П.О.Лавров: социология

1. Понятие социологии П.Л.Лаврова. Еезадачи и методы.
Ключк пониманию социологических взглядов Петра Лавровича кроется в его определениисоциологии, как науки. Здесь “альфа и омега”, “начало и конец” всей егосоциологической теории. Чуть не все его работы были ничем иным, как развитием,развертыванием этого определения, а его практическая работа – осуществлениемсоответственных теоретических положений, вытекавших из последнего. Спрашивается,как же он определял социологию? Какую область явлений он считал предметомизучения последней? Какие задачи он ей ставил? Как решал вопрос относительнометодов изучения социологических явлений? Как рисовал архитектонику всейсоциологической науки? Какие отделы последней он разрабатывал и, наконец,насколько последовательно в частных вопросах проводил свое рещение данногоосновного вопроса? Из одной этой постановки вопросов мы видим, чтохарактеристика взглядов Петра Лавровича на этот счет должна сразу ввести нас всамый центр его социологии, в ту доминирующую обсервационную точку, откудаоткрываются перспективы на все теоретическое поле работ Лаврова. Понятиесоциологии Лаврова определенно. Оно стереотипно повторяется им в множестверабот. Вот оно вкратце.
— “Социология изучает и группирует повторяющиеся факты солидарности между особямичеловеческого общества и стремится открыть ее законы”. “Она ставит себетеоретическую задачу понять формы солидарности и процессов, совершающихся приколичественном изменении этих форм”[1][1] “Социология есть учение о формах солидарности созидательныхособей, об условиях скрепления и ослабления этой солидарности при различнойстепени развития этих особей и форм общежития”. Сообразно с этим определением,и само понятие общества для П. Л. дано только там, где дана солидарность. “Людиобразуют общество, когда они оказываются солидарными в своих привычках,аффектах, убеждениях, интересах…Вне этой солидарности в сознательных актах длянас нет общества, а есть скопление особей”.[2][2]
Таковобъект социологии. Спрашивается теперь, что же нужно понимать под явлениемсолидарности. Вопрос этот приходится ставить потому, что термин “солидарность”принадлежит к числу самых избитых и неопределенных[3][3]. Лавров дает ответ и на этот вопрос: “Общественная солидарностьесть сознание того, что личный интерес совпадает с интересом общественным, чтоличное достоинство поддерживается лишь путем поддержки достоинства всехсолидарных с нами людей”[4][4] Иначе это “общность привычек, интересов, аффектов или убеждений”[5][5].
Такимобразом, согласно Лаврову, социология есть наука о солидарности сознательныхособей, или о солидарных формах их взаимодействия[6][6].
Условиесолидарного взаимодействия отличает общество от простого скопления особей, несоставляющего тем самым непосредственно социологического явления, а условиесознательности особей исключает из области социологии формы солидарности илисолидарного общения несознательных организмов, иными словами, указываетпограничную линию социальных и биологических явлений, или социологии и биологии[7][7].
Таковв основных чертах предмет изучения социологии по Лаврову.
Спрашиваетсятеперь, с каких же точек зрения явления солидарности изучаются этойдисциплиной? Какие задания в этом отношении она ставит? Какими методами она ихизучает?
Ответна эти вопросы приводит прежде всего к делению социологии на теоретическую ипрактическую, иными словами, к определению ее теоретических и практическихзадач.
Клюбому явлению мыслитель может подходить с двух точек зрения: во-первых, сточки зрения сущего (теоретической), во-вторых, с точки зрения должного(практической). В первом случае он изучает интересующие его явления такими,каковы они есть. Он ничего не порицает и ничего не восхваляет – он наблюдает,изучает, исследует явления, оставляя в стороне всякие оценки. Такова основнаязадача всякой науки. Во втором случае он подходит к явлениям совершенно иначе,имея определенный идеал должного или определенную цель. Здесь он выступает каксубъект оценивающий. Он рассматривает, какие явления и процессы согласуются сэтим идеалом, какие ему противоречат, каковы те средства, которые легче иуспешнее всего ведут к реализации идеала в жизни, какие условия препятствуютэтой реализации. Все согласное с идеалом или целью, все ведущее к ихосуществлению – будет фактом положительным, “, благом”; все несогласное с нимиили мешающее их осуществлению будет явлением отрицательным, “злом”.
Лавровставил социологии обе эти задачи. Больше того: он сливал их воедино и считалнеразрывными. Правда – Истина, с его точки зрения, неотделима от Правды –Справедливости. “Именно здесь (в социологии) приходится констатироватьхарактеристическую особенность учения о солидарности, или социологии, от всехдругих наук. Она не только ставит себе теоретическую задачу понять формысолидарности или процессов, совершающихся при количественном и качественномизменении этих форм, но столь же неизбежно и практическую задачу осуществитьэти понятия формы, во-первых, в той мере, в какой их объективное пониманиеделает это осуществление возможным, во-вторых, и в той, в какой они составляютсубъективный элемент убеждений данной личности, усвоившей социологическоепонимание. Пред развитым человеком убеждение, им усвоенное, ставит непобедимуюдилемму: или ты не понял и не стремишься понять истины социологии, или общейцелью твоей жизни и деятельности должно быть осуществление или подготовлениетех форм солидарности, для которых ты принял объективно, что их осуществлениеили подготовление возможно. Понимание задач социологии не только теоретическиуясняющими, но и практически обязательными обусловливает возможность суда надсобственными действиями”. Раз дело обстоит так, то неизбежным выводом отсюдаявляется так называемый “субьективный метод”, как метод дополнительный кобъективному, столь же неизбежный, как первый, столь же законный и столь жеплодотворный. “Объективность”, обязательная для научности исторического (исоциологического) труда в одной его части, сменяется столь же неизбежною, апотому столь же научною субъективностью в другой его части. Было бы недостойноученого исказить текст Маркса или варварства “кровавой недели”, или даженамеренно умолчать о них в виду извращения фактов; но никакие усилия бытьбеспристрастным не могут устранить эту неизбежность для историка оценитьсубъективно сравнительную важность того или другого из этих фактов, хотя бы темприемом, что историк уделяет одному из них более места, чем другому, упоминая оних”. Эта субъективность неизбежна, по меньшей мере, в трех областях;
1)“в оценке сравнительной важности того или иного явления или элемента культуры”,
2)“в признании того или другого элемента культуры здоровым или патологическим дляопределенной эпохи”
3)общая возможность иметь место в данную эпоху” (хотя они и не имели места в силуслучайных причин)
Чистосубъективные процессы (например, психические) можно изучать объективно; иобратно, “явления вполне объективные (например, исторические и социологические)для научного их понимания требуют от исследователя определенной ступени общеголичного развития, след., чисто субъективных условий, без которых это пониманиеневозможно”[8][8].
Итак,резюмируем сказанное. Согласно концепции П. Л. Лаврова:
1)социология есть наука о солидарности сознательных особей, ее формах, фазисах ееразвития и условиях, укрепляющих, ослабляющих и изменяющих солидарность;
2)социология ставит себе как чисто теоретические задачи, сводящиеся к познаниюочерченных явлений, так и задачи практические, состоящие в выработке идеальныхформ общежития, в указании средств, наиболее успешно осуществляющих их в жизни,и в самом осуществлении этих идеалов. Правда – Истина и Правда – Справедливостьнеразрывны. Поскольку в области первой неизбежен и законен чисто объективныйметод познания, постольку в области второй столь же неизбежен и законенсубъективный метод оценки -явлений в ряде случаев, указанных выше.
Таковывкратце взгляды Лаврова на предмет, задачи и методы социологии. Пойдем дальше ипосмотрим, как развернул Лавров это определение в целую систему социологическойнауки.
2. Проблемы, изучаемые социологией с точкизрения П. Л. Лаврова
Указаннымопределением предрешались характер и система социологии П. Л. Лаврова с однойстороны, с другой – те основные проблемы, которые должны были концентрироватьна себе его внимание. Раз задачей социологии является изучение солидарности, торазвертывание социологической теории,- конкретное построение зданиясоциологической науки – должно было сводиться к разрешению следующих проблем:
1)где, когда и при каких условиях возникают явления солидарности:
2)каковы основные ”морфологические формы” последней и морфологические формысоответственных обществ, каков генетически-исторический порядок сменывыделенных форм солидарности:
3)какая форма из этих форм является наиболее важной для мира людей, и каковооснование этой важности:
4)каковы динамические агенты (“факторы, силы”), вызывающие появлениесолидарности, с одной стороны, и смену ее форм, — с другой;
5)каков механизм этой смены, данный в историческом процессе, и каков предел, ккоторому стремится развитие форм солидарности.
Таковапрограмма построения социологической науки, и таковы же основные проблемы,которые логически вытекали из вышеочерченного понимания социологии. И,действительно, именно эти проблемы являются главными пунктами социологииЛаврова, именно они всего усерднее разрабатывались последним, именно онисоставляют “становой хребет” его системы. Это не значит, что в своихсоциологических работах Лавров ограничился изучением только этих проблем.Напротив, сама широта и сложность их неизбежно заставляли его затрагивать десяткии сотни других вопросов, требующихся для решения первых. Но эти десятки и сотнипроблем, иногда чрезвычайно интересно решавшихся П. Л. Лавровым, носят характервопросов “вспомогательных”. Они играют роль “лесов”, хотя и ценных сами посебе, но нужных прежде всего для построения здания социологии. Последнее жеобразуют именно указанные вопросы, взятые в своей совокупности.
Очертимбегло постановку и решение их Лавровым.
2.1 Начало солидарности.
Подсолидарностью, как указано было выше, Лавров понимал “общность привычек,интересов, аффектов или убеждений”, иначе, “зависимость между особями”,выражающуюся в однообразном и сходном поведении солидарных особей.[9][9].Спрашивается, где и когда она зародилась.
Всвоей родовой форме начало солидарности, согласно Лаврову, надо искать вотдаленном прошлом, не только в мире людей, но и в мире животных. Потенциальноначало общества, как совокупности солидарных особей, дано чуть не с началомжизни. Рельефно она проявляется в явлениях животных обществ, начиная с колонийживотных и кончая ясно выраженными животными агрегатами пчел, муравьев и т.д.Таким образом, солидарность появилась задолго до человека[10][10]
Даваятакой суммарный ответ, Лавров не довольствуется общими положениями, а детальноизучает все те условия, которые были необходимы для появления солидарности и еевысших форм. Почти весь I-ый том “Опыта истории мысли” и этюд “Важнейшихмоментов в истории мысли” (1-147 стр.) являются такими исследованиями. ЗдесьПетр Лаврович шаг за шагом анализирует роль космических и биологических условий(почвы, климата, геологических процессов, географических условий, свойств протоплазмы,анатомических и физиологических свойств и т.д.), которые были необходимы дляпоявления солидарности и подготовили царство человека и мир человеческойсолидарности. Итог этого анализа гласит: “человек оказывается для критическоймысли не исключением и не чудом; бессознательные процессы мертвого веществаподготовили жизненные свойства человека вместе со всякой другой жизнью,подготовили и весь материал внешнего для него мира. Процессы органическойэволюции, вырабатывая формы растений и животных, выработали и формучеловеческого тела; обусловливая этими формами функции жизни, сознания иобщественности; они подготовили и его жизненные, психические и общественныеотправления[11][11]”.Лавров весьма рано оценил значение и роль космических и биологических условий вделе возникновения и течения общественных процессов. В этом смысле здесь мынаходим все основные тезисы “географической” и “биологической” школ всоциологии, но без односторонности и преувеличения последних.
2.2  Основные формы солидарности в мирелюдей и их генетический порядок.
Дойдядо человека, Лавров не ограничился простым фактом констатирования родовой формычеловеческой солидарности. Он пошел дальше и попытался дать, так сказать,“морфологию” человеческой солидарности. Солидарные формы общежития людей,созданные в периоде “подготовки человека”, не  представляют чего-тооднородного, а распадаются на ряд форм или видов: “Периоды истории отличаютсяодин от другого тем, что солидарность опирается в разное время то на один, тона другой элемент общежития и подрывается то тем, то другим требованием,возникающим в обществе”[12][12].Отсюда вытекают разнообразные формы солидарности. Лавров различал прежде всего триосновных вида солидарности:
1)олидарность бесознательную, вытекающую из факта “более или менеепродолжительного общения между особями”. “В этом случае особи фатальносолидарны между собою, потому что не могут уклониться от этой солидарности и ееследствий”,
2)солидарность общего аффективного настроения, чуждого какому бы то ни былокритическому обдумыванию,
3)солидарность историческую, вполне осознанную или как прочное чувство близостимежду особями одной и той же группы, или как понятие, обусловливающееопределенные задачи личной и коллективной жизни.
Иначевыраженные, эти три формы солидарности означают: первая – “солидарность,основанную на привычке”, вторая – “солидарность, основанную на сходствеаффектов и интересов ”, третья – “солидарность, покоющуюся на единствеубеждений”. Каждая из последующих форм солидарности развивается на почвепредыдущей и генетически представляет позднейший этап развития. Самой важнойдля социолога является последняя форма солидарности. Такова фундаментальнаяклассификация форм солидарности, основанная на генетическом принципепоследовательности их появления. Установив ее, Лавров, во-первых, детализируетэти формы дальше (напр., солидарность первого вида распадается на фазисыдо-родового, родового и после-родового периодов, отдельно выделяетсясолидарность семейной группы, расы, нации, государства, церкви, солидарностьуниверсального типа и.т. д.), во-вторых, фактически показывает, какаясолидарность царила в ту или иную эпоху в определенной группе (напр.,солидарность обычая или привычки или сознательная царила в монархиях Востока, вГреции и т. д.), как комбинируются и вступают в симбиоз различные формысолидарности, как они вытесняют друг друга, и т. д.
2.3 Сознательная солидарность.Исторические и неисторические народы. Понятие и роль интеллигенции.
Выделяяразличные формы солидарности, характеризуя их природу и генезис, Лавров далеконе с одинаковой любовью и с неодинаковым усердием разрабатывал все эти формы.Формой солидарности, всего тщательнее изучавшейся им, была солидарностьсознательная. “Лишь эта солидарность является могучим орудием в борьбе за своесуществование и становится прогрессивным двигателем истории,,, Она –единственно важная в периоде жизни исторической – оказывается обусловленнойростом сознания в личностях”[13][13].
Толькос момента появления сознательной солидарности Лавров признавал началоисторической жизни человечества. Только те группы и народы могут быть признаныисторическими, в среде которых сознательная солидарность в своей типической иглавной форме появилась. Такой формой является солидарность, основанная накритической мысли, единство, вызываемое осознанными убеждениями, диктуемымипотребностью развития. Внешним признаком существования такой формы солидарностив среде того или иного народа служит появление в его рядах интеллигенции, какносительницы солидарности, вызванной единством убеждений, как совокупности“критически мыслящих личностей”, “способных наслаждаться развитием ивырабатывающих условия развития”. Таким образом, вся система социологии Лавровакак науки о солидарности, развертывается в стройную целостность: из понятиясолидарности вытекает необходимость классификации ее форм, из последней следуетважность формы сознательной солидарности; понятие последней приводит Лаврова ктеории относительно исторических народов, понятие их обусловливает понятиеинтеллигенции (и рядом с ней понятие “пасынков  истории” и “культурныхдикарей”), а из понятия и роли интеллигенции вытекает проблема “критически мыслящихличностей”.
“Усвоениеличностью потребности развития составляет характеристический признак вступленияэтой личности в историческую жизнь; выработка в обществе интеллигенции в такомразмере, в котором она способна оказывать влияние на общество, есть условиевступления в эту жизнь данного общества. До выработки этой исторической силыбольшинство людей оставалось и остается вне истории”. Таковы:
1)все неисторические племена и народы, где нет еще солидарности, основанной накритическом убеждении, где нет интеллигенции как носительницы потребностиразвития;
2)вне истории же, даже в обществах, живущих исторической жизнью, остаются“пасынки истории“; это все те униженные и обделенные группы (рабы, низшие кастыи т. д.) и лица, которых общество лишает возможности участвовать в историческойжизни, т.е. наслаждаться и ощущать потребность развития;
3)вне истории, наконец, остаются “культурные дикари”, как совокупность лиц игрупп, которые пользуются всеми выгодами цивилизации и наслаждаются внешнимиформами интеллектуальных, эстетических и социальных завоеваний, но не чувсвуютпотребности развития и наслаждения им. Таковы, например, все “вылощенные”,прекрасно одетые, воспитанные люди с пустой душой, без внутренних запросов,таков “мещанин-буржуа” и т. д.
2.4 Теория факторов П. Л. Лаврова.
Всилу каких же причин или факторов происходило как само установлениесолидарности в мире людей, так и их смена? Что служит “двигателем” историческихпроцессов?
Сущностьвзглядов Лаврова на эти вопросы сводится к следующему. “Где искать двигателейэтих разнообразных изменений? – спрашивает он; и отвечает: “этих двигателейнадо искать, во-первых, в потребностях отдельной личности, во-вторых, вовлиянии на личности социальной среды, т.е. существующих в данную эпоху формобщежития”, создаваемых, опять-таки, потребностями личности. Следовательно,“двигатели” сводятся к потребностям”.
Установивэто положение, Лавров переходит к классификации этих потребностей-сил. Преждевсего, он различает потребности основные, унаследованные человеком от животных,во-вторых, потребности временные, являющиеся “историческими категориями”,возникающие и атрофирующиеся во все периоды.
Главнейшимивидами основных потребностей являются: питания, полового совокупления, ухода задетьми, безопасности, возбуждения нервов, частным видом которой являетсяпотребность общежития. Важнейшей формой временных потребностей служитпотребность развития. Каждая из этих основных потребностей имела далеко неодинаковое влияние на сближение людей и установление солидарности между ними.Наибольшее влияние в этом отношении имели потребности: питания, безопасности ивозбуждения нервов. Меньшее значение имели: потребность общежития, половая иродительская привязанность.
Потребностьв пище лежит в основе всей экономической деятельности и эволюции экономическойжизни человечества. Потребность безопасности вызвала политическую организациюлюдей и эволюцию последней.
Потребностьв нервном возбуждении является основой украшения жизни, эстетических явлений,она же вызвала в дальнейшем наслаждение процессами сознательной критики,познавания и развития мысли.
Какаяже их этих трех потребностей является главной? Соответственно с этим, какая изтеорий: теория ли исторического материализма, выдвигающая в качестве основногофактора экономику, или теории, усматривающие главный фактор в политике илиидеях – является правильной? С точки зрения Лаврова, доминирующее значениеприходится признать за потребностью в пище, а, соответственно с этим – заэкономическим фактором. Если по времени появления каждая из трех потребностейнаходится в одинаковом положении, то в отношении повторяемости “потребность впище безусловно преобладает над двумя другими”. В силу этого “экономическиемотивы во все эпохи борьбы осознанных интересов должны были безусловно преобладатьнад политическими”.
Темне менее, Лавров вводит по этому вопросу целый ряд оговорок, не позволяющихотнести его к сторонникам экономического или исторического материализма, и дажепротиворечит себе самому (с одной стороны, экономический фактор являетсяглавным, обусловливающим остальные, с другой – это не всегда бывает, в иныеэпохи может быть и наоборот).
Таковав основных чертах теория факторов-сил (потребностей) Петра Лавровича. Из нее мывидим, что:
1)Лавров – плюралист, а не монист:
2)Что в качестве моторов истории он берет потребности индивида:
3)Что наиболее важными из них он считает потребности питания, нервноговозбуждения и безопасности:
4)С момента появления потребности развития большое значение приобретает этапоследняя. Она служит верстовым столбом, отделяющим доисторический период отисторического, исторические народы и группы от не исторических, высшие формысознательной солидарности от других. Обладание ею является характерной чертойинтеллигенции. Она служит главной силой, изменяющей застывшие, установившиесяформы общежития.
Всяистория сводится ни к чему иному, как к “процессу переработки культуры мыслью”.
2.5 Механизм смены форм солидарности висторическом процессе и предел их развития.
Решениеданного вопроса вводит нас в механику исторического процесса. Здесь дедуктивноданы три возможных ответа, к которым и сводятся все существующие на этот счеттеории. Первый ответ будет гласить: механизм смены форм солидарности илиисторических событий остается одним и тем же на протяжении всего историческогопотока времени. Все события располагаются в определенный цикл. Когда циклисчерпан, его этапы пройдены, начинается снова повторение того же цикла.Исторический процесс с этой точки зрения представляет “шаг на месте”.Историко-социальные события сводятся к повторяющимся явлениям. Ни о какойэволюции, как не повторяющемся во времени процессе, ни о каких законах илиисторических тенденциях, при такой крнцепции, говорить не приходится. Познаниезакрномерности социальных явлений здесь сводится к простому познанию этаповодного итого же цикла. Раз он познан,- проблема решена: вся история сводится кмонотонному и вечному повторению того же круга. Такова, напр. концепцияЭкклесиаста, отчасти Вико, Лебона, Ницше и др.
Противоположнойтеорией исторического процесса служит та, которая рассматривает его, каксплошной неповторяющийся во времени процесс, где каждый новый элемент неповторяет другой, где каждое звено процесса самобытно, где есть непрерывноетворчество новых и новых явлений, где элемент повторения совершенноотсутствует. При такой концепции, очевидно, нельзя искать в общественныхсобытиях законов повторяющихся явлений: раз нет повторения, не может быть изакономерности повторяющихся явлений. Единственная закономерность, которуюможно искать при такой концепции, это закономерность исторического развития,состоящая в открытии тех постоянных тенденций развития и тех последовательныхво времени этапов эволюции, через которые проходит ряд исторических явлений.Такова точка зрения чуть ли не большинства “философов истории” и “теоретиковисторического процесса”.
Наконец,возможна и третья точка зрения, синтезирующая обе предыдущие. Она заключается вутверждении, что в каждый данный момент в историческом процессе даны дваразличных элемента: элемент повторяющихся во времени явлений и элемент явленийне повторяющихся. Пестрое море общественных явлений не представляет беганьябелки в колесе или монотонного повторения одного и того же цикла, а скорее –спираль, где циклы есть, и как циклы, они во многом сходны друг с другом, ноэти циклы не сливаются в один круг, а образуют спираль, где каждое звено новопо сравнению с предыдущим. Исторический процесс ритмичен, но эти ритмы – некопия один другого, а каждый их них нов. Лавров является теоретиком именно этойпоследней концепции. “Один и тот же термин “закон” имеет различный смысл дляобласти повторяющихся явлений и для области эволюции. Для первой найти законеявлений значит – установить условия их повторяемости и отличить этотсущественный элемент от случайных видоизменений. Для второй понятие о законеобозначает нормальный порядок последовательности фазисов эволюции, причемприходится строго отличать этот нормальный порядок от отклонений, требующихкаждый раз специального объяснения”.
Вкачестве конкретных социологических явлений, постоянно повторяющихся, онуказывает на существование в каждом обществе нескольких последовательныхпоколений: детских, зрелых и старческих, на способность толпы увлекатьсяаффектом энтузиазма или жестокости под влиянием подражания или внушения и т. д.
Самойценной теоремой в этой области является закон ритмического развитияисторического процесса, указываемый Лавровым. Он заключается в чередованиипериодов:
1)установления и укрепления определенных форм культуры;
2)периода разрушения и изменения этих форм.
Впервый период доминирующей чертой является консерватизм, стремящийся глубже,прочнее закрепить существующие формы общежития; во второй период такойдоминирующей чертой служит стремление разрушить, резко изменить эти формы и заменитьиз новыми, более лучшими. Во имя последних, существующее резко критикуется,обесценивается, и делаются резкие попытки поставления на его место новых формсолидарности и культуры.
Изпотребности солидарности вытекает постоянное стремление к господствунеизменного обычая, и вообще к подчинению индивидуальной мысли и деятельностиустанавливающимся формам общежития, иначе говоря – к формам культуры, в которыхгосподствует склонность к застою. Этот период, благодаря работе критическоймысли, сменяется другим, противоположным – протестом против существующегообычая, стремлением переделать культуру сообразно более-менее ясно осознанным требованиям работы мысли.
Какследствие, отсюда выводится еще одно теорема – о колебании кривойиндивидуализма и его созидательной и разрушительной роли вообще. “Индивидуализмпроявляется с особенной определенностью в своей роли созидательной в эпохипереходные (“критические”) и в своей роли разрушительной – при попыткахустановить новую обычную культуру, так как подавляющее влияние среды наличность ослабевает в первом случае и усиливается во втором”.
Лавровтакже подчеркивает, что с поступательным ходом истории контраст этих фазисоввсе более и более смягчается, все более и более они стремятся органическислиться. В начале истории солидарность и развитие, установившийся обычай икритическая мысль, порядок и прогресс, общественность и индивидуализм –являются непримиримыми антагонистами. Их гармоничное сосуществование здесь недано и невозможно. Либо царствует один обычай “культура”, установившийсяпорядок, не допускающий никакой личной инициативы; либо этот период подвлиянием “крота истории” – работы мысли, потребности развития – сменяетсяпериодом критики, протеста и борьбы, низвергающим порядок и заменяющим егоновыми формами культуры и быта. Эти последние со временем тоже стремятсязастыть и т. д. Но чем дальше, тем амплитуда колебания таких ритмов становитсяменьше и меньше, их непримиримость мягче и мягче, их столкновения менее и менеерезкими. Пределом такой тенденции является общественное состояние, гдесолидарность гармонически сочетается с развитием, порядок с прогрессом,общественность с индивидуальностью, “сущее” с “должным” критическиустановленного идеала. История перестанет быть похожей на пьяного, шатающегосяот крайности солидарности в крайность новаторства, а станет подвижнымравновесием, где не прервывное движение вперед (развитие) будет совершаться безнарушения солидарности, и солидарность будет существовать без задержки иподавления развития. Индивидуализм на этой ступени становится осуществдениемобщего блага с помощью личных стремлений, общественность становитсяреализированием личных целей в общественной жизни.
Констатированиеэтой исторической тенденции приводит Лаврова к его формуле прогресса: “тообщество прогрессирует, в котором формы, обусловливающие солидарность,позволяют расти и развиваться общественному сознанию, а сознание, развиваясь,усиливает солидарность общества. Как только эти два элемента находятся впротиворечии, или один из них ослабляется, общество находится в ненормальномсостоянии”.
3. Заключение
П.Л.Лавров, как видно из предыдущего, составляет примечательное явление среди сотени тысяч социологов. Можно спорить с его пониманием социологии, можно находитьег не вполне удачным, можно не соглашаться с рядом его теорем, но одно следуетпризнать: это стройность и целостность ег социологической концепции.Совокупность его социологических теорий действительно образует систему, гдеодно проблема связана с остальными, одно положение – с другими; все в своейсумме образуют единую дисциплину, а не хрестоматию разрозненных и непонятно чемсвязанных проблем, объединенных этикеткой “социологии”.
Список литературы
1)П. Сорокин “Основные проблемы социологии П.Л. Лаврова”, П, 1922 г.
2)А.П.Казаков “Теория прогресса в русской социологии конца XIX века”, Изд-во Лен.Ун-та, 1969 г.
3)П.Л.Лавров “Философия и социология, Избранные произведения”, в 2-х т.
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.cooldoclad.narod.ru/