государствоведение политическое социологическое промежуточное
Государствоведение
вообще и зарубежное государствоведение, в частности, зародилось позже, чем основные правовые науки, такие, как гражданское право, уголовное право. Этот несколько, казалось бы, необычный факт имеет весьма конкретное объяснение. Поскольку на протяжении длительного исторического периода практически не было правовой регламентации ряда основных институтов государства, то и не требовалось научных объяснений, трактовок, комментариев этих отсутствующих институтов, относящихся к государственному управлению, государственной власти.
На протяжении почти тысячи лет, когда в Европе доминировал так называемый абсолютизм, т.е. когда существовала абсолютная власть монархов, то необходимости в государственно–правовой науке просто не было, потому что наука могла (и должна была) претендовать на какие–то рекомендации, советы, а абсолютная власть в никаких рекомендациях и советах не нуждается. По этому поводу известный русский ученый XIX века В.М. Гессен сказал замечательную фразу: «До тех пор, пока монарх может сказать о себе «Государство – это я», науке государственного права нет и не может быть места».
Когда же появилась нужда в науке государственного или, по–современному говоря, конституционного права? Необходимость в такой науке появилась после установления индустриальных рыночных отношений, т.е. становления и закрепления современного государства. Эта эпоха началась после буржуазных революций, т.е. с конца XYIII века – начала XIX века. Иными словами, наука конституционного права насчитывает всего около 200 лет.
По историческим масштабам это микроскопическая цифра, но за эти 180–200 лет сделано было немало.
Формально–юридическое направление зарубежного государствоведения или, иначе говоря, «юридическая школа» конституционного права, сформировалась к сер. XIX века и просуществовала до его конца, т.е. до начала XX века. Некоторые зарубежные ученые до сих пор являются преверженцами этой школы, этого направления, хотя, конечно, таких ученых меньшинство. Другими словами, это направление сошло с магистральной дороги развития. В чем смысл и основные характеристики этой школы, почему она так называется? Формально–юридическое направление получило свое название по объективным причинам, потому что основой подхода к праву, к государству был формально–логический подход и чисто юридический анализ основных институтов государства и права.
Середина XIX века характерна тем, что сложившиеся к тому времени передовые государства, прежде всего, государства Западной Европы и Северной Америки, было фактически государствами, где полностью (экономически и политически) доминировал один класс – класс победившей буржуазии. И у этого класса собственников практически не было политических противников. Феодалы сошли с политической сцены, а другие классы еще не были достаточно сильны, чтобы заявить о своих претензиях.
Во всех государственных структурах, на всех уровнях власти (парламент, суд, армия, полиция и т.д.) были люди, в основном, одних взглядов, одного мировоззрения, одних целей, задач и идей. Избирательное право было цензовым, оно ограничивало доступ в парламент практически всех слоев населения, кроме слоя собственников. Законы, принятые таким парламентом, предопределяли деятельность и социальный состав других ветвей власти. Между «своими» особых споров не было. Государство активно развивалось, еще более развивалась экономика. Этому способствовала первая научно–техническая революция. Тот период (сер. XIX века), не без оснований, называли веком пара и электричества.
Философскими основами формально–юридического направления были неокантианство и позитивизм. Вследствие этого представители формально–юридического направления были увлечены чисто формальным анализом норм права и фактически отрицали реальность и объективность происхождения и действия норм права. При изучении права они фактически не учитывали законы истории, влияние экономики на право, на политические процессы и т.д.
Это отрицание связи между экономическими условиями жизни и правом было, пожалуй, самым существенным недостатком этой школы. Хотя первое время это не воспринималось как недостаток, потому что велась активная научная работа, научный поиск, писались труды, нормы права активно изучались, анализировались и т.д. Создавалось новое право, и в процессе создания не было времени оглядываться назад. Вырабатывались наилучшие способы формулирования норм, их соподчинения, прослеживались их связи и т.д.
В рамках формально–юридического направления было несколько школ. Наиболее известными являются юридический позитивизм и нормативизм. Согласно теориям представителей юридического позитивизма правовая наука должна была заниматься лишь действующими юридическими нормами и пользоваться лишь юридическими конструкциями, не отвлекаясь на какие–то аспекты общественной жизни. Недалеко от этой школы стоял и нормативизм. Эта школа получила свое название из того, что его представители утверждали, что право произошло от какой–то первородной нормы. Как когда–то Адам и Ева были первыми людьми, от которых пошло все человечество, так и, по их мнению, балы какая–то якобы первородная норма, некий «Адам», в виде первой записанной нормы, который породил и существующее право.
Наиболее характерная черта формально–юридического направления была в том, что государство трактовалось его представителями как чисто юридическое явление. При анализе сущности и механизма власти исследовались лишь их юридические аспекты в отрыве от политической и общественной практики. Представители этой школы утверждали, что государство идентично праву, что государство – это персонификация существующего правопорядка. То есть государство изображалось как некий идеал, хотя оно им никогда не было. Государству приписывались свойства особого вида юридического лица, а изучение государства сводилось к анализу юридических аспектов механизма государственной власти. Анализ юридических норм при изучении государства, безусловно, был, есть и будет необходимым, но такой подход не раскрывает сущности государства как реального общественно–политического явления. Такой сугубо юридический подход ограничивал понимание сущности государства и права, поскольку это приводило к отождествлению условных юридических схем и реальной жизни. В этом был основной порок «юридической школы», с течением времени представители этой школы либо были вынуждены согласиться с такой критикой, либо сошли с научной сцены естественным путем.
Наиболее видными представителями формально–юридической школы являются Г. Еллинек, П. Лабанд (Германия), А.Эсмен (Франция), В. Орландо (Италия), А. Дайси, У. Уиллоуби (Англия), Н. Коркунов, Ф. Кокошкин, В. Гессен, Б. Чичерин (Россия).
Данная школа доминировала в зарубежном государствоведении примерно 50 лет до начала ХХ века. Потом она постепенно стала уступать место другому направлению, хотя, так называемый, «нормативизм», который главной своей задачей ставил анализ действующего права, сохраняет определенное значение до настоящего времени, и представители формально–юридической школы пишут свои труды и в ХХ веке. Среди представителей более современного нормативизма можно назвать англичанина Джона Остина и австро–американского ученого Ганса Кельзена.
Критиковать формально–юридическую школу начали уже в конце XIX века, поскольку изменилось общество, изменилась экономика, изменилась социальная структура, изменились взаимоотношения между государством и экономикой. В XIX веке основное требование к государству, которое предъявлялось теми, кто управлял экономикой, сводилось к роли ночного сторожа. Государство, как ночной сторож, должно было охранять своих хозяев, не вмешиваться в их быт. Начало ХХ века, когда возникли монополии, когда лозунг свободы конкуренции вышел из моды и определенные финансовые группы, фирмы, предприятия, тресты стали бороться за привилегированное положение, за какие–то экономические преференции, стало очевидным, что право работает не одинаково для всех. Пошатнулся великий, казавшийся незыблемым, лозунг о том, что право – это благо для всего народа; что те, кто противостоят каким–то нормам права, те, для кого нормы права невыгодны, неудобны, обязательно отщепенцы, преступники и т.д. Эта догма перестала работать, потому что представители промышленности, торговли и финансов стали бороться за выгодные экономические заказы, за определенные государственные послабления, скидки, адресное экономическое регулирование и т.д. Все это привело к тому, что старые постулаты о том, что такое государство и что такое право, перестали работать. Возникла необходимость объяснять новую ситуацию. Стало необходимым изучать не только нормы права, но и то, как эти нормы действуют. Стало необходимо предвидеть действие норм, и юристы начали применять социологические методы, опросы, анкетирование, изучение действия норм среди различных групп и слоев населения. Стало очевидным, что и народ неоднороден, что действительно есть социальные группы и даже классы.
Другое дело, что такая терминология, которую активно использовали К. Маркс и Ф. Энгельс – «буржуазия», «рабочий класс» – по–прежнему казалась неприемлемой, поэтому появились термины «высший класс», «средний класс», «низший класс». Появились теории «стратификации», «избыточного класса», появилось понятие «социальной страты». Наука конституционного, государственного права развивалась и совершенствовалась. Для изучения норм и той действительности, которую эти нормы регулировали, стали применяться новые методы.
Так появилась школа, которая стала называться политико–социологическая школа
, или политико–социологическое направление. Роль государства стала обозначаться не термином «ночного сторожа», а понятием «работающая корпорация», не охранником, а партнером, пускай более старшим, более главным, но партнером, который должен помогать развивать экономику, промышленность, сельское хозяйство.
Политико–социологическая школа имела и имеет ряд направлений и ответвлений. Среди более известных можно назвать такие школы, как, например, школа «солидаристов». Наиболее известным представителем ее был француз Леон Дюги. «Школа социального интереса» – наиболее развита была в Германии. «Школа функционалистов», «школа реалистов», «школа инструменталистов» и т.д.
«Институционализм
» – это одно из наиболее известных направлений политико–социологической школы. Это направление получило свое название от терминов «институт» или «институция». Суть этого направления состоит в том, что оно отразило усиление роли таких общественных формирований, как политические партии, объединения предпринимателей, профессиональные союзы. В современном мире эти общественные организации играют очень большую роль, и стало очевидным, что современное государство практически не может обойтись без них. Представители институционализма называли как государственные учреждения и организации, так и общественные формирования одним термином – «институты» или «институции». Это должно было означать, что они стали как бы равноправны, и государство – это уже не орган принуждения. Отталкиваясь от реальной картины государственной жизни, описывая ее, представители этой школы давали и дают все же искаженную картину действительности, потому что государство, как бы оно ни нуждалось в общественных формированиях, может, в принципе, жить и развиваться без них. Также трудно оспорить тот факт, что государственные органы или структуры не могут быть равными с общественными организациями, хотя бы потому, что они обладают таким способом добиваться своей цели, как государственное принуждение. Государственные органы всегда опираются на нормы права, которые всегда содержат санкции. Общественные формирования могут только убеждать, агитировать и, естественно, они не равноправны. Орган, который может применять власть, применять силу, всегда более влиятелен, чем орган, который может применять лишь средства убеждения.
Заслуги представителей политико–социологического направления достаточно значительны. Представители этой школы ввели в науку ряд новых терминов, например, термин «политическая система». Они дали определения политических партий и иных общественных организаций, их усилиями появилась новая общественная наука, которая получила название «политология». Политология
– это фактически отделившаяся от конституционного права часть общественной науки, которая занимается прикладными сторонами политического процесса. Западная политология занимается исследованием того, как работают органы власти и управления, общественные формирования, она дает рекомендации и рецепты, а конституционное право перешло в сферу более высокой теории. То есть, западная политология – это как раз то, что у нас иногда называется государственным строительством или теорией построения государства или государственных структур.
Общие тенденции политико–социологической школы
можно кратко сформулировать следующим образом.
Во–первых
, представители этой школы согласны с делением общества на классы, социальные группы, слои, но зачастую объясняют это деление с идеалистических позиций, например, используют теорию деления людей на властвующих и подвластных.
Во–вторых
, государство изображается ими как полностью надклассовый орган, который занимается социальной помощью, регулированием социальных отношений. Представители этой школы говорят о том, что государство прошлого было органом подавления, принуждения, а современное государство – это государство всеобщего благоденствия и т.д. Несмотря на их научные изыскания, отрицать функцию подавления у любого государства невозможно. Конечно, хотя государственный аппарат и роль государства изменились, все–таки политико–социологическая теория несколько неточно трактует роль современного государства.
В–третьих
, господство политико–социологического учения повлекло пересмотр многих установившихся точек зрения и понятий, после их трудов по–новому стали трактовать такие понятия, как суверенитет, верховенство власти, парламентская власть, по–иному трактуются субъекты права и т.д.
Политико–социологическое учение, естественно, неоднородно, но, в целом, это прогрессивное направление, которое сделало много полезного для изучения современного государства и права. Среди представителей этого учения можно назвать таких ученых, как М. Дюверже, А. Дженингс, М. Прело, М. Ориу, Ж. Ведель, С. Лоу, Т. Маунц и др. Развитие этого направления привело к тому, что появились политология, политическая социология, появились отдельные факультеты в зарубежных университетах и часть вопросов, которыми занималась юриспруденция, стали изучаться специальными политическими науками. Сейчас специалисты не только в области государственного, конституционного права, но и в области политологии, активно участвуют в изучении политических процессов. Таким образом, общественная наука существенно обогатилась.
Кроме двух основных школ, названных выше, существовал ряд направлений, которые трудно было отнести либо к формально–юридической, либо к политико–социологической школам. Это, так называемые, промежуточные направления. Среди наиболее известных можно назвать, например, психологическое направление, или психологическая школа государствоведения. Наиболее широкое развитие она получила в скандинавских странах. Представители этого направления считали, что суть государства, основные его характеристики, специфика права больше всего зависят от психики человека, от его темперамента и т.д., улучшая человеческие качества, воспитывая человека, можно одновременно совершенствовать государственно–правовые институты, механизмы. Психологическая школа, очевидно, появилась под влиянием идей Шарля Луи де Монтескье, который писал о влиянии климатических и погодных факторов на темперамент и характер человека и о влиянии темперамента на характер государства, его особенности. Какие–то наблюдения этого философа, а также труды таких деятелей науки, как З. Фрейд и И. Павлов, повлияли на определенные построения и выводы представителей этой психологической школы.
Известным и любопытным направлением было космополитическое направление
, или школа. Слово «космополит» означает «гражданин мира», и представители этого направления развивали ту точку зрения, что для того, чтобы устранить дисгармонию в мире, убрать конфликты, устранить глобальные и региональные противоречия, в идеале желательно иметь всеобщее, так сказать, общемировое государство и всеобщее право. Такое государство, которое не имело бы границ и имело бы какой–то общий центр.
Эта идея активно развивалась американскими политологами, очевидно потому, что они считали, что лучше всего иметь не Соединенные Штаты Америки, а Соединенные Штаты Всего Мира. Естественно, они представляли, что центром такого всемирного государства будут США, поскольку это ведущая страна мира.
Среди промежуточных направлений было весьма оригинальное «органическое учение
». По представлению этих ученых государство являлось неким социальным организмом, и при изучении его проводились аналогии с биологическим организмом, в частности, с организмом человека. Государство изображалось как квазибиологическое образование, которое якобы не зависит от воли живущих в нем людей и управляется какими–то особыми естественными законами. Представители этого учения проводили довольно необычные параллели. Например, мозг человека или животного они сравнивали с правительством, зубы и когти – с вооруженными силами, печень сравнивали с полицией, т.е. всему находилось свое сравнение. И, казалось бы, достаточно оригинальное, и, более того, забавное, учение. Однако эта вроде бы безобидная теория дала ядовитые и очень опасные последствия. Представители органического учения, в основном, были популярны в Германии (к примеру, О. Гирке и Н. Блюнчли). Сравнивая государство с биологическим образованием, они взяли такое явление из животного мира, как необходимость жизненного пространства. Известно, что определенные животные живут на определенном участке леса или поля, метят свою территорию и не допускают конкурентов, т.е. им нужно жизненное пространство. Теорию жизненного пространства подхватил такой печально известный государственный деятель, как Адольф Гитлер. Он взял эту вроде бы безобидную теорию и стал доказывать, что Германии требуется жизненное пространство, и этой теорией обосновывал свои захватнические идеи, свои территориальные претензии к другим государствам.
Кроме этих промежуточных направлений в то время были и абсолютно ненаучные, так сказать, человеконенавистнические направления и школы. Это расистские, фашистские направления, так сказать, тупиковые направления в государствоведении. Они развивались в той же гитлеровской Германии.
Во времена милитаристской Японии развивалась теория превосходства желтой расы. Наиболее известной из современных течений была теория апартеида, которая много лет была не только теорией, но и практикой такого государства, как Южно–Африканская Республика. Согласно этой теории, государство, в котором живут две или три расы, должно быть построено таким образом, чтобы граждане этой страны, относящиеся к разным расам, как можно менее пересекались друг с другом и были зоны для белых людей, зоны для черных. Но, к счастью, эта теория и практика, как говорится, «приказала долго жить», и несколько лет назад в ЮАР были проведены свободные выборы. В настоящее время в ЮАР избран парламент по принципу «один человек – один голос» и сейчас там строится нормальное демократическое государство.
Среди современных теорий зарубежного государствоведения следует упомянуть социал–демократические теории государства и права. Социал–демократические теории долгое время в нашей науке именовались не иначе, как реформизм или ревизионизм. Реформизмом считался правый оппортунизм, ревизионизм – это левый оппортунизм. И то и другое представителями КПСС, которые курировали государствоведение, описывалось, как вредное и враждебное марсксизму–ленинизму учение, и всячески критиковались. На самом деле теории социал–демократии заслуживают внимания, изучения.
Имена таких деятелей, как Карл Каутский, Эд. Бернштейн, Ф. Лассалль и другие заслуживают уважения, а их работы – внимательного прочтения.
Такое новое отношение к теориям социал–демократии можно объяснить тем, что многие их взгляды и точки зрения оказались более жизнестойкими, чем марксистско–ленинские точки зрения и взгляды. Практика социал–демократии оказалась более жизнеспособной. Во всяком случае, когда мы говорим о «шведской модели» социализма, австрийской модели социализма, то нужно вспомнить, что эти модели построены по работам и теориям многократно раскритикованных Бернштейна, Каутского и других социал–демократов. Суть их государственно–правовых идей сводилась и сводится к активной социальной роли государства, к перераспределению материальных и социальных благ. Но при этом они всегда выступали против диктатуры пролетариата, против уничтожения частной собственности. Они выступали за медленную эволюцию государства, т.е. перестроение государства с тем, чтобы государство обслуживало и помогало большему числу людей, и было максимально справедливо к своим гражданам.
на http://www.