Тенденции развития взаимоотношений между печатью и государством в п

–PAGE_BREAK–С печатью «легальных марксистов» связано имя Петра Струве, испытывавшего в начале 90-х гг. сильное влияние марксизма. В 1899 г. Струве был одним из редакторов вновь созданного ежемесячного журнала литературы, науки и политики «Начало». Отстаивая интересы капиталистического развития страны, либерально-буржуазные публицисты П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский и др. с середины 90-х годов провозгласили себя сторонниками нового учения — «экономического материализма», т.е. марксизма, и стали критиковать народников. Они широко цитировали Маркса, пересказывали на свой лад отдельные положения марксизма, стремились истолковывать некоторые выводы научного социализма в целях упрочения капиталистической формации. Целый ряд периодических органов печати стал выразителем этого течения: «Новое слово», «Начало», «Жизнь» и др. В них печатаются от случая к случаю и революционные марксисты, пропагандируя материалы, связанные с именем Маркса и его теорией (Плеханов, Ленин, Засулич и др.).
Струве, Туган-Барановский пишут статьи о рабочем классе, критикуют народников, доказывают жизненность капитализма. С.Н. Булгаков в «Новом слове» утверждал в 1896—1897 гг., что марксизм, материалистическое понимание истории вполне объясняет все экономические и социальные процессы в русской жизни.
Струве — один из идеологов «легального марксизма» — переходит от идеи классовой борьбы, гегемонии пролетариата и революционного захвата власти к эволюционной концепции, делающей упор на необходимости демократических реформ, гарантирующий основные свободы и парламентскую систему государственного правления. Несмотря на принципиальные расхождения во взглядах П. Струве и видных российских сторонников марксизма Георгия Плеханова и Владимира Ульянова, последние получили возможность использовать журналы «легальных марксистов» «Жизнь» и «Начало» для пропаганды революционной теории Маркса. В результате каждый из вышедших четырех номеров журнала «Начало» подвергался цензурным искажениям. Четвертый номер «Начала», в котором была опубликована статья В. Ульянова о книге К. Каутского «Аграрный вопрос», был уничтожен властями. В конце 1899 г. журнал был закрыт и все номера изъяты.
П. Струве, не помышлявший ранее о «великом перевороте русской жизни», был возмущен действиями царской администрации. Вскоре он выехал за границу и в Штутгарте в июне 1902 г. вместе с группой радикальных либералов основал журнал «Освобождение», который видел свою задачу в замене «произвола самодержавной бюрократии правами личности и общества». Журнал открыто заявил о своем стремлении предотвратить революционный взрыв в России и утверждал, что целью его деятельности является «конституционная Россия, постепенные реформы». Таким образом, Струве порвал с «легальным марксизмом» и полностью перешел на позиции буржуазного либерализма. В октябре 1902 г. издание журнала было перенесено в Париж. Вокруг журнала в 1904 г. сложился союз «Освобождение», из которого выросла кадетская  партия. В октябре 1905 г. журнал перестал выходить.  К началу XX в. относится организационное сплочение партии либеральной буржуазии. В 1902 г. возникло первое издание кадетского толка. Им стала либерально-буржуазная газета «Гласность», вышедшая в 1902 г. в Петербурге. С 1903 г. она стала выпускаться под названием «Русь». Ее редактором-издателем был А. Суворин, с именем которого связано также издание и финансирование других газет, стоявших на охранительных позициях: «Московский телеграф», «Русская земля», «Новое время» и др. В конце 90-х гг. XIX в. в общественной жизни России возникло такое политическое течение, как «экономисты». Одним из значительных их изданий стала газета «Рабочая мысль», начавшая выходить с октября 1897 г. Она отражала мировоззрение той части рабочего класса, которая не отдавала приоритет поли­тической борьбе. В России удалось напечатать лишь два номера «Рабочей мысли». Затем ее издание было перенесено в Варшаву, а затем в Берлин. Выходила до конца 1902 г.
В апреле 1899 г. в Женеве вышел журнал «экономистов» «Рабочее дело» как  орган «Союза русских социал-демократов за границей». Его редактировали лидеры «экономистов» Б. Кричевский, А. Мартынов и др. Журнал очень настороженно относился к революционной теории Маркса, практически отрицая ее, и настойчиво провозглашал стихийность рабочего движения. Журнал издавался до февраля 1902 г., всего вышло 12 номеров.
На рубеже двух веков в оппозиционном движении России стала набирать силу российская социал-демократия. Интенсивный процесс перехода от кружковщины к формированию политических партий революционного толка отчетливо говорил о том, что российская социал-демократия вступала в качественно новую стадию своего развития.
До октября 1905 г. в России существовали только подпольные партии — социалистов-революционеров и социал-демократов.
Наибольшим авторитетом и признанием в среде российских социал-демократов пользовалось так называемое ортодоксальное направление, начало которому было положено Г.В. Плехановым и его группой «Освобождение труда». Порвав с народничеством и газетой «Земля и воля», Плеханов целиком посвятил себя не только пропаганде марксизма и изданию теоретических трудов по социализму, но и созданию политической организации, призванной распространять марксизм в России. Он выпускал сборники «Социал-демократ» и «Работник», присылал из-за границы, куда эмигрировал в 1880 г., публицистические статьи и рецензии в русские легальные журналы «Новое слово», «Начало», «Научное обозрение» и др.
Ортодоксальное направление в российской социал-демократии получило дальнейшее развитие в деятельности Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», организованного в 1896 г. Владимиром Ульяновым. Годом раньше он встречался в Швейцарии с Г.В. Плехановым и членами группы «Освобождение труда», с целью договориться о слиянии столичных марксистских кружков с группой.
В 1895—1896 гг. В. Ульянов занимался выпуском подпольных «рабочих листков», готовил издание общероссийской политической газеты в России, вместе с Плехановым сотрудничал в марксистских сборниках за границей. Тюрьма (декабрь 1896 г.), а затем трехлетняя ссылка прервали эту деятельность, но в этот период им были разработаны теоретические основы революционной печати. В ссылке В. Ульянов начал подготовку марксистского теоретического журнала «Заря» и политической газеты «Искра». В 1897 г. киевские социал-демократы предприняли издание нелегальной «Рабочей газеты». Вышло два номера — в августе и декабре. Плеханов положительно отзывался о газете, назвав ее «общерусским социал-демократическим органом».
«Рабочая газета» много сделала для подготовки I съезда РСДРП, который состоялся в марте 1898 г. Съезд утвердил «Рабочую газету» в качестве центрального органа партии. Однако сразу же после съезда восемь из девяти основателей новой партии были арестованы, а типография газеты разгромлена полицией.
В 90-х гг. РСДРП пыталась преодолеть кризис — на это была нацелена и деятельность выходивших в конце 90-х — начале 900-х гг. социал-демократических изданий: «Санкт-Петербургский рабочий листок», «Вперед», «Южный рабочий». Однако они, как и «Рабочая газета», просуществовали недолго: типографии были разгромлены, а сотрудники арестованы.
После сибирской ссылки В. Ульянов и его соратник по Петербургскому «Союзу борьбы» Юлий Мартов эмигрируют за границу, чтобы объединиться с группой Плеханова в борьбе с экономизмом в российской социал-демократии и активно участвовать в ее организационном сплочении. Важным этапом в создании партии революционного действия явился выход в декабре 1900 г. в Лейпциге газеты «Искра». Вскоре ее издание переносится в Мюнхен, затем в Лондон, оттуда — в Женеву. В редакцию «Искры» входили: Г. Плеханов, Ю. Мартов, П. Аксельрод, А. Потресов, В. Засулич, В. Ульянов-Ленин (псевдонимом Ленин В. Ульянов стал пользоваться с 1901 г.). Сначала все они были соредакторами газеты, но вскоре функции главного редактора перешли к Ленину.
«Искра», став первой общерусской политической газетой, сыграла исключительную роль в идейно-политическом и организационном оформлении разрозненных социал-демократических комитетов и групп, в созыве в 1903 г. II съезда РСДРП. Программа и Устав партии, обсуждавшиеся на страницах «Искры», основывались на марксистской концепции классовой борьбы пролетариата и пролетарской революции, обеспечивающей установление диктатуры пролетариата. Своей программой-максимум РСДРП провозглашала построение бесклассового коммунистического общества. Ведущими публицистами газеты были: В. Ленин, опубликовавший здесь более 50 статей, Г. Плеханов, перу которого принадлежит свыше 40 статей, рецензий, заметок, Ю. Мартов, политическая судьба которого очень скоро превращает из единомышленника Ленина в его оппонента, А. Потресов и др. И в процессе обсуждения основных документов партии, и в период работы съезда, и внутри только что созданной партии наметились глубокие тактические разногласия, которые касались и вопросов движущих сил революции, их союзников, и членства в партии. Возникшие противоречия между лидерами партии В. Лениным, с одной стороны, и Г. Плехановым, Ю. Мартовым и их сторонниками — с другой, привели к внутрипартийному расколу, образованию двух фракций, фактически двух партий — большевиков и меньшевиков.
На II съезде была утверждена редакция «Искры» в составе: В. Ленин, Г. Плеханов, Ю. Мартов. Мартов в силу принципиальных расхождений во взглядах с Лениным на членство в партии отказался войти в редакцию и с тех пор он постоянно входил в состав центральных учреждений меньшевиков. Последние номера «Искры» (№ 46—51) вышли под редакцией Ленина и Плеханова. В дальнейшем Плеханов потребовал включения в состав редакции всех старых редакторов, оказавшихся в числе меньшевиков. Ленин не согласился с этим, и в октябре 1903 г. вышел из редакции. После перехода «Искры» в руки меньшевиков Ю. Мартов стал фактически ее редактором и главным автором. До октября 1905 г. «Искра» продолжала выходить как центральный орган меньшевиков. После II съезда партии большевики, лишившись «Искры», оказались без своего печатного органа. Больше года понадобилось им, чтобы создать свою газету «Вперед», которая подготовила III съезд РСДРП. Решением съезда центральным органом партии утверждается «Пролетарий» (май—ноябрь 1905 г.).
Общая марксистская платформа создавала предпосылки к возможному объединению фракций РСДРП, но этого не произошло. С участием представителей той и другой сторон издавались некоторые газеты — «Наш голос», «Северный голос», а также центральный орган РСДРП газета «Социал-демократ». Но внутренний раскол в РСДРП преодолеть не удалось. Противоречия между большевиками и меньшевиками в полной мере проявились в ходе буржуазно-демократической революции 1905—1907 гг.
В начале 900-х гг. довольно многочисленной в социал-демократическом движении России была партия социалистов-революционеров. Она, как и РСДРП, была нелегальной. Возникла в конце 1901 — начале 1902 г. в результате объединения разрозненных народнических групп и кружков, приняв главное в программе и методах борьбы народников. Название партии не было случайным. Эсеры, являясь главной партией, выражавшей интересы крестьянской демократии, видели свою основную задачу в преобразовании общества на социалистических началах. Выразителем политических взглядов эсеров стала издаваемая  с января 1901 г. «Союзом социалистов-революционеров» газета «Революционная Россия». В январе 1902 г. «Революционная Россия» опубликовала «Извещение» о создании партии социалистов-революционеров. С той поры газета становится цен­тральным органом партии.
В своих выступлениях газета, ведущим автором которой был В. Чернов, выдвинувшийся в конце XIX в. в качестве наиболее крупного теоретика неонародничества, неоднократно подчеркивала, что партия эсеров считает себя выразительницей крестьянских интересов и борется за их осуществление. Партия эсеров, заявляла газета, выдвигает задачу бесплатного наделения крестьян землей за счет национализации не только государственных и монастырских, но и помещичьих земель. Эсеры выступали за демократическую республику, всеобщее избирательное право, свободу слова и печати, бесплатное обучение, восьмичасовой рабочий день. Это была программа партии, и о ней «Революционная Россия» постоянно напоминала читателям.
Вместе с тем она лишь вскользь говорила о том, что в борьбе с монархическим строем эсеры используют террористические методы. В течение 1902—1911 гг. эсерами было совершено более 200 террористических актов, завершившихся убийствами царских министров, губернаторов, генерал-губернаторов, градоначальников, начальников охранных отделений и других царских сановников.
«Революционная Россия» выходила до декабря 1905 г. Официальным органом партии эсеров был также журнал «Вестник русской революции», вышедший в 1901 г. Он теоретически обосновывал взгляды эсеров и пропагандировал их революционные устремления. Оба эсеровских издания выходили за рубежом. Небывалый подъем революционного движения в России в начале XX в. привел к бурному развитию легальной периодической печати. Складывавшаяся система включала в себя различного типа издания: общественно-политические, специальные, отраслевые, профессиональные, сатирические, иллюстрированные, научные и научно-популярные, информационные, массовые, религиозные, детские и юношеские и др.
11. История написания и публикации «Острова Сахалина» А. П. Чехова. Сахалинская тема в русской печати до и после Чехова.
В 1892 г. Чехов по приглашению Короленко входит в редакцию журнала «Русская мысль». Двумя годами ранее в жизни Чехова произошло важное событие — поездка на остров Сахалин, результатом которой явилась его известная книга.
К этой поездке побудило писателя, во-первых, чувство моральной ответственности за те беззакония, которые творились на Руси, стремление помочь людям, забытым обществом. «Сахалин — это место невыносимых страданий, на какие только бывает способен человек, вольный и подневольный».
Во-вторых, Чехов желал изучить свою родину, познать жизнь народа. Именно это заставило его выбрать трудный в условиях того времени маршрут, путешествие по которому граничило с подвигом.
Чехов искренне возмутился, когда Суворин назвал предполагаемую поездку неинтересной. «… Из книг, которые я прочел и читаю, видно, что мы сгноили в тюрьмах миллионы людей, сгноили зря, без рассуждения, варварски; мы гоняли людей по холоду в кандалах десятки тысяч верст, заражали сифилисом, развращали, размножали преступников и все это сваливали на тюремных красноносых смотрителей… виноваты не смотрители, а все мы, но нам до этого нет дела, это не интересно».
Поездке предшествовало основательное изучение писателем материалов, относящихся к истории острова, его географии и климату, жизни и быту ссыльнокаторжных. Чехов широко ознакомился с научной литературой вопроса.
Очерки, составившие впоследствии книгу «Остров Сахалин», печатались в журнале «Русская мысль» как путевые заметки на протяжении 1893 и первой половины 1894 г.
По пути на Сахалин Чехов, проезжал через Ярославль, Н. Новгород, Пермь, Тюмень и далее в Сибири — через Томск, Ачинск, Красноярск, Иркутск, Благовещенск, Николаевск.
В этой поездке, предпринятой на свой страх и риск, Чехов показал лучшие качества журналиста. Он был настойчив в достижении поставленной цели, проявил смелость, большую внутреннюю собранность, наблюдательность, строгость в отборе фактов.
Письма Чехова с дороги — яркие образцы дорожных корреспонденции, очерков как по стилю и языку, так и по содержанию. Писатель столкнулся с диким произволом и хамством царских чиновников, кулаков и жандармов, с запущенностью сибирского тракта — единственной магистрали, связывающей огромную территорию Сибири с Центральной Россией, убедился в экономической отсталости богатейшего края. «Многое я видел и многое пережил, и все чрезвычайно интересно и ново для меня, не как для литератора, а просто как для человека», — писал он с дороги.
    продолжение
–PAGE_BREAK–Но Чехов видел и оценил героизм труда сибиряков, их высокие моральные качества. В путевых очерках «По Сибири» и в письмах он не раз восклицал: «Какие хорошие люди!» «Боже мой, как богата Россия хорошими людьми!». Чехов любовался могучими сибирскими реками, суровой тайгой — богатой природой сибирского края. Все виденное вселяло в него гордость за свою родину, уверенность в лучшем будущем народа. «Какая полная, умная и смелая жизнь осветит со временем эти берега!»— писал Чехов о Енисее.
Поездка не только обогатила нашу литературу очерками о Сахалине, она расширила кругозор самого Чехова. «Какой кислятиой я был бы теперь, если бы сидел дома. До поездки «Крейцерова соната» была для меня событием, а теперь она мне смешна и кажется бестолковой», — заметил Чехов в одном из писем. Он увидел действительные страдания народа, и перед ним чувства изображенные Толстым, померкли.
Работая над очерками о Сахалине, готовя их к печати, Чехов вновь обращается к исследованиям и книгам об этом крае. Ему хотелось составить наиболее точное, научное и художественное описание острова. «Вчера я целый день возился с сахалинским климатом, — сообщал Чехов одному из своих корреспондентов. — Трудно писать о таких штуках, но все-таки в конце концов поймал черта за хвост. Я дал такую картину климата, что при чтении становится холодно».
Книга о Сахалине сочетала в себе глубину и точность научного исследования с высокой художественностью. Она явилась сильным разоблачительным документом, хотя повествование в ней ведется внешне бесстрастно, без обличительных монологов и восклицательных знаков. Чехова не соблазнила занимательность биографий отдельных каторжников (Сонька-золотая ручка и др.), как это случилось с журналистом В. М. Дорошевичем, посетившим Сахалин после Чехова.
В своих очерках писатель рассказывает о тяжелых условиях жизни и труда каторжных и вольнонаемных, о тупости чиновников, об их наглости и произволе. Администрация не знала даже, какое количество людей обитает на острове, и Чехов проделал огромную работу, в одиночку проведя перепись населения Сахалина!
Угольные разработки находились в руках паразитической акционерной компании «Сахалин», которая, пользуясь даровым трудом каторжников и правительственной дотацией, ничего не делала для развития промысла. Не удивительно, что местное русское население постоянно голодает, не имеет сносных жилищ, хотя кругом полно леса и камня. Свободные поселенцы отдаются в услужение частному лицу — чиновнику, надзирателю. «Это не каторга, а крепостничество», — констатировал Чехов.
Сахалин — царство произвола. Таким его увидел и описал Чехов. Но не такова ли обстановка и в других уголках самодержавной России? Вся страна напоминает огромную тюрьму, отданную во власть царских администраторов… Этой мыслью очерки «Остров Сахалин» перекликаются с рассказом Чехова «Палата № 6».
Книга Чехова о Сахалине произвела глубокое впечатление на читателей. Она будила общественное сознание, вызывала ненависть к самодержавному строю.
Своей литературно-публицистической деятельностью Чехов являет высокий пример журналиста, патриота и демократа, отдавшего талант на службу народу. Многие его произведения вошли в золотой фонд русской публицистики.
Последние десять лет своей жизни Чехов, не порывая с «Русской мыслью», сотрудничал в большом числе периодических изданий, и всегда его рассказы являлись украшением газет и журналов. Вместе с передовыми людьми своего времени он откликался на жгучие проблемы современности: осуждал теорию «малых дел», вскрывая внутреннюю несостоятельность культуртрегерства, весьма скептически относился к толстовству («… в электричестве и паре любви к человеку больше, чем в целомудрии и в воздержании от мяса»), критиковал ненормальный, антигуманный характер отношений между людьми в эксплуататорском обществе, пошлость, безыдейность буржуазной интеллигенции, протестовал против «мелочей жизни», поработивших человека. Он понимал, что «смысл жизни только в одном — в борьбе. Наступить каблуком на подлую змеиную голову и чтобы она — крак! Вот в чем смысл».
Не случайно в 1895 г. имя Чехова стояло рядом с именами других писателей и общественных деятелей под петицией Николаю II о стеснениях печати в России, а в 1902 г. писатель демонстративно отказался от звания академика в знак протеста против отмены царем избрания М. Горького в почетные члены Академии наук.
На рубеже XX в. «мирный» период развития капитализма подходил к концу. «Мирная» эпоха сменялась, по словам В. И. Ленина, «катастрофичной, конфликтной». В творчестве Чехова общие социальные закономерности отразились ощущением близкого изменения всего строя жизни, острым чувством исторической неизбежности коренного обновления мира. И Чехов не боялся этого. Вместе с героями своих последних произведений он говорил: «Здравствуй, новая жизнь!».
21. Дайте характеристику газетно-журнального концерна И. Д. Сытина.
Богатый и влиятельный газетно-книжный магнат, И. Д. Сытин добился в издательском деле такого же успеха, как и его американские современники Джозеф Пулитцер и Уильям Рэндольф Хёрст. Однако, в отличие от них, за рубежом Сытина мало кто сегодня знает. В России, по известным причинам, после 1917 года это имя старались не упоминать. 
И. Д. Сытин, неграмотный выходец из костромской деревни, благодаря своему предпринимательскому таланту, громадному практическому уму, неистощимой энергии, стал ведущим издателем России, он в какие-то десять — двадцать лет из ничтожного торговца лубочными картинками вырос в издателя-гиганта. Четверть печатной продукции России печаталась в его типографиях, это были сказки и поговорки, предания и былины, энциклопедии и календари, произведения лучших русских и зарубежных писателей. И все это с фантастическим размахом, миллионными тиражами, к удивлению и восхищению многих его современников.
Успех Сытина в создании издательской империи был обусловлен выпуском дешёвых, ярко иллюстрированных изданий для народа, хорошей организацией сбыта своей продукции через сеть торговцев (офеней) и применением передовой печатной техники, приобретённой на Западе. Сытин сумел наладить выпуск не только книг и брошюр на любой вкус, но и чрезвычайно популярных периодических изданий, охватывающих интересы различных групп читателей. Среди них: газеты «Правда Божия», «Русское слово» и др.; журналы «Вокруг света», «Северное сияние», «Вестник спорта и туризма», «Вестник школы», «Для народного учителя», «Заря», «Модный журнал», «Нужды деревни» и др.; детские издания «Пчёлка», «Друг детей», «Мирок» и др.;   а  также иллюстрированные приложения к журналу «Вокруг света» — «Журнал приключений», «На суше и на море».
В этой массе периодических изданий крупнейшим была газета «Русское слово». Газета эта заслуживает особого внимания, так как именно о ней, благодаря хорошо и чётко налаженной работе, широченной сети корреспондентов, впервые в России заговорили как о «фабрике новостей». Таких колоссальных тиражей до «Русского слова» в России не было. Газета касалась самых злободневных социальных вопросов, оперативно отражая все текущие события.
В Москве, на Тверской, находится старинный дом, как бы вписанный в белые стены нового корпуса «Известий». Там на мемориальной доске в бронзе отлито имя одного из величайших деятелей отечественной полиграфии – Ивана Дмитриевича Сытина. Их было всего четверо – Федоров, Новиков, Смирдин, Сытин, – чьими именами названы эпохи развития российского печатного дела.
Родился Иван Дмитриевич 5 февраля 1851 года в селе Гнездикове Солигалического уезда. Его мать и отец происходили из экономных крестьян. Отца как лучшего ученика ещё из начальной школы направили для подготовки в волостные писари. Впоследствии он слыл в округе образцовым работником и всегда был для сына примером трудолюбия. Ивану учиться пришлось недолго. Он еле осилил три класса и сбежал из школы. Ничего не вышло и в лавке у дяди, державшего в Нижнем Новгороде меховую торговлю.
Большим везением для Ивана Сытина обернулась работа у купца Шарапова, имевшего в Москве магазин религиозной литературы. Этот человек стал для Ивана Дмитриевича главным наставником в жизни, советчиком в сложных ситуациях, серьёзным и строгим воспитателем. Первый год Ваня бегал в «мальчишках», выполняя всю чёрную работу по дому. Но уже через год стал камердинером, служил в покоях хозяина. Несмотря на то, что в доме было много дорогих и редких книг, хозяин всячески поощрял Ванину любовь к чтению. Иван Сытин проглатывал книгу за книгой, огорчаясь, что жечь свечи разрешалось только до 10 часов.
Судьба Ивана Сытина окончательно определилась, когда в типографиях он увидел, как рождаются книги.
Пришло долгожданное совершеннолетие. Иван начал получать жалование – 5 рублей в месяц. Все называли его по имени-отчеству. Теперь должность его была – помощник заведующего лавкой в Нижнем Новгороде. Здесь-то впервые и проявился талант коммерсанта. Ивану Дмитриевичу пришла в голову простая, но замечательная идея: создать сеть коробейников-офеней – торговцев продукцией вразнос. Но для этих целей надо было подобрать честных и практичных людей. Весь товар отдавали в долг, и пропади такой офеня или обмани – за все убытки отвечал молодой заведующий.
Например однажды встретил Сытин водолива с волжской баржи. Мужик был беден, но Сытин ему поверил. Дал немного книг, духовных картинок, и тот ушёл на Волгу к бурлакам. Вернулся с деньгами. Расплатился с Сытиным и снова взял товар. Через несколько лет встретил Сытин этого человека на нижегородской ярмарке среди начинающих купцов. Другой раз в Шараповскую лавку, где стоял Сытин, заглянул подпасок-сирота, желающий с накопленными пятью рублями начать своё дело. Попросил товара  на четыре рубля, с тем, чтобы рубль на еду остался, да ещё на три рубля Сытин ему поверил. В тот раз набрал подпасок товару, после вернулся и расплатился, как и обещал. А спустя несколько лет подпасок Рощин стал купцом, почётным гражданином города Яранска, попечителем гимназий и училищ, построил под конец жизни женский монастырь.
Вот из таких людей, неграмотных, бедных, но желающих заработать, в основном и набирали офеней. В первый год эксперимент удался. На следующий год пришли новые желающие торговать «святыми» картинками. О книгах тогда ещё не помышляли – крестьяне окрестных деревень были почти безграмотные. Брали лубки и другие красивые картинки. Особым изобилием продукция не отличалась: сонники, оракулы, традиционные «Бова», «Ерусланы» и «Милорды». Успех торговли во многом зависел от подбора картин в коробе офени. 
Чтобы завоевать своего покупателя, Сытину потребовалась собственная литография, способная выпустить более привлекательные «картинки», но средств для этого  у него не было. Поручительство на кредит дал Шарапов. Новое предприятие отнимало почти все силы и время, однако Иван Дмитриевич не оставил службу у своего покровителя, а работал за двоих. Литография находилась в маленьком помещении, где стояла одна машина. «Работали» исключительно народные картинки. Но молодой владелец понимал, что от качества товара зависит многое, и даже простую продукцию старался делать лучше других. Не жалея денег нанимал лучших художников. Среди них был и М.Т. Соловьев – простой рисовальщик, который впоследствии стал директором-распорядителем огромного сытинского дела. Литография находилась на Воронухиной горе. Сытин затемно до работы в «хозяйской лавке» прибегал сюда и усердно трудился, разрезая листы с оттисками.
 Из маленькой литографии на Воронухиной горе и образовалось Товарищество «И.Д. Сытин и К°». Это произошло в феврале 1883 года. Основной капитал «И.Д. Сытин и К°» на начальном этапе составлял 75 тысяч рублей.
В это время в Петербурге, в Москве и в других крупных городах стали появляться различные книгоиздательства. Чтобы не разориться в условиях такой жёсткой конкуренции, Сытин, прежде всего, расширяет сеть коммивояжёров-офеней. Теперь она стала охватывать всю страну. При российском бездорожье это было принципиально.  Далее Сытин делает ставку на тиражирование лубочных произведений — как показывал его прошлый опыт, подобные издания пользовались огромной популярностью.
Сытин становится монополистом лубка на русском книжном рынке, так как он  первым  начал изготовлять лубочные издания машинным способом и значительно улучшил их содержание и качество (хромолитография в пять-семь красок), увеличил их тиражи и снизил розничные цены. Его стараниями был создан так называемый новый лубок, который по своему рисунку, характеру оформления, цветовой гамме отличался от традиционных листовых изданий.  Сытин впервые выпустил серию портретов русских писателей: А. С. Пушкина, И. С. Никитина, М. Ю… Лермонтова, Н. А. Некрасова, А. В. Кольцова и других, а также подборки-переделки их произведений.  Сытиным издавались лубки военно-патриотической и исторической тематики, на сказочные, бытовые, сатирические сюжеты, лубочные буквари, календари, сонники, гадательные книжки, святцы, литографированные иконы и т.п., которые тысячами закупались офенями прямо на фабриках и развозились по всей России.
Лубком, или лубочнойкартинкой, называлось дешёвое массовое издание, получившее широкое распространение в дореволюционной России. Термин «лубок» происходит от слова «луб» (внутренняя часть древесной коры), поэтому первоначально лубок представлял собой оттиск на листе большого формата (в лист, в 1/2 или 1/4 листа) с гравированной на дереве картинки, сопровождаемой кратким пояснительным текстом. Она предназначалась для людей, которые плохо читают или совсем не умеют читать, отличалась простотой и доступностью образов, красочностью изображения; текст писался живым и образным разговорным языком и нередко воспроизводился в стихотворной форме.
Особое внимание Сытин уделял лубочным обработкам произведений Н. В. Гоголя. Иван Дмитриевич оставил любопытное свидетельство того, чем он руководствовался при выборе одной из таких обработок. Приходит как-то к нему один из сочинителей (с Никольской) и приносит рукопись под заглавием: «Страшный колдун». Посмотрел Сытин на рукопись и видит: написано складно, а главное, очень уж страстно. Он решил, что эта книга обязательно пойдет. Купил рукопись, заплатил сочинителю пять рублей, отдал в печать. Отпечатали 30 000. Книга пошла нарасхват. Приказал ещё 60 000 печатать. Только во время второго издания Сытин заметил, что это обработка Гоголя. Пришлось переделать на свой лад, переменить имена, кое-что убавить, кое-что прибавить. Выпустили под заглавием «Страшный колдун, или Кровавое мщение». Подобные оплошности случались с издателями прошлого века, но все дело в том, что имя того плагиатора – Власий Дорошевич. Пройдет всего пятнадцать лет, и знаменитый издатель придёт к Власу Дорошевичу с просьбой, чтобы тот стал редактором газеты «Русское слово». Талант Дорошевича в ту пору был уже в зените славы. Каждое утро перед тем, как отправиться на службу, чиновник, инженер, врач, преподаватель, военный или кузнец прочитывал несколько газетных колонок «короля фельетона».
 Итак, благодаря «страстям» лубочного рассказа Сытин решил опубликовать 90 000 экземпляров «Страшного колдуна», в то время как средний тираж книг крупных коммерческих издателей — таких, как А.Ф. Маркс, — обычно не превышал 25 000 экземпляров. Кроме того, в отличие от коммерческих издателей, лубочные обычно переиздавали те же произведения почти каждый год. Таким образом, неудивительно, что в крестьянской среде такие произведения, как «Страшный колдун», «Егор Урван», «Три ночи у гроба красавицы» и «Кузнец Вакула», были куда более популярны, чем «Страшная месть», «Тарас Бульба», «Вий» и «Ночь перед Рождеством».
Можно говорить о том, что, постепенно проникая в крестьянскую среду, произведения Гоголя в то же время утрачивали самые оригинальные черты своего стиля. Свидетельство одного из литераторов крестьянского происхождения, Г. Шпилева, помогает нам понять «литературный фон», на котором эти произведения читались крестьянами. Шпилев вспоминает тот период своей молодости, когда он начал читать произведения Гоголя. Он пишет: «… читал всё, попадавшее в мои руки, но главным образом лубочные издания, вроде «Бовы королевича», «Еруслана Лазаревича», «Битвы русских с кабардинцами» и т.п. В лубочном же издании и изложении я прочитал Илью Муромца и Тараса Бульбу. Тарас Бульба мне понравился, и это заставило меня, уже позже, прочитать его у Гоголя».
 Как для Шпилева, так и для большей части крестьян, ничего не знавших о существовании Гоголя и не находивших его имени на обложке книги, именно эстетические нормы более ранних и распространенных произведений являлись основой для восприятия «новых». В отличие от городской культуры, где литературная критика могла иметь некоторое влияние, в деревне наиболее распространенные произведения и составляли канон. “Тарас Бульба” читался на фоне более популярных рыцарских и исторических романов (“Бова королевич”, “Еруслан Лазаревич” или “Битва русских с кабардинцами” Н. Зряхова); «Страшная месть» читалась на фоне известных «страшных» рассказов В. Волгина; а «Ночь перед Рождеством» — юмористических рассказов популярного лубочника М. Евстигнеева.
    продолжение
–PAGE_BREAK–Итак, с одной стороны, «литературный фон» и канон лубочной литературы определяли проникновение определённых произведений Гоголя и элементов его текста в сферу крестьянской культуры. С другой стороны, сама структура некоторых гоголевских текстов способствовала этому проникновению. При внимательном рассмотрении рассказов, попавших в круг чтения крестьян, обнаруживается, что рассказы из «Вечеров на хуторе близ Диканьки» были генетически тесно связаны с лубочной литературой и с крестьянским читателем. Хотя рассказы были опубликованы для образованного петербургского читателя, тем не менее, их «предполагаемые читатели» были крестьяне, которые садились читать вечерами на хуторах, и которые покупали на ярмарках лубочные издания.
Так или иначе, Сытин поспособствовал тому, что произведения наших классиков, пусть и в своеобразной форме, но все-таки стали доходить до простого люда.
Через шесть лет упорного труда и поиска продукция Сытина была замечена на Всероссийской промышленной выставке в Москве. Здесь экспонировались лубки. Увидев их, известный академик живописи Михаил Боткин стал настоятельно советовать Сытину напечатать копии картин известных художников, заняться тиражированием хороших репродукций. Дело было новым. Принесёт оно выгоду или нет – сказать было трудно. Иван Дмитриевич рискнул. Он почувствовал, что такая «высокая» продукция найдёт своего широкого покупателя.
За свои лубки Иван Дмитриевич получил серебряную медаль. Этой наградой он гордился всю жизнь и почитал её выше остальных, наверно потому, что она была самая первая.
В 1884 году судьба свела Ивана Дмитриевича с Владимиром Григорьевичем Чертковым – другом и поверенным Л.Н. Толстого. Он предложил издателю сделать серию книг для народа, куда бы входили лучшие произведения писателей России. Чертков обращался и к другим более известным людям, но его идея их не заинтересовала. А Сытин согласился. Многие были убеждены, что на этих изданиях товарищество обанкротится, потому что простой народ не будет читать дворянских писателей. Но сытинское чутье, сытинская интуиция оказались надёжней заявлений маститых журналистов. Так было положено начало издательству «Посредник».
Содружество продолжалось пятнадцать лет. Благодаря познавательности, увлекательному содержанию и доступности книг, успех изданий «Посредника» был огромный. Это отразилось на всём предприятии. Л.Н. Толстой также принимал самое близкое участие в деле печатания, редакции и продажи книг.
Вскоре товарищество «И. Д. Сытин и К°» открывает книжную торговлю в Москве, в доме графа Орлова-Давыдова. А ещё через два года покупает собственную типографию. Затем книги стали продаваться и в Петербурге в здании Гостиного двора.
Издательская деятельность расширяется. Печатаются произведе­ния Пушкина, Крылова, народные былины со сборника Кирши Данилова, Ки­риевского, стихи Кольцова. Среди литературы для детей – красочно оформлен­ные серии, куда входили «Хижина дяди Тома», «Робинзон Крузо», «Избранные сказки» по Афанасьеву. Кроме того, широкое распространение получили спе­циальные книги по вопросам медицины, воспитания.
Помимо «Посредника», такие просветительские издательства, как «Московский комитет грамотности», «Русское богатство» и др. доверили именно Сытину производство и сбыт своих изданий для народа.
Сытин часто посещает засе­дания московского комитета Грамотности, уделявшего много внимания во­просу просвещения народа. Здесь он знакомится и сближается со многими под­вижниками этого направления деятельности – Д.И. Тихомировым, Н.В. Тулуповым. Вскоре Сытин стал выпускать брошюры и картины московского комитета Грамотности и серию народных книжек под девизом «Правда».
Сытин быстро превращался в монополиста – владельца крупнейшего в стране издательско-полиграфического комплекса. Он стал первым в России издателем, который начал выпускать книги для всех – массовыми тиражами.
Благодаря контролю над сбытовой сетью, Сытин мог спокойно и планомерно заниматься концентрацией в своих руках полиграфических мощностей. Он контролировал цены на рынке, имея собственную долю в выпуске народной книги менее 20%. Монопольная прибыль позволила создать необходимые резервы для технического перевооружения и модернизации производства.
Появившиеся к этому времени в Европе ротационные печатные машины стоили на порядок дороже плоскопечатных, но при этом резко снижали себестоимость при условии достаточной загрузки и больших тиражей. Снижение цены, в свою очередь, означало переход к принципиально иному рынку – массовому.
Постепенно Сытин преобразовывает свою компанию в другое, паевое «Товарищество печатания, издательства и книжной торговли». В качестве пайщиков в товарищество привлекались предприниматели из других отраслей, как смежных (бумагоделательная промышленность, поставщики сырья и расходных материалов), так и достаточно далёких — из текстильной и суконной промышленности. Это очень показательная деталь, особенно если учесть, что печатное дело в России традиционно испытывало трудности с дополнительным финансированием. Сытин смог убедить потенциальных партнеров в перспективности печатного дела.
Самым массовым из народных изданий были календари – они заменяли крестьянам все прочие справочные издания. Для выпуска отрывных календарей Сытиным была приобретена первая в России двухкрасочная ротационная машина.
Народные календари – общедоступные домашние энциклопедии, из которых русский человек мог узнать всё необходимое – принесли Сытину как всероссийскую славу, так и сверхприбыли. В производстве календарей Иван Дмитриевич уже в 1893 году захватил и удерживал до 50% объема рынка.
Увлёкшись мыслью о создании «Всеобщего календаря», в который должны были войти многие события мировой и отечественной истории, Сытин начал работать над её осуществлением. Ему пришла идея о том,  что нужен копеечный, доступный пахарю и рабочему календарь, полный разнообразных и полезных сведений — чего никогда не было в России.
Сытин буквально заболел этой новой задумкой, он ищет поддержки у знакомых, писателей. Но всюду сталкивается с удивительным равнодушием. Уже отчаявшись, спешит он в Ясную Поляну к великому Толстому. И только тут находит то, что искал так долго, — понимание и поддержку.
Толстой не только благословляет начинание, но и дает Сытину массу советов и рекомендует редактора — известного тогда «шестидесятника и народолюбца» Полушина. С ним, тоже увлёкшимся, бессонными ночами сидел Сытин над созданием программы будущего календаря. И по общей их мысли в каждом его листке появляются и пословицы, и поговорки, и практические указания по домашним и сельскохозяйственным делам, и разного рода житейские мелочи…
Первый тираж отрывного календаря они определили в несколько сот тысяч экземпляров и начали его производство. Сытин томился, нервничал, переживал (на карту были поставлены значительные средства) и всё же не сомневался в успехе. Но такого блестящего результата не ожидал и он. Через неделю после выхода первой партии тиража оптовые склады Сытина попали в настоящую осаду. Купцы, поверенные крупных книготорговых фирм, простые книгоноши брали их штурмом, ругаясь и крича. Каждый старался закупить как можно большую партию календарей. Стало ясно, что с тиражом поскромничали. И тогда Сытин принимает срочное решение о его увеличении до 8 миллионов экземпляров. Сотни, тысячи вагонов с календарями отправляются во все концы страны, но даже и после этих небывалых мер типографии Сытина едва успевают выполнять обрушившуюся лавину заказов.
Астрономические тиражи, огромная популярность календаря насторожили цензуру. Когда очередной тираж был отпечатан, и половина его была уже разослана на места, департамент полиции вдруг потребовал, чтобы календарь был изъят из продажи и конфискован. Издатель узнал, что всё дело в содержании календаря. Полушин, любивший колючую поговорку и острую пословицу, не удержался и здесь. Тайком от Сытина он вставил в календарь и такие пословицы В. Даля, которые не могли вызвать одобрения властей и духовенства: «Сегодня свеча, завтра свеча, а там и шуба с плеча», «Повадился к вечерне, не хуже харчевни» и другие похожие. Этим «народолюбец» не ограничился, добавив ещё и заметку из иностранного журнала «без комментариев»: «Американский рабочий ест фунт говядины в день, английский 3/4 фунта, французский и немецкий 1/2 фунта. Русский 2 золотника».
Эти пословицы, эта справка из быта рабочих и вызвали постановление об изъятии календаря и привлечении к ответственности его издателя и составителя, грозившем Сытину не только огромными убытками, но и потерей репутации благонамеренного издателя. Не мешкая ни секунды, он едет в Петербург в департамент полиции. Долго и горячо Сытин убеждал главу департамента Зволянского, что напрасно обвиняют его «в подрыве церковного авторитета и в колебании государственных основ», что никакого подрыва нет, что календарь был разрешён цензурой… Но это не оказало ровным счётом никакого действия на Зволянского.
 Что тут было делать Сытину? Он едет к министру внутренних дел Горемыкину, рассказывает и ему ту же историю, но и Горемыкин непреклонен. Даже злорадствует, мол, наконец-то и Сытин понесёт «достойную кару» за свои деяния.
Как утопающий за соломинку, Сытин хватается тогда за своего старого знакомого Кеппена, состоявшего Управляющим делами у Великого Князя Константина Константиновича, возглавлявшего помимо прочего Академию наук. Спешно объяснив Кеппену суть дела, Сытин молит его передать Великому Князю объяснительную записку и злополучный календарь. 
Константин Константинович, любящий и знающий литературу, обладающий и сам поэтическим талантом (писал замечательные стихи под псевдонимом «К. Р.»), не только заинтересовался делом, но и повёз записку Сытина во дворец, к царю. Прочитав её, государь сказал, что сытинские календари он знает, и что они ему очень нравятся, а этот календарь составлен хорошо. Пожеланием же его было только, чтобы отдел ремесленного труда составлялся полнее. А что касается этих спорных пословиц, то ему было, конечно, жаль, что они попали в календарь, но ведь их не изменишь! После этого государь начертал на записке высочайшую резолюцию, которая гласила: «Не вижу оснований налагать кару на это издание».
Чиновники цензурного ведомства потом всё пытались убедить Сытина, что случившийся поворот в деле — результат их неутомимых усилий.
Установив свою монополию в области народных изданий – календарей и лубка, Сытин занялся освоением производства и реализации ещё более прибыльной продукции – учебников, а также детской литературы. В 1913 году Сытин создал дочернюю структуру – издательский комитет «Школа и знание», куда входили, в частности, и чиновники из Министерства народного просвещения. В сотрудничестве с министерством Сытин к 1916 году выпустил 440 наименований учебников и учебных пособий.
Дальнейшая работа в этом направлении на практике означала не просто монополизацию, а сращивание частного капитала с государством. Со временем Сытин стал просто скупать интересные ему издательские и полиграфические проекты. Корпорация Сытина поглотила типографии Васильева, Соловьева, Орлова, поставила под свой контроль крупнейшие издательства А. С. Суворина и А. Ф. Маркса. За десять лет, с 1893 по 1903 гг., обороты товарищества Сытина выросли в 4 раза, невзирая на последствия кризиса 1900-1902 годов, до предела обострившего конкурентную борьбу. Следующим шагом Сытина стало привлечение в отрасль теперь уже не промышленного, а финансового капитала. Включение банкиров в правление Товарищества и широкое использование банковского кредита под льготный процент позволили монополисту продолжить наступление на рынке. В 1904-1914 гг. Сытин поглощал типографии и издательства одно за другим. Дивиденды товарищества И. Д. Сытина были самыми высокими в отрасли, его акции (в отличие от акций других издательств) котировались на фондовой бирже. В 1914 – 1917 гг. компанией Сытина выпускалось 25% всей печатной продукции в России.
Планомерно добиваясь снижения себестоимости своей продукции, Сытин с 1910-х годов стал интересоваться отраслями, снабжавшими полиграфию сырьем и топливом. В 1913 году он создал писчебумажный синдикат, и таким образом обеспечил контроль над ценами на поставляемую бумагу. В 1916 году Сытин учредил товарищество в нефтяной промышленности, застраховав себя и от скачков цен на топливо. Наконец, завершающим штрихом в плане реорганизации массового книгопечатания в России явился Сытинский проект создания «Общества для содействия улучшению и развитию книжного дела в России». Предполагалось, что круг его деятельности будет очень широким – помимо производства и сбыта печатной продукции, общество должно было заниматься профессиональной подготовкой полиграфистов, поставками оборудования и расходных материалов, организацией полиграфического машиностроения, а, кроме того, библиографией и развитием сети библиотек. В рамках создаваемого под видом общественной организации «холдинга» предполагалось дальнейшее срастание частнопредпринимательских и государственных интересов. Как показало время, этой идее не суждено было осуществиться.
Самым значительным приобретением Сытина, если говорить о периодических изданиях, была газета «Русское Слово». Идея издавать газету была навеяна Сытину А. П. Чеховым. В своё время Сытин очень помог великому мастеру короткого рассказа в издании его произведений, с тех пор между ними завязались дружеские отношения. Антон Павлович, приезжая в Москву, всегда останавливался в гостинице «Большая Московская». Беседуя с Сытиным в своем номере, который выходил окнами на Иверскую часовню, Чехов часто смотрел на толпу народа, стекавшуюся к часовне в полночь. И о чём бы они с Сытиным ни говорили, Антон Павлович обязательно переводил разговор на газету, причём говорил об этом как о деле давно решённом. Видимо, хорошая газета была личной мечтой Чехова, но сам поднять такое дело он не решался. Сытин долгое время отказывался от этой затеи, аргументируя тем, что в газетном издательстве он ничего не понимает, вот если бы речь шла о книгах или хотя бы о журнале (Сытин уже являлся в то время владельцем журнала «Вокруг света»)… Но Антон Павлович продолжал настойчиво говорить о необходимости издавать дешёвую, народную, общедоступную газету, причём требовательно убеждал Сытина, что здание издательства должно обязательно находиться на Тверской.  Чехов  так соблазнительно рисовал широкие газетные перспективы, что, в конце концов, не только убедил, но и  сумел окончательно заразить Сытина этой идеей.
 Если Иван Дмитриевич зацеплялся за какую-нибудь идею, то любыми средствами старался прийти к положительным результатам. Для начала предстояло добиться права на выпуск газеты у правительства. Иван Дмитриевич знал, что хотя он и не значился в «подрывных социалистах», но слыл слишком уж либеральным, что тоже ничего доброго не сулило. Пришлось словчить.
С помощью подставных лиц в 1899 году Сытин приобрел маленькую захудалую газету, чтобы в дальнейшем у себя же её и купить. Газета до этого занималась тем, что пыталась провести в «широкие народные массы» черносотенные идеи. Но ни широкие, ни узкие массы на газетку никакого внимания не обращали. Она умирала от всеобщего невнимания, без подписки, без розницы, без объявлений, съевши казенную субсидию, задыхаясь от злости и ругая «либералов», которые её не замечали. Для Сытина преимуществом этой газетки было то, что издаваться она могла без предварительной цензуры, а подписная цена её была всего 5 рублей в год.
Время было тяжёлое. А потому, купив такую драгоценность, как «право» на издание дешёвой газеты, надо было  сохранить это право до лучших времен. И Сытин оставил пока ту же редакцию, сам газетой первое время не занимался, он просто давал на неё деньги.
 Между тем времена чуть прояснились, и Сытин решил, что пора серьезно заняться газетой. За ней было оставлено название «Русское слово».
Для И. Д. Сытина начинается период забот и особо напряженной работы по улучшению приобретённой газеты и поставки её на должную высоту. Постепенно, чтобы не раздражать Петербурга, он освободил газету от всей прежней «черносотенной» редакции. Сытин перенёс редакцию в типографию на Старой площади. Позже, после многих переездов, Сытин выстроил четырёхэтажный дом на Тверской. Там разместились редакция и типография, в которой газета «Русское слово» стала печататься на новых ротационных машинах.
Теперь перед Сытиным стояла задача —  поднять газету, изменить её характер, разнообразить содержание, привлечь талантливых сотрудников и главное — найти настоящего редактора, способного направить газету по верному пути. Сначала редакторы менялись один за другим, что влекло  за собой очень большие расходы.
    продолжение
–PAGE_BREAK–В мае 1901 года редактированием газеты занимался Ф.И. Благов, зять Сытина. К сотрудничеству привлекаются литераторы, вскоре завоевавшие широкую популярность: Осип Дымов, Петр Пильский, Николай Шебуев, Александр Яблоновский и священник Григорий Петров. Но вопрос о том, кто же будет настоящим редактором, оставался открытым. У Сытина на примете было две кандидатуры: Влас  Дорошевич и Александр Амфитеатров. В это время оба они были заняты в газете Г.П. Сазонова «Россия». Сытин, как мы помним, остановил свой выбор на Дорошевиче. После закрытия в 1902 году «России» из-за фельетона Амфитеатрова «Господа Обмановы», в котором без труда угадывался намёк на фамилию царствующего дома, Дорошевич становится ведущим сотрудником и фактическим редактором «Русского слова».  Дорошевич поднял газету на небывалую высоту. Впервые в России была создана газета нового типа —  информационная газета, фабрика новостей.
Дорошевич стал самым высокооплачиваемым журналистом в России. С закрытием «России» он привлек к сотрудничеству несколько авторов закрывшейся газеты, включая и Амфитеатрова. С приходом Дорошевича, в число сотрудников и авторов вошли И. Потапенко, В. Гиляровский и другие незаурядные литераторы. Несколько позже в «Русском слове» стали сотрудничать М. Горький, И. Бунин, А. Куприн, Л. Андреев.
В редакции Власа Дорошевича любили и немного побаивались. Когда Дорошевич появлялся в редакции и шествовал по длинным коридорам, сотрудники разбегались по своим местам, стараясь не попадаться на глаза строгому редактору. Дорошевич всегда работал очень много (писал, просматривал редакционные материалы, которые ставились в номер, ночами читал гранки). День его был расписан чуть ли не по минутам. Он вечно куда-то спешил.
Дорошевич переустроил «Русское слово» по типу западных газет. Структура газеты состояла из редакции, конторы, которая ведала финансовой и хозяйственной частью, типографии, предназначенной только для печатания «Русского слова», и экспедиции, занимавшейся исключительно распространением газеты. Редакция делилась на два отделения: Московское, руководящее, и Петербургское.
Московское отделение делилось на пять главных постоянных отделов: статей и фельетонов, московский, петербургский, провинциальный и иностранный. Отдел статей и фельетонов являлся самым важным и ответственным, так как именно он выражал политическое мнение газеты. Московский отдел занимался городской хроникой, петербургский – хроникой столичной жизни. Количество сотрудников было огромным.
Иностранный отдел в некоторых странах имел не просто своих корреспондентов, а представителей редакции. Газета вошла в «семью» больших политических газет Европы. Сведения и выдержки из статей «Русского слова» передавались по телеграфу представителям крупных органов иностранной печати, и газета часто входила с крупнейшими политическим изданиями в соглашение относительно обмена сведениями.
Гордостью «Русского Слова» была его «провинциальная информация». Она потребовала действительно колоссального труда. В каждом городе России найти человека чуткого к общественным вопросам, внимательного и осторожного к верности сообщаемых фактов, способного к журнальной работе, живого, отзывчивого, и притом человека, на которого редакция могла бы вполне положиться, за которого могла бы принять на себя полную ответственность – задача неимоверно трудная. Сменилась уйма лиц, пока не выработался, штат бесчисленных провинциальных корреспондентов «Русского Слова» – «Сеть корреспондентов», покрывавшая, действительно, всю Россию. «Русское Слово» могло быть уверено, что где бы, что бы ни случилось, оно будет об этом знать. Подробнее, чем другие газеты, во всяком случае. Все происходившее в губерниях отражалось с такой оперативностью, что председатель Совета министров С.Ю. Витте в свое время отозвался о «Русском слове» как о газете, которая обошла по быстроте собирания сведений даже правительство.
Во время первой мировой войны особую значимость приобрел военный отдел. Одним из двадцати военных корреспондентов «Русского слова» был Василий Иванович Немирович-Данченко, и только в первый год войны он дал в газету 350 сообщений. В лице своего отважного автора В. Е. Краевского «Русское слово» совершило блестящий рейд по тылам противника.
Материал, поступавший в редакцию, состоял из статей и корреспонденций, телеграмм, заметок хроникёрского характера. Ежедневно приходило не менее 12 тыс. строк. Причём, только около 3 тыс. поступало и обрабатывалось днём, основная же масса материала поступала между 21 часом и 5 часами утра и в то же время подготавливалась к печати. Всего в набор сотрудниками отделов сдавалось от 6,5 тыс. 8 тыс. строк. Гранки корректировались сотрудниками отделов. Совместно с главным редактором или лицом, его заменявшим, решалось, что сдавать в печать, делалась окончательная разметка номера. Свёрстанный номер шёл в печать, а рано утром, газета отправлялась подписчикам и в розничную продажу. Информации поступало так много, что было открыто отделение почтамта в самом здании газеты. Поступало огромное количество телеграмм и телефонограмм.
Газета имела огромнейший успех. В ней была собрана вся самая свежая и достоверная информация. Все новые события первыми печатались в «Русском слове». Это была дешёвая народная информационная газета. И, несмотря на то, что цену поднимали, газета оставалась доступной практически всем. К примеру, «Новое время» стоило 17 рублей в год, а «Русское слово» – 8. 
В газете печаталось много рекламных объявлений. В обычном номере на 6 полосах от 3 мая 1905 года реклама занимала всю первую и большую часть последней полосы. На первой полосе упомянутого номера вслед за стоимостью подписки на журнал «Искра» и «Русское слово» и рекламой книжных изданий «Товарищества И.Д. Сытина» были помещены платные объявления об аукционе крупного рогатого скота, художественной выставке, нескольких концертах и ежегодном заседании совета директоров 1-ой Градской больницы. Частные школы и детские сады объявляют прием и т. п. На последней полосе пять из семи столбцов отведено под объявления по рубрикам. Зубные врачи рекламируют золотые и фарфоровые пломбы и лечение без боли, а 8 различных аптек предлагают лекарства от сифилиса. Репетиторы перечисляют предметы, по которым они дают частные уроки. Сдаются и снимаются комнаты и квартиры, приглашаются на работу механики, обойщики, садовники, предлагают свои услуги горничные, гувернантки, лакеи и конюхи. Реклама встречается также на 5 и 6 полосах. Объявления и реклама приносили очень большой доход газете. С ростом популярности газеты, всё большее количество рекламных объявлений публиковалось в «Русском слове», и стоимость публикации возрастала с каждым годом.
Почти с самого начала издания «Русского слова» в качестве приложения выходил тонкий иллюстрированный журнал «Искра». А со следующего года в виде премии стали выдавать подписчикам отрывные и настольные календари. По приказу Сытина оформители «Искры» работали над ротогравюрой, наподобие популярных лондонских, парижских и римских изданий. Сытин понимал, что ему придется отвоёвывать читателей у такого соперника, как петербургский журнал «Нива», тираж которого был около 250 тыс. экземпляров. В «Искре» печаталась беллетристика, научно-популярные статьи, общественно-политические комментарии, театральная критика, портреты и биографии известных лиц, советы по выбору книг для чтения, циклы юмористических рисунков, рассказы о путешествиях, судебная хроника, охотничьи рассказы, слова и ноты песен для домашнего хорового пения и репродукции произведений искусства.
Несмотря на слаженный механизм работы «Русского слова», всё-таки не обошлось без внутренних разногласий. В 1910 году Дорошевич уезжает из Москвы и поселяется в Петербурге, объясняя свой поступок  давлением и вмешательством Сытина в дела редакции. На самом же деле, по утверждениям многих сотрудников газеты, Сытин в дела редакции не вмешивался. Но на него каким-то образом влиял Благов, его зять, числившийся официальным редактором, в то время, как фактическим редактором был Дорошевич. Последний постоянно ссорился с Сытиным и ни во что не ставил Благова.
Сытин, которого редко подводило его внутреннее чутье, понял, что тираж газеты может резко снизиться из-за ухода Дорошевича. Поэтому он предложил ему вернуться в редакцию с увеличением его жалования до 48000 рублей в год (по тем временам это была огромная сумма).
Февральскую революцию «Русское слово» не могло оставить без внимания. Газета никогда не была далека от политики. За годы своей деятельности «Русское слово» не раз меняло политическое направление, но при этом делало это так умело, что в сознании читателей всегда оставалась приятным собеседником. Именно поэтому тираж газеты к началу 1917 года был  600—800 тысяч, а то и миллион экземпляров. Всегда осторожная, чутко улавливающая политическую ситуацию, газета «Русское слово» в самом начале марта 1917 года достаточно определённо выразила свою позицию. 3 марта, в день отречения царя, «Русское слово» призвало народ принять Временное правительство во главе с князем Г. Львовым. Днём позже газета сообщает подробности законной передачи власти. Царь уступил корону своему брату, Великому князю Михаилу, а тот отрёкся от престола в пользу временного правительства. Кроме того, в «Русском слове» печатались интервью с политэмигрантами, простыми солдатами и рабочими; отмечали рост анархии в стране. В это время новое правительство предоставляет свободу печати всем партиям.
 Вернувшийся в апреле из Швейцарии Ленин выступил за закрытие всех буржуазных газет, в первую очередь «Русского слова». Газета активно критикует большевиков. 8 ноября в «Русском слове» публикуется статья адвоката Варшавского, направленная против политики большевиков в области печати (закрытие Московским Советом многих газет), а другой автор газеты назвал установившийся режим «новым самодержавством».
После выборов в Учредительное собрание, по итогам которого ленинская партия оказалась в меньшинстве, сытинская газета призвала граждан бороться за демократию, но этот номер стал последним — Ленин распорядился о проведении ночных рейдов по редакциям враждебных газет и их закрытии.
28 ноября Московский Совет официально секвестрировал типографию «Русского слова» (ранее та же участь постигла «Московское товарищество издательства и печати»), правда, за Сытиным оставили его квартиру на Тверской. В типографии стали печатать «Известия» городского совета. Сотрудники разъехались кто куда. Одни на Юг, в Крым. Благов, Руманов, Варшавский и Немирович-Данченко эмигрировали в Западную Европу. Петров уехал в Югославию.
Дорошевич во время гражданской войны оказался на белогвардейском юге страны. В 1921 году он возвратился в Петроград, приняв новый строй. А в 1922 году умер от тяжелой болезни.
За более чем 20-летние существование газета превратилась из влачившей жалкое существование в первую газету России.
Газету читали целыми семьями. Газету читали в библиотеках, читальнях, газету получали коллегиальные учреждения: суды, земства, городские управы, канцелярии. А если учитывать, что в то время в России была распространена просьба: — Одолжите почитать газетку, — то на каждый экземпляр «Русского слова» приходилось, как минимум 10 читателей. 
«Русское Слово» имело перед собой ежедневную аудиторию, самое меньшее, в семь с половиной миллионов людей. Завет Чехова, неоднократно указывавшего Сытину на необходимость издания дешёвой газеты, осуществился. Успех газеты превзошёл самые смелые ожидания. Газета занимала первое место по тиражу, осведомлённости и популярности среди самых разнообразных кругов читателей дореволюционной России.
После Октябрьской революции Иван Дмитриевич ещё пять лет активно работал в издательском деле. Стал уполномоченным своей бывшей типографии. Используя личные связи и авторитет, доставал бумагу за границей. Организовал художественную выставку в США, управлял небольшой типографией. Ему даже сделали предложение возглавить Госиздат, но Сытин отказался, сославшись на «малограмотность». Согласился лишь стать консультантом при В. В. Воровском, которого назначили на эту должность по решению правительства. Иван Дмитриевич получал персональную пенсию – 250 рублей в месяц. Жил он до самой кончины на Тверской улице, в доме номер 38, в квартире 274. Им написаны «Воспоминания». Однако книгу удалось опубликовать лишь в 70-х годах, благодаря энергии сына Сытина, который «нашёл» как будто «затерянную» рукопись и сумел заинтересовать ею издателей. Называется она – «Жизнь для книги».
«Издательство – один из важных очагов культуры и просвещения. И на издателей следует смотреть как на просветителей народа, ибо им обязаны своим появлением многие сочинения. В то же время издатель – это коммерсант. Видимо, в этой профессии ярче всего смыкается и видна общественная польза предпринимательства…» (И. Д. Сытин).
Эти слова очень полно характеризуют трудовую жизнь Ивана Дмитриевича Сытина. Ведь в первую очередь он обладал талантом коммерсанта. Не имея таких способностей, вряд ли можно достичь столь поразительных результатов. Значение И. Д. Сытина в развитии российского книгоиздательского дела трудно переоценить. Благодаря своему предпринимательскому таланту Сытин вырос в первого издателя Российской империи, создал крупнейшую издательскую фирму, о которой ещё долго будут говорить, выказывая на всех этапах жизненного пути необычайно волевой характер. Книжное дело принесло ему не только огромные доходы, но и широкую известность. И не потому, что других издателей в России не существовало. Напротив, их было немало, и выпускали они прекрасно оформленные книги, журналы, газеты. Но Сытин был поистине народным издателем, так как с самых первых дней своей издательской деятельности твердо провозглашал себя, в первую очередь, просветителем русского народа. В этом сказался его гений, гений человека, поверившего в свой народ.
Наградной список Сытина начался с серебряной медали, полученной за лубки. В 1916 году в этом списке значилось 26 медалей и дипломов. Вот только некоторые из них: золотая в Париже – 1889 год, диплом на право изображения Государственного герба, присуждение на Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде – 1896 год, золотая медаль на Всемирной выставке в Париже – 1900 год, золотая медаль в Бельгии – 1905 год, и еще очень много различных наград. Но, наверное, главной наградой для Ивана Дмитриевича Сытина было всеобщее народное признание.
41. АМЕРИКАНСКАЯ ТЕМА В ПУБЛИЦИСТИКЕ В. Г. КОРОЛЕНКО.
В основном, журналистская деятельность Короленко связана с журналом “Русское богатство”. Она началась в 1878 г. Сначала он придерживался народнических взглядов. Затем отошел от них, но сторонником марксистского подхода не стал. Его тематика – простые люди, крестьяне, рабочие, их жизнь, будни, народники и их судьбы. Он опровергает народнические иллюзии о равенстве людей в крестьянской общине, идиллическое представление о деревне как гармоническом оплоте русской самобытности, анализирует истинные причины крестьянского разорения. Много пишет о голоде 1892 г. Короленко придерживается взгляда, что публицист должен активно вмешиваться в жизнь, стараться ее улучшить, помочь, он не может быть сторонним наблюдателем. Особенно его возмущали публикации в прессе, где страшные события, например, казнь, описывались с бесстрастной точностью и детальностью. В 1893 г. Короленко совершил заграничную поездку, посетил Америку. После поездки издал цикл очерков, в которых рассказывал о реальной – трудной – жизни простых людей в этой стране: о безработице, нищете и бесправии работающих, о всемогуществе доллара. Повествует о трудной судьбе русских и украинских крестьян-эмигрантов. Вернувшись в Россию, он с конца 1894 г. принял активное участие в редакционных делах журнала «Русское богатство», а в 1895 г. был утвержден одним из его официальных издателей, в связи с чем переехал из Н.-Новгорода в Петербург.
Очерки Короленко об Америке, а также повесть «Без языка», очерк “Фабрика смерти” актуальны до сих пор. Короленко пишет о продажности на выборах, падкой до пустых сенсаций прессе и психологии американцев, стремящихся к зрелищу страшного и кровавого. Эти вещи, напечатанные «Русским  богатством» в 1895 г., до сих пор не утратили своей злободневности. В капиталистической Америке писатель увидел жестокую безработицу, нищету и бесправие трудового народа, безраздельное господство доллара. Он показал продажность на выборах, высмеял падкую до сенсаций американскую прессу, был возмущен отношением к неграм, заклеймил позором суд Линча. Картина американской жизни, созданная Короленко, была далека от изображения буржуазного режима как идеального общественного устройства, о чем твердила русская либеральная печать. Признавая превосходство буржуазно-демократических порядков над самодержавно-крепостническими, Короленко был свободен от преклонения перед ними и показал их несостоятельность в решении главных задач народного благополучия.
    продолжение
–PAGE_BREAK–Многие выступления в прессе были связаны с национальным вопросом и системой судопроизводства. В 1895 г. Короленко принял активное участие в судьбе крестьян-удмуртов, ложно обвиненных в человеческом жертвоприношении. Серия его судебных очерков обнажила злоупотребления в полицейской системе России.
Вообще тема невинно осужденных – важнейшая в эти годы у Короленко. Он опубликовал статью с обвинением французского правительства по знаменитому делу Дрейфуса.
61. Большевистская печать в 1905-1917 годах.
До октября 1905 г. в России существовали только подпольные партии — социалистов-революционеров и социал-демократов. Наибольшим авторитетом и признанием в среде российских социал-демократов пользовалось так называемое ортодоксальное направление, начало которому было положено Г.В. Плехановым и его группой «Освобождение труда». Порвав с народничеством и газетой «Земля и воля», Плеханов целиком посвятил себя не только пропаганде марксизма и изданию теоретических трудов по социализму, но и созданию политической организации, призванной распространять марксизм в России. Он выпускал сборники «Социал-демократ» и «Работник», присылал из-за границы, куда эмигрировал в 1880 г., публицистические статьи и рецензии в русские легальные журналы «Новое слово», «Начало», «Научное обозрение» и др.
Ортодоксальное направление в российской социал-демократии получило дальнейшее развитие в деятельности Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», организованного в 1896 г. Владимиром Ульяновым. Годом раньше он встречался в Швейцарии с Г.В. Плехановым и членами группы «Освобождение труда», с целью договориться о слиянии столичных марксистских кружков с группой. В 1895—1896 гг. В. Ульянов занимался выпуском подпольных «рабочих листков», готовил издание общероссийской политической газеты в России, вместе с Плехановым сотрудничал в марксистских сборниках за границей. Тюрьма (декабрь 1896 г.), а затем трехлетняя ссылка прервали эту деятельность, но в этот период им были разработаны теоретические основы революционной печати. В ссылке В. Ульянов начал подготовку марксистского теоретического журнала «Заря» и политической газеты «Искра».
В 1897 г. киевские социал-демократы предприняли издание нелегальной «Рабочей газеты». Вышло два номера — в августе и декабре. Плеханов положительно отзывался о газете, назвав ее «общерусским социал-демократическим органом». «Рабочая газета» много сделала для подготовки I съезда РСДРП, который состоялся в марте 1898 г. Съезд утвердил «Рабочую газету» в качестве центрального органа партии. Однако сразу же после съезда восемь из девяти основателей новой партии были арестованы, а типография газеты разгромлена полицией.
В 90-х гг. РСДРП пыталась преодолеть кризис — на это была нацелена и деятельность выходивших в конце 90-х — начале 900-х гг. социал-демократических изданий: «Санкт-Петербургский рабочий листок», «Вперед», «Южный рабочий». Однако они, как и «Рабочая газета», просуществовали недолго: типографии были разгромлены, а сотрудники арестованы.
После сибирской ссылки В. Ульянов и его соратник по Петербургскому «Союзу борьбы» Юлий Мартов эмигрируют за границу, чтобы объединиться с группой  Плеханова в борьбе с экономизмом в российской социал-демократии и активно участвовать в ее организационном сплочении.
Важным этапом в создании партии революционного действия явился выход в декабре 1900 г. в Лейпциге газеты «Искра». Вскоре ее издание переносится в Мюнхен, затем в Лондон, от­туда — в Женеву. В редакцию «Искры» входили: Г. Плеханов, Ю. Мартов, П. Аксельрод, А. Потресов, В. Засулич, В. Ульянов-Ленин (псевдонимом Ленин В. Ульянов стал пользоваться с 1901 г.). Сначала все они были соредакторами газеты, но вскоре функции главного редактора перешли к Ленину.
«Искра», став первой общерусской политической газетой, сыграла исключительную роль в идейно-политическом и организационном оформлении разрозненных социал-демократических комитетов и групп, в созыве в 1903 г. II съезда РСДРП. Программа и Устав партии, обсуждавшиеся на страницах «Искры», основывались на марксистской концепции классовой борьбы пролетариата и пролетарской революции, обеспечивающей установление диктатуры пролетариата. Своей программой-максимум РСДРП провозглашала построение бесклассового коммунистического общества. Ведущими публицистами газеты были: В. Ленин, опубликовавший здесь более 50 статей, Г. Плеханов, перу которого принадлежит свыше 40 статей, рецензий, заметок, Ю. Мартов, политическая судьба которого очень скоро превращает из единомышленника Ленина в его оппонента, А. Потресов и др. И в процессе обсуждения основных документов партии, и в период работы съезда, и внутри только что созданной партии наметились глубокие тактические разногласия, которые касались и вопросов движущих сил революции, их союзников, и членства в партии. Возникшие противоречия между лидерами партии В. Лениным, с одной стороны, и Г. Плехановым, Ю. Мартовым и их сторонниками — с другой, привели к внутрипартийному расколу, образованию двух фракций, фактически двух партий — большевиков и меньшевиков.
На II съезде была утверждена редакция «Искры» в составе: В. Ленин, Г. Плеханов, Ю. Мартов. Мартов в силу принципиальных расхождений во взглядах с Лениным на членство в партии отказался войти в редакцию и с тех пор он постоянно входил в состав центральных учреждений меньшевиков. Последние номера «Искры» (№ 46—51) вышли под редакцией Ленина и Плеханова. В дальнейшем Плеханов потребовал включения в состав редакции всех старых редакторов, оказавшихся в числе меньшевиков. Ленин не согласился с этим, и в октябре 1903 г. вышел из редакции. После перехода «Искры» в руки меньшевиков Ю. Мартов стал фактически ее редактором и главным автором. До октября 1905 г. «Искра» продолжала выходить как центральный орган меньшевиков.
После II съезда партии большевики, лишившись «Искры», оказались без своего печатного органа. Больше года понадобилось им, чтобы создать свою газету «Вперед», которая подготовила III съезд РСДРП. Решением съезда центральным органом партии утверждается «Пролетарий» (май—ноябрь 1905 г.). Общая марксистская платформа создавала предпосылки к возможному объединению фракций РСДРП, но этого не произошло. С участием представителей той и другой сторон издавались некоторые газеты — «Наш голос», «Северный голос», а также центральный орган РСДРП газета «Социал-демократ». Но внутренний раскол в РСДРП преодолеть не удалось. Противоречия между большевиками и меньшевиками в полной мере проявились в ходе буржуазно-демократической революции 1905—1907 гг.
Небывалый подъем революционного движения в России в начале XX в. привел к бурному развитию легальной периодической печати. Складывавшаяся система включала в себя различного типа издания: общественно-политические, специальные, отраслевые, профессиональные, сатирические, иллюстрированные, научные и научно-популярные, информационные, массовые, религиозные, детские и юношеские и др. Только во время революции 1905—1907 гг. в России было основано около 1500 общественно-политических органов.
Именно такого рода газеты и журналы выражали интересы общественных классов и политических партий, оказывали идейное, политическое, психологическое и организационно-практическое воздействие на социально-экономическую и духовную жизнь народов России.
Первая российская буржуазно-демократическая революция привела в движение все слои общества, рождая общественно- политические предпосылки легализации социалистической журналистики. Поражение в войне с Японией не только усилило недовольство в массах, но и посеяло панику в придворных кругах. Законосовещательная булыгинская Дума не дала желаемых результатов.
Сентябрьская забастовка 1905 г., а затем октябрьская Всероссийская политическая стачка вынудили правительство пойти на уступки бастующим. Все шло к тому, что царское правительство вынуждено было дать свободу печати, собраний и союзов. 17 октября 1905 г. провозглашается Манифест, предоставлявший значительные политические свободы. Возвестивший о начале буржуазного конституционализма, Манифест легализовал деятельность всех политических партий и одновременно способствовал формированию политических партий правительственного лагеря.
Ядро демократического лагеря, существовавшего к моменту принятия Манифеста 17 октября, составляли немногочисленные нелегальные политические партии. Однако с началом революции в этот лагерь влилось массовое рабочее и крестьянское движение. В демократическом лагере действовали различные силы. Их пресса отражала существовавшие серьезные программные и тактические разногласия, но провозглашала и общие цели: ликвидация самодержавно-феодальных пережитков, решение аграрного вопроса.  Лозунги, объединявшие интересы всех демократических сил, стали ведущими в легальной периодической печати социалистических партий России, возникшей после Манифеста 17 октября 1905 г. Важное место в легальной журналистике России заняла печать РСДРП, вошедшая в систему социалистической прессы страны периода буржуазно-демократической революции 1905— 1907 гг. И хотя сложившиеся после II съезда РСДРП внутри партии две фракции — большевистская и меньшевистская — резко отличались по своему характеру, политическим, стратегическим, идеологическим, организационным принципам, обе они формально принадлежали к одной партии. Обе фракции во внутрипартийной борьбе опирались на свои издания, также формально считавшиеся органами РСДРП.
Появление в России в октябре 1905 г. легальной социал-демократической печати знаменовало собой дальнейшее развитие социалистической журналистики. В период наивысшего подъема революции, в период перерастания Октябрьской политической стачки в вооруженное восстание, 27 октября 1905 г. в Петербурге вышла первая легальная ежедневная большевистская газета «Новая жизнь». Она освещала революционную борьбу трудящихся, систематически агитировала за введение революционным путем восьмичасового рабочего дня, пропагандировала лозунги о союзе рабочего класса с крестьянством. Борясь за осуществление основных требований буржуазно-демократической революции, большевики считали движущей силой не буржуазию, а пролетариат. Они поддерживали вооруженные выступления рабочих, крестьян, солдат и матросов, выступали за создание временного революционного правительства и Советов, вовлекали в политическую борьбу профессиональные союзы. На страницах «Новой жизни» были опубликованы статьи Ленина о задачах партии в легальных условиях работы и отразившаяся на всей последующей деятельности партийной и советской журналистики работа «Партийная организация и партийная литература».
С появлением «Новой жизни» начался период открытого существования легальной революционной социал-демократической журналистики. В Москве выходит большевистская газета «Вперед», в Сибири — «Красноярский рабочий», в Киеве — «Работник», в Харькове — «Харьковский рабочий», в Тифлисе — «Кавказский рабочий листок», «Кайц» («Искра») на армянском языке, «Дро»  («Время») на грузинском языке, в Эстонии — «Эдази» («Вперед») на эстонском языке.
Весной и летом 1906 г., после закрытия «Новой жизни», в Петербурге издавались легальные большевистские газеты «Волна», «Вперед», «Эхо». За годы Первой Российской буржуазно-демократической революции большевики основали 197 газет, журналов и бюллетеней. Главная линия, проводившаяся всей большевистской печатью, — дальнейшее развитие революции, вооруженное восстание, перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую.
С тем чтобы расширить свое влияние в массах, социалистические партии в период революции 1905—1907 гг. взяли курс на дифференциацию своей печати. Выходили газеты для рабочих, крестьян, солдат, молодежи, как органы партий, Советов, профсоюзов. Вся социалистическая журналистика сложилась в систему, включавшую в себя издания различного типа. При этом характер прессы приобретал все более многонациональную структуру: газеты и журналы выходили на грузинском, азербайджанском, армянском, осетинском, аварском, литовском, латышском, эстонском, украинском и других языках.
Во второй половине 1907 г. полностью спала революционная волна. 3 июня 1907 г. II Государственная дума была разогнана, все социалистические партии России объявлены вне закона.
Между двумя буржуазно-демократическими революциями социалистические партии России находились на нелегальном или полулегальном положении, испытывая огромные трудности с изданием своей периодики.
Самым главным, существенным в начале XX в. для отечественной печати были события первой русской революции и царский Манифест от 17 октября 1905 г. Этот Манифест, провозгласивший в самой общей форме политические свободы в России, предопределил развитие легальной многопартийной печати. Манифест даровал населению империи гражданские права «на началах неприкосновенности личности, свободы слова, совести, собраний и союзов». Была учреждена Государственная дума как первое законодательное учреждение в России. 24 ноября 1905 г. специальным указом декларировалось устранение административного вмешательства в дела прессы, восстанавливался порядок судебной ответственности за преступления в печати. На работников печати могли накладываться денежные штрафы, арест до трех месяцев, тюремное заключение от двух месяцев до полутора лет, ссылка на поселение. Оставались в практике Главного управления по делам печати МВД и полиции конфискация номеров, приостановка неугодных изданий, закрытие типографий. Первоначально на волне революционного подъема пресса игнорировала этот указ, но уже с 1906 г. он начал действовать, и достаточно сурово. Одновременно все чаще стали практиковаться субсидии изданиям правительственной, консервативной ориентации.
Первым легальным изданием социал-демократов (большевиков) в 1905 г. явилась петербургская газета «Новая жизнь», официальным издателем которой был литератор Н.М. Минский.
Первый номер вышел 27 октября 1905 г. К нему в качестве приложения была отпечатана Программа партии, принятая на II съезде Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП). Тираж газеты составил 80 тысяч экземпляров.
В организации издания большое участие принял М. Горький, печатались К.Д. Бальмонт, Н.А. Теффи, А.С. Серафимович, Н.Г. Гарин-Михайловский, А. В. Луначарский и др. С девятого номера в редактировании «Новой жизни» участвовал В. Ленин. Его статья «Партийная организация и партийная литература» была прямым откликом на открывшуюся возможность легально излагать партийные взгляды, хотя идеи ее были приняты далеко не всеми литераторами. Ровно через месяц после выхода «Новой жизни» стала издаваться в Москве легальная социал-демократическая газета «Борьба», посвященная целиком революционному движению рабочего класса, а затем газета «Вперед». Появились легальные социал-демократические издания в других городах России. Под влиянием большевиков оказались многие профсоюзные издания. Все они вели неуклонную пропаганду революционного свержения царского режима, безвозмездной передачи земли крестьянам, фабрик рабочим, защищали идею демократической диктатуры пролетариата и крестьянства.
Меньшевики в ноябре 1905 г. предприняли издание ежедневной газеты «Начало» (П.Б. Аксельрод, Л. Мартов, Плеханов и др.). Активно выступая против самодержавия, они не верили, однако, в победу социалистической революции, отказывались считать крестьян союзниками пролетариата, примыкали по своей идеологии к социал-демократическим оппортунистам западноевропейских стран (Каутский и др.). «Начало» было чисто политическим изданием, в котором не затрагивались, например, вопросы литературы, поскольку ее участники считали искусство стоящим вне политики. Издавали они и другие печатные органы. Вся социал-демократическая, эсеровская, а иногда и кадетская печать преследовалась правительством, цензурой. Поэтому неудивительно, что на место одних запрещенных изданий часто приходилось создавать другие под новым заглавием. Этим объясняется то, что многие радикальные оппозиционные газеты и журналы были недолговечны, но зато представлены весьма большим числом названий.
    продолжение
–PAGE_BREAK–Следует отметить, что лозунги социал-демократической печати все больше проникали в массы рабочих, крестьян и солдат, тем более что большевики развернули серьезную пропаганду среди военных частей («Голос солдата», «Жизнь солдата», «Казарма»).
Оживление русской политической печати после разгрома Московского вооруженного восстания в декабре 1905 г. и общего спада революционного движения в стране сменилось закрытием ряда газет и журналов, вытеснением революционных изданий из легального сектора.
Поражение революции и приход к власти П. Столыпина (1906) серьезно отразились на характере русской журналистики. Часть либеральной прессы повернула вправо. Многие издания оппозиционных революционных партий снова оказались за границей («Социал-демократ», «Знамя труда»). Особенно это касалось большевистских газет и журналов.
Значительная часть интеллигенции — литераторов, политиков — отказалась от революционных идей и революционных методов борьбы за демократию. Наиболее ярким свидетельством этого поворота явился сборник статей под названием «Вехи». Многие интеллигенты сосредоточились на морально-нравственных, религиозно-философских исканиях, далеких от революции. В социал-демократическом лагере появились ликвидаторство и отзовизм. Новый подъем в области русской журналистики падает на 1910—1912 гг. Уже в период правления П. Столыпина (1906—1911 гг.) резко обострилась ситуация в связи с преследованием рабочего движения, роспуском Государственной думы 1-го и 2-го созыва, жестокими мерами, которые правительство проводило в связи с земельной реформой Столыпина. Ставка делалась на упразднение сельской общины, чересполосицы и укрепления единоличных хозяйств «сильных мужиков». Непонимание, пассивное сопротивление крестьян реформе рассматривалось как преступление, в связи с чем в условиях усиленной и чрезвычайной охраны государства в практику военно-полевых судов вошли необоснованные смертные приговоры, бесчинства полиции и даже внесудебные казни. Насилие и беззаконие, бессудные расправы над людьми вызвали протесты всех левых партий: социал-демократов, эсеров, трудовиков и даже кадетов, всех честных людей, в том числе В. Короленко (см. его статьи «Бытовое явление», «Черты военного правосудия»), Л. Толстого (статья «Не могу молчать») и др. В 1910 г. оживилось рабочее движение, обострилась борьба за укрепление партии большевиков против ликвидаторства и отзовизма, т.е. против свертывания участия работы в легальных общественных институтах. Широко велась кампания по выборам в Государственную думу 4-го созыва. Руководила этой работой эмигрантская газета «Социал-демократ», а с конца 1910 г. была налажена в Петербурге легальная пролетарская газета «Звезда».
Первоначально в ней принимали участие некоторые меньшевики (Иорданский, Плеханов и др.), но в целом это был большевистский орган, отстаивавший принципы революционного рабочего движения. В газете печатались В.И. Ленин, В.Д. Бонч-Бруевич, К.С. Еремеев, М. Горький, Д. Бедный и др. Издавалась она большим форматом, подобно другим легальным массовым газетам, прямо указывая, что берет за образец немецкую социал-демократическую газету «Форвертс», сочетавшую в себе боевой политический орган и популярное издание одновременно. Помимо политических статей печатала разнообразную хронику, включая судебную и уголовную, рассказы, стихи, очерки, рекламу и объявления. Выходила она 2—3 раза в неделю и даже в 1912 г. через день тиражом 20—50—60 тысяч экземпляров. В 1912 г. после расстрела рабочих на Ленских золотых приисках в Сибири солидарный протест рабочих показал, что революционное движение против царского режима идет в гору. Газета «Звезда» напечатала десятки откликов, резолюций протеста рабочих собраний с требованием политической свободы.
Учитывая опыт «Звезды», большевики с мая 1912 г. стали издавать массовую рабочую газету «Правда».
Борьба за массы развернулась с новой силой. Это сказалось в прямом обращении газеты к местным партийным организациям, ко всем рабочим и крестьянам с призывом сотрудничать в газете, поддержать ее материально. Это отразилось в предвыборной борьбе в Думу (1913), в отношении к профсоюзам (многие политики старались тогда оторвать профсоюзы от политической борьбы), в поддержке стачечной борьбы.
«Правда» постоянно вела полемику с «Речью» и другими буржуазными газетами. Депутаты Думы — большевики регулярно печатались в «Правде». Наряду с активистами партии большевиков: М.С. Ольминским, В.В. Воровским, К.С. Еремеевым, Ю.М. Стекловым, В.М. Молотовым, С.Г. Шаумяном, П.И. Стучкой и др. — в списках участников, сотрудников газеты были названы Р. Люксембург, Ф. Ротштейн. Существенной стороной было активное участие в газете Ленина, несмотря на то, что он был за границей. В своих многочисленных статьях Ленин затрагивал вопросы жизни печати, революционной теории, критиковал оппортунистов и ликвидаторов, анализировал расстановку классовых сил в обществе, роль рабочего класса и крестьянства в революции.
«Правда» распространялась не только в России, но и в Польше, Болгарии, ее знали в Германии, Франции и других странах. Цензура придирчиво наблюдала за газетой большевиков. Подвергались запрещению отдельные номера, арестовывались редакторы, налагались штрафы. Правительство несколько раз закрывало газету, но она возобновлялась и продолжала выходить под сходными названиями: «Рабочая правда», «Правда труда», «За правду» (1913), «Путь правды», «Трудовая правда» (1914) и др. Жизненность «Правды» во многом зависела от поддержки ее читателями-рабочими.
В канун империалистической войны летом 1914 г. «Правда» была все же закрыта, ее редакция разгромлена, многие сотрудники арестованы.
Война 1914 г. внесла существенные коррективы в судьбы русской печати. Легальные большевистские издания были закрыты. Снова заграничная газета «Социал-демократ» стала руководящим органом революционных марксистов. Большевики считали войну величайшим бедствием для трудящихся, о чем заявили в Государственной думе. Они выдвигают лозунг поражения своего правительства. С развитием хода военных действий ряда неудач русской армии идея пораженчества проникает все шире в солдатские массы. Газеты сменяются листовками, устной пропагандой. Развивается мысль о превращении империалистической войны в войну гражданскую. Эсеры, меньшевики заняли националистическую, подчас шовинистическую позицию и сомкнулись с буржуазными лидерами, печатью. Ими пропагандировалась идея всеобщего объединения народа перед лицом врага ради обороны страны, война до победного конца.
Значительная часть интеллигенции, многие писатели (А. Куприн, И. Бунин, Б. Брюсов, Н. Гумилев и др.) заняли патриотическую оборонческую позицию, позицию защитников европейской культуры от немецких варваров. В 1915 г. в журнале «Современный мир» Плеханов утверждал, что поражение России в войне скажется негативно на перспективах освободительного движения. В сентябре 1915 г. всю русскую легальную печать («Утро России», «Речь», «Новое время», «Русские ведомости») обошло воззвание за подписью Плеханова, Дейча, Аксельрода и др., в котором путь национальной обороны, путь, ведущий к победе в войне, был признан путем к народной свободе.
С начала военных действий правительством была введена военная цензура, которая распространялась на все фронтовые и прифронтовые губернии. Строго регламентировалась деятельность военных корреспондентов. Количество журналистов при Ставке Верховного главнокомандующего ограничивалось 10 персонами. Нижним чинам, т.е. рядовым солдатам, вообще было запрещено принимать участие в работе печати. Правительством, военным руководством принимались меры усиленного распространения в армии промонархических газет. В стране появились такие новые еженедельники, как монархический «Илья Муромец», «Альбом героев войны». Легальные социал-демократические, эсеровские издания в годы войны чаще возникали и выходили в провинции (Екатеринодар, Самара, Саратов, Рига), но были весьма недолговечны.
Социальные противоречия, обострившиеся с войной (нехватка продовольствия в промышленных городах, увеличение продолжительности рабочего дня, военные неудачи и сама затянувшаяся на годы война), привели весной 1917 г. к буржуазно-демократической народной революции и отречению Николая II от престола. Власть перешла к Временному правительству.
Развитие массовой печати для народа и появившаяся у людей привычка читать газеты позволили политическим партиям, в том числе и большевистской более активно использовать печатное слово в своей работе. Они создают собственные легальные издания. Большевики в 1911 г. начинают издавать газету “Звезда” (1910-1912), а в 1912 г. – “Правда”, которая с перерывами выходила вплоть до 1917 г. Идейным вдохновителем и руководителем газеты был В.И.Ленин. Она была адресована рабочим и обсуждала важнейшие проблемы жизни рабочих, ход выборов в Думу. Газета поддерживала и вдохновляла стачечную борьбу рабочих. Активизировала их выступления за экономические и политические перемены. Здесь обсуждалась  руководящая роль пролетариата в грядущей борьбе за переустройство общества, писалось о классах и их неравнозначной роли в современном обществе. Газета издавалась на деньги, поступавшие от рабочих в виде пожертвований. По цензурным соображениям ее издание не раз прекращалось. Но ее начинали выпускать вновь под похожими названиями: “Рабочая правда”, “Правда труда”, “За правду”, “Путь правды”, “Трудовая правда”. Но накануне Первой мировой войны она все-таки была закрыта цензурой. В 1913 г., последнем мирном году для журналистики в стране выходило в свет более 3000 изданий периодической печати.
   Война – это особое время для журналистики. Даже в демократических странах на свободу печати накладываются некоторые ограничения. В России ужесточения по отношению к газетам прежде всего привели к закрытию всех легальных большевистских изданий (они выступали против войны и призывали к поражению в ней своего правительства) и некоторые из них стали вновь издаваться за границей. Остальные же издания заняли патриотическую позицию, призывали к единению народа перед врагом, призывали вести войну до победного конца. Видные литераторы и публицисты выступали как защитники европейской культуры от немецких варваров. Издания левых партий обсуждали вопрос, как скажется война на развитии рабочего движения. Они считали победу в войне важным условием успешной освободительной борьбы и на революционном поприще. Газеты всех направлений печатали воззвания, обращения, призывы политических и общественных деятелей по поводу национальной обороны и участия в ней всего народа. С первых дней войны вводилась военная цензура, она действовала во всех прифронтовых губерниях. Причем проверке подлежали не только передаваемые с фронта журналистские материалы, но и письма граждан, телефонные разговоры и прочее. Деятельность военных корреспондентов тоже строго регулировалась. Ограничивался и доступ корреспондентов в Ставку Верховного главнокомандующего. Только 10 журналистов были аккредитованы для этой работы. Давать сведения для газет и сотрудничать с ними могли только старшие офицеры. Низшим чинам это было строжайше запрещено. Монархические издания считались цензурой наиболее благонадежными и их старались распространять в армии. Для усиления патриотических настроений были созданы новые еженедельники “Илья Муромец”, “Альбом героев войны”. Легальные левые партийные газеты – эсеровские и социал-демократические – могли возникать и выходить только в провинции. Но они быстро закрывались. Находили отражение на страницах печати и социальные проблемы военного времени: нехватка товаров и продовольствия в городах, увеличение продолжительности рабочего дня, потери родных, появление раненых и инвалидов, организация работы госпиталей, работа сестер милосердия и сбор пожертвования на нужды армии. А еще приходилось писать о военных неудачах, о неблагоприятных настроениях в армии, о других негативных явлениях. Все эти события в конечном итоге привели в феврале 1917 г. к буржуазно-демократической революции и отречению царя от престола, в результате чего власть взяло на себя Временное правительство.
Февральская революция 1917 г. совершилась в России мирным путем. Она провозгласила демократические свободы, прежде всего свободу слова, печати, провела амнистию политических заключенных, дала возможность легально действовать социалистическим партиям (эсерам, РСДРП, анархистам) и выпускать свои издания. Эти перемены открыли новую страницу истории отечественной журналистики – короткий период работы в условиях свободы печати.
Временное правительство начало выпускать свою официальную газету “Вестник Временного правительства”, затем “Народную газету”. В нем видно, что оно продолжало вести ту же внутреннюю и внешнюю политику, что и царская власть. Поэтому левые партии и издания стали критиковать ее в своих изданиях с той же страстностью. Все издания обсуждали проблемы войны, мира, дальнейшей судьбы революции, демократических перемен в организации управления, наделения крестьян землей, установления восьмичасового рабочего дня и другие. Росло количество газет в столицах и в провинции, появлялись издания различного направления, в том числе и политического, на национальных языках. 27 апреля 1917 г. был принят Закон о печати, согласно которому в России могли беспрепятственно выпускаться, издаваться, распространяться и продаваться печатные издания любых политических направлений. Стала расти сеть солдатских газет. Появились “Известия рабочих, солдатских и крестьянских депутатов” в столице и в провинции как печатные органы новой власти — Советов всех уровней.
Эти издания нередко были очень близки с органами социалистических партий, нередко в редакциях работали сотрудники, придерживающиеся левых убеждений.
Социалистические партии вновь стали выпускать большое количество газет. Большевики возобновили выпуск газеты “Правда”. В Москве стал выходить орган московского комитета большевиков “Социал-демократ”. Были еще газеты “Деревенская беднота”, “Солдатская правда”. В ряде городов – в Киеве, Харькове, Екатеринославе, в Прибалтике и в Закавказье появились 16 большевистских изданий общим тиражом около 300 тысяч экземпляров. Они критиковали деятельность Временного правительства, другие социалистические партии за соглашательскую позицию и ратовали за перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую. Меньшевики создали свой центральный орган “Рабочая газета”, московскую газету “Вперед” и провинциальные издания в Киеве, Ростове. Тифлисе, Баку и других городах. Не отставали от них и эсеры: московская газета “Земля и воля”, киевская “Воля народа”, вологодская “Вольный голос Севера”. Была у них своя политическая и литературная газета “Дело народа”, где публиковались эсеровские лидеры, в том числе и руководитель Временного правительства А.Керенский. Эти издания поддерживали Временное правительство, выражали недоверие большевикам и несогласие с их политикой, не разделяли идею установления диктатуры пролетариата.
Буржуазные партии также укрепили свои позиции на информационном рынке. Кадеты в дополнение к уже имевшимся изданиям стали выпускать журнал “Вестник партии народной свободы”. Они поддерживали политику Временного правительства, считали революцию законченной и видели дальнейший путь развития страны в конституции и ее совершенствовании.
Газетная полемика – обычное для тех времен явления. Она касалась различных взглядов партий на дальнейшее развитие России. Ленин писал в своих статьях о грядущей пролетарской революции, которая должна установить власть диктатуры пролетариата, что рабочие и крестьяне будут управлять государством. А Плеханов, например. Ему возражал, что рабочие и крестьяне в силу разных причин, в том числе из-за неподготовленности и необразованности, еще не готовы к такой миссии. Сходные суждения высказывал и М.Горький в цикле статей “Несвоевременные мысли”. Он также полемизировал с Лениным, отвергал его идею о перерастании буржуазной революции в социалистическую, говорил о преждевременности социалистической революции в России, что она губительна для рабочего класса и передовой интеллигенции. Предметом полемики между большевистскими и другими левыми изданиями были практически все важные политические проблемы: отношение к Временному правительству, к вхождению в него; отношение к Советам (“Вся власть Советам!”, “Никакой власти Советам!”); отношение к выборам в Учредительное собрание и многое другое. Отказ Ленина от предложения войти в состав Временного правительства, явно нелояльная по отношению к властям позиция большевиков и их изданий, призывы к недоверию Временному правительству и его свержению, а также организация политической демонстрации привело к разгрому редакции “Правды”. Этот недемократический акт ознаменовал новый этап развития событий – конец мирного развития революции. К этому добавились события корниловского мятежа, имевшего цель установить военную диктатуру в России при поддержке стран Антанты. Левые партии, кроме большевиков, начали издавать совместные газеты, например, “Бюллетень социалистической печати”, предназначенный для объединения левых сил для борьбы с мятежом. Большевики же стали призывать народ готовиться к вооруженному восстанию. Для этого они использовали газету “Пролетарий”, которая потом выходила под другими названиями – “Рабочий”, “Рабочий путь”. Они занимали непримиримую по отношению к меньшевикам и эсерам позицию по всем важнейшим вопросам современности. В этих изданиях Ленин еще до Октябрьской революции четко высказал свое отношение к прессе, не разделявшей взгляды большевиков: он говорил о необходимости подавления оппозиционной, контрреволюционной прессы после завоевания власти большевиками. Ни о какой свободе печати речи не шло. Силу печатного слова руководитель большевиков хорошо понимал.
    продолжение
–PAGE_BREAK–Журналистика перед Октябрьской революцией была многопартийной, многонациональной, с хорошо выраженной дифференцированной структурой. В ней были газеты и журналы, предназначенные богатым и бедным слоям, образованным и малограмотным, интеллектуально развитым и обывателям. Многие издания адресовались молодежи, городским читателям, солдатам, женщинам, крестьянам. Были среди периодики профессиональные, литературные, сатирические и другие специализированные издания. Приверженцы разных политических взглядов тоже были не в обиде. К октябрю 1917 г. у большевиков было 75 периодических изданий. У социалистических партий – 85. Вся эта разветвленная система многопартийной печати. Рассчитанной на различные категории читателей, сложилась за 8 месяцев работы в условиях демократических свобод и свободы печати. Последующие события октября 1917 г., острая борьба между партиями решили судьбу многих периодических изданий, выражавших несогласие с большевиками
Для многих 1917-1918 гг. стали последними в их истории.
Формирование системы однопартийной печати и жесткое ограничение свободы слова – таков был важнейший итог для журналистики и СМИ победы Октябрьской революции. Идеологический партийный диктат во всех сферах жизни, в том числе и в журналистике, борьба с инакомыслием, в том числе и физическая, закрытие всех оппозиционных и частных изданий, монополизация права издания СМИ, использование СМИ и информации как инструмента политического воздействия на людей – вот главные черты советской журналистики первых лет советской власти и последующих 70 лет существования СССР. Но это произошло не сразу. Потребовалось несколько лет. Накануне 25 октября 1917 г. в стране выходили газеты различных буржуазных и социалистических партий. Например, 52 меньшевистских, 31 эсеровская, 6 анархистских.
Большинство из них отнеслись негативно к свершившейся пролетарской революции. И уже на следующий день после победы вооруженного восстания 10 самых крупных буржуазных газет были закрыты: “Речь”, “Новое время”, “Русское слово”, “Русская воля”, “Биржевые ведомости”, “Копейка” и другие. Их полиграфическая база была передана большевистской “Правде”, “Деревенской бедноте” и “Солдатской правде”. В типографии преуспевавшей “Копейки” стали печатать вновь созданную газету “Известия”. Буржуазная пресса возмутилась и обвинила новую власть в ущемлении свободы печати. После чего большевики приняли “Декрет о печати”. Он предполагал ликвидацию буржуазной прессы, которой молодое государство не может противостоять, и преимущественное развитие пролетарской печати. Ограничения для оппозиционной прессы вводились, как указывалось в декрете, временно, но они так и не были отменены до 90-х гг. нашего века. С принятым законом инакомыслящие СМИ не согласились и опубликовали Обращение Временного правительства. Частично продолжавшего работать и после своего низложения. Главное требование Обращения – созыв Учредительного собрания. Это привело в расправе как над изданиями, так и над журналистами и редакторами. Были закрыты многие буржуазные и меньшевистские газеты – все, кто напечатал Обращение. Ряд сотрудников газет был арестован. В разряд неугодных попали и социалистические издания, и все еще не закрытые буржуазные. Чтобы лишить их доходов, большевики издают декрет “О введении государственной монополии на объявления”. Дальнейшие недовольства свободной прессы привели к появлению нового декрета “О революционном трибунале печати”, дававшего широкие полномочия властям, вплоть до закрытия изданий. Это дало возможность избавиться от меньшевистских и эсеровских газет. Так шел процесс монополизации средств массовой информации. Но в стране еще оставались издания других партий, входивший в Совнарком и ВЦИК.
81. Религиозные темы в русской печати начала ХХ века.
После закрытия лучших русских журналов “Современник” и “Русское слово”, их редакторы Некрасов и Благосветов решили арендовать у Краевского его пришедший в упадок журнал “Отечественные записки”. Это был характерный для этого периода тип общественно-политического ежемесячника с хорошо поставленным отделом публицистики, адресованным мыслящей образованной публике. Важное место в публицистике начинают занимать публикации на религиозно-нравственную тему. Об этом пишут Достоевский, Вл.Соловьев, Розанов и другие.
“Русское богатство” (1876) – один из крупных журналов в России, он приобретает особое значение в 80-е гг., когда издателями его становятся члены артели литераторов-народников, а затем литератор Л.Е.Оболенский. Это ежемесячное издание с философским, нравственно-религиозным уклоном. С 1892 г. издание переходит в руки публицистов-народников С.Н.Кривенко и Н.К.Михайловского. Особый интерес читателей вызвала полемика на страницах журнала с идеями марксизма, критика изданий “легального марксизма”. В ней участвовали Михайловский и Струве. Затем они перешли к критике трудов Маркса, Энгельса, Плеханова. Но в целом издание носило демократический характер. Особенно этому способствовала публицистическая деятельность В.Г.Короленко.
Поражение первой русской революции привело к ужесточению условий выпуска газет и журналов. Часть из них закрылась, многие партийные газеты стали вновь издаваться за границей или нелегально. Многие литераторы и журналисты вновь перешли от острых политических тем к религиозно-нравственным и философским размышлениям и поискам. Ярким примером такого типа публицистики были статьи известного сборника “Вехи”.
Небывалый подъем революционного движения в России в начале XX в. привел к бурному развитию легальной периодической печати. Складывавшаяся система включала в себя различного типа издания: общественно-политические, специальные, отраслевые, профессиональные, сатирические, иллюстрированные, научные и научно-популярные, информационные, массовые, религиозные, детские и юношеские и др. Только во время революции 1905—1907 гг. в России было основано около 1500 общественно-политических органов.
Именно такого рода газеты и журналы выражали интересы общественных классов и политических партий, оказывали идейное, политическое, психологическое и организационно-практическое воздействие на социально-экономическую и духовную жизнь народов России.
В России рубеж веков ознаменовался переориентацией взглядов известных мыслителей. В 1901 г. в журнале «Мир Божий», известном как один из органов «легальных марксистов», с рядом статей выступил Н. А. Бердяев. Уже в первой, имевшей название «Борьба за идеализм», он заявил об отказе от марксизма и о переходе на позиции идеалистической философии. Н. А. Бердяев (1874-1948) — религиозный философ, публицист, по мнению современных западных исследователей, являлся мыслителем, полнее других олицетворявшим идеи русского духовного ренессанса начала ХХ в. Н. А. Бердяев и С. Н. Булгаков, первыми начавшие переоценку марксистских взглядов, подчеркивали в своих статьях, появившихся в самом начале столетия, что в вопросе о социально-экономическом развитии России они продолжают оставаться на марксисткой точке зрения, но хотят дополнить учение К. Маркса, где практически игнорируются интересы отдельной личности, проблемами этики. По словам С. Н. Булгакова, кризис, переживаемый марксизмом (имелась в виду критика учения К. Маркса, усилившаяся в западной науке), имеет не экономический, не политический, а моральный характер. Основную мысль русских критиков марксизма Л. З. Слонимский — автор журнала «Вестник Европы», известный своими выступлениями против идей К. Маркса и их последователей, сформулировал так: «Нужно человеком быть и свое право на образ и подобие Божества нельзя уступить ни за какие блага мира, ни за счастье и довольство свое или хотя бы всего мира, ни за власть и успех в жизни».
Считая, что марксизм воодушевляет своих сторонников верой в близкий и закономерный приход иного, совершенного общества и поэтому он силен не научными, а утопическими взглядами, Бердяев и Булгаков предлагали марксистам заменить их веру другой — христианской, или мистико-идеалистической. Таким образом, разными путями представители русской философской и творческой мысли приходили к идее христианства, обновленного, оплодотворенного современной философской мыслью.
В 1901 г. по инициативе петербургских литераторов-символистов Д. С. Мережковского, З. Н. Гиппиус, Н. М. Минского, философа В. В. Розанова, издателя «Журнала для всех» В. С. Миролюбова, редактора «Мира искусства» художника А. Бенуа и других в Петербурге начинаются заседания религиозно-философских собраний, в которых принимают участие и наиболее прогрессивные представители православной церкви: преподаватели Петербургской духовной академии А. Карташев и В. Успенский, чиновник Святейшего синода В. Тернавцев, редактор журнала «Миссионерское обозрение» В. Скворцов и др. На заседаниях, отчеты о которых печатались в 1903 г. в журнале «Новый путь» (начал выходить в январе), обсуждались проблемы свободы совести и веротерпимости, общественной роли церкви и ее взаимоотношений с государством, религиозные основы брака, семьи и т. д. Разрешенные сначала К. Победоносцевым, в 1904 г. собрания были запрещены, так как не все то, о чем там говорилось, соответствовало догматам ортодоксальной церкви. Они еще раз ненадолго возобновились, но гораздо позже.
В журнале «Новый путь» были опубликованы первые критические опыты А. Блока вместе с 10-ю стихотворениями. В книге «Ранний Блок» Петр Перцов пишет: «Наш литературный кружок той осенью (1902 г.) готовился к своему боевому делу — создавался журнал «Новый путь». Журнал религиозно-философский — орган недавно открытых кипевших тогда полной жизнью петербургских первых религиозно-философских собраний, где впервые встретились с друг другом две глубокие струи — традиционная мысль традиционной церкви и новаторская мысль с бессильными взлетами и упорным стремлением — мысль так называемой «интеллигенции»… И, наряду с этим, вырисовывалась другая задача: нужно было дать какой-нибудь простор новым литературным силам, уже достаточно обозначившимся и внутренно окрепшим к тому времени, но все еще не имевшим своего «места» в печати, почти сплошь окованной «традициями», более упорными чем официальная церковность. Все эти «декаденты», «символисты» — как они тогда именовались, — так быстро затем, во второй половине десятилетия, захватившие поле сражения, — еще не знали для себя пристанища, не имели где приклонить голову…
Итак, той осенью небольшой «декадентский» кружок собрался издавать (без денег и без возможности платить гонорар) синтетический «новый путь». Направление журнала было небывалым, в его программе упоминалось имя Владимира Соловьева, а в конце каждого номера публиковался отчет религиозно-философских собраний. Выпустить этот журнал оказалось непросто: приходилось иметь дело с двумя цензурами — светской и духовной. Последняя была особенно сурова — она стояла и на пути стихов Блока, большие буквы которых, обращенные к какой-то «Прекрасной Даме», могли смутить любого цензора. Но небольшой хитростью цензура была обойдена, и в марте 1903 года в журнале появился цикл А. Блока «Из Посвящений». В него вошли стихи: 1. «Предчувствую тебя. Годы проходят мимо…», 2. «Новых созвучий ищу на страницах…», 3. «Гадай и жди. Среди полночи…», 4. Старик («Под старость лет, забыв святое…»), 5. «Когда святого забвения…», 6. «Я отрок, зажигаю свечи…», 7. «Экклесиаст» («Благословляя свет и тень…»), 8. «Я к людям не выйду навстречу…», 9. «Царица смотрела заставки…», 10. «Верю в Солнце Завета…».
К стихам Блока подобрали четыре созвучные иллюстрации — «Благовещение» Леонардо да Винчи из Уффицы, ее деталь — голову Марии, фреску Беато Анжелико из флорентийского монастыря св. Марии и алтарный образ работы М. Нестерова из Владимирского собора в Киеве.
В этой же книжке журнала напечатаны и рецензии Блока на перевод «Героинь Овидия» Д. Шестакова и на книжку «Близость второго пришествия Спасителя» полковника Бейнингена. Сухо-иронически излагает Блок «идеи» отставного полковника, вычислившего на досуге время второго пришествия. Это первая рецензия Блока, четкая, ясная и краткая. Рационально-религиозное сочинение Бейнингена чуждо Блоку, критик, чутко уловив фальшь положительно-математического сочинения, иронично заключает: «Неужели же арифметика откроет нам тот день и час, когда придет Сын Человеческий?».
«Новый путь», «беспрограммная программа которого должна была вести куда-то вдаль» выходил два года. В нем публиковались произведения А. М. Ремизова, в феврале вышла книжка Сологуба, мартовский номер должен был быть отдан З. Н. Гиппиус, но она уступила Блоку.
В декабре 1904 года вышла последняя книжка «Нового пути», а с 1905 года он был заменен «Вопросами жизни». Георгий Чулков вспоминает, что «новый журнал был солиднее, умнее, убедительнее, внушительнее своего неосторожного предшественника. В отделе поэзии и художественной прозы, где я собрал всех символистов, журнал значительно выиграл…». В этом журнале публиковались Сологуб, Вячеслав Иванов, Блок.
В 1902 г. вышел из печати сборник философских статей, где были опубликованы работы Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Л. Франка — известных в России философов-идеалистов и др. Несмотря на сугубо научный характер и название «Проблемы идеализма» сборник вызвал большой общественный резонанс. Именно в статьях этой книги произошла окончательная переоценка и марксизма и материализма, на ее страницах Н. А. Бердяев обосновал «этический принцип личности как самоцели и абсолютной ценности». «Нравственность, — писали авторы сборника во введении — есть безусловное признание в каждом человеке его духовного «я» и безусловное уважение к его правам».
101. Лозунг войны до победного конца в публицистике периода 1 мировой войны.
Война 1914 г. внесла существенные коррективы в судьбы русской печати. Легальные большевистские издания были закрыты. Снова заграничная газета «Социал-демократ» стала руководящим органом революционных марксистов. Большевики считали войну величайшим бедствием для трудящихся, о чем заявили в Государственной думе. Они выдвигают лозунг поражения своего правительства. С развитием хода военных действий ряда неудач русской армии идея пораженчества проникает все шире в солдатские массы. Газеты сменяются листовками, устной пропагандой. Развивается мысль о превращении империалистической войны в войну гражданскую. Эсеры, меньшевики заняли националистическую, подчас шовинистическую позицию и сомкнулись с буржуазными лидерами, печатью. Ими пропагандировалась идея всеобщего объединения народа перед лицом врага ради обороны страны, война до победного конца.
В начале 900-х гг. довольно многочисленной в социал-демократическом движении России была партия социалистов-революционеров. Она, как и РСДРП, была нелегальной. Возникла в конце 1901 — начале 1902 г. в результате объединения разрозненных народнических групп и кружков, приняв главное в программе и методах борьбы народников. Название партии не было случайным. Эсеры, являясь главной партией, выражавшей интересы крестьянской демократии, видели свою основную задачу в преобразовании общества на социалистических началах. Выразителем политических взглядов эсеров стала издаваемая  с января 1901 г. «Союзом социалистов-революционеров» газета «Революционная Россия». В январе 1902 г. «Революционная Россия» опубликовала «Извещение» о создании партии социалистов-революционеров. С той поры газета становится центральным органом партии.
В своих выступлениях газета, ведущим автором которой был В. Чернов, выдвинувшийся в конце XIX в. в качестве наиболее крупного теоретика неонародничества, неоднократно подчеркивала, что партия эсеров считает себя выразительницей крестьянских интересов и борется за их осуществление. Партия эсеров, заявляла газета, выдвигает задачу бесплатного наделения крестьян землей за счет национализации не только государственных и монастырских, но и помещичьих земель. Эсеры выступали за демократическую республику, всеобщее избирательное право, свободу слова и печати, бесплатное обучение, восьмичасовой рабочий день. Это была программа партии, и о ней «Революционная Россия» постоянно напоминала читателям.
Вместе с тем она лишь вскользь говорила о том, что в борьбе с монархическим строем эсеры используют террористические методы. В течение 1902—1911 гг. эсерами было совершено более 200 террористических актов, завершившихся убийствами царских министров, губернаторов, генерал-губернаторов, градоначальников, начальников охранных отделений и других царских сановников.
«Революционная Россия» выходила до декабря 1905 г. Официальным органом партии эсеров был также журнал «Вестник русской революции», вышедший в 1901 г. Он теоретически обосновывал взгляды эсеров и пропагандировал их революционные устремления. Оба эсеровских издания выходили за рубежом.
    продолжение
–PAGE_BREAK–