–PAGE_BREAK–
Открытое завладение имуществом потерпевшего необоснованно расценено как совершенное с применением насилия.
Установлено, что 30 сентября 1999 г. Максимов сорвал с потерпевшего золотую цепочку стоимостью 12 тыс. рублей, однако довести до конца преступный умысел не смог, поскольку потерпевший вырвал указанную цепочку из рук Максимова. Суд первой инстанции квалифицировал действия Максимова по ч. 3 ст. 30, пп. «г», «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ (покушение на грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, с причинением значительного ущерба гражданину). Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения. Надзорная инстанция переквалифицировала действия Максимова с ч. 3 ст. 30, пп. «г», «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ.
По смыслу закона под насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, понимается причинение побоев или иных насильственных действий, связанных с причинением физической боли либо с ограничением свободы. По данному уголовному делу таких признаков не установлено. Завладение имуществом потерпевшего путем «рывка» не может рассматриваться как насилие, о котором идет речь в ст. 161 УК РФ. Кроме того, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» изменена редакция п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ (в качестве квалифицирующего признака вместо “грабеж, совершенный с причинением значительного ущерба гражданину” предусмотрен “грабеж, совершенный в крупном размере”).
В соответствии с п. 4 примечания к ст. 158 УК РФ (в ред. От 8 декабря 2003 г.) крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 250 тыс. рублей. Учитывая изложенное и то, что стоимость имущества, похищенного Максимовым, составляет 12 тыс. рублей, содеянное следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 161 УК РФ (в ред. От 13 июня 1996 г.)[2].
Действия осужденного обоснованно переквалифицированы с пп. «а», «б» ч. 2 ст. 162 УК РФ (разбой) на пп. «б», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ (грабеж)
По приговору Мытищинского городского суда Московской области от 25 августа 1999 г. Королев (ранее судимый за хищение) осужден по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 162 УК РФ, Гриднев — по п. «а» ч. 2 ст. 162 УК РФ.
Они признаны виновными в разбое, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, а Королев, кроме того, — по признаку «неоднократно».
Преступление совершено при следующих обстоятельствах. 22 февраля 1998 г. около 22 час. Королев и Гриднев, находясь в состоянии алкогольного опьянения, вступили между собой в преступный сговор на нападение на Цветкову в целях хищения принадлежащего ей имущества. Действуя совместно и согласованно, реализуя свои преступные намерения, на лестничной площадке в подъезде дома в г. Мытищи они сняли с Цветковой шубу, а Гриднев — и шапку. С целью подавления сопротивления потерпевшей они нанесли ей руками и ногами не менее двух ударов каждый в грудь и по голове, применив тем самым насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшей, причинив ей совместными действиями телесные повреждения: кровоподтеки, ссадины, не повлекшие вреда здоровью. Кроме того, Королев и Гриднев похитили у Цветковой и другое принадлежащее ей имущество, а всего на общую сумму 5465 руб. Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда 25 ноября 1999 г. приговор оставила без изменения. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об изменении приговора в части квалификации содеянного Королевым и Гридневым ввиду неправильного применения уголовного закона. Президиум Московского областного суда 18 сентября 2002 г. протест удовлетворил, указав следующее. В соответствии с действующим законодательством под насилием, опасным для жизни и здоровья, применяемым при нападении в целях хищения чужого имущества, понимается такое насилие, которое выразилось в причинении потерпевшему тяжкого, средней тяжести или легкого вреда здоровью. Как видно из заключения судебно-медицинского эксперта, Цветковой причинены телесные повреждения, не повлекшие за собой вреда здоровью. Обстоятельства преступления, в том числе степень интенсивности и продолжительности примененного к потерпевшей насилия, также не дают оснований считать его опасным для жизни и здоровья. В связи с изложенным действия Королева и Гриднева следует квалифицировать как грабеж (т. е. открытое хищение чужого имущества), совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья. Судом первой инстанции действия виновных квалифицированы как совершенные по предварительному сговору. Между тем под предварительным сговором согласно закону понимается договоренность о совместном совершении хищения между двумя или более лицами, состоявшаяся до его непосредственного совершения. Из показаний осужденных Королева и Гриднева видно, что предварительной договоренности на хищение у Цветковой имущества между ними не было. Каких-либо иных доказательств, свидетельствующих о наличии между осужденными предварительной договоренности на совершение данного преступления, в приговоре не приведено.
Отсутствие предварительного сговора на хищение чужого имущества при совершении двумя лицами преступления совместно исключает указанный квалифицирующий признак.
С учетом изложенного действия Королева были переквалифицированы с пп. «а», «б» ч. 2 ст. 162 УК РФ на пп. «б», «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ, а действия Гриднева — с п. «а» ч. 2 ст. 162 УК РФ на п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ[3].
Грабеж
является оконченным преступлением с момента завладения чужим имуществом
По приговору суда Ханты-Мансийского автономного округа от 20 декабря 1999 г. Тропин осужден по ч. 3 ст. 33, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 162 УК РФ. По делу также осуждены Гергележиу, Туляков, Сысоев и Ледяев. Согласно приговору преступление совершено при следующих обстоятельствах.
Тропин предложил Гергележиу, Ледяеву, Сысоеву, Тулякову ограбить супругов Худайназаровых и с этой целью 27 марта 1999 г. около 2 час. ночи на автомашине привез их к вагончику, где проживали потерпевшие. Сам Тропин остался в автомашине, а другие участники преступной группы с помощью технических средств проникли в вагончик и, требуя денег, стали избивать супругов руками, ногами и монтировкой по различным частям тела. Гергележиу нанес Худайназарову четыре удара ножом в грудь и убил его. Худайназаровой действиями виновных причинен легкий вред здоровью. Не найдя денег, нападавшие с места происшествия скрылись. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 22 января 2001 г.приговор изменила, действия Тропина переквалифицировала с ч. 3 ст. 33, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 162 УК РФ на ч. 3 ст. 33, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ, в остальном приговор оставила без изменения. Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об изменении судебных решений в отношении Тропина, переквалификации его действий с ч. 3 ст. 33, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 33, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ 25 декабря 2002 г. удовлетворил протест, указав следующее. Судебная коллегия, переквалифицировав действия Тропина, сослалась на то, что согласно показаниям Гергележиу, Ледяева, Сысоева и Тулякова в ходе предварительного следствия и в судебном заседании Тропин не говорил им о необходимости применить насилие к потерпевшим, использовать оружие и другие предметы в качестве оружия, а лишь предложил открыто похитить деньги у Худайназаровых и организовал совершение этого преступления. Однако кассационная инстанция не учла, что по смыслу закона грабеж является оконченным только с момента завладения виновным чужим имуществом. В данном же случае, как установлено судом, Тропин не довел до конца свой умысел на завладение имуществом Худайназаровых, поскольку исполнителями преступления оно не было похищено. Таким образом, действия Тропина как организатора покушения на совершение грабежа группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище необходимо квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 33, пп. «а», «в» ч. 2 ст. 161 УК РФ[4].
Действия осужденного переквалифицированы с п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ (грабеж) на п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража), поскольку он, совершая хищение, считал, что действует тайно
Октябрьским районным судом г. Улан-Удэ Республики Бурятия 24 мая 2000 г. Пискунов осужден по п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ. Он признан виновным в грабеже с причинением значительного ущерба потерпевшей. 10 февраля 2000 г. Пискунов пришел в киоск, чтобы купить хлеб. Воспользовавшись тем, что продавщица Бадеева отвернулась к лоткам с хлебом, он открыто похитил лежавший на прилавке возле окошечка киоска калькулятор, принадлежащий Бадеевой, и скрылся. В кассационном порядке приговор не обжалован и не опротестован. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации действий осужденного с п. «д» ч. 2 ст. 161 УК РФ на п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Президиум Верховного Суда Республики Бурятия 26 июля 2002 г. протест удовлетворил, указав следующее. Как следует из материалов дела, Пискунов и в ходе предварительного следствия, и в судебном заседании утверждал, что взял калькулятор с прилавка в тот момент, когда продавщица отвернулась и не видела его действий, после этого сразу же ушел, никаких окликов не слышал; совершил хищение ввиду тяжелого материального положения, так как ему нужны были деньги в связи с рождением в январе 2000 г. дочери. Потерпевшая Бадеева показала, что калькулятор был похищен, когда она отвернулась к лоткам с хлебом. Она окликнула парня, но он скрылся. Таким образом, объективных доказательств того, что Пискунов знал, что потерпевшая видела его действия, по делу не имеется. Согласно ст. 49 Конституции Российской Федерации все сомнения, устранить которые не представляется возможным, толкуются в пользу обвиняемого. Согласно закону виновный при грабеже сознает, что изъятие имущества происходит открыто. Если субъект преступления ошибочно считает, что совершает хищение тайно, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим или посторонними лицами, то содеянное нельзя считать грабежом. Изъятие имущества при таких обстоятельствах квалифицируется как кража. Поэтому действия Пискунова следует квалифицировать как тайное хищение чужого имущества[5].
Действия лица при завладении имуществом, не применявшего к потерпевшему насилия, опасного для его жизни или здоровья, и не угрожавшего таким насилием, переквалифицированы с разбоя на грабеж.
По приговору суда Назаров осужден по пп. «а», «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ и пп. «а», «б» ч. 3 ст. 162 УК РФ. Назаров признан виновным в совершении разбойного нападения в целях хищения чужого имущества, организованной группой, в крупном размере. Кроме того, он признан виновным в грабеже. Согласно приговору Назаров совместно с другими соучастниками проник в квартиру С. Там после нанесения Якимовым удара С. кулаком по лицу, от которого тот упал, Назаров и другие соучастники избили лежавшего на полу потерпевшего руками и ногами, в результате чего у последнего образовались повреждения, не причинившие вреда здоровью. Затем Якимов переместил потерпевшего С. в ванную комнату и стал душить. Назаров и другие соучастники в это время потребовали у находившейся в квартире П. указать местонахождение денег и ценных вещей. Затем Назаров остался ее сторожить, а другие осужденные, обыскав квартиру, похитили 10 200 долларов США и другое имущество и с места происшествия скрылись. Кассационная инстанция изменила приговор, исключила осуждение Назарова по п. «а» ч. 3 ст. 161 и п. «а» ч. 3 ст. 162 УК РФ (грабеж и разбой, совершенные организованной группой). Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия Назарова по эпизоду хищения из квартиры С. с п. «б» ч. 3 ст. 162 УК РФ (разбой в целях завладения имуществом в крупном размере) на п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ (грабеж, совершенный в крупном размере), указав следующее.
Органы следствия, предъявляя обвинение Назарову по п. «б» ч. 3 ст. 162 УК РФ, указали, что Назаров с другими лицами принял участие в избиении С. руками и ногами после того, как его ударил Якимов кулаком в лицо. В результате у потерпевшего образовались ушибы головы, гематомы мягких тканей лица, поясничной области, т. е. повреждения, не причинившие вреда здоровью. После этого Якимов насильственно поместил С. в ванную комнату и, угрожая применить к нему насилие, опасное для жизни и здоровья, стал душить цепью, фиксирующей сливную пробку в ванной, использовав ее в качестве оружия. Таким образом, органы следствия определили, что угроза насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, исходила от Якимова. Указание суда на то, что Назаров, избивая С., подверг опасности его жизнь и здоровье, сделано в нарушение требований ч. 3 ст. 254 УПК РСФСР, не допускающей ухудшения положения обвиняемого. Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Однако судом не установлено, что Назаров знал о применении Якимовым цепочки от сливной пробки в процессе нападения, а также что сам Назаров применял к потерпевшему насилие, опасное для жизни и здоровья, либо угрожал С. применением такого насилия[6].
Действия виновного переквалифицированы с разбоя на грабеж, поскольку судом установлено, что насилия, опасного для жизни, он к потерпевшему не применял.
Сабиров и Алексеенков с целью хищения чужого имущества проникли в дом потерпевшего С. Вернувшийся домой С. стал препятствовать действиям Сабирова и Алексеенкова. С целью удержания похищенного Алексеенков нанес потерпевшему удары кулаками и ножом в различные части тела. От полученных ранений потерпевший скончался на месте. Сабиров и Алексеенков, забрав похищенное, скрылись. Действия Сабирова квалифицированы судом первой инстанции по п. «з» ч.3 ст.162 УК РФ. Суд кассационной инстанции изменил приговор в отношении Сабирова, переквалифицировал его действия на п. «в» ч.3 ст.162 УК РФ. В надзорной жалобе осужденный Сабиров просил переквалифицировать его действия на ч.3 ст.30, п.п. «а», «в» ч.2 ст.158 УК РФ, утверждая, что не применял насилия к потерпевшему, когда тот пытался помешать ему и Алексеенкову похитить телевизор. В действиях Алексеенкова имел место эксцесс исполнителя. Президиум Верховного Суда Российской Федерации изменил судебные решения по следующим основаниям. Признавая вину Сабирова доказанной и квалифицируя его действия по п. «в» ч.3 ст.162 УК РФ, суд указал в приговоре, что пришел к выводу о том, что умыслом осужденных охватывались действия как по завладению чужим имуществом, так и по применению к потерпевшему опасного для жизни насилия. Между тем вердиктом коллегии присяжных заседателей признано установленным, что все действия, связанные с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, совершил один Алексеенков. Сабиров же непосредственно насилия, повлекшего тяжкий вред здоровью, к потерпевшему не применял, а, реализуя предварительный сговор на кражу после возвращения потерпевшего, вместе с Алексеенковым участвовал в грабеже. При этом конкретно действия Сабирова выразились в том, что он разбил стекло в окне, проник в дом, нашел телевизор, пульт управления, завернул телевизор в простыню и, после того как в его присутствии потерпевшему Алексеенковым были причинены телесные повреждения, унес телевизор из дома. Поэтому действия Сабирова переквалифицированы с п. «в» ч.3 ст.162 УК РФ на п. «в» ч.2 ст.161 УК РФ (в редакции Закона от 8 декабря 2003 г.). Кроме того, из приговора исключено указание о взыскании с Сабирова в пользу потерпевшей 10 тысяч рублей в счет компенсации морального вреда, поскольку установлено, что насилия к потерпевшему, в том числе опасного для его жизни и здоровья, Сабиров не применял и совершение разбойного нападения его умыслом не охватывалось[7].
Открытое завладение имуществом потерпевшего необоснованно расценено как совершенное с применением насилия.
Установлено, что 30 сентября 1999 г. Максимов сорвал с потерпевшего золотую цепочку стоимостью 12.000 рублей, однако довести до конца преступный умысел не смог, поскольку потерпевший вырвал указанную цепочку из рук Максимова. Суд первой инстанции квалифицировал действия Максимова по ч.3 ст.30, п.п.«г»,«д» ч.2 ст.161 УК РФ (покушение на грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего, с причинением значительного ущерба гражданину). Суд кассационной инстанции оставил приговор без изменения. Надзорная инстанция переквалифицировала действия Максимова с ч.3 ст.30, п.п.«г»,«д» ч.2 ст.161 УК РФ на ч.3 ст.30, ч.1 ст.161 УК РФ. По смыслу закона под насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего, понимается причинение побоев или иных насильственных действий, связанных с причинением физической боли либо с ограничением свободы. По настоящему уголовному делу таких признаков не установлено. Завладение имуществом потерпевшего путем «рывка» не может рассматриваться как насилие, о котором идет речь в ст.161 УК РФ. Кроме того, Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный Кодекс Российской Федерации» изменена редакция п.«д» ч.2 ст.161 УК РФ (в качестве квалифицирующего признака вместо “грабеж, совершенный с причинением значительного ущерба гражданину”, предусмотрен “грабеж, совершенный в крупном размере”).В соответствии с п.4 примечания к ст.158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г.) крупным размером признается стоимость имущества, превышающая 250.000 руб. Учитывая изложенное и то, что стоимость имущества, похищенного Максимовым, составляет 12.000 руб., содеянное следует квалифицировать по ч.3 ст.30, ч.1 ст.161 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.)[8].
продолжение
–PAGE_BREAK–