САНКТ – ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ФАКУЛЬТЕТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ Кафедра Североамериканских исследований Реферат на тему: Стратегия безопасности США в Юго-Восточной Азии Выполнил студент: Попов П. В. Санкт-Петербург, 2002 г. Волею исторических обстоятельств АТР стал также полигоном наиболее успешных испытаний американских
рецептов экономического возрождения. Воспринявшая их первой Япония добилась впечатляющих успехов, одновременно продемонстрировав всему миру эффективность политики строгой ориентации на союз с США. За Японией последовали Южная Корея и другие восточноазиатские “тигры”. Парадоксальным образом “экономическое чудо” сочеталось в этих странах с глубинным неприятием американских ценностей.
В условиях продолжавшегося американо-советского противоборства это обстоятельство, впрочем, не мешало США сохранять с большинством стран АТР очень тесные связи во всех областях, тем самым привнося в свою внешнюю политику еще больший прагматизм. Отношения США с союзниками, партнерами и друзьями в АТР постепенно складывались в систему сложной взаимозависимости, определявшейся, с одной стороны, американскими военно-политическими гарантиями безопасности этих стран,
с другой – широким торгово-экономическим обменом. Обе составляющие генерировали вполне реальные интересы, которые в сумме обусловливали растущую вовлеченность США в дела региона. Такие отношения, естественно, не были свободны от проблем и противоречий в сфере политики, экономики и общественных настроений. Завершение холодной войны поставило США перед вопросом о перспективах военных альянсов под их эгидой как в
Европе, так и в АТР. В обоих случаях США исходили из безусловной необходимости сохранения всего комплекса союзных связей в качестве ключевого элемента региональной стабильности. Некоторая противоестественность существования военных союзов без четко определенных противников (в частности, договор безопасности был в прошлом однозначно ориентирован на противодействие СССР) преодолевалась путем расширения сферы их применения и функций.
В Европе это без особых трудностей вылилось в операции НАТО в бывшей Югославии, в АТР – в совместную декларацию президента США Клинтона и премьер-министра Японии Р.Хасимото (от апреля 1996 г.), подтверждающую роль договора безопасности в поддержании мира и стабильности в АТР, а в сентябре 1997 г. – в совместный документ под названием “Основные направления сотрудничества США и
Японии в области обороны”. Таким образом, с уходом в прошлое биполярной схемы международных отношений именно в АТР внешняя политика США проходит едва ли не самое сложное испытание на адаптацию к новым условиям. В целом, однако, в АТР США, видимо, столкнутся с гораздо большими проблемами, чем в Европе. В отличие от последней, в АТР нет многосторонней союзной структуры типа НАТО. Вовлеченность США в обеспечение безопасности в этом регионе реализуется через двусторонние договоры
и соглашения с отдельными странами. При этом издавна муссируемые слухи о скором перерастании разрозненных двусторонних договоренностей в более или менее слитную оборонительную систему мало соответствуют реальному положению вещей. В конце концов даже ближайшие союзники США – Япония и Южная Корея – не готовы к военному сотрудничеству между собой. В Японии к тому же действуют конституционные ограничения на участие в системах коллективной безопасности.
Отношения с Китаем Как утверждалось в докладе Института национальных стратегических исследований США об основах внешней политики на 1999 год, основной задачей в отношении Китая является использовать “весь колоссальный арсенал экономических, политических и военных средств, чтобы убедить Пекин в том, что сотрудничество и дружеские отношения более соответствуют его интересам, нежели открытый конфликт”. Когда Китай окончательно в этом убедится,
США должны “научить” его строить сотрудничество на основе ценностей и норм, выработанных “ключевыми” державами (доклад о стратегии США на 1999 год). Доктрины поведения США в отношения Китая после Второй мировой войны развивались по принципу маятника – от “сдерживания” к “вовлечению. В этой дискуссии можно условно выделить три точки зрения. Первая предполагает всестороннее вовлечение Китая в международные отношения, торгово-экономическое
и финансовое сотрудничество без каких-либо ограничений или поправок, например, на его недемократическое внутреннее устройство. Сторонники этой точки зрения рассчитывают на кумулятивный результат такой политики: вовлеченный в международные отношения Китай постепенно научится играть по общим правилам, станет таким, как все. Противоположная точка зрения строится на предположении о том, что любое китайское руководство в прошлом, настоящем и будущем способно воспринимать только язык силы.
Соответственно, в отношении Китая, как страны, от которой исходит реальная и потенциальная угроза, должна проводиться политика превентивного сдерживания. Цели такой политики – “лишить Китай возможности внешнеполитических авантюр” и расшатать его “псевдомарксистский диктаторский режим”. Сторонники второй точки зрения полагают, что, встретив столь решительное противодействие,
Китай со временем будет вынужден принять общие правила поведения. Наконец, третья точка зрения представляет собой попытку синтеза двух первых. Она предполагает вовлечение Китая в международные отношения, особенно в экономический обмен, при одновременном сохранении готовности и возможности сдержать его гипотетические дестабилизационные действия. В 1990е годы вовлечение возобладало, и неудивительно – вряд ли приходится сомневаться в том, что до 2025
г. или даже раньше Китай достигнет статуса супердержавы. Следовательно, наилучшее, что могут предпринять США в этой связи, –“повязать” к тому времени Китай экономической зависимостью и международными договорами так, чтобы разрывать эти связи ему было бы себе дороже. Не все в Америке поддерживают эту стратегию. В частности, Джордж Буш-младший в своих предвыборных речах обещал строить с
Китаем никакое не “стратегическое партнерство”, а вовсе даже “стратегическое соперничество” (впрочем, нужно всегда помнить о том, что внешняя политика США не является чем-то единым и монолитным). С 1997 г благодаря двусторонним переговорам и деятельности Конференции по безопасности и сотрудничеству в Азиатско-Тихоокеанском регионе (CSCAP), в Китае появились сторонники новой концепции отношений с
США, которые напоминали бы теперешнее сотрудничество в сфере безопасности между Китаем и Россией. Китай подписал ряд международных соглашений, в частности, о нераспространении ядерного оружия, о всеобъемлющем запрете ядерных испытаний, конвенции по химическому и биологическому оружию и пр. Тем не менее, основой его политики по-прежнему остаются “вечные интересы Поднебесной” и отказ от каких-либо тесных двусторонних отношений и обязательств.
Кроме политических контактов, доктрина “вовлечения” предполагает максимальное расширение экономических связей между США и Китаем. Объемы американской торговли с Китаем весьма впечатляют. Так, за первые восемь месяцев ее общий объем составил, по данным американского Статистического Бюро (US Census Bureau), 59,745 млрд долларов, причем импорт китайских товаров превысил экспорт США в Китай на 42,5 млрд долларов. Это совсем немало, учитывая, что с
Японией, главным торговым партнером США, общий объем торговли с которой за тот же период составляет целых 121,8 млрд долларов, дефицит США равен 46,8 млрд. Китай активно поощряет иностранные инвестиции, и с каждым годом все новые американские компании открывают там свои филиалы. Прочные экономические отношения настолько важны для США, что Администрация Клинтона сохранила за Китаем режим наибольшего благоприятствования в торговле,
отмены которого требовал конгресс, ссылаясь на нарушения прав человека в Китае. Главный камень преткновения в отношениях Китая со всеми другими государствами – проблема Тайваня. США в соответствии с Шанхайским коммюнике 1972 г. и с решением 1979 г. об установлении дипломатических отношений между США и КНР, придерживаются принципа “одного Китая”, но в предельно широкой его трактовке, позволяющей сохранить тесные неформальные отношения с
Тайванем, включая фактические гарантии его военной безопасности. В целом США хотели бы получить от КНР обязательство о неприменении против Тайваня военной силы. По данным Министерства обороны США, к 2005 г. Народно-Освободительная Армия Китая будет обладать достаточными техническими средствами, чтобы нанести Тайваню мощный удар с воздуха, который разрушит оборонительные комплексы и экономическую
инфраструктуру острова. К тому времени Китай будет способен осуществить и высадку десанта, что сейчас ему еще не по силам. Самое интересное заключается в том, что вооруженные силы Тайваня к 2005 г. будут превосходить НОАК в качественном отношении по основным видам вооружений (Report to Congress). Китайские военные аналитики разработали ряд сценариев того, как будет развиваться ситуация вокруг острова. По крайней мере, в одном случае сценарий заканчивается международным кризисом и военным
вмешательством США. Естественно, что пересмотр “Основных направлений”, расширение и перевооружение Сил Самообороны и развитие японской системы ПРО заставляют Китай насторожиться. Ведь известно, что Тайвань тоже рассматривает вопрос о присоединении к системе ПРО в регионе. В тайваньском вопросе до недавних пор администрация США вела себя очень корректно. В июле 1999 г например, администрация президента резко отреагировала
на попытки Ли Дэнхуэя объявить отношения острова с материковым Китаем “особыми отношениями между двумя государствами”. В сентябре представитель США на Генеральной Ассамблее ООН впервые высказался против принятия Тайваня в эту организацию. Создается впечатление, что в отношении Китая США придерживаются тактики кнута и пряника, точнее, ласково
тянут Китай в “международное сообщество”, но периодически (путем, например, бомбежки посольства) намекают, что будет, если он вдруг заартачится. Конечно, Китаю не удастся вытеснить США из региона, но зато потеснить – запросто. США, в отличие от политики “вовлечения” в экономических и дипломатических делах, в военном отношении применяет к Китаю тактику сдерживания. Ключевым звеном ее является расширение американо-японского военного сотрудничества
и создание в Японии системы ПРО. В будущем ситуация грозит измениться к худшему, если (когда) Китай станет настолько сильным государством, чтобы оспаривать у США доминирование в Восточной Азии. Отношения с Японией Япония остается ключевым союзником и торгово-экономическим партнером США в Азиатско-тихоокеанском регионе. Сегодня американо-японские отношения опираются на поддержку большинства
населения в обеих странах. Некогда модные в США нападки на Японию, якобы пользовавшуюся “бесплатным проездом” в вопросах обеспечения собственной безопасности, в основном ушли в прошлое. В самой же Японии выступления против военного союза с США остались уделом ультралевых и отчасти ультраправых маргиналов. Получившее в последние годы широкое распространение на острове
Окинава и в других районах дислокации американских военнослужащих движение против американских военных баз, разумеется, несет в себе сильный антиамериканский заряд. Характерно, однако, что участники движения за редким исключением, не требуют выхода Японии из договора безопасности с США. 19 января 1960 г. Япония и США подписали Договор о сотрудничестве и безопасности, который стал в дальнейшем основой для
оборонительной политики альянса на Тихом океане, а стратегия и тактика американо-японского альянса определялись “Основными направлениями оборонительного сотрудничества между Японией и США” 1978 года. После визита президента США Б. Клинтона в Японию в 1996 г. “Направления” были пересмотрены. Новую, исправленную и дополненную, версию японский парламент утвердил 23 сентября 1997 г.
Таким образом, вовлеченность США в обеспечение безопасности в этом регионе реализуется через двусторонние договоры и соглашения с отдельными странами. Главным и пока единственным “пилотным проектом” является как раз расширение географической сферы военно-политического сотрудничества с Японией. Список районов, откуда может исходить гипотетическая угроза безопасности Японии, достаточно очевиден – Корейский полуостров, зона
Тайваня, ЮВА. Проблема, однако, в том, что соседние с Японией страны – Южная Корея применительно к Корейскому полуострову и КНР применительно к зоне Тайваня – категорически не приемлют ее участия в мерах как по поддержанию стабильности, так и по урегулированию гипотетического кризиса. Следует также сказать, что существующая в Японии система принятия решений в области обороны крайне затрудняет ее оперативное подключение к действиям
США в случае возникновения кризиса и практически исключает участие в каких-либо превентивных мероприятиях. Одним словом, значение Японии как военного союзника ограничивается для США такими традиционными аспектами, как финансирование американских военных объектов на японской территории (в 1997 г. оно составило 2,3 млрд. долл.), обмен разведывательной информацией, политическое сотрудничество. Участие же сил самообороны Японии в военных действиях или даже в гуманитарных операциях за пределами
японской территории по-прежнему весьма проблематично. Все эти особенности существенно осложняют политику США в отношении Японии, хотя мало влияют на сложившийся консенсус по вопросу о ее фактической безальтернативности. На фоне продолжающейся в Вашингтоне оживленной дискуссии о направлениях внешнеполитического курса в отношении России, Китая, Ближнего и Среднего Востока его японское направление выглядит как своего рода
тихая гавань, где мирно соседствуют самые разные взгляды и группы влияния. Те, кто призывает к бдительности в отношении Китая или России, видят в Японии неизменный форпост американского влияния в АТР, сотрудничество с ней должно углубляться в том числе и на случай возникновения в регионе непредвиденных чрезвычайных ситуаций. Сторонники сближения с Китаем, в свою очередь, также не ставят под сомнение необходимость
наращивания сотрудничества с Японией отчасти в целях усиления американских позиций в Китае, отчасти для сохранения самой Японии в орбите США. Немало американских политиков продолжают относиться к Японии с настороженностью, не исключают ее эвентуальный поворот к политике, угрожающей интересам США. Для них сотрудничество с Японией в его нынешнем виде – это прежде всего инструмент контроля над
ней, средство сдерживания неприемлемых тенденций в ее политике. Деловые круги США вряд ли испытывают полное удовлетворение состоянием торгово-экономического сотрудничества с Японией, а также некоторыми ее действиями в кризисных для мировой экономики ситуациях. В свою очередь, администрация США озабочена и определенной “неразборчивостью” Японии, поддерживающей, например, экономические связи с
Мьянмой и другими странами-париями. Военно-политический союз с Японией дает США очевидные рычаги влияия на нее и в этом качестве представляется американцам необходимым. И, наконец, неизменная американская политика в отношении Японии “подпитывается” целым комплексом психологических и политических обстоятельств, среди которых привязанность, в том числе и инерционная, к старому другу и союзнику, а также наличие в
США разветвленного и влиятельного японского лобби. Что касается самой Японии, то для нее тесные отношения с США очень важны, она комфортно чувствует себя в положении младшего партнера США, испытывая своеобразное чувство “защищенности”. Весьма характерно, что завершение холодной войны, приведшее к исчезновению явной угрозы безопасности
Японии, побудило японское руководство не к размышлениям относительно целесообразности союза с США, а к стремлению незамедлительно подтвердить его необходимость и жизнеспособность. Строго говоря, причины японской озабоченности достаточно очевидны, дважды в истории (в 1918 и 1945 гг.) США приходили к выводу о том, что коренное изменение международной обстановки к лучшему позволяет им дистанцироваться от проблем безопасности в отдаленных регионах.
Роспуск СССР не породил в США подобных настроений, но безусловно создал в АТР принципиально новое соотношение военных и невоенных проблем, при явном преобладании последних. С другой стороны, диффузия сил и интересов была и диффузией угроз безопасности для тех стран, которые, подобно Японии, для ее обеспечения полагались больше на союзные отношения с великими военными державами, чем на собственные усилия. Военный бюджет Японии уступает по своим размерам только американскому, военный
же потенциал Японии остается в лучшем случае на уровне турецкого. По самым приблизительным оценкам, переход к обеспечению безопасности собственными силами потребовал бы от Японии увеличить свои оборонные расходы как минимум в два раза и пересмотреть конституцию и, кроме того, вызвал бы трудно предсказуемую в деталях, но безусловно отрицательную реакцию соседних стран. Иными словами, ликвидация союза с США означала бы для
Японии коренную ломку основ внешней и внутренней политики. К этому Япония, как страна давно и успешно тяготеющая к статус-кво, не готова. Отсюда и стремление укрепить союз с США, приняв и одобрив те предложения по его модернизации, которые внесут американцы. Проблема лишь в том, что обязательства, взятые на себя Японией в соответствии с новыми “Основными направлениями сотрудничества в области обороны”, вряд ли
выдержат проверку в случае возникновения реального кризиса в Корее или вокруг Тайваня. Другой важной составляющей американо-японских отношений является торгово-экономический обмен. В традиционных категориях он характеризуется непреходящей конфликтностью: Япония является вторым после Канады торговым партнером США, двусторонний товарооборот достиг в 1997 г. 187,2 млрд. долл а дефицит
США в торговле с Японией – 56,1 млрд. долл. Нельзя вместе с тем не признать, что размеры товарооборота отражают реальный уровень взаимопроникновения и взаимозависимости экономик двух стран, а внешнеторговый дефицит США носит во многом объективный характер. Только за период с 1993 по 1998 г. США подписали с Японией 23 соглашения, призванные облегчить американским товарам доступ на японский рынок, однако дефицит в торговле с ней не сократился, а вырос.
Объясняется это не столько сохранением многообразных барьеров, ограничивающих доступ на японский рынок, сколько сложившейся в Японии моделью индивидуального потребления, по существу прямо противоположной американской. Кроме того, с учетом правил ВТО, США практически уже исчерпали возможность ограничивать наплыв японских товаров на свой внутренний рынок. В таких условиях именно тесное военно-политическое сотрудничество с Японией позволяет США оказывать на нее максимально сильное воздействие в вопросах экономики.
Воздействие это сегодня уже далеко не абсолютно, нередко наталкивается на жесткий отпор японцев, но тем не менее достаточно эффективно. США и Корейский полуостров Расстановка сил и динамика событий на Корейском полуострове уже давно сделали его катализатором деидеологизации американской внешней политики. Причина в том, что здесь всегда хватало проблем, требовавших не столько концептуального планирования, сколько оперативного реагирования.
В итоге по иронии обстоятельств в своей политике в отношении запредельно социалистического режима в КНДР США, как и прежде, руководствуются отнюдь не идеологическими соображениями. Главная проблема Корейского полуострова – необходимость постоянного управления межкорейским конфликтом. Не будет большим преувеличением сказать, что даже сама идея управления неразрешимым конфликтом как цель политики была впервые апробирована именно на межкорейской фактуре.
С началом советско-китайской конфронтации, по отношению к которой КНДР старалась соблюдать условный нейтралитет, США по существу перестали рассматривать ее в качестве последовательного и послушного союзника любой из конфликтующих сторон. На первый взгляд это не привело к изменениям американской политики: она была по-прежнему нацелена на предотвращение коммунистической агрессии с севера.
Однако сама эта гипотетическая агрессия начала восприниматься уже не как функция советского экспансионизма и угроза геополитического прорыва коммунизма, а как локальный конфликт с трудно прогнозируемыми последствиями. Постепенно идейные соображения борьбы с коммунизмом отошли в политике США на задний план. На передний же – вышли практические меры по сдерживанию КНДР. Американо-китайское сближение, а много позже нормализация советско-южнокорейских отношений, отдалившая
КНДР от СССР и соответственно приблизившая к Китаю, в какой-то мере возродили для США значение контактов с последним по корейской проблематике. Временами американцы за неимением иных способов возлагали на эти контакты немалые надежды в плане воздействия на КНДР. Однако цели воздействия были всегда предельно конкретны и сугубо деидеологизированы. В целом нельзя не признать, что на Корейском полуострове, как ни в каком другом районе мира, политика
США вносила реальный вклад в обеспечение стабильности, пропорциональный угрозе, исходившей от КНДР. Северокорейские коммандос штурмовали президентский дворец в Сеуле, планировали и осуществляли акции по физическому устранению государственного руководства Южной Кореи, взрывали пассажирские самолеты, осуществляли другие диверсионные акции по существу на плановой основе. В приграничных с Южной Кореей районах вооруженные силы
КНДР сосредоточили огромное количество артиллерийских систем, в зоне поражения которых находится Сеул. В таких условиях не приходится сомневаться в том, что именно военное присутствие США в Южной Корее, а в более широком плане американо-южнокорейское военно-политическое сотрудничество сыграло решающую роль в предотвращении новой войны на Корейском полуострове, хотя одновременно и способствовало своеобразной консервации высокого уровня напряженности.
В 90-е годы американская политика на Корейском полуострове получила новые объекты приложения. Лишившись экономической помощи СССР и в значительной мере Китая, КНДР начала быстро приходить в упадок. Повысилась вероятность апокалиптических сценариев как полного коллапса северокорейского режима, так и его крупномасштабных авантюристических действий в преддверии неминуемого коллапса. Сценарии эти пока не материализовались, однако политика
КНДР действительно приобрела объективно более опасный, чем прежде, характер. Пхеньян явно вознамерился создать собственное ядерное оружие, объявив в 1993 г. о выходе из договора о его нераспространении и развернув широкую программу соответствующих исследований. КНДР также отказалась присоединиться к конвенции о запрещении и уничтожении химического оружия. Первая реакция США была традиционной: КНДР пригрозили экономическими санкциями.
Вскоре, однако, в том числе и под влиянием России и КНР, США пришли к выводу о неэффективности санкций в отношении страны, и так живущей в практической изоляции от внешнего мира. Сыграло свою роль и то обстоятельство, что, нагнетая напряженность в отношениях с МАГАТЭ и бойкотируя диалог с РК, северокорейцы всячески подчеркивали свое желание вести дела напрямую с США. Такие настроения в Пхеньяне не могли не импонировать американцам.
В октябре 1994 г. США подписали с КНДР рамочное соглашение, в соответствии с которым КНДР приостановила свой выход из договора о нераспространении, заморозила ядерную программу и возобновила прием инспекций МАГАТЭ, а США обязались соорудить в КНДР АЭС с реакторами на легкой воде, исключающими использование отработанного топлива для производства ядерного оружия, за счет средств международного консорциума, а на весь период строительства
АЭС гарантировали поставки мазута и других энергоносителей в кредит для компенсации потерь от замораживания ядерной программы. Рамочное соглашение оставалось до недавнего времени главным рычагом американского воздействия на КНДР. Сам же факт решения США его заключить позволяет, как представляется, сделать некоторые выводы об особенностях американской внешней политики на новом этапе. Еще одним объектом политики США на Корейском полуострове являются переговоры о замене соглашения о
перемирии в Корее от 1953 г. новой системой поддержания мира и стабильности. В феврале 1996 г. КНДР выступила с предложением о заключении с США двустороннего “временного соглашения”, которое затем открыло бы дорогу к полномасштабному мирному договору между КНДР и США. В ответ на это в апреле 1996 г. США и РК предложили начать переговоры по формуле “два плюс два” с участием
РК, КНДР, США и КНР с целью создания новой системы поддержания мира на полуострове. Ценой больших усилий США удалось уговорить КНДР принять это предложение. Два раунда четырехсторонних переговоров состоялись в декабре 1997 г. и в марте 1998 г но не принесли пока ощутимых результатов. Вообще говоря, перспективы этих переговоров достаточно туманны. Официально США исходят из того, что в основе новой системы поддержания мира должна лежать договоренность
между РК и КНДР. Между тем, КНДР по-прежнему настаивает на прямой договоренности с США. Четырехсторонний формат переговоров способен сглаживать это противоречие только до тех пор, пока не придет время окончательных решений. Когда это случится, США все равно придется выбирать из двух взаимоисключающих вариантов. Чувствуется, что США в принципе были бы готовы и к единоличной договоренности с
КНДР, но не решаются “обидеть” своего союзника Республику Корея, для которой такой исход был бы сопряжен с абсолютной потерей лица. Неясен также и механизм замены соглашения о перемирии. Коль скоро это соглашение было заключено от имени ООН, гипотетическая новая система поддержания мира, очевидно, должна быть утверждена
Советом Безопасности ООН. Как это сделать, если четырехсторонние переговоры явно не учитывают интересов России, обладающей в СБ ООН правом вето, – еще один большой вопрос. В целом очевидно, что США исподволь готовятся к объединению Кореи и пытаются исключить его достаточно вероятные взрывоопасные сценарии. С другой стороны, когда и если объединение произойдет, на
Корейском полуострове возникнет принципиально новая ситуация, а РК, получившая новое для нее бремя абсорбции севера, должна будет приступить к коренной переоценке своих стратегических приоритетов, возможностей и самих общественных основ. Как это повлияет на позиции США, в частности на легитимность их военного присутствия на полуострове, пока неясно. Таким образом, характерной особенностью современной обстановки в
АТР является высокая динамика политических и экономических процессов, формирующих устойчивую тенденцию к преобразованию региона в важнейший центр мировой политики и экономики, сопоставимый с евроатлантическим. Доминантой, определяющей характер ситуации в регионе, является ориентированность большинства государств на широкомасштабные экономические реформы и наличие реальных предпосылок для их осуществления. В этой связи, страны, выпадающие из общерегиональной тенденции стабильного и достаточно быстрого экономического
развития, объективно находятся в менее выгодных условиях для полноценного включения в процесс тихоокеанского сотрудничества, в том числе в сфере формирования структур военной безопасности. Развитие военно-стратегической ситуации в Азиатско-тихоокеанском регионе по многим параметрам сильно отличается от происходящего на евроатлантическом направлении. Это связано с практическим оформлением в АТР нескольких центров силы, отсутствием аналогичных европейским
переговорных механизмов, мер доверия и т.п. Более того, в политическом сознании большинства азиатских государств не без основания доминирует мнение о несоответствии накопленного в Европе опыта специфике и реалиям современных международных отношений в Азии и на Тихом океане. Это обусловило сдержанное отношение к формированию системы безопасности по типу ОБСЕ и к разоружению как ключевому элементу доверия и военной разрядки.
Этот подход связан и с весьма различающимися представлениями отдельных стран региона об источниках угроз, наличием неразрешенных конфликтов и территориальных споров, крайней неравномерностью социально-экономического развития стран этого района мира. Отсутствие со времен “холодной войны” каких-либо стабильных многосторонних механизмов внутрирегионального обсуждения военных проблем не способствует уменьшению степени взаимного недоверия и подозрительности.
В этой связи как позитивный можно оценить накопленный наиболее мощными в военном отношении странами региона практический опыт мер, в том числе односторонних, по сокращению военной опасности, включающих, в частности, и сокращение вооруженных сил и вооружений. Важный положительный пример с точки зрения снижения конфронтационности и создания климата доверия представлял собой процесс демилитаризации советско-китайской границы, вплоть до полной нормализации двусторонних
отношений в 1989 году, осуществлявшейся на основе предварительно не увязываемых с другими проблемами крупномасштабных односторонних мер по отводу воинских частей вглубь территории и их радикальному сокращению. Тихоокеанская политика администрации США в начале 90-х годов (“стратегическая директива на 90-е годы”) также предусматривала очевидные односторонние сокращения количественного уровня вооруженных сил. Отсутствие жесткой структуры, фрагментарность военного противостояния в
АТР после распада квазиальянсов последних двух десятилетий лишают смысла подсчет комплексного баланса сил. В большинстве случаев необходимость подобного анализа связана с развитием событий в конкретных “горячих точках” региона, а также в зонах устойчивой конфронтации (Север-Юг Кореи, Тайваньский пролив и др.). Несмотря на некоторые сокращения с американской стороны, военный потенциал США остается фактически ведущим в регионе.
К тому же следует отметить, что система безопасности в АТР, по крайне мере в последние два десятилетия, не сводилась лишь к противостоянию двух великих держав. А сегодня на нее постоянное и весьма ощутимое влияние оказывают китайский и японский (и даже индийский) факторы. В последние же годы их значимость заметно возросла, причем настолько, что вполне допустимо говорить о самостоятельной геополитической роли в регионе
Японии или Китая. Упомянутая тенденция количественного сокращения американского присутствия в регионе тем не менее вовсе не является свидетельством уменьшения роли США в поддержании системы региональной безопасности. Они лишь весьма оперативно провели “переадресовку” своего военного присутствия в АТР. Мотивировкой его значительного сохранения является необходимость предотвращения возникновения кризисных
ситуаций, защита международных морских коммуникаций. При этом учитывается, что размыв прежних союзнических структур при снижении интенсивности противостояния может вести к возникновению новых региональных лидеров (прежде всего уже упоминавшихся Китая, резко активизировавшего модернизацию вооруженных сил в начале 90-х годов, Японии и Индии, а также усиливающих военное сотрудничество стран
АСЕАН). Подобные оценки формируются на основе анализа двух противоположных подходов к американскому военному присутствию в регионе. С одной стороны, сохраняется позитивная оценка его стабилизирующей роли в глазах весьма значительной группы государств АТР, которые использовали и используют военное присутствие США в регионе для обеспечения высоких темпов экономического развития и формирования достаточно устойчивой интеграционной модели. Боязнь радикальных сдвигов в региональной обстановке побуждает их выступать за
сохранение американского присутствия. Приложение Договоры США в области безопасности со странами АТР СОТРУДНИЧЕСТВО МЕЖДУ США И ЯПОНИЕЙ В ОБЛАСТИ БЕЗОПАСНОСТИ Американо-японский договор о взаимном сотрудничестве и безопасности вошел в си¬лу 23 июня 1960 г. Согласно условиям это¬го договора в Японии развернута авианос¬ная группа, Третья экспедиционная группа морской пехоты,
Пятое соединение ВВС США и отдельные подразделения Первого армейского корпуса. После окончания аме¬риканской оккупации в 1952 г. численность вооруженных сил США в Японии сократи¬лась с 260 тыс. до менее чем 50 тыс. чело¬век. Более половины этих сил развернуто на Окинаве. В соответствии с Принципами поддержки страны пребывания Япония ежегодно выделяет 4 млрд. долларов на покрытие расходов
по содержанию этих сил. Японские силы самообороны постепенно наращивают свой потенциал и несут основную ответственность по обеспечению национальной безопасности с применением обычных вооружений. Задача сил самообороны (которую США поддерживают) – обеспечивать защиту территории Японии, ее территориальных вод и воздушного пространства, а также морских путей сообщения на расстоянии до одной тысячи морских миль. Придерживаясь своего политического курса,
Япония отказалась от ядерных вооружений и запретила продажу оружия и военной техники за границу. 1996 г. Президент и премьер-министр Хасимото приняли совместную декларацию по вопросам безопасности, в которой были от¬мечены достижения двустороннего сотруд¬ничества в деле обеспечения мира и ста¬бильности во всех странах Азиатско-тихоо¬кеанского региона. В сентябре 1997 г. Со¬единенные Штаты и Япония одобрили новые принципы американо-японского оборонного сотрудничества.
Эти новые принципы будут содействовать более тесному взаимодейст¬вию в таких областях, как материально-техническое обеспечение и поисково-спаса¬тельные операции в случае стихийных бед¬ствий. АМЕРИКАНО-КОРЕЙСКОЕ ОБОРОННОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО Соединенные Штаты обязались поддержи¬вать мир и стабильность на Корейском по¬луострове и в соответствии с американо-корейским договором о взаимной обороне 1954 г. взяли
на себя обязательство оказы¬вать поддержку Республике Корея по отра¬жению угрозы в случае внешней агрессии. В поддержку этого обязательства в настоя¬щее время в Южной Корее дислоцировано 37 тыс. военнослужащих США, включая Вторую пехотную дивизию сухопутных войск и несколько тактических эскадрилий
ВВС США. В 1978 г. было сформировано объединенное командование вооруженных сил для координации действии .этих подраз¬делений и 650-тысячной армии южнокорей¬ских вооруженных сил. Генерал Джон Тилелли, который выполняет также обязан¬ности главнокомандующего командования ООН, в состав которого входит 16 стран, и американских вооруженных сил в Корее, осуществляет руководство Объединенным командованием вооруженных сил (ОКВС).
По мере того, как Соединенные Штаты пе¬реходят от руководящей к вспомогательной роли в обороне Республики Корея, меняют¬ся отдельные аспекты в сфере обеспечения ее безопасности. Южная Корея согласилась оплачивать большую часть затрат, связан¬ных с пребыванием американских воору¬женных сил в Корее, а также произвести структурные изменения в ОКВС. 1 декабря 1994 г. полномочия по контролю за дейст¬виями в мирное время всех южнокорейских боевых
подразделений, которые в то время подчинялись США. были переданы вооруженным силам Республики Корея. В послевоенный период между правительст¬вами Северной и Южной Кореи отмечались периоды напряженности, хотя в конце 80-х и начале 90-х гг. прилагались определенные усилия, чтобы начать диалог между Север¬ной и Южной Кореей и установить более стабильные взаимоотношения.
Соединенные Штаты считают, что вопрос о мире и безо¬пасности на Корейском полуострове – это вопрос, который должны решать прежде всего сами корейцы. Если обе стороны по¬желают, то Соединенные Штаты готовы оказывать поддержку в этом процессе. В апреле 1996 г. Президент Клинтон и Пре¬зидент Республики Корея Ким Ен Сам выдвинули предложение о проведении четы¬рехсторонних переговоров (США.
Республи¬ка Корея, Народно-демократическая Рес¬публика Корея и Китай), цель которых -выработать надежный механизм по обеспе¬чению мира на полуострове, который бы за¬менил Соглашение о прекращении военных действий от 1953 г. В декабре 1997 г. в Женеве состоялась первая пленарная сессия участников этих переговоров, а второе засе¬дание -16 мар¬та 1998 г. АМЕРИКАНО-ФИЛИППИНСКОЕ
ОБОРОННОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В соответствии с Соглашением о военных баз, достигнутым в 1947 г Соединенные Штаты эксплуатировали до ноября 1992 г. крупные военные объекты на авиабазе Кларк и на военно-морской базе в Сьюбик Бэй, а также небольшие вспомогательные объекты на Филиппинах. В августе 1991 г. в результате переговоров между двумя странами было достигнуто соглашение о проекте договора, предусматривающего эксплуатацию
Соединенными Штатами воен¬но-морской базы Сьюбик Бэй сроком на де¬сять лет. В этот проект договора не была включена авиабаза Кларк, которая была настолько сильно разрушена в результате из¬вержения вулкана Пинатубо в 1991 г что Соединенные Штаты решили покинуть ее. 16 сентября 1991 г. Сенат Республики Фи¬липпины отверг Договор о военных базах и, несмотря на последующие усилия спасти ситуацию,
стороны так и не смогли прийти к соглашению. В результате этого 6 декаб¬ря 1991 г. филиппинское правительство проинформировало Соединенные Штаты, что у них остается один год до полного вы¬вода войск. Вывод войск прошел гладко и был завершен с опережением срока, когда последние подразделения вооруженных сил США покинули Филиппины 24 ноября 1992 г. После вывода войск правительство Соеди¬ненных Штатов передало Филиппинам иму¬щество стоимостью более 1,3 млрд. долла¬ров, включая аэропорт
и судоремонтную базу. Сформированные филиппинским правительством ведомства преобразуют в на¬стоящее время бывшие военные базы в гражданские объекты по модели базы в Сьюбик Бэй. Стороны продолжают обсуж¬дать соглашение о вооруженных силах пос¬ле ликвидации баз. После того как США покинули военно-мор¬ские базы, взаимоотношения между США и Филиппинами углубились и расширились, при этом основное внимание стало уделяться развитию экономических
и торговых связей, не умаляя при этом значения фак¬тора безопасности. Политическая стабильность на самих Филиппинах вызвала увели¬чение американских капиталовложений в эту страну, тогда как тесные связи в облас¬ти обеспечения безопасности строятся на основе американо-филиппинского договора о взаимной безопасности. АМЕРИКАНО-ТАИЛАНДСКОЕ ВОЕННОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО Соединенные Штаты и Таиланд входят в со¬став участников
Манильского пакта 1954 г. бывшей Организации договора Юго-Восточ¬ной Азии (СЕАТО). Статья IV(1) предусмат¬ривает, что в случае вооруженного нападения в регионе, которым подпадает под действие этого договора (куда входит и Таиланд), все члены организации «будут действовать по отражению общей угрозы в соответствии со своими конституционными принципами». Несмотря на распад СЕАТО в 1977 г
Манильский пакт остается в силе и наряду с коммюнике Танаты-Раска 1962 г. составляет основу обязательств США по обеспечению безопасности Таиланда. Таи¬ланд остается ключевым военным союзни¬ком США в Азии, наряду с Австралией, Японией. Южной Кореей и Филиппинами. АМЕРИКАНО-АВСТРАЛИЙСКОЕ ВОЕННОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО
В соответствии с договором 1951 г. в об¬ласти обороны между Австралией, Новой Зеландией и Соединенными Штатами (АНЗЮС), стороны признают, что воору¬женное нападение в Тихоокеанском регионе против любой из сторон будет представлять угрозу миру и безопасности других сторон. Положения договора обязывают стороны проводить консультации в случае угрозы, а в случае нападения отражать общую опас¬ность в соответствии со своими конституци¬онными принципами.
Все три страны обяза¬лись также поддерживать и наращивать как военные потенциалы каждой страны, так и коллективный потенциал в целях отражения любого нападения. В 1985 г. характер альянса АНЗЮС не¬сколько изменился после того, как прави¬тельство Новой Зеландии отказало в досту¬пе в свои порты боевым кораблям амери¬канских ВМС с ядерным оснащением. Поскольку упорные усилия по разрешению этой проблемы оказались безуспешными,
в августе 1986 г. Соединенные Штаты приос¬тановили действие своих обязательств в АНЗЮС по отношению к Новой Зеландии. Положения договора АНЗЮС об оборон¬ном сотрудничестве между США и Австра¬лией остаются в силе. Министры обороны одной или обеих стран часто участвуют в ежегодных встречах на уровне министров, в дополнение к регулярным консультациям, проводимым между главкомом
США на Тихом океане и командующим силами обо¬роны Австралии. Кроме того, на более низ¬ком уровне проводятся консультации граж¬данских и военных лиц между двумя прави¬тельствами. Соединенные Штаты будут при¬ветствовать пересмотр Новой Зеландией своего законодательства, что позволит ей вновь примкнуть к организации АНЗЮС. ЗАКОН О ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ С ТАЙВАНЕМ И ТРИ СОВМЕСТНЫХ
КОММЮНИКЕ С КИТАЕМ В совместном коммюнике между Соединен¬ными Штатами и Китаем, которое было подписано 28 февраля 1972 г. после завер¬шения исторического визита Президента Ри¬чарда Никсона в Китай, обе страны отмети¬ли глубокие различия в их общественном строе и внешней политике и договорились, что перечисленные ниже принципы будут лежать в основе их взаимоотношений: ува¬жение суверенитета и территориальной це¬лостности всех стран; отсутствие агрессив¬ных намерений
по отношению к другим го¬сударствам; невмешательство во внутренние дела других стран; равенство и взаимовы¬годное сотрудничество и мирное сосущест¬вование. 1 января 1979 г. Соединенные Штаты изме¬нили свою дипломатическую позицию. В со¬вместном коммюнике Соединенных Штатов и Китайской Народной Республики, где го¬ворилось об этом изменении,
Соединенные Штаты признали правительство Китайской Народной Республики как единственное за¬конное правительство Китая и одобрили по¬зицию Китая, что существует только один Китай, и что Тайвань входит в состав Ки¬тая. В совместном коммюнике также кон¬статировалось, что в этом контексте народ Соединенных Штатов будет поддерживать культурные, торговые и другие неофициаль¬ные отношения
с народом Тайваня. 10 апреля 1979 г. Президент Картер подпи¬сал закон о взаимоотношениях с Тайванем, в соответствии с которым было создано американское ведомство для поддержания неофициальных отношений с Тайванем. Тор¬говые, культурные и другие взаимосвязи США с народом Тайваня поддерживаются через Американский институт Тайваня, ко¬торый представляет собой частную неком¬мерческую корпорацию.
Американский ин¬ститут Тайваня уполномочен выдавать ви¬зы, принимать заявки на оформление паспортов, оказывать помощь американ¬ским гражданам и содействовать торговым и деловым интересам США на Тайване. Власти Тайваня создали у себя аналогичную организацию, которая называется Тайбэйское экономическое и культурное пред¬ставительство. После признания единого Китая Соединен¬ные Штаты приостановили действие своего договора о взаимной
обороне с Тайванем, но продолжили продажу военной техники и вооружений Тайваню, соблюдая как закон о взаимоотношениях с Тайванем, так и со¬вместное американо-китайское коммюнике 1982 г. Закон о взаимоотношениях с Тайва¬нем требует от США предоставлять Тайва¬ню такое военное имущество и военные ус¬луги и в таких количествах, которые могут быть необходимы для того, чтобы Тайвань мог поддерживать достаточный потенциал самообороны.
В коммюнике 1982 г. Соединённые Штаты указали, что они не стремятся придерживаться долгосрочном политики продажи вооружений Тайваню; что постав¬ки вооружений из США не будут превы¬шать ни в количественном, ни в качествен¬ном отношении уровень поставок за послед¬ние несколько лет; что Соединенные Штаты планируют постепенно сократить объем продаж вооружений и военной техники Тай¬ваню. В коммюнике 1982 г. Китай вновь констатировал свое стремление к мирному решению тайваньской
проблемы. Представители шести последующих амери¬канских администраций признали, что под¬держание дипломатических отношений с Китаем отвечает долгосрочным интересам Соединенных Штатов Америки; однако под¬держание прочных неофициальных отноше¬ний с Тайванем также входит в интересы США. Соединенные Штаты будут и в буду¬щем поддерживать эту политику, посколь¬ку она имеет большое значение для сохра¬нения позиций
США в мире и сохранения мира и стабильности в Азии. ГРУППА МАТЕРИАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ В ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ ТИХОГО ОКЕАНА Сингапур предоставил вооруженным силам США возможность использовать свои воен¬ные объекты; американское подразделение материально-технического обеспечения COMLOG WESTPAC, которое обслуживает вооруженные силы
США, развернутые в Азиатско-тихоокеанском регионе, дислоци¬руется в Сингапуре. COMLOG WESTPAC осуществляет материально-техническое обеспечение и снабжение кораблей Седьмо¬го флота, дислоцированных в западной час¬ти Тихого океана. В его задачу входит ад¬министративный контроль и обслуживание судов материально-технического обеспече¬ния, приданных в распоряжение Седьмого флота.
COMLOG WESTPAC также координирует реализацию программ двусторонних учений, проводимых главнокомандующим Тихоокеанского флота в Юго-Восточной Азиии. РАМОЧНОЕ СОГЛАШЕНИЕ С СЕВЕРНОЙ КОРЕЕЙ Соединенные Штаты Америки и Народно-демократическая Республика Корея начали двусторонние переговоры весной 1993 г которые закончились подписанием Рамочно¬го соглашения 21 октября 1994 г. в
Жене¬ве. Согласно этому Рамочному соглаше¬нию, Северная Корея обязуется заморозить свои программы разработки реакторов с графитовым замедлителем, которые могут использоваться для производства оружей¬ного плутония. В свою очередь Северная Корея получит альтернативные источники энергии, первоначально в форме мазута, а позже в виде двух легководных реакторов, не производящих продукты, которые могут способствовать распространению
ядерного оружия. Соглашение также предусматрива¬ет постепенное дальнейшее улучшение отно¬шений между Соединенными Штатами и Се¬верной Кореей и обязывает Северную Ко¬рею начать диалог с Южной Кореей. Через несколько недель после подписания Рамоч¬ного соглашения президент Ким Ен Сам не¬сколько ослабил ограничения для тех юж¬нокорейских фирм, которые стремятся на¬ладить деловые отношения с Севером.
И хотя Северная Корея продолжает отказы¬ваться от официальных контактов, предла¬гаемых Югом, происходит постепенное рас¬ширение экономических контактов между ними. АССОЦИАЦИЯ СТРАН ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ (АСЕАН) В 1967 г. Индонезия, Малайзия, Филиппи¬ны. Сингапур. Таиланд и существовавший в то время Южный Вьетнам создали Ассо¬циацию стран Юго-Восточной
Азии (АСЕАН) для расширения политического и экономического сотрудничества. В Балийском договоре, который главы государств АСЕАН подписали в 1976 г. на острове Бали, Индонезия, и который считается основополагаюшим документом АСЕАН, сфор¬мулированы принципы обеспечения мира и сотрудничества, которым следуют страны АСЕАН. Бруней присоединился к АСЕАН в 1984 г. вскоре после получения независи¬мости от
Великобритании, а Вьетнам при¬мкнул к АСЕАН в 1995 г. и стал ее седь¬мой страной-участницей. Лаос и Бирма ста¬ли полноправными членами АСЕАН в июле 1997 г когда эта организация отмечала 30-ую годовщину со дня своего основания. И хотя планировалось, что Камбоджа тогда же присоединится к этой организации, ее прием был отложен в связи с недавними беспорядками в стране. АСЕАН в целом имеет гораздо больший вес в области торговли, политики и оборо¬ны в
Азиатско-тихоокеанском регионе, чем каждая страна в отдельности. Успех АСЕАН в большой степени основан на том, что она широко использует консультации, выработку общего подхода и взаимное со¬трудничество. РЕГИОНАЛЬНЫЙ ФОРУМ АСЕАН И КОНФЕРЕНЦИЯ ПОСЛЕ МИНИСТЕРСКОЙ ВСТРЕЧИ Начиная с 1977 года. АСЕАН установила партнерские взаимоотношения с другими странами, которые проявляют интерес к этому
региону, включая Соединенные Шта¬ты. В 1993 г. АСЕАН стала инициатором создания Регионального форума АСЕАН, в состав которого вошли партнеры по диало¬гу и некоторые другие страны. На встрече министров по инаугурации Регионального форума АСЕАН, которая состоялась 25 июля 1994 г. в Бангкоке, Таиланд, для об¬суждения проблем региональной безопас¬ности собрались министры иностранных дел из всех
стран-участниц АСЕАН, а также Австралии. Канады. Китая. Японии, Лаоса, Новой Зеландии, Папуа-Новой Гвинеи, Рос¬сии, Южной Кореи, Соединенных Штатов. Вьетнама и 18 представителей Европейского Союза (EC). На Бангкокской встрече Региональный фо¬рум АСЕАН зарекомендовал себя как пер¬вый общерегиональный многонациональный форум для проведения консультаций
по во¬просам безопасности в Азиатско-тихоокеан¬ском регионе на правительственном уровне. Со времени этой встречи в Бангкоке Соеди¬ненные Штаты оказывали постоянную под¬держку в активной работе Регионального форума, особое внимание уделяя мерам ук¬репления доверия, взаимной открытости в военной области и сотрудничеству по под¬держанию мира. Соединенные Штаты рас¬сматривают Региональный форум АСЕАН как полезный механизм развития навыков проведения консультаций
и диалогов в целях предотвращения будущих конфликтов в Азиатско-тихоокеанском регионе. Министры иностранных дел стран-членов АСЕАН встречаются ежегодно, обычно в июле, на встречах на уровне министров стран-участниц АСЕАН. После встречи на уровне министров проводится ежегодная сессия Регионального форума АСЕАН. Пос¬ле каждой встречи на уровне министров проводится также конференция стран-
участниц АСЕАН с партнерами по диалогу. На встрече в Куала-Лумпур, Малайзия, в июле 1997 г. американскую делегацию воз¬главляла госсекретарь Олбрайт. Помимо крупных ежегодных встреч АСЕАН ежегодно проводит более 260 дру¬гих встреч на уровне комитетов и партне¬ров по диалогу, а также регулярные дву¬сторонние встречи с каждым из своих пар¬тнеров по диалогу. В периоды между сессиями проводятся также отдельные встречи по конкретным вопросам.
РАЗВИТИЕ АЗИАТСКО-ТИХООКЕ¬АНСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА (АТЭС) Форум Азиатско-тихоокеанского экономи¬ческого сотрудничества (АТЭС) – важный канал участия США в делах Азиатско-ти¬хоокеанского региона. С момента своего формирования в ноябре 1989 г. организация АТЭС трансформировалась из неофициаль¬ного союза 12 стран тихоокеанского пояса в крупную региональную организацию, кото¬рая координирует и способствует развитию растущей взаимозависимости стран
Азиат¬ско-тихоокеанского региона в целях даль¬нейшего экономического роста. Развитие АТЭС по-прежнему служит для США од¬ним из основных средств углубления эконо¬мического взаимодействия и расширения торговых и инвестиционных возможностей в Азиатско-тихоокеанском регионе. Литература 1. Г.Ф. Кунадзе, М.Г. Носов Политика США в Восточной Азии // 2.
О. Арин Миф об Азиатско-Тихоокеанском регионе // Азия и Африка сегодня, 1998 №1 3. М.А. Беспалова, А. Д. Собянин Что грозит японии? Изменения последних лет в японской концепции национальной безопасности // “Профи”, 2000, № 3-4, с. 47-59, часть 1 4. Специфика формирования структур безопасности в азиатско-тихоокеанском регионе: новые возможности для России // Национальная электронная библиотека http://www.nns.ru/sources/index.
html 5. Азиатская библиотека // http://asiapacific.narod.ru 6. http://www.rusglobus.net