Аксиологическая модель языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе (на материале писем швейцарского писателя ХХ века Макса Фриша)

На правах рукописиФокина Ксения ВасильевнаАксиологическая модель языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе (на материале писем швейцарского писателя ХХ века Макса Фриша)Специальность: 10.02.19 – Теория языкаАВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наукСаратов – 2010Работа выполнена на кафедре немецкого языка Педагогического института Саратовского государственного университета имени Н.Г.Чернышевского ^ Научный руководитель кандидат филологических наук, доцентСтупина Татьяна Николаевна Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент^ Митягина Вера Александровна кандидат филологических наук, доцентШаповалова Ольга НиколаевнаВедущая организация: Педагогический институт Южного федерального университетаЗащита состоится «23» декабря 2010 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.243.02 при Саратовском государственном университете имени Н.Г.Чернышевского по адресу: 410012, г. Саратов, ул. Астраханская, 83, корп. 11.С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета имени Н.Г.Чернышевского.Автореферат разослан «23» ноября 2010 г. Ученый секретарь диссертационного совета Ю. Н. БорисовО^ БЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫСовременные процессы интенсификации как межличностных, так и межкультурных контактов обусловливают фокус исследовательского внимания на личности индивидуума как представителя отдельного лингвосоциума с присущими ему особенностями языкового сознания, феномен которого позволяет теоретически обосновать взаимосвязь языка и сознания, иначе говоря, объектов лингвистических и социопсихологических исследований. Особый интерес в указанном ключе представляет собой языковое сознание творческой личности как генератора национальной культуры отдельного лингвосоциума, вербализованное в художественных произведениях и эго-документах и отражающее определенную идеалистическую концепцию индивидуума [Борев 2005], что репрезентируется посредством «феноменологического голоса» или так называемого «говорящего сознания» на письме [Деррида 1967]. В настоящее время особый интерес приобретает изучение эпистолярного наследия представителей творческой интеллигенции в лингвокультурологическом и лингвосоциологическом аспектах. Письма рассматриваются как отражение духовной культуры отдельного индивидуума и социума в целом. Центром изучения особенностей эпистолярных текстов становится языковая личность автора, которая получает наибольшее отражение именно в жанре дружеской переписки. Подобный интерес детерминирован тем, что дружеские письма наиболее приближены к ситуации непосредственного непринужденного общения. Анализируются различные уровни проявления языковой личности: эмоциональный, прагматический, информативный и др. (Е.А. Земская, Л.А. Глинкина, И.И.Ковтунова, И.Н. Кручинина, Н.И. Белунова, F. Beck, B.-A. Rusinek, V. Ackermann, J. Engelbrecht, M. Niethammer, K. Schnegg, K.-H. Ehlers, A. J. La Vopa, R. Dülmen, H. Greyerz, H. Becker и др.). Актуальность данной работы определяется тем, что в ней находит свое дальнейшее развитие исследование дружеских писем творческой интеллигенции как феномена письменной межличностной коммуникации. Представители элитарной национальной культуры рассматриваются как ретрансляторы национального сознания. Кроме того, дружеский эпистолярный дискурс является пограничной формой письменного и мысленного дискурса, последний из которых также исследован в недостаточной степени, равно как и явление самоидентификации через призму ценностных доминант языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе.Объектом исследования являются ценностные доминанты языковой личности Макса Фриша как представителя творчески и эмоционально интеллектуальной элиты Швейцарии, представленные в его эпистолярном наследии. ^ Предметом исследования служат дискурсивные практики как способы экспликации общих и частных ценностей в дружеском эпистолярном дискурсе.Цель работы – разработать аксиологическую модель творческой языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе с включением уровней общих и частных ценностей, соответствующих типов деконструкций текста и единиц анализа. Реализация цели диссертационного исследования обусловливает решение следующих задач: • Описать феномен письменного языкового сознания творческой личности с позиции междисциплинарного подхода. • Уточнить понятие дружеского эпистолярного дискурса с учетом своеобразия этнической культуры межличностного общения в немецкоязычных странах. • Составить речевой и социально-психологический портреты Макса Фриша как представителя творчески и эмоционально интеллектуальной элиты Швейцарии в ХХ столетии для экспликации общих и частных ценностных доминант его мировоззрения. • Разработать уровневую аксиологическую модель языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе по принципу: тип ценности – дискурс-анализ – единицы анализа. • Определить виды деконструкции текста дружеского письма с учетом семантического, коммуникативно-композиционного и семиотического аспектов для анализа общих ценностных доминант, репрезентированных в текстах писем. • Выявить языковые средства оформления частных ценностных доминант языковой личности через эксплицитный и имплицитный эмоционально-оценочные модусы высказываний, а также композиционно-речевые формы текста.^ Материалом исследования послужили тексты дружеских писем швейцарского писателя ХХ века Макса Фриша (общим количеством 1100), а также его произведения, дневники, материалы биографического характера (газетные статьи, мемуары, материалы архива Макса Фриша в Цюрихе, стенограммы интервью). К анализу привлекаются также биографические сведения о партнерах по переписке, используемые в качестве доказательной базы для определения дружеского характера переписки и позволяющие верифицировать результаты исследования. В процессе работы использовались следующие методы исследования: метод дискурс-анализа, метод лингвистического моделирования, контент-анализ, интерпретативный и контекстуальный анализ. К исследованию привлекаются понятия смежных наук: философская теория деконструкции письменного текста [Деррида 1967] и психологическая модель самоидентификации личности [Щербаков 1998]. Для достоверности полученных результатов используется метод статистической выборки. ^ Научная новизна диссертации заключается в построении аксиологической модели творческой языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе на базе лингвокогнитивного подхода. Применение данной модели позволяет эксплицировать систему ценностных доминант из эго-текстов личности как представителя творчески и эмоционально интеллектуальной элиты определенной этнической культуры. В данном исследовании разработаны дискурсивные практики: семантическая деконструкция текста письма для экспликации ценностной доминанты «адресант», коммуникативно-композиционная деконструкция для экспликации ценностной доминанты «адресат», семиотическая – для экспликации ценностной доминанты «письменный канал коммуникации».^ Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что данная работа вносит вклад в развитие теории лингвистического моделирования, дискурсивных практик, когнитивной лингвистики, лингвокультурологии, теории речевых жанров применительно к эпистолярной коммуникации, уточняет методологию соответствующих исследований и их категориальный аппарат.^ Практическая ценность состоит в том, что результаты исследования могут найти применение в вузовских курсах по языкознанию, лингвокультурологии, культуре речи, стилистике, а также в спецкурсах по теории дискурса, лингвистике текста, аксиологической и когнитивной лингвистике, социо- и прагмалингвистике, а также на практических занятиях по интерпретации текста.^ Методологической и теоретической базой исследования послужили труды ученых в рамках теории коммуникации и социального поведения (В.Г. Зусман, В.П. Конецкая, О.А. Леонтович, В.А. Митягина, А.В. Соколов, С.Г. Тер-Минасова и др.), теории речевых жанров и речевой деятельности (М.М. Бахтин, А. Вежбицкая, Т.Г. Винокур, В.В. Дементьев, О.П.Фесенко, Л.В. Щерба и др.), языковой личности и языкового сознания (И.Н. Горелов, Ю.Н. Караулов, К.Ф. Седов, О.Б. Сиротинина, И.А. Стернин,и др.), разработкой теоретических положений аксиологической лингвистики (В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин и др.). Важнейшим моментом в теоретическом обосновании дискурсивного анализа дружеских писем является теория деконструкции письменного текста (Ж. Деррида, М. Фуко, М.М. Бахтин, Т.Ф. Плеханова).^ На защиту выносятся следующие положения: • Своеобразие культуры межличностного общения в немецкоязычных странах, заключающееся в индивидуалистической тенденции, стремлении сохранить зону личностной автономии, обусловливает включение в рамки эпистолярного дискурса как интимно-дружеских («я – друг»), так и условно-дружеских писем («я – коллега/друг»). • Речевой и социально-психологический портреты представителя творческой интеллигенции определенного лингвосоциума позволяют выявить общие ценностные доминанты в его мировоззрении. Наиболее плодотворным для самоидентификации творчески и эмоционально интеллектуальной личности писателя Макса Фриша является социально профессиональный уровень («я – писатель»). Уровнем, претерпевшим наибольшее количество кризисов, является семейно-клановый уровень («я – отец», « я – муж»). • Наиболее оптимальным описанием языковой личности дружеского эпистолярного дискурса является двухуровневая модель, представляющая собой конструкт, состоящий из уровня общих и уровня частных ценностей. Выявление уровня общих ценностных доминант реализуется посредством семантической, коммуникативно-композиционной и семиотической деконструкций эпистолярного текста. Выявление же уровня частных ценностей базируется на анализе языковых средств оформления эксплицитного и имплицитного эмоционально-оценочных модусов высказываний, а также композиционно-речевых форм. • Семантическая деконструкция текста дружеского письма нацелена на экспликацию общей ценностной доминанты «адресант», сфокусированной на понятиях «говорящее сознание» и «самоидентификация» адресанта. Посредством данного типа деконструкции возможно проследить смещение сознания адресанта с тем письма на собственную личность: «я – писатель», «я – друг», «я – отец». На поверхностном уровне это выражается в первую очередь в количественном преобладании личных и притяжательных местоимений первого лица. • Коммуникативно-композиционная деконструкция текста дружеского письма предполагает экспликацию общей ценностной доминанты «адресат» как равноправного субъекта коммуникации, а также выявление апперцептивного фона общения в рассматриваемом дискурсе. Это достигается посредством выделения значимых композиционных составляющих: зачина и концовки, выраженных этикетными формулами обращения, прощания, личной адресации. Варьирование структурой указанных этикетных формул позволяет детерминировать степень дружеского контакта, возможность проникновения адресата в зону личной автономии адресанта. • Целью семиотической деконструкции текста дружеского письма является экспликация общей ценностной доминанты «канал коммуникации», под которым понимается реальная или воображаемая линия контакта, способствующая движению сообщения от коммуниканта к рецепиенту. Для этих целей анализируется знаковая система параграфемных средств – топографемных (плоскостное варьирование текста, членение на абзацы) и синграфемных (пунктуационные знаки) средств, поскольку в большинстве дружеских писем отсутствует абзацное членение текста. Это компенсируется многообразием пунктуационных знаков для логической последовательности тема-рематических цепей и способствует легкому и логичному восприятию информации в тексте дружеского письма. • Система частных ценностей, предполагающая положительное или отрицательное отношение Макса Фриша к ценностным доминантам общего порядка, охватывает семантическую триаду: Дружба, Отцовство, Творчество. Данный дискурсивный анализ базируется на выявлении эксплицитного или имплицитного эмоционально-оценочного модуса соответствующих высказываний. Эксплицитный эмоционально-оценочный модус выражается многообразием экспрессивно окрашенных лексических единиц в составе аффективных предикатов. Имплицитный эмоционально-оценочный модус выявляется посредством контекстуального анализа синтаксического построения соответствующих высказываний. Эксплицитный и имплицитный модусы, а также их комбинации детерминируют жанровое пространство описываемого дружеского эпистолярия с преобладанием в нем композиционно-речевых форм оценочной констатации и оценочного резюмирования.^ Апробация работы. Материалы данного исследования обсуждались на Международной научно-практической конференции «Языковые и культурные контакты» (г. Саратов, ПИСГУ им. Н.Г. Чернышевского 25 апреля 2006 года), на первой Международной научно-методической конференции по вопросам структурной, функциональной и когнитивной лингвистики (г. Саратов, ПИ СГУ им. Н.Г. Чернышевского, 26-27 марта 2007года), на Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы лингводидактики и лингвистики: сущность, концепции, перспективы» (г. Волгоград, ВГПУ, 21 октября 2008 года), на ежегодных итоговых и научно-методических конференциях преподавателей Педагогического института СГУ им. Н.Г. Чернышевского (г. Саратов 2005 – 2010 гг.). Содержание работы отражено в 7 публикациях, в том числе две статьи опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК РФ для апробации диссертационных исследований.^ Структура работы. Диссертационное сочинение состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы на русском, немецком и английском языках (272 наименования). Глава 1 представляет собой теоретико-методологический базис исследования. В рамках данной главы внимание акцентируется на аксиологической картине мира в сознании творчески и эмоционально интеллектуальной личности как представителя определенного лингвосоциума. С учетом указанных подходов разработана аксиологическая модель языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе. В главе II анализируется фактологический материал на базе указанной уровневой модели посредством дискурсивных практик. ^ ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫВ центре диссертационного исследования стоит вопрос о том, что письменная речь как разновидность внешней являет собой фиксированную иллюстрацию сознания языковой личности. Сказанное позволяет акцентировать внимание на письменном сознании, проявляющемся на предварительном этапе во внутренней речи. Письменное сознание языковой личности является призмой ценностного восприятия и индивидуальной интерпретации картины мира. В рамках данного подхода целесообразно обратиться к теории деконструкции письменного текста, разработанной известным французским постструктуралистом Жаком Деррида. Данный подход позволяет в процессе диагностики текста дружеского письма эксплицировать его смысловой центр, а именно, эго-центр, который является для адресанта базовым ориентиром в становлении его индивидуальной аксиологической картины мира, а также аксиологического восприятия окружающей действительности всего лингвосоциума, т.к. в работе анализируется языковая личность творческой интеллигенции как генератора национальной культуры. Под дружеским эпистолярным дискурсом в работе понимается форма письменной межличностной коммуникации, основанная на взаимной привязанности, духовной близости, общности интересов и допущении в личное пространство («я – друг»), а также предполагающая социальные отношения иерархического плана («я – коллега/друг»). В соответствии со сказанным выделены подвиды дружеского эпистолярного дискурса: интимно-дружеский (обращение на «ты») и условно-дружеский (обращение на «Вы»). Дружеское письмо является разновидностью эго-текста, позволяющее рассматривать языковую личность автора как исследователя и интерпретатора собственного творчества, а также создателя определенного способа презентации и прочтения собственного «я» [Луцевич 2008]. При этом дружеские письма творческой интеллигенции отмечены исповедальным характером, способствующим проявлению авторского сознания, что стало кульминационным моментом в развитии эпистолярной коммуникации и положило начало так называемой исповедальной традиции в эпистолярно-вербальном поведении с его «сознанием вслух» [Ильин 1993]. Следует также учитывать дискурсивные характеристики эпистолярия, а именно, диалогичность, диссимметрию и отражение речевого этикета, способствующие экспликации мировоззренческих универсалий и ценностных ориентаций творческих личностей как представителей определенного этносоциума. Анализируя феномен дружеской эпистолярной коммуникации с позиции социальной психологии, необходимо учитывать не только фактор адресанта, но и наличие коммуникативной триады: адресант – адресат – канал коммуникации, каждый из компонентов которой является ценностной доминантой межличностного общения [Ерофеева 2010]. Со сказанным коррелируют принципы лингвоаксиологического подхода, согласно которому в процессе интерпретации дружеского эпистолярного дискурса учитываются базовые ориентиры аксиологии дискурса в целом, т.е. оценочное отношение к коммуникативному партнеру, к каналу общения, к жанрам дискурса [Слышкин 2000]. Изучение дружеского эпистолярного дискурса в аспекте аксиологической интерпретации сопряжено в настоящее время с выявлением специфики языковой картины мира (Ю.Д. Апресян, Е. Оксаар, А.Д. Шмелев), национального менталитета (И.Ю. Марковина, В.А. Митягина, О.Г. Почепцов, Ю.А. Сорокин), теорией речевых жанров (М.М. Бахтин, М.П. Брандес, В.В. Дементьев, В.И. Провоторов, О.П.Фесенко и др.), с понятием эго-текста (Н.А. Богомолов, М.Л. Михеев, И. Паперно, К.С. Пигров, А. Эткинд и др.), особенностями речевого этикета (Н.Е. Богуславская, Н.И. Формановская, Т.В. Цивьян и др.), с исследованиями диалогической речи, поскольку дружеская переписка отражает диалогическое общение двух коммуникантов, с описанием синтаксических и композиционных особенностей диалогической структуры письма (Н.И. Белунова, Н.А.Ковалева и др.), спецификой коммуникативной стратегии текста, а также реконструкцией языковой личности эпистолярного дискурса в диахронии (Н.С. Баланчик, Е.В. Трофимова, С.А. Шилина), самопрезентацией языковой личности в электронном общении (А.В. Курьянович, Т.Н.Ступина, К.С. Цибизов и др.). В работе предлагается описание языковой личности дружеского эпистолярного дискурса в лингвоаксиологическом аспекте посредством двухуровневой модели (см. ниже). Уровень общих ценностей, представленный коммуникативной парадигмой адресант – канал коммуникации – адресат, коррелирует с макроуровнем дискурсивного конструкта, а именно текстом дружеского письма. Уровень частных ценностей представлен совокупностью личностно-индивидуальных мировоззренческих взглядов и выявляется в микроструктуре дискурса, единицей анализа которого выступает высказывание с эмоционально-оценочным модусом. Эксплицитный и имплицитный эмоционально-оценочные модусы обусловливают доминирование композиционно-речевых форм оценочной констатации и оценочного резюмирования в изучаемом жанровом пространстве. ^ Таблица 1Аксиологическая модель творческой языковой личности в дружеском эпистолярном дискурсе ^ Тип ценности Дискурс-анализ Единицы анализа Уровень общих ценностей (подуровень макроструктуры дискурса) Адресант Семантическая деконструкция текста письма Текст (семантический аспект) Адресат Коммуникативно-композиционная деконструкция текста письма Текст (коммуникативно-композиционный аспект): этикетные формулы обращения, прощания, личной адресации Письменный канал коммуникации Семиотическая деконструкция текста письма Текст (семиотический аспект): параграфемные средства (топографемные, синграфемные, средства) ^ Уровень частных ценностей (подуровень микроструктуры дискурса) Положительная/отрицательная оценка явлений социальной действительности Лингвоаксиологическая интерпретация (выявление эмоционально-оценочного модуса) Высказывание: композиционно-речевые формы (оценочная констатация, оценочное резюмирование) Для выявления указанных общих ценностных доминант творческой языковой личности используются различные типы деконструкции текста дружеского письма. Так, для экспликации общей ценностной доминанты «адресант», т.е. собственного Эго в сознании языковой личности в письменной речевой деятельности предлагается применить семантическую деконструкцию текста дружеского письма. При экспликации общей ценности «адресант» учитываются моменты самопрезентации языковой личности по аксиологической шкале «Я – отец», «Я – друг», «Я – писатель», «Я и искусство» и т.д.Пример 1.Berkeley, 15. 8. 51 Otis Street 2928 112 Mein lieber Hirschi!1Du wirst also Vater – meines Wissens zum ersten Mal – Du wirst mich ja nicht brauchen, um zu wissen, daß das etwas Tolles ist, herrlich und sehr seltsam. Ohne Kind kennt man nur die Hälfte unsrer wunderlichen condition humaine, glaube ich. So, lieber Freund, begrüße ich Dich herzlich unter den Vätern. Ich freue mich für Dich! Jetzt laß uns hoffen, daß alles gut geht. Ich weiß, daß Du Dich freust. Ich wünsche Euch Glück mit dem Kind. Gestern bekam ich ein Bild meiner Familie. Du, das ist ein Gefühl, das zu nennen ich umsonst versuche: sie sind viele, Mehrzahl, nicht ohne mich und doch außer mir, ohne mich, durchaus ohne mich, jedenfalls mich überlebend, drei ganz verschiedene Wesen, unge­wiß, welches an mir vorbei geht, welches etwas brauchen kann von dem, was ich zu geben imstande bin, und so weiter – ich schaue das Bild an, mitten drin meine Frau, die ich lieb habe, und doch ist es etwa so, daß es mich auch überzeugen könnte, wenn jemand käme und sagte: sie wissen nichts von dir, Max, ich habe sie gefragt, das mußt du dir eingebildet haben, aber sie lassen grüßen – В данном отрывке письма, адресованного другу юности Вернеру Коннинксу, феноменологический голос автора отражает фокус сознания писателя на личности адресата, а именно, автор выражает положительное отношение к тому, что в семье друга родился ребенок. Далее мы наблюдаем смещение смыслового центра на тему собственной семьи, своего Эго. Макс Фриш сообщает другу о том, что получил фотографию жены и детей, которая вызывает у него всплеск противоречивых эмоций. Высказывание носит исповедальный характер, т.к. отражает двойственное отношение к себе, а именно «я – отец», «я – муж» (nicht ohne mich, doch außer mir, ohne mich, durchaus ohne mich, jedenfalls mich überlebend/не без меня, все же без меня, без меня, совсем/непременно без меня, во всяком случае, меня переживая). В данном случае очевидно переключение говорящего сознания на собственную личность, что обнаруживает когнитивный дуализм субъективности высказывания. Таким образом, будучи отцом и супругом, автор ощущает противопоставление собственного Эго семье, т.е. противостояние личности человека как части социума и личности писателя-«одиночки». Как известно, в 1954 году, т.е. спустя три года после написания данного письма, писатель все-таки покинул семью. В плане выражения фокус сознания на собственной личности вербализуется посредством использования личных и притяжательных местоимений первого лица. Анализируя общий корпус дружеских писем Макса Фриша общим количеством 1100 текстов на предмет выявления количества используемых местоимений, выявляем, что 85% (935 текстов) репрезентируют фиксированность сознания автора на собственной личности, что очевидно из приведенной ниже таблицы:Таблица 2. ^ Общее количество местоимений 87535 100% Личные и притяжательныеместоимения первого лица 56372 64,4% ich 29149 33,3% mir 6040 6,9% mich 9016 10,3% wir 2976 3,4% uns 2013 2,3% mein 6040 6,9% unser 963 1,1% ^ Личные и притяжательные местоимения второго лица 14005 16% du 4990 5,7% dir 2013 2,3% dich 4989 5,7% Ihr (устаревшая форма вежливости второго лица) 963 1,1% euch 960 1,1% ^ Личные и притяжательныеместоимения третьего лица,неопределенно-личное местоимение man 17069 19,5% er 3676 4,2% sie (Sg.) 2013 2,3% es 2365 2,7% sie (Рl.) 2013 2,3% ihm 961 1,1% ihr (притяж.) 962 1,1% sein 2100 2,4% man 2888 3,3% В целях экспликации ценностной доминанты «адресат» целесообразно использовать коммуникативно-композиционную деконструкцию текста, посредством которой выявляется оценочное отношение адресанта к адресату через оформление композиционных звеньев указанного типа текста, а именно зачина, концовки письма и личной адресации. В данном контексте целесообразно обратить внимание на интерпретацию понятия дружбы. Отметим, что согласно русской коммуникативной традиции в новом толково-словообразовательном словаре русского языка под дружбой понимаются отношения между людьми, основанные на взаимной привязанности, духовной близости, общности интересов [Ефремова 2000]. Согласно нормам коммуникативного поведения в немецкоговорящих странах под дружбой понимается следующее: Freundschaft, die – Verhältnis zwischen Menschen oder zwischen menschlichen Gemeinschaften, das auf gegenseitiger Neigung und auf gegenseitigem Vertrauen beruht, т.е. отношения между людьми, основанные на взаимном расположении и доверии [Bedeutungswörterbuch Duden 2002]. Таким образом, при сопоставлении приведенных дефиниций выявляем, что для русского дружеского контакта ключевым ориентиром является привязанность, предполагающая допущение в личное пространство коммуникантов, что не специфично для немецкого межличностного контакта дружеского характера: в данном случае основным свойством межличностного взаимодействия выступает взаимное расположение, которое подразумевает как допущение, так и недопущение в зону личной автономии. Следовательно, в плане уточнения в работе вводится оппозиция интимно-дружеских (обращение на «ты») и условно-дружеских (обращение на «Вы») писем. В последние десятилетия в немецких речевых стратегиях и в лежащих в их основе культурных ценностях произошли изменения. Речь идет о явном расширении сферы употребления фамильярной формы обращения du (duzen – обращаться на «ты») вместо Sie (siezen – обращаться на «Вы»), а также о более редком использовании титулов, что свидетельствует о развитии межличностых отношений в направлении большего равноправия [Формановская 1989; Clyne 1995; Krumpholz-Reichel 1999; Вежбицкая 2001]. Наиболее типичными способами выражения обращений в немецкой эпистолярной традиции и соответственно в интимно-дружеских письмах Макса Фриша является имя прилагательное liebe(r)/дорогой, дорогая в сочетании с именем собственным адресата. Пример 2.Lieber Fritz,Verspätet – ich komme aus den Verspätungen nicht mehr heraus – danke ich Dir für dein hübsches Theater-Büchlein…(Männedorf, 02.08.1955) Письмо адресовано швейцарскому писателю Фридриху Дюрренматту, другу и коллеге Макса Фриша. Особый интерес вызывают обращения, выраженные сочетанием прилагательного liebe(r) с фамилией адресата, что отражает традиции дружеского контакта в немецкоязычных странах. Об этом свидетельствует также обращение на «ты» в дружеском письме.Пример 3.Lieber Dürrenmatt!Vielen Dank für die Novelle, die mir einen starken Eindruck macht; ich werde sie bald wiederlesen – und sie da und dort verschenken…(Zürich, 29.11.1950) В форме обращения в приведенном отрывке письма, адресованного Фридриху Дюрренматту, выявляется ироничный оттенок дружеского контакта Макса Фриша с адресатом, детерминированный некоторыми разногласиями творческого плана. По словам Дюрренматта Макс Фриш писал, переживая события сам, а он не стремился к этому, что возмущало Фриша. Обращаясь к Фридриху Дюрренматту Lieber, Макс Фриш определяет дружеский характер контакта, однако, используя фамилию вместо имени собственного, он дистанцируется в пространстве эпистолярного контакта, защищая зону личной автономии ввиду имеющихся противоречий в момент написания письма. Допущение в зону личного пространства вербализуется также посредством уменьшительно-ласкательных форм имени собственного (гипокористиков) адресата в сочетании с притяжательным местоимением mein(e) и прилагательным liebe(r): Пример 4.Meine liebe Biggi!Dein Schweigen – hoffentlich bedeutet es nur, dass Du irrsinnig glücklich bist. (New York, 17.11.1952) Письмо адресовано Бригитте Хорней, известной немецкой киноактрисе, с которой писателя связывали теплые дружеские отношения.Пример 5.Mein lieber Hirschi!Du wirst also Vater – meines Wissens zum ersten Mal – Du wirst mich ja nicht brauchen, um zu wissen, daß das etwas Tolles ist, herrlich und sehr seltsam.(Berkeley, 15. 08. 1951) Письмо адресовано Курту Хиршфельду, другу Макса Фриша. В приведенных фрагментах письма мы наблюдаем употребление гипокористиков [Языковая номинация 1977], уменьшительных, интимно-ласкательных имен [Бархударов 1975], репрезентирующих незначительную дистанцию между коммуникантами, следовательно, данный тип обращения способствует наиболее яркому выражению ценностной доминанты «адресат», т.к. Макс Фриш тем самым интимизирует дружеское общение, нивелируя дистанцию между собой и адресатом. В современной литературе по германистике выделяют несколько типов образования гипокористиков: бессуфиксальное использование первого компонента антропокомпозита: Friedrich→Fritz; опущение одного из компонентов двучленного антропонима и добавление к оставшейся части имени суффиксов -o, -a, -i: Brigitte→Biggi (имя), Hirschfeld→Hirschi [Das große Vornamen-Lexikon 1998]. Условно-дружеские письма также способствуют реализации оценочной функции посредством обращения к адресату, тем не менее, здесь проявляется квалифицирующий характер оценки. Так, для делового контакта, предполагающего иерархические отношения социального характера, а, следовательно, строгое соблюдение дистанции, в немецкой эпистолярной традиции принято использовать в обращении сочетание причастия geehrt/verehrt с именем нарицательным Herr, с именем нарицательным квалифицирующего характера и с именем собственным [Duden/Briefe gut und richtig schreiben 2006], что встречается и в эпистолярном наследии Макса Фриша. Пример 6.Verehrter Herr Professor Barth!Eben habe ich Ihren Vortrag gelesen: Die Kirche zwischen Ost und West – und es drängt mich, ihnen zu sagen, wie glücklich und befreit ich nach dieser Lektüre bin… (Zürich, 21.04.49) Данное обращение заимствовано из письма Карлу Барту, швейцарскому кальвинистскому теологу, с которым Макса Фриша сближал политический настрой: оба представителя творческой интеллигенции Швейцарии критиковали позицию противостоящих стран в период Холодной войны. О дружеском контакте свидетельствует также открытое выражение эмоций в тексте письма (glücklich/счастлив, befreit/освобожден ( морально)). Особое значение в контексте анализа оценочно-градуального характера межличностного контакта приобретает специфичная форма обращения, встречающаяся в условно-дружеских письмах Макса Фриша: сочетание двух определений, одно из которых «lieber/дорогой» отражает дружескую тональность письма, а другое «verehrter/уважаемый» способствует поддержанию уважительной дистанции. При этом отметим, что постановка того или иного определения на первое место подчеркивает степень дружеского отношения. Пример 7.Lieber verehrter Peter Suhrkamp!Ich nehme an, Sie befinden sich in der Erholung, die Sie, als wir uns im Januar sahen, vorgesehen haben; hoffe, dass es Ihnen da wohlergehe.(Territet/Montreux, 11.03.54) Данный тип обращения специфичен для многочисленных писем Макса Фриша издателю его произведений Петеру Зуркампу, с которым писателя связывала не только работа. Несколько «прохладнее» и более церемонно проявляется дружеское отношение писателя к редактору газеты «Neue Züricher Zeitung» Эдуарду Корроди, что очевидно из постановки «уважительного» причастия на первое место:Пример 8.Sehr verehrter und lieber Herr Korrodi!Eben habe ich die Honorare bekommen für meine beiden Aufsätze über Berlin und Wien. (Zürich, 12.03.48) На следующем этапе экспликации ценностной доминанты «адресат» обратимся к этикетным формулам прощания. Как известно, нормы написания немецкого письма предполагают несколько стереотипный набор этикетных клише [Duden/Briefe gut und richtig schreiben 2006], которые наличествуют и в эпистолярном наследии Макса Фриша.Пример 9.Mit vielen lieben Grüßen von Deinem Max (an Brigitte Horney, New York, 17.11.1952)Пример 10.grüßt SieIhr Max Frisch (an Paul Celan, Uetikon, 03.11.59) Эпистолярное наследие Макса Фриша обнаруживает тем не менее многообразие концовок писем, где адресант н