Правда Евгения и правда Петра по поэме Пушкина Медный всадник
Последняя поэма Пушкина, одно из его самых совершенных поэтических произведений, — итог размышлений поэта о личности Петра 1, о русской истории и государстве и месте в нем человека. Вот почему в этом произведении так органично сочетается повествование о судьбе заурядного жителя Петербурга, пострадавшего во время наводнения – Евгения, и историко-философские размышления о личности и деятельности Петра, его значении для России.
Казалось бы, этих двух героев ничто не может связывать между собой. Один из них царь, великий преобразователь государства Российского, а другой – «маленький человек», бедный чиновник, никому не известный. Но поэт удивительным образом пересекает их линии жизни. Оказывается, что у каждого из этих героев, несмотря на всю их разновеликость, есть своя «правда», свой мир, имеющий полное право на существование.
«Правда» Петра, как показано во вступлении к поэме, — это задача великого государственного деятеля, задумавшего, вопреки всему, даже самой природе, создать прекрасный город «в топи блат» и тем самым «в Европу прорубить окно», а значит, изменить всю дальнейшую историю России. На первый взгляд, все задуманное «строителем чудотворным» осуществилось: город, гимн которому слагает Пушкин, построен, стихия усмирилась, а сам он стал «державцем полумира».
«Правда» Евгения связана с мечтами самого обыкновенного человека о семье, доме, работе. Герой надеется, что «кое-как себе устроит / Приют смиренный и простой / И в нем Парашу успокоит». Кажется, что такие жизненные задачи легко осуществить, но все рухнуло из-за того, что во время страшного наводнения невеста Евгения Параша погибла, а он, не выдержав этого потрясения, сошел с ума. Кто виновен в этом? Вначале может показаться, что ответ очевиден: стихия, которая сметает все на своем пути.
Но вдруг появляется иной мотив: во время наводнения народ «зрит божий гнев и казни ждет». Почему так произошло? Ответ возникает в кульминационной сцене, когда спустя год сумасшедший Евгений, бродя по городу, оказывается рядом с памятником Петру. На миг сознание несчастного проясняется, и Евгений бросает обвинение медному истукану, воплощающему второй – беспощадный и жестокий – лик Петра: «Добро, строитель чудотворный! — / Шепнул он, злобно задрожав, — /Ужо тебе!..». Ведь именно Петр, воплощая свою «правду», назло всему «волей роковой под морем город» основал, обрекая на страдания простых его жителей. Медный всадник, «кумир на бронзовом коне», грозен и беспощаден, потому что он – воплощение той государственной системы, той «правды», которая, «уздой железной» подняла на дыбы Россию. Такая «правда», «писанная кнутом», противостояла и противостоит «правде» обычного человека.
Вот почему в финальной сцене возникает страшная фантастическая погоня Медного всадника за несчастным безумцем, и Евгений гибнет. Этот трагический конфликт «правды» государственной власти и «правды» человека кажется неразрешим и вечен. «Куда ты скачешь, гордый конь, / И где опустишь ты копыта?» — обращается поэт не только к свом современникам, но и к нам – их потомкам. Загадка истории остается неразгаданной, но Пушкин показал нам, что «правда» человеческая не менее важна, чем «правда» власти. Власть, «кумир» — это только мертвая статуя, она бессильна против человеческого сердца, памяти, живой души.