Е.М. Дерябина
При решении вопроса о будущем Евросоюза и его правовой системы у западных аналитиков – как оптимистов, так и пессимистов, – несмотря на их крайние взгляды, в последние годы все чаще возникает один и тот же вопрос: что может случиться с Европой в будущем? Или: каким окажется будущее Евросоюза, который почти за 20 лет своего существования преуспел в экономической интеграции, но в то же время находится только в самом начале пути продвижения на более высокий уровень политической организации? Подобного рода вопросы участились и значительно обострились особенно в последние годы в связи с финансовым кризисом, поразившим фактически все страны, входящие в еврозону, и особенно Грецию, Португалию, Испанию и Италию.
Разумеется, довольно трудно, если вообще возможно, ответить хотя бы с примерной точностью на эти и другие такого рода вопросы даже в тех случаях, когда речь идет не об отдаленном, а об обозримом будущем. На процесс развития Евросоюза и его правовой системы, так же как и любого иного сложного надгосударственного или национального явления, оказывает влияние множество зачастую пересекающихся между собой и противоречащих друг другу, трудно уловимых объективных и субъективных причин.
Однако на основе изучения тенденций и других факторов развития рассматриваемых явлений можно с определенной долей достоверности судить об общих направлениях их эволюции, раскрыть реальную, зачастую прикрытую наигранным официальным оптимизмом картину современного Европейского Союза и неразрывно связанных с ним правовой и других систем.
Все факторы, в решающей степени предопределяющие будущее Европейского Союза и формирующих его компонентов, включая правовую систему, с определенной долей условности можно подразделить на две основные группы: 1) позитивные факторы, благотворно влияющие на процесс развития и совершенствования рассматриваемого явления как в настоящем, так и в обозримом будущем; 2) негативные факторы, сдерживающие процесс развития
Евросоюза в настоящем и ставящие под сомнение его «безоблачное» существование и функционирование в будущем.
По соотношению позитивных и негативных факторов на различных этапах развития Евросоюза, а также в зависимости от того, какие из них – позитивные или негативные – при этом доминируют, можно с определенной долей условности судить о перспективах развития Европейского союза в его обозримом будущем.
Разумеется, речь при этом не может идти о механическом подсчете различных факторов. Важным в данном процессе является учет всех сторон и аспектов, окружающих Евросоюз и его правовую систему, социально-экономической, политической и иной среды.
Среди позитивных факторов, создающих основу для нормального существования и функционирования Евросоюза и его правовой системы не только в настоящем, но и в перспективе (обозримом будущем), необходимо выделить следующие.
Во-первых, высокий уровень экономической интеграции, повлекший усиление экономических и иных связей между государствами-членами, и укрепление экономической базы анализируемого надгосударственного образования.
Небезынтересно отметить, что с экономической интеграцией многие западные аналитики, используя известное марксистское положение, согласно которому экономика в конечном счете определяет политику, связывают решение не только политических, но и иных, в частности, социальных проблем. Эти ученые полагают, что интеграция в области экономических отношений окажет значительное влияние на развитие общеевропейских социальных ценностей и отношений.
Кроме того, некоторые исследователи считают, что интеграция в экономической сфере может стать катализатором интеграции в других сферах жизнедеятельности Европейского Союза и тем самым способствовать решению самых различных, в частности миграционных и национальных, а точнее, межнациональных, проблем.
Во-вторых, образование и функционирование в Европе общего рынка, создающего довольно благоприятные условия не только для развития внут- риевропейской экономики, но и для расширения внешней торговли со стороны Европейского Союза.
Торговля и финансы, отмечают в связи с этим исследователи, всегда лежали и лежат «в основе деятельности Европейского Союза как политики (polity)». К 2005 г., констатируют аналитики, уровень внешнеторгового оборота и объем проводимых Евросоюзом финансовых операций значительно приблизился к уровню и объему соответствующей деятельности США. В силу этого Союз по мере возрастания его роли в глобальной экономике и торговле становится «все более важным партнером Соединенных Штатов» в самых разных условиях – как при возникающих конфликтах, так и при режиме повседневной кооперации.
Подчеркивая важность общеевропейского рынка и развивающейся под его влиянием торговли, авторы вполне резонно замечают, отстаивая преимущественно экономическую природу Европейского Союза по сравнению с политической, что «вполне возможно, что основатели объединенной Европы думали и о политических перспективах Европейского сообщества в отдаленном будущем», но на первом плане у них стояли экономика и торговля [10: р. 75-77].
Экономическая составляющая Евросоюза, ее ведущая роль по сравнению с политической, социальной, культурной и другими направлениями его деятельности четко просматриваются во всех основополагающих договорных актах данного надгосударственного объединения, не исключая, разумеется, последнего по времени заключения и вступления в силу Лиссабонского договора, а также измененных под его воздействием других, ранее принятых договорных актов. Так, в Договоре о Европейском Союзе не только закрепляется сам факт создания им общеевропейского рынка, но и указывается на то, что Союз «старается обеспечить устойчивое развитие Европы на основе сбалансированного экономического роста и стабильности цен, наличие в высокой степени конкурентоспособной социальной рыночной экономики, стремящейся к полной занятости и социальному прогрессу, а также высокий уровень охраны и улучшения качества окружающей среды» (ст. 3).
Аналогичные положения, свидетельствующие о приоритете экономической составляющей в природе Европейского Союза по сравнению с другими его составляющими, содержатся в Договоре о функционировании Европейского Союза. Его ст. 26 (п. 1) гласит, что «Союз принимает меры по созданию и обеспечению функционирования внутреннего рынка в соответствии с уместными положениями Договоров». При этом поясняется, что «внутренний рынок охватывает пространство без внутренних границ, в котором, согласно положениям Договоров, обеспечивается свободное передвижение товаров, лиц, услуг и капиталов».
В-третьих, создание таможенного союза, который согласно Договору о функционировании Европейского Союза включается в этот Союз и способствует его укреплению и развитию. Принцип таможенного союза в соответствии с действующими нормативами «распространяется на весь товарооборот и предполагает запрещение между государствами-членами таможенных пошлин на импорт и любых равнозначных сборов, а также принятие общего таможенного тарифа в их отношениях с третьими странами».
Пошлины общего таможенного тарифа для всего Евросоюза и государств- членов устанавливает Совет по предложению Еврокомиссии. При этом Комиссия согласно Договору о функционировании Европейского союза должна исходить: а) из необходимости развивать торговлю между государствами-членами и третьими странами; б) эволюции условий конкуренции внутри Союза, «насколько такая эволюция будет приводить к возрастанию конкурентоспособности предприятий»; в) потребностей в снабжении Союза сырьем и полуфабрикатами, «одновременно заботясь о том, чтобы между государствами-членами не искажались условия конкуренции в отношении конечной продукции»; г) необходимости избегать «серьезных нарушений в хозяйственной жизни государств-членов и обеспечивать рациональное развитие производства и рост потребления в Союзе» (ст. 39).
Договор предписывает Европейскому парламенту и Совету в рамках действующих нормативов принимать меры «по усилению таможенного сотрудничества государств-членов друг с другом и с Комиссией» (ст. 39).
В-четвертых, учреждение в рамках Европейского Союза денежной единицы – евро и проведение сбалансированной денежной политики, способствующей созданию условий для дальнейшего укрепления и развития валютного союза государств-членов и Евросоюза в целом.
Особая роль при этом отводится Европейской системе центральных банков, основные задачи которой состоят: в «определении и осуществлении денежной политики Союза»; проведении валютных операций в соответствии с порядком, предусмотренным действующими нормативными актами; «хранении официальных валютных резервов государств-членов и управлении ими»; «содействии нормальному функционированию платежных систем».
Управление этой системой, состоящей из Европейского центрального банка и национальных центральных банков государств-членов, денежной единицей которых является евро, осуществляют руководящие органы Европейского центрального банка, обладающие исключительными полномочиями санкционировать эмиссию евро.
Говоря о финансовой стороне и сбалансированной денежной политике Евросоюза, способствующих созданию материально-финансовой базы для его укрепления и дальнейшего развития, нельзя не обратить внимание также на «работающий» в этом же направлении ежегодный бюджет Союза, который устанавливается «в соответствии со специальной законодательной процедурой» Европарламентом и Советом, и на «многолетний финансовый рамочный план», который «призван обеспечивать упорядоченное изменение расходов Союза в пределах его собственных ресурсов»[1].
Будучи рассчитанным на долгосрочную перспективу, этот план составляется «на период длительностью не менее пяти лет». Согласно п. 3 ст. 312 Договора о функционировании Европейского Союза финансовый рамочный план «фиксирует суммы ежегодных потолков ассигнований на обязательства по категории расходов и ежегодного потолка ассигнований на платежи». Категории расходов, «число которых ограничено», должны соответствовать «основным сферам деятельности Союза».
В Договоре указывается также на то, что финансовый рамочный план может предусматривать «любые иные положения, которые являются полезными для нормального осуществления ежегодной бюджетной процедуры».
В-пятых, в целом успешное по ряду показателей проведение институтами Евросоюза общеевропейской политики в сферах его исключительной и совместной с государствами-членами компетенции, такими как транспорт, внутренний рынок, окружающая среда и др.
Это, несомненно, оказывает позитивное влияние на процесс дальнейшего укрепления и развития Европейского Союза, так же как и довольно гибкое осуществление ряда намечаемых и проводимых в его рамках программ, таких как учрежденная в 1999 г. Программа продвинутого сотрудничества государств-членов. Суть ее заключается в том, что заинтересованные в дополнении к предусмотренным Договорами мерам интеграционного порядка государства-члены могут обратиться к соответствующим институтам Евросоюза с предложением проведения новых подобных мероприятий.
Гибкость данной программы заключается в том, что она предусматривает возможность разноскоростной европейской интеграции, зависящей от внутреннего потенциала тех или иных государств и, разумеется, от их желания.
Продвинутое сотрудничество может проводиться в любой сфере жизнедеятельности государств-членов, кроме тех областей, которые относятся к исключительной компетенции Евросоюза и общей внешней политике и политике безопасности.
Во избежание излишней фрагментации Союза действующими нормативами устанавливается, что число государств-членов, принимающих участие в том или ином проекте продвинутого сотрудничества, должно быть не менее девяти (из 27 государств-членов).
Будучи направленным в конечном счете на ускорение общеевропейской интеграции и укрепление Евросоюза, сотрудничество должно осуществляться в строгом соответствии с определенными принципами и правилами:
а) оно «не может наносить ущерб внутреннему рынку или экономическому, социальному и территориальному сплочению»;
б) оно «не может служить препятствием или дискриминацией в торговле между государствами-членами либо искажать конкуренцию государств-членов, которые в нем не участвуют». При этом последние не должны препятствовать осуществлению продвинутого сотрудничества теми государствами- членами, которые в нем участвуют;
в) продвинутое сотрудничество «при его установлении» является открытым для всех государств-членов, «с оговоркой о необходимости соблюдения возможных условий», зафиксированных решением, позволяющим приступить к его осуществлению;
г) Еврокомиссия и участвующие в продвинутом сотрудничестве государства-члены «заботятся о том, чтобы содействовать участию как можно большего числа государств-членов» [2: р. 47-137].
Наряду с названными факторами, способствующими укреплению Европейского Союза в настоящем и создающими предпосылки для его развития и совершенствования в будущем, следует указать на такие позитивные моменты, как «Шенгенские достижения, интегрированные в рамки Европейского Союза». В соответствии с ними государствам-членам «разрешается установить между собой продвинутое сотрудничество в сферах, которые подпадают под действие определенных Советом положений, составляющих Шенгенские достижения». Данное сотрудничество оговаривается в специальном Протоколе к Лиссабонскому договору, «проводится в правовых и институциональных рамках Европейского Союза и при соблюдении уместных положений договоров».
Среди факторов, способствующих укреплению и развитию Евросоюза в настоящем и вместе с тем создающих основу для его функционирования в будущем, имеется также ряд других объективных и субъективных, первостепенных и второстепенных, внутрисоюзных и внешних обстоятельств, проявляющихся в самых различных сферах жизнедеятельности Евросоюза и формирующих его Сообществ. Глубокое и разностороннее изучение каждого из них требует отдельного монографического рассмотрения. Это же касается и негативных факторов.
В системе факторов, оказывающих воздействие на Европейский Союз, наряду с позитивными важное значение для настоящего и будущего данного надгосударственного образования имеют негативные факторы. Анализ современной европейской действительности показывает, что они многочисленны и разнообразны. Однако среди них, так же как и среди позитивных факторов, выделяются основные, в значительной мере предопределяющие не только настоящее, но и будущее Европейского Союза. Во-первых, это слабость фундаментальных общеевропейских ценностей по сравнению с национальными ценностями государств-членов, на основе которых должно строиться стабильное настоящее и уверенное будущее данного надгосударственного образования [4: р. 11-20]. В противном случае, несмотря на оптимистические официальные декларации и усилия «брюссельской бюрократии», направленные на создание «единого и нерушимого» Союза, последний так и останется не чем иным, как политическим, торговым, таможенным, финансовым и иным «материально-техническим», но отнюдь не единым социальнополитическим или культурным образованием.
Евросоюз согласно новой редакции Договора о нем (п. 5 ст. 3) формирует и защищает общеевропейские ценности, однако объем, масштаб и уровень этих ценностей в настоящее время, как свидетельствует социально-политическая практика и социологические исследования, несравнимо ниже объема, масштаба и уровня национальных ценностей [5: р. 138-143]. Подавляющее большинство граждан национальных государств-членов общеевропейским ценностям предпочитают свои, сложившиеся в течение многих столетий исторические, культурные и иные национальные ценности.
Гражданство Евросоюза и принадлежность к Союзу «своих» государств рассматриваются и оцениваются национальным сообществом, как показывают социологические опросы, не с позиций участия граждан в формировании или их причастности к формирующимся общеевропейским ценностям, а исключительно в силу сугубо прагматичных экономических, финансовых, социальных и иных причин. Граждане Евросоюза, констатируют исследователи, в большинстве своем не считают себя «ни в социальном, ни в психологическом смысле» общеев- ропейцами, не идентифицируют себя со всей Европой. Преследуя повседневные житейские цели, связанные с их пребыванием как граждан в Евросоюзе, на вопрос «Что значит для Вас быть гражданином Евросоюза, чем привлекает Вас Европейский Союз?» 51 % из них отвечают – «правом на свободу перемещения»; 57 % – «правом на труд»; 32 % – «возможностью на получение медицинского обеспечения»; 42 % – «надеждой на получение образования» и т. д.
Небезынтересно при этом, в плане рассматриваемой темы, касающейся факторов воздействия на Евросоюз, отметить, что при проведении социологических опросов среди граждан Евросоюза в 2006 г. 10 % из них вообще не могли ответить на вопрос о том, что дает им гражданство Европейского Союза. В то же время более 60 % опрошенных связывают свое пребывание в Евросоюзе с решением таких вопросов, которые довольно успешно решаются и вне Союза. Речь идет об изучении второго, иностранного, языка, необходимого, как считают 34,9 % респондентов, «для работы», и 76,4 % – «для решения различных социальных проблем» [5: р. 147-149].
Говоря о слабости фундаментальных общеевропейских ценностей как негативном факторе, влияющем на настоящее и будущее Европейского Союза, а также о мотивации граждан в отношении данного надгосударственного образования, нельзя не согласиться с теми западными авторами, которые считают, что «судьба Евросоюза в конечном счете будет зависеть от того, как рядовые граждане будут ощущать роль объединенной Европы в их личной жизни».
В силу того, рассуждают исследователи, что в государствах-членах политические деятели, оказывающие влияние на процесс развития интегрированной Европы, вынуждены прислушиваться к мнению своих избирателей – граждан национальных государств и Союза, то в зависимости от уровня их поддержки или, наоборот, отрицания ими «европейской идентичности, в решающей степени будет зависеть будущее объединенной Европы».
Во-вторых, это слабость реальной социальной опоры Европейского Союза и его институтов по сравнению с национальными феноменами. Данный фактор, отнюдь не способствующий укреплению и развитию Евросоюза, существует не сам по себе, а в тесной взаимосвязи и взаимодействии с другими аналогичными ему по своему характеру и направленности факторами. Речь идет об отсутствии объединяющих всех европейцев фундаментальных принципов, целей, ценностей и идей; о весьма слабых гарантиях на уровне Евросоюза декларируемых в национальном и наднациональном законодательстве социально-экономических прав и свобод; построении и функционировании Евросоюза, по справедливому замечанию Президента Чехии В. Клауса, «вовсе не на идее свободы, а на идее регулирования» [1: р. 4]; периодических кризисах, потрясающих как Евросоюз в целом, так и входящие в него государства-члены; высоком уровне безработицы во многих государствах-членах.
В-третьих, это несоответствие, а во многих случаях противоречие интересов Евросоюза в целом как носителя наднациональных интересов интересам государств-членов-носителей национальных интересов. Имея объективный характер, несовпадения и противоречия наднациональных и национальных интересов проявляются фактически во всех сферах жизнедеятельности Евросоюза и входящих в него государств-членов. Разница лишь в том, что в одних сферах они проявляются периодически, а в других – систематически, в одних сферах они обладают временным характером, а в других – постоянным, наконец, в одних сферах они имеют локальный, тактический, а в других – глобальный или региональный, стратегический характер.
Подобного рода несовпадения и противоречия наднациональных и национальных интересов возникали и возникают, например, в сфере финансовых отношений. Хотя, согласно действующим в Евросоюзе нормативам, Европарламент и Совет, выражая наднациональные интересы, «без ущерба полномочиям Европейского центрального банка» и «в соответствии с обычной законодательной процедурой устанавливают меры, необходимые для использования евро в качестве единой денежной единицы», некоторые государства-члены (Великобритания, Норвегия и Дания), руководствуясь своими национальными интересами, далеко не совпадающими в данном случае с наднациональными интересами, предпочли сохранить и впредь использовать собственную национальную валюту. Аналогичная ситуация, связанная с несовпадением или противоречием наднациональных интересов национальным, возникает и в других сферах жизнедеятельности Евросоюза, в частности, в области, связанной с иммиграцией [2: р. 47].
Отражая на формально-юридическом уровне свои интересы, Евросоюз в соответствии с Договором о функционировании Европейского Союза «развивает общую иммиграционную политику», которая стремится обеспечить «справедливое обращение с гражданами третьих стран, законно проживающими в государствах-членах, а также предотвращение нелегальной иммиграции, торговлю людьми и усиленную борьбу с ними» (ст. 79). Однако, как показывают недавняя высылка цыган из Франции в Румынию и Болгарию и ужесточение законодательных мер в Италии по отношению к румынам и другим мигрантам, общая политика и интересы Евросоюза в данной области существенно расходятся с политикой и интересами данных государств.
Подобные примеры расхождения и противоречия наднациональных интересов с национальными имеют место и в других сферах жизнедеятельности Евросоюза. Эти примеры свидетельствуют: а) о далеко не простом пути развития Евросоюза, где, по заключению экспертов, государства играют центральную роль и соответственно «доминируют национальные интересы» [7: р. 17] в настоящем и не менее сложном его развитии в будущем; б) своеобразном разделении между Евросоюзом и государствами-членами не только ролей, но и функций, согласно которому первый по отношению ко вторым проявляет и осуществляет свое верховенство в значительной мере формально-юридически, а вторые воздействуют на него фактически; в) снижении уровня эффективности Евросоюза по мере нарастания такого рода несовпадений и противоречий между представляемыми им наднациональными интересами и национальными интересами и, как следствие, о снижении уровня доверия к нему среди европейцев.
О последнем свидетельствуют многие факторы, в том числе периодически проводимые в государствах-членах социологические опросы населения. Согласно им, если уровень доверия к Евросоюзу и его гражданству, например, в Великобритании в 1990-е гг. достигал 58 % среди опрошенных, то в 2004 г. эта цифра снизилась ровно наполовину и равнялась 29 %; во Франции соответственно – 75 % и 43 %; в Германии – 74 % и 45 %; в Италии – 83 % и 54 %; в Португалии – 80 % и 55 %; в Испании – 79 % и 64 % [8: р. 47].
В большинстве государств-членов в данный период наблюдалось падение доверия к Евросоюзу и его гражданству, что, несомненно, затрудняет его развитие в настоящем и существенно ограничивает перспективы его развития в будущем. При этом сложившаяся к настоящему времени ситуация существенно не меняется от того, что жители трех государств-членов (Австрии, Швеции и Финляндии), вступивших в Союз только в 1995 г., хотя и незначительным числом голосов (от 10 % до 8 %), но поддержали в конце 1990-х гг. Евросоюз и его гражданство.
В-четвертых, это исторически сложившиеся на протяжении многих веков и поныне сохранившиеся на генном уровне между европейскими государствами, создавшими в конце XX в. Союз, элементы подозрительности и определенного недоверия не только по отношению к третьим государствам, таким как Россия или Китай, не говоря уже о современном Иране и других мусульманских странах, но и по отношению друг к другу. Речь при этом идет не только о сфере безопасности государств-членов, как это зачастую принято считать, где определенный уровень их недоверия друг к другу не позволяет в Европе создать единые вооруженные силы и единую оборонительную систему. Имеются в виду и другие сферы жизнедеятельности Союза и образующих его государств, в частности таможенная, налоговая, финансовая.
Определенное недоверие и элементы подозрительности государств-членов друг к другу особенно четко проявились в период недавнего финансового кризиса, когда одни государства-члены (например, Германия), подозревая других (в частности, Грецию) в непропорциональном расходовании бюджетных средств, категорически отказывались, без выполнения жестких предварительных условий, оказывать финансовую помощь этой стране, попавшей в наиболее трудную ситуацию.
Признавая давно известный факт, наиболее ярко высветившийся в период последнего экономического и финансового кризисов, что «Европа тонет в проблемах», глава Еврокомиссии Ж.М. Баррозу в очередном обращении к Европарламенту и государствам-членам в сентябре 2010 г. вынужден был заявить, что «для Европы наступил момент истины. Европа должна показать, что способна не больше, чем на 27 разных национальных решений. Нам нужно либо выплывать вместе, либо тонуть по отдельности».
Среди подобного рода явлений исследователи называют такие:
а) ограниченность демократии, наличие постоянного ее «дефицита» в Евросоюзе как «общеевропейской политической системе». Согласно социологическим опросам от 38 % до 44% граждан «совсем не удовлетворены состоянием демократии в Европейском Союзе» [6: р. 257-259];
б) рост безработицы, достигавшей в последние годы, например, в Испании, 15 % и более. Несмотря на призывы Баррозу и других лидеров Евросоюза создать для борьбы с безработицей «список вакансий по странам ЕС, чтобы привлекать на свободные места работников со всего Союза, а не замыкаться в рамках национальных рынков труда», ситуация в данной сфере принципиально не изменилась. Европа в этом смысле, констатируют исследователи, как была, так и остается «великой иллюзией» (the grand illusion);
в) проблемы достижения высокого уровня профессионализма и эффективности управления в Евросоюзе. Причем речь идет не только об экономической сфере, о необходимости «усиления экономического управления в масштабе Союза», к чему неоднократно призывал Председатель Еврокомиссии, но и о других сферах, где Евросоюз располагает исключительной или совместной с государствами-членами компетенцией.
Проблемы эффективной управляемости Евросоюзом значительно возрастают по мере расширения его географических, экономических, политических и иных границ [3: р. 41]. В связи с этим аналитики все чаще задаются вопросом о допустимых с точки зрения эффективности и оптимальности Союза пределах его расширения, а также о самодостаточности тех трех «копенгагенских критериев» в виде признания «универсальных прав человека», наличия развитой рыночной экономики и применения общеевропейского права (права Евросоюза), на основе которых в настоящее время решается вопрос о принятии новых государств в данное общеевропейское объединение. Ведь кроме экономики, прав человека и права Евросоюза как критериев, сетуют авторы, есть и другие феномены, имеющие весьма важное значение для настоящего и будущего Евросоюза, такие как культура, религия, ментальность, духовность и т. д. [10].
Кроме названных явлений, порождающих евроскептицизм и в определенной мере предопределяющих различные стороны и аспекты настоящего и будущего Европейского Союза, следует обратить внимание, по примеру западных авторов, на все более проявляющийся по мере развития Евросоюза брюссельский бюрократизм; периодически дающие о себе знать в различных государствах-членах национализм и расизм; нерешенность в рамках Союза многих социально значимых проблем и необеспеченность социально-экономических прав граждан; растущее недоверие европейцев к Союзу и его институтам, оказавшимся неспособными во время кризисных ситуаций и в обычное время оперативно и эффективно решать назревшие проблемы, и др. [9: р. 67-205].
Анализируя данные и другие факторы, оказывающие негативное влияние на настоящее и будущее Евросоюза, и сравнивая их с позитивными факторами, можно сделать не претендующий «на истину в последней инстанции» вывод о том, что «светлое будущее» Евросоюза и его правовой системы видится лишь в его экономико-финансовой, торговой, материально-технической, технологической и иных подобных сферах. В гораздо меньшей степени это относится к политической, военной, социальной («единая Европа – единый народ»), культурной и другим, исторически идентифицирующим страну и народ сферам.
Список литературы
Время новостей. 2009. 14 октября.
Договор о функционировании Европейского Союза (п. 1 ст. 138, 312, 326, 327). ВредакцииЛиссабонскогодоговораот13 декабря2007 г.
Dieringer J. Between National Souvereignty and Political Union: How to Overcome Deadlock in the European Union? // Overcoming the EU Crisis: EU Perspectives after the Eastern Enlargement / Bds. by K. Ferencz. Budapest, 2007. P. 71-90.
European Constitutional Values and Cultural Diversity / Eds. F. Palerno, G.N. Toggenburg. Bolzano, 2003. 117 p.
Fligstein N. Euroclash. The EU, European identity and the future of Europe. Oxford, 2008. 279 p.
Holzhacker R. Democratic Legitimacy and the European Union // European Integration. 2007. Vol. 29. № 3. P. 257-269.
McGarry J., Keating M., Moore M. European Integration and the Nationalities Question // European Integration and the Nationalities Question / Eds. by J. McGarry, M. Keating. N. Y., 2006. P. 1-20.
MurrayP. The European Transformation of the Nation State // Europe: Retiling the Boundaries / Eds. by P. Murray, L. Holmes. Sydney, 1998. P. 43-61.
Taylor P. Continuity and Change in EU Law / Eds. by A. Arnull, P. Eckhout, T. Tridimas. Oxford, 2008. P. 67-205.
Timmermann H. Were do the Boundaries of Europe Integration Lie? // The Federalist Debates Papers on Federalism in Europe and the World. 2009. № 2. P. 75-127.
BellM. Racism and Equility in the European Union. Oxford, 2008. 227 p.
The State of European: Union. With US or against US? European Trends in American Perspective / Ed. by C. Parsons, N. Jabko. Oxford, 2005. 468 p.
[1]Договор о функционировании Европейского Союза (п. 1 ст. 312).
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.mgpu.ru
Дата добавления: 24.02.2014