Карл Вёрман
Силапластической передачи, старое французское качество, не изменило французам и вXVIII столетии. Нить предания не порвалась. Поколения даровитых скульпторовследовали одно за другим. Классицизм века Людовика XIV в скульптуре более ясностановится основой дальнейшего развития, чем в зодчестве. Если декорация рококотоже состояла по большей части из скульптурной резьбы, часто с прибавлениямивроде божков любви, то в свободной пластике французов этой эпохи все движениерококо отражается лишь слегка и с колебаниями, да и переходы от рококо кнеоклассицизму сказываются лишь в легких изгибах. В полной силе остаетсястаринная привычка воплощать мысли и представления в аллегорических фигурах, особеннона надгробных памятниках. Вырастает склонность монархов осчастливливать дажепровинциальные города своими медными конными или в рост портретами и склонностьскульпторов создавать свободные произведения XVIII века – портретные бюсты, дышащиеизумительной свежестью и жизненностью. Именно в них становится обычным товысшее, техническое мастерство, которое, не только играючи выражает материюодежд, но и поверхность нагого тела передает с невиданной дотоле утонченностьюи мягкостью.
УченикомЛоррена был Жан Батист Лемуан (1704 – 1778), которого Гонз все же называетистинным наследником манеры Кусту, и в то же время – «инициатором» новогоискусства ваяния XVIII столетия. Его конная статуя Людовика XV в Бордо, ксожалению, уничтожена. Но в Лувре сохранилась бронзовая модель его памятникаэтому королю для Ренна. Повелитель, поднимаемый солдатами на щите, являетсяздесь в виде древнеримского воина. Ваятелем идеальных фигур, еще затронутымслегка барочным настроением, является Лемуан в группе «Крещение Христа» в СенРош в Париже. Из его превосходных, дышащих индивидуальной душевной жизньюпортретных бюстов, отметим бюсты актрисы Клерон во французском театре, Реомюрав Ботаническом саду и архитектора Габриеля в Лувре.
Переживаниябельгийской барочной скульптуры обнаруживает Себастьен Слодц (около 1655 –1726), антверпенец, бывший в Париже учеником Жирардона. Его мощный, не особенноприятный мраморный Ганнибал стоит в Лувре. Его сын и ученик Мишель Слодц (1705– 1765) принадлежит наполовину к римской школе. Закончив образование в академиивечного города, он исполнял фигуры святых и надгробные памятники для римскихцерквей, но в 1747 г. вернулся в Париж, где явилось его лучшее произведение –выполненный из мрамора и бронзы надгробный памятник аббата де Герзи в СенСюльпис. Коленопреклоненная фигура покойного в виде круглого медальоназнаменита своим глубоким выражением набожной покорности.
Первымистинным классиком XVIII столетия считается Эдмон Бушардон (1698 – 1762), другграфа Кайлюса, идеалы которого он стремился осуществить. Его называютфранцузским Фидием. От своего первого учителя Гильома Кусту он заимствовалбольше плавной прелести в смысле французского XVIII столетия, чем вообщепринято думать. Его восхитительный, оживленный мраморный Амур, вырезающий лукиз палицы Геркулеса, находящийся в Лувре, стоял первоначально в круглом садовомпавильоне Малого Трианона. Его лучшее произведение – водоем на улице Гренелль вПариже. Архитектурные и скульптурные формы являются здесь внутренне слитыми, аизображенные в виде рельефов с детьми «Времена года» по сторонам, хотя ивыполнены более живописно, производят впечатление уже известных образцов, чегонельзя было ожидать от французов «Фидия». Великолепная, пропорциональная коннаястатуя Людовика XV работы Бушардона, украшающая Площадь Согласия, сохраниласьтолько в виде маленькой бронзовой модели в Лувре.
Сбольшим совершенством движется в русле своего времени Жан Батист Пиггаль (1714– 1785), учителями которого были Лоррен и Лемуан. Натуральная жизнь иискусственная оживленность, непосредственное восприятие и изысканнаянамеренность сочетаются в его искусстве. Удивительно натурально умеет онпередавать нежную жизнь поверхности кожи, а некоторые мотивы движений в егопроизведениях шаловливо отражают дух времени. Первое мраморное произведение, выполненноеим в Париже по возвращении из Рима, миловидный, оживленный душою и теломМеркурий, застегивающий сандалии, остается и теперь его шедевром. Одинэкземпляр стоит в Лувре, другой, с соответствующей статуей Венеры, вПотсдамском замке. Его мраморные группы «Любовь и Дружба» и «Мальчик с клеткой»в Лувре дышат прелестью жанра. Самые прекрасные мадонны его, с нескольковнешним оживлением, украшают церкви Сен Эсташ и Сен Сюльпис в Париже. Из егополных жизни портретов следует отметить бронзовый бюст Дидро и мраморный бюстмаршала Саксонского в Лувре. Статуя Людовика XV Пигалля в Реймсе замененановой; сохранились только фигуры на цоколе, представляющие Францию в видепрекрасной молодой женщины и торговлю в виде мужчины индивидуального вида иполного жизни. Французский Институт хранит его замечательную статую Вольтера, ввиде совершенно нагого старца, сидя на скале, вдохновенно смотрящего в небо. Всвои поздние годы этот мастер выполнил мощные надгробные памятники сомножеством приличных для них аллегорических фигур, из числа которых памятникграфа Гаркур в парижской Нотр-Дам всех страшнее представляет ужасы смерти, памятникмаркграфа Людвига Вильгельма в приходской церкви в Баден-Бадене являетсянаиболее барочным по своему общему впечатлению, но всех славнее памятникмаршала Саксонского в церкви св. Фомы в Страсбурге, целиком рассчитанный наживописное впечатление и отличающийся обилием символических фигур и мощьюфигуры полководца, сходящего твердым, полным жизненной силы шагом с высотыжизни в могилу. Надгробные памятники, в роде памятника Мазарини работы Куазевои Ришелье работы Жирардона, остались далеко позади этих произведений, и, еще вдни нашей молодости заклейменные как безвкусица, теперь снова превозносятся засвою бьющую через край силу.
ШуринПигалля Габриель Кристоф Аллерген (1710 – 1795) является в своих мраморныхпроизведениях, «Купальщице» и «Диане» Лувра, мастером более спокойного, хотя иболее намеренного изящества Этьен-Морис Фальконе (1716 – 1791), из луврскихпроизведений которого «Божок любви» отражает всю прелесть стиля эпохи, а тонкопрочувствованная «Купальщица» (1757) все же несколько жеманна, «МилонКротонский» превосходит знаменитое произведение Пюже мощью движений ибогатством линий, создал для России в своей прославленной конной статуе ПетраВеликого в Петербурге, изображающей скачущего коня на гранитной скале, поднявшегосяна дыбы над обрывом, одно из грандиознейших изваяний века.
Важнуюроль во французской скульптуре играли далее Каффиери, из которых Жак Каффиери(1678 – 1755) был ловким декоративным и искусным портретным мастером. Из егосыновей Филипп Каффиери Младший (1714 – 1744) – мастер известных серебряныхукрашений собора Байе, а Жан Жак Каффиери (1725 – 1792), автор нежного иплавного, с оживлением склонившегося над урной, речного бога, известен главнымобразом своими портретами. Из бюстов, украшающих галереи Французского театра, семь– его работы. Особенно выразительны бюсты Ла Шоссе, Ротру и Жана Батиста Руссо.
Изфранцузских ваятелей XVIII столетия, переступающих в XIX, пленяют нас вособенности Пажу, Клодион и Гудон.
ОгюстенПажу (1730 – 1809) был учеником Лемуана. Его Плутон с адским псом (1759) имраморная статуя королевы Марии Лещинской в Лувре превосходные, но скучныестатуи. Только в мраморной Психее и Вакханке того же собрания проявляетсязадорная, иногда несколько изысканная прелесть его зрелых творений. Прелестнаяутонченная натуральность его портретного искусства привлекательно сказывается вмраморных бюстах Бюффона и мадам Дюбарри в Лувре.
ЗятьПажу Луи Мише, по прозванию Клодион (1738 – 1814), бывший с 1759 г. учеником Пигалля, занялся главным образом изготовлением миловидных, хотя несколькодвусмысленных терракотовых изображений фавнов, нимф и т.п.; из того женастроения родилась его мраморная группа вакханок и его сатир в Лувре. Довольнознаменательно то, что возникшая в Севре фарфоровая мануфактура пригласила егона службу. Известна его ваза, украшенная играющими детьми, в Севре. Он выполнилмного декоративных работ для парижских женщин. Его рельеф, длиною в десятьметров, с триумфом Галатеи, Гонз видел во дворе одного дома на Вандомскойплощади. Менее счастлив был Клодион в более серьезных изображениях, каковыизнеженная св. Цециллия и Успение Марии (1777) в Руанском соборе. Поучительно, чтов свои старческие годы, уже перейдя за порог XIX столетия, он еще содействовалповороту к стилю ампир. Его главное произведение в этом роде – рельеф, изображающий«Вступление в Мюнхен», на триумфальных воротах площади Карузель. Вкус эпохиоказался сильнее художника.
Значительнейшиймастер этого ряда, Жан Антуан Гудон (1741 – 1828), которому Герман Диркспосвятил особое сочинение, дожил до второй четверти XIX столетия. Именно Гудоноказался сильнее нового стиля, который затронул его лишь слегка; именно онвоплотил ту непрерывную традицию, которая сопровождает французскую скульптуру сконца XVI до начала XIX столетия; резче передавая природу, чем егопредшественники, именно он предвещает XIX век. Его учителями были Мишель Слодц,Лемуан и Пигалль, главной же наставницей была природа. Юношеское произведениеГудона, св. Бруно в Санта Мария дельи Анджели в Риме – верный снимок скартезианского монаха, идущего задумавшись, скрестив руки и опустив лысуюголову. Из его идеальных фигур, не лишенных некоторой сухости, следует отметитьнежно выполненного мраморного Орфея (1777) и холодную, легко ступающуюбронзовую Диану (1790) в Лувре, мраморное повторение которой принадлежитпетербургскому Эрмитажу. Мировая слава Гудона основывается, однако, на егопортретных бюстах; их он оставил около 200. Ряд этих мастерских произведенийначинается в 1771 г. глиняным бюстом Дидро в Лувре; к последним, сделанным ужев XIX столетии, относится Наполеон дижонского музея. Все знаменитыесовременники позировали перед ним. Назовем еще бронзовые бюсты Жан Жака Руссо(1778) и Вольтера (1778), мраморные бюсты Обера, Бюффона и Вольтера (1778), глиняныебюсты Франклина, Лавуазье и Луизы Броньяр, гипсовые бюсты его жены и дочери, всев Лувре, Мирабо, Вольтера, Людовика XVI и Дюкенуа в Версальском музее, великолепногоСюффрена гаагского музея. Не знаешь, чему больше удивляться, мастерскойтехнической обработке мрамора, изумительно наглядно передающей материю одежды, тело,волосы, поразительному «сходству» черт лица, или величавой передаче характераизображаемого лица, портрет Мольера во Французском театре превосходит всеостальные. Из портретов в целую фигуру наиболее известны мраморная сидячаястатуя Вольтера там же, признанная Гонзом самым прекрасным из всех французскихизваяний, и статуя Вашингтона на Капитолии в Ричмонде. Его последние статуи(1814), например Вольтер в римской одежде, ныне в подвальном этаже Пантеона, обнаруживаютуступки вкусу времени. Они уже не стоят на высоте, постигающей душу творческойсилы мастера. Гудон пережил свою творческую силу, но не свою славу, о которойбудут возвещать века.
Список литературы
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru