–PAGE_BREAK–Предлагают различные, вплоть до нелепых, варианты выхода из ситуации: дежурить следственными группами, направлять материалы нарочным (стажером, сотрудником органа дознания, курьером и др.), сообщать по телефону, направлять факсимильной связью и т.д.
Полагаю, это совершенно очевидное неразумное использование как человеческих, так и технических ресурсов, не отвечающее ни эффективной борьбе с преступностью, ни духу уголовно-процессуального законодательства. На мой взгляд, это положение закона должно пониматься как получение согласия прокурора при первой реальной возможности, исчисляемой, вероятно, как часами, так и сутками. А возможность эту легко проверить прокурору при рассмотрении поступивших материалов.
Вопрос о времени между вынесением постановления о возбуждении дела и получением согласия прокурора очень важен при исчислении срока предварительного расследования. Если прокурор дал согласие на возбуждение дела, к примеру, через двое суток после вынесения следователем постановления, то с какого дня будет исчисляться срок следствия? Согласно ст. 156 УПК РФ предварительное расследование начинается с момента возбуждения уголовного дела, о чем выносится соответствующее постановление, которое должно быть согласовано с прокурором. Если рассматривать данную норму в контексте с положением ч. 1 ст. 162 УПК РФ, в соответствии с которой «следствие по делу должно быть закончено в срок, не превышающий 2 месяца со дня возбуждения уголовного дела», то очевидно, что предварительное расследование начинается именно с момента вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, а не с момента получения согласия прокурора.
Говоря о том, что дело считается возбужденным с момента получения согласия прокурора, мы, таким образом, безосновательно принижаем процессуальную роль следователя, отводя ему роль статиста при прокуроре.
Наиболее разумной представляется точка зрения профессора А. Рыжакова. По его мнению, законодатель под возбуждением дела понимает принимаемое следователем (дознавателем и др.) мысленное решение о наличии в его распоряжении законного повода и достаточных оснований, указывающих на признаки конкретного преступления. Новый УПК РФ нисколько не умаляет процессуальной самостоятельности следователя. Как и в прежнем Кодексе, следователь – лицо, которое самостоятельно должно оценивать наличие законного повода и достаточность оснований для возбуждения уголовного дела и возбуждать дело (ч. 1 ст. 146 УПК РФ). Оформление же данного процессуального решения постановлением и тем более получение согласия у прокурора являются лишь дополнительной гарантией соблюдения прав и законных интересов участников процесса.
В-третьих (и это следует из второго вопроса), являются ли предусмотренные в ч. 4 ст. 146 УПК РФ следственные действия (осмотр места происшествия, освидетельствование и назначение экспертизы) следственными действиями, специально предусмотренными законодателем до возбуждения дела, и является ли этот перечень исчерпывающим?
В. Исаенко и Ф. Багаутдинов полагают, что указанные следственные действия специально предусмотрены законодателем до возбуждения дела в качестве исключения и расширительному толкованию их перечень не подлежит. При этом В. Исаенко предлагает иметь в виду, что до возбуждения уголовного дела могут быть назначены только такие экспертизы, для производства которых не требуется получение образцов для сравнительного исследования, поскольку таковые могут быть получены только на основании постановления лица, производящего расследование, с оформлением соответствующего протокола согласно ст. 202 УПК РФ.
Полагаю, что такая точка зрения оспорима, поскольку не соответствует духу уголовного процесса и буквальному толкованию закона.
Начало производства по уголовному делу как процессуальной деятельности начинается с момента его возбуждения уполномоченным лицом. Соответственно все следственные действия для получения допустимых доказательств должны проводиться только по возбужденному делу. Период между вынесением постановления о возбуждении дела и получением согласия прокурора также является уже периодом расследования по возбужденному делу.
Является ли указанный в ч. 4 ст. 146 УПК РФ перечень следственных действий исчерпывающим? Для ответа на этот вопрос следует обратиться к конструкции данной правовой нормы. Перечень действий указан как «следственные действия по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего», а далее следует перечень этих действий, указанный в скобках. Подтверждая тезис о крайне низком качестве законодательной техники, профессор МГЮА Ю. Орлов[9] правильно заметил, что значение грамматического знака «скобки» в русском языке многообразно. В скобках может быть указан и эквивалент (слово-синоним), и дана расшифровка или детализация какого-либо понятия, и другие значения. Что подразумевал законодатель, включая перечень действий в скобки, можно только гадать.
Из текста нормы однозначно следует, что эти следственные действия должны быть направлены на закрепление следов преступления и установление лица, его совершившего. Являются ли таковыми предусмотренные в ст. 146 УПК РФ действия, и в чем их исключительность, заставившая законодателя специально их выделить?
Включение в перечень освидетельствования оправданно, поскольку позволяет как получить следы преступления, так и установить лицо, его совершившее, например: по делам об изнасилованиях; о преступлениях, связанных с употреблением наркотиков, и др.
Осмотр места происшествия – бесспорно, важное и главное первоначальное следственное действие, которое может дать основную массу следов преступления и указать на лицо, его совершившее. Однако производство данного следственного действия и так разрешено законодателем проводить до возбуждения дела, поэтому причина включения его в перечень ст. 146 УПК РФ не понятна.
И совершенно не понятно включение в перечень такого действия, как назначение судебной экспертизы. Именно назначение, а не производство экспертизы. Буква закона приходит в вопиющее противоречие с его смыслом. Само по себе назначение экспертизы не может установить следы преступления, а тем более лицо, его совершившее. Как правило, для принятия решения по делу необходимы выводы экспертов.
Для практиков совершенно очевидна нелепость включения в перечень только указанных трех действий, тогда как в реальности чаще возникает необходимость проводить другие следственные действия. Совершенно не понятно, почему, работая по «горячим следам», следователь не может допросить потерпевшего или свидетелей-очевидцев преступления и получить наибольшее количество сведений как о следах преступления, так и предполагаемых преступниках. Проведение таких допросов не нарушает чьих-либо прав и законных интересов, а наоборот, соответствует целям уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ) – защите прав и законных интересов потерпевших. При этом следует напомнить, что потерпевший, подавая заявление о преступлении, уже предупреждается об уголовной ответственности за заведомо ложный донос. Если заявитель желает уточнить свое заявление и дать более подробные показания, то, на мой взгляд, неразумно ставить его допрос в зависимость от согласия прокурора. Давать показания – право потерпевшего на свою защиту, которому корреспондирует обязанность уполномоченных органов допросить его.
Полагаю, что до получения согласия прокурора, кроме действий, указанных в ст. 146 УПК РФ, возможно проведение и других следственных действий, нацеленных именно на закрепление следов преступления и установление лиц, совершивших преступление. Исключение могут составить следственные действия, направленные на проверку уже ранее полученных доказательств, – очная ставка, следственный эксперимент, проверка показаний на месте. Нет веских причин запрещать не только допросы лиц, но и проведение таких действий, как опознание лица или, к примеру, обыск и выемку, включая в жилище.
Закон предусматривает в случаях, не терпящих отлагательства, проведение обыска или выемки в жилище и без судебного решения (а на переходный период – с санкции прокурора) с последующей проверкой их законности. Подобные исключительные случаи часто возникают именно на первоначальных этапах расследования. Например, появились сведения, что лицо, совершившее убийство, со следами крови на теле и одежде скрылось в определенном доме, или жители указали квартиру, где сбывают наркотики. Промедление в таких случаях с обыском повлечет утрату доказательств (кровь может быть смыта, наркотики и другие вещественные доказательства уничтожены). Наоборот, непринятие всех возможных мер к изобличению виновных должно бы расцениваться как грубейшее нарушение принципа публичности.
Таким образом, чтобы разрешить возникающие вопросы, представляется целесообразным рекомендовать скорректировать норму ч. 4 ст. 146 УПК РФ: либо расширить перечень предлагаемых следственных действий, либо использовать такое обобщающее понятие, как «неотложные следственные действия». Согласно п. 19 ст. 5 УПК РФ неотложные следственные действия – это как раз те действия, которые выполняются в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования. Нацеленность этих действий в полной мере отвечает задачам не только стадии возбуждения уголовного дела, но и в целом уголовного судопроизводства, а также соответствует принципу публичности, логически вписывается в конструкцию нормы.
§ 3. Поводы и основания к возбуждению уголовного дела. Особенности возбуждения уголовного дела по оперативно-розыскным данным Уголовный процесс начинается со стадии возбуждения уголовного дела, основной задачей которой являются, с одной стороны, реагирование на каждый факт совершения преступления, с другой – ограждение последующих этапов уголовного процесса от рассмотрения происшествий, бесспорно не связанных с совершением преступления.
Уголовный процесс, а вместе с ним и деятельность, осуществляемая на первоначальной стадии уголовного процесса – стадии возбуждения уголовного дела, возникают лишь при наличии к тому повода и основания – повода и основания для начала уголовного процесса.
В ст. 140 УПК РФ закреплен исчерпывающий перечень поводов для возбуждения уголовного дела. Здесь же говорится о фактических основаниях для возбуждения уголовного дела. «Для возбуждения уголовного дела», т.е. для принятия решения (решения о возбуждении уголовного дела), которым завершается, а не начинается одноименная стадия. В анализируемой статье приведены наименование поводов и общая характеристика фактических оснований, но не для начала уголовного процесса, а для окончания первоначальной его стадии.
В ст. 140 УПК РФ даже не упоминается о поводе и основании для начала уголовного процесса. Тем не менее, именно ее содержание позволяет нам определиться с понятиеобразующими признаками всех названных уголовно-процессуальных институтов.
Иначе говоря, всесторонне и полностью уяснить содержание ст. 140 УПК РФ мы можем, лишь досконально разобравшись с каждым из понятий, признаки которых закреплены в рассматриваемой нами норме права. Речь идет о понятиях:
–повод для начала уголовного процесса,
–повод для возбуждения уголовного дела,
–фактическое основание для начала уголовного процесса,
–фактическое основание для возбуждения уголовного дела.
Уже только поэтому необходим подробный анализ каждого из вышеназванных понятий в отдельности. Начнем с повода для возбуждения уголовного дела.
Согласно ч. 1 ст. 140 УПК РФ поводами для возбуждения уголовного дела служат:
1) заявление о преступлении;
2) явка с повинной;
3) сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.
В п. 43 ст. 5 УПК РФ приведен несколько иной их перечень. Здесь отмечается, что сообщение о преступлении – это «заявление о преступлении, явка с повинной, рапорт об обнаружении преступления». Нетрудно заметить, что наименование третьего подвида поводов для возбуждения уголовного дела в п. 43 ст. 5 УПК РФ несколько отличается от наименования, использованного в п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ. Оно отличается и от наименования процессуального документа, порядок составления которого урегулирован ст. 143 УПК РФ. В последней характеризуется «рапорт об обнаружении признаков преступления», а не «рапорт об обнаружении преступления».
Как же правильно именовать данный повод? Более совершенной представляется формулировка пункта 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ.
Уголовный процесс начинается не с момента завершения оформления рапорта об обнаружении признаков преступления. Сам процесс оформления данного документа урегулирован ст. 143 УПК РФ. Уголовный процесс начинается тогда, когда в распоряжении компетентного органа (должностного лица) появится повод и основание для начала уголовного процесса. Поводом в рассматриваемой ситуации, исходя не только из содержания п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ, но и из ст. 143 УПК РФ, является сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.
Анализ формулировок, использованных законодателем в ч. 1 ст. 140 УПК РФ, с учетом содержания статей 21, 39, 40, 146, 163 УПК РФ, позволяет заключить, что повод для возбуждения уголовного дела – это первый источник осведомленности органа дознания, дознавателя, следователя, руководителя или члена следственной группы, начальника следственного отдела или прокурора о готовящемся, совершаемом либо совершенном деянии (последствиях такового), содержащем процессуально значимые признаки объективной стороны состава преступления.
Авторы комментариев к ст. 140 УПК РФ иногда под поводами для возбуждения уголовного дела понимают совершенно иные явления. Так, Шевчук А.Н. к ним относит «сообщение о преступлении, содержащееся в заявлении о преступлении, явке с повинной или в ином источнике».[10] Нетрудно заметить, что указанным определением автор ставит знак равенства как минимум между формой определенного рода юридического факта и содержанием другого юридического факта, то есть между поводом для возбуждения уголовного дела и основанием для начала уголовного процесса.
Принято считать, что поводы для начала уголовного процесса ничем не отличаются от поводов для возбуждения уголовного дела. Это в принципе правильное утверждение все же требует некоторых дополнительных разъяснений. Действительно, приведенный в ст. 140 УПК РФ перечень источников осведомленности о специфического рода деянии (последствиях такового) ограничивает круг возможных поводов как для возбуждения уголовного дела, так и для начала уголовного процесса.
Между тем почти невозможно игнорировать существующие взаимосвязи формы и содержания явления. В нашем случае повод – это форма, а основание – это содержание явления, именуемого «юридический факт». В одном случае юридический факт, порождающий начало уголовного процесса, в другом – возбуждение уголовного дела.
Фактическое основание накладывает свою специфику на повод, вернее, на содержание изложенной в нем информации. То, что достаточно для начала уголовного процесса, зачастую не может быть достаточным для принятия решения о возбуждении уголовного дела.
По внешним («формальным», а не «содержательным») характеристикам повод для начала уголовного процесса и повод для возбуждения уголовного дела – это одно и то же. Более того, в ряде случаев на момент начала уголовного процесса в поводе к началу уголовного процесса сразу содержатся основания для возбуждения уголовного дела (а значит, и основания для начала уголовного процесса). Бесспорно, что в такой ситуации повод для возбуждения уголовного дела одновременно является и поводом для начала уголовного процесса. Или наоборот, повод для начала уголовного процесса одновременно служит поводом для возбуждения уголовного дела.
Таким образом, можно сделать вывод, что в ч. 1 ст. 140 УПК РФ приведен исчерпывающий перечень поводов не только для возбуждения уголовного дела, но и для начала уголовного процесса. Общие же требования к каждому из поводов закреплены в последующих статьях 141 – 143 УПК РФ.
Некоторые ученые считают, что для начала уголовного процесса достаточно одного повода (без основания). Так, Григорьев В.Н. пишет, что «начало» возбуждению уголовного дела как «первому этапу» уголовного процесса «кладет появление повода для возбуждения уголовного дела»,[11] что поводы для возбуждения уголовного дела «порождают уголовно-процессуальные правоотношения».[12] Можно ли признать безупречной такую позицию? Думается, нет. Заявление, поступившее в орган предварительного расследования или прокурору, может вообще не иметь ничего общего ни с преступлением, ни даже с каким-либо иным общественно опасным деянием (общественно опасными последствиями). В нем упоминание о признаках преступления может просто отсутствовать.
продолжение
–PAGE_BREAK–Такой повод не должен иметь следствием начало уголовного процесса. На практике между тем, пусть даже и редко, но все же имели место случаи производства предварительной проверки, а также вынесения постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела и по таким «происшествиям». Автору встречались материалы с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, собранные в связи с горением мусора в урне или поступлением в орган внутренних дел заявления о беспокойствах жителей многоквартирного дома, вызванных тараканами.
Позиция процессуалистов, полагающих возможным осуществление уголовно-процессуальной деятельности в связи с поступлением в компетентный орган повода (без основания), может привести на практике к пустой трате времени – к осуществляемой в порядке ст. 144 УПК РФ[13] предварительной проверке заявлений (сообщений), в которых о преступлении даже не упоминалось.
Уголовный процесс начинается при наличии предусмотренного законом повода и основания для начала уголовного процесса. Недаром заместитель начальника Главного управления МВД РФ Москалькова Т.Н. отмечает, что «поводы к возбуждению уголовного дела должны содержать информацию о наличии данных, указывающих на признаки преступления. Только в этом случае они могут служить основанием к проверке». Под проверкой профессор Москалькова Т.Н. подразумевает проверку, о которой идет речь в ст. 144 УПК РФ. А это значит, что на момент возникновения уголовно-процессуальных правоотношений она считает необходимым наличие не только повода, но и оснований для начала уголовного процесса.[14]
Без повода и основания не может быть возбуждено и уголовное дело. Постановление о возбуждении уголовного дела выносится, когда орган дознания, дознаватель, следователь, руководитель следственной группы, начальник следственного отдела и (или) прокурор располагают одним из предусмотренных ст. 140 УПК РФ поводом и фактическим основанием для возбуждения уголовного дела. Данное правило действует при соблюдении предусмотренных ст. ст. 24 и 146 УПК РФ условий, касающихся отсутствия фактических оснований отказа в возбуждении уголовного дела, получения органом предварительного расследования согласия прокурора на возбуждение уголовного дела и др.
В литературе высказано мнение о возможности наличия нескольких поводов для возбуждения уголовного дела одновременно.[15] Действительно, в одном и том же материале предварительной проверки могут присутствовать и заявление о преступлении, и явка с повинной. Между тем в каждом материале проверки (уголовном деле) есть лишь один повод для возбуждения уголовного дела. Это тот источник сведений об уголовно-процессуально значимых признаках преступления, который первым поступил в распоряжение компетентного возбудить уголовное дело органа (должностного лица). Именно он должен быть отражен в вводной части постановления о возбуждении уголовного дела. Недаром повод для возбуждения уголовного дела ученые называют «первым моментом», «побудительным началом» уголовно-процессуальной деятельности.[16]
Все остальные документы, даже если они оформлены с соблюдением правил, предусмотренных ст. 140 – 143 УПК РФ, ни поводами для возбуждения уголовного дела, ни тем более поводами для начала уголовного процесса в данном, одном, конкретно взятом уголовном процессе (уголовном деле) признаны быть не могут. Повод всегда один, потому что, когда имеется два источника осведомленности о происшествии, какой-то из них будет вторым.
Теперь последовательно было бы приступить к разъяснению положений ч. 2 ст. 140 УПК РФ. Исходя из буквального толкования данной нормы, можно сделать вывод, что в ней говорится об основании для возбуждения уголовного дела. Между тем в ней речь идет лишь о фактических основаниях для возбуждения уголовного дела. Юридическим основанием для возбуждения уголовного дела признается должным образом оформленное постановление о возбуждении уголовного дела. Характеристике данного процессуального документа посвящена ст. 146 УПК РФ.[17] Для начала уголовного процесса юридического основания законом не предусмотрено.
Если поводы к началу и окончанию стадии возбуждения уголовного дела – это равнообъемные понятия, то фактическое основание для возбуждения уголовного дела обычно не может быть таким же, как фактическое основание для начала уголовного процесса.
В ч. 2 ст. 140 УПК РФ дословно отмечено, что «основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления».
Помимо необходимости разграничения фактического основания для возбуждения уголовного дела и фактического основания для начала уголовного процесса, вышеприведенная формулировка порождает еще два вопроса: о каких признаках идет речь в данной части статьи и что значит «достаточные данные»?
Начнем с ответа на вопрос, что представляет собой понятие «признаки преступления» в том значении, которое использовано законодателем при формулировании ст. 140 УПК РФ?
Признаки преступления – это уголовно-правовое понятие, используемое в двух значениях: понятиеобразующие признаки преступления и признаки состава преступления. Чаще всего, говоря о признаках преступления применительно к характеристике фактических оснований для возбуждения уголовного дела, процессуалисты употребляют понятие «признаки состава преступления». Но последовательно ли использование данного термина без каких-либо дополнительных уточнений для характеристики фактических оснований возбуждения уголовного дела? Думается, что нет, по двум причинам. Во-первых, говоря вообще о признаках состава преступления, процессуалисты заставляют правоприменителя думать, что возбуждение уголовного дела возможно только при наличии такового (наличии всех признаков состава преступления).[18] Во-вторых, отсутствие конкретизации, о каких признаках состава преступления идет речь, приводит к абсурдному по своей сути выводу, что достаточные данные о любых признаках состава преступления есть фактическое основание для возбуждения уголовного дела.
Как известно, признаки состава преступления подразделяются на четыре вида (по элементам состава преступления): признаки субъекта, субъективной стороны, объекта и объективной стороны. Причем выявление признаков как минимум субъекта и субъективной стороны без выявления признаков объективной стороны состава преступления ни при каких обстоятельствах само по себе не может быть признано основанием для возбуждения уголовного дела. Иначе положения ч. 2 ст. 21 УПК РФ, закрепляющие предъявляемое к прокурорам, следователям, органам дознания и дознавателям требование в каждом случае обнаружения признаков преступления принимать предусмотренные УПК РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления, можно будет интерпретировать как необходимость принятия вышеуказанных мер в каждом случае обнаружения, что лицо достигло возраста, с момента наступления которого возможно привлечение его к уголовной ответственности.
На то, что «для возбуждения уголовного дела не обязательно наличие данных о том, кто совершил преступление, – они могут отсутствовать полностью», обращают внимание многие ученые.[19]
Ни признаки субъекта, ни признаки субъективной стороны состава преступления в отрыве от признаков объективной стороны состава преступления не имеют никакого значения для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.
Ни в коем случае нельзя ставить знак равенства между фактическим основанием для возбуждения уголовного дела и наличием достаточных данных обо всех признаках состава преступления.
В ряде случаев такое толкование ч. 2 ст. 140 УПК РФ может привести к негативным последствиям, когда средствами стадии возбуждения уголовного дела без принятия решения о возбуждении уголовного дела будут решаться задачи стадии предварительного расследования – установление всех обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ.
В стадии возбуждения уголовного дела, как правило, отсутствует исчерпывающая информация обо всех признаках состава преступления. Например, зачастую бывает неизвестно лицо, совершившее преступление, не выяснена субъективная сторона состава преступления и т.п. Если признать фактическим основанием для возбуждения уголовного дела состав преступления, то незаконным станет каждый случай возбуждения уголовного дела по нераскрытому преступлению. Ведь пока не установлено, кто совершил преступления, нет субъекта, обязательного признака любого состава преступления.[20] Вполне может оказаться, что общественно опасное деяние совершил невменяемый или лицо, не достигшее 14 лет (16 лет), и т.п.
Задача установления субъекта и субъективной стороны состава преступления стоит перед следующей за возбуждением уголовного дела стадией – стадией предварительного расследования. Только после производства следственных действий допустимо говорить о какой-либо степени доказанности вины лица в совершении преступления. Устанавливать лицо, совершившее преступление, средствами предварительной проверки заявлений, сообщений о преступлении недопустимо.
Соответственно можно сделать вывод, что в ч. 2 ст. 140 УПК РФ под основаниями для возбуждения уголовного дела понимаются имеющиеся в распоряжении компетентного органа достаточные данные, указывающие на процессуально значимые признаки объективной стороны преступления. Такой позиции, касаясь оснований для возбуждения уголовного дела, придерживается большинство процессуалистов.[21]
Между тем необходимо обратить особое внимание на то обстоятельство, что речь идет не обо всех признаках объективной стороны состава преступления. Иначе говоря, достаточные данные о признаках объективной стороны состава преступления не всегда являются фактическими основаниями возбуждения уголовного дела.
Исходя из структуры объективной стороны состава преступления, можно говорить о признаках, характеризующих причины, последствия, место, время и т.д. совершенного преступления. Но только две первые группы, то есть наличие у органов предварительного расследования или прокурора сведений о признаках общественно опасного деяния и признаках общественно опасных последствий его совершения, могут влиять на возникновение того или иного анализируемого нами уголовно-процессуального правоотношения.[22]
Таким образом, в уголовно-правовом смысле понятие «признаки преступления» включает в себя все признаки состава преступления, а в уголовно-процессуальном смысле, в смысле, который использован в ч. 2 ст. 140 УПК РФ, – только признаки общественно опасного деяния и наступивших общественно опасных последствий. Однако и признак деяния, и признак последствия преступления не при любых обстоятельствах, да и не каждый играет одинаково важную роль в решении вопросов о начале уголовного процесса, и тем более о возбуждении уголовного дела. Наличие одних из них, к примеру:
–«смерть человека»,
–«смерть двух или более лиц»,
–«массовое уничтожение животного мира»,
–«иные тяжкие последствия»,
вне зависимости от одновременного обнаружения других признаков уже само по себе предопределяет вступление компетентного органа, обладающего сведениями о нем, в уголовно-процессуальные отношения. Достаточные данные о наличии таковых к тому же – фактическое основание возбуждения уголовного дела.
Другие – несущественные – уголовно-процессуально значимые признаки (деяния и последствий) являются подобного рода фактическими основаниями только при их бесспорной доказанности и в определенном сочетании друг с другом. Несущественными обычно являются признаки последствий, которые не могут быть признаны преступными без установления определенных признаков деяния. И наоборот, почти никогда достаточные данные о признаках деяния (при предполагаемом материальном составе преступления) не могут быть фактическим основанием для возбуждения уголовного дела без сочетания с признаками предусмотренных уголовным законом последствий. Примером несущественного уголовно-процессуального признака преступления может служить:
–причинение минимально значимого для наступления уголовной ответственности ущерба;
–причинение вреда здоровью людей;
–нарушение правил дорожного движения и др.
Дать исчерпывающий перечень существенных и несущественных признаков объективной стороны состава преступления невозможно. Тем не менее, можно предложить правило, которое в любой ситуации позволит правоприменителю выяснить, о каком (существенном или несущественном) признаке идет речь. Существенный признак таковым является бесспорно. Существуют и бесспорно несущественные признаки. Когда же при характеристике признака возникают сложности по поводу отнесения его к той или иной группе, его следует считать несущественным.
В зависимости от характера повода к началу уголовно-процессуальной деятельности и обстоятельств происшествия, возможна различная степень вероятности наличия либо отсутствия в распоряжении компетентного органа признаков общественно опасного деяния или общественно опасного последствия (существенных и несущественных признаков). Так, к примеру, заявление гражданина о совершенной у него краже может и не подтвердиться. В то время как письменное сообщение в орган внутренних дел с приложенным к нему актом судебно-медицинского освидетельствования трупа, закрепившим факт насильственной смерти, в любом случае предполагает бесспорное наличие признаков общественно опасных последствий.
Соответственно по степени установленности (доказанности)
отраженные в поводе уголовно-процессуально значимые признаки объективной стороны состава преступления можно подразделить на:
1) бесспорно (достоверно) имевшие место;
2) вероятно имевшие место.
Следует также отметить, что уголовно-процессуально значимые признаки объективной стороны состава преступления в поводе могут вообще отсутствовать – бесспорно отсутствовать. Вероятное их отсутствие предполагает также вероятное наличие признаков и поэтому не требует специального рассмотрения.
В зависимости от того, данными о наличии (отсутствии) каких признаков преступления располагает орган предварительного расследования или прокурор: существенных или несущественных, точно или вероятно установленных, и в каком объеме, складывается та или иная типичная ситуация. Для каждой из таковых законным будет принятие только одного, строго определенного процессуального решения: приступить к предварительной проверке заявления (сообщения) о преступлении, возбудить уголовное дело, отказать в возбуждении уголовного дела или же вообще не начинать уголовного процесса.
§ 4. Основания и процессуальный порядок отказа в возбуждении уголовного дела Закрепленный в ст. 148 УПК РФ порядок осуществления действий, связанных с вынесением постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, дополнен целым рядом положений, которые отсутствовали в ст. 113 УПК РСФСР, регулировавшей ранее порядок принятия рассматриваемого процессуального решения. Данные положения требуют внимательного изучения и формулирования разъяснений, которые могли бы способствовать единообразному их применению на практике.
В соответствии с требованиями ч. 1 статьи 148 УПК РФ постановление об отказе в возбуждении уголовного дела выносится «при отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела». Использованное в настоящей статье понятие «основания возбуждения уголовного дела» неидентично тому, о котором говорится в ч. 2 ст. 140 и в ч. 1 ст. 146 УПК РФ. Это более широкое понятие. Отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела, о которых идет речь в ст. 148 УПК РФ, может проявиться не только собственно в отсутствии достаточных данных, указывающих на уголовно процессуально значимые признаки объективной стороны состава преступления,[23] но и (или) в наличии оснований отказа в возбуждении уголовного дела.
Иначе говоря, если и применительно к комментируемой статье понятие «основания для возбуждения уголовного дела» употреблять в истинном его значении (значении, предусмотренном ч. 2 ст. 140 УПК РФ), то следует признать, что в ст. 148 УПК РФ указаны не все основания принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела.[24]
Анализ положений УПК РФ указывает на то, что решение (постановление) об отказе в возбуждении уголовного дела может быть вынесено в связи с наличием оснований отказа в возбуждении уголовного дела (ст. 24 УПК РФ) или в связи с отсутствием оснований возбуждения уголовного дела (ч. 2 ст. 140, ч. 1 ст. 145, ч. 1 ст. 146 УПК РФ и ч. 1 комментируемой статьи).
Основания отказа в возбуждении уголовного дела некоторые ученые именуют обстоятельствами, исключающими «производство по уголовному делу» (ст. 24)[25], другие «обстоятельствами, исключающими движение уголовного дела».[26] Особой проблемы переименование данного уголовно-процессуального института не порождает. Однако хотелось бы отметить, что в УПК РФ обстоятельством, исключающим производство по уголовному делу, именуется лишь осуществленный в порядке ч. 4 ст. 448 УПК РФ отказ Совета Федерации или Государственной Думы в даче согласия на лишение члена Совета Федерации или соответственно депутата Государственной Думы неприкосновенности. А термин «обстоятельства, исключающие движение уголовного дела» вообще не употреблен.
продолжение
–PAGE_BREAK–