Введение
Н.А.Добролюбов считал,что «большая часть преступлений и безнравственных поступков совершается поневежеству, по недостатку здравых понятий о вещах, по неумению сообразитьнастоящее положение дел и последствия поступка; и только немногиебезнравственные действия совершаются вследствие твердого, но ложного убеждения»[1].
Научно-техническийпрогресс «привел к увеличению числа преступлений, совершаемых по неосторожностив сферах труда, охраны окружающей среды, движения и эксплуатации разных видовтранспорта, использовании новых мощных источников энергии»[2].
Во всем мире, в том числеи в нашей стране, постоянно растет число неосторожных преступлений.
Однако, вместе с тем, донастоящего времени «в общественном сознании существует некая недооценкаопасности неосторожных преступлений. Принято считать лицо, совершившееуказанное преступление, невинной жертвой обстоятельств, что отрицательносказывается на эффективности борьбы с неосторожными преступлениями»[3].
Действительно, всредствах массовой информации, да и в юридической литературе, всё чащеуказывается на случайный характер неосторожных преступлений. В результатепроисходит смешение невиновного причинения вреда с преступлениями, совершеннымипо легкомыслию или небрежности.
Современная теорияуголовного права и действующее уголовное законодательство «не содержат полных иоднозначных ответов на постоянно возникающие у правоприменителей вопросы поустановлению и доказыванию вины неосторожных преступников»[4].По замечанию В.Е.Квашиса, «многоплановая проблема преступной неосторожностиостается одной из наиболее актуальных, недостаточно исследованных, сложных ипротиворечивых криминологических и социально-правовых проблем»[5].
Легкомыслие как форманеосторожности является наименее исследованной формой вины.
Всем вышесказанным иобусловлена актуальность темы работы.
Целью работы являетсявсестороннее рассмотрение такого института уголовного права как легкомыслие.
Для достиженияпоставленной цели необходимо решить следующие задачи:
— определитьнеосторожность как одну из форм вины;
— рассмотреть легкомыслиекак вид неосторожности, выявив интеллектуальные и волевые моменты, а такжесубъективные и объективные стороны;
— выявить различия междутакими близкими понятиями как легкомыслие небрежность, косвенный умысел, атакже казус.
Теоретическую базуисследования составили монографии (таких авторов как С.В.Векленко,С.В.Гончаренко, Н.Д.Евлоева, В.Е.Квашниса и др.), учебная литература ипубликации в периодических изданиях. Эмпирическую базу составило действующеероссийское уголовное законодательство.
Структура работысоответствует её цели и задачам и состоит из трех глав.
Глава1. Неосторожность как форма вины
Подвиной в уголовном праве понимается «отрицательно оцениваемое уголовным закономпсихическое отношение лица к совершаемому им запрещенному законом действию (илибездействию) и возможному общественно опасному последствию в форме умысла илинеосторожности»[6].
Вина — это «психическоеотношение лица к совершенному им общественно опасному деянию и егопоследствиям. Вина — необходимый признак состава преступления и в этомотношении входит в основание уголовной ответственности»[7].Вина является принципом уголовной ответственности.
Уголовный кодексРоссийской Федерации от 13.06.1996 г. №63-ФЗ[8] (далее – УК РФ)последовательно проводит принцип субъективного вменения[9],зафиксированный в ст. 5 УК РФ. Лицо может нести ответственность засодеянное, за причиненные им последствия только при наличии вины, т.е. присоответствующем психическом отношении к содеянному в виде умысла илинеосторожности. Причем «вина лица должна устанавливаться по отношению ко всемюридически значимым обстоятельствам преступления, являющимся признакамисоответствующего состава преступления или отягчающим наказание»[10].
Такимобразом, лицо, совершившее запрещенное уголовным законом деяние при наличиивины, признается судом виновным в совершении этого деяния. Согласно ст. 49Конституции Российской Федерации каждый обвиняемый в совершении преступлениясчитается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренномфедеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговоромсуда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения ввиновности лица толкуются в пользу обвиняемого./>
Сущностьвины в российском праве традиционно указывает на способ интеллектуального иволевого взаимодействия субъекта с объективными обстоятельствами, составляющимиюридическую характеристику деяния[11]. Конкретные сочетанияинтеллектуального и волевого элементов, характерные для каждой формы вины,определены в законе. Поэтому под формой вины принято понимать «законодательнозакрепленное сочетание интеллектуальных и волевых процессов, протекающих впсихике виновного по отношению к юридически значимым объективным свойствампротивоправного деяния, во взаимодействии с внешними условиями. Соответственнои различие в интенсивности и определенности интеллектуальных и волевыхпроцессов, протекающих в психике субъекта, определяет форму вины, а в пределаходной формы вины — ее виды»[12].
Отечественноезаконодательство выделяет две формы вины: умысел и неосторожность[13].
Винепосвящена глава 5 УК РФ, содержащая статьи 25, 26, которые регламентируютумышленную и неосторожную форму вины, ответственность за преступление,совершенное с двумя формами вины, предусмотрена в статье 27 УК РФ, а невиновноепричинение вреда регламентировано в статье 28 УК РФ.
Вряде статей Особенной части УК РФ прямо указано, что соответствующеепреступление может быть совершено только умышленно (ст.ст. 105, 111-115 идр.). В других статьях, наоборот, подчеркнута неосторожность как форма вины всоставе данного преступления (ст.ст. 109, 118, 124, 143, 168, 216, 218, 219 идр.).
В ч.2ст.24 УК РФ закреплено следующее правило: деяние, совершенное только понеосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специальнопредусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ. Это означает, чтоесли при характеристике преступления форма вины в уголовно-правовой норме неуказана и она с очевидностью не вытекает из способов законодательного описанияэтого преступления, то оно может быть как умышленно, так и по неосторожности.
По мнению Н.А. Неклюдова,«под неосторожностью разумеются такого рода деяния, которые происходят отнеосмотрительности лица. По своему характеру неосторожные деяния совпадают сослучайными деяниями, так как на практике весьма трудно разграничить их друг отдруга; здесь все зависит от произвола судей»[14].
А.Ф.Кистяковскийотносительно данной формы вины отмечал, что «понятие неосторожности растяжимо иболее или менее условно. В одних правонарушениях признаки неосторожностиочевидны, в других они едва уловимы. Только посредством анализа каждого данногослучая можно определить, принадлежит ли оно к неосторожным или случайнымправонарушениям. Было бы всего справедливей эту вину неосторожную, обложив самымнизким наказанием, каковы замечания, предостережения или в крайнем случаевыговоры, карать преимущественно гражданским взысканием»[15].Несколько иной точки зрения придерживался Э.Я.Немировский: «Пусть внеосознаваемой неосторожности нет вины, но репрессия её полезна или даженеобходима для охраны правовых благ, при современном развитии техники,распространенности металлических двигателей… в век пара и электричества.Обществу нужно сохранить себя от тех, кто не в состоянии приспособиться кокружающим условиям, и наказание сослужит здесь свою службу»[16].В действующих законодательствах многих современных государств, наметились двеосновные тенденции в области уголовной ответственности за неосторожноепричинение вреда[17]:
1) расширение сферыуголовно наказуемой неосторожности;
2) усиление санкций заотдельные неосторожные преступления, причиняющие тяжкие последствия илисоздающие реальную опасность наступления таких последствий.
Вопрос неразрывной связинеосторожного поведения с объемом и характером наступивших противоправныхпоследствий вызывает дискуссии.
По замечанию В.Е.Квашиса,«сама природа неосторожных деяний такова, что эти последствия зачастую независят от воли и «качества» поведения причинителя вреда и потому носят вомногом случайный и ситуативный характер»[18].
Действительно, в однихслучаях более грубая невнимательность и пренебрежение установленными правилами(например, пожарной безопасности или эксплуатации автотранспорта) могут неповлечь причинение уголовно наказуемого вреда, в других случаях, наоборот,гораздо меньшая невнимательность может стать основанием для привлечения лица,неосознанно нарушившего те или иные правила, к уголовной ответственности. Такоеположение лишний раз «свидетельствует об односторонности и ограниченностипсихологической теории вины, не позволяющей объединить в единое целое всезаслуживающее упрека и наказания разновидности преступного поведения»[19].
Представляетсяобоснованной позиция В.Е.Квашиса, который считает, что «рассмотрение неосторожнойвины с аксиологических позиций приводит к необходимости такого понимания неосторожности,которое выходит за рамки психического отношения субъекта к последствиям своихдействий и их общественной опасности. Оно указывает на более широкое социально-психологическоеи социально-политическое содержание неосторожной вины… при таком подходе винарассматривается не только и не столько в качестве сугубо психологической, скольков качестве категории социально-этической, предполагающей порицаемостьпсихического отношения субъекта к содеянному…»[20].
В УК РФ содержится болеевосьмидесяти статей, в которых предусмотрена ответственность либо за преступления,совершаемые по неосторожности, либо за умышленные деяния, которыми понеосторожности причиняется вред здоровью личности или материальный ущербгосударству и гражданину.
Практическое значение умения различать умысел (какпрямой, так и косвенный) и неосторожность (легкомыслие и небрежность) оченьвелико и заключается не исключительно в том, что при установлении умыславиновного в содеянном его следует наказать строже, а в том, что, во-первых,отдельные правонарушения могут считаться таковыми только в случае умышленныхдеяний правонарушителя (или исключительно с прямым умыслом в уголовнойюрисдикции), а следовательно, в ряде случаев запрещенное законом поведение лицане может рассматриваться как противоправное при установлении в немнеосторожности (либо эвентуального умысла в уголовной юрисдикции), а во-вторых,в уголовном праве содеянное может признаваться приготовлением к преступлениюили покушением на преступление исключительно за умышленные правонарушения,совершенные с прямым умыслом.
Таким образом, «степень вероятности наступлениянегативных последствий способна влиять на вид и размер тягот и лишений,применяемых к правонарушителю. Поэтому, на наш взгляд, недопустимо приразграничении форм и видов вины руководствоваться теорией вероятности, проводяразграничение форм вины, исходя исключительно из характера предвидениявероятности наступления неблагоприятных последствий»[21].
Многочисленные научные труды исследователей формвины убеждают нас в том, что в современном праве разграничение форм и видоввины носит сбалансированный комплексный характер, основанный наинтеллектуально-волевых моментах противоправного поведения[22].Различие между прямым и косвенным умыслом по волевому критерию заключается втом, что при прямом умысле виновное лицо желает наступления общественно опасныхпоследствий, при косвенном умысле — сознательно допускает их наступление, либоотносится к ним безразлично.
Высказывались доводы, что «желание всегда неразрывносвязано с определенной целью. То, что не является целью лица, не может быть егожелаемым… различные психологические оттенки волевого отношения к наступившимпоследствиям не имеют значения…»[23]. Однако «желание» или«сознательное допущение» с большой натяжкой можно соотнести с волевойконцепцией, поскольку и первое и второе не характеризует волю субъекта.
В свою очередь В.В. Лунев отстаивает позицию, что «воляне сводима к желанию», а указанное в законе «желание» не является основнымпризнаком воли и совсем к ней не относится «допущение» (при косвенном умысле)[24].Мнение исследователя вполне согласуется с данными психологической науки. Так,С.Л. Рубинштейн считает, что «наличие желания еще не является законченнымволевым актом». Желание может быть не столько практичным, сколькосодержательным и аффективным. Вместо того чтобы претвориться в действие,желание может дать простор чувствам и представлениям. С точки зрения психологии«желать еще не значит хотеть». Желание переходит в подлинно волевой акт, тоесть в хотение, в том случае, когда имеет место устремленность не на предметжелания, а на овладение им, на достижение цели. «Хотение имеется там, гдежеланна не только сама по себе цель, но и действие, которое к нему приводит»[25].
Развитие желания определяется как предметом желания,способами и условиями его удовлетворения, так и устойчивостью, длительностью,силой самого желания. В зависимости от этого различают желания: выполнимые,нереальные, противоречивые, безрассудные, целевые и т.п. Желания наряду синтересами и убеждениями характеризуют сознательное отношение человека к егодеятельности.
Законодательное описание так называемых волевыхпризнаков умысла и неосторожности характеризует не столько волю субъектаправонарушения, сколько содержание его сознания.
В законодательном определении умысла выделяется трипсихологические составляющие:
1) осознание лицом общественно опасного либопротивоправного характера деяния;
2) предвидение его общественно опасных либо вредныхпоследствий;
3) желание либо допущение этих последствий.
Как видно, ст. 25 УК РФ определяет умысел черезтакие «неюридические» понятия, как «осознание», «предвидение» и «желание».
Первые два признака (осознание и предвидение)образуют интеллектуалистический подход к разграничению умысла, третий компонент(желание либо допущение) составляет волевой подход.
В отношении первых двух признаков известныйисследователь вины А.И. Рарог писал: «Признаком интеллектуального элементапрямого умысла является сознание общественно опасного характера совершаемогодеяния, то есть хотя бы общей характеристики объекта посягательства, а такжефактического содержания и социальных свойств всех составных элементов действияили бездействия. Вторым интеллектуальным признаком прямого умысла являетсяпредвидение общественно опасных последствий совершаемого деяния. Подпредвидением подразумевается отражение в сознании тех событий, которыепроизойдут, должны или могут произойти в будущем»[26].
В уголовном законодательстве правонарушениесчитается умышленным, если лицо, его совершившее, осознавало общественнуюопасность либо противоправный характер своих действий.
Характер предвидения разграничивает прямой,косвенный умысел и неосторожность в уголовном праве. Лицо, действующее с прямымумыслом, предвидит неизбежность наступления общественно опасных последствий ижелает их наступления. Субъект, который действует с косвенным умыслом,предвидит возможность наступления преступного результата, сознательно допускаетих наступление или относится к ним безразлично. Именно предвидение неизбежностиили реальной возможности наступления законодательно наказуемых последствийозначает наличие умысла[27].
Юридическое значение форм вины велико.
Во-первых, в отношении случаев причиненияобщественно опасных (вредных) последствий без вины и случаев неосторожногосовершения деяний, наказуемых лишь при умышленном их совершении, форма виныявляется субъективной границей, отделяющей преступное поведение от непреступного(правомерное поведение от противоправного).
Во-вторых, форма вины является основаниемдифференциации ответственности и наказания за правонарушения, которые могутсовершаться как умышленно, так и неосторожно.
В-третьих, наличие умышленной формы виныобосновывает, а неосторожной вины исключает постановку вопроса о преступныхмотивах и целях.
В-четвертых, форма вины зачастую способствуетквалификации преступления или правонарушения. Глава 2. Понятие,содержание и значение легкомыслия
Психическое отношениевиновного к содеянному характеризуется при неосторожности интеллектуальным иволевым элементами. Интеллектуальный элемент преступного легкомыслияхарактеризуется предвидением возможности наступления общественно опасных последствийсвоих действий (бездействия), волевой элемент — самонадеянным расчетом напредотвращение этих последствий: «Преступление признается совершенным полегкомыслию[28], если лицо предвиделовозможность наступления общественно опасных последствий своих действий(бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало напредотвращение этих последствий» (ч.2 ст.26 УК РФ).
При преступномлегкомыслии сознание и воля лица не безразличны к возможным вреднымпоследствиям совершаемого деяния, а направлены на их предотвращение. «Законхарактеризует волевое содержание легкомыслия не как надежду, а именно какрасчет на предотвращение общественно опасных последствий, имеющих под собойвполне реальные, хотя и недостаточные основания. При этом виновный рассчитываетна конкретные, реальные обстоятельства, способные, по его мнению,противодействовать наступлению преступного результата…»[29].
Субъективные факторыкасаются таких обстоятельств, как возраст, опыт, профессия, образованиевиновного и др. Учет этих факторов и позволит ответить на вопрос, могло лиданное лицо в данной конкретной ситуации правильно оценить недостаточность сили обстоятельств, которые, по его мнению предотвратят наступление вредныхпоследствий его поведения.
Предвидение абстрактной,т.е. отвлеченной от данной конкретной ситуации возможности наступленияобщественно опасных последствий, характеризуется тем, что «виновный не осознаетдействительного развития причинной связи, хотя при надлежащем напряжении своихпсихических сил мог бы осознать это. Он самонадеянно преувеличивает своивозможности либо неправильно оценивает обстановку или объективно существующиеобстоятельства, которые, по его мнению, должны предотвратить наступлениевредных последствий, чего на самом деле не происходит»[30].
Элемент легкомыслиязаключается в самонадеянном расчете на предотвращение вредных последствийсвоего поведения.
При легкомыслии субъектнадеется предотвратить наступление вредных последствий, но его расчетысамонадеянны, т.е. основываются хотя и на реальных факторах, каковыми могутбыть силы природы, профессиональные навыки, действия других лиц, механизмов ит.д., однако без достаточных на то оснований.
Типичным примеромпреступного легкомыслия является психическое отношение лица, управляющегомеханическим транспортным средством, к нарушению правил дорожного движения иэксплуатации транспортных средств и наступившим в результате этого последствиям(ст. 264 УК РФ). «Предположим, что водитель автомашины едет с превышениемдопускаемой скорости. При этом он предвидит, что вообще от превышения скоростимогут наступить преступные последствия, что в результате такого превышения он несможет предотвратить наезд на потерпевшего (пешехода) и, следовательно,причинение ему вреда (как водитель, он знает, что ограничение скорости исуществует для предотвращения возможного вреда). Тем не менее лично для себяводитель обычно исключает наступление такого результата, надеясь при этом насобственный опыт безаварийного вождения автомобиля («езжу 10 лет, и ничего неслучалось»), исправное техническое состояние автомашины («только неделя, как изкапитального ремонта»), хорошее покрытие дороги, сухую погоду и т.д.и т.п. Однако в конечном («роковом») случае все эти надежды оказываютсянеосновательными: виновный не сумел предотвратить наступление тяжкихпоследствий, совершил наезд на пешехода, причинив ему тяжкие телесныеповреждения»[31].
С.Скляроввообще считает, что легкомыслие не вписывается в критерии неосторожной формывины: «…вызывает определенное сомнение правильность отнесения легкомыслия (вовсяком случае того. Что под ним понимается) к неосторожной вине. Думается, чтонеосторожность должна отличаться от умысла, прежде всего, непредвидением лицомобщественно опасных последствий своих действий (бездействия). Если лицопредвидит возможность наступления общественно опасных последствий и такимобразом осознает общественную опасность совершаемых им действий (бездействия),однако рассчитывает на их предотвращение, то независимо от степени уверенноститакого расчета и его оснований содеянное надлежит расценивать как умышленноепреступление»[32].неосторожность легкомыслие вина последствиеГлава 3. Отличиелегкомыслия от косвенного умысла, небрежности и казуса
Как нетрудно заметить изопределения легкомыслия, данного в предыдущем параграфе работы, содержаниеинтеллектуального элемента преступного легкомыслия почти что совпадает стаковым при умысле (в обоих случаях лицо предвидит наступление общественноопасных последствий). Однако на самом деле содержание этого предвиденияотличается. «Во-первых, при преступном легкомыслии лицо предвидит только возможностьнаступления общественно опасных последствий (при прямом умысле еще инеизбежность). Во-вторых, и это главное, предвидение при преступном легкомыслииносит абстрактный характер. Это значит, что лицо предвидит, что от такого(подобного) деяния, которое оно совершает, вообще (в принципе) могут наступитьтакие-то последствия. Однако в своем конкретном случае лицо исключаетнаступление таких последствий и, следовательно, лично для себя их не предвидит.Таким образом, действующий с преступным легкомыслием не осознает реальногоразвития причинной связи между своим поведением и наступившими в итогепреступными последствиями»[33].
И всё же «главное отличиелегкомыслия от косвенного умысла заключается в содержании волевого элемента.Если при косвенном умысле виновный сознательно допускает наступлениеобщественно опасных последствий, т.е. одобрительно относится к ним, то прилегкомыслии отсутствует не только желание, но и сознательное допущение этихпоследствий, и, наоборот, субъект стремиться не допустить их наступления,относится к ним отрицательно»[34].
Таким образом, прилегкомыслии лицо, сознавая абстрактно общественно опасный характер своегоповедения, предвидит возможность наступления вредных последствий вообще, вподобных случаях, но считает, что в данных конкретных условиях реальность ихнаступления маловероятна или даже невозможна.
Такое активное неприятиепоследствий, расчет на их предотвращение, субъективная уверенность в ихненаступлении существенно уменьшает степень вины при легкомыслии по сравнению сразличными вариантами в виде умысла[35].
Различие между косвеннымумыслом и легкомыслием видно на следующем примере.
«По предварительной договоренностимежду собой С. и И. с целью хищения вещей проникли в дом 76-летней А., избилиеё, причинив тяжкие телесные повреждения, в том числе переломы костей носа,скуловых костей и основания черепа, связали её и вставили в рот кляп. Послеэтого они похитили интересовавшие их вещи и скрылись. В результате механическойасфиксии, развившейся из-за введения тряпичного кляпа в рот, А. на местепроисшествия скончалась. Суд первой инстанции признал деяние в части лишения А.жизни неосторожным убийством, основываясь на показаниях подсудимых о том, чтоони избили А. не с целью убийства, а чтобы сломить её сопротивление,рассчитывая, что утром к А. придут родственники или знакомые и освободят её.Однако Военная коллегия Верховного Суда РФ приговор отменила и направила делона новое кассационное рассмотрение, указав следующее.
Осужденные знали опреклонном возрасте А., но применили к ней насилие, опасное для жизни, а затем,связав руки и ноги, оставили её с разбитым лицом, залитой кровью носоглоткой ис кляпом, закрывавшем дыхательные пути, забросав её одеялом и матрацем. Для С.и И. было очевидным беспомощное состояние А. и они безразлично относились кэтому, а также к возможным последствиям, т.е. действовали с косвенным умыслом»[36].
Исходя из изложенного,косвенный умысел отличается от неосторожной вины в форме легкомыслияисключительно тем, что при последней лицо самонадеянно без достаточных к этомуоснований рассчитывает на предотвращение последствий совершаемых ими действий(бездействия), поскольку как при косвенном умысле, так и при легкомыслии лицоосознает, что его действия (бездействие) нарушают общепринятые правила поведения,и предвидит возможность причинения вреда охраняемым уголовным закономинтересам.
В то же время прикосвенном умысле, так же как и при легкомыслии, лицо может самонадеяннорассчитывать на предотвращение преступных последствий совершаемых им действий(бездействия), рассчитывать на то, что последствия вообще почему-либо ненаступят или на определенные обстоятельства, создающие некоторую вероятностьпредотвращения последствий. Поэтому «в качестве основного признака,позволяющего отграничить косвенный умысел от легкомыслия, в теории уголовногоправа и правоприменительной практике фактически используется степеньуверенности лица в надежде на ненаступление вредных последствий совершаемых имдействий (бездействия)»[37].
Такимобразом, различие между умыслом (косвенным) и преступным легкомыслием лежит какв сфере интеллектуального элемента (при преступном легкомыслии предвидениеносит абстрактный характер, а при умысле косвенный), так и в сфере волевогоэлемента (при легкомыслии лицо самонадеянно рассчитывает на предотвращениенаступления последствий своих общественно опасных действий (бездействия), а прикосвенном умысле сознательно допускает наступление этих последствий (либобезразлично относится к ним).
В чемже различие между легкомыслием и вторым видом неосторожности – небрежностью?
Всоответствии с ч.3 ст.26 УК РФ «преступление признается совершенным понебрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественноопасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимойвнимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть этипоследствия».
Винав виде небрежности резко отличается от других видов умышленной и неосторожнойвины. По аналогии с легкомыслием определим интеллектуальный и волевой моментынебрежности.
Совершениепреступления по небрежности с точки зрения интеллектуального моментахарактеризуется отсутствием у лица, совершающего определенные действия(бездействие), осознания их запрещенности уголовным законом и общественнойопасности, а поэтому и отсутствием предвидения возможности наступленияобщественно опасных последствий этих действий или бездействия.
Сточки зрения волевого момента совершение преступления по небрежностипредполагает отсутствие волевых усилий к проявлению внимательности ипредусмотрительности при совершении соответствующих действий или бездействия.При этом если бы данное лицо при совершении определенных действий (бездействия)проявило большую внимательность и предусмотрительность, то оно должно было имогло осознать общественную опасность этих действий (бездействия) и предвидетьвозможность наступления общественно опасных последствий, а, следовательно,должно было и могло их предотвратить.
Посколькупри небрежности лицо не предвидит возможности наступления последствий своегодеяния, возникает вопрос: может ли проявляться воля в отношении того, что лицоне предвидит? Психология и здравый смысл отвечают на этот вопрос отрицательно.
Какпредставляется С.В.Векленко, «законодателем прямо предоставляется возможностьпривлечения к уголовной ответственности лиц, которые на момент совершенияпреступления не предвидели, а значит, и не осознавали возможности причинениявреда общественным интересам. Сформировавшееся в современной теории уголовногоправа субъективистское представление об институте вины не позволяетрассматривать его в рамках преступную небрежность, необходимым условиемреализации которой является объективность критериев, лежащих в её основе»[38].
Довольнокатегорично высказал свое мнение по данному вопросу В.В.Лунеев: «Уголовнаяответственность за небрежность в той трактовке, как она представлена вотечественной науке и практике, не укладывается в принцип субъективноговменения… Чтобы избежать оценочных элементов объективного вменения принебрежности и остаться на позициях субъективного вменения есть лишь один путь –ограничить привлечение к уголовной ответственности за небрежность лишьслучаями, где психическое отношение к деянию (к действиям и последствиям) в тойили иной мере просматривается»[39].
Действительно,приведенная выше законодательная формулировка преступной небрежностисвидетельствует о допустимости привлечения к уголовной ответственности приотсутствии у лица собственного, внутреннего отношения к совершаемым действиям,что абсолютно необходимо при совершении преступлений с другими формами вины.
Нельзяне согласиться с мнением Г.С.Фельдштейна, который считал, что невозможнообосновать ответственность за неосторожность, исходя из волевой теории вины[40].Об этом свидетельствует уже само указание на отсутствие у лица предвидениянаступления последствий своих действий. В этой связи утверждение, что принеосторожности лицо действует со знанием дела, представляется весьма спорным.
«Знать– это предвидеть, а предвидения в рассматриваемом случае вовсе не требуется»[41].Скорее всего, по этой причине далеко не все правоведы признают действиячеловека при преступной небрежности волевым актом. К.Ф.Тихонов, например,полагает, что воля человека и осознанность действия не в полной мере объясняютнеосторожность вообще и преступную небрежность в частности. Данные формы вины,по его мнению, выходят за её пределы[42].
А вотс точки зрения С.В.Гончаренко отсутствие предвидения последствий деяния принебрежности не означает отсутствия вообще какого-либо отношения субъекта кнаступлению этих последствий, так как это было бы равнозначно отсутствию самойвины: «отсутствие такого предвидения не есть пустота в психике человека, аотношение с положительным содержанием, которое состоит в том, что в момент совершенияпреступного деяния у лица имеется реальная возможность предвидения этихрезультатов»[43].
Отсутствиепредвидения при преступной небрежности – это «неосознание картины будущего,полученной (в пределах индивидуальных возможностей) в результате опережающегоотражения своего поведенческого акта»[44]. Конкретным психическимобразованием, реализующим опережающее отражение действительности на том уровне,который соответствует преступно-небрежным деяниям, является установка на конечныйрезультат деяния.
Обязанностьлица предвидеть общественно опасные последствия своего действия или бездействия(«должно было») определяется на основе объективного критерия преступнойнебрежности, который имеет сложную структуру: «во-первых, это – правилаповедения, зафиксированные в нормативных документах (законах, инструкциях ит.д.) – «объективная реальность»; во-вторых, это – правила общежития, т.е.входящие в структуру общественного сознания формально не закрепленные правилаповедения в повседневной жизни – «сознание, принадлежащее другим субъектам»;в-третьих, это – адекватно отражаемые индивидом нормы и правила поведения вконкретной ситуации совершения преступления. Конкретной формой этого отраженияявляются целевые и операциональные установки, представляющие собой готовностьосуществить действие по выработанным и принятым в обществе образцам»[45].
Субъективныйкритерий преступной небрежности следует понимать «не только и, возможно, нестолько как возможность лица «соответствовать требованиям объективногокритерия», а как область объективной реальности, которая была отражена и, впринципе, могла быть осознана в момент совершения преступления»[46].
Благодаряопыту индивид воспринимает событие, в том числе и собственный поведенческийакт, не как единичный, изолированный от мира компонент реальности, а как частьуниверсальной причинно-следственной связи, как явление, органически вплетенноев социальную жизнь, во всех его многообразных отношениях развития. Опережающееотражение этого события формирует в психике индивида идеальный образ ещё ненаступивших, но закономерно возможных последствий того или иного события.Применительно к преступно-небрежному поведению, при котором лицо не предвидитна уровне сознания возможных последствий своего деяния. Это означает, что«психика человека способна отражать не только определенный поведенческий акт(деяние), но и сцепленные с ним логикой причинной связи общественно опасныепоследствия, необходимость (реальная возможность) которых усваивается впроцессе социальной практики в опыте. Идеальный образ этих будущих последствий,наряду с социальным опытом (прошлое) и актуальным восприятием (настоящее) исоздает ту субъективную ситуацию, на основе которой формируется предвидениепоследствий в виде установки, как неосознанной готовности индивида к восприятиюбудущих событий»[47].
Легкомыслиеследует отличать от случая или казуса, т.е. таких ситуаций, когда лицо,причинившее своим деянием общественно опасные последствия, не предвидело, недолжно было и не могло предвидеть их наступления. «Случайное, без умысла инеосторожности, т.е. без вины в какой бы то ни было форме причинение вреда невлечет уголовной ответственности вследствие отсутствия состава преступления,т.е. субъективной стороны преступления»[48]. Как отмечаетС.В.Векленко, легкомыслие «находится на границе преступления и случая(невиновного причинения вреда). Каких-либо критериев их разделения в теорииуголовного права не существует, что делает разрешение данного вопросаисключительно прерогативой суда. Как правило, в подобных ситуациях имеет местопроизвольное решение, основывающееся на собственных представлениях и весьмасвободном истолковании той или иной жизненной ситуации. Функция определениятого, могло или не могло лицо осознавать возможность наступления общественноопасных последствий, лежит исключительно на судах»[49].Решения же судов по данному вопросу отличаются своей неопределенностью инеконкретностью, часто отсутствует логика, основанная на предписаниях закона.Характерным в этом отношении является следующий пример: «судом Коми-Пермяцкогоавтономного округа по ч.1 ст.109 УК РФ был осужден гр-н Едакин, совершившийданное преступление посредством производства выстрела из ружья, которое, по егомнению, было незаряженным. Суд пришел к выводу о случайности происшедшего, но,несмотря на это, признал Едакина виновным в причинении смерти по неосторожностии назначил ему наказание»[50].
Невиновноепричинение вреда, согласно ст. 28 УК РФ, может проявиться в двух видах. Всоответствии с ч. 1 ст. 28 УК РФ «деяние признается совершенным невиновно, еслилицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не моглоосознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо непредвидело возможности наступления общественно опасных последствий и пообстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть».
Какотмечают исследователи[51], используяразделительный союз «либо», законодатель в ч. 1 ст. 28 УК РФ тем самымустановил четыре возможных варианта невиновного причинения вреда: 1) лицо неосознавало общественной опасности своего деяния и по обстоятельствам дела немогло ее осознавать; 2) лицо не предвидело возможности наступления общественноопасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было и не могло ихпредвидеть; 3) лицо не предвидело возможности наступления таких последствий, немогло их предвидеть, хотя и должно было; 4) лицо не предвидело возможностинаступления общественно опасных последствий, однако могло их предвидеть, хотя ине должно было этого делать.
Второйвид невиновного причинения вреда предусмотрен в ч. 2 ст. 28 УК РФ. Он имеетместо в случаях, когда лицо, «хотя и предвидело возможность наступленияобщественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не моглопредотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизическихкачеств требованиям экстремальных условий или нервно-психических перегрузок».
Предвидениевозможности наступления общественно опасных последствий сближает случаи,предусмотренные ч. 2 ст. 28 УК РФ, с преступным легкомыслием. Однако в отличиеот легкомыслия законодатель предусматривает такие признаки, которые исключаюткак указанный вид неосторожной вины, так и вину в целом. Для того, чтобыпризнать причинение вреда подпадающим под признаки ч. 2 ст. 28 УК РФ и поэтомуне влекущим уголовной ответственности, налицо должны быть такие объективныепризнаки, как экстремальные условия причинения вреда или нервно-психическиеперегрузки причинителя.
Понятия,которыми оперирует в ч. 2 ст. 28 УК РФ законодатель, конечно, являютсяоценочными: «психофизиологические качества», «экстремальные условия» и«нервно-психические перегрузки». Данные обстоятельства должны устанавливатьсяследственным путем. Представляется, что вышеозначенные понятия требуютспециальных познаний и должны всегда соответствовать фактическимобстоятельствам дела, но окончательный вывод об их соответствии такимобстоятельствам дела все-таки должна дать судебно-психологическая экспертиза.
Заключение
Итак, вина в уголовномправе — это психическое отношение лица к совершенному им общественно опасномудеянию и его последствиям. Лицо может нести ответственность за содеянное, запричиненные им последствия только при наличии вины, т.е. при соответствующемпсихическом отношении к содеянному в виде умысла или неосторожности.
Многочисленные научныетруды исследователей форм вины убеждают нас в том, что в современном праверазграничение форм и видов вины носит сбалансированный комплексный характер,основанный на интеллектуально-волевых моментах противоправного поведения.
Конкретные сочетанияинтеллектуального и волевого элементов, характерные для каждой формы вины,определены в законе.
Практическое значение умения различать умысел инеосторожность очень велико и заключается не исключительно в том, что приустановлении умысла виновного в содеянном его следует наказать строже, а в том,что, во-первых, отдельные правонарушения могут считаться таковыми только вслучае исключительно прямого умысла, а, следовательно, в ряде случаевзапрещенное законом поведение лица не может рассматриваться как противоправноепри установлении в нем неосторожности (либо косвенного умысла), а во-вторых, вуголовном праве содеянное может признаваться приготовлением к преступлению илипокушением на преступление исключительно за умышленные правонарушения,совершенные с прямым умыслом.
Деяние, совершенное понеосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специальнопредусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ.
В УК РФ содержится болеевосьмидесяти статей, в которых предусмотрена ответственность либо запреступления, совершаемые по неосторожности, либо за умышленные деяния,которыми по неосторожности причиняется вред здоровью личности или материальныйущерб государству и гражданину.
Законодательнопредусмотрены два вида неосторожной вины – небрежность и легкомыслие.
Действующий с преступнымлегкомыслием не осознает реального развития причинной связи между своимповедением и наступившими в итоге преступными последствиями.
Предвидение возможности наступления общественноопасных последствий деяния виновным при преступном легкомыслии носитабстрактный характер, ибо виновный самонадеянно рассчитывает на ихпредотвращение. Такой расчет может быть построен на опыте самого виновного, егодействий и действий других лиц, агрегатов, механизмов и т.п. Однако, несмотряна «расчет» виновного, он не может все-таки предотвратить наступившие вредныепоследствия.
Легкомыслие имеет место, когда лицо, совершившееуголовно-противоправное деяние, осознавало признаки совершаемого им действия,имело возможность и обязанность сознавать их, предвидело возможностьнаступления общественно опасных последствий, но без достаточных основанийсамонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий, однакопоследствия все же наступили.
Легкомыслие близко посвоему содержанию к косвенному умыслу, небрежности и казусу.
Спиокнормативных правовых актов и литературы
1. КонституцияРоссийской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года //Российская газета № 197 от 25.12.1993 г. (в ред. от 30.12.2008 г.).
2. Уголовный кодексРоссийской Федерации №63-ФЗ от 13.06.1996 г. // Российская газета №113-115 от18-20.06.1996 г. (в ред. от 14.03.2009 г.)
3. Векленко С.В.Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве. – Омск: Омскаяакадемия МВД России, 2002. – 191 с.
4. Гончаренко С.В.Преступная небрежность. Уголовно-правовой и криминологический аспекты:Автореф.дис… канд.юрид.наук.- Киев, 1990. — 20 с.
5. Евлоев Н.Д.Уголовно-правовые аспекты ответственности за неосторожность. Монография. –Краснодар: КЮИ, 2002. – 233 с.
6. Иванов И.С.Институт вины в налоговом праве: теория и практика. – М.: Проспект, 2009. – 214с.
7. Иванов И.С. Квопросу соотношения форм вины и их основных признаков // Российскийследователь. – 2005. — №11. – С.18-24.
8. Иванов Н.Г.Умысел в уголовном праве России // Российская юстиция. — 1995. — № 12. — С.16-18.
9. Квашис В.Е.Преступная неосторожность: (Социально-правовые и криминологические проблемы). –Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 1986. – 189 с.
10. Комментарий кУголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.А. Чекалин; под ред.В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. — 3-е изд., перераб. и доп. – М.:Юрайт-Издат, 2006. – 1227 с.
11. Комментарий кУголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко, А.С. Михлина.– СПб: Питер, 2007. – 780 с.
12. Комментарий кУголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев. — 6-еизд., испр и доп. — М.: Юрайт, 2007. – 974 с.
13. Комментарий кУголовному кодексу Российской Федерации: (постатейный) / В.К. Дуюнов идр., отв. ред. Л.Л. Кругликов. – М.: Волтерс Клувер, 2005. – 1080 с.
14. Лунев В.В.Предпосылки объективного вменения и принцип виновной ответственности //Государство и право. — 1992. — № 9. — С. 54-62.
15. Лунеев В.В.Субъективное вменение. – М.: Спарк, 2000. – 71 с.
16. Наумов А.В.Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарийсудебной практики и доктринальное толкование. – М.: Волтерс Клувер, 2005. – 926с.
17. Питецкий В. Квопросу о степени вины в уголовном праве // Уголовное право. — 2006. — №3. — С.41-45.
18. Питецкий В.Сужение понятия косвенного умысла влечет ужесточение уголовной репрессии //Российская юстиция. — 1999. — № 5. – С.49-50.
19. Рарог А.И. Общаятеория вины в уголовном праве: учеб.пос. — М.: Изд-во ВЮЗИ, 1980. – 91 с.
20. Рарог А.И.Проблемы субъективной стороны преступления. — М.: Изд-во МЮИ, 1991. – 104 с.
21. Скляров С. Некоторыепроблемы законодательной регламентации неосторожной формы вины // Уголовное право.- 2004. — №2. — С.59-61.
22. Тихонов К.Ф.Субъективная сторона преступления. – Саратов, 1967. – 123 с.
23. Уголовное правоРоссийской Федерации. Общая часть: уч. / Под ред. Л.В.Иногамовой-Хегай,А.И.Рарога, А.И.Чучаева. – М.: ИНФРА-М: КОНАКТ, 2005. – 553 с.
24. Язовских Ю.А.Проблемы вменения в российском уголовном праве: Автореф. дис.… канд. юрид.наук. — Екатеринбург, 1998. – 26 с.
Практическое задание
Задача № 1: Преступление признается совершеннымпо неосторожности, если лицо, его совершившее, предвидело возможностьнаступления общественно опасных последствий своих действий (бездействий) либоне предвидело возможности наступления таких последствий, хотя при необходимойвнимательности и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть (ст. 26УК РФ). Согласно ч. 2 указанной статьи преступление признается совершенным полегкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасныхпоследствий, в результате своих действий (бездействий), но без достаточных ктому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий.Таким образом, Вересаев и Болдин, совершая противоправное деяние, сознавали егоопасность и имели возможность осознавать, предвидеть наступление общественноопасного последствия. Однако Вересаев и Болдин, без достаточных на то основанийсамонадеянно рассчитывали на предотвращение этого последствия, однакопоследствие все же наступило. Следовательно, в действиях указанных лиц, равнокак у Вересаева так и Болдина имеет место такая форма вины как преступноелегкомыслие.
Задача № 2: Данное преступление будет считатьсясовершенным по преступной небрежности, т.к. Титов не предвидел возможностинаступления общественно опасных последствий своих действий, хотя принеобходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидетьэти последствия (ч.3 ст.26 УК РФ). Для преступной небрежности характернонепредвидение возможности наступления общественно опасного последствия приналичии обязанности и возможности его предвидеть. Для преступления, совершенногопо небрежности, характерно меньшее либо ошибочное осознание виновнымфактических и социальных признаков деяния. Титов не сознавал, но обязан и имелвозможность сознавать характер своих деяний, в связи с чем в его действиях, принаступлении указанных в задаче общественно опасных последствий, усматриваетсяпреступная небрежность.
Признак обоснованностинепосредственно связан с условиями правомерности обоснованного риска.
Первым условиемправомерности обоснованного риска законодатель определил, что цель рискованнойдеятельности должна быть общественно полезна. Поэтому необходимо рассмотретьсвязь цели и интереса. В уголовном праве интерес выступает объектомуголовно-правовой защиты. Следовательно, при осуществлении рискованнойдеятельности для достижения общественно полезной цели необходимо учитыватьинтересы, которым может быть причинен вред.
В связи с разрешениемвопроса об ответственности за совершенное деяние остро встает вопрос осоотношении общественно полезной цели и средств ее достижения.
Однако нередко имеетместо и несоответствие целей и средств, проявляющееся, во-первых, внеэффективности средств, в процессе не только подготовки, но и осуществлениярискованной деятельности. Это свидетельствует о том, что при подготовке решенияи его реализации субъект не учел все необходимые знания. Именно поэтомувыбранные средства не привели к достижению поставленной цели.
При общественно полезномхарактере цели рискующий субъект прибегает к запрещенным средствам, причиняющимвред охраняемым уголовным законам интересам, предотвратить последствияиспользования которых не может при достижении поставленной цели. В этом случаенельзя говорить о правомерности поведения рискующего субъекта, так как онумышленно использует средства, способные причинить вред охраняемым закономинтересам, и относится к возможности наступления общественно опасныхпоследствий безразлично.
Следовательно, путемпричинения вреда правоохраняемым интересам лицо, действующее в условиях риска,должно стремиться обеспечить благо другого человека (или многих людей) либоотстаивать интересы общества и государства. Если цель, которой руководствуетсялицо, носит иной характер (например, противоправна по своей сути или отражаетэгоистический интерес лица), ответственность за причиненный вред наступает наобщих основаниях.