Личные права и свободы человека и гражданина 3

–PAGE_BREAK–Право на жизнь.Это право провозглашается всеми международно-правовыми актами о правах человека и почти всеми конститу­циями стран мира как неотъемлемое право человека, охра­няемое законом. Никто не может быть произвольно лишен жизни. Во многих странах, особенно находящихся под вли­янием католической церкви, право на жизнь рассматрива­ется как основание для запрещения абортов, а в отдельных странах (например, в Словакии) в конституциях есть норма об охране жизни еще до рождения человека.

Право на жизнь прежде всего предполагает проведе­ние государством миролюбивой внешней политики, исклю­чающей войны и конфликты. Ряд государств (Япония и др.) провозгласили в своих конституциях отказ от войны, а так­же от применения вооруженной силы как средства разре­шения международных споров[4]. Правовое государство обя­зано поддерживать обороноспособность страны на случай любых посягательств, но строго регламентирует использо­вание регулярной армии на своей территории и за рубежом, поскольку это ведет к гибели как мирного населения, так и личного состава. Однако подобного рода гарантий права на жизнь в Конституции РФ нет.

Особое значение имеет вопрос о смертной казни. При разработке Конституции ряд общественных и религиозных организаций настаивали на конституционном запрещении смертной казни, как это сделано в ряде стран[5]. Религиозный подход основывается на недопустимости вмешательства лю­дей в исключительное право Бога как давать жизнь, так и отбирать ее у человека. В полной мере эти общедемократи­ческие соображения не были восприняты, но перспектива отмены смертной казни в Конституции все же обозначена («впредь до ее отмены»). В то же время введено несколько гарантий против ее произвольного применения:

1) смертная казнь должна устанавливаться только фе­деральным законом;

2) смертная казнь должна рассматриваться как исклю­чительная мера наказания, т. е. иметь альтернативу в виде лишения свободы на определенный срок с тем, чтобы суд всегда имел возможность выбора меры наказания;

3) смертная казнь может применяться только за особо тяжкие преступления против жизни (т. е. в отношении лиц, совершивших умышленное убийство при отягчающих об­стоятельствах, за террористические акции и бандитизм, если они привели к гибели людей);

4) при угрозе применения смертной казни обвиняемый имеет право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.

Эти гарантии отражают гуманный характер правосудия и призваны, с точки зрения М.В. Баглай, «исключить опасность непоправимой судебной ошибки»[6].

В связи со вступлением России в Совет Европы перед ней встал вопрос об отмене смертной казни, поскольку это прямо предусмотрено Протоколом № 6 от 28 апреля 1983 г. к Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. Однако в условиях роста преступности все органы государ­ственной власти пришли к выводу о невозможности немед­ленной отмены этой меры наказания и осуществлении по­этапного сокращения ее применения. В Уголовном кодексе РФ, вступившем в силу с 1 января 1997 г., составы преступ­ления, предусматривающие смертную казнь, сокращены с 28 до 5 (умышленное убийство, террористический акт и др.). Смертная казнь по ряду составов преступления замене­на пожизненным заключением. На исполнение приговоров о смертной казни был установлен мораторий.

Однако все эти меры не устранили неравенства граж­дан, в отношении которых смертные приговоры выносились в одних случаях судом присяжных, как это четко требует ст. 20 Конституции РФ, а в других — судами без привлече­ния суда присяжных. Неравенство возникает из-за того, что суды присяжных созданы только в 9 субъектах РФ.

В связи с этим Конституционный Суд РФ в постановлении от 2 февраля 1999 г. обратил внимание Федерального Собрания на то, что после принятия в 1993 г. Конституции оно располагало достаточным временем для выполнения предписаний ст. 20, и при­знал, что «с момента вступления в силу настоящего постановле­ния и до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории Российской Феде­рации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение ко­торого федеральным законом в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, наказание в виде смертной казни назначаться не может независимо от того, рассматривается ли дело судом с участием присяжных заседате­лей, коллегией в составе трех профессиональных судей или су­дом в составе судьи и двух народных заседателей».

Достоинство личности.Это качество человека равнозначно праву на уважение и обязанности уважать других. Оно достигается развитием личности, осознающей свою свободу, равенство и защищен­ность. Достоинство превращает человека из объекта воздей­ствия в активного субъекта правового государства. Это го­сударство дает человеку право на самооценку, «самоопре­деление» и охраняет его выбор жизненных ценностей.

Достоинство конкретизируется в правах человека, за­щита которых составляет назначение государства. Поэтому можно сказать, что в наиболее общей форме цель государ­ства состоит в охране человеческого достоинства. Таким об­разом, когда говорят, что «государство должно служить народу», то это в первую очередь означает, что государ­ство должно обеспечить защиту достоинства каждого чело­века. Не случайно многие конституции мира закрепляют принцип достоинства человека в одной «связке» с народным суверенитетом и основными обязанностями государства (ФРГ, Греция, Португалия и др.)[7]. Достоинство, если оно надлежа­щим образом защищено, — это опора демократии и право­вой государственности. Если общество не признает и не за­щищает достоинство отдельного человека, то никакие юри­дические, экономические и политические меры не обеспе­чат прочный культурный и этический фундамент общества.

Заботой о достоинстве человека пронизаны многие нор­мы уголовного права и уголовного процесса. Так, в Уголов­ном кодексе РФ предусмотрены такие составы преступления, как клевета и оскорбление. Уголовно-процессуальный кодекс требует от следователя при производстве обыска принимать меры к тому, чтобы при этом не были оглашены выявлен­ные обстоятельства интимной жизни лица, а личный обыск производился только лицом одного пола с обыскиваемым и в присутствии понятых того же пола. Правом на достойное обращение пользуются не только обвиняемые, но и осуж­денные, отбывающие срок наказания в местах заключения. Таких норм много, они существуют и в других отраслях пра­ва, отражая конкретную реализацию конституционного прин­ципа охраны достоинства человека.

Право на свободу и личную неприкосновенность.Право на свободу есть «не что иное, как сама свобода, т. е. возможность совершать любые правомерные действия»[8]. В этом праве заложено ограничение для свободы других людей, и особенно должностных лиц, обладающих возмож­ностью применения принуждения к людям. В неразрывной связи с ним находится (но не совпадает) личная неприкос­новенность человека, которая распространяется на его жизнь, здоровье, честь, достоинство. Никто не вправе си­лой или угрозами принуждать человека к каким-то действи­ям, подвергать его истязанию, обыску или наносить вред здоровью. Человек вправе сам распоряжаться своей судь­бой, выбирать свой жизненный путь (вступать в брак, уча­ствовать в голосовании, поступать на работу и т. д.). Наибо­лее сильные гарантии свободы и безопасности личности вы­ступают в форме уголовно-правового запрета любых обрат­ных действий граждан и должностных лиц. Ограничения этой свободы допускаются только на основе закона и в законных формах, все меры принуждения должны находиться под судебным контролем.

Конституционный Суд РФ. выразил озабоченность в связи с недостаточностью гарантий права на свободу, вытекающе­го из ч. 1 ст. 22 Конституции РФ и п. 1 ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах, формулирую­щего условия правомерного ограничения этого права. Ни­кто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей, а также не должен быть лишен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом.

Право на частную жизнь.Частную жизнь составляют те стороны личной жизни человека, которые он в силу своей свободы не желает делать достоянием других. Это — своеобразный суверенитет лично­сти, означающий неприкосновенность его «среды обитания». Презюмируется, что тайна в данном случае вовсе не при­крывает какую-то антиобщественную или противоправную деятельность. Она отражает естественное стремление каж­дого человека иметь собственный мир интимных и деловых» интересов, скрытый от чужих глаз. Социалистическое обще­ство пыталось отвергнуть признание права человека на част­ную жизнь, что вылилось в издевательские формы коллек­тивных обсуждений личной жизни, изощренные методы слеж­ки и подслушивания, распространение порочащей человека информации о его интимной жизни и т. д.

Однако гражданское общество понимает, что злоупо­требление тайной частной жизни может носить антиобще­ственный и противоправный характер. В этом случае обще­ство исходит из того, что вмешательство в частную жизнь с целью выявления противоправных действий того или ино­го лица должно происходить только на основе закона при наличии веских, опять же признанных законом, оснований для подозрения или обвинения данного лица в совершении преступления, т. е. при возбуждении уголовного дела. Вне этого частная жизнь неприкосновенна.

Институт неприкосновенности частной жизни включает много разнообразных гарантий, которые содержатся в раз­личных статьях Конституции РФ, а специально — в ст. 23 и 24. Рассмотрим их.

1) Устанавливается право человека на личную и семей­ную тайну, на защиту своей чести и доброго имени. Ни от кого нельзя требовать сведений, касающихся происхожде­ния или деловой активности родственников, интимных свя­зей, источников финансового состояния семьи и т. д. Если честь и доброе имя человека подвергаются унижению или оскорблению, он вправе потребовать через суд наказания или компенсации за моральный ущерб, что предусматрива­ется Уголовным кодексом. Если клеветнические и пороча­щие человека сведения публикуются в печати, суд вправе обязать тот же печатный орган опубликовать опровержение этих сведений.

2) Каждый имеет право на тайну переписки, телефон­ных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Поэтому запрещаются перлюстрация (вскрытие) писем и дру­гих почтовых отправлений, подслушивание телефонных раз­говоров. Уголовный кодекс квалифицирует нарушение тайны переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообще­ний граждан как уголовное преступление. Обыск, выемка, наложение ареста на корреспонденцию и выемка ее в почтово-телеграфных учреждениях могут производиться только на основаниях и в порядке, установленных Уголовно-процессуальным кодексом. Строго регламентирован законом и порядок прослушивания телефонных разговоров. Все эти ограничения права на тайну допускаются только на основании судебного решения, что призвано исключить произвол и злоупотребле­ния должностных лиц правозащитных органов.

3) Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не до­пускаются. Эта гарантия как бы ограничивает установленное Конституцией РФ право каждого свободно искать и распростра­нять информацию (ч. 4 ст. 29), но на самом деле противоре­чия между ними нет. Ключевым элементом всей конструкции служит согласие или несогласие лица на распространение информации о нем. Естественно, например, что политик, артист, ученый не станет возражать против интервью с жур­налистом, в ходе которого собирается информация для пуб­ликации статьи в прессе. Но совсем другое дело, когда жур­налист собирает информацию, да еще компрометирующую, без ведома интересующего его лица и публикует статью без его согласия. В этом случае Конституция нарушена. Данная гарантия воспрещает государственным и коммерческим орга­низациям собирать и даже хранить досье с компрометирую­щими то или иное лицо материалами.

Для того чтобы закрыть источники возможной инфор­мации, нежелательной для человека, закон запрещает на­рушать профессиональную тайну о личной жизни человека, которой обладают врачи, судьи, следователи, нотариусы. Специально охраняется тайна исповеди — священник не подлежит уголовной ответственности за недонесение о пре­ступлении, ставшем ему известным на исповеди.

Согласно закону (ст. 139 ГК РФ) охраняется служебная и коммерческая тайна, когда информация имеет действи­тельную или потенциальную ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к ней нет свободного доступа на закон­ном основании и обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности. Следовательно, право оп­ределять объем сведений, составляющих тайну, принадле­жит самому человеку, а то, что не может быть предметом тайны, определяется только законом и иными правовыми актами[9]. Служебная и коммерческая тайна охраняется зако­ном, а тот, кто незаконными способами получает информа­цию, обязан возместить причиненные убытки[10].

4) Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и мате­риалами, непосредственно затрагивающими его права и сво­боды, если иное не предусмотрено законом[11]. Следовательно, любое лицо вправе обратиться с требованием в государствен­ное, общественное или частное учреждение, например, для получения сведений об экологической безопасности в зоне проживания или о наличии фонда заработной платы на пред­приятии. К сожалению, процедура осуществления этой га­рантии и порядок применения судебного контроля пока за­коном не разработаны (это касается всех гарантий права на частную жизнь), в результате чего конституционные нор­мы как бы повисают в воздухе: введенный Конституцией РФ судебный контроль еще не действует из-за отсутствия за­кона, а старый порядок (прокурорский) ею же отвергнут.

Из конституционной нормы вытекает, что определен­ные документы и материалы не подлежат разглашению. Здесь речь идет о государственной тайне и других формах закры­тости, но только в том случае, если это предусмотрено законом и другими соответствующими правовыми актами.

Неприкосновенность жилища.По существу, это составная часть права на частную жизнь, являющаяся также непременным элементом личной свободы и достоинства человека. «Мой дом — моя крепость» — гласит английская поговорка, утверждающая право человека делать в своем доме или квартире все, что ему заблагорассудится.

Никто не вправе проникать в жилище против воли прожива­ющих в нем лиц иначе, как в случаях, установленных феде­ральным законом, или на основании судебного решения.

Правом на охрану жилища обладают лица, являющиеся его собственниками, законными арендаторами или прожи­вающие по договору найма. При этом жилищем признается и место временного пребывания (гостиница, дом-интернат, общежитие, пансионат). Неприкосновенность распространя­ется на личные вещи и бумаги, что исключает незаконные обыски и выемки документов. Но в жилище могут вселяться люди, имеющие на это право, — такие действия не явля­ются нарушением его неприкосновенности даже в случаях несогласия остальных проживающих.

Гарантии против незаконного вторжения и обысков со сто­роны правоохранительных органов — основное содержание неприкосновенности жилища, ибо все другие случаи (со сто­роны отдельных лиц) — это, в сущности, обычные преступле­ния (кража, грабеж и др.). Пострадавшие от незаконного втор­жения вправе обращаться в суд с требованием возмещения ущерба и наказания виновных должностных лиц. Нарушение неприкосновенности жилища является преступлением.

Но, разумеется, при определенных обстоятельствах, например, для раскрытия преступления, возникает необхо­димость проникновения в жилище против воли проживаю­щих в нем. Однако это можно делать только на основании закона или судебного решения. Законами в данном случае являются УПК, Закон об оперативно-розыскной деятельно­сти в Российской Федерации, Закон о милиции[12]. Суд должен рассмат­ривать материалы о проникновении в жилище в оператив­но-розыскных целях незамедлительно. Право входить в жи­лые помещения, используемые для индивидуальной и пред­принимательской деятельности, предоставлено сотрудникам налоговой полиции, о чем они в течение 24 часов обязаны поставить в известность прокурора. Работники милиции впра­ве входить в жилые помещения и осматривать их (это не обыск) при преследовании лиц, подозреваемых в соверше­нии преступления, либо при наличии достаточных данных полагать, что в этом помещении совершено или совершает­ся преступление или произошел несчастный случай, а так­же для обеспечения личной и общественной безопасности, но во всех этих случаях требуется уведомить прокурора в течение 24 часов. Правом беспрепятственного входа в жилище обладают в случае пожара пожарники. Уголовно-процессуальный кодекс подробно регламентирует порядок обысков и выемок в ходе следствия по уголовному делу.

Национальная принадлежность. Комплекс прав, связанных в национальностью, отража­ет специфику многонациональной России, в которой живет много этнически смешанного населения. Во многих зарубеж­ных странах (США, Франция, ФРГ) национальность давно утратила юридическое значение, и все граждане именуются общим словом («американец», «француз», «немец»)[13]. Но в Рос­сии принадлежность к определенной нации до недавнего вре­мени служила основанием дискриминации и в то же время рассматривалась как привилегия и гордость каждого челове­ка, хотя большое число людей затруднялись определить свою национальность, так как родились от смешанного брака[14].

Конституция России устанавливает, что каждый вправе определять и указывать свою национальность и никто не мо­жет быть принужден к определению и указанию своей наци­ональности. Данные правила не влекут за собой никаких юри­дических последствий, поскольку по российскому праву никто не может пользоваться привилегиями, равно как подвергаться дискриминации по национальному признаку. Поэтому трудно предположить, что данная гарантия будет иметь значение для большого числа людей, тем более что национальность всегда указывалась в паспорте и разного рода анкетах со слов заявителя, а при новой паспортизации населения соответствующая графа в паспорте вообще должна исчезнуть.

Однако следует учитывать, что в силу действия в ряде зарубежных стран (ФРГ, Израиль, Канада) иммиграционного законодательства принадлежность к определенной националь­ности (немцы, евреи, украинцы) открывает возможность бес­препятственной эмиграции в эти страны[15]. Кроме того, принад­лежность к конкретному народу все же важна для человека с точки зрения его участия в развитии национальной культуры и внутреннего ощущения своих исторических истоков.

Гораздо существеннее связанное с национальностью право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества. На ста­дии утверждения суверенитета России и прав субъектов Федерации в ряде регионов с компактным национальным составом этот вопрос вызвал острые дискуссии и даже кон­фликты. Данное право следует рассматривать в комплексе с вопросами федеративного устройства и с правами, уста­новленными ст. 68 Конституции (признание права республик устанавливать свои государственные языки и права всех народов на сохранение родного языка).

В Российской Федерации эти конституционные нормы реализуются через Закон о языках народов РСФСР (в редакции от 24 июля 1998 г.). Российская Федерация гаранти­рует всем ее народам независимо от их численности равные права на сохранение и всестороннее развитие родного язы­ка, свободу выбора и использование языка общения. Каждо­му гарантируется право на использование родного языка, свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества независимо от его происхождения, социального и имущественного положения, расовой и национальной при­надлежности, пола, образования, отношения к религии и места проживания.

В Российской Федерации недопустимы пропаганда враж­ды и пренебрежения к любому языку, создание противоре­чащих конституционно установленным принципам националь­ной политики припятствий, ограничений и привилегий в ис­пользовании языков, иные нарушения законодательства РФ о языках народов Российской Федерации. Субъекты РФ впра­ве принимать законы и иные нормативные правовые акты о защите прав граждан на свободный выбор языка обще­ния, воспитания, обучения и творчества. Язык общения ус­танавливается самими людьми без всякой регламентации, никаких юридических норм использования языков народов Российской Федерации в межличностных, неофициальных контактах, как и в деятельности общественных и религиоз­ных объединений, не существует. Пользование законными правами не зависит от знания человеком того или иного языка. Устанавливается ответственность за отказ в обслу­живании граждан в сфере услуг и коммерческой деятельно­сти под предлогом незнания языка. Гражданам России пре­доставлено право обращаться в государственные органы страны на родном языке или на любом другом языке наро­дов России, которым они владеют. Аналогичное право каса­ется участия в судопроизводстве. Защите национальных ин­тересов граждан Российской Федерации в деле развития культуры языка и т. д. способствует Федеральный закон «О национально-культурной автономии» от 17 июня 1996 г.

Эти и многие другие нормы создают широкую систему гарантий конституционной нормы на пользование родным языком и связанных с этим других прав.

Свобода совести и вероисповедания. Под свободой совести понимается «право человека как ве­рить в Бога в соответствии с учением той или иной свободно выбранной им религии, так и быть атеистом, т. е. не верить в Бога»[16]. Эта свобода особенно важна в государствах, в которых признана государственная религия и, следовательно, суще­ствует определенное давление на человека с целью заставить его принять эту религию. В государствах без государственной религии свобода служит защитой для атеистов, а в тотали­тарных атеистических государствах ею прикрывались офи­циальная антирелигиозная пропаганда и гонения на церковь.

Свобода вероисповедания означает право человека на выбор религиозного учения и беспрепятственное отправле­ние культов и обрядов в соответствии с этим учением. Эта свобода, таким образом, по своему содержанию уже первой. В субъективном смысле, т. е. как право человека, равно­значным является понятие свободы религии, но оно еще означает и право на существование всех религий и возмож­ность каждой из них беспрепятственно проповедовать веро­учение. Однако в обиходе очень часто все указанные тер­мины употребляются как идентичные.

Международный пакт о гражданских и политических правах свободу совести и религии соединяет со свободой мысли, включая в нее «свободу иметь или принимать рели­гию или убеждения по своему выбору и свободу исповедо­вать свою религию и убеждения как единолично, так и сооб­ща с другими, публичным или частным порядком, в отправ­лении культа, выполнении религиозных и ритуальных обря­дов и учений. Никто не должен подвергаться принуждению, умаляющему его свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору» (ст. 18).

Конституция РФ провозглашает: «Каждому гарантиру­ется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с други­ми любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними» (ст. 28). Та­кая формулировка в значительной мере повторяет подхо­ды, свойственные приведенной статье Международного пак­та. Но в ней в завуалированном виде закрепляется право не только на атеистические убеждения, но и на атеистичес­кую пропаганду («распространять религиозные и иные убеж­дения»). С содержательной точки зрения следует признать бесполезным упоминание о праве «не исповедовать ника­кой» религии, поскольку это заложено в содержании свобо­ды совести. Следует помнить, что данная статья Конститу­ции посвящена только правам человека в области религии, что же касается правового положения самих религиозных объединений, их равенства перед законом, то основанием этого служит ст. 14 Конституции РФ.

Свобода совести и вероисповедания подробно регламен­тируется Федеральным законом о свободе совести и о ре­лигиозных объединениях (в редакции от 26 марта 2000 г.). Так, конкретизированы гарантии свободы вероисповедания, для чего, в частности, запрещено обязывать человека сооб­щать о своем отношении к религии. Хотя верующие обычно этого не стесняются, но принадлежность к религии может послужить в некоторых случаях поводом для их дискрими­нации со стороны отдельных бюрократов или грубых атеис­тов. Весьма важно признание тайны исповеди — ни при каких обстоятельствах от священнослужителя нельзя потребовать сведений, которые стали ему известны на исповеди. Граж­данин РФ, если его убеждениям или вероисповеданию про­тиворечит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой.

Закон запрещает установление преимуществ, ограниче­ний или иных форм дискриминации в зависимости от отноше­ния к религии. Граждане РФ равны перед законом во всех областях жизни независимо от их религиозной принадлежно­сти. Воспрепятствование осуществлению права на свободу со­вести и свободу вероисповедания, в том числе сопряженном с насилием над личностью, с умышленным оскорблением чувств граждан, с пропагандой религиозного превосходства, повреж­дением имущества преследуется в соответствии с законом. За религиозными объединениями закреплены права в области со­вершения религиозных обрядов и церемоний, производства и распространения религиозной литературы и предметов рели­гиозного назначения, международных связей и т. д.

В то же время законодательство преследует те рели­гиозные объединения, деятельность которых сопряжена с причинением вреда здоровью граждан, с побуждением к от­казу от исполнения гражданских обязанностей или к совер­шению противоправных действий, Речь идет о различных изу­верских сектах и объединениях, все еще нелегально дей­ствующих в стране.

С целью воспрепятствования таким актам Федераль­ный закон устанавливает обязательную ежегодную перере­гистрацию религиозных объединений в течение 15 лет пос­ле образования. При этом объединениям запрещено изда­вать и распространять литературу, вести образовательную деятельность и т. д. Государственная перерегистрация ре­лигиозных объединений, созданных до вступления в силу Закона, должна была быть проведена не позднее 31 декаб­ря 1999 г. По истечении этого срока объединения, не про­шедшие перерегистрацию, могут быть ликвидированы в судебном порядке. Закон устанавливает также, что все новые организации, созданные после его вступления в силу, не регистрируются до истечения 15 лет их суще­ствования на территории РФ.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 23 ноября 1999 г. отметил: «Из статьи 28 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 13 (ч. 4), 14, 19 (ч. 1 и 2) и 30 (ч. 1). следует, что свобода вероисповедания предполагает свободу со­здания религиозных объединений и свободу их деятельности на основе принципа юридического равенства, в силу чего федераль­ный законодатель, реализуя полномочия, вытекающие из ст. 71 (п. «в» и «о») и 76 Конституции Российской Федерации, вправе урегулировать гражданско-правовое положение религиозных объединений, в том числе условия признания религиозного объе­динения в качестве юридического лица, порядок его учрежде­ния, создания, государственной регистрации, определить содер­жание правоспособности религиозных объединений. При этом законодатель, учитывая исторически сложившийся в России многоконфессиональный уклад, обязан соблюдать поло­жение ст. 17 (ч. 1) Конституции Российской Федерации о том, что в Российской Федерации гарантируются права и свободы че­ловека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нор­мам международного права и в соответствии с Конституцией Рос­сийской Федерации. Вводимые им меры, относящиеся к учреж­дению, созданию и регистрации религиозных организаций, не должны искажать само существо свободы вероисповедания, пра­ва на объединение и свободы деятельности общественных объе­динений, а возможные ограничения, затрагивающие эти и иные конституционные права, должны быть оправданными и соразмер­ными конституционно значимым целям.

В демократическом обществе с присущим ему религиозным плю­рализмом подобного рода ограничения могут быть предусмотрены законом, если это необходимо в интересах общественного спо­койствия, охраны общественного порядка, здоровья и нравствен­ности или для защиты прав и свобод других лиц. Государство вправе предусмотреть определенные преграды, с тем чтобы не предоставлять статус религиозной организации автоматически, не допускать легализации сект, нарушающих права человека и со­вершающих незаконные и преступные деяния, а также воспре­пятствовать миссионерской деятельности (в том числе в связи с проблемой прозелитизма), если она несовместима с уважением к свободе мысли, совести и религии других и к иным конституци­онным правам и свободам, а именно сопровождается предложе­нием материальных или социальных выгод с целью вербовки но­вых членов в церковь, неправомерным воздействием на людей, находящихся в нужде или в бедственном положении, психологи­ческим давлением или угрозой применения насилия и т. п.».

Коренное изменение политики государства по отноше­нию к религии, происшедшее в последние годы, возвраща­ет России ее духовные силы. Возвращаются храмы, религи­озные ценности, возрождаются религиозные учебные заве­дения. Тем самым создаются материальные условия для ре­ализации гражданами одной из важнейших гражданских сво­бод — свободы вероисповедания. Указом Президента РФ «О мерах по реабилитации священнослужителей и верую­щих, ставших жертвами необоснованных репрессий» от 14 марта 1996 г. осужден «многолетний террор, развязанный большевистским партийно-советским режимом в отношении священнослужителей и верующих всех конфессий». Указ пред­писал правоохранительным органам осуществить реабилита­цию граждан, которые были необоснованно обвинены в пре­ступлениях, лишались свободы, подвергались иным лишени­ям и ограничениям прав в связи с их религиозной деятельно­стью и убеждениями. Правительству, органам исполнитель­ной власти и органам местного самоуправления было предло­жено оказывать помощь верующим в восстановлении культо­вых зданий, возврате имущества, изъятого из церквей, ме­четей, синагог, других культовых учреждений.

    продолжение
–PAGE_BREAK–