–PAGE_BREAK–Вслед заА.В. Куниным следует выделить фразеологическое значение, под которым понимается «инвариант информации, выражаемой семантически осложненными, раздельно оформленными единицами языка, не образующимися по порождающим структурно-семантическим моделям переменных сочетаний слов» [Кунин 1986: 122].
В настоящее время принято отмечать такую важную функцию фразеологического значения как коннотативно-культурологическую. Содержанием последней является отношение, существующее между образно-мотивированной формой языковых единиц и включенной в нее культурно значимой ассоциации [Телия 1996: 233]. Выделение этой функции связано с пониманием ФЕ как «’народных стереотипов»: «фразеологизмы возникают в национальных языках на основе такого образного представления действительности, которая отражает обиходно-импирический, исторический или духовный опыт языкового коллектива, который, безусловно, связан с его культурными традициями, ибо субъект номинации и речевой деятельности – это всегда субъект национальной культуры” [Телия 1981:13].
В целом фразеологическое значение – феномен исключительно сложный и, разумеется, его нельзя рассматривать как механическую сумму составляющихего компонентов. Семантическую структуру ФЕ можно представить как микросистему, все элементы которой в тесной связи и взаимодействует между собой.
В составе фразеологического значения выделяются три аспекта: сигнификативный, денотативный и коннотативный. Некоторые лингвисты считают, что выделение этих аспектов возможно только теоретически, так как в реальной речевой деятельности все они слиты воедино.
Сигнификативный аспект фразеологического значения – это содержание понятия, реализованное в этом значении. Денотативный аспект – это объем понятия, реализуемого на основе вычленения минимума обобщающих признаков денотата, т.е. целого класса однородных предметов (общее), уникальных объектов (единичное) или абстрактных значений. В этом проявляется неразрывное единство языка и мышления. Таким образом, денотат, в отличие от денотативного аспекта значения, является экстралингвистической категорией, объектом познавательной деятельности людей. Признаки денотата, выделенные в результате деятельности мышления и зафиксированные в единицах языка, находят отражение в словарных дефинициях и достаточны для идентификации объектов.
Коннотативный аспект – это «стилистическая окраска ФЕ, их эмоционально-экспрессивная сторона, то есть отношение носителя языка к внеязыковым сущностям, или усиление эффективности языкового воздействия, лишенного оценочного элемента». Коннотативный аспект особенно важен для фразеологической семантики, что объясняется двуплановостью семантической структуры всех ФЕ, построенных на образном переосмыслении. Коннотацию можно рассматривать как дополнительную информацию по отношению к сигнификативно-денотативному значению, как совокупность семантических наслоений, включающих в себя оценочный, экспрессивный, эммоциональный и функционально-стилистический компоненты [Кунин, 1970:310].
Итак, здесь мы постарались изучить понятие фразеологического значения и аспекты, входящие в его состав.
1.3 Внутренняя форма ФЕ
Важную роль для понимания фразеологического значения играет понятиевнутренней формы.
Общеизвестно, что понятием «внутренняя форма» наша наука обязана лингвистической концепции В. фон Гумбольдта, который считает внутреннюю форму «явлением многогранным, вытекающим из духа народа или национальной духовной силы» [Цит. по: Кунин 1974: 65]. Подобное определение внутренней формы получило в дальнейшем различные толкования. Прежде всего, возникло противопоставление внутренней формы языка внутренней форме языковых единиц, причем внутренняя форма языковых единиц понимается разными лингвистами по-разному. Одни ученые (А.А. Потебня, Ю.А. Гвоздарев) определяют внутреннюю форму как ближайшее этимологическое значение языковых единиц, другие (В.Г. Гак, А.М. Мелерович) считают внутренней формой «контрастный признак, связывающий название с его источником» [Гак 1977:46]. По словам В.В. Виноградова, «внутренняя форма слова, образ, лежащий в основе значения и употребления слова, может уменьшиться только на фоне той материальной и духовной культуры, той системы языка, в контексте которой возникло или преобразовалось данное слово или сочетание слов» [Виноградов 1972:17–18].
Под внутренней формой фразеологической единицы принято понимать»… диахроническую связь фразеологического значения оборота иегоэтимологическое значения» [Кунин 1974: 42]. Весьма удачным представляется расширенное определение внутренней формы ФЕ, предложенное В.П. Телия: «внутренняя форма идиом есть ассоциативно-образный мотивирующий комплекс, организующий содержание в языке». [Телия 1986:12]
Внутренняя форма может быть живой, то есть осознаваться на современном этапе развития языка, и мертвой, которая когда-то была живой, то есть свойственной ФЕ в диахроническом плане. К забвению внутренней формы, иначе говоря, демотивации, приводит нарушение деривационной связи между ФЕ и ее прототипом (составной частью семантической структуры фразеологизма) вследствие исчезновения обозначаемой термином реалии или искажения компонентов.
В данном пункте мы постарались проанализировать понятие внутренней формы ФЕ и выяснить ее роль при изучении ФЕ.
1.4 Фразеологический концепт
Тезис о том, что концепт необязательно обозначается однословно, а может выражаться также сочетанием слов, является аксиомой (этот тезис сопоставим с положением, по которому понятие именуется как универсальными, так и, поливербальными средствами).
Как отмечает А.В. Свиридова, реальность фразеологического концепта как ценности, константы обусловлена его полевой и иерархической структурой – обнаружением ядерной и периферийной зон фреймов. Фреймы, в свою очередь, представляются двумя уровнями слотов (в когнитивной лингвистике слот понимается как пропозиция (единица хранения информации в памяти человека), отражающая в отдельном виде отношения, характеризующие объекты и события), а также степень разветвленности слотов динамических, содержащих оценки, эмоционально-интеллектуальные реакции, порожденные дискурсивной средой, определяет принадлежность того или иного фрейма к ядерной или периферийной зоне [Свиридова 2008: 29].
Фразеологический концепт проявляет себя не только через узуальные значения, но и через систему переменных или повторяющихся в определенных дискурсных ситуациях смыслов, посредством позиции ФЕ (как вербализатора концепта) в предложении / высказывании, через объем семантических отношений данной единицы с другими (наличие / отсутствие синонимов и антонимов), через сочетаемостные возможности ФЕ, а именно, возможность структурировать сегменты предложения / высказывания с единицами, близкими по значению или противопоставленными (относительно данного контекста) [Малюгина 2007: 26].
Опираясь на разработанную В.В. Виноградовым классификацию фразеологических единиц, в которой выделяются фразеологические сочетания, единства и сращения, М.М. Копыленко и З.Д. Попова рассматривают фразеосочетания с точки зрения их семантики.
Авторы считают идиоматичность важнейшим свойством, которое позволяет дифференцировать фразеосочетания и выявлять их типы.
Разрабатывая типологию фразеосочетаний, М.М. Копыленко и З.Д. Попова полагают, что типы фразеосочетаний различаются «в зависимости от типов семем, которые обозначаются лексемами, входящими в это сочетание» [Цит. по: Свиридова 2008: 38]. Они разделяют денотативные и коннотативные (с идиоматическим сдвигом) семемы.
Итак, фразеологический концепт обладает более сложной и объемной структурой, чем отдельный концепт, поскольку представляет собой совокупность отдельно взятых концептов с пересечением их значений и взаимосвязанностью.
1.5 Классификация фразеологизмов
Исследование фразеологизмов предполагает их классифицирование по самым разнообразным признакам.
В.В. Виноградов предложил одну из наиболее известных и широко распространенных в лингвистике классификаций, основанную на различной степени идиоматичности (немотивированности) компонентов в составе фразеологизма.
Он выделяет три типа фразеологизмов.
1) Фразеологические сращения – устойчивые сочетания, обобщенно-целостное значение которых не выводится из значения составляющих их компонентов, т.е. не мотивировано ими с точки зрения современного состояния лексики: попасть впросак, бить баклуши, с бухты-барахты, из рук вон, как пить дать, была не была, куда ни шло и т.д.
2) Фразеологические единства – устойчивые сочетания, обобщенно-целостное значение которых отчасти связано с семантикой составляющих их компонентов, употребленных в образном значении: зайти в тупик, бить ключом, плыть по течению, держать камень за пазухой, брать в свои руки, прикусить язык.
В отличие от фразеологических сращений, утративших в языке свое образное значение, фразеологические единства всегда воспринимаются как метафоры или другие тропы. Так, среди них можно выделить устойчивые сравнения (как банный лист, как на иголках, как корова языком слизала, как корове седло), метафорические эпитеты (луженая глотка, железная хватка), гиперболы (золотые горы, море удовольствия, насколько хватает глаз), литоты (с маковое зернышко, хвататься за соломинку).
3) Фразеологические сочетания – устойчивые обороты, значение которых мотивировано семантикой составляющих их компонентов, один из которых имеет фразеологически связанное значение [Виноградов 1972: 185].
Эту классификацию фразеологизмов часто дополняют, выделяя вслед за Н.М. Шанским так называемые фразеологические выражения, которые также устойчивы, однако состоят из слов со свободными значениями, т.е. отличаются семантической членимостью: «счастливые часов не наблюдают»; «быть или не быть»; «свежо предание, а верится с трудом». В эту группу фразеологизмов относят крылатые выражения, пословицы, поговорки. К тому же многие фразеологические выражения имеют принципиально важную синтаксическую особенность: представляют собой не словосочетания, а целые предложения [Шанский 1985: 58].
Стремление отделить фразеологические выражения от собственно фразеологизмов побуждает лингвистов искать более точное для них наименование: иногда их называют фразеологизированными сочетаниями, фразеологизированными выражениями. Уточняя понятие, иногда к сочетаниям этого типа предлагают относить не все пословицы и поговорки, а только те, которые приобрели обобщенно-переносный метафорический смысл и воспринимаются как единицы, близкие к собственно фразеологизмам: человек в футляре, с корабля на бал, после дождичка в четверг, звездный час и т.п. [Виноградов 1972: 167].
Таким образом, в выделении четвертой, последней из рассмотренных, группы фразеологизмов ученые не достигли единства и определенности. Разночтения объясняются многообразием и неоднородностью самих языковых единиц, которые по традиции зачисляют в состав фразеологии.
В основу иной классификации фразеологизмов положены их общеграмматические особенности. При этом предлагается несколько типологий фразеологизмов.
1) Типология, основанная на грамматическом сходстве компонентного состава фразеологизмов. Выделяются следующие их типы:
а) сочетание прилагательного с существительным: краеугольный камень, заколдованный круг, лебединая песня;
б) сочетание существительного в именительном падеже с существительным в родительном падеже: точка зрения, камень преткновения, бразды правления, яблоко раздора;
в) сочетание имени существительного в именительном падеже с существительными в косвенных падежах с предлогом: кровь с молоком, душа в душу, дело в шляпе;
г) сочетание предложно-падежной формы существительного с прилагательным: на живую нитку, по старой памяти, на короткой ноге;
д) сочетание глагола с существительным (с предлогом и без предлога): окинуть взором, посеять сомнения, взять в руки, взяться за ум, водить за нос;
е) сочетание глагола с наречием: попасть впросак, ходить босяком, видеть насквозь;
ж) сочетание деепричастия с именем существительным: спустя рукава, скрепя сердце, сломя голову.
2) Типология, основанная на соответствии синтаксических функций фразеологизмов и частей речи, которыми они могут быть замещены. Выделяются такие типы фразеологизмов:
а) именные фразеологизмы: «краеугольный камень», «лебединая песня». В предложении они выполняют функции подлежащего, сказуемого, дополнения; по характеру связей с другими словами в сочетании могут управлять каким-либо членом и быть управляемыми;
б) глагольные фразеологизмы: «водить за нос», «окинуть взором». В предложении выполняют роль сказуемого; в сочетании с другими словами могут согласоваться, управлять и быть управляемыми;
в) адъективные фразеологизмы: «косая сажень в плечах», «себе на уме», «кровь с молоком», «на рыбьем меху». Они имеют значение качественной характеристики и, подобно прилагательным, выступают в предложении в функции определения или именной части сказуемого;
г) наречные или адвербиальные фразеологизмы: «на живую нитку», «спустя рукава», «скрепя сердце», «с глазу на глаз». Они, подобно наречиям, характеризуют качество действия и выполняют в предложении роль обстоятельств;
д) междометные фразеологизмы: «ни пуха ни пера!»; «черта с два!»; «ни дна тебе ни покрышки!»; «в добрый час!». Подобно междометиям, такие фразеологизмы выражают волеизъявление, чувства, выступая как отдельные нерасчлененные предложения [Ашукин 1987: 276].
Итак, мы постарались выделить наиболее известные и значимые классификации ФЕ, с тем, чтобы в дальнейшем опираться на них при работе с фактическим материалом.
1.6 Актуальные направления в изучении фразеологии
Среди направлений, активно разрабатываемых сегодня во фразеологии, нельзя не признать, что большое внимание уделяется исследованиям фразеологических единиц, объединенных общим компонентом. В настоящее время широко известны исследования, описывающие ФЕ с компонентами антропонимами (Алейникова Т.В. «Фразеологизмы с компонентами – антропонимами в современном русском языке»), соматизмами (Е.Р. Ратушная «Семантические свойства фразеологизмов, обозначающих человека по внешним признакам»), космонимами (Сафина Г.М. «Фразеологизмы с компонентами – космонимами в русском, татарском, английском и турецком языках»), зоонимами, наименованиями цвета и так далее.
В своих работах фразеологи выявляют символическое содержание ключевых компонентов, воссоздают языковую картину мира, выявляют межъязыковые параллели, комментируют лингвокультуроведческую ценность ФЕ.
Многие исследователи обращают внимание на отражение во фразеологической семантике своеобразия национальной культуры народа – носителя языка, например, Ксенофонтова Л.В. исследовала отражение свойств русского характера во фразеологизмах, встречающихся в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» [Язык и культура, 2003: 33–34]
Использование методов сравнительно-исторического, сопоставительного и структурно-типологического анализа в исследованиях фразеологического лексикона разных языков образует особый раздел фразеологической теории – сопоставительную фразеологию, в рамках которой анализируются как родственные, так и неродственные языки. В области сопоставительного анализа описываются и интерпретируются в культурологическом ключе ФЕ разных языков.
Формирование сопоставительной фразеологии как самостоятельной дисциплины в рамках общей теории фразеологии пришлось на конец 70‑х годов XX века. Её относительная молодость и неразработанность отдельных направлений открывает новые горизонты изучения ФЕ в разных языках. К таким новым и практически неразработанным направлениям можно отнести сопоставительные исследования фразеологии романских языков, лакунарный характер которых определяет насущную необходимость и объективную актуальность проводимого исследования.
Развитие фразеологии в значительной мере обусловлено углублённым изучением отдельных групп ФЕ, выделяемых во фразеологической системе языка на основании какого-либо ведущего критерия: семантического (план содержания), структурного (план выражения), типологического (внутренняя форма) и т.д.
Несмотря на то, что сравнительно-сопоставительные исследования в отечественной романистике имеют богатую традицию, тем не менее, на фоне изученности общих и специфических фонетических, лексических и грамматических особенностей романских языков отчётливо проявляется лакунарность исследований отдельных языковых микросистем, к числу которых относятся и фразеологические субсистемы сопоставляемых языков.
продолжение
–PAGE_BREAK–Итак, в данном пункте мы выяснили, каковы основные направления, которые разрабатываются в современной фразеологии.
1.7 Картина мира
Картина мира – система интуитивных представлений о реальности. Картину мира можно выделить, описать или реконструировать у любой социопсихологической единицы – от нации или этноса до какой-либо социальной или профессиональной группы или отдельной личности. Каждому отрезку исторического времени соответствует своя картина мира (КМ). КМ древних индийцев не похожа на КМ средневековых рыцарей, а КМ. рыцарей не похожа на КМ их современников-монахов [Руднев 1999: 140].
Картина мира опосредована тем культурным языком, на котором говорит данная группа.
Термин «картина мира» был введен впервые Людвигом Витгенштейном в «Логико-философском трактате», но в антропологию и семиотику он пришел из трудов немецкого ученого Лео Вайсгербера» [Там же: 155].
1.7.1 Языковая картина мира
Лингвокультурологический аспект является непременной составляющей фразеологических исследований. И в этой связи подробно описывается языковая картина мира. Культура, как и язык, является формой сознания, отображает мировоззрение человека. Специальная отрасль языкознания – лингвокультурология – посвящена изучению их связи.
Основным постулатом этой дисциплины является тезис о том, что язык может служить средством накопления и хранения информации, он – вместилище знаний человека о мире.
Под языковой картиной мира, вслед за В.В. Воробьевым, понимается исторически сложившаяся в обыденном сознании определенного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности.
Языковая картина мира представляется основополагающей, так как человек приобретает и закрепляет знания об окружающей действительности при помощи языка. Языковая картина мира устанавливает нормы поведения человека и определяет его отношение к миру. Языковая картина – это совокупность опыта представителей определённого лингвокультурного сообщества.
Язык отражает содержание картины мира и обозначивает ее элементы, одновременно выполняя функцию средства осуществления рационального познания, фиксируя наши знания о внешнем и внутреннем мире. В результате раскрывается связь между языком и мышлением.
Знаковым по-прежнему остается вопрос о взаимоотношении языка и культуры, именно он позволяет установить связи между языковой и национальной картинами мира. Язык можно рассматривать как продукт культуры, но, с другой стороны, язык является частью культуры, он один из ее элементов, подобно тому, как языковая картина мира представляет собой один из основополагающих элементов национальной картины мира.
Языковую картину мира следует рассматривать как основную составляющую пространства и бытия [Арутюнова, 1990: 385]. Бытие тесно связано с национальной картиной мира и соотносится с этим понятием как целое с основной составляющей. Языковая картина мира, в свою очередь, основная составляющая национальной картины мира, а значит, непреложная часть бытия.
В результате в любой языковой единице выделяется информация двух уровней: универсальная и национально-культурная. В первом случае происходит обозначение с помощью слова одного из фрагментов окружающего мира, набор смыслоразличительных компонентов в его внутренней структуре является общим для лексических соответствий в разных языках (цветная часть растения; венчик из лепестков, окружающих пестик с тычинками; красота и запах; само растение с такими признаками).
Национально-культурная информация выделяет культурно-специфичные признаки при репрезентации фрагмента окружающего мира в разных языках (во французском языке, глупый, никчемный человек сравнивается с репой – têtedenavet (букв. голова репы), в русском – дубовая башка).
Итак, мы рассмотрели определения картины мира и языковой картины мира, т. к. невозможно исследовать ФЕ без знания и понимания данных понятий.
1.8 Цветок как лингвокультурный символ Главной функцией лингвокультурного символа признаётся его способность воссоздавать в своей семантике характерные черты национального менталитета представителей определённого лингвокультурного пространства. Цветок– лингвокультурный символ, т. к. позволяет исследовать особенности культуры народа, его ценности, традиции, реалии.
Символ представляет собой знак действительности, несущий помимо предметно-образного значения другое, культурно более ценное содержание. Цветы могут воплощать мифологические представления об окружающем мире (Narcisse – самовлюбленный человек; pommedediscorde – яблоко раздора; lespavotsdeMorphée (поэт.) – сон)
Цветы конкретизируют эти представления, что позволяет считать их архетипическими символами (слово «архетип» восходит к греческому archеtypon – первообраз, модель). Цветы являются стереотипными символами, так как отражают «обыденные» представления большинства представителей какого-либо лингвокультурного сообщества. Стереотипная символика цветка подразумевает женскую красоту, идею временности и хрупкости (Напр.: boutonderose – молодая невинная девушка; lelisdanslavallée – лилия в долине (о возлюбленной) (библ.)
Цветы относятся и к индивидуально-авторским символам, в которых денотативное значение используется для выражения некодифицированных авторских идей или в которых устойчивое стереотипное и архетипическое содержание специфически преломляются (например, названия авторских сказок и стихотворений, художественных произведений: «Les feuilles mortes», «Аленький цветочек», «Цветик-семицветик», «Имя Розы»).
Понятие «цветок»вырисовывается из следующих (зрительно «воссоздаваемых») определений: Цветок– цветная, а не зеленая часть растения, имеющая вид венчика из лепестков, окружающих пестик с тычинками, обладающая определенной красотой и запахом, а также само растение с такими признаками. Данное определение относится к ядру понятия цветок. На периферии остаются признаки, выделяемые в процессе анализа пословиц, поговорок, устойчивых словосочетаний, сленга. [Шанский 1985: 265]
Если символы представляют собой реализацию картины мира народа, то языковая картина существует в виде значений языковых знаков, которые образуют совокупное семантическое пространство языка. Составной частью семантического пространства языка является семантическое поле отдельно взятого символа. Его изучение позволяет выявить особенности когнитивной деятельности определённой этнической группы и конкретизировать содержание знаний рассматриваемой культуры. Под семантическим полем понимается совокупность языковых единиц, объединённых общностью содержания и отражающих понятийное, предметное или функциональное сходство обозначаемых предметов [ЛЭС, 1990: 186]. Лексические единицы входят в семантические поля на основании того, что:
1) обладают общим семантическим признаком, объединяющим все единицы поля и выраженным лексемой с обобщённым значением (растение, которое имеет цветы). Например, отдельные названия цветов входят в семантическое поле названий цветов как имеющие общую архисему (растение, имеющее органами размножения цветки);
2) частные (дифференциальные) признаки (от одного и более), например, «красота» (красивый/ непривлекательный), «свежесть» (увядший / цветущий), аромат (душистый / пряный), «характеристика поверхности» (нежный / колючий) [Телия 1996: 226].
Общий семантический признак, объединяющий элементы конкретного семантического поля, в других семантических полях того же языка может выступать как дифференциальный. Например, признак «место произрастания, садовые», объединяющий флоронимы «роза», «гладиолус», «тюльпан», «гвоздика», становится дифференциальным при переходе к семантическому полю, включающему обозначения других отношений, например, по признаку натуральный / искусственный: искусственный, бумажный, каменный. В этом проявляется иерархический вид связи между единицами семантического поля [Там же].
В теоретической части нашей работы мы рассмотрели основные положения, касающиеся фразеологии и ее понятий:
1) фразеологическая единица – существующая в языке на данном этапе его исторического развития постоянная комбинация словесных знаков, основанная на внутренней зависимости членов; состоящая минимум из двух строго определенных единиц лексического уровня, находящихся в известной последовательности; грамматически организованная по существующим или существовавшим моделям словосочетаний или предложений; обладающая единым значением, в разной степени комбинаторным в отношении к значениям сочетавшихся элементов, но стабильным, в отношении означаемого для выражаемого;
2) фразеологические единицы обладают фразеологическим значением, которое отличается от лексического значения слова своеобразием отражения предметов, явлений, свойств окружающей действительности, особенностями мотивировки своего значения, характером участия компонентов в формировании целостного значения фразеологизма;
3) под внутренней формой фразеологической единицы понимают связь фразеологического значения оборота иегоэтимологическое значения;
4) картина мира – система интуитивных представлений о реальности. Картину мира можно выделить, описать или реконструировать у любой социопсихологической единицы – от нации или этноса до какой-либо социальной или профессиональной группы или отдельной личности. Под языковой картиной мира понимается исторически сложившаяся в обыденном сознании определенного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Языковая картина – это совокупность опыта представителей определённого лингвокультурного сообщества.
2. Универсальные и национально-культурные особенности ФЕ с компонентом флоронимом
Фразеологические единицы осуществляют передачу информации «сжатыми средствами», выражая во внутренней форме характерные черты некоторой ситуации, закрепленной в языковом сознании носителей данного языка и возникающей в виде образа при произнесении звуковой оболочки [Телия 1996: 60]. В связи с этим фразеологизм воспринимается так же как своеобразные стереотипы. Например,» signer la feuille de route à qn «(подписывать путевой лист кому‑л.), значение ФЕ – «указать кому-либо на дверь; выставить, уволить кого-либо». Образ, созданный на метафорической основе, устойчив, иначе говоря, для фразеологии характерна образная метафора.
Важнейшими типами переосмысления являются сравнение, метафора, метонимия, эвфемизм.
В качестве метафоры понимают механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и т.п., для наименования объекта, входящего в другой класс объектов, аналогичный данному в каком-либо отношении. Иначе говоря, метафора – это перенос наименования с одного денотата на другой, ассоциируемый с ним, на основе реального и воображаемого сходства [Лингвистический энциклопедический словарь, 1980].
Кроме метафорического переосмысления, в основе ФЕ может лежать переосмысление метонимическое. Механизм метонимических переосмыслений представляет собой перенос наименований явлений, предметов и их признаков по их смежности или шире – по их связи в пространстве и времени [Арутюнова 1990:30]. Метонимия обращает внимание на индивидуальную черту, позволяя адресату речи идентифицировать объект, выделить его из области наблюдаемого, отличить от других присутствующих с ним предметов (метафора обычно дает сущностную характеристику объекта). Например, «chemindefleurs», значение ФЕ – «путь, усыпанный розами»; «feuilledechou» (капустный лист), значение ФЕ –» ухо».
2.1 Классификация флоронимов
Национально-культурную специфику флоронимов можно проследить уже на этапе выборки из различных словарей и справочников по садоводству, по нашему мнению, названия растений можно классифицировать по названию народности (этноним), места произрастания (топоним), по названию животных (зооним).
В названиях цветов, содержащих этнонимы, выявлены наиболее частотные, их выбор продиктован особенностями развития изучаемых национальных языковых картин мира – œillet d’Inde– букв. гвоздика индийская (бархатцы), moussed’Irlande – ирландский мох, mousse d’Islande – мох исландский, mauve sauvage – мальва мавританская,vigne du mont Ida(букв. виноград горы Ида)– брусника, vigne du Nord(букв. северный виноград)– хмель обыкновенный, lindelaNouvelle-Zélande – новозеландский лен.
В названиях цветов представлены такие топонимы, как myosotis alpin– букв, незабудка альпийская (незабудка душистая), pavot alpin– мак альпийский, lilashimalayen– сирень гималайская,chou(m) deMilan – капуста савойская.
В названиях цветов с зоонимами присутствуют представители фауны, обитающие в большинстве стран мира – violettedechien– фиалка собачья, menthedeschats– кошачья мята, vulpinderenard (syn. queue-de-renard)– лисохвост, chèvrefeuille – жимолость козья, tue-chien(syn. colchique) – безвременник осенний, fève de cheval – бобы конские, cressondecheval–кресс-салат, attrape-mouche(syn. dionée) – мухоловка,langue-de-cerf– листовник сколопендровый,langue-de-bœuf – аронник, coucou – первоцвет, нарцисс ложный. Реже употребляются названия цветов с экзотическими зоонимами – pied-de-lion (syn. edelweiss; belleétoile) – эдельвейс, listigré – лилия тигровая, langue-de-serpent (syn. ophioglosse) – ужовник, dent-de-lion (syn. pissenlit), fleurléopard – букв. цветок леопардовый (беламканда китайская).
В названиях цветов отношение человека к какому-либо представителю фауны стирается, сохраняются лишь внешние характеристики зоонима. Названия некоторых цветов с зоонимами универсальны, но большинство уникально, так как восприятие животного, как и восприятие цветка, всегда национально-специфично.
Среди названий цветов с антропонимами национально-культурной спецификой обладают те наименования, в которые включены имена людей, известных в рамках определённого лингвокультурного сообщества (в основном селекционеров) – Robinier(de Robin, jardinier du roi) Magnolia(du botaniste Magnol), Forsythia(de Forsyth, nom d’un arboriculteur d’Asie), Euphorbe (de Euphorbe, médecin de Juba, roi de Numidie), Dahlia(de Dahl, botaniste suédois),Bougainvillée(Bougainville, nom d’un navigateur).
Ещё одним параметром, положенным в основу классификации флоронимов, стала образность значения. Согласно этому параметру выделяются: наименования цветов, образованные путём метафорического переноса (выявлено четыре группы метафор, основанных на сходстве функций предметов и объектов: зооморфные метафоры(fleur-de-singe– букв. цветок обезьяний (губастик разинутый), joubarbe (barbe de Jupiter) – заячья капуста), военные метафоры(flèched’eau (syn. sagittaire) – стрелолист), предметные метафоры; метонимического переноса: bourse-à-pasteur – букв. пастушья сумка (сумочник) и на основе лексикализации грамматических форм – ruine-de-Rome (syn. cymbalaire) – букв. падение Рима (цимбалярия), amour-en-cage(syn. physalis) – букв. любовь в клетке (физалис). Наиболее продуктивным, на наш взгляд, является метафорический перенос.
2.2 Реализация в языке составляющих ФЕ с компонентом – флоронимом
2.2.1 fleur/цветок Употребление флоронима fleur/цветок в терминологии ограничено несколькими сферами, включая биологическую (наименования различных видов цветов), парфюмерную и косметическую (наименование продуктов, сырья), архитектурную, строительную (название орнаментов и различных композиций).
В толковых и биологических словарях лексема fleur имеет следующее значение:
Fleur – partie des plantes phanérogames, qui porte les organs reproducteurs. Production colorée, souvent odorante, de certains végétaux, considérée le plus souvent avec le rameau (la tige) qui la porte [Le Robert 1991: 561].
Словарь Larousse дает похожее определение:
Fleur – partie d’une plante servant à la reproduction, pouvant avoir des couleurs vives, et parfois d’odeur agreeable; plante qui donne de belles fleurs [Larousse 1993: 387].
Однако Larousse подчеркивает эстетический аспект в определении понятия, выраженный через прилагательные «vive», «agréable», «belle».
Кроме того, словарь Le Robert приводит значение слова, употребляемое в художественной литературе и фразеологических оборотах, с выраженной положительной доминантой:
Fleur – se dit d’une femme jeune, gracieuse, jolie.
продолжение
–PAGE_BREAK–