Роман «Утраченные Иллюзии» как эпическое обозрение парижского общества в основных его духовно-интеллектуальных проявлениях

Оглавление. Введение…2 Глава I. Оноре де Бальзак – крупнейший представитель критического реализма 1й половины XIX века 1. Бальзак и Франция XIX века…2. Особенности литературного стиля писателя… 3. История создания «Утраченных иллюзий»….……4. Тема утраченных иллюзий в произведениях других авторов… 8 Глава 2. Роман «Утраченные Иллюзии» как эпическое обозрение парижского общества в основных его духовно-

интеллектуальных проявлениях 1. Общество – главный разрушитель иллюзий как полноправный герой романа… 2. Журналисты и журналистика – одна из главных тем произведения… 3. Тема власти денег и большого города в «Утраченных иллюзиях»… 16 Заключение…20 Библиография…21 Приложение………… …22 Введение «Утраченные иллюзии» – картина эпохи, исполненная такого реализма и такой жизненной широты, каких французская литература доселе еще не знала.

Этим произведением, законченным в пору наибольшей художественной зрелости, Бальзак создал новый тип романа роман разочарования, неизбежного разрушения жизненных идеалов, при столкновении их с грубой действительностью капиталистического общества Цель данной работы – рассмотреть основные темы романа «Утраченные иллюзии» и провести параллель с судьбами героев данного романа. Эта цель и определила круг задач: – выявить особенности литературного стиля писателя;

– выяснить исторические условия создания романа; – найти тему «утраченных иллюзий» в произведениях других авторов; – рассмотреть темы большого города, власти денег и журналистики; Объектом исследования послужили: роман Оноре де Бальзака «Утраченные иллюзии», а также критическая литература отечественных авторов, таких как, Кучборская Е.П, Чичерин А.В Пузиков А. И. и других авторов. Актуальность данной работы обусловлена тем, что тема
утраченных иллюзий, губительной власти денег существует в современном мире и в наши дни. Практическая ценность работы состоит в том, что результаты данного исследования могут быть использованы на практических и семинарских занятиях и учтены при написании курсовых работ по зарубежной литературе. Глава 1. История создания романа «Утраченные иллюзии» 1. Бальзак и Франция XIX века Во Франции сходила с исторической сцены дворянская аристокра­тия — революция 1830

года была ее окончательным поражением. Ухо­дил класс, некогда первый в обществе, владевший высокой культурой, а в XIX веке — безнадежно выродившийся, развращенный паразитиз­мом и перенявший худшие пороки буржуа. Финансисты и предприни­матели насаждали повсюду дух стяжательства, везде торжествовал прин­цип купли-продажи. Буржуазный строй, разрушая старые феодальные связи, превращал общество в собрание разрозненных, конкурирующих личностей. Но при всей низменности буржуазных отношений новый век нес с собой обновление

и развитие экономической жизни страны. На­чался бурный рост наук и техники, росли и украшались города, совер­шенствовались формы быта. Передовые люди «века Просвещения» верили, что с гибелью феодального общества наступит пора всеобщего счастья и процветания. Они не видели — не могли еще видеть — тех противоречий, какие таил в себе капитализм. В их произведениях, горячо осуждавших феодальные порядки, прославлялся человеческий разум, а новое,

буржуазное общество, которому они расчищали дорогу, казалось им «царством разума». Перед изумленными взорами наиболее проницательных современников Бальзака открылась бездна чудовищных общественных противоречий, которых не знала ни одна другая эпоха. Разнузданный эгоизм, война всех против всех, жестокая эксплуатация народных масс, упадок нравственности и морали пришли на смену порокам феодального общества.
Развитие торговли и промышленности, быстрые успехи науки оказывались выгодными лишь господствующим классам. Стремление трезво оценить все то, что принесло с собой господство буржуазии, заставляло художников слова видеть в искусстве средство художественного познания действительности. Вместе с тем правдивое изображение противоречий буржуазного общества означало его осуждение. Реализм этих писателей приобретал критическую направленность.

Но, разоблачая и обвиняя новую общественную систему, реалисты лишь смутно угадывали возможность иного общественного устройства, лежащего за пределами собственнических отношений. Их положительные идеалы утопичны, а порою и реакционны. Творчество Бальзака — яркое свидетельство как исторической силы, так и исторической ограниченности критического реализма. 1.2 Особенности литературного стиля автора.

Роман “Утраченные иллюзии” — наиболее полное и адекватное воплощение всего замысла Бальзака — автора “Человеческой комедии”, это “написанная трагедия или комедия” жизни французского общества. В своей структуре роман отражает структуру цикла, в нем действуют многие герои цикла, он густо насыщен действующими лицами, в своей композиции он предстает как целостность — главным героем романа является французское общество периода

Реставрации 1821 — 1823 годов — и одновременно включает в себя вполне самостоятельные части, со своим сюжетом, конфликтным действием. Одна из особенностей реализации замысла связана с тем, что Бальзак подвергает творческой обработке материалы, относящиеся к тем сторонам жизни, которые он непосредственно переживал, наблюдал. В том же предисловии к «Провинциальной знаменитости» находим: «Автор имел право писать портреты с натуры, однако он держался в рамках обобщений» [12, с.148].
События первой и третьей частей развертываются в провинциальном Ангулеме, и это не случайно: в Ангулеме писатель бывал не однажды, из Ангулема приехал в Париж и Растиньяк. Не случайно и то, что из периода Реставрации действие переносится в 20-е годы. Именно этот период сохранился в сознании писателя в наиболее впечатляющих, живых образах, которые оказались закрепленными его жизненным опытом.

Все три части романа объединены одной темой — общества и духовных ценностей, судьбы и таланта. Решается она через систему конфликтов, отмеченных острой драматической напряженностью, через совокупность сюжетных линий, развивающих проблему молодого героя: Люсьена Шардона (по матери он из рода де Рюбампре), изобретателя Давида Сешара, исторического писателя д’Артеза и его товарищей по «Содружеству».

Центральной сюжетной фигурой является Люсьен Шардон, молодой честолюбец из Ангулема, отправляющийся в Париж утверждаться в поэтической карьере. В художественном решении этой темы обнаруживается развитие традиции романа «Отец Горио», новая вариация проблемы Растиньяков. Честолюбие, жажда успеха, развитые у молодых людей до чрезвычайности,— естественная реакция на процессы послереволюционного развития и утверждения личности.

Тщеславие, Успех, Честолюбие — темы французского романа не только реалистической поры его развития. Философско-нравственное осмысление честолюбия и тщеславия для судеб исторического развития общества и самой личности героя начинает А. де Виньи в историческом романе “Сен-Мар” (1826). Иначе тему честолюбия разрабатывают писатели-реалисты в июльскую и послеиюльскую эпохи — Стендаль и Бальзак. Во французском обществе утверждается мысль о том, что честолюбие — необходимое
и естественное качество. Пример Наполеона и окружавших его генералов и политиков сохранял для множества молодых людей всю свою привлекательность. В них причудливым образом соединялись нетерпение, страсть, жажда успеха и холодный расчет. Б. Г. Реизов полагает (и в этом он опирается на суждения французских критиков), что Жюльен Сорель напоминает Люсьена Шардона. Честолюбие, по мысли Бальзака, один из факторов, “объединяющих провинцию и

Париж: честолюбие дворянина, честолюбие разбогатевшего купца, честолюбие поэта. Ум, деньги, славное имя устремляются на поиски подходящей для них сферы”. Люсьен — вариант честолюбия, потерпевшего поражение, следовательно, этот тип честолюбия индивидуализируется через особенности его характера и конкретику обстоятельств и среды, в которых он оказывается. Комментируя свой подход к проблеме молодого героя,

Бальзак в предисловии к третьей части романа «Давид Сешар, или Страдания изобретателя» писал: «Сравнивая пути, устремления, успехи этих людей, постигаешь трагическую историю молодого поколения за последние тридцать лет. Поэтому автор неустанно будет повторять, что, рассматривая вопросы морали, следует брать часть, а не целое, отдельное лицо, а не группу лиц»[12, c.414]

В сюжетной истории Люсьена Шардона линия воспитательного романа очевиднее, чем в истории Растиньяка: протяженнее время действия романа, герой совершает больше перемещений в пространстве, больше и число менторов, различными, подчас противоположными оказываются их назидания (Лусто и д’Артез). Движение Шардона к гибели предстает как развернутый, обстоятельно детерминированный процесс. Тщательность и обстоятельность ангулемской экспозиции работает на обрисовку того характера, который
должен пройти испытание Парижем. Бальзак не склонен щадить героя, а потому уже в первой части едкая авторская ирония часто настигает Люсьена. Авторское отношение к герою, наметившееся в первой части, не предвещает ему успеха в Париже, но зато вторая часть важна для создания обобщающей картины общества, его “пороков и язв”, изображения парижских джунглей сталкивающихся страстей и интересов. Посылать детей в Париж, утверждал писатель, это все равно, что посылать на гибель.

Теория честолюбия и успеха не осуждалась моралистами французского общества; более того, в конце XVIII века эта страсть считалась отражением не только частного и индивидуального интереса, в ней усматривалось и всеобщее значение и содержание. Революция и наполеоновские десятилетия открыли поле для ее проявления. Молодые люди Бальзака действуют в эпоху Реставрации, но их нетерпение и жажда успеха, богатства, славы имеют явно буржуазные черты. Как пишет Б. Г. Реизов: «Бальзак переносил черты, особенно характерные

для 1830-х годов, на эпоху более раннюю»[9, c.104]. Это не было большим анахронизмом, но Люсьен Шардон менее «героичен», чем Растиньяк, охотнее разменивает свои иллюзии на мелкие, но быстрые успехи, не дожидаясь «Господина случая» своей судьбы. Люсьен проходит через все круги парижского ада. История молодого человека становится рассказом об обществе.

Вместе с Люсьеном писатель вводит читателя в редакции, книжные лавки, издательства, театры и театральные кулуары; «рамки произведения, таким образом, раздвинулись» Таким образом, рожденные бурной фантазией великого художника, яркие и красочные образы Бальзака, отражают реальные тенденции развития жизни и базируются на очень реальных фактических основаниях. «Бальзак такой правдивостью запечатлел свою эпоху, что его произведения приобрели значение достоверных
человеческих документов» [8, с.357]. 1.3. История создания «Утраченных иллюзий» Роман «Утраченные иллюзии» был впервые опубликован полностью в 1843 году. Задолго до этого, в начале 1837 года, вышла в свет повесть Бальзака, также носившая название «Утраченные иллюзии», которую писатель рассматривал как начало задуманного им большого произведения. Повесть эта почти полностью соответствовала нынешней первой части романа –

«Два поэта»: она заканчивалась приездом Люсьена Шардона в Париж и описанием разрыва между ним и госпожой де Баржетон. Связи, существующие между провинцией и Парижем, его зловещая привлекательность писал Бальзак в предисловии показали автору молодого человека XIX столетия в новом свете: он подумал об ужасной язве нынешнего века, о журналистике, которая пожирает

столько человеческих жизней, столько прекрасных мыслей и оказывает столь гибельное воздействие на скромные устои провинциальной жизни». Вторая часть романа под ее нынешним заглавием – «Провинциальная знаменитость Париже» – появилась отдельным изданием летом 1839 года. Она открывалась предисловием Бальзака, в котором он отмечал, что главная задача книги – правдивое изображение нравов, царивших в среде парижских журналистов того времени.

В июне 1843 года он закончил третью часть «Утраченных иллюзий2 «Страдания изобретателя». Необходимо подчеркнуть яркий контраст между жизнью Давида Сешара в провинции с его женой Евой Шардон и существованием Люсьена, который в это время совершал, в Париже ошибку за ошибкой. Тут несчастья, постигшие добродетельных людей, противопоставлены несчастьям порока.

Работа необыкновенно трудная. Бальзак надеялся заинтересовать читателя судебным поединком между Давидом Сешаром, изобретателем нового способа изготовления бумаги, и ретроградами братьями Куэнте, богатыми типографами. Писатель не был уверен, что ему это удалось. Красота чистых душ, воплощенная в двух провинциалах, бледнела перед картиною Парижа, нарисованной во второй части книги. Недаром
Бальзак пятнадцать-шестнадцать раз выправлял корректурные оттиски третьей части романа “Давид Сешар”, позднее названной «Ева и Давид», а в окончательном варианте получившей название «Страдания изобретателя». «Утраченные иллюзии» – одно из центральных и значительных произведений «Человеческой комедии». Вместе с романами «Отец Горио» и «Блеск и нищета куртизанок» «Утраченные иллюзии» составляют своеобразную трилогию, являясь ее средним звеном. 1.4.

Тема «Утраченных иллюзий» в произведениях других авторов. «Тема эта столь же безгранична, как безгранична сама наша эпоха». Эти слова Бальзак написал, когда уже закончил вторую часть «Утраченных иллюзий», и тема в творческом процессе раскрылась перед автором во множестве характеров, судеб и ситуаций. Редко удается писателю выразить настолько сжато формулу века, духовную тайну своего поколения. Утраченные иллюзии, переход от поэзии сердца к прозе действительной жизни – вот основной эффект, характерное

освещение, поворот, ситуация романов Бальзака. Бальзак возрождает старую тему эпохи Возрождения – тему «Дон-Кихота». Он развивает ее на основе исторического опыта 1789 – 1848 годов. Тема утраты иллюзий можно найти не только у Бальзака, но и у других авторов, в том числе у его современников. Одним из таких авторов является Гюстав Флобер. Тема утраты иллюзий чётко прослеживается в его романе

«Воспитание чувств». Она непосредственно связана с жизнью и развитием личности главного героя Фредерика Моро. Главного героя засосала парижская жизнь и сделала его совершенно не амбициозным. Он так и не сделал карьеры. Вот они, утраченные иллюзии человека. Также эту тему можно найти в романе «Госпожа Бовари». История Эммы Бовари дает писателю возможность проследить зависимость ее характера от среды, а также
исследовать саму среду, которая в романе имеет ничуть не меньшее значение, так как она неразрывно связана с судьбой героини. Флобер ставил перед собой задачу вскрыть все пороки общества и воспитания. Шаг за шагом, Флобер показывает, как разбиваются иллюзии героини, приводя к ее полному нравственному падению. Ее идеалы не могут принести ей практической пользы, потому что пошлы по своей сути. Воспитанная на извращенных, противоестественных примерах,

Эмма не может заметить и понять их пошлости. Она свято верит в них и постоянно находится в поиске. Таким образом, тема утраченных иллюзий у Флобера во многом опошляется и снижается. Но не только во французской литературе можно встретить тему краха иллюзий. Эта тема прослеживается также и в русской литературе в романе А.Н. Островского «Бесприданница», И.А. Гончарова «Обыкновенная история» и во многих других реалистических

произведениях XIX века. Это тема была абсолютно «естественной» для литературы реализма данной эпохи. Глава 2. Основные темы в романе «Утраченные иллюзии» 2.1. Общество – главный разрушитель «Я выносил в своей голове целое общество»[1, c.84],—не без гордости утверждал Бальзак. В словах этих но заключалось преувеличения. По законам своего искусства художник в серии романов и повестей создал общество, в котором живут и

борются люди всех классов, состояний, профессий, все психологические типы — мужчины и женщины; разы­грываются общественные бури и бури всех человеческих страстей. Ав­тор хотел и добился того, чтобы в его изображении общество «заклю­чало в себе основу своего движения», чтобы законы развития ясно про­ступали в созданной им картине В «Утраченных иллюзиях» романист ставит себе задачей изобразить жизнь и столицы (II часть), и провинции
(I и III части), и быт провинциальных буржуа и «разночинцев», и среду провинциального дворянства. Небывалая для Бальзака широта охвата действительности в «Утраченных иллюзиях» влечет за собой и небывалый объем (около 40 печатных листов), обилие отдельных сцен, многочисленность персонажей. При этом существенно и качественное углубление изображаемого. В «Эжени Гранде» и «Турском священнике» за пределами изображения оставались профессиональная, хозяйственная

жизнь, политическая борьба. Читатель узнавал о них только через намеки, краткие сообщения действующих лиц, в качестве авторских гипотез. В «Отце Горио» буржуазная цивилизация раскрывалась в основном через размышления Вотрена, госпожи Босеан, Горио и др. В «Утраченных иллюзиях», так же как в романе о Цезаре Бирото, она предстает как непосредственный предмет изображения. Уже не заочно, а воочию мы знакомимся с «тайнами» буржуазного общества, о которых в «Отце

Горио» только рассказывал, и притом в обобщенной форме, Вотрен. Перед нами проходит целая галерея друг на друга непохожих деятелей, промышляющих в редакциях, театрах, заправляющих литературой, искусством, журналистикой. Тут и редактор Фино, и журналисты Лусто и Мерлен, и критики Верну, Блонде, Клод Виньон, и писатели Натан, д’Артез,

Ридаль, и издатели Догро, Барбе, Дорио, Фандан, Кавалье, и деятели театра, антрепренеры, авторы пьес, актрисы, клакеры. И все они показаны уже не как члены семьи, а при исполнении профессиональных дел и обязанностей, то есть именно как журналисты, беллетристы, театральные рецензенты, книгопродавцы, ростовщики. Они изображаются совершенно так же, как персонажи других произведений этого периода — «Истории величия и падения Цезаря Бирото», «Музея древностей», «Пьеретты» и др.
Словом, «Утраченные иллюзии» относятся к области подлинного социального романа. К этому жанру в 1832—1834 годах Бальзак только приближался, в 1836—1839 годах он полностью овладел им. Бальзак не останавливается просто на изображении того, как работают авторы статей, издатели, редакторы, как выходят в свет новые книги и критические статьи, как протекает работа редакций, типографии, театра, как осуществляются технические изобретения. Углубленность изображения действительности выражается в

том, что писатель пытается нащупать скрытые тенденции буржуазной печати, представить внутренний смысл издательской и газетной деятельности. Особенно ясно эта тенденция проявляется во второй части романа, где все образы и картины парижской жизни проходят через восприятие центрального героя Люсьена Шардона, которого интересует не столько многообразная внешность явлений, составляющих действительность, сколько регулирующие эту действительность и приводящие все в движение «рычаги», «цепи», «маховики».

Его интригует «механизм жизни», все то, что лежит в основе видимого, то, что сразу не бросается в глаза. С его глаз «упала пелена», когда Лусто показывает ему жизнь, полностью освобожденную от покрывала сложившихся понятий, демонстрирует ему мир «таким, каков он есть». 2.2. Журналисты и журналистика – одна из главных тем произведения Мир журналистики в «Утраченных иллюзиях» остается одним из примеров глубины, полноты охвата, разносторонности,

а вместе и драматической остроты и волнующей силы, какие присущи бальзаковскому художественному исследованию. Этот мир показан в восприятии потрясенного новичка — Люсьена, вовлеченного в «омерзительные стыч­ки», в «ремесло наемного убийцы идей и репутаций». Еще сохраняю­щий новизну процесс превращения духа в продажный товар, враждеб­ность капиталистического производства «известным отраслям духовного производства, например искусству и поэзии», представлены
в романе и резко оттенены в процессе катастрофически быстрого развращения Люсьена—«раба обстоятельств». Журналист Лусто просвещает Люсьена: «То, что мы оплачиваем нашей жизнью,— наши сюжеты, иссу­шающие мозг, созданные в бессонные ночи, наши блуждания в области мысли, наш памятник, воздвигнутый на нашей крови,— все это для издателей только выгодное или убыточное дело чем книга лучше, тем менее шансов её продать»[12, c.164].

Галерея различного типа издателей и книготорговцев, писателей и газетчиков в должности от главного редактора до вышибалы, бесчестные союзы и бесчестная борьба в среде журналистов, учетчики векселей в книготорговле — все это образует картину, которая порой приобретает, благодаря «сгущению», «характер угрюмой и мрачной фантастики». Раскрываются связь журналистики с духом буржуазного общества в целом, механизм крупных спекуляций в литературе, механизм взаимоотношений газеты с издателями, поли­тиками,

театрами. «Слава — это двенадцать тысяч франков за статьи и тысяча экю на обеды»[12, c.178]. Показана изнанка поведения журналистов — политических флюгеров, механика шантажа, «техника» писания статей одновременно «за» и «против» за разными подписями. «Все то, что Люсьен слышал сводилось к деньгам. В театре, как и в книжной лавке, как и в редакции газеты, настоящего искусства и настоящей славы по было и в помине. Удары пресса для чеканки монет неумолимо обру­шивались

на его голову и сердце, повергая его в трепет» [12, c.169]. Бальзак утверждал но раз, что, за очень редкими исключениями, пишет не портреты определенных лиц, а обобщенные образы. Обобще­ние — одна из главных заповедей его эстетики; он определял литера­турный тип как «персонаж, сочетающий в себе характерные черты всех тех, кто с ним более или менее схожи, образец рода» [5, c.26]. Прообразами ге­роев его романа называли то одних, то других его современников, их круг
в новейших исследованиях все расширяется. Так, например, только в связи с Натаном из «Утраченных иллюзий», писателем талантливым, но униженным и подобострастным с рецензентами, было названо две­надцать и более возможных «прототипов». Сходство всегда частичное; реальные лица служили лишь материалом для творческого воображения художника, но не рабски копируемыми моделями. Чаще других указывают на

Жюля Жанена как на прототип образа Лусто и ряда других журналистов. Этот писатель и «король критиков» сотрудничал в ультрароялистской газете «Драпоблан» и выступал против Реставрации в «Фигаро»; кадил то павшей династии, то Июль­ской монархии; печатал критические статьи в «Котидьен» и сам отве­чал на них в «Конститюсьонедь»; как театральный критик взимал дань с авторов пьес и актеров. «Кого только он не продавал!

Кого не прода­вал!»— говорится в современном памфлете об этом «образце ренегатов»[12, с.12] Закулисные стороны прессы раскрываются во второй части романа в ходе действия и в откровенных саморазоблачениях журналистов, в их диалогах. «Тяжеловесный» Бальзак (в тяжеловесности его упрекали за основательные, обстоятельные описания и оснащенность повествова­ния всякого рода сведениями) — мастер искрометного диалога, острой шутки, язвительного и блестящего парадокса.

Французское остро­умие — «самое ядовитое из всех ядовитых веществ»,— говорит в «Утра­ченных иллюзиях» писатель Натан. В диалогах Бальзака играет «ост­рый галльский смысл», развиваются традиции Вольтера и Дидро. В им­провизированных речах и молниеносных репликах персонажей столько горьких истин об их современности и журналистике облечено в такую блестящую форму, что нельзя не отнести к самому автору слова эпизо­дического действующего лица романа, подытоживающие одну из таких пикировок: «Господа,
вы моты, которые не в силах промотать свои сокровища». Удивительно ли, что по выходе в свет второй части «Утраченных иллюзий» автор подвергся жестокой травле газет. Огонь открыл редак­тор газеты «Фигаро», которая не могла не узнать себя в романе. Жюль Жанен (газеты тогда же разглядели его черты в образе Лусто) высту­пил в «Ревю до Пари», то впадая в тон оскорбленной невинности, то меча отравленные стрелы.

Один-два одиноких голоса, раздавшиеся в за­щиту Бальзака, потонули в хоре вражеских голосов. «Господин Баль­зак мертв. Эта часть книги настолько гнусна, что заниматься ею зна­чило бы оказать ей слишком большую честь»,— писала «Фигаро». Жур­нал «Ревю де Пари» изощрялся на тему о «последних омерзительных писаниях Бальзака»; все соглашались на том, что Бальзак пал, что он теперь ниже Поль де Кока, и без устали высмеивали его личность, его «претензии», его стиль.

Вторая часть романа появилась в июне 1839 года. С тех пор исследователи не раз с пристрастием проверяли общую правдивость картины, нарисованной в романе, сличая ее с реальной историей французской периодической прессы в двадцатых годах XIX века, и подтвердили правоту Бальзака. При всем том вторая часть романа рисует не только растленность прессы, но и ее огромное могущество. Пресса способна «низвергать мо­нархии», eбивать на расстоянии, «как талисман в арабских сказках».

Негодуя на продажную журналистику, Бальзак распознает в прессе новую и развивающуюся силу с огромными возможностями, и восхи­щение этими возможностями не раз проглядывает в романе. Широта взгляда на предмет проявляется в решительном протесте Бальзака про­тив гонений на печать. Пресса — не корень зла, она — порождение бо­лее общего зла, лежащего в основе буржуазных отношений. 2.3. Тема власти денег и большого города в «Утраченных иллюзиях»
Деньги — подоплека всех человеческих дел: литературы, театра, выпуска газет, издания книг. Если ум представляется Шардону рычагом, которым можно приподнять весь «земной шар», то «точка опоры для ума» находится в «деньгах». «Все то, что Люсьен слышал за эти два часа, сводилось к деньгам. В театре, как и в книжной лавке, как и в редакции газеты, настоящего искусства и настоящей славы не было и в помине. Удары пресса для чеканки монет неумолимо обрушивались на его голову и сердце». «Наблюдая,

как поэт проституирует музу, раболепствуя перед журналистами», Люсьен «постиг страшные тайны. Деньги — вот разгадка всего». Люсьен обнаруживает, что в Париже «со всего взимают деньги, тут все продается, все фабрикуется, даже успех». Побывав у книготорговцев Видаля и Поршона, Люсьен начинает понимать, что для них книги «то же самое, что вязаные колпаки для торговцев вязаными

изделиями, товар, который надо сбыть подороже, купить дешевле». Лусто разъясняет Люсьену, что художественное произведение, потребовавшее от автора много «бессонных ночей», «иссушившее его мозг», для издателя всего лишь выгодное или убыточное дело. Для издателя «наши рукописи — вопрос купли и продажи » Книги для них представляют «капитал, которым они рискуют».

Таким образом, при помощи единого, пусть скрытого универсального двигателя — погони за деньгами — разрозненные картины журналистских, издательских, театральных нравов объединяются в одно огромное полотно. Этот двигатель, впрочем, распространяет свою власть за пределы Парижа. Он господствует и в Ангулеме, то есть во всей стране. Так становится явным отличие «Утраченных иллюзий» от произведений

Бальзака второго периода. В «Эжени Гранде» и «Отце Горио» капитализм в его законченной форме представлялся Бальзаку явлением ограниченным, присущим лишь Парижу. Правда, именно в «Эжени Гранде» мы впервые сталкивались с зарождением капиталистических форм в провинции, то есть внутри самой страны, обнаруживали их как явления, растущие изнутри.
Но капиталистические формы жизни существовали здесь как явление, хотя и возникшее закономерно, но еще не подчинившее себе все. Мысль об ограниченности развитого капитализма рамками парижской жизни ощущается еще и в первой части романа. Образ старика Сешара, представителя капиталистических форм жизни в провинции, рисовался Бальзаку как явление архаическое. Фабриканты Куэнте, люди более современные, чем старик Сешар, большой роли еще не играли.

Объектом изображения и критики служила здесь не буржуазия, а провинциальное дворянство, собиравшееся в салоне госпожи де Баржетон. «Дворянское гнездо» Ангулема казалось «отсталым», его политические мнения «косными». Представители его чрезвычайно «жалки», «убоги духом», «скудоумны», «невежественны в музыке и живописи», стоят на столь же низком уровне по сравнению с современностью, как и провинциальная буржуазия, так же устарели, как и старик Сешар. Во второй части романа объектом изображения критики являются уже

не провинциальные дворяне, а купцы (Дориа, Матифа, Камюзо), развращенные капитализмом журналисты (Фино, Лусто, Верну) и им же развращенные аристократы, вроде де Люпо. Здесь во многом оставалось еще без радикального изменения представление о Париже, как о городе по преимуществу капиталистическом; антитеза «столица — провинция» сохраняла свое

значение. Совсем иная картина открылась в третьей части «Утраченных иллюзий», которая как бы подвела итог всему роману и выявила его смысл. Капиталистические формы жизни предстали здесь как явление, характерное для жизни всей страны. В Ангулеме происходят те же процессы, что и в Париже, в действие приходят те же стяжательские инстинкты, тесно связанные с хитроумными банковыми спекуляциями, с операциями по учету векселей и т. п. В Ангулеме доминирует то же стремление сделать карьеру, выдвинуться
за счет других: Пти Кло в этом отношении похож на Верну, Фино, Лусто и др. Тот же союз буржуазии и дворянства как единый вражеский фронт направлен здесь против положительных сил общества. Когда Люсьен возвращается из Парижа в Ангулем, он находит в нем ту же картину, что и в столице. Город, место пребывания человека, всегда интересовал литературу.

С одной стороны, город формировал свой тип человека, с другой – являлся самостоятельным телом, живущим и имеющим равные права со своими обитателями. В XIX веке поэзия урбанизма привлекла внимание Оноре де Бальзака, Чарльза Диккенса, Ф.М. Достоевского, Болеслава Пруса и ряда других писателей. Примечательно то, что урбанистическая тематика Бальзака перерастает в мифологию большого города. Это отражает громадные изменения в жизни человечества

XIX века, а именно, исход сельского населения из деревни в город. Париж – город с большой историей, переживший за свое существование немало перемен. Его образ, со своими социальными контрастами, нравственными законами давно уже привлекал внимание писателей. Оноре де Бальзак полно раскрыл образ Парижа . По его мнению, Париж – «это город – маяк провинциальных честолюбцев, слетающихся к нему, словно бабочки на огонь »[10,

c.92] В романе «Утраченные иллюзии» автор изобразил Париж во всём его блеске и нищете одновременно. Читатель дышит подлинной атмосферой Парижа, перед ним открывается вся подноготная общественной и частной жизни, изнанка деловых и политических махинаций, закулисная жизнь театров, редакций и издательств того времени, раскрывается картина коммерческих битв, политических, литературных боев. И в основе всех этих жестоких схваток – алчный, эгоистичный интерес,
пустое честолюбие, низменное стремление к наживе. И тем не менее «Париж пишет Бальзак в своем предисловии к роману подобен заколдованному замку, на приступ которого устремляются все молодые провинциалы»[12, с.12] Жизнь в Париже «ошеломляет и изумляет» Люсьена, «подавляет» всем тем, что он там видит. Герой оказывается слишком примитивен для этого сложного мира, с которым сталкивается в

Париже. Люсьен не до конца понимает сложность окружающего мира, поэтому он оказывается слабее, беспомощнее своих противников. Итак, Париж – это город – светоч, центр культуры, к которому стремятся все провинциалы, одержимые страстью показать свой талант и завоевать мир. Некая сила выбрасывает их из провинции, из их родных мест, в Париж. Там их поле боя. Но великий город является одновременно цивилизатором и растлителем, ведь чтобы

использовать, применить свои способности, молодые люди должны их сперва переплавить: превратить молодость в упорство, разум в хитрость, доверчивость в лицемерие, красоту в порок, отвагу в скрытое коварство. Париж – город, где неимоверная роскошь и ужасающая нищета близко соприкасаются и зависят друг от друга. Это преступный мир, царящий во всех кругах общества и диктующий свои бандитские законы. Наконец, Париж подобен едкой кислоте, одних он разлагает, разъедает, других заставляет осесть на дно,

одни исчезают, как один из героев – Люсьен де Рюбампре, а другие, напротив, выкристаллизовываются, отвердевают и каменеют, как Эжен Растиньяк. Заключение Проделанная работа позволяет подвести следующие итоги, цель и задачи работы, сформулированные во введении, достигнуты. В ходе работы мы проанализировали своеобразие исторической эпохи при создании данного романа и главные его темы. В данной курсовой работе была прослежена эволюция главных героев, которые теряют
иллюзии в попытке обогатиться с помощью своих талантов. Главный герой падает жертвой тех социально-экономических условий, в которых они оказываются. В произведениях Бальзака предстает перед нами огромный и разнообразный мир, живущий бурной жизнью, кипящий всеми страстями. Бальзак был не только глубоким социальным художником, но и великим мастером изображения человеческой психологии. Величие Бальзака заключалось в том, что он сумел возвыситься до

отражения основных тенденций нового общества, показав и его историческую прогрессивность и его противоречия. Он прекрасно показал превращение идеологии в товар, распространение законов товарного мира на сферу духовной жизни, что и привело к невиданному падению нравов, к «ужасающему» лицемерию, на практике позволяющее осквернять всё «священное». Список использованной литературы 1. Бальзак О. Очерк творчества. – М.: Просвещение, 1958. – 356 с.

2. Вацуро В.Э Гей Н.Я. и др. Бальзак в воспоминаниях современников. – М.: Художественная литература, 1986. – 359 с. 3. Гербстман А.И. Оноре Бальзак. Биография писателя. – Л.: Просвещение, 1972. – 119 с. 4. Елизарова М.Е Гиждеу С.П. и др. История зарубежной литературы XIX века. – М.: Высшая школа,

1961. – 616 с. 5. Ионкис Г.Э. Оноре Бальзак. – М.: Просвещение, 1988. – 172 с. 6. Качуборская Е.П. Творчество Бальзака. – М.: Высшая школа, 1970. – 255 с. 7. Нартов К.М. Зарубежная литература в школе. – М.: Просвещение, 1976. – 287 с. 8. Обломиевский Д. Бальзак. Этапы творческого пути. –

М.: Художественная литература, 1961. – 590 с. 9. Реизов Б.Г. Творчество Бальзака. Л 1939 10. Савченко Т.А. Хрестоматия по зарубежной литературе. – М.: Высшая школа, 1980. – 272 с. 11. Штейн А.Л Черневич М.Н. и др. История французской литературы. – М.: Просвещение, 1988. – 336 с. 12. Бальзак О. Утраченные иллюзии. –
М.: Художественная литература, 1973. – 605 с.