Проблемы исполнения договорного обязательства в гражданском праве России

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Понятие и сущностьисполнения обязательства
1.1 Общие положения
1.2 Содержание понятия “исполненноеобязательство»
ГЛАВА 2. Правовая природаисполнения договорного обязательства
2.1 Правовая природа исполнения
2.2 Исполнение как сделка вообще
2.3 Исполнение как одностороння сделка
2.4 Исполнение как двустороннясделка или договор
2.5 Проблемы, связанные сквалификацией исполнения как сделки
ГЛАВА 3. Проблемы исполнениядоговорного обязательства третьим лицом
3.1 Общая характеристика института
3.2 Условия возложения исполнения
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
/>ВВЕДЕНИЕ
Договорное право как ведущая часть обязательственного праваразвивается в связи с развитием и усложнением самого оборота. Здесь прослеживаетсядифференциация обязательств в сфере предпринимательской деятельности и обычных,общегражданских обязательств, среди которых выделяются договорные обязательствас участием граждан-потребителей. Развитие отношений обмена усиливаетмногообразие и усложняет систему гражданско-правовых договорных обязательств,влечет ее все более тщательную внутреннюю дифференциацию (складывавшуюся наоснове традиционных, классических типов и видов договоров), появлениекомплексных (смешанных) и нетипичных договорных взаимосвязей. Оно вызываеттакже определенное обособление обязательств по отраслям экономической(хозяйственной) деятельности (торговля, строительство, транспорт, жилищнаясфера, страховое, банковское обслуживание и т.д.), где нормы огражданско-правовых договорах и возникающих на их основе обязательствах нередкосоставляют «ядро» соответствующего комплексного законодательства(иногда неточно называемого «торговым», «транспортным»,«банковским», «жилищным» и тому подобным «правом»).
При этом можно говорить о все большей коммерциализациисовременного договорного права, усиливающемся влиянии предпринимательских(коммерческих) обязательств на весь гражданский оборот. Об этом свидетельствуети все более значительное воздействие на него правил о договорныхобязательствах, оформляющих внешнеэкономический товарообмен, а также известноеусиление роли торговых обычаев, в том числе обычаев международногокоммерческого (предпринимательского) оборота.
Все это, однако, не ведет к расчленению или распаду единогов своей основе гражданского оборота. Напротив, в регламентации постоянно усложняющихсяи видоизменяющихся отношений товарообмена усиливается роль единых общих нормобязательственного права, позволяющих, в частности, отвечать и на запросы новойпрактики оборота. Более того, выделяются единые для всех сфер гражданскогооборота виды обязательств, например денежные обязательства, возникающие вдеятельности всех его участников.
Ряд общих тенденций свойственен и законодательству обобязательствах, особенно договорных. Здесь в первую очередь следует назватьтенденцию унификации договорного права, главным образом в сфере профессиональногопредпринимательского оборота, реализующуюся в форме создания унифицированныхобщих институтов, единообразно регулирующих товарообмен независимо отнациональной (государственной) принадлежности его участников. Такие институтызакрепляются в ряде специальных международных конвенций, в единообразныхнормативных и рекомендательных актах, в унификации торговых обычаев, чтопризвано облегчить и усовершенствовать отличающийся наибольшим динамизмоммеждународный коммерческий (предпринимательский) оборот.
Социальная сфера, отличается наличием обязанностей. Одной изразновидностей обязанностей являются обязанности юридические, среди них можновыделить те, которые возникают из обязательств, а последние можнохарактеризовать как внедоговорные и договорные. Обязанности подлежатисполнению, иначе в них не было бы никакого смысла. Подлежат исполнению идоговорные обязательства. И здесь выступает еще один немаловажный вопрос:«Как должны исполняться договорные обязательства?» Это еще одинракурс социальной жизни, который восходит к еще более общему вопросу: «Каксебя вести?»
Если я взял взаймы деньги, то мне ясно, что я должен их вернуть.Попробуем сказать кому-либо просто одно слово: «Верните!» И в ответобязательно получим серию вопросов: «Что вернуть?», «Комувернуть?», «От кого вернуть?», «Когда вернуть?»,«Где вернуть?», «Каким образом вернуть?»… Кстати, срединих во многих случаях будет и такой: «А можно ли не возвращать?» или«А что будет, если не вернуть?».
В гражданско-правовом смысле отыскание ответов на этивопросы осуществляется в сфере института исполнения обязательств. В позитивистскомсмысле общие положения, дающие на них ответы, сосредоточены в Гражданскомкодексе Российской Федерации, а именно в гл. 22, где в 20 статьях (ст. 309 — 328) законодатель поместил соответствующее регулирование.
Надлежащее исполнение обязательства — действие правомерное.С теоретической точки зрения можно более или менее точно отграничить действия,которые соответствуют требованиям об исполнении обязательства, и действия,которые этим требованиям не соответствуют (хотя и здесь найдется немаловопросов). По большей части мы обращаем внимание именно на правомерныедействия, с тем чтобы определить, как именно должны исполняться обязательства,какие особенности имеются в тех или иных практических ситуациях, как быть в техслучаях, когда в законе не отыскиваются те или иные правила, и т.п.
Последовательность совершения действий по исполнению обязательств,особенно обязательств договорных, имеет важное практическое значение. Вгражданском праве можно обнаружить различные подходы к разрешению вопросов,возникающих в связи с последовательностью исполнения обязательств. Наверное,одно из ключевых мест в этой части обязательственного права занимаетрегламентация исполнения взаимных обязательств сторон двустороннего договора,когда каждая из сторон имеет обязанность перед другой стороной, равно как иправо потребовать исполнения соответствующей обязанности.
Целью работы является выявление проблем исполнениядоговорного обязательства в гражданском праве России.
Реализация поставленной цели предопределила постановку следующихнаиболее важных задач:
изучение понятия и сущности исполнение договорногообязательства,
анализ проблем исполнения договорных обязательств,
выявление проблем исполнения договорных обязательств третьимлицом.
Объектом исследования являются правовые отношения,возникающие в процессе исполнения договорного обязательства.
Предметом исследования является правовое регулированиеисполнения договорного обязательства.
Методологическую и методическую основу выпускной квалификационнойработы составляют общенаучные и частнонаучные методы познания, в частности:системный, логический, технико-юридический, сравнительный, формально –юридический, аналитический, исторический.
Научную основу составили фундаментальные труды М.М.Агаркова, Р.С. Бевзенко, В.В. Бердникова, М.И. Брагинского, В.В. Витрянского,Д. Гаврина, Ю.С. Гамбарова, Н.М. Голованова, Б.М Гонгало, Е.А. Суханова, В.В.Залесского, Ю.М. Доренковой, О.С. Иоффе, К.Д. Кавелина, Р.А. Камалитдиновой,А.А. Кота, Д.И. Мейера, В.К. Райхера, Р. Саватье, С.В Сарбаш. и других.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическаязначимость исследования заключается в научных выводах и предложениях порассматриваемой проблеме, которые могут стать основанием для дальнейшей научнойполемики и предпосылкой проведения новых научных исследований.
Исследуемые в проблемы исполнения договорных обязательствотносятся к числу важных проблем современной юридической науки.
/>ГЛАВА 1. Понятие и сущность исполнения обязательства/>/>1.1Общие положения
Исполнение означает осуществление чего-нибудь. Поскольку мыисследуем понятие исполнения именно обязательства, а не чего-либо другого,следует обратиться к понятию обязательства, легальное определение которогосодержится в п. 1 ст. 307 ГК РФ, краткий вариант его и послужит нам отправнойточкой.
В силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить впользу другого лица (кредитора) определенное действие либо воздержаться от определенногодействия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения егообязанности. Таким образом, можно говорить, что обязательство — это программадействий сторон, своего рода сценарий, план. Осуществление этой программысторонами и есть исполнение обязательства.
Исполнение обязательства является сложным объективнымявлением. С одной стороны, оно, будучи принадлежностью экономических отношений,является составляющей оборота, экономической жизни общества. Это проявляется вдинамике собственности в экономическом смысле данного понятия и выражается в«перемещении» благ материальных и нематериальных от одного субъекта кдругому.
Итак, исполнение обязательств, как и сами обязательства,является объективно необходимым для существования человечества и как юридическаявеличина составляет элемент гражданско-правового оборота.
С другой стороны, исполнение обязательств представляет собойнематериальную субстанцию, относящуюся к общественным отношениям, а именноправовым отношениям. В этом смысле исполнение обязательств выступает в видеюридического явления. В современном мире оно становится предметом правовогорегулирования и во всех законодательствах регламентируется с той или инойстепенью детальности.
Исполнение обязательств, главным образом возникших издвусторонних и односторонних сделок, составляет один из основных элементов движенияимущественных благ. Однако в действительности исполнение обязательств — неединственный элемент такового движения. Имущественные блага могут переходить отодного лица к другому не в связи с исполнением обязательства, но в связи собязательством (например, в связи с принудительным применением мергражданско-правовой ответственности за неисполнение обязательства). Помимодругих случаев для исследуемой темы особое значение в этом смысле получает такназываемое принудительное исполнение обязательства, которое, на наш взгляд, неможет рассматриваться ни как сделка, ни как исполнение обязательства вподлинном смысле этого понятия.
Всякое обязательство по самому своему существу стремитсяприйти к исполнению. Напряженное состояние, созданное обязательством, стремитсяк прекращению. Нормальным является прекращение путем удовлетворения, т.е. путемосуществления требуемого обязательством состояния.
Стороны для того и вступают в обязательство, чтобы получитьили произвести исполнение (исключение, наверное, составляет исполнениеобязательства, возникающего из деликта, и исполнение кондикционного обязательства).Видимо, поэтому в литературе иногда отмечают, что механизмом исполненияобязательства является взаимная заинтересованность сторон [19, с.6]. Хотя этоне совсем точно, поскольку заинтересованность сторон скорее является мотивомвступления в договорное обязательство, но не его механизмом. Кроме того,практика свидетельствует, что к моменту исполнения должник нередко вовсе незаинтересован в исполнении договорного обязательства, а по определенным видамобязательств (например, деликтным) такого интереса не усматривается вподавляющем большинстве случаев.
Исследование исполнения как самостоятельного правовогофеномена юридического быта нельзя провести без уяснения тех объективных общественныхи физических законов, которые воздействуют на данные отношения и управляют ими.Исполнение, будучи явлением, происходящим в объективной действительности,подпадает не только под правовое регулирование позитивного права. Онопроисходит во времени и пространстве, в тех или иных обстоятельствах, междутеми или иными лицами. Поэтому и правила об исполнении обязательства, идействия по его исполнению не могут не испытывать влияния этих факторов.
Всякое обязательство подразумевает его исполнение. Не можетсуществовать юридических обязательств, которые в принципе не предполагаетсяисполнять. Если то или иное отношение облекается в форму гражданско-правовогообязательства, однако его участники изначально не имеют намерения егоисполнять, значит перед нами мнимая сделка.
На исполнение обязательства можно смотреть и как на должное,и как на сущее. Иными словами, можно говорить о том, что существует исполнениеобязательства как деяние, подлежащее исполнению, но еще не состоявшееся, аможно исследовать его ретроспективно, т.е. как деяние уже свершившееся.
При исследовании исполнения обязательства обнаруживаетсятесная связь между исполнением и самим обязательством. Это и понятно, ибо однонемыслимо без другого. При этом само обязательство предопределяет и исполнение,причем не только в смысле обязательности последнего, но и по его характеру.Обязательство является причиной исполнения, а последнее, соответственно,следствием обязательства.
Исполнение обязательства является понятием родовым,поскольку оно охватывает деяния, совершаемые в рамках различныхгражданско-правовых правоотношений: договорных и внедоговорных; по различнымвидам договорных обязательств; по отрицательным и положительным обязательствам;по делимым и неделимым обязательствам; по обязательствам с различным объектом:вещами движимыми и недвижимыми, правами (требованиями), деньгами и ценнымибумагами, работами и услугами, информацией и интеллектуальной собственностью ит.д.
Исполнение обязательств зависит, таким образом, от спецификисодержания их отдельных видов и даже каждого конкретного обязательства.
Исполнение осуществляется посредством волевых действийсторон обязательства: должник предлагает исполнение, кредитор принимает исполнение.Существование отрицательных обязательств предопределяет наличие исполнения ввиде воздержания от определенного действия. Последнее, строго говоря, нельзяназвать действием, но это и не бездействие вообще, ибо оно осуществляетсяволевым усилием должника. Поэтому единым термином, пригодным для обозначенияисполнения положительных и отрицательных обязательств, выступает чащеиспользуемый в уголовном праве термин «деяние».
Действия по исполнению обязательства всегда направлены напрекращение обязательства, ибо надлежащее исполнение является юридическимфактом, с которым правопорядок связывает прекращение притязания кредитора икорреспондирующей ему обязанности должника.
Суммируя изложенное, предварительно можно сказать:юридически каждое исполнение по обязательству характеризуется тем, что онопредставляет собой волевые деяния, направленные на прекращение обязательства.Это самое лаконичное и в то же время наиболее общее определение понятияисполнения по обязательству, хотя гражданскому праву известны еще более краткиеопределения понятия исполнения.
Надлежащее исполнение обязательства как юридический фактвлечет прекращение обязательства.
В юридическом действии, т.е. таком действии, которое правопринимает под свое ведение, момент воли составляет существенное условие действительностиего.
Волевой момент является ключевым в вопросе исполнения.Поэтому в принципе мы согласны с мнением А.М. Гуляева по этому вопросу:”… обязательство или сводится к установлению известного права на имущество,или проявляется в деятельности лица безотносительно к тем последствиям, какиемогли бы отразиться на имуществе; но в обоих случаях речь идет о действии лица,о проявлении его воли”. В этом смысле примечательно и замечание Р.Саватье: «Исполнение обязательства само по себе представляет материальныйакт, но волевой характер платежа превращает его в юридическое действие,результатом которого является прекращение обязательства. Чаще всего волякредитора и должника в этом вопросе едина» [36, с. 419]. Правда, в замечаниифранцузского ученого, на наш взгляд, имеется неточность, ибо волевой характерне имеет первостепенного значения для юридического характера исполнения.Исполнение по обязательству является правовым явлением потому, что объективноеправо, т.е. правопорядок придает ему такое значение. В жизни имеется немаловолевых действий: например, человек бросает курить. Это действие, безусловно,волевое, но для права оно обычно безразлично.
Однако, действительно, не может существовать исполненияобязательства без соответствующего волеизъявления.
С теоретической точки зрения можно предположить, однако, чтообязательство исполняется как бы случайно, помимо воли должника, но все же егодействиями, за его счет и в точном соответствии с условиями обязательства.Допустимо ли здесь говорить о том, что исполнение обязательства фактическисостоялось, а то обстоятельство, что оно совершено без намерения прекратитьобязательство должника, существенного значения не имеет? Видимо, и здесьуместен отрицательный ответ, однако последствия такого рода действий вовсе необязательно будут заключаться в необходимости возврата кредитором полученногопри условии, что объективное право распространит на это обстоятельствосоответствующее позитивное регулирование.
Коль скоро исполнение связано с волевым моментом, тонеобходимо коснуться вопросов деформации воли, например, вследствиепринуждения. Возможно ли принуждать к исполнению обязательства силой илиугрозой? Ответ совершенно очевиден с точки зрения уголовного права: такое принуждениеподпадает под деяние, именуемое самоуправством (ст. 330 Уголовного кодекса РФ).Однако если кредитор силой или угрозой вынудил должника исполнитьобязательство, является ли это исполнение незаконным с гражданско-правовойточки зрения? Влечет ли оно прекращение обязательства? Подлежит ли оновозврату? В отечественной литературе этому вопросу уделяется немного внимания.
Представляет интерес мнение Ю.С. Гамбарова, который считал,что оспоримыми признаются сделки, достигающие незаконными безнравственнымисредствами, например побоями, вполне законного результата, например платежадолга. Однако последний случай считается спорным, так как многие юристы стоятеще на римской точке зрения и, не допуская оспаривания того, что было исполненов силу обязанности («dolo facit qui petit quod redditurus est»),принимают здесь ответственность за одно лишь самоуправство. С последним Ю.С.Гамбаров согласен не был. Современное европейское право рассматриваетнезаконным вещный договор, если он совершается под принуждением [12, с. 7].
Но как все же относиться к действию, совершенному несогласно собственной воле? Интересен подход к этому вопросу К.Д. Кавелина.Действие, совершенное человеком в состоянии безрассудства, под гнетом принуждения,невольно и бессознательно, приравнивается к событиям или фактам, происходящимпо законам природы, без участия человека. Такие действия, подобно явлениямприроды, могут устанавливать и прекращать юридические отношения, норассматриваются не как действия, а как не зависящие от человека явления. В противоположностьпреднамеренным, сознательным, свободным и целесообразным человеческимдействиям, они наряду с явлениями природы признаются случайностями, случаями.Под ними разумеются не беспричинные явления, а такие, которые совершаютсяпомимо воли, предвидения и намерения людей [23, с. 229].
Наверное, в каком-то смысле случайное, бессознательное«исполнение» должником обязанности действительно близко к природнымсобытиям. Другое дело, что праву, видимо, следует признать обязательстводолжника прекратившимся вопреки отсутствию подлинного юридического акта,поскольку кредитор добросовестно принял исполнение и оно является надлежащим(концепция совпадения). Иными словами, этому событию следует придатьюридическое значение, т.е. отнести его к юридическому факту, который в совокупностис другими юридическими фактами и условиями права влечет прекращениеобязательства. Однако непременным условием должны являться добросовестностькредитора и соответствие действия обязательству должника. Обратный подход вомногих случаях противоречил бы экономической целесообразности, ибодобросовестный кредитор обязан был бы вернуть то, на что он в ту же секундуимел бы право притязать. В каких-то ситуациях это было бы невыгодно самомудолжнику, ибо он оказался бы в просрочке, по крайней мере, не освобождающей егоот негативных последствий, например обязанности уплачивать проценты запользование капиталом. Кроме того, в известных случаях здесь открывалась бывозможность и для зачета, что экономически, а отчасти и юридически означало быто же самое, что и оставление исполненного у кредитора. Нельзя также неотметить, что в данной ситуации можно говорить об отсутствии у должникаоснования для истребования надлежащего исполнения у добросовестного кредитора.
Однако довольно сложно говорить о том, что точно таким жеобразом следует относиться и к действию должника, совершенному по незаконномупринуждению. Здесь воля должника все же проявляется, однако она деформированафизическим или психическим принуждением (coactus, sed voluit). Едва ли можносчитать, что обязательство следует рассматривать прекращенным исполнением, дажеесли исполнение надлежащее и оно принято кредитором. Для таких случаев нужноустановить специальное регулирование публично-правового свойства и особыегражданско-правовые последствия исполнения под влиянием насилия или угрозы.Если исполнение надлежащее и вины кредитора в принуждении или насилии неустановлено (насилие или угроза со стороны самостоятельно действующего третьеголица), то обязательство следует считать прекратившимся как бы исполнением. Еслинасилие или угроза применены по вине кредитора (им самим или третьим лицом), тообязательство также следует считать прекратившимся, но полученное им в видесанкции (уголовно-правовой или административно-правовой) следует обратить вдоход государства, либо, если должник по двустороннему договору не получилвстречное удовлетворение, ему следует дать право отказа от обязательства свозвращением исполненного./>/>1.2Содержание понятия «исполненное обязательство»
Исполнение обязательства можно рассматривать не только какпроцесс, но и как юридический факт. Когда действия по исполнению обязательствастороны уже совершили, остается определить, прекратилось обязательство или нет.Если исполнение было надлежащим, обязательство прекращается, если нет — непрекращается вовсе либо не прекращается в части.
Коль скоро обязательство прекратилось надлежащимисполнением, можно ли говорить о том, что оно более вообще не существует какюридическое явление? Вправе ли мы говорить об исполненном обязательстве, илипоследнее есть логическое противоречие — если оно прекратилось, то его уже нет.Приблизительно в таком смысле рассуждал Д.И. Мейер, объясняя прекращение сделкив случае исполнения обязательств [30, с. 112].
В литературе иногда указывается, что действие обязательстваисчерпывается, как только входящие в его состав права и обязанности полностьюосуществлены, при этом чаще всего это происходит в результате исполнения.
Представляется, что термин «исчерпаниеобязательства» с теоретической точки зрения в чем-то предпочтительнеетермина «прекращение обязательства», хотя бы потому, что послеисполнения обязательства оно как юридическое явление не исчезает, непрекращается абсолютно полностью. Прекращаются обязанность должника итребование кредитора, и обязательство предстает как бы«опустошенным», оно является и исполненным обязательством, иодновременно прекращенным обязательством. На первый взгляд это может показатьсяпарадоксом: если содержание обязательства (права и обязанности сторон) более несуществует, то должна быть утрачена полностью и вся сущность обязательствацеликом. Во многом так оно и есть, однако своего рода «тень» или«остаточное явление» обязательства сохраняется, но, конечно, то, чтосохраняется, — это уже не обязательство, это явление иного порядка — идеальныйрезультат квалификации обязательства исполненным и, следовательно, прекращенным[19, с. 10].
Обязательства, как известно, могут прекращаться по различнымоснованиям. Лишь одно из них представляет собой надлежащее исполнение. Следовательно,как с теоретической, так и с практической точек зрения следует различатьобязательства исполненные и обязательства прекращенные по иным основаниям, безих надлежащего исполнения. В связи с этим представляется важным приведеннаяО.С. Иоффе классификация: гражданские правоотношения могут быть разделены наотношения прекращенные (отношения, прекращение которых выражает собойпрекращение действия заключенных в них прав и обязанностей до их осуществления)и осуществленные (отношения, прекращение которых выражает собой осуществлениезаключенных в них прав и обязанностей) [22, с. 573].
Надлежаще исполненное обязательство как определенный факт действительностиимеет также практическое значение, например, в свете так называемой кредитнойистории должника. Оно имеет значение и для целого ряда других отношений:налоговых, по социальному страхованию, бухгалтерскому учету и др. [36, с. 420].
Термин «исполнение обязанности» можно пониматьдвояко: как исполнение обязанности должника, так и исполнение так называемойкредиторской обязанности управомоченного в обязательстве. Следовательно,«исполнение обязанности должника» — это совершение должникомобусловленных обязательством действий, а «исполнение обязанностикредитора» — совершение кредитором действий по принятию исполнения, атакже иных действий, без совершения которых обязанности должника не могут бытьисполнены.
Надлежащее исполнение обязанности должника — это, посуществу, надлежащее предложение должником исполнения, но не само исполнениеобязательства, ибо пока оно не принято либо пока не использован субститутпринятия исполнения (депонирование), обязательство не прекращается. Поэтому нампредставляется ошибочным утверждение о том, что такой юридический факт, какисполнение обязанности должника, приводит к прекращению обязательства [13, с.209]. Обязательство прекращается не одним лишь фактом исполнения обязанностидолжника, но и принятием исполненного или субститутом принятия (депонирование).В противном случае обязательство прекращалось бы при игнорировании воликредитора. Закон же связывает прекращение обязательства с волеизъявлениемкредитора на принятие исполнения (именно поэтому понадобилась норма ст. 327 ГКРФ об исполнении обязательства в депозит). Данный подход можно усмотреть еще вримском праве: «Для исполнения как способа прекращения обязательства существенноего соответствие формально признанному интересу кредитора и формальное согласиепоследнего». Другое дело, что необходимость выработки некоторых исключенийиз этого правила, в том числе в связи с концепцией совпадения, диктует самоборот [31, с. 50].
В гражданском праве и гражданском законодательстве, равнокак и в научных работах и на практике, термины «обязательство» и«обязанность» используются нередко в различных значениях. Иногдатождественных, иногда не совпадающих по значению. Так, например, в гл. 22 ГК РФпод «исполнением обязательства» в основном понимаются лишь действиядолжника. В п. 1 ст. 408 ГК РФ устанавливается, что надлежащее исполнениеобязательства прекращает обязательство. Под надлежащим исполнениемобязательства понимается исполнение должником обязанностей в соответствии сусловиями обязательства и требованиями правовых актов. При таком положенииследовало бы прийти к выводу, что достаточно должнику произвести все соответствующие(надлежащие) действия, и его обязанность должна считаться исполненной, причемнезависимо от того, принял ли кредитор исполнение или хотя и безосновательно,но не принял. Однако такое истолкование закона вступает в противоречие снекоторыми другими законодательными предписаниями, в том числе посвященнымиисполнению обязательства. Например, из ст. 327 ГК РФ следует, что если кредиторуклоняется от принятия исполнения, то, несмотря на то, что предложениеисполнения является надлежащим, обязанность должника не прекращается, для чегоему и предоставляется право произвести исполнение в депозит нотариуса, послечего только его обязанность и будет считаться прекращенной, а также будет считатьсяпрекращенным и обязательство, в том числе и обязанность кредиторская по принятиюисполнения у должника. Из ст. 406 ГК РФ о просрочке кредитора также следует,что даже в тех случаях, когда кредитору предложено надлежащее исполнение, но онего не принимает, обязанность должника не считается исполненной, однакопоследний не несет связанных с этим негативных последствий.
На основании вышеизложенного, можно сделать следующиевыводы. Исполнение обязательств — это один из способов прекращенияобязательств, состоящий в совершении должником по требованию кредиторадействий, составляющих содержание требования и обязанности (передача вещи, уплатаденег, выполнение работ и т.п.) и соответствующих требованиям закона, иныхправовых актов и обычаев о объекте исполнения; лице-исполнителе; лице, которомупроизводится исполнение; времени исполнения и месте исполнения
Исполнение обязательства состоит в совершении кредитором идолжником действий, составляющих содержание их прав и обязанностей или «исполнениеобязательства состоит в совершении его сторонами определенных действий,составляющих содержание их прав и обязанностей».
Исполнение — это тот результат, к которому добросовестныестороны обязательства стремятся, полагают его достичь [19, с. 17].
С помощью исполнения обязательств достигается удовлетворениематериальных и духовных потребностей граждан, юридических лиц, государства иобщества в целом. С общефилософских позиций, наверное, можно говорить о том,что с помощью исполнения обязательств достигаются в том числе и цели общества вцелом, однако с гражданско-правовой точки зрения исполнение обязательствадостигает цели, поставленной его участниками (должником и кредитором).
/>/>ГЛАВА 2. Правовая природаисполнения договорного обязательства/>/>2.1Правовая природа исполнения
В российской цивилистике отсутствует глубокое исследованиепонятия исполнения обязательства и его природы. Этот вопрос часто затрагиваетсяпопутно или весьма поверхностно. Относительно же тезиса: исполнение обязательстваявляется сделкой — высказывается сожаление о том, что этот тезис не сталпредметом пристального внимания юристов-практиков. К этому нужно добавить, чтоэта проблема не стала предметом пристального внимания не толькоюристов-практиков, но и российских юристов-теоретиков. Нередко и в учебнойлитературе при изложении понятия исполнения обязательства природасоответствующих действий не раскрывается. Хотя последнее, может быть, в чем-тооправданно, поскольку вопрос этот является чрезвычайно сложным и неясным вгражданском праве, но попытаться прояснить его в учебной литературе длястудентов значило бы утяжелить изложение, запутать студента и тем самым болеенавредить, чем помочь в усвоении материала.
В юридической литературе нет единства мнений по поводуправовой природы исполнения. Пожалуй, все единодушны только в том, что надлежащееисполнение прекращает обязательство, однако что представляет собой исполнениеобязательства, ученые видят по-разному. Есть даже такое вполне справедливоезаключение: является ли исполнение юридическим действием, сделкой или чем-тоиным, составляет глобальную проблему.
Сказанное в общем можно отнести не только к российской наукегражданского права, но и к зарубежной. «В буржуазной цивилистической литературе,- писал С.К. Май, — имеются различия во мнениях по вопросу о том, как следуетюридически квалифицировать исполнение обязательства: видеть ли в такомисполнении своего рода договор между должником и кредитором, усматривать ли внем наличие соответствующих односторонних действий должника или кредитора илиже, наконец, считать, что исполнение представляет собою юридический факт, неносящий непременно характера правовой сделки» [33, с. 111].
Проблема юридической природы исполнения прежде собственногоразрешения требует ответа на вопрос о возможности выработки единойунифицированной концепции исполнения обязательства. Этот вопрос — ключевой.Можно ли подвести под всякое исполнение, независимо от его вида,унифицированное его понятие, которое охватило бы любое и каждое исполнениеобязательства? Или следует признать, что любое и каждое исполнениеобязательства зависит от характера совершаемых во исполнение этого обязательствадействий, таким образом, оно не может получить унифицированного определенияпонятия и будет различным, смотря по тому, какое из обязательств исполняется?
Обязательство прекращает надлежащее исполнение, которое, какправило, охватывает собой предложение исполнения должником и его принятиекредитором. Исключение составляет субститут принятия исполнения — передача егов депозит при наличии установленных в законе оснований. Вместе с тем действиядолжника и действия кредитора, составляя единый волевой акт, имеют исамостоятельную правовую природу. Это юридические действия, поскольку онивлекут известные юридические последствия. Они обладают свойством их юридическойнаправленности. Стороны совершают эти действия не бесцельно, в основе лежитюридическая цель. Следовательно, данные действия можно рассматривать какодносторонние сделки, поскольку для возникновения определенных юридическихпоследствий достаточно волеизъявления одной стороны [18, с. 8]. Например,должник надлежаще предлагает кредитору исполнение. Этот факт уже сам по себеимеет юридическое значение, поскольку снимает с должника ответственность занеисполнение, причем независимо от воли кредитора, независимо от действийпоследнего: даже если он не примет исполнения, должник не понесет ответственностиза неисполнение обязательства. С точки зрения позитивного российского праваюридически значимые последствия предложения исполнения можно, например, увидетьв п. 1 ст. 313 ГК РФ, согласно которому надлежаще предложенное третьим лицом задолжника исполнение влечет обязанность кредитора его принять [16, с. 311].Отрицание за действиями по предложению и принятию исполнения характера сделкитребует объяснения того обстоятельства, что формально подпадающее подопределение сделки явление вычленяется из этого института, отправляясь внеизведанную сферу юридических фактов, не имеющих ни понятия, нихарактеристики./>/>2.2 Исполнение как сделкавообще
Пожалуй, наиболее распространенный комментарий исполненияобязательства сводится к определению его в качестве сделки, причем характеристикаэтой сделки иногда не приводится, определение исполнения как сделки частодается как бы попутно, т.е. при рассмотрении различных иных вопросов, а неисполнения непосредственно [28, с. 24].
Отдельные исследователи, затрагивая проблему юридическойхарактеристики исполнения, полагают, что сделочная природа исполнения в настоящеевремя получила законодательное закрепление, при этом они ссылаются напредписание п. 3 ст. 159 ГК РФ, где установлено правило, согласно которомусделки во исполнение договора, заключенного в письменной форме, могут посоглашению сторон заключаться устно [42, с. 10]. Однако последнее являетсяскорее только косвенным нормативным обоснованием сделочной природы исполнения.Данное предписание вовсе не предназначено для решения вопроса об исполненииобязательства вообще. Иными словами, было бы ошибочным полагать, что коль скорозаконодатель предполагает возможность заключения сделок во исполнение договора,то всякое исполнение является сделкой.
Намерение (направленность) действий (воздержания отдействий) по исполнению обязательства на прекращение последнего частоиспользуется как обоснование исполнения в качестве сделки [52, с. 188]. Этопредставляется верным, но не полным обоснованием, ибо для этой характеристикиважным является также правомерность действий и волевой момент.
В юридической литературе приводится и более развернутаяаргументация квалификации исполнения обязательства в качестве сделки:«Исполнение обязательства является правомерным волевым действием, котороевлечет прекращение обязанности должника. Следовательно, исполнение обязательстваявляется сделкой. Должник, совершая предусмотренное обязательством действие,стремится освободить себя от лежащей на нем обязанности. Исполнениеобязательства представляет собой именно тот результат, к которому стороныстремились, достижение этого результата является целью сторонобязательства» [16, с. 311]. К этому следует добавить, что действиякредитора по принятию исполнения имеют тот же волевой характер и влекут предусмотренныезаконом последствия в виде прекращения обязательства. Одних лишь действийдолжника по исполнению обязанности недостаточно.
Волевой момент. Другим определяющим элементом вхарактеристике исполнения как сделки является наличие воли на ее совершение,которое выражается в волеизъявлении — действии или воздержании от конкретногодействия (действий). Здесь можно привести слова Г.Ф. Шершеневича, который верноуказывал, что в основе правовой обязанности, как и субъективного права, лежитволя [46, с. 67]. Определяющее значение воли здесь выступает в связи с тем, чтотаковое качество за ней признается правопорядком.
Правомерность — еще один присущий сделке признак, которыйтакже характерен для надлежащего исполнения обязательства. Однако здесь надопоставить вопрос о ненадлежащем исполнении обязанности, т.е. предложенииобязанным лицом должного, но с нарушением условий обязательства и требованийзаконодательства. Можно ли сказать, что ненадлежащее исполнение являетсяправомерным действием должника? Если в самом определении такого исполнениясодержится негативное к нему отношение, то вроде бы появляется основаниесказать, что ненадлежащее исполнение не является правомерным действием. Значит,это действие утрачивает один из определяющих критериев сделки. М.И. Брагинский,указывая, что надлежащее исполнение прекращает обязательство, ничего не говорито судьбе этого обязательства при ненадлежащем исполнении. Он отмечает, что вэтом случае наступают различные неблагоприятные последствия, предусмотренные вобщей или специальной статье ГК РФ, в ином законе либо другом правовом акте илидоговоре [11, с. 449].
В разрешении проблемы неправомерности ненадлежащегоисполнения возможно и такое рассуждение. Предложение ненадлежащего исполнения(в ненадлежащем месте, ненадлежащее время, частичного и т.п.) в смыслепредложения кредитору удовлетворения по обязательству само по себе как действиеправомерно и поэтому не подрывает сделочной теории исполнения. Неправомернымявляется бездействие должника, которое выражается в несовершении им должныхдействий, придающих исполнению качество надлежащего. Именно это деяние иявляется правонарушением, влекущим неблагоприятные последствия для должника.Эти последствия таковы, что они могут повлечь за собой привлечение должника кгражданско-правовой ответственности или, например, предоставить кредитору правоотказаться от принятия исполнения. Однако само предложение материального благакредитору все же неправомерным действием не является. Кроме того,неправомерность ненадлежащего исполнения охватывается условиями обязательства,подлежащего исполнению. Иными словами, обязательство и его исполнение находятсякак бы в разных плоскостях, вследствие чего нарушение условий обязательства не влечетнеправомерности действия должника по исполнению, но обнаруживает в известномсмысле неправомерность в бездействии по обязательству.
Рассмотрение исполнения обязательства в качестве сделки неявляется характерным только для современной российской науки. Римские юристырассматривали, например, исполнение обязательства (solutio) по переносусобственности (dare) как юридическую сделку. Дореволюционная юридическаялитература также содержала по этому вопросу некоторые данные, хотя и не всегдаразвернуто аргументированные или ясно выраженные [52, с. 57].
Не до конца четко выражена, например, мысль П.П. Цитовича,который применительно к исполнению обязательства по передаче товара в рамкахдоговора купли-продажи утверждает, что исполнение договора обоюдно: продавецисполняет договор сдачей, покупщик исполняет взятием, получением купленноготовара. Из последующего изложения можно заключить, что ученый полагал действиясторон юридическими, т.е. изъявлением воли, имеющим правовое значение, однакокаково соотношение этих действий, не уточнялось [45, с. 229].
В литературе было высказано мнение, хотя и без подробногоего обоснования, что исполнение обязательства следует отнести к вспомогательнымсделкам, которые совершаются для реализации другого, уже ранее существовавшегомежду сторонами, правоотношения.
Нам представляется это мнение обоснованным. Ведь исполнение- это сделка особого рода, так сказать, сделка второго уровня (или, как иногдане без основания указывают в литературе, «вторичная сделка»). Онавсегда совершается во исполнение обязательства. Если последнее возникло издоговора или иной сделки, то, следовательно, исполнение — вторая сделка. Еслиобязательство возникло по какому-либо другому основанию, то вспомогательная,«исполнительская сделка» — второй юридический факт, целью которогоявляется прекращение обязательства, т.е. устранение последствий первогоюридического факта.
Изложенный подход не представляет новизны в наукегражданского права. Еще ранее в отечественной литературе в связи сисследованием вопросов, связанных с ценными бумагами, М.М. Агарков, ссылаясьпри этом на развитие взглядов Stampe немецким ученым Oertmann, указывал:«Последний предлагает разделять все сделки, входящие в имущественный оборот,на две категории: сделки хозяйственные (Wirtschaftsgeschafte) и специфические(spezifische Rechtsgeschafte) [8, с. 157]. Первые служат для того, чтобы осуществлятьтот или иной хозяйственный результат: обмен благ, дарение, возмездное илибезвозмездное предоставление пользования и т.п. Вторые служат для достиженияопределенного правового результата (традиция, составление векселя, отречение,перевод долга, уступка требования). Этот правовой результат не имеетсамодовлеющего значения, а всегда служит для осуществления какого-либохозяйственного эффекта. Но при этом сама сделка не позволяет узнать, для какойхозяйственной цели она предназначена. Так, например, передача вещи может иметьсвоей целью погашение долга, дарение, возмездную передачу собственности и т.д.Отношения между теми и другими сделками могут быть различны и зависят отправопорядка и воли участников. Правопорядок может игнорировать хозяйственныецели и иметь в виду только правовой результат. Так обстояло дело, например, приримской stipulatio. Хозяйственный эффект является в этом случае толькоюридически безразличным следствием правового результата (абстрактные сделки).Возможно обратное отношение. Правопорядок имеет в виду непосредственнохозяйственные цели сделок. Специфические сделки являются в таком случае тольколишенными самостоятельности составными частями хозяйственных сделок. Наконец,возможна промежуточная комбинированная система, в большей или меньшей степенихарактерная для современных законодательств. Она заключается в том, что захозяйственной сделкой признается полная юридическая сила, но при этом целый рядспецифических сделок является не просто составной частью первой, а производитсамостоятельное действие. В этом последнем случае мы имеем абстрактныесделки» [8, с. 158].
В литературе обосновывается теория распорядительных сделок,которые совершаются во исполнение договора и посредством которых кредиторполучает удовлетворение. Ученые этой позиции во многом используют концепциювещного договора и распорядительных сделок. Отечественные ученые предлагаютименовать такие сделки предметными для противопоставления их обязательственнымсделкам. «Обязательственные сделки всегда изменяют правовое положениеопределенного лица, и никогда не меняют правового положения определенногопредмета. В собственном узком смысле слова распорядительные сделки (истинныераспорядительные сделки) представляют собой „наделяющие“ сделки(Zuwendungsgeschafte), т.е. действия, приводящие к одностороннему обогащениюконтрагента с изменением предметного правового режима. Такие сделки совершаютсяисключительно в интересах другой стороны. Акт распоряжения совершает теряющаясторона, вторая же сторона лишь приобретает» [17, с. 24].
Действительно, можно согласиться с тем, что, например,передача во исполнение договора купли-продажи вещи является актом распоряжениявещью и передача вещи должником (продавцом) и ее принятие кредитором(покупателем) разрешает юридическую судьбу вещи. В самом деле, в рамках такойсделки одна сторона приобретает некоторое благо, а другая расстается с ним.Однако поскольку такая сделка не находится в изоляции, говорить о том, что онасовершается исключительно в интересе одной стороны, сложно. Применительно кпередаваемому объекту это, наверное, правильно, но если посмотреть на этотвопрос шире, то можно обнаружить интерес и у другой стороны. Ведь передачейвещи прекращается обязательство продавца, не говоря уж о том, что договоркупли-продажи предполагает и другую распорядительную сделку, по которой уже,наоборот, продавец получает благо от покупателя — деньги. Поэтому интерес здесьвсе же присутствует, другое дело, что он как бы опосредован. Он лежит не вплоскости передачи и получения вещи, а вне этой распорядительной сделки.
Немецкая теория и практика гражданского права в последнеевремя оказывает сильное влияние на понимание исполнения в качестве распорядительнойсделки. Молодые отечественные ученые полагают возможным воспринять этуконцепцию, не всегда, однако, четко представляя ее себе. Так, В.В. Шаговарекомендует следующее: «В ходе работ по совершенствованию действующегозаконодательства могут быть учтены положения германского гражданскогозаконодательства о необходимости заключения и исполнения двух сделок: из однойдолжно вытекать право требования передачи определенного имущества, втораядолжна быть направлена на фактическую передачу имущества во владение» [47,с. 20].
Речь идет о концепции так называемых вещных договоров, покоторым передается право на предмет исполнения по обязательству и которыевлекут вещно-правовой эффект. При этом вопрос передачи владения для движимыхвещей решается отдельно в рамках института передачи вещи (traditio). Болееподробно концепция вещного договора, которая далеко не всеми признаетсялогически сбалансированной и тем более пригодной для отечественногоправопорядка, будет рассмотрена ниже. Кроме того, следует принимать во вниманиеи то обстоятельство, что в современной доктрине немецкого гражданского права,как мы указывали выше, существует не одна, а несколько теорий исполненияобязательства.
Особняком стоит упоминание о том, что сделкой являетсяпредоставление исполнения. Нам представляется это верным, ибо предложение исполненияи принятие исполнения являются волевыми односторонними актами и сходны в этомсмысле с офертой и акцептом, обмен которыми при соблюдении всех прочихтребований закона влечет к их поглощению новой двусторонней сделкой – договором[28, с. 661].
Современная судебная практика в России не единообразна воценке исполнения различных обязательств. В одних случаях она содержит упоминаниео распорядительных сделках и, судя по всему, склонна рассматривать, например,платеж по обязательству в качестве сделки [57, с. 66].
Практика отдельных арбитражных судов, рассматривая действияпо исполнению договора (в частности, действия по оплате выполненных работпосредством передачи векселей), отмечает, что передача предмета (векселей) неявляется самостоятельной сделкой, а служит лишь способом исполнения другогообязательства (договора подряда), в связи с чем не порождает каких-либо новыхправ и обязанностей у сторон [62]. Действительно, если рассматривать исполнениев качестве сделки, то следует отметить, что данная сделка, будучи направленнойна прекращение обязательства, для конкретного обязательственного отношенияимеет характер правопрекращающей сделки. Если исполнение надлежащее, эта сделкаприводит к прекращению обязанности должника и права кредитора. Поэтому такуюсделку можно именовать ремиссионной. При этом в легальном определении сделки(ст. 153 ГК РФ) содержится указание на действия сторон, направленные напрекращение гражданских прав и обязанностей, поэтому то обстоятельство, чтодействия по исполнению обязательства не влекут возникновения новых прав и обязанностейу сторон, вовсе не доказывает, что данные действия не могут относиться ксделкам. Как уже указывалось, зачет, например, не влечет возникновения прав иобязанностей, однако является сделкой.
В другом деле оспаривалась передача векселей должником,признанным банкротом. Суд указал следующее. В соответствии с положениями гл. 9ГК РФ недействительными могут признаваться сделки, как они определены в ст.153, 154 ГК РФ, а не документы, оформляющие последствия или исполнение этихсделок. Оспариваемые конкурсным управляющим акты приема-передачи векселей неявляются сделками. В рассматриваемом случае векселя служат средством платежа подоговору за поставленные истцу горюче-смазочные материалы и подтверждают лишьисполнение сделки в части оплаты продукции. Правовых оснований для признанияактов приема-передачи векселей недействительными не имеется [63].
При рассмотрении одного из дел Президиум ВАС РФ указал, вчастности, что действия сторон, направленные на передачу истцом принадлежащегоему имущества ответчику и принятие его ответчиком на свой баланс, изменяютправа собственности на спорное имущество, в связи с чем их следует расцениватькак гражданско-правовую сделку [59].
Противоположную позицию можно усмотреть в других судебных актах.В частности, суд указал, что зачисление денег на счет клиента являетсябанковской операцией, осуществленной во исполнение договора банковского счета,а не самостоятельной сделкой. Интересно, что тот же самый суд по другому делуранее высказался следующим образом. Действия клиента и банка, осуществленные воисполнение договора на расчетное и кассовое обслуживание, соответствуютправилам ст. 845 ГК РФ и свидетельствуют о наличии существенного признакасделки, определенного в ст. 153 ГК РФ, — специальной направленности волевогоакта на установление гражданских прав и обязанностей.
Весьма примечательным в этом смысле является дело,рассмотренное Федеральным арбитражным судом Новосибирской     области,связанное с оспариванием сделок, совершенных несостоятельным должником втечение так называемого периода подозрительности (шесть месяцев до возбуждениядела о банкротстве). Этот вопрос является здесь особенно важным, поскольку договоркак обязательственная сделка может быть заключен еще до начала периодаподозрительности, но исполнен уже в течение периода подозрительности. Очевидно,что вред кредиторам наносится именно исполнением договорного обязательства, и,более того, в этот момент действует презумпция известности вредоносностидействий должника по совершению сделки. Данная презумпция и является темправовым мотивом, по которому законодательства допускают опровержение сделок потакому специальному основанию. С этой проблемой и столкнулся, разрешая спор,упомянутый суд. В судебном акте в результате было указано следующее.
Кассационная инстанция полагает, что у суда не былооснований для удовлетворения исковых требований о признании сделки по возвратукредита недействительной по основаниям, предусмотренным ст. 78 Федеральногозакона «О несостоятельности (банкротстве)», поскольку истец заявил опризнании недействительными действий сторон по исполнению договора, сами посебе эти действия сделкой не являются [60].
В другом случае суд не признал характера сделки за передачейдвижимого имущества по акту приема-передачи, полагая, что суды нижестоящихинстанций, обоснованно применяя ст. 153 ГК РФ, пришли к правомерному выводу оботсутствии в вышеупомянутом действии проявления направленной на установление,изменение и прекращение прав и обязанностей воли юридических лиц, имеющихправовой характер.
Сделочную теорию исполнения можно рассмотреть всравнительном плане с неполноценным исполнением. Общепризнанной в гражданскомправе является возможность прекращения обязательства не только его исполнением,но и другими способами, которые реализуются сторонами отношения. В российскомправе все неполноценные исполнения являются сделками. Причем некоторые из ниходносторонние (зачет), другие — двусторонние (новация, отступное, прощениедолга). Как надлежащее исполнение, так и неполноценного исполнения приводят кодному и тому же юридическому последствию — прекращению обязательства. В связис этим можно предположить, что и то, и другое явление должно иметь одинаковуююридическую природу [24, с. 112]. Если это верно, то весь ряд юридическихфактов, прекращающих обязательство по воле сторон, необходимо отнести ксделкам. С другой стороны, можно обнаружить и существенное юридическое отличиенеполноценного исполнения от надлежащего исполнения. Если к первым должник необязан, то к надлежащему исполнению он обязан, что может послужить основаниемдля выявления в исполнении особых качеств, позволяющих вывести его из рядадругих юридических фактов, влекущих прекращение обязательства. Итак, сравнениеисполнения и неполноценного исполнения, которое приводит к выводу об ихсделочной природе, если и может являться доказательством отнесения исполнения ксделке, то лишь косвенно, так как потенциально подвержено контраргументацией./>/>2.3 Исполнение какодносторонняя сделка
В вопросе об исполнении как об односторонней сделкенеобходимо прежде опять оговориться, что понимается под исполнением: только действиядолжника или также и действия кредитора. Если под исполнением понимать действияобоих субъектов обязательственного отношения, то, следовательно, надо говоритькак минимум о двух односторонних сделках. Конечно, можно было бы предположить,что действия должника по исполнению рассматриваются как односторонняя сделка, адействия кредитора, принимающего исполнение, — как что-то другое: фактическиедействия, юридические действия, не являющиеся сделкой (например, юридическийпоступок), или что-то третье.
Схожая точка зрения применительно к римской традиции былавысказана в литературе. Речь идет о таких случаях, когда волеизъявление каждойиз сторон не взаимно, а как бы изолированно. Должник, например, оставляет вещьдля кредитора, лишаясь тем самым владения, как бы отказываясь от него, и этоодносторонняя сделка. Затем кредитор завладевает вещью, что также с его сторонысуть юридический односторонний акт. Налицо две изолированные сделки поисполнению обязательства. Однако эта точка зрения представляется не бесспорной,поскольку и первая, и вторая сделки все же не совершаются сами по себе. Должникоставляет владение вещью, чтобы ее взял кредитор и с целью погашения своегообязательства. А кредитор принимает вещь с целью исполнения своей кредиторскойобязанности и ввиду предложения ему этой вещи должником. Оба волеизъявленияобъединяются, составляя единый акт. Тот факт, что внешне это может проявлятьсяв разное время и в разных местах, ничего не меняет в принципе. Оставленная с известнойцелью вещь как бы удерживает подле себя волю должника по ее передаче. Дажекогда вещь не передается из рук в руки, действия по передаче права на нееобоюдные, а фактические действия могут выглядеть как изолированные, но и этаизоляция лишь видимость. Сами стороны понимают, что вещь оставляется для того,чтобы она была взята управомоченным, а не для иных каких-то целей. Должник,обладая хозяйской властью, воздействует на вещь так, чтобы она, согласноусловиям соглашения, попала во власть управомоченного, а последний понимает,что ему предоставляют право овладеть ею, заполучив в отношении нее властьхозяина. Как можно не увидеть здесь соглашения сторон, ограничившись двумяякобы отвлеченными юридическими актами? Все это уже достаточно убедительно былообосновано И.Н. Трепициным. Здесь есть и еще один немаловажный момент. Еслисмотреть, например, на исполнение обязательства по передаче вещи всобственность через призму двух изолированных волевых актов сторон, то можетслучиться так, что должник, совершив «свою» сделку, лишится права собственностина вещь, а кредитор, по каким-либо причинам, не изъявив «свою» волюправа, собственности не приобретет. Но последнее вовсе не отражает цели исполненияобязательства и намерения сторон.
Чаще всего, однако, когда говорят об исполнении как сделке односторонней,имеют в виду действия должника. Так, В.Ф. Яковлев, рассматривая структуругражданских правоотношений, указывает, что в обязательственном правоотношениикаждая из сторон располагает известной свободой односторонних действий,например по исполнению обязательства. При этом остается неясным, какие именнодействия имеются в виду. Если речь идет о действиях по предложению и принятиюисполнения, мы готовы согласиться с этим, но лишь в том смысле, чтоодносторонней сделкой является предложение исполнения должника, когда жесовершится односторонняя сделка кредитора по принятию исполнения, эти двесделки (так же как оферта и акцепт) образуют двустороннюю сделку [52, с. 107].
Соглашаясь с мнением В.С. Толстого, действия должника попредложению исполнения, которые отождествляются собственно с исполнением,рассматривает в качестве односторонней сделки Л.Г. Ефимова. При этом авторрассматривает и получение исполнения в качестве односторонней сделки, в связи счем ее позиция приближается к трактовке исполнения как двух изолированныходносторонних сделок должника и кредитора.
Исполнение характеризуется нередко в качестве одностороннейсделки, однако с оставлением непоименованных изъятий из этого. «Исполнениеобязательства как правомерное и волевое действие (поведение) должника,направленное на прекращение имеющейся у него обязанности (долга), представляетсобой сделку, причем нередко одностороннюю» [17, с. 41]. Заметим, что Е.А.Суханов определяет здесь в качестве односторонней сделки именно действиядолжника, а не действия кредитора и должника, что само по себе оставляет местодля продолжения «развития событий», так же как это происходит софертой и акцептом. Иными словами, если последует сделка со стороны кредиторапо принятию исполнения, то волевые действия сторон сольются в один актволеизъявления — двустороннюю сделку. Однако дальнейшее изложение в этомисточнике применительно к действиям кредитора, кроме указания на егокредиторские обязанности по принятию исполнения, других указаний на правовуюприроду этих действий кредитора не содержит.
По мнению Г.И. Стрельниковой, действия по исполнениюобязательства специально направлены на возникновение, изменение или прекращениеправ и обязанностей, т.е. являются односторонними сделками. К сожалению, авторне иллюстрирует, каким образом исполнение обязательства, которое в соответствиис п. 1 ст. 408 ГК РФ влечет прекращение обязательства, может повлечь такжевозникновение или изменение прав и обязанностей. Возможно, имеются в видуслучаи ненадлежащего исполнения, которые действительно могут привести и квозникновению нового обязательства, и к изменению существующего обязательства.
В качестве односторонней сделки рассматривает исполнениеО.С. Иоффе, при этом так же, как Е.А. Флейшиц, он относит такую сделку к вспомогательным.М.В. Телюкина, относя исполнение обязательства к односторонним сделкам,добавляет, что последнее является спорным [55, с. 18].
Однако, несмотря на упомянутую спорность, с учетомизложенного представляется достаточно обоснованным считать действия должника поисполнению и действия кредитора по принятию исполнения в качестве одностороннихсделок.
Таким образом, мы полагаем, что исполнение обязательства,заключающееся в действиях должника по исполнению и действиях кредитора попринятию исполнения, представляет собой волеизъявление сторон, каждое изкоторых может рассматриваться как односторонняя сделка, но вместе они образуютсвоеобразную сделку по исполнению обязательства, прекращающую обязательственноеправоотношение./>/>2.4 Исполнение как двусторонняясделка или договор
Современная цивилистика дает немало доводов в пользуотнесения исполнения к договору. Однако институт договора в гражданском правене представляет собой унитарного учения, поскольку предполагает наличиеразличных типов, видов и подвидов договора, классифицируемых по различнымоснованиям. Некоторые наиболее часто встречающиеся подходы мы приводим ниже.
В римском праве исполнение обязательства из договоракупли-продажи, как известно, совершалось посредством традиции (traditio), т.е.посредством передачи вещи. При этом традиция рассматривалась исследователямикак вещный договор. Следовательно, исполнение обязательства по передаче вещиотносилось к договору, причем к вещному договору, в том смысле, что по немупередавалось вещное право (в римском праве разработанной концепции вещногодоговора не существовало). Кроме того, традиция, по свидетельству Ю. Барона, поримскому праву обсуждается как абстрактная сделка, хотя в гражданском оборотеона таковою не бывает.
Исполнение обязательства рассматривается как договор инекоторыми французскими учеными. Так, Л. Жюллио де ла Морандьер, именуя исполнениеплатежом, указывал, что платеж можно определить как юридическую сделку, направленнуюна прекращение обязательства, и добавлял, что его можно даже назватьсоглашением, ибо он предполагает согласие должника и кредитора. Однако этапозиция вовсе не совпадает с глубоко проработанной немецкой концепцией вещногодоговора, где исполнение охватывает не только вещным договором, но и собственнопередачей [48, с. 32].
В современной российской цивилистике исполнениеобязательства по передаче вещи рассматривается в качестве договора Б.Л.Хаскельбергом, что обосновывается им наличием здесь двустороннеговолеизъявления сторон [44, с. 57].
Рассматривая вопросы уступки права требования, Л.А.Новоселова присоединяется к мнению других правоведов, квалифицирующих передачуправа в качестве двусторонней сделки (соглашения, договора). При этом такаясделка определяется ею как сделка «транспортная»,«транслятивная», «распорядительная». Указание же на то, чтоуступка права может совершаться и посредством односторонней сделки, посколькуГК РФ не исключает этого, именуя уступку права (требования) сделкой, а не договором,представляется нам спорным. ГК РФ вовсе не предрешает характера уступки права,именуя ее сделкой [48, с. 25]. Последние, как известно, могут быть и односторонними,и двусторонними, и многосторонними. Представляется, что использованиезаконодателем термина «сделка» применительно к уступке праватребуется для отграничения от других случаев правопреемства — перехода права всилу закона, т.е. независимо от воли сторон этого отношения. В литературеимеется обоснование необходимости отнесения уступки требования к договору.Причем свойства договора придаются и такой разновидности уступки, как бланковаяцессия .
Л.А. Новоселовой, а также другими учеными убедительнодоказан абстрактный характер цессии. Таким образом, исполнение обязательства попередаче права (требования) происходит посредством соглашения (договора),являющегося распорядительной абстрактной сделкой.
В.С. Толстой рассматривал действия должника и кредитора какодносторонние сделки, ссылаясь при этом на С.Н. Братуся и В.Н. Охоцимского и,напротив, критикуя концепцию О.А. Красавчикова. Однако, как нам представляется,взяв за основу пример договора купли-продажи, В.С. Толстой допустил некотороесмешение исполнения двух обязанностей (должника и кредитора). Он указывает, чтокаждая из сторон действует самостоятельно с целью погашения своего долга,отсюда им и выводятся две односторонние сделки по исполнению обязанностей:действия покупателя и действия продавца или односторонняя сделка продавца попередаче вещи и односторонняя сделка покупателя по передаче денег [43, с. 21].Если это и верно, то отчасти, скорее наполовину. Ибо, с нашей точки зрения,каждая из этих сделок дополняется другой односторонней сделкой (соответственнопо принятию вещи и принятию денег), но в результате получаются не четыре односторонниесделки, а две двусторонние: 1) передача (предложение) вещи и ее принятие; и 2)передача (предложение) денег и их принятие. В результате договор купли-продажиисполняется посредством совершения двух других распорядительных сделок, каждаяиз которых опосредует соответственно исполнение обязательства продавца иисполнение обязательства покупателя [38, с. 64].
Однако В.С. Толстой не согласен с квалификацией предложенияи принятия долга в качестве двух актов, составляющих в результате договор.«Поскольку, — подчеркивает он, — обязанность принять долг исполняетсявсегда после предложения, исходящего от должника, имеются некоторые основанияутверждать, что она лишь условие, необходимое для выполнения должникомобязанности, в то время как обязанность передать выступает в качестве самостоятельной[43, с. 23].
Действия сторон в обязательстве следуют одно за другим,взаимозависимы, направлены на достижение общего фактического результата,поэтому на первый взгляд они представляют собой единый акт. К.К. Яичков так ипишет: „С принятием груза лицом, надлежаще уполномоченным на его получение,акт выдачи груза становится двусторонним актом и вполне законченным юридическимдействием“. Но в том-то все и дело, что с юридической точки зренияпередача и принятие редко тесно примыкают друг к другу. Здесь каждый изучастников правоотношения действует во исполнение разных обязанностей, имеетнамерение вызвать разные юридические последствия. Поэтому даже тогда, когдасдача-приемка оформляется единым документом, есть серьезные основания полагать,что действия сторон с точки зрения права не являются единым актом» [43, с.69].
В.С. Толстой в опровержение договорной природы исполненияобязательства приводит сначала довод о несовпадении по времени акта предложенияи принятия исполнения и верно тут же отметает его, ссылаясь на случаиоформления сдачи-приемки единым документом (кстати, само по себе это неуказывает на совпадение волеизъявлений по времени).
Два других довода следует разобрать отдельно. Итак, можно лиположить в основание критики договорной природы исполнения обязательства тотфакт, что каждая из сторон правоотношения действует во исполнение разныхобязанностей (имеется в виду обязанность должника и кредиторская обязанностьпринять исполнение). Во-первых, сам В.С. Толстой немногим ранее указывал насвоеобразие кредиторской обязанности принять исполнение. Во-вторых, какпредставляется, данные обязанности выступают в качестве своего рода мотива длядействий сторон, что для самих действий, в которых воплощается воля сторон,значения не имеет. Указание на различие обязанностей сторон, служащихоснованием их действий, вовсе не опровергает того, что результатом взаимныхдействий может являться договор. Приведем пример: одно лицо, действуя наосновании договора поручения, заключает договор купли-продажи с другим лицом,которое действует на основании договора комиссии, являясь комиссионером. Каждаяиз сторон действует во исполнение разных обязанностей, более того, возникших изразных оснований (договор поручения и договор комиссии), однако едва ли мы поставимпод сомнение договорную природу заключенной сделки купли-продажи.
Третий довод сводится к тому, что юридический акт каждой изсторон направлен на разные юридические последствия. Представляется, что это нетак. Последствием исполнения обязательства является прекращение этогообязательства. Это и есть тот ближайший юридический результат, на которыйнаправлены действия сторон. И этот результат един как для кредитора, так и длядолжника. Последствием этого результата является получение соответствующегоблага кредитором и освобождение от бремени должника. Эти юридическиепоследствия действительно различны. Однако нельзя сказать, что кредитор нежелает достичь результата, интересующего должника. Все дело в том, чтоисполнение и его принятие взаимозависимы и в то же время взаимосвязаны. Безпредложения нет принятия. По общему правилу без принятия предложение недостигает цели. Можно ли говорить, что должник не стремится к тому, чтобыисполнение было принято. Едва ли, ведь именно принятие освободит его от бремениобязательства. Именно поэтому большинство законодательств допускает возможностьна случай неисправности кредитора произвести исполнение в депозит, искусственнозаместив тем самым отсутствующие действия кредитора по принятию исполнения.Кроме того, если говорить, что исполнение договора не может рассматриваться вкачестве общего для должника и кредитора акта в силу разности юридическихпоследствий, вызываемых их действиями, то следует объяснить и такоеобстоятельство в сфере договорных отношений, как возникновение самого договора.Почему же оферта и акцепт смогли соединиться в единый договор? Ведь и здесь этиакты не могут не включать в себя все содержание договора, т.е. все будущиеправа и обязанности сторон. Но ведь в этих правах и обязанностях исполнение ужезапрограммировано, т.е. нельзя сказать, что сторона, намеренная продать, нежелает, чтобы другая сторона стала собственником. Это уже встречавшаяся намлогическая ошибка, допускающая возможность передачи объекта без возможности егопринятия. Представляется, что в рассматриваемом аспекте направленности волисторон в обязательстве нельзя расчленить это намерение: я желаю продать (имеемв уме: получить деньги за проданное), но не желаю, чтобы другая сторона сталасобственником, ибо этот результат не есть «мой» юридическийрезультат. В реальной жизни, конечно, такое бывает, но эти отношениярегулируются иным отраслевым законодательством — уголовным и относятся не кзаключению договора, а к мошенничеству под видом заключения договора [38, с.67].
Отчуждение и в узком смысле представляется единой сделкой, ане соединением двух сделок, из которых одна заключала бы в себе прекращениеправа для данного лица, а другая — установление права равного содержания длядругого. Такое раздвоение сделки отчуждения не может быть допущено уже потому,что тот, кто переносит свое право на другого, хочет именно этого перенесения, ане прекращения права, которое есть для него только последствие, а не цельсделки отчуждения. Это соображение может быть практически важным, и особеннотам, где переход права встречается с каким-либо препятствием на стороне егоприобретения, например с неправоспособностью приобретателя; в этих случаях непринимается и прекращение права. Данное мнение поддерживается и современнымиправоведами, при этом верно отмечается, что «результат отчуждениянаступает одновременно для отчуждателя и приобретателя» и что иного простоне дано [44, с. 85]. Применительно к исполнению обязательства столь же важнымявляется принятие исполнения. При искусственном разделении этих двух юридическихактов мы и в самом деле разошлись бы с самим назначением институтаудовлетворения по обязательствам. Если, например, юридический акт по получениюпредмета исполнения и права на него в силу того или иного изъяна является недействительным,но юридический акт по передаче исполнения предмета исполнения и права на негоправовых изъянов не имеет, то должник лишится титула без приобретения егокредитором. Излишне обосновывать, что такая ситуация совершенно неприемлема дляправильного регулирования отношений сторон по исполнению обязательств.
Если согласиться с тем, что любое исполнение обязательства,т.е. передача и принятие должного, является двусторонней сделкой, то следоваловсе же поставить этот договор отдельно от так называемых обязательственныхдоговоров. Однако воспринять здесь концепцию вещного договора невозможно, ибодалеко не во всех случаях исполнения обязательства речь идет о переносевещно-правового титула с должника на кредитора, а во многих случаях вообщеникакого титула не переносится (оказание услуги). Поэтому представляется вернымименовать такой договор правопрекращающим (ремиссионной сделкой), имея в видуего главную цель — прекращение обязательственного правоотношения сторон.Заключение такого договора влечет прекращение субъективного права кредиторатребовать доставления оговоренного блага и прекращения обязанности должника ктакому доставлению. Подобная ремиссионная сделка не влечет возникновения новогопритязания и нового долга. Если исполнение предложено и принято кредитором, нооно является ненадлежащим, то и здесь наблюдается правопрекращающий эффект:либо обязательство прекращается полностью, но на его месте возникает новое(возмещение убытков, уплата неустойки) правоохранительное отношение, либообязательство прекращается в части (при частичном исполнении). Возможносочетание и одного, и другого последствия, смотря по тому, в чем заключалосьненадлежащее исполнение./>/>2.5 Проблемы, связанные сквалификацией исполнения как сделки
Восприятие сделочной теории исполнения влечет за собойнеобходимость разрешения целого ряда практических и теоретических проблем.Число последних столь значительно, что мы не имеем возможности охватить их все,поэтому затронем лишь часть из них.
Один из ключевых принципов гражданского права вообще иобязательственного в частности — принцип свободы договора. Поскольку на любыесделки распространяется принцип свободы договора, то независимо от того, к какойименно сделке отнести исполнение обязательства — двусторонней илиодносторонней, она должна подпадать под действие принципа свободы договора.Гражданскому праву известно исключение из действия этого принципа, когдазаключение договора является обязательным (ст. 421, 445 ГК РФ). Применительно ксделке исполнения данный принцип окажется практически недействующим, посколькуисполнение обязанности должника и принятие надлежащего исполнения являютсяобязательными. Иными словами, стороны практически во всех случаях обязанысовершить сделку. Исключение составят случаи, когда в силу закона илисоглашения сторон соответствующая сторона имеет право отказаться от исполненияв одностороннем порядке (ст. 310 ГК РФ). Изъятие столь значительного числасделок из-под действия принципа свободы договора может вызывать теоретическиесомнения в правильности квалификации исполнения как сделки (договора).Разрешение этой проблемы видится главным образом в том, что принцип свободы договоразаключается в свободе субъекта по принятию на себя юридической обязанности, нокак только она принята, возникает бремя ее исполнения. Здесь сам субъектдоговорных отношений самоограничил себя в собственной свободе, связав себяобязательством. Схожее самоограничение вызывается и предварительным договором.Стороны этого договора обязуются заключить в будущем основной договор, и этотпоследний также в известной степени выходит за рамки принципа свободы договора,но такой «сдвиг» вызван свободной волей самих сторон, и потомуназванный принцип вопреки, казалось бы, очевидной несвободе каждой из сторонпродолжает проявляться и в основном договоре.
Коль скоро исполнение является сделкой, то, поскольку взаконе не делается каких-либо исключений для таких сделок, на них могут бытьраспространены все нормы о недействительности сделок. В соответствии с п. 1 ст.181 ГК РФ иск о применении последствий недействительности ничтожной сделкиможет быть предъявлен в течение десяти лет со дня, когда началось ееисполнение. Однако сделка по исполнению обязательства сама по себе как будто непредполагает исполнения. Поэтому данное правило необходимо модифицировать дляцелей исчисления исковой давности ничтожности действий по исполнению.
Проблема сделочной природы исполнения находит свое отражениеи в сфере регулирования крупных сделок. В исследовании А.А. Маковской затрагиваетсявопрос о признании сделок, совершаемых в процессе исполнения договора(«вторичные сделки»), если указанный договор квалифицируется каккрупная сделка. Здесь обосновывается вывод о том, что сделки, совершаемые впорядке исполнения ранее заключенной крупной сделки, одобренной в установленномпорядке, не нуждаются в отдельном одобрении, даже если по формальным признакамони также могут быть отнесены к категории крупных сделок. Однако такое одобрениетребуется, если «вторичные сделки» «отступают» от решенияоб одобрении основной сделки и если их совершение не следовало из существаодобренной основной сделки. Схожая проблема возникает и в отношении сделок сзаинтересованностью [29, с. 9].
Восприятие договорной теории исполнения также влечет засобой целый ряд практических и теоретических вопросов. Коль скоро исполнение — договор, то следует определить, какие нормы закона о договоре подлежатприменению к этому, безусловно, весьма своеобразному договору.
Какова форма этого договора и порядок его заключения;возникают ли из этого договора обязательства или это совершенно особый договор,не предусматривающий возникновение обязательств; каков предмет этого договора;можно ли его расторгнуть и в каком порядке и т.п.?
Если предположить, что из договора-исполнения возникаютправа и обязанности, то возникает риск оказаться в замкнутом логическом круге:договор предполагает исполнение, исполнение также является договором, которыйпредполагает исполнение, но и последний договор предполагает исполнение,которое также является договором, который также предполагает исполнение, и т.д.до бесконечности. Парадоксальное на первый взгляд предположение о том, что издоговора-исполнения прав и обязанностей не возникает и он сам не исполняется,позволяет избежать попадания в указанный замкнутый круг, но ставит вопрос отом, а можно ли такой очень своеобразный договор относить кгражданско-правовому договору или он настолько утрачивает свои конституирующиесвойства, что уже превращается во что-то другое, например двустороннюю сделку,договором не являющуюся.
Данный замкнутый круг в аспекте рассмотрения римскойтрадиции легко разрывался И.Н. Трепициным: «Вещный договор может служитьдля исполнения обязательственного договора, но сам подлежать исполнению неможет. Это объясняется его содержанием: здесь имеется в виду не ожиданиеполучения чего-либо, а обладание, — не обещание только, а действительное,настоящее dare».
Известно и другое обоснование, данное Ю.С. Гамбаровым,который не считал договор исключительно обязательственной сделкой, выделяя врамках гражданского права наряду с другими договоры обязательственные и договорывещные. Следовательно, необязательственный договор обязательства не порождает[12, с. 9].
Квалификация исполнения обязательства в качестве договораможет привести и к такой проблеме при неисполнении должником обязательства, какзаявление иска о понуждении заключить договор. Поскольку исполнениеобязательства и принятие кредитором исполнения, которые образуют распорядительныйдоговор, являются обязательными для сторон в силу обязательственного договора,отказ одной из сторон от его совершения и вызывает поставленный выше вопрос овозможности предъявления иска о понуждении заключить договор. По нашему мнению,заявление такого иска в материальном смысле невозможно. Нормы ст. 445 ГК РФ,регулирующие правоотношения по заключению договора в обязательном порядке, сочевидностью направлены на случаи обязательного заключения обязательственного,но не распорядительного договора. Права сторон обязательства при их нарушенииконтрагентом защищаются гражданским правом иным образом (по отношению кдолжнику: взыскание, отобрание индивидуально-определенной вещи; по отношению ккредитору: просрочка кредитора, исполнение в депозит), что заменяет исполнениеобязательства посредством распорядительного договора.
Квалификация исполнения в качестве договора с необходимостьютребует применения к нему общих положений гражданского законодательства одоговоре (ст. 420 — 453 ГК РФ). Однако ближайшее рассмотрение указанных нормпоказывает, что лишь немногие из них могут быть пригодны для регулированиядоговора-исполнения (ремиссионной сделки).
/>/>/>/>/>ГЛАВА 3. Проблемы исполнениядоговорного обязательства третьим лицом/>/>3.1 Общая характеристикаинститута
Исполнениеобязательств по общему правилу производится соответствующей обязанной стороной(должником). Как правило, стороны вступают в личные, т.е. обязательственные, аименно договорные правоотношения, учитывая личность контрагента. Кредитор вгрядущем договорном отношении предполагает, что должник произведет надлежащееисполнение в соответствии с условиями обязательства. Во многих, если не вбольшинстве, случаях исполнение производится должником лично — покупательуплачивает цену, продавец передает вещь, заемщик возвращает заем и т.д.
Однакогражданское право, регулируя в основном имущественные отношения, учитывает, чтонередко кредитору бывает безразлично, кто именно предоставит емусоответствующее имущественное благо — сам должник лично или кто-либо другой.
Кредитор,ожидающий возврата займа, или продавец — уплаты покупной цены, с экономическойточки зрения должен индифферентно относиться к лицу, оплачивающему сумму долга.Ему значительно более важно получить надлежащее исполнение. «Допуститьпротивоположное правило, т.е. признать, что веритель может отклонитьисполнение, предлагаемое со стороны посторонних, а не со стороны самогодолжника, значило бы допустить право без наличности объективного интереса,значило бы покровительствовать возможности кредитору держать в своих рукахдолжника из личных соображений, без всякого имущественного интереса» [46, с. 404].
Этидостаточно очевидные обстоятельства не могли не оказаться не замеченнымицивилистами. Поэтому гражданское право уже достаточно давно при определенныхусловиях допускает исполнение обязательства третьим лицом. Оценивая возможныеперспективы дальнейшего развития института исполнения обязательства третьимлицом, следует заметить, что все усложняющиеся экономические отношения не могутне сказываться и на правовом поле, регулирующем эти отношения. Особеннорельефно это проявляется в области коммерческих, предпринимательских отношений.Представление о личном долге, лежащем на обязанном лице, все более заменяетсяимущественным интересом не столько в личности, доставляющей удовлетворение пообязательству, сколько в том имущественном результате, в том имущественномблаге, которое кредитор желает получить. Конечно, так называемая личнаяправовая связь между кредитором и должником (vinculum iuris) не исчезаетокончательно и, очевидно, в той или иной мере будет существовать, пока индивидуальностьсубъекта еще имеет ценность в глазах других участников отношений. Между темнельзя отрицать и того обстоятельства, что все больше появляется такихобязательств, исполнение которых самостоятельно и в полной мере одним субъектомпросто невозможно. Это естественное последствие всеобщей, глобальнойспециализации в человеческой деятельности [19,с. 21]. Для решения тех или иных хозяйственных задач порой требуется выполнениетакого большого числа и разнообразия действий со стороны должника, что самкредитор заинтересован в исполнении этих действий различными субъектами,обладающими для их качественного и профессионального исполнениясоответствующими ресурсами, однако вступление с каждым из них в договорноеотношение оказывается нередко неэффективным уже с организационной точки зрения.Все эти и, наверное, многие другие объективные обстоятельства позволяютпредположить, что институт исполнения обязательств третьим лицом ожидаетдальнейшее развитие и, возможно, в сторону известной его либерализации.
Посвидетельству исследователей гражданского и торгового права зарубежных стран,правила о надлежащем субъекте договора предполагают широкие возможностиосуществления исполнения третьими лицами [15,с. 298].
Российскаягражданская кодификация, как и зарубежное гражданское законодательство, такжеустанавливает нормативное регулирование исполнения обязательства третьим лицом.
Всоответствии со ст. 313 ГК РФ исполнение обязательства может быть возложенодолжником на третье лицо, если из закона, иных правовых актов, условийобязательства или его существа не вытекает обязанность должника исполнитьобязательство лично. В этом случае кредитор обязан принять исполнение,предложенное за должника третьим лицом (п. 1).
Пункт2 данной статьи устанавливает, что третье лицо, подвергающееся опасностиутратить свое право на имущество должника (право аренды, залога или др.)вследствие обращения кредитором взыскания на это имущество, может за свой счетудовлетворить требование кредитора без согласия должника. В этом случае ктретьему лицу переходят права кредитора по обязательству в соответствии со ст.382 — 387 ГК РФ.
Институтисполнения обязательства третьим лицом в гражданском праве состоит из трехгрупп правоотношений. Первую образуют случаи возложения исполненияобязательства на третье лицо. Вторую — исполнение обязательства должникатретьим лицом по собственному побуждению при отсутствии акта возложения состороны должника. Третью группу могут составлять случаи обязанности исполненияобязательства должника третьим лицом в силу нормативных актов [56, с. 9].
Ближайшеерассмотрение текста п. 1 ст. 313 ГК РФ показывает, что законодатель неустанавливает здесь каких-либо оснований возложения исполнения на третье лицо.Как это будет обосновано ниже, основания такого возложения тем не менее имеютсяво всех случаях, но отыскиваются не в указанной норме, а покоятся на другихнормах.
Ретроспективныйанализ развития отечественного гражданского права показывает, что изъятиеоснований возложения исполнения обязательства на третье лицо из текста соответствующихнорм гражданского законодательства последовательно проводилось в последнихкодификационных работах. Так, в Основах гражданского законодательства 1961 г. (ст. 38) и ГК РСФСР 1964 г. (ст. 171) содержались три основания возложения исполнениядоговорного обязательства на третье лицо. Первое — случаи, предусмотренныеустановленными правилами, второе — связанность третьего лица с одной из сторонадминистративной подчиненностью, третье — связанность третьего лица с одной изсторон соответствующим договором.
Преждевсего следует заметить, что законодатель ограничивал институт исполненияобязательства третьим лицом рамками обязательств, возникающих из договора, чтосовершенно справедливо признавалось в литературе необоснованным [53, с. 37]. В действующем законе учтен этотнедостаток, и теперь нет никаких, даже формальных, препятствий для возложенияисполнения внедоговорного, например деликтного, обязательства или обязательстваиз неосновательного обогащения на третье лицо.
Дальнейшееразвитие законодательства в силу влияния развивающихся рыночных отношенийвидоизменило институт возложения исполнения обязательства на третье лицо. Так вп. 1 ст. 62 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик1991 г. устанавливалось, что исполнение обязательства, возникшего из договора,может быть возложено в целом или в части на третье лицо, если это предусмотренозаконодательством или договором, а равно если третье лицо связано с одной из сторонсоответствующим договором. Упоминание об административной подчиненности былоизъято из нормы.
Какуказывает М.И. Брагинский, ст. 313 ГК РФ «вынесла за свои пределы весьвопрос об основаниях возложения исполнения обязательства на третье лицо, как ив целом — об отношениях третьего лица с должником».
Вынесениеза рамки предписания п. 1 ст. 313 ГК РФ оснований возложения исполнения натретье лицо не означает отсутствия таковых оснований. Они, как это ужеупоминалось выше, будут присутствовать тогда, когда имеется само возложение,ибо последнее есть волевой акт соответствующего субъекта гражданского права(должника).
Указанныеоснования возложения исполнения могут опираться на совершенно различныеюридические факты. Практика свидетельствует, что главенствующее место средиэтих юридических фактов занимает сделка, и прежде всего договор. Наиболеетипичной ситуацией выступает случай, когда третье лицо является должникомобязанного перед кредитором лица. Иными словами, третье лицо само являетсядолжником должника или его дебитором.
Экономичностьгражданского оборота по самой своей сути подталкивает участников этого оборотак тому, чтобы избежать излишних издержек при исполнении обязательств. Зачемдолжнику получать исполнение от своего дебитора, с тем чтобы потом передатьобъект этого исполнения своему кредитору? Значительно проще дать указаниедебитору передать объект исполнения непосредственно кредитору. Здесь иоткрывается одно из оснований возложения исполнения на третье лицо — договор. Вописанной ситуации мы имеем дело именно с договором. Дебитор должника обязанпроизвести исполнение в соответствии с условиями имеющегося между ними обязательства.На практике условия такого обязательства далеко не всегда предусматриваютобязанность дебитора передавать объект исполнения кому-либо еще, кроме самогокредитора. Поэтому указание кредитора в этом втором обязательстве для должника(третьего лица) не обязательно для него. В связи с этим указание кредитора обисполнении иному лицу представляет собой оферту в соглашении, приводящем кизменению договора между ними и возникающем, если последует акцепт. В томслучае, когда третье лицо, являющееся дебитором должника, согласно передатьобъект исполнения иному лицу, сам факт выполнения такого указания следуетрассматривать в качестве акцепта упомянутой оферты. Конечно, такой акцепт можетбыть сделан не только посредством конклюдентных действий, но и в другой форме [56, с. 9].
Договормежду должником и третьим лицом может изначально предусматривать исполнениеуказанному или не указанному в нем лицу. Если условия договора не позволяютпризнать его договором в пользу третьего лица (ст. 430 ГК РФ), то, по нашемумнению, здесь обнаруживается изначальное возложение исполнения обязательства натретье лицо. В тех случаях, когда этот договор не устанавливает конкретноелицо, которому следует произвести исполнение, последующее указание контрагенту(третьему лицу) на него не следует рассматривать как оферту. Третье лицо,являющееся дебитором должника, уже обязано произвести исполнение отличному откредитора лицу. Оно связано соответствующим условием заключенного договора.Данное основание возложения имеет сложный юридический состав: во-первых, этоусловие договора, предусматривающее обязанность исполнить обязательство неуказанному конкретно в договоре лицу, и, во-вторых, это действия соответствующейстороны в договоре, указывающие на конкретное лицо. Два этих обстоятельства исоставляют возложение исполнения на третье лицо.
Поэтомуидущий в литературе спор о наличии у должника обязанности исполнить указаниекредитора об исполнении третьему лицу либо об отсутствии такой обязанностиневозможно разрешить, как это пытается сделать А.А. Кот [27, с. 246], без учета различных обстоятельств такогоуказания: если исполнение третьему лицу предусмотрено условиями обязательствадолжника и кредитора, исполнение третьему лицу обязательно для должника; еслиусловиями обязательства исполнение третьему лицу по указанию кредитора непредусмотрено, у должника такая обязанность отсутствует, и, следовательно, онвправе проигнорировать указание кредитора, исполнив обязательство всоответствии с условиями договора.
Исполнениеобязательства третьим лицом без согласия или вопреки согласию должника являетсяриском как третьего лица, так и кредитора. В случае если такое исполнениеявляется ненадлежащим и наносит вред кредитору, должник не может отвечать передкредитором, поскольку он непричастен к действиям третьего лица. Закон же неустанавливает, кто в данном случае несет ответственность за действия третьеголица. Поэтому целесообразна разработка норм, предусматривающих способы защитыкредитора от убытков, нанесенных ненадлежащим исполнением третьего лица,осуществленным без согласия должника.
Вслучае исполнения обязательства третьим лицом в порядке части 2 статьи 313 ГКРФ права кредитора по обязательству переходят к третьему лицу на основаниизакона по правилам, установленным статьями 382 — 387 ГК РФ. Так, например,арендатору нежилого помещения становится известно, что его арендодательфактически является неплатежеспособным, в связи с чем существует опасностьобращения взыскания на его имущество, в том числе на занимаемое арендаторомнежилое помещение, со стороны кредиторов арендодателя. Арендатор при наличиидостаточных денежных средств может рассчитаться с кредиторами арендодателя и,таким образом, приобрести их права требования о взыскании с арендодателяпогашенной суммы долга.
Напрактике исполнение обязательства третьим лицом производится в пределахустановленного срока исполнения соответствующих обязанностей должника. Однаковозможны ситуации, когда исполнение предлагается третьим лицом с нарушениемсрока обязательства. Практика арбитражных судов в таких случаях допускаетвозможность исполнения обязательства третьим лицом и после истечения срокаисполнения обязательства, если только кредитор не использует предоставленноезаконом или договором право на отказ от принятия просроченного исполнения.,
Так,ООО «Вестонпром» обратилось в Арбитражный суд Новосибирской области кОАО «ВладивостокАвиа» с иском о взыскании 5887296 руб. 02 коп. долгаза ГСМ и 1600418 руб. 06 коп. процентов за просрочку платежа.
Вкачестве 3-го лица без самостоятельных требований привлечено ООО«Северстройтрест».
Допринятия решения истец в порядке ст. 37 АПК РФ уменьшил сумму процентов до1019971 руб. 65 коп. в связи с применением учетной ставки ЦБ РФ.
Решениемот 25.12.2000, оставленным без изменений постановлением апелляционной инстанциитого же суда от 12.03.2001, иск удовлетворен в сумме 5887296 руб. 02 коп.задолженности и 827903 руб. 31 коп. процентов.
Несогласившись с принятыми судебными актами, ответчик обратился с кассационнойжалобой, в которой просит их отменить и в иске отказать, указывая нанеправильное применение судами норм закона.
Истеци 3-е лицо, напротив, считают и решение, и постановление правильными.
Проверивзаконность обжалуемых актов в порядке ст. ст. 171, 174 АПК РФ, обсудив доводыжалобы, судебная коллегия не находит оснований к их изменению.
Так,суды обеих инстанций полно, объективно и всесторонне исследовали обстоятельства,имеющие значение для дела, оценили относимые, допустимые и достоверныедоказательства, правильно применили закон, и у кассационной инстанции нетоснований для других выводов (ст. ст. 124, 127, 159, 165, 174 АПК РФ).
Доводыжалобы ошибочны и направлены на переоценку обстоятельств, исследованных судами,и иное толкование норм закона, нежели данное ими.
Так,ответчик по сути не оспаривает наличие задолженности за ГСМ, однако, считает еепогашенной новому кредитору — 3-му лицу по делу, в связи с чем его же утверждениео ненадлежащем истце, поскольку ГСМ им не отпускались, необоснованно. Отгрузканефтепродуктов 3-ми лицами за пределами срока действия договора от 13.01.99 №5/1 сама по себе не свидетельствует о ее неправомерности (ст. ст. 312, 313, 403ГК РФ). Ответчик же вправе урегулировать свои отношения с ООО«Авиаинвест» в самостоятельном порядке [65].
Иногдана практике указание на плательщика как на лицо, на которое возложеноисполнение обязательства должника, изначально включается в договор междукредитором и должником, что у сторон правоотношений вызывает некотороенедопонимание в правильной квалификации отношений. Так, при рассмотрении одногоиз дел Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленнойпалате РФ указал следующее. Доводы ответчика, приведенные в доказательствотого, что заключенный между ним и истцом контракт является трехстороннимдоговором простого товарищества (договором о совместной деятельности), третьейстороной в котором является организация, производящая оплату, нельзя признатьсостоятельными. Как видно из вводной части контракта, предметом данногоконтракта является купля-продажа товара, а сторонами, покупателем и продавцомсоответственно, — ответчик и истец. Названная ответчиком организация (согласноконтракту — «представитель») не является стороной по данномуконтракту, а действует в качестве лица, на которое ответчиком возложеноисполнение обязательств, вытекающих из данного контракта (п. 1 ст. 313 ГК РФ).
Договорныеоснования возложения исполнения на третье лицо могут быть самыми различными. Подоговору купли-продажи одна сторона дает указание другой поставить товар илиуплатить покупную цену отличному от кредитора лицу; по кредитному договорузаемщик указывает третьему лицу на необходимость перечисления суммы кредитасвоему контрагенту; должник договаривается с третьим лицом о безвозмездномпогашении последним его обязательства перед кредитором (дарение); арендодательуказывает на перечисление суммы арендной платы иному лицу и т.п.
Любоепредоставление по договору с теоретической точки зрения может быть исполнено недолжником, а иным лицом, ибо если какие-либо действия может произвести один, тоони могут быть произведены и другим. Иное дело, что эти действия могуткачественно отличаться друг от друга. Например, если на концерте обязалсявыступить известный артист, а вместо него обязательство перед театром исполняетсубъект без слуха и голоса.
Исполнениеобязательства третьим лицом должно соответствовать требованиям закона,предусмотренным для исполнения обязательств в общем и для данного видаобязательств в частности, и условиям самого обязательства. Так, если закономили условиями обязательства установлены определенные требования к правовомустатусу должника, то логично, что и третье лицо должно обладать таковым статусомв той части исполнения, которая им производится. Например, если подрядчик дляпроизводства тех или иных работ должен иметь лицензию, субподрядчик, накоторого возложено исполнение этих работ, также должен обладать таковой.
Исполнениеобязательства за должника третьим лицом признается надлежащим, поэтому кредиторне имеет права отказаться от его принятия, кроме случаев, когда из закона, иныхправовых актов, условий или существа обязательства не вытекает обязанностьдолжника лично исполнить обязательство (ч. 1 ст. 313 ГК РФ). В судебнойпрактике арбитражные суды часто оценивают правомерность принятия кредиторомисполнения, предоставленного третьим лицом за должника. Так, по одному из делотмечалось отсутствие в договоре запрета на передачу исполнения третьему лицу,что послужило основанием признания действий кредитора по принятию исполнения правомернымии соответствующими статье 313 ГК РФ
Так,решением от 23.10.2001, оставленным без изменения постановлением апелляционнойинстанции от 20.12.2001 Арбитражного суда Новосибирской области, признанонедействительным решение ИМНС РФ № 30 по Новосибирской области от 06.09.2001 оботказе ООО «Авиакруг» в возмещении НДС.
Обосновываяэтот вывод, судебные инстанции указали, что истец, осуществивший экспорттоваров, получивший за него валютную выручку, уплативший НДС поставщикам, имеетправо на льготу, предусмотренную пп. «а» п. 1 ст. 5 Закона РФ «Оналоге на добавленную стоимость», в связи с чем решение ответчика оботказе в возмещении НДС и привлечении к ответственности по п. 2 ст. 120 НК РФнезаконно.
Вкассационной жалобе ИМНС РФ № 30 по Новосибирской области просит об отменесудебных актов, ссылаясь на то, что они вынесены с нарушением закона.
Проверивматериалы дела, выслушав представителя заявителя, поддержавшего доводы жалобы,представителя ООО «Авиакруг», возражавшего против ее удовлетворения,кассационная инстанция не находит оснований для отмены решения и постановлениясуда.
Выводсудебных инстанций об отсутствии состава правонарушения в действиях истца ивозможности привлечения его к ответственности подтвержден материалами дела иоснован на пп. «а» п. 1 ст. 5, ст. 7 Закона РФ «О налоге надобавленную стоимость», п. 2 ст. 120 НК РФ.
Экспорттовара, получение за него валютной выручки, уплата НДС поставщикам подтвержденысобранными доказательствами.
Доводыответчика в кассационной жалобе о том, что валютная выручка поступила не отпокупателя, а от другого лица, проверялись судом.
Посколькуусловиями контракта не запрещена передача исполнения обязательств третьему лицу,истец правомерно, в соответствии со ст. 313 ГК РФ принял исполнение от 3-голица. [64].
Влитературе отмечается, что указание основного общества своему дочернемуобществу исполнить обязательство кредитору основного общества такжепредставляет собой случай возложения исполнения обязательства на третье лицо.При этом упомянутое указание основного общества дочернему противопоставляетсядоговорному основанию возложения исполнения обязательства на третье лицо. Понашему мнению, такое противопоставление может вызывать некоторые вопросы.Основное и дочернее общества выступают самостоятельными субъектами вгражданском обороте. Тот факт, что основное общество имеет возможность в силукорпоративного права влиять на волю дочернего общества или даже определять ее формирование,не затрагивает оценку волеизъявления общества в обороте в качестве того илииного юридического факта. Поэтому оценку основания возложения исполненияобязательства основного общества на дочернее следует производить исходя изволеизъявления этих самостоятельных субъектов. Если соответствующие органыуправления дочернего общества принимают необходимое решение и производятисполнение обязательства основного общества, то взаимоотношения между этимиобществами как самостоятельными субъектами гражданского оборота следуетоценивать исходя из предусмотренных гражданским правом оснований возникновенияправ и обязанностей (п. 1 ст. 8 ГК РФ). Практика свидетельствует, чтоисполнение обязательства подчиненной организацией рассматривается судом каксоответствующее п. 1 ст. 313 ГК РФ [35,с. 224]. Вместе с тем, если решение об исполнении обязательства дочернимобществом за третье лицо принимается в связи с корпоративным влиянием основногообщества, действия дочернего общества не могут быть отвергнуты в тех или иныхобстоятельствах основным обществом, поскольку последнее само и определяло этидействия.
Основанияисполнения обязательства должника третьим лицом в нормах иностранногогражданского законодательства об исполнении обязательств, как правило, неустанавливаются. Более того, сам факт существования возложения нередко вообще всоответствующих нормах в отличие от отечественных предписаний не упоминается.Схожий подход возможно обнаружить и в дореволюционном гражданском праве.Основной акцент делается на обязанности кредитора принять надлежащее исполнениеот третьего лица, если только должник не обязан исполнить обязательствоисключительно лично. Столь единообразный подход в гражданском праве, очевидно,можно объяснить известным влиянием римского права. Здесь, по свидетельствуроманистов, считалось, что исполнение может быть осуществлено третьим лицом,независимо от того, каким отношением оно связано с должником.
Такимобразом, установление в нормах гражданского законодательства об исполненииобязательства должника третьим лицом оснований такого исполнения выступаетхарактерной особенностью периода советского гражданского права и представляетсобой известное ограничение использования этого института. Объяснение этомуобстоятельству, очевидно, следует отыскивать в известном влиянииадминистративного метода управления плановой экономикой, присущего томупериоду.
Вто же время отсутствие ограничений по основаниям исполнения обязательствадолжника третьим лицом вовсе не означает, что любое надлежащее исполнение,предложенное посторонним лицом, кредитор обязан принять./>/>3.2 Условия возложенияисполнения
Редакцияп. 1 ст. 313 ГК РФ может привести к выводу о том, что отечественноезаконодательство допускает возложение исполнения обязательства должником натретье лицо не во всех случаях, а только тогда, когда из закона, иных правовыхактов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанность должникаисполнить обязательство лично. Иными словами, если из закона, иных правовыхактов, условий обязательства или его существа вытекает обязанность должникаисполнить обязательство лично, возложение исполнения обязательства на третьелицо не допускается, а совершенное возложение будет противоречить предписаниюуказанной нормы.
Такоепонимание института возложения исполнения на третье лицо можно назватьдостаточно традиционным в отечественной цивилистике. Так, В.С. Толстой пишет,что «возложение исполнения на третьих лиц допустимо только при том условии,что это не противоречит закону, договору основного должника и его кредиторалибо существу отношений между ними» [43, с. 76]. Здесь же автор проиллюстрировал сказанное: “… невозможно,например, переложить на третье лицо исполнение обязанности написать художественноепроизведение”. В том же смысле высказываются и современные учебные работы.В частности, указывается, что ст. 313 ГК РФ разрешает вопрос о том, что должниквправе возложить исполнение на третье лицо, если только из нормативного акта,договора, существа обязательства не вытекает обязанность личного исполнениясамим должником.
Такоепонимание института возложения исполнения на третье лицо представляется нам несовсем верным как с теоретической точки зрения, так и с позиций практическойцелесообразности.
Самымобщим исходным пунктом для такой оценки выступает принцип свободы договора.Обязательство кредитора и должника по общему правилу связывает лишь стороныэтого обязательства (п. 3 ст. 308 ГК РФ). Как было установлено выше, возложениеисполнения происходит, как правило, по соглашению между должником и третьимлицом. Это последнее соглашение с юридической точки зрения достаточно автономно(самостоятельно) по отношению к соглашению между кредитором и должником.Следовательно, в силу принципа свободы договора каких-либо препятствий кзаключению соглашения об исполнении третьим лицом обязательства должника его кредиторубыть не должно. Возложение исполнения на третье лицо потому и допускается безсогласия кредитора, что сам факт соглашения о возложении исполнения совершенноне затрагивает интересы кредитора, ибо его права требования определяются неэтим соглашением, а договором с должником. Само по себе соглашение междутретьим лицом и должником о возложении исполнения обязательства теоретически неможет каким-либо образом затрагивать права кредитора. Даже если третье лицоприступит к исполнению обязательства за должника, все юридические возможностикредитора по защите своих прав на получение надлежащего исполнения от должникасохраняются в его арсенале. Если кредитор имеет право требовать личногоисполнения обязательства должником, исполнение этого обязательства третьимлицом без согласия или одобрения кредитора не может признаваться надлежащим. Вэтом смысле представляется обоснованным вывод М.И. Брагинского, которыйуказывает, что «во всех случаях, когда сторона передает исполнение обязательстватретьему лицу, несмотря на существующий в законе или договоре запрет на такуюпередачу, она принимает риск действий последнего на себя» [11, с. 370].
Влитературе приводится пример недопустимости возложения исполнения обязательствадолжника на третье лицо. Так, М.И. Брагинский указывает, что в договорехранения, за упоминаемыми здесь же исключениями, хранитель вправе передатьпоклажу и тем самым исполнение своего обязательства третьему лицу лишь приналичии согласия на то поклажедателя [11,с. 372].
Всамом деле, передачу вещи на хранение третьему лицу при отсутствии указанных вст. 895 ГК РФ условий (вынужденность к тому силой обстоятельств, необходимостьсоблюдения интересов поклажедателя и невозможность получить согласиепоклажедателя) следует признать нарушением обязательств хранителя по договорухранения. Однако означает ли нарушение его обязательств перед стороной договорахранения автоматическое уничтожение его же договора с третьим лицом? Не будутли при таком подходе нарушаться права третьего лица по договору с должником? Нелишится ли добросовестное третье лицо всех преимуществ договорной защиты своихправ при автоматическом уничтожении его договора по причине нарушенийобязательств должника перед кредитором? Можно ли признать справедливым отказпоклажедателя от принятия по окончании срока договора сохраненной в целостностивещи только на том основании, что ему стало известно о хранении вещи третьимлицом без его согласия? Каково влияние последующего одобрения кредиторомвозложения на третье лицо исполнения обязательства, которое должно былоисполняться лично должником? Все эти и многие другие вопросы побуждают болеевзвешенно подойти к разрешению этой проблемы. Возможно, здесь необходим болеедетальный подход в урегулировании всех разнообразных вариантов возникающихотношений.
Воснову одного из направлений такой разработки мог бы лечь уже упоминавшийсяпринцип свободы договора, а также другой принцип, в общем плане заключающийся втом, что потенциальная возможность исполнения сама по себе не представляетсобой обязательного требования для законности самого соглашения (за исключениемабсолютной невозможности, которая понимается как невозможность ни для какоголица исполнить обязательство). Должник вправе договориться с третьим лицом овозложении исполнения его обязательства в любом без каких-либо исключенийслучае. Однако интерес кредитора в личном исполнении обязательства должен бытьзащищен, так как в противном случае цель заключенного договора не достигаласьбы в полной мере. Но и интерес добросовестного третьего лица заслуживаетзащиты. Поэтому можно было бы предложить не уничтожать соглашение о возложенииисполнения обязательства на третье лицо только на том основании, чтообязательство должно быть исполнено лично. В силу сохранения и одного, идругого договора и кредитор, и третье лицо получили бы в распоряжение весьарсенал средств защиты, который предоставляет право в связи с нарушениемдоговора. Кредитор вправе был бы не принимать ненадлежащего исполнения, атретье лицо в случае нарушения его прав по договору с должником также могло быопираться в защите своих прав на условия заключенного с должником договора.
Интереснозаметить, что гражданское право в вопросе регулирования возложения исполненияна третье лицо нередко оставляет неосвещенными правоотношения, возникающие всвязи с соглашением должника и третьего лица о возложении исполнения. Это новоеправоотношение видится отличным от отношений должника и кредитора, а потому ине регулируется специально, ибо к такому договору подлежат применению общиеположения.
Вотечественной практике арбитражных судов также можно обнаружить случаи, когдапредметом судебной оценки выступала правомерность принятия кредиторомисполнения. Так, по одному из дел отмечалось отсутствие в договоре запрета напередачу исполнения третьему лицу, что послужило основанием признания действийкредитора по принятию исполнения правомерными и соответствующими ст. 313 ГК РФ [61].
Ещеодна проблема, близко примыкающая к вопросу о возложении исполненияобязательства на третье лицо, касается реальных договоров. В качестве примераможно использовать конструкцию договора займа, являющегося одностороннеобязывающим реальным договором.
Напрактике встречаются случаи, когда два участника гражданского оборотанамереваются вступить в заемные отношения, оговаривают все условия займа,однако фактически денежные средства заемщику передает не заимодавец, а по егопоручению третье лицо. При этом документы, оформляющие договор займа (договор ввиде единого документа, подписанного сторонами, письма сторон), свидетельствуюто намерении вступить в заемные отношения именно тех лиц, которые оформили иподписали эти документы.
Всоответствии с п. 1 ст. 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (заимодавец)передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи,определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцутакую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных имвещей того же рода и качества. При этом договор займа считается заключенным смомента передачи денег или других вещей.
Исходяиз этого, до передачи денег или вещей в собственность заемщику заимодавецникаких прав не имеет и в обязательственных отношениях с заемщиком не состоит.Поскольку договор займа является односторонне обязывающим, у заимодавца нет ине может быть каких-либо обязательств перед заемщиком. Поэтому, следуябуквальному смыслу п. 1 ст. 313 ГК РФ, в этом случае возложение заимодавцемисполнения обязательства по предоставлению займа на третье лицо невозможно,поскольку никакого обязательства, исполнение которого можно было бы возложитьна третье лицо, строго говоря, нет, а заимодавец не является должникомзаемщика.
Здесьнадо также заметить, что ВС РФ, оценивая отношения по кредитному договору и,как можно судить по тексту судебного акта, полагая, что на сторонебанка-кредитора отсутствует долг, указал следующее. Пункт 1 ст. 313 ГК РФ,предусматривающий возможность возложения должником исполнения обязательств натретье лицо, никакого отношения к банковским операциям, связанным с выдачейкредита, не имеет. Косвенным образом из арбитражной практики также можносделать вывод, что Президиум ВАС РФ полагает, что у банка-кредитора по кредитномудоговору отсутствует денежный долг, поскольку при наличии у банка обязательствпо выдаче кредита не допускается прекращение обязательств зачетом встречныхтребований в том случае, если заемщик имеет денежное требование к банку [58, с. 13].
Сточки зрения гражданского оборота, однако, экономическая, хозяйственная, в томчисле организационная, потребность в заключении договора займа (кредита) междуодними лицами и предоставление суммы займа по такому договору третьим лицом,безусловно, может возникать. Арбитражные суды в таких случаях применяют котношениям по предоставлению третьим лицом займа положения ст. 313 ГК РФ.
Всвязи с этим можно говорить о необходимости de lege ferenda расширенияприменения принципа, заложенного в п. 1 ст. 313 ГК РФ, на случаи возложениястороной реального договора на третье лицо совершения действий, необходимых длявозникновения договорного правоотношения, если это не противоречит закону,существу соответствующего обязательства и намерениям сторон.
/>ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Гражданскийкодекс РФ не дает определения исполнения обязательства. По смыслу гл. 22 ГК,под исполнением обязательства следует понимать совершение должником действий(воздержание от действий), направленных на удовлетворение интересов кредитора иявляющихся обязанностью должника. Такими действиями могут быть: уплата денег ипередача другого имущества в собственность, во временное пользование,выполнение работ, оказание услуг и т.д. Примером воздержания от действий можетслужить обязанность не заключать аналогичные сделки с третьими лицами,обязанность одной стороны договора не конкурировать с другой стороной договорана определенной территории (п. 1 ст. 1033 ГК).
Характерсовершаемых должником действий зависит от вида обязательства. Так, вобязательствах, возникающих из договоров, направленных на передачу имущества всобственность, хозяйственное ведение, в оперативное управление (например,купля-продажа, мена, заем), исполнение состоит в передаче имуществаприобретателю, а равно сдаче перевозчику для отправки приобретателю или сдачеорганизации связи для пересылки приобретателю вещей, отчужденных безобязательства доставки
Условияобязательства, которым должно соответствовать его исполнение, определяютсязаконом, договором, односторонней сделкой. В свою очередь, договор долженсоответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и инымиправовыми актами (императивным нормам), действующим в момент заключениядоговора
ГКне знает договоров, в которых воздержание от действий было бы автономнойединственной обязанностью должника. Оно всегда предусматривается наряду ссовершением активных действий. Однако возможно заключение таких договоровсубъектами гражданско-правовых отношений.
Настадии исполнения обязательства внимание обращено, прежде всего, к фигуредолжника, так как именно он непосредственно совершает обозначенные вышедействия.
Кредитору,как лицу, управомоченному в обязательстве, принадлежит право требовать или нетребовать исполнения обязательства. В последнем случае кредитор добровольнопринимает на себя неблагоприятные последствия своего решения (ст. 415 ГК). Но укредитора также есть свои обязанности. Речь идет о его обязанности, принимаяисполнение, выдать расписку, вернуть долговой документ либо указать в распискена невозможность возвратить долговой документ (п. 2 ст. 408 ГК). Этиобязанности, однако, не превращают кредитора в должника. И совершение действий,указанных в п. 2 ст. 408 ГК, не является исполнением обязательства. Обязанностикредитора обеспечивают защиту должника от неправомерных притязаний кредитора.
Лишьв случаях, когда обязанность по принятию исполнения записана в нормах закона,относящихся к конкретному обязательству, или предусмотрена договором, кредитор,согласно п. 2 ст. 308 ГК, становится в этой части должником. Это, например,обязанность покупателя принять товар (п. 1 ст. 454 ГК), обязанность комитентапринять исполненное по договору комиссии (ст. 1000 ГК). И как на должников, надействия покупателя, комитента по принятию исполнения распространяются всенормы об исполнении обязательств.
Изизложенного видно, что роли должника и кредитора при исполнении обязательстване только разные, но и прямо противоположные. Эта разница подчеркивается вопределении исполнения обязательства.
Исполнениеобязательства с соблюдением всех его условий прекращает обязательство (п. 1 ст.408 ГК) и ведет к достижению того правового результата, ради которогообязательство возникло. В этом основной смысл и роль исполнения обязательства.Так, при исполнении договора купли-продажи покупатель приобретает правособственности на купленную вещь. При возмещении вреда восстанавливаетсяположение потерпевшего, бывшее до причинения вреда.
Неисполнениеобязательства или исполнение его с нарушением каких-либо условий влечетответственность должника.
Исполнениеобязательства как правомерное действие, направленное на прекращениеобязанностей должника, подпадает под понятие сделки, данное в п. 1 ст. 153 ГК.Это значит, что на исполнение обязательства распространяются все нормы осделках, кроме тех, которые изменены специальными нормами, относящимися кисполнению обязательств.
Для совершенствования системыответственности за неисполнение договорных обязательств, усиления ее влияния наисполнение договорных обязательств необходимо осуществление ряда важных мер.Требуется прежде всего устранение явных ошибок и несоответствий взаконодательстве об ответственности, затрудняющих ее применение.
В современныхусловиях рыночной экономики с присущими ей чертами — кризиса неплатежей,отсутствия чувства ответственности у многих предпринимателей, правовой нигилизми т.п. — гражданско-правовые способы обеспечения исполнения обязательств,изложенные в данной работе приобретают особую актуальность.
На основанииизученных материалов можно сформулировать следующие выводы:
1. В действующем законодательственашли закрепление не все способы обеспечения обязательств. В частности, понашему мнению, В ГК РФ можно было бы указать такой способ обеспеченияобязательств как резервирование права собственности. На практике контрагентыочень часто обращаются к этой мере.
2. При применении неустойки сторонынередко определяют взыскание несоизмеримо большее или меньшее по сравнению собеспеченным обязательством. На практике из-за этого появляется множествоспоров. Во избежание этих споров и необоснованных взысканий, на наш взгляд,желательно установить норму, не разрешающую установление неустойки в размере,превышающем стоимость обязательства.
3. Предложить внести изменения в юридическую конструкцию нормы об удержаниист., ст. 359,360 ГК РФ, касающиеся предмета удержания, оснований возникновенияправа на удержание и порядка обращения взыскания на удерживаемую вещь, заменитьслово “вещь” на слово “имущество”. Предлагается ввести отдельную статью 360 ГКРФ “Предмет удержания”. “Предметом удержания может быть всякое имущество, в томчисле вещи и имущественные права (требования), за исключением имущества, изъятогоиз оборота”.
Указанныепоправки выведут из предмета дискуссии многие обоснованные вопросы, что будетспособствовать совершенствованию гражданского законодательства.
/>/>СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХИСТОЧНИКОВ
Нормативные правовые акты
1. Конституция Российской Федерации (принятавсенародным голосованием 12.12.1993) // Парламентская газета. -2009.-23-29 января.
2. Арбитражный процессуальный кодексРоссийской Федерации от 14.06.2002 г. (в ред. Федеральных законов от28.07.2004 N 80-ФЗ, от 02.11.2004 N 127-ФЗ, от 31.03.2005 N 25-ФЗ, от22.07.2008 N 138-ФЗ, от 03.12.2008 N 229-ФЗ, с изм., внесенными ПостановлениямиКонституционного Суда РФ от 16.07.2004 N 15-П, от 17.11.2005 N 11-П, ОпределениемКонституционного Суда РФ от 02.03.2006 N 22-О, Постановлением КонституционногоСуда РФ от 25.03.2008 N 6-П) // Собрание законодательстваРФ. -2002. — № 30. — ст. 3012.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации часть первая от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (в ред. Федеральных законов от 20.02.1996 N 18-ФЗ, от12.08.1996 N 111-ФЗ, от 30.12.2008 N 306-ФЗ, от 30.12.2008 N 311-ФЗ, от30.12.2008 N 315-ФЗ, от 09.02.2009 N 7-ФЗ, с изм., внесенными Федеральнымзаконом от 24.07.2008 N 161-ФЗ)// Собраниезаконодательства РФ. -1994. -№32. – ст. 3301.
4. Гражданский кодекс РоссийскойФедерации часть вторая от 26 января 1996 г. №14-ФЗ (в редакции от 09.04.2009) // Собрание законодательства Российской Федерации.-1996. — №5. – ст. 410.
5. Гражданский кодекс РоссийскойФедерации часть третья от 21 ноября 2001 г. №146- ФЗ: (в ред. Федеральных законов от 02.12.2004 N 156-ФЗ, от 03.06.2006 N 73-ФЗ, от 18.12.2006 N231-ФЗ, от 29.12.2006 N 258-ФЗ, от 29.11.2007 N 281-ФЗ, от 29.04.2008 N 54-ФЗ,от 30.06.2008 N 105-ФЗ) // Собраниезаконодательства Российской Федерации. –2001.- № 49.- ст. 4552.
6. Гражданский кодекс РоссийскойФедерации часть четвертая от 18 декабря 2006 г. №230- ФЗ: (в ред. федеральных законов от 01.12.2007 N 318-ФЗ, от 30.06.2008 N 104-ФЗ, от 08.11.2008 N201-ФЗ) // Собрание законодательства РоссийскойФедерации. – 2006.- №52.- ст.5496.
7. Гражданский процессуальный кодексРоссийской Федерации от 23.10.2002 г. (в ред. Федеральных законов от30.06.2003 N 86-ФЗ, от 07.06.2004 N 46-ФЗ, от 28.07.2004 N 94-ФЗ, от 05.04.2009N 43-ФЗ, от 05.04.2009 N 44-ФЗ, с изм., внесенными Постановлением КонституционногоСуда РФ от 27.02.2009 N 4-П) // Собраниезаконодательства РФ. -2002. — № 46. — ст. 4532.
Учебная и научная литература
8. Агарков М.М. Ценные бумаги напредъявителя // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 1.- М.:Юристъ, 2002. — С. 157-159.
9. Агарков М.М. Обязательства посоветскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т.Т. I. — М.: Юристъ, 2002.- С. 265 – 288.
10. Бевзенко Р.С. Проблемы исполненияобязательства и его обеспечения // Гражданское право: актуальные проблемытеории и практики / Под общ. ред. В.А. Белова.- М.: Знание, 2007. — С. 716 — 718.
11. Брагинский М.И., Витрянский В.В.Договорное право. Книга первая: Общие положения.- Изд. 3-е, стереотипное.- М.:Статут, 2001.- 683 с.
12. Гамбаров Ю.С. Гражданское право.Общая часть. — М.: Зерцало, 2008. – 793 с.
13. Голованов Н.М. Гражданское право.- СПб.: Питер принт, 2008. – 612 с.
14. Гонгало Б.М. Учение об обеспеченииобязательств. — М.: Стут, 2004. – 222 с.
15. Гражданское и торговое правозарубежных стран. / Под общ. ред. В.В. Безбаха, В.К. Пучинского. — М.: Юрид.Лит., 2004. – 618 с.
16. Гражданское право./ Под ред. В.В.Залесского, М.М. Рассолова. — М.: Бек, 2007. – 864 с.
17. Гражданское право: В 2 т. Т. 2.Полутом 1./ Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. – М.: Статут, 2007. — 860 с.
18. Денисевич Е.М. Односторонниесделки в гражданском праве Российской Федерации: понятие, виды и значение:Автореф. дис.… канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2004. – 28 с.
19. Доренкова Ю.М. Исполнениедоговорного обязательства в гражданском праве России: Автореф. дис.… канд.юрид. наук. — М., 2000. – 26 с.
20. Залесский В.В. Основные институтыгражданского права зарубежных стран. Сравнительно-правовое исследование. — М.:Норма, 2000. — 645 с.
21. Иоффе О.С. Избранные труды: В 4 т.Т. 3. Обязательственное право. — СПб.: Пресс, 2004. – 835 с.
22. Иоффе О.С. Избранные труды погражданскому праву: Гражданское правоотношение. — М., 2003. – 861 с.
23. Кавелин К.Д. Избранныепроизведения по гражданскому праву: Права и обязанности по имуществам иобязательствам. — М., 2003. – 456 с.
24. Камалитдинова Р.А. Доктринаневозможности исполнения обязательств // Актуальные проблемы гражданскогоправа. Выпуск четвертый. — М., 2002. — С. 112 — 138.
25. Камалитдинова Р.А. Развитиедоктрины невозможности исполнения обязательства в различных правовых системах// Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 4 / Под. ред.М.И. Брагинского. — М.: Издательство НОРМА, 2002. – С. 26-28.
26. Каменецкая М.С. Расторжениегражданско-правового договора по законодательству Российской Федерации:Автореф. дис.… канд. юрид. наук. — М., 2003. – 33 с.
27. Кот А.А. Понятие и характерныеособенности перехода прав кредитора к третьим лицам в гражданском праве России// Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 6 / Под ред.О.Ю. Шилохвоста. — М., 2003. – С. 56-61.
28. Комментарий к Гражданскому кодексуРоссийской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. –М.: Инфра-М, 2007. – 940 с.
29. Маковская А. Крупные сделки ипорядок их одобрения акционерным обществом. – М., 2004. — С. 9-11.
30. Мейер Д.И. Русское гражданскоеправо. Ч. 1. — М.: Статут, 2003. – 831 с.
31. Павлов А.А. Некоторые вопросыучения о невозможности исполнения обязательств // Очерки по торговому праву:Сборник научных трудов / Под ред. Е.А. Крашенинникова. — Ярославль, 2004. – С.50 – 61.
32. Павлов А.А. Присуждение кисполнению обязанности в натуре как способ защиты гражданских прав вобязательственных правоотношениях. — СПб., 2001. – 201 с.
33. Пахман С.В. Обычное гражданскоеправо в России / Под ред. В.А. Томсинова. — М., 2003. – 624 с.
34. Победоносцев К.П. Курсгражданского права. Часть третья: Договоры и обязательства. — М.: Статут, 2003.– 622 с.
35. Практика Международногокоммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2001 — 2002 гг. / Сост. М.Г. Розенберг.- М., 2006. – 864 с.
36. Саватье Р. Теория обязательств.Юридический и экономический очерк. — М., 1972. – 440 с.
37. Сарбаш С.В. Исполнение договорногообязательства. — М.: Статут, 2005. – 636 с.
38. Сарбаш С.В. Исполнение договорногообязательства третьим лицом.- М., 2003.- 92 с.
39. Сарбаш С.В. Право удержания какспособ обеспечения исполнения обязательств. — М., 2003.- 124 с.
40. Соменков С.А. Расторжение договорав гражданском обороте: теория и практика. — М.: МЗ-Пресс, 2007. – 264 с.
41. Тарасенко Ю.А. Кредиторы: защитаих имущественных прав. — М.: Юркнига, 2004.- 224 с.
42. Тимофеев В.В. Исполнениеобязательств по имущественному страхованию. — М.: Пресс, 2003. – 186 с.
43. Толстой В.С. Исполнениеобязательств. – М.: Юридическая литература, 1973.- 208 с.
44. Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В.Индивидуальное и родовое в гражданском праве. — М.: Статут, 2004. – 236 с.
45. Цитович П.П. Очерк основныхпонятий торгового права. — М.: ЮрИнфоР, 2001. – 434 с.
46. Шершеневич Г.Ф. Учебник русскогогражданского права (по изданию 1907 г.). — М.: Статут, 2005. – 923 с.
47. Шагова В.В. Договор как основаниевозникновения прав титульных владельцев по российскому гражданскому праву //Некоторые вопросы договорного права России и зарубежных стран: Сборник статейаспирантов и молодых ученых / Отв. ред. Т.Е. Абова. — М., 2003.- С. 20 — 21.
Материалы периодической печати
48. Бердников В.В. Распорядительнаясделка как способ изменения имущественно-правового положения лица //Законодательство.- 2002.- № 3. — С. 32 — 33.
49. Гаврин Д. Исполнение третьим лицомобязательства должника по кредитному договору // Хозяйство и право. — 2002. – №12. — С. 76 — 81.
50. Доренкова Ю.М. Реальное исполнениедоговорных обязательств. // Законодательство. – 2000. — № 6. – С. 24-25.
51. Кузнецов Д.В. Расторжение договораи отказ от договора в гражданском законодательстве // Право и экономика. – М.,2004. — № 9. – С. 19-21.
52. Попондопуло В.Ф. Обсуждениепроблемных вопросов договора комиссии // Вестник ВАС РФ. — М., 2004. — № 8.- С.188-190.
53. Райхер В.К. Возложение исполненияобязательства на третье лицо // Правоведение. — М., 1972.- № 4. — С. 37 — 38.
54. Свит Ю.П. Прекращение договоравследствие невозможностью исполнения// Законы России: опыт, анализ, практика. –М., 2008. — №2. – С. 15-17.
55. Телюкина М.В. Понятие сделки:теоретический и практический аспекты // Адвокат. – М., 2002. — № 8. – С. 18-21.
56. Шумейко И.Ю. Исполнение обязательстватретьим лицом. // Налоги. – М., 2008. — № 10. – С. 9.
Материалы судебной практики
57. Обзор практики разрешения арбитражными судами споров, связанных сприменением законодательства о валютном регулировании и валютном контроле,утвержден информационным письмом Президиума ВАС РФ от 31.05.2000 № 52 (п. 17)// Вестник ВАС РФ. — 2000.- № 7.- С. 65 — 66.
58. Обзор практики разрешения споров,связанных с прекращением обязательств зачетом встречных однородных требований(информационное письмо Президиума ВАС РФ от 29.12.2001 № 65 // Вестник ВАС РФ.- 2002.- № 3.- С. 11-13
59. Постановление Президиума ВАС РФ от 03.04.2002 № 7611/01 // Вестник ВАСРФ.- 2002.- № 8.- С. 61.
60. Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округаот 29.04.2004 № КГ-А40/2896-04 // Архив Арбитражного суда Новосибирской области
61. Постановление Федерального арбитражногосуда Западно-Сибирского округа от 26.02.2002 № КА-А40/677-02. // АрхивАрбитражного суда Новосибирской области
62. Постановление Арбитражного суда Новосибирской области от 11.03.2003 №А79-3701/02-СК2-3300 // Архив Арбитражного суда Новосибирской области.
63. Постановление Арбитражного суда Новосибирской области от 01.02.2002 №А29-7813/01-2э // Архив Арбитражного суда Новосибирской области.
64. Постановление Федерального Арбитражногосуда Западно-Сибирского округа от 26.02.2002 № КА-А40/677-02.// Архив Арбитражногосуда Новосибирской области.
65. Постановление Арбитражного суда Новосибирской области от21.05.2007 № КГ-А40/2347-07.// Архив Арбитражного суда Новосибирской области.