Введение
В целом ряде своих рассказов Грин черпает материал и интригу в специальных работах по психологии и психиатрии, с которыми писатель, судя даже по прямым упоминаниям в тексте, был хорошо знаком и которыми пользовался в 20-е годы на русский язык широко переводились и Фрейд, Рибо — и Крафт-Эбинг). В «Отравленном острове», например, «гипотеза массовых галлюцинаций» подкреплена ссылками на Рибо, а «страх жизни» охарактеризован как «особый психологический дефект», подробно исследованный Крафтом. Сюжет рассказа «Ночью и днем», вероятно, возник из изложенной Рибо теории Миерса: «Каждый из нас, кроме явного, сознающего себя „я“, содержит в себе несколько других „я“, которые пребывают в скрытом состоянии, за порогом сознания»*. В жанре «загадочных историй» описано у А.С. Грина множество явлений, которые проходят сегодня по ведомству неизвестного тогда понятия парапсихологии; внушение и чтение мыслей на расстоянии (” Преступление Отпавшего Листа “); творческая реализация личности под гипнозом (” Сила непостижимого”); чудеса самовнушения («Загадка предвиденной смерти»); Нередко сюжеты «историй» опираются на медицинский диагноз, который любой психиатр без труда установи лбы по поведению персонажей: амнезия («Возвращенный ад „); почти клинический случай депрессии (глава “Вечер» в «Наследстве Пик-Мика»); «двойная ориентировка» («Рассказ Бирка»).
Иногда мастерство писателя-психолога видится в его способности изображать психические явления так, как они протекают в реальной, в соответствии с закономерностями, установленными психологией как наукой. Это свойство литературы удобно обозначить термином психологическая достоверность.
Психологическое изображение у Грина становится основным способом, с помощью которого познается изображенный характер. Как результат — психологическое изображение становится весьма изощренным, тонким и глубоким, не ограничивается общим схематическим рисунком внутреннего состояния. У Грина преобладает прямая форма психологического изображения, с помощью которой полно и подробно изображаются такие душевные и мыслительные процессы, которые не находят себе выражение. Например, из рассказа «Крысолов»: «сто сил человеческих пряло и гудело во мне, когда, воззрясь на номер аппарата, я вел память сквозь вьюгу цифр, тщетно пытаясь установить, какое соединение их напомнит утерянное число», «тревожное оживление, подобное блеску магния среди тьмы, скручивало мою нервную силу в гулкую при малейшем впечатлении тугую струну,»
В «Крысолове» использована специфическая форма психологического изображения — видения. В рассказе раскрывается состояние между сном и явью, фиксируется причудливая игра образов сознания, процессы ассоциаций.
Авторское изображение в новелле «Рассказ Бирка» — специфическое. В повествование введен персонаж — двойник, в котором материализуется какая-то часть сознания самого героя, его подсознательные представления о самом себе, подавленные желания, волевые импульсы.
Для достижения количественного увеличения деталей в психологических произведениях используют подробности мыслительных процессов, нюансы чувств, эмоций, разложение на составляющие волевых импульсов. Пример из «Крысолова»: «Мной овладели смутные представления, странные, как странен был этот гул провода, действующего в мертвом доме. Я видел узлы спутанных проводов, порванных шквалом и дающих соединение в неуследимых точках своего хаоса; снопы электрических искр, вылетающих из сгорбленных спин кошек, скачущих по крышам; магнетические вспышки трамвайных линий; ткань и сердце материи в виде острых углов футуристического рисунка. Такие мысли — видения не превышали длительного толчка сердца, вставшего на дыбы; оно билось, выстукивая на непереводимом языке ощущения ночных сил». В этом эпизоде изображаются моменты внутренней жизни, не нашедшие выражения в поведении. Это догадка, ассоциации, интуиция.
*Рибо Т. Творческое воображение. — Спб.,1901-С.303-304. I. Применение теорий современных психиатров С. Парниа и Б. Грейсона в новеллах «Рассказ Бирка» и «Крысолов»
«Рассказ Бирка» — это один из рассказов, вышедшего в 1915 году сборника так называемых «загадочных историй». В нем рассказывается о человеке по имени Бирк, который пережил в своей жизни странный психологический случай, как он сам его называет «сложную психологическую операцию». То, что произошло с Бирком, психиатры называют «двойной ориентировкой», то есть это сложное психическое состояние человека, при котором он наблюдает себя со стороны. Хотя на этот трансцендентный случай можно выдвинуть множество педположений, ведь мы не знаем, что в действительности имел в виду Грин, написав этот рассказ, взяв за основу сюжета мистическое событие, связанное с распадом сознания человека. Острый интерес Грина к психологии и психиатрии вовсе не нуждается в оправдании — это экспериментальное поле наблюдение литератора, самой своей профессией поставленного перед необходимостью заглядывать в «тайное тайных» человека и не просто сотрудничающего с наукой, но и нередко помогающего ей в решении её собственных задач. Например, в статье ” о том, как я учился писать” Горький вспоминал Бальзака: “, Бальзак, один из величайших художников, наблюдая психологию людей, указал в одном из своих романов, что в организме человека, наверное, действуют какие-то мощные, неизвестные науке соки, которыми и объясняются различные психофизические свойства организма.
Прошло несколько десятков лет, наука, создала глубоко важное учение о ” внутренней секреции”.*
Вадим Ковский пишет:
«Сейчас, когда научно-техническая революция вступает в фазу господство биологических наук, а следующий этап ее, по прогнозам философов и социологов, будет уже непосредственно связан с открытиями в области психологии, тяга Грина к „редким, исключительным положениям приобретает актуальность“.
Объем знаний Александра Степановича Грина в областях психологии и психиатрии, точность изображения сложнейших психических процессов, под час превосходящая уровень представлений его времени, вызывают сегодня удивление специалистов. По словам известного еще в советский времена психофизиолога профессора Р. Лурия, никто из писателей не сумел так блестяще описать функции головного мозга, создать поразительно точного и расчлененную картину деятельности нейронов его коры, как А.Грин в рассказе „Возвращенный ад“.
* Горький М.О литературе.-М., 1953.-С.308.
Так, трансцендентному событию, которое описал в „Рассказе Бирка“ Грин, в настоящее время ученые-медики нашли научное объяснение, но все же они не пришли к общему мнению, ученые разных клиник и исследовательских институтов США и Великобритании выдвигают все больше гипотез и сообщают о новых результатах исследований проблемы психиатрии, но несмотря на это, „загадки человеческого мозга“ остаются полностью не изучены.
Британские медики утверждают, что они нашли доказательство независимости сознания от деятельности мозга. По их мнению, сознание человека может существовать вне прямой зависимости от головного мозга — это подтверждается тем, что сознание продолжает жить, когда все процессы в мозгу уже прекратились. Американские психиатры тоже сообщают о новых результатах исследований этой проблемы. Научный руководитель Центральной клиники Саутгемптона доктор Сэм Парниа:
» Когда мы исследуем мозг, то ясно видим: клетки серого вещества по своему строению в принципе не отличаются от остальных клеток организма. Они также вырабатывают белок и другие химические вещества, но они не могут создавать те субъективные мысли и образы, которые мы определяем как человеческое сознание. В конце концов, наш мозг нужен нам лишь в качестве приемника-преобразователя. Он работает как своего рода «живой телевизор»: сначала воспринимает волны, которые в него попадают, а потом преобразует их в изображение и звук, из которых складываются целостные картины”. Вот как объясняет независимость сознания от функционирования мозга доктор Сэм Парния на примере «Клинической смерти»: «Наши пациенты переживали свои удивительные состояния в тот момент, когда мозг уже не мог функционировать. В нем не было кислорода, поэтому он был неспособен воспроизводить какие-либо воспоминания, из этого я делаю вывод, что человеческое сознание работает вне прямой зависимости от головного мозга и может существовать без него».
В «Рассказе Бирка» можно предположить что, у главного героя происходит отделения сознания от (физического) тела, которое остается неподвижно в доме, а сознание, в свою очередь, посылая волны в мозг Бирка, помогало воспроизводить целостные картины событий, запечатленных на ночных улицах. То есть, прибывая дома, главный герой-Бирк воспринимал зрительно-слуховые сигналы, которые посылало его сознание, отделившееся от тела, решившее пожить хотя бы одну ночь рискованный, опасный, полной приключений, жизнью, которой так не хватало Бирку.
В конце рассказа сознание возвращается в свое физическое тело и Бирк тут же просыпается (есть поверье, что душа человека (сознание) «вылетает» из тела в момент провала в сон, а непосредственно пробуждения связано именно с возвратом «духовного тела» к спящему).
По словам Владимира Амлинского:
«Рассказ „Крысолов“ -один из самых блистательных в нашей новеллистке, может быть, самый сильный у Грина. Его светопись черно-белая и в переходе, а затем и в столкновении таких вечных понятий, как добро и зло. В „Крылове“ удивительны два пласта мира: крысиный, полный, зловещей фантастики и причудливости и человеческий — достоверный и горестный, выраженный в трех людях, в трех образах. Эти люди, что самое главное, не потеряли одной, такой возвышающей их над хитроумными и изворотливыми крысосуществами способности — любить.
» Вы простудитесь сказала она, машинально защипывая поплотнее платок, и я понял, что отец любит эту девушку, что она балованная и забавная, но добренькая. Простудитесь, потому то ходите с расхлестанным воротом. Подите-ка сюда, гражданин”.
Встреча героя с девушкой на Сенном рынке образовалась из подлинного случая”.
Фактическое происхождение этого эпизода описано в воспоминаниях вдовы писателя. Она рассказывает, как Грин, бывало, отправлялся на толкучку Александрийского или Кузнецкого рынка продать что-нибудь из вещей, чтобы купить дрова или другое необходимое в хозяйстве. Там он стоял, посиневший от холода, с видом несчастной отрешенности. Однажды она пришла за ним, заколола ему ворот пальто с булавкой, поцеловала и уговорила идти домой. ( Из этого случая своей жизни Грин пошел в рассказе к большой теме целительного доверил между людьми).
Брошенный банк, где находит временное пристанище герой, также взят из реальной жизни писателя. «Здание банка находилось неподалеку от Дома искусств, в пустынные лабиринты его коридоров и залов отправлялись обитатели Дома за горючим для своих печей и писчей бумагой для себя. Часто на исходе дня Грин возглавлял эти вылазки. Банк впоследствии стал фантастическим фоном „Крысолова“.
Главный герой после выздоровление выходит из больницы и узнает, что у него отобрали жилье, вскоре он встречает знакомого с туго набитым портфелем, и тот ему указывает на здание банка как на временный приют. Ночью мозгу героя, истощенному болезнью, голодом и бессонницей, начинают чудиться жгучие призраки.
Случай привел бездомного героя в хаос канцелярского запустения, в „спящие громады банка“. Блуждая по коридорам и комнатам, герой останавливается в одной, с продавленным диваном, камином и шкафом, где неожиданно обнаруживает запасы дорогой провизии, редкой по тем временам, и скопище крыс».
В рассказе «Крысолов» размыты границы между сном и реальностью. Я думаю, что состояние сна у героя наступило после того, как он, устав от блужданий по коридорам банка, останавливается в одной, где устраивает себе ночлег. Хотя, как он сам утверждает: «Я лежал, подпирая голову затекшей рукой, без всякого желания задремать. Все мои усилия в эту сторону были равны притворству актера,», все же физиологической потребности в сне нельзя препятствовать, ведь в процессе сна клетки мозга восстанавливают свою работоспособность, они активно усваивают питательные вещества, накапливают энергию, В случае героя «Крысолова» было практически не возможно не уснуть, так как утомление, истощение, психическое перенапряжение, перенесенное тяжелое заболевание снижают работоспособность клеток головного мозга и повышают потребность организма во сне. Также, находясь в комнате в состоянии лежа, герой «Крысолова» смотрит на огонь, полыхающий в камине, и выкуривает множество сигарет, чтобы как-то заглушить голод. Доказано, что при каждой затяжке у курящего человека нарушается обогащение крови кислородом: часть гемоглобина прочно соединяется с угарным газом и не может участвовать в нормальном дыхании. В результате клетки организма не получают необходимого количества кислорода и не могут избавиться углекислого газа. Это приводит к ослаблению организма, к чувству спокойствия, что же касается действия света на психику человека; как только стемнеет, тело становится очень чувствительным к свету. Поэтому мерцающий свет огня из камина (или свечи) действует стимулирующе, придает чувство равновесия.
Расслабляющее действие сигарет в сочетании с обстановкой, вызывающей в мозгу химическую реакцию, повышающую уровень серотонина — гормона удовольствия, что могло привести, учитывая физическое и моральное состояния героя, к провалу в сон, а видения, связанные с сильным стрессом, который пережил герой; последствия болезни, истощение, одиночество, психическое утомление — все это сказалось на его состоянии.
Американский психиатр из штата Вирджиния профессор Брюс Грэйсон внес свою лепту в изучение видений, связанных с чрезвычайными стрессами и депресиями, в том числе «посмертных». Как правило, пациенты, которые особенно настойчиво отказываются признать, что их видения — галлюцинации, считаются психически больными. Профессор Грейсон недавно опубликовал в журнале «Ланцет» результаты исследований, которые не согласуются с общепринятой среди его коллег точкой зрения. Он исследовал 134 пациента, испытавших видения. Профессор Грейсон убедился, что нет ни малейших оснований, считать душевно больными, которые что- то видели и сохранили об это ясные воспоминания. Он предполагает, что эти видения — следствия сильной реакции психики на чрезвычайный стресс, каким, например, является отделение душ от тела. Внимание человека сосредоточено на этом событии, а восприятитие всего остального заблокировано. Можно предположить, что жгучие признаки, фантастические крысосущества, темные коридоры, полные опасностей, скрытых за каждым углом — все это раздражало чрезвычайно напряженный головной мозг героя «Крысолова», на который обрушилось волнение, страх и мысли об ухудшении физического состояния, вызванном сильным чувством голода — это и привело к фантастическим видениям. Уже известно, что сильнодействующий наркотический препарат кетамин вызывает у человека состояние, близкое к «посмертным видениям». Одна из теорий базируется на предположении, что в некоторой части нейронов накапливается большое количество кетамина.
Обнаружено, что в это время в организме резко повышается уровень нейротрансмиттеров — так называемых гормонов счастья, например, серотонина. Это вещество переносит между нервными клетками добрые сообщение, делал нас счастливыми. Фенилэ- тиламин- вещество, которое перестраивается в организме в опиат, унося грусть и поднимал настроение. Не под воздействием ли этих гормонов находился герой «Крысолова», когда сказал: «Съев все, что взял, а затем тщательно уничтожив остатки пира, я почувствовал, что этот вечер хорош»? Если учитывать его состояние и то, что найденная еда была ведением или сном, то проведенным им вечер в банке нельзя назвать хорошим. Но он все же изрек это оптимистическое замечание.
Ведение героя «Крысолова», в какой-то степени, можно сравнить с «посмертными» видениями, я не имею в виду, что его душа отделилась от тела, как это было в рассказе «Бирка», и готовилась уйти в мир иной, но все же вернулась обратно раздавать свои земные долги. Я не про это, а про то, что зрители — слуховые видения героя могли быть вызваны сильным истощением, которое побудило героя сконцентрироваться на мысли о том, что в его в состоянии могут произойти изменения, грозящие жизни.
В тексте на жизнь героя покушались два раза. Первый раз- это произошло еще в банке.В ночной темноте появляется таинственная женщина. Задумав погубить героя, она влечет его в залы и переходы, где он продил днем и где теперь за каждым поворотом ему чудиться гибельный рийск. Второй раз-это произошло, когда герой спешит к доброму делу — он хочет предупредить Крысолова об опасности- возникает преграда, обманно плачущий мальчик с хищной улыбкой, который, по моему предположению, мог его укусить, ведь укус «перевертышей», коим он являлся, по словам Крысолова вызывает медленное гниение заживо. Хотя в тексте не говориться, что крыса в образе мальчика укусила героя «Крысолова», но после того, как он освобождается от «перевертыша» и спешит на помощь в дом знакомой девушки, то обнаруживает, что пола пальто надетого на нем порвана. Он начинает размышлять над тем, где мог ее порвать. И приходит к мысли о том, что пальто было цело, когда он спешил в дом Крысолова.
Сходство с «посмертными» видениями также обнаруживается в том, что во сне героя «Крысолова» было много общего с видениями людей, которые действительно находились в состоянии клинической смерти. Во-вторых, присутствовали так называемые «общие места», как, например, тоннель, коридор, темное помещение, лабиринт. Во-вторых, некоторые элементы сходства: странные звуки, вздохи, стоны, голоса, шаги, скрипы, шелесты, скрежеты, смех и др. «Я слышал смех, возгласы, передвигание стульев, неразборчивые отрывки бесед, спокойный гул нижних дверей.» Уверенно звенела посуда; кашель, сморкание, цепь легких и тяжелых шагов и мелодические лукавые интонации,” В-третьих, присутствовало, так называемое, «небесное сияние». «Засиял свет, швырнув из дверей в двери всю доступную глазам даль. Стало светло как днем.». В- четвертых, как и в типичных примерах об «экскурсиях на тот свет» имеют место быть либо люди в балахонах, накидках, мантиях, либо нереальные существа в человеческом облике. Подобные существа — «перевертыши» задействованы в «Крысолове». Крысы, которых герой с отвращением увидел в шкафу с провизией, ночью обратились в людей. «Жаргон тюрьмы, бесстыдство ночной улицы, внешний лоск азартной интриги и оживленное многословие нервно озирающейся души» — таков был подлинный «оркестр», которым дирижировал некий «Освободитель». Нетрудно ощутить в этой атмосфере стиль разнохарактерных преступных заговоров, которыми была полна послереволюционная действительность Петрограда. «У Грина был замысел романа „Король мух“. Мухи плодились вокруг и загаживали все прекрасное. Роман не был написан, а в „Крысолове“ образ обыкновенных крыс, пожирающих провизию, припрятанную для банкета, и образы воинствующих паразитов в облике людей, соучастников ночного пиршества, невольным свидетелем которого становится герой, символизируют, сливаясь в его разгоряченном сознании, поход против человечности и красоты. Отвратительное хищничество грызунов соединяется с мстительной разнузданностью заговорщиков, объявляющих смерть Крысолову. Петроградский Крысолов ничем не напоминает классического мальчика с музыкальной дудочкой из детской сказки (из сказки о приключениях Нильса Хольгерсона по Швеции), увлекшего хищных грызунов за пределы города. Крысолов Грина — беспощадный истребитель зловещих паразитов, символизирующих распад и запустение. Очень важно и то, что Крысолов оказался отцом девушки, освоодившей город от „заволокнутости сознания“. С ее ясным и деятельным образом связаны все его надежды, жажда гармонии, стремление к прекрасному и борьба за прекрасное.
Выздоровление героя приурочено к рассвету. Ночью он был окружен призраками, а ранним утром в полубреду бессонницы попадает в дом Крысолова, и тут его „память перешла темный обрыв“. Конец озарен любовью.
Почему именно крыс Грин сделал главными героями своего рассказа и почему отождествляет этих существ с людьми?
Вообще у людей и крыс много общего. Например, внутреннее строение человека и крысы схоже. Прежде чем какой- нибудь медицинский препарат поступит в продажу, его проверяют на подопытных крысах. Ученые ставят на крысах многие опыты, результаты которых дают им новую информацию о свойствах человеческого организма.
Компания „Целера“ заявила о том, что полностью прочитала генетический код мыши (крысы). В „составе“ грызунов и людей очень много сходства, только у первых 2,6 млрд. основных пар ДНК, а у вторых — около 2,9 млрд.
Выдержка из работы Свинцова „Люди и крысы“:
»В нашем представлении крыса — едва ли не наиполнейшее выражение особенно мерзкого и агрессивного зла. Того самого, которое нередко ассоциируется с жестоким звериным началом и противопоставляется началу доброму, человеческому,” В средние века в уставах библиотек было записано то, что хозяева этих общественных заведений должны были нанимать на работу собак, чтобы те ловили библиотечных крыс, которые в те далекие времена считались порождением врага против рода человеческого. ” Между тем, крысы бывают разные”.
Проводили эксперименты, когда крыса заходила в клетку, своей тяжестью замыкала электрическую цепь и жертва, помещаемая неподалеку, кричала. У некоторых крыс вырабатывалась реакция сопереживания, и они переставали заходить в клетки; у других же рефлекс сочувствия выработать не удалось.
То есть, Свинцов делает вывод, что крысы, одинаково злые для нас, «внутри себя» оказываются различны. Не таков ли человек по отношению к человеку?
Был проведен эксперимент со студентами, которые должны были нажатием педали посылать партнеру болевые электроимпульсы. В действительности настоящей жертвы не было, крики имитировались. Но только треть испытуемых почти сразу же отказалась от участия в эксперименте. Под воздействием алкоголя реакция сопереживания подавлялась даже у крыс. Разве не угадывается за этим образ пьяного убийцы, насильника?
Природа человека двойственна.
Человеческий разум в принципе одинаково совместим с добром и злом, сам по себе безразличен к тому и другому. II. Цветопись в рассказах А.С. Грина
К способам создания психологизма в произведении относится использование символики красок и чисел, что часто применял А.С. Грин.
Мы живем среди красок. Представьте, что все они на миг исчезли, и вы окажитесь в мире невидимок, так как не сможете различить ни единого предмета. Человеку даже вообразить трудно, что такое отсутствие красок? Абсолютная белизна? Абсолютная чернота?
Или абсолютная прозрачная пустота?
С древних времен люди изучали цвета и краски. Они знали, что одни цвета согревают и успокаивают, другие не оказывают никакого воздействия, третьи возбуждают. Разделяют краски на три категории: активные, нейтральные и пассивные. В соответствии с характером влияния на человека цвета делят на мужские и женские. К первым относят те, которые оказывают стимулирующее воздействие, — оранжевые и красные тона. Ко вторым — успокаивающим — всевозможные оттенки синего и зеленого. Желтый занимает промежуточное положение: он как будто уравновешивает две противоположности.
Это взаимодействие цветов отражает так называемый закон треугольника: сочетание красного, желтого, синего — не просто демонстрация трех главных красок, но и символ гармонии.
В красной части спектра самым таинственным являются пурпурный, а затем красный цвета.
Толкование А. Топоркова:
” Первый — это цвет всего мистического, потустороннего. Его любят оккультисты. Он означает власть, величие. Подчеркнутое внимание к пурпуру объясняется тем, что он соединяет в себе две несоединимые по природе части спектра — синюю и красную.
Красный цвет волшебники прежних лет считали цветом жизни. Они часто использовали красные чернила для начертания магических знаков, написания заговоров и заклинаний, считая, что тем самым привлекают к своим текстам и рисункам жизненную энергию, от чего их колдовская сила возрастает”.
По предположению английского этнолога В.Тэрнера, черный цвет символизирует смерть, обморок, сон и тьму, связывается с бессознательным состоянием, затемнением сознания. Во многих обрядах белое и красное символизирует жизнь. Когда в ритуалах соединяются три цвета: белый, красный и черный, о цвета белый с красным обозначают сознательную жизнь ( деятельность), а противоположный им черный олицетворяет недеятельное, бессознательное состояние.
В начале рассказа Грина «Рассказ Бирка» присутствуют это цветовое сочетание: «Красный абажур лампы бросал свет на всю его фигуру, за исключением головы, и от тени лицо ютого человека казалось смуглым, хотя в действительности он был всегда бледен». Красный свет лампы, освещающий фигуру, в сочетании с бледносью (белизной) лица дают связь с сознтельной деятельностью, а смуглость (чернота ) лица, ощущаемая в связи с освещением, показывает помутнение сознания, связанное с последствиями после пережитой «психологической операции».
После сильной моральной встряски главный герой — Бирк ( если рассматривать цветопись ) приходит в себя после депрессии, которую испытывал продолжительное время, он полон жизненной энергии ( красный цвет ) и свежих сил и готов жить полной впечатленьями жизнью, но случай, произошедший с ним, не мог не отразиться на его спихике (на это и указывает А.С. Грин, изобразив своего героя, сидящим под лампой, свет от которой падал на всю его фигуру, за исключением головы).
Подобная светопись (красно- бело- черная ) присутствует в этом рассказе в эпизоде, где на глазах Бирка фургоном была сбита девочка — ее лицо было измазано грязью (черный цвет символ, в данном случае, смерти), лицо погонщика, управляющего фургоном, было бледным, как известка (белый цвет еще имеет значение цвета, который как бы поглощает, нейтрализует все остальные цвета, да и вообще весь материальный мир соотносится с пустотой, бестелесностью, ледяным молчанием и в конечном счете со смертью). Погонщик как бы представляет собой посланника «Белой» (так поляки называют смерть), который «нейтрализовал» девочку, лишил ее жизни. Красный цвет в этом эпизоде проявляется в качестве багрового пятнышка крови на лице пострадавшей от несчастного случая девочки.
Рассказ «Зеленая лампа» просто «пропитан» зеленым цветом и его символикой. Во-первых, зеленая лампа, которую зажигал Джон Ив, то есть ее цвет — зеленый — символизирует печаль, горе, скуку, тоску, досаду, чем и был охвачен Джон, когда сидел дома с пяти до двенадцати, никуда не выходил, ни с кем не разговаривал, то есть скучал и тосковал, и от нечего делать читал книги, благодаря чему и выучился на доктора. В то же время зеленый цвет означает надежду, бурный рост и свежесть. Это все выражается в том, что Джон Ив сидел в комнате с зажженной лампой и ждал чудесных вещей “, да он хоть имел надежду,”, — как сказал Стильтон, который потерял все свои миллионы, проигравшись крупно на бирже, кстати, в Германии банкроты должны были надевать зеленые шапки. Во-вторых, Стильтон был ужасным, жестоким человеком, можно сказать, злополучным, и таких людей иранцы называли «зеленой ногой». А в конце рассказа Стильтон ломает ногу, то есть избавляется от жестокости и зла — теряет «зеленую ногу», чему свидетельствует то, что Стильтон просит простить его, то есть просит прощения у Джона Ива. Мне кажется, Стильтон раскаивается, понимает свою глупую ошибку. В-третьих, Стильтон называет Джона Ива «классическим дураком». Дурака можно сравнить с шутом, а зеленую лампу с зелено-желтой одеждой, которую носили те самые шуты в средневековой Европе. Кстати, Лондон (где происходит действие рассказа) — столица Англии, а последняя считается европейской страной.
В большинстве рассказов А. С. Грина наблюдается черно-белая светопись (в некоторых случаях эти цвета становятся симолами таких вечных понятий, как добро и зло). К примеру, черно-белая светопись присутствует в рассказе Александра Грина «Зеленая лампа». Один из главных героев этого рассказа — Стильтон все время «находится в темноте», делая предложение Джону Иву (еще один главный герой), он упоминает время, по которому Джон должен зажигать лампу — это время от 5 до 12 часов ночи (Ночь — темнота). Стильтон носит темную одежду и черный цилиндр. После разорение Стильтон ломает ногу на черной лестнице темного притона. Само слово притон уже символизирует что-то мрачное, страшное и опасное и подходит под определение злачного места. Когда Стильтона привозят в больницу, то он издает крики и вопли, которые характеризуются такими словами: дикие, кричал от страшной боли. Сам он выглядел ужасно: старик, грязный, скверно одетый, с истощенным лицом. Стильтон, узнав, что Джон Ив сильно изменился, произносит такие слова: «Тысяча чертей!». Конечно, черти само собой жуткие существа, но если их еще целая тысяча (!). «Черная линия», символизирующая зло, сопровождало этого героя на протяжении всего рассказа. В отличие от Стильтона, Джон Ив в «Зеленой лампе» «прибывает в свете»- что символ добра. Например, в самом начале рассказа Джон лежит на снегу (так как была зима). Снег белого цвета и вечером или ночью, когда на него падает свет от звезд или луны, то снег как будто «искрится» и от него отходит сияние. После предложения, сделанного Стильтоном, у Джона Ива блеснули глаза. Два года Ив освещал окно лампой. Джон Ив впоследствии стал ни кем-то другим, а врачом, точнее хирургом. Врач — вообще ассоциируется со светлым и добрым, ведь это люди, спасающие тысячи жизней, помогающие обрести душевное спокойствие и разобраться в себе. Они носят белые халаты и белые шапочки. В конце Джон Ив советует Стильтону, спускаясь по темной лестнице, зажигать спичку. Заженная спичка, опять же, излучает свет.
Подобная светопись присутствует в рассказе Грина «Черный алмаз», в котором в «черном оттенке» показан главный герой- каторжник Трумов, а в «белом» — преуспевающий музыкант Ягдин, но здесь черно-белая светопись не отображает добро и зло, а наверное, даже наоборот, изящный, свободный, богатый и талантливый Ягдин уличается Грином в том, что использует искусство, а точнее -музыку, которую Грин считал «неким образом могущества, разрывающего тишину», в корыстных целях. Трумову же, автор сочувствует и, как ярый человеколюб, дает своему герою шанс еще раз счастье в жизни.
В двух этих рассказах для противопоставления прямо противоположных черт характеров действующих лиц используется один из художественных приемов — антитеза.
В более позднем творчестве А.С. Грина, например, в «Крысолове» произошло изменение видения мира писателем. От необычайной сгущенности романтического Грин перешел к изображению «непридуманности придуманного». Придельная интенсивность фантазий, красок, романтики сменилась потерей цвета. В «Крысолове» А.С. Грин открылся читателям в черно-белом Петрограде 20-х годов: обстановке суровой, мрачной, соответствующей времени реальности. Петроград 20-х годов это черно-белый город, отказавшийся от старой жизни и начинающий новую.
В «Крысолове» выделяются два пласта мира: крысиный (черный) и человеческий (белый). Примеры атрибутов «черного» мира — чернильницы, черная болванка, темная теснота полок, черная колонна, серый платок, темный угол, черный буксир, черные огромные глаза, черная гвинейская крыса. «Белый» мир — белеющая бумага, белая магия, белый глухой проход. Столкновение миров — полутьма белых стен.
Заброшенное здание банка предстает в рассказе в качестве миниатюрного изображения Петрограда, может быть и всей России (“, передо мной развертывался своеобразный пейзаж, местность, даже страна”). Какой же был образ этой страны? И герой отвечает сам: «Едва начав обход, уже сравнил я это место с лабиринтом. Все было однообразно — вороха хлама, пустота там и здесь, означенная окнами или дверью, и ожиданием многих других иных дверей, лишенных толпы». III. Символика чисел в рассказах А. С. Грина
Идея о существовании некой связи букв и чисел возникла в далекие времена. Доподлинно известно, что в древнееврейском, древнегреческом, арабском алфавитах все буквы имели свои числовые эквиваленты. Однако время не только способствовало развитию науки о числах, но и сыграло с ней злую шутку — за минувшее тысячелетие появилось множество различных теорий и способов объяснения этой версии. И сегодня можно найти сторонников самых удивительных и сложных систем, изучающих скрытые нити, скрепляющие буквы, числа и карты Тарот.
Значительная часть возникшей в результате этого неразберихи может быть устранена, если мы вспомним, что нумерология, — прежде всего наука о числах, а уж потом обо всем остальном.
Поэтому современные нумерологи отдают предпочтение упрощенному числовому и алфавитному коду, разработанному великим древнегреческим математиком и мистиком — Пифагором и его последователями.
Если читать «Рассказ Бирка» и по мере прочтения выписывать цифры, то они будут записаны в интересной закономерности: 5 чувств, трое полицейских, 5 секунд, 20 шагов, 20 чувств, 24 года, 7 часов, 6 лет, 6 дней, 7-й день, 2 человека, не больше 2-х шагов, пятиэтажный дом, 5 раз, двое, одного, оба, остался один, 2 отверстия, 1 минута, разговор двух, 5 минут, 10 шагов, 2-ой раз.
Получается так, что у каждой цифры имеется пара и все пары поочередно сменяют друг друга (5-5, 20-20, 6-6, 7-7,) Каждое число А. С. Грин употребляет в своем произведении два раза.
Цифра 2 — это число столкновения двух противоположностей. Можно предположить, что через числовую закономерность А. С. Грин указывает на то, что у его героя — Бирка «духовное тело» было не в ладу с «физическим телом», то есть внутренний мир гароя не совпадал с внешним — это и есть столкновение двух противоположностей. Но какой из этих миров был сильней, то есть преобладал над другим?
Подсчитав, сколько раз в тексте употребляются слова, обозначающие внутренний мир, а сколько внешний (физический), получились следующие данные:
(а) душа — 5 раз
дух — 3 раза
сознание — 3 раза 11 раз (” передатчик” по теории доктора Сэма Парниа)
(б) интеллект — 1 раз
мозг — 1 раз
разум — 1 раз
рассудок — 1 раз 4 раза ( ” приемник- преобразователь” по теории доктора Сэма Парниа)
Из этого можно сделать вывод, что духовное «я» у Бирка преобладало над физическим «я», поэтому овладеваемое жаждой приключений, стремлением приукрасить жизнь, внести ранее не испытанные ощущения, сознание Бирка отделилось от тела.
На протяжении всего произведения настроение Бирка периодически менялось в зависимости от его местонахождения или оттого, что он делал. На основании этого можно построить график изменения настроения, который показывает изменения души главного героя:
Период детства (возвышенное настроение, беззаботная жизнь — достаток в материальном смысле) IV глава
«В западной литературе Грин-психолог ищет не просто фабульную обостренность, заманчивые сюжетные коллизии, экзотику: необычные обстоятельства приоткрывают необычные грани человеческой натуры, обостряют драматизм повествования, демонстрируют интеллектуальные возможности героя (и автора). Всему этому Грин учился у Э. По, Р. Стивенсона, Д. Лондона, Гофмана, Джозефа Конрада, П. Мериме, Киплинга, Хаггарда. И „учеба“ его начисто лишена подражаемости — насколько серьезно, переосмысливаются, включаются в совершенно иной контекст запавшие в творческое сознание Грина сюжетные схемы и образные идеи». (Владимир Ковский)
Очень показательны в этом плане «взаимоотношения» Грина с Г. Уэллсом. Вряд ли Грин мог не знать рассказы, в которых английский прозаик явно предвосхищает его излюбленную тему — существования иного, фантастического мира, параллейного реальному и находящегося буквально «под руками»: «Волшебная лавка», «Дверь в стене», «Замечатеьный случай с глазами Дэвинсона». Но, обращаясь к этой теме, Грин оказывается куда более фантастом, чем Уэллс, и заходит в ней куда дальше героев Уэллса, всегда остававшихся по эту сторону «двери» и не решавшихся открыть ее. Да и сама фантастика Грина в корне отлична от уэллсовской. Уэллса интересует «технология» чудесного («двойное зрение» Дэвинсона объясняется электромагнитным «сотрясением сетчатой оболочки глаза»). Грина же — исключительно его психология, его этические последствия (человек летает, потому что способен летать, потому что готов одарить своей чудесной духовной способностью весь мир).
«Чудесные или мистические события превращаются под пером Грина либо в чисто фабульный прием, либо в этико-философскую метафору, и своей „целенаправленностью“ фантастически необъяснимое у него, кстати, резко отличается от мистически необъяснимого у Э. По (»Маска Красной смерти”, «Падение дома Эшеров»), которого считали духовным отцом русского романтика”. (Вадим Ковский).
«Грин любил „безумного Эдгара“, с портретом которого расстался лишь в Финляндия, где его застала Февральская революция, но мнение, что он подражал ему и всем перечисленным писателям, неверно: Грин многих из них узнал, будучи уже сам вполне сложившимся писателем».
Он очень ценил Мериме и считал его «Кармен» одной из лучших книг в мировой литературе. Грин много читал Мопасана, Флобера, Бальзака, Чехова (рассказами Чехова Грин был потрясен). Он часто перечитывал биографию Пушкина, а в зрелом возрасте чтением энциклопедий. IV. Заключение
«Рассказы Грина вызывают в людях желание разнообразной жизни, полной риска, смелости и „чувства высокого“, свойственного исследователям, мореплавателям и путешественникам. После рассказов Грина хочется увидеть весь земной шар — не выдуманные Грином страны, а настоящие, подлинные, полные света, лесов, разноязычного шума гаваней, человеческих страстей и любви.
Грин был не только великолепным пейзажистом и мастером сюжета, он был еще и очень тонким психологом. Он писал о самопожертвовании, мужестве — героических чертах, заложенных в самых обыкновенных людях. Он писал о любви к труду, к своей профессии, о неизученности и могуществе природы. Наконец, очень немногие писатели так чисто, бережно и взволнованно писали о любви к женщине, как это делал Александр Грин. Грин говорил, что » вся земля со всем, что на ней есть, дана нам для жизни, для признания этой жизни всюду, где она есть”. (Константин Георгиевич Паустовский).
Грин — писатель, нужный нашему времени, ибо он вложил свой вклад в дело воспитания высоких чувств. Список литературы
1.Амлинский В. Новеллы/Составление и предисловие. — М.: Моск. рабочий, 1984. — 416с.
2.Ковский В. Е. Психологические новеллы/Сост., вступ. ст. и примечания В. Е. Ковского. — М.: Советская Россия, 1988. — 448с.
3.Михайловой Л. Блистающий мир/Послесловия. — М.: Мол. Гвардия, 1980 — 400с.
4.Паустовский К. Г. Наедине с осенью/Портреты, воспоминания, очерки. — М.: Советский писатель, 1972. — 448с.
5.Паустовский К. Г. Романы/Ст. и примеч. — М.: Дет. Лит.,1988. — 430с.
6.Плотников С., Богомолова В. Жирное собрание заблуждений//Комок «15 — Красноярск, 2001 — 32с.
7.Сиднева Г. Посмертное сознание.//НЛО „14 — С.-П.,2001 — 16с.
8.Топорков А. Предсказание судьбы. — М.: 1990 — 48с.