Предмет, задачи и структура юридической психологии скачать бесплатно на Диплом IQ

Темылекций:

1)        Актуальность иместо юридической психологии.
2)        Предмет, задачи иструктура юридической психологии. Междисциплинарные связи.
3)        Методология иметоды юридической психологии.
4)        Историяюридической психологии.
5)        Правоваяпсихология и правосознание.
6)        Психологияюридического труда. Психология следователя. Профессиональная деформация.
7)        Основы общейпсихологии. Отдельные психологические вопросы: агрессивность, психологическиезащиты.
8)        Основы социальнойпсихологии.
13)     Криминальнаяпсихология: причины преступности, психология личности преступника.
14)     Криминальнаяпсихология: типологии личности преступников.
15)     Криминальнаяпсихология: психология преступного деяния, феномен преступных групп, психологиянесовершеннолетних преступников.
16)     Психологияпредварительного следствия: психология расследования преступлений, психологияобвиняемого, потерпевшего, свидетеля.
17)     Психологияследственных действий: психология допроса (коммуникативный контакт, приемыправомерного психологического воздействия, основные стадии, психологическийанализ результатов).
18)     Психологияследственных действий: психология осмотра места происшествия, очной ставки,следственного эксперимента, обыска и опознания.
19)     Судебно-психологическаяэкспертиза, ее отдельные виды (примеры).
20)     Психологиясудебного процесса.
21)     Исправительно-трудовая(пенитенциарная) психология.

Лекция 1.Актуальность и место юридической психологии

Научные представления о связиюридической практики и психологии возникли в связи с работой следователей ивообще в связи с проблемами судопроизводства, поэтому в начале этого столетиястали именоваться «судебной психологией». Только в 60-х гг. профессором А.Р.Ратиновым было предложено новое название «юридическая психология», официальновключенное в 1969 г. в перечень научных специальностей. Новое название означалоновое понимание сущности и возможностей психологии в юридической практике, ееприменение во всех областях юридической деятельности, а не только в рамкахсудопроизводства. Сразу следует оговориться о том, что впервые термин«юридическая психология» ввел швейцарский психолог Эдуард Клапаред в 1906 г.
В настоящее время практически ни укого не вызывает сомнений необходимость использования психологических знаний вправоохранительной деятельности, несмотря на до сих пор присутствующеенедоверие к юридическим психологам и ограничение их допуска к практике. По всейвидимости, имеются две основные причины такого недоверия: во-первых, частонедостаточная компетентность юридических психологов, скорее даже недоказаннаякомпетентность, а во-вторых стремление юристов оградить свою областьдеятельности от посягательства «не-юристов». В то время как социальные психологина основе исследований утверждают о том, что в подавляющем большинствеситуаций сотрудничество является оптимальной стратегией деятельности,наиболее верно приводящей к ее успешности.
Как бы там ни было, в современноммире и в России, в частности, ведущей тенденцией развития становитсяразработка и внедрение научных интенсивных технологий. Этот способ возникна рубеже 50-ых гг. и его олицетворением стала Япония, которая вдруг началаскупать по всему миру патенты на научные открытия и разработки. Вначале надними посмеивались («дескать своего ума не хватает»), а когда Япония в считанныедесятилетия вышла в передовые высокоразвитые страны, то ее пример не осталсябез последователей. Таким образом, союз с наукой, в особенности с прикладной еестороной, становится насущной потребностью, на основе которой начинают активновозникать новые, стыковые, научные области. И юридическая психология, вчастности, тому пример.
Следует еще сказать, что в самомправе на сегодня происходит определенная переориентация: все больше привлекаетвнимание аспект борьбы не с человеком, а за человека. Здесь имеются ввиду правовое воспитание, развитие правосознания, профилактические работы попредупреждению преступности и т.д… Очевидно, что решение этой задачиневозможно без учета психологии человека, без ее изменения и воздействий нанее.
Как известно, в ходе развития наукдействуют два диалектически взаимосвязанных процесса, проявляются двепротивоположные тенденции: к интеграции знаний и к дифференциации знаний;первая ведет к взаимопроникновению наук, вторая – ко все большей ихспециализации. С одной стороны, происходило все большее сближение психологии иправа за счет привлечения юристами данных психологии к решению правовыхвопросов и включения психологами вопросов юриспруденции в сферу своегоисследования. С другой стороны, полученные в этой пограничной области знания,возрастая по объему и приобретая внутреннее единство, увязывались друг сдругом, объединялись в одной системе и выделялись в особую отрасль науки.Поскольку принцип развития исключает возможность резких разрывов между науками,образуя постепенные переходы от одной к другой и более того, именно этимипереходами порождая новые науки, постольку можно говорить о месте юридическойпсихологии. Так, Ратинов в связи с этим пишет: «… судебная психология… пометодам исследования и научного объяснения психических явлений тяготеет к общейпсихологии как ее частная отрасль, а по кругу изучаемых проблем и практическойнаправленности неразрывно связана с юридическими науками, главным образом скриминалистикой и с уголовным процессом. А зоной их наиболее широких и плавныхпереходов служит следственная тактика.» И провозглашает, таким образом, принципнашего курса «от проблем следственной, судебной деятельности – к ихпсихологическому разрешению».
Между психологами и юристамисуществует давний и не прекращающийся по сей день спор о принадлежностиюридической психологии как научной дисциплины: принадлежит ли она к сфереобщепсихологической науки или же является составной частью правоведения. Так,Васильев В.Л. (заведующий кафедрой правовой психологии Санкт-Петербургскогоюридического института Генеральной прокуратуры РФ) считает, что психология вравной мере принадлежит как психологии, так и юриспруденции. Вообще большинствоюристов склонны разделять эту точку зрения. Психологи же считают, что этосугубо психологическая дисциплина, развивающаяся на базе общепсихологическойтеории и методологии и, таким образом, кадры психологи, а не юристы. К словуговоря, в 1982 г. на факультете психологии сейчас уже СПбГУ была созданаспециализация «Юридическая психология». С точки зрения психологов первичнымявляется человеческое бытие («не человек существует для закона, а закон длячеловека»).
Упомянутый выше Васильев В.Л. вводит,на мой взгляд, очень важное понятие, которое может прояснить этот спор. Этопонятие психологической культуры юриста. Уже Ганс Гросс, известный австрийскийученый-криминалист конца прошлого и начала 21 века, настаивал на том, чтоизучение психологических законов – это просто долг добросовестности для юриста.Итак, психологическая культура юриста– это комплекс психологическихзнаний, включающий психологию личности и деятельности, психологию юридическоготруда и психологические характеристики отдельных юридических профессий, навыкии приемы использования этих знаний в профессиональных ситуациях в процессеобщения. Потребность в элементарной психологической грамотности несомненнаи не только у юриста. И именно поэтому юридическая психология со всем комплексомпредметов в нее входящих должна являться составной частью юридическогообразования.
Вместе с тем, нельзя не признать, чтосуществует экспертная область, в которой требуется конкретныйспециалист, безусловно, знающий и учитывающий специфику правовой ситуации. И небеда психологии, что ее компетентность в отношении правовых ситуаций многошире, чем той же, например, психиатрии, ограничивающейся экспертизойвменяемости. Что значит «ее компетентность много шире»? Это значит, чтопривлечение профессионального психолога не ограничивается лишь проведениемсудебно-психологической экспертизы, а это и психологические консультации ворганах внутренних дел, это и участие в деятельности ИТУ, инспекциинесовершеннолетних, и я уже не говорю о том, что профотбор, профориентация,т.е. все, входящее в предмет психологии юридического труда, являетсяисключительной прерогативой профессионального психолога. Поэтому кадры здесьпрежде всего (юридические) психологи, а что касается юристов, большезанимающихся психологической стороной правовой деятельности, то, на мой взгляд,они должны иметь дополнительное психологическое образование.
Итак, в свете вышесказанногоупомянутый спор теряет свои очертания, поскольку практически юридическаяпсихология в равной мере принадлежит и психологии (экспертная область), июриспруденции (психологическая культура юриста), а теоретически это дисциплинаобщепсихологической науки и кадры здесь действительно психологи. Возникает,таким образом, проблема грамотной подготовки юридических психологов, ихвнедрения в повсеместную практику, преодоления противодействующей инерциисовременных юристов, во многом, кстати, основанной на недостаточном пониманииконцептуальных основ работы психологических служб в правоохранительных органов.

Лекция 2. Предмет, задачии структура юридической психологии. Междисциплинарные связи

Юридическая психология– научно-практическая дисциплина,которая изучает психологические закономерности системы «человек-право»,разрабатывает рекомендации, направленные на повышение эффективности этойсистемы.
Если право в первую очередь выделяетв человеке правонарушителя, то юридическая психология исследует человека вправонарушителе, в свидетеле, потерпевшем и т.д. (здесь мы условно уравниваемпонятия личность и человек).
Существует несколько определений предметаюридической психологии.
Так, А.Р.Ратинов (видныйотечественный ученый в области юридической психологии и правоведения) вкачестве предмета юридической психологии определяет психические явления,механизмы, закономерности, связанные с возникновением, изменением, исполнением,нарушением и применением права.
В.Л. Васильев предметом юридической психологииназывает психологические основы личности и деятельности в условиях правовогорегулирования, систему «человек-право». Главным звеном в этой системеявляется человек или личность как субъект деятельности.
Наконец, Ю.В. Чуфаровскийпредметом юридической психологии считает не сумму предметов психологии июриспруденции, то есть не психические явления, процессы, состояния плюсгосударственно-правовые явления, не отдельные фрагменты действительности впсихологической окраске, а психологию государственно-правовых явлений какцелостность, в которой нельзя механически отделить психологическоеот юридического, а возможно лишь выделение психологической и юридическойподсистем, находящихся в движении, развитии, непрерывной связи.
Юридическая психология не изучаеткакие-то особые, уникальные психологические явления, поскольку все психическиесостояния протекают не иначе как подчиняясь общепсихологическим ипсихофизиологическим законам. Специфика предмета юридической психологиизаключается в своеобразии видения этих состояний, оценивания с позиции права.
Из предмета юридической психологиипроистекают ее задачи:
-обеспечение юридических работников необходимыминаучно-психологическими знаниями и навыками;
-изучение психологических механизмовформирования отношения личности к нормам права (формирование правосознанияличности), разработка рекомендаций по повышению эффективности мероприятий поправовому воспитанию;
-изучение психологических аспектовпричин правонарушений и преступности, конкретных механизмов преступногоповедения;
-исследование психологическихаспектов судопроизводства, то есть проявления психологических явлений изакономерностей у участников судебного процесса (психология обвиняемого,психология потерпевшего, свидетелей, психология судебного процесса);
-разработка психологических основперевоспитания осужденных;
-проведение судебно-психологическойэкспертизы, психологические консультации;
-наконец, задачи из областипсихологии юридического труда (профотбор, профессиограммы, подбор кадров,разработка практических рекомендаций по организации труда и т.д.), которую В.Л.Васильев предлагает выделить в отдельную (от юридической психологии) научную дисциплину.
Таким образом, синтез психологии июриспруденции в научных дисциплинах – юридическая психология и психологияюридического труда – должен привести к взаимному обогащению этих наук,разрешению одной из наиболее актуальных проблем в этой стыковой области – повышениюэффективности правоохранительной деятельности.
Что касается структуры.Психологические закономерности в области правоприменительной деятельностиделятся на две большие категории: деятельность правопослушную и деятельность,связанную с теми или иными нарушениями. В связи с этим структуру юридическойпсихологии можно обозначить следующим образом.
Междисциплинарные связи. Поскольку юридическая психологияявляется дисциплиной общепсихологической науки, постольку основные еемеждисциплинарные связи – это связи с другими психологическими дисциплинами. Аименно:
а)с социальной психологией. Правовыенормы связаны с межличностными отношениями, отношениями личности и общества.í изучение психологических механизмовформирования отношения личности к праву невозможно без учетасоциально-психологических факторов;
б)с медицинской психологией, котораяизучает закономерности, свойственные болезненно измененной психике. А мы знаем,что большую часть преступлений против личности совершают лица с психопатией идр. отклонениями;
в)с возрастной и педагогическойпсихологией;
г)психологией труда и инженернойпсихологией (трудовые конфликты, нарушение правил эксплуатации техники, ДТП);
д)с политической психологией(психология управления).
Вместе с тем, понятно, чтоюридическая психология не может развиваться в отрыве от права, так как еезадачи и цели диктуются как раз юридической практикой. Отсюда, соответственно,ее тесные связи прежде всего с криминалистикой и уголовным процессом, а также слюбым другим разделом юриспруденции, поскольку категория права психологичнав своей основе (но (!) не является психологической категорией как таковой).Право не существует как данность, абстрактно, безлико, вне человека. Именночеловек создает, развивает, изменяет его и, в конце концов, конституирует ввиде того же государственного аппарата, правоохранительных органов и т.д.Безусловно, при этом правовая система приобретает известную долюсамостоятельности. Однако человек остается главной ценностью, и право не можетпредставлять самоценность само по себе, а лишь в преломлении через психикучеловека, в приложении к его жизнедеятельности. Именно в этом суть утверждения,что категория права психологична в своей основе.
Лекция 3.Методология и методы юридической психологии

Проблемы методологии в юридическойпсихологии разработаны слабо.
Как вы знаете, методология – этоучение о принципах построения, формах и способах познания. В нейвоплощен весь опыт эмпирического и научного познания действительности людьми.Система знания настолько научна, насколько прочен ее методологическийфундамент. Существует уровень общенаучной методологии, который является основойлюбого познания. Он включает:
· принцип объективности
· принцип детерминизма (причинности,каузальности)
· принцип взаимосвязи и взаимодействия
· принцип системности
· принцип развития
Психологическая методология добавляетк этому:
· принцип взаимосвязи психики идеятельности, поскольку именно через деятельность, при оперировании с объектамимира, действуя, человек обнаруживает свою сущность, раскрывает свойства этихобъектов. Более того, в деятельности психология человека не только проявляется,но и изменяется («эффект подмоченных штанов»). Важно отметить, что этотпринцип, в свою очередь, предполагает личностный подход. И если говорить врамках нашего предмета, то юридическая психология всегда имеет объектомисследования личность, поскольку именно к ней адресована система правовых норм.
Что касается специальныхметодологических принципов юридической психологии, то здесь можно обозначитьследующее:
· принцип психологическойспецифичности, который требует исследовать прежде всего психологическуюсоставляющую
· принцип юридической специфичности,который обязывает помнить, что вскрывается именно юридическая спецификапсихологического, его изменения под влиянием юридической реальности иобратное влияние на эту реальность
· принцип психологической целостности,развивая первый и второй принципы, выражает необходимость полного исследованиямира как индивидуально-психологических, так и групповых явлений при изучениипрактически каждого юридическо-психологического вопроса, аспекта или проблемы.В сущности, это есть уже обозначенный выше принцип системности, или системногоподхода. Преступление – всегда личностный акт, в котором обнаруживается весьвнутренний мир человека, поэтому ошибочно полагать, что наличие какого-токачества (неуравновешенность, вспыльчивость и т. д.) является причинойпреступления. Например, агрессивностью обладают миллионы людей, но только малыйпроцент их совершает преступления.
· принцип конструктивности полагаетпрактическую полезность полученных результатов исследования
· принцип гуманности и законности,определяемый самой сущностью права.
В целом специфика методологииюридической психологии в том, что личность изучается в динамике правонарушения,в процессе его реконструкции по материалам следственного и судебного дела. Этодает уникальную возможность познания целого ряда психических закономерностей,наблюдать и исследовать которые в иных условиях невозможно или крайнезатруднительно (например, действия человека, когда его жизни угрожаетсмертельная опасность, в криминогенных конфликтах и т. п.) Это обстоятельствопозволяет широко использовать данные юридической психологии в смежныхпсихологических дисциплинах.
Методы. В своей основе методы юридическойпсихологии соответствуют общепсихологическим. Специфической особенностьюприменения психологических методов для решения задач юридической психологииявляется их постоянная нацеленность на освещение психологических явлений сточки зрения права, выяснение их правового значения, их сопоставление с нормамиправа. На нормы права должна быть ориентирована не только содержательная частьпсихологических исследований. В полном соответствии с ними должны находиться иорганизационно-методические аспекты юридической психологии.
Итак, методы. Их можноклассифицировать как по целям, так и по способам исследования. По целямисследования методы юридической психологии делятся на:
(1)методы научного исследования
(2)методы психологическоговоздействия на личность
(3)методы судебно-психологическойэкспертизы.
По способам исследования:
(1)метод наблюдения
(2)метод эксперимента (лабораторный/естественный)
(3)анкетный метод
(4)метод интервью (беседы)
(5)компьютерная психодиагностика.
Несколько слов отдельно по методамсудебно-психологической экспертизы. Основные методы здесь это:
(1)метод психологического анализаматериалов уголовного дела
(2)анамнестический (биографический)метод
(3)методы наблюдения и естественногоэксперимента
(4)инструментальные методы изученияиндивидуально-психологических особенностей личности (различные варианты методаэксперимента, анкеты, тесты, опросники).
Лекция 4.История юридической психологии
В ряде учебников по юридическойпсихологии ее истоки прослеживаются аж с античных времен на основе анализатенденций в генезисе правового мировоззрения. Однако современные исследователисчитают такой подход слишком расширительным, поскольку при этом происходитсмешение трех различных по содержанию значений термина «психология»: житейского(донаучного), философского и конкретно научного. Поэтому мы будем считатьотправной точкой эпоху Просвещения, 18 век. Именно в этот период в научныхдискуссиях закладывались основы рационалистического подхода к объяснению причинпреступности, а также осуществлялся сбор эмпирического психологическогоматериала по деятельности суда и мест лишения свободы. Именно в это времяфранцузские философы-гуманисты Д.Дидро, Ж.Руссо, Вольтер и др. провозгласилиидеи о том, что право должно быть не волей правителей, а осознаваемой обществоммерой социальной справедливости, должно базироваться на идеях свободы личностии соблюдения ее естественных прав. В целом историю юридической психологии можноусловно разделить на три этапа:
(1 этап) Ранняя история юридическойпсихологии – 18 — первая половина 19 вв.
Первыми монографическими работами поюридической психологии традиционно считают публикации немецких ученыхК.Эккартегаузена «О необходимости психологических познаний при обсуждениипреступлений» (1792 г.) и И.Х. Шауманна «Мысли о криминальной психологии» (1792 г.), хотя уже и до них высказывались интересные психологические идеи, относящиеся к областиправа.
Интересна схема французскогоученого-математика Лапласа как первая попытка создать научную методику оценкисвидетельских показаний («Опыты философии теории вероятностей», 1814 г.). Он считал, что элементы вероятности того, что данное показание соответствуетдействительности, слагаются:
— из вероятностей самого события, окотором повествует свидетель;
— из вероятности четырех гипотез вотношении допрашиваемого:
3свидетель не ошибается и не лжет
3свидетель лжет, но ошибается
3свидетель не ошибается, но лжет
3свидетель и лжет, и ошибается.
Лаплас, понимая всю сложность оценкидостоверности, подчеркивал лишь вероятность выводов из своей схемы.
Среди отечественных ученых 18 векаинтересные и плодотворные психологические идеи содержались в работах И.Т.Посошкова (классификация преступников по «степени испорченности»), М.М.Щербатого (важность знания законодателями «человеческого сердца»), Ф.В. Ушакова(трактат «О праве и цели наказания»), В.К. Елпатьевского, П.Д. Лодии и др.
Особенностью первой половины 19-говека является рост публикаций о преступности и личности преступника,опирающихся на достижения естественных наук (анатомии, психиатрии и т. д.). Вэто же время большую популярность получила френологическая (от греч. френ – ум)теория австрийского врача-анатома Франца Галля, пытавшегося доказать прямуюзависимость между психическими явлениями и внешними физическими особенностямистроения головного мозга человека (например, по впадинам).
После судебной реформы 1864 г. в России значительно возрос интерес к судебно-психологическим проблемам. Публиковались работыЛ.Е. Владимирова, А.А. Фрезе, Д.А. Дриля, И.Я. Фойницкого, А.Ф. Кони, С.Н.Познышева и др. В зарубежных странах после становления психологии в качествесамостоятельной науки (1879 г., лаборатория В.Вундта) многие теории сталиактивно привлекаться для объяснения причин преступности. В связи с чем следуетупомянуть идеи Густава Лебона о психологии толпы и Габриэля Тарда, считавшего,что люди могут обучаться преступному поведению в обществе на основепсихологических механизмов «подражания» и «научения» (преступники – «социальныйэкскремент»).
(2 этап) Первоначальное оформлениеюридической психологии как науки в конце 19-начале 20 вв.
Как уже было сказано в первой лекции,впервые термин «юридическая психология» ввел французский психолог Э. Клапаред,который читал курс лекций по судебной психологии в Женевском университете. П.И.Ковалевский в 1899 г. поставил вопрос о разделении психопатологии и юридическойпсихологии и введении этих наук в курс юридического образования. В целом вначале 20 века во многих университетах мира юристам стали читать спецкурсы поюридической психологии в целом или по ее отдельным отраслям.
Конец 19 — начало 20 вв. знаменательнытем, что появился ряд фундаментальных психолого-юридических трудов. Среди них,например, обстоятельный труд австрийского ученого-криминалиста Ганса Гросса«Криминальная психология» (1898 г.), где были использованы результатыобщепатологических экспериментальных исследований ряда психологов.
Получили известность работыотечественного юриста А.Ф. Кони (например, «Память и внимание»). В конце 19-говека начинается научная деятельность крупнейших русских психиатров и психологовВ.М. Бехтерева, С.С. Корсакова, В.П. Сербского. В 1908 г. по инициативе Бехтерева и Д.А. Дриля был создан научно-учебный психоневрологический институт,в рамках которого годом позже был создан Криминологический институт. Судебнойпсихологией стали заниматься профессиональные психологи, и с этого времени онастала развиваться как самостоятельная прикладная отрасль психологии.
В 1902 г. немецкий психолог В.Штерн проводил эксперименты по определению степени достоверностисвидетельских показаний. Основной его вывод был о том, что свидетельскиепоказания принципиально недостоверны (забывание, сила искажения в видуиндивидуальных особенностей). Эта идея имела много сторонников в России. Ее жеоппонентом выступил А.Ф. Кони, который утверждал, что имеют место ненепроизвольные ошибки, а сознательная ложь свидетелей.
Помимо проблемы свидетельскихпоказаний, значительное количество работ было посвящено исследованию психологииличности преступника (Л.В. Владимиров, Г.С. Фельдштейн и др.).
Второй особенностью этого этапа быладеятельность школ. Так, в конце 19 – начале 20 вв. в России формируется психологическаяшкола права, родоначальником которой стал юрист и социолог П.И.Петражицкий, полагавший, что науки о праве и государстве должны базироваться наанализе психических явлений. Однако социальную обусловленность права онподменил психологической обусловленностью (социально-исторические образования –проекции психических процессов; влияние Фрейда). Несмотря на общуюнесостоятельность психологической школы права, она привлекла внимание юристов кпсихологическим аспектам права.
Апофеозом в развитиибиологизаторского подхода к личности преступника явилось издание итальянскимтюремным психиатром Чезаре Ломброзо монографии «Преступный человек, изученныйна основе антропологии, судебной медицины и тюрьмоведения» (1876 г.). Ломброзо и стал основателем антропологической школы уголовного права, постулирующейконцепцию «прирожденного преступника».
Противоположных взглядовпридерживалась другая, социологическая школа права, видевшаядетерминанты преступности в социальных условиях. Как вы понимаете, правдагде-то по середине. Вопрос о соотношении биологических и социальных факторовотносительно преступности в целом при ее конкретном научно-практическом анализетрансформируется в вопрос о соотношении этих факторов в регуляции поведенияотдельного человека, а еще конкретнее в вопрос о соотношении социального ибиологического в личности. При чем это соотношение, по словам Б.Ф. Ломова,«многомерно, многоуровнево и динамично».
(3 этап) История юридической психологии в20 столетии, а точнее в советское и постсоветское время.
До 30-ых гг. в СССР бурное развитиеимела не только судебная психология, но и практически все другие научныеотрасли. В 20-ые гг. во многих городах были организованы специальные кабинеты(или секции) судебной психологии. В 1925 г. в Москве был впервые в мире открыт Государственный институт по изучению преступности и преступника. Срединаиболее значительных монографических работ того периода следует отметить трудыК. Сотонина «Очерки криминальной психологии» (1925 г.), С.В. Познышева «Криминальная психология: Преступные типы» (1926 г.), Л. Брусиловского «Судебно-психологическая экспертиза» (1929 г.), работы Лурия, Бехтерева, Тагера, Кони и других. На состоявшемся в 1930 г. первом съезде по изучению поведения человека уже полноценно работала секция юридическойпсихологии. В целом судебно-психологические исследования в 20-30-ые гг. носилимногопрофильный характер. Наряду с, наконец, признанным статусом нельзя неотметить и волну негатива со стороны юристов в адрес юридических психологов. Всилу молодости психологической науки многие исследования имели массупогрешностей, которые, конечно же, сказывались на восприятии компетентностиюридических психологов. Как бы там ни было, практическую ценностьпсихологических знаний в юриспруденции никто сегодня не оспаривает.
После 30-ых гг. в силу политическихпричин прекращено развитие юридической психологии, и лишь в 1965 г. в программу подготовки юристов был введен курс «Психология (общая и судебная)». Были,наконец, возобновлены прикладные исследования. Среди имен ученых,способствовавших возвращению надлежащего научного статуса юридическойпсихологии, имена А.Р. Ратинова, А.В. Дулова, П.М. Корнеевой и др.
Современная юридическая психологияхарактеризуется многоплановостью исследований, достаточным багажомнаучно-практических достижений, которые уже заслуживают самого пристальноговнимания современных юристов. Но самая главная цель юридической психологии, какуже было сказано в первой лекции, это формирование психологической культурыюриста или, говоря словами Еникеева, «формирование гуманистическогоправосознания будущих юристов». А это уже, в свою очередь, будет способствоватьповышению эффективности деятельности правоохранительных органов.
Лекция 5.Правовая психология и правосознание

Для того, чтобы жить в праве,необходимо,
чтобы право жило в нас.
русскийправовед А.С. Алексеев
Верная мысль правоведов, чтонедооценка «человеческого субстрата» ущербна для юридической практики, отражаетв некотором смысле положение правовой психологии. Лишь 20 лет назад российскимученым В.В. Лазаревым была предпринята теоретически оригинальная и полемическиострая попытка обосновать необходимость правовой психологии. Сегодня признается,что в ряду с существующими разделами теории права, отражающими разный уровеньизучения права, должна занять достойное место и психология права как раздел ее.
Какие здесь есть подходы? Преждевсего следует определиться с понятием правовой психологии, отделить это понятиеот правосознания, о котором мы будем говорить далее. И правовая психология, иправосознание близки в своей соотнесенности с психологическими реалиями,стоящими за ними. В широком смысле это весь правовой опыт поведения личности,группы, общества; это отражение в психике людей правозначимых сторондействительности и психическая регуляция человеком своего правозначимогоповедения. Вместе с тем, понятие правовой психологии по психологическомузначению шире правосознания, включает его и предполагает участие вовзаимоотношениях с правовой сферой всей психики человека, всех ее явлений, нетолько осознаваемого, но и мало осознаваемого, неосознаваемого,бессознательного. Правовая психология это своеобразный «дух права» в обыденномсознании народа и в государственных структурах, степень реальной жизни правовыхидеалов и ценностей, действительной авторитетности права.
Известно, что в системе социальногорегулирования важное место занимает правовое регулирование. Главным источникомсилы права, «юридической энергии» выступают механизмы права и его норм, ккоторым теоретики права относят собственно правовой, социальный механизмы ипсихологический механизм. Понятно, что правовые средства выполнят своерегулирующее предназначение, если наряду с другими свойствами будут обладать ипсихологическим свойством. Речь идет о том, что при подготовке правовыхустановлений и норм следует определять, как они будут восприняты теми, комуадресуются, какой психологический отклик вызовут, как сделать так, чтобы ониповлияли должным образом. Никакими правовыми регулятивными воздействияминевозможно психологически адаптировать граждан к не приемлемым для них законам,не адекватным их психологическому менталитету, историческим национальнымтрадициям, актуальным чаяниям и ожиданиям. Не действенно и опасно и забеганиевперед, издание так называемых прогрессивных законов, не учитывающих уровеньразвитости общественного сознания, его демократический и правовой опыт. Историяпоказывает обреченность попыток силой закона, только правотворчеством решатьпроблемы правопорядка.
Ю.В. Кудрявцев, говоря о действиисоциальных норм, пишет: «…нормы информируют, ориентируют людей, организуют истабилизируют социальные связи». Важно, чтобы человек усваивал этуположительную функцию права, а не только негативную, запрещающую. А этоусвоение связано, в свою очередь, с информационно-ценностным аспектом норм,адекватным существующим «неофициальным» нормам (традициям, обычаям и т.п.) иконкретным жизненным реалиям.
Таким образом, уровень развитостиправовой системы в значительной мере определяется ее соотнесенностью снасущными потребностями общества, психологическими особенностями человеческогоповедения.
Вследствие этого необходимаразработка теории эффективности норм права, разработка критериев и показателейэффективности норм права, разработка с учетом социально-психологическихмеханизмов нормативного поведения.
В целом психологический аспектправового регулирования должен быть связан с предметом-системой«право-психология группы-психология личности», в которой две последниепсихологические реальности должны рассматриваться во взаимосвязи.
Правосознание. Одним из центральных понятийправовой психологии является понятие правосознания. Правосознание – это сфераобщественного, группового и индивидуального сознания, отражающая правовуюдействительность в форме юридических знаний, оценочных отношений к праву ипрактике его применения, правовых установок и ценностных ориентаций,регулирующих поведение человека в юридически значимых ситуациях. Специфика этойсферы общественного сознания является правовое опосредование и осознаниесоциальных явлений, соотнесение их с правовыми требованиями, с представлениямио необходимости и границах правового регулирования, с правовыми оценками иотношениями. Оно отражает общественные отношения, которые регулируются илидолжны быть урегулированы нормами права. Правосознание является, таким образом,ориентировочной основой правозначимых действий. При этом здесь имеет место нестолько знание многочисленных правовых норм, сколько осознание и принятие техсоциальных ценностей, которые находят свое отражение в праве. В целом, психологическиеаспекты правосознания выполняют концептуальную роль и являются стержневыми дляюридической психологии в общем и отдельных ее разделов.
Выделяют три основные функцииправосознания: познавательную, оценочную, регулятивную (таблица).
Можно говорить также о двух уровняхправосознания: правосознание обыденное и правосознание теоретическое.Первое носит эмпирический характер, порождается повседневными условиями жизни,ограничивается непосредственными нуждами. Правосознание теоретическое стремитсяпроникнуть в сущность явлений, выразить их в системе взглядов, концепций,теорий.
В структуру правосознания входят четыреосновных типа оценочных отношений:
-отношение к праву (его принципам,институтам и нормам);
-оценочные отношения к правомерномуили противоправному поведению -окружающих;
-к правоохранительным органам и ихдеятельности;
-к собственному правовому поведению(правовая самооценка).
Сами по себе эти оценочные сужденияносят лишь интеллектуально-эмоциональный характер. Собственно практическуюреализацию они получают при наличии волевого компонента, который формируетготовность действовать в определенном направлении, и тогда мы имеем дело сустановкой. Под установкой понимается сформированная на основе прошлого опытапредрасположенность воспринимать и оценивать какой-либо объект определеннымобразом и готовность действовать в отношении его в соответствии с этой оценкой.Когда объектом установки служат различные правовые ценности, мы говорим оправовых установках. В совокупности установки организуются в систему ценностныхориентаций – «ось сознания» (по Ядову), непосредственно формирующие внутреннийплан, программу деятельности в юридически значимых ситуациях. Таким образом,регулятивная функция правосознания осуществляется посредством правовыхустановок и ориентации, синтезирующих и стабилизирующих все иные источникиправовой активности.
В результате проведенных исследованийбыло установлено, что у лиц, совершивших преступления, наличествуютразнообразные дефекты правосознания. В связи с этим часто употребляется понятие«антиобщественная установка». В дальнейшем, говоря о причинах преступности и,главное, о личности преступника, мы еще раз обратимся к сфере правосознания.
Правосознание формируется в течениевсей жизни индивида, в процессе социализации. В связи с этим, как часть общегопроцесса социализации личности мы можем выделить правовую социализацию, которая, таким образом, входит в круг вопросов правовой психологии. Суть правовойсоциализации – в усвоении личностью правовых ценностей, превращении их в нормысвоей жизни и поведения, в личные качества и особенности психологии.
Помимо правосознания, правовойсоциализации правовая психология исследует также правовую психологию общностей,правовую психологию личности, факторы, влияющие на правовую психологиюнаселения, влияние СМИ на правовую психологию, рассматривает психологию личнойбезопасности человека и психологию уголовной ответственности.
Несколько слов о психологии уголовнойответственности. Это особое направление юридической психологии (частнаятеория), обслуживающее потребности уголовного законодательства (в том числе вразработке точных дефиниций) и формирование практики его применения, комплекснаучных положений о механизмах включения психологических знаний в процессправотворчества и правоприменения. В основе этого направления лежит стремлениек индивидуализации наказания, максимальному учету особенностей и состоянийличности. В связи с этим направлением правовой психологии рекомендуется книгаСитковской О.Д. Психология уголовной ответственности. – М.: Изд-во НОРМА, 1998.
Таким образом, принимая решение повнутреннему убеждению, юрист должен быть уверен не только в том, что онправильно использовал категории формального права, но и в том, что учел законычеловеческого бытия, социально-психологические механизмы взаимодействия людей.

Лекция 6. Психология юридического труда. Психология следователя.Профессиональная деформация

Ученость без добродетели –
все равно, что золотое кольцо
в носу у свиньи.
чешский педагог Ян Амос.
Как справедливо отмечает ВасильевВ.Л., психология юридического труда является самостоятельной психологической дисциплиной,равно как и юридическая психология. Такое положение обусловлено, прежде всего,различным практическим направлением этих дисциплин: если первая направлена наповышение психологической надежности сотрудников и более полное использованиеих психологического потенциала, то вторая – на оказание психологической помощисотрудникам в решении оперативно-служебных задач.
Психология юридического трудаисследует психические закономерности правоприменительной деятельности иразрабатывает психологические основы профессиограммы юридических профессий;рассматривает вопросы индивидуального стиля и мастерства; воспитанияпрофессиональных навыков и умений; подбора и расстановки кадров; стиля ируководства правоохранительной деятельностью; профессиональной ориентации,профессионального отбора, профессионального воспитания и формирования личностиработников правоохранительных органов; профессиональной деформации и еепредупреждения; организации рабочего времени, рабочего места; диагностикиморально-психологического климата в коллективе; участия в аттестациисотрудников и т.д. Одним словом, основная задача психологии юридическоготруда – выявление рациональных соотношений между личностью и требованиями,которые ей предъявляются профессией.
Системообразующий фактор личности, ееведущее психологическое свойство есть направленность, в которой представленався система побуждений к жизни и деятельности, которая определяетизбирательность отношений, позиций и активности. В связи с этим можно говоритьо профессиональной направленности юриста. Профессиональная направленностьюриста – это особая система его побуждений к применению всех своих сил испособностей в укреплении законности и правопорядка. Всякая профессиональнаянаправленность базируется на общей направленности личности, отражающейчеловеческие, гражданские позиции, понимание ею смысла жизни, своего места вней, особенности мировоззрения, идеалов, стремлений, планов и т.д. Она служитпредпосылкой развития профессиональной направленности у сотрудниковправоохранительных органов, подлежит изучению и учету при профессиональномотборе. Правильно развитая направленность личности – обязательное условиепригодности к работе в правоохранительных органах. Никакие административныеспособы контроля и ужесточения не изживут нарушения законности, пока не будетзадействован самый строгий и непрерывно действующий страж законности – внутреннийконтроль самого сотрудника, юриста, его высокая личная моральность.
Специфика правоохранительнойдеятельности определяет специфику приоритетов припрофессионально-психологическом отборе. Так, например, трудности космонавтасвязаны с нагрузками на организм, а потому первостепенное внимание уделяетсяопределению психофизиологических качеств при оценке способности бытькосмонавтом. Юридическая же деятельность – это социальная деятельность,осуществляемая в режиме права. Специфика ее требований в принципиально ином: втребованиях социальности, строгой законности, высокой моральности. Поэтомуприоритетными для оценки способностей конкретного гражданина кправоохранительной деятельности выступает изучение и оценка его мотивационныхкачеств, правосознания и морально-психологических особенностей. В этом инаходит выражение специфика профессионально-психологического отбора вправоохранительные органы. Негативная оценка их – безусловное противопоказаниедля такой деятельности.
Мастерство юриста как специалиста,как человека, профессионально искушенного в юридических делах, складывается изспециально-юридической обученности и профессионально-психологическойподготовленности. Последнее обусловлено тем, что его мастерство связано сискусством общения, работы с людьми, воздействий на них. Оно несводимо кбезукоризненному выполнению юридически значимых действий по ведению юридическихдел. Нельзя представлять юридические дела так, словно они состоят лишь впроцедурно правильном совершении юридически значимых действий (вызов свидетеля,осмотр места происшествия и т.д.), составлении юридических документов,проведения экспертиз и др. Из них невозможно изъять человека, игнорироватьзависимость успешности их ведения от понимания и учета его психологии,индивидуальности, активности.
профессиональное мастерство юриста
профессионально-                                     профессионально-
психологическая                                        педагогическая
подготовленность                                    подготовленность
специально-юридическая обученность
Психологическая структура профессиональногомастерства юриста.
Собственно под профессионально-психологическойподготовленностью профессионала юридического органа понимается егоподготовленность к пониманию и учету психологических аспектов при осуществлениисвоей профессиональной деятельности, к преодолению психологических трудностейна пути решения профессиональных задач. Она органически дополняет егоспециально-юридическую обученность и способствует приобретению подлинногопрофессионального мастерства.
Психология следователя. Мы ограничимся рассмотрениемпсихологии следователя, точнее даже рассмотрим структуру профессиограммы этойюридической профессии. Мы не будем здесь затрагивать психологию судьи,прокурора, адвоката и др. юридических работников, поскольку профессияследователя является «типично юридической» и дает возможность выявитьпсихологические закономерности в той или иной мере характерные вообще дляюридической деятельности.
Итак. Что такое професиограмма,точнее психологическая профессиограмма? Психологическая профессиограмма– это портрет идеального или типичного профессионала, сформулированный втерминах необходимых индивидуально-психологических свойств, предъявляемыхконкретной деятельностью. Почему мы говорим именно о психологическойпрофессиограмме? Потому что целостная профессиграмма может включать такжетехнологические характеристики, медико-санитарные и медико-физиологическиеусловия с показаниями и противопоказаниями и т. д.
Каждая из сторон профессиограммыотражает, во-первых, определенный цикл профессиональной деятельности, аво-вторых, в ней реализуются личностные качества, навыки, умения, а такжезнания, которые обеспечивают профессиональный успех на этом уровнедеятельности.
Структура профессиограммыследователя.
социальная деятельность
реконструктивная деятельность
организационная деятельность
удостоверительная деятельность
коммуникативная деятельность
поисковая деятельность
В основе профессиограммы лежит поисковаясторона деятельности, которая заключается в сборе первичной, исходнойинформации для решения профессиональных задач. Здесь важны такие качестваследователя как высокая наблюдательность, выражающаяся в навыках выделенияопорных точек и построения контура событий; любознательность,устойчивость и концентрация внимания. Немаловажно для результативности наблюдения– широкая эрудиция в разнообразнейших сферах жизни (Шерлок Холмс). Наблюдениеразвивается из определенной установки, превращаясь в профессиональнуюнаблюдательность.
Деятельность следователя социальная,принадлежит группе профессий «человек-человек», поэтому очевидна и роль коммуникативнойстороны деятельности. Соответственно важны такие качества каккоммуникативность, эмоциональная устойчивость, умение слушать, умение применятьправомерные психологические приемы воздействия. В психологии допроса мыподробно рассмотрим этот аспект деятельности.
Далее, удостоверительнаядеятельность. Сущность ее в переводе полученной информации в новую,преимущественно письменную форму. При этом следователь должен обладать развитойписьменной речью, аккуратностью. Понятно, что основная функцияудостоверительной деятельности – фиксация доказательств в процессуальнообусловленной форме. Вместе с тем, в последнее время психологи высказываютмысль о том, что знаки играют двоякую роль в деятельности человека: с однойстороны, они участвуют в управлении преобразованием объекта, с другой– организуют психическую, мыслительную деятельность субъекта.
Следующий аспект – организационнаядеятельность. Здесь выделяются два момента. Во-первых, организаторскиеспособности в общении (умение укомплектовать и скоординировать группу на местеосмотра и т.п.), которые, как правило, формируются в условиях профессиональнойдеятельности. Во-вторых, умение организовать рабочее время.
Реконструктивная деятельность предполагает развитое практическое(!) мышление, общий и специальный интеллект, хорошее воображение, креативность,интуицию. В значительной степени умение видеть мелочи, умение работать синформацией, важна также способность сомневаться (Аристотель: «Сомнение естьначало мудрости») и способность к рефлексии. Специфика следственноговоображения и мышления заключается в выдвижении целого ряда взаимоисключающихпредположений (версий) в рамках реальной ситуации и реального результата. Вситуациях сложных следственных задач первостепенную важность обретаетспособность следователя к креативности, т.е. к творчеству. Несколько слов обинтуиции. Философский энциклопедический словарь определяет интуицию (от лат.пристально смотрю) как «способность постижения истины путем прямого ееусмотрения без обоснования с помощью доказательств». Понятно, что психологиякак наука не может довольствоваться такой констатацией этого психическогофеномена. Из существующих исследований мы обратимся пожалуй к одним из наиболееинтересным исследованиям Пономарева Я.А. Исследователь Пономарев Я.А. в своемтруде «Психика и интуиция» приходит к выводу, что выделение неосознаваемогопродукта действия и есть то зерно, из которого возникает интуиция.Его исследования показали, что если дать подсказку до задачи, то подсказка непомогает, если же после, а затем вновь задачу, то задача решается.Действительно, неосознанный продукт или точнее незамеченное свойство вещи,явления при подробном анализе оказывается подсказанным другой ситуацией,явлением. Часто интуитивное решение кажется неожиданным. Однако на деле человексознательно и активно способствует поддержанию поисковой доминанты (перебираетвсе возможные варианты, что-то из них пробует и т.п.) (пример ученых, Ньютоноткрыл притяжение, пронаблюдав падение яблока). Итак, в итоге реконструктивнойдеятельности следователь восстанавливает картину происшедшего, увязывает ее влогических связях, подкрепляя доказательствами.
Что касается социального аспектадеятельности, то имеется в виду работа с общественностью, профилактическиемероприятия, правовая пропаганда, а также речь здесь идет о профессиональнойэтике. Как известно, следователь обладает широкими властными полномочиями ипроцессуальной самостоятельностью, что налагает на него соответствующиетребования ответственности и самоорганизованности. Более того, постоянныеэмоциональные нагрузки должны находить выход, иначе происходит профессиональнаядеформация. Выход – это чувство удовлетворения результатами своего труда(социальные мотивы и установки: стремление к справедливости, удовлетворение отприношения пользы кому-либо и т.д.) Может быть интеллектуальное удовлетворениеот раскрытия сложного дела. Кроме того, несмотря на самообладание следователя,его выдержку и прочее в этом духе, эти эмоциональные нагрузки сказываются, поменьшей мере, в мышечном напряжении. Поэтому очень важен активный отдых:туризм, спорт и т.п., который снимает это самое мышечное напряжение
Необходимо сказать несколько слов отипологических различиях личности следователя. Исследования показали, что уследователя в силу личностных особенностей, способностей, может доминироватькакой-то из аспектов профессиограммы. Так, например, естьследователи-организаторы, следователи-«мыслители» (с доминирующейреконструктивной деятельностью), есть следователи с прекрасными поисковымиспособностями, которые преимущественно достигают успеха расследования наначальных его этапах, в ходе осмотра места происшествия и обыска. У многихследователей имеются «любимые» следственные действия (например, следователи,«влюбленные» в допросы и соответственно блестяще их проводящие). Выделениеиндивидуальных типов следователей дает возможность правильнее решать кадровые ипроизводственные вопросы. Так, в случае следователя-организатора хорошоиспользовать его в качестве руководителя следственной группы.
Что еще важно отметить в психологииследователя? Повышенная психическая напряженность работы следователя,необходимость постоянной оперативной реактивности предъявляют особые требованияк нейрофизиологической организации психики следователя. К важнымнервно-психическим качествам профессии следователя можно отнести:
-сензитивность – повышеннуюнервно-психическую чувствительность к внешним воздействиям;
-оптимальное соотношение реактивности(импульсивности) и активности;
-эмоциональную устойчивость;
-пластичность психических процессов;
-пониженный уровень тревожности –умеренную эмоциональную возбудимость в опасных ситуациях;
-резистентность – сопротивляемостьвнешним и внутренним условиям, препятствующим осуществлению начатойдеятельности;
-толерантность – устойчивость кнервно-психическим перенапряжениям.
И в целом необходимость физическойвыносливости. По данным исследований, около 1/5 следователей не выдерживаютритма и нагрузки при работе в следственном аппарате. Как пишут Котов Д.П. иШиханцов Г.Г. в «Психологии следователя»: «…Наш следственный аппарат платит заотсутствие психофизиологического отбора слишком дорогой ценой».
В заключение следует отметить, чтопри всей массе требований к личности следователя первостепенную значимостьимеет система ценностных ориентаций: социально-правовая позиция, чувствогражданского долга, развитое правосознание и т.д., т.е. то самаяпрофессиональная направленность юриста, о которой мы уже говорили выше.
Профессиональная деформация. Почему затрагивается этот, всущности, неприятный вопрос о профессиональной деформации сотрудниковправоохранительных органов? Потому что беда негативного отношения нашегообщества к органам питается прежде всего именно из этого источника, источника,который называется профессиональной деформацией.
В начале XX века известный социолог Питирим Сорокин для обозначенияособого социально-психологического феномена ввел в научный оборот специальноевыражение «профессиональная деформация». Несмотря на то, что на сменуспекулятивным домыслам пришел научный подход к этому феномену, серьезныеисследования этого вопроса весьма немногочисленны.
Профессиональная деформация представляет собой результатискажения профессиональных и личностных качеств работника органа правопорядкапод влиянием отрицательных факторов деятельности и окружающей среды.В чем она проявляется? К признакам профессиональной деформации можнопредварительно отнести все те нарушения в деятельности, которые не должен, носовершает работник. Эти нарушения различными авторами называются по-разному –должностные проступки, ошибки, нарушения дисциплины, социальных,морально-этических, правовых норм, преступления, злоупотребления и т.д. Кпризнакам профессиональной деформации многие авторы относят не только нарушенияв деятельности, но и такие профессиональные изменения в личности, которые несоответствуют нормам профессиональной этики и не одобряются общественныммнением. Вообще профессионализация взгляда, наблюдения, восприятия и оценкилюдей один из наиболее ярких и первоначальных признаков профессиональнойдеформации. При таком профессиональном взгляде легко вообразить, чтоподавляющее большинство населения – это потенциальные правонарушители,вследствие чего легко происходит и перенос на них негативного отношения. Усотрудников милиции особенно легко развивается явление привыкания кнеблагоприятным воздействиям, которыми изобилует их работа. В результатеснижается их психологическая способность к сочувствию, сопереживанию поотношению к другому человеку. Одной из часто называемых причин профессиональнойдеформации считается специфика ближайшего социального окружения, с которымвынужден иметь общение специалист-профессионал. Как гласит народная пословица:«С кем поведешься – от того и наберешься». Также насильственное искусственное провозглашениемаксимальной престижности одних профессий (юридических, экономических) за счетпринижения других ведет к неправильным профессиональным ориентациям людей.
В целом существующие исследованияоткрывают разнообразный и широкий диапазон негативных проявлений личности впрофессиональной деятельности. Для их классификации предлагается использоватьпонятие «норма», по отношению к которой оценивается то или иное проявлениеличности. При этом следует использовать два вида норм. С одной стороны –понятие «норма деятельности»: цели, принципы, технологии, методы и т.п. А сдругой стороны – понятие «норма профессиональной этики». При чем не только и нестолько абстрактные нормы общечеловеческой морали и трудовой этики, а именнопрофессиональной этики. В этом проявляется единство двух подходов кисследованию феномена – деятельностного и личностного. Именно с этих позицийследует выделять признаки профдеформации. Именно с этими двумя нормами следуетсравнивать любую профессиональную деятельность и качество ее исполненияотдельным работником.
Особенность определения нормдеятельности в профессии типа «человек-человек» всегда связана с необходимостьюдоопределения норм каждым рядовым исполнителем по месту и по времени, пообъекту и средствам труда. Именно потому, что в тех профессиях, где объектомявляется человек, в отличие от неодушевленных предметов, всегда приходитсяучитывать чрезвычайно широкое разнообразие проявлений человеческойиндивидуальности. Для чего нужен этот учет индивидуальности, видение человека вкомплексе? Чтобы не допустить однобокого, узкопрофессионального, стереотипноговзгляда на человека, взгляда, который приводит к неадекватному использованиюсвоей профессиональной роли, искажению межличностных отношений, которыенезависимо от профессиональной ситуации не перестают быть таковыми. Для этогонужно уметь применять общие принципы и знания о человеке в конкретной ситуациик отдельному реальному человеку, уметь конкретизировать абстрактные знания инормы. Многие признаки профессиональной деформации специалистов связаны сослабой понятийно-мыслительной подготовкой, с их низкой культуройпрофессионального мышления.
Чтобы осуществить свое воздействиечеловек как субъект деятельности должен на какое-то время вжиться,почувствовать мир другого человека, а это, естественно, не проходит бесследно.В психологии есть аксиома «Изменения происходят через опыт вовзаимоотношениях». В деятельности юридических работников этот опыт своейнегативной нагруженностью часто приводит к деформации. Поэтому важно уметь разотождествлятьсяс другим человеком, уметь видеть различия между собой и другим. В основе этогоумения лежит прежде всего развитое самосознание.
Профессионализм человека вырастает помере насыщения сознания содержанием деятельности, т.е. с развитием профессиональногосознания. Как это ни парадоксально, но подобная специализация повышает рискпрофессионально суженого взгляда, его перенесения на вне профессиональныесферы. В связи с этим интересно привести афоризм Лихтенберга, известного химикаи писателя, который говорит: «Кто не понимает ничего кроме химии, тот и еепонимает недостаточно». Таким образом, необходимо уметь выходить изпрофессиональных ситуаций, профессиональной среды в обычную, бытовую, семейнуюжизнь, желательно не ограничиваться профессиональной сферой и заниматься ещекакой-нибудь деятельностью (хобби, спорт и т.п.).
Что касается норм профессиональнойэтики, то здесь имеет значение уже имеющийся некоторый уровень моральнойкультуры: идеалы, убеждения, опыт соответствующих эмоциональных переживаний,поступков. Этот уровень способствует формированию профессиональной этики и недает оступиться в тех профессиональных ситуациях, где эти нормы нечеткоопределены и плохо конкретизированы (например, в случае инструкции «действоватьпо усмотрению»). Здесь очень важно, чтобы исполнитель хорошо представлял себеболее абстрактные нормы, общие принципы и, исходя из них, переходил кконкретной ситуации.
При всем сказанном человек каксубъект деятельности должен иметь нормативное представление не только об объективнойчасти деятельности, но и иметь нормативные представления о себе какпрофессионале: постоянно себя контролировать и корректировать, чтобы все времяподтверждать свое профессиональное соответствие.
Таким образом, многие проявления«разрывов», нарушений должного исполнения профессионального труда, которыетрактуются как признаки профессиональной деформации, объясняются деформациейдеятельностных норм. Последнее обстоятельство связано с низкой культуройпрофессионального самоопределения субъекта, которая в свою очередь, такжезависит от общей социальной культуры, воспитанности личности, являющейся«носителем» и выразителем морально-этических норм. Как сказал кто-то: «Знатьсебя, отвести себе должное место в жизни – значит, избавить общество отболезненных экспериментов не нашедшей себя личности»
Лекция 13. Криминальная психология: причины преступности, психологияличности преступника
Криминальная психология изучает психические закономерности,связанные с формированием преступной установки, образованием преступногоумысла, подготовкой и совершением преступления, а также созданием преступногостереотипа поведения. Она исследует личность преступника и преступной группы, атакже психологические пути воздействия на них. Сочетая в себе ииндивидуально-психологический подход к анализу преступных деяний исоциально-психологические методы анализа преступности, т.е. оставаясь в своейсути психологической дисциплиной, криминальная психология одновременновыступает как существенная составная часть общего учения о преступлениях ипреступности – криминологии. Главное развитие криминальная психология получилаблагодаря профессору уголовного права Гансу Гроссу, который обобщил свой опыт вфундаментальном труде «Криминальная психология» (1898).
Вопрос о причинах преступности вцелом и отдельных преступлений конкретных лиц всегда привлекал к себепристальное внимание общества. Практически вся история этого вопроса являетсяисторией столкновения двух тенденций в объяснении причин преступности. Одна изэтих тенденций выражается в том, что поведение человека объясняется егобиологическими свойствами – антропологическая школа уголовного права(Ч.Ломброзо). Наличие специфических врожденных свойств у преступникасвязывалось при этом с явлениями дегенерации, вырождения. ПоследователиЛомброзо несколько смягчили его позицию, признав определенное влияние ифакторов внешней среды (социальных), однако доминирующее значение осталось забиологическими факторами. В целом такая позиция вела к снятию ответственностиобщества перед преступником и самого преступника перед этим обществом и собой.И значит, основным путем борьбы с преступностью становилась пожизненнаяизоляция или физическое уничтожение.
Противоположная тенденция –социологические теории преступности – усматривала причины преступности всоциальных условиях: имущественном неравенстве, безработице, воспитании,тяжелых условиях быта и т.д. Делались попытки выделить различные группыразнообразных факторов. Известная теория «дифференцированной ассоциации»Сатерленда пытается объяснить преступное поведение как результат «обучения»,т.е. восприятия личностью ценностей и норм поведения, принятых в преступноммире, с представителями которого личность общается.
Современные взгляды основываются натом, что не существует факторов, которые детерминировали бы толькопреступные действия. Преступное поведение является следствиемсложного взаимодействия личности, социальной среды и конкретной ситуации. Можноговорить лишь о факторах, которые в наибольшей степени предрасполагают кпротивоправному поведению. И эти факторы прежде всего и в значительной мерезаключены в личности, хотя бы уже потому, что именно ей мы вменяем вину засодеянное. Именно личность является точкой пересечения социальных ибиологических предпосылок, но поскольку личность есть социальная характеристикачеловека, то мы можем говорить о доминировании социальных причин,опосредованных личностью человека в виде воспитания, социализации, общения ит.д. Это опосредование внешних воздействующих факторов представляет собойпреломление внешних обстоятельств через систему сформированных у человекавнутренних условий.
Даже если обратиться к лицам спсихическими аномалиями, которых очевидное большинство среди преступников, то издесь нет природной предрасположенности к преступлениям, но есть генетическаяпредрасположенность к тем влияниям среды, которые могут обусловить совершениепреступления. Чем менее социализирована личность (что, как правило, и служитхарактерной особенностью личности преступника), тем больше возможностьавтономизации биологических факторов. Чем ограниченнее психическое развитиечеловека, тем большую роль в его поведении играют иерархически низшие уровнимотивации: эксцессы темперамента, патологии психики, подсознательные влечения.Но поскольку в человеке не существует предопределения поведения инстинктивнойприродой, постольку биологически унаследованные качества человека должны бытьпоняты как подсистема развития определенных психических качеств. Как хорошо поэтому поводу пишет М.И. Еникеев: «Поведение человека побуждается неоднозначными влечениями, а мерой социализированности.» Такимобразом, социальные и биологические факторы становятся детерминантамикриминального поведения не сами по себе, а интегрируясь вличностно-психологические качества преступника. Поведение человека зависит вбольшей степени от реальных условий его жизнедеятельности, но эти условияпо-разному преломляются в психике индивида. Можно сказать, что преступлениеобусловлено неблагоприятным воздействием среды на «неблагоприятные» психическиеособенности индивида.
Далее мы более подробно, можносказать наглядно рассмотрим на основе вышесказанного ведущую отечественнуюконцепцию в объяснении причин преступного поведения, проследим конкретнуюпричинную цепочку. Но прежде необходимо заметить следующее. Важно понимать, чтопреступность как социальный феномен и конкретное преступное поведение, вкотором на центральное место выходит человеческий фактор, явления разногопорядка. Интересно отметить, что Дюркгейм, известный французский социолог (этоимя должно быть вам известно в связи с понятием «аномии»), считал преступностьнормальным социальным явлением при условии непревышения уровня, характерногодля общества определенного типа. По его мысли, преступность неотделима отнормальной эволюции морали и права.
Итак, в конкретном преступномповедении мы прежде всего имеем дело с человеческим фактором – личностью. Чтобыпонять причины преступного поведения, заключенные в личности, необходимоизучить эту личность, выявить те внешние по отношению к ней социальные явленияи процессы, которые сформировали ее криминогенные черты. Отправным пунктом визучении любой личности является понимание ее как целостного образования, какединства всех свойств и качеств, отражающих взаимосвязь и взаимозависимостьличности и социальной среды, в которой эта личность живет и воспитывается и вкоторой себя проявляет. Те социальные факторы, которые порождают преступность вцелом, в каждом конкретном случае определяют преступное поведение следующимобразом: во-первых, они создают неблагоприятные условия для формированияличности в семье, школе, иных учебных, а также трудовых коллективах,неформальном общении; во-вторых, они образуют те внешние условия, которые могутспособствовать такому поведению. И в том, и в другом случае они конкретизируютсяи индивидуализируются. В связи с этим нельзя не согласиться с В.В. Панкратовымв том, что определенная среда формирует определенный тип индивида,«определенный же тип личности, действуя в силу своих особенностей попреимуществу избирательно, попадает чаще всего лишь в определенные ситуации,поскольку сам является их важнейшим элементом, т.е. индивид ограничиваетразнообразие влияний среды на него и формируется уже этими «избранными»влияниями». Здесь мы видим перерастание внешне социального во внутренне субъективное.Этот переход из общесоциального в индивидуальное происходит посоциально-психологическим каналам и механизмам, т.е. путем общения междулюдьми. Думается, что те личностные особенности, которые сформировались сначалом социализации личности и в дальнейшем закрепились в ней, даютвозможность понять причины преступного поведения.
Согласно взглядам современныхотечественных исследователей, общая объяснительная схема преступного поведенияесть отчуждение личности, корнями уходящее в детство. Как гласит один изосновных принципов психологии: каждая психическая функция прежде чем статьинтрапсихической (т.е. внутренней, присущей личности), первоначально являетсяфункцией интерпсихической (межличностной). Этот принцип и положен в основурассматриваемой концепции: криминологически значимые психологическиеособенности имеют свои корни в характере ранних внутрисемейных отношений.
Итак, отчуждение личности. В широкомсмысле любое преступное поведение можно назвать отчужденным, поскольку оносвидетельствует о неприятии виновным ценностей и норм, установленных обществом.Оно является и отчуждающим, т.к. способствует изоляции преступника от среды,усугубляя эту дистанцию. Начало же этой возможной жизненной катастрофы, как ужебыло указано, коренится в детстве.
Известно, что родители, семья,детство играют исключительную роль в воспитании человека, определении егодальнейшей жизни, формировании его нравственных и психологических качеств.Криминологические аспекты отвергания родителями ребенка до недавнего времени непривлекали к себе внимания отечественных исследователей. Между тем, именноотсутствие эмоционально теплых отношений в семье главным образом порождаеттакие особенности личности, которые затем предопределяют ее преступноеповедение. При этом, понятно, результаты влияния среды зависят от того, скакими прирожденными особенностями они встречаются и через какие ранеевозникшие психологические свойства ребенка преломляются. Понятно также и то,что психологическое отчуждение родителями ребенка не является единственнойпричиной формирования личности преступника. Однако, исследования убедительнодоказывают наибольшую значимость именно явления отчуждения.
К слову говоря, нарушение первичныхсоциальных связей и в особенности отсутствие необходимого положительного эмоциональногоконтакта на ранних этапах развития ребенка, может не только породитьотчужденность, но и способствовать возникновению нервно-психических аномалий, всвою очередь обладающих немалым криминогенным потенциалом.
Сделаем небольшое отступление. В западнойпсихологии большой популярностью пользуется возрастная периодизация ЭрикаЭриксона (таблица). Эриксон выделяет восемь жизненных этапов, каждый из которыхзаканчивается кризисом. Кроме того, каждый этап несет свои определенные задачи,решение или не решение которых сказывается на всей последующей жизни. К нашейтеме отчуждения первостепенное отношение имеет первый жизненный этап. Каквидим, здесь ребенок решает фундаментальный вопрос всей своейпоследующей жизни – вопрос о том, доверяет ли он окружающему миру или нет. Желанностьребенка, любовь матери к ребенку создают у него ощущение защищенности ибезопасности и становятся базой для расширения его позитивных контактовс другими лицами; именно с родителей (прежде всего матери) начинаетсясоциальная идентификация и социализация ребенка. На идентификацииосновывается одна из главных функций семьи – формирование у ее членовспособности учитывать в своем поведении интересы других людей общества. Включаядетей в свою психологическую структуру, семья обеспечивает тем самым ихпервичную, но чрезвычайно важную социализацию, т.е. «через себя» вводит их вструктуру общества. Напротив, у ребенка, лишенного материнской любви,отвергаемого родителями, возникает ощущение угрожающей среды.
В зарубежной литературе можно найтиряд прямых указаний на криминогенность психологического отчуждения детей отродителей (польский криминолог Б.Холыст – «психическое сиротство», американскиекриминологи Ш. и Э. Глюк, В.Фокс – «дефектная модель будущего поведения» и др.)
Очевидно, что поведение в силупластичности и динамичности психики может корректироваться и даже существенноизменяться под влиянием жизненных ситуаций. Другими словами междунеблагоприятным детством и преступным поведением лежит жизненный опыт индивида.Очевиден также факт, что есть немало преступников, которые не подвергались вдетстве отвержению родителями, а например, при полном их принятии простопереняли асоциальные ценности и стереотипы поведения родителей, у таких лицмотивы преступлений не порождаются социально-психологическим отчуждением, ониотчуждены от широкой социальной среды, но вполне адаптированы в малыхсоциальных группах. И все же сотни кропотливо исследованных индивидуальныхисторий преступников говорят о том, что в подавляющем большинстве случаев важнейшейпричиной преступного поведения является психологическое отчуждение в детстве. Инеудивительно, что среди них много преступников с психическими аномалиями,поскольку именно такие дети приходят в мир с наименьшим ресурсом адаптивныхвозможностей. Когда такие дети попадают в неблагополучную среду, нежеланными,ненужными, нелюбимыми, то они быстро отчуждаются от этого мира, непонятного иугрожающего, изначально лишившего их позитивной самоидентификации и уверенностив существовании. Как сказал кто-то: «Трагедия детства в том, что его катастрофывечны». Хотелось бы, чтоб это понимали и родители, лишающие своих детей теплапросто в силу занятости и работы.
Отчуждение само по себе не являетсянепосредственной предпосылкой преступного поведения, оно порождает тревожность,которая, в свою очередь, становится основой преступного поведения и формируетмотивы, направленные на «защиту» своего социального и биологического статуса (омотивах ниже).
Несколько слов о тревожности. Тревожность– это выражение субъективного неблагополучия личности. При этом необходиморазличать тревожность ситуативную, связанную с конкретной внешней ситуацией, иличностную, являющуюся стабильным свойством личности. Тревога как эмоциональноесостояние возникает в ситуациях неопределенной опасности и проявляется вожидании неблагополучного развития события. Беспредметность тревожностиотличает ее от страха, как реакции на конкретную угрозу.
Отвергание родителями ребенка и егопоследующее отчуждение приводят к формированию необратимых психологическихособенностей: общей неуверенности в себе и в своем месте в жизни, в своембытие, боязни утраты себя, своего «я», страха небытия, ощущениянеопределенности своих социальных статусов, тревожных ожиданий негативного,даже разрушительного воздействия среды. Эти психологические особенности,заложенные отношением родителей на ранних этапах жизни, затем закрепляются вшколе, трудовом коллективе, среди сверстников, всеми условиями жизни индивида,если они тому способствуют. Все названные особенности составляют то, что можнообозначить понятием «тревожность». Но среди них особенно значим страх смерти,который связан с наиболее глубокими онтологическими основаниями бытия личности– чувства, права и уверенности в существовании, в своей самоидентичности, автономии«я» от «не-я» (классическое «Кто я? тварь дрожащая или право имею?»).
Криминогенность тревожностизаключается не только в том, что она включает в себя беспокойство, субъективноеощущение своей уязвимости, незащищенности, личностной неопределенности, онадетерминирует специфическое восприятие окружающей среды тоже какнеопределенной, расплывчатой, неясной, чуждой и даже враждебной. Поэтомунепонятны и чужды ее нормы и запреты, перестающие играть регулирующую роль.Именно совокупность всех этих моментов образует тревожность не только каксостояние, но и как устойчивую психологическую черту, личностную позицию,формирующую в конечном счете дезадаптивное поведение индивида, его отношение кмиру. Очень важно подчеркнуть, что тревожная личность бессознательно проецируетсвои состояния и переживания на среду и воспринимает ее уже таковой.
Таким образом, тревожность,порождаемая в основном отчуждением личности, представляет такое ее свойство,которое выражается в субъективно серьезных опасениях за свое биологическое или(и) социальное существование. Это свойство порождает подозрительность,мнительность, сверхосторожность, стремление защитить себя, и чем острееощущение угрозы, тем меньше принимаются во внимание нравственные запреты и темвероятнее совершение преступных действий. В своей массе преступников от непреступников отличает именно наличие этого свойства личности, а не временноесостояние тревожности, которое может появиться у любого человека.
Последнее звено причинной цепочки,которое после отчуждения личности и ее повышенной тревожности непосредственнопредшествует преступному поведению, — мотив, который собственно ипредставляет интерес для юриста. Юристы полагают, что преступления совершаютсяглавным образом из корысти, мести, ревности, хулиганских побуждений, не оченьзадумываясь над тем, какие глубинные психологические и внешние социальныереалии они отражают, в чем их субъективный смысл. Во-первых, любое поведениечеловека полимотивировано. Во-вторых, мотивы нельзя понять вне связи с прожитойчеловеком жизнью, с теми влияниями, которым он подвергался и которые определилиего личностные особенности (криминогенетический принцип, по Ю.М. Антоняну). Вмотивах как бы воспроизведено, отражено прежде всего содержание раннесемейныхотношений, а затем и последующих событий. Отношения и события детства обретаютвторую жизнь, новую форму существования и, реализуясь через мотивы в поведении,являются как бы ответом на них, их продолжением или следствием. Если же несвязывать мотивы со всей жизнью индивида, то можно прийти к абсурдному выводу,что любой мотив возникает мгновенно под воздействием актуальной ситуации.Подобный вывод означал бы также, что мотивы не имеют личностных корней.
Итак, мотивы выражают наиболее важныечерты и свойства, потребности и стремления личности («Каждый стоит столько,сколько стоит то, о чем он хлопочет», Марк Аврелий). Вместе с тем, пытаясьпонять мотив, нельзя ограничиваться указанием на то, что в момент совершенияпреступления виновный испытывал сильнейший приступ гнева, хотя эта эмоцияоказывает значительное влияние на принятие решения. Простая констатация гнева,ярости или ревности еще далеко не раскрывает содержание мотивов, поскольку онане дает ответа на вопрос, каков субъективный смысл совершаемых действий.
Нет мотивов, которые порождали бытолько преступное поведение, сами мотивы не могут быть преступными. Преступнымспособно быть только поведение. Поэтому изучение мотивов преступного поведениявсегда должно осуществляться в тесной связи с личностью преступника, ихпонимание всегда должно вытекать из понимания самой личности, ее сущности.Необходимо знать, какую функцию (или функции) выполняют названные мотивы вотношении личности, какую «службу» ей служат, в чем для нее психологическая«выгода» от совершения преступных действий, побуждаемых данными стимулами. Этотмомент психологической «выгоды» является наиболее важным для пониманиямотивов преступлений, и именно по той причине, что любое субъективноепобуждение должно освещаться с позиций личностного смысла, личностнойзначимости.
Таким образом, мотивы преступногоповедения состоят как бы из двух уровней. Первый из них можно назватьпредметным, поскольку он выполняет функции непосредственного удовлетворениялежащих на поверхности потребностей: например, убийство из мести, желание завладетьчужим имуществом и тем самым повысить собственное благосостояние и т.п. Второйуровень мотивов преступного поведения можно обозначить как смысловой.Здесь мотивация возникает, развивается и реализуется на бессознательном уровне,и ее содержанием является постоянное утверждение своего «я», защита своегобиологического и социального существования. Теснейшим образом переплетаясь,взаимодействуя, взаимодополняясь, эти уровни усиливают друг друга и мощнодетерминируют преступное поведение. Мотивация становится смыслообразующим исмыслоконтролирующим фактором поведения.
Кроме того, в механизме совершенияпреступления побуждения индивида имеют тесную связь с привычными способамиповедения. Привычные, обобщенные действия личности так же, как и мотив,определяют направленность человеческого поведения. Не владея обобщеннымспособом действия, индивид никогда не поставит соответствующей цели имотивационно ее не санкционирует. В свете вышесказанного об отчуждении о чемздесь идет речь? Если проанализировать индивидуальные биографии преступников,то окажется, что их уголовно наказуемым поступкам обычно предшествовалосовершение мелких правонарушений и аморальных действий, т.е. в большинствеслучаев совершению преступлений предшествует то, что можно обозначить понятием«дезадаптивный образ жизни». Образ жизни преступников всех категорий в той илииной степени всегда связан с их отчуждением. Преступное поведение органическивписывается в соответствующий образ жизни, и его причины могут быть понятыименно в такой связи. Таким образом, понять поведение преступника – значитпонять его мотивы и привычные поведенческие стереотипы (или обобщенныеспособы жизнедеятельности, по М.И. Еникееву). К тому же любому юристу хорошоизвестно, что устойчивые поведенческие особенности личности – криминалистическизначимые идентификационные свойства личности преступника.
Для чего нужно такое скрупулезное,тщательное изучение подлинных мотивов преступления?
Во-первых, это требованиезафиксировано законодательством, оно лежит в основе принципа индивидуализациинаказания, реализация которого, в свою очередь, является важным признакомгуманного, цивилизованного отношения. Другими словами, правильное заключение омотивах как субъективной стороне преступления – основа правильной квалификации совершенногопреступления.
Во-вторых, знание мотивов необходимодля тонкого, адекватного воспитательного воздействия на отдельных преступниковв условиях исправительного режима. Ведь нужно точно знать, что именно подлежитресоциализации.
В-третьих, эта информация помогает входе предварительного следствия и предупредительной работы.
В-четвертых, будет ли преступник, неосознающий своих истинных мотивов и выслушивающий их формулировку от органовсуда и следствия, которая справедливо возмущает его своей неполнотой, а то инеадекватностью, стремится к перевоспитанию? Осознание себя, своих сложностей –это шаг к принятию ответственности, ответственности за то, что ты есть и чтоделаешь.
Примеры анализа преступлений:
1)  Карандышев из«Криминальной сексологии», с.236;
2)  Мотивсамоутверждения -хрестоматия по юридической психологии изд-ва «Питер», с.128;
3)  символическийсуицид – «Психология преступника и расследования преступлений», с.88-92;
4) преодолениесоциально-психологического отчуждения – там же, с.97-99.
Психология личности преступника. Рассмотрев необходимостьустановления подлинной мотивации, мы вплотную подошли к психологии личностипреступника, поскольку задачи исследования психологии личности преступникапрежде всего заключаются в исследовании мотивации. Помимо этого, с психологиейличности преступника связаны такие задачи как:
3выяснение вопросов, способствующихправильной квалификации совершенного преступления: определение психическогосостояния в момент совершения преступления (например, состояние аффекта),установление вменяемости (т.е. способности быть виновным), формы вины (умыселили неосторожность), установление роли, которую обвиняемый играл в группе ит.п.;
3выбор тактических приемов, которые внаибольшей степени способствуют успешности при производстве следственныхдействий (особенно это касается допроса). Следователь должен знать обобвиняемом намного больше того, что может иметь доказательственное значение ичто в силу этого обычно отражается в следственном производстве. Некоторыеданные, не имеющие процессуального значения, чрезвычайно важны в тактическомотношении;
3задача воспитательного воздействия наличность правонарушителя с целью его ресоциализации должна ставиться уже напервом допросе и опираться на знание индивидуально-психологических особенностейданного обвиняемого;
3работа по выявлению причин данногопреступления.
В юридической литературе термин«личность преступника» употребляется в различных значениях. Имея в виду, что всоответствии с законом никто не может быть объявлен преступником иначе, чем наосновании приговора суда, предлагается разграничивать понятия «личностьподозреваемого», «личность обвиняемого», «личность подсудимого», «личностьосужденного». В этом контексте понятие «личность преступника» приложимо лишь косужденному за конкретные преступления. В большей части случаев словосочетанию«личность преступника», естественно, придается более широкий смысл, в известноймере обобщающий, психологический, имеющий целью определить значениеиндивидуальных особенностей личности в причинно-следственных связях механизмовпреступления.
Как уже было указано в первой частилекции, непосредственные причины и истоки виновного поведения всегда лежат вличности человека, совершившего преступление. Методологическое основание здесьположение о том, что никакие внешние обстоятельства не могут являтьсянепосредственными причинами противоправного деяния, если они не сталипобуждениями воли самого человека, обладающего способностью к волевомуповедению. Генезис преступного поведения заключается в формировании уиндивида состояния психологической готовности к поведенческому акту в формеобщественно опасных действий либо бездействия.
Раскрытие психологии личностипреступника предполагает создание модели психологической структуры личностипреступника, и здесь разные исследователи обращаются к различным сочетаниямпсихологических свойств. Резюмируя многочисленные исследования личностипреступника, проводимые с позиций изучения ее отдельных характеристик, В.Н.Кудрявцев отмечает, что все эти исследования были направлены на то, чтобывыявить, чем преступник отличается от человека, соблюдающего закон. При этом молчаливопредполагалось, что такие отличия существуют, т.е. предполагалось существованиенечто специфического, присущего исключительно преступнику. Однако постепенновыяснилось, что изучаемые особенности личности (например, демографическиеданные) не являются такими, которые бы отличали преступников от лиц,соблюдающих закон.
Большое значение придавалось степенизнания личностью социальных норм, ее правосознанию. Но как оказалось врезультате исследований основные деформации правосознания, которые служат источникомотклоняющегося поведения, лежат не в познавательной сфере, а на уровнеоценочных суждений права и практике его применения. Кроме того, сами по себедефекты правосознания не ведут к преступному поведению.
В итоге, многочисленные исследованияконстатируют, что существуют некоторые комплексы черт личности, характерныедля разных типов правонарушителей, но нет таких черт, которые бы фатальнопредопределяли социальные отклонения.
Для иллюстрации сказанного мырассмотрим два больших исследования.
Первое проводилось А.Р. Ратиновым иего сотрудниками с помощью разработанного ими теста «Смысл жизни», содержащего25 пар противоположных суждений. По мнению Ратинова, структура личностипредставляет собой планетарно-атомарную модель. В центре модели расположеноличностное ядро, а вокруг в различных плоскостях и на разноудаленных «орбитах»находятся другие образования. Образно говоря, в центре находятся самые значимыеи поэтому наиболее стабильные ценности сознания, а по мере «удаления» от них –подчиненные первым более лабильные и ситуативные ценности.
Базовым ядерным образованием личностиявляется, таким образом, мировоззрение в его нравственно-психологическоймодификации, выраженной в категории смысла жизни. Мировоззрение – это «мир вомне и я – в мире». Оно включает миросозерцание, миропонимание и миросозидание(проектирование своей жизнедеятельности, определение ее смысла и перспектив).
Ратинов предположил, что структураличности по своим содержательным характеристикам будет различаться у отдельныхлиц и иметь своеобразную конфигурацию. Различия в смысле жизни у разных людейзаключаются не в том, что одни что-то ценят, а другие это отвергают. Базовыеобщечеловеческие ценности признают все, но по-разному их предпочитают. С цельюэмпирической проверки и был разработан тест «Смысл жизни». Пример одной парыполярных суждений:
Семья для меня
имеет большое значение, и 3 2 1 0 1 23 не имеет решающего значения,
мне было бы трудно жить одному важнейдругие интересы
Контингент испытуемых был представлентремя выборками: первая – «преступники» (300 чел), вторая – из представителейразличных групп населения (200 чел) и третья – работники правоохранительныхорганов (200 чел). Исследование выявило существенные различия междупреступниками и законопослушными гражданами по всем шкалам теста. Анализпоказал, что законопослушные испытуемые намного превосходят преступников посоциально-позитивному отношению по всем базовым ценностям, по общемусамоощущению, по оценке смысла своей жизни. Преступники оказались болеефаталистичными и меланхоличными, крайне отрицательно оценивающими прожитуюжизнь, повседневные дела и жизненные перспективы, у них снижена потребность всамореализации. Вместе с тем обнаружилось и определенное сходство и, крометого, неоднородность различных категорий преступников по мировоззренческимпозициям.
Таким образом, проведенноеисследование доказывало специфику содержания личностного ядра, заключенной таксказать в «житейской философии» как психологической детерминанты преступногоповедения. Исследование экспериментально подтвердило, что существуетопределенная реальность, соответствующая понятию «личность преступника».Очевидно, что различает преступников от непреступников не одно какое-тосвойство или их сумма, а неповторимое сочетание и особый «удельный вес» каждогоиз личностных свойств, которые и образуют новое качество.
Приведенное исследованиехарактеризует, главным образом, ценностно-нормативную систему личностипреступника, ее нравственные стороны. В исследовании же, о котором я расскажудалее, сделаны попытки более конкретно обозначить психологические особенностиличности преступника и ее отдельных категорий.
Итак, исследование Ю.М. Антоняна,В.П. Голубкова и некоторых других, проведенное с помощью известной методикимногостороннего исследования личности (у нас адаптированный вариант СМИЛ, назападе – MMPI). В этой методике имеется 13 шкал,из которых 3 – оценочные и 10 – основных. Исследование показало наличие упреступников в существенной массе типичного повышения по шкалам 4, 6, 8,которые несут характеристики импульсивности, агрессивности, асоциальности,гиперчувствительности к межличностным взаимоотношениям, отчужденности и плохойсоциальной приспособляемости.
Относительное число лиц, имеющихтипичные особенности преступника, зависит от вида совершенного преступления.Максимальное число лиц с типичными психологическими особенностями отмечаетсясреди тех, кто совершает грабеж или разбойное нападение (44,4 %), а такжеизнасилование (41 %); минимальное – среди тех, кто совершает кражи (25 %) ихищения имущества (22 %). Лица, совершившие убийства и нанесшие тяжкие телесныеповреждения, занимают промежуточное положение (36 %). Однако независимо от видасовершенного преступления количество преступников, имеющих типичныепсихологические особенности, значительно превышает относительное число подобныхтипов личности среди законопослушных граждан (5 %). Несколько слов в отношенииконкретных категорий преступников.
Убийц отличает от всех другихкатегорий прежде всего чрезмерная стойкость аффекта, повышенная чувствительность,повышенное осознание своей ценности, трудности в установлении контактов. Ихповедение направляется в основном аффективно заряженными идеями. Такиелюди совершают преступления чаще всего в связи с накопившимися отрицательнымиэмоциями в отношении того или иного человека или ситуации, не видя при этом(или не желая видеть) другого способа разрешения конфликта.
Лица, совершившие изнасилования, вменьшей степени отражают сексуальные мотивы и в большей – самоутверждениесебя в мужской роли. Кроме того, у них самая низкая чувствительность вмежличностных контактах (черствость) и низкая склонность к самоанализу. Этотвид преступлений, так же как и другие, связан с такими личностными свойствами,как импульсивность, ригидность, социальная отчужденность, нарушение адаптации,дефекты правосознания и возможности регуляции поведения.
Поведение корыстно-насильственныхпреступников определяется тенденцией к непосредственному удовлетворениювозникающих желаний и потребностей, что сочетается с нарушением общей нормативнойрегуляции поведения, интеллектуального и волевого контроля. Другими словами,корыстно-направленные преступники отличаются от всех других наибольшейнеуправляемостью поведения и внезапностью асоциальных поступков.
Профиль воров имеет сходство с корыстно-насильственными,но имеет значительно меньшую степень выраженности. Воры более социальноадаптированы, менее импульсивны, более лабильны и подвижны, у них меньшевыражена тревога и общая неудовлетворенность актуальным положением, т.е. вцелом воры характеризуются наиболее гибким поведением. Для них характерна, вотличие от предыдущих двух категорий, хорошая ориентация в нормах итребованиях, несмотря на их внутреннее неприятие и сознательное нарушение.
Категория расхитителей обладаетнаиболее высоким интеллектуальным контролем поведения, хорошо адаптирована. Вцелом расхитители не имеют существенных отличий от нормативной группы и как изаконопослушные обладают различными личностными свойствами.
Таким образом, обнаруженная связьмежду психологическими особенностями и преступной деятельностью позволяетрассматривать первые как один из потенциальных факторов преступного поведения,который при определенных воздействиях среды может становиться реальнодействующим, причем среда может оказывать как усиливающее, так и тормозящеевлияние на проявление этого фактора.
Подведем основной итог. Личностьпреступника отличается от личности законопослушного прежде всего негативнымсодержанием ценностно-нормативной системы, т.е. направленностью, а такжеустойчивыми психологическими особенностями, сочетание которых имееткриминогенное значение и специфично именно для преступников, но при этом мы недолжны забывать об отсутствии фатального предопределения противоправногодеяния.
Лекция 14. Криминальная психология: типологии личностипреступников
Прежде чем перейти к типологииличности преступников, вспомним основной вывод прошлой лекции. Он заключался втом, что сама личность преступника в целом представляет собой социальный ипсихологический тип, отличающийся от других личностей. Преступник каксоциальный тип личности отличается от представителей других социальных типовтем, что он общественно опасен. Но не только эта черта отличает преступников отдругих лиц.
В прошлой лекции мы говорили о том,что психологическое исследование значительной группы лиц, виновных в убийствах,грабежах, кражах и других общеуголовных преступлениях, показало, что им вгораздо большей степени, чем законопослушным гражданам, свойственны такиеособенности, как слабая адаптированность, отчужденность, импульсивность,агрессивность. Они в целом хуже учитывают прошлый опыт, плохо умеют или вообщене умеют прогнозировать будущее. Другими словами, в личностной структурепреступника как типа личности имеются элементы, являющиеся психологическимипредпосылками преступного поведения. Указанные черты типичны для подавляющегобольшинства преступников, но не обязательно должны быть у каждого из них.
От анализа личности преступника вцелом как типа, как носителя наиболее общих, устойчивыхсоциально-психологических черт и качеств можно перейти к анализу ееразновидностей. Именно своеобразные модели личности, создаваемые посредствомтипологизации, серьезно облегчают решение целого ряда практических задач.Соответствие конкретного лица уже созданной модели, т.е. определенному типуличности, позволит сделать весьма обоснованное предположение о субъективныхпричинах преступного поведения, поскольку они уже известны как свойственныеданному типу личности. Учитывая данный тип преступника, можно разработатьсоответствующую последовательность шагов предупредительной работы с ним,определить тактику следствия или отдельных следственных действий в случаевозбуждения уголовного дела.
Существует несколько типологическихсхем личности преступника с разными критериями положенными в основу типологии.В общем смысле, в основе криминально-психологической типологизацииличности преступников лежат доминирующие позиции личности, ее побуждения,мотивы, устойчивые цели и способы совершения преступления, мерадесоциализированности личности, характер ее антисоциальной направленности.
Рассмотрим некоторые типологии.
Мы уже говорили о психологическойготовности индивида как генезисе преступного поведения.Психологическаяготовность проявляется в принятии криминальной цели и способа, а в своюочередь, важнейшим психологическим атрибутом приемлемости совершенияпреступного деяния является позитивное самовосприятие себя как субъекта такогодеяния. Психологическая приемлемость преступного деяния как способаудовлетворения потребности или разрешения проблемной ситуации представляетсобой важнейшую отличительную особенность личности, обладающей склонностью кпротивоправному поведению. Психологическая приемлемость преступного способаповедения может иметь различную степень потенциальной готовности к его использованиюи проявляться различно. Отсюда соответственно можно выделить ряд общих типовкриминогенности личности.
3первый тип характеризуется тем, чтоготовность к преступлению обусловливается наличием определенной криминальнойпотребности (или криминального влечения), предметом которой является нетолько получаемый результат, но и в значительной мере (а порой в определяющей)сами преступные действия – процесс их совершения. Такая потребность можетактуализироваться независимо от внешних условий и побуждать поиск объекта ивозможность совершения преступления. Криминальное влечение может приобретатьдоминирующий характер в поведении человека, и тогда оно становится психическойаномалией, не исключающей вменяемость. Как правило, криминальное влечение носитиндивидуально специфический характер, т.е. имеет индивидуально своеобразноесодержание, касающееся вида и способа совершения преступного посягательства,его объекта и приемлемых условий.
3второй тип криминогенности выражаетсяв субъективно непротиворечивом принятии преступного способа удовлетворениянекоторой потребности или разрешения проблемной ситуации как наиболеепредпочтительного по сравнению с правомерным или наряду с использованиемправомерного. Для такого индивида не стоит вопрос принципиального выбора.Преобладающее положительное отношение к преступному способу связано с егоосвоенностью, привычностью использования, уверенностью в «благоприятном»результате.
3третий тип личностных предпосылокпреступного поведения выражается в том, что субъект принимает преступный способудовлетворения определенной потребности лишь при исключительно благоприятныхусловиях с учетом максимальной безопасности. В обычных условиях для него болееприемлем правомерный способ.
3четвертый тип проявляется ввынужденном, внутренне противоречивом принятии преступного способа действий.Это происходит, например, когда субъект считает, что реально отсутствуетвозможность обеспечить правомерным способом удовлетворение потребности(разрешение проблемной ситуации) и в то же время невозможно оставить этупотребность без удовлетворения. Приемлемость преступного способа действиясвязана здесь с вынуждающими обстоятельствами, субъективно безвыходнымположением (рискованно, но допустимо).
3пятый тип криминогенности личностихарактеризуется наличием склонности к импульсивному совершению противозаконныхдействий, проявляемой в форме реакции на некоторые обстоятельства ситуации.Психологические предпосылки такого поведения выражаются в наличии криминальныхповеденческих установок и стереотипов.
3шестой психологический тип личностипреступника проявляется в принятии преступной цели-способа под решающимвлиянием внешнего криминогенного воздействия иных лиц либо в результате егоконформного поведения в группе, обусловленного готовностью идентифицировать сней свое поведение. В данном типе налицо отсутствие антикриминальнойустойчивости личности.
Наряду с мерой социальной опасностипреступника, выражающейся в ее криминогенности, можно выделить характер этойопасности, определяемый объектом преступного посягательства. Это классическая типология,которая, в принципе, вам должна быть известна. Здесь выделяются три основныегруппы направленности преступника: насильственная, корыстная икорыстно-насильственная. Отдельно мы рассмотрим группу лиц, совершивших такназываемые неосторожные преступления.
Итак, насильственный типпреступника.
Как известно, около 85 % преступленийпротив личности совершается лицами, связанными с потерпевшими деловыми,родственными, интимными и другими отношениями, и преступление является конечнойфазой конфликта, возникшего в результате этих отношений. Психологический«корень» насилия в том, что преступник (во многом неосознанно) приписываетжертве способность удовлетворить его потребности или вести себя в соответствиисо своим представлением о должном поведении, а затем в той или иной форметребует их удовлетворения и соответствующего поведения.
Изучение лиц, совершивших убийства,выявляет у них сильную психологическую зависимость от другого лица.Убийцы в целом относятся к такой категории людей, для которых свободная исамостоятельная адаптация к жизни всегда проблема. Выход из контакта с жертвой– для них практически невозможный способ поведения.
Мы уже говорили об отчуждении,которое у агрессивных преступников формирует хроническую неудовлетворенностьжизненно важных (витальных) потребностей, поэтому и возникает столь жехроническая зависимость от объектов, которые могут их удовлетворить. Еслиуказанная ситуация сложилась в самом раннем периоде жизни человека, то стечением времени (с возрастом) она не исчезает, а лишь переходит в другиеформы. Место матери как основного жизнеобеспечивающего фактора может занятьдругое лицо, но отношение полной зависимости будет сохранено.
Это отношение зависимости имеетвесьма значимые последствия. Прежде всего задержка процесса приобретенияспособности к независимому, самостоятельному существованию приводит к задержкев целом психического и социального развития личности. Недаром почти всеисследователи личности убийц отмечают у них низкий, примитивный, в среднем,уровень развития, невысокую общую культуру, узкий круг знаний и интересов. Этимсоздается основа для слабого развития приспособительных возможностей этих лиц,в результате чего они реагируют на внешние события на низком и примитивномуровне – эмоциональном и ограничены в возможностях интеллектуальной переработкивоспринимаемой информации. В связи с общим низким уровнем психического развитияи ограниченными адаптивными возможностями для насильственных преступников резкоувеличен круг тех внешних событий и ситуаций, которые они воспринимают какугрожающие.
Другим следствием отчуждения являетсяосновная характерная черта насильственных преступников – дефектностьсоциальной идентификации.
Что касается основных психологическихчерт, то мы их рассмотрели в предыдущей лекции.
Корыстный тип преступника. Как известно, корысть считаетсяодним из самых устойчивых и трудноискоренимых пороков. Однако, если открытьтолковый словарь русского языка, то там под корыстью понимается «выгода,материальная польза». Как видите, это определение не содержит негативногоподтекста, намека на порок. Для этого в том же словаре есть другое слово –корыстолюбие, стяжательство. Корыстные побуждения присущи подавляющемубольшинству людей. Преступными они становятся лишь тогда, когда образуют корыстнуюнаправленность личности.
У корыстного преступника обычносформирован особый тип поведения – ситуативная зависимость поведения –установка на совершение криминальных действий в любой ситуации ослабленногосоциального контроля. Как отмечают исследования, преступники этой категорииотносятся к наиболее социально запущенной части правонарушителей. Их преступноеповедение возникает раньше, чем у преступников других категорий.
Какие дефекты семейного воспитанияздесь можно обозначить? Есть такое понятие «десоциализирующая семья», т.е.семья, не выполняющая функции социализации своих членов и прежде всего,конечно, детей (в сущности, мы уже говорили об этом, рассматривая отчуждение).«Десоциализирующее» влияние может, например, проявляться в непротиводействиитем негативным поведенческим проявлениям, которые ребенок приносит извне. Или,например, многие родители, удовлетворяя любые желания своих детей, воспитываюту них склонность к приобретательству, а не к духовным ценностям. В целом, источникбудущей корыстной направленности, как правило, коренится в нарушении балансамежду духовным и материальным в человеке в пользу последнего.
Корыстно-насильственный типпреступника включаетв себя характеристики насильственных и корыстных преступников, поэтому мы небудем его рассматривать. Важно подчеркнуть лишь одну особенность. Насилие здесьпри ведущей корыстной направленности обычно носит инструментальный характер,как средство достижения цели, допустимое или необходимое. У насильников в этомконтексте насилие, как правило, имеет характер «самоцели».
Несколько отдельно мы рассмотрим категориюлиц, совершивших преступления по неосторожности. В неосторожныхпреступлениях нет прямых побуждений к совершению преступлений – преступныйрезультат здесь не совпадает с мотивами и целями действия. Но преступленияпо неосторожности не являются «безмотивными».
Согласно упомянутому в прошлой лекцииисследованию под руководством Антоняна, лица, совершившие неосторожныепреступления, имеют принципиальные отличия по своим психологическимособенностям от совершивших умышленные преступления. Среди неосторожныхпреступников, по данным исследования, нельзя выделить преимущественнораспространенный тип личности (как и среди законопослушных граждан ирасхитителей), но у них существует фундаментальное психологическое качество,встречающееся практически у всех, совершивших неосторожные преступления. Этокачество – повышенная тревожность, выражающаяся в мотивации избеганиянеудач, склонности брать вину на себя, склонности к образованию реакции тревогина различные ситуации, неуверенности в себе. В экстремальных ситуациях такиелюди легко поддаются страху и склонны к шаблонным действиям.
В неосторожных преступлениях болеесущественной чем при других преступлениях становится роль криминогеннойситуации. В трудных поведенческих ситуациях проявляются такие негативныекачества личности как самонадеянность и небрежность (í сознательное нарушение правилбезопасности), ситуативная зависимость, дефекты предвидения результатовповедения. В тех случаях, когда экстремальная ситуация предъявляет требования,превышающие психофизиологические возможности человека, должна быть назначенасудебно-психологическая (инженерно-психологическая) экспертиза.
Итак, мы рассмотрели типологию наоснове деяния, которое само по себе не раскрывает полностью субъективных сторонличности преступника. Деяния, одинаковые по юридическим признакам, могут бытьобусловлены разными мотивами и психологическими факторами. Кража, например, водном случае обнаруживает хищническую приобретательскую направленностьвиновного, а в другом – слабоволие и внушаемость. От первого скорее всего можноожидать повторного хищения, от другого – самых разнообразных действий. Чтобыдостичь достаточного объяснительного уровня субъективной стороны преступления,необходимо, по всей видимости, разработать типологию преступников помотивационным критериям. Такие попытки уже предпринимались, но, к сожалению,они не вполне удались. Тем ни менее, используемая вкупе с вышерассмотреннымитипологиями, типология по мотивационным критериям значительно выигрывает всвоей практической ценности. Поэтому мы и ее рассмотрим.
Ранее мы говорили о двух уровняхмотивации: о той, которая лежит на поверхности и о мотивации более глубокогоуровня, мотивации субъективного смысла. Недостаточно просто отметить, чтонасилие совершается по приступу агрессии, хотя вполне возможно, что в некоторыхслучаях такое поведение действительно продуцируется психологической структуройличности данного преступника и его явная опосредованная причина – социальнаядефектность (несформированная или искаженная социальная идентичность).Корыстное преступление также далеко не всегда следствие корыстнойнаправленности. Чтобы разобраться в часто сложно мотивированном человеческомповедении, необходимо учитывать мотивацию субъективного смысла. На это иориентирована предлагаемая типология. Итак,
(1).«Утверждающийся»(«самоутверждающийся») тип.
К нему относятся лица, смысломпреступного поведения которых является утверждение себя, своей личности, насоциальном, социально-психологическом или индивидуальном уровне. Средикорыстных преступников простой пример, когда подросток совершает кражу илипринимает участие в групповых хулиганских действиях для того, чтобы бытьпринятым в определенную неформальную группу. Владение и распоряжение похищеннымвыступают в качестве средства утверждения личности, «своего я». При чем нетолько в статусе «я такой» (как определенная референтная группа), но и всуществовании – «я есть» (человек чувствует себя значительным изначимым, обладая чем-то). Разумеется, здесь присутствует и корыстный мотив,который выступает как параллельный, а впоследствии может превратиться и вкорыстную направленность.
Среди насильственных преступниковесть движимые потребностью доказать ценность своего «я» и добиться еепризнания. Это навязывание нередко носит ярко демонстративный характер,используются все способы втянуть другого человека в сферу своего влияния, посуществу подчинить его себе. Рано или поздно другой человек стремится разорватьэту связь, и тогда возникает ситуация насилия, т.к. насильник утрачивает своего«донора», без которого существование невозможно.
По мотивам утверждения себя в глазахдругих и самоутверждения нередко совершаются изнасилования, например, для того,чтобы закрепить свой авторитет среди сверстников-подростков или подтвердитьсвой биологический статус мужчины в собственных глазах. Следует сразу отметить,что среди лиц, совершивших изнасилования, часто встречаются лица, страдающиедебильностью, слабоумием, которые попадают соответственно в «отвергаемый» тип,и их насилие часто является попыткой удовлетворить сексуальные нужды.
Мотив самоутверждения тесно граничитс мотивом, связанным с блокированием возможности проявления своей личности вопределенном поведении при наличии высокой субъективной необходимости такихпроявлений, проще говоря, с комплексом неполноценности. Например, срединасильственных преступников существуют люди, движимые потребностью утвердитьсяв собственном мнении о себе как о лице, способном на решение, поступок,необычное, рискованное действие. Их наиболее характерной личностнойособенностью является постоянная неуверенность в себе. Они испытываютболее-менее осознаваемое изматывающее чувство неполноценности, своейникчемности. Своим преступлением они достигают чувства уверенности всобственном существовании, праве на существование, не как «тварь дрожащая, акак право имеющее» существо. Классический пример – Раскольников.
С мотивом самоутверждения связанотакже гипертрофированное чувство должного. Такие люди предъявляют очень высокиеи жесткие требования к окружающим с позиций собственных представлений о нормахповедения. В сущности, они зависимы от своих представлений о должном, находятсяв плену идеального. Незначительные отклонения поведения других людей от этихпредставлений вызывают у них чувства эмоционального дискомфорта, болеезначительные – внутреннего негодования и действия по корректировке ситуации.Нередко это так называемые борцы за справедливость, основным способомустановления которой становится насилие, принуждение. Среди корыстныхпреступников подобного типа классический пример – Деточкин из фильма «Берегисьавтомобиля».
(2).«Игровой» тип личностипреступника.
Весьма сложен с психологической точкизрения. Представителей игрового типа отличает постоянная потребность в риске,поиске острых ощущений, связанных с опасностью, включение в эмоциональновозбуждающие ситуации и т.п… В целом всю совокупность этих ситуаций можноусловно обозначить как «криминальное влечение» (условно, поскольку игроваямотивация присуща не только преступникам). Этот тип достаточно частовстречается среди преступников и особенно среди воров (вспомним Шуру Балагановаиз «Золотого теленка»). Корыстные побуждения при этом, как правило, действуютнаряду с «игровыми», поскольку для них одинаково значимы как материальныевыгоды в результате совершения преступлений, так и те эмоциональныепереживания, которые связаны с самим процессом преступного поведения.
Среди насильников примечательнойчертой некоторых из них является склонность к очень глубоким и сильнымпереживаниям, сходных с экстазом. В момент совершения насильственных действийвозникает чувство духовного освобождения, представляющее исключительнуюценность для данного лица. Но в его основе лежит неосознаваемое стремление квыходу из состояния зависимости.
Среди лиц, совершивших изнасилования,могут быть лица пассивно-игрового типа, пассивного потому, что (чащебессознательно) игру затевают женщины, своим поведением создающие видимостьвозможности вступления с ними в половую близость. Насильники же, не понимаясущности возникших ситуаций и действительного отношения к ним будущихпотерпевших, вступают с ними в такие отношения, которые можно назвать игрой.Опыт изучения подобных преступников показывает, что значительное большинство изних искренне верит в то, что женщины были согласны на все, и поэтому они ни вчем не виноваты.
Хорошо известно, что срединасильников изредка встречаются изощренные интеллектуалы, превращающие процесссвоего преступления в игру, кульминацией которой становится само насилие.
(3).«Дезадаптивный» (или«асоциальный») тип.
Включает в себя лиц, у которыхнарушена социальная адаптация, т.е. приспособляемость к условиям социальнойсреды. Основная их тенденция выражается в неосознаваемом избегании социальнойидентификации и социального контроля. Это, как правило, лица, ведущиебездомный, паразитический образ жизни. Соответственно они не имеют законныхисточников получения средств к существованию; кражи и другие имущественныепреступления дают им эти средства.
Вопрос к аудитории: как отражаетсяэтот тип среди насильственных преступников? Нередко это молодые люди, схорошими внешними данными, эгоистичные, черствые, расчетливые, неприспособленные к жизненным трудностям и труду, выбирают себе будущую жертву,способную обеспечить их безбедное существование. Понятие «дезадаптивный»применяется к ним с определенной долей условности, но в основе их лежитнеспособность к самостоятельному существованию.
(4).«Алкогольный» тип.
Очень близок к дезадаптивному, но несливается с ним. Алкоголь здесь становится самостоятельным, смыслообразующиммотивом поведения, мерилом всех ценностей и отношений. Среди корыстныхпреступлений критерий его выделения это совершение корыстных преступлений радиполучения средств для приобретения спиртных напитков. Преступления совершаютсяпримитивными способами, обычно заранее не готовятся, не принимаются меры куничтожению следов, а похищенное тут же чаще всего сбывается.
Среди насильственных преступниковподобного типа преступление является следствием специфической жизненнойситуации, которую можно свести к постоянному третированию этих людей домашнимили ближайшим окружением. Обычно это преступления, совершаемые на такназываемой «бытовой» почве. Перед судом нередко предстает в таких случаяхопустившийся, несчастный человек, переживающий свою вину и безразличный кнаказанию.
Перечисленный перечень далеко неполный, но главное, он демонстрирует нам невозможность создать типологиюличности и поведения всех преступников в зависимости от мотивов их уголовнонаказуемых действий. Понятно, что ценность попыток создать такие типологии неисчезает, поскольку в сочетании с более четкими классификациями и они приносятсвою реальную, практическую пользу. При всем сказанном мы помним, что остаетсяединый знаменатель – отчуждение личности, основы которого закладываются путемее психологического и эмоционального отвергания в детстве.
Лекция 15. Криминальная психология: психология преступногодеяния, феномен преступных групп, психология несовершеннолетних (преступников)
Психология преступного деяния. Начнем с вещей общеизвестных. Каквы знаете, преступлением является общественно опасное, виновное, наказуемое позакону деяние. Совокупность установленных уголовным законом признаков,характеризующих определенное общественно опасное деяние как преступление,образует состав преступления. В состав преступления входят четыре группыпризнаков (или элементов состава): 1) объект, 2) объективная сторона, 3)субъект и 4) субъективная сторона. Психологический анализ преступногодеяния, по существу, представляет собой анализ психологического содержанияструктурных элементов преступного действия.
Прежде чем говорить о существующихмоделях преступного деяния, следует сказать несколько слов о двух основныхаспектах изучения причин совершения преступлений, макрокриминологическом имикрокриминологическом. Макрокриминологический аспект, по сути, естьсоциологический подход, анализирующий крупные социальные явления. Микрокриминологическийаспект анализа представляет собой психологический подход и именно этотподход будет прежде всего учитываться нами в последующем рассмотрении моделей(в принципе, мы уже исходили из него, говоря в прошлых лекциях о причинахпреступности).
Поведение можно определить как произвольнуюактивность личности, т.е. такую активность, при которой осознаныпреследуемая цель и есть возможность контроля за ходом разворачивающихсяпроцессов. Поведение человека разворачивается во времени и пространстве,представляет собой «процесс взаимодействия изменчивых ситуационныхфакторов с относительно постоянными личностными характеристиками»(Хеккхаузен, «Мотивация и деятельность»). Этот процесс имеет внешнюю(объективную) и внутреннюю (субъективную) стороны. Все эти соображения в полноймере относятся к преступному поведению и его механизму. Рассматривая далеемеханизм преступного поведения, мы увидим, что хотя он содержит по форме те жепсихологические элементы — процессы и состояния, что и механизм правомерногопоступка, но наполнены они другим социальным содержанием. В нем, как и присовершении общественно полезных действий, отражается внешняя среда, в которойдействует человек, но это отражение, как правило, дефектно. В этомспецифика генезиса преступления, в отличие от обычных человеческих поступков.
Классическое определение КудрявцеваВ.Н. в качестве механизма преступного поведения рассматривает взаимосвязь ивзаимодействие внешних факторов объективной действительности с внутренними,психическими процессами и состояниями, детерминирующими решение совершитьпреступление, направляющими и контролирующими его исполнение.
Механизм преступного поведенияохватывает не только сам уголовно-наказуемый поступок (преступление), но и егоближайшие (непосредственные) причины. Элементы механизма преступного поведения- это психические процессы и состояния, рассматриваемые в динамике и вовзаимодействии с факторами внешней среды, детерминирующими это поведение.
Как известно, преступления по своимсубъективным свойствам делятся на умышленные и неосторожные. В свою очередь,среди умышленных преступлений выделяются совершенные в состоянии аффекта,предумышленные и другие. Механизм преступного поведения во всех этих случаяхимеет свою специфику. Наиболее полно и развернуто он выступает в группе т.н.предумышленных преступлений, т.е. тех, совершение которых сознательнопланировалось субъектом еще до наступления ситуации, в которой осуществилосьего преступное намерение. Поэтому модели, которые мы рассмотрим, отражаютпрежде всего именно этот случай.
Следует заметить, что юристы иногдаговорят проще: преступление как простое волевое действие индивида(или импульсивно-ситуативные преступления) и преступление как сложноеволевое действие (или предумышленные преступления). Это слишком упрощенныйвзгляд для современного уровня знаний, равно как и распространенный шаблон«мотив — цель — деяние». Об этом еще будет сказано в заключении этойтемы. А пока мы рассмотрим три известные отечественные модели преступногоповедения.
Во-первых, это обстоятельная, нетолько описательная, но и структурная модель В.В. Лунеева, опубликованная в1980 году. Центральный, отличительный момент его модели в том, что авторпредставляет мотивацию как «внутренний стержень генезиса преступногоповедения». Автор рассматривает феномен мотивации в двух срезах:вертикальном и горизонтальном. Вертикальный срез определяется четырьмяуровнями: социологическим, социально-психологическим, психологическим ипсихофизиологическим. Горизонтальный срез представлен структурными элементамимотивации. Их девять: 1)формирование и актуализация потребности или другогодетерминанта; 2)возникновение и становление конкретного мотива;3)целеобразование, или выбор цели; 4)выбор путей, средств, способов достиженияцелей; 5)прогнозирование возможных действий, желательных и нежелательныхпоследствий, в том числе и возможного уголовного наказания; 6)принятие решениядействовать; 7)осуществление контроля и коррекции действий; 8)анализнаступивших последствий, сравнение достигнутого с желаемым; 9)раскаяние иливыработка защитного мотива. Мотивация здесь выступает как системообразующий исмыслоообразующий фактор. Помимо возражений против такого расширительноготолкования мотивации, другие исследователи отмечают, по крайней мере, еще тринедостатка. Во-первых, последовательность упомянутых элементов изображена в виделинейной однозначной цепочки, в то время как в действительности их связь имеетболее сложную структуру и к тому же порядок их расположения может меняться.Во-вторых, автором не раскрыты четыре названных уровня мотивации. В-третьих,схема дает только качественное представление и не содержит количественныхданных.
Несколько иную попытку схематическиизобразить генезис преступного поведения (и раньше Лунеева) предприняли Ю.М.Антонян и Ю.Д. Блувштейн. Причем они рассмотрели главным образом лишь первуючасть генезиса — процесс формирования личности преступника и воздействия нанего конкретной жизненной ситуации. Они представили две модели, из которыхвторая развивает и детализирует первую, поэтому мы ее и рассмотрим (см. ниже).
Как видим, авторы выделили три типаличности, отмеченные на схеме: I — лица с глубокой антиобщественной установкой; II — лица без стойкой антиобщественной установки, ноподдающиеся отрицательному влиянию малой социальной группы, к которой онипринадлежат; III — случайные (ситуативные)преступники. Далее на схеме указаны два вида ситуаций: благоприятная длясовершения преступлений (IV) инеблагоприятная (V). Под цифрой 1 — совершение преступления, 2 — преступник, 3- конкретная жизненная ситуация.Антиобщественная установка, по мысли авторов, складывается под влиянием четырехфакторов: отрицательного влияния семьи (4), плохого воспитания в школе (5),неблагоприятной обстановки в трудовом коллективе (6) и дурного воздействиямалой неформальной группы (7). Все эти социальные факторы находятся подопределяющим влиянием общества в целом (8), а также идеологии и морали (9).
Достоинство этой модели не только втом, что в ней указаны условия формирования личности, но и обозначены обратныесвязи, чего нет во многих других моделях. Например, не только преступниквоздействует на объект, когда совершает преступление, но и само содеянноевлияет на его личность. Что касается недостатков, то существенный минус этоймодели — это исключение из рассмотрения всех внутренних элементов процессамотивации, планирования и исполнения. Также нет количественных данных, даетсятолько качественное представление.
Наконец, наиболее полная и подробнаямодель генезиса преступного поведения, предложена Кудрявцевым В.Н. (см. ниже).
В этой схеме выделяются три основныеблока: мотивация, планирование и исполнение преступного акта. Каждые из трехосновных блоков — сложное образование, включающее разнообразные психическиесостояния и процессы, влияние внешней среда, принимаемые человеком решения иобратные связи.
В блоке мотивации можно выделитьнесколько групп психических явлений, играющих мотивирующую роль в планировании,подготовке и осуществлении преступлений. Это прежде всего потребности ивлечения человека; далее это планы и проблемные ситуации и, наконец, этоценностные ориентации.
Планирование — определение субъектомсвоих возможностей, принятие решений о целях деятельности и средствах еедостижения.
Исполнение — конкретное преступноедеяние, последствия, влияние содеянного на его оценку преступником и насобственную самооценку преступника.
Рассмотрим более подробно двапоследних блока, планирование и исполнение. Мотивацию мы разбирать не будем,поскольку уже говорили о ней. Замечу лишь, что Кудрявцев также отмечаетзначимость «неблагоприятного формирования личности», то, о чем мыговорили как об отчуждении личности в детстве и в процессе социализации. Автортакже подчеркивает, что связь эта статистическая, вероятностная, наблюдаемаялишь в массе лиц и событий, что исключает фатальную предрасположенность.
Итак, планирование преступления.Руководствуясь сложившимся мотивом поведения, субъект должен наметить образсвоих действий. Сделать это без предварительного плана невозможно, если непринимать во внимание аффективных, импульсивных поступков, при которых«мотивом поведения является чувство, оповещающее субъекта о моментальнойсубъективной ценности поведения».
Планирование совершения преступления,как и любого другого поступка, подчиняется общим закономерностям планированияопераций. По сути, это создание модели будущего поведения с учетом обстановки,цели, способов и средств, времени и места, затрат, возможностей и последствий.Понятно, что в случае преступления есть определенная специфика: преступникунужно учесть тайный, противозаконный характер совершаемого, а также возможноесопротивление.
Следует заметить, чтоквалифицированное планирование в реальной практике встречается не часто.Неполнота и дефектность планирования объясняется многими причинами, чащенедостатками информации и недостаточным уровнем интеллекта преступников. Крометого, планирование проводится при подготовке далеко не всех преступлений. Неразрабатывает планов действий большинство подростков-правонарушителей. Не могутпланироваться неосторожные преступления, под влиянием аффекта, ссоры, подвоздействием ситуации и т.д.
С учетом того, что планирование можетиметь различное «наполнение», в целом оно включает в качествемаксимального набора элементов следующее:
-более или менее четкая постановкацели (ради чего);
-выбор объекта удовлетворенияинтереса;
-определение средств достижения цели;
-при этом каждый выбор связан спринятием решений, которые все более конкретизируются по мере развития событий.
Какие факторы или обстоятельствавлияют на то, что именно данный вариант поведения будет избран преступником?Очевидно, что они могут быть субъективными и объективными. Среди объективныхобстоятельств два основные — это степень трудности и степень безопасности.Среди субъективных, например, можно отметить умения (навыки) преступника ипривычные стереотипы поведения. Важны различные психологические ипсихофизиологические особенности личности (склонность к риску, импульсивность ит.д.).
Но (!) все-таки многие решенияоказываются неадекватными действительным ситуациям. И главная причина, какпоказывает практика, в том, что реальные препятствия на пути к достижениюпреступного результата недооцениваются. Это находит отражение в т.н. феноменемнимой транзитивности, когда условия для совершения преступления кажутсяоптимальными или достаточными.
Этап совершения преступления включаетне только преступное деяние, условия его совершения и результат, но такжесамоконтроль преступника. Важные моменты, определяющие эту стадию:
-совершение преступления какмежличностное взаимодействие (прежде всего имеется в виду виктимологический аспект,а также соучастие, использование человека «в темную», ближайшееокружение);
-условия, способствующие совершениюпреступления (по философскому пониманию могут быть сопутствующими, необходимымии достаточными);
-изменение преступного поведения исамоконтроль;
-самооценка и самооправданиепреступника.
В процессе совершения преступногодеяния наиболее ярко проявляется его специфика: импульсивное, неосторожное,предумышленное. Импульсивные преступления совершаются спонтанно, без специальносформированной цели. Здесь мотивы и цели совпадают и трансформированы в механизмустановки. Эти установки, как правило, подсознательны и проявляются в поведенческихстереотипах. В общем смысле, Еникеев определяет импульсивныепреступления как «замыкание» острых психических состояний индивида наконфликтные для него ситуативные обстоятельства. Эти ситуативныеобстоятельства выступают как бы пусковым механизмом малоосознанныхпротивоправных действий.
В отношении неосторожных преступленийможно сказать, что речь прежде всего идет о ситуациях «человек — техника», например, ДТП. Еще Павловым было установлено, что однообразные,малозначимые, длительно действующие раздражители вызывают «охранительноеторможение». Отсюда т.н. “дорожный гипноз”, нередкостановящийся причиной аварий. В целом, большинство ошибочных действий водителейсвязано с неоптимальной стратегией вождения автотранспорта.
Подведем итоги в отношении того, чтоважно четко усвоить из изложенной схемы.
Во-первых, последовательностьэлементов в высшей степени условна; опыт показывает, что многие из них могутменяться местами, а то и вовсе отсутствовать (явление инверсии).Например, при планировании преступления выбор объекта иногда совпадает свыбором цели, иногда следует за нею, но может и предшествовать ей. Или постановкацели может предшествовать оценке возможностей, а проблемные ситуации, как ижизненные планы, могут вообще не иметь места.
Во-вторых, путь от«безобидных», во многом — «нейтральных» потребностей кочевидному преступлению сложен и противоречив. Индивидуальные особенностиличности играют существенную роль, в результате чего решающим в этом процессеможет стать почти любое звено: интересы, возможности, цели, средства и т.д.Замечу лишь одно, принимая окончательное решение, человек, как правило,становится как бы «связан» им и, тогда преступление почти неизбежно.
Эти рассуждения приводят нас кфилософскому вопросу о свободе воли преступника (притча о буридановом осле(!)). Поведение человека (в том числе и преступника) вероятностно(статистически) детерминировано, но в число детерминант входит и оценка имсамим актуальной и потенциальной ситуации, в которой совершается выбор. Свободаволи существует как более или менее ограниченная обстоятельствами иособенностями личности возможность этого выбора, возможность, всегдапотенциально присутствующая. Если внешнее воздействие настолько сильно, что онолишает субъекта такой возможности, то мы говорим об отсутствии вины,исключающем ответственность. А если этому выбору препятствуют внутренниеличностные причины, то скорее всего налицо невменяемость субъекта.
Таким образом, при изучениипреступления необходимо исходить из того, что этот процесс в значительнойстепени дифференцирован и индивидуализирован. Можно сказать, что разновидностейгенезиса преступлений столько, сколько лиц, их совершающих. Это обязываеткаждый раз при расследовании и судебном рассмотрении дел определять схемуразвития причинных связей не абстрактно, по шаблону (мотив — цель — деяние), аконкретно, с учетом особенностей личности преступника и специфики егоповедения. Это, в свою очередь, необходимое следствие провозглашения принципаиндивидуализации наказания и гуманизации политики современной юридическойпрактики.
Заканчивая теоретическое изложениеданного вопроса, могу предложить вам один практический совет. Поведениечеловека обусловлено прежде всего личностно, а не ситуативно. Поэтому выдолжны стремиться получить максимальную информацию о человеке: его история,привычки, планы и т.д. Случайная мелочь в виде индивидуальной личностнойособенности может раскрутить всю цепочку до этого непонятных или кажущимисяпонятными («с натяжкой») действий. Более того, эта мелочь может вдруготкрыть своего рода панораму внутреннего мира человека, что сделает этогочеловека не только «понятным» во многих ситуациях, но и относительнопрогнозируемым. Другими словами, надо вглядываться не только в уголовныйкодекс, но и в человека.
Феномен преступных групп. Феномен группы в юриспруденции,психологии, правоохранительной практике — один из ключевых. Это обусловлено тем,что любой человек так или иначе состоит в какой-либо группе и, как правило, нев одной. Практически любой человек более менее подвергается влиянию группы. Неслучайно групповые преступления, по сравнению с индивидуальными, имеют болеевысокую общественную опасность, т.к. в условиях группы психологическиоблегчается совершение преступления, усиливается решимость колеблющихся,повышается возможность вовлечения в преступную деятельность новых лиц.
До недавнего времени в отечественнойнауке отмечалось достаточно ограниченное количество публикаций по психологиипреступных групп. В условиях сегодняшних реалий, когда организованнаяпреступность приобрела значительные разрушительные тенденции, интерес к этойтеме существенно возрос. Поэтому более эффективная работа по профилактикегрупповых преступлений, их пресечению, выявлению роли их участников всовершении преступных деяний во многом зависит от пониманиясоциально-психологических механизмов функционирования группы.
Традиционно под преступной группойпонимается неофициальная общность людей, осуществляющих совместнуюдеятельность, направленную на достижение криминальных целей. Как вы знаете,нижний предел численности преступной группы определен уголовнымзаконодательством: «совместное участие двух или более лиц в совершенииумышленного преступления». Для функционирования преступной группыхарактерно постепенное расширение сферы ее деятельности во времени ипространстве, увеличение количества совершаемых преступлений, переход к болеетяжким преступлениям.
Психология преступной группы в общемсмысле исследует генезис образования, структуру, распределение ролей, а такжепсихологические механизмы управления. Психологический анализ начинается сустановления структуры группы, всех ее основных участников, исследования ролей,которые выполняет каждый из них, и их иерархической зависимости друг от друга,исследования личностных особенностей каждого участника. При психологическоманализе очень важно уяснить способ передачи информации между ее членами.
Лидеры преступных групп обладаютпсихологической властью над подчиненными. Само возникновение и существованиепреступных групп базируется на этом явлении. Поэтому отдельному подробномупсихологическому анализу подвергается лидер преступной группы.
Анализ конфликтных ситуаций в преступныхгруппах позволяет выявить их «слабые звенья», среди которыхнаибольший интерес для следствия представляет фигура«оппозиционера», находящаяся в конфронтации. Это один из наиболееуспешных путей борьбы с преступной группой.
В научной литературе выделяютсяследующие типы преступных сообществ в зависимости от уровня их криминализации иорганизованности: предкриминальные группы (или находящиеся на стадиикриминализации); простые преступные группы; организованные преступные группы;преступные организации. Коротко рассмотрим их.
Предкриминальные группы — это, как правило, общностинесовершеннолетних и молодежи, которые вначале образуются не с целью совершенияпреступлений, а ради удовлетворения каких-то иных потребностей наэмоционально-психологической основе. Членов таких групп связывает общение,совместное проведение досуга по месту жительства, учебы или работы. Вподавляющем большинстве это дворовые компании. Для них характернаантиобщественная ориентация и некоторые формы отклоняющегося поведения, хотя допоры до времени они могут не совершать преступлений.
Дворовая компания достаточнодиффузна: состав ее участников не постоянный, среди членов группы нет единствацелей и задач, нет устойчивой структуры и жестких правил поведения. Такиекомпании функционируют не более трех лет. Многие члены ее в течение временивзрослеют, женятся, меняют образ жизни. Но некоторые распадаются на простыепреступные группы по 2-5 человек или начинают входить в организованныепреступные группировки микрорайона, города.
Зарубежные криминологи обратиливнимание на то, что функционирование дворовых компаний молодежи связано снеудовлетворенностью своим положением подростков из низших слоев населения.Такие подростки поставлены в условия, которые не позволяют им добиться успеха законнымпутем, или они опасаются неудачи в достижении своих целей социально одобряемымисредствами.
Простые преступные группы — группы численностью 2-4 человека,имеющие общую преступную цель. Структура группы определяется личностнымикачествами членов группы (ролевой характер) либо характером преступнойдеятельности. В этих группах нет ярко выраженного лидера, взаимоотношения носятпартнерский и доверительный характер, а решения о совершении преступленияпринимаются и реализуются потом совместно. Они автономны, достаточнозаконспирированы и сплочены. Это можно проиллюстрировать на примерефункционирования групп карманных воров. Эти группы обычно состоят из 2-3человек, структура носит ролевой характер, взаимоотношения основаны на взаимномдоверии и поддержке. Стиль поведения участников преступной группы(«почерк») зависит прежде всего от того, к какой «школе»карманных воров они относятся (например, московская школа воров, нижегородскаяи т.д.).
Организованные преступные группы — это многочисленное преступное сообщество,объединяющее в своих рядах десятки и даже сотни лиц, активно занимающихсяпреступной деятельностью. Для них характерны такие свойства, как иерархическаяструктура, ролевая дифференциация преступных микрогрупп. Организованныепреступные группы, включая бандформирования, или, как они раньше назывались,«шайки», существовали на протяжении всей истории государства, но накаждом этапе исторического развития отличались определенной спецификой.
Как отмечают криминологи, в основеформирования организованных преступных групп наиболее отчетливо прослеживаютсядва принципа: территориальный и этнический.
Преступная организация. В соответствии с Уголовнымзаконодательством «преступление признается совершенным преступнымсообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченнойорганизованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких илиособо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным втех же целях». Она отражает большинство характеристик, свойственных организованнымпреступным группам (четкая иерархия, жесткая система подчинения и т.д.), но приэтом имеет следующие особенности:
3стремление лидеров легализовать своюдеятельность, работать под прикрытием официальных фирм и ассоциаций,«пробиться» в государственные органы власти;
3коррумпированность, котораявыражается в создании системы связей с администрацией государственных органов,сотрудниками правоохранительной системы, известными политиками, деятелямикультуры, врачами, спортсменами;
3осуществление контроля над всемиприбыльными формами противозаконной деятельности, включая обналичивание денег,азартные игры, проституцию, распространение наркотиков;
3реализация (отмывание) денег,полученных преступным путем, их вкладывание в легальный бизнес;
3экспансионистские и монополистическиетенденции организованной преступности в масштабах региона;
3транснациональный характер преступнойдеятельности, т.е. совершение преступлений за пределами государствабазирования, на территориях функционирования.
Последняя характеристика в условияхсовременной глобализации становится наиболее характерной и ведущей дляорганизованной преступности(!). Транснациональная организованная преступностьпревращается в главную беду нового столетия.
В юридической практике понятия«организованная преступность» и «организованная преступнаягруппа» четко разведены: последнюю часто сдают милиции «хозяева»из преступной организации и ею занимается уголовный розыск, а преступнаяорганизация — предмет внимания специального отдела по борьбе с организованнойпреступностью.
Подводя итоги, следует заметить, чтосуществующее представление об организованной преступности как своего рода«государства в государстве» отражает значительные сложности ееизучения в силу того, что это влияет на проявление обычныхсоциально-психологических феноменов.
Психология несовершеннолетних(преступников). Насамом деле мы будем говорить здесь не только и даже не столько о психологиинесовершеннолетних преступников, т.е. о подростках-правонарушителях, сколько опсихологии несовершеннолетних вообще, психологии детей и подростков. Этаинформация будет полезна не только в практической деятельности, но и вповседневной жизни любого из вас. Мы рассмотрим детскую и подростковуюпсихологию применительно к правовой деятельности, касающейся прежде всегоучастия в следственных действиях. Тем самым будет обозначен переход в следующийбольшой раздел нашего курса «Психология предварительного следствия».
Процесс индивидуальногоразвития – первая система, в которой рассматриваются и с которой соотносятсявозрастные категории. Поскольку индивидуальное развитие человека, как и всякогодругого организма, есть онтогенез с заложенной в нём филогенетическойпрограммой, его периодизация неизбежно покоится на выделении ряда универсальныхвозрастных процессов (рост, созревание, развитие, старение), врезультате которых формируются соответствующие индивидуальные возрастныесвойства (различия). То и другое обобщается в понятиях возрастных стадий( фаз, этапов, периодов ) или стадий развития (детство, переходный возраст,зрелость, старость и др.). Возрастные свойства отвечают на вопрос, чем среднестатистическийиндивид данного хронологического возраста и / или находящийся на даннойвозрастной стадии, отличается от среднестатистического индивида другоговозраста.
Когда мы говорили о психологииличности преступника, мы упомянули о зарубежной возрастной периодизации,созданной Эриком Эриксоном. Ведущая же отечественная концепция основывается наидеях Л.С. Выготского, которые развил Б.Д. Эльконин и сформулировал всобственной возрастной периодизации. На нее мы и будем опираться.
В основе выделения периодовпсихического развития ребенка лежат особенности развития и в качестве критериевздесь выделяются: ведущая деятельность (как свойственный каждомувозрастному периоду определенный вид деятельности, который влияет на развитиеличности и познавательных возможностей, характерных для данного периода), социальнаяситуация развития (как особое сочетание внутренних процессов развития ивнешних условий, типичных для каждого возрастного периода и влияющих надинамику развития в этот период) и центральное возрастное новообразование.
Современная наука уделяетособенно много внимания проблеме качественных сдвигов, скачков в развитии.Поскольку критические периоды и социальные переходы обычно сопровождается какой-то,подчас болезненной психологической перестройкой, психология выработала особоепонятие «возрастных кризисов» или «нормативных кризисов развития». Слово «кризис» подчёркивает момент нарушения равновесия, появления новых потребностейи перестройки мотивационной сферы личности. «Кризис» служит границейвозрастов как переломных моментов в жизни человека.
Мы начнем рассмотрение возрастныхпериодов, с раннего детства, минуя младенчество, т.к. самый ранний возрастдетей, участвующих в судебно-следственных действиях, это 2-3 года. Вследственной практике, а также в практике судебно-психологической экспертизыизвестны случаи допроса детей этой возрастной группы.
Период раннего детства (2-3 года) является переходным с естественногона социальный, поскольку ребенок овладевает речью. Речь — центральноеновообразование раннего детства, а также развитие наглядно-действенногомышления (по Пиаже), которое проявляется в манипулировании предметами методомпроб и ошибок. У детей в этом возрасте преобладает непроизвольное запоминание ивоспроизведение. Дети легко запечатлевают яркий, особенно эмоциональнонасыщенный материал. Длительность запоминания информации находится в прямойзависимости от эмоционального содержания запоминаемого материала.
Словарный запас ограничен и к концу3-го года составляет около 1500 слов. Ребенок дает предметам обозначения,исходя из их функций, назначений или общего признака. Например, вместо слова«молоток» ребенок произносит «колоток» и т.д.
Что важно учесть при допросе детейданной возрастной категории? Во-первых, нужно предварительно побеседовать спедагогом или психологом об особенностях развития ребенка, посоветоваться сними о формулировке вопросов, чтобы они были малышу понятны.
Во-вторых, желательно проводитьдопрос в привычной ребенку обстановке. Нужно учесть, что ребенок частоотвлекается при беседе. Однако, чем ярче выражен интерес к объекту, чемэмоциональнее беседа, тем устойчивее непроизвольное внимание ребенка.
В-третьих, учитывая конкретноемышление, рекомендуется использовать различные предметы, игрушки, картинки,чтобы ребенок мог продемонстрировать рассказываемое.
В целом, должен быть созданположительный эмоциональный фон, должно быть проявлено максимальное внимание кмалышу: спросить как его зовут, дать ему возможность разговориться о своихлюбимых игрушках и т.д. и т.п.
Дошкольный период (4-5 лет). В конце раннего детства изпредметно-манипулятивной деятельности вырастает «игра», как ведущаядеятельность следующего периода. Это ролевая игра, в которой дети берут на себяроли взрослых людей и в обобщенной форме, в игровых условиях воспроизводятдеятельность взрослых и отношения между ними. У старших дошкольников ролеваяигра смыкается с играми по правилам. Игра способствует становлению не толькообщения со сверстниками, но и произвольного поведения ребенка.
У дошкольников также, как и у младшихдетей, отмечается повышенный интерес к яркому, новому, но восприятие уже большенаправляется главным, существенным. Память приобретает характеристикипроизвольности и преднамеренности. У большинства детей отмечается«эйдетизм» как способность к сохранению и воспроизведению чрезвычайноживого и детального образа воспринятых ранее предметов и сцен. Ведущая формапсихического развития — представления í развивается воображение, котороебогаче и целенаправленнее по сравнению с младшим возрастом. Ведущим становитсянаглядно-образное мышление, а не наглядно-действенное как ранее. Центральныеновообразования — соподчинение мотивов и самооценка.
В дошкольном возрасте дети тонкочувствуют отношение взрослых друг к другу и ориентируются в своих оценках наавторитарную личность. Ребенок усваивает оценки, которые дает взрослый,эмоционально переживает их, стремится к положительной оценке со сторонывзрослого. Развитие самооценки у старшего дошкольника — важнейшийпсихологический фактор его возможности участвовать в судебно-следственномпроцессе в качестве свидетеля.
В дошкольном возрасте психическоеразвитие осуществляется двумя основными путями. С одной стороны, продолжаетсяразвитие естественных форм психики, возникающих еще в раннем онтогенезе, сдругой стороны, появляется и интенсивно формируются социальные формы психикипри непосредственном взаимодействии ребенка с предметами, когда познаниеокружающего мира опосредуется общением со взрослыми. Стимулирующее развитие какестественных, так и социальных форм психики оказывают различные сложные видыдеятельности (игра, продуктивные занятия, бытовой труд).
По существу, весь дошкольный возрастхарактеризуется двумя важнейшими особенностями (по Пиаже): эгоцентризмом исвязанным с ним явлением центризма. Под эгоцентризмом подразумевается то, чторебенок полагает, будто мир организован и создан для него, он не способенвидеть вещи с точки зрения другого человека, неспособен «думать о своихмыслях». Центрация выражается в обращении внимания на единственные,бросающиеся в глаза признаки, что оставляет мышление дологическим.
При работе с детьми данной категорииважно иметь в виду следующее. Прежде всего необходимо произвести первичнуюсемейную диагностику и правильно сориентироваться виндивидуально-психологических особенностях ребенка (темперамент, чертыхарактера).
Во-вторых, в силу образности мышленияребенку трудно решать задачу в отвлеченном виде. Поэтому отдельные следственныедействия с ребенком-дошкольником рекомендуется проводить непосредственно в тойобстановке, в которой находился ребенок (на месте происшествия). Это будетспособствовать активизации мыслительной деятельности в процессе допроса илидругих следственных действий.
В-третьих, конечно, как и указанноеранее — требование создания положительного настроя в процессе допроса. Дляэтого рекомендуется предложить ребенку посмотреть какую-нибудь привлекательнуюигрушку, интересную книжку, загадочный предмет. Большой ошибкой являетсяиспользование следователем в качестве поощрения конфет и других сладостей.Помимо того, что такой подход антипедагогичен, следует знать, что для ребенкадошкольного возраста слово, похвала, положительная оценка взрослого являютсяболее эмоционально значимым фактором, чем угощение.
Приведу вам один интересный примердля иллюстрации сказанного (с. 14, Мамайчук, «Психологические аспектыследственных действий с участием несовершеннолетних»).
Младший школьный возраст (6-10 лет). Как считает Божович Л.И., кризис 7лет — это период рождения социального «я» ребенка. Происходитдифференциация внешней и внутренней жизни ребенка. Ему свойственно стремлениеполучать обратную связь от взрослого в виде оценки его действий, разбора ианализа полученного результата (чрезвычайно важно понять «как»сделать). В этом возрасте ребенок активно учится навыкам социального поведения.Учебная деятельность выходит на первое место (игра — на задний план) истановится определяющей развитие ребенка, которое все больше вплетается всоциальный контекст. Школьная успеваемость является важным критерием оценкиребенка как личности со стороны взрослых и сверстников (мотивация достижения,мотивация избегания неудач, престижная и компенсаторная мотивация). Мышлениепереходит от наглядно-образного к словесно-логическому, становится доминирующейфункцией. Это центральное новообразование этого периода, а также развитиечувства компетентности (или полноценности в противоположность комплексунеполноценности).
У детей в младшем школьном возрастеактивно развивается целенаправленность восприятия, но недостаточнаядифференцированность и поверхностность по-прежнему остаются характернымиособенностями, хотя и в меньшей степени. Характерной чертой восприятия младшегошкольника является также неточность отражения сходных объектов (í дети при опознании нередкоориентируются на одежду, усы, шнурки ботинок и пр., и в результате затрудняютсяузнать преступника, особенно если он в другой одежде). Поэтому можно использоватьфотографии, предложить нарисовать рисунок, спросить на кого из близких он похожи пр. Учитывая также недостаточный объем внимания, рекомендуется спроситьребенка о необычном, красивом, новом у преступника.
Важно учитывать, что дети знаюттолько те временные отношения, с которыми они познакомились в своей жизни. Всвязи с этим необходимо уточнять время по (привычным) действиям ребенка или егородителей.
Развитие пространственных восприятийу детей младшего школьного возраста также тесно связано с их опытом. Поэтомуследственные действия рекомендуется проводить на месте происшествия или в ходедопроса постоянно моделировать ситуацию (например, предложить детям нарисоватьплан комнаты).
Дети этого возраста хорошо усваиваютвсе новое, яркое, конкретное. Легко запоминается то, что ребенка интересует,что близко его касается. Сходства ребенок запоминает лучше, чем различия. То,что ребенок начинает не только воспринимать ситуацию, но и осмысливать,значительно повышает эффективность свидетельских показаний в сравнении сдошкольником.
Характер внимания ребенка зависит нетолько от значимости объекта для него, но он и с большой готовностью стараетсяудержать внимание на том, на что указывает взрослый. Эти особенности необходимоучитывать в следственной практике. В связи с этим можно привести такой пример(с. 22-23, Мамайчук, «Психологические аспекты следственных действий сучастием несовершеннолетних»).
Нередко дети при описании ситуацииприбегают к фантазированию. Склонность к фантазированию зависит от несколькихпричин. Достаточно часто это связано с тем, что непонимание внутренней сутиситуации, недостаточность логической аргументации затрудняет переработкуобразов действительности в воссоздающем воображении и ребенок переходит кфантазированию, т.е. к описанию того, чего на самом деле не было.
В целом, в процессе допроса и другихследственных действий с младшими школьниками очень важен психологическийконтакт следователя с ребенком. Не следует прерывать естественное простодушноепроявление чувств. Нельзя брать с детей обещаний и клятв о том, чтобы ониговорили только правду — это иногда запугивает детей, снижает эффективность идоверительность беседы.
Подростковый возраст (11-14 лет). Строго говоря, человек являетсяподростком от 13 до 19 лет, с чем согласны большинство исследователей. Такиеширокие рамки, а также отличие в обозначении начала этого периода (в нашейтаблице с 11 лет) связаны прежде всего со значительными индивидуальнымиколебаниями в развитии конкретного ребенка, в том числе обусловленных половымиразличиями (девочки раньше вступают в подростковый возраст 11-12 лет) иявлениями акселерации.
Еще в прошлом веке понятий«подросток», «подростковый возраст» просто не существовало(истоки первых исследований относятся к 1890 г.). Девочка, вступившая в пору полового созревания, была маленькой женщиной, ее одевали как маленькую женщину, сней обращались как с маленькой женщиной. С мальчиками дело обстояло лучше — понятие «отрок» в какой-то мере отражало сущность того, что мы сегодняпонимаем под словом «подросток».
Почему же подросток в современнойжизни привлекает столько внимания самых различных специалистов? Как меткозаметила Франсуаза Дольто (известный французский аналитик), подростковыйвозраст — это мутационная фаза. Глубина этой точной фразыи является ответом на вопрос. Если посмотреть на подростковый возраст с точкизрения правовой сферы, то, как замечает Миньковский, личностьнесовершеннолетнего преступника является «кристализационным центром»проблемы преступности. Преступность несовершеннолетних является источникомпреступности взрослых людей (по некоторым данным, около 85 % рецидивистов своепервое преступление совершили в возрасте до 18 лет).
Некоторые исследователи в связи сподростковым возрастом вводят понятие “подростковый криз”.Подростковое развитие имеет два важных аспекта, определяющих и направляющих еготечение. Это личностная нестабильность, о которой очень хорошонаписала в свое время Анна Фрейд (с.143-144, Кулагина, «Возрастнаяпсихология»). Другой аспект — чувство взрослости какцентральное новообразование этого периода. Потенциально, но не реально, всоциальном смысле, подросток — это уже взрослый человек, он не считает себяребенком и ожидает равных отношений со взрослым, с позиции«личность — личность», а не «ребенок — взрослый».Депривация возможностей проявлений своей взрослости, утверждения своего«я», противоречие с реальной зависимостью подростка и составляет сущностькризиса этого периода. Ведущей деятельностью в этот период становитсяинтимно-личностное общение, появляются подростковая дружба и объединение внеформальные группы. Универсальная цель отрочества — избавление от родительскойопеки.
В общении с подростком взрослому важнособлюдать его личные границы (будь то его внутренний мир или двери егокомнаты). Для подростка важно, чтобы взрослый был взрослым, а неребенком, чтобы он оставался компетентным примером при всех попыткахразвенчания его авторитета. Социальная же незрелость подростка проявляется,например, в жажде идолов или кумиров (музыканты, спортсмены и т.д.)
Можно обозначить три вектора проблемподросткового возраста: проблемы телесного уровня, связанные сперестройкой организма и половым созреванием критичность к своей внешности ивообще повышенный интерес к ней, стеснительность вплоть до дисморфофобии; интеллектуальныепроблемы, связанные с тем, что дети интуитивно ощущают возможности своегоума, появляется склонность к задаванию вопросов, прослеживанию логикирассуждения, кроме того, характерна диалектичность мышления (черно/белое); и,наконец, личностные проблемы, связанные с развитием самосознания, своеговнутреннего «я», это то, что мы уже обозначили как соблюдение личныхграниц подростка.
С последними двумя типами проблемсвязано построение и переоценка системы ценностей — основной процесс моральногоразвития в подростково-юношеском возрасте. Переоценка ценностей ведет кпереоценке риска, в связи с чем некоторые молодые люди участвуют во многихрискованных затеях. Многие исследователи считают, что подростки недооцениваютвероятность печального исхода, другими словами они считают себя неуязвимыми(персональный миф). Они сосредотачивают внимание, в основном, на преимуществахрискованных форм поведения — возможности вырасти в глазах сверстников илипьянящего чувства свободы от запретов. Рискованное поведение может бытьследствием когнитивного экспериментирования или — диаметрально противоположногоему — стремления к примитивному наслаждению. Подростковый риск нередковыражается в делинквентном поведении (см. таблицу).
К слову говоря, многие авторы, восновном зарубежные, говорят об особой предрасположенности к совершениюправонарушений в подростковом возрасте, т.е. о существовании антиобщественнойфазы развития молодого человека (!). Но большинство отечественных авторов,исходя из значительного экспериментального материала, считают, чтоантиобщественное поведение нельзя объяснить общими для всего контингентаподростков особенностями. Большинство подростков совершают правонарушенияпреднамеренно, хотя эта преднамеренность не всегда в полной мере осознается.
Обобщая основные характеристикиподростка, нельзя не сделать поправку на современность. Очевидно, чтоподростки, которых мы знаем сегодня, совсем не те, которые были лет 10-20назад. Да и сами мы, оглядываясь назад, не без оснований считаем, что былидругими. На развитие подростков в значительной степени влияет общество, вкотором они растут. Формирование личностей подростков, их роль и будущее вомногом зависят от общества, в котором они живут. Что для них характерносегодня, в условиях нестабильности нашего общества? В условиях пропаганды накиноэкранах насилия и жестокости, рекламы, формирующей марионеточногопотребителя? В условиях переосмысления ценностей? Без наличия должнойсоциальной защищенности и элементарного внимания к досугу и формированиюподростков? Это духовный вакуум, меркантильность, отчужденность отобщественных интересов. Это значительные трудности в поисках иформировании социальной идентичности.
В жизни подростка значительную рольиграет группа, и как известно, для несовершеннолетних характерно совершениепреступлений в группе. Королев («Психические отклонения уподростков-правонарушителей») выделяет следующие виды деятельностинеформальных подростковых групп:
iтрудовая деятельность (2.1 %; цель — случайный, эпизодический заработок)
iразвлекательная деятельность (58.9 %;кинотеатры, поездки за город и т.п.)
iалкоголизация (61.2 %; тесно связанас праздностью и антиобщественной деятельностью)
iпраздное времяпровождение (63 %;длительное совместное пребывание в подъездах, подвалах, с ведениеммалосодержательных разговоров, бесцельных прогулках, посещениях знакомых)
iантиобщественная деятельность (65.4%; порча и уничтожение имущества, драки, задевание прохожих и т.д.)
Относительно устоявшийся, постоянныйсостав неформальной группы образуют обычно 3-6 человек. Они поддерживаюттесные, дружеские отношения, имеют общие интересы и занятия. К ним примыкаютнепостоянные, меняющиеся участники, число которых варьирует в широких пределах.
Пирожков в «Криминальнойпсихологии» акцентирует внимание больше на одной форме совместногоподросткового времяпровождения — «тусовке». Он пишет, что”…«тусовка» играет большую роль в психологической подготовкеподростков и юношей к криминальной деятельности и криминальному образу жизни:она становится копилкой криминального опыта”. В формированиигруппового противоправного поведения несовершеннолетних возрастает рольпрофтехучилищ, в которых скапливается значительный контингент трудных ипедагогически запущенных подростков. Взять все тусовки под свой контроль, недать тусовочной группе перерасти в криминальные — важнейшая задачапрофилактической работы.
Криминальные группы подростковсущественно отличаются от преступных групп взрослых. Их характеризует высокаякриминальная активность и высокая криминальная мобильность, в основекоторых лежат социально-психологические механизмы переживания успеха вгрупповой деятельности. Кроме того, для подростковой преступности характернорезкое возрастание удельного веса преступлений имущественных и связанных снасилием. Несмотря на то, что группирование представляет собой началоорганизованной преступности, только мафиозные структуры и рецидивисты придаютей организованный характер.
Уже упомянутый Пирожков выделяеттакие криминальные показатели подростков-правонарушителей как влияние моды(например, культуризм, восточные единоборства и т.п.), региональные и этническиеособенности, наличие криминальной субкультуры, особый характер совершаемыхпреступлений, подростковый терроризм и заложничество, подростковая проституция.
В целом, несмотря на ограниченнуюответственность с 14 до 16 лет и гуманную следственно-судебную практику,несовершеннолетние по числу зарегистрированных деяний идут следом за самойкриминальной группой 18-25 летних. Преступность среди них катастрофическирастет, при этом меняется ее структура и характер.
Профиль мотивационной сферы молодыхпервичных правонарушителей чаще всего складывается как уплощенный, лишенныйнастоящих вершин, «когда малое в жизни человек воспринимает за великое, авеликое не видит совсем» (Лунеев). В этом случае антиобщественнаянаправленность еще не сформировалась, но в мотивационной сфере не доминируют исоциально полезные устремления. Направленность личности таких правонарушителейсравнима с флюгером. Доминирование той или иной криминальной мотивации у такихсубъектов временно, преходяще, ситуативно. Особое значение имеет длянесовершеннолетних стремление реализовать себя. Специалистысчитают, что самый страшный враг подростков — скука, антипод самоутверждения.Гонимый ею подросток, подросток может совершить и преступление. Лишь бывырваться из замкнутого круга безвестности, выделиться и утвердиться средидругих. И если у него не воспитан интерес к чему-либо социально полезному илисоциально терпимому, то эту пустоту обычно заполняет стихия «стадных»приключений, где общая «мода» начинает приобретать над ними страшную,не подвергаемую критике власть.
Следует отдельно сказать несколькослов о психических аномалиях, которые, согласно исследованиям, имеются примерноу половины несовершеннолетних преступников. По общему определению к психическиманомалиям относятся все психические расстройства, не лишающие субъектаспособности отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими. К их числуобычно относят психопатии (как сформировавшиеся, так и находящиеся в стадииформирования), резидуально-органические состояния, неврозы, алкоголизм,олигофрению. Проблема соотношения психических отклонений и антиобщественногоповедения — одна из самых сложных и запутанных.
Рассмотрим общие особенностиуказанных психических расстройств:
iчастота стертых и незавершенных формпатологии, достигающих иногда преклинического уровня;
iраспространенность формирующегося илисформировавшегося алкоголизма;
iпостоянная комбинация клиническихрасстройств с явлениями социально-психологической деформации (деморализации)личности, что накладывает глубокий отпечаток на оформление клинической картины;наличие в структуре личности особенностей, свойственных пубертатному периоду;
iзакономерная тенденция к утяжелению иусложнению клинической картины вследствие нарастания выраженности имеющихсянарушений и присоединения психопатических и алкогольных расстройств.
Все это придает психическим аномалияму несовершеннолетних преступников определенное однообразие и сходство.
Процесс становления антиобщественнойнаправленности личности подростка с психическими отклонениями протекает подвлиянием двух факторов. С одной стороны, будущий правонарушитель подвергаетсятем же негативным воздействиям, которые типичны для подростков без психическихотклонений (нарушенные внутрисемейные отношения, дефицит в сфере деятельности иобщения, обусловливающие вступление в антиобщественно-настроенную стихийнуюгруппу, криминогенное влияние среды, социально-психологическая деформацияличности, которая относится не к сфере психопатологии, а к отклонениямсоциального, нравственного и правового характера). С другой стороны, здесьсказывается роль психических расстройств, которые снижают компенсаторныевозможности личности, делая ее особо уязвимой для неблагоприятных социальныхвоздействий.
Влияние психических аномалий впроцессе становления личности несовершеннолетнего правонарушителя в различныевозрастные периоды неодинаково. В дошкольном, а также в младшем и частичносреднем школьном возрасте психические аномалии являются непосредственной инередко главной причиной нарушений дисциплины и неуспеваемости. По меренарастания деморализации личности и формирования антиобщественной установкизначение психических аномалий отодвигается на задний план и ведущую роль всовершении антиобщественных действий начинают играть факторы непатологическогопорядка (социально-психологическая деформация личности).
Все это позволяет заключить, чтопсихические аномалии могут оказывать криминогенное влияние двух видов.Во-первых, оно может непосредственно сказываться в ситуации преступления.Криминогенное влияние при этом в максимальной степени выявляется приситуативных, обычно насильственных преступлениях. Однако в период междувозникновением преступного умысла и его осуществлением роль аномалий неявляется однозначной: в зависимости от условий она может быть криминогенной,нейтральной или даже антикриминогенной. Для определения их значения необходимоучитывать клинические особенности психических расстройств и криминологическиехарактеристики преступления. Мнение о том, что любые виды психическихотклонений в любой ситуации всегда служат фактором, повышающим риск совершенияпреступления, является неверным.
Во-вторых, и это является наиболеесущественным, психические аномалии при наличии неблагоприятных ситуационныхвоздействий могут содействовать возникновению антиобщественной направленностиличности, формированию у нее криминальных тенденций. На начальных этапах этогопроцесса роль аномалий в происхождении отклоняющегося поведения исоответствующих изменений личности может быть ведущей. В последующемантиобщественное поведение обусловливается главным образом моральными дефектамиличности.
Таким образом, совершениепреступления подростком, имеющим психические отклонения, как и его допреступноеантиобщественное поведение нельзя рассматривать в качестве естественногопроявления у него психических расстройств. Мотивация преступных действийопределяется группой факторов, находящихся в сложных взаимоотношениях. Какправило, имеет место взаимное влияние отрицательных факторов внешней среды иличности самого правонарушителя, при ведущей роли первого.
Подытожим рассмотрение подростковогопериода формулированием ряда практических рекомендаций, полезных приосуществлении следственных действий.
Подросток, в отличие от предыдущихвозрастных групп, требует со стороны следователя максимально тонкого ииндивидуального подхода. Мы помним, что профилактика в этом возрасте имееткрайне важное значение. Поэтому следователь должен заблаговременно и тщательноподготовиться к допросу подростка. Здесь осуществляется уже упомянутая семейнаядиагностика, собирается информация из школы или училища/техникума, от соседей,друзей подростка и т.п. Вопросы должны быть корректны и кратки, поскольку дляподростка характерны повышенная утомляемость и критичность.
Особое значение приобретает умениеследователя вступить в психологический контакт, это очень важная стадия впроцессе допроса. Для этого используются различные темы и вопросы для беседы сподростком, не имеющие значения для существа дела, касающиеся, как правило, егобиографии, увлечений, интересов. Нелишне заметить, что иногда, в силуповышенной чувствительности и уязвимости подростка, следует в начале диалога сним задать нейтральные вопросы о его друзьях. Разговор о товарищах поможетподростку перейти к разговору о нем самом, наблюдения или суждения о другихчасто помогают подростку косвенно рассказать о себе.
Нежелательно сразу спрашиватьподростка, признает ли он себя виновным или нет, как это предусмотреносоответствующей статьей. Это может исказить весь последующий ход допроса. Крометого, очень важно предотвращение вообще дачи ложных показаний в начале допроса.Зафиксированную ложь труднее преодолеть, поскольку допрашиваемый подростоксклонен отстаивать ее.
Следователь обязательно долженучитывать отношение подследственного к поступку, степень осознания содеянного,степень психического стресса, особенности проявлений психологической защиты.
Юношеский возраст (15-17 лет). Многое из сказанного о подросткахможно с полным правом отнести и к этому возрастному периоду. Однакоопределенное своеобразие этого этапа, позволяющее говорить именно об отдельнойвозрастной стадии, вынуждает нас обозначить его особенности. В чем онизаключаются?
Биологически юношеский возрастявляется периодом завершения физического созревания. Это время, когда молодойчеловек еще не выбрал четкие роли, свободен от многих социальных ограничений (периодролевого моратория, по Эриксону). Он продолжает отвечать на вопрос«кто я», но уже с большей возможностью различных социальныхэкспериментов, происходит расширение социального репертуара. С западной точкизрения, чем полнее и активнее человек проживает этот период, тем спокойнее иудовлетвореннее живет он потом. Гейл Шихи отмечает, что между юношеством ивзрослостью есть т.н. период “вырывания корней”.Человек здесь совершает то, чем он только «угрожал» в подростковомвозрасте.
Центральное новообразование данногопериода это профессиональное и личностное самоопределение. Завершениеформирования самосознания является главной особенностью. В связи с нейформируется такая важная черта личности как самоуважение, т.е. обобщеннаясамооценка, степень принятия или непринятия себя как личности. Вообще юность — период стабилизации личности. Складывается система устойчивых взглядов на мир исвое место в нем — мировоззрение. С этим связаны юношеский максимализм истрастность в отстаивании своей точки зрения.
В интеллектуальном плане происходитне только усвоение разнообразной и сложной информации, а уже имеет местопроявление интеллектуальной инициативы. Однако в данном возрасте нередковозникает склонность к теоретизированию без достаточного учета конкретныхфакторов.
Следователю важно учесть, что вранней юности человек особенно ценит самостоятельность, убедительность,доказательность и логичность суждений другого человека. Предъявлятьдоказательства лучше всего в нарастающем порядке. Это поможет избежать внушенияи не травмировать подследственного.
Подведем итоги. Мы, на самом деле, достаточнократко рассмотрели особенности психологии несовершеннолетних, в большей степенизакономерно остановившись на подростках. Остались за пределами нашей лекциивопросы неосознаваемой мотивации подростков, особенности половых преступленийсреди подростков и юношей. Мы совершенно не рассмотрели характерологическиеотклонения в подростковом возрасте, роль которых достаточно важна в спецификепреступных деяний. Мы только обозначили практические моменты в работе снесовершеннолетними, не рассмотрев подробно ни семейную диагностику, никонкретные приемы и техники в работе с той или иной категорией лиц и т.д. ит.д. Для восполнения всего этого существует обширная литература, некоторыхавторов которой я уже упомянула в ходе лекций (Личко, Миньковский, Королев идр.). X В качестве конкретной дополнительнойлитературы могу посоветовать книгу Пирожкова В. Криминальная психология. — М.:изд-во «Ось-89», 1998. Он сравнительно недавно защитил докторскуюдиссертацию по психологии подростковой преступности и по праву считается однимиз ведущих специалистов в этой области. Также будет полезна любая литература повозрастной психологии.
Лекция 16. Психология предварительного следствия: психологиярасследования преступлений, психология обвиняемого, потерпевшего, свидетеля
Как вам известно, предварительноеследствие — это целенаправленный процесс, целью которого являетсяреконструкция (восстановление) прошлого события преступления по следам,обнаруженным следователем в настоящем. Реконструкция события преступлениясовершается в результате целенаправленной деятельности следователя, котораяимеет свою программу, а по ряду признаков отличается от других видовчеловеческой деятельности. Основные признаки это:
iподробное правовое регулирование всехэтапов деятельности следователя (существует определенный алгоритм действий,установленный процессуальным законом);
iчрезвычайное разнообразие задач,правильное решение которых требует применения разнообразных качеств, навыков изнаний (т.е. нужны специальные познания в области медицины и педагогики,товароведения, транспорта, психологии и т.д.);
iпреодоление сопротивления со сторонынезаинтересованных в успешном расследовании дела лиц;
iтонкое психологическое воздействие наличность допрашиваемого, обыскиваемого;
iпоскольку следователь работает вситуации острого недостатка информации Þ высокая эмоциональная напряженность его труда.
Рассмотрим этапы расследования иструктуру познавательно-поисковой деятельности следователя.Познавательно-поисковая деятельность следователя может быть подразделена на двечасти:
1)до возбуждения уголовного дела(проверочные действия в связи с поступившими заявлениями; процессуально неограничены);
2)осуществление следственных действийпосле возбуждения уголовного дела (в процессуальном порядке).
Весь процесс расследованияподразделяется на подготовительный, первоначальный, основной и заключительный.Все этапы составляют общую структуру следственной деятельности, состоящую извзаимосвязанных отдельных звеньев. На каждом этапе расследования решаются своизадачи, осуществляются свои познавательно-поисковые циклы.
Развитие следствия – это развитиеинформационной сети, способной охватить все юридически релевантные сторонырасследуемого события.Изначальная проблемная следственно-поисковая ситуация – это совокупностьобстоятельств происшествия со значительными информационными пробелами,ликвидация которых требует познавательно-поисковой деятельности следствия. Посуществу, вся деятельность следователя это переход посредством информационногомоделирования от вероятностно-информационной модели расследуемогособытия (версия) к достоверно-информационной модели расследуемогособытия (см. таблицу). Другими словами, цель работы следователя обнаружитьистину по делу и удостоверить ее с помощью доказательств.
Одним из способов получениядоказательств является идентификация. На принципе отождествления основан весьпроцесс мыслительной деятельности следователя. В связи с этим ведущими приемамистановятся сравнение, классификация и систематизация.
Сложные нестандартные задачи требуют эвристическогоподхода. Мышление следователя при решении сложных познавательно-поисковыхзадач развертывается на основе гипотезы, версии. В общем смысле, версия – этоэвристический механизм расследования путем вероятностного моделирования.Версионное моделирование осуществляется определенной системой «шагов»:
Шаг 1- выдвинуть все возможные версии(первоначальное количество версий может быть относительно большим – этоуменьшает возможность упущения наиболее вероятностной версии);
Шаг 2 – четко определитьобстоятельства, обосновывающие каждую версию;
Шаг 3 – исключить необоснованныеверсии;
Шаг 4 – ранжировать «вес»доказательств применительно к каждой версии (по трехбалльной системе);
Шаг 5 – определить все возможныеследствия по каждой версии, наметить систему первоначальных следственныхдействий для проверки всех выдвинутых версий.
В целом, эффективность расследованиясвязана как со способностью выдвигать обоснованные версии, так и соспособностью усматривать и исследовать все следствия из выдвинутых версий. Кметодам проверки версии относятся метод интерполяции (нахождение по рядузначений промежуточных значений), метод экстраполяции (перенос обобщенийодних явлений на другие явления такого же рода), метод интерпретации(анализ возможного поведения лиц, причастных к расследуемому событию) и методмысленного эксперимента.
Задача психологического анализавозникает перед юристом очень часто. В специальной литературе предлагаетсяопределенная схема психологического анализа юридических ситуаций.В основании этой схемы лежит системный подход, подразумевающий, чтопсихологические факторы, образующие психологический «клубок»,необходимо анализировать и понимать взаимосвязано, в их влиянии друг на друга,в их взаимном значении и значении для всей ситуации.
Основное правило анализа — этодифференциация рассматриваемых психологических явлений на«объектные», обстановочные и субъектные психологические факторы.
«Объектные» психологическиефакторы присущичеловеку (лицу, личности) или группе, на которых направлено изучающее,психологическое или физическое воздействие субъекта (юриста, человека,выступающего инициатором изменения ситуации и обстановки). Конечно, в правовомотношении они — субъекты права, в психологическом — субъекты деятельности. Рольпсихологии личности — партнера по общению, действиям, или объекта преступныхпосягательств, достаточно очевидна, и без ее учета и анализа ситуацию непонять. Технология анализа реализуется в следующей последовательности:
1.        Составлениепсихологического портрета лиц и групп.
2.        Изучение иоценивание того, как психология людей влияет на ситуацию (выяснить какимипсихологическими причинами побуждалось поведение объекта).
3.        Самому субъектуважно уяснить свою роль по воздействию на психологию «объекта» — других участников событий (следует отдавать себе ясный отчет, исходя извыявленного, какое психическое состояние необходимо сформировать у них, какуюпозицию и линию поведения, какого понимания и отношения добиться, какиежелания, намерения, мотивы актуализировать).
Обстановочные психологические факторы — те, что свойственны окружающимусловиям, обстановке и тоже оказывают свое влияние на ситуацию. Здесь важно:
1.        Психологическиоценить место и время события (для общения, совершения преступления, егопресечения, задержания, осмотра, допроса и пр. имеет значение, где и когда этопроисходит).
2.        Психологическиоценить погодные условия, освещенность, видимость, положение солнца, луны,направление света лампы (в ряде случаев их роль может быть весьма велика,например, при проведении следственного эксперимента).
3.        Изучить и оценитьсоциально-психологические условия — они создаются наличием или отсутствиемтретьих лиц.
4.        Специальноследует оценить систему взаимоотношений работника правоохранительных органов сгражданином, что создает особую психологическую атмосферу, влияющую на всюситуацию.
Субъектные психологические факторы — те, которые присущи действовавшему(действующему, собирающемуся действовать) человеку — гражданину, совершившемукакой-либо поступок, деяние, или самому юристу, анализирующему, осуществляющемуили планирующему профессиональные действия. Он, как правило, являетсяинициатором действий и наиболее существенно влияет на ситуацию. Нередко этагруппа факторов недооценивается и все сводится к психологии лица, с которымюрист имеет дело. Психология самого юриста, его действия нередко вносят впсихологическую атмосферу ситуации больше, чем все другие факторы. Итак, группасубъектных факторов при анализе предполагает следующее:
1.        Осуществлениесамоанализа и самоуправления (т.е. подумать о том, как собственное поведение исостояние влияет на других и ситуацию).
2.        Осуществлениерефлексии, предполагающей взгляд на себя со стороны, глазами другого человека.
3.        Критическоеоценивание своего понимания «объекта» и отношения к нему (“личностныйрезонанс” (!)), включающее также оценку собственного поведения.
4.        Критическоеоценивание своего понимания ситуации (сомнения).
5.        Наконец,использование рекомендаций юридической психологии (учет юристом психологическихаспектов выполняемых профессиональных действий — профессионально-психологическая подготовленность).
Рассмотрим теперь психологическийанализ юридических фактов. Как известно, под юридическими фактамипонимаются предусмотренные в законе обстоятельства, которые являются основаниемдля возникновения (изменения, прекращения) конкретных правоотношений. Ониделятся на события и действия. Юридическое исследование юридического фактанеобходимо предполагает психологический анализ, выявляющий его субъективнуюсторону. Схематично это можно представить следующим образом (см. ниже).
В целом, из схемы явствуетнеобходимость умения юриста разбираться в причинных связях психологическихфеноменов, психологической динамике событий и действий, в том, как и почемуодно явление (причина) предшествует другому (следствие), как элементы ихсвязываются в единую психологическую цепь.
С чего начинается психологическийанализ юридического факта? С анализа психологических предпосылок факта. Воснове его лежат рекомендации по психологическому анализу ситуаций,рассмотренные выше. Результаты его рассматриваются как исходная психологическаяситуация, предпосылка факта, кладущая начало возникновению и последующему егоразвитию. При анализе и оценке психологической ситуации в качестве исходнойделается акцент на:
-выявлении непосредственных мотивовповедения лиц, участвующих в анализируемом факте;
-изучении и оценке восприятия,понимания ситуации, события и последствий своего поведения участниками событий(умысел);
-выявлении и оценке психическогосостояния (вменяемость);
-выявлении повода к развитию события.
Во всяком деянии есть начало, еготечение и конец. Необходимо далее исследовать как исходные предпосылки вызвалипервое активное проявление следствия, а последние стали причиной последующих.Правило психологического анализа динамики факта предназначено для выявления иуточнения подлинного психологического механизма деяния. Технологически онореализуется в следующей последовательности.
Во-первых, выделяется событийный(фактологический) ряд в анализируемом факте.
Во-вторых, составляетсяпсихологический ряд.
В-третьих, по завершении составленияпсихологического ряда, определяется его психологический «стержень»как прослеживание всей цепочки причинно-следственных психологических связей,которое позволяет дать правильную оценку юридическому факту, проверитьфактологический ряд, если он определялся ретроспективно. Расхождения в логикефактологического и психологического ряда приводят к необходимости критическойпереоценки выполненного анализа и, как правило, к корректировке воспроизводимогофактологического ряда. Делается это до тех пор, пока логики обоих рядов небудут совпадать.
Далее мы рассмотрим вопрос, который всоответствующих источниках обозначается как «составление психологическогопортрета преступника по следам на месте происшествия». По существу, речьидет прежде всего о расследовании определенной категории неочевидныхпреступлений, характеризующихся существенным или полным отсутствием сведений оконкретном виновном лице: убийств на сексуальной почве с признаками садистскогоистязания жертвы; изнасилований и т.д. В этом случае поиск признаковпреступника осуществляется зачастую только исходя из следов и обстоятельствпреступления.
Несколько слов о психотрасологиикак теории и практике составления психологического портрета по следам наместе происшествия. Составление психологического портрета преступника последам на месте происшествия имеет большое криминалистическое значение,увеличивая объем и улучшая качество исходной информации, что существенно важнона начальной стадии раскрытия и расследования преступлений, особеннонеочевидных. Оно служит основой для выдвижения версий о личности виновного, иее признаках, которые позволяют сужать круг розыска и подозреваемых, попавших вполе зрения следствия. В ряде случаев возникает необходимость на этой основесоставлять и психологический портрет жертвы.
Понятно, что это может быть тольковесьма ограниченный портрет, зачастую содержащий лишь максимально возможныйобъем психологических характеристик, которые диагностируются по оставленным наместе преступления и обнаруженным следам.
Но существуют ли следы, в которыхзапечатлеваются психологические характеристики человека? Да, следообразующимфактором может быть и психологический. Внутренняя психологическая активность,мотивы, свойства, способности, желания и пр. не только проявляются, но иреализуются во внешней активности, действиях и поступках («думаю — делаю», Сеченов И.М.). В контакте со средой, физической и социальной,происходит соединение следообразующей силы психики со следовоспринимающимиматериальными и идеальными объектами и процессами. Известный факт, что впродуктах, результатах труда, их особенностях всегда воплощается психология ихсоздателей. Поэтому нет сомнения, что на месте преступления остаются следыпсихологии преступника. При этом, понятно, что диагностические заключения могутбыть только вероятностны.
На настоящее время выделяются дваподхода к составлению психологического портрета: статистический (активноиспользуется за рубежом) и аналитико-психологический (разрабатываемый в нашейстране). Статистический подход основан на существующей статистикесопряжений признаков преступника с признаками криминалистической характеристикипреступления (их совокупности), выявленной по аналогичной категории раскрытыхдел. Недостаток — отсутствие содержательных характеристик, игнорированиеиндивидуальности случая. Иногда по конкретному делу наименее статистическиопределенный признак может оказаться наиболее достоверным и информативным.
Аналитико-психологический подход разрабатывается в нашей стране,ориентируется на вскрытие субъективно-личностного содержания действийпреступника, исходя из чего выдвигается аргументированная версия о егопризнаках. А.И. Анфиногенов рассматривает преступление как проявлениецелостной личности, а преступное событие — как психолого-криминалистическуюсистему, включающую в себя его элементы (время, место, орудие, жертву и т.д.)по признаку отношения преступника к каждому из них и их совокупности,предопределяющим сделанный преступником выбор. Личностно окрашенное отношениевнешне проявляется в “индивидуальном действии”. Другимисловами, можно говорить о способности идеального оставлять свой«отпечаток» в материальной среде в виде “комплексного,личностно-регуляционного следа”, заключающего сделанные человекомвыборы по каждому элементу криминалистической характеристики преступления.
В общем виде алгоритм разработкипсихологического портрета преступника, предложенный А.И. Анфиногеновым,включает три последовательных этапа:
1)криминалистическая реконструкциямеханизма преступления;
2)психологическое выявление«индивидуального действия»;
3)психологическая интерпретация«индивидуального действия».
Первый этап мы, по понятным причинам,рассматривать не будем. Что касается второго и третьего этапов, то прежде чемперейти к их рассмотрению — несколько слов вообще о моделях каузальнойатрибуции, одна из которых и лежит в основании излагаемого. То, о чем мы будемсейчас говорить, это собственно область психологической науки, касающаясяинтерпретации или понимания человеческого поведения, которое необходимо дляуспешного общения. Данный экскурс я считаю полезным в понимании основ того, чтосегодня используется юристами под названием аналитико-синтетического подхода.
Для каждого из нас понимание истоковдействий другого человека чрезвычайно важно и актуально в обычной повседневнойжизни. Вы приходите на работу, и ваш начальник встречает вас целым ворохомкомплиментов. С чего бы это? Вы действительно так хорошо сегодня выглядите, илиему от вас чего-то нужно? А может, у него просто хорошее настроение? Вырассказываете другу о своих проблемах, а он вдруг посередине разговораизвиняется и просит отложить разговор на завтра. В чем дело? У него какое-тосрочное свидание именно сейчас, или вы ему просто надоели со своими проблемами?От адекватности понимания действий и их причин во многом зависит построениевзаимодействия с другим человеком и, в конечном счете, успешность совместнойдеятельности. В результате определенным образом направленного приписываниякачеств производится та или иная оценка виновности человека и вынесениеприговора. Естественно, что пути и механизмы такого понимания не могли незаинтересовать психологов — существует довольно обширное направление всоциальной психологии: исследование процессов и результатов каузальной атрибуции(приписывания причин) поведения. В самом общем смысле каузальная атрибуция(от лат. causa — причина и attribuo — придаю, наделяю) — интерпретациясубъектом межличностного восприятия причин и мотивов поведения других людей.Далее мы рассмотрим три наиболее известные (западные) модели.
Возникновение интереса к процессамкаузальной атрибуции обычно связывают с работами выдающегося американскогопсихолога Ф.Хайдера. Хайдер в своей концепции отметил два пункта: во-первых,различение намеренных и ненамеренных действий, во-вторых, различение личностныхи средовых атрибуций, или вопрос о локализации причины. В соответствии с егопредставлениями, наблюдатель, владея информацией только о содержании действия,может объяснить поступок либо личностными особенностями, либо причинами,локализованными в силах окружения. Недостаток – мы не можем указать конкретнойпричины, а можем лишь обозначить область, где она «лежит» Þ модель Джоунса и Дэвиса.
Модель Джоунса и Дэвиса или модельсоответственного вывода «от действий к диспозициям» в качестве результатарассмотрения причин и следствий имеет уже не просто локализацию причины вличности или в ситуации, а выделение какой-то вполне определенной личностнойчерты, или диспозиции, или предпочтения, которые и лежали в основании действия.Основное предположение авторов состоит в том, что для атрибуции намеренийдействие может быть информативно в той степени, в которой оно рассматривается вконтексте выбора и отражает выбор одной из многих альтернатив. При такомпонимании проблемы вывод от действия к диспозиции может быть получен путемоперирования следующей информацией: 1)о количестве необщих (уникальных)эффектов действия; 2)о социальной желательности этих эффектов. Основнойнедостаток: если действие не может быть объяснено личностными причинами, тообъяснение действия с точки зрения ситуации остается за рамками модели, и нетспособов найти причины поведения.
Модель каузальной атрибуции,позволяющую найти причину и в личности и в окружении и при этом учитывающуюинформацию не об одном, а о многих действиях человека, предложил Келли. В егомодели информация о поступке оценивается по трем аспектам – согласованности,стабильности и различию.
Согласованность – степеньуникальности действия с точки зрения принятых в обществе норм поведения. Низкаясогласованность отражает уникальность данного поведения, а высокая говорит отом, что данное действие является общим для большинства людей в даннойситуации. Стабильность поведения подчеркивает степень изменчивости во времениреакций данного человека в подобных ситуациях. Высокая стабильностьприписывается тогда, когда человек в большинстве случаев ведет себя также,низкая свидетельствует о том, что данное действие уникально для человека вподобных обстоятельствах во времени (только сегодня!). Различие определяетстепень уникальности данного действия по отношению к данному объекту. Низкоеразличие предполагает, что человек ведет себя также и в других подобныхситуациях. Высокое различие предполагает уникальность сочетания реакции иситуации.
Схема Келли «работает» следующимобразом. Различные сочетания высоких или низких значений факторов определяетотнесение причины поступка либо к личностным особенностям (личностнаяатрибуция), либо к особенностям объекта (стимульная атрибуция), либо кособенностям ситуации (обстоятельственная атрибуция) (пример –недисциплинированный пешеход, с. 76-77).
Между тем далеко не всегда в нашемраспоряжении есть вся необходимая информация и время для ее анализа.Исследователи каузальной атрибуции предполагают существование двух классовпричин, которые приводят к отклонениям реальной каузальной атрибуции от«идеальных» моделей. Во-первых, это различия в имеющейся информации иперспективе наблюдения и, во-вторых, это мотивационные различия. В жизниполучается, что атрибуция каждый раз проводится таким образом, чтобы еерезультаты не противоречили представлениям о себе и собственной самооценке. Ивсе-таки, несмотря на множество разнообразных «ошибок атрибуции», можноопределить ситуации, в которых приписывание причин действиям другого и своимвыглядит более органично, чем во всех остальных. Целый ряд исследованийпоказывает, что необходимость в каузальной атрибуции в социальной перцепцииимеет место в тех ситуациях, в которых возникают неожиданные преграды,трудности на пути социального взаимодействия или совместной деятельности.Причинно-следственные объяснения оказываются как бы общим, всем понятнымязыком, применяемым в целях регуляции взаимодействия, общения людей, совместнойдеятельности. Причем, чем большие затруднения встречаются нам привзаимодействии, тем более серьезно мы подходим к поиску причин всехзатруднений, и тем более тщательно этот поиск будет осуществляться, т.е. тембольше он будет напоминать те теоретические модели, которые были рассмотрены.Очень важно, что знание закономерностей и «ошибок» каузальной атрибуциипомогает сделать ее более эффективным орудием для налаживания взаимодействия.
Итак, вернемся к рассмотрению второгоэтапа. Здесь задача заключается в выявлении в реконструированной внешнейстороне деятельности преступника составляющих «индивидуальногодействия». На этот счет существуют три правила.
iправило выявления«индивидуального действия» на основе установления индивидуальныхразличий. Начинатьнадо с оценки степени соответствия реконструированного действия действиямдругих людей. Чем меньше согласуется действие человека с действиямибольшинства людей в той же ситуации, тем в большей степени оно обусловленоличностными факторами.
iправило выявления«индивидуального действия» на основе установления стабильностидействия по отношению к ситуациям. Следует оценивать степень соответствия данного действиядействиям того же человека в других ситуациях. Чем однотипнее действуетчеловек в различных ситуациях, тем сильнее его поведение обусловленоличностными факторами.
iправило выявления«индивидуального действия» на основе установления стабильностидействия во времени.Важна оценка степени соответствия реконструированного действия действиям тогоже человека в аналогичных ситуациях в прошлом. Чем заметнее человек приповторных ситуациях меняет свое поведение, тем в большей степени онодетерминировано личностными факторами (при условии, что на ситуацию невлияют дополнительные внешние обстоятельства).
Собственно третий этап – этопсихологическая интерпретация выявленного «индивидуального действия». Здесьпсихологические приемы следующие:
iправило объяснения причин«индивидуального действия» «сильной стороной» личности, предопределившей выбор данногодействия среди возможных других (направленность, социально-психологическиеособенности поведения, характерологические качества, психические свойства ипроцессы, операциональные характеристики, особенности сексуальной сферы,биопсихические свойства). Оцениваются действия преступника в контекстеуказанных личностных параметров (необходимо связать установленные особенности вдействиях преступника с какими-либо его параметрами, способными объяснить этидействия).
iправило объяснения причин«индивидуального действия» «операциональным смыслом», предопределившим выбор этогодействия среди возможных других.
iправило объяснения причин«индивидуального действия» механизмом маскировки «слабых сторон – позиций»преступника.
Установление психологического(субъективного) содержания действий преступника, а также прояснение лежащих заними побуждений позволяют аргументировано выдвинуть версию о признаках лица,совершившего преступление. В то же время существует риск получения искаженныхрезультатов в силу, например, привычных, стереотипных суждений, используемыхследователем. Поэтому можно обозначить ряд общих правил анализа материаловуголовного дела:
-отказ от преждевременных обобщений ивыводов;
-вариативность предположений;
-многократность наблюдений;
-контроль с помощью других методовисследования;
-выявление противоречий в логикедействий преступника;
-системность (реконструкция темуспешнее, чем больше информации о взаимосвязях между всеми элементами события).
Описанный вариантаналитико-психологического подхода, по существу, наиболее применим к серийнымпреступлениям, когда «индивидуальное действие» легче всего обнаруживается впротиворечиях с другими случаями при их сопоставлении. Поэтому на практикерекомендуется использование наиболее полного сочетания указанных двух подходов,статистического и аналитико-психологического. Существуют специальные программыпоиска следов, рекомендуемые Генеральной прокуратурой и МВД. Кроме того, крайневажно, чтобы прежде была сформирована внутренняя психологическая установкана поиск определенных психологических следов.
Психология обвиняемого. Следователю, вступающему вовзаимодействие с проходящими по делу лицами, предстоит адекватно отразитьпозиции и реальную информированность лиц и создать психологические предпосылкидля информационного общения. Для успешного осуществления предварительногоследствия необходимо хорошо ориентироваться в личностных особенностяхпроходящих по делу лиц, особенно обвиняемого и подозреваемого.
Обвиняемый – наиболее информированныйи психологически сложный источник доказательств. Психологическое изучение личностиобвиняемого включает в себя исследование его внутреннего мира: потребностей,побуждений, лежащих в основе поступков (мотивов поведения), общей структуры иотдельных черт характера, эмоционально-волевой сферы, способностей,индивидуальных особенностей интеллектуальной деятельности. Разумеется, в рамкахуголовного процесса могут и должны изучаться не все психологические особенностиобвиняемого, но только имеющие принципиальное значение для уголовного дела ивыделяемые по двум основным критериям: содержанию уголовного дела и ситуациирасследования. Формальных границ изучения психологии личности обвиняемогоустановить нельзя. Чем шире осведомленность следователя, тем более эффективна игибка следственная тактика, тем более точны и результативны приемы и методыработы с ним.
Приемы изучения следователемпсихологии обвиняемых:
-анализ следов преступления (способ,место, время);
-целенаправленное и организованноенаблюдение (личные рабочие материалы(!));
-метод обобщения независимыххарактеристик;
-изучение жизненного пути;
-использование специальных познанийдля изучения психологии обвиняемого (СПЭ индивидуально-психологическихособенностей обвиняемого (подозреваемого), психолог как специалист).
Обязательное условие контакта междуследователем и обвиняемым – понятность происходящего обвиняемому. Страх, который по той или инойпричине вселяют отдельным людям органы следствия, является наибольшей помехойдля выяснения истины. Страх лежит в основе большинства мотивов ложныхпоказаний. Именно поэтому запрещаются всякие угрозы и иные подобные меры,требуется разъяснение и обеспечение участникам процесса (особенно обвиняемому)их прав и законных интересов. Анализ следственных и судебных ошибок,обусловленных самооговором, обнаруживает их несомненную связь с нарушениемпроцессуальных правил, невыполнением следствием своих обязанностей илинекачественным, тактически неправильным их выполнением.
В зависимости от обстоятельств уобвиняемого могут возникнуть две различные стратегии поведения, связанные илисо стремлением избежать суда и наказания, или с осознанием неизбежности суда (идаже его необходимости в случае глубокого раскаяния). Первая из указанныхстратегий характеризуется формированием так называемой «защитной доминанты».«Защитная доминанта» противодействующих расследованию лиц (кроме обвиняемого,подозреваемого, ими могут быть и свидетели, и даже потерпевшие) – основнойпсихический феномен, ориентация в котором особенно существенна для тактикирасследования. Защитная доминанта обвиняемого определяет направленность егопсихической деятельности, повышенную чувствительность ко всему тому, чтоохраняется сложившимися защитными позициями. Но в этом и основная слабостьдоминанты, которая невольно продуцирует так называемые «улики поведения».
Важно четко усвоить, что какотрицание, так и признание вины может быть обусловлено совершенно разнымимотивами. Например, при отрицании вины наиболее распространенными идоминирующими мотивами являются боязнь ответственности, наказания и желаниепредотвратить его возможные последствия для себя и своих близких. Но с таким жеуспехом это могут быть мотивы круговой поруки, следствие подкупа или расчета,надежды на опровержение доказательств или просто неприязнь к данному,допрашивающему следователю. То же можно сказать о признаниях, как искренних,так и ложных.
Человек осуждает себя лишь в техслучаях, когда переходит границы собственных поведенческих принципов. Для преступника, как правило,социальные нормы не представляют ценности, но, сохраняя ценность своего«я-образа», он остается чувствительным в отношении собственной системы ценностей,тех своих качеств, которые он ценит. Это может представлять, в свою очередь,практический интерес для следователя. Но вообще о правомерных способахпсихического воздействия мы будем говорить далее.
Психология потерпевшего изучает факторы формированияличности потерпевшего, поведение до совершения преступления, в моментсовершения преступления и после совершения преступления, а также разрабатываетпрактические рекомендации, касающиеся допроса потерпевшего и воспитания у людейморально-волевых качеств, которые явились бы достаточной защитой от преступногопосягательства.
От потерпевшего следователь, какправило, получает наиболее криминалистически значимую информацию: где, когда,каким образом, какими орудиями и средствами, кто, каковы возможные источникикриминалистической информации. Это материал для понимания мотивов совершенияпреступления и механизма его совершения.
При изучении преступления на уровнеиндивидуального преступного поведения потерпевший представляет интерес также втой мере, в которой его поведение вписывается в событие преступления и несет всебе заряд криминогенности. Чем значительнее роль поведения потерпевшего впроисхождении преступления, тем менее интенсивна антисоциальная ориентацияличности преступника.
Понятие «потерпевший» следуетразводить с понятием «жертва». Если первое – понятие уголовно-процессуальное,то второе – виктимологическое. Эти понятия могут не совпадать между собой, приэтом второе – понятие более широкое и составляет предмет виктимологии – науки ожертве. Еще Франк Л.В. определил, что «виктимность отдельного лицаесть… не что иное, как реализованная преступным актом «предрасположенность»,вернее способность стать при определенных обстоятельствах жертвой преступленияили, другими словами, неспособность избежать опасности там, где она объективнобыла предотвратима».
С определенной долей условностипринято выделять психологические аспекты виктимности (специальную виктимность)и виктимность общую, связанную с полом, возрастом, социальной ролью исоциальным статусом жертвы.
Несколько слов об истории. Рождениевиктимологии принято связывать с именем немецкого ученого Ганса фон Хентинга,который выдвинул идею о существовании зависимостей между определеннойкатегорией преступников и определенным типом жертвы. В 1958 г. вышла работа М.Е. Вольфганга «Типы убийств». В 1967 г. крупный израильский ученый МенашемАмир изучил ситуации, возникающие при изнасилованиях. Его работа «Типыизнасилований» (1971 г.) стала классической в этой области. В нашей странешироко известна работа Д.В. Ривман «Виктимология».
М.Амир ввел понятие «способствующееповедение», которое может выступать в двух видах: либо как «необоснованноедоверие», когда потерпевшая соглашается пить вино, гулять с малознакомым ит.п., либо в виде «оплошности» — глупой и неосторожной поспешности,недостаточно сильного сопротивления домогательствам. Вместе с тем, несуществует единого для всех представления о том, какое поведение можно назвать«способствующим». В США в 60-ые гг. концепция Амира была доведена до абсурда: кспособствованию стали относить, например, броскую манеру в одежде, незакрытуювовремя входную дверь, те случаи, когда женщина доверчиво села в попутнуюмашину с незнакомым мужчиной и т.д. и т.п. Все это служило снижению виныпреступника за счет «вины» жертвы. Развитие этой теории привело к резкойкритике, сводимой к тому, что таким образом узаконивается мужская агрессивностьи сужается сфера сексуального самоопределения женщины, ее половая свобода.
Проведенные исследования, в том числеи психологические, показали, что многие жертвы изнасилований, особеннонесовершеннолетние, не понимали того, что своим поведением провоцировалимужчину на половое домогательство или каким-либо иным образом облегчалисовершение преступления. В отдельных случаях использовалось беспомощноесостояние жертвы, не понимающей характера и социальную значимостьпредкриминальной ситуации. Наше современное законодательство, как вы знаете,опирается именно на эти два критерия в определении потерпевших поизнасилованиям: беспомощное состояние (Þ неспособность оказывать сопротивление) и способностьосознавать происходящее.
В ряде случаев при первом допросесостояние крайнего психического напряжения потерпевшего ограничивает егомнемические возможности. При повторном же допросе события могут бытьвоспроизведены более полно (явление реминисценции; от лат. — припоминание). Взаимодействие следователя с потерпевшим должно строиться сучетом состояния потерпевшего как лица пострадавшего, перенесшего психическуютравму, ищущего защиту у правосудия. Малейшая невнимательность,подозрительность следователя остро переживается потерпевшим, усиливает егоотрицательно-эмоциональное состояние.
Психология свидетеля. Особенностью поведения свидетелей впредварительном следствии (и на суде) является их процессуальнорегламентированная обязанность давать показания, имеющие значение для раскрытияи расследования преступлений. Вопрос о психологии свидетеля, по существу,представляет собой вопрос о психологии свидетельских показаний.
Из всех вопросов судебной психологиисамый первый, который привлек пристальное внимание ученых – это именно вопроссвидетельских показаний: как формируется информация в памяти очевидцев, каковынадежные приемы получения, проверки и оценки свидетельских показаний. Таковыосновные аспекты этой проблемы.
Впервые эксперименты по исследованиюсвидетельских показаний были проведены в 1902 г. В. Штерном в Германии. В сотрудничестве с Г. Гроссом он в1903-1906 гг. издавал журнал «Доклады по психологиипоказаний».
В чем состояли его эксперименты? Двумгруппам студентов (33 человека) и учащимся (14 человек) демонстрировалисьхудожественные полотна в черно-белом и цветном исполнении. В первых опытах этобыли три картины. На одной был изображен переезд художника с одной квартиры надругую. На второй картине был изображен старик, кормящий мальчика. Третьякартина изображала семейство зайцев в костюмах.
Картина демонстрировалась на тричетверти минуты с установкой на произвольное запоминание. После чего отбиралисьпоказания: сразу по окончании экспозиции, через пять дней, через неделю, две итри недели.
Условия для запоминания, конечно,здесь были гораздо благоприятнее, чем те, которые имеют место в реальныхусловиях. Запоминание было преднамеренным. Были не быстро развертывающиесясцены, а неподвижные картины. Испытуемым заранее было известно, что их будутопрашивать. И, наконец, первое воспроизведение имело место сейчас же послезапечатления, чего не бывает, когда мы имеем дело со свидетельскимипоказаниями. Тем не менее процент ошибок первичных показаний составил 5%, впоследующих в среднем 10%. Из всех 99 целостных показаний только одно оказалосьбезошибочным, т.е. 1%. Это позволило Штерну заявить, что «верноепоказание является только исключением, а ошибочное и ложное – правилом».
Было обнаружено, что свободныйсвязный рассказ свидетеля дает значительно меньший процент ошибочности, чемответы на вопросы (5% против 30%). Штерн выделил шесть типов наводящихвопросов, в зависимости от степени содержащегося в них элемента внушения:
к первому типу относятся вопросы,наиболее свободные от внушения, — простые вопросы, начинающиеся словами:который, кто, где, почему и т.п. Сама формулировка ответа целиком возлагаетсяна отвечающего.
при вопросах второго типа свидетелюпредоставляется право выбора между двумя ответами (альтернативные вопросы): «да»или «нет».
третий тип заключает в себеразделительный вопрос «или, или».
четвертый тип вопросов, предоставляявыбор между двумя ответами, указывает, однако, в каждом данном случае напредпочтительность одного из них, либо положительного, либо отрицательного. Этот.н. вопросы косвенного внушения. Например, «разве на картинке изображен шкаф?»или «не изображен ли шкаф на картинке?».
пятый тип – это неполныеразделительные вопросы, уже являющиеся прямым внушением. Например, «какогоцвета было платье на женщине, красное или синее?».
наконец, шестой тип вопросов,обладающий наибольшей силой внушения, — это ложные предполагающие вопросы. Онирассчитаны на эффект т.н. ловушки, чтобы сбить с толку допрашиваемое лицо.Например, «какого цвета было платье у женщины, стоявшей налево?», хотя вдействительности никакой женщины не было. Разумеется, этот тип однозначнонеправомерен.
Обнаружилось еще одно такое важноеобстоятельство: внушающее действие всякого вопроса усиливается, если мы сначалазадаем внушающий вопрос, наталкивающий на верный ответ, а затем такой же потипу внушающий вопрос, наталкивающий на ложный ответ. Например, «был ли вкомнате шкаф?» (на самом деле он был в комнате), а затем вопрос «был ли тамстол?» (но стола на самом деле не было). Во многих случаях испытуемый на второйвопрос ответит «да».
Общий результат экспериментов Штернавыглядел так. Если у испытуемого есть намерение запомнить воспринимаемое, иесли мы его опрашиваем сейчас же после восприятия, то показания все же содержатзаметный процент ошибок. Этот процент увеличивается, если между восприятием ипоказанием протекло несколько дней. Среди показаний, в которых испытуемые былиуверены, все же имеется значительный процент ошибок.
Впечатление от экспериментов Штернабыло ошеломляющим. Свидетельские показания были полностью дискредитированы вглазах научного мира главным выводом: их использование в судопроизводственедопустимо, поскольку в них очень высока вероятность непроизвольных ошибок,искажений. В России также появилось много сторонников этих взглядов, но ипрозвучала резкая критика. Такие видные отечественные юристы как А.Ф. Кони,Е.М. Кулишер и др. считали, что свидетельские показания могут успешноиспользоваться в правосудии, но они должны психологически анализироваться,подвергаться определенной оценке. В своем издании «Память и внимание» Конизадает главный вопрос: одно ли и то же воспринимать картинку с изображениемспокойно-бесцветной жизни или быть свидетелем обстоятельства, связанного снеобычным деянием, нарушающим мирное течение жизни, зная важность и возможноепоследствия своих слов при дознании? Из сегодняшней научной психологии мы знаем,что непроизвольный, эмоционально насыщенный материал запоминается лучше идольше. Однако, каков же главный минус экспериментов Штерна? (вопрос аудитории;ответ – нерепрезентативность).
Рассмотрим другие эксперименты.
Однажды на занятиях по уголовному правуу известного криминалиста профессора Листа разыгралась трагическая сцена. Одиниз присутствовавших, оскорбленный резким замечанием товарища, бросился на негос угрожающими словами и сжатыми кулаками; оскорбитель вытащил из карманаревольвер и направил его на нападавшего; профессор схватил его за руку, ивыстрел удалось предотвратить…
Этот случай разбирался вуниверситетском суде. Свидетелей было 14 человек. После того как опрос былокончен, профессор заявил, что все случившееся было инсценировкой.
Последующее сопоставление показанийвыявило следующее. Если мы каждое утверждение или отрицание свидетеля будемназывать показанием, то оказывается, что процент ложных показаний у одногочеловека колеблется от 20 до 80%. Обратите внимание, что свидетели были студенты,специализирующиеся по уголовному праву. Тем ни менее. Только три человека из 14сделали меньше 50% ошибок. Если взять основную часть события, самую бурную, топроцент ошибок еще больше и колеблется от 40 до 114. Эти 114% означают, чтосвидетель прибавил еще от себя ложной информации.
Примерно такой же эксперимент провелодин психолог, который занимался вопросами юридической психологии. За четвертьчаса до окончания лекции профессора Липмана кто-то постучал в дверь. Вошла дамаи стала что-то говорить шепотом профессору. Липман ответил ей, что ему сейчаснекогда и попросил подождать. Дама взяла с кафедры книжку, села на стул и сталачитать. Через некоторое время она встала и ушла, унеся с собой книгу.
Студенты, специализировавшиеся поадминистративному праву, сочли это за естественное событие. На самом деле этобыла инсценировка, после которой был произведен опрос всех присутствующих.Процент верных показаний оказался равен 67, процент ошибочных 33. В сравнении спредыдущим экспериментом процент ошибочности ниже за счет более медленноготемпа протекания события и содержания меньшего количества важных деталей. Самыминтересным в показаниях оказалось то, что только двое из 16 свидетелей ответилиправильно, указав на книгу, унесенную дамой. Остальные ответили, что даманичего не взяла.
Впоследствии было сделано ещенесколько подобных экспериментов. Общий итог, к которому они все привели,таков: при непроизвольном запоминании в условиях, очень близких к тем, вкоторых находится свидетель какого-либо преступления, не только объемпоказаний, но и правильность их оказываются в большинстве случаев очень малыми.Кроме того, как писал еще Бентам: «некоторые факты – и таково большинствонаблюдаемых нами – до того незначительны, что они способны испариться из чьейбы то ни было памяти через минуту после того, как они были восприняты». Аеще ведь немалое значение имеет степень освещения, отдаленность предметанаблюдения, положение предмета и т.д.
В 20-ых гг. ХХ века юристы ипсихологи несколько изменили недоверчивое отношение к показаниям свидетелей изадались вопросом: под воздействием каких факторов происходит трансформациявоспринятой информации и, соответственно, какова система тактических средствполучения максимальной правдивости в свидетельских показаниях? В нашей странетолько после 60-ых гг. появились серьезные экспериментальные исследования вданном направлении, одно из которых мы и рассмотрим.
В 1972 г. во Всесоюзном институте Прокуратуры СССР была проведена серия экспериментов под руководствомпрофессора Эминова В.Е..
Было решено проверить степеньдеформации мысленного образа, хранящегося в памяти очевидцев событий взависимости от пола, профессии, времени, прошедшего с момента восприятия,внушения и предварительной инструкции (одна часть испытуемых раньшеуведомлялась о проводимом эксперименте).
Различным группам людейдемонстрировался фрагмент цветного кинофильма прямо в кинозале. Экспериментпроводился шесть раз с 10 группами испытуемых. Шесть из этих групппреимущественно были лицами, имеющими высшее образование, либо учащимися истудентами. Три группы – рабочие и одна – слушатели Высшей школы МВД СССР.Всего в эксперименте участвовало 1700 человек, каждый из которых получилвопросник. В результате опроса поступило 475 ответов.
Зрителям был показан в течение 6минут фрагмент из цветного, еще не шедшего на экранах фильма. Он содержалэмоционально насыщенный сюжет криминального характера и сводился к следующему.Группа из пяти молодых людей («хиппи») сговаривается об угоне полицейскогоавтомобиля, с тем, чтобы отвлечь внимание шерифа и похитить девушку, которую онохраняет. Двое угоняют автомобиль, а остальные, воспользовавшись суматохой иотсутствием шерифа, бросившегося вдогонку за похитителями, пытаются увестидевушку. Но их останавливает молодой человек, невольный свидетель разыгравшихсясобытий, побеждает их в драке, освобождает девушку и увозит ее на мотоцикле.
Вопросник содержал, например, такиевопросы: 1)сколько человек договаривались об угоне автомашины и похищениидевушки; 2) как выглядела похищенная машина; 3)кричала ли девушка, призывая напомощь и т.д. и т.п. При составлении вопросника были включены наводящиевопросы, которые должны были выявить влияние внушений на деформацию мысленногообраза у свидетелей.
Чтобы проверить влияние установки назапоминание, одну часть испытуемых инструктировали, а вторая – воспринималаинформацию без уведомления.
В процессе проведения экспериментовпопытались проследить влияние времени на степень изменения в памяти очевидцеввоспринятого материала (присылали вопросники через три недели).
Какие выводы были сделаны в ходе этихэкспериментов? Выяснилось, что при восприятии сложной, многоэпизоднойситуации полнее и лучше всего запоминаются действия участников событий, затемих количество, признаки внешности, одежда. Хуже запоминаются окружающиеобъекты, предметы, которыми они пользовались. Так, только незначительнаячасть испытуемых сумела правильно описать стилет, которым один из бандитовугрожал девушке при ее похищении, хотя этот предмет был показан крупным планом.Знание этой закономерности запоминания может сыграть положительную роль приподготовке и проведении допросов очевидцев.
Женщины по сравнению с мужчинамивоспринимают и передают информацию полнее и достовернее, однако они большеподдаются внушению.
Эксперименты подтвердили, что чембольше свидетель при ответе на вопрос обращается к своей памяти, тем труднее онпринимает предлагаемое внушение. Например, «видели ли вы на человеке, севшем заруль, перчатки?» (вопрос в субъективной форме – наименьшая степень внушения);«были ли перчатки на руках похитителя, севшего за руль?» (вопрос в объективнойформе); «не было ли перчаток на похитителе, севшем за руль?» (вопрос внегативной форме – наибольшая степень внушения). Данные формы вопросов объединеныодинаковым примерно объемом внушения, но отличаются по форме их постановки.
Важно помнить, что вопросы в форменепрямой подсказки несут большее внушение, чем уточняющие, т.к. в формеподсказки вопрос направлен на предмет или действие, о которых свидетель ужевысказал суждение. Внушение здесь направляется не на главный предмет, а навторостепенные его признаки. Например, «какого цвета были перчатки у человека,севшего за руль?». Обнаружилось, что более всего испытуемые поддались внушениюпри ответе на вопрос о несуществующем действии, о несуществующих деталяходежды. Признание несуществующих признаков испытуемыми связано с тем, что онилогически вписываются в происходящую ситуацию, нисколько не затрагивая главнойее нити. Здесь, по существу, мы имеем дело с т.н. явлением апперцепции. Апперцепция– это свойство восприятия, отражающее его зависимость от предшествующегоопыта (эксперименты Штерна: колыбель коричневая/ голубая).
После рассмотрения основныхэкспериментов, мы, наконец, подошли вплотную к вопросу ошибок в показаниях, квопросу психологии формирования показаний. Мы уже достаточно сказали о проблемевнушения, равно как и способах ее преодоления: предоставление свободногоизложения и соответствующая формулировка вопросов.
С ошибками в показаниях нередкосвязаны трудности адекватного словесного оформления (попробуйте описать процессзавязывания узла).
Помимо сказанного, необходимо всегдаиметь в виду, что любое восприятие субъективно. В своей практикеследователь неизбежно встречается с явлениями реконструкции и деформациивоспроизводимого материала. Репродукция, восстановление прошлого никогда неможет быть его полностью адекватным «отпечатком». Мера расхождения образавосприятия, представления и реального события у различных людей различна. Оназависит от типа высшей нервной деятельности (темперамент), особенностейсенсорно-перцептивной системы индивида, уровня интеллектуального развития, отличностных ориентаций, установок, мотивов и целей деятельности, что тесносвязано с индивидуально-психологическими особенностями. Например, в отношениисенсорно-перцептивной системы индивида НЛП выделяет три типа восприятия:аудиалы, визуалы, кинестетики. Все, что человек видит и слышит, он оценивает,интерпретирует, а видит он, прежде всего то, что значимо в его текущейдеятельности и в его концептуальной личностной модели мира.
Вопрос к аудитории: как обстоит делос показаниями образованных и необразованных людей? Являются ли показания людей,занимающихся умственной деятельностью более достоверными? Гейльберг пришел квыводу, что самые плохие свидетели в отношении внимательности – это юристы икабинетные ученые. По его мнению, большинство образованных людей отличаетсяплохой восприимчивостью к окружающей их действительности, особенно относительновремени и пространства. Вместе с тем они отличаются значительно более низкойподверженностью внушению (5% против 25% у рабочих).
Определенное, местами решающее,влияние оказывает возраст и пол допрашиваемого лица. О половых различиях мыупомянули в последнем эксперименте, хотя уже Штерн вывел, что женщины меньшезабывают, но чаще искажают. Опыты Дугаля показали, что при определениипротяжения времени, протекшего между событиями, женщинам время кажется длиннее,чем мужчинам, а именно, у мужчин на 45% против действительности, а у женщин на111%. В исследовании И.Е. Астафьева «Психический мир женщины» указывается, чтоу женщин гораздо сильнее чем у мужчин развита потребность видеть конечныерезультаты своих деяний и гораздо менее способность к сомнению. Причемдоказательства их веры в то или иное обстоятельство более оцениваются чувством,чем анализом. Отсюда преобладание впечатлительности перед сознательною работоювнимания.
Важную роль может играть текущеесостояние допрашиваемого лица: состояние перевозбуждения, депрессии и т.д. Вэтих случаях допрос нередко лучше отложить, учитывая явление реминисценции.
Таким образом, достоверностьполучаемой следователем информации из данного источника зависит от степени снятияс нее субъективных наслоений. Результативность, полнота и объективностьисследования этого специфического источника информации зависят отрефлексивности интеллекта следователя – от уяснения особенностейсенсорно-перцептивной сферы лица, дающего показания, егоконцептуально-ориентировочной модели. Кроме того, важным подспорьем в получениипоказаний является использование мнемических средств (об этом в след. лекции).
Лекция 17. Психология следственных действий: психологиядопроса (коммуникативный контакт, приемы правомерного психологическоговоздействия, основные стадии, психологический анализ результатов)
Все следственные действия, какизвестно, являются нормативно обусловленными, владение ими обязательно длясоответствующих специалистов правоохранительных органов. На делепрофессиональные юридические действия выполняются, все знают, что надо делать,но результат получается разный. Причина в том, что один специалистограничивается нормативным, процессуальным выполнением, а другой обогащает еговспомогательными действиями, создающими благоприятные условия выполнения основных.В юридической деятельности психологические действия чаще всего имеют характервспомогательных действий. Их использование существенно повышает вероятностьдостижения высокого результата. Использование их или пренебрежение ими,умелость или безграмотность их выполнения как раз и определяют те кардинальныеразличия в результатах, которые имеют место у разных специалистов, казалосьделающих одно и то же. Подлинный профессионализм юриста, несомненно,предполагает качественное и преднамеренное использование психологическихзнаний, осуществление разнообразных психологических действий.
Мы начнем рассмотрение психологииследственных действий с психологии допроса. Во-первых, потому что это наиболеепсихологически насыщенное следственное действие. Во-вторых, в работеследователя допрос занимает более четверти его рабочего времени. Как пишетВасильев В.Л., «умение использовать диалог для поисков и установления истиныможно считать признаком высокой культуры расследования».
Итак, допрос при производстверасследования – это процесс получения показаний от лица, обладающегосведениями, имеющими значение для расследуемого дела. Центральнымипсихологическими проблемами допроса являются установление коммуникативногоконтакта, система приемов правомерного психического воздействия с цельюполучения правдивых показаний, диагностика показаний в плане ихистинности/ложности.
Психология допроса представляетсобой, прежде всего, ситуацию профессионального общения, котораяпредполагает осуществление ряда требований. Эти требования – основаустановления коммуникативного контакта. Коротко рассмотрим их.
Существует понятие личностногорезонанса, который следователь оказывает на допрашиваемого и наоборот.Отсюда правило – заботиться об оказании благоприятного впечатления насобеседника: опрятный внешний вид, корректность, внимательность, т.е. все то,что необходимо входит в понятие профессиональной культуры. Первые впечатления иоценки нередко являются доминирующими в последующем общении. Помимо этогосоздание исходных обстановочных условий общения – психологически важно, чтобыследователь и допрашиваемое лицо оставались наедине (явления социальнойингибиции и фасилитации).
В число первостепенных задач дляустановления коммуникативного контакта входят также диагностикаиндивидуально-психологических особенностей, в связи с чем следователь долженвладеть элементарными навыками визуальной психодиагностики; преодолениепсихологической защиты, снятие психического напряжения. В отношении последнего,например, можно заметить, что система предупреждений может значительно снизитьпсихическую активность допрашиваемого. Поэтому она должна быть в начале допросабыть предельно ограничена. В ходе самого допроса следователю крайне необходимовладение техниками активного слушания [конспект «Перцептивная сторона общения»,с.12-13]. Все сказанное можно суммировать в требование индивидуальногоподхода к допрашиваемому.
Следует сказать, что одна из наиболеесложных ситуаций, с которой может столкнуться следователь в рамках установлениякоммуникативного контакта, касается психологического отчуждения личности.Отчужденность личности выражается в нарушении механизма ее социализации –идентификации, благодаря которой индивид осознает себя как часть социума.Доминирующим способом поведения становится негативизм – установка на глобальноенесогласие с партнером по общению, а часто и отказ от общения. При чемотчужденным может быть не только отдельный человек, но и та группа, в которуюон входит. И развенчание ценностей этой группы в ряде случаев способствуетсозданию возможностей для контактных взаимодействий.
Хорошо, когда следователю удаетсяпредварительно оказать какую-то посильную и отвечающую нормам права помощьгражданину (в решении какого-то служебного, квартирного вопроса, в получениипаспорта, иного документа или материальной помощи, положенной по закону,юридическом консультировании и пр.). В этом случае гражданин психологическииспытывает обязательство перед следователем.
Следователь должен опираться наположительные моменты в поведении и личности допрашиваемого, открыто признаватьправоту в его позициях и словах, выражать понимание. Это немного успокаивает,повышает чувство уверенности, формирует образ справедливого и благожелательногоследователя. Здесь также присутствует расчет на психологическое обязывание собеседникак подобному ответному поведению.
Широко известен и успешно применяетсяприем накопления согласий. Он заключается в изначальной постановке такихвопросов собеседнику, на которые он естественным образом отвечает «да». Какправило, это констатация фактов по делу, не вызывающих сомнения. Для чего этонужно? Если человек сразу отвечает «нет», то ему психологически трудно сказатьпотом «да». Кроме того, если человек несколько раз подряд сказал «да», тоформируется своего рода слабая, но установка на согласие.
Следует помнить, что ущербкоммуникативному контакту может быть нанесен односторонним повышенным вниманиемследователя к уличающим, обвинительным обстоятельствам и невниманием,безразличием к оправдывающим, смягчающим ответственность обстоятельствам,обоснованным ходатайствам допрашиваемых лиц.
В целом, «золотое правило» поведенияследователя на стадии установления коммуникативного контакта не допуститьничего, что может вызвать негативное к нему отношение. Наряду с этим следуеткатегорически пресекать проявления со стороны отдельных допрашиваемых лицнедисциплинированности, бескультурья, речевой распущенности.
Установление коммуникативногоконтакта – исходное условие проведения допроса. В юридической литературе широкораспространен термин «психологический контакт». Однако ряд исследователей(Еникеев, Антонян и др.) считают такое определение расширительным.Психологический контакт предполагает общую эмоциональную настроенность наоснове единых целей и интересов. Поскольку в условиях судопроизводства уучастников уголовного дела нет постоянного единства целей и интересов, тоцелесообразнее будет использовать термин коммуникативный контакт.
Коммуникативный контакт – это системаприемов оптимизации отношений между общающимися лицами, выражаясь словами Станиславского«внутренние и внешние ухищрения, с помощью которых люди примеряются друг кдругу в общении»; это взаимоактивизация общения с целью его дальнейшегоразвития. Сущность установлениякоммуникативного контакта заключается в актуализации эмоционально значимогопредмета общения, вызывающего психическую активность общающихся лиц. В большинстве случаевкоммуникативный контакт в предварительном следствии создается на основеинформации, способной вызвать повышенную ориентировочную реакцию. У каждогообвиняемого, подозреваемого, потерпевшего и свидетеля имеются своиживотрепещущие проблемы, жгучие вопросы, концентрирующиеся вокруграссматриваемого дела, и в рамках своего отношения к делу они строят своиконтакты со следователем. Поэтому М.И. Еникеев категорически возражает противтаких приемов, когда с любителем шахмат устанавливается «психологическийконтакт» разговором о тонкостях ферзевового гамбита, а с рыболовом – обособенностях клева. Уже изначально имеет место тот факт, что допрос – этоофициальная, процессуально регламентированная ситуация, с неравнымистатусно-ролевыми позициями собеседников. Это неизбежно сказывается наограничениях т.н. «психологического контакта».
Установление коммуникативногоконтакта при допросе зависит от типа исходной ситуации – конфликтной илибесконфликтной. В случае противодействия возникает необходимость использованияпсихологических приемов воздействия.
Центральная проблема большинствадискуссий о психологическом воздействии в юридической практике заключается в ихправомерности и неправомерности. Что можно, а что нельзя? Каковы правовые иморальные границы их применения?
Мы знаем, что закон запрещаетиспользование насилия, угрозы, шантажа. Преодолевая противодействие,следователь не должен ставить задачи сломить противодействующую личность,принизить ее, победить в борьбе с ней. Он не имеет права вымогать показанияс помощью наводящих вопросов, необоснованных обещаний, манипуляции ложнойинформацией, использования низменных побуждений, малокультурностидопрашиваемого, незнания им своих прав, религиозных предрассудков и т.п. Всеэто свидетельство низкой квалификации следователя, его безграмотностипсихологической и профессиональной, не говоря уже о нарушении законности.
Исследователи спорят о принципахприемов воздействия и фактически выделяют три основных: принципы законности,научности, целесообразности.
Некоторые исследователи (Еникеев,Антонян идр.) формулируют главный критерий правомерности следующим образом: средстводостижения истины допустимо, если лицо, дающее показания, остается свободным ввыборе линии своего поведения. Психический прием не должен основыватьсяна неосведомленности обвиняемого (подозреваемого) или иных лиц в правовыхвопросах; не должен унижать достоинства личности и ограничивать свободу ееволеизъявления; не должен насильственно влиять на позицию виновного, побуждатьего к признанию несуществующей вины, к оговору невиновных, к даче ложныхпоказаний.
Следователь воздействует не насодержание показаний, а на мотивационную сферу допрашиваемого, преодолеваяустановку на противодействие посредством убеждения в необходимости правдивогоповедения. Основное назначение приемов психологического воздействия –демонстрация ненадежности ложных показаний, их обреченности на изобличение.
Приемы преодоления противодействияследствию, как правило, рассчитаны на развитие критического мышлениядопрашиваемого, на его внутренний анализ хода следствия. Поэтому успехдопроса зависит от превосходства рефлексирующей деятельности следователя надрефлескирующей деятельностью допрашиваемого.
Несколько слов о рефлексии. Рефлексия — это воссоздание, предвосхищение позиций и действий противодействующей стороныв ответ на свои действия или, говоря простым языком, это думание за другого.Рефлексия может быть осуществлена на разных уровнях, она имеет свои ранги.Первый ранговый уровень рефлексии – предвидение субъектом поведенияпротиводействующей стороны в ответ на свои действия. Более высокий рангрефлексии – предвидение самой предвосхищающей деятельности другой стороны.Формируя ложное алиби, опытный преступник может предвидеть, как будет думатьследователь, анализируя действия преступника.
В качестве иллюстрации частоприводится известная загадка о колпаках, надетых на мудрецов. Наиболее простойвариант таков: есть три колпака – два белых и один красный. В игре принимаютучастие двое. Ведущий объясняет им, что у него есть три колпака, и показываетих. Далее он говорит: «Я вам сейчас надену каждому белый или красный колпактак, что вы не будете знать, какой именно. Но постарайтесь ответить, какойколпак на вас надет». На обоих надеваются белые колпаки. Один рассуждает: «Нанем белый, значит, на мне может быть белый или красный». Другой тоже видитбелый и рассуждает точно также. В данный момент времени ни один, ни другойничего о своем колпаке сказать не могут и молчат. Дальше любой из них можетрассуждать так: «Если другой молчит, значит, он видит на мне не красный колпак.А раз так, то он видит на мне белый». Юрист, конечно, рассуждает не о колпаках,но принцип тот же.
Пример. Находясь в нетрезвомсостоянии, С. не справился с управлением автомобиля и ночью врезался в стоящийу обочины грузовик. Четверо пассажиров погибли, а сам С. получил ушибы.Стремясь избежать ответственности, С. перенес один из трупов с заднего сиденьяавтомобиля на место у руля, а сам занял его место на заднем сиденье исимулировал потерю сознания. Прибывшему сотруднику милиции С. рассказал, чтовместе с друзьями был на свадьбе, выпил и прилег на заднем сиденье автомобиля,и, видимо, уснул. Что было дальше, не знает. Преступник здесь рефлексировалследующий ход рассуждения следователя: кто-то из пострадавших, посадив ещетроих подгулявших товарищей, повез их домой и, наехав на грузовик, погиб вместес тремя спутниками. Эта версия привела к прекращению уголовного дела, хотя ибыла, наконец, опровергнута через несколько лет.
Все приемы психологическоговоздействия можно условно разделить на три группы: 1)приемы, содействующиераспознанию ложности показаний; 2)приемы преодоления лжи и получения правдивыхпоказаний; 3) приемы оказания мнемической помощи.
Рассмотрим основной ряд приемовпсихологического воздействия.
Ñознакомление противодействующего лицас системой имеющихся доказательств, раскрытие их юридического значения,убеждение в бесполезности противодействия следователю; разъяснение преимуществчистосердечного раскаяния;
Ñсоздание у подследственного лицасубъективных представлений об объеме доказательств, оставление его в неведенииотносительно фактически имеющихся доказательств;
При осмотре магазина, из которогобыла совершена кража, следователь обнаружил на полу под окном шерстяное одеяло.На одеяле имелось несколько вмятин, характер которых позволял предположить, чтоего несколько раз пытались повесить на забитый в верхнюю часть оконной рамыгвоздь в связи с тем, что уличный фонарь хорошо освещал внутреннюю частьпомещения магазина. Подозрение пало на некоего П. Во время допроса ему былзадан вопрос «Как вы думаете, был ли виден прохожим преступник, который пыталсязанавесить окно магазина?» Помня о том, что одеяло неоднократно падало и егопришлось вновь вешать, стоя у ярко освещенного окна, П. Решил, что его увидел иопознал кто-то из знакомых. Считая себя разоблаченным, П. признал свою вину.
Классический случай – приемкосвенного допроса. Проявляя повышенный интерес к второстепенным деталямсобытия, следователь косвенно дает понять, что основное ему уже известно. Онзадает вопросы, существенные для расследования, маскируя их среди внешне«безопасных». При этом важно, чтобы допрашиваемому лицу не поступила информацияо неосведомленности следователя по тому или иному вопросу, а сам допрашиваемыйпостоянно допускал «утечку» информации, проявляя информированность о техобстоятельствах, которые могут быть известны лишь лицу, причастному красследуемому преступлению. Подобная тактика имеет большое значение в допросеподозреваемого, когда существует острый дефицит исходной информации. При этом,перед подозреваемым ставятся прежде всего те вопросы, ответы на которые ужеизвестны следователю. Это также создает ощущение информированности и позволяетвыявить позицию подозреваемого в отношении дела.
Ñисправление ошибочных представлений онеосведомленности следователя;
Например, при отсутствии или наличиидоказательной информации в полном объеме могут неожиданно сообщаться отельные,достоверные сведения, пусть незначительные, но указывающие на наличиеинформации. Или, например, можно сообщить о большом объеме проделанной работы(где побывал, с кем говорил, какие документы собрал и т.д.) Обычно этооказывает сильное впечатление на запирающееся лицо.
Ñсоздание условий для действийподследственного лица, ведущих к его разоблачению; временное попустительствоуловкам, совокупность которых может иметь разоблачающее значение;
Этот прием часто основан на принципеконтраста. Иногда бывает полезно допустить версию события, излагаемуюдопрашиваемым лицом. Тогда в совокупности изложенных обстоятельств легче выявитьлогические несоответствия на фоне имеющихся доказательств. Чем больше лжи,тем легче ее диагностика.
Ñсистема предъявления улик повозрастающей их значимости, внезапное предъявление наиболее значимых,изобличающих доказательств;
Здесь важно отметить, что внезапное ибезмолвное предъявление вещественного доказательства может порой оказатьвлияние, превышающее любые словесные ухищрения следователя. Перед предъявлениемдоказательства необходимо предварить возможные уловки, задав соответствующиевопросы. Например, найденная при обыске у подозреваемого ценная вещь,принадлежавшая убитому, может быть объяснена подозреваемым как купленная им унеизвестных лиц. Если же вначале будет задан вопрос о покупках подозреваемого впоследнее время и в перечне покупок данная вещь не будет указана подозреваемым,то такой косвенный вопрос предупредит его возможное ложное утверждение.
Ñсовершение следователем действий,допускающих их многозначное толкование подследственным лицом;
Например, следователь можеторганизовать допрос данного подследственного таким образом, чтобы тотстолкнулся у входа в кабинет с человеком, который, как известноподследственному, обладает определенной информацией.
Или такой пример. Допрашивая К.,подозреваемого в убийстве, следователь рассматривал фотографии, которые быливидны К. лишь с обратной стороны. Конверт, из которого были извлеченыфотографии, с надписью «Лично прокурору» лежал на столе. Допустимо ли этодействие следователя, даже если на фотографиях были изображены пейзажи илипопулярные актрисы? Допустимо, поскольку они ни к чему не обязывалиподозреваемого. Однако, именно после этого К. признался в совершениипреступления, интерпретировав фотографии как уличающие его обстоятельства.
Ñиспользование внезапности, дефицитавремени и информации для продуманных контрдействий противодействующего лица;
Например, неожиданный вопрос как вслучае с одеялом в магазине. Но внезапность происходящего часто может вести кнарушению коммуникативного контакта. Только в совокупности с предъявлениемвеских улик это может быть эффективным приемом психологического воздействия.
Ñдемонстрация возможностейобъективного установления скрываемых обстоятельств независимо от его показаний(разъяснение возможностей экспертиз);
Расследуя дело о получении взяток запродажу импортной бытовой техники, следователь установил два факта полученияпродавцом А. взяток от В. и С… Ознакомившись с порядком установления этойтехники на дому, следователь узнал, что она требует специального монтажаработником соответствующей мастерской. Следователь сообщил подследственному,каким путем он может выявить всех лиц, которым А. продавал технику, но предложилему чистосердечно признаться в своей вине, что буде квалифицироваться судом каксмягчающее обстоятельство. После этого А. назвал еще пять покупателей, откоторых получал взятки.
Ñсистема вопросов следователя;
Психологически воздействует не толькосодержание, но и последовательность вопросов. Вопросы следователя должны бытьобоснованными, не носить характера «ловушек» (типа «где спрятаны вещи?», еслине установлено, что вещи похищены данным лицом). Вопросы не должны быть наводящими.Существенное для следствия обстоятельство целесообразно выяснять посредствомсистемы варьирующих вопросов.
Ñсистема приемов оказания мнемическойпомощи.
Мнемическая помощь – содействиевосстановлению в памяти допрашиваемого лица забытого им материала. Мнемическаяпомощь легко может перейти грань процессуальной дозволенности и оказатьсясредством внушения, средством запрещенного законом вымогательства показаний.Квалифицированная же мнемическая помощь допрашиваемому лицу может статьрешающим средством получения достоверной информации. Она основана на оживлениисмысловых и пространственно-временных связей, ассоциаций.
Оживление ассоциаций по смежности,сходству, контрасту, логическим связям явлений, по структурно-функциональнойобъединенности – основные приемы мнемической помощи. Исход расследования частозависит от правильного воспроизведения допрашиваемым лицом какого-либоключевого обстоятельства – времени встречи с определенным лицом, моментасовершения события, временного промежутка между событиями и др.
Для мобилизации памяти допрашиваемогомогут быть применены следующие мнемические приемы: предоставление возможностисвободного рассказа, повторение рассказа с различных стадий повествования (ссередины, конца событий, изложения отельных эпизодов); допрос о фактах,сопутствующих преступлению (ассоциации по смежности, сходству, контрасту,причинно-следственные ассоциации); предъявление вещественных доказательств,находящихся в прямой или косвенной связи с забытым фактом; допрос на местепроисшествия; ознакомление допрашиваемого с показаниями других лиц; применениена допросе планов, схем, рисунков, фотоснимков, моделей, макетов.
Психологически обоснованныйтактический прием, в условиях противодействия, должен отличаться избирательнойнаправленностью – оказать наибольшее воздействие на психическое состояниевиновного и быть нейтральным в отношении невиновных, обладать «шоковым»воздействием – быть неожиданным, заранее нерасшифрованным допрашиваемым лицом. Шаблонныеприемы, примитивные «хитрости» не только не имеют тактической действенности, нои раскрывают перед допрашиваемым лицом тактическую беспомощность следователя.
Кроме того, нельзя забывать, чтотактика допроса в значительной степени зависит от процессуального положениядопрашиваемого лица.
Несколько слов о допросе рецидивиста.Рецидивист, имея опыт поведения на допросах, в известной мере владеет тактикойпротиводействия следователю. Он, как правило, имеет некоторые правовыепознания, правильно оценивает уличающие доказательства и во многих случаяхпосле их предъявления не ведет бессмысленного противодействия следствию. Допросрецидивиста нужно начинать сразу с существа дела, неожиданно предъявляянаиболее значимое для него основное доказательство. В случаях специальногорецидива следователь может использовать архивные дела и изучить тактикуповедения данного субъекта при расследовании его прежних преступлений. Следуеттакже тщательно изучить его биографию и личностные особенности, выявитьвзаимосвязи в микросреде (до и после ареста). В ряде случаев допросцелесообразно проводить в присутствии прокурора, руководителя следственнойгруппы или начальника следственного отдела. Одно из средств предупреждениявозможного последующего отказа рецидивиста от ранее данных показаний –собственноручное написание обвиняемым показаний и использованиевидеомагнитофонной записи.
Что касается стадий допроса, то здесьможно говорить о двух аспектах. Первый аспект – процессуальный.Процессуальная характеристика стадий допроса описана в многочисленных учебникахкриминалистики. Поэтому мы отметим кратко:
1)вводная. Сбор анкетных данных и вподтексте определение собеседниками линии своего дальнейшего поведения поотношению друг к другу.
2)стадия перехода к коммуникативномуконтакту или психологическому, как все-таки чаще отмечается в литературе.Обычно здесь задаются незначительные для существа дела вопросы.
3)получение от допрашиваемогоосновной информации по делу.
4)сопоставление полученной информациис уже имеющейся в деле, устранение всех неясностей и неточностей.
5)фиксация информации в протоколе,согласие/подпись допрашиваемого.
Психологический аспект стадий допросаимеет несколько отличную динамику, которую мы подробно рассмотрим.
1)подготовительная стадия. Эта стадия предшествует непосредственнойвстрече следователя и допрашиваемого.
Не существует подготовки к «допросувообще» — подготовка осуществляется к допросу конкретных лиц. Поэтомуследователь должен, прежде всего, владеть алгоритмом допроса по деламопределенных категорий. Так, при расследовании убийств выявляются в первуюочередь свидетели, которые могут дать показания об обстоятельствахпреступления. При расследовании краж личного имущества к первоочереднымдействиям относятся, как правило, допрос потерпевшего и т.д.
Основная задача следователя приподготовке к допросу – создать информационную базу допроса. По материалам дела следовательопределяет, кого и по каким вопросам следует допросить. Он определяет цельдопроса и его план (обязательно!), в котором фиксируются вопросы, требующиевыяснения, их содержание и последовательность. Система вопросов должнатщательно прорабатываться, поскольку она может создать впечатление о мереинформированности следователя по расследуемому делу и вообще является основнымсредством воздействия. Первоначально целесообразно задавать вопросы по такимфактам, которые не могут быть опровергнуты допрашиваемым.
Основные требования, предъявляемые квопросу следователя: смысловая однозначность, простота конструкции,лаконичность, отнесенность к предмету допроса, системность – вопросыследователя должны быть выстроены в соответствии с логическими этапамиразрешения следственно-познавательной задачи; отсутствие внушения. Вопросы повозможности должны быть нейтральными (кто, где, как, почему, когда и т.д.).
При подготовке к допросу следовательрешает и такую тактически значимую проблему, как время, место допроса,последовательность допроса различных лиц, учитывая психологию отдельных лиц, ихпозицию в отношении правосудия, групповой статус, динамику групповых отношений,взаимоотношения с другими участниками процесса.
Готовясь к допросу, необходимопредвидеть все, что может нарушить процесс общения: сделать закладки на нужныхстраницах дела, выписать нужные при допросе фактические данные, подготовитьнеобходимые схемы, фотографии, вещественные доказательства, подобрав их вопределенной последовательности.
Психологически важная частьподготовительного этапа – это наличие максимально полной информации одопрашиваемом, что крайне важно для установления коммуникативного контактас ним. К такой информации можно отнести: особенности личности, привычки,интересы, увлечения, пороки, жизненные цели, ценности, убеждения,профессиональные умения и навыки и т.д. Эти сведения можно почерпнуть изпротоколов допросов и объяснений других лиц, других материалов уголовного дела,данных оперативных служб, служебных характеристик, публикаций в прессе и т.д.Предварительное изучение личности допрашиваемого направлено на определениенаиболее эффективных приемов психологического взаимодействия с данным лицом,построение моделей наиболее вероятностного поведения лица на допросе.
Еще один необходимый аспектпсихологической подготовки к допросу – это поведение самого следователя(продуманные невербальные реакции, характеристики речи и т.д.).
Таким образом, основная частьподготовки следователя к допросу – систематизация исходной информации иопределение критериев оценки показаний. Подготовка к допросу, его планирование– моделирование предстоящей деятельности, формирование ее ориентировочной основы.
2)начальная стадия (некоторые исследователи, например,Васильев В.Л. подразделяют эту стадию на вводную как обеспечение эффектапервого впечатления и стадию установления психологического контакта).
Действия следователя, предшествующиеполучению показаний, заключаются в удостоверении личности допрашиваемого,разъяснении его прав и обязанностей. Они вводят допрашиваемое лицо в процессофициально-ролевого общения.
Поскольку обстановка формализмаусугубляется и первоначальным заполнением в протоколе допроса анкетных данныхдопрашиваемого, то рекомендуется эту формальную сторону оживить болееподробными расспросами о жизненном пути допрашиваемого, наиболее значимых егобиографических эпизодах. Интерес к личности допрашиваемого находит обычносоответствующий эмоциональный отклик. Во многих случаях желательно специальноподчеркнуть положительные стороны в биографии допрашиваемого, привлекательныестороны его характеристики, отдельные проявления порядочности и т.п. Большиевозможности для общения дают профессия допрашиваемого, его личные интересы,служба в армии и т.д.
Установление коммуникативногоконтакта, а еще лучше психологического имеет огромное значение для последующегохода допроса.
3)стадия свободного рассказа (главная).
В психологическом отношении свободныйрассказ исключает какое-либо внушающее воздействие со стороны следователя,минимизирует возможность формирования у допрашиваемого лица предвзятыхустановочных ориентаций, облегчает свободное течение ассоциативных процессов.
Тактически целесообразно ориентироватьнекоторых допрашиваемых на первоначальное изложение наиболее расследованногоэпизода, что облегчает оценку следователем позиции допрашиваемого лица.
На этой стадии следователю нередкотребуется терпение, связанное с необходимостью учета особенностей допрашиваемыхлиц. Часто именно на стадии свободного рассказа в наибольшей степенипроявляется своеобразие проходящих по делу лиц. Те сложности воспроизведения, окоторых мы говорили в психологии свидетельских показаний, становятся предметомактивного анализа следователя.
Кроме того, на этой стадиипроявляется и специфика процессуального положения допрашиваемого. Ситуациядопроса обвиняемого или подозреваемого, в отличие от допроса свидетеля илипотерпевшего, чаще носит конфликтный характер. Это требует соответствующейкоррекции со стороны следователя (приемы воздействия).
4)детализирующая стадия допроса.
Основными задачами здесь являются:1)восполнение пробелов свободного рассказа, уточнение неопределенностивысказываний, выяснение противоречий; 2)оказание мнемической помощи для болееполного воспроизведения отдельных эпизодов события; 3)получение контрольныхданных для оценки проверки показаний; 4)диагностика причин умышленногоумолчания допрашиваемого лица об отдельных обстоятельствах событий, психическоесодействие преодолению допрашиваемым лицом «барьеров умолчания», нейтрализациямотивов умолчания; 5)диагностика и изобличение ложных показаний; 6)оказаниеправомерного психологического воздействия с целью получения правдивых показаний(при полной уверенности в ложности показаний).

5)заключительная стадия допроса
Основная задача следователя на этойстадии допроса состоит в полной и объективной фиксации полученных показаний.Здесь необходимы точные формулировки, адекватные ранее данным устным показаниям.Уже в процессе допроса следователь должен направлять речь допрашиваемого,просить излагать факты более точно и определенно. Всевозможные интонационныевыделения, жесты, мимические выражения необходимо по возможности переводить вречевые выражения.
Наиболее важные показания должны бытьпродублированы другими словами, а для этого и вопросы должны бытьсформулированы в иной речевой конструкции.
Протокол допроса должен отразить весьпроцесс допроса: вопросы следователя, предъявление документов, вещественныхдоказательств, речевые особенности ответов допрашиваемых лиц.
Учитывая т.н. «эффект края», когданачало и конец всегда запоминаются лучше, следователю важно психологическиграмотно окончить допрос, особенно в преддверии других допросов того же лица.
Целесообразно эмоциональноположительно фиксировать исполнение долга свидетелем. В ситуации с обвиняемым(подозреваемым) можно поставить акценты, предвосхищающие темы следующих встреч,или подчеркнуть правильность позиции на правдивую линию поведения.
6)стадия психологического анализа иоценки результатов допроса.
После окончания допроса у следователяимеется протокол с изложением процессуально значимых фактов, сообщенныхдопрашиваемым. Наряду с этим у следователя, как правило, имеется массаневербальной информации, полученной в ходе допроса, которая нигде процессуальноне зафиксирована. Значение же она может иметь гораздо большее, чем сказанноедопрашиваемым. Анализ этой информации может создать опорные точки для выработкитактики последующих допросов и стратегии расследования в целом.
Говоря о психологическом анализерезультатов допроса, мы вплотную подошли к центральной проблеме допроса –оценке истинности/ложности показаний. Оценка показаний – одна из основныхпрофессиональных обязанностей следователя.
Как мы помним, цель допроса состоит вполучении полных и объективно отражающих действительность показаний. Этипоказания служат источником доказательств, а содержащиеся в них фактическиеданные – доказательствами. Закон обязывает свидетеля давать правдивые показания.Но что такое правдивые показания? В юридической литературе существует такоеопределение: «правдивые показания – это такое сообщение лица об обстоятельствахпреступления, которое соответствует объективной реальности». Однако, изизложенного в прошлой лекции о психологии свидетельских показаний явствует, чтопогрешности в сообщении (не только сознательные искажения, но и неполнота,излишества, неточности) – обычное, а не исключительное явление (Штерн, «верноепоказание является только исключением, а ошибочное и ложное – правилом»).Искажения могут быть продуктом заведомой лжи и результатом добросовестногозаблуждения. В чем может выражаться добросовестное заблуждение? В ошибочномобъединении несвязанных между собой фактов; преувеличении или наоборот преуменьшенииреальных размеров, длительностей, интенсивностей проявлений чего-либо; всмещении или перемещении отдельных сторон исходного события, в иллюзорнойконкретизации, детализации; в замене одного содержания другим сходнымсодержанием и т.д. и т.п. Добросовестное заблуждение не может караться законом.Поэтому получение сообщения должно сочетаться с его анализом, установлениемистинного и искаженного в нем, проверкой и уточнением, что только и позволяетдать окончательную оценку сообщению и с уверенностью использовать его вдальнейшей работе.
Особого внимания заслуживаетдиагностика ложных показаний. Как отмечал еще Лурия: «Ложь, как и всякоемышление, построенное по другому принципу, имеет свои формы, свои правила, своиприемы. Человек, который лжет, прибегает всегда к определенным законаммышления, к определенным формам логики». Ложь – это средство управленияповедением другим людей путем их дезинформации. В сознании лгущего конкурируютдве психические модели – модель подлинного события и псевдомодель, он постояннонаходится в состоянии психического напряжения. Это обуславливает и определенныесрывы – проговорки, неадекватные действия.
Диагностируя ложность показаний,следователь может избрать одну из двух тактических возможностей: 1)изобличитьлжеца при его первых попытках ввести следствие в заблуждение; 2)позволить лжецудать ложные показания и затем изобличить его. Как известно, чем больше лжи, темлегче ее диагностика.
Разновидностями дезинформацииявляются: сокрытие, маскировка, инсценировка, демонстрация, ложное алиби.Конкретными приемами, используемыми лгущим лицом на допросе, могут служить:
умолчание, исключение из сообщенияотдельных элементов описываемого события, собственных действий или действийиных лиц;
дополнение описания вымышленнымидеталями или элементами, при помощи которых событию придается нужный характер;
перестановка и смещение в описанииотдельных фрагментов события по их месту, времени, последовательности,взаимосвязи и т.д.;
замена отдельных элементов событияиными, вымышленными обстоятельствами и деталями (по Ратинову, «Феноменологиялжи»).
Каковы критерии оценки искренности инеискренности человека (см. таблицу)? Если правдивые показанияоснованы на образах, которые несут избыточную информацию и позволяютосуществить многостороннее «вычерпывание» информации, то ложные, базируясь навымышленной схеме, информативно ограничены, они не имеют первосигнальной(сенсорно-перцептивной или впечатления) полноты, разносторонности. Отсюда затверженность,заученность, ригидность, непластичность ложных показаний, их эмоциональнаяиндифферентность. В правдивых показаниях очень часто встречаются неточности, некоторыенеясности и даже несоответствия. В тщательно продуманных ложных показанияхобычно все хорошо подогнано, состыковано (конечно, в меру интеллектуальныхспособностей того или иного лица). Есть старая притча: «Ты сказал мне первыйраз – я тебе поверил. Ты сказал мне второй раз – я усомнился. Ты сказал третийраз, и я понял, что ты лжешь».
Помимо указанных критериев, оченьважный источник для определения ложности показаний — это невербальные реакции.В психологии (исследования А. Мейерабиана) установлено, что передача информациипроисходит за счет вербальных средств (только слов) на 7%, за счет звуковыхсредств (включая тон голоса, интонацию звука) на 38% и за счет невербальныхсредств на 55% (!). Психологи ввели понятие «конгруэнтности», т.е.сочетанности, совпадения вербальной и невербальной информации. Именно наосновании их несовпадения, отсутствия конгруэнтности можно говорить о ложностисообщения. Другими словами, человек говорит одно, а невербально, мимикой,жестами, позой, сообщает другое.
В связи с нашей темой интереспредставляют т.н. «жесты неискренности». Простые примеры: защита рта рукой,прикосновение к носу, потирание века, частое поглаживание волос и др. (пример спенсне — Глазырин Ф.В., Шиханцов Г.Г). Но необходимо предостеречь от поспешнойоценки полученного показания по невербальному каналу. Невербальная информация всеголишь индикатор и требует хорошего знания психологии невербальнойкоммуникации и просто жизненного опыта. К тому же, вы знаете, она не обладаетдоказательственным значением.
В связи с последним интереснозаметить, что в истории известны процедуры уличения человека во лжи иизобличения его в неблаговидном поступке или преступлении на основепредположения, что человек, скрывающий какую-либо информацию, в значимых длянего обстоятельствах будет поступать иначе, чем другие люди. Так, у эскимосовподозреваемые в преступлении (например, воровстве) должны были поодиночкезаходить в темный чум и прикасаться к перевернутому горшку, под которым, сослов шамана, сидела вещая ворона. Шаман говорил, что в случае прикосновения кгоршку преступника ворона подаст голос. После выхода из чума у каждогоподозреваемого осматривали кисти рук и точно указывали на преступника, т.к. унего руки были чистые, а у остальных замазаны сажей (горшок перед испытаниембыл незаметно покрыт сажей). Преступник, пытаясь избежать наказания, заходил вчум проходил мимо горшка, не касаясь его. Вот пример, когда невербальноеповедение человека служит доказательством его вины.
Существуют ли научно апробированныеметоды диагностики ложных показаний? Первый такой научный метод получилназвание метода ассоциативного эксперимента. У него достаточнопротиворечивая судьба становления. Уже Фрейд и Юнг указывали на то, что когдабольному невротику предъявляется какое-либо слово, имеющее отношение к бывшемуу него сильному переживанию, у него тотчас нарушаются все его психическиепроцессы: его ассоциации резко тормозятся, задерживаются, качество егопсихической деятельности понижается, наступают заметные изменения в дыхании, пульсеи т.д.
На основании этого факта другиеисследователи Вертгеймер, Клейн, Гросс ставили опыты, суть которых сводилась кследующему. Испытуемому прочитывался рассказ, знание которого испытуемый долженбыл скрывать. После этого другой экспериментатор последовательно предлагал емуцелый ряд слов, на которые испытуемый отвечал первым пришедшим в голову словом.Каждый раз, когда слово оказывалось имеющим отношение к рассказу, ассоциациииспытуемого резко затруднялись.
Важным моментом, объясняющим такоеявление, стало то, что аффективные следы в психике связываются не только ссамим преступлением, но и с его отдельными деталями, которые оказываются резкоаффективно-окрашенными для преступника и остаются неизвестными для ошибочноподозреваемого. Например, испытуемый В. подозревался в убийстве своей жены.По сведениям, полученным от соседки убитой, выяснено, что убийство произошло вполутемном коридоре квартиры. Женщина была тяжело ранена ножом в живот; на еекрик поспешила соседка и успела лишь довести ее до комнаты, где та упала на поли вскоре умерла. В. указывал, что уже давно не был в квартире своей жены, скоторой он был разведен, и что об убийстве ничего не знает, предполагая, чтооно совершено с целью грабежа. Когда в ряду других слов его вниманию было предложенослово «коридор», — его поведение резко изменилось, он затормозил ответ, у негопоявились резко нарушенные двигательные реакции.
Вопросами ассоциативной диагностики вправовой сфере занимались и наши, отечественные ученые, например, Лурия. Вместес тем, обозначились и недостатки этого метода. Во-первых, чистый ассоциативныйэксперимент учитывает лишь состояние высшей ассоциативной деятельности, невключая моторную сферу и т.п… Во-вторых, конечный этап ассоциативного процесса– слово-реакция, а что делается в том периоде, когда человек молчит? А есливыдает после бурной аффективной реакции правильное слово? А что, если уиспытуемого вообще проблемы с ассоциативными реакциями (особенно припсихических аномалиях)? К тому же, его ассоциативная реакция может быть непервой, а второй или третьей, или четвертой. Одним словом, этот метод требуетучастия специалиста и крайне ограничен в использовании.
Несколько разрешить недостаткипервого в плане учета более объективных показателей – реакций организма, нежелисубъективной речевой продукции — удалось методу полиграфа.Полиграфическое тестирование строится на основе той же закономерности, что иметод ассоциативного эксперимента: аффективные следы в психике, связанные с темили иными словами, относящимися к преступлению, дают эмоциональные реакции,которые выражаются и на уровне организма. Что фиксирует полиграф? Например,изменение пульса, дыхательного ритма, КГР и т.п. В настоящее время существуютразличные модификации полиграфов. Основная область применения – определениестепени причастности к событию преступления (виновности/невиновности),установление скрываемых обстоятельств и степени искренности человека при отбореего на работу в ряд государственных и коммерческих организаций. В ряде странпрохождение данного теста признается доказательством в уголовном процессе(США). Полиграфы широко применяются также в Великобритании, Германии, Японии,Польше и др. странах. В России опыт применения полиграфов невелик, в основномсвязан с деятельностью Министерства обороны, ФСБ, МВД и некоторых коммерческихструктур.
Подведем итог нашему разговору опсихологии допроса. Допрос представляет собой процессуально сложный,психологически напряженный и многообразный по применяемым приемам и методампроцесс взаимодействия допрашивающего и допрашиваемого. Он основан на знаниипсихологических закономерностей формирования показаний, оперированиядоказательствами, выдвижения и реализации следственных версий, преодоления лжии запирательства, психологического воздействия и психологической защиты,расшифровки «языка тела», психологического анализа и оценки результатов. И всеэто подчинено основной цели – получению объективной, процессуально значимойинформации о событии преступления, механизме совершения и лицах, к немупричастных. Современное развитие психологии предоставляет юристам широкийспектр психотехнологий, владение которыми становится обязательным условиемуспешной деятельности.

Лекция 18. Психология следственных действий: психологияосмотра места происшествия, очной ставки, следственного эксперимента, обыска иопознания

Психология осмотра местапроисшествия. Какизвестно, осмотр места происшествия – это обнаружение инепосредственное исследование материальных объектов, их признаков ивзаимосвязей, имеющих существенное значение для расследования происшествия инаходящихся в пространстве, в котором оно произошло или обнаружены его следы.Место происшествия выступает для следователя как информационный комплекс –овеществленный источник информации о механизме события преступления, личностипреступника и потерпевшего, динамике их взаимодействия и мотивах поведения. Этонеотложное и сложное следственное действие, занимающее в системе первоначальныхследственных действий наиболее важное, ключевое положение. Общимитактико-криминалистическими положениями осмотра, помимо неотложности, являются:объективность, полнота и всесторонность, целеустремленность, использованиенаучно-технических средств и помощи специалистов, соблюдение криминалистическихправил обращения с исследуемыми объектами и единое руководство. Основные цели изадачи осмотра места происшествия:
Ðнепосредственное изучениеследователем материальной обстановки места происшествия для выяснения характераи обстоятельств расследуемого события;
Ðобнаружение, фиксация, изъятие иоценка следов преступления и иных вещественных доказательств;
Ðполучение исходной информации длявыдвижения общих и частных версий о механизме события, его участниках, оличности преступника и др.;
Ðполучение данных для организациирозыска преступника по горячим следам и других оперативно-розыскныхмероприятий.
Тщательная предварительнаяпсихологическая, организационная и техническая подготовка – важнейшее условиеуспешности осмотра места происшествия. В чем заключается предварительная психологическаяподготовка? Прежде всего, это создание психологической установки или настроя напредстоящий поиск, а именно установка на определенное восприятие, что связано свыработкой профессиональной наблюдательности.
Еще до выезда на место происшествияважно получить общее представление о случившемся. Помимо определенноймобилизации следователя, это позволит обеспечить адекватную организационнуюсторону предстоящего действия. Здесь следователю приходится учитыватьпсихологию отношений участников осмотра, их совместимость между собой исобственные взаимоотношения с ними.
Непосредственность восприятия местапроисшествия психологически важна в том смысле, что следователь получаетбогатый сенсорно-перцептивный образ (первосигнальный), в котором впоследствииможет почерпнуть те данные, которые при первоначальном осмотре прошли мимовнимания.
В подавляющем большинстве случаевследователь не остается равнодушным к тому, что он обнаруживает и воспринимаетпри осмотре места происшествия. Человеческие трагедии могут оказывать на негоразличное воздействие: от мобилизующего с желанием восстановить справедливостьи наказать виновного до, напротив, дезорганизующего. Поэтому следователь обязанконтролировать свое состояние.
Обычно в начале осмотра следовательмысленно определяет его предполагаемые пространственные границы. Если этиграницы намечены правильно, то уже одно это обстоятельство в значительной степенипредваряет успех выявления необходимых следов.
С точки зрения психологии в ходесамого осмотра главными аспектами внимания являются чувственно-предметноеотражение действительности (особенности восприятия, мышления, воображения)и интеллектуальная деятельность следователя. Чувственно-предметноеотражение действительности подчинено ряду общих психологических закономерностей– избирательности, осмысленности, целостности, структурности, апперцептивностии константности, которые модифицированы в соответствии с профессиональнойспецификой. Например, апперцепция здесь выступает как восприятие обстановкиместа происшествия в свете знаний и профессионального опыта следователя.
Существует важная закономерность: неизбежнаяактивизация первосигнальной деятельности при осмотре места происшествия можетвызвать индуктивное торможение второсигнальной деятельности. Т.е. первыевпечатления ассоциативно могут вызвать распространенные предположения,стереотипы, «следственные шаблоны». При недостаточной гибкости интеллекта следователяэто может увести расследование в сторону от действительного хода событий.
Осмотр места происшествияосуществляется посредством т.н. включенного наблюдения. Оно означаетцеленаправленное и планомерное исследование, в процессе которого ведущей мыслительнойоперацией является сравнение. С помощью сравнения устанавливаются специфическиеизменения в объектах и смысл этих изменений.
Объективность включенного наблюденияобеспечивается: 1) вариативностью предположений; 2) отказом от преждевременныхобобщений и выводов; 3) многократностью наблюдения с измененных позиций; 4) контролемс помощью других методов (например, эксперимента).
Специфика наблюдательностиследователя заключается в криминалистическом характере. Следовательориентирован на обнаружение и юридическую оценку малозаметных обстоятельств ипризнаков объектов в качестве вещественных доказательств. На их основе спомощью следственного воображения он выстраивает контур произошедшегособытия. Другими словами, на основе чувственно воспринимаемой информации онвыявляет скрытую информацию, что и составляет познавательную сущностьследственного наблюдения.
Место происшествия необходимовключает «комплексный, личностно-регуляционный след», о котором мы ужеговорили. Эта информация о личности преступника может быть получена с помощьюиспользования двух подходов, аналитико-психологического и статистического(лекция 16).
Несмотря на кажущуюся первичность идоминантность чувственной стороны познания при осуществлении данногоследственного действия, решающую роль в его успешности играют интеллектуальныенавыки прочтения следов.
Следователь сравнивает, обобщает иклассифицирует воспринимаемые факты – вещественные доказательства. Взависимости от их характера выделяются четыре типа места происшествия,определяющие направленность и структуру познавательной деятельности: 1) преступлениесовершено в данной обстановке, на предметах оставлены его явные следы; 2) преступлениесовершено в данной обстановке, но она не претерпела в связи с этим явныхизменений; 3) преступление совершено в другом месте, а на месте происшествияобнаружены лишь его следы; 4) следы преступления инсценированы (событие немогло произойти по данной, искусственно созданной схеме). В первом случаеглавным в познавательно-поисковой деятельности является вопрос: кто совершилпреступление? Во втором – кто и каким способом? В третьем – кто, где, когда икаким способом? В четвертом – кто и зачем? Это самая общая предварительнаяориентация, за которой следует изучение элементов криминалистической характеристикиданного вида преступлений. Соответственно следователь должен обладать глубокимикриминалистическими познаниями: знать закономерности образования следов,характер наиболее типичных из них для различных видов преступлений и т.д.Отсюда он может выдвинуть наиболее типичные версии с последующей их проверкой.
Важно четко усвоить, что, несмотря направило восприятия сквозь призму типовой модели, нет места осмотрапроисшествия «вообще». Каждое произошедшее событие неповторимо ииндивидуально, требует определенной мыслительной деятельности следователя.
Интеллектуальная деятельностьследователя при осмотре места происшествия сводится к выявлению: 1) относимости;2) допустимости; 3)достоверности; 4)достаточности доказательств. Базируясь наисходных фактических данных, следователь формирует в своем сознаниивероятностную динамическую модель происшествия.
Поскольку осмотр места происшествиякак первоначальное следственное действие создает фактическую базу длявыполнения комплекса других следственных действий, постольку необходимограмотно построить и учесть весь возможный спектр следственных версий.
Особую сложность в связи с этимпредставляют ситуации познавательного диссонанса, когда явления несовпадают и не исключают друг друга, а «конкурируют между собой». Обоснованновыдвинутая версия вдруг опровергается противоречащим ей фактом. В ряде случаевэто бывает связано с приемами сокрытия преступления.
Психологической особенностью действийпо сокрытию преступления является совершение их, как правило, в условиях дефицитавремени. В способе сокрытия преступления проявляются характер и способностипреступника, его навыки и привычки, воображение, изобретательность.Немаловажное значение имеет при этом и осведомленность преступника о значениитех или иных вещественных доказательствах, о «характерных следах»соответствующего вида преступлений. Пытаясь скрыть преступление, однипреступники теряют чувство меры, другие способны к сложным, тонкиммногоступенчатым комбинациям; их просчеты, как правило, незначительны и для обнаруженияих требуется тонкая наблюдательность. Рефлексивность мышления преступниковподнимается иногда до высокого уровня, когда они учитывают рефлексивностьсамого следователя (инсценировка ради инсценировки).
Среди многообразных способов сокрытияпреступления можно выделить: 1)маскировку, 2)фальсификацию и 3)утаиваниеи уничтожение доказательственной информации. Чаще всего преступникииспользуют и маскировку, и фальсификацию. Таким комбинированным способомсокрытия преступления является инсценировка – искусственное созданиеопределенной обстановки (инсценировка взлома, несчастного случая и т.п.).Версии об инсценировке преступления могут быть выдвинуты на основе следующихобстоятельств: 1)противоречивость обстоятельств происшествия; 2)несоответствиенекоторых данных механизму инсценированного события; 3)нарочитая заметность,демонстративность отдельных фальсифицированных «доказательств».
При инсценировках, как правило,отсутствуют те следы, которые диктуются логикой имитируемого события. Так,распиливание дужки замка на дверях магазина должно сопровождаться распылениемопилок. Их отсутствие, скорее всего, свидетельствует о том, что замок былпервоначально распилен в другом месте с целью инсценировки кражи.
Для разоблачения инсценировкисущественны не только отсутствие, но и наличие следов, которых по логике вещейбыть не должно.
В свете сказанного следователюнеобходимо уметь обнаруживать т.н. негативные обстоятельства и выдвигать«контверсии» (или/или). Он должен с одинаковой тщательностью искать признаки,как подтверждающие, так и опровергающие выдвинутые им версии.
Следственное действие, как известно,завершается составлением протокола. В силу огромной важности осмотра местапроисшествия для дальнейшего хода расследования должна быть максимальнотщательно зафиксирована вся полученная в ходе него информация, особенно точныеданные о размерах обнаруженных объектов, расположения признаков на ихповерхности, расстояниях между ними и других пространственных соотношениях.Часто требуется подкрепление информации графическими изображениями,фотографиями и пр.
Описания могут быть сопутствующими иотсроченными. Наиболее важные признаки следует фиксировать в ходе следственногодействия, потому что впоследствии происходит непроизвольная личностнаяреконструкция материала. А малейшие неточности описания могут существеннозатруднить расследование. Так, в описании внешности трупа было указано, что наего верхней челюсти, на втором зубе справа имеется золотая коронка. Вдействительности коронка была на втором зубе слева (левая сторона пострадавшегонаходилась справа от следователя), что на длительное время ввело расследованиев заблуждение. При описании следователь должен использовать толькообщепринятые системы обозначений, избегать имеющих многозначный смысл. Дляописания различных групп объектов (обуви, одежды, мебели и т.д.) необходимоиспользовать терминологию государственных стандартов, а также унифицированнуютехническую и технологическую терминологию.
Таким образом, психология осмотраместа происшествия – это, прежде всего, психология мыслительной деятельностиследователя, состоящая в концептуальном охвате эмпирических данных,обнаруживаемых на месте происшествия, в их вычленении, анализе в качествеюридически значимых фактов и объединении, синтезе во взаимосвязанные системы ив конечном итоге – в реконструкции расследуемого события по его отдельнымпроявлениям. От анализа элементов системы к синтезу целостной системы – таковаобщая логика осмотра места происшествия. На этой основе формируетсявероятностно-информационная модель происшествия. Она является базой поискановых фактов, в результате чего вероятностная модель события превращается в егодостоверную информационно-логическую модель.
Психология очной ставки. Термин «очная ставка» происходит отдревнерусского «ставить очи на очи». Это одновременный допрос двух ранеедопрошенных лиц. Основанием для очной ставки является наличие в показанияхдопрашиваемых противоречий относительно одних и тех же обстоятельств. Причинамипротиворечий могут быть: во-первых, добросовестное заблуждение одного или обоихучастников очной ставки, во-вторых, заведомая ложь одного или обоих участниковочной ставки в силу заинтересованности либо неправомерного воздействия иныхлиц. Как разновидность допроса, очная ставка отличается повышенным динамизмом иостротой межличностного конфликтного взаимодействия.
В начале очной ставкиустанавливается, знают ли допрашиваемые лица друг друга и в каких отношенияхони находятся. Далее участникам очной ставки предлагается поочередно датьпоказания по тем обстоятельствам, относительно которых ранее ими давалисьпротиворечивые показания. Следователь задает допрашиваемым вопросы, а такжеразрешает им задавать вопросы друг другу. В первую очередь допрашивается лицо,дающее признательные показания, во вторую очередь – лицо, отрицающее этипоказания. Показания допрашиваемых детализируются. Такова общая схемапроведения этого следственного действия, основная цель которого изобличениелица, противодействующего следствию.
С психологической стороны очнаяставка обладает высокой силой воздействия на ее участников. Воздействиеопределяется, прежде всего, влиянием допрашиваемых друг на друга, котороеиграет двоякую роль для установления истины, положительную и отрицательную.Важной задачей следователя является нейтрализация отрицательного влияниянедобросовестного участника на другого допрашиваемого и в то же времяиспользование положительного воздействия правдивых показаний и «эффектаприсутствия» лица, их дающего, на недобросовестного участника.
Очная ставка характеризуется наличиемявления конформности. Оно выражается в том, что человек в случае расхождения вомнениях с группой лиц, уступает, соглашается с общим мнением. Как отмечаетМаксимов, в ходе очной ставки недобросовестному допрашиваемому всегдапротивостоит группа, включающая в себя следователя, изобличающее лицо, а иногдаи третьего участника (прокурора и др.). Под их воздействием он нередко изменяетсвою позицию и сообщает правдивые сведения. Поэтому в психологическомотношении явление конформности можно отнести к сущности очной ставки.Следует заметить, что в последнее время говорят скорее не о явленииконформности, а о социально-психологическом эффекте ингибиции (присутствиедругих людей делает поведение ситуативно-реактивным, ориентированным насоциальное ожидание). Понятно, что эти нюансы имеют смысл для профессиональногопсихолога, нежели для юристов. Однако при работе с соответствующей литературойэто нужно иметь в виду.
Личный контакт между допрашиваемыми,непосредственное восприятие ими показаний друг друга значительно повышаютзначимость информации для изобличаемого лица. Этим объясняются случаи, когдаобвиняемый признает факт совершения им преступления после напоминания другимучастником очной ставки каких-либо мелких деталей события, которые сами по себеизобличающими не являются.
Непосредственное впечатление в видеживой речи, которое один участник оказывает на другого, более сильно повоздействию, чем те же показания, оглашенные следователем. Впечатление живойречи тем выше, чем более последовательно, логично и уверенно ее произносят.
Очная ставка имеет определеннуюстепень риска, которая сводится к тому, что преступники используют ее или дляуглубления противоречий, или для еще большего запутывания следствия, поэтомуследователь должен тщательно подготовиться к ней. На результаты очной ставкиоказывают влияние две группы факторов.
Первая группа факторов заключается в действиях самогоследователя, как организатора очной ставки. Прежде всего, это выбор времени. Спроведением очной ставки можно поспешить и можно безнадежно опоздать. Нужноучитывать, что она наиболее эффективна, когда проводится внезапно для лица,дающего ложные показания. В этой группе факторов имеются в виду также уровеньподготовки и планирование очной ставки, самоконтроль следователя и гибкий контрольза ходом самого следственного действия.
Вторую группу составляютфакторы,относящиеся к личностям допрашиваемых лиц. Следователь должен изучитьиндивидуально-психологические особенности каждого, особенности ихпсихологических отношений, существовавших между ними ранее. Важно тщательновыяснять отношения каждого из них друг к другу, в частности как ониразвивались, имеет ли место антипатия или взаимная симпатия; существует ликакая-либо зависимость одного лица от другого и в чем она выражается; нет липовышенного влияния, например, через авторитетное отношение, одного издопрашиваемых на другого и как оно может отразиться на результатах очнойставки.
При проведении очной ставкиисполнителя или соучастника с организатором группового преступления необходимаспециальная психологическая подготовка лиц, ранее психически зависимых отпреступников-лидеров.
Сложной является проблемаустановления и поддержания в ходе очной ставки психологического контактаследователя с обоими допрашиваемыми. В глазах недобросовестного участникаследователь и другой участник выглядят как его противники. Следователюнеобходимо разрушить эту иллюзию, объяснив, что целью проведения очной ставкиявляется устранение противоречий, возникших в их показаниях, с последующимустановлением истины.
Психологическое воздействие состороны следователя неизбежно. Наибольшая нагрузка в этом смысле падает наформулирование и последовательность вопросов. Нередко заданный вначалекосвенный вопрос оказывает решающее влияние в отличие от прямого (вместовопроса «кто участвовал в разбойном нападении?» целесообразнее задать вопрос«какими орудиями нападения пользовались отдельные участники преступнойгруппы?»).
С этим связана и такаяпсихологическая особенность: обычно добросовестный участник в связи с обстановкой,в которой он должен изобличить другого участника очной ставки, испытываетобъяснимое для таких случаев волнение, эмоциональное напряжение. Поэтомурекомендуется после изложения показаний в общих чертах ставить перед нимдетализирующие, уточняющие вопросы (косвенные), а в дальнейшем, когда оносвоится с обстановкой следственного действия, — задать наиболее важные длядела вопросы.
Часто следователю бывает нелишнедопустить свободный диалог между допрашиваемыми. Спорные вопросывызывают конфликт, который выражается в полемике, взаимных претензиях иупреках, приведении дополнительных аргументов. Пока они выговариваются,следователь получает возможность получить более ясное представление обистинности или ложности показаний и наметить рациональные пути к устранениюпротиворечий в ходе дальнейшей работы. Разумеется, он должен контролироватьразвертывающуюся ситуацию, не допуская угроз и грубого обращения, а также уходав сторону от существа дела.
Нередко следователь оказывается и втакой ситуации, когда допрашиваемые на очной ставке уверенно отстаивают своивзаимоисключающие понятия. Рекомендуется поставить лгущего допрашиваемого внеобычную ситуацию: задать неожиданный вопрос, предложить описать события виной последовательности и т.п., т.е. заставить его переключиться на содержаниепоказаний и ослабить тем самым контроль за собственным поведением. В этотмомент становится более видимым разрыв между содержанием его речи и поведением,невольно проявляется неуверенность, проскальзывают подлинные чувства.
Таким образом, грамотноосуществленная очная ставка может сыграть роль кульминационного, переломногомомента в дальнейшем поведении проходящих по делу лиц.
Психология следственного экспериментаи воспроизведения показаний на месте. Как известно, сущностью следственного эксперимента являетсяпроведение опытов, с помощью которых проверяется возможность существования впрошлом каких-либо событий, явлений, имеющих значение для установления истиныпо делу. Следственный эксперимент – сильное средство психологическоговоздействия на его участников, поскольку полученные результаты нередко наглядносвидетельствуют о возможности или невозможности определенного явления, события,а опровергнуть их подозреваемому, обвиняемому бывает довольно трудно.
Большинство видов следственногоэксперимента по своему содержанию представляют исследование и оценку тех илииных психофизиологических возможностей человека:
á восприятие какого-либо события,факта при определенных условиях (услышать голос человека, шум мотора,почувствовать запах, увидеть объекты и т.д.);
á совершение конкретных действий(проникновение через отверстие, преодоление расстояния с заданной скоростью ит.д.);
á проверка умений, навыков (открытьзамок определенным образом и т.п.).
Следственный эксперимент складываетсяиз трех составляющих:
á воссоздание (или моделирование)материальной обстановки, максимально сходной с той, в которой происходилипроверяемые события, действия;
á воспроизведение (моделирование)субъективных, психофизиологических факторов;
á моделирование самих опытныхдействий.
Основные принципы следственногоэксперимента:
1) многократность
2) вариативность (т.е.осуществление каждого последующего опыта в несколько измененных условиях).
При определении условий следственногоэксперимента, оценке полученных результатов надо исходить из знания психофизиологическихвозможностей человека. Моделирование субъективных факторов — самая сложнаячасть эксперимента. Следователь должен улавливать грань возможного иневозможного в способностях человека. Понятно, что нельзя смоделировать аффект,потрясение, сами преступные действия, но в ряде случаев это следственноедействие оказывается незаменимым в плане определения возможности осуществленияболее частных действий.
Ситуация эксперимента оживляетассоциативные связи. Использование подлинных объектов может оказать сильноепсихологическое воздействие, а значит, и сделать результаты эксперимента болееубедительными.
Проверка показаний на месте может являться как самостоятельнымследственным действием, так и разновидностью следственного эксперимента исочетает в себе элементы ряда следственных действий. Она осуществляется сцелью получения дополнительной информации, кроме той, которая уже получена входе допроса лица, а также для установления соответствия или несоответствияпоказаний обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего или свидетеля обстановкеместа события.
Результаты данного следственногодействия могут свидетельствовать об осведомленности или неосведомленностипроверяемого лица об исследуемом событии, позволяют признать его (или непризнать) очевидцем или участником события. Данное следственное действие – одноиз средств разоблачения ложных показаний.
Чаще всего основания могут бытьследующими:
–          необходимостьобнаружения места происшествия;
–          необходимостьустановления пути следования;
–          установлениеместонахождения имеющих значение для следствия предметов;
–          установлениенеизвестных следствию лиц;
–          установление иуточнение отдельных обстоятельств;
–          установлениеобстоятельств, способствующих совершению преступления;
–          установлениеосведомленности лица, чьи показания проверяются, относительно местапроисшествия, отельных объектов или маршрутов.
В психологическом отношении важенпсихологический контакт с лицом, чьи показания проверяются, и учет его текущегосостояния. Необходимо знать и особенности восприятия. Так, многие люди необладают развитой пространственной ориентацией. Их затруднения не могут бытьистолкованы как несоответствие их показаний действительности.

Похожие работы