Законодательство в период царствования Петра I скачать бесплатно на Диплом IQ

П Л А Н :
1. ВВЕДЕНИЕ
2. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ ПРИ ПЕТРЕ I: политические, социально-экономические и культурные преобразования
а) общественный строй – правовое положение населения
б) государственный строй
в) реформы и их последствия
3. ПРАВОВАЯ СИСТЕМА
а) военно-уголовное законодательство
б) гражданское право
в) семейное право
4. ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО В ЭПОХУ ПЕТРА I: состязательный процесс
5. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
6. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
История отечественного государства и права представляет собой закономерную смену типов и форм государства, правовых систем на территории России. История государства и права изучает политические и правовые институты вплоть до сегодняшнего дня и здесь стыкуется с действующим правом. Историю государства и права интересуют конкретные политические и правовые явления, но, прежде всего она исследует фактический материал для установления межотраслевых закономерностей, для показа общих тенденций развития государства и права. В этом заключается сходство истории государства и права с теорией государства и права. Разница же в том, что теория государства и права изучает преимущественно общие закономерности развития государства и права различных народов и общественно-экономических формаций, а история государства и права занимается конкретными государствами и правовыми системами, существовавшими и существующими на территории нашей страны, их особенностями и характерными чертами.
Для нашей истории характерен плавный, постепенный переход от рабовладельческого к феодальному и от феодального к буржуазному государству и праву, хотя дело и не обходилось и без скачков[1].
Если говорить о закономерностях развития государства и права – о движущих силах этого процесса, то нельзя не уделить внимания такой движущей силе развития, как роль личности в истории, так как рассматриваемая в рамках данной работы тема является ярким подтверждением этого.
Период царствования Петра Великого – это было время бурных изменений в российском обществе, государстве, правовой системе.
Цель настоящей работы заключается в том, чтобы показать “поиск” в законодательстве и правоприменении Российского государства конца XVII – первой четверти XVIII вв., заложивший основу последующего правового регулирования. Кроме этого, основной задачей работы является доказательство того, что государственный строй и право России к 1725 г. в целом соответствовали ее международному статусу великой державы.
Можно выделить следующие основные понятия и положения, рассматриваемые в настоящей работе:
· изменение государственного аппарата;
· систематизация законов;
· принятие воинских артикулов – 1715 г.;
· проект нового Уложения на базе новых законов – 1720 – 1725 гг.;
· приоритет светского права;
· деятельность Петра I в области гражданского и семейного права;
· деятельность Петра I в области уголовного законодательства;
· другие положения, тесно взаимосвязанные, характеризующие и позволяющие более полно освятить избранную тему.
Изучение прошлого страны имеет большое политическое значение. Историческая и историко-правовая наука, изучая и обобщая опыт прошлого, помогает познать и использовать закономерности общественного развития, избежать повторения ошибок.

РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ ПРИ ПЕТРЕ I:
политические, социально-экономические и культурные преобразования
Россия, как и другие страны Европы XVIII в., встала на путь модернизации. Общественное устройство в данный период характеризуется существенными сдвигами. Сословное деление, свойственное и более ранним стадиям развития феодализма, теперь приобретает наиболее четко выраженную форму.
Господствующее положение в стране прочно удерживали светские феодалы, которые в свою очередь делились на такие основные сословные группы как:
· бояре, обладавшие вотчинами;
· дворяне, владевшие поместными землями.
Эти сословные группы сближались по мере приближения в правовом регулировании поместий к вотчинам, а также по мере расширения поместного землевладения, увеличения численности и возвышения дворянства.
Идущий на протяжении XVII в. процесс постепенного сближения правового статуса поместий и статуса вотчин завершился в начале XVIII в. полным слиянием этих институтов и даже заменой прежних терминов одним общим. В начале XVIII в. светские феодалы консолидировались в едином сословии. Окончательное оформление дворянского сословия было произведено Табелью о рангах 1722 г., которой вводилась новая иерархия для служилых людей-чиновников. табель о рангах, изданная Петром I, полностью устранила прежние сословные группировки внутри класса феодалов и ввела новое единое название для обозначения господствующего класса-сословия – щляхетства. Однако, этот польский термин в данном значении в России не прижился. и уже при жизни Петра, в конце его царствования, возрождается на новом уровне термин “дворянство”. В Табели все значительные военные, гражданские (“статские”) и придворные чины были распределены, в зависимости от их старшинства, по 14 классам: высшим классом был первый. В соответствии с чинами по табели о рангах определялись размеры жалованья на службе. форма и качество мундира, пользование привилегиями. по чинам мужей и отцов определялась цена одежды и украшений дворянских жен и дочерей. От чина зависел и выезд дворянина, а также место в церкви и на торжественной церемонии[2].
Петр I с помощью всеобщего регламента и тяжелой дубины расшевелил дворянство: образование, государственная служба – возвысили это сословие, а приток в него наиболее способных представителей низших сословий укрепил дворянство, закрепил его положение в обществе и государстве.
Вторым после дворянства в сословной иерархии стояло духовенство. Официальной религией в царской России было православие. Православное духовенство было наиболее многочисленным и обладало, как правило, наибольшими привилегиями, священники и церковнослужители освобождались от податей и различных повинностей. Сохраняя привилегии за духовенством. Петр I не жаловал его своими милостями. особенно его возмущало тунеядство монахов, число которых он сократил. в монашество, согласно Духовному регламенту 1722 г могли поступать только лица, достигшие зрелого возраста, а мужчины – также и “способные к безженному житию”[3]. Духовенство было лишено права владеть населенными землями и крепостными людьми. Служителям церкви запрещалось заниматься ремеслом и торговлей. Все внимание священнослужителей было направлено на идеологическую, нравственную работу с населением.
Православная церковь была включена в государственный механизм. духовенство поставлено на службу самодержавию.
Самодержавное правительство уделяло значительное внимание развитию городов. В первой четверти XVIII в. строятся новые города, которым было суждено играть значительную роль в жизни страны (Петербург, Екатеринбург, Воронеж и др.). Происходит увеличение численности городского населения. Привлекаемые на службу дворяне поселялись в городах, однако, основу городского населения составляли постоянные жители городов, занимавшиеся производством промышленных изделий и торговлей. Они назывались “гражданами”, которые, в свою очередь, делились на регулярных и нерегулярных.
Регулярные граждане состояли в двух гильдиях. К первой гильдии относились: банкиры, крупные купцы, городские врачи, аптекари, лекари, шкиперы купеческих кораблей, ювелиры, художники и наиболее состоятельные ремесленники – городская знать. Ко второй гильдии причислялись мелкие торговцы и ремесленники. Все свободные жители городов, работающие по найму и занимавшиеся черной работой, назывались “подлыми”. Они были причислены к нерегулярным гражданам.
Самым многочисленным и бесправным сословием было крестьянство. на крестьян, как основных производителей материальных благ, легли все тяготы мероприятий внутренней и внешней политики. Самую многочисленную часть крестьянства составляли помещичьи крестьяне, число которых росло. Тысячи крестьян раздавались вместе с землей, на которой они проживали, дворянам за различные услуги царю и в качестве подарков. В 1722 г. в число крепостных крестьян были включены холопы.
Помещики в отношении крепостных крестьян были всевластными. Управление, денежные сборы в пользу государства и самого землевладельца, правосудие и наказание, семейные дела, работа и быт, представительство и опека – все стороны жизни крестьян были в ведении помещиков. Запрет Петром I насильственно женить крестьян – на практике не соблюдался. Помещик мог распоряжаться крестьянином как вещью. Имущество крестьян считалось собственностью помещика. Закон категорически запрещал только убийство крестьянина. По усмотрению помещиков крестьяне платили оброк или работали на барщине.
В 1718-1719 гг. была проведена подушная перепись населения и введено подушное обложение крестьян. Крестьяне несли все повинности в пользу государства. Они тысячами сгонялись на строительные работы, там сотнями гибли от невыносимо тяжелых условий труда и жизни. Из крестьян в основном формировалась армия. Лишенные многих работников и отягощенные поборами крестьянские хозяйства разорялись, сельская экономика расстраивалась, были хронические недоборы податей, падала культура на селе, сохранялся высокий накал социальной напряженности.
Рассматривая особенности развития права в тот или иной период истории нельзя не уделить внимания государственному строю, так как право формируется при непосредственном участии государства. Прежде всего роль государства в обеспечении реализации права заключается в охране права и господствующих правоотношений. Кроме этого, можно выделить три основных направления деятельности государства, в которых ярко выражена роль государства:
· осуществление правотворческой деятельности – государство определяет потребность в юридической регламентации тех или иных отношений, определяет наиболее рациональную юридическую .форму, то есть таким образом придает отношениям всеобщий характер;
· санкционирование государственных норм, которые не имеют прямого государственного характера;
· признание юридически обязательными регуляторами поведения фактически сформировавшиеся и существующие отношения.
Важным элементом формы государства является политический (государственный) режим. Политический режим в России конца XVII – начала XVIII вв. можно характеризуется следующими признаками:
· всеобщая и мелочная регламентация всех сторон жизни и деятельности подданных;
· грубое прямое принуждение к исполнению регламентов;
· всеобщий контроль (слежка) за населением со стороны государственных органов;
· крайне широкие полномочия органов управления, прежде всего, полиции, которым предоставлялось безграничное право вмешиваться в жизнь людей;
· отсутствие или крайнее ограничение политических прав, свобод, общественной самодеятельности подданных.
Регламентация экономики, а также общественной и личной жизни подданных шла как путем издания многочисленных законодательных актов, так и появлением большого количества предписаний, исходивших от органов управления. Такие предписания в России, хотя и провозглашались от имени царя (императора), часто делались произвольно. Это происходило из-за того, что законодатель не в состоянии был во всех случаях быстро реагировать на различные ситуации. Громадный законодательный материал уживался с бюрократическим произволом. Самодержавное государство отнимало всякие свободы у подданных и, чтобы держать их в подчинении, ужесточало требования и санкции за неисполнение предписаний органов власти. Вся политическая жизнь сосредоточивалась в деятельности государства. Каких-либо оформленных партий, легальных общественно-политических организаций не существовало. Политическая система была практически равна государству, а политический режим сводился к государственному режиму. Форму правления, утвердившуюся при Петре I, можно определить как абсолютизм.
Анализ многочисленных определений позволяет сделать однозначный вывод о том, что абсолютизм – это форма правления, при которой верховная власть в стране находится всецело в руках монарха, не ограниченного в осуществлении государственно-властных полномочий никакими легальными органами или должностными лицами[4]. Абсолютный монарх является единоличным законодателем, возглавляет всю исполнительную власть и вооруженные силы, а также судебную систему, распространяет свое управление на официальную церковь. Абсолютному монарху никто не может официально диктовать волю, давать ему обязательные советы, требовать от него каких-либо действий или контролировать его деятельность.
Абсолютизм в России назывался самодержавным. Первым самодержцем стал Петр I. В конце XVII в. он становится единственным полноправным царем. Царь сохранял функции высшего судьи в государстве. Он возглавлял все вооруженные силы. Государственный механизм превращался в чиновничье-бюрократическую пирамиду, на вершине которой был самодержавный царь. Все акты органов власти, управления и суда издавались от его имени.
После успешного для России окончания Северной войны и заключения Ништадского мира высшие после царя органы духовного и светского управления – Синод и Сенат преподнесли Петру I титул императора. Постепенно этот титул был признан и зарубежными монахами. За императором сохранялись и все прежние титулы.
Начало процессу модернизации положили реформы Петра I, охватившие многие сферы жизни общества. Сразу же по вступлению на престол Петр I приступил к реформам, преследуя цель создания мощного обороноспособного государства с высоким международным престижем.
Во второй половине XVII в. постепенно прекращаются созывы Земских соборов, в начале XVIII в. угасает Боярская Дума. Устраняется и духовный противовес царя. Церковными делами руководил поставленный царем “местоблюститель”, которого сменила Духовная коллегия. Ее образование символизировало превращение церковного управления в одну из отраслей государственного управления, а, следовательно – свидетельствовало о подчинении церкви царю.
Боярская Дума, обычно осуществлявшая законодательные, исполнительные и судебные функции совместно с царем, а при его отсутствии – самостоятельно, в конце XVII в. теряла свое значение, а в XVIII в. перестала существовать. Появилась необходимость создать новый орган управления общей компетенции. Таким органом стал Правительствующий Сенат, который Петр I учредил в 1711 г. при отбытии в Прутский поход[5]. Сенат был коллегиальным органом, с присутствием из 9 сановников – в основном среднего уровня. Руководители коллегий временно включались в состав Сената при создании этих органов управления, дольше других в Сенате состояли президенты трех важнейших коллегий – Военной, Адмиралтейской и Иностранных дел. Сенат стал высшим после царя органом управления общей компетенции и суда. Все центральные и местные органы управления были подчинены Сенату. Он принимал и нормативные указы, но только на основании царских повелений, то есть его нормотворческая деятельность была подзаконной. В целях пресечения злоупотреблений и волокиты при Сенате учреждается должность генерал-ревизора, просуществовавшая 3 года. В 1722 году вводится должность генерал-прокурора, который стал не только контролировать деятельность Сената, но и возглавил всю систему прокуратуры. Председательствовали в Сенате сам царь или назначенный в качестве первоприсутствующего один из сенаторов, а позднее – также генерал-прокурор или обер-прокурор. Все вопросы решались членами Сената коллегиально, решения принимались по большинству голосов.
Деятельность центральных учреждений, оставшихся в Москве, направлялась и контролировалась Московской конторой Сената. При Сенате создавались также подразделения, ведавшие отдельными отраслями государственного управления:
· Герольдмейстерская контора во главе с герольдмейстером – вела учет дворян, ведала их службой; распределяла по учреждениям чиновников;
· Рекетмейстерская контора, ведавшая разрешением жалоб на волокиту дел в Сенате.
При Сенате был генерал-фискал, который возглавлял широко разветвленную сеть фискалов, выявлявших злоупотребления должностных лиц. Делопроизводство осуществлялось в сенатской канцелярии, возглавляемой обер-секретарем. Непосредственное исполнение различных решений Сената производилось сенатским экзекутором.
Важнейшими органами центрального отраслевого управления были коллегии. Они частично сменили устаревшие приказы. В коллегиях все дела решались присутствием, которое состояло из президента, вице-президента. 4-х советников и 4-х ассесоров. Порядок рассмотрения дел в коллегиальных учреждениях определялся Генеральным регламентом, изданным в 1720 г. При создании коллегий принимался во внимание опыт иностранных государств, однако без простого копирования. С 1717 по 1722 г. были созданы Военная и Адмиралтейская коллегии, Коллегия иностранных (чужестранных) дел, Берг-коллегия (ведала горным делом), Мануфактур-коллегия (возглавляла легкую промышленность), Коммерц-коллегия (руководила торговлей). 3 коллегии: Камер-, Штатс-Контор-, Ревизион- ведали финансами, а соответственно доходами, расходами денежных средств казны и контролем за этим. юстиц-коллегия ведала судебным управлением и надзором, Вотчинная коллегия – дворянским землевладением.
Под давлением высшего духовенства, Петр I в 1722 г. вместо Духовной коллегии создает Святейший Правительствующий Синод, который уравнивается в правах с Сенатом и подчиняется непосредственно царю. Структура и деятельность Синода была похожа на коллежскую. Постоянный надзор за его деятельностью осуществлял обер-прокурор, который в отличие от членов синода не являлся духовным лицом. Так церковь превратилась в государственный орган и была им вплоть до 1917 г.
Компетенция коллегий была четко разграничена, но они не охватили всего государственного управления. Создавались постоянные и временные канцелярии, сохранялись отдельные приказы, в которых было единоначалие. Канцелярии представляли собой самостоятельные учреждения, а не исполнительные подразделения Сената и коллегий. Они были и единоначальными (Ямская, Аптекарская и др.), и коллегиальными (тайная, Полицмейстерская)[6]. Коллегиальные канцелярии по структуре и значению приближались к коллегиям, но не имели такого же четкого регламентирования.
Государственное устройство характеризовалось дальнейшей централизацией Российского государства. Губернской реформой 1708 г. было ликвидировано различие в управлении русскими землями.
Местное управление в стране подверглось реорганизации. В 1702 г. были ликвидированы органы самоуправления, олицетворявшие на местах сословное представительство. Их функции были переданы воеводам, в помощь которым учреждался совет из дворян.
В 1708 г. страна была разделена на 8, а в 1719 г. – на 11 губерний, которые делились на провинции, а те – на дистрикты[7]. Во главе губерний были поставлены губернаторы или генерал-губернаторы, в ведении которых были все вопросы управления на местах. При губернаторах были должностные лица, ведавшие отдельными отраслями управления: обер-комиссар, обер-комендант, обер-провиантмейстер, ландрихтер и др. Провинции возглавляли воеводы. Финансовыми вопросами в провинциях ведали земские камериры, в подчинении которых были земские комиссары. Дистрикт возглавлял комиссар, подчиненный воеводе и земскому камердиру. Все должностные лица имели в подчинении канцелярских служителей.
Таким образом создавался громадный бюрократический аппарата местах, дорого стоивший государству, которое постоянно испытывало денежный голод.
С 1718 г. Петр I проводит реформу городского сословного управления. В Петербурге учреждается Главный магистрат, который кроме управления столицей должен был возглавить все самоуправление в городах, где учреждались магистраты и ратуши. эти учреждения должны были избираться постоянными жителями городов, а президент и вице-президент Главного магистрата назначались царем.
Органы сословного управления горожан должны были заботиться о развитии промышленности и торговли. Однако, в лучшем случае, они собирали подати с горожан, ведали внутренними делами купечества.
Важнейшее значение в государственном аппарате самодержавной России играла полиция. При Петре I начинается создание регулярной полиции. В 1718 г. в Петербурге была учреждена должность генерал-полицмейстера, при котором создается полицмейстерская канцелярия, ставшая после учреждения полицмейстерской канцелярии в Москве в 1722 г. Главной[8].
Слово “полиция” тогда понималось широко. Кроме соответствующего государственного органа, этим термином обозначалась и деятельность государства по внутреннему управлению. “Полиция” отождествлялась с “администрацией”.
В первой четверти XVIII в. в России создается и новая система политического сыска. Руководили расследованием политических дел царь и Боярская Дума. Политическим сыском занималась собственная канцелярия царя. Пришедший к власти Петр I совершенствует политический сыск. с конца XVII в. органом политического сыска становится Преображенский приказ. ставший в начале XVIII в. в этом деле центральным и общегосударственным учреждением. Для расследования дел создавались “майорские канцелярии”. В 1718 г. была образована Тайная канцелярия, которая стала вторым постоянно действующим центральным органом политического сыска. Она была независима от Преображенского приказа, разбирала политические дела в новой столице и на прилегавшей к ней территории под непосредственным руководством Петра I.
Широкое распространение корыстных должностных преступлений обусловило создание специальной карательной службы – фискалата. Этот институт, заимствованный из Пруссии, в России появился одновременно с созданием Сената, как его подразделение. Возглавлял фискальную службу вначале обер-фискал, позднее – генерал-фискал, которые не только информировали Сенат о выявленных ими злоупотреблениях по службе, но и тайно следили за членами и служителями Сената. Назначаемые из незнатных семей, стимулируемые за доносы половиной налагаемого на виновных штрафа и освобожденные от ответственности за недоказанный донос, а также пользуясь личной поддержкой царя, фискалы были опасны чиновникам и крайне непопулярны в бюрократической среде. Даже Петр I признавал, что чин фискала “тяжел и ненавистен”[9]. Их пытались опорочить, устраняли из Сената, подчиняли Юстиц-коллегии, а с учреждением прокуратуры фактически передали в ее подчинение.
Прокуратура была учреждена в 1722 г. Она создавалась как гласный высокопоставленный, особо доверенный царю, централизованный государственный орган надзора.
Прокуроры, как фискалы, не могли принимать самостоятельных решений, но, осуществляя жесткий и всеобъемлющий надзор за коллегиальными учреждениями, они должны были в условиях абсолютизма корректировать недостатки коллегиальности. Становление прокуратуры при Петре I не было завершено, но этому государственному органу была предназначена долга и сложная жизнь.
При Петре I проводилась и судебная реформа, которая заключалась в отделении суда от администрации. Вначале в губерниях были учреждены единоличные судьи. В 1719 г. их заменили надворные суды, состоявшие из президента, вице-президента и ассесоров. Тогда же в провинциях были учреждены нижние суды, а в городах, не являвшихся губернскими или провинциальными центрами – единоличные судьи. Создаваемую судебную систему возглавляла Юстиц-коллегия.
Однако, судебная реформа была неудачной. Обособленные от администрации суды на местах были созданы не повсюду, а уже созданные были фактически подчинены губернаторам и воеводам. которые часто и председательствовали в судах. В 1722 г. нижние суды были упразднены, а судебные функции в провинциях переданы присутствию в составе воеводы и ассесоров. Судопроизводство продолжали осуществлять Сенат и сам царь, все коллегии, Преображенский приказ, Тайная, полицмейстерские и иные канцелярии, а также другие государственные учреждения по делам, отнесенным к их административной или розыскной компетенции, и в отношении подвластных им лиц.
С созданием регулярной армии и военно-морского флота создается военная судебная система.
Как и ранее, обособленным оставался духовный суд, совпадавший с органами церковного управления. Были также коммерческие суды. Суд и расправу в отношении крепостных крестьян осуществляли помещики и назначенные ими лица.
Судебные и административно-полицейские учреждения имели, как правило, свои или совместные тюремные и арестантские заведения: “колодничьи избы” и “палаты”, “чуланы”[10]. В них содержались задержанные, подозреваемые в правонарушениях, производилось расследование. Труд заключенных, как подследственных, так и осужденных, широко использовался, для того чтобы компенсировать расходы по их содержанию и возместить ущерб от преступлений.
Ведение длительных и тяжелых внешних и внутренних войн ускорило создание в России регулярной армии и военно-морского флота. Петр I ускорил проведение военной реформы. Началась бурная деятельность по созданию нового типа армии. Армия начала комплектоваться путем рекрутских наборов.
В условиях громадных расходов на ведение войн, строительство флота, содержание армии и увеличивавшегося государственного аппарата, возведение городов, сооружение портов и промышленных предприятий, а также субсидирование ряда неудачных внешнеполитических акций финансовая система страны была во все возраставшем кризисе. Основной финансовой реформой, осуществленной Петром I, была замена в 1718 г. подворного обложения подушной податью. Проводились ревизии для установления правильности учета податного населения. Значительный доход казне давали питейные сборы, основанные на винной монополии государства. Вводились иные всевозможные налоги, сборы, пошлины. Широко применялись штрафы за различные правонарушения – например, по копейке за квадратную сажень не подметенной возле дома улицы[11].
Большие надежды в достижении своих целей Петр I возлагал на развитие отечественной промышленности. Инициатором ее развития, как правило, выступало государство. 43 % основанных к концу XVII – началу XVIII вв. промышленных предприятий были созданы на государственные средства[12]. Половина предприятий предназначались для снабжения армии и флота. Основывались суконные, полотняно-парусные и др. промышленные предприятия. В царствование Петра I текстильная промышленность была создана заново. Купцы, строившие заводы, получали льготы.
Для управления купцами и ремесленниками Петр I создал сначала Бурмистровскую палату, потом главный магистрат, который должен был заботиться о росте и процветании не только крупного, но и мелкого производства. По указу 1722 г. мастера-ремесленники объединились в цехи. Введение цехов – свидетельство заботы об упорядочении и развитии мелкого производства, его регламентации и усилении опеки со стороны властей. Однако, цехи, гильдии тормозили личную инициативу, а следовательно, и сдерживали возникновение и развитие рыночных отношений.
Активная внешняя политика России обусловила развитие дипломатического аппарата. Создаются постоянные представительства, хотя и не на взаимной основе. В 1701 г. было шесть постоянных дипломатических миссий и один специальный агент России за рубежом. В 1719 г. к ним прибавляется еще 7 постоянных миссий и семь агентств. в России к 1781 г. было 11 иностранных дипломатических резидентов[13].
В первой четверти XVIII в. завершается централизация государственного механизма России. Вся ее государственная машина выстраивается в виде сложной иерархической пирамиды, на вершине которой был самодержец, а своим широким основанием тяжело давила на народ. Процесс бюрократизации государственного аппарата достигает высокой степени, формируется он на чиновниче-дворянской основе. Официально обеспечивая интересы государства и самодержавного государя, на практике это был бюрократический монстр, оторванный от народа и утративший формальное представительство от господствовавших сословий, все больше превращающийся в особую касту со своими корпоративными интересами.

ПРАВОВАЯ СИСТЕМА

Переход к абсолютизму знаменовался широким развитием законодательства. Авторами законов часто являлись сами монархи. Особенно много внимания и сил уделяли законотворчеству Петр I и Екатерина II. Над Воинским уставом Петр работал целый год, а над Морским – пять лет.
Петра I отличала вера во всесилие закона, во всемогущество государственной власти. Однако, вера Петра во всесилие закона была в большей мере иллюзорной.
Незнание закона субъектами, в отношении которых он действовал, было обычным явлением. В целом публиковалось не более половины всех издаваемых актов, тираж был небольшим.
Результатами кодификационной работы первой четверти XVIII в. стали:
1. Утвержденные в 1714 г. и изданные в 1715 г. Воинские Артикулы, свод военно-уголовного законодательства.
2. Утвержденный в 1720 г. Генеральный регламент или Устав коллегиям, охватывавший всю сферу нового административного законодательства. При подготовке регламента была осуществлена рецепция иностранного права: в его основу был положен шведский Канцелярский устав 1661 г.
3. Кодификация норм частного права, почерпнутых из Указа о единонаследии и последующих актов о наследовании. Сводный документ, получивший название Пункты о вотчинных делах (1725 г.), был обобщением судебной практики и толкованием закона. Первая петровская систематизация уголовно-правовых норм была произведена в 1715 г. при создании “Артикула воинского”.
Воинские артикулы состоят из двадцати четырех глав и двухсот девяти статей и включены в качестве Части второй в Воинский устав. Юридическая техника этого кодекса достаточно высокая: законодатель впервые стремится использовать наиболее емкие и абстрактные юридические формулировки и отходит от традиционной для русского права казуальной системы.
Законодатель обращал внимание на степень случайности – грань между неосторожным и случайным преступлениями была весьма тонкой. Выделив субъективную сторону преступления, законодатель все же не отказывался от принципа объективного вменения: нередко неосторожные действия наказывались так же, как и умышленные: для суда был важен результат действия, а не его мотив. Вместе с преступником несли ответственность лица, не совершавшие преступления, – его родственники. Ответственность снималась или смягчалась в зависимости от объективных обстоятельств. К смягчающим обстоятельствам закон относил состояние аффекта, малолетство преступника, “непривычку к службе” и служебное рвение, в пылу которого было совершено преступление.
Характерно, что к отягчающим обстоятельствам закон впервые стал относить состояние опьянения, прежде всегда бывшее обстоятельством, смягчающим вину. Законодатель вводил понятия крайней необходимости (например, кража от голода) и необходимой обороны. В ряде случаев законодатель предусматривал наказание за один только умысел (в государственных преступлениях).
Артикулы включали следующие виды преступлений:
1. Против религии. В эту группу входили чародейство, идолопоклонство, которые наказывались смертной казнью (сожжением) при условии, что будет доказано сношение обвиняемого с дьяволом. В противном случае назначалось тюремное заключение и телесное наказание.
Богохульство наказывалось усечением языка, а особая хула девы Марии и святых – смертной казнью. При этом учитывался мотив злостности в богохульстве.
Несоблюдение церковных обрядов и непосещение богослужений, нахождение в церкви в пьяном виде наказывались штрафом или тюремным заключением. Наказывалось и недоносительство в богохульстве.
“Совращение в раскол” наказывалось каторгой, конфискацией имущества, а для священников – колесованием.
Божба, т.е. произнесение “всуе” имени божьего наказывалось штрафом и церковным покаянием.
2. Государственные. Простой умысел убить или взять в плен царя наказывался четвертованием. Так же наказывалось вооруженное выступление против властей (одинаковое наказание – четвертование несли исполнители, пособники и подстрекатели).
Оскорбление словом монарха наказывалось отсечением головы.
3. К должностным преступлениям относили взяточничество, наказываемое смертной казнью, конфискацией имущества и телесными наказаниями.
4. Преступления против порядка управления и суда. К ним относились срывание и истребление указов, что наказывалось смертной казнью. Сюда же относились такие действия, как подделка печатей, писем, актов и расходных ведомостей, за что полагались телесные наказания и конфискация. За подделку денег – сожжение.
К преступлениям против суда относились лжеприсяга, которая наказывалась отсечением двух пальцев (которыми присягали) и ссылкой на каторгу, лжесвидетельство, наказываемое как и лжеприсяга (кроме того, назначалось церковное покаяние).
5. Преступления против “благочиния”, близко стоящие к предыдущей группе, но не имеющие прямой антигосударственной направленности. К ним относили укрывательство преступников, каравшееся смертной казнью, содержание притонов, присвоение ложных имен и прозвищ с целью причинения вреда, распевание непристойных песен и произнесение нецензурных речей.
В дополняющих Артикулы указах предусматривались наказания за буйство, пьянство, игру в карты на деньги, драки и нецензурную брань в публичных местах.
6. Убийство. Артикулы различали умышленное (каравшееся отсечением головы), неосторожное (наказываемое телесным заключением, штрафом, шпицрутенами), случайное (ненаказуемое). К наиболее тяжким видам убийств законодатель относил убийство по найму, отравление, убийство отца, матери, младенца или офицера. Особая этическая окраска этих составов очевидна, за этим следовал и особый вид наказания – колесование.
Неудачно покушавшийся на самоубийство после благополучного спасения приговаривался к смертной казни. Оставшиеся в живых дуэлянты наказывались повешением, тела погибших на дуэли (как и самоубийц) подвергались надругательству.
Отсечение руки назначалось за удар тростью (состав, находящийся на грани между телесными повреждениями и оскорблением действием). Ударившего рукой, ударял публично по щеке профос (низший воинский чин, наблюдавший за чистотой отхожих мест).
7. Артикулы вводят имущественный (количественный) критерий для определения тяжести преступления – сумму в двадцать рублей. За кражу на сумму меньше установленной в первый раз преступник наказывался шпицрутенами (шесть раз проходя через строй), во второй раз наказание удваивалось, в третий раз ему урезали уши, нос и ссылали на каторгу. Укравшего имущество на сумму свыше двадцати рублей уже после первого раза казнили.
Смертная казнь назначалась также лицам, укравшим: в четвертый раз, укравших во время пожара или наводнения, из государственного учреждения, у своего господина, у своего товарища, на месте, где он нес караул, из военного склада. Эти лица наказывались смертью через повешение.
8. К преступлениям против нравственности относили изнасилование (факт которого, согласно закону, должен быть кроме заявления подтвержден данными экспертизы), мужеложство (наказываемое смертной казнью или ссылкой на галеры), скотоложство (за которым следовало тяжелое телесное наказание), “блуд”, кровосмешение или связь между близкими родственниками, двоеженство, прелюбодеяние (наказываемое тюремным заключением и каторгой).
Основной целью наказания по Артикулам являлось устрашение, что явствовало из специальных оговорок типа “дабы через то страх подать и оных от таких непристойностей удержать”. Устрашение сочеталось с публичностью наказаний.
Архаический элемент мести, возмездия становился дополнительным по отношению к устрашению. Преступнику отсекали тот орган, посредством которого он совершил преступные действия.
Изоляция, исключение из общества преступника, становится определенно выраженной целью наказания.
Труд преступников использовали при строительстве Санкт-Петербурга, гаваней, дорог, каналов, при работе в рудниках и мануфактурах.
Наказание и его применение характеризовались рядом особенностей:
а) отсутствием индивидуализации, когда вместе с преступником или вместо него наказывались его родственники;
б) неопределенностью формулировок (“по суду наказан будет”, “по обстоятельствам дела наказан будет” и т.п.: неопределенность приговора усиливала общее состояние страха);
в) отсутствием формального равенства перед законом.
Смертная казнь по Артикулам была предусмотрена в 122 случаях, причем в 62 случаях – с обозначением вида, она подразделялась на простую и квалифицированную.
К простой смертной казни относились отсечение головы (упоминалось 8 раз), повешение (33 раза) и расстрел (аркебузирование – 7 раз). К квалифицированным видам казни относили четвертование (поочередно отсекались конечности, потом голова; иногда конечности отрывались щипцами; упоминалось 6 раз), колесование (по телу прокатывали окованное колесо, дробя тело; упоминалось 5 раз), закапывание в землю заживо (зарывали до плеч, осужденный умирал от жажды и голода), залитие горла металлом, сожжение (на костре или в срубе; упоминалось 3 раза), повешение за ребро на железном крюке.
Телесные наказания подразделялись на членовредительные, клеймение и болезненные. К членовредительным относили урезание языка или прожигание его каленым железом, отсечение руки, пальцев или суставов, отсечение носа и ушей, вырывание ноздрей. Клеймение заключалось в наложении каленым железом особых знаков на тело преступника (лоб, щеки, руки, спину). Цель этого наказания – выделить преступника из общей массы, привлечь к нему внимание. К болезненным наказаниям относили битье кнутом (до 50 ударов и “нещадное”), батогами (прутьями, число ударов не регламентировалось приговором), плетью (число ударов также не регламентировалось), “кошками” (четыреххвостной плетью), линьками (на флоте, канат с узлами), шпицрутенами (толстыми прутьями при прогоне через строй три, шесть или двенадцать раз; упоминалось в 39 случаях), розгами. К болезненным видам относили также заковывание в железо, ношение на себе седла и ружья, посажение на деревянную (очень неудобную) лошадь, хождение босиком по деревянным кольям.
Каторжные работы назначались в виде ссылки на работу по строительству гаваней, крепостей, на работу в рудники и мануфактуры навечно или на определенный срок. К каторге приравнивалась ссылка на галеры гребцом.
Расширяется применение тюремного заключения, иногда сопровождающееся заковыванием в железо. Более мягкой формой заключения являлся арест у профоса (до двух недель).
Лишение чести и достоинства осуществлялось в виде позорящих наказаний и особой процедуры – шельмования. К позорящим наказаниям относились повешение за ноги после смерти, удар профоса по щеке, прибитие имени на виселице, раздевание женщин донага, положение тела на колесо.
Процедура шельмования включала следующие действия: имя преступника прибивалось к виселице, палач над коленопреклоненным преступником ломал шпагу и его объявляли вором (шельмой). Преступник предавался церковной анафеме и объявлялся вне закона, отлучался от церкви и ее обрядов, от таинств, брака и возможности принесения присяги. Он фактически исключался из общества. Это наказание предусматривалось в 11 случаях. Близким к шельмованию видом наказания была политическая смерть, заключавшаяся в конфискации имущества, лишении чести, всех прав, состояния и службы.
Сенат являлся высшей апелляционной инстанцией и его решения были окончательными.
Судебными функциями (по делам своих чиновников) наделялись приказы и коллегии.
Новыми чертами организационной судебной системы в первой четверти XVIII в. стали: коллегиальное устройство судов и попытки (правда, неудачные) отделить судебную организацию. Абсолютистское государство первой четверти XVIII в. называют полицейским.
В гражданском праве сохранялось право родового выкупа, срок которого был сокращен в 1737 г. с сорока до трех лет. Положение Указа о единонаследии, касающееся нераздельности имущества с вытекающими отсюда последствиями для оставшихся без земли дворян, стесняло свободу распоряжения недвижимостью. Чтобы преодолеть ограничения практика выработала ряд юридических фикций: введение подставных лиц, заключение дополнительных или незаконных сделок и т.п. 1719 г. добыча полезных ископаемых, “обнаруженных на частных землях”, становится прерогативой государства.
В 1772 г. монополия государства на недра и леса была отменена. Важной областью зарождения элементов капитализма (без которых невозможно установление абсолютизма) стало мануфактурное производство . Но свободного рынка труда не было.
Был установлен порядок приписки к мануфактурам государственных крестьян (в государственном секторе экономики) и покупки крестьян с землей при обязательном использовании их труда на мануфактурах (в частном секторе). Эти категории крестьян получили наименование приписных и посессионных (1721 г.).
Право собственности приобретателей было и здесь ограничено: запрещалось закладывать эти деревни, а их приобретение разрешалось лишь с ведения высоких компетентных органов (Берг- и Мануфактур-коллегий) .
В 1782 г. право промышленников, выходцев из мещан и крестьян, приобретать населенные деревни отменяется и вновь монопольным собственником населенных земель становится дворянство.
Наиболее распространенными видами товарищеских объединений стали простые товарищества, товарищества по вере. В акционерные компании российские предприниматели входили вместе с иностранными пайщиками. В законе начинают формироваться понятия юридического лица и корпоративной собственности.
Договор подряда, ранее уже известный русскому законодательству, в условиях государственного промышленного протекционизма, дополняется договором поставки заказчиком, в котором, как правило, являлись государство, его органы или крупные частные и смешанные компании.
Договор личного найма заключался для выполнения работ по дому, на земле, в промыслах, цехах, мануфактурах, заводах и торговых предприятиях. Свобода воли при заключении договора была в ряде случаев условной: несовершеннолетние дети и женщины заключали его только с согласия мужа или отца, крепостные крестьяне – с согласия помещика.
Договор купли-продажи регулировал перемещение любых объектов собственности (движимой и недвижимой). Ограничения, налагаемые монополистической политикой государства, касались как предмета договора (запреты продавать родовую недвижимость, некоторые виды полезных ископаемых), так и его условий (установленные сроки для выкупа родовых имуществ, ограничение круга субъектов, приобретающих недвижимость и крестьян). Обман, заблуждение и принуждение, допущенные при заключении договора, являлись основаниями для его аннулирования. Предусматривалась купля-продажа с рассрочкой платежа (“в кредит”), выплатой аванса или предоплаты (“деньги вперед”). Общие положения договора купли-продажи распространялись на договор поставки.
Договор поклажи на движимое имущество заключался любыми субъектами, кроме монахов, которым Духовный регламент запрещал брать на хранение деньги и вещи.
Договор займа с развитием денежной системы и корпуса ценных бумаг (закладных, акций, купчих, векселей и пр.) приобретает новые черты. Закон формально запрещал взимать проценты по займам, только в 1754 г. официально устанавливаются шесть процентов годовых. На практике же проценты взимались и раньше. Займ часто связывался с залогом, когда гарантией уплаты долга становился заклад земли или движимого имущества.
Создается кредитная (заемная) система учреждений во главе с заемным банком. С 1729 г. развивается система частного кредита, купцы получили право обязываться векселями. Вексель (по Вексельному уставу) становился ценной бумагой на предъявителя, включающейся в денежный оборот.
Законодатель, ориентируясь на западный правовой опыт, пытался внедрить принцип майората, при котором наследовал старший сын. Русская традиция стояла на стороне младшего сына, по обычаю наследовавшего отцу. Практика избрала компромиссный путь – наследование одного сына по выбору завещателя. Остальные дети получали доли движимого имущества в рамках завещательного распоряжения. Дочери наследовали недвижимость по завещанию и только при отсутствии сыновей. При отсутствии детей вообще недвижимое имущество по завещанию могло быть передано родичам (родственникам, носящим ту же фамилию, что и наследодатель, т.е. в прежней терминологии – “в род”). Движимое имущество в любых долях могло быть разделено между любыми претендентами, завещатель дает его “кому захочет”. Индивидуальная свобода завещания заметно увеличилась по сравнению с порядком наследования в предыдущий период. Закон по-прежнему допускал юридическую фикцию из эпохи поместных наследований. Для того чтобы недвижимость перешла к дочери, ее муж должен принять фамилию наследодателя, в противном случае недвижимость переходила государству (имущество считалось выморочным). При отсутствии завещания в силу вступал законный порядок наследования и майоратный принцип здесь был непререкаем: недвижимость наследовал старший сын, а движимое имущество делилось поровну между остальными сыновьями, В 1731 г. главные положения Указа о единонаследии отменяются. С этого времени наследование по закону регламентируется следующим образом: недвижимость переходит ко всем сыновьям в равных долях, дочери получают одну четырнадцатую, а вдова – одну восьмую, из движимого имущества дочерям выделяется одна восьмая, а вдове – одна четвертая доля. При этом родовое недвижимое имущество (майоратное) переходит только к наследникам по закону. В завещании наследодателю предоставлялась большая свобода распоряжения: кроме майоратных и заповедных имуществ, он мог перераспределять наследственную массу по своему усмотрению.
Указ о единонаследии внес изменения и в сферу семейного права. Был повышен брачный возраст для мужчин – до двадцати лет, для женщин – до семнадцати лет.
В брак запрещалось вступать близким родственникам и умалишенным (“дуракам”, по терминологии указа 1722 г. “О свидетельствовании дураков в Сенате”).
На вступление в брак требовалось согласие родителей брачующихся и начальства для военнослужащих, а также знание арифметики и геометрии для дворян. Крепостные вступали в брак с дозволения господ. По закону требовалось свободное согласие брачующихся.
Признавался только церковный брак. С 1721 г. разрешено было заключать смешанные браки с христианами других конфессий (католиками, протестантами), брак с иноверцами запрещался.
Поводы для расторжения брака предусматривались следующие: политическая смерть и ссылка на вечную каторгу, безвестное отсутствие одного из супругов в течение трех лет, поступление в монашество, прелюбодеяние одного из супругов, неизлечимая болезнь или импотенция, покушение одного из супругов на жизнь другого, недоносительство о готовящемся преступлении против монарха.
В 1753 г. специальным актом закрепляется раздельность обязательственных прав супругов, подчеркивается свобода одного из них от долгов и обязательств, принятых другим.
В отношении детей родители пользовались почти такой же властью, как и раньше: их можно было наказывать, отправлять в монастырь и отдавать в работу на срок по найму.
По закону отец должен был содержать своих незаконнорожденных детей и их мать, однако незаконнорожденные дети не имели имущественных прав и не могли претендовать на участие в наследовании по закону.
По указу 1714 г. опекунство над малолетними членами семьи возлагалось на наследника недвижимого имущества. Опека устанавливалась над несовершеннолетними детьми и продолжалась до их совершеннолетия. Совершеннолетие наступало для наследников недвижимости в двадцать лет, для наследников движимого имущества – в восемнадцать лет (женщин в семнадцать). Опека могла устанавливаться также над умалишенными и патологически жестокими помещиками.

ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО В ЭПОХУ ПЕТРА I.
Процессуальное, как и все остальное, законодательство Петра Первого отличалось непоследовательностью и противоречивостью. Вместе с тем следует отметить, что процессуальное право в этот период сделало большой шаг вперед. Достаточно сказать, что впервые в истории русского права был создан процессуальный кодекс, хотя и с несколько ограниченной сферой применения. “Краткое изображение процессов или судебных тяжб” и Артикул воинский были вообще первыми кодификационными актами в российском законодательстве.
При всей новизне петровского законодательства оно явилось логическим развитием тех процессов которые происходили в русском праве до Петра.
Тенденция к замене суда розыском определяется обострением классовой борьбы, неизбежно вытекающим из общего развития феодализма. Переход к высшей и последней стадии феодализма – абсолютизму, обусловленный в России в первую очередь громадным размахом крестьянских восстаний, сопровождается стремлением господствующего класса к наиболее беспощадным, террористическим формам подавления сопротивления трудящихся масс. В этом деле не последнюю роль играет и судебная репрессия.
Суд был призван стать быстрым и решительным орудием в руках государства для пресечения всякого рода попыток нарушить установленный порядок. От судебных органов требовалось, чтобы они стремились не столько к уяснению истины, сколько к устрашению. Этим задачам и отвечало процессуальное законодательство эпохи Петра I.
Ужесточение репрессии, свойственное переходу к абсолютизму, отражалось и в процессуальном праве.Усиливается наказание за так называемые “процессуальные преступления”: за лжеприсягу, лжесвидетельство теперь вводится смертная казнь—“обычное украшение законодательства Петра”[14], по словам В.О. Ключевского.
В начале своего царствования Петр совершает решительный поворот в сторону розыска. Он решил упразднить состязательный процесс, свести на нет активность сторон в процессе с тем, чтобы главную роль в нем играли судьи. Именным указом 21 февраля 1697 года “Об отмене в судных делах очных ставок, о бытии вместо оных распросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказании лжесвидетелей и о пошлинных деньгах” полностью отменяется состязательный процесс с заменой его по всем делам процессом следственным, инквизиционным. Сам по себе указ 21 февраля 1697 года не создает принципиально новых форм процесса. Он использует уже известные, сложившиеся на протяжении веков, выражаясь словами М.Ф.Владимирского-Буданова, “московские” формы розыска”.
Закон очень краток, в нем записаны лишь основные принципиальные положения. Следовательно, он не заменял предыдущее законодательство о розыске, а наоборот предполагал его использование в нужных пределах. Это хорошо видно из указа 16 марта 1967 года, изданного в дополнение и развитие февральского указа Мартовский указ говорит: “а которые статьи в Уложенье надлежат к розыску и по тем статьям разыскивать по прежнему”[15].
Указ 21 февраля прежде всего провозглашает отмену судов и очных ставок ( статья 1: “А в место судов и очных ставок по челобитью всяких чинов людей в обидах и в разорениях чинить розыск .”). Под судом здесь понимается форма процесса, носящая состязательный характер. Понятие очная ставка имеет смысл, отличный от современного. Это не вид доказательства, а особая форма процесса, промежуточная между судом и розыском. Первоначально очные ставки были разновидностью суда, его упрощенной формой. Стороны ставились лицом друг к другу и доказывали перед судьей свою правоту. Но со временем судья перестает быть пассивным арбитром и свободный спор сторон превращается в их допрос. Таким образом, Указ 21 февраля 1697 года отменяет не только состязательную, но и полусостязательную форму процесса. Поскольку законодательство XVII века еще не знает деления на уголовный и гражданский процесс, следует отметить, что отмена состязательности относится не только к уголовным, но и гражданским делам.
Законодатель пытается объяснить реформу необходимостью борьбы с злоупотреблением процессуальными правами со стороны тяжущихся. К.Д. Кавелин склонен признать за истину это объяснение: “Видя жалкое положение правосудия, вследствие ябед, волокит и бесчисленных неправд тяжущихся, Петр понимал, что словесное судопроизводство — суд и очные ставки воспитывали зло, отдавая весь ход процесса во власть тяжущихся и тем открывая поле их деятельности. Ему казалось лучшим средством против произвола тяжущихся подчинить их само развитие процесса контролю судей, которые уже по званию должны быть блюстителями правосудия”[16].
Логика достаточно своеобразная: чтобы стороны не злоупотребляли своими процессуальными правами, нужно лишить их всяких прав, подобно тому, как можно избавить человека от болезней, убив его.
Слово “розыск” ( и его синоним “сыск”) в XVII веке имело двоякий смысл. С одной стороны, оно означало установление истины, расследование обстоятельств. Отсюда формулировки в законах: “сыщется до пряма (будет установлено доподлинно), “по сыску” (по расследовании дела), “сыскивти всякими сыски накрепко” (расследовать дело всеми способами) и т.п. С другой стороны, под розыском, или сыском, понималась особая форма судопроизводства, следственный процесс.
В Указе от 21 февраля 1697 года имеется в виду второе значение слова “розыск”. Розыскной процесс вводится для всех дел, как уголовных, так и гражданских. В соответствии с юридической традицией XVII века в законе сначала дается примерный список правонарушений, разбираемых розыском, а потом обобщение, распространяющее действие нормы на все дела.
Отмена состязательных форм не могла, очевидно, быть стопроцентной. Закон предусматривал не публичный способ возбуждения дела, свойственный следственному процессу, а частный — по челобитной (статья 1: “по челобитью всяких чинов людей .”).
Отменяя в целом суд, закон не мог отказаться все же и здесь от отдельных типичных институтов этой формы процесса. В Указе говориться, по существу, о так называемой общей ссылке, известной Соборному Уложению (ст. ст. 168-172 гл. X) и применявшейся в состязательном процессе. Если обе стороны ссылаются на одних и тех же свидетелей, показания признаются решающими для дела.(статья 2: “Кто истец на свидетелей пошлется всяких чинов людей на одного человека или на двух или больше, а ответчик на тех людей пошлется же на всех безотводно или из них пошлется на одного ж человека: и тех свидетелей против ссылок допрашивать в приказех перед судьями вправду и вершить те дела по свидетелевой сказке”). Впрочем, появление общей ссылки в суде было выражение формализации процесса, тенденции к формальной оценке доказательств, свойственной и суду, и розыску, но достигающей своего расцвета именно в следственном процессе.
Указ вводит новые формальные признаки для оценки доказательств, допуская отвод свидетелей. Поводом для отвода признаются враждебные отношения между свидетелем и ответчиком. Суд обязан проверить наличие этой вражды. Лучшим доказательством этого закон считает судебную тяжбу между свидетелем и ответчиком, имеющую место в каком-либо приказе (статья 3: “ . и челобитье его ответчиково на него свидетеля в котором приказе .”).
Необходимо отметить, что Указ от 21 февраля 1697 года предусматривает отвод свидетелей только ответчиком. Отсюда видно, что закон не предполагает никакой возможности выставления свидетелей ответчиком, иначе возник вопрос об их отводе истцом. Таким образом, права истца и ответчика неравны.
При отсутствии свидетелей приходиться прибегать к столь сомнительному доказательству, как церковная присяга — приведение к вере. В силу специфики этого вида доказательства необходимо было личное участие сторон в принесении присяги (“у веры быть”). Указ говорил, что крест должен целовать только сам ответчик, а “не детем и не свойственником и не людем их”.
Присяга приноситься не в суде, а в церкви. Приводит к ней не судья, а священник. Священник при этом обязан наставить присягающих, предупредить о большом грехе, который берет на свою душу клятвопреступник.
Указ вводит смертную казнь за лжесвидетельство. (статья 10: “А буде же кто свидетель скажет во свидетельстве лживо, и про то сыщется ж: и за то его ложное свидетельство казнить смертью ж”).
Указ впервые вводит термин “свидетель”, пришедший на смену прежнему термину “послух” и еще более раннему — “видок”.
Отменяя очные ставки, государство увеличивало доходы казны (при громадных затратах на проведение реформ это было очень кстати), ибо за них раньше не брались судебные пошлины. Поскольку все дела разбираются розыском, то и пошлины взимаются со всех, вернее, со всех лиц, проигравших дело.
Указ устанавливал пределы действия закона во времени. Обратной силы он, как и всякий процессуальный закон, не имел, что специально оговаривается, но применялся к незаконченным делам, в том числе пересматриваемым в силу обжалования (статья 14: “А которыя судныя дела и очныя ставки до сего Государева указу в приказех и в городех вершены, а после того вершенья на те дела спору по се число не было: и тем быть так, как они вершены; а о не невершенных и на которыя вершенныя дела челобитье принесено до сего государева указу, и по тем делам великаго государя указ чинить по сему ж своему великаго государя указу розыском”). К решенным делам применялся принцип, установленный в русском праве еще X главой Соборного Уложенья, — res judicata pro veriata habetur. Введение новой формы процесса не являлось основанием для пересмотра решенных дел.
Указ 21 февраля 1697 года был дополнен и развит “Кратким изображением процессов или судебных тяжеб”. “Краткое изображение процессов .”, основываясь на принципах указа 1697 года, развивает их применительно к военной юстиции, военному судопроизводству, являясь, таким образом, специальным законом по отношению к общему закону.
В своей процессуальной части этот документ представляет собой специальный закон по отношению к Указу от 21 февраля 1697 г. Указ устанавливал общие принципы розыскного процесса, который, по мнению Ф.И. Калинычева, применялся в военных судах еще в ХVII веке ( по уголовным делам )[17]. “Краткое изображение .” — военно-процессуальный кодекс.
Он вносит существенно новые формы и институты в процессуальное право России. Эти нововведения в определенной мере проистекают из западных источников, которыми пользовались составители русских воинских законов, но они отражают и уровень общественно-политического и правового развития России, достигнутый ею к началу XVIII века, дальнейшее развитие абсолютизма.
Однако, поскольку “Краткое изображение .” имело ограниченную сферу применения и поскольку оно было именно кратким, нельзя сказать, что Соборное Уложение в части, касающейся розыскного процесса, полностью потеряло силу.
По словам Владимирского-Буданова, в “Кратком изображении .” “ нашло себе место полное применение понятия следственного (инквизиционного) процесса .”[18]. Тем не менее отдельные элементы состязательности все же сохраняются: возможность для сторон проявлять некоторую инициативу в движении дела, обмен челобитной и ответом, определение круга спорных вопросов и доказательств и др. Впрочем, “чистого” следственного процесса, очевидно, не бывает.
Можно отметить в рассматриваемом документе такую тенденцию: инициатива сторон сужается за счет расширения прав суда; в то же время деятельность суда и оценка им обстоятельств дела все жестче регламентируются законом, для проявления собственного усмотрения и какой-либо инициативы судей почти не остается места. Воля сторон и воля суда поглощаются и заменяются волей законодателя. В этом и проявляется укрепление абсолютизма с его стремлением сосредоточить все области жизни в руках одного лица – самодержавного монарха.
“Краткое изображение .” посвящено почти целиком вопросам судоустройства и процесса. Изредка встречаются статьи (и даже последняя глава), содержащие нормы материального уголовного права. Отделение процессуального права от материального – большое достижение русской законодательной техники начала XVIII века, неизвестное еще Соборному Уложению.
Вместе с тем еще не разграничиваются уголовный и гражданский процесс, хотя некоторые особенности уже намечаются (например, в порядке обнародования приговоров). Общий ход процесса, названия процессуальных документов и действий, в принципе, одинаковы и для уголовных, и для гражданских дел.
В отличие от Соборного Уложения “Краткое изображение .” построено весьма четко. Вначале идут две главы, носящие как бы вводный характер. В них даются основная схема судоустройства и некоторые общие положения процесса. Затем идет последовательное изложение хода процесса, своеобразно разделенное на три основные части.
Формулировки закона несравненно более четки, чем в Соборном Уложении. Пожалуй, впервые в русском праве часто даются общие определения важнейших процессуальных институтов и понятий, хотя и не всегда совершенные. Законодатель не редко прибегает к четкому перечислению классификации отдельных явлений и действий. Некоторые статьи закона содержат в себе не только норму права, но и ее теоретическое обоснование, иногда с приведением различных точек зрения по данному вопросу.
По своей законодательной технике “Краткое изображение .” стоит достаточно высоко. Вместе с тем нужно отметить один внешний недостаток закона. Это — пристрастие законодателя к иностранной терминологии, обычно совсем ненужной и не всегда грамотной. В.О.Ключевский отмечал, что Петр I не очень силен в русской грамматике. Надо полагать, что в иностранных языках он был не сильнее. Еще С.М. Соловьев отметил, что Петр в отличие от его старших братьев, не получил серьезного образования. Он был по преимуществу самоучкой, хотя и гениальным самоучкой[19].
Закон закрепляет стройную систему судебных органов, не известную до Петра I, довольно четко регламентирует вопросы подсудности. Для осуществления правосудия создаются специальные органы. Однако они все еще не до конца отделены от администрации. Судьями в военных судах являются строевые командиры, в качестве второй инстанции выступает соответствующий начальник, приговоры судов в ряде случаев утверждаются вышестоящим начальством. Нет пока деления на органы предварительного следствия и судебные органы.
В соответствии с этим в процессе отсутствует деление на предварительное производство и производство дел непосредственно в суде.
Владимирский-Буданов считал, что “Краткое изображение .” было заимствовано из западных источников. В нем нашло свое отражение полное применение понятия следственного (розыскного) процесса. Процесс становиться тайным и письменным (вместо судоговорения установлен двукратный обмен бумаг между сторонами). Истец подавал письменное заявление. Ответчик представлял возражение также в письменном виде. Такая форма процесса применялась не только в военных судах, но и во всех судах как по уголовным, так и по гражданским делам. Представительство допускается только при не возможности сторон лично явиться в суд и только по некоторым делам.
“Важнейшим недостатком петровского процесса обыкновенно считают введенное им учение о формальном значении доказательств (то есть заранее установленной оценке их законом, а не судьею). Но при исключительном господстве следственных начал в процессе, это скорее достоинство, чем не достаток: ибо произвол, данный судье, был столь велик, что без ограничения его теорию формальной силы доказательств, само понятие суда утрачивалось бы: приговор являлся бы простым решением судьи по его усмотрению”[20].
Собственное признание по-прежнему считалось доказательством. Оно являлось “лучшим свидетельством всего света”. Благодаря такому ошибочному взгляду, процесс преимущественно направляется к выколачиванию собственного признания пыткой, применение которой значительно возросло.
Вторым видом доказательства были свидетельские показания. Законодатель различал силу свидетельских показаний в зависимости от моральных качеств свидетеля, его пола, общественного положения и отношения их к сторонам. В первом случае к свидетельству не допускаются “преступники, явные прелюбодеи, люди, не бывшие у исповеди”[21]; во втором случае сила свидетельских показаний больше если свидетель мужчина (а не женщина), знатный человек (а не простолюдин), духовный (а не светский), и ученый. В третьем случае свидетельство родственников не допускалось. Число свидетелей определяется со стороны минимума: показания одного не являются доказательством.
В петровском процессе уцелел “один из видов суда Божьего, именно Очистительная присяга, к которой допускается обвиняемый в том случае, когда против него не было других достаточно весомых улик; впрочем законодатель неодобрительно смотрит на присягу, предпочитая лучше оставить человека в подозрении”[22]. С принятием присяги подозреваемый считался оправданным. В случае отказа от присяги, он признавался виновным, но наказывался значительно слабее, чем при установлении его виновности другими, более верными доказательствами.
Наконец, в числе лучших доказательств считались письменные доказательства (например, торговые книги).
Оценка относительной силы доказательств выражается в законе терминами “совершенное” доказательство или “несовершенное”. Всякое доказательство принимается за свершенное только при известных обстоятельствах: так, собственное признание (“лучшее свидетельство всего мира”) должно быть проверено; свидетельские показания оцениваются судом по лицам свидетелей и обстоятельствам; даже присяга (остаток прежних безусловных средств процесса) подозревается в допущении возможности клятвопреступления.
После рассмотрения доказательств, по большинству голосов судей (суд был коллегиальным) выносился приговор, который облекался в письменную форму, подписывался судьями и скреплялся аудитором.
Законодатель не объяснил, к какого рода судам и делам должно применяться “Краткое изображение .”. Можно предположить, что по первоначальной его[23] мысли, применение его ограничивается военными судами.
Определенным диссонансом Указу от 21 февраля 1697 года и “Краткому изображению процесов или судебных тяжеб” звучит именной указ от 5 ноября 1723 года “О форме суда”. Указ отменял розыск и делал суд единственной формой процесса. Возникает вопрос, чем вызвано столь резкое колебание в законодательстве.
К.Д. Кавелин по этому поводу осторожно заявлял: “Причины . возвращения к прежней форме судопроизводства, найденной неудобною, с точностью неизвестны”[24]. С.В. Юшков считал отмену розыска результатом того, что он себя не оправдал: “Эти процессуальные формы, с вязанные с канцелярской тайной и письменным производством, не только не устранили волокиты в судах, но даже значительной степени способствовали ее развитию”[25].
Однако розыск не был новостью для Руси, и Петр I, вводя его, должен был знать его недостатки еще в 1697 году и тем более в момент издания “Краткого изображения .”. Историческая обстановка в 1697 и 1723 годах не различалась столь принципиально, чтобы потребовать коренной ломки процессуального права. Представляется возможность искать ответ на этот вопрос каким-то другим путем.
Во-первых, необходимо отметить недостаточную определенность самих понятий “суд” и “розыск”, в силу чего законодатель, возможно, не всегда столь резко противопоставлял их, как нам часто кажется.
Во-вторых, исследование законодательства (в частности, “Краткого изображения .”) показывает, что в розыске сохранялись некоторые элементы состязательности и, наоборот, в суде имелись элементы формализма свойственные следственному процессу.
В-третьих, сама жизнь препятствовала точному соблюдению Указа от 21 февраля 1697 года, распространению розыска на все уголовные и тем более на все гражданские дела. Во всяком случае в практике и после этого Указа удержалось разделение на суд и розыск. Недаром сам Указ от 5 ноября 1723 года упоминает об этом: “Не надлежит различать (как прежде бывало) один суд, другой розыск .”.
В-четвертых, обращает на себя внимание то обстоятельство, что Указ о форме суда наряду с критикой предыдущего законодательства ( “ .а не по старым о том указом, ибо в судах много дают лишняго говорить, и много ненадобного пишут, что весьма запрещается”) подчеркивает и свою преемственность с ним: “Понеже о форме суда многия указы были сочинены, из которых ныне собрано, и как судить надлежит, тому форма яснее изображена .”.
Таким образом, изменения вносимые Указом о форме суда, представляются не столь уж принципиальными, как это кажется на первый взгляд. В определенной мере Указ издан не во изменение, а развитие предыдущего законодательства.
К.Д. Кавелин полагал, что Указ о форме суда означает “восстановление нашего древнего суда, формы гражданского судопроизводства, разумеется, видоизмененной сообразно с потребностями времени”[26].
“Суд по форме” должен был иметь применение во всех невоенных судах, в том числе уголовных: “все суды и розыски имеют по сей форме отправлятца”. Некоторые главные постановления суда по форме не применяются, однако, к делам об измене, “злодействе”, оскорблении величества и бунте (статья 5: “кроме сих дел: измены, злодейства или слов противных на императорское величество и его семью и бунт”). “Уже при самом Петре I (в 1724 году) действие процессов и “формы суда” было распределено по отношению ко всем судам империи так: последняя должна действовать при решении гражданских дел (“партикулярных”), первые в делах уголовных (“доносительных и фискальных”). В 1725 г. мая 3 сенат истолковал, что под названием “злодейства” разумеются преступления против веры, убийство, разбой, татьба. Итак, общее значение суда по форме исчезло: к этому привели практика и последующие узаконения: с одной стороны, воинские “процессы” были реципированы для невоенных судов, с другой — найдено было невозможным руководствоваться в уголовных судах “судом по форме”. Однако, такая двойственность форм процесса (гражданского и уголовного) не удержалась: как узаконения, так и практика решительно наклонялись в сторону инквизиционного процесса” [27]. Очевидно, общие тенденции развития абсолютизма все же требовали господства розыска, хотя, может быть, и не в столь безграничной форме, как предусматривалось Указом от 21 февраля 1697 года.
Состязательный процесс по Именному указу от 5 ноября 1723 года
“О форме суда”.
Указ от 5 ноября 1723 года “О форме суда” изменяет судопроизводство Воинского устава к восстановлению прежнего порядка состязательного процесса с некоторыми изменениями, “клонящимися к сообщению судье более активной роли при борьбе сторон”[28].
Указу о форме суда была предпослана вводная часть. В ней даны обоснование закона, его отношение к предыдущему законодательству и основные направления изменений, вносимых этим актом в процессуальное право.
Главное нововведение здесь, как уже отмечалось, — отмена розыскной формы процесса. Однако практика не пошла по линии полной линии полной отмены розыска. Во всяком случае уже через три года А.Д. Меншиков, давая указания специальному суду по делу А.М. Девиера, П.А. Толстого и других, записал: “А розыску над ними не чинить”[29]. Очевидно, что без этого указания такой розыск мог быть учинен. Впрочем, так и получилось: А.М. Демивера по всем правилам розыскного процесса подвергли пытке и даже дважды.
Процесс начинался с подачи письменного прошения истцом — челобитной. Указ уделяет особое внимание на связанность изложения прошения. Требования краткости и четкости челобитной выдвигались еще в “Кратком изображении .” (ст.3 гл. “О челобитчике”). Определенные требования к челобитной предъявлялись и Соборным Уложением (ст. 102 и др. гл. Х), в частности требование точно указывать цену иска. В Указе “О форме суда” было предписано прошение располагать пунктами, пункт за пунктом и так, чтобы то, что написано в одном пункте не повторять и не смешивать с изложенным в другом (статья 1: “Как челобитныя, так и доношении писать пунктами, так чисто, дабы что писано в одном пункте, в другом бы того не было”).
Закон различает два вида челобитчиков: истец — в гражданском процессе и доноситель — в уголовном. Однако противная сторона носит прежнее общее для тех и других дел название — ответчик.
Закон предъявляет определенные формальные требования к протоколу, ранее отсутствовавшие в законодательстве (статья 2: “А когда время придет суда, тогда изготовить две тетради прошивные шнуром, и оной запечатать, и закрепить секретарю по листам, из которых на одной писать ответчиков ответ, на другой истцовы или доносителевы улики.”).
Регламентируется порядок судебного следствия. В отличие от “Краткого изображения .” (ст. 2 гл. “О ответчике”) теперь запрещается давать ответ на челобитную в письменном виде. Тем более уже не может быть речи об одном обмене процессуальными бумагами.
Запрещается возбуждать встречный иск или встречное обвинение до окончания следствия по основному делу. Возможна передача встречной жалобы в другой суд, если она не подсудна данному суду.
Судебное следствие ведется по отдельным пунктам челобитной, прошение истца читалось по пунктам, на которые ответчик должен был давать последовательные ответы. Он не мог касаться следующего пункта, пока не давал исчерпывающего ответа на предыдущий вопрос (статья 3: “А когда первой пункт со всем очистит . тогда спросить истца, имеет ли он еще доказательства, и потом ответчика, что он имеет ли более к оправданию . велеть руки приложить к каждому своему пункту”). Ответчик теперь имеет право в любой момент судебного следствия ходатайствовать о приобщении к делу новых документов. Для этого дается время — поверстный срок( статья 3: “ . буде же ответчик станет просить времяни для справок, то давать, ежели какие письма имеет, с поверстным сроком .”). Конкретные нормы поверстного срока не указаны.
В этой статье довольно ярко выступает состязательность процесса. Стороны спорят, доказывая свою правоту, по каждому вопросу.
Принцип состязательности проводится и в стадии до судебной подготовки с некоторыми изъятиями для серьезных преступлений (измена, бунт, оскорбление императорской фамилии). Ответчику не позже чем за неделю дается копия (“список”) челобитной, чтобы он мог подготовиться к защите (статья 5: “Надлежит прежде суда . дать список ответчику с пунктами, поданных от челобитчиков . призвав ответчика пред суд, и ему самому отдать оной список, на котором пометить всем судящим число на которое стать к суду, дабы неделя полная та копия в ответчиковых руках была”). Вводятся определенные канцелярские формальности для обеспечения явки ответчика в срок на суд: пометка о дате судебного разбирательства, расписка в получении “списка” — реверс (ст. 5 “ .и взять с него реверс, что он копию получил, и должен на положенной срок к суду стать без всякой отговорки”). Эти формальности дополняются более существенными мерами: возможностью наложения ареста на имущество (прямо не предусмотренной, но подразумевающейся в законе), поручительством, арестом ответчика (ст. 5 “А ежели усмотрено будет, что у того ответчика на толикое число, сколко в челоибитье истцове показано иску, движимого и недвижимого имения не будет, то собрать по нем поруки, которым в том иску можно верить, что ему до вершения того дела не съехать, и в зборе тех порук сроку более недели не давать; а буде порук по ком не будет, то держать ево под арестом”).
Указ возвращается к довольно широкому применению поручительства, почти забытого в “Кратком изображении .”. Судебное представительство существенно расширяется. Если раньше оно допускалось главным образом при болезни стороны, то теперь не ставиться никаких ограничивающих условий. Вводится институт доверенности (“письма верющие”). При этом права поверенного предполагаются равными по объему правам доверителя ( статья 7: “Челобитчиком же и ответчиком дается воля посылать в суд, кого хотят, только с письмами верющими, что оной учинит, он прекословить не будет”).
Что касается ареста, то по указам от 12 декабря 1720 года и от 6 апреля 1722 года[30] арестованные ответчики содержались за счет истца. Поэтому для истца эта мера пресечения была довольно обременительной.
Истцу и ответчику надо было приходить с суд не позднее 8-ми часов утра. Если кто-то из них не придет раньше 11-ти часов, то ему предписывалось на следующий день явиться к 8-ми утра, а если он опять вовремя не придет, то задержать его в суде, чтобы не волочить дело (статья 5 “А приходить истцом и ответчиком к суду в указной день не позднее осьмого часу по утру; а ежели кто из них придет в одиннадцатом часу, тогда тому сказать, чтоб он (ежели не торжественный праздник и не воскресный день, в которые судные дела не отправляютца) был на другой день рано; а буде кто и в другой день также придет позднее осьмаго часа, тогда того до другова дни, в котором суд быть имеет, из приказу не выпускать, чтоб от того в таких судных делах продолжения не было”).
Челобитчик сам обязан собрать все необходимые доказательства (один из характерных принципов состязательного процесса) до начала судебного разбирательства. Лишь если ответчик выдвигает неожиданные возражения, истцу дается возможность представить новые материалы. Впрочем, здесь идет речь о документах, а не о всяких доказательствах ( ст. 5 “ . он (истец) должен стать на положенной срок в суде со всеми к тому иску принадлежащими писмянными документами или доказателствы ежели ответчик такие отговорки в оправдание себе принесет, о которых истец и чаять не мог, но принужден будет оное писмянным свидетелством опровергнуть, то в таком случае истцу для положения такова при нем необретающагося документу судье давать поверстный срок .”).
Лицо по разным делам могло быть подсудно разным органам. Из этого и возникает отраженная в статье 6-ой Указа коллизия, очевидно, нередко использовавшаяся недобросовестными людьми, чтобы выиграть процесс обходными путями. В статье расценивается как преступление и случай грубого воспрепятствования стороне явиться суд. “Ежели истец или ответчик, в срочный для судоговорения день будут взяты в другой суд, по другому делу, то они должны объявить о себе, что им в этот день назначено судоговорение в таком-то суде и показать — ответчик копию челобитной, а истец — билет данный ему судьями, после чего суд такового немедленно должен отпустить, в противном случае судьи, задержавшие такового, будут наказаны как преступники закона”.[31] В этой же статье говорится о том, что если истец или ответчик заболеют ко дню судоговорения, то они должны известить об этом суд, который должен послать для освидетельствования трех членов, и после освидетельствования отложить дело до выздоровления больного. Если кто-либо из тяжущихся не явился ко сроку, назначенному для разбора дела, то торжественно, с барабанным боем, оглашался указ, предписывающий отсутствующему явиться в недельный срок под угрозой быть обвиненным заочно.
Указ перечисляет случаи уважительной неявки суд: “ 1) Ежели от неприятеля какое помешательство имел. 2) Без ума стал. 3) От водяного и пожарного случая и воровских людей какое несчастие имел. 4) Ежели родители или жена и дети умрут.”.
Отсутствие на судебном разбирательстве без уважительных причин, как это было и в предшествующем законодательстве, влечет за собой проигрыш дела. Взыскание по судебному решению обращается на имущество проигравшей стороны и ее поручителей.
Хотя Указ и провозглашает устность в качестве процессуального принципа, однако в статье 8-ой мы видим опять довольно сложную систему письменного оформления дела (“А когда дело изследовано все будет, тогда зделать выписки пунктами ж, и прочесть каждому и велеть подписать по пунктам челобитчику и ответчику каждому на свое, для того все ли выписано”).
Закон требует, чтобы приговор выносился по отдельным пунктам обвинения, а не общий для всего дела, как это было раньше.
Впервые требуется, чтобы приговор основывался на соответствующих (“приличных”) статьях материального закона. За применение ненадлежащего закона (решение дела “по неприличным пунктам”) судья подвергался наказанию (статья 8: “ . тогда приговоры подписывать на каждом пункте для решения по государственным правам, приводя самые приличные пункты к тому решению; а ежели по неприличным пунктам решение учинено будет, то судящия нижеписанным штрафом наказаны будут”). Однако об отмене приговора в этом случае ничего не говориться.
Указ “О форме суда”, подобно предыдущим процессуальным законам, не предусматривает еще таких этапов процесса, как прения сторон и заключительное слово подсудимого.
В заключительной форме Указа прежде всего приводится форма челобитной, которая “начиналась титулом государя”[32], — нововведение, которого раньше не было в процессуальном законодательстве.
Под титулом, открывающим челобитную, помещается обращение к судье. Содержание дела излагается в соответствии с требования статьи 1-ой рассматриваемого указа. Еще указом от 12 октября 1699 года[33] было предписано челобитные, как и некоторые другие процессуальные документы, писать на гербовой бумаге.
В заключении подчеркивается распространение настоящего указа на все виды судов и запрещается под страхом наказания применять другую форму процесса (“Все суды и розыски имеют по сей форме отправлятца, не толкуя, что сия форма суда к тому служит, а к другому не служит. А ежели кто будет иным образом судить и розыскивать, или челобитные принимать, то яко нарушитель государственных прав наказан будет”). Однако совершенно очевидно, что данный Указ не мог полностью заменить “Краткое изображение .” и даже Соборное Уложение в области регламентации судопроизводства, ибо он намного беднее этих законов с точки зрения полноты освещения процесса. Поэтому отмену Указом предыдущего законодательства, как это говориться во вводной части закона, следует понимать не как отмену противоречащих ему отдельных норм, заключенных в этих законах.
Необходимо отметить новое достижение в области законодательной техники – специальное указание в законодательстве на время введения его в действие (“Суды по сей форме начать судить с приходящего 1724 году с начала”. “С начала” следует понимать как с 1 января.).
Постановления Указа “О форме суда” не только не улучшили, а, напротив, усугубили недостатки судопроизводства. Указ до крайности стеснил действия сторон в процессе, расширил произвол судей, не установил определенных сроков для вынесения приговора и тем самым создал почву для процветания порядков, которые шли в разрез с элементарными требованиями правосудия. “Поэтому неудивительно, что большинство наказов, поданных в законодательную комиссию 1767 года, вооружаются против состязательного процесса, как он установлен в “форме суда”, так как от него осталась, действительно, только форма, которая лишь усложняла и удлиняла процесс, между тем, как сами дела решались по инквизиционному усмотрению судей”[34].
Из всего выше сказанного можно сделать вывод, что в первой половине XVIII-го века существовали две формы процесса: следственный, игравший господствующую роль, и состязательный, не имевший большого значения.
В законодательстве и правоприменении Российского государства конца XVII – первой четверти XVIII вв. Шел поиск. Не совсем последовательный и противоречивый, во многом не завершенный, но заложивший основу последующего правового регулирования. Эта основа, как и абсолютистская форма правления и важнейшие преобразования государственного механизма, была прогрессивной. Российское законодательство не только использовало опыт зарубежных стран, но обогащало мировую правотворческую и правоприменительную практику. Государственный строй и право России к 1725 г. в целом соответствовали ее международному статусу великой державы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
С середины XVII в. Сословно-представительная монархия перерастает в абсолютную, что отражает вступление феодализма в новую стадию. В эпоху позднего феодализма классовое деление общества оформляется как сословное. Сословный строй приобретает черты замкнутости. Консерватизма.
Форма правления при абсолютизме остается прежняя – монархическая, но содержание ее и внешние атрибуты меняются. Власть монарха становится неограниченной, провозглашение его императором подчеркивает могущество как во внешней, так и во внутренней сферах.
В данный период усиливается многонациональность России, причем к ней присоединяются районы. Близкие по уровню развития к Великороссии. Некоторые национальные районы присоединяются к России добровольно и даже по своей инициативе. Новые части Российского государства сохраняют в ней порой особый правовой статус. В целом же в Российской империи развиваются отношения унитаризма. Закрепленные в особенности реформами административно-территориального устройства, проведенными при Петре I и Екатерине II.
Переход к абсолютизму характеризуется заметными изменениями в государственном механизме. Отмирают и упраздняются сословно-представительные органы. Создается сложная, разветвленная, дорогостоящая система органов, наполненных чиновниками-дворянами.
В период становления и упрочения абсолютизма происходит существенное развитие права. Издаются многие крупные законы, проводится работа по систематизации законодательства. Хотя нового общего уложения подготовлено не было, впервые в истории русского права создаются кодексы – военно-уголовный. процессуальный.
Россия выходит на новый серьезный рубеж – в недрах феодализма возник и развивается капиталистический уклад, который скоро заявит о себе во весь голос.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.Законодательство Петра I. М., 1997.
2. Российское законодательство X-XX. Т. 4. М., 1986.
3. Павленко Н.И. Птенцы гнезда Петрова. М., 1988.
4. Радин И.М. Учебник истории русского права. Петроград., 1915.
5. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Киев-СПб., 1909.
6. Юшков С.В. История государства и права СССР. Ч.1. М., 1950.
7. Чельцов М.А. Уголовный процесс. М., 1948.
8. Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. Т. IV.
9. Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1897-1898.
10.Калинычев Ф.И. Правовые вопросы военной организации Русского государства второй половины XVII в. М., 1954.
11. Соловьев. Сочинения в восемнадцати книгах. Кн. XVIII. М., 1995.
12. Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. М., 1888.
13. История отечественного государства и права. Ч.1. М., 1996. Под редакцией профессора Чистякова О.И.
14. История государства и права СССР. Ч.1. М., 1967. Под редакцией К.А.Софроненко
15. История России (Россия в мировой цивилизации): Учеб. пособие для вузов/Сост. и отв. ред. А.А.Радугин. – М.: Центр,1998
16. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998

[1] См. История отечественного государства и права. Ч. 1.: Учебник/Под ред. О.И.Чистякова. – М.: Издательство БЕК, 1996.
[2] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998. С. 9
[3] См. там же с. 10
[4] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998, С. 15
[5] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998, С. 17
[6] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998, С. 19
[7] См. там же
[8] Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф. 248, км. 1206, лл. 257-364
[9] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998, С. 23
[10] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998, С. 25
[11] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998, С. 26
[12] См. История России (Россия в мировой цивилизации): Учеб. пособие для вузов/Сост. и отв. ред. А.А.Радугин. – М.: Центр,1998, С. 120-121
[13] См. Сизиков М.И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века: Учеб. пособие – М.: ИНФРА-М, 1998, С. 27
[14] Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. T. IV. C. 87
[15] ПСЗРИ. Т. III. № 1576.
[16] Кавелин К.Д. Собрание сочинений. СПб., 1897-1898.
[17] Калинычев Ф.И. Правовые вопросы военной организации Русского государства второй половины XVII в. М., 1954.
[18] Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч.
[19] Соловьев С.М. Сочинения в восемнадцати книгах. Кн. XVIII. М., 1995.
[20] Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч.
[21] Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч.
[22] Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч.
[23] Петра I.
[24] Кавелин К.Д. Указ. Соч.
[25] Юшков С.В. Указ. Соч.
[26] Кавелин К.Д. Указ. соч.
[27] Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч.
[28] Радин И.М. Указ. соч.
[29] Цит. по: Павленко Н.И. Указ. соч.
[30] ПСЗРИ. Т.VI. № 3685, 3940.
[31] Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. М., 1888.
[32] Беляев П.И. Указ. соч
[33] ПСЗРИ. Т. III. № 1703.
[34] Радин И.М. Указ. соч.

Похожие работы