Некоторые аспекты русско-православной и американо-протестантскойсистем ценностей
Система ценностей определяет основные принципы взаимоотношенийиндивида и общества, общества и природы, отрицательные и положительныекачества, идеалы к которым должен стремиться каждый. Ценности охватывают всесферы жизни и деятельности человека и общества. Это своеобразный наборприоритетов и критериев, по которым каждый индивид старается построить своюжизнь, согласовать ее с жизнью общества. Система ценностей — явлениемногоплановое. Она включает в себя смысложизненные ценности (представления облаге, счастье и добре): универсальные: а) витальные (жизнь, здоровье, др.); б)демократические (свобода совести, партий, др.); в) общественного признания(трудолюбие, квалификация, др.); г) межличностного общения (честность, терпимость,др.); д) личного развития (стремление к образованию, ценности национальнойкультуры и др.), а также партикулярные: а) традиционные (любовь и привязанностьк семье, коллективу и др); б) религиозные (вера в Бога); в) урбанистические(предприимчивость, личный успех) и коллективистские ценности (взаимопомощь,солидарность, интернационализм и др.) (1, с. 609 — 610).
Система ценностей играет определяющую роль в жизни общества. Онавыступает в качестве объединяющего, сплачивающего начала. Для каждой общностилюдей характерны свои особенности в ценностных подходах, осознаваемые какспецифические для этой группы и отличающие ее от других. Ценностная ориентацияявляется в известном смысле материалом, на котором кристаллизуется та или инаяэтническая культура. Сама система существует в двух измерениях — реальном иидеальном. Реальные — те, которые широко разделяются членами общества напрактике и являются для него важными и значимыми; идеальные же, в свою очередьопределяют перспективу развития, цель движения для индивида и народа в целом.Касаясь системы ценностей нельзя не упомянуть о существовании так называемых«вечных ценностей», которые являются значимыми во все времена, прилюбом типе общественных отношений. К ним мы относим любовь, дружбу, любовь кродителям, к Родине, доброту, справедливость, щедрость и др., хотя и они будутиметь свои особенности в различных социальных и этнических средах и в различныепериоды развития общества, народа. То есть можно сказать, что к даннойкатегории прежде всего относятся смысложизненные и витальные ценности.
Как же происходит формирование системы ценностей? В основном черезвоспитание и образование. Именно с семьей ребенок изначально ассоциируетпонятия хорошего и плохого, нравственного и безнравственного, верного иневерного. Семья формирует систему ценностей ребенка, закладывает фундамент.Образование же способствует дальнейшему развитию и совершенствованию. Семьяявляется наименьшим из социальных институтов и первой ступенью к становлениюличности. Для гармоничного и непрерывного развития человеками необходимосовпадение ценностных установок семьи и общества. Велика роль семьи и вформировании ценностных подходов к таким явлениям как труд ипредпринимательство.
Однако, в связи с особенностями социально-экономической политическойистории русских, необходимо учитывать некоторые важные моменты. Прежде всегонужно сказать о прерывании традиции семейного воспитания после революции 1917г., когда нарушилось эволюционное развитие общества, что привело сегодня кнеспособности современной семьи привить органичную для русского народа системуценностей, представление о предпринимательстве и связанных с ним проявлениях.Но вместе с тем это не означает, что семья должна полном устраниться от этого.Общие ценностные установки должны использоваться и в этом частном, но жизненноважном случае. Например, в американских семьях, с учетом особенностейамериканской системы ценностей, принято воспитывать особое отношение к труду,предпринимательству. Дети за различные поручения родителей получают денежноевознаграждение, что по мнению родителей, помогает им узнать цену труду иденьгам. Открытое обсуждение финансовых вопросов с детьми считается оченьполезным. Родители даже часто дают советы детям, как потратить заработанное(14, с. 233).
Система ценностей, как мы отметили ранее — явление многостороннее,поэтому в данной работе мы рассмотрим лишь отдельные ее проявления на примеретаких категорий, как труд и предпринимательство у русских и американцев. Мысчитаем предложенную тему довольно актуальной вследствие современных дискуссийо заимствовании западного принципа ведения бизнеса, об отношении к даннымкатегориям в обоих обществах.
Представленные категории относятся к деятельной иматериально-созидательной сфере. Они занимают важное место в жизни людей имогут служить в качестве критериев при определении сходства и различия вценностных ориентациях того или иного общества.
Прежде всего мы обратимся к такому понятию как труд. С. И. Ожеговопределяет его как «целесообразную деятельность человека, направленную насоздание с помощью орудий производствами материальных и духовных ценностей,необходимых для жизни людей (2, c. 706). В зависимости от превалирования тогоили иного вида создаваемых ценностей труд может быть духовным и физическим. Вобеих традициях данная категория занимает высокое иерархическое положение, ноцели труда и его сущность в русской и американской культуре имеют своиособенности. Это объясняется прежде всего различиями в происхождении и развитииэтих обществ и, во многом, разными религиозно-нравственными основами. Сходстваи различия проявятся более реально, если рассмотреть полную конструкцию, т.е.не только труд, трудолюбие, но безделье, лень.
В протестантской традиции труд рассматривается как обязанностьперед Богом: нужно постоянно трудиться во славу Бога, приумножая свое богатствои таким образом пытаясь найти путь к спасению (3). В протестантизме, по словамВебера, идет постоянная проповедь труда, но физического. Труд — цель жизничеловека, включая и сочетание различных профессий и перемену их и т.д. „Влюди человека выводит труд. Будешь хорошо работать — будешь иметь большиеденьги, выбьешься в люди“, — эту заповедь усваивает американец с детства ипотом передает потомству. Такая традиционная жизненная установка стимулируетпрактические усилия и устремления человека, которые ассоциируются синдивидуальным успехом, с популярным символом человека, сделавшего себя самого(self-made man). Традиционная идея „равных возможностей“ развиваеттрудолюбие и работоспособность (6, с. 247). Н. Покровский в своем исследованииписал, что согласно Кальвину, одному из основоположников протестантизма, земноебытие человека — это тяжкий труд, имеющий ценность как преддверие возможногоспасения, для которого необходимо постоянное совершенствование профессиональногомастерства. Протестантизм освящает труд как таковой, делает его сакральнымдолгом (7, с. 31).
Если в протестантизме труд доминирует в целях спасения и, в первуюочередь, для достижения материальных благ, то в православии труд какнеотъемлемая часть человеческого бытия, обязательной стороной которой являетсявознаграждение в виде достойного образа жизни, удовлетворения материальных идуховных потребностей и уважения окружающих, так и не занял (по мнению И.Зарубиной) достойного места в общественном сознании (8, с. 85 — 86). Последнеене совсем точно отражает ситуацию. В русском обществе всегда существовал разрывмежду утилитаризмом, жаждой обогащения и повседневной трудовой деятельностью.По справедливому замечанию С. Булгакова „труд в духовном контекстеправославия представал как подвиг самоотверженного служения, как проявлениесмирения и деятельной силы“ (8, с. 85). То есть он служил прежде всегодуховному совершенствованию человека. В православной традиции проповедуютсябеседы с Богом, беседы о Боге, хождение в храм, постоянные молитвы, созерцаниеи т.д. (4 с. 52 — 54). Таким образом, здесь делается больше упор на духовностьдуховный труд. Но, в то же время, например, С. Булгаков писал, что „упрекв мироотреченности православия должен быть отстранен“. Он считает: что вправославии не отвергается социальная и профессиональная деятельность, а»устанавливается особый образ аскетического понятия этого мира,аскетического труда и творчества в нем” (5, с. 32). Церковь показывает,что перспектива вечности не делает жизнь человека пассивной и отстраненной отповседневных забот и обязанностей. Наоборот, эта перспектива придаетчеловеческой деятельности высший смысл и большую ответственность (12, с. 277).Помимо установок на честность, добросовестность и трудолюбие как универсальныеценности, православие не сформировало специфической хозяйственной ипредпринимательской этики. Трудолюбие православного верующего было одним изсредств внешнего самосовершенствования в то время как суть религиозногоспасения составляло все же служение духовное. Труд не являлся самоцелью и неслужил накопительству, а был необходимостью и условием для духовного труда.Таким образом, духовный труд в православии ценится гораздо выше, так как онведет к духовному совершенствованию, и, следовательно, к спасению.
Следовательно, можно сделать вывод, что хотя труд и занимаетвысокую иерархическую позицию в обеих системах ценностей, однако он имеет исвою сущностную специфику в сравниваемых культурах. Если в американскойтрадиции труд имеет ценность как путь к спасению (то есть приравнивается кспасению) и является способом заработать деньги, то в православной традиции этопуть к совершенствованию, это служение обществу и проявление смирения. Здесь нетруд — дорога к спасению души, а образ жизни, поступки. Поэтому труд, имеявысокий статус в обеих культурах, все же оценивается, в них по-разному и служитразличным целям.
Стоит рассмотреть труд и в свете противоположного явления этойкатегории — лень, безделье. С. И. Ожегов определяет лень как «отсутствиежелания действовать, работать; любовь к безделью» (2, с. 276). Православиенаряду с протестантизмом крайне негативно относится к проявлению лени. Еще вколониальной Америке в соответствием с этикой кальвинизма существовало«почти садистское отношение к безработным, которые были физическиздоровы», — писал американский историк В. Ленз. Поселившиеся в НовойАнглии пуритане любили повторять, что бездеятельность — «источник всехпороков» (6, с. 245-246). Довольство достигнутым богатством, нежелание работатьсчитаются в протестантизме грехом. В православии же лень считается «ядом,умерщвляющим душу и источником всех зол» (9, с. 447). Схиархимандрит Иоаннписал: “… суть истые воры и хищники, когда, взявшие достойную цену, нехотят прилежно работать, но ленно и нерадиво работают, и только дни и часыпровождают” (Там же, с. 1049). Вследствие высокой иерархической позициитруда в обеих культурах, лень, бездеятельность получили крайне негативнуюоценку. Однако по причине различного восприятия сущности и целей трудапонимание лени тоже будет отличаться. Если в отношении физического труда вобеих культурах лень одинаково порицается, то в отношении духовного естьсущественные различия: в православии проявлением лени не является«трата» времени на молитвы, созерцание и т.д., что считаетсябездеятельностью, пустым занятием в протестантизме.
Далее мы рассмотрим предпринимательство, являющиеся одной из формтруда, сферы его проявления и цели. Под предпринимательством мы понимаемдеятельность, направленную на систематическое получение прибыли (15, с. 316).Чтобы проследить истоки такого широкого распространения предпринимательскойтрадиции у американцев и выяснить его особенности необходимо обратиться кработам Макса Вебера. В протестантизме успех в предпринимательской деятельностикак конкретном проявлении труда напрямую связывают с обретением спасения впотусторонней жизни. Вся проблема заключается в том, что люди не знают, когоБог избрал для вечной жизни, а кого проклял. Для обретения уверенности вбогоизбранности была необходима постоянная деятельность в рамках своейпрофессии и накопление богатства, чтоб «создать» свое спасение. Такимобразом, хозяйственная деятельность для протестанта стала основной формойслужения Богу. Морального осуждения достойна успокоенность и довольстводостигнутым (3). Если в протестантизме богатство морально предписано, то«желание быть бедным» достойно осуждения. Считается, что такойчеловек не ищет божьего избрания. Данная религиозная этика отражена в посланииБ. Франклина «Советы молодым купцам», где говорится, что нужноотказывать себе во всем, экономить каждую минуту и ориентировать себя лишь нанакопительство (5, с. 24 — 25). То есть основной целью в США дляпредпринимательства является «делание денег». Девиз современнойАмерики (США): «Дело Америки — бизнес». Эта этика незавуалированнообосновывает смысл жизни человека по-американски. Вебер пишет, что в этомслучае нажива становится самоцелью (3, с. 75).
Такая религиозная этика освобождает предпринимательство отпсихологического гнета, разрывает оковы, ограничивающие стремление кприобретательству, превращая это в угодное Богу занятие. Протестантский подходк труду и предпринимательству с его неуемным стремлением к накопительствупородил производство огромного количествен ненужных услуг и вещей. Следствиемэтого является неравномерное перераспределение естественных ресурсов в мире.Это не случайно породило такое общественное движение, как маржинализм («заразумные потребности»).
Что касается православной традиции, то здесь, по словам П.Бурышкина «на свою деятельность смотрели не столько как на источникнаживы, а на своего рода миссию, возложенную Богом или судьбой. Про богатствоговорили, что раз его Бог послал, то потребует по нему отчета» (10, с.113).
В славянской традиции предпринимательство считалось необходимостьюна пути духовного совершенствования человека. Здесь мирская материальнаядеятельность, в отличие от протестантизма, не обрела сакрального смысла.Страсть к наживе, накопительство не только не приветствовались, но прямо осуждалисьправославием. У преп. Иоанна Кассиана мы находим: «С умножением денегувеличивается и неистовство страсти. Таким образом становится жалкой душа,связанная змеиными узами… которая всецело занята промышлением о прибыли,ничего другого не видит взором сердца, как только то, откуда бы можно достатьденег.» (9, с. 21 — 22). Стяжательство, «делание денег»православие считает чуждым человеческой природе. На Руси полагали, что страстьк наживе «мучит человека и при смерти, и по смерти» (Там С. 984 — 986).Чрезмерно богатых людей в России часто даже считали связанными с нечистойсилой. В целом, богатство как воплощение материальной сферы никогда на Руси неценилось выше чего-либо духовного, Богатство, данное человеку, должно былослужить на пользу общества. Например, известный меценат П. Третьяков писал отом, что он «наживал для того, чтобы нажитое от общества вновь вернулось кобществу» (8, с. 86). Таким образом, из всего вышесказанного можно сделатьвывод, что русская культура всегда была далека от культа накопительства ибогатства. Предпринимательство здесь воспринималось как служение обществу, путьк духовному совершенствованию. Тяга к наживе, в отличие от протестантизма, гдеона была религиозно обоснованной и являлась целью предпринимательства, в православииосуждалась. И теперь, когда часто заходит речь о заимствовании западныхпринципов ведения бизнеса, можно говорить о том, что заимствуются совершеннодругие ценности, чуждые нашей культуре, рассчитанные на другие историческиеусловия и основывающиеся на другой религиозной этике. У России есть свойсамобытный путь развития предпринимательства, со своими ценностнымиустановками, которые с учетом современных реалий нужно возрождать, а непытаться заимствовать извне.
Примечания
1. Российскаясоциологическая энциклопедия. М., 1998.
2. Ожегов С.И.Словарь русского языка. М., 1987.
3. Вебер М.Избранные сочинения. М., 1990.
4.Богоугодная жизнь вообще. Слово епископа Феофана. Л., 1991.
5. Шаповалов.Ф. Откуда придет дух капитализма?//СоцИс. 1994.№2.
6. Американскийхарактер. Очерки культуры США. Импульс реформаторства. М., 1995.
7. ПокровскийИ.Е. Ранняя американская философия. М., 1989.
8. ЗарубинаИ. Российское предпринимательство: идеи и люди // ВЭ. 1995. № 7.
9.Схиархимандрит Иоанн (Маслов). Симфония по творениям Тихона Задонского. М.,1996.
10. БурышкинИ.А. Москва купеческая. М., 1991.
11. Вебер М.Избранное. Образ общества. М, 1994.
12.Катехизис. Киев, 1991.
13.Сребролюбие как дух антихриста. М., 1997.
14.Золотухина М.В. Мир американской семьи. М., 1999.
15.Современная экономика / Под ред. О.Ю. Мамедова. Р-Д, 1998.
16. ШараповС.А., Улыбышева М.А. Деловая этика православия. Некоторые аспекты православнойэтики труда и предпринимательства. М., 2010.