Термином восточно-иранские языки традиционно принято обозначать языки, восходящие к одной из двух основных диалектных группировок общеиранского состояния, условно именуемых восточной и западной по предположительному распространению древних племен, говоривших на данных диалектах относительно пустынь Центрального Ирана. От диалектов, локализовавшихся на западе от этой условной границы, произошли западноиранские языки мидийский, парфянский, белужский, курдский, таджикский, персидский и др от восточных диалектов,
распространившихся по огромной территории от Северного Причерноморья до Восточного Туркестана, в регионах нынешнего Афганистана, Пакистана, Средней Азии восточноиранские языки в свою очередь делятся на две подгруппы северо-восточную и юго-восточную. Северо-восточная подгруппа относительно малочисленна по составу дошедших до нас языков и сведений о вымерших языках. Осетинский язык распространен в центральном регионе
Кавказа. Членится на два основных диалекта иронский и дигорский, имеет устойчивую литературную традицию с конца XVIII века в основном, на базе иронского диалекта. Непосредственным предком современного осетинского языка является аланский, на котором говорили племена обитавшие на рубеже I и II тысячелетий на Северном Кавказе и в Южной России. Соответствующие языковые фрагменты дошли до нас в виде топонимов, антропонимов,
отдельных фраз в сочинении византийского автора Иоанна Цеца XII век, Зеленчукской надписи X век,а так же, лексических заимствований из аланского в венгерский язык ориентировочно относящихся к VIII веку. Аланский и тем самым осетинский восходит к одному из скифо-сарматских наречий, которые были распространенны на территории Северного Причерноморья в период с VIII VII веков до нашей эры до
IV V веков нашей эры. От последнего до нас не дошло никаких письменных памятников, однако известна относительно широкая совокупность топонимов, этнонимов, антропонимов, частично сохранившихся до наших дней, частично дошедших в греческой передаче греческие надписи Северного Причерноморья, свидетельство греческих авторов, главным образом, Геродота. Существование скифо-сарматских наречий в наиболее ранний период принято относить к древнеиранской
эпохе. Ягнобский язык распространен в некоторых районах Республики Таджикистан в долине Ягноб остаточно и среди выходцев из этой долины. Он членится на два основных говора западный и восточный. Письменности не имеет. Восходит к одному из согдийских диалектов, не засвидетельствованному памятниками письменности. Согдийский язык был распространен на территории исторического
Согда и в согдийских колониях в Восточном Туркестане, а также в качестве языка общения в других регионах Средней Азии. В текстах фиксируемых в основном с начала IV века а в надписях на монетах предположительно с I века до нашей эры до IX века отдельные памятники до XI века дошли разные виды письменности собственно согдийская в основном буддийские тексты, манихейская
и сирийская христианские тексты из которых первая передает наиболее архаичную и традиционную орфографию, две другие более близкие к реальной произносительной норме, хотя содержат элементы исторической орфографии. Язык был вытеснен в основном части ареала таджикским и тюркским языками. Юго-восточная подгруппа представлена большим числом языков, чем северо-восточная. Она включает живые языки, не имеющие зафиксированных письменностью предшественников, и вымершие языки,
представленные в письменных памятниках, не имеющие своих прямых продолжений. Афганский язык, или пошто пушту, распространен в Афганистане в основном в центральных и южных районах и в Пакистане в северо-западных районах. Членится на ряд диалектов , объединяющихся в две основные диалектные группы западную кандагарскую и восточную пешаварскую. Выделяется так же промежуточная группа гильзайская.
Литературный язык в Афганистане базируется в основном на кандагарской норме у афганцев Пакистана на пешаварской. Первые памятники относятся к XVI века. К афганскому тесно примыкает язык или диалект ванецы, генетические взаимоотношения которого с первым требуют дальнейшего изучения. Мунджанский язык распространен в местности Мунджан в Северном Афганистане. Мунджанский и близкородственный ему йигда представляют собой группу
языков, либо диалекты единой языковой общности. Язык бесписьменный. Ишкашимский язык локализуется в основном на севере Афганского Бадахшана и в одном кишлаке Рын на территории Горно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан. Известны собственно ишкашимский, зебакский зебаки и сангличский сангличи, являются диалектными разновидностями
единого языка. Письменность отсутствует. На ваханском языке говорит население Южного Памира, по верхнему течению реки Пяндж и по реке Вахандары в Горно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан, Афганском Бадахшане Афганистан, а также группы населения в Читрапе Пакистане и Сарыколе Китайской народной Республике.
Выделяются три основных говора нижний, средний и верхний или западный, центральный, восточный. Язык бесписьменный. Шугнано-Рушанская языковая группа состоит из близкородственных друг другу языковых или диалектных разновидностей, шугнанской и близкородственной ей баджувской рушанской и хурской, бартангской орошорской или рошорвской распространенных в горных долинах Западного Памира, в Горно-Бадахшанской автономной области
Республика Таджикистан, Афганском Бадахшане Афганистан, а также сарыкольской в местности Сарыкол в Синцян, Китайская народная Республика. При этом почти каждая из данных разновидностей в свою очередь делится на диалекты и говоры. Все языки группы бесписьменны. В начале тридцатых годов была создана письменность на шугнанском языке на основе латинской графики, издавались школьные учебники, отдельные художественные произведения.
Однако распространения эта письменность не получила. Язгулямский язык распространен в долине реки Язгулем на Западном Памире Горно-Бадахшанской автономной области Республики Таджикистан, письменность отсутствует. Старованджский или ванджский язык был распространен в прошлом веке в долине реки Вандж, Западный Памир
Горно-Бадахшанская автономная область. Еще в начале нынешнего века старики помнили этот язык. В настоящее время лишь в местных таджикских говорах отложилось большое количество субстратной лексики. Языки шугнано-рушанской группы, язгулямский и старованджский генетически близки друг к другу и образуют исторически единую группу, которую можно условно назвать северно-памирская в иной терминологии шугнано-язгулямской. Языки ваханский, ишкашимский, язгулямский, шугнано-рушанская группа и старованджский обычно
объединяются в литературе терминам памирские или припамирские языки. Некоторые исследователи относят к памирским также мунджанский. В.С. Соколова считает его наиболее близким генетически к шугнано-язгулямской севернопамирской группе согласно мнению ряда других исследователей, данный язык не входит в число памирских. По генетическим признакам памирские языки не представляют собой единой группы или семьи которая восходило
бы к особому общепамирскому состоянию отличному от других синхронных ему юго-восточноиранских языков прошлого. Эти языки имеют широкий пласт общей лексики структурно-типологических и контенсивно-типологических средств, что приближает их совокупность к понятию языкового союза. Хорезмский язык был распространен в Древнем Хорезме. Сохранились памятники хорезмской эпиграфики IV III века до нашей эры, документы на коже и дереве
III IV века нашей эры, различные надписи и т.п а также слова и фразы в арабоязычных сочинениях X XIII века. Прямых продолжений не имеет. Бактрийский язык в ряде работ также кушанский, этсо-тахарский и др. язык древней Бактрии, дошел в основном в виде одной большой надписи и фрагментов других надписей, легенд, на монетах и печатях и т.п. эпохи кушанских и эртамийских признаков смыкается с современным мунджанским и афганским языками, однако прямого продолжения в виде живых языков у бактрийского нет.
Сакские языки, или диалекты, дошли до нас в виде хотанского, или хотаносакского, в памятниках VII X веках из Хотана Восточный Туркестан, а также более архаичного сакского языка, или диалекта, из Тумшука и Муртука по нескольку документов. В них выявляются общие черты с афганским, ваханским с последним особенно архаичные и рядом других юго-восточных языков, хотя прямого продолжения они не имеют. На рубеже I и II тысячелетий на территории Средней
Азии были распространенны и другие языки и диалекты восточно-иранской группы. Фрагменты их лексики дошли до нас в сочинениях арабоязычных авторов, в топонимике и иных побочных источниках. До последнего времени остается не ясной генетическая принадлежность к западной или восточной группе языка Авесты собрания зороастрийских гимнов, представляющего самый древний для иранской семьи языковой тип. Гимны существовали на протяжении тысячелетий в устной передаче их кодификация, относящаяся предположительно
к III VII векам имела результатом текст, дошедший до нас лишь частично около четверти первоначального объема в рукописях, из которых самый ранняя относится к XIII веку. Письмо базируется на среднеперсидском, с большим количеством знаков воспроизводивших нюансы произношения. В языке Авесты отмечаются и восточно-иранские, и западно-иранские черты, а также черты более древние, чем те, что характерны для тех или других.
Это естественно, если учесть, что гимны созданные в глубочайшей древности на крайнем востоке общеиранского ареала, исполнялись затем при богослужении по всему ареалу распространения иранских языков, включая крайний западный регион. Тем самым, язык Авесты будучи языком религии, с одной стороны, консервировал отдельные архаические черты, с другой существуя жреческой среде носителей и западных, и восточных языков, мог донести до нас и многие элементы произносительного узуса самих жрецов, закрепившиеся при многовековой
устной передаче. В литературе отмечается, что древнейшая часть Авесты Таты выявляет восточно-иранские черты. Для поздней Авесты характерны и западноиранские черты, однако только те, которые можно соотнести с северо-западными языками. Специфических юго-западных черт здесь не встречается. При этом обнаруживается большое количество разновременных и разнодиалектных напластований.
Прямых потомков язык Авесты не имеет. В последнее время обнаружены так же отдельные фрагменты на диалектах авестийского или родственного ему языка. В некоторых трудах к восточно-иранским относятся так же языки парачи и ормури. Оба распространенны островками, первый в Афганистане, второй Афганистане и Пакистане не имеют письменности и зафиксированных памятниками предшествующих этапов. Прослеживают и западные, и восточные черты, что дало основания различным исследователям относить
их в разное время, то к восточно-иранским, то к западно-иранским. И.М. Оранский, последовательно классифицировавший все иранские языки по генетическому признаку отмечает их специфические северо-западные черты. Специфической чертой иранских языков восточной группы является их разбросанность на большом пространстве в условиях изоляции друг от друга, при этом существенную роль играет вхождение различных языков этой группы в разные языковые союзы и воздействие на множество языков
со стороны одного или разных субстратов. Так для осетинского языка характерно сильное воздействие кавказского субстрата и наличия специфических черт свойственных языкам кавказского ареала, что позволяет говорить о вхождении его в кавказский языковой союз, наряду с другими индоевропейским армянским. Для языков Памиро-Гиндукушского региона характерны определенный индоевропейский субстрат, типологически и возможно, генетически сходный с языком бурушаски, и вхождение данных языков в
Центрально-Азиатский языковой союз. Это обстоятельство накладывает отпечаток практически на все языковые уровни на состав фонем и фонемную синтагматику, морфологическую систему, словообразовательные модели, синтаксис, лексику и семантику. О изученности языков Восточно-иранской группы написано много трудов. Так, например, по осетинскому языку имеются фундаментальные исследования исторического и синхронного плана труды
Вс.Ф. Миллера, В.И. Абаева, Э. Бенвениста, М.И. Исоева и др изученность же афганского языка в обоих аспектах оставляет желать лучшего. При изучении языка или же языковой группы при сравнивании с другими языками естественно возникает вопрос где когда и откуда появился данный язык Если есть сходство между языками, то вполне возможно, что язык или языки схожие близкие друг к другу могли появиться из одного праязыка. К понятию праязык относятся двояко.
Во-первых, праязык представляется единой непротиворечивой системой, недопускающей отклонений или вариантов. Практически праязыки в этом понимании являются рабочей моделью, призванной объяснить соответствия и расхождения между родственными языками. По второму мнению, праязык есть некогда существовавшая, относительно единая языковая система, породившая последующие конкретные языки. При этом подобно исторически засвидетельствованным языкам, он мог и должен был иметь диалектные разновидности,
определенную динамику развития т.е. архаизмы и инновации в системе и соответственно, более ранний и более поздний периоды существования самой праязыковой системы, а отсюда и возможные внутрисистемные варианты, диглоссию и т.п. естественно, что реконструируемая праязыковая систем не может претендовать на полноту и окончательность. Это совокупность наших знаний о ней, развивающаяся и уточняющаяся вместе с общим ходом развития науки. В настоящей работе в целом принимается второй тип подхода к праязыку,
при котором общеиранский язык предстает как проекция историко-лингвистической ситуации, которая воссоздается лингвистами на основе реально засвидетельствованных иранских и древнеиндийского и индоарийских языков и отражает их представление о древнейшем постулируемом для иранских языков состояний. Естественно, что при таком подходе к праязыку необходимо признать, что он не мог быть единой системой вне времени и пространства. Очевидно, что между вычленением его из индоиранской общности и распадам
на генетические группы, подгруппы и конкретные языки должно было пройти некоторое время, в течении которого он изменялся и дивергировал на диалекты, которые лишь в какой-то своей части послужил затем прасистемами для дошедших до нас языковых групп. Признание наличия хронологической и пространственной стратификации общеиранского праязыкового состояния делает целесообразным вычленение в нем как минимум двух условных этапов 1 Наиболее архаичного, близкого к общеарийскому 2
Наиболее позднего, непосредственно предшествовавшего распаду праязыка на отдельные иранские языки. Оба этапа, а последний в особенности, характеризуется значительной диалектной расчленнностью праязыка, причм ранняя изоглоссная расчленнность праязыкового ареала не всегда совпадает с последующим его членением на исторически языки. При этом те инновации, которые традиционно, приписываются позднему этапу в развитии праязыка, далеко не во всем является действительно общеиранскими, особенно в сфере фонетики и фонологии.
В этом случае под термином общеиранский подразумевается наиболее общее архаичное состояние праязыкового уровня. По отношению к периоду существования конкретных языков древнеиранских памятников и появление инноваций, разделяемых не всеми диалектами древности, применяется термин древнеиранский. С понятием праязыка тесно связано понятие прародины территории, на которой должны были локализоваться диалекты, составляющие праязык. При этом в более раннюю эпоху предки данных диалектов могли находится
на другой территории и этот факт создает трудности в выявлении прародины, особенно для языковых семей, заведомо не автохтонных в местах их нынешнего распространения. В этом плане вхождение иранской семьи в арийскую и далее в индоевропейскую создает дополнительные трудности в связи с различными гипотезами о прародине индоевропейцев и путях их миграций. От решения данной проблемы зависит, в конечном итоге, и определение территории, которая может считаться
прародиной для иранских языков, и выявление путей дальнейшей миграции ираноязычных племен и иранских языков. В связи с этим важен подход к выявлению прародины, учитывающий не только историко-лингвистические данные, но и достижения целого комплекса различных отраслей науки, проливающих свет на историю этносов, ареалов, культур. В частности, гипотезы о среднеазиатской прародине арийцев и иранцев, высказываемые еще с XIX века и, последняя по времени, о ближневосточной прародине всей индоевропейской языковой семьи
базируются на лексике, обозначающей реалии, связанные с определенной климатической или географической средой на топонимике, а так же на следах ранних контактов арийцев и иранцев носителями других языков, поскольку это помогает выявить ареалы контактирования. Привлекаются также данные других наук, связанных с историей, археологии, антропологии, этнографии, мифологии, исторической географии, и даже геологии, хотя последние указывают скорее на ареалы распространения
и пути миграции этноса, а не языка. Попытки выявления прародины чисто лингвистическими методами пока успеха не имели. Проверенный на иранском материале метод Э. Сэпира показал свою несостоятельность, во всяком случае для арийских и иранских языков. Здесь же приходится констатировать лишь что столь формальный метод в определении прародины заведомо не может дать бесспорного решения и что этот вопрос требует комплексного историко – этнографическо-лингвистического
подхода с привлечением различных косвенных данных. Исторический подход к понятию прародины требует признать, что для кочевых племен, каковыми были древние иранцы и арийцы в целом, перемещение ареала распространения их диалектов еще в период их относительной общности было неизбежным, а лингвистические данные позволяют относительно датировать этапы этого перемещения, зафиксированные заимствованиями в языках, контактировавших с иранскими и арийскими диалектами в различные
эпохи на разных территориях. При анализе как праязыковых явлений, так и вопросов, связанных с прародиной, а также с позднейшими миграциями иранских племен и языков, нельзя исключить фактора воздействия на иранский материал со стороны неиранских в том числе и неиндоевропейских, языков на самом раннем этапе, включая праязыковой. Иранские языки практически во всем ареале своего распространения современного и исторического не являются автохтонными. Носители диалектов праязыка кочевые племена, возможно, еще
в периоде относительного языкового единства проникли на территорию, уже заселенную. Поэтому с самого начала не исключено субстратное и адстратное воздействие на общеиранском уровне со стороны языков тех племен, которые населяли праязыковую территорию. В этом плане иранские языки представляют определенную аналогию славянским, где так же предполагается отсутствие в древности стерильно чистого бессубстратного этнолингвистического пространства и где практически
повсюду мы должны считаться с вероятием дославянского субстрата, с проницаемостью и незамкнутостью древней славянской территории, с динамичностью, праславянского ареала с сосуществованием разных племен на праславянской территории И если имеются многочисленные и надежно засвидетельствованные общеарийские и ранеиранские лексические заимствования в общефинноугорском, то обратное влияние, как и влияние со стороны других языков, вполне возможное для общеиранской эпохи не только на лексическом уровне, еще требует изучения.
Построение исторической грамматики языковой семьи предполагает, в частности, анализ реконструируемой праязыковой системы и ее последующих преобразований в процессе образования из нее частных языковых систем. При этом подразумевается анализ как современных и удаленных от нее во времени синхронных систем промежуточных этапов в истории одного языка вымерших языков, засвидетельствованных памятниками письменности локальных праязыковых систем для подгрупп близкородственных языков и т.д так и самих процессов изменений.
Поскольку большая часть промежуточных этапов в развитии языков, равно как и праязык а в известной мере и вымершие языки, фрагментарно засвидетельствованные в не всегда адекватной графической системе, недоступные в непосредственном наблюдении, их изучение включает как обязательный элемент процедуру реконструкции. Методы реконструкции могут быть различными, что определяется прежде всего различием в объектах исследования. При построении исторической грамматики иранских языков, в частности восточно-иранских, предполагается
в основном три объекта реконструкции 1 Система общеиранского праязыка и локальных праязыков для отдельных подгрупп близкородственного иранских языков 2 Система, не зафиксированная письменностью более раннего, или архаичного состояния одного какого-либо языка, живого или вымершего, но отраженного в письменных памятниках 3 Система вымершего языка, засвидетельствованного памятниками письменности. Необходимость реконструкции в последнем случае диктуется тем, что памятники зачастую содержат слишком
фрагментарный материал, и к тому же доходят до нас обычно в графике, недостаточно приспособленной для адекватной передачи звуковой и фонологической системы иранских языков, а потому часто нуждаются в интерпретации с привлечением косвенных данных, в том числе и данных других языков. Заключение Как мы видим из данного материала, что Восточно-иранская группа языков делится на 2 подгруппы.
На Северо-восточную которая малочисленна по составу 3 языка. И юго-восточную которая представлена большим по составу числом языков 9 из них 7 живых и 2 не живых. Есть так же спорные языки, такие как Авесто , до сих спорят к какой группе его отнести , к северо-восточной иранской группе языков или же юго-восточной иранской группе языков. А так же 2 языка Парачи и Омури о которых до сих пор спорят к какой группе отнести , к
Западной или Восточной. Так же отличительной чертой этой группы языков является то , что они разбросаны на огромной территории начиная Кавказом и заканчивая Памиром. Естественно возникает вопрос откуда появился этот язык, где Когда Вопрос о праязыке до сих пор волнует ученых. В данной работе подробно рассмотрена эта проблема.
ИСПОЛЬЗОВАНАЯ ЛИТЕРАТУРА 1. Эдельман Д.И. Сравнительная грамматика восточно-иранских языков, Москва, Наука, 1986 год. 2. Оранский И.М. Введение в иранскую филологию, Москва, 1960 год. 3. Сеть Интернет