Преступление и наказание по "Русской правде" и Псковской судной грамоте

Содержание
Введение                                                                                                          3
Преступление и наказание по «Русской правде» и Псковскойсуднойграмоте.                                                                                                                    4
Заключение                                                                                                    12Список литературы
ВведениеДревнейшим источником права является обычай. Когда обычай санкционируетсягосударственной властью(а не просто мнением, традицией), он ста­новится нормой обычного права.Эти нормымогут су­ществоватькак в устной, так и в письменной форме.ВозникновениеДревнерусского государства естественно сопровождалось формированиемдревнерусского феодального пра­ва. Первым источником его были обычаи,перешедшие в классо­вое общество из первобытнообщинного, строя и ставшие теперьобычным правом. Но уже с X в. мы знаем и княжеское законо­дательство. Особоезначение имеют уставы Владимира Святославича, Ярослава, внесшие важныенововведения в финансовое, семейное и уголовное право. Наиболее же крупнымпамятником древнерусского права является Русская Правда, сохранившая свое значение и в следующие периоды истории, и нетолько для русского права.
Целью данной работы ставим раскрытие понятий преступленияи наказания в системе древнерусского права. Раскроем эти понятия, опираясь наизвестные законодательства той поры Русскую Правду и Псковскую судную грамоту.

Преступлениеи наказание по «Русской правде»
иПсковской судной грамоте.
 
История Русской Правдыдостаточно сложна. Вопрос о времени происхождения ее древнейшей части в наукеспорен. Некоторые авторы относят его даже к VII в. Однако большинство современных исследователейсвязывают Древней­шую Правду с именем Ярослава Мудрого. Спорно и место изда­нияэтой части Русской Правды. Летопись указывает на Новго­род, но многие авторыдопускают, что она была создана в центре земли Русской – Киеве.
Первоначальный текстРусской Правды до нас не дошел. Однако известно, что сыновья Ярослава во второйполовине XI в. существенно дополнили и изменилиего, создав так называемую Правду Ярославичей. Объединенные потом переписчи­камиПравда Ярослава и Правда Ярославичей составили осно­ву так называемой Краткойредакции Русской Правды. ВладимиpМономах произвел еще более крупную переработку этого закона. В результатесложилась Пространная редакция. В пос­ледующие века создавались новые редакцииРусской Правды, которых насчитывается около шести.
Источниками кодификации явились нормы обычного пра­ва и княжескаясудебная практика. К числу норм обычного праваотносятся прежде всего положения о кровной ме­сти и круговой поруке.Законодатель прояв­ляет различное отношение к этим обычаям: кровную месть онстремится ограничить, сужая круг мстителей, или вовсе отме­нить, заменивденежным штрафом (вирой). Круговая порука, напротив, сохраняется им какполитическая мера, связываю­щая всех членовобщины ответственностью за своего члена, со­вершившего преступление («дикаявира» налагалась на всю об­щину).Нормы, выработанные княжеской судебной практикой, многочисленны в Русской Правде и связываютсяиногда с име­нами князей, принимавших их (Ярослава, сыновей Ярослава,Владимира Мономаха).
Определенное влияние на Русскую Правду оказало визан­тийское каноническоеправо.
Вся совокупность законови правовых обычаев создала основу довольно развитой системы древнерусскогоправа.
Древнерусскоезаконодательство большое внимание уделяет уголовному праву. Ему посвящено многостатей Русской Правды, уголовно-правовые нормы есть и в княжеских уста­вах.
Своеобразно трактуетРусская Правда общее понятие прес­тупления: преступно только то, что причиняетнепосредственный ущерб конкретному человеку, его личности или имуществу. От­сюдаи термин для обозначения преступления — «обида».
Соответственно этомустроится и система преступлений. Рус­ская Правда знает лишь два родапреступлений — против лич­ности и имущественные. В ней нет ни государственных,ни должностных, ни иных родов преступлений. Это не означало, конечно, чтовыступления против княжеской власти проходили безнаказанно. Просто в такихслучаях применялась непосредственная расправа без суда и следствия.
В уголовном правеособенно ярко проявляется классовая природа феодального права, открытовстающего на защиту господствующего класса и пренебрегающего интересамитрудящих­ся. Это отчетливо видно при рассмотрении отдельных элементов составапреступления. Так, субъектом преступления может быть любой человек, кромехолопа. За действия холопа отвечает его господин. Однако в некоторых случаяхпотерпевший может сам расправиться с холопом-обидчиком, не обращаясь кгосударст­венным органам, вплоть до убийства холопа, посягнувшего на свободногочеловека.
Русская Правда не знаетеще возрастного ограничения уго­ловной ответственности, понятия невменяемости.Состояние опьянения не исключает ответственности. В литературе выска­зывалосьсуждение, что опьянение по Русской Правде смягчало ответственность (убийство напиру). В действительности при убийстве в драке имеет значение не состояниеопьянения, а эле­мент простой ссоры между равными людьми. Больше того, Рус­скаяПравда знает случаи, когда опьянение вызывает повы­шенную ответственность. Так,если хозяин бьет закупа под пьяную руку, то теряет этого закупа со всеми егодолгами; ку­пец, пропивший доверенный ему чужой товар, отвечает не толь­ко вгражданском, но и в уголовном порядке, притом весьма строго.
Русской Правде известнопонятие соучастия. Эта проблема решается просто: все соучастники преступленияотвечают поров­ну, распределение функций между ними пока не отмечается.
Русская Правда различает ответственностьв зависимости от субъективной стороны преступления. В ней нет различия междуумыслом и неосторожностью, но различаются два вида умысла — прямой и косвенный.Это отмечается при ответственности за убийство: убийство в разборке караетсявысшей мерой наказа­ния — потоком и разграблением, убийство же в «сваде» (дра­ке)— только вирой. Впрочем, некоторые исследователи полага­ют, что здесь ответственность зависит не от формы умысла, а от характерасамого преступления: убийство в разбое — это низ­менное убийство, а убийство вдраке все-таки как-то может быть оправдано с моральной точки зрения. Посубъективной стороне различается и ответственность за банкротство: преступнымсчи­тается только умышленное банкротство. Состояние аффекта ис­ключает ответственность.
Что касается объективнойстороны состава преступления, то подавляющее число преступлений совершаетсяпутем действия. Лишь в весьма немногих случаях наказуемо и преступное без­действие(утайка находки, длительное невозвращение долга). Наиболее ярко классоваяприрода древнерусского права вы­ступает при анализе объекта преступногопосягательства. От­ветственность резко различается в зависимости от классовойпринадлежности потерпевшего. Так, за убийство основной мас­сы свободных людейплатится вира в 40 гривен. Жизнь верхушки феодалов оценивается двойной вирой в80 гривен. Жизнь же зависимых людей оценивается в 12 и 5 гривен, которые дажене называются вирой.
Русская Правда знает лишьдва родовых объекта преступ­ления — личность человека и его имуществе. Отсюда,как уже упоминалось, только два рода преступлений. Однако каждый из родоввключает в себя довольно разнообразные виды преступ­лений. Среди преступленийпротив личности следует назвать убийство, телесные повреждения, побои,оскорбление действи­ем. Княжеские уставы знают и состав оскорбления словом, гдеобъектом преступления является преимущественно честь жен­щины.
В уставах князейВладимира Святославича и Ярослава рассматриваются также половые преступления.
Среди имущественныхпреступлений наибольшее внимание Русская Правда уделяет краже (татьбе).Наиболее тяжким ви­дом татьбы считалось конокрадство, ибо конь был важнейшимсредством производства, а также и боевым имуществом. Извест­но и преступноеуничтожение чужого имущества путем поджога, наказуемое потоком и разграблением.Такая высокая мера наказания за поджог определяется, очевидно, тремяобстоятельст­вами. Поджог — наиболее легкодоступный, а потому и наиболееопасный способ уничтожения чужого имущества. Он нередко применялся как средствоклассовой борьбы, когда закабаляе­мые крестьяне хотели отомстить своемугосподину. Наконец, поджог имел повышенную социальную опасность, поскольку вдеревянной Руси от одного дома или сарая могло сгореть це­лое село или дажегород. В зимних условиях это могло привести и к гибели массы людей, оставшихсябез крова и предметов первой необходимости.
В княжеских уставахпредусматривались и преступления против церкви, а также против семейныхотношений. Церковь, насаждая новую форму брака, усиленно боролась против остат­ковязыческих порядков.
Система наказаний РусскойПравды еще довольно проста и мягка. Здесь сказывается недостаточное обострениеклассовых противоречий, свойственное раннему феодализму.
Высшей мерой наказания, как уже отмечалось, был поток иразграбление. Сущность этой меры не совсем ясна. Во всяком случае в разноевремя и в разных местах поток и разграбление понимались по-разному. Иногда этоозначало убийство осужден­ного и прямое растаскивание его имущества, иногда —изгнание и конфискацию имущества, иногда — продажу в холопы.
Следующей по тяжестимерой наказания была вира, назна­чавшаяся только за убийство. Если запреступника расплачива­лась его вервь, то это называлось дикой вирой.
До второй половины XI в. в качестве наказания за убийствоприменялась кровная месть, отмененная в Русской Правде сы­новьями ЯрославаМудрого. За основную массу преступлений наказанием была так на­рываемая продажа— уголовный штраф. Ее размеры были раз­личны в зависимости от преступления.
Виры и продажи, шедшие впользу князя, сопровождались возмещениемущерба потерпевшему или его семье. Вире сопут­ствовало головничество,размер которого нам неизвестен, про­даже — урок.
За преступления,отнесенные к компетенции церковного суда, применялись специфические церковныенаказания — эпитимьи. Так, византийский закон предусматривал, например, за блудс сестрой 15 лет «поститися и плакати»; легкой эпитимьей счита­лись 500поклонов в день. Эпитимья часто соединялась с госу­дарственной карой. По мнениюС. В. Юшкова, церковь приме­няла кроме эпитимий членовредительные наказания итюремное заключение.
В Русской Правде видныопределенные формы обеспечения исполнения судебного решения, например,взыскание виры с убийцы. Специальное должностное лицо — вирник приезжал в домосужденного с многочисленной свитой и терпеливо ждал уплаты виры, получаякаждый день обильное натуральное со­держание. В силу этого преступнику выгоднейбыло как можно быстрее разделаться со своим долгом и избавиться от неприят­ныхгостей.
В Псковской и Новгородской судных грамотахи древнейших уставных излагаются уголовные постановления, весьма сходные с постановлениямиРусской Правды: из преступлений отмечаются лишь частные: душегубство,нанесение ран, оскорбление чести (уже сословной), побои, татьба (и «свод» для отыскания вора),порча межевых знаков, поджог, разбой и грабеж. Наказа­ния состоятпреимущественно в денежных штрафах — «вире» или «продаже», равной частномувознаграждению; о вире упоминается только как о дикой {общинной), иименно в случае неотыскания общинойпреступника. Смертная казнь введенав закон; но болезненные и чпеновредительные наказания еще не узаконены. Смертная казнь полагается за татьбув третий раз, конокрадство, за татьбухрамскую, за поджог и земскую измену.В одном случае упоминается дыба занарушение порядка в суде. Очевидное преобладаниеимущественных взысканий над уголовными карами и, кроме того, соразмерность уголовных штрафов с суммой частного иска весьма приближает уголовное право судных иуставных грамот к старой системеРусской Правды; впрочем, при этом не следует забывать, что денежные штрафы могут получить (и получили) чистокарательное значение; так, например, большоеэкономическое неравенство междуклассами общества, уже сложившееся в эту эпоху, заставило законодателя внекоторых случаях разнообразить денежные штрафы по состоянию преступников, а именно назначать тем больший штраф,чем выше состояние виновного. Поэтому одним преобладанием имущественных кар ещенельзя измерять степень близостиуголовного права этой эпохи к прежней системе композиций. Существенным и главным вопросом является право наложения и отмены наказаний, поскольку в нем конкурирует частное потерпевшее лицо с государственной властью.
В северорусских памятниках XIV и XV вв. волячастного истца как в преследовании преступлений, так и в наложениинаказания раньше и больше ограничивается правами государства, хотя в глав­ныхчертах остатки системы композиций проявляются так же, как и западнорусскомправе, а именно: мировые по делам о татьбе воспре­щаются раньше, чем попреступлениям против личных прав.
Вдревнейших северорусских уставных грамотах есть следующее постановление«о самосуде» как самостоятельном преступлении: «А самосуд то, кто, изымав татяс поличным, да отпустит, и себе посул возмет, а наместники доведаются до запо­веди, ино тосамосуд, а опричь того самосуда нет». Русская Правда взыскивала засамовольное наказание вора, здесь содержится запрещениесамовольного освобождения от наказания, в чем нельзя не видетьдальнейшего развития уголовных понятий, вопреки мнению Б.Н. Чичерина,который полагает, что и в эту эпоху общество при­крывает преступников, аправительство преследует преступления лишь ради доходов (и потому системакормления наместников при­несла будто бы громадную пользу)[1]. Запрещение самосудавызвано, очевидно, не финансовыми целями государства, а сознанием государственноговреда преступлений. Запрещение мировых по делам о татьбе с поличным не следуетпонимать совершенно буквально, т. е. в том смысле, что по всем прочимпреступлениям мировые остава­лись позволенными; нам известно, что под татьбойподразумевались и многие другие имущественные преступления (разбой, грабеж). Однако нетсомнения, что такое раннее запрещение мировых относилосьпреимущественно к татьбе и притом только к преступникам «ведомым», какименно говорят об этом последующие узаконения. Уставная книга разбойногоприказа редакции 1566 г. постановляет, что если кто начнет иск пред губнымистаростами против разбойников и «татей ведомых», а затем предъявитстаростам мировую, то такая мировая не имеет силы, а обвиненных судить «для земскихдел, что­бы лихих вывести». Редакция 1617 г. той же книги назначила уже уго­ловноенаказание за такие мировые. По отношению к преступлениям против личных прав и клицам, не имеющим репутации заведомых воров и разбой­ников, мировыедопускались долго. Во всяком случае, неполное запрещение мировых поуголовным делам, хотя и составля­ет важную особенность эпохи судных и уставныхграмот, но указыва­ет на продолжающееся значение частного лица вуголовном преследо­вании, т. е. продолжающееся применение системыкомпозиций.
Таким образом, эпоха Русской Правды и современных ей памятниковохватывает время от начала XI до конца XIII в. Мыпользовались памятниками всей этой эпохи в совокупности, отмечаяхронологический рост уголовных постановлений в каждом отдельном случае.Заключение
В данной работеосуществилась попытка раскрыть такие понятия как преступление и наказание всистеме древнего права. В заключении хотелось бы выделить основные моменты,затронутые в работе. Кратко резюмируем вышеизложенное.
РусскуюПравду можно определить как кодекс частного права — все ее субъекты являютсяфизическими лицами, по­нятия юридического лица закон еще не знает. С этимсвязаны некоторые особенности кодификации. Среди видов преступ­лений, предусмотренных Русской Правдой, нетпреступлений против государства. Личность самого князя как объекта пре­ступногопосягательства рассматривалась в качестве физиче­ского лица, отличавшегося от других только более высоким по­ложением и привилегиями. С конкретными субъектамисвя­зывалось содержание правасобственности; оно могло быть различнымв зависимости и от объекта собственности. Русская Правда еще не знает абстрактных понятий:«собственность», «владение»,«преступление». Кодекс строился по казуальной си­стеме, законодатель стремился предусмотреть все возможные жизненныеситуации.
Частныйхарактер древнего права проявился в сфере уго­ловного права. Преступление поРусской Правде определялось не как нарушение закона или княжеской воли, а как«обида», т.е. причинение морального или материального ущерба лицу или группе лиц.Уголовное правонарушение не отграничива­лось в законе от гражданско-правового.Объектами преступ­ления были личность и имущество. Объективнаясторона пре­ступления распадалась на две стадии: покушение на преступ­ление (например,наказывался человек, обнаживший меч, но не ударивший) и оконченное преступление.Закон намечал по­нятие соучастия (упомянут случай разбойногонападения «ско­пом»), но еще не разделял соучастников (подстрекатель,исполнитель, укрыватель и т.д.). В Русской Правде уже суще­ствуетпредставление о превышении пределов необходимой обороны (если вора убьют послеего задержания, спустя неко­торое время, когда непосредственная опасность в егодействи­ях уже отпала). К смягчающим обстоятельствам законотносил состояние опьянения преступника, к отягчающим — корыст­ныйумысел. Законодатель знал понятие рецидива, повторности преступления (в случаеконокрадства).
Субъектами преступления были все физические лица, включая рабов. Овозрастном цензе для субъектов преступле­ния закон ничего не говорил.Субъективная сторона преступ­ления включала умысел или неосторожность.Четкого разгра­ничения мотивов преступления и понятия виновности еще несуществовало, но они уже намечались в законе. Тяжелым преступление противличности было нанесение увечий (усечение руки, ноги) и другихтелесных повреждений. От них следует отличать оскорбление действием (удар чашей,рогом, мечом в ножнах), которое наказывалось еще строже, чем легкие телесныеповреждения, побои.
Имущественные преступления по Русской Правде включа­ли: разбой (неотличимый еще от грабежа), кражу («татьбу»), уничтожение чужого имущества,угон, повреждение межевых знаков, поджог, конокрадство (как особый вид кражи),злост­ную неуплату долга и пр. Наиболее подробно регламентиро­валось понятие«татьба». Известны такие ее виды, как кража из закрытых помещений,конокрадство, кража холопа, сель­скохозяйственных продуктов и пр. Закондопускал безнаказан­ное убийство вора, что толковалось как необходимая оборона.
Система наказаний по РусскойПравде достаточно проста. Смертная казнь не упоминается в кодексе, хотя напрактике она, несомненно, имела место. Умолчание может объясняться двумя обстоятельствами.Законодатель понимает смертную казнь как продолжение кровной мести, которую онстремиться устранить. Другим обстоятельством является влияние христианскойцерк­ви,выступавшей против смертной казни в принципе. Высшей мерой наказания поРусской Правде остается «поток и разграбление», назначаемое только втрех случаях: за убийство в разбое, поджог и конокрадство. Наказаниевключало конфискацию имущества и выдачу преступ­ника (вместе с семьей) «головой»,т.е. в рабство.
Следующим по тяжести видом наказания была «вира»— штраф, который назначался только за убийство. Вира посту­пала в княжескуюказну. Родственникам потерпевшего упла­чивалось «головничество», равное вире.Вира могла быть оди­нарная (за убийство простого свободного человека) илидвой­ная(за убийство привилегированного человека). Существовал особый вид виры — «ди­кая» или «повальная»,которая налагалась на всю общину. За нанесение увечий, тяжких телесныхповреждений назначались «полувиры». Все осталь­ные преступления (как против личности,так и имуществен­ные) наказывались штрафом — «продажей», размеркоторой дифференцировался в зависимости от тяжести преступления. Продажапоступала в казну, потерпевший по­лучал «урок» — денежноевозмещение за причиненный ему ущерб.
В Русской Правде еще сохраняютсядревнейшие элементы обычая, связанные с принципом талиона («око за око, зубза зуб»),в случаях с кровной местью. Но главной целью наказа­ния становитсявозмещение ущерба (материального и мораль­ного).
Списоклитературы
 
1.   Греков Б. Д.Киевская Русь М.: Госполитиздат 1953.
2.   Исаев И. А. История государства иправа Росси: Полный курс лекций. – М.: Юристъ, 1996.
3.   История отечественного государства иправа. Ч.1: Учебник /Под ред. О. И. Чистякова. – М.: Изд-во МГУ, 1992.
4.   История политических и правовыхучений учебник для вузов, под ред. О. Э. Лейста.- М.: Юрид. лит. 1997.
5.   Проф. М. Ф.Владимирский-Буданов. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону,Издательство «Феникс», 1995.
6.   Шмурло Е. Ф. Курс русской историиВозникновение и образование русскогогосударства (862-1462): учеб. пособие, отв. ред. А. А. Корольков.- СПб.:Алетейя 2000.