–PAGE_BREAK–1.2. Модели, методы проведения современной промышленной политики
Отечественные исследователи широко обсуждают такие модели, как «жесткая» и «мягкая» промышленная политика. Под первой из них обычно понимается политика, целью которой является создание и развитие приоритетных отраслей экономики. Она предполагает опору на бюджетное субсидирование и кредитование предприятий приоритетных отраслей, механизмы косвенного субсидирования компаний, протекционистский курс во внешней торговле. В отличие от «жесткой» «мягкая» промышленная политика направлена на содействие росту конкурентоспособности национальных компаний производителей и поддержку инвестиционных проектов, позволяющих частному бизнесу повысить уровень эффективности,
В странах ЕС используются вертикальные и горизонтальные модели промышленной политики[7]. Вертикальная модель, соответствующая, по нашему мнению, «жесткой модели» промышленной политики, предполагает стимулирование конкретных производств или отраслей при использовании в качестве инструмента господдержки всевозможных льгот. Считается, что она наиболее характерна для слаборазвитых стран. Горизонтальная модель и соответствующая ей «мягкая» промышленная политика ориентируются на создание общих для всех отраслей возможностей развития производства. Она распространена в экономически развитых странах, в том числе в государствах Евросоюза.
Сегодня, когда инновационное развитие объявлено важнейшим приоритетом, грамотная промышленная политика должна быть направлена на создание высокотехнологичного, интеллектуального ядра промышленности.
Достаточно отчетливо начинают проявляться положительные тенденции улучшения технологической структуры промышленности. Это имеет особое значение для страны, ибо сформировавшаяся на сегодняшний день аномальная технологическая многоукладность привела к колоссальному отставанию экономики как целостного организма от ведущих стран мира в технологическом развитии… Данное явление получило название «голландской болезни», итогом которой является перераспределение ресурсов в рамках экономики страны в целом с высокотехнологичного уровня на низкотехнологичный.
Современная промышленная политика в России должна основываться на учете понимания нового места нашего государства в меняющемся мире. Принципиальные особенности современной промышленной политики, которые, по нашему мнению, должны быть учтены как на федеральном, региональном, так и на муниципальном уровнях и которые определяют основные отличия от традиционного понимания промышленной политики, заключаются в следующем[8]:
— объектом современной промышленной политики являются не только отдельные отрасли, производства, корпорации, но также и производители товаров и услуг. Это могут быть не только производственные предприятия, но и отдельные предприниматели и т. д.;
— субъектом промышленной политики является государство современного типа, рассматриваемое как абстрактная корпорация, обладающая собственным юридическим лицом, включающая в себя правительственный аппарат и совокупность граждан, имеющая четко определенные границы и существующая только на основании признания другими странами[9];
— государственная промышленная политика сегодня формируется как национальная промышленная политика. Равноправными участниками ее разработки и реализации выступают не только государство и бизнес, но и научные и общественные организации, институты. Таким образом, термин «национальная» политика означает более широкое участие в ее разработке и реализации, наряду с государственными чиновниками, частного бизнеса, экспертного сообщества, политических партий, других институтов гражданского общества[10];
— все большее размывание отраслевых границ за счет диверсификации в новые виды товаров, активизации деятельности по инсорсингу-аутсорсингу, а также кооперации с компаниями из других отраслей привело к формированию экономики отраслей, тесно связанных между собой;
— определяющая роль в процессе отмеченного выше «перепроектирования» принадлежит формированию нового технологического ядра, конвергенции технологий, связанной с реализацией принципиально новых возможностей за счет перекрестного использования информационных, био- и нанотехнологий, возрастающего влияния ускоренного технологического развития на сферу потребления. ;
— успех проведения промышленной политики во многом определяется продуманным механизмом ее реализации.
Можно отметить, что этот механизм, так же, как и само понятие промышленной политики, претерпел значительные изменения. Еще в 1990-е гг. основная модель механизма реализации промышленной политики в нашей стране представляла собой механизм развития наукоемких отраслей, механизм реструктуризации традиционных отраслей и компенсационный механизм. Изменившиеся условия и новые требования к современной промышленной политике предопределяют необходимость использования не только названных, но и разработки новых механизмов ее реализации. Среди них выделим наиболее значимые: реализация приоритетных промышленных проектов различного масштаба; кластерный подход к построению промышленной политики, который является не только средством достижения таких ее целей, как структурные изменения, модернизация экономики, повышение конкурентоспособности, усиление инновационной направленности, но и мощным инструментом регионального развития; частно-государственное партнерство (ЧГП).
Помимо отечественных моделей механизма реализации промышленной политики необходимо учитывать, что в современном мире все более пристальное внимание обращается на создание условий для формирования механизмов экономического саморазвития, на повышение значимости управления знаниями и концепций инновационной деятельности как центрального элемента промышленной политики. Такой подход позволяет использовать накопленный потенциал знаний для формирования интеллектуального ядра промышленности и такой ее структуры, которая будет адекватна технологической, отраслевой и институциональной структурам развитых стран. А это является важным условием востребованности продукции на отечественном и мировом рынках.
Содержанием промышленной политика должна стать организация и поддержка промышленных кластеров – точек роста будущей конкурентоспособности экономики территории. В рыночной экономике прообразами кластеров являются широко представленные в хозяйственной практике технопарки, инкубаторы (инфраструктурные составляющие кластера), промокруга (соединяющие крупный и малый бизнес по циклу производства). Кластеры (дословно сгустки) представляют собой естественные образования, возникающие по инициативе «снизу», исходящей от крупных предприятий или сообществ предприятий, или «сверху» — от органов власти и управления территориями. Согласно Майклу Портеру, они представляют группу географически соседствующих компаний и организаций, связанных общей сферой деятельности и взаимодополняющих друг друга.
С точки зрения промышленной политики, принципиальные отличия кластера от иных территориальных образований состоят в следующем[11]:
— географически сконцентрированное сочетание компаний, в том числе принадлежащих смежным отраслям. Фундамент кластера образуют сильные компании, проверенные рынком;
— широкий состав участников. Это, как правило, поставщики, сервисные организации, научные центры, центры компетенций, специализированные банки, учебные заведения, курсы повышения квалификации, государственные структуры, малые предприятия;
— бизнес-климат территории (тесные связи, интенсивный обмен идеями и информацией о новых технологиях, использование лучших управленческих практик).
Мировой опыт показывает, что создание кластеров представляет собой затратный процесс, в котором примерно половину объема финансирования принимает на себя государство (за счет федерального и регионального бюджетов). Но данная практика не исключает применения новых механизмов финансирования. Прежде всего, возможно привлечение банками средств населения с длительными сроками заимствования вкладов, а также дальнейшее развитие механизмов аутсорсинга и субконтрактинга.
Для организации промышленных кластеровнеобходимо наличие на территории крупных современных исследовательских университетов, способных составить конкуренцию зарубежным образовательным учреждениям на рынке образовательных услуг и инновационных разработок.
Основа кластеризации промышленности территории – основанный на инновациях модернизационный процесс. Структурно он охватывает технические, технологические, организационно-управленческие и институциональные нововведения. В наибольшей степени кластерные принципы промышленной политики применимы к технологической модернизации. Под технологическим кластером предлагается понимать сообщество различных предприятий, организаций на определенной территории, объединенных задачей опережающего роста приоритетных видов экономической деятельности в условиях повышения инновационной активности. (Например: если в России к инновационно-активным можно отнести только 6% промышленных предприятий, то в США – 30%, а в Германии — 30% торгового оборота непродовольственных товаров). Такие сообщества, на наш взгляд, имеют одну существенную отличительную особенность. Используемые ими технологии могут применяться в разных видах деятельности, что способствует становлению инновационного процесса не в отдельной фирме, а в целевом секторе промышленности территории[12].
Выбор технологических кластеров на территории – методически не сложная, слабо проработанная проблема, решение которой, видимо, должно увязываться с наличием предпосылок для развития территориального потенциала критически важных технологий, а также сервисных видов деятельности, обслуживающих высокие технологии и создающих на их основе новое оборудование. Базовыми компаниями кластера на территории могут рассматриваться крупные национальные компании – операторы глобальных рынков (ОАО «Лукойл», ОАО «Газпром», ОАО «ММК» и др.), а также предприятия инфраструктуры сетизации крупного бизнеса (финансовой, производственной, торговой, инновационной).
В процессе реализации кластерного подхода к развитию промышленности необходимо уделить особое внимание формированию горизонтальных и вертикальных взаимосвязей между участниками процесса производства товаров и услуг и субъектами инновационной деятельности.
продолжение
–PAGE_BREAK–Глава 2. Анализ и перспективы развития промышленного производства в России 2.1. Проблемы промышленного развития российской экономики
В период с 2000 по 2007 гг. Россия стала одним из наиболее быстро растущих регионов мира. В целом, за последние годы основные экономические показатели динамики российского национального хозяйства значительно превышали темпы роста мировой экономики.
По размерам ВВП, рассчитанного по обменному (текущему) курсу, Россия занимает десятое место в мире (1,27 трлн долл.), опережая такие страны, как Италия, Бразилия и Франция. Парадокс заключается в том, что через 16 лет российская экономика наконец-то не только достигла уровня 1991 г., но и превзошла его на 10%. При этом на постсоветском пространстве Россия — далеко не первая страна, экономика которой превзошла уровень 1991 г. Его превысили Латвия. Эстония, Белоруссия, Казахстан и Литва (причем некоторые из них — в полтора-два раза).
Несмотря на высокие темпы роста ВВП, Россия на постсоветском пространстве, вообще говоря, находится в аутсайдерах. По этому показателю мы уступаем не только вступившим в Евросоюз странам Балтии, но и большинству государств СНГ. В среднем по странам СНГ рост ВВП в 2007 г. составил 9% к показателю 2006 г. Наибольший рост ВВП в 2007 г. наблюдался в Азербайджане — 25% и Армении — 13,8%, а наихудшие показатели продемонстрировали Грузия (2,7%) и Молдавия (3,3%)[13].
Валовой внутренний продукт представляет собой комплексную характеристику эффективности действующей модели экономики. Рост этого показателя сам по себе ничего не говорит о качестве экономического развития. Необходимо учитывать и структуру ВВП, поскольку его объем складывается из стоимости произведенных товаров, услуг и налоговых поступлений.
Если в 1991 г, значительная часть ВВП РФ приходилась на товары — 60,5%, то по результатам 2007 г. товарная часть составила всего лишь 35,3%. За этот же период доля услуг в ВВП выросла с 32,6 до 51,9%. Налоговые поступления увеличились, но незначительно (на 4,8%). То есть за 16 лет реформ абсолютная величина национального ВВП практически не изменилась (1,27 трлн долл в 2007 г. и 1,22 трлн долл в 1991 г.). Произошло лишь его перераспределение — увеличилась доля услуг. Товарная составляющая ВВП является приоритетной. По ней можно судить о состоянии производства, уровне научно-технического прогресса, возможностях государства выполнять свои социальные функции, строить прогнозы и выстраивать долгосрочную политику.
Дальнейшее увеличение доли услуг в структуре ВВП при одновременном росте тарифов на их оказание может рассматриваться как один из вариантов удвоения ВВП (или, вернее, его «накачки»). Для этого достаточно резко увеличить стоимость различных услуг – повысить плату за жилье, свет, тепло, воду, сделать платными образование и здравоохранение, ввести обязательное страхование не только автомобилей, но и квартир, имущества, здоровья, ввести дополнительные сборы и т. д. И за счет изъятых у населения средств ВВП, безусловно, быстро «потяжелеет». Но граждане России, а значит, и она сама, от такого «роста» станут беднее, а не богаче…
В 2007 г. объем промышленного производства составил всего 90,8% к уровню 1991 г. Наихудшие результаты в промышленности (ниже средней величины 90,8% к уровню 1991 г.) были продемонстрированы в производстве кожи, изделий из нее и обуви (24,7%), текстильном и швейном производстве (25,2%), выпуске машин и оборудования (46,8%), обработке древесины и производстве изделий из дерева (47,6%), производстве транспортных средств и оборудования (53,9%). Как и в предыдущие годы, основной объем производства (более 60%) пришелся на сырьевые отрасли, включая отрасли, связанные с начальным переделом (рис. 1).
Россия занимает первое место в мире по производству природного газа и добыче нефти; третье место по выплавке чугуна и производству пиломатериалов; четвертое по добыче бурого угля, производству стали, готового проката черных металлов, выпуску минеральных удобрений; пятое по добыче железной руды и вывозу деловой древесины. Доля промышленных изделий в общем объеме производства составляет менее 20%, при том, что даже в 1996-1998 гг. этот показатель не опускался ниже 23%. По данным статистики, количество образцов новой техники сократилось на 20%, а доля принципиально новых видов продукции в общей товарной продукции машиностроения упала с 3 до 1,6%[14]. Но разве могло бы быть по-другому, если ресурс технологической базы экономики выработан более чем на 45% (в электроэнергетике и того выше — на 60%) и достиг критического уровня. Удельный вес полностью изношенных основных фондов в секторе добычи полезных ископаемый составляет 21,9%,1 а в обрабатывающей промышленности — 17,0%.
Рис. 1 Структура производства промышленной продукции в РФ по отраслям в 2007 г.[15]
Но разве могло бы быть по-другому, если ресурс технологической базы экономики выработан более чем на 45% (в электроэнергетике и того выше — на 60%) и достиг критического уровня. Удельный вес полностью изношенных основных фондов в секторе добычи полезных ископаемый составляет 21,9%,1 а в обрабатывающей промышленности — 17,0%.
Глубочайший кризис поразил лучшие наукоемкие отрасли российской индустрии: машиностроение, ВПК, электронную, радиотехническую промышленность. На грани исчезновения оказались самолетостроение и станкостроение. Так, в 2003 и 2004 гг. российским авиапромом было выпущено, соответственно, 11 и 13 магистральных, региональных и грузовых самолетов (в США строят около 300 магистральных самолетов в год). В настоящее время средняя загрузка производственных мощностей авиационной отрасли составляет 30-35%, а износ основных фондов – 60-70%[16].
Сокращение производства, в свою очередь, ведет к ограниченному использованию производственных ресурсов. За годы реформ потребление алюминия в России снизилось в 3 раза, цинка — в 2,7; меди рафинированной — в 3,4; свинца — в 3,3; никеля — в 5,7; олова — в 4,2; вольфрамового концентрата -в 8,44, молибденового — в 6,4 раза. В итоге, по использованию нефти, основных металлов на душу населения мы отстаем от развитых стран в 2-4 раза, стратегических материалов, определяющих новейшие технологии, — в 10-12 раз. Российские заводы все более уступают западным по оснащенности новейшим оборудованием, а по показателю ВВП на одного занятого, характеризующего производительность национальной экономики, Россия в 4 раза отстает от США и в 3 раза — от стран ЕС.
В сложившейся ситуации говорить о том, что обрабатывающая промышленность имеет внутренние резервы, позволяющие ей выступить мотором экономического роста, вряд ли уместно. Но и в минерально-сырьевом комплексе, так долго «несшем» на себе экономику страны, дела обстоят далеко не лучшим образом. Постоянно ухудшается сырьевая база добывающих предприятий. Если не последует энергичных мер, то к 2025 г. в России почти полностью будут исчерпаны разведанные запасы нефти, газа, свинца, молибдена, никеля, меди, олова.
В 2007 г. продолжился инвестиционные бум (прирост на 20% по сравнению с предыдущие годом). Сумма капиталовложений (без учета малого предпринимательства и теневой экономики) выросла до 156 млрд. долларов. При инвестиции в основной капитал составили лишь 63,5% от уровня 1991 г., к слову, далеко не самого благополучного по этому показателю. Главными источниками инвестиций в РФ остаются собственные средства предприятий (более 50%), что говорит о слабости нашей кредитно-финансовой системы.
В действительности рост инвестиций с учетом снижения покупательной способности доллара не превышает 10-12% в год, что недостаточно для экономики с крайне устаревшими основными фондами и при более высоких темпах роста инвестиций на других развивающихся рынках. На фоне роста национальных сбережений (валовая прибыль экономики и валовые смешанные доходы), составивших 35,7% ВВП (2007 г.), последние четыре года норма валовых накоплений (инвестиций) остается практически неизменной, «застыв» на уровне 20,5% ВВП. По величине разрыва между валовыми сбережениями и инвестициями (более 15%о ВВП) Россия, к сожалению, вышла на одно из первых мест в мире (по данным Росстата за 2006 г). Этот разрыв — индикатор низкого качества инвестиционного климата, показатель высоких рисков, мера недоверия между экономическими субъектами.
Структура инвестиций по отраслям промышленности не претерпела особых изменений. Как и в предыдущие годы, половина капиталовложений приходится на компании по добыче полезных ископаемых (17,3%), транспорт и связи (26,9%) и электроэнергетику, большая часть которых контролируется государством. Только 15% новых капиталовложений направляется в обрабатывающую промышленность. Напомним, что инновационная активность в экономике зависит не только от объема инвестиций в экономике в целом, но и от ихраспределения между отраслями.
Удельный вес инвестиций в основной капитал машиностроения на протяжении 2000-2006 гг. остается на крайне низком уровне (в среднем 2,5%), тогда как удельный вес инвестиций в добычу топливно-энергетических ресурсов составляет 14%, что почти в 6 раз больше.
При этом удельный вес расходов на инновации в общей сумме инвестиций в обрабатывающих отраслях значительно выше, чем в добывающих. В машиностроении расходы на инновации составляют более половины всех капиталовложений (57%), тогда как в добыче топливно-энергетических ресурсов — всего лишь 2%.
Можно сделать вывод, что расходы на инновации в промышленности неизбежно будут оставаться на незначительном уровне. Низкая доля машиностроения в совокупном объеме инвестиций в промышленности, даже при значительном росте общего объема инвестиций, неизбежно означает стагнацию инновационной активности в промышленности в целом.
Коль скоро эта зависимость действительно существует и проявляется достаточно отчетливо, широкая инновационная активность в современной российской экономике невозможна без государственной инвестиционной программы и регулирования отраслевой структуры инвестиций. Ведь эти расходы динамично растут. В 2006 г. общие затраты на исследования и разработки составили 11 млрд долл., (приблизительно 1,0% ВВП). Для сравнения, Китай потратил на эти цели 125.4 млрд долл. в 2005 г. и 139,6 млрд долл. в 2006 г. Одно из первых мест в мире по расходам на НИОКР сегодня занимает Финляндия. В последние пять лет их доля составляет 3-3,5% ВВП страны (около 5 млрд евро). В США этот показатель колеблется в районе 2-2,5%. По данным Центра исследований и статистики науки, в России в 2006 г. частный сектор инвестировал в НИОКР около 3,5млрддолл. — меньше, чем производитель автомобилей компания Renault. Для сравнения, в 2004-2005 гп бюджет на НИОКР компании Siemensпревышал 9,8 млрд евро, Alstomв 2002-2004 гг. потратила на исследования и разработки 1,4 млрд евро, а корпорация GeneralElectric— 8,4 млрд долл. В 2004 г. расходы американских корпораций на научные изыскания составили 105 млрд долл.
В последние годы доля инновационно-активных предприятий в России медленно, но увеличивается: в 2000 г она равнялась 8,8%, в 2001 г. — 9,6%, в 2002 г, — 9,8%, в 2003 г. — 10,3%, в 2004 г. — 12%. Однако проблема заключается в том, что расширение производства инновационной продукции происходит за счет тиражирования старых, подвергшихся незначительной модернизации образцов. Вместе с тем, чтобы переломить ситуацию, у России есть возможности и средства, которыми необходимо только правильно распорядиться[17].
продолжение
–PAGE_BREAK–