«Дурак, хвастун и пустомеля», «одаренный горячей душой». Государственная и общественно-политическая деятельность Д. П. Рунича: источники

Евгения Наильевна Азизова,аспирантка кафедры истории России,научн. рук. д.и.н проф. М.Д. Карпачев.«Дурак, хвастун и пустомеля», «одаренный горячей душой».Государственная и общественно-политическая деятельность Д.П. Рунича: источники1.Дмитрий Павлович Рунич (1778 – 1860), попечитель Петербургского учебного округа первой половины 20-х гг. XIX века и организатор «суда» над профессорами Петербургского университета 1821 г., чаще всего оценивался, как дореволюционными, так и современными историками, как «закоснелый консерватор». Такой зловещий образ, за которым не видно реальной фигуры, сложился в результате некритического копирования историками легкокрылых метафор современников Рунича. Изучение документов, как архивных, так и опубликованных, позволит составить новое представление о взглядах и деятельности этого одиозного представителя масонского консерватизма первой половины XIX в. Одна из важнейших групп источников – это источники по биографии Д.П. Рунича. Эти материалы дали возможность расширить представление о нем, не ограничивая его деятельность только «судом» над профессорами Петербургского университета 1821 г. и преобразованием Петербургского учебного округа. Особое место среди этих источников занимает послужной список Д.П. Рунича, который позволил наиболее полно восстановить его перемещения по служебной лестнице2. Рунич сделал карьеру, пройдя путь от сержанта лейб-гвардии Семеновского полка до действительного статского советника. Во многом его карьерному росту содействовал отец, Павел Степанович Рунич (1750-1825), сенатор, тайный советник, приближенный к императорскому двору. В круг его обязанностей входила деятельность по контролю за старообрядцами. Секретные приказы императоров Павла I и Александра I П.С. Руничу о старообрядцах свидетельствуют о довольно тесных отношениях между ними3. Интересны с генеалогической точки зрения три документа. Во-первых, «Жалованная грамота Елизаветы императрицы Руничу Петру о даровании ему нового чина поручика» дает представление о происхождении семейства Руничей, которое переселилось в Россию из Угорской Руси (Венгрии) в царствование Елизаветы Петровны4. Во-вторых, биографическая справка, составленная чиновником архива В.И. Саитовым, содержит генеалогические сведения о семье Руничей5. В-третьих, в конце жизни Рунич оставил для своих сыновей «Сведения о происхождении Руничей и о ближайших родственниках Д.П. Рунича, записанные им для сына Павла»6. Этот документ трудно считать вполне достоверным источником, но сопоставление его с послужным списком Д.П. Рунича и биографической справкой В.И. Саитова дает более полную информацию о биографии Рунича и его семействе. В РГИА хранится группа документов, содержащих сведения о материальном обеспечении семейства Руничей7. Изучение неопубликованной переписки Д.П. Рунича дает возможность уточнить представление о его масонском круге общения, его взглядах как масона-консерватора. Отечественная историография не обращала внимания на факт вступления Рунича в масонскую ложу «Умирающий сфинкс». К числу таких документов надо отнести письма А.Ф. Лабзина, известного масона и основателя ложи «Умирающий сфинкс», издателя журнала «Сионский вестник», масонов А.Д. Черевина, Ф.П. Ключарева, а так же С.Н. Глинки, П. Хомякова и других8. Архивные документы свидетельствуют и об успешной деятельности Рунича на посту московского почт-директора с 1812 по 1816 гг. (это письма с благодарностями от населения и служебная переписка) и в московском комитете Библейского общества9. Историки прежде не фокусировали свое внимание на этих видах деятельности Рунича. Тем не менее, они были важными для складывания его масонско-консервативной концепции, впоследствии повлиявшей на ход преобразования Петербургского учебного округа. Особое значение для нашей темы имеет группа документов, которая освещает деятельность Рунича на посту попечителя Петербургского учебного округа10. Они позволяют раскрыть некоторые обстоятельства и мотивы его деятельности в данный отрезок времени. Более того, информация, которая имеется в этих документах, опровергает сложившееся в историографии мнение, что он действовал единолично по примеру М.Л. Магницкого. Судя по документам, Рунич проводил преобразования Петербургского университета согласно распоряжениям министра духовных дел и народного просвещения кн. А.Н. Голицына и вместе со своими единомышленниками: ректором университета Е.Ф. Зябловским и директором Благородного пансиона Д.А. Кавелиным11. Кроме того, преобразования Рунича не идут ни в какое сравнение с действиями в Казанском университете православного консерватора М.Л. Магницкого. Тем не менее, в правительственных кругах и общественном мнении прочно сложилось представление, что вся ответственность за преобразование Петербургского университета должна быть возложена на Рунича12. Малоизвестные сведения о литературной деятельности Рунича содержат «Библиографические заметки», составленные чиновником архива Полторацким о произведениях Д.П. Рунича «Путешествие в Крым и Константинополь в 1786 г. миледи Кравен», «Удивительное мщение одной женщины» и «Хронологическая история Нового Завета»13. В историографии прочно сложилось мнение о том, что Рунич не являлся серьезным писателем. Историки не обращали внимание на тот факт, что он был автором около десятка оригинальных произведений. Больший интерес представляют сочинения Рунича, написанные им после отстранения от службы в 1826 г. Эти документы, к сожалению, остались без внимания исследователей. Между тем, в них содержатся суждения о проблемах церкви, веры, системы образования, военного дела. Их изучение дает возможность впервые описать его общественно-политические взгляды и идейные мотивы масонско-консервативной окраски, которыми он руководствовался в своей деятельности. Следует отметить, что разнообразие форм и тем произведений Д.П. Рунича свидетельствует о широте и разносторонности взглядов их создателя. Среди его литературных творений были не только прозаические, но и стихотворные произведения, например, стихотворение «В сиротстве нашем, в страданьи»14. В записке «Вопросы, требующие утвердительного или отрицательного ответа» Рунич высказывал заинтересованность в укреплении российской армии15. Он предлагал использовать воздушные шары для ведения разведки. В статье «О народном обучении в России…» Рунич представил свой взгляд на исторический процесс и систему образования в России16. В этой статье отражается влияние его масонских убеждений на характер задач воспитания и образования. Рунич делал упор на нравственное самосовершенствование человека. Он считал, что необходимо стать личностью, чтобы впоследствии нанизать на нравственный стержень положительные знания. Сборник «Богословские вопросы» является яркой иллюстрацией масонских взглядов Д.П. Рунича17. Он состоит из трех статей: «О чистилище и мытарствах после смерти», «Misterium Magnum» и «Ряд вопросов богословского и философского характера». Одно из ключевых понятий сборника – это представление о чистилище, как «неограниченном за гробом». По мнению Рунича, человек в течение жизни проходит нравственное очищение. Таким образом, чистилище, начинается не после смерти человека, а с его рождением, и продолжается во всю временную и вечную жизнь. В 1855 г. Рунич написал статью «1836 год в 1855 году. Часть I» по поводу сочинения Юнга-Штиллинга «Sieges Geschichte», давно интересовавшее и мистиков, и масонов18. Он не соглашался с конкретными расчетами автора, который указывал на 1836 г. «как на начало событий апокалиптических откровений». Тем не менее, Рунич был полностью солидарен с Юнгом-Штиллингом в том, что человечество готовится к завершению своей истории, к перевороту и изменению. Среди признаков конца света он называл: «упадок духа в людях и твердости, уныние, страх, печаль, новые болезни, равнодушие ко всему, кроме настоящего дня». В статье «Министерства в России» Рунич дал неоднозначную оценку преобразованиям Александра I, свойственную консерваторам19. Он признавал, что с его воцарением произошло возрождение страны, но ни одно из преобразований Александра I не упрочилось. Рунич объяснял этот факт слишком быстрыми темпами реформирования. Он называл развитие министерств главной ошибкой Александра I. Рунич опасался, что укрепление министерств приведет к развитию бюрократии, которая ограничит власть царя. Из опубликованных источников в первую очередь следует отметить документы, содержащие сведения о деятельности Д.П. Рунича на посту попечителя Петербургского учебного округа и университета. В ряде документов, относящихся к истории Петербургского университета, раскрывается точка зрения правления этого университета на действия Рунича в 1821 г. Эта точка зрения менялась под влиянием правительственной политики от лояльной в 1823 г. до резко отрицательной в 1869 г.20. Суд над профессорами Петербургского университета в 1821 г. известен по нескольким публикациям. Журнал «Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских» в 1860-х гг. издал несколько документов по этому делу. Во-первых, «Историческую записку», составленную экстраординарным профессором М. Плисовым, в которой не хватает протоколов заседания 7 ноября21. Во-вторых, под общим названием «Дело о Санкт-Петербургском университете в 1821 г.» были изданы «Краткая записка…» Рунича, полный вариант «Записки о производстве дела…» Плисова, выписки «вредных мест», вопросные пункты и ответы на них. В «Краткой записке…» Рунич изложил собственное мнение по поводу суда в университете, назвав дело о профессорах «делом не об учености, а о нападении на религию и правительство»22. «Записка о производстве дела…» была получена от сына Плисова вместе с его мнением, в котором составитель пытался оправдаться свои действия23. Традиционно более полной публикацией по этому делу называют приложения к книге М.И. Сухомлинова, в которых помимо перечисленных выше документов изданы мнения М.Л. Магницкого С.С. Уварова, А.С. Шишкова, кн. Куракина, барона Кампенгаузена по делу профессоров24. В отличие от Записки Плисова, которая содержит выдержки из протокола заседания в авторской обработке, мемории с журнала Чрезвычайного Общего Собрания Санкт-Петербургского университета 3, 4 и 7 ноября, в состав которых включены протоколы голосования и мнения профессоров собрания, более подробны и информативны25. Они представляют официальную точку зрения министерства народного просвещения и духовных дел по этому вопросу, содержат большие цитаты ранее утвержденных документов, констатируют вопросы и ответы обвиненных профессоров и мнения членов конференции. Некоторые из этих документов привлекали особое внимание исследователей, поэтому неоднократно переиздавались. Например, записка Рунича, в которой он интерпретировал свою деятельность с момента назначения в члены Главного Правления Училищ в 1819 г., оправдываясь тем, что действовал бескорыстно и, если был виноват, то не один26. Огромный массив документов по истории Санкт-Петербургского университета в 1820-х гг. XIX в. опубликован под редакцией С.В Рождественского и уникален тем, что иллюстрирует деятельность Рунича на посту попечителя Петербургского университета буквально шаг за шагом, начиная с назначения на этот пост 7 мая 1821 г. и до выхода в отставку 25 июня 1826 г. Наибольший интерес представляют доклады Рунича А.Н. Голицыну и А.С. Шишкову о проделанной им работе, и их предписания и донесения императору27. Тем не менее, официальные документы лишь констатируют свершившиеся исторические факты, не поясняют мотивов поведения и принятия Руничем тех или иных решений. С этой целью необходимо изучение переписки, данные которой особенно важны для установления личных, служебных и масонских связей Рунича. Письма Н.М. Карамзина к Руничу (1815 – 1825 гг.) подтверждают те дружеские взаимоотношения между ними, о которых впоследствии написал Рунич в своих «Записках»28. Интересный материал содержит переписка Рунича со знаменитыми масонами Н.И. Новиковым (1806 – 1817 гг.) и И.В. Лопухиным (декабрь 1812 г. – середина 1815 г.)29. Из этой переписки мы узнаем о масонских воззрениях Рунича и его связях с другими масонами. Новиков был его учителем, Лопухин – соратником по Библейскому обществу. Письма Рунича к В.М. Попову 1815 и 1818 гг. подтверждают масонские связи Рунича30. Тем не менее, он был вынужден в 1818 г. в письме В.М. Попову, написанному по требованию А.Н. Голицына, официально отказаться от принадлежности к масонству. Это было необходимо для дальнейшего карьерного роста в обстановке второй половины царствования Александра I, когда произошел переход на охранительные позиции. Император подозревал масонов в разрушении основ самодержавия, накладывал запреты на деятельность масонских лож. В 1820 г. в письме по поводу статьи о лорде Байроне Рунич заявил о своих консервативных взглядах, выступив за ограничение «чужеземного» влияния и распространения просветительских идей31. Письма Рунича к А.Н. Голицыну и неизвестному лицу содержат точку зрения Рунича на суд профессоров Петербургского университета, который был санкционирован Голицыным32. Следует отметить, что для выяснения мотивов действий Рунича недостаточно изучения переписки, необходимо исследовать его произведения, в которых в наибольшей степени отражены его взгляды. В 1839 г. в статье «Мысли» Рунич превозносил посмертно заслуги М.М. Сперанского, о котором он нелестно отзывался при жизни. Эта статья была напечатана только в 1896 г.33. В 1850 г. Рунич закончил написание своих мемуаров на французском языке. Они были разбиты на части и находились в разных руках, поэтому их перевод напечатан в двух редакциях в «Русской Старине» и в «Русском Обозрении». Сначала в «Русской старине» был опубликован отрывок, описывающий время правления Петра I и Екатерины II34. Чуть позже записки Рунича, предоставленные А.А. Титовым, были напечатаны полностью в «Русском Обозрении»35. В следующем году «Русская Старина» опубликовала вторую редакцию записок, переведенных В.В. Тимощук36. Многие страницы были утрачены. Эта редакция отличается тем, что в ней дан другой вариант перевода с французского, видоизменена разбивка на главы и напечатан ранее не опубликованный эпилог. Этот эпилог, по мнению редакции «Русского Обозрения», не представлял исторического интереса и содержал взгляды Рунича на события его времени и общий ход истории. В целом, в «Записках» Рунич дал характеристику и политических событий времен Петра I, Екатерины II, Павла I и Александра I и лишь поверхностно рассказал о своих служебных перемещениях. Рунич дал субъективную характеристику общеизвестным фактам и лицам, с которыми была связана его собственная деятельность, и во многом его сведения не точны, так как он писал, в основном, по слухам, поэтому «Записками» следует пользоваться только при помощи тщательной исторической критики. В 1854 г. Рунич написал статью «Россия от 1633 до 1854 г. Взгляд на древний и новый ее быт», которая интересна для изучения его исторических взглядов37. Она была опубликована в 1909 г. А. Титовым одновременно с «Автобиографическими записками» Д.П. Рунича и «Запиской о масонстве». «Автобиографические записки» – это отрывок из мемуаров Рунича, в котором автор пытался оправдаться в глазах общественного мнения, обрисовывая свое бедственное положение после увольнения от государственной службы38. В «Записке о масонстве» Рунич изложил свои взгляды на историю возникновения и развития масонства39. Отчеты Императорской Публичной Библиотеки содержат информацию о литературной деятельности Рунича после ухода с государственной службы40. Это сведения о сочинениях Рунича, его заметках и статьях, в основном, неопубликованных. Для формирования полного впечатления о Руниче необходимо обратиться к мемуарам его современников. Его фигура воспринималась современниками, как правило, односторонне и негативно. Рунича критиковали за ошибки и злоупотребления, которые он допустил на посту попечителя Санкт-Петербургского университета и учебного округа. А.А. Никитенко, высказываясь о непостоянстве Рунича, сравнил его с наездником, «делающим разные довольно живописные скачки, размахивающего по воздуху копьем или саблей, готовый мгновенно броситься в одну сторону и ускакать в другую, не подчиняясь никаким условиям правильного строя»41. А.Ф. Воейков в сатире «Дом Сумасшедших»42 остроумно и зло изобразил Рунича как врага просвещения. А.Л. Витберг, масон и друг детства Рунича, считал его человеком, «одаренным горячей душой»43. В.И. Панаев обвинял Магницкого и Рунича в непопулярной политике министерства народного просвещения, считал, что их меры способствовали распространению «духа лицемерия и ханжества» и падению уровня образования в подведомственных им университетах44. Д.Н. Родионов оставил воспоминания о последних годах жизни Рунича, когда он, «худощавый старик» 74 лет, жил один покинутый близкими в полуразвалившемся доме45. П.П. фон Геце называл Рунича «сподручником» М.Л. Магницкого, известного «разбором» Казанского университета. Он считал, что Рунич действовал в Петербургском университете «по-тамерлановски» по примеру Магницкого, оправдывал Голицына, который поддался влиянию «неудачно выбранных помощников», и обвинял Рунича во всех неудачах министерства народного просвещения46. Н.И. Греч критиковал личностные качества и деятельность Рунича, называя его «дураком, хвастуном, пустомелей», «подражателем и карикатурой Магницкого»47. Он одним из первых высказал предположение, ставшее впоследствии аксиомой, что Рунич на посту попечителя Петербургского учебного округа не проводил собственную политику, а лишь мелочно копировал действия Магницкого в Казанском университете. М.И. Глинка, вспоминая годы обучения в Благородном пансионе, не заметил никаких ухудшений в уровне преподавания после событий 1821 г.48. Именно такой написанный «самыми черными красками» образ Рунича, который сложился у современников, повлиял на оценки историков. В историографии акцент делался на изучение лишь некоторых сторон его биографии, связанных с историей Петербургского университета, деятельностью М.Л. Магницкого, религиозной политикой Александра I. До сих пор не появилось ни одной монографии, описывающей жизненный путь Рунича, его масонский круг общения, его масонско-консервативные взгляды и концепцию, которой он руководствовался в своей деятельности на посту попечителя Петербургского учебного округа. Таким образом, изучение биографии Д.П. Рунича, его общественно-политических взглядов и деятельности позволит существенно расширить представление о характере и причинах так называемого консервативного поворота в политике Александра I в 1820-е гг. и о истории русского консерватизма, в особенности консерватизма, возникшего в лоне масонства. 1 Опубликовано: Новик. Сборник научных работ аспирантов и студентов исторического факультета ВГУ. Вып. 8. Воронеж. ВГУ. 2003. С. 118-127. 2 РГАЛИ. Ф. 1863. Коллекция формулярных списков. Оп. 1. Д. 53. Послужной список Рунича Д.П. действительного статского советника. 1819, 1825. 8 лл. 3 Там же. Д. 2. Приказы Павла I императора Руничу о старообрядцах. 10 лл.; Д. 3. Секретные приказы Павла I императора и Лопухина Петра Руничу П.С. о наблюдении за Зубовым П.А. и гр. И. Зубовым. 12 лл.; Д. 4. Приказы Александра I императора Руничу П.С. о старообрядцах (с пометками Рунича П.С.). 6 лл.; Д. 5. Донесение сенатора Рунича П.С. Александру I императору о передаче ему всех секретных указов и рескриптов. 1 л. 4 РГАЛИ. Ф. 1150. Рунич Д.П. (1178 – 1860) – литератор, мемуарист, попечитель Петербургского учебного округа. Оп. 2. Д. 6. Жалованная грамота Елизаветы императрицы Руничу Петру о даровании ему нового чина поручика. 2 лл. 5 РГБ. ОР. Ф. 75. В.И. Саитов. К. 2. Д. 52. Рунич Д.П. Биографическая справка с выписками из формулярного списка о службе 1819 г. и генеалогические сведения. 15 лл. 6 РНБ. ОР. Ф. 656. Рунич Д. П. Д. 1. Рунич Д. П. Сведения о происхождении Руничей и о ближайших родственниках Д. П. Рунича, записанные им для сына Павла. 1855. 4 лл. 7 РГИА. Ф. 797. Оп. 2 Д. 9756. 23 л; Ф. 1263. Оп. 1. Д. 418. По всеподданнейшему прошению вдовы сенатора Рунича, о пожаловании ей пенсиона от 14 июня 1825 г. Л. 424-425; Д. 416. Прошение вдовы сенатора Рунича, о пожаловании ей пенсиона от 14 июня 1825 г. Л. 807-808; Ф. 468. Оп. 39. Секретное дело № 65. Д. 289. о 22 мая 1841 г. – 21 июня 1860 г. 42 л.; Ф. 472. Оп. 33. Д. 37. По отношению генерал-адъютанта Адлерберга, с препровождением бумаг, оставшихся после смерти действительного статского советника первого класса князя А.Н. Голицына 15 апреля 1845 – 26 апреля 1845 гг. 26 лл. 8 РНБ. ОР. Д. 24-26 Лабзин А. Ф. Письма Д. П. Рунич. Петербург. 1809-1821; Д. 46. Черевин Александр Дмитриевич. Письма (43) Д.П. Руничу. Петербург, Чухлома, Тихменево. 1804-1813. 79 лл.; Д. 20. Ключарев Федор Петрович. Письма (18) Д.П. Руничу. 1802-1809. 31 лл.; Д. 13. Глинка Сергей Николаевич. Письма (7) Д.П. Руничу. М. 1806, 1825. 10 лл.; Д. 45. Хомяков Петр. Письма (98). Д. П. Рунич . Хмелевое Болховского уезда, Москва. 1811-181. 17 лл.; РГАЛИ. Ф. 1150. Оп. 1. Д. 9. Ритчер Егор. Письмо к Руничу Д.П. 2 лл.; Д. 11. Чарторыйский А. Письмо к Руничу Д.П. 1 л.; Д. 12. Письмо священника к Руничу Д.П. 1 л. 9 Там же. Д. 3. Левашев П. Письмо к Руничу Д.П. 1 л.; Д. 7. П.Б. Пасек. Письмо к Д.П. Руничу. 1 л.; Д. 8. Репнин. Письмо к Руничу Д.П. 1 л.; РГБ. ОР. Ф. 41. Булгаковы. К. 127. Д. 28. Рунич Д.П. Письма к Булгакову К.Я. 17 лл.; Ф. 751. В.И. Саитов К. 3. Д. 11. Тургенев А.И. Письмо к Руничу Д.П. 1 л.; Ф. 41. Булгаковы К. 144. Д. 12. Чернышева, гр. А.Р. Урожденная Ведель. Письмо к Руничу Д.П. 2 лл.; РНБ. ОР. Ф. 656. Д. 27. Левшин Василий. Письма (6) Д. П. Руничу. Можайск, Козельск, Белев. 1812-1815. 6 лл.; Д. 21. Козодавлев Осип Петрович. Письма (66) Д. П. Руничу. 1812-1819. 86 лл.; Д. 37. Попов Василий Михайлович. Письма (73) Д. П. Руничу. 1812-1814. 143 лл. 10 РГБ. ОР. Ф. Полт. К. 11. Д. 33. Рунич Д.П. Записка с возбужденного в 1821 г. против профессоров Санкт-Петербургского университета. 12 лл.; РГАЛИ. Ф. 1150. Оп. 1. Д. 2 Канкрин Е.Ф. Письмо к Руничу Д.П. 1 л. 11 Там же. Ф. 1150. Оп. 1. Д. 1. В.Ф. Адлерберг. Письмо к Д.П. Руничу. 2 лл.; Ф. 40. Оп. 1. Д. 5. Предписание попечителя Петербургского университета Рунича Д.П. ректору университета Зябловскому Е.Ф. и последнего Арсеньеву К.И. о прекращении его лекций в университете ввиду их «неблагонадежности». Копии 1820 г. 2 лл.; РГБ. ОР. Ф. 548. Кавелины. К. 1. Д. 6. Кавелин Д.А. Отношение к Руничу Д.П. о жаловании преподавателям иностранных языков в Благородном Пансионе Санкт-Петербургского университета. 1 л.; Д. 7. Рунич Д.П. отношение к Кавелину, Дмитрию Александровичу о назначении чрезвычайного собрания С.-Петербургского университета (22 октября 1831г.). 2 лл. Присоединено: письмо К.Д. Кавелина к Балугьянскому, Михаилу Андреевичу (23 октября 1821г.). 2 лл. Писарский отпуск; Д. 8. Кавелин Д.А. Отношение к Руничу Д.П. о месте собраний Правления Санкт-Петербургского университета. 2 лл.; Д. 9. Кавелин Д.А. Отношение и записка Руничу, Д.П. о подчинении Правлению Санкт-Петербургского университета правлений университетского пансиона и экономического комитета, учрежденного в 1811 г. при Санкт-Петербургской гимназии. Декабрь 1821 г. 8 лл.; Д. 10. Рунич Д.П. Отношение к Кавелину Д.А. о рассмотрении просьбы о квартире гувернера Санкт-Петербургской гимназии Фридерци. 4 лл. 12 РГИА. Ф. 1263. Оп. 1. Д. 467. МНП Деп НП 14 июня 1826 г. № 1754. Об удалении д.с.с. Рунича от управления Санкт-Петербургским учебным округом. Л. 421 – 433. 13 РГБ. ОР. Ф. Полт. К. 45. Д. 26. Рунич Д.П. Библиографические заметки и объявление о поступлении в продажу произведения Рунича. 6 лл. 14 РНБ. ОР. Ф. 656. Д. 3. Рунич Д. П. «В сиротстве нашем, в страданье…». Стихотворение. 22 июля 1835. 1 л. 15 Там же. Д. 4. Рунич Д. П. «Вопросы, требующие утвердительного или отрицательного ответа». (Записка о воздушных шарах для военных целей; при ней чертеж). 26 августа 1838. 3 лл. 16 Там же. Д. 6. Рунич Д. П. «О народном обучении в России до кончины Екатерины II (1796 ноябрь 6) в царствование императора Павла I и ко времени учреждения министерств в царствование императора Александра I». 8-10 апреля 1852 г. 40 лл. 17 Там же. Д. 8. Рунич Д. П. «Богословские вопросы» (о чистилище и мытарствах после смерти). 1853 г. 17 лл. 18 Там же. Д. 9. Рунич Д. П. 1836ый год в 1855м году (статья по поводу сочинения Юнга Штиллинга «Sieges Jeschichte»). 1 часть. Петербург. 1855. 44 л. 19 Там же. Д. 7. Рунич Д. П. Министерства в России. Статья. 1855. 19 л. 20 Торжественный акт Императорского Санкт-Петербургского университета, воспоследовавший 28 февраля 1823 г., по случаю окончания первого университетского курса // Северный архив. 1823. Ч. 5. № 5. С. 457 – 560; Первое двадцатипятилетие Императорского Санкт-Петербургского университета. Историческая записка, по определению Университетского Совета читанная Ректором Университета П. Плетневым на публичном торжественном акте, 8-го февраля 1844 г. // Санкт-Петербургский университет 1840 – 44. СПб. 1841 – 1844. С. 1 – 127; Пятидесятилетний юбилей Императорского Санкт-Петербургского университета // Всемирная иллюстрация. 1869. Т. 1. № 9. С. 134 – 139. 21 Историческая записка о деле Санкт-Петербургского университета // Чтения в обществе истории и древностей российских (Далее: ЧОИДР). 1862. Кн. 3 С. 179 – 205. 22 Краткая записка о Общем собрании Императорского Санкт-Петербургского университета 3, 4 и 7-го числа ноября сего 1821 г. (в ГПУ) // ЧОИДР. 1866. Кн. 3. С. 61 – 66. 23 Записка о производстве дела по обвинению профессоров Императорского Санкт-Петербургского университета в чрезвычайных собраниях Правления и конференции оного университета 3-го, 4-го и 7-го ноября, 1821 г. // Там же. С. 66 – 164. 24 Сухомлинов М.И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению. Материалы для истории образования в России в царствование императора Александра I. СПб. 1889. Т. 1. С. 337 – 396. 25 Санкт-Петербургский университет в первое столетие его деятельности (1819 – 1919). Материалы по истории Санкт-Петербургского университета (1819 – 1835). Пг. 1919. Т. 1. С. 170 – 217 (Далее: СПб. университет). 26 Записка отставного действительного советника, ордена св. Владимира второй степени большого креста и св. Анны кавалера, Рунича // Записки Императорской Академии Наук. СПб. 1871. Т. XX. Кн. 1. С. 61 – 69; Сборник отделения русского языка и словесности Императорской Академии Наук. Т. 9. Исторические бумаги, собранные К.И. Арсеньевым приведены в порядок ак. П. Пекарским. СПб. 1872. С. 61 – 69. 27 Рунич Д.П. Донесение Д. Рунича министру от 6 октября 1821 г. о мерах, принятых им по университету, с предоставлением тетрадей студентов и выписок из них // СПб. университет. С. 165-168; Представление Рунича министру духовных дел и народного просвещения от 9 марта 1822 г. о состоянии Санкт-Петербургского Университета и подведомственных ему учебных заведений и о необходимых по отношению к ним мероприятий // Там же. С. 285 – 290; Представление Рунича министру народного просвещения от 31 января 1826 г. с отчетом о состоянии Санкт-Петербургского Университета и учебных заведений его округа // Там же. С. 381 – 415; Всеподданнейшая докладная записка А.Н. Голицына от 16 января 1822 г. по делу о вредном учении, обнаруженном в преподавании некоторых профессоров Санкт-Петербургского университета // Там же. С. 224 – 236; Письмо министра народного просвещения А.С. Шишкова Руничу от 18 июня 1824 г. с замечаниями о постановке преподавания и воспитания в Благородном пансионе // Там же. С. 377-378. 28 Письма Н.М. Карамзина к Д.П. Руничу // Отчет Императорской Публичной Библиотеки за 1870 г. СПб. 1872. С. 54 – 60. 29 Письма Н.И. Новикова к Д.П. Руничу // Русский архив (Далее: РА). 1871. № 6. С. 1014 – 1094; Письма И.В. Лопухина к Д.П. Руничу // Там же. 1870. № 7. С. 1215 – 1236. 30 Два письма Д.П. Рунича – В.М. Попову. Д.П. Рунич (материалы для его биографии) // Русская старина (Далее: РС). 1898. № 8. С. 391- 394. 31 Д.П. Рунич и поэт Байрон. Письмо Д.П. Рунича к издателям «Русского инвалида» // РС. 1896. № 10. С. 135 – 138. 32 Письма Д.П. Рунича 1821 и 1842 гг. в бумагах О.М. Бодянского, сообщ. Титовым // ЧОИДР. 1905. Кн. 1. С. 1 – 12; М. 1905. 14 с. 33 Мысли Д.П. Рунича при погребении гр. Сперанского // РС. 1893. № 11. С. 321. 34 Рунич Д.П. Сто лет тому назад. (Из записок Д.П. Рунича) // РС. 1896. № 11. С. 281 – 319. 35 Его же. Записки Д.П. Рунича // Русское Обозрение. 1890. № 8. С. 188 – 253; № 9. С. 186 – 256; № 10. С. 794 – 809. 36 Его же. Из записок Д.П. Рунича // РС. 1901. № 1. С. 47 – 77; № 2. С. 325 – 357; № 3. С. 597 – 633; № 4. С. 153 – 168; № 5. С. 373 – 394. 37 Его же. Россия от 1833 до 1854 г. Взгляд на древний и новый ее быт (из бумаг Д.П. Рунича) с предисловием А. Титова. Ярославль. 1909. С. 3. 38 Титов А. Автобиографические записки Д.П. Рунича. Ярославль. 1909. С. 5 – 8. 39 Записка Д.П. Рунича о масонстве // Там же. С. 8 – 14; Литературный вестник. 1904. Т. 8. С. 106 – 119. 40 Отчет Императорской Публичной Библиотеки за 1900 – 01 гг. СПб. 1905. С. 193 – 196. 41 Никитенко А. А.И. Галич, бывший профессор философии в Санкт-Петербургский Университете // Журнал министерства народного просвещения. 1869. № 1. С. 48. 42 Воейков А.Ф. Дом Сумасшедших.//РС. 1874. № 9. С. 588. 43 Витберг А.Л. Записки академика Витберга // РС. 1872. № 1. С. 22; Герцен А.И. Собрание сочинений в 30 томах. М. 1954. Т. 1. Произведения 1829 – 1841 гг. С. 380 – 456. 44 Панаев В.И. Воспоминания // Вестник Европы. 1867. Т. 3. С. 193 – 270; Т. 4. С. 72 – 178. 45 Родионов Д.Н. Д.П. Рунич (материалы для его биографии). Воспоминание Д.Н. Родионова // РС. 1898. № 8. С. 389 –391. 46 Геце П.П. фон. Из записок П.П. фон Геце. Князь А.Н. Голицын и его время // РА. 1902. № 9. С. 66 – 107. 47 Греч Н.И. Записки о моей жизни. Л. – М. 1930. С. 23. 48 Глинка М.И. Записки // М.И. Глинка. Литературное наследие. Т. 1. Автобиографические и творческие материалы. М. – Л. 1952. 511 с.