Введение
Грамматическимстерженем имен является категория имен существительных. Под эту категориюподводятся слова, выражающие предметность и представляющие ее в формах рода,числа и падежа. Относимое к категории имени существительного слово обычнопредставляет собою систему падежных форм единственного и множественного числа,воспроизводящую определенный родовой тип склонения. Значение предметностислужит тем семантическим средством, с помощью котрого из названия единичнойвещи возникает обобщенное обозначение целого класса однородных вещей иливыражение отвлеченного понятия.
«Формаимени существительного предназначена для сбережения духовного материала припомощи языка». Категория имени существительного обеспечивает возможностьмыслить предметно, в форме названия, даже отвлеченные понятия о качествах идействиях.
Категориюграмматического рода некоторые ученые не без основания считали и считают«наиболее характерным морфологическим признаком» имен существительных. Ведь внекоторых группах имен существительных могут отсутствовать внешние признакидругих категорий: падежа и числа. Между тем отнесенные к одному из трехсоотносительных классов- мужского, женского и среднего рода- обязательно длякаждого имени существительного в единственном числе.
Всесуществительные, за исключение тех, которые употребляются только в формах множественногочисла, распадаются на три формальных класса, известных под именемграмматических родов: мужской, женский, средний. Эти классы имеют обозначение ивыражение в форме номинатива, в некотором колисчестве особых падежных окончанийдля каждого из них и в формах суффиксального словообразования.
Уподавляющего большинства имен существительных, у тех, которые не обозначают лици животных, форма рода нам представляется немотивированной, бессодержательной.
1 Категория лица
Прианализе категории рода обнаруживаются грамматические категории лица мужскогорода, одушевленности и неодушевленности.
Категориялица тесно связана с категорией одушевленности, каторая широко развилась,поглотивши, вернее, вобравши в себя категорию лица. “История языка показывает,-пишетакад. А.А.Шахматов,-что первоначально категория одушевленности при этом отназваний лиц на названия животых ”. В современном русском литературном языкекатегория лиц мужского рода обнаруживается как в форме именительного падежаединственног числа ( на –а у слов мужского рода: судья, вельможа, староста,старшина, воевода и т. п. ), так и в формах именительного падежа множественногочисла:
1) в оканчании –е, присущем только названиям лиц -ссуффиксом –ин в единственном числе: мещане, граждане, дворяне крестьяне,англичане, лютеране и т. п.;
2) в непродуктивных окончаниях –ья и –овья,преимщественно в обозначениях лиц по родству и свойству: сыновья, кумовья,сватья, зятья, шурья и т. п. (также: князья и друзья);
3) в архаических формах именительного падежамножественного числа на –и у двух слов с основою единственного числа на твердыйсогласный: черти, соседи ( форме им. Пад. Мн. Ч. Соответствуют и все другиеформы мн. Ч. Этих двух слов: чертый, соседей, чертям и т.п.).
Категориялица выражается также в субстантивации имен прилагательных мужского рода. Субстантивированиыепрлагательные мужскогорода за немногими искючениями (вроде устарелых названиймонет: цлковый и золотой) обозначают премущественно лиц мужского пола: рулевой,дежурный, служащий, рабочий, глухонемой и т.п. (но ср. также: звеньевая).Впрочем,в газетно-публицистических и официально-деловых стилях книжной речи широкоразвивается заместительное употребление имен прилагательных мужского, так жекак и женского, рода, входящих в состав какого-нибудь обозначения (встречныйпромфинплан, тркторный завод и т. п.), в значении целого термина (например:встречный, тракторный и т. п.). Таким образом, применение субстантивированныхформ прилагательных мужского рода здесь выходитза пределы категории лица. Крометого, категория лица находит яркое выражение в формах словообразования. Личныесуффиксы имен существительных особенно продуктивны и многочисленны. Только вкругу обозначений лиц наблюдается ярко выраженный активный тип соотносительных(коррелятивных) слов мужского и женского рода, например: ударник – ударница,стахановец – стахановка и т. п.1.1Категории одущевленности неодушевленности
Категориялица включается в более широкую категорию одушевленности, противопоставленнуюкатегории неодушевленности. Не приходится смущатся “мифологичностью” терминов“одушевленный” предмет и “неодушевленный” предмет – “категорияодушевленности инеодушевленности”. Языковая техника, отражая предшествующие стадиимышления, невсегда отвечает требованиям современной научной идеологии. Например,развличение органической, живой и неорганической природы не находит отражения вграмматике современного языка(растение, дуб, клен, липа, тростник и т. п.Оказываются для языка “предметами неодушевленными”). В английском языке даже названияживотных не включаются в категорию одушевленности, суживающуюся, таким образомдо границ категории лица. В самом русском литературном языке категорияодушевленности в ее нынешнем виде сложилась не раньше 16 – 17 вв.Категорияодушевленности отличается от категории лица тем, что согласованияе в роде ссловами, относящимися к категории одушевленности, всцело обусловлено формойэтих слов, между тем как в категории лица есть тенденция к согласованию посмыслу, по полу лица, ярко проявляющаяся в формах прошедшего времени на –л(управдел заявила; профорг выступила с предложением и т. п.).Наиболее яркими постоянным признаком категории одушевленности в русском языке являетсясовпадение винительного падежа с родительным в единственном (кроме слов на -а)и множественном числе у существительных мужского рода (встретить знакомого,слущать знаменитого тенора и т. п.) и только во множественном числе усуществительных женского рода (в среднем роде только у слов лицо, чудовище –лиц, чудовищ: ср. также: животных, насекомых). Имена существительные женскогорода, обозначающие лиц и животных, (жена – жену: мышь, рысь) и остаются, такимобразом, на положении прямого объекта действия, не отличаясь в этом отношенииот категории неодушевленности.Любопытныколебания и противоречия в выражении категории одушевленности, отчастизависящие от понимания ее границ и состава. Например, слова микроб, бактерия(ср. формы вин. пад. мн. ч. бактерии и бактерий) колеблются между категориямиодушевленности и неодушевленности. Названия рыб и амфибий, употребленные вомножественном числе для собирательного обозначения какого-нибудь кушанья изних, образуют винительный палеж множественного числа одинаково с иминительномпадежом, т. е. относятся к категории неодушевленности; например, у Грибоедова:“К Прасковье Федоровне в дом во вторник зван я на форели”; “есть устрицы”(Тургенев); “Левин ел и устрицы” (Л. Толстой); “Искусство, не обдирая рта, естьартишоки и глотать устрицы, не проглатывая в то же время раковины” (Салтыков–Щедрин, “Признаки времени ”) и т. п.Имена светил,лищенные своей морфологической одушевленности, рассматриваются ака названиянеодушевленных предметов. Например, смотреть на Марс; видеть Сатурн, Юпитер ит. п (впрочем, возможны и формы винительного – радительного падежа). Нонарицательные обозначения бывщих ботов, перенесенные на людей, “одушевляются”.Например: поискать другого такого болвана; смотреть на своего кумира (но ср.:сделать из кого-нибудь себе кумир); этого идола ничем не проймешь и другиеподобные.
Своевременныеособенности наблюдаются и в употреблении слов, обозначающих то неодушевленные,то переносно-одушевленные предметы. Например, к категории одушевленностипрымыкают карточные обозначения-туз и козырь: снять туза, покрыть козыря и т.п.( но ср.: играть в свои козыри, играть в короли). “Для обозначения некоторыхкарт, а именно так называемых “фигур”, взяты были слова, обозначавшие предметыодушевленные, что соответствовало самому смыслу слова “фигура”; поэтому исклонение названий карточных фигур сбилось на склонение названий предметоводушевленных; а затем по этому образцу стали склоняться и такие названия карт ииные карточные термины, каторые вовсе не обозначают предметов одушевленных”.(Например, то же представление перенесено было и на название карты туз. Ср.: ясбросил туза; козырная двойка туза бьет; ср. у Пушкина в “Пиковой даме”:“Игорки понтирают на тройку, семерку и туза.”)
Дляпонимания тех смысловых преобразований, которым подвергаются неодушевленныепредметы в игрецком языке, характерно олицетворение слова шар в жаргонебиллиардных игроков. Л.Славин, изображая в романе “Наследник” биллиардистов,пишет: “Такого шара промазали”,-сказал студент с насмешкой. Подобно всемигрокам, он склонял шар в родительном падеже, как живое существо, ибо ни одинбиллиардист не может заставить себя видеть в шаре неодушевленный предмет,-такмного в нем чисто женских капризов, внезапного упрямства и необьяснимогопослушания”.
Но,по-видимому, прав акад. Л.А.Булаховский, утерждая, что “современныйлитературный язык решительно склоняется в сторону сохранения за словом сосновным значением одушевлнности, независмо от его переносного употребление,первоначальных морфологических особенностей” (ср.: высиживать болтуна, т. е.яйцо; плясать трепака и т.п.). Напротив, слова с основным значениемноедушевленности, примененные к конкретным лицам или к живым существам,приобретают в этом употревлении граматические свойства названий одушевленныхпредметов, например: “Видел этого старого колпака”; “Не время выкличать теней”(Ф.Тютчев) и т.д. Впрочем, это правило не относится к словам с абстрактнымзначением, заимствованным из научной терминологии, например; к словам характер,элемент и т. п. (вывести на сцену новый характер; разоблачить антиобщественныеэлементы и т. п.).
Такимобразом, различие между категориями одушевленности и неодушевлнности сохраняетсвою силу и в тех случаях, когда для метафорического или метонимическогоизображения лица применяется слово, обозначающее неодушевлнный предмет или,наоборот, когда слово, относящееся к категории одушевленности, переносится наобозначение предметов неодушевленных. Поэтому значения одушевленности инеодушевленности и формы их выражений нередко соединяются в одном и том жеслове. Например: вывести тип лишнего человека, встретить забавный тип, но вразговорной речи: Я давно знаю этого странного типа. Возможны колебания и вупотреблении винительного падежа при одном и том же значении слова. Например, вслове лицо: “Кити называла ему те знакомые и незнакомые лица, каторые онивстречалали” (Л. Толстой); но едва ли не чаще встречается иное употребление:Называть знакомых лиц по фамилии и т. п. Интересна судьба соов с суффиксом–тель. Прежде даже от тех терминов –тель, которые не обазначают лиц, иногда взначении винительного падежа употреблялась форма родительного, например вматематических выражениях умножить числителя; найти общего знаменателя;разделить на множителя; умножить показателя подкоренного выражения и т. п. ЕщеБругмани заметил, что “nomina agentis” очень часто употребляютсядля обозначения орудия, ввиду того что это последнее рассматриваетсия какодушевленный выполнитель действия”.
Но всовременном языке-под влиянием широкого распространения суффикса –тель впрофессиональных диалектах и научно-техническом языке для обозначения механизмов,приборов, сооружений и орудий-слова на –тель со значением орудия, механизма,снаряда сохраняют формы винительного падежа, сходного с именительным. Например:“Дедушка раскрыл желтый скоросшиватель ” (Л.Славин, “Наследник ”); повернутьвыключатель; заметить истребитель и т. п. Ср.: приобрести электрическийсчетчик; сбить вражеский бомбардировщих; потопить тральщих и т. п. (но: напастьна разведчика).
Названияодушевленных предметов по формам своего образования отчасти совпадают скатегорией лица (ср., например, общность суффиксов детенышей –енок и –еныш уобазначений лиц и животных; ср. совмещение значений лица и самца-самки в такихсуффиксах, как –ак, -ица, -иха, и некоторых других(. Впрочем в современномлитературном языке приемы суффиксального образования слов, обозначающихпредставителей живого (животного), не человеческого, мира, крайне бедны. Общийязык обогащается лишь терминами зоологии и заимствованиями из народных говоров.
2 Проявлениекатегории одушевленности-неодушевленности имен существительных впредложно-падежных формах
Именасуществительные одушевлённые служат названиями живых существ (людей, животных, птиц); отвечают навопрос кто?
Именасуществительные неодушевлённые служат названиями неживых предметов, а также предметоврастительного мира: отвечают на вопрос что?
Изначальнов русском языке категория одушевлённости-неодушевлённости складывалась каксемантическая (смысловая). Постепенно, с развитием языка эта категория сталаграмматической, поэтому деление существителных на одушевлённые и неодушевлённыене всегда совпадает с делени-ем всего существивующего в природе на живое инеживое. Показателом одушевлённости или неодушевлённости существительногоявляетсия совпадание ряда грамматических форм. Одушевлённые и неодушевлённыесуществительные отличаются друг от друга формой винительного падежамножественного числа. У одушевлённых существительных-с формой именительногопадежа, например: нет друзей- вижу дру-зей (но: нет столов- вижу столы), нетбратьев- вижу братьев (но: нет огней- вижу огни), нет лошадей- ви-жу лошадей(но: нет теней- вижу тени), нет детей- вижу детей (но: нет морей- вижу моря).
У имёнсуществительных мужского рода (кроме существительных на –а, -я) это различиесохраняется и единственном числе, например: нет друга- вижу друга (но: нетдома- вижу дом).
Кодушевлённым существительным могут относиться существительные, которые позначению следовало бы считать неодушевлёнными, например: “наши сети притащилимертвеца”; сбросить козырного туза, пожертвовать ферзя, купить кукол, разрисоватьматрёшек.
Кнеодушевлённым существительным могут относиться существительные, которые повыражаемому ими значению следовало бы отнеси к одушевлённым, например: изучатьболезнетворные микробы; нейтрализовать бациллы тифа наблюдать зародыш в егоразвитии; собирать личинки шелкопряда, верить в свой народ; собирать огромныетолпы, вооружать армии.
Описаниекатегории одушевленности-неодушевленности имен существительных обычнопроводится на примере беспредложных конструкций, однако имен существительныхобычно проводится на примере беспредложных конструкций, однако в формевинительного падеже, по которой определяется грамматическая одушевленностьнеодушевленность, субстантивы регулярно употребляются с различными предлогами.Таким образам, возникает необходимость рассмотреть особенности функционированиякатегории одушевленности-неодушевленности имен существительных в различныхпредложно-падежных конструкциях.
2.1 Винительный падеж спредлогом в
Свободныепредложно-падежные конструкции с предлогом в имеют различия в падежных формахсубстантива /В.=Р. Или В.=И./, как и в беспредложном употребление. Так,например, сохраняются грамматические различия между одушевленными инеодушевленными существительными в предложно-падежных сочетаниях спространственными значением: бросить камнем в человека — бросить камнем в дом.Ему казалось спасением, если свою волю к действию он вольет в другого человекаи у них будет одна воля (К. Федин) — Входим в лес мокрой тропе (М. Горький).
Своеобразнопроявляется одушевленность-неодушевленность субстантивов в несвободныхконструкциях с предлогом в. В современном русском языке особняком стоятсочетание типа выйти в люди, произвести в офицеры, годиться в матери и под., вкоторых субстантивы, обозначающие людей и животных, имеют грамматическийпоказатель неодушевленности /В.=И./: Кто в кони пошел, тот и вози (Посл.);Барон фон Клоц в министры метил, А я — к нему в зятья (А. Грибоедов); А,Чацкий! Любите вы всех в шуты рядить (Там же); Вот его друг Борис произведен вофицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него (Л. Толстой); Работы ни нагрош. Ни в гиды, ни в извозчики, Ни в маляры, ни в плотники (А. Черный).
Вподобных конструкциях грамматический показатель неодушевленности обнаруживаетсятакже у субстантивированных прилагатнльных и имен собственных, употребленных внарицательном значении: Его в безумные упрятал дядя-плут (А. Черный); Якнязь-Григорию и вам Фельдфебеля в Вольтеры дам (А. Грибоедов); Мы все глядим вНаполеоны (А. Пушкин).
Указаннные предложно-падежные сочетания привлекаливнимание многих исследователей. Одни из них, как, например, А. М. Пешковский,констатируют архаичность рассмотренных форм, не останавливаясь на причинах ихзакрепления: “… здесь форма родительного падежа, сравнительно недавно взявшаяна себя в славясних языках эту заминетельную роль, еще не успела, по тем илинедавно взявшая на себя в славянских языках эту заменительную роль, еще неуспела, по тем или иным причинам, вытеснить именительно-внительнуюформу”/Пешковский 1986:337/. По этому же пути идутавторы некоторых современныхпособий по исторической русского языка: “Новые формы не проникли в системуединственного числа 3 склонения и не охватили предложеные конструкции: выйти влюди, поступить в учителя/ Пелих, Абдульманова 1994:82/.
Сдругой стороны, многие ученые уделяют внимание исследованию факторов,обусловивших закрепление подобных архаических форм. Одна из первых попытоксеманитеческой интерпретации конструкций с предлогом в принадлежитА.Х.Востовку: “ еденичные имена одушевленных предметов во множественном числе спредлогом в упортребляются как имена собирательные и имеют в таком случаевинительный падеж подобный именительному”/Востоков 1839:87/. Семантическуюспецифику указанных конструкций отмечает акад. Л.А.Булаховский: “формавинительного, одинаковая с именительным, сохранена в литературном языке также вспециальных сочетаниях при предлоге в и винительном множественного числа созначением новой должности, нового состояния и под. Сохранению старых окончанийздесь способствовало постоянное положение при предлоге” /Булаховвский1939:107/. На трансформацию значения субстантивов в сочетаниях с предлогом “в”указывает Г.А.Золотова, определяя значение соответствующих синтаксем следющимобразам: “характеристика субъекта по признаку принадлежности его к категории,группе лиц, обычно социально значимой” /Золотова 1988:170/. Наиболееаргументированной выглядит мысль Г.А.Хабургаева: “активно обсуждаемыйисследователями современного русского языка грамматический статус такихсловоформ исторически решается однозначно: их закрепление в рассматриваемыхконструкциях связно с трансформацией лексического значения личныхсуществительных, указывающих здесь не на совокупность лиц, а на сословие,профессию или некоторое состояние, в каторое переводиться” /Хабургаев 1990:175/.
Такимобразом, наличие показателя неодушевленности в рассмотренных сочетанияхмотивировано специфическим синтаксически-обусловленным значением субстантива,для которого характерно угасание семы лица и нарастание степени отвлеченности(ср. сходные семантические особенности существительных, обозначающихсовокупности живых существ).
Оттенокрасмотренного выше значения-переход кого-либо из состояния вдругое-обнаруживается в конструкциях с предлогом в в сочетании с глаголамипревращаться, обращаться и др. Однако использование в подовных конструкцияхформ единственног числа, не характерных для предложных оборотов с отвлеченнымзначением и сохраняющих значение конкретности, способствовало различениюграмматичеки одушевленных и неодушевленных субстантивов в данной синтаксическойпозиции: Доберусь я до мыса Нордкапа превращусь непременно в арапа(М.Моравская); Обратился в демократа Брежневский “пират”(И.Тальков)-Превращение в корыто хотя и не так заманчиво,-сказал он,-но все жестать корытом лучше, чем никем, ничем и не для кого (Е. Пермяк).
Ср.промежуточную конструкцию: Мы видели, как он бедного Антона Пафнутьичанеожиданным превращением из учителей в разбойники (А. Пушкин). В современномрусском языке колебание грамматического показателя одушевленности-неодушевленностинаблюдается преимущественно у существительных промежуточных групп: превратитьсяв бацилл- превратиться в бациллы.
Своеобразнопроявляетсия одушевлнность субстантивов в конструкциях с предлогом в в сочетанис глаголом играть (существительным игра). В основном, в подобных сочетанияхвыступают имена существительные, являющиеся специфическими названиями игр:играть в жмурки ( в салочки, вгорелки, в кошки-мышки, в казаки-разбойники, вдочки-матери и т.д.). Худо в карты играть, акозырей не знать (Посл.); Раз, два,три, четыре, пять, Будем в прятки мы играть (Счит.), Велись веселые разговоры,играли в горелки, кошки-мышки, серсо, рисовали карикатуры (М. Евсеева); Всеиграют в прятки, В куклы и лошадки (В. Инбер).
Вданном случае имена существительные имеют фразеологически связанное значение и,как правило, без предлога не употребляются. Это касается и составныхнаименований, включающих одушевленные (в свободном употреблении) именасуществительные: казаки–разбойники, дочки-матери, кошки-мышки и т. д. Граматическийпоказатель неодушевленности в данном случае также мотивирован трансформациейзначения (“люди”(“животные”)-“названные игры”) с угасением семы “живое”.Обратим внимание на требование формы множественного числа, сопровождающее, какбыло заметно ранее, нарастание степени отвлеченности значения. Напротив, вформе единственного числа имена существительные, в исходном значении имеющиепоказатель одущевленности, сохраняют его и в несвободном употреблении. Подругипонимали ее в коршуны играть (В. Даль) – Даваите в ворона, давайте играть вворона! – зашумели все (Н.Гоголь); Гоаорят, она нынче в дураки играть любитьстала (М.Салтыков-Щедрин) – В дурака играю, — простодушно признается Кузьма(В.Распутин); Игра в покойника (“умрун”, “смерть”) исполнялась в разных вариантах”(Д.Лихачев);Колену я разбил – в Чапаева играл (Г.Троепольский).
Влияние форм единственного числа, а такжевовлечение в данную конструкцию новых слов, в том числе заиствованных,обусловили возможность разграничения одушевленных и неодушевленных именсуществительных в форме множественного числа: играть в полицейских (в индейцев,в киборгов и т. д.) – играть в кубники (в кегли, в городки и т. д.).
2.2 Винительныйпадеж с предлогами на
Грамматическоеразличие между одушевленными и неодушевлеными существительными сохраняется вконструкции “существительное в винительном падеже с предлогам на. Сравнимследующие предложно-падежые сочетания: В сенях натолкнулся я на высокогоплотного господина(А.Чехов) /В.=Р./- Но невеста молодая… Между тем все шла дашла ина терем набрела (А.Пушкин) /В.=И./; Я успел заметить, что майор Ковалев вскочилна коня и кинулся куда-то вниз (В.Закруткин) /В.=Р./ — Дуня села в кибиткуподле гусара, слугавскочил на облучок (А.Пушкин) /В.=И./.
В подобных конструкциях можно встретить формыархаического винительного падежа, сохраненные фольклорный традицией. Так,Д.Н.Шмелев отмечает, что “старая форма именительно – винительного в течениедлительного времени сохранялась в сочетании на конь, например: “Медлить ничего:Скорее! Люди, на конь. Эй, живее!” (А.Пушкин)… Ср. также пословицу, гдесохраняется старая форма винительного множественого числа: “Разбросались палкина чужие галки”/Шмелев 1964:57/.
В отличие от рассмотренных ранее конструкций с предлогом в,подобные форы в современном литературном языке практические не употребляются.
Колебание форма винительного падежа в конструкциях спредлогом на характерно для имен существительных промежуточных групп: Натузов кладут королей, потом двойки, дам тройки и так далее ” (З. Иванова) /В.=Р./
– На тузы собираются карты в масть в восходящем порядке(О. Резникова) /В.=И./.
Грамматическоеразличие между одушевленными и неодушевленными существительными основных группсохраняется и в несвободных конструкциях: Я рою корни мандрагоры, пахожие намальенких человечка (А. Куприн) /В.=Р./ -Им овладело беспокойства, похожее настрах (А. Чехов) /В.=И./.
2.3 Винительныйпадеж с предлогами под и за
Предлогипод и за в составе свободных конструкций чаще употребляются с неодушевленнымисуществительными. Одушевленные субстантивы наряду с неодушевленными встречаютсятолько в сочетаниях с пространственным значением. Листовки положили подбольного — на всякий случай (Из периодки) /В.=Р./ -Абдуев медленно разорвал письмо начетыре части и бросил под стол (И.Гончаров) /В.=И./.
Противопоставленыграмматически одушевленные и неодушевленные субстантивы в составе несвободныхконструкций, например, в сочетаниях с предлогом под, выражающих значениесходства с чем-либо (кем-либо), подражания чему-либо (кому-либо): Петров прекрасноимитировал тембр голоса и манеру Шаляпина, и однажды в опере “Хованщина” вкартине, где они пели вместе, он пошутил и запел под Шаляпина (Е. Салина) /В.=Р./ — В зале блестящийпол, выкрашенный под паркет, внеские стулья, рояль (А. Чехов) /В.=И./.
Ср.также сочетания с предлогом за со значением “заместительства, функциональногопребывания в роли кого-нибудь” /Виноградов 1986:546/: Эх ты,толстоносый.Сосульку, тряпку принял за важного человека (Н. Гоголь) /В.=Р./- Где, укажите нам,отечества отцы, Которых мы должны принять за образцы (А.Грибоедов) /В.=И./.
Внекоторых конструкциях с предлогом за могут выступать только одушевленныесубстантивы, точнее, субстантивы со значением лица: Манилов отвечал, чтозаПавла Петровича он готов ручаться как за самого себя (Н. Гоголь); Городиз-за них еще не провалился,- так говорил Тыбурций,- потому что они еще забедных людей вступаются (В. Короленко); В наше время, Татьяна Петровна, трудновыйти за хорошего человека (А. Чехов).
2.4 Винителныйпадеж с предлогом через
Спредлогом через одушевленные субстантивы выступают, в основном, в конструкцияхсо значением средства (способа) совершения действия: Через Тараску солдатикаАннушка давно засылала Наташке то пирожок с луком, то яичко (Д. Мамин-Сибиряк);Максим достал дудку через земляков и долго прятал, чтоб преподнести отцу нарождество (А. Бек).
Различаютсяодушевленные и неодушевленные существительные в конструкциях, выражающихпространственные отнашения: перебросить (что-либо) через человека /В.=Р./- перебросить (что-либо)через забор /В.=И./ и т.п.
Вконструкциях, выражающих темпоральные отношения, упортребляются тольконеодушевленные существительные: через день, через год, через века и т. п.
2.5 Винительныйпадеж с предлогом с
Предлогс получает возможность употребляться с одушевленными существительными только всоставе несводобных конструкций, выражающих отношение соразмерности. Какотмечает Д.С.Станишева, “синтагмы, в состав которых входит конструкция ВП спредлогом “с”, обозначающая предмет или лицо, с которым что-либо сравниваетсяпо величине, отличались в истории русского языка стабиьностью, несмотря наобьективно нечастое упортребление как ранее, так и теперь” /Станнишева1966:135/. А если б ростом я с теленка только был, То спеси бы со львов ибарсов я посбил я (И. Крылов) /В.=Р./- Ковригу съем Гора горой, Ватрушку съем состол большой (Н.Некрасов) /В.=И./.
2.6 Винительныйпадеж с предлогом сквозь
Всоставе свободных конструкций с предлогом скозь упортребляются преимущественнонеодушевленные существительные, что обусловлено семантической спецификой этихсинтагм: “единственной синтаксико-семантической нагрузкой конструкции “сквозь+ВП” было и остается-выражать локальные отношения, точнее- предмет, окружение,среду, через которые направляется действие”/Станнишева 1966:136/.
Утренийполусвет, водянистый и сонный, наполнил комнату сквозь щели ставен (А. Куприн);Прищурив старческие глаза, генерал сквозь очки оглядел комнаату” (В. Вересаев).
Вподовных конструкциях часто встречаются субстантивы, обозначающие совокупностиживых существ и являющиеся грамматически неодушевленными. Насилу мог онпродраться сквозь их (дворовых) усердную толпу (А. Пушкин); В эту минутумаленький скелет пробрался сквозь толпу и приближался к Адриану (А. Пушкин).
2.7 Винительныйпадеж с предлогом по
Одушевленныеимена существительные в форме винильного падежа с предлогом по, как правило, неупортребляются. Упортребление в конструкции “по+ ВП” со значением цели названийлюдей или животных носит устаревший, диалектный или простореный характер инаходится за предлами нормы. Лопухин послал невестину дружку возвестить царю,что время идти по невесту (А. Толстой). Ср. Также диалектное выражение“идти по кони” с архаической формой винительного падежа, которое Н.А.Мещерскийотносит к “традиционным формулам” и не считает живым диалектным морфологическимобразованием /Русская диалектология 1972:128/.В конструкциях “по+ ВП” со значениеммеры часто употребляются названия частей тела: погрузиться по коленц, в грязипо самые локти, сыт по горло, влюблен по уши и т.д.
Винительныйпадеж с проиводными предлоги, управляющие существительными в винительномпадеже, употребляются только с неодушевленными существительными. Так, предлогиспустя и погодя упортребляются только со словами с темпоративным значением: минута,час, полчаса, день, сутки и др. Три дня спустя оба приятеля катили подороге в Никольское (И. Тургенев).
Важноенаблюдение по поводу происхождения предлога “невзирая на” принадлежитЕ.Т.Черкасовой: “развитие релятивности в семантике этих деепричастий опиралосьна их употребление с зависимым именем отвлеченног значения, то есть со словом,которое не является названием предмета, обозначающего объект зрительноговосприятия” /Черкасова 1967:218/. Действительно, в современном языке этотпредлог употребляется только с неодушевленными (отвлеченными) именамисуществительными: невзирая на усталость (страх, несогласие, болезнь, непогоду ит.п.). Указанный предлог встречается также во фразеологическом обороте невзираяна лица со значением “не обращая внимания на чье-либо положение, звание”.
Такимобразом, исследование проявления категории одушевленности-неодушевленности именсущетвительных в предложно-падежных формах позволяет сделат вывод о том, чтограмматические свойства одушевленных и неодушевленных субстантивов, какправило, сохраняются и в предложно-падежных сочетаниях. Исключение составляютнекоторые конструкции с предлогом в (выйти в люди, играть в коршуны и т.п.), вкоторых сохраняется архаическая форма винительного падежа /В.=И./ под влияниемтрансформации значения субстантива с угасанием семы одушевленности.
Употреблениепредлогов, управляющих существительными в винительном падеже обнаруживаетследующие закономерности:
1) непроизводные предлоги в, на, за, под, с. через в составепредложно-падежных сочетаний употребляются как с одушевленными (семантически играматически), так и с неодушевленными субстантивами;
2) производные предлоги спустя, погодя, невзирая на, а такженепроизводнве по и сквозь употребляются преимущественно с неодушевленнымиименами существительными.
Одушевленныесуществительные морфологически и словообразовательно отличаются отнеодушевленных. Одушевленные существительные-наименования лиц животных женскогопола-чсто бываютмотивированы словом, называющим лицо или животное без указания на его пол или(реже) называющим лицо или животное мужского пола: учитель- учетилница,студент- студентка, школьник- школьница, москвич- москвичка, внук- внучка, поп-попадья, лев- левица, слон- слониха, кот- кошка, гуссь- гусыня.
Одушевленныесуществительные, как правило, имеют мофологическое значение муж. Или жен. р. Илишь немногие- значения сред. Р., при этом принадлежность существительного ктому или иному роду (кроме сред. р.) определена семантически: существительныемуж. Р. Называют лицо или животное мужского пола, а существительные жен. р.–женского пола. Одушевленные существительные сред. Р. Называют живые существабезоносительно к полу. Это или название невзрослго существа (дитя), или общиенаименования типа лицо, существо, животное, насекомое, млекопитающее,травоядное (о словах дитя, существо и под. Неодушевленные существительныераспределены между тремя морфологическими родами- мужским, женским и средним.
Парадигмыодушевленных и неодушевленных существительных во мн.ч. последовательноразличаются: одушевленные существительно во.мн.ч. имеют форму вин.п.,совпадающую с формой род. п.; род.п.: нет братьев и сестер, нет животных;вин.п.: увидел братьев и сестер, увидел животных. Неодушевленныесуществительные во мн.ч. имеют форму вин.п.., совпадающую с формой им.п.;им.п.: персики, груши и яблоки лежат на столе; вин.п.: купил персики, груши ияблоки. Формы соглауемых определений повторяют указанное различие: нет родныхбратьев и родных сестер, нет никаких животных, увидел родных братьев и родныхсестер, увидел интересных животных и: спелые персики, сладкие груши ианатоновские яблоки лежат на столе, купил спелые персики, сладкие груши иантоновские яблоки.
Впарадигаме ед.ч. одушевленность и неодушевленность выражена у слов муж.р. Іскл., но не у слов жен. и сред.р.: в ед.ч. у одушевл. Существительных муж.р.совпадают формы род. и вин.п.(нет брата, вижу брата), а у неодушевл.- формы им.и вин… п.(нужен карандаш, купил карандаш). Таким образом, формы вин.п.ед.ч. услов муж.р. последовательно различаются в зависимости от того, называет лислово одушевленный или неодушевленный предмет. Слова жен.р.в ед.ч.сформулированному правилу выражния одушевленности/ неодушевленности не следуют:нет брата и вижусестру; нужен карандаш и купил карандаш, но нужна ручка, купилручку. Слова сред. р., как и слова жен. р., в ед.ч. не имеют формальногоразграничения одушевленности / неодушевленности. Все существительныесред.р.(как одушевл., так и неодушевл.) формально характеризованы так же, какнеодушевленные существительные муж.р., -формы им. и вин. п. У них совпадают:появилось неизвестное животное, увидел неизвестное животное.
Услов муж. р. С фелксией –а в им.п., а также у слов общего рода в тех случаях,когда они называют лицо мужского пола, одушевленность выражена синтаксически-формойрод.- вин.п. прилагатнльного, согласуемого с существительным, ине выраженапажежными формами самих существительных: взял книгу узнакомого юноши; отошел отнесносного плаксы и: встритил знакомрго юношу; вспомнил несносного плаксу.
Единственнымотступлением от последовательного выражения одушевленности во мн.ч. являетсяформа вин.п., равная им. (а не род.) п.у слов- названий лиц в составефразеологизированных конструкций типа идти в солдаты, взять (кого-н) в куръеры,пойти в няньки.
Основнаямасса русских неодушевленных существительных, в том числе и новообразованыий,-это слова муж. И жен. Р. Существительные муж. Р. Преобладают средислов-названий коллективов, учерждений, предпрятий, конкретных предметов. Второеместо по количеству среди слов-названий заминают существительные жен. Р.Существительные сред. Р. Преобладают только среди слов, называющих отвлеченныепонятия. Таковы слова на –ние (выявление, выполнение, радиовещание)и на –ство(звероводство, кустарничество), а также субстантивированные прилагательные:Старое старится, молодое растет (посл.); Прекрасное должно быть величаво (Пушк.)Морфологическое значение сред. Р. Прибретают субстантивирующиеся в контекстеместоимения, наречия, междометия, а также слова служебных частей речи и дажеморфемы: сердечное ты; Минутная сладость веселого “вместе”, помедли, постой(В.Жуковский); Сегодия рушится тысячелетнее прежде (Маяк.); тепер бы песню вераИнежное баю (Есен.);
Заключение
Категориярода у одушевленных существительных-названий лиц имеет свою семантическуюхарактеристику? Слова мужского рода называют существа мужского пола, словаженского рода-существа женского пола. В количественном отнашениисуществительные мужского рода преобладают. Это объясняется как внеязыковамисоциально-историческими условиями, так и собственно языковами причинами. Словамужского рода прежде всего заключают в себе общее понятие о человеке,обозначают его социальную или профессиональную принадлежность независмо отпола. Поэтому слова мужского рода могут применяться к лицу как мужского, так иженского пола (об исключениях см. ниже): композитор Д. Шостакович и компазиторА. Пахмутова, поэт Александр Блок и поэт Ольга Берггльц; Он говорил о лете и отом, Что быть поэтом женщине-нелепость(Ахм).Названиями лица независмоот принадлежности к полу являютсия: а) существительные муж. р.., образующиесоотносительную словообразовательную пару с существительными жен. Р. Со знач.Лица, типа делегат (делегатка), студент (студентка), марксист (марксистка),поэт (поэтесса), докладчик (докладчица), избиратель (изберательница), москвич(москвичка); он (она)-делегат партийного съезда; каждый москвич любит свойгород; б) существительные муж.р., не имеющие парных существительных жен. р.:вожак, воин, гений, дирижер, заморыш, карапуз, льстец, неуч, предок, приемыш, исуществительные на –а: велможа, воевода, слуга, староста, старшина,. Кгруппе(б) прымикают также слова, для которых парные существительные жен. р. Возможны,но стилистически окрашены: бригадир, врач, доктор и под.: ср. следующее замечаниеА. Твардовского: “Женщина врач оскорбится, если ее назвать врачихой (хотя заглаза называют и без всякого оттенка пренебрежательности). Назовите старшегоповара Макарову поварихой-она обидится”. Существительные муж. Р. Не могут бытьобщим названием лица в тех случаях, когда по своему лексическому значению ониотносятся только к лицам мужского пола: брать, мальчик, муж, мужчина, отец,юноша.
Списокиспользованной литературы
1.Пешковский А.М. Русский синтаксис внаучном освещении. М.: Учпедгиз, 1986
2. Пелих В.М., Абдульманова А.К. Историческаяграмматика русского языка. Самара,1994.
3.Востоков А.Х. Русская грамматика.СПб.,1839
4. Булаховский Л.А. Историческийкомментарий к литературному русскому языку. Киев,1939.
5. Золотова Г.А. Синтаксический словарь.Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. М.: Наука,1988
6. Хабургаев Г.А. Очерки историческойморфологии русского языка.Имена. М.: Изд-во МГУ,1990.
7. Шмелев Д.Н. Архаические формы всовременном русском языке.
М.: Просвещение,1960.
8. Станишева Д.С. Винительный падеж ввосточнославянских языках. София: Изд-во болгарской академии наук,1969.
9. Русская диалектология. М.: Высш. Шк.,1972.