–PAGE_BREAK–Ч Валиханов не ограничивался критикой действий местных чиновников царской колониальной администрации: несмотря на свое сословие и служебное
положение, он иногда выражал протест против действий царской власти; но выступать открыто он не решался, опасаясь жестоких репрессий которые грозили всякому, кто решался бороться против царизма хотя бы и идейно, а не только оружием в руках. Возмущаясь действиями властей не удовлетворивших его требований, в письме Достоевскому он писал: «Просить удовлетворения по-моему то же самое, что просить конституции: посадят да потом к Макару на пастбище пошлют».
Ч. Валиханов с болью в сердце отмечал, как народы Средней Азии, в том числе и Казахстана, переживают глубокий духовный кризис, и искал пути для выхода из этого состояния. Кризис выражался прежде всего в упадке многовековой культуры народов Средней Азии. В результате междоусобных феодальных войн среднеазиатских ханств были уничтожены богатейшие библиотеки Ташкента, Ферганы, обсерватории в Самарканде и другие культурные ценности. Характеризуя общественное и экономическое состояние народов Средней Азии во второй половине XIX в., казахский просветитель писал: «Средняя Азия в настоящем общественном устройстве представляет явление крайне печальное, какой-то патологический.кризис развития. Вся страна, нисколько не преувеличивая, есть не более не менее как одна громадная пустыня с заброшенными водопроводами, (шлаками и колодцами, усеянная развалинами, пустыня, занесенная песком, заросшая карликовыми кустами колючего саксаула и обитаемая только стадами: их ослов и пугливых сайгаков”. Важными условиями для выхода из состояния социально-экономического и духовного кризиса Ч. Валиханов считал распространение передовой русской науки и просвещения и всяческую борьбу с отсталостью и невежеством. Науку и просвещение казахский народ мог приобрести путем сближения с Россией. Приобщение своего народа к русской науке и культуре было целью, „кораном“ его жизни. Это подтверждает в своих воспоминаниях один из его близких друзей, Н. Ядринцев: „Он понимал окружающую русскую среду и готов был сродниться с ней на почве европейской цивилизации. Это был новый коран его жизни“.
Эту идею Ч. Валиханова о широком распространении русской науки и просвещения среди казахского населения полностью разделяли впоследствии и другие просветители казахского народа: выдающийся казахский педагог-просветитель Ибрай Алтынсарин и основоположник казахской письменной литературы великий поэт-просветитель Абай Кунанбаев. „Возможное счастье для киргизского народа, — писал Алтынсарин, -я вижу в дальнейшем времени только в нравственном слиянии его с господствующим русских народом и в духовном, экономическом развитии его под посредством русско-киргизского образования“.
Как видно из этого высказывания, Алтынсарин правильно предугадал, что только русско-казахская школа, обучая казахских детей, должна была способствовать приобщению казахского народа к науке и культуре великого русского народа. Подобных взглядов держался и Абай Кунанбаев. В своих известных афоризмах он писал: „Главное — научиться русской науке. Наука, знание, достаток, искусство — все это у русских. Для того чтобы избежать пороков и достичь добра, необходимо знать русский язык и русскую культуру. Русские видят мир. Если ты будешь знать их язык, то на мир откроются и твои глаза.
Эти высказывания казахских просветителей о роли науки и просвещения для духовного возрождения своего народа и для развития в конечном счете производительных сил казахского общества совпадают с мнением великоголусского революционного демократ Н. Г. Чернышевского, который называл науку, знание первой виновницей прогресса общества и общей матерью всей деятельности человека. “Пусть политика и промышленность шумно движутся на первом плане в истории, история все-таки свидетельствует, что знание — основная сила, которой подчинены и политика, и промышленность, и все остальное в человеческой жизни».
Причину духовной отсталости народов Азии в то время Ч. Валиханов видел главным образом в религии Ислама, туманом которой была окутана вся Средняя Азия. «На всем мусульманском востоке Коран служит основанием учреждений гражданских, им определяются обычаи, законы и все отношения как общественные, так и международные…»(Ч. Валиханов, Собр. Соч. т. II, ‘. 337). Мусульманство, религиозный фанатизм, указывал он, отрицательно влияют на социальное развитие народа. Религиозное просвещение ничего не может дать полезного, «кроме мертвой схоластики, способной только тормозить развитие мысли и чувства».
Видя, что мусульманство в казахской степи распространяется так же быстро, как в свое время христианство в России, и что этому способствуют не только татарские муллы и среднеазиатские ишаны, но и покровительство царских властей, Валиханов требовал от них ограничить действие мусульманства, пока оно не въелось в кровь и плоть народа. Мусульманство, предупреждал Валиханов, грозит нам разъединением народа в будущем”. Для этого он предлагал, во -первых, снять покровительство власти над религией Ислама и, во-вторых, вместо мусульманских школ открыть русские школы.
Острой критике подвергали в свое время религию, в частности мусульманство и русские революционные демократы Чернышевский и Добролюбов. В своей статье «Жизнь Магомета» Добролюбов с острым сарказмом высмеял предания мусульман о явлении Магомета по велению всемогущего Аллаха. Добролюбов указывал, что «таких чудесных рассказов необыкновенно много сохранилось в преданиях Мусульман: суеверная толпа верит им, но более умные последователи умеют смотреть на них надлежащим образом». Корни религиозных верований Добролюбов видел в анимизме первобытных людей, в одухотворении ими грозных явлений природы, перед которыми люди были совершенно бессильны и которые они не могли еще понять и объяснить.
Валиханов с глубоким сожалением отмечал, какой огромный вред Востоку и вообще человечеству принесло религиозно-мистическое учение. Однако он в основном правильно объясняя причины появления религиозных верований, все же не смог вскрыть классовой сущности религии и не дошел до понимания ее как орудия эксплуатации в руках господствующего класса.
Вести острую критику религии мог только человек, стоявший на позициях атеизма и до конца признавший вред религиозного дурмана для духовного развития народа. Таким и был Чокан Валиханов, В одном из писем Достоевскому, определяя свое отношение к религии, он писал: «Я не верю в оога и с Магометом состою в личной вражде». Все эти антирелигиозные высказывания его дают нам основания смело причислить казахского просветителя-демократа к лагерю воинствующих атеистов, который возглавляли великие русские революционные демократы.
Для выяснения общественно-политических взглядов Ч. Ч. Валиханова представляют большой интерес его высказывания по вопросам судебной реформы административного управления. Защищая коренные интересы трудящихся, Ч. Валиханов в период подготовки реформы 60-х годов в казахской стег добивался того, чтобы эти реформы способствовали улучшению материального положения и культурного уровня народа. «В наше время. — писал он, — самым важными и близкими для народа считаются реформы экономические и социальные, прямо касающиеся насущных нужд народа, а реформы политические допускаются как средства для проведения нужных экономических форм, ибо каждый человек отдельно и все человечество коллективно стремится в развитии своем к одной конечной цели — к улучшению своего материального благосостояния и в этом заключается так называемый прогресс». Просветитель-демократ отводил ведущую роль экономическими социальным реформам, которые, по его мнению, больше все интересуют народные массы.
Главными Валиханов считал экономические реформы, так как они призваны решать самые насущные потребности народных масс. Что касается
политических реформ, то они необходимы^ по его мнению, как средство для проведения более глубоких экономических преобразований.
Исключительно ценными являются высказывания казахского мыслителя о том, что конечной целью каждого человека и человечества в целом является улучшение их материального благосостояния. Только постоянное стремление к удовлетворению материальных и духовных потребностей членов общества является, по Валиханову, побудительным мотивом для движения вперед по пути прогресса. Эти суждения Валиханова доказывают, что в некоторых вопросах он вплотную подходил к материалистическому объяснению развития общества.
Ч. Валиханов делит реформы на полезные и вредные. “… Полезны только те реформы, которые способствуют улучшению быта человека, и вредны те, которые почему-либо мешают достижению этой цели”. Казахский просветитель-демократ считал, что всякая полезная реформа, не подвергаясь разным случайностям, достигает своей цели тогда, «когда известны общественные нужды и средства». ^тим он подчеркивает важность глубокого изучения быта и нравов народа, его насущных потребностей, и что только с учетом этих данных следует проводить те или иные изменения путем реформ. Всякие другие нововведения без учета интересов народа и особенностей его жизни обречены на провал, не получат развития. Здесь следует отметить у Валиханова глубокие философские суждения, показывающие, что любой социально-экономический фактор так же от хозяйственно-бытового устройства общества, как развитие живого организма всецело зависит от его среды. Чтобы вырастить какое-нибудь растение, взывает Валиханов, надо прежде всего знать, на какой почве оно произрастает, сколько требует оно света, теплоты и пр… УСЛОВИЯ племенного организма, среды, климата и почвы должны быть всегда на первом плане, ибо все человеческие побуждения и мотивы обусловливаются совокупным влиянием физических и социальных условий”.
С этих позиций Ч. Валиханов стал рассматривать проект судебной реформы царизма для казахской степи. В своей записке «О судебной реформе у киргиз сибирского ведомства» он подверг острой критике мероприятия царских властей, стремившихся одним ударом «преобразовать» и «обрусить» инородческие племена России. Признавая необходимость некоторых преобразований судебного и административного характера для развития казахского общества, Ч Валиханов в то же время был против формального подхода к реформам. Критически анализируя, проект судебной реформы для казахов Сибирского ведомства он отметил в нем два следующих коренных недостатка во-первых, проект не отражал бытовых и национальных особенностей казахского народа, во-вторых, в нем н учитывались интересы основной массы населения казахского общества.
Всякие преобразования и реформы, указывал Валиханов, могут играть не только положительную роль, но даже и отрицательную^ если они вводятся или были введены без учета потребностей общества лишь «от излишней ревности к гуманным теориям». Поэтому он требовал дифференцированного подхода к нуждам запросам каждого народа, с учетом его культурно-бытового уровня и общественно-экономического развития.
Россия. — писал он, — в числе сыновей своих имеет немало народностей иноверческих и инородческих которые ведут образ жизни диаметрально противоположный образу жизни коренного русского населения и имеют нравы и обычаи диаметрально противоположные нравам и обычаям русских славянского племени. Понятно, что преобразования проектированные для христианского и оседлого русского населения, по вышеизложенным причинам не принесут никакой пользы, если будут всецело применены к кочевым и бродячим инородцам Европейской и Азиатской России”. Таким образом, в этом вопросе казахский просветитель требовал конкретного исторического подхода, учет национальных особенностей каждого народа.
Указывая, далее, на односторонний, классовый подход к решению общенародного вопроса, Ч. Валиханов отметил, что мнения султанов и биев «менее заслуживают уважения, ибо интерес целой нации по строгой справедливости должен предпочитаться выгодам отдельного сословия ». Он выступал как сторонник угнетенных трудовых масс.
Ч. Валиханов показав все пороки предполагаемой.судебной реформы пришел к выводу, что такая реформа ничего лучшего не обещает казахскому трудовому народу, поэтому он требует от властей сохранения старой системы судопроизводства — суда 5иев. При этом он показал ряд преимуществ этого суда перед царским судом. «Главное достоинство суда биев заключается в отсутствии формальностей и всякой официальной рутины», — указывает Валиханов. В суде Киев «допускается безграничная публичность», участие присяжных и недовольные решением могут его обжаловать, а в положении о вводимых мировых судах эти права ограничивались. Далее одним из преимуществ суда оиев Валиханов считал судопроизводство на родном зыке. «киргиз, не понимающий ни одного русского слова, не может отзываться незнанием русских законов!..
Выходит, что правительство наше. — писал Валиханов, -сознательно требует от своих подданных невозможного, как нечто очень возможное».
Далее он предупреждает, что если, согласно желанию казахских феодалов, избрание суда биев подчинить формальным выборам, то судопроизводство в степи «неминуемо перейдет при помощи денежных сделок и разных низких интриг, что случается у нас сплошь и рядом, в руки табуновладельческой и торговой знати… ».
Таким образом, последовательно отстаивая интересы трудового народа и основывая свои доводы на глубоком и всестороннем знании быта и запросов своего народа, Ч. Валиханов сделал правильный для своего времени вывод о сохранении суда биев до определенного периода в его прежней, простой и понятной для народа основе. «Принимая во внимание все вышеизложенные причины, — писал Валиханов в своем заключении, — и руководствуясь тою истиною, что для нормального роста народа, на какой бы степени развития он ни стоял, необходимы: саморазвитие, самозащищение, самоуправление и самосуд, мы приходим к тому неотразимому заключению, что суд биев следует оставить до поры до времени в том самом виде. в каком он был до издания закона 1854г., а закон этот как рожденный под влиянием бюрократических идей единственно в видах формализма и порядка, следует отменить».
В этой связи вряд ли являются правильными обвинения некоторых исследователей творчества Ч. Валиханова, которые видят в нем только противника новой судебной реформы для казахской степи. По нашему мнению, подобная оценка взглядов казахского просветителя является односторонней. Во-первых судебная реформа для казахской степи, хотя внешне и выступала как новая, прогрессивная^ но по своему содержанию была реакционной^ составленной в интересах казахских феодалов и колониальной администрации.Во-вторых, Ч. Валиханов доказывал преимущества суда биев не вообще, как само совершенной формы судопроизводства, а только по сравнению с той предлагаемой судебной системой которая была копией царского суда, действовавшего в России, но для казахского народа в таком виде неприемлемого. Поэтому он считал, что впредь до выработки более правильной судебной системы отражающей прежде всего интересы народных масс и бытовые особенности всего казахского народа, суд биев следует оставить. Казахский просветитель-демократ высказывал ряд критических замечаний по вопросам административного управления в казахской степи. В целом отзываясь положительно о введении в Казахстане более четкого административно-территориального деления в виде областей, что улучшало экономическое общение между областями, Ч. Валиханов в то же время видел, что эта система управления не отвечает потребностям народа. При этом он обвинял пограничные власти в том, что они не дают казахскому населению использовать право выбора местных властей, данное ему реформой 1822г. «Самый капитальный недостаток оренбургского степного управления, конечно, заключается в том, что ордынские чиновники назначаются там не по выборам народа, а по усмотрению пограничного начальства», — писал он по этому поводу. Однако причину отсутствия свободного народного выбора Валиханов видел только в неправильных действиях местного степного генерал-губернатора, нарушающего положения реформы о выборах. В действительности же главную причину надо было искать далеко за пределами казахских степей, она исходила из самой государственной политики царизма, не допускавшего свободные выборы не только среди «инородцев», но даже среди коренного населения России.
Эти высказывания Валиханова о роли экономических и политических реформ в жизни народа показывают, что он несколько преувеличил силу реформ, наивно полагая, что постепенное преобразование экономических и политических форм общества сверху может в какой-то мере улучшить тяжелое положение народа. Поэтому в своих социологических воззрениях он не мог подняться до уровня русских революционных демократов, для которых открытая классовая борьба трудящихся масс против своих угнетателей была аксиомой. Большая заслуга Ч. Валиханова как просветителя-демократа состоит в том, что он вслед за русскими революционерами-демократами первый среди казахских мыслителей сумел показать, что казахское общество, как и всякое другое классовое общество, по своему составу не однородно, а расколото на два противоположных, враждебных друг Другу класса — на «привилегированный класс киргизского народа… и „черный“ киргизский народ».
Валиханов глубоко переживал бедственное состояние трудового так называемого «черного» народа, старался выяснить причины, породившие неравенство классов. Где бы он ни находился: в родном ли ауле, в сибирском ли городе Омске, среди населения иссыкских киргизов или в далекой китайской провинции Кашгар-везде он видел неравное положение простого народа и всегда оставался на его стороне, морально разделяя его тяжелую учесть.
В одном из своих писем известному русскому поэту Аполлону Майкову, выражая свое отношение к обездоленному классу казахского общества, Валиханов писал: «С местными султанами и богачами из черной кости я также не лажу, потому что они дурно обращаются со своими бывшими рабами, которые теперь, хотя и свободны, но живут у них, не зная. как уйти. Я требовал не раз, чтобы они платили им жалование и чтобы обращались как с человеком, в противном случае грозил законом. Зато с пролетариатом степным я в большой дружбе, скоро сходимся»
Ч. Валиханов, как и русские революционные демократы, был пламенным патриотом своего народа своей Родины.
Горячая любовь Ч. Валиханова к своему народу и отечеству сочеталась с уважением к другим народам их национальным особенностям и культуре. С особым уважением он относился к великому русскому народу его лучшим представителям, в то же время он ненавидел царских чиновников, учиняющих грубый произвол и насилие над казахским народом и тем самым сеющий вражду между народами.
Ч. Валиханов как демократ в своей деятельности боролся за все новое, передовое и прогрессивное как в области социальных, так и экономических преобразований. В то же время он подвергал убийственной критике всякий формализм бюрократическую рутину, приводившую к застою любое полезное действие человека. «Формализм и бюрократическая рутина, -писал он, — обуславливали собой один только застой и служили до сих пор под китайской стеной для всякой полезной общественной деятельности, останавливая свободное течение тех всечасных и вседневных преобразований и улучшений которых требует живая народная сила».
Эти высказывания Ч. Валиханова об отрицательных действиях формализма и бюрократизма до сих пор не потеряли своего значения.
Чокан Валиханов с большим уважением относился к казахским женщинам, жизнь которых была особенно тяжелой и бесправной. Неравноправие женщины начиналось с того, что ей еще с колыбели определяли будущего жениха и для прочности этого жених имел право жениться, не дожидаясь ее совершеннолетия. С переходом в «собственность» мужа для женщины ниналась полоса темной, безотрадной и унизительной жизни, так как на ней лежала вся тяжесть не только домашнего хозяйства, она должна была обеспечить уход за скотом, особенно в летнее время. Валиханов выступил против неравного брака насильственной выдачи замуж несовершеннолетних девушек. Он требовал «предписать старшим султанам и правителям под страхом ответственности — иметь строгое наблюдение, дабы киргизы не выдавали дочерей таких-то лет, дабы отцы принуждали своих сыновей и дочерей вступать в супружество без личного их гласия..».
Главным злом. препятствующим женскому равноправию, он считал мусульманскую религию, которая поддерживала самые отсталые стороны родового быта. Валиханов далее показывал, что причиной морального падения женщин в феодальном обществе также являются суровые законы шариата, низводившие женщин до уровня простого орудия деторождения. «Магомет, — писал -Ч. Валиханов, исключив женщин из общества и запретив вино, думал гарантировать нравственность своей паствы, но из этого источника проистек разврат гораздо сильнейший». Валиханов с удовлетворением отмечал, что в Восточном Туркестане (Кашгарии) в противовес другим странам мусульманского Востока, положение женщины несколько свободнее. Там женщина была почти полноправным членом не только семьи, но и общества. Она иногда наряду с мужчиной могла занимать общественные должности. В своей работе, посвященной Кашгарии. Ч. Валиханов указывал: «Всего лучше Кашгарская умеренность выражается выгодным положением женщин в домашнем и общественном быту. Женщины в Малой Бухарин занимают почетное место и многие из них
приобрели историческую известность».
Все эти высказывания и открытые требования Валиханова о равноправии женщин не только в семейных отношениях, но и в общественно политической жизни страны, еще раз характеризует его как выдающегося демократа и гуманиста, боровшегося за улучшение социального положения всех слоев трудового народа.
Ч. Валиханову принадлежат многие оригинальные высказывания, имеющие глубокий философский смысл. В частности, он признавал материальность мира и с этих позиций объяснял многие явления природы. Беспощадная борьба Ч. Валиханова против религии религиозных предрассудков характеризует его как убежденного атеиста. Однако в понимании вопросов развития общественной жизни Ч. Валиханов, как многие другие мыслители того периода, оставался идеалистом. Эти следы ограниченности, его общественно-политических взглядов объясняются прежде всего социально-экономическими условиями, в которых протекала его жизнь и общественная деятельность.
Несмотря на это, историческая заслуга Чокана Валиханова состоит в том, что он, пропагандируя передовые, демократические идеи среди своего народа положил начало развитию научной и общественой мысли казахского народа. Чокан Валиханов является основоположником казахской просветительной демократической идеологии в условиях феодального застоя.
Шокан Валиханов
Казахстанские рефераты, курсовые, дипломные — Биографии и исторические личности
Чокан Чингисович Валиханов родился в 1835 г. в крепости Кушмурун (ныне ст. Кусмурун Костанайской области). Позже его родители переезжают в местечко Сырымбет. Кокшетауского округа, где находилась их родовая зимовка. Ранние детские годы Ч. Валиханова проходят в основном в Сырымбете, в одном из живописных уголков Северного Казахстана. Отец Чокана — Чингис Валиханов в то время занимал пост старшего султана Кусмурунского округа.
По свидетельству биографов, Чокан в детстве около 3-х лет обучался у медресе мусульманской грамоте, был знаком с восточной письменной литературой и казахским фольклором.
Покорный слуга царской администрации потомственный степной феодал Чингис Валиханов решил подготовить себе достойную смену. С этой целью он в 1847 г. отправляет сына на учебу в Омский кадетский корпус. Когда Чокана привезли в Омск, он ни слова не знал по-русски, однако через несколько месяцев даровитый и любознательный мальчик почти в совершенстве усвоил русский язык.
Один из его первых русских друзей, впоследствии известный русский путешественник Г. Н. Потанин обучавшийся в том же кадетском корпусе, в своих воспоминаниях писал: “Развивался Чокан быстро, опережая своих русских товарищей. Кроме природного ума, он имел к тому же и другие преимущества. По воскресеньям продолжение
–PAGE_BREAK– тех кадетов, которые имели родственников или знакомых в городе, отпускали в город. У Чокана ни родных, ни знакомых в городе не было. Но им интересовались многие — киргизский мальчик, и притом такой способный, уже рисует, прежде чем поступить в заведение. Поэтому его охотно брали к себе в отпуск те, которые ценили такое необыкновенное явление”.
В свободное от занятий время Чокан постоянно ходил в Омскую городскую библиотеку, где он знакомился с русской демократической литературой.
Круг интересов Чокана Валиханова был широким и разносторонним. Наряду с русской классической и мировой литературой его интересовали и научные трактаты путешественников и исследователей Азии. Особенно его начинает увлекать литература, которая вызывала в то время “брожение умов”, как, например, журнал “Современник”.
В первое время учебы в корпусе Чокану, как “инородцу”, которому не все было дозволено читать, не разрешалось брать книги из фундаментальной библиотеки кадетского корпуса. “Для меня было большим счастьем, — пишет Г. Потанин, — когда начальство разрешило Чокану брать книги из фундаментальной библиотеки. Это в нашем развитии была эпоха, когда Чокан принес из недоступного книгохранилища “Путешествие Палласа” и “Дневные записки Рычкова”.
Первой мечтой Чокана уже в то время было далекое путешествие по Средней Азии и загадочному Китаю. Поэтому годы учебы в корпусе были для него как бы годами подготовки: к предстоящему путешествию. Он перечитал все книги, относящиеся к Востоку, изучая восточную филологию, “которая становилась уже его специальностью”.
Благодаря своей даровитости и настойчивости Чокан в первый же год выделился из среды кадетов, а в последующие годы учебы, когда ему было 14-15 лет, по воспоминаниям Потанина, он до того стал популярным, что “кадетское начальство начало на него смотреть, как на будущего исследователя и, может быть, ученого”. Кадетский корпус Чокан Валиханов окончил в 1853г. Срок обучения в кадетском корпусе, был шестилетним, но его выпустили раньше на год, так как на последнем курсе читались специальные военные науки, которые для “инородца” должны были оставаться секретными.
После окончания кадетского корпуса в чине карнета Ч. Валиханов был направлен в распоряжение Сибирского линейного казачьего войска. Даровитым молодым офицером вскоре заинтересовался генерал- губернатор Западной Сибири Гасфорт, который через год в октябре 1854 г. назначил его своим адъютантом.
Огромное значение для развития научной деятельности Ч. Валиханова имело его знакомство в Омске с выдающимся исследователем Азии академиком П. П.Семеновым-Тяншанским. Это было очевидно, зимой 1856 г., когда тот возвращался после своего знаменитого путешествия на Тянь-Шань и озеро Иссык-Куль. П. П.Семенов после первого же знакомства увидел в Валиханове пытливого, настойчивого и любознательного человека, мечтавшего посвятить свою жизнь науке на пользу своего народа. Он всецело поддерживает и одобряет его стремление при удобном случае ехать в Петербург и прослушать там специальный университетский курс по восточному факультету.
Служба при западносибирском генерал-губернаторе благотворно влияет на развитие научной любознательности Ч. Валиханова. В течение 1855 г. он вместе с генералом Гасфортом совершает ряд путешествий по Центральному Казахстану, Тарбагатаю и Семиречью. Об этих путешествиях с участием Валиханова Гасфорт писал: “Валиханов, хотя состоит на службе не более 2-х лет, но при совершенном знании им киргизского языка, местных обычаев он пользуется между киргизским населением особым уважением. В 1855г он сопровождал меня в степь, принес большую пользу”.
Весной 1856 г. Ч. Валиханов принял участие в экспедиции полковника Хоментовского, направленной для всестороннего изучения районов озера Иссык-Куль. Этот район, где жили киргизские племена, принявшие русское подданство, имел важное значение для России, так как там проходил кратчайший торговый путь в соседний Китай. Во время этого путешествия Ч. Валиханов подробно знакомится с жизнью и бытом киргизского народа делает научное описание флоры и фауны края, собирает материалы по этнографии, истории и устной литературе Киргизии. Часть этих работ под названием ‘Очерки Джунгарии’ была опубликована в “Записках императорского русского географического общества” еще при жизни Ч. Валиханова в 1861 г.
Важным историко-этнографическим исследованием Ч. Валиханова в это время является прежде всего восстановление исторической правды о происхождении киргизского народа. Многие исследователи Азии, в том числе такие крупные ученые как Гумбольдт и Риттер, по некоторым сходным внешним признакам считали киргизов обособившейся частью казахов Большого жуза. “Но это было большой ошибкой, — пишет Валиханов, со стороны почтенных корифеев науки. Большая, Средняя и Малая киргиз-кайсацкая орды составляют один народ “казах”, отличный от киргизов, называемых китайцами — бурутами, русскими — дикокаменными или черными. Эти два народа отличаются по языку, по происхождению, по обычаям”.
Изучая устное народное творчество киргизов, он со слов народного певца впервые записал содержание знаменитого
героического эпоса киргизского народа «Манаса».
В следующем 1857 г. Ч. Валиханов совершил поездку к Алатаусским киргизам. Какова была цель его второй поездки в Киргизию, можно видеть из рапорта генерала Гасфорта в Министерство иностранных дел. “Состоящий при мне поручик султан Валиханов. — писал он. — отправлен уже в кочевья дикокаменных киргизов для ближайшего наблюдения о ходе дел в частях Западного Китая, прилежащих к южной нашей границе; о движениях кашгарского восстания, о мерах правительства китайского к подавлению оного и о духе народонаселения возле городов Кульджи и Аксу, а именно: китайского племени, киргизов и сартов, которые, как известно, все более или менее недовольны Манжурской династией”
Эта двухкратная поездка в Киргизию была по существу подготовительным мероприятием для совершения более обстоятельного путешествия в пределы Западного Китая.
28 мая 1858 года Ч. Валиханов начинает свое знаменитое путешествие в Кашгарию, которое длилось свыше 10 месяцев, до 12 апреля 1859 г. Кашгария, или Малая Бухария (ныне провинция Синь-Цзянь Китайской Народной Республики), издавна населенная мусульманскими племенами, после разгрома Джунгаро-ойротского ханства 1758 г. стала подвластной Китайской империи. Кашгарией как важным торговым центром Средней Азии давно интересовалась наряду с Англией и Россия. Кроме того, царское правительство беспокоили частые восстания местного населения Кашгарии против манчжурско-китайского господство: заразительный пример этих восстаний могло легко быть перенесен и в среднеазиатские владения России. Поэтому не случайно в своей докладной записке в Министерство иностранных дел генерал Гасфорт срочно сообщил: «Возмущение о Кашгаре, как и должно было ожидать, вспыхнуло и угрожает вскоре принять обширные размеры. Географическое положение указывает уже на важность Кашгара политическом значении как для России, так и для Англии…».
В связи с прекращением регулярной торговой связи с этим краем еще в 20-х годах XIX в. царское правительство не располагало точными данными о состоянии края и усиленно искало путей для изучения его экономического, политического и военного положения.
При этом царское правительство преследовало двоякую цель: во-первых, воспользовавшись вспыхнувшим восстанием против китайских властей способствовать созданию самостоятельного мусульманского государства, находящегося в вассальной зависимости от России, во-вторых, предотвратить возможность дальнейшего расширения выступления народных масс. «Признано было необходимым, – писал впоследствии академик П. П. Семенов — Тяншанский, отправить доверенное лицо в Кашгар как для получения на месте достоверных сведений о положении края, так и для исследования, насколько это было возможно, торговых путей в этих частях Средней Азии. Поручение было опасное, и для исполнения его нужен был человек с большой решительностью, с наблюдательным умом и притом такой, который бы знал татарский язык и восточные приемы, так как приходилось ехать переодетым в азиатское платье. Нельзя было найти человека который более соответствовал бы всем тем условиям, как Валиханов»
Таким образом, решение этой важной государственной задачи выпало на долю Чокана Валиханова.
Решаясь на такое опасное путешествие. Ч. Валиханов преследопал свою цель, свои интересы: использовать время пребывания в Кашгарии для дела науки, подробно изучить и собрать материалы, касающиеся истории, географии, этнографии. экономики, культуры и быта и многих других вопросов, он блестяще выполнил возложенную на него задачу, особенно по вопросам научных исследований, которые больше всего удовлетворяли его ненасытную научную любознательность.
Результатом его научной деятельности во время путешествия в Кашгарию явился обширный отчет «О состоянии Алтышара или шести восточных городов Китайской провинции Нан-лу (Малой бухарии) в 1858 -1859гг ». Эта работа Ч. Валиханова является ценным историко-эконимическим исследованием, дающим полные, всесторонние сведения о географии, истории, народонаселении, правительственной системе, промышленности и торговле Восточного Туркестана
Указывая на большую научную ценность материалов, собранных Ч. Валихановым один из документов Министерства иностранных дел отмечал: ‘… это описание по многим отношениям и высшей степени значительное и полезное для правительства и для науки, ибо оно знакомит довольно отчетливо с военным, политическим и торговым состоянием малоизвестной страны и выказывает слабое и ошибочное знание оной теми немногими географами сведениями которых мы доселе руководствовались”.
Кашгарская экспедиция создала Ч. Валиханову большую научную славу. Ученый мир России признал поездку Ч. Валиханова в Кашгарию большим и смелым научным подвигом. Для более подробного ознакомления с деятельностью Ч. Валиханова в Кашгарии осенью 1859г. он был вызван в Петербург в распоряжение Азиатскою департамента Министерства иностранных дел. Наряду с официальной службой в Министерстве иностранных дел и в военном министерстве по обработке материалов путешествия он приступил к осуществлению своей давней мечты: слушает университетский курс, изучает иностранные языки, знакомится с научной общественностью Петербурга и готовит к печати свои рукописи о Кашгарии.
Большое значение для Ч. Валиханова имели посещения им редакции журнала «Современник» и его встречи с великим русским революционером демократом Н. Г. Чернышевским, оказавшим решающее влияние на утверждение его демократических взглядов.
Указывая на усиление демократизма во взглядах Ч. Валиханова, особенно после жизни в Петербурге академик А. Н. Пынин писал: «Он искренне люби Россию, видел ее недостатки и вместе с лучшими людьми ее желал горячо ее обновления. Он увлекался движением 60-х годов».
О научной деятельности Валиханова в Петербургский период вспоминал Н. Ядринцев: «В 60-х годах Валиханов следил за движением русской жизни, за обновлением ее, он читал лучшие журналы, Костомаров был тогда любимым профессором и Валиханов заходил в университет слушать его. ючно также с интересом Валиханов следил за тем, что делает в Императорском Географическом Обществе и помогал своими сведениями по географии, киргизской степи, приготовлял этнографический материал о киргизах и т. д. ».
Надломленное тяжелым путешествием, здоровье Валиханова не выдерживает сырого климата Петербурга, и его туберкулезное заболевание начинает прогрессировать. В результате этого он, по совету врачей, весной 1861 г. покидает русскую столицу и возвращается в родную степь, и отцовский аул бырымбет.
Подкрепив несколько здоровье, Валиханов решает свою дальнейшую деятельность посвятить оказанию практической помощи своему угнетенному народу. С этой целью он во время выборов старшего султана Атбасарскою округа выставляет на этот пост свою кандидатуру. Этот шаг Ч. Валиханова местные феодалы и поддерживавшие их царские чиновники оценили, как эгоистическое стремление обрусевшего ханского потомка к власти с целью «отдать всех киргиз в солдаты, а их детей в школу». Но у Валиханова была другая, благородная цель, о чем он писал впоследствии Ф. М. Достоевскому: «Я думал как-то сделаться султаном, чтобы посвятить себя пользе соотечественников, защищать их от чиновников и от деспотизма богатых киргиз. При этом я думал более всего о том, чтобы, примером своим показать землякам, как может быть для них полезен образованный султан-Правитель. Они увидели бы, что человек истинно образованный не то, что русский чиновник, по действиям которого они составили свое мнение о русском воспитании».
Этой мечте Валиханова не суждено было сбыться, выборы не обошлись без разных «чиновничьих штук», хотя он и получил большинство голосов, но генерал-губернатор степи отказался утвердить на эту должность Валиханова, подозревая и нем нежелательные качества” для султана — правителя.
Осуждая незаконные действия генерал-губернатора Чокан писал своим петербургским друзьям: «Оно и правда, что законы у нас на Руси пока еще пишутся не для генералов, известно мне также, что генералы больше любят натуральных киргиз, потому что в них, знаете, больше этой восточной подобострастности».
В период с весны 1861 до зимы 1864 г. Ч. Валиханов постоянно живет и степи. Несмотря на свое плохое физическое и моральное состояние, он ведет борьбу с местными феодалами и царскими чиновниками, отстаивая интересы степного пролетариата.
В такой тяжелой для него обстановке Ч. Валиханов не прекращает свою научную деятельность. В это время он пишет ряд исследований по истории кочевых народов, о происхождении и сущности религии и на историко-экономические темы. К ним относятся такие его работы, как «Следы шаманства среди киргиз», «Вооружение киргиз в древние времена и их военные доспехи », ” Киргизское родословие”, «О кочевках киргиз» несколько черновых заметок из истории хана Аблая. Собирает он также множество фольклорного материала.
В эти годы он не порывает связей со своими петербургскими и омскими друзьями, советуется с ними рассказывает о своих делах и интересуется событиями происходившими в то время в России. Из сохранившихся писем видно, что он в то время больше всего переписывался с писателем Ф. М. Достоевским, поэтами А. П. Майковым, К. К. Гутковским, Г. Н. Потаниным и др.
Ч. Валиханова особенно интересовали научно общественная жизнь Петербурга, а также столичные журналы, где обсуждались все острые вопросы пореформенной России. Поэтому он не случайно просил Достоевского обязательно выписать для него журнал «Современник».
Зиму 1864 г. Ч. Валиханов проводит в Омске куда он был приглашен западносибирским Генерал-губернатором Дюгамелем для оказания помощи комиссии по подготовке реформы суда биев для казахов Среднего жуза.
В феврале 1864г. он пишет свою известную работу «Записка о судебной реформе у киргиз Сибирского Ведомства », где под видом анализа проекта судебной реформы для казахского населения подвергает всесторонней критике экономическую и политическую основу казахского феодального общества полицейско-бюрократический режим царской колониальной администрации.
Весной 1864 г. вместе с известным русским путешественником Н. А. Северцовым Ч. Валиханов принимает участие в военном походе генерал Черняев за освобождение южных районов Казахстана от Кокандского ханства. Однако жестокая расправа царских войск над мирным населением при взятии крепостей Пишпек и Аулие-Аты глубоко возмущал Ч. Валиханова. После нескольких горячих споров с генералом Черняевым, не видя иного выхода, он порывает с отрядом насильников насильников и возвращается в Семиречье в аул султана Тезека. Изнурительная походная жизнь резко ухудшает его здоровье, а моральная подавленность еще больше расстраивает его ослабленный болезнью организм. Однако и в таком состоянии он не прекращает научную работу: приводит в порядок свои дневники, записывает из уст народных акынов и жирши легенды, предания. сказки и литературно обрабатывает их. Очевидно, в этот период им были написаны Предания и легенды Большой Киргиз-Кайсапской 0рды«и другие статьи, а также выполнены маршрутные карты и множество художественных зарисовок.
Осенью 1865 г. после продолжительной болезни Ч. Валиханов скончался. Похоронен Ч. Валиханов близ почтовой станции Алты -Эмель на территории нынешнего района имени 28 гвардейцев -панфиловцев Алма-Атинской области.
С горечью узнала научная общественность России о печальной судьбе талантливого сына казахского народа Ч.Валиханова. Особенно тяжело переживали эту утрату его близкие друзья и товарищи по службе и путешествиям. Один из офицеров русской армии известный своими исследованиям и Казахстана, Л. К. Т»ейнс, посетив могилу Ч. Валиханова в том же году, ‘глубоко скорбя, писал в своем дневнике: «Жалко, жалко богатую голову, жалко натуру, так скоро сгоревшую от избытка сил». Вся бурная жизнь жизнь Ч. Валиханова, его яркая богатая
научная деятельность является замечательным примером беззаветного служения своей родине и своему народу. Середина XIX столетия в общественно-политической жизни России характеризуется ростом революционно-демократических идей, вызванных кризисом крепостною хозяйства, революционным движением крестьянства и национально- освободительной борьбой народов национальных окраин. Первыми глашатаями демократических идей казахской степи явились русские политические ссыльные, прежде всего
петрашевцы.
В Казахском обществе под влиянием классовой борьбы происходило дальнейшее разложение патриархально-феодальных отношений. Этот процесс нашел свое отражение прежде всего в устном народном творчестве, легшем в основу казахской демократической литературы. Демократические традиции казахской национальной культуры в свою очередь оказали благотворное влияние на формирование демократических убеждений Ч. Валиханова.
Демократические убеждения Чокана Валиханова стали укрепляться еще в годы учебы в кадетском корпусе под влиянием лучших демократически настроенных преподавателей.
Г. Н. Потанин впоследствии вспоминал; «Другие все учителя обогащали наш ум только знаниями, три учителя: Сулоцкии; Н. Ф. Костылецкий и Гонсевский воспитывали в нас убеждение. Чокан обыкновенно присутствовали на уроках Сулоцкого»
В последние годы своего пребывания в корпусе Чокан стал посещать дома Гутковского и Капустина, куда часто собиралась передовая омская молодежь, и где наряду с обсуждением вопросов литературы и искусства происходили дискуссии на философские и социально-политические темы. На них часто присутствовал петрашевец Дуров, отбывший свое наказание, но еще не имевший права вернуться и Петербург. Посещение таких дискуссий и знакомство с передовой, демократически настроенной частью омской интеллигенции ускорили процесс формирования поли¬тических взглядов Ч. Валиханова. «Беседы с Гонсевским познакомили его с политическими взглядами уже тогда, когда для его товарищей, и в том числе для меня. -пишет Потанин. — -это была замкнутая еще книга».
В Омск, как и в другие города Сибири, революционно-демократические идеи стали проникать через русскую литературу, запрещенную царской цензурой, но распространяемую политическими ссыльными.
Решающее влияние на формирование мировоззрения Валиханова оказали произведения русских революционных демократов: Белинского, Герцена,
Чернышевского, Добролюбова и статьи журнала «Современник», которые регулярно читал Валиханов. «Современник» к 60 годам, как известно, стал органом русской революционной демократии. В журнале наряду с Н. А. Некрасовымруководящую роль играли Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюоов. Журнал смело выступал против крепостников и либералов, пропогандировал идеи крестьянской революции. На страницах «Современника» были напечатаны многие крупнейшие произведения русской литературной критики, велась борьба за передовую революционную и реалистическую литературу.
Для укрепления демократических взглядов Ч. Валиханова исключительное значение имела его встреча с великим русским революционером-демократом Н. Г. Чернышевским во время пребывания в Петербурге в 1860г. Вспоминая эту встречу, Ч. Валиханов впоследствии писал: «Какой замечательный человек этот Чернышевский и как хорошо он знает жизнь не только русских! Я после беседы с ним окончательно укрепился и том смысле, что мы без России пропадем, БЕЗ русских — это без просвещения, в деспотии и темноте, без русских — мы только Азия и причем Другими без нее мы не можем быть». По своим общественно-политическим воззрениям Ч. Валиханов был просветителем-демократом. Характерными чертами просветительства, по определению В. И. Ленина, были: вражда к крепостному праву и всем его порождениям в экономической, социальной и юридической области, защита просвещения, самоуправления, свободы и отстаивание интересов народных масс, главным образом Крестьян.
Все эти черты просветительства мы находим и в Деятельности первого казахского ученого-демократа Ч. Ч. Валнханова. Хотя Валиханова нельзя назвать революционером-демократом типа Герцена и Чернышевского, но как просветитель он принадлежал к революционной части русского просветительства, к которой примыкали и такие писатели-демократы, как Н. А. Некрасов и М. Е. Салтыков-Щедрин.
Осуществляя свою просветительскую деятельность, Ч. Валиханов также боролся за распространение просвещения, развитие науки и социальный прогресс своего народа. Он, как и другие просветители-демократы, защищал и отстаивал интересы народных масс, мучительно переживал экономическую и культурную отсталость казахского народа и изыскивал пути для выхода из этого состояния.
Ч. Валиханов прежде всего правильно оценил факт добровольного присоединения Казахстана к России. Он считал, что только приобщение отсталой^ феодальной экономики Казахстана к более передовой российской экономике может способствовать не только развитию производительных сил казахского общества, но и духовному возрождению народа.
Отстаивая интересы своего народа, он требовал от колониальных властей при составлении экономические и социальных реформ для кочевников обращать внимание на нужды и запросы казахскою народа. ‘Судьба миллиона людей, — писал он, — подающих несомненные надежды на гражданственное развитие людей, которые считают себя братьями русских по отечеству и поступили в русское подданство добровольно (курсив мой. -М. И.^ кажется продолжение
–PAGE_BREAK–