Анне Андреевне Ахматовой посвящается… Открытый урок

КНИГА ЖЕНСКОЙ ДУШИ.Анне Андреевне Ахматовой посвящается…(Открытый урок по литературе в 11 классе) Учитель русского языка и литературы МОУ СОШ № 4 Ощепкова Татьяна Григорьевна п. Победа.ЦЕЛЬ:Познакомить учащихся с творчеством А. Ахматовой.Содействовать развитию эстетического вкуса и любви к поэзии.ОБОРУДОВАНИЕ:На доске – портрет А.Ахматовой, выполненный родителями ученика, эпиграф, на стенде фотографии Н. Глена, Л. Горнунга. П. Лукницкого и др. «Анна Ахматова»; комплект из 18 открыток (автор текста и составитель Л. Шилов); собрание сочинений А.Ахматовой, сборники стихотворений Ахматовой, проигрыватель.Я – голос ваш, жар вашего дыханья,Я – отраженье вашего лица.Напрасных крыл напрасны трепетанья, –Ведь всё равно я с вами до конца.Анна Ахматова^ ХОД УРОКАСЛОВО УЧИТЕЛЯ. Уважаемые гости, дорогие ребята, сегодня у нас не обычный, не традиционный урок, а урок-монолог, урок-спектакль, который мы назвали «Книга женской души». Во время каникул мы вместе с упоением читали и учили стихотворения Анны Ахматовой, и сегодня мы расскажем о ней, о её поэзии, прочитаем свои любимые стихи, а затем, уже дома, напишем сочинение, в котором поделимся своими впечатлениями и расскажем о том, что дал нам сегодняшний урок. Анна Ахматова. С этим именем связанна самая значительная во всей мировой литературе «женская» поэзия. Но возможно ли и нужно ли сейчас это противопоставление? Женская поэзия? Мужская? Конечно, всякая большая литература общечеловечна. И всё же мало что можно объяснить в стихах Анны Ахматовой, не поняв этого женского характера их. Русской Сапфо часто называли молодую Ахматову, потому что она, подобно древнегреческой певице Сапфо, рассказала в своих лирических миниатюрах об огромном чувстве, о любви. «Я научила женщин говорить», – заметила как-то Ахматова в одной эпиграмме. И может сложиться впечатление, что до Ахматовой в русской поэзии не было женских имён. Это, конечно, не так. В 19 веке было много женщин, писавших стихи, часто даже стихи хорошие. Это Каролина Павлова и Юлия Жадовская, Елизавета Жахова и Евдокия Растопчина. Духовная энергия женской души, которая копилась веками, получила выход в поэзии женщины, родившейся под скромным именем Анны Горенко и под именем Анны Ахматовой.^ ТИХОНЬКО ЗВУЧИТ МУЗЫКА Ф. ШОПЕНА «АВЕ МАРИЯ».ВЫСТУПЛЕНИЯ УЧАЩИХСЯ:1 ЧТЕЦ: Анна Андреевна Ахматова родилась 11 июня 1889 года под Одессой. Годовалым ребёнком она была перевезена в Царское Село, где прожила до 16 лет. 2 ЧТЕЦ:«Мои первые воспоминания, – писала Анна Ахматова, – царскосельские: зелёное, сырое великолепие парков, выгонов, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пёстрые лошадки, старый вокзал и нечто другое, что вошло впоследствии «Царскосельскую оду».Каждое моё лето я проводила под Севастополем, на берегу Стрелецкой бухты, и там подружилась с морем. Самое сильное впечатление этих лет – древний Херсонес, около которого мы жили.^ Каждое лето я проводила под Севастополем, на берегу Стрелецкой древний Херсонес, около которого мы жили.Читать я училась по азбуке Льва Толстого. В 5 лет, слушая, как учительница занималась со старшими детьми, я тоже начала говорить по-французски.Первое стихотворение я написала, когда мне было 11 лет. Стихи начались для меня не с Пушкина и Лермонтова, а с Державина и Некрасова («Мороз, Красный нос»). Эти вещи знала наизусть моя мама. Училась я в Царскосельской женской гимназии».1 ЧТЕЦ: Семья была большая: мать Инна Эразмовна, отец Андрей Антонович, сестры Ирина, Инна, Ия, братья: Андрей и Виктор. Наиболее близка детям была мать – натура, по-видимому, впечатлительная, знавшая литературу, любившая стихи. Инна Эразмовна вела свои род по женской линии от татарского хана Ахмата.3 ЧТЕЦ: «^ Моего прадеда хана Ахматова, – писала Анна Ахматова, – убил ночью в его шатре подкупленный русский убийца, и этим, как повествует Карамзин, кончилось на Руси монгольские иго… Одна из княжон Ахматовых… в 18 веке вышла замуж за богатого и знатного симбирского помещика Мотовилова. Егор Мотовилов был моим прадедом. Его дочь Анна Егоровна – моя бабушка. Она умерла, когда моей маме было 9 лет, и в её честь меня назвали Анной…»1 ЧТЕЦ: Об отце, по-видимому, всегда несколько отдаленном от семьи и мало занимавшемся детьми, Ахматова почти ничего не писала, кроме горьких слов о развале семейного очага после его ухода в 1905 году. Когда отец узнал, что дочь пишет стихи, он выразил неудовольствие.^ 3 ЧТЕЦ::«Я была овца без пастуха, – вспоминала Ахматова в разговоре с Лидией Чуковской. – И только семнадцатилетняя шальная девчонка могла выбрать фамилию для русской поэтессы… Мне потому пришло на ум взять себе псевдоним, что папа, узнав о моих стихах, сказал: «Не срами моё имя». – И не надо мне твоего имени! – Сказала я». 4 ЧТЕЦ: Время детства Анны Ахматовой пришлось на самый конец 19 века. В последствии оно чуть наивно гордилась тем, что ей довелось застать краешек столетия, в котором жил Пушкин. Когда по улицам Царского села двигалась порой пышная похоронная процессия и за гробом шли какие-то важные старики и старухи, это, как она позднее написала, всегда были похороны «младших современников Пушкина», а значит, и прощание с 19 веком.5 ЧТЕЦ: Через много лет Ахматова не раз – и в стихах, и в прозе – вернётся к Царскому Селу. Оно, по её словам, – исток жизни и вдохновения.^ Этой ивы листы в 19 веке увяли,Чтобы в строчке стиха серебриться свежее в стократ.Одичалые розы пурпурным шиповником стали,А лицейские гимны всё так же заздравно звучат.^ Полстолетья прошло… Щедро взыскана дивной судьбою,Я в беспамятстве дней забывала теченье годов, – И туда не вернусь! Но возьму и за Лету с собоюОчертанья живые моих царскосельских садов.6 ЧТЕЦ: Анна Ахматова начала писать стихи ещё в детстве и сочинила их, по её словам, великое множество. То была пора, если воспользоваться выражением Блока, «подземельного роста души». Уже ранние её стихотворения отличаются лаконичностью формы, строгостью и стройностью рисунка, а также какой-то внутренней почти драматической напряженностью чувства. Удивительно, но есть в этих стихах и чисто ахматовская недосказанность.^ Молюсь оконному лучу –Он бледен, тонок, прям.Сегодня я с утра молчу,А сердце – пополам.На рукомойнике моёмПозеленела медь.Но так играет луч на нём,Что весело глядеть.Такой невинный и простойВ вечерней тишине,Но в этой храмине пустойОн словно праздник золотойИ утешенье мне.Стихотворенье, как видим, «сделано» буквально из обихода, из житейского немудреного быта. Но как характерна для всей её последующей лирики эта ранняя строчка:^ Сегодня я с утра молчу,А сердце – пополам.8 ЧТЕЦ: Говоря о любовной лирике Ахматовой, критики впоследствии замечали, что её любовные драмы, развёртывающиеся в стихах, происходят как бы в молчании. Предполагается, что читатель или должен догадаться, или обратиться к собственному опыту, и тогда окажется, что тайная драма стихотворения относится ко многим и многим людям.^ 9 ЧТЕЦ:Ты письмо моё, милый не комкай,До конца его, друг, прочти,Надоело мне быть незнакомкой,Быть чужой на твоём пути.Не гляди так, не хмурься гневно.Я любимая, я твоя.Не пастушка, не королевнаИ уже не монашенка я –В этом сером, будничном платье,На стоптанных каблуках…Но, как прежде, жгуче объятье,Тот же страх в огромных глазах.Ты письмо моё, милый, не комкай,Не плачь о заветной лжи.Ты его в своей бедной котомкеНа самое дно положи.4 ЧТЕЦ:Был он ревнивым, тревожным и нежным,Как Божие солнце, меня он любил,А чтобы она не запела о прежнем,Он бедную птицу мою убил.Промолвил, войдя на закате в светлицу:«Люби меня, смейся, пиши стихи!».И я закопала весёлую птицуЗа круглым колодцем у старой ольхи.Ему обещала, что плакать не буду.Но камнем сделалось сердце моё,И кажется мне, что всегда и повсюдуУслышу я сладостный голос её.9 ЧТЕЦ:Есть в близости людей заветная черта,Её не перейти влюблённости и страсти, –Пусть в жуткой тишине сливаются уста^ И сердце рвётся от любви на части.И дружба здесь бессильна, и годаВысокого и огненного счастья,Когда душа свободна и чуждаМедлительной истоме сладострастья.Стремящиеся к ней безумны, а еёДостигшие – поражены тоскою…Теперь ты понял, отчего моёНе бьётся сердце под твоей рукою.10 ЧТЕЦ: 1910 год и даже последующие два-три были, по позднейшим словам Ахматовой, лишь предысторией жизни – и её собственной жизни, и того поколения, к которому она волею судьбы и рождения принадлежала. Начало 10-ых годов было отмечено в её судьбе важными событиями: она вышла замуж за Николая Гумилёва, обрела дружбу с художником Амадео Модильяни и выпустила первую книгу – «Вечер», принесшую ей мгновенную славу.9 ЧТЕЦ: С Гумилёвым она была знакома с гимназических лет – по Царскому Селу. Ей было тогда 14, а ему 17, то есть они в то время находились в возрасте Джульетты и Ромео. Однако Аня Горенко, в отличие от Джульетты, достаточно холодно относилась к ухаживаниям некрасивого, долговязого подростка и не соглашалась на брак целых 7 лет. Так или иначе, 25 апреля 1910 года в Никольской слободке под Киевом они обвенчались. Ближайшая подруга Ахматовой Валерия Срезневская писала в своих воспоминаниях: «Конечно, они были слишком свободными и большими людьми, чтобы стать парой воркующих «сизых голубков». Их отношения были скорее тайным «единоборством…»^ Не тайны и не печали,Не мудрой воли судьбы – Эти встречи всегда оставлялиВпечатление борьбы…11 ЧТЕЦ: Лирика Ахматовой периода её первых книг («Вечер», «Чётки», «Белая стая») – почти исключительно лирика любви. Её новаторство как художника проявлялось первоначально именно в этой традиционно вечной, многократно и, казалось бы, до конца разыгранной теме. Новизне любовной лирики Ахматовой бросилась в глаза современникам чуть ли не с первых её стихов, но, к сожалению, тяжело знамя акмеизма, под которое встала молодая поэтесса, долгое время как бы драпировало в глазах многих её истинный, оригинальный облик и заставляло постоянно соотносить её стихи, то с акмеизмом, то с символом. И тем не менее критики заметили, что лирике Ахматовой свойственна «романность». Каждая книга её стихов представляет собой как бы лирический роман, а каждое стихотворение – роман-миниатюру. И в этом роде искусства, в лирическом романе – миниатюре, в поэзии «гейзеров». Анна Ахматова достигла большого мастерства. Вот один из таких романов:^ Как велит простая учтивость,Подошёл ко мне, улыбнулся,Полуласково, полуленивоПоцелуем руки коснулся – И загадочных, древних ликовНа меня поглядели очи…Десять лет замираний и криков,Все мои бессонные ночиЯ вложила в тихое словоИ сказала его – напрасно.Отошёл ты, и стало сноваНа душе и пусто и ясно.Роман кончен. Трагедия в 10 лет рассказана в одном кратком событии, в одном жесте, взгляде, слове…^ 12 ЧТЕЦ: Такие миниатюры – рассказ о сероглазой дочке и убитом короле, рассказ о прощании у ворот.Слава тебе, безысходная боль!Умер вчера сероглазый король.^ Вечер осенний был душен и ал,Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:«Знаешь, с охоты его принесли,Тело у старого дуба нашли.Жаль королеву. Такой молодой!За ночь одну она стала седой».Трубку свою на камине нашёлИ на работу ночную ушёл.Дочку мою я сейчас разбужу,В серые глазки её погляжу.А за окном шелестят тополя:«нет на земле твоего короля…»9 ЧТЕЦ:Сжала руки под тёмной вуалью…«От чего ты сегодня бледна?» – Оттого, что я терпкой печальюНапоила его допьяна.Как забуду? Он вышел, шатаясь,Искривился мучительно рот…Я сбежала, перил не касаясь,Я бежала за ним до ворот.Задыхаясь, я крикнула: «ШуткаВсё, что было. Уйдёшь, я умру».Улыбнулся спокойно и жуткоИ сказал мне: «Не стой на ветру».В этой лирической миниатюре всего 12 строчек, но столько в них печали, трагичности. Мы видим лишь прощание у ворот. А до этого произошёл разрыв.^ Он вышел, шатаясь,Искривился мучительно рот. Сколько боли и трагедии и в его походке, и в мучительно искривлённом рте… А она – до конца ещё не осознавая, что произошло, лёгкая, растерянная, не касаясь перил, выбежала за ним, пытаясь предотвратить беду словами отчаяния: «Уйдёшь, я умру». И что же в ответ? Спокойная, жуткая улыбка и отрезвляюще страшные слова: «Не стой на ветру». Эти слова звучат как приговор, потому что с любовью не шутят.^ 8 ЧТЕЦ:Так беспомощно грудь холодела,Но шаги мои были легки.Я на правую руку наделаПерчатку с левой руки.Показалось, что много ступеней,А я знала – их только три!Между клёнов шёпот осени йПопросил: «Со мною умри!Я обманут моей унылой,Переменчивой, злой судьбой».Я ответила: «Милый, милый!И я тоже. Умру с тобой…»Это песня последней встречи.Я взглянула на тёмный дом.Только в спальне горели свечиРавнодушно-жёлтым огнём.Когда я читала это стихотворение, я представляла одинокую, очень взволнованную женщину. Шёпот осенних клёнов и милый трагический голос героини, готовой умереть оттого, что в спальне горят свечи равнодушно-жёлтым огнём, так растревожили меня, что я почувствовала всю трагедию расставания двух когда-то очень близких людей.5 ЧТЕЦ: Нередко миниатюры Ахматовой были, в соответствии с её излюбленной манерой, принципиально не завершены и походили не столько на случайно вырванную страничку из романа или даже часть страницы, не имеющей ни начала, ни конца и заставляющей читателя додумать то, что происходило между героями прежде.^ Хочешь знать, как всё это было?Три в столовой пробило,И прощаясь, держась за перила,Она словно с трудом говорила:«Это всё… Ах, нет, я забыла,Я люблю вас, я вас любилаЕщё тогда!» «Да».Мы видим, что чувство как бы мгновенно вырывается наружу из некоего плена молчания, терпения, безнадёжности и отчаяния. Ахматова всегда предпочитала «фрагмент» связному последовательному и повествовательному рассказу, так как он давал прекрасную возможность насытить стихотворение острым психологизмом. Фрагмент придавал изображаемому своего рода документальность.^ 3 ЧТЕЦ:Здравствуй! Лёгкий шелест слышишьСправа от стола?Этих строчек не допишешь – Я к тебе пришла.Неужели ты обидишьТак, как в прошлый раз, – Говоришь, что кур не видишь,Рук моих и глаз.У тебя светло и просто.Не гони меня туда,Где под душным сводом мостаСтынет грязная вода.4 ЧТЕЦ:Дал Ты мне молодость трудную.Столько печали в пути.Как же мне душу скуднуюБогатой Тебе принести?Долгую песню, льстивая,О славе поёт судьба.Господи! Я нерадивая,Твоя скупая раба.Ни буду в садах Отца.Я дрожу над каждой соринкою,Над каждым словом глупца.13 ЧТЕЦ: Особенно интересны стихи, где Ахматова переходит к «третьему лицу», использует чисто повествовательный жанр. Вот одно из таких стихотворений, написанных от лица мужчины:^ Подошла. Я волненья не выдал,Равнодушно глядя в окно.Села словно фарфоровый идол,В позе, выбранной ею давно.Быть весёлой – привычное дело,Быть внимательной – это трудней…Или томная лень одолелаПосле мартовских пряных ночей?Утомлённый гул разговоров,Жёлтой люстры безжизненный знойИ мельканье искусных проборовНад приподнятой лёгкой рукой.Улыбнулся опять собеседникИ с надеждой глядит на неё…Мой счастливый богатый наследник,Ты прочти завещанье моё.2 ЧТЕЦ: Когда я читала стихотворения Ахматовой, моё внимание привлёк автопортрет поэтессы, данный в одном из них:^ На шее мелких чёток ряд,В широкой муфте руки прячу,Глаза рассеянно глядятИ больше никогда не плачут.И кажется лицо бледнейОт лиловеющего шёлка,Почти доходит до бровейМоя незавитая чёлка.И не похожа на полётПоходка медленная эта,Как будто под ногами плот,А не квадратики паркета.А бледный рот слегка разжат,Неровно трудное дыханье,И на груди моей дрожатЦветы небывшего свиданья.Это стихотворение дорого мне тем, что я как будто вижу живую Ахматову, которая напрягла всю волю, чтобы удержать равновесие в жизни. Мир колеблется, как плот, он куда-то неотвратимо движется. Куда – неизвестно. Остановить это движение не возможно. Поэтому поэт так испуган и потрясён.9 ЧТЕЦ: Анна Ахматова скорбела о себе и о судьбе всех, кого знала и любила и чьей гибели, предчувствуя её, страшилась. Так возникли в её стихах трагические мотивы мгновенности и бренности человеческой жизни, греховной в своей слепой самонадеянности и безнадёжно одинокой в великом холоде бесконечности:^ Помолись о нищей, о потерянной,О моей живой душе,Ты, в своих путях всегда уверенный,Свет узревший в шалаше.И тебе, печально-благодарная,Я за это расскажу потом,Как меня томила ночь угарная,Как дышало утро льдом.В этой жизни я немало видела,Только пела и ждала.Знаю: брата я не ненавиделаИ сестры не предала.Отчего же бог меня наказывалКаждый день и каждый час?Или это ангел мне указывалСвет, невидимый для нас?11 ЧТЕЦ: Она искала спасения от охватывавшего её – и непонятного ей! – ужаса и растерянности в религии, но религия, вера, молитва вдруг неожиданно сплеталась с чувствами любви и томления:^ Потёртый коврик под иконой,В прохладной комнате темно.И густо плющ темно-зелёныйЗавил широкое окно.От роз струится запах сладкий,Трещит лампадка, чуть горя.Пестро расписаны укладкиРукой любовной кустаря.И у окна белеют пяльцы…Твой профиль тонок и жесток.Ты зацелованные пальцыБрезгливо прячешь под платок.А сердцу стало страшно биться,Такая в нём теперь тоска…И в косах спутанных таитсяЧуть слышный запах табака.13 ЧТЕЦ: Ещё в «Чётках» и «Белой стае» появился у Анны Ахматовой мотив воспалённой, жаркой и самоистязающей совести:^ Все мы бражники здесь, блудницы,Как невесело вместе нам!На сенах цветы и птицыТомятся по облакам.Ты куришь чёрную трубку,Так странен дымок над ней.Я надела узкую юбку,Чтоб казаться ещё стройней.Навсегда забиты окошки:Что там, изморось иль гроза?На глаза осторожной кошкиПохожи твои глаза.О как сердце моё тоскует!Не смертного ль часа жду?А та, что сейчас танцует,Непременно будет в аду.2 ЧТЕЦ: Чувство неясной вины постоянно и неотступно мучило её душу, и она возвращалась к этой больной теме много раз:^ Умирая, томлюсь о бессмертьи.Низко облако пыльной мглы…Пусть хоть голые красные черти,Пусть хоть чан зловонной смолы.Приползайте ко мне, лукавьте,Угрозы из ветхих книг,Только память вы мне оставьте,Только память в последний миг.Чтоб в томительной вереницеНе чужим показался ты.Я готова платить сторицейЗа улыбки и за мечты.Смертный час, наклоняясь, напоитПрозрачною сулемой3 ЧТЕЦ: Анна Ахматова искала спасения в красоте природы и в поэзии. И эти настойчивые искания духа очень по-женски найдены в теме любви. Тема уязвлённой и даже «беснующейся» совести придаёт любовной лирике Ахматовой резко оригинальный характер и раздвигает рамки традиционного любовного треугольника, показывая нам человеческую душу в её страданиях и боли.^ Всё отнято: и сила, и любовь.В немилый город брошенное телоНе радо солнцу. Чувствую, что кровьВо мне уже совсем похолодела.Весёлой Музы нрав не узнаю:Она глядит и слова не проронит,А голову в веночке тёмном клонит,Изнеможённая, на грудь мою.И только совесть с каждым днём страшнейБеснуется: великой хочет дани.Закрыв лицо, я отвечала ей…Но больше нет ни слёз, ни оправданий.4 ЧТЕЦ: Всё более властно заявляла о себе в поэзии Ахматовой и тема России. Начавшись с полупризнаний, эта тема становится постоянной спутницей многих сюжетов, рассказываемых в стихах «Белой стаи», «Подорожника», затем «Anno Domini» и других – вплоть до последних произведений.^ Пахнет гарью. Четыре неделиТорф сухой по болотам горит.Даже птицы сегодня не пелиИ осина уже не дрожит.Стало солнце немилостью Божьей,Дожди с Пасхи полей не прожил.Приходил одноногий прохожийИ один на дворе говорил:«Сроки страшные близятся. СкороСтанет тесно от свежих могил.Ждите глада, и труса, и мора,И затменья небесных светил.Только нашей земли не разделитНа потеху себе супостат:Богородица белый расстелетНад скорбями великими плат».10 ЧТЕЦ:Можжевельника запах сладкийОт горящих лесов летит.Над ребятами стонут солдатки,Вдовий плач по деревне звенит.Не напрасно молебны служились,О дожде тосковала земля:Красной влагой тепло окропилисьЗатоптанные поля.Низко, низко небо пустое,И голос молящего тих:«Ранят тело твоё пресвятое,Мечут жребий о ризах твоих».8 ЧТЕЦ:Дай мне горькие годы недуга,Задыханья, бессонницу, жар,Отыми и ребёнка, и друга,И таинственный песенный дар – Так молюсь за Твоей литургиейПосле стольких томительных дней,Чтобы туча над тёмной РоссиейСтала облаком в славе лучей.6 ЧТЕЦ: Говоря о теме Родины в поэзии Ахматовой, нельзя не вспомнить её знаменитое стихотворение «Мне голос был. Он звал утешно…» Оно направлено против тех, кто в годы суровых испытаний собрался бросить Родину. Ахматова в нём как бы проводит отчётливую линию между собой и эмигрантами.^ Мне голос был. Он звал утешно,Он говорил: «Иди сюда,Оставь свой край глухой и грешный,Оставь Россию навсегда.Я кровь от рук твоих отмою,Из сердца выну чёрный стыд,Я новым именем покроюБоль поражений и обид».Но равнодушно и спокойноРуками я замкнула слух,Чтоб этой речью недостойнойНе осквернился скорбный дух.7 ЧТЕЦ:Не с теми я, кто бросил землюНа растерзание врачам.Их грубой лести я не внемлю,Им песен я своих не дам.Но вечно жалок мне изгнанник,Как заключённый, как больной,Темна твоя дорога, странник,Полынью пахнет хлеб чужой.А здесь, в глухом чаду пожараОстаток юности губя,Мы ни единого удараНе отклонили от себя.И знаем, что в оценке позднейОправдан будет каждый час…Но в мире нет людей бесслёзней,Надменнее и проще нас.10 ЧТЕЦ: Лирика Ахматовой на протяжении всего послереволюционного двадцатилетия постоянно расширялась. Она вбирала в себя всё новые и новые, ранее не свойственные ей области. Но любовный роман не перестаёт быть главенствующим. Любовный эпизод, как и раньше, выступает перед нами в своеобразном ахматовском обличье: он никогда последовательно не развёрнут, в нём обычно нет ни конца, ни начала. Любовное признание, отчаяние или мольба, которые составляют стихотворение, кажется нам как бы обрывком случайно подслушанного разговора11 ЧТЕЦ:А ты думал – я тоже такая,^ Что можно забыть меня.И что брошусь, моля и рыдая,Под копыта гнедого коня.Или стану просить у знахарокВ наговорной воде корешокИ пришлю тебе страшный подарок – Мой заветный душистый платок.Будь же проклят. Ни словом, ни взглядомОкаянной души не коснусь,Но клянусь тебе ангельским садом,Чудотворной иконой клянусьИ ночей наших пламенным чадом – Я к тебе никогда не вернусь.12 ЧТЕЦ: Героиня ахматовских стихов, чаще всего говорящая как бы сама с собой в состоянии прорыва, полубреда, не считает нужным, да и не может дополнительно разъяснять нам всё происходящее. Передаются лишь основные сигналы чувств, без расшифровки, наспех – по торопливой азбуке любви. Отсюда впечатление крайней интимности.… ^ Тебе я милой не была,Ты мне постыл. А пытка длилась,И как преступница томиласьЛюбовь, исполненная зла.То словно брат. Молчишь, сердит.Но если встретился глазами – Тебе клянусь я небесами,В огне расплавится гранит.3 ЧТЕЦ:Кое-как удалось разлучитьсяИ постылый огонь потушить.Враг мой вечный, пора научитьсяВам кого-нибудь вправду любить.Я-то вольная. Всё мне забава,Ночью Муза слетит утешать,А наутро притащится славаПогремушкой над ухом трещать.Обо мне и молиться не стоитИ, уйдя, оглянуться назад…Чёрный ветер меня успокоит,Веселит золотой листопад.Как подарок, приду я разлукуИ забвение, как благодать.Но, скажи мне, на крестную мукуТы другую посмеешь послать?5 ЧТЕЦ: Отдав свыше пятидесяти лет литературному труду, Анна Ахматова внутренне понимала свою роль и значение в истории русской поэзии. Горделивое, с годами всё крепнувшее мужество её характера позволяло Ахматовой равнодушно внимать похвалам и наветам, преодолевать невзгоды и обиды. Внутреннее достоинство Ахматовой в последние десятилетия её жизни сказывалось во всём её облике, в её почти королевской осанке, поступи, посадке на диво вылепленной головы, в неторопливых движениях, в медлительной, с паузами, речи, в спокойном взгляде серо-зелёных глаз.6 ЧТЕЦ: Анна Ахматова скончалась на 77 году жизни, после трёх перенесённых инфарктов, 5 марта 1966 года в подмосковном санатории и была похоронена в Комарове, под Ленинградом. Анна Ахматова вела вперёд и побуждала любовь к Родине, к русской культуре.Звучит музыка Ф. Шопена «Аве Мария».