–PAGE_BREAK–Автор «Новых начал…» фактически возвращается к домальтусовской концепции народонаселения, высказывая следующие близкие этому направлению положения:
• многочисленность населения представляет преимущество общества, если каждый человек этого общества уверен, что он своим трудом может обеспечить, себе сносную жизнь.
• материальное (имущественное) положение людей регулирует количество браков и рождаемости;
• необеспеченность рабочего доходом от своего труда ведет к росту преждевременных браков и рождаемости;
• восстановление цехов и уставов цеховых организаций обеспечит каждому рабочему «собственность на продукты его труда» и возможность рассчитывать на доход и надежду на создание семьи;
• «способность к труду» рабочего не является его гарантированным источником дохода.
Конечный вывод С. Сисмонди сводится к тому, что, поскольку «наименьший доход… благоприятствует его (населения.) непомерному росту», необходимо изменить ту самую «социальную организацию», которая порождает «перемежающийся спрос» и, «создав рабочих, обрекает их потом на страдание и смерть”
Развитие промышленности и науки, достигнутое Англией в начале ХIХ в., заявляет С. Сисмонди, свидетельствует о том, что ее народ лишил себя «достатка в настоящем и уверенности в будущем», ибо «в городах почти не осталось ремесленников или независимых хозяев мелких мастерских» — там есть только рабочие, заработная плата которых недостаточна «во все времена года», а «в деревне нет больше крестьян — их вытеснили батраки». По его убеждению, каждый рабочий ежедневно производит «гораздо больше, чем ему нужно для потребления, но «владелец богатства», удерживает у него «часть того, что он, рабочий, производит сверх нужд своего собственного потребления».
На основании этих рассуждений автор «Новых начал…», выражает свое принципиальное несогласие с так называемыми «экономистами», (имея в виду классиков) по поводу возникновения трех главных видов доходов (ренты, прибыли и заработной платы), считая ошибочной их версию о существовании трех разных источников земли, накопленного капитала и труда». При этом он настаивает на том, что только рабочий создает помимо своего дохода (заработной платы) и доходы «богаче», а именно ренту для землевладельцев и прибыль для капиталистов. Сама же заработная плата, пишет ученый, «есть та цена, за которую имущий приобретает труд неимущего» и «часто является не чем иным, как ограблением рабочего», так как представляет собой «лишь количество средств существования, достаточное для прожития работавших в предыдущем году». Итак, и прибыль, и рента являются, по мнению С. Сисмонди, прямым вычетом из дохода рабочих. Причем им не признаются и рентообразующие факторы, принятые классиками благодаря исследованиям Д. Рикардо. Не соглашаясь с последним, С. Сисмонди указывает на то, что «сельскохозяйственные предприниматели» являются теми же капиталистами и «в отношении своих рабочих они находятся в таком же положении, как городские капиталисты». А выводы д. Рикардо по поводу ренты были бы основательными тогда, подчеркивает он, когда бы «пустующая» или «плохого качества» земля не была «частной или общественной собственностью», т. е. могла обрабатываться без разрешения собственника, ибо ценой этого «разрешения и является арендная плата». Поэтому только земельный доход, подытоживает С. Сисмонди, «образует реальное основание земельной ренты», которая создается «трудом человека» и «работой земли».
По-своему С. Сисмонди находит ответ и на вопрос о том, почему рабочие как «самая многочисленная часть участвующих в производстве» имеют низкую заработную плату и почему они, создавая богатство, «сами им почти не пользуются». Его ответ вновь достаточно прост и включает в себя два положения: первое – «в той борьбе за существование, которую они вынуждены вести со своими работодателями, рабочие не обладают одинаковой с ними силой», второе — с тех пор, как дети зарабатывают часть средств своего существования, отцы их могут получать меньшую плату». Согласно теории воспроизводства классиков в известный момент лишь в одном или нескольких производствах может оказаться слишком много или слишком мало продуктов, вследствие чего и кризисы могут быть только частными, но никогда не могут быть общими.
1.6. Теория воспроизводства.
Однако для С. Сисмонди «весь интерес политической экономии с точки зрения теоретической сводился к объяснению кризисов, а с точки зрения практической — к отысканию мер предупреждения их и улучшения положения рабочих», и кризисы, на его взгляд, «являются не случайностью, а существенными проявлениями имманентных противоречий, разражающихся в бурной форме, охватывающими широкую область и повторяющимися через определенные периоды».
Он обращает внимание своих оппонентов-классиков на то, что вопреки их ожиданиям и предсказаниям в английском «коммерческом мире один за другим последовали кризисы», что, учитывая взаимосвязь промышленности всего мира, суть этих кризисов «представляет историю нашего собственного будущего, если мы будем продолжать поступать по тем принципам, которым она (Англия) следовала».
В соответствии с его рассуждениями исключение возможности кризисов в условиях «коммерческого мира» и обеспечение стабильного возобновления всего цикла кругооборота хозяйственной ни общества предполагают равенство величин национального дохода и годового производства. Кроме того, весь годовой доход, обмениваясь на годовое производство, должен обеспечивать себе новое производство, так как в противном случае часть произведенной продукции останется непроданной и производство приостановится. Но ошибаются те, кто подстрекает к безграничному производству, предупреждает ученый, потому что, в конце концов — уточняет он, — сумма производства данного года только обменивается всегда на сумму производства прошлого года.
По словам С. Сисмонди, «экономисты впали в заблуждение из-за ложного взгляда, будто производство — это то же, что доход», и он убежден, что «вследствие концентрации имуществ у небольшого числа собственников внутренний рынок все более и более сокращается и промышленности все более и более приходится искать сбыта на внешних рынках, где ей угрожают великие сотрясения». И он даже вопрошает: «Куда идем?», имея в виду то, что процесс вытеснения в конкурентной борьбе крупными предпринимателями мелких торговцев и мелких промышленников (крестьян, ремесленников и кустарей) становится необратимым».
В сложившихся условиях, подчеркивает автор «Новых начал…», «все страны, где производство превышает потребление, устремляют свои взоры на внешний рынок…», не осознавая, что «мировой рынок так же ограничен, как и рынок каждой страны», что и приводит «повсюду к превышению спроса производством» и «тогда, быстро опережая потребление, производство порождает жестокие бедствия». Поэтому он решительно заявляет о том, что кризис 1825 г. в Англии необходимо признать как неизбежный результат существующей системы, порождающей «загромождение рынков».
1.7. Теория реформ
На одной из последних страниц «Новых начал…» есть фраза: «Возможно, что лучше направленные частные интересы сами исправят то зло, которое они же причинили обществу». Данная фраза вбирает в себя главную мысль многочисленных реформаторских идей, изложенных С. Сисмонди в данном труде. И коротко суть этих идей можно свести к двум положениям, законодательно обеспечивающим «третьим лицам», мелким собственникам (крестьянам, ремесленникам, кустарям), т. е., говоря опять же словами С. Сисмонди, «бедняку… гарантии против всеобщей конкуренции»:
1) возрождение приоритетной роли крестьянских хозяйств на основе патриархальной собственности (вместо фермерской организации сельскохозяйственного производства);
2) возврат к условиям независимой деятельности ремесленников, занятых во множестве отдельных самостоятельных мастерских и цехов (вместо крупных фабрично-заводских структур, руководимых одним хозяином).
Для достижения названных реформаторских положений им рекомендуется направить деятельность государства (правительства) на реализацию следующих его (С. Сисмонди) законодательных воззваний:
— создать условия «городским» и «сельскохозяйственным» рабочим для взаимодействия на принципах коалиции и свободной кооперации;
— не допускать намеренного снижения или фиксирования процентной ставки;
— запретить общественный труд в воскресные дни;
— ввести возрастной ценз на наемный труд малолетних детей и сократить продолжительность рабочего дня взрослых рабочих;
— освободить от налогов «класс сельскохозяйственных рабочих» и увеличить их размеры «праздным землевладельцам» и.крупным фермерам»;
— обязать нанимателей содержать рабочих на период их болезни, безработицы и старости;
— поощрять дробление наследств, а не их накопление и др.
Подводя итог характеристике творческого наследия С. Сисмонди, следует признать, что он действительно, «не склоняясь к социализму… сильно расшатывает либерализм» и доказывает «ложность положения… о естественном совпадении частного и общественного интересов».
2. Экономическое учение П. Прудона
Пьер Жозеф Прудон (1809—1865) французский экономист и социолог. Он родился 15 января 1809 г. в предместье города Безансон, что на востоке Франции. Его отец, крестьянского происхождения, был рабочим пивоваренного завода; после закрытия завода организовал бочарное заведение, но, не уплатив долги, лишился своего земельного участка и довел семью до края нищеты. С детства П. Прудону приходится активно помогать родителям по хозяйству. В 12 лет его определяют на учебу в безансонский коллеж, но при этом он вынужден подрабатывать в гостинице, выполнять поручения отца. Не имея средств на учебную литературу, он постоянно посещает городскую библиотеку, ставшую для него источником самообразования.
Материальные трудности вынудили в 1828 г. оставить коллеж без завершения и пойти «рабочим в безансонскую типографию. С 1831 г. разъезжает в качестве наборщика по провинциальным городам. Вернувшись в Безансон, становится соучредителем новой типографии, изучает греческий и еврейский языки, В 1837 г. издает первое сочинение «Опыт всеобщей грамматики».
После гибели в 1838г. компаньона типографию приходится (ввиду меньшей доли личного капитала) закрыть. Но в этом же году Безансонская академия присуждает ему трехгодичную стипендию Сюара (как малообеспеченному начинающему ученому), и П. Прудон переезжает в Париж, где изучает труды Ж.Б. Сэя, С. Сисмонди, Т. Мальтуса, К. Сен-Симона, Ш. Фурье и др. В 1846 г. появляется одно из лучших его произведений «Что такое собственность?», в котором содержится знаменитая фраза «собственность есть кража».
С 1843 по 1847 г. работает управляющим безансонской фирмы по перевозке леса и угля и по роду службы часто бывает в командировках в Париже, что позволяет ему вновь встречаться и дискутировать со своими парижскими оппонентами. В числе последних оказался и К. Маркс, с которым он проводил в спорах долгие ночи. И когда в 1846 г. П. Прудон издал очередное крупное сочинение «Система экономических противоречий, или Философия нищеты», уже в июле 1847 г. К. Маркс опубликовал ответное произведение «Нищета философии».
Не приняв февральскую революцию 1848 г., уже через месяц П. Прудон издает еще одну значительную работу «Решение социального вопроса», в которой осуждает насильственную суть всякой революции и выдвигает концепцию банка народа, дарового кредита и ликвидации денег. В том же году основывает свою газету, обещая через нее народу возможность скорейших социальных реформ.
На гребне популистской славы в июне 1848 г. парижане избирают П. Прудона депутатом в Национальное собрание. Но в конце года за публикацию в своей газете «оскорбительных» статей в адрес вновь избранного президента республики Луи Наполеона его предают суду и приговаривают к трем годам заключения и крупному штрафу.
В тюрьме П. Прудон женится, признает невозможным практическое воплощение своих реформаторских идей, а в новых сочинениях склоняется к анархизму.
После тюрьмы, не имея собственной газеты, П. Прудон не может публиковаться даже у других издателей, опасавшихся связей с опальным автором. А за издание в 1858 г. книги «О справедливости в революции и церкви» его вновь судят и приговаривают к трем годам заключения и штрафу. Однако на этот раз ему удается вместе с семьей эмигрировать в Бельгию и избежать тюрьмы.
За два года до своей кончины амнистированный властями П. Прудон возвращается в Париж. В своих последних работах объявляет анархические идеалы нереальными. Он умер 19 января 1865 г.
2.1. Метод изучения
Сближение позиций в творчестве П. Прудона и С. Сисмонди очевидно в их оценках методов изучения, присущих политической экономии. В числе общих для обоих авторов методологических позиций можно выделить следующие.
Во-первых, отрицание целесообразности в экономике неограниченной свободной конкуренции. В этой связи П. Прудон пишет:
«Что же такое конкуренция? Дуэль, происходящая на ограниченном пространстве, при которой правота борющихся устанавливается при помощи оружия». Но, уточняет он, «речь идет… вовсе не об уничтожении конкуренции, что также невозможно, как и уничтожение свободы; все дело в том, чтобы найти равновесие, и я бы охотно сказал даже: регулирование (конкуренции)».
Во-вторых, выдвижение в процессе анализа хозяйственной жизни на первый план не экономических показателей и факторов, а категорий добра, морали, этики и социальной справедливости. Причем последние, по мысли П. Прудона, лежат в основе таких высших благ в жизни человечества, как равенство и свобода. Особенно красноречиво свидетельствуют об этом прудоновские определения типа: «собственность и кража – синонимы».мы должны уничтожить именно этот (собственности) институт»: «приложение справедливости в жизни есть наука» и другие.
В-третьих, неприятие главенствующей роли в политической экономии каузального метода анализа, дело в том, что, «обсуждая следствия и причины, — пишет П. Прудон, она (политическая экономия) ничего не знает, ничего не объясняет, не приходит ни к каким выводам.
Вместе с тем, по признанию самого П. Прудона, в течение длительного периода в его сочинениях особое место отводилось гегелевскому методу диалектики. Например, резюмируя свои суждения по поводу собственности, он писал так: «Чтобы представить все это в виде гегельянской формулы, я скажу:
Общность… есть первый член социального развития, тезис; собственность… есть второй член, антитезис; остается найти третий член, синтез, и мы найдем требуемое решение.
2.2. Теория народонаселения
К данной теории П. Прудон обращается в ряде своих произведений, всякий раз подчеркивая собственное, отличающееся от всех «современных экономистов» понимание проблемы взаимосвязи народонаселения и экономического роста. При этом особой критике подвергается их якобы непонимание того «факта», что и пауперизм и перенаселение обусловлены «великой, ужасной и всегда зияющей язвой собственности», что поэтому «народонаселение, как бы его не уменьшали, всегда и неизбежно бывает избыточным… Отсюда, подытоживает он, не правы не только те, кто, подобно Т. Мальтусу, Ж.Б. Сэю, С. Сисмонди и другим, во избежание преждевременных браков «только рекомендует бедняку осторожность», но и «фурьеристы» (последователи Ш. Фурье), которые «изобрели четыре средства для произвольного сокращения прироста населения…»
Тем не менее теории народонаселения П. Прудона и С. Сисмонди идентичны по меньшей мере по двум позициям. Суть первой состоит в схожести толкования причины феномена перенаселения.
П. Прудон в этой связи, в частности, полагает, что пауперизм возникает «вследствие нарушения равновесия в распределении» и что «в некоторых странах, где большая часть семейств живут земледелием, производя почти все сами для себя и имея только незначительные внешние сношения, — это зло (пауперизм) сравнительно менее чувствительно.
Суть второй идентичной позиции сводится к принятию домальтусовской версии об экономическом преимуществе общества с многочисленным населением. Это очевидно, в свою очередь, из мысли П. Прудона о том, что продукты человеческого труда растут якобы как квадраты числа работников и отсюда делается вывод не о замедлении, а о возможном ускорении роста производительных сил в перспективе (вспомним, что у Т. Мальтуса эта мысль звучит с точностью до наоборот).
2.3. Теория разделения труда
В рамках этой теории П. Прудон, подобно С. Сисмонди, выражает нескрываемый пессимизм по поводу перманентного характера разделения труда в обществе. Правда, в отличие от него он пытается выстроить аргументацию против этого «экономического закона» классиков посредством гегелевского диалектического метода анализа. Однако фактически П. Прудон выхолостил и вульгаризировал идею метода диалектики. Свидетельством тому являются связанные с этим методом суждения ученого в его «философии нищеты». Именно на них некогда обратил свое внимание в упомянутой выше Нищете философии, и К. Маркс, а именно:
продолжение
–PAGE_BREAK–