Агрессия и насилие
Современное общество живёт в информационной эре, когда человек
не мыслит своё существование без информации, которая помогает ему
сориентироваться в жизни и выжить.
Проблема в том, что информация, которую получает человек,
может быть не только конструктивной, но и способной влиять деструктивно на
сознание, подсознание и, в итоге, поведение людей.
Один из основных каналов, по которым общество получает
информацию,- это СМИ, которые стремятся осветить максимально возможное
количество явлений действительности. В том числе – и о насилии.
Опасение вызывает не только количество информации о насилии,
но и качественные её характеристики, то есть характер, способ подачи материала.
В последнее время много внимания уделяется электронным СМИ, но
на наш взгляд, печатные не утратили ещё своих позиций и оказывают значительное
влияние на массовое сознание. Главный инструмент печатных СМИ – слово. Именно
через него совершается воздействие на сознание и подсознание. Поэтому нельзя
исследовать явление эскалации насилия в СМИ, не затрагивая лингвистический
аспект проблемы.
В обыденном языке слово “агрессия”
означает множество разнообразных действий, которые нарушают физическую или
психическую целостность другого человека (или группы людей), наносят ему
материальный ущерб, препятствуют осуществлению его намерений, противодействуют
его интересам или же ведут к его уничтожению. Такого рода антисоциальный
оттенок заставляет относить к одной и той же категории столь различные явления,
как детская ссора и войны, упреки и убийство, наказание и бандитское нападение.
Языковая агрессия – это, соответственно, агрессия,
инструментом которой является не сила, а слово. Таким образом, слово – это
общее звено между СМИ и речевой агрессией.
Вербальная агрессия в современном мире оценивается
общественным сознанием как менее опасная и разрушительная, чем агрессия
физическая. Но вербальную агрессию можно считать первым шагом на пути к
агрессии физической и явлением, создающим у человека агрессивный подход к
действительности. Возможно, поэтому речевая агрессия в современных логосферах
сдерживается очень слабо. В традиционной культуре были попытки сдержать речевую
агрессию: дворянство за оскорбление на дуэль вызывало.
Агрессия – широкое понятие: в тексте это может быть не только
угроза (открытая или скрытая), но и деструктивное воздействие, которое способно
нанести урон тому, против кого направлена, и тому, кто читает материал.
Большинство исследователей-лингвистов относят к текстам с речевой агрессией
только тексты, содержащие открытую или скрытую угрозу, оскорбление и т.п. А
большинство психологов обращают внимание на тот факт, что агрессивность
повышается при прочтении не только таких текстов, но и описание насилия.
Слово урон в данном случае можно понимать широко: это и
ощутимый моральный ущерб (но в данном случае речь скорее идёт о вмешательстве в
частную жизнь и т.п.), и негативное влияние на психику. Поэтому необходим
психолингвистический анализ материалов о насилии.
Чтобы изучить влияние материалов о насилии на сознание
человека, мы проводили анкетирование, о котором я скажу чуть позже, и выявили
ряд факторов, которые, на наш взгляд,
порождают агрессивную волну. Во-первых, психологические:
– акцентирование
внимания на сам акт насилия, а не на какую-то проблему, с ним связанную
(описание ради описания), отсутствие анализа описываемого явления или события;
– детальное
описание акта насилия как процесса и детальное описание ощущений объекта
агрессии, не содержащее нравственного осуждения и/или информации о наказании
агрессора;
Но вышеприведённые критерии – чисто психологические. Обратимся
к лингвистике. Из лингвистических усилителей агрессивной волны мы можем
назвать:
использование лексем, семантически связанных в общественном
сознании с агрессивными действиями, например: жертва, зверски, убийство,
насильник, маньяк, избивать, истязать, боль, страх, труп, а также нож
(выяснилось, что большинство опрошенных испытывает страх передэтим словом, хотя
их никто не резал и ножом не угрожал; ассоциация, кстати, может быть вполне
невинная: для мясника это лишь орудие работы);
яркое описание акта агрессии, можно сказать, красочное, т.е.
добавление штрихов, повышающих зрелищность описания: если тело, то
растерзанное, убитый – зверски, изнасилованная – чудовищно и т.д.
нейтральные слова, не связанные в обычной жизни с насилием, в
контексте приобретают агрессивную окраску: если неагрессивно настроенный
человек со словом заткнуть свяжет за пояс, то агрессивно настроенный –
рот, так же обстоит дело с такими,
например, словами, как достать (из погреба – человека), броситься (в воду – с
ножом), воткнуть (лопату – нож в спину). Кроме того, контекстуально с образом
убийцы или жертвы можно связать даже такие слова, как сейф (чего уж безобиднее,
даже должно ассоциироваться с надёжностью, но если убийца бил жертву головой о
сейф, то данный предмет меблировки приобретает зловещую тень), драма, пьянка (хотя у этого слова изначально
не положительная коннотация, но с убийством не связанная), батарея (та же
история, что и с сейфом).
Мы провели анкетирование, с помощью которого постарались
установить ассоциативные ряды, связанные со словами, которые другая группа
опрошенных выделила в предложенных текстах как несущие агрессивный настрой.
Так получилось, что
анкетируемыми были в основном женщины разных возрастов, но мы проверили
и реакцию мужчин: она не отличалась.
Этап первый: одной группе участников дали прочесть тексты о
насилии (материалы газеты КП) и попросили выбрать слова, которые, по их мнению,
связаны с понятием агрессия, насилие. Из этих слов мы составили анкеты.
Этап второй: другая группа участников эти анкеты заполнила,
при этом мы устанавливали, какие слова вызывают агрессивную реакцию только
в тексте, а какие – даже вырванными из
контекста.
Примечательно, что участники могли прочесть сразу не более
пяти материалов о насилии (не разбавляя другим чтением). При этом после
прочтения одного-двух человек хмурился и возмущался «что за ужас», а после
прочтения четырёх-пяти у испытуемых наблюдалось падение настроения, повышение
раздражительности, нервозность, причём
этот эффект достаточно устойчив, то есть надолго. Что же до заполнения анкет,
то многие, заполнив одну анкету, от второй отказывались, аргументируя это тем,
что и так настроение испортилось, нечего его этим ужасом дальше портить.
Таким образом, в материале эти слова «разбавлены» лексикой, с
насилием не связанной, а в анкетах агрессивная лексика собрана, поэтому они
оказывают такое влияние.
Но это касается в основном тех анкетируемых, кто полностью
сконцентрировал внимание на анкете. Те же, кто при их заполнении разговаривал,
выполнял какую-то другую работу (одним словом, отвлекался), не испытывали
негативных эмоций после заполнения.
Третьим этапом было повторное анкетирование: мы давали
заполнить анкеты тем людям, которые делали изначальную выборку слов из
материалов. Они очень быстро вспоминали, из каких материалов взяты слова, и по
ним могли точно воссоздать коллизию материала, поэтому чётко соотносили их с
актами агрессии. Но в анкетах были и слова, выбранные другими. И если
испытуемый не читал материал, из которого были взяты те или иные слова, то его
реакция не расходилась с предыдущими показателями.
Если говорить о плотности слов, семантически связанных с
А., то она, на первый взгляд,
сравнительно невелика. Например: в материале «Супругов Пановых похитили, убили
и… выбросили» из 358 слов (не считая вспомогательные части речи) опрошенные назвали
только 23 связанных с Агрессией. В заметке «Убили следователя в собственном
доме» из328 – 30, в другой заметке «Подружки выбросились из окна, взявшись за
руки» из 91 – 13. Но необходимо отметить, что это слова, создающие костяк
материала. Так, в первом материале это слова, исходя из которых, даже не читая
текст, ограничившись полным информативным заголовком, можно понять, о чём идёт
речь: кто – уголовник, братва, похитители (2 раза), отморозки (2 раза),
бандиты, убийцы-беспредельщики; кого – тела (2 раза), трупы, похищенных;
как (что произошло) – избили, похитили, убили (2 раза), зверство,
связали (руки), набросились, проломили (голову). На основе этих слов
подавляющее большинство опрошенных составило примерно такую схему (приводим
одну из более типичных): Какие-то отморозки похитили кого-то, набросились, зверски избили, проломили голову, убили.
Что касается морфологического состава лексики, связанной с
насилием, то в ней преобладают глаголы и отглагольные имена существительные.
Глаголы ( в том числе причастия):
а) собственно физического действия, напрямую связанного
семантически с актом агрессии: зарезать, бить, убить, избить, забить, добить,
задержать, ударить, грабить, похитить, наброситься, погибнуть, повеситься,
убитый;
б) приобретающие агрессивную окраску только в определённом
контексте, в сочетании с определёнными именами: броситься (откуда-то), дурить,
исчезнуть (с глаз, синоним «спрятаться» или же «быть похищенным»), замешанный (
в деле)
в) очень далёкие от акта агрессии: разочароваться, пить
(употреблять алкогольные напитки, омрачённый;
Имена: а) названия актов насилия: преступление, зверство, похищение, убийство, самоубийство,
смерть, трагедия, удар, перепалка, драка, нападки, скандал, членовредительство,
злодеяние, задержание, побои, зверский, страшный, ужасный, террористический, хулиганский,
уголовный;
б)
связанные с описанием агрессора:
непосредственно наименование: преступник, убийца, самоубийца,
грабитель, похититель, братва;
характеристика: маньяк (и сексуальный маньяк), неизвестный,
стрелок, алкоголик, скандалист, виновник, подозрительный, пьяный, судимый,;
оценка: уголовник,
отморозок, бандит, браток, зек, ублюдок, пропойца, алкаш, тип (жарг.), псих,
дикарь, дикий, слоняющийся;
в) описания орудия преступления
это может быть предмет, который устойчиво связан в сознании
аудитории с насилием: нож, пуля;
другой вариант – приобретающие негативную окраску в контексте:
сейф (если о него били головой жертву), топор (если им рубили не дрова, а
голову человеку), петля (не в вязании, а на шее);
г) описание жертвы насилия: жертва, похищенный,
убитый, растерзанный, изнасилованная (чаще о женщинах), труп, тело, несчастный,
мёртвый, пленный;
д) сопутствующие основному описанию: милиция, шок, бабки (деньги), крик,
прокуратура, неприятности, депрессия, разочарование, проблемы, тяготы
(болезни), деньги, пьянка, выстрел, дело (уголовное), неприкаянность, скандал,
кровь, тюрьма, алиби, подозрение, травма, сотрясение (мозга), задержание,
решётка (тюремная), вина, приговор, оперативники, милиция, предсмертный, последний (вздох),
разрушительный.
Из приведённых примеров хорошо видно, что многие из названных
слов приобретают негативную окраску только в сочетании с другими, семантически
агрессивно нагруженными словами.
Чтобы избежать избыточного перегруза сознания и подсознания
аудитории образами насилия, журналистам можно порекомендовать следующее:
избегать красочных описаний акта Агрессии, т.е. не прилагать
эпитеты, способные создать тяжёлое впечатление от прочтения материала;
делать упор не на описание самого акта Агрессии, а на
наказание, которое следует за ним. Дело в том, что избежать описания насилия
всё равно невозможно, но наказание должно быть описано равноценно.
использовать синонимы, чтобы смягчить впечатление. Например,
со словом тело гораздо меньше негативных ассоциаций, чем со словом труп;
стараться употреблять нейтральное слово в агрессивном
контексте как можно меньшее количество раз, чтобы не вызвать стойкую ассоциацию
с актом насилия;
Существует теория, что, насмотревшись сцен насилия, человек
начинает испытывать отвращение к нему, поэтому писать про акты Агрессии надо,
но при этом подавать их соответствующим образом.
При подготовке этой работы были использованы материалы с сайта
http://www.studentu.ru