Анализ современных концепций и программ литературного образования младших школьников концепция модернизации российского образования была принята в 2002 год

АНАЛИЗ СОВРЕМЕННЫХ КОНЦЕПЦИЙ И ПРОГРАММ ЛИТЕРАТУРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ МЛАДШИХ ШКОЛЬНИКОВ Концепция модернизации российского образования была принята в 2002 году, однако идеи модернизации стали активно разрабатываться и внедряться в практику обучения задолго до появления этого документа. Эти идеи были вызваны к жизни динамикой общественного развития. В 70-80 годы ХХ века, именуемые ныне годами застоя, содержание начального литературного образования оставалось практически неизменным, в центре внимания методической науки был вопрос о том, как в рамках единой программы и единого учебника с помощью корректировки приемов работы добиться более эффективного усвоения содержания. С конца восьмидесятых годов вопрос стал стоять принципиально иначе: “Каким должно быть содержание образования, чтобы ребенок плодотворно развивался?” (129, С.12). Поиски ученых были вызваны прежде всего активным неприятием существующей системы обучения. Было ясно, от чего следует отказаться, вопрос о том, чем следует заменить устаревший подход, оставался открытым. Это нашло свое выражение в формулировании целей литературного образования по принципу “от противного”: “Одна из самых главных задач целостного сводного школьного курса литературного образования (если выразить ее “от противного”) заключается в отказе от избыточного логизирования и схематизма, от всеподавляющего рационализма и излишней дедукции, от бесконечных рецедивов вульгарной социологии” (182, с. 4). Первый элемент литературного образования, который претерпел изменения – круг чтения: стало очевидно, что идеологизированная до предела “Книга для чтения” должна уйти в прошлое. Потребности школьной практики диктовали необходимость быстрой разработки новых хрестоматий, и они стали появляться раньше, чем были созданы новые программы. Обычная логика развития научной мысли: идея – концепция – программа – учебник – методические рекомендации – была нарушена. Программы создавались “под” уже опубликованные и используемые в школе учебники, методическое оснащение по целому ряду программ не опубликовано полностью до сих пор. Учитель получил не только право выбора программы и учебника, но и возможность создавать собственную программу. В школах можно наблюдать одновременную работу по нескольким учебным хрестоматиям, составленным на принципиально разных основах. Все это создает достаточно пеструю картину, нуждающуюся в научном анализе.^ 1.1. Современные концепции начального литературногообразования школьников В современной методике можно выделить три основных подхода к определению концепции начального литературного образования. Сторонники первого подхода или игнорируют начальную школу, или отводят ей роль подготовительной ступени, считая, что систематическое литературное образование начинается в среднем звене обучения. В “Концепции и программе литературного образования” под ред. А.И.Княжицкого (74) начальной школе не нашлось места. Авторы выделяют в школьном литературном образовании два крупных этапа: базовое литературное образование (5 – 9 классы) и историко-литературный курс “Мировая литература” (10 -11 классы). Пропедевтическая роль отводилась начальному курсу “Чтение” в “Обязательном минимуме содержания начального общего образования”, утвержденном Министерством образования России (146). При определении  содержания  образования авторы данного документа не перечисляют знания, умения, навыки, не определяют уровень их усвоения, не соотносят их с элементами социальной культуры, а приводят перечень видов деятельности, приемов работы, отдельных понятий, что само по себе представляется неверным. Первостепенное внимание уделяется формированию техники чтения, пониманию основного содержания текста, его пересказу. Природа художественного произведения при этом не учитывается. Литературоведческие сведения даются на практическом уровне, перечень их весьма ограничен. Данный “минимум” справедливо был назван педагогической общественностью “ступенькой вниз” (188), поскольку он значительно уступал не только содержанию современных программ, но и традиционной программе. Идея снижения уровня образования обосновывается рядом ученых заботой о здоровье младших школьников, испытывающих перегрузки, не готовых к учебной деятельности. Так, Г.К. Зайцев утверждает, что ведущими видами деятельности младшего школьника являются “разнообразные игры, ручное и вербальное творчество” (51, с. 36), а потому “все содержание образования в начальных классах должно стать для ребенка не целью учения (как это часто бывает в школах), а лишь средством для решения игровых и творческих задач. В этом случае, с одной стороны, обеспечивается его индивидуально-гармоническое развитие, а с другой –  непроизвольное  (выделено нами, М.В.) овладение основными навыками образовательной деятельности (счета, письма, чтения, наблюдения и общения)” (51, с. 37). Дело не только в том, что невозможно  непроизвольно овладеть навыками письма и чтения. Дело в том, что задачи начального образования трактуются весьма ограниченно и сводятся к игровому освоению действительности. Рассмотренный подход искусственно занижает возможности младших школьников, ориентирует начальное обучение на вчерашний день развития ребенка. Второй подход связан с намечающейся в последние годы тенденцией к интеграции, к стремлению разрушить границы между отдельными школьными предметами и дать детям целостное представление о мире. Академик В.Ф.Кривошеев пишет о необходимости введения в начальной школе интегрированных курсов, в частности курса “Родное слово”, объединяющего обучение грамоте, русский язык, чтение, литературу и риторику. Изучение литературы как отдельного предмета планируется лишь на пятом году обучения в начальной школе, да и то с целью подготовки ученика “к переходу на основное, базовое обучение” (78, С. 52) в средней школе. В рамках этого подхода разрабатываются курсы русской словесности, объединяющие развитие речи, обучение чтению и русскому языку (69, 98, 167, 168). Коммуникативная направленность, познавательная ориентация, использование семиотического принципа при построении курса “Введение в словесность” (69) создают благоприятные возможности для овладения языком, речевого развития учащихся. Однако эти же принципы, примененные к изучению литературы, ведут скорее к нивелированию специфики литературы как искусства слова. Литературное чтение является составной частью курса, но логика программы такова, что в центре внимания оказывается родной язык, его функционирование в речи, в том числе и в художественном тексте. Таким образом, художественное произведение рассматривается с позиций речевой деятельности. Об опасности такого подхода к литературе справедливо писали Э.А. Красновский и Ю.И. Лыссый: “… существует опасность утраты специфики каждой из интегрируемых дисциплин, сведения их изучения лишь к аспектам языка и речи, игнорирования их духовного содержания. Особенно опасно это для литературы как учебной дисциплины, содержание которой составляет не только текст произведения, но и надтекстовые и контекстные связи” (76, с. 39). Изучение литературы как отдельной дисциплины ориентировано на освоение духовного содержания литературного творения и потому требует специфических методов художественного познания. Более рациональным и эффективным представляется третий подход, сторонники которого рассматривают начальное обучение как первый этап литературного образования, стараются определить его специфику и его место в общем литературном образовании школьников. Этот подход более всего соответствует требованиям Образовательного стандарта начального общего образования по литературному чтению, опубликованного на сайте Министерства образования и науки в 2004 году. В стандарте ставятся цели, отражающие идеи модернизации образования: развитие художественно-творческих и познавательных способностей, эмоциональной отзывчивости при чтении художественных произведений, формирование эстетического отношения к искусству слова; воспитания потребности в общении с миром художественной литературы. Среди сторонников данного подхода нет единства в понимании того, в чем именно состоит специфика начального этапа образования, какие задачи он призван решить. Наиболее традиционна, на наш взгляд, концепция О.В. Джежелей (43) – литературное образование рассматривается как часть подготовки в области родного языка, подчеркивается практическая направленность курса, прикладной характер речевых умений, что сближает данную концепцию с первым и вторым подходом. Цель курса “Чтение и литература”: “Формирование навыка чтения, способов и приемов работы над текстом и книгой, знакомство с детской литературой и на этой основе создание предпосылок к общему и литературному развитию, возможной культуре коммуникации, реализации творческих способностей, а также гарантии перехода к изучению систематического курса литературы в средних классах” (43, с. 66). На первое место автор ставит формирование навыка чтения и обучение “работе с текстом”. Сам термин “работа с текстом” специфичен для начальной школы и означает прежде всего работу над пониманием прочитанного на уровне фактического содержания. Начальное обучение, по мнению автора, должно лишь создать предпосылки для будущего литературного развития. С этим трудно согласиться. Неясно, что имеет в виду автор, говоря о гарантии перехода к изучению литературы в средней школе. Такая гарантия создается отнюдь не программой, а учебным планом и обязательным образованием; о том,  что должно обеспечить успешность перехода к изучению литературы, в авторской формулировке речь не идет. “Специфика курса, – пишет О.В. Джежелей, – заключается в четком разграничении подготовки в области навыка чтения, смыслового и художественно-эстетического освоения текста и книги, овладения литературоведческой пропедевтикой, умения реализовать творческие возможности” (43, с. 66). Поэтому предусматриваются пять различных типов уроков: 1) уроки, на которых вырабатывается техника чтения, умение осмыслить текст, проводится литературоведческая пропедевтика; 2) уроки по ознакомлению с произведениями литературы и их осмыслению; 3) уроки, формирующие умение самостоятельно выбирать книги; 4) уроки, на которых реализуются творческие возможности учащихся; 5) интегрированные уроки. Представляется, что такое разграничение во многом искусственно, ибо читательская деятельность дает возможность реализовать творческие возможности ученика именно в процессе чтения и освоения художественной идеи произведения, что, естественно, требует опоры на литературоведческие представления. По мнению же автора программы, “уроки, направленные на организацию творческой деятельности учащихся, проводятся в зависимости от подготовленности класса с периодичностью 1 раз в месяц, 1 раз в два месяца, 1 раз в четверть” (43, с. 70). Очевидно, что формировать творческие способности один раз в четверть невозможно. Стремление учесть весь предшествующий опыт обучения чтению сказывается в рекомендации построить преподавание на основе методов: “эмоционально-понятийного, объяснительного чтения, литературного чтения-рассматривания, творческого чтения” (43, с.70).Такая рядоположенность разных по своей сути методов вряд ли будет способствовать успешному формированию читателя. Таким образом, в целом концепция О.В. Джежелей достаточно близка к традиционной программе, во главу угла ставится формирование навыка чтения и обучение работе с текстом и книгой для выявления основного содержания прочитанного. На принципиально иных основах построена концепция В.А. Левина, который видит специфику начального этапа в переходе от “игры искусством” к “общению искусством” (95, 96). Согласно концепции, “для художественного развития ребенка закономерно его движение по ступеням приобщения к искусству, которые различаются между собой по крайней мере по трем параметрам: (1) мотивом, побуждающим ребенка действовать с художественными средствами, например, включать их в свою игру, (2) психологическими приобретениями данной ступени, которые возможны благодаря предшествующему развитию и необходимы для дальнейшего развития, то есть для перехода на следующую ступень, (3) критериями, которые ребенок использует для самооценки своих действий с художественными средствами” (95, с.27). Стратегическая цель начального литературного образования: “Не разрушая у младшего школьника сложившегося в дошкольном детстве игрового непосредственного эмоционально-целостного восприятия искусства, сформировать у ученика к концу начальной школы коммуникативное отношение к искусству и основы художественного вкуса, то есть преобразовать игру искусством в общение искусством” (95,с. 27). Для достижения этой цели необходимо решить два ряда педагогических задач, которым соответствуют два потока педагогических воздействий: “Первый поток “отвечает” за  сохранение индивидуального своеобразия, целостности и непосредственности ребенка. Второй – за такое  изменение  мотивов и способов действий ребенка с материалом искусства, которое соответствует общественно-исторически сложившимся закономерностям “естественного” для этого возраста художественного развития” (95, с. 33). В концепции В.А. Левина подкупает логическая стройность, стремление психологически обосновать рост ребенка, бережное отношение к детству. Но в то же время спорным кажется тот сложный и длинный путь развития полноценного восприятия, который предлагается автором: “Чтобы сформировать читательское восприятие младшего школьника, нужно включить ребенка в его собственное игровое творчество, затем обеспечить осознание этого творчества как игры и осознание элементов художественной формы как средств этой игры, следующий шаг – сформировать художественно-коммуникативную оценку своего творчества, и, наконец, помочь перенести ее со своего творчества на чужое” (95, с.46). Трудно согласиться с самим существованием элементов  художественной  формы, вне художественного содержания. По мнению автора концепции, к концу второго класса четырехлетней начальной школы дети должны освоить интонацию, эпитеты, сравнения, метафоры и т.п. “как то, чем интересно играть, … но не то, с помощью чего автор выражает свои чувства” (95, с.40). На следующей ступени – в третьем классе – у ребенка формируется ориентация на “читательское восприятие окружающих. Критерием самооценки литературного творчества становится реакция слушателей: интересно ли им? … есть ли в произведении что-либо новое для слушателей?” (95, с. 41-42). Ориентация на адресата речи, безусловно, нужна, но она не должна подменять собой главную задачу – выражение собственных мыслей и чувств, ведь “художественные средства” до сих пор не осознаны ребенком, как средства выражения определенного содержания, отражающего авторский взгляд на мир. Только на четвертой ступени предполагается “надстраивание обдумывающего восприятия над непосредственно-целостным” (95, с.42). Но у ребенка уже выработалась неадекватная природе искусства установка на осознание “элементов художественной формы как средств игры”, теперь ее предстоит ломать и формировать новую. Близка позиции В.А. Левина и концепция саратовских ученых, разработанная под руководством академика В.В. Прозорова (182), которая основное место в начальной школе отводит игровому постижению искусства, активизирующему творческий потенциал детей, работу их воображения, развитие образно-ассоциативного мышления. “Литературное образование представляет собой достаточно крутую (разумно крутую) лесенку, на первой ступени которой ребенок лишь начинает осмысленно читать и учиться основам выразительного чтения…, на второй ступени школьники активно овладевают русской речью, устанавливая связь между окружающим миром и стихией русской речи…, на третьей ступени ученики открывают для себя возможности родного слова, литература воспринимается ими как словесное искусство” (182, с.16). Следовательно, в течение первых двух лет обучения дети не воспринимают литературу как произведение искусства, хотя учителю рекомендуется познакомить первоклассников со стихотворениями Пушкина, Есенина, Хармса и др. Основные приемы работы – выразительное чтение, рисование, “цветослово” (изображение своего восприятия в цвете), сочинительство. Учителю предоставляется свобода в выборе произведений, трактовке текстов, глубине их изучения. В программе содержится лишь общее пожелание проводить беседы по поводу прочитанного, обращая внимание детей на средства художественной выразительности. Объем знаний и умений не определен. Представляется, что это существенно усложнит “выстраивание лесенки” литературного развития младшего школьника. Концепцию Г.Н. Кудиной и З.Н. Новлянской “Литература как предмет художественного цикла” (84) сближает с концепцией В.А. Левина общий путь, предложенный еще М.А.Рыбниковой: “От маленького писателя к большому читателю”, но З.Н. Новлянская и Г.Н. Кудина значительно больше внимания уделяют теории литературы и анализу художественного текста. Г.Н.Кудина и З.Н.Новлянская основывают свою программу на литературоведческой концепции М.М.Бахтина и видят специфику начального этапа литературного образования, преследующего цель сформировать “эстетически развитого читателя, способного понимать позицию автора художественного текста и выражать собственное суждение о произведении и отраженных в нем жизненных явлениях” (84, с.138), в том, чтобы поставить учеников в те позиции, без которых невозможна полноценная развернутая читательская деятельность: позицию “читатель”, “автор”, “теоретик”. “Предметом освоения… служит отношение >, а методом – непрерывный процесс практической литературной деятельности учеников в позициях “автора” и “читателя” (82,с. 59). Как видно из приведенной цитаты, предметом освоения является не само литературное произведение, не его художественная идея, а теоретическое положение об известном треугольнике: автор – текст – читатель. Основное внимание в программе уделяется формированию теоретических знаний, которые следует вводить только тогда, когда дети без этих знаний не могут справиться с практикой. Авторы подчеркивают: “Подчинение теоретических знаний творческой практике не означает, что они должны вводиться хаотично, бессистемно, по принципу “попутности”, который был многие годы характерен для традиционной программы. Введение теории требует своей внутренней логики, оно должно подчиняться принципу от общего к частному” (84, с. 139-140). Эта внутренняя логика введения теоретических знаний становится доминирующей при построении курса в целом, отборе и расположении литературного материала, определении тем уроков, трактовке произведений. Так, отмечая, что достижение полноценного восприятия достаточно сложно для младшего школьника, авторы в качестве основного метода работы с текстом предлагают “акцентное вычитывание”, акцент же определяется изучаемым теоретическим понятием. Таким образом, художественное произведение становится материалом для “вычитывания” из него определенного настроения, определения жанровых особенностей, типа рассказчика и т.п. Наиболее интересной в рассматриваемой концепции представляется работа по развитию литературного творчества учащихся. В отличие от В.А. Левина, Г.Н. Кудина и З.Н. Новлянская подчеркивают, что работа в позиции “автора” направлена на решение целого комплекса задач: формирование читателя, развитие воображения, эмоционально-эстетической сферы, овладение речью, как средством передачи мыслей и чувств, развитие особого отношения к конкретно-чувственному облику внешнего мира, открытие внутренней жизни этого мира, родственной собственной внутренней жизни ребенка. Решение этих задач обеспечивается как опорой на теоретические знания, так и нестандартностью тем сочинений, задающих различные точки зрения на предмет высказывания, серьезной работой по редактированию текста. Концепция Л.Е.Стрельцовой и Н.Д.Тамарченко (186, 187) близка рассмотренной выше по цели, но путь формирования читателя предлагается принципиально иной. В программе “Азбука словесного творчества” ставится “общая задача – организовать и стимулировать процесс становления читательской позиции младшего школьника” (187, с.54). В более ранних работах авторов цель обучения комментировалась более подробно. “Цель изучения – постижение сущности предмета, а не использование его в каких-либо целях. … Главным предметом или фактом, в смысл которого необходимо проникнуть учителю и ученику, следует считать литературное произведение как явление искусства” (186, с. 5-6). “Главное средство, с помощью которого можно достичь более адекватного и глубокого “прочтения” текста литературного произведения или определить степень адекватности и глубины своего истолкования, – анализ текста произведения и его внутреннего мира” (186, с. 7). Как видно из приведенных формулировок, данная программа в значительно большей степени, чем другие, учитывает природу искусства при определении цели обучения, и в этом ее привлекательность. Авторы справедливо отмечают, что эстетика и литературоведение не должны быть служанками педагогики. Однако некоторое противоречие кроется в следующих высказываниях: “Учить следует в первую очередь пониманию фактов словесного искусства (произведения и его составных элементов – сюжета, композиции, персонажа), а следовательно, – анализу произведения и его интерпретации на основе анализа” (186, c.8). Залог успеха, по мнению авторов, в том, что “система теоретико-литературных понятий рассматривается как предмет (выделено нами, М.В.) учебной деятельности школьников” (186, c. 17). Таким образом, получается, что есть два предмета изучения – “литературное произведение как явление искусства” и “система теоретико-литературных понятий”. При практической реализации программы логика науки начинает превалировать над закономерностями детского восприятия искусства. Исходя из положения о том, что онтогенез повторяет филогенез (положения, подвергнутого убедительной критике в работе А.Валлона [19]), авторы предлагают с первого класса начать систематическое изучение литературного процесса, осваивая в первом классе игровой фольклор, во втором – мифы, предания, волшебные сказки, в третьем – героический эпос древности и средневековья, в четвертом – нравоучительные и сатирические произведения средневековой литературы. Хотя авторы и утверждают, что отбор литературного материала соответствует возрастным особенностями и интересам младшего школьника на данной стадии его развития как личности и как читателя, такое утверждение кажется весьма спорным. Программа практически игнорирует детскую литературу. Правда, описывая круг детского чтения, авторы обращаются к произведениям для детей, но их освоение должно происходить за рамками уроков литературы. Недостатком программы является и невнимание к речевому развитию учащихся: работа по развитию речи ограничивается формированием “умения осмысленно пересказывать сюжет произведения, выделяя составляющие его события и осмысливая связь между ними” (187, с.54). Разработанная сначала как программа углубленного изучения литературы в гимназиях и лицеях, в 1997 году эта программа была переадресована общеобразовательной школе, без внесения каких-либо принципиальных изменений. Представляется, что практическая реализация данной программы в массовой школе вызовет серьезные трудности. Следует отметить, что все рассмотренные концепции кроме концепций О.В. Джежелей и В.В. Прозорова почти не уделяют внимания формированию навыка чтения, хотя для начальной школы это одна из важнейших задач. Судить об эффективности каждой из названных выше концепций будет можно, когда появятся данные о результатах обучения по соответствующим программам. Теоретический анализ показывает, что при всем разнообразии предлагаемых путей, сторонников третьего подхода к определению специфики начального литературного образования объединяет стремление выстроить систему роста читателя-школьника. Поэтому данный подход представляется наиболее перспективным. Однако остается ряд спорных вопросов, связанных с учетом специфики литературы как искусства, возрастных особенностей младших школьников, с соединением работы по развитию речи и восприятию произведения, с объемом и уровнем усвоения литературоведческих знаний, с формированием читательских умений и навыка чтения. Наиболее распространенными на сегодняшний день в школе являются программы Л.Ф.Климановой и В.Г.Горецкого “Литературное чтение” (70), З.И. Романовской “Чтение” (170), Р.Н. Бунеева и Е.В. Бунеевой “Чтение и начальное литературное образование (16), авторы которых также ставят цель воспитания школьника как читателя, О.В.Кубасовой «Литературное чтение» (80) и Л.А.Ефросининой и М.И.Омороковой «Литературное чтение» (157). Эти программы последовательно реализуются в массовой школе, поэтому представляется целесообразным дать подробный сопоставительный анализ данных программ.^ 1.2. Анализ современных программ начального этапалитературного образования школьников Очевидно, что концепция литературного образования должна раскрывать систему взглядов автора на данную проблему, принципы построения программы, а программа учебного предмета – давать четкие ответы на основные вопросы методики: какова цель обучения, через решение каких конкретных задач она может быть реализована, каковы содержание и методы обучения. Поскольку программа обращена к учителю и предназначена для реализации в школьной практике, одно из важных требований к ней – лаконичность и четкость формулировок, наличие взаимосвязи между ее структурными элементами. С этих позиций проанализируем наиболее распространенные современные программы начального литературного образования (16, 70, 80, 157, 170) в сопоставлении с традиционной программой 1988 года (156).^ 1.2.1. Сопоставительный анализ целей и задач литературного образования младших школьников в вариативных программах Развитие современной методики литературного чтения связано прежде всего с переосмыслением целей начального этапа литературного образования. Если в программе 1988 года основной целью являлось коммунистическое воспитание и общее развитие младших школьников (156, с. 5.), то авторы всех современных программ отказались от идеологического воспитания как приоритетной цели, что, несомненно, отражает переосмысление обществом жизненных ценностей. При всем различии формулировок в каждой из программ звучит мысль о необходимости воспитания читателя и введения школьников в мир литературы как искусства слова. Однако программа – документ, в котором важна не только общая направленность рассуждений, но точность формулировок, поэтому представляется целесообразным проанализировать и сопоставить формулировки целей и задач начального литературного образования, данные авторами программ. Формулировка цели представлена в каждой из анализируемых программ, причем чаще всего она включает перечень наиболее приоритетных задач. Кроме этого во всех программах присутствуют формулировки частных задач. Всего в традиционной программе 1988 года (156) и современных программах (16, 70, 80, 157, 170) сформулировано сорок три задачи. Среди них наиболее часто упоминаются четыре задачи: формирование навыка чтения, развитие речи, формирование читателя, развитие интереса к чтению. Общая картина представлена в таблице 1. Таблица 1 Цели и задачи начального литературного образования в вариативных программах Цели и задачи Программы 1988года Романовской Климановой, Горецкого Бунеева, Бунеевой Кубасовой Ефросининой, Омороковой Всего сформулировано задач 5 3 12 4 7 1 РАЗВИТИЕ Общее 1 1 Литературное культуры чтения 1 Мышления 2 Воображения 3 Поэтического слуха 4 Интереса к чтению 1 5 1 Интереса к литературному творчеству 5 Читательского кругозора 5 9,11 Способностей к полноценному восприятию 2 1 Творческих способностей 3 ФОРМИРОВАНИЕ Личности 4 Навыка чтения 2 1 10 1 2 + Речевых умений 4 10 Умения воссоздавать художественные образы 3 Приемов понимания прочитанного 1 Потребности в чтении 5,12 Эстетического отношения к жизни 7 Картины мира 3 Знаний о мире 5 Читателя 1 1 желания читать 1 Способности к полноценному восприятию 3 ВОСПИТАНИЕ Читателя 1 художественного вкуса 3 4 коммунистическое 1 Обучение пониманию языка художественного произведения 2 Практическим умениям преобразования текста 5 ВВЕДЕНИЕ в мир литературы 1 элементов литературоведческого анализа 2 ^ Накопление опыта Эстетического 3 2 Нравственного 3 9 4 Чувственного 6 Познавательного 9 Жизненного 6 Читательского 6 обеспечение Понимания прочитанного 8 Развития речи 1 + 10 3 + Ознакомление с отдельными литературоведческими понятиями + 2 + Подготовка к систематическому изучению литературы 1 Приобщение к литературе как к искусству слова 2 + Усвоение способов интерпретации текста 4 Освоение элементарных литературоведческих понятий 6 Овладение умением пользоваться внетекстовой информацией 7 + Условные обозначения: цифры указывают на порядковый номер данной задачи в перечне, приведенном в объяснительной записке программы. Знак «плюс» поставлен, если соответствующая формулировка отсутствует, но содержание программы предусматривает реализацию данной задачи. Общепризнанным сегодня является положение о том, что основная цель обучения – развитие личности. Каждый школьный предмет вносит свою лепту в этот процесс. Однако литературное развитие как цель обучения не заявлено в рассмотренных программах, хотя задача формирования читателя ставится всеми авторами. Советская программа наряду с идеологическим воспитанием выдвигала в качестве основных задачи развития речи, формирования навыка чтения, расширения жизненного и читательского кругозора детей. Задачи, специфические для изучения литературы как искусства, упоминались, но не являлись приоритетными. Современные программы в большей степени учитывают природу искусства, хотя в целом этот учет проведен не в достаточной мере. З.И.Романовская определяет цель программы «Чтение» в соответствии с системой обучения Л.В.Занкова: «Система чтения … направлена на достижение общего развития младших школьников, понимаемого как развитие их ума, воли, чувств, духовных потребностей” (170, с. 42.). Такая формулировка не отражает специфики литературы и может быть отнесена к любому школьному предмету, поэтому обратимся к анализу конкретных задач. Ставя задачу “развить культуру чтения”, З.И. Романовская поясняет: “Под культурой чтения понимается не только беглое, технически правильное чтение, сообразное с правилами русской речи, но и правильное понимание литературы разных видов – художественной и научно-познавательной” (170, с.42). Таким образом, акцент делается на “понимание” искусства и формирование навыка чтения. Однако третья задача: “Приобщить детей к художественной литературе как к искусству слова” (170, с.42) подразумевает развитие у детей “эмоционально-эстетического восприятия произведений” (170, с.45). Автор разделяет понятия “восприятие” и “понимание” художественного произведения и ставит задачу формировать и первое, и второе. Задачи, связанные с развитием речи, прямо не сформулированы в программе, хотя ее содержание предполагает работу по речевому развитию учащихся. В программе “Литературное чтение” Л.Ф.Климановой и В.Г. Горецкого говорится: “Курс литературного чтения призван ввести ребенка в мир художественной литературы и помочь ему осмыслить образность словесного искусства, посредством которой художественное произведение раскрывается во всей своей полноте и многогранности. Литературное чтение пробуждает у детей интерес к словесному творчеству и к чтению художественных произведений”(70, с.32.). Мир литературы предстает как самостоятельная эстетическая ценность, но акцент на “осмысление” образности, выдвигает на первый план логическое постижение искусства на уровне “понимания прочитанного” (70, с.35) и развития интереса. В формулировке цели литературного образования не нашлось места литературному развитию учащихся, возможно, поэтому, определяя задачи программы, авторы не конкретизируют цель, а значительно расширяют ее (в программе Л.Ф.Климановой и В.Г.Горецкого наибольшее количество задач – двенадцать), что позволяет говорить о направленности программы на формирование квалифицированного читателя. В программе Р.Н. Бунеева и Е.В. Бунеевой “Чтение и начальное литературное образование” цель сформулирована более полно, чем в рассмотренных ранее программах: “Цель уроков чтения в начальной школе – научить детей читать художественную литературу, подготовить к ее систематическому изучению в средней школе, вызвать интерес к чтению и заложить основы формирования грамотного читателя, владеющего как техникой чтения, так и приемами понимания прочитанного, знающего книги и умеющего их самостоятельно выбирать” (16, с.4