–PAGE_BREAK–Следовательно правосознание — это очень сложное явление, совокупность представлений и чувств, выражающих не только знание права, но и отношение к нему, уважение его как социальной ценности, а также усвоенность навыков правового положительного поведения.
Формирование высокого уровня правосознания- необходимое условие эффективного процесса реализации права, реализации прав, свобод и обязанностей личности. Так как жить в обществе и быть свободным от них нельзя. Опыт развития цивилизованных обществ показывает, что добровольное выполнение своих общественных обязанностей есть непременное условие дальнейшего развития демократии, а сознание ответственности личности перед государством и обществом является одним из важнейших элементов правосознания, условием высокой реализации прав и свобод личности. Именно тогда уважение к праву и закону становится личным убеждением каждой личности и превращается в привычку и навык[18]
В. Н. Хропанюк в своих работах посвященных праву дает такое определение правосознанию. «Правосознание представляет собой совокупность идей, взглядов, чувств, традиций, переживаний, которые выражают отношение людей к правовым явлениям общественной жизни»[19].
По его мнению в правосознании отражаются лишь те явления, которые составляют правовую сторону жизни общества. оно охватывает процесс создания правовых норм, реализацию их требований в общественной жизни. Политические, нравственные и другие идеи и представления тоже активно воздействуют на формирование и реализацию норм права. Но прежде чем получить выражение в правовых нормах, в практике их применения, они должны пройти через правосознание, т.е. получить правовую форму в виде правовых идей и представлений[20].
В. Н. Хропанюк также выделяет некоторые особенности правосознания выражающиеся в способе отражения явлений общественной жизни. Правовые явления жизни осознаются посредством специальных понятий и категорий. В их число входят такие понятия, как правомерность, неправомерность, правоотношение, юридическая ответственность, законность. Тогда как оценка окружающего мира нравственным сознанием происходит с помощью собственных понятий: добра, зла, справедливости, несправедливости, чести, достоинства.
Кроме того он проводит структурное деление правосознания на два составных элемента: научное правосознание (или правовая идеология) и обыденное правосознание (правовая психология). Этим двум категориям он дает следующие определения.
Правовая идеология — это система взглядов и представлений, которые в теоретической форме отражают правовые явления общественной жизни[21].
Правовая психология — это совокупность чувств, привычек, настроений, традиций, в которых выражается отношение различных социальных групп, профессиональных коллективов, отдельных индивидов к праву, законности, системе правовых учреждений, функционирующих в современном обществе[22].
Вывод: подведя некоторый итог можно сказать, что правосознание это сложное явление, которое играет вместе с правом активную роль, так как является частью правовой надстройки. Следовательно без правосознания немыслимы правотворчество и право. Но право не создается правосознанием. Оно создается материальными условиями жизни общества. правосознание лишь опосредует этот процесс.
Определения данные этому феномену перечисленными и процитированными авторами предполагает сделать определенный вывод, что не смотря на некоторое расхождение в позициях по отношению к правосознанию все они сходятся в одном, а именно:
Правосознание есть важный фактор развития законодательства, стабильности правопорядка, реальности прав и свобод граждан. Совершенное правосознание свидетельствует также о высокой общей и правовой культуре личности, делает ее полноценным участником разнообразных правоотношений.
б). Исторический процесс возникновения социальных норм
Жизнь общества на ранних ступенях его развития строилась на началах естественного самоуправления, которое соответствовало уровню развития самого человека как существа общественного. Но раз возникнув, государство становится основным инструментом цивилизованной организации общественной жизни и ее последующего прогресса.
В первобытном обществе действовали определенные правила поведения — социальные нормы. Такими нормами были обычаи — исторически сложившиеся правила поведения, которые вошли в привычку в результате многократного применения в течение длительного времени и стали естественной жизненной потребностью людей[23]. Они регулировали труд, быт членов рода, семейные отношения, т.е. служили регулятором общественных отношений. Многие из них являлись одновременно нормами первобытной морали и религии, были связаны с отправлением укоренившихся обрядов и ритуалов.
Характерные признаки первобытных обычаев проявлялись в следующем: они исходили от рода и выражали его волю и интересы; они действовали в силу привычки, исполнялись добровольно, а в случае необходимости их соблюдение обеспечивалось всем родом. Специальных органов, охраняющих незыблемость обычаев, не существовало. При надобности к нарушителям обычаев применялось убеждение (внушение), а иногда и принуждение, которое исходило от всего рода или племени; в то время не было никакого различия между правами и обязанностями членов родового общества: право воспринималось как обязанность, а обязанность как право.
Следовательно, общественная власть и нормы поведения в эпоху догосударственного общества соответствовали уровню его экономического, социального, интеллектуального, культурного и духовного развития, зрелости самого человека.
С течение времени и развитием экономических и прочих отношений происходит и развитие права, как регулятора усложнившихся и дифференцированных общественных отношений. В современной общественной науке обоснован взгляд на общество как на целостный социальный организм. Отсюда с непреложностью следует, что имманентным и весьма важным качеством общества является организованность, упорядоченность образующих социальную жизнь, общественных отношений, а значит, и объективная необходимость их социального регулирования, которое характеризуется рядом обязанностей и закономерностей развития, обусловленных требованиями данной общественной системы.
Регулировать (в социальной жизни) — значит определять поведение людей и их коллективов, давать ему направление функционирования и развития, вводить его в определенные рамки, целеустремленно его упорядочивать. Как мне кажется сопряженным и перекрещивающимся с понятием «социальное регулирование», является понятие «социального управления». Последнее характеризует в принципе, то же самое явление и так же непосредственно вытекает из особенностей общества как система из необходимости его организованности, упорядоченности. Однако социальное управление относится к тому аспекту общества как систему, который состоит в активной организующей деятельности определенных управляющих органов (в том числе в деятельности органов государства, политических партий). Нередко в литературе указанные категории принимаются как совпадающие; но все же следует признать более обоснованным мнение о том, что регулирование — явление более широкое и более органичное для общества, чем управление[24].
Степень и характер регулирующего влияния на общественные отношения позволяет выделить в системе нормативного регулирования наряду с правом следующие группы норм: обычаи, корпоративные нормы, религиозные нормы, мораль (нравственность).
Для понимания особенностей социального регулирования, изменений его качества, дифференциации и интеграции, его инфраструктуры принципиально важен начальный пункт, исходная точка, с которой началось его развитие, — социальное регулирование в первобытных обществах, еще «не оторвавшихся» от природы, от стихии естественно-природных сил (для них характерно присваивающее хозяйство) и еще не обретших самостоятельного, собственного развития.
На заре существования человечества (в праобществ, затем в первобытных обществах) сложилась на основе первобытной общественной собственности своеобразная социальная организация — первобытнообщинный строй, нередко именуемый «первобытным коммунизмом».
Объединенные единой нормативной природой, все эти нормы характеризуются следующими общими чертами:
n представляют собой определенный стандарт (образец, эталон, норматив) поведения, типичный и нормальный для данного времени и среды:
n определяют границы должного и возможного поведения, служат ориентирами в выборе социально одобряемого поведения и одновременно является средством контроля за этим поведением;
n формируется в процессе жизнедеятельности людей и в этом смысле неотделимы от своего носителя;
n преследуют достижение единых целей — обеспечения порядка и организованности в общественных отношениях
Для понимания особенностей социального регулирования, изменений его качества, дифференциации и интеграции, его инфраструктуры принципиально важен начальный пункт, исходная точка, с которой началось его развитие, — социальное регулирование в первобытных обществах, еще «не оторвавшихся» от природы, от стихии естественно-природных сил (для них характерно присваивающее хозяйство) и еще не обретших самостоятельного, собственного.
При первобытнообщинной, родоплеменной общественной организации существовала примитивная и в то же время самобытная система социального регулирования, адекватная тогдашним общественным условиям. Эта система отличалась многими особенностями; более того, нынешние представления о социальном регулировании, о нормах, их характеристики применимы к ней в довольно малой степени. Для первобытных обществ эта система и не могла быть иной; отвечая потребностям экономической, этической, психологической и других сторон социальной жизни «первобытного коммунизма», она выступала в качестве надежно работающей и эффективной регулирующей системы, которая в полной мере обеспечивала объективно обусловленную организованность социальной жизни.
Важнейшие особенности этой системы связаны вот с чем. Регулирование направлено на обеспечение господства «целого», его приоритета над индивидуальным, личным, на сплочение рода, племени (да так, что человек как автономная личность, по существу, не выделялся, не обособлялся от «целого»).
В условиях лишь намечавшейся свободы отдельного человека в социальной жизни, суровой и жестокой борьбы людей за существование система социального регулирования, настроенная на сохранение и обеспечения оптимального функционирования «целого» — рода, племени, отличалась монолитностью, суровостью, а по нынешним меркам порой и жестокостью, сковывала индивидуальную инициативу, самодеятельность членов рода, не давала сколько-нибудь широких возможностей для их социальной активности. Она выступала в виде строгих, непререкаемых, безусловно обязательных (как и сама природная необходимость) мононорм-обычаев[25], в силу длительного применения ставших привычкой, освящавшихся первобытной мифологией, религией и в следствии этого не нуждавшихся ни во внешнем объективировании (институционализации), ни в обеспечении при помощи специального аппарата принуждения.
Именно такой естественно-природный характер мононорм-обычаев первобытных обществ и исключает надобность в позитивном праве — в институционном нормативном регуляторе, выраженном в специфической системе регулятивных средств и механизмов и связанном с принуждением особого рода, которое обеспечивается специальным аппаратом.
Примечательно, что в социальном регулировании в первобытных обществах уже обозначилось его внутренняя структура, приобретшая затем, в особенности в праве, ключевое значение, — выделение, точнее, известное различение запретов, дозволений, позитивных обязываний.
Выражаясь внешне в системе обычаев, нормы первобытного строя, будучи единым мононормами, по своему содержанию воплощали естественную, природную необходимость, согласующуюся с коллективистскими началами — экономическими и управленчески-организационными, характерными для этой стадии развития человечества — «первобытного коммунизма»[26]. Поэтому они представляли собой нерасторжимое единство и биологических, и производственных, и моральных, и религиозных, и обрядово-ритуальных требований,, подчеркивается «как бы диффузный, синкретный характер первобытной норматики, включающей в себя и мораль, и этикет, и зачатки права, и даже религиозные предписания и запреты»[27].
Однако то обстоятельство, что система социального регулирования складывалась из мононорм, вовсе не означает, что нормы-обычаи, в форме которых существовали мононормы, не отличались известными особенностями по своим регулятивным свойствам, в частности, по тому, как и в какой последовательности выражались в них запреты, дозволения, позитивные обязывания. В литературе уже отмечалось, что само формирование норм-обычаев исторически происходило так, что первоначально сформировались запреты. И лишь потом появились позитивные обязывания и дозволения[28]. В этом отношении есть основания полагать, что как раз в специфике дозволений и запретов (а также позитивных обязываний) и состоит важная особенность инфраструктуры социального регулирования первобытных обществ.
Какие же моменты представляются здесь наиболее существенными?
Во-первых, это доминирование запретов, причем такое, которое придавало всей системе регулирования в общем запретительный характер. Повсеместно, во всех уголках нашей планеты, нормы поведения людей в первобытных обществах (в том числе и на начальном этапе их развития — праобществе) выступали преимущественно в виде табу[29]. И хотя табу не сводились к одной лишь норме-запрету, в его основе все же лежал безусловное запрещение. Более того, весьма вероятно, что форма табу носили все первые нормы поведения, в том числе и такие, которые имели позитивное содержание. Это связано с тем, что в первобытных обществах, в особенности в праобществе, новые социальные потребности были одновременно и потребностями, и ограничениями биологических инстинктов. Да и «права»отдельных индивидов в той мере, в какой о них в отношении праобщества и первобытного общества в целом можно вообще говорить, были по большей части только «оборотной стороной» обязанностей индивидов перед обществом, коллективом. Так, обязанность не препятствовать доступу к добыче остальных членов коллектива оборачивалась для них и правом: правом каждого из них получать долю[30]. Вместе с тем, как показано в литературе по истории первобытных обществ, мононормы-обычаи отличались известной гибкостью; они, в особенности на более поздних стадиях, «далеко не всегда угнетали и подавляли всякую личность; напротив, обычай и общественное сознание давали и тогда выдающейся личности определенные возможности для самовыражения, инициативы, личной деятельности»[31].
Во-вторых, это первичный характер запретов и входивших в их орбиту позитивных обязываний и «прав»: они являлись прямыми, ближайшими выражением социальных (биосоциальных) условий жизнедеятельности и, стало быть, естественными, непосредственно-социальными правами и обязанностями. С самого начала они выступали в виде прямого и ближайшего выражения коллективистских начал в жизни первобытных обществ, доминирования «целого» — рода, племени — средствами «нейтрализации опасности, которую представлял для общества зоологический индивидуализм»[32]. В данном отношении запреты, выраженные в виде табу, имели первобытный непосредственно-социальный характер. И точно так же, как и все общество первоначально является еще праобществом, они, запреты (а кроме того, обязанности и «права», выступали как празапреты. Вот эта первичность, изначальность первобытных запретов и входивших в их орбиту позитивных обязываний и «прав» многое объясняет в особенностях их действий. В частности, их жестокость, твердость, непререкаемость в значительной мере объясняются жестокостью, твердостью, непререкаемостью самих требований жизнедеятельности первобытных людей, в том числе требований, имевших в своей основе биологические предпосылки.
В-третьих, это — предметность, казуистичность запретов, отсутствие в них обобщающих, интеллектуальных компонентов, сторон. Если табу потому и отличается от запрета, что охватывает известные духовно-идеалогические моменты (представления о неотвратимой опасности при нарушении табу, чувство ужаса и страха перед этим), то сам запрет крепко привязан к строго определенному предмету реального или воображаемого мира. Тем более что само первобытное мышление, пользовавшееся комплексом знаков и символов, занимает промежуточное положение между такой высокой разновидностью мышления, когда оно оперирует понятиями, и такой, более низкой, первичной ее разновидностью, когда вместо понятий есть лишь «сырые образы». Вот почему мононормы первобытного общества всегда предметны, казуистичны: они посвящены либо брачным отношениям, либо ритуальным отношениям при выходе на охоту, либо порядку распределения добычи, либо празднествам, торжествам по тому или иному случаю и т.д.
продолжение
–PAGE_BREAK–Обобщающее интеллектуальные компоненты проникали в систему социального регулирования первоначально не путем придания мононормам и запретам более общего характера, не путем выработки принципов регулирования, а прежде всего путем придания нормативного характера мифам, сказкам, сагам, былинам и иным формам художественного общественного сознания. Знаменательно, что спонтанно рождаемые условиями жизнедеятельности людей первобытные обычаи затем оснащались «идеологическим осознанием в виде правила поведения и верования»[33], они осознавались «частью как традиционные правила поведения, частью как веления сверхъестественных сил, не подлежащих сомнению и критике»[34], что уже придавало соответствующим правилам характер религиозно-моральных норм.
В то же время надо видеть, что регулятивно-общий характер первобытных норм-обычаев, когда они целиком, без всяких исключений, охватывали все случаи данного вида, всех членов группы (например, абсолютный запрет, выраженный в экзогамии), не был построен на какой-либо обобщающей идее, мысли, принципе, а был продиктован изначальностью запретов, их непосредственно-социальным характером. Впрочем, и это «общее» представляется, причем и в перспективе, важным, и его следует принять во внимание при характеристике не только социального регулирования в целом, но и права. Все вышеизложенное касается зарождения социальных норм как регулятора общественных отношений высказанных историками и правоведами. Теперь же хочется привести точку зрения О.Е. Кутафина на современное положение социальных норм и их определение в современном обществе.
О.Е. Кутафин дает следующее определение социальным нормам. «Социальные нормы — это правила поведения, регулирующие отношения между людьми. Это своего рода образцы, стандарты, масштабы поведения одного человека по отношению к другому. Социальные нормы учитывают интересы тех или иных групп и могут создаваться определенными социальными группами, хотя существует немало и общечеловеческих норм»[35].
Кроме того он классифицирует социальные нормы по следующим признакам.
Во-первых, они регулируют не отдельные случаи или конкретные общественные отношения, а типичные ситуации или вид общественных отношений (поведение в общественном месте, отношение к старшим, проведение демонстраций и т.п.).
во-вторых, социальные нормы рассчитаны на многократное повторение. Урегулировав одну ситуацию, социальная норма начинает действовать вновь, если возникает аналогичная ситуация.
В-третьих, социальные нормы имеют общий характер, т.е. они рассчитаны не на одного или нескольких человек, а на многих лиц, поименно не указанных. Неперсонифицированность, неконкретность адресата — вот что их характеризует. Такой точки зрения придерживается О.Е. Кутафин, мне хочется согласиться как с таким определением, так и с такой классификацией социальных норм, тем более он проводит ее более детально нежели другие авторы учебных пособий и авторы периодических статей посвященных этой проблеме.
В своем поведении люди используют большое разнообразие социальных норм. В их числе можно выделить:
1. Ритуалы – правила поведения, в которых акцент делается на внешнюю форму поведения. Содержание же ритуала не столь важно. Иначе ритуал можно определить как церемонию, демонстративное действие, имеющее целью внушить людям определенные чувства.
2. Обряды – так же заключаются в символических действиях, но в отличие от ритуалов они глубже проникают в психологическую сферу человека, преследуя воспитательные, идеологические цели.
3. Мифы – образные примеры (сказки, былины), которые учат людей тому, что следует делать, а что делать нельзя (миф об ахиллесовой пяте и др.).
4. Обычай – это правило поведения, сложившееся исторически, на протяжении жизни нескольких поколений, ставшие всеобщими в результате многократного повторения. Обычай иначе можно определить как стереотип поведения. Он прочно входит в сознание людей потому, что выражает какую-то жизненную закономерность.
5. Традиции так же, как и обычаи, регулируют устойчивые отношения. Но они носят поверхностный характер, поскольку не затрагивают какой-либо общественной закономерности, а больше относятся к внешней стороне деятельности людей. Отличает эти два вида социальных норм и срок их формирования: обычай формируется на протяжении жизни нескольких поколений, традиции имеют меньший временной срок. Вот почему ломку обычаев люди переживают мучительно, ломка традиций происходит менее болезненно.
6. Религиозные нормы – это правила поведения, регулирующие отношения к божественному началу и выражающие его взгляды, подходы к жизни. Их смысл сводится к тому, что человек должен служить прежде всего богу, а уже потом людям, обществу. Воля бога пронизывает религиозные нормы. Поскольку бог предполагает, что не все его дети будут ему служить, в числе религиозных санкций содержится: епитимья, анафема, попадание в ад, страшный суд, лишение сана и др. Некоторые религиозные нормы как бы опосредуют человеческий и божественный путь бога и требуют его помнить и чтить (праздник Рождества Христова, Крещение, Вознесение, Пасха). Другие религиозные нормы определяют поведение людей (десять заповедей из Нагорной проповеди).
7. Правовые нормы – это правила поведения, являющиеся обязательными и охраняемые от нарушений силой государственного принуждения. Юридические нормы регулируют наиболее важные общественные отношения (структуру и осуществление государственной власти, взимание налогов, наложение ответственности за совершение общественно опасных деяний, использование земли, недр, охрану окружающей среды и др.). Так как их нарушение может принести обществу значительный вред, государство устанавливает санкции, отличающиеся жестокостью, суровостью по сравнению с мерами реагирования за нарушение других видов социальных норм.
8. Моральные нормы – это правила поведения, определяющие, что есть добро и что есть зло. Моральные требования, предъявляемые к людям, и контроль за их исполнением осуществляется средствами духовного воздействия: через чувство долга, который каждый человек должен сделать мотивом своего поведения, а также через оценку и самооценку поступков. Опираясь на выработанные нравственные требования, усваивая их, каждый человек может самостоятельно регулировать свое поведение. Ответственность за нарушение моральных норм, в отличие от ответственности в праве, имеет не материальный характер, а идеальный духовный характер (осуждение, презрение).
9. Политические нормы – это правила поведения, регулирующие отношения между нациями, классами и другими социальными группами, направленные на завоевание, удержание и использование государственного аппарата[36]. Политические нормы часто формулируются в виде призывов, лозунгов и носят самый общий характер. Это связанно с необходимостью привлечь на свою сторону как можно более широкий слой людей, доходчивость, простота – особенности политических норм (переход к рыночной экономике, защита человека труда, построение «социализма с человеческим лицом» и др.). В пределах общих лозунгов можно выделить и более конкретные политические нормы, например, осуществить либерализацию цен, приватизацию государственного имущества, повысить оплату труда и др.
10. Этические нормы – это правила поведения, касающиеся внешнего проявления отношения к людям (обхождения с окружающими, формы общения и приветствий, манеры, одежда и т. п.). За учтивостью может скрываться недоброжелательность и неуважительное отношение к человеку, и в этом плане можно сказать, что выполнение этических норм может расходиться с истинным отношением в поведении человека.
11. Эстетические нормы – это правила поведения, регулирующие отношения к прекрасному и безобразному. Чаще всего эстетические нормы не содержат определенных, конкретных моделей поведения в той или иной ситуации. Кроме того они очень субъективны. Многим, например, не нравятся сюрреалистические картины С. Дали, но есть и достаточно почитателей его творчества. Тем не менее, существует определенный идеал красоты, составляющий основу социальной нормы. Отклонение от идеала красоты, существующего в обществе, бросает тень на человека хотя бы тем, что свидетельствует об отсутствии у него вкуса, говорит о неполноценном развитии личности.
12. Деловые обыкновения – это правила поведения, складывающиеся в практической, производственной, учебной, научной сфере и регулирующие повседневную жизнь людей. Они фиксируют заведенный порядок дел и имеют локальный характер[37].
Таким образом, действующие в обществе многочисленные социальные нормы составляют правила человеческого общежития. Они обусловлены экономическими, политическими, социальным, бытовыми и другими условиями, существующими в обществе. Правовые нормы являются составной частью системы социальных норм, но частью самой важной, несущей основную нагрузку по упорядочению жизни общества. Они регулируют жизненно важные вопросы: государственной власти и подчинения, осуществления политической деятельности, права и свободы граждан, формы собственности, вопросы применения труда и распределения, социальной защиты
Вывод: Таким образом, как бы резюмируя все вышеизложенное, хочется сказать следующее: социальные нормы зародились на заре человеческой цивилизации, и сопровождают его и по сей день. Однако социальные нормы тогда были лишь единственным регулятором общественных отношений, теперь же ситуация в корне изменилась, так как большинство отношений в обществе охвачено правовой нормой, но это ни в коем случае не значит, что социальные нормы с течением времени и развитием человеческого общества утратили свою актуальность. Вовсе нет. Они лишь приобрели несколько другое значение. Так как они напрямую связаны больше с психической стороной личности человека с его чувствами.
Глава II.
Воздействие социальных норм на правосознание современного общества.
а). Влияние социальных норм на правосознание.
Во второй главе моей работы мне хотелось бы проследить влияние социальных норм на правосознание общества. Формирование высокого уровня правосознания — необходимое условие эффективного процесса реализации социальных норм и права вообще, реализации прав, свобод и обязанностей личности. Так как жить в обществе и быть свободным от этих норм просто нельзя. Опыт развития цивилизованных обществ показывает, что добровольное выполнение своих общественных обязанностей есть непременное условие дальнейшего развития демократии, а сознание ответственности личности перед государством и обществом является одним из важнейших элементов правосознания, условием высокой реализации прав и свобод личности. Именно тогда уважение к праву и закону становится личным убеждением каждой личности и превращается в привычку и навык.
Появление нормативного регулирования — первый и один из наиболее значительных поворотных пунктов в становлении социального регулирования, знаменующий крупные изменения, качественный скачок в его развитии[38].
При помощи общих правил оказывается возможным достигнуть единого, непрерывно действующего и вместе с тем экономичного порядка в общественных отношениях, подчинить поведение людей общим и одинаковым условиям, продиктованный требованиями экономики, власти, идеологии, всей социальной жизни. Резко сужаются возможности для господства случая и произвола. Тем самым с максимальной полнотой достигается главная цель социального регулирования — упорядочение всей социальной жизни, прежде всего приобретение ею общественной устойчивости и независимости от случая или произвола.
Весьма существенно, что нормативное регулирование затрагивает область общественного правосознания, связывается с ним, с существующей системой ценностей. Ведь всякая норма в обществе — это масштаб, критерий оценки будущих форм поведения, суждение о ценностях, обращенное в будущее и объективированное в том или ином виде.
Вся совокупность норм, посредством которых осуществляется регулирование поведения и деятельности, представляет собой систему нормативного регулирования общественных отношений. Право — уникальный, высокозначимый и авторитетный регулятор, но оно лишь один из компонентов системы нормативного регулирования. Выявление места и роли права среди иных социальных регуляторов (норм) имеет большое значение для понимания его природы, определения возможностей и пределов регулятивного действия[39]. А в свою очередь понимание и усиление роли права в жизни общества невозможно без высокого уровня правосознания в обществе.
В настоящее время роль правового регулирования, в том числе и социальных норм в России находится не на должном уровне. Как мне кажется не последнее значение в этом негативном процессе принадлежит низкому уровню правосознания в нашем обществе, и этому явлению, пожалуй, можно найти объяснение. Многие годы наша страна была закрыта от остального мира и тоталитарная система породила искаженную, слишком идеологизированную систему социальных норм. после того, как наша страна встала на путь демократических преобразований началось активное отторжение норм советской морали, но заменить ее более качественной зачастую не удавалось. В порыве отрицания анафеме порой предавалось все (даже то, что могло бы с успехом послужить укреплению и демократических принципов).
Правосознание оказывает серьезное мотивационное воздействие на поведение людей. Оно содержится в общественном мнении и влияет на общественные отношения так же, как и социальные нормы, например, нормы морали, немаловажная роль которых в жизни современного общества никем не отрицается. Тесное взаимопроникновение и социальных норм и норм права обуславливают особое значение для воспитания высокого уровня правосознания, как важного фактора, дальнейшего укрепления законности и порядка в современном обществе. Ведь подавляющее большинство населения нашей страны соблюдают социальные нормы, к которым можно отнести и нормы права, добровольно, без применения принудительных мер со стороны государства в результате понимания и осознанного отношения к своему долгу перед государством и перед обществом.
Существующее и приведенное выше определение правосознания «… как совокупности представлений о праве..»как мне кажется не отражает всей его сложности и многогранности. На мой взгляд оно гораздо шире и объемней хотя бы потому, что именно правосознание определяет уровень развития общества и его социальной ценности, как единого организма.
Социальные нормы имея свои специфические черты, тем не менее пронизывают все сферы человеческого общества, а не только определенную его часть как норма права и следовательно они оказывают влияние и на правосознание самого общества. Ведь правосознание это отражение отношения человека к праву, а право уходит своими корнями в обычаи, традиции и ритуалы, которые являются частью социальных норм. но это как мне кажется взаимообратный процесс — социальные нормы влияют на правосознание, а правосознание в свою очередь влияет на реализацию регулятивной функции социальных норм, повышая или наоборот понижая ее. Соответственно от уровня этих двух понятий в том или ином обществе, колеблется и общий уровень реализации правового регулирования[40].
Существование и развитие социального регулирования, его место и функции в общественной жизни характеризуются рядом закономерностей.
Во-первых, каждое исторически конкретное общество объективно требует строго определенной меры социального регулирования (не больше — не меньше), иначе неизбежны отрицательные последствия для социальной системы общества — ее неорганизованность или, наоборот, ее излишняя регламентация («заорганизованность»). Эта мера, выражающая объем и интенсивность социального регулирования, зависит от требований данной общественной системы, от этапа развития общества, уровня его организованности. Такая мера тем значительней, чем сложнее общественные отношения, чем больше необходимость их согласованного и координированного развития.
Во-вторых, в процессе развития регулирования в обществе все более возрастает удельный вес социального (высокосоциального); не порывая с психобиологическими факторами человеческого поведения и поначалу сливаясь с ними, регулирование тем не менее все более освобождается от стихийно-естественных природных элементов и сторон, все более связывается с потребностью выражения и обеспечения объективных социальных (от лат. Socialis — общественный)[41] интересов в поведении людей, а в условиях цивилизации во все большей степени — свободы человека, автономной личности; соответственно в регулировании наряду с повышением конкретности и определенности возрастает нормативность и в связи с этим абстрактность, всеобщность — то, что так или иначе относится к общественному правосознанию.
В-третьих, закономерной тенденцией развития социального регулирования является формирование относительно обособленных регулятивных средств и механизмов. Определяющая роль экономического базиса, собственности на всех этапах развития общества остается в конечном счете решающим фактором социального регулирования и неизменно присутствует во всех его проявлениях и разновидностях. В то же время, в том числе и в связи с особенностями развивающегося материального производства, а также политической и духовной жизни, политической власти и идеологии, неуклонно возрастают удельный вес и значение социального управления и отсюда — тех разновидностей регулирования, которые воплощаются в целенаправленной деятельности людей, их коллективов, общественных образований. А подобного рода целенаправленная деятельность (точнее, необходимость обеспечения, оснащения ее нужным инструментарием, придания ей качества стабильности и т.д.) и вызывает к жизни особые, внешне обособленные регулятивные средства и механизмы, которые, выражаясь прежде всего в социальных нормах, относятся к такому исходному элементу общества, как правосознание и правовая культура[42]. Эти процессы получают все большее развитие в связи с тем, что на определенном этапе значение самостоятельной и мощной силы приобретают власть и идеология, а также в связи с тем, что необходимо обеспечить глобальный процесс развития свободы в обществе, охраны и защиты автономной личности. В то же время нужно видеть, что указанные процессы противоречивы: на известной ступени обособленные регулятивные средства и механизмы, все более отчуждаясь от человека, могут стать самостоятельным и даже противостоящим людям фактором; здесь обнаруживается еще одна зависимость: объем и интенсивность внешне обособленных регуляторов обратно пропорционально степени развития в обществе начал саморегулирования.
продолжение
–PAGE_BREAK–