Детали обстановкив «Обломове» И. А. Гончарова
С первых же страницромана И. А. Гончарова «Обломов» мы попадаем в атмосферу лентяя, праздногопровождения времени и некого одиночества. Так, Обломов имел «три комнаты… В техкомнатах мебель закрыта была чехлами, шторы опущены». В самой комнате Обломовабыл диван, задок которого оселся вниз и «наклеенное дерево местами отстало».
Кругом быланапитанная пылью паутина, «зеркала, вместо того чтоб отражать предметы, моглибы служить скорее скрижалями, для записывания на них, по пыли, каких-нибудьзаметок на память», — тут Гончаров иронизирует. «Ковры были в пятнах. На диванележало забытое полотенце; на столе редкое утро не стояла не убранная отвчерашнего ужина тарелка с солонкой и с обглоданной косточкой да не валялисьхлебные крошки… Если б не эта тарелка, да не прислоненная к постели только чтовыкуренная трубка, или не сам хозяин, лежащий на ней, то можно было быподумать, что тут никто не живет, — так все запылилось, полиняло и вообщелишено было следов человеческого присутствия». Далее перечисляются развернутыезапыленные книги, прошлогодняя газета и заброшенная чернильница – весьмаинтересная деталь.
«Большой диван,удобный халат, мягкие туфли Обломов не променяет ни на что. С детских летуверенный, что жизнь – вечный праздник. Обломов не имеет никакого представленияо труде. Он буквально ничего не умеет делать и сам говорит об этом6 «Кто же я?Что я такое? Пойдите и спросите у Захара, и он ответит вам: «барин!» Да, ябарин и делать ничего не умею». ( Обломов, Москва, ПРОФИЗДАТ, 1995,вступительная статья «Обломов и его время», стр.4, А. В. Захаркин).
«В «Обломове»Гончаров достиг вершины художественного мастерства, создав пластическиосязаемые полотна жизни. Мельчайшие детали и частности художник наполняетопределенным смыслом. Для писательской манеры Гончарова характерны постоянныепереходы от частного к общему. И целое заключает в себе огромное обобщение».(Там же, стр. 14).
Детали обстановки нераз появляются на страницах романа. Запыленное зеркало символизирует отсутствиеотражения деятельности Обломова. Так оно и есть: герой не видит себя со стороныдо приезда Штольца. Все его занятия: лежание на диване и покрикивание наЗахара.
Детали обстановки вдоме Обломова на Гороховой улице похожи на то, что было в его родительскомдоме. Такое же запустение, та же неуклюжесть и отсутствие видимостичеловеческого присутствия: «большая гостиная в родительском доме, с ясеневымистаринными креслами, вечно покрытыми чехлами, с огромным, неуклюжим и жесткимдиваном, обитым полинялым голубым бараканом в пятнах, и одним кожаным креслом…В комнате тускло горит одна сальная свечка, и то это допускалось только взимние и осенние вечера».
Отсутствиемхозяйственности, привычкой к неудобствам обломовцев – лишь бы не тратить денегобъясняется то, что крыльцо шатается, что ворота кривы, что «кожаное креслоИльи Иваныча только называется кожаным, а в самом-то деле оно не то мочальное,не то веревочное: кожи-то осталось только на спинке один клочок, а остальная ужпять лет как развалилась в куски и слезла…»
Гончаров мастерскииронизирует над внешним обликом своего героя, который так идет к обстановке!«Как шел домашний костюм Обломова к покойным чертам его и к изнеженному телу!На нем был халат из персидской материи, настоящий восточный халат, безмалейшего намека на Европу, без кистей, без бархата, весьма поместительный, такчто и Обломов мог дважды завернуться в него. Рукава, по неизменной азиатскоймоде, шли от пальцев к плечу все шире и шире. Хотя халат этот и утратил своюпервоначальную свежесть и местами заменил свой первобытный, естественный лоскдругим, благоприобретенным, но все еще сохранял яркость восточной краски ипрочность ткани…
Обломов всегда ходилдома без галстука и без жилета, потому что любил простор и приволье. Туфли нанем были длинные, мягкие и широкие; когда он, не глядя, опускал ноги с постелина пол, то непременно попадал в них сразу».
Обстановка в домеОбломова, все то, что его окружает, носит отпечаток Обломовки. Но герой мечтаетоб изящной мебели, о книгах, нотах, рояле – увы, только мечтает.
На его запыленномстоле нет даже бумаги, чернил в чернильнице тоже нет. И не появятся. Не удалосьОбломову «вместе с пылью и паутиной со стен смести паутину с глаз и прозреть».Вот он, мотив запыленного зеркала, которое не дает отражения.
Когда геройпознакомился с Ольгой, когда влюбился в нее, то пыль с паутиной стала емунестерпима. «Он велел вынести вон несколько дрянных картин, которые навязал емукакой-то покровитель бедных артистов; сам поправил штору, которая давно неподнималась, позвал Анисью и велел протереть окна, смахнул паутину…»
«Вещами, бытовымидеталями автор «Обломова» характеризует не только внешний облик героя, но ипротиворечивую борьбу страстей, историю роста и падения, тончайшие егопереживания. Освещая чувства, мысли, психологию в их смятении с материальнымивещами, с явлениями внешнего мира, являющимися как бы образом – эквивалентомвнутреннего состояния героя, Гончаров выступает неподражаемым, самобытнымхудожником». (Н. И. Пруцков, «Мастерство Гончарова-романиста», ИздательствоАкадемии Наук СССР, Москва, 1962, Ленинград, стр. 99).
В главе шестой частивторой появляются детали обстановки природы: ландыши, поля, рощи – «а сиреньвсе около домов растет, ветки так и лезут в окна, запах приторный. Вон еще росана ландышах не высохла».
Природасвидетельствует о коротком пробуждении героя, которое пройдет так же, как завянетсиреневая ветка.
Сиреневая ветка –деталь, характеризующая вершину пробуждения героя, как и халат, который онсбросил на время, но который неминуемо наденет в конце романа, починенныйПшеницыной, что будет символизировать возврат к прежней, обломовской жизни.Этот халат является символом обломовщины, как и паутина с пылью, как пыльныестолы и наваленные в беспорядке тюфяки и посуда.
Интерес к деталямсближает Гончарова с Гоголем. Вещи в доме Обломова описаны по-гоголевски.
И у Гоголя, и уГончарова нет бытового окружения «для фона». Все предметы в их художественноммире значимы и одушествлены.
Обломов Гончарова,как и гоголевские герои, создает вокруг себя особый микромир, который с головойвыдает его. Достаточно вспомнить чичиковскую шкатулку. Быт наполнен присутствиемОбломова Ильи Ильича, обломовщиной. Так и окружающий мир в «Мертвых душах»Гоголя одушествлен и активен: он кроит на свой лад жизнь героев, вторгается внее. Можно вспомнить гоголевский «Портрет», в котором очень много бытовыхдеталей, так же как и у Гончарова, показывающих духовный подъем и спадхудожника Чарткова.
На столкновениивнешнего и внутреннего миров, на их взаимовлиянии и взаимопроникновениистроятся художественные методы Гоголя и Гончарова.
Роман И. А. Гончаровачитается с большим интересом, благодаря не только сюжету, любовной интриги, нои благодаря правде в изображении деталей обстановки, их высокойхудожественности. Ощущение, когда читаешь этот роман, как будто смотришь наогромное, написанное масляными красками, яркое, незабываемое полотно, с тонкимвкусом мастера выписанными деталями быта. Вся грязь, нескладность быта Обломовабросается в глаза.
Этот быт почтистатичен. В момент любви героя он преображается, чтобы вновь вернуться кпрежнему в конце романа.
«Писатель используетдва основных приема обрисовки образа: во-первых, прием детальной зарисовкивнешности, окружающей обстановки; во-вторых, прием психологического анализа…Еще первый исследователь творчества Гончарова Н. Добролюбов виделхудожественное своеобразие этого писателя в равномерном внимании «ко всеммелочным подробностям воспроизводимых им типов и всего образа жизни»… Гончароворганически соединил пластически осязаемые картины, отличающиеся изумительнойвнешней детализацией, с тонким анализом психологии героев». (А. Ф. Захаркин,«Роман И. А. Гончарова «Обломов», Государственное учебно-педагогическоеиздательство, Москва, 1963, стр 123 – 124).
Мотив пыли опятьпоявляется на страницах романа в главе седьмой части третьей. Это запыленнаястраница книги. Ольга понимает по ней, что Обломов не читал. Он вообще ничегоне делал. И опять мотив запустения: «окна маленькие, обои старые… Онапосмотрела на измятые, шитые подушки, на беспорядок, на запыленные окна, написьменный стол, перебрала несколько покрытых пылью бумаг, пошевелила перо всухой чернильнице…»
На протяжении всегоромана чернила так и не появились в чернильнице. Обломов ничего не пишет, чтосвидетельствует о деградации героя. Он не живет – он существует. Емубезразличны неудобства и отсутствие жизни в его доме. Он как бы умер и окуталсяв саван сам, когда в четвертой части, в первой главе, после разрыва с Ольгойсмотрит как падает снег и наносит «большие сугробы на дворе и на улице, какпокрывал дрова, курятники, конуру, садик, гряды огорода, как из столбов забора образовывалисьпирамиды, как все умерло и окуталось в саван». Духовно Обломов умер, чтоперекликается с обстановкой.
Напротив, деталиобстановки в доме Штольцев доказывают жизнелюбие его обитателей. Там все дышитжизнью в ее различных проявлениях. «Скромен и невелик был их дом. Внутреннееустройство его имело такой же стиль, как наружная архитектура, как всеубранство носило печать мысли и личного вкуса хозяев».
Здесь разные мелочиговорят о жизни: и пожелтевшие книги, и картины, и старый фарфор, и камни, и монеты,и статуи «с отломанными руками и ногами», и клеенчатый плащ, и замшевыеперчатки, и чучела птиц, и раковины…
«Любитель комфорта,может быть, пожал бы плечами, взгшлянув на всю разнорядицу мебели, ветхихкартин, статуй с отломанными руками и ногами, иногда плохих, но дорогих повоспоминанию гравюр, мелочей. Разве глаза знатока загорелись бы не раз огнемжадности при взгяде на ту или другую картину, на какую-нибудь пожелтевшую отвремени книгу, на старый фарфор или камни и монеты.
Но среди этой разновековоймебели, картин, среди не имеющих ни для кого значения, но отмеченных для нихобоих счастливым часом, памятной минутой мелочей, в океане книг и нот веялотеплой жизнью, чем-то раздражающим ум и эстетическое чувство; вездеприсутствовала или недремлющая мысль или сияла красота человеческого дела, каккругом сияла вечная красота природы.
Здесь нашла место ивысокая конторка, какая была у отца Андрея, замшевые перчатки; висел в углу иклеенчатый плащ около шкафа с минералами, раковинами, чучелами птиц, собразцами разных глин, товаров и прочего. Среди всего на почетном месте блисталв золоте с инкрустацией флигель Эрара.
Сеть из винограда,плющей и миртов покрывала коттедж сверху донизу. С галереи было видно море, сдругой стороны – дорога в город». (В то время как у Обломова из окна были виднысугробы да курятник).
Не о таком лиубранстве мечтал Обломов, когда он говорил Штольцу об изящной мебели, о рояле,нотах и книгах? Но герой не достиг этого, «не угнался за жизнью» и вместо ееслушал «треск кофейной мельницы, скаканье на цепи и лай собаки, чищенье сапогЗахаром и мерный стук маятника». В знаменитом сне Обломова «казалось бы,Гончаров просто мастерски описал дворянскую усадьбу, одну из тысяч подобных вдореформенной России. В обстоятельных очерках воспроизведены природа этого«уголка», нравы и понятия обитателей, круговорот их обычного дня и всей жизни вцелом. Все и всякие проявления обломовсого житья-бытья (повседневный обычай,воспитание и образование, верования и «идеалы») сразу же вместе с тем интегрируютсяписателем в «один образ» посредством проникающего всю картину «главного мотива»тишины и неподвижности или сна, под «обаятельной властью»которого пребывают в Обломовке и баре, и крепостные мужики, и слуги, наконец, исама здешняя природа. «Как все тихо… сонно в деревеньках, составляющих этотучасток», — замечает Гончаров в начале главы, повторяя затем: «Та же глубокаятишина и мир лежат и на полях…»; «…Тишина и невозмутимое спокойствие царствуюти в нравах людей в том краю». Своей кульминации этот мотив достигает в сценепослеобеденного «всепоглощающего, ничем непобедимого сна, истинного подобиясмерти».
Проникнутые одноймыслью, разные грани изображенного «чудног края» благодаря этому не толькообъединяются, но и обобщаются, обретая уже сверхбытовой смысл одного изустойчивых – национальных и всемирных – типов жизни. Именно жизнипатриархально-идиллической, отличительными свойствами которой являютсясосредоточенность на физиологических потребностях (еда, сон, продолжение рода)при отсутствии духовных, цикличность жизненного круга в его главныхбиологических моментах «родин, свадеб, похорон», привязанность людей к одномуместу, боязнь перемещения, замкнутость и равнодушие к остальному миру.Гончаровским идиллическим обломовцам вместе с тем присущи мягкост и сердечностьи в этом смысле человечность». (Статьи о русской литературе, МГУ, Москва, 1996,В. А. Недзвецкий, Статья «Обломов» И. А. Гончарова», стр. 101).
Именноразмеренностью, неторопливостью отмечена жизнь Обломова. В этом психологияобломовщины.
У Обломова нет дела,которое было бы ему жизненной необходимостью, он и так проживет. У него естьЗахар, есть Анисья, есть Агафья Матвеевна. В доме его все есть, что нужнобарину для его мерной жизни.
В доме Обломова многопосуды: круглых и овальных блюд, соусников, чайников, чашек, тарелок, горшков.«Целые ряды огромных, пузатых и миниатюрных чайников и несколько рядовфарфоровых чашек, простых, с живописью, с позолотой, с девизами, с пылающимисердцами, с китайцами. Большие стеклянные банки с кофе, корицей, ванилью,хрустальные чайницы, судки с маслом, с уксусом.
Потом целые полкизагромождены были пачками, склянками, коробочками с домашними лекарствами, стравами, примочками, пластырями, спиртами, камфарой, с порошками, с куреньями;тут же было мыло, снадобья для чищенья кружек, выведения пятен и прочее, ипрочее – все, что найдешь в любом доме всякой провинции, у всякой домовитойхозяйки».
Еще деталиобломовского изобилия: «к потолку привешены были окорока, чтоб не портили мыши,сыры, головы сахару, провесная рыба, мешки с сушеными грибами, купленными учухонки орехами… На полу стояли кадки масла, большие крытые корчаги сосметаной, корзины с яйцами – и чего-чего не было! Надо перо другого Гомера,чтоб исчислить с полнотой и подробностью все, что скоплено было в углах, навсех полках этого маленького ковчега домашней жизни»…
Но, несмотря на всеэто изобилие, не было главного в доме Обломова – не было самой жизни, не быломысли, все шло само собой, без участия хозяина.
Даже с появлениемПшеницыной пыль окончательно не исчезла из дома Обломова – она осталась вкомнате Захара, который в финале романа сделался нищим.
Квартира Обломова наГороховой улице и дом Пшеницыной – все нарисовано сочно, красочно, с редкойдотошностью…
«Гончаров слыветблестящим бытописателем своей эпохи. С этим художником привычно связываютмногочисленные бытовые картины»… (Е. Краснощекова, «Обломов» И. А. Гончарова»,издательство «Художественная литература», Москва, 1970, стр. 92)
«В «Обломове» яркопроявилась способность Гончарова почти с живописной пластичностью иосязаемостью рисовать русский быт. Обломовка, Выборгская сторона, петербургскийдень Ильи Ильича напоминают собою полотна «малых фламандцев» или бытовыенаброски русского художника П. А. Федотова. Не отклоняя похвалы своей «живописи»,Гончаров вместе с тем глубоко огорчался, когда читатели не ощущали в его романетой особой «музыки», которая в конечном счете проникала собою и изобразительныеграни произведения». ( Статьи о русской литературе, МГУ, Москва, 1996, В. А.Недзвецкий, статья «Обломов» И. А. Гончарова», стр. 112)
«В «Обломове»важнейшим из «поэтических» и поэтизирующих начал произведения выступает сама«изящная любовь», «поэма» и «драма» которой, в глазах Гончарова, совпадали сосновными моментами в жизни людей. И даже с рубежами природы, главные состояниякоторой в «Обломове» параллельны зарождению, развитию, кульминации, наконец,угасанию чувства Ильи Ильича и Ольги Ильинской. Любовь героя зарождалась ватмосфере весны с солнечным парком, ландышами и знаменитой веткой сирени,расцветала в знойный летний полдень, исполненный грез и неги, потом гасла сосенними дождями, задымившимися городскими трубами, опустевшими дачами и паркомс воронами на обнажившихся деревьях, наконец, оборвалась вместе с разведеннымимостами над Невой и все-все засыпавшим снегом». (Статьи о русской литературе,МГУ, Москва,1996, В. А. Недзвецкий, Статья «Обломов» И. А. Гончарова», стр.111).
Описывая быт, И. А.Гончаров характеризует обитателя дома, Обломова, — его душевную лень ибездействие. Обстановка характеризует героя, его переживания.
Детали обстановки вромане И. А. Гончарова «Обломов» являются главными свидетелями характерахозяев.
Списокиспользованной литературы
1. И. А.Гончаров, «Обломов», Москва, ПРОФИЗДАТ, 1995;
2. А. Ф. Захаркин,«Роман И. А. Гончарова «Обломов», Государственное учебно-педагогическоеиздательство, Москва, 1963;
3. Е.Краснощекова, «Обломов» И. А. Гончарова», издательство «Художественнаялитература», Москва, 1970;
4. Н. И.Пруцков, «Мастерство Гончарова-романиста», Издательство Академии Наук СССР,Москва, 1962, Ленинград;
5. Статьи орусской литературе, МГУ, Москва, 1996, В. А. Недзвецкий, статья «Обломов» И. А.Гончарова».