СодержаниеВведениеГлава I.Международный уголовный суд: учреждение, структура и принципы деятельности1.1 Историясоздания Международного уголовного суда1.2Принципы Римского статута, принцип дополнительности как основа функционированияМеждународного уголовного судаГлаваII. Влияние Римского статута на уголовное законодательство государств –участников Римского статута2.1Римский Статут и уголовное законодательство Германии2.2 Римскийстатут и законодательство ШвейцарииГлаваIII. Проблема ратификации Римского Статута Российской Федерацией3.1Россия и МУС3.2Римский Статут и уголовное законодательство РоссииЗаключениеСписокиспользованных источников и литературы
Введение
В2008 г. исполнилось 10 лет учреждения Международного уголовного суда.
Становлениесистемы международной уголовной юстиции, этапным моментом которого явилосьучреждение и начало деятельности Международного уголовного суда, — яркоесвидетельство того, как долог путь от высказанной идеи до ее реализации даже втакой, в общем-то, динамично развивающейся системе, как международное право.
Международно-правовыепредпосылки его учреждения в исторической перспективе имеют важное значение дляразвития «формирующейся системы международного уголовного правосудия,которая включает национальные суды, международные суды и гибридные суды, вкоторых имеются как национальный, так и международный компоненты»[1],имплементации международных договоров, регламентирующих деятельность этойсистемы, во внутригосударственное законодательство России.
Цельюданной работы является исследование влияния Римского статута на российскоеуголовное право.
Поставленнаяцель требует для своего достижения выполнения в рамках настоящей работыследующих задач:
1)  рассмотретьисторию создания Международного уголовного суда;
2)  проанализироватьпринципы Римского статута;
3)  раскрытьзначение принципа дополнительности, как основы функционирования Международногоуголовного суда;
4)  показатьвлияние Римского статута на уголовное законодательство Швейцарии и Германии
5)  рассмтретьпроблемы ратификации Римского статута Россией;
6)  выявитьсоотношение норм Римского статута и УК РФ.
7) сделать самостоятельные выводы из проведенного в рамках настоящей работыисследования.
Поставленнаявыше цель и задачи настоящей работы оказали влияние на формирование еевнутренней структуры. Настоящая работа состоит из введения, основной части,внутренне структурированной в соответствии с поставленными вышеисследовательскими задачами, содержащего выводы работы заключения и спискаиспользованных при подготовке настоящей работы источников.
Припроведении исследования в рамках настоящей работы были использованы какобщенаучные методы: диалектический, метод логического анализа, так испециально-юридические методы: метод юридического анализа, сравнительноправовой метод и некоторые другие.
Теоретическуюи методологическую базу исследования, проводимого в рамках настоящей работысоставили научные труды и публикации в периодической печати исследователей,разрабатывавших вопросы, связанные с Римским статутом, деятельностьюМеждународного уголовного суда и смежные темы. Полный перечень работ,составивших теоретическую и методологическую базу настоящей работы содержится всписке использованной литературы.
Основнымиисточниками по данной теме являются:
1)  Римскийстатут Международного Уголовного Суда, принятый на конференции в Риме 17 июля1998 года;
2)  Международныеконвенции;
3)  КонституцииРоссийской Федерации, Швейцарии и Основной закон ФРГ 1949 года;
4)  Уголовныйкодекс Российской Федерации, Уголовный кодекс Швейцарии, Уголовный кодексГермании;
Даннаятема привлекает внимание современных исследователей.

Глава 1Международный уголовный суд: учреждение, структура и принципы деятельности 1.1 История создания Международного уголовного суда
Международныйуголовный суд (далее — МУС), создан на учредительной конференции в Риме в 1998году на основе Римского статута Международного уголовного суда, но отсчетвремени его работы ведется с момента вступления в должность Прокурора МУС 16июня 2003 г.[2]
«Подготовительнаякомиссия, учрежденная Генеральной Ассамблеей (ГА) ООН (Резолюция«F»), разработала для МУС проекты Элементов преступлений и Правилпроцедуры и доказывания. Она также разработала Соглашения о взаимоотношенияхмежду МУС и ООН, Соглашения о привилегиях и иммунитетах МУС, Соглашение оштаб-квартире между МУС и принимающей страной, Правила процедуры Ассамблеи государств-участников,финансовые положения, а также проекты резолюций об учрежденииБюджетно-финансового комитета и критериях в отношении добровольных взносов нацели деятельности МУС»[3] — пишет Е.Н. Трикоз.
Началудеятельности МУС предшествовала глобальная ратификационная кампания, которуювели более 800 неправительственных общественных организаций во всем мире,объединившихся в Коалицию по Международному уголовному суду (CICC).
Посостоянию на конец 2008 г. Римский статут 1998 г. подписали 139 государств иратифицировали 105 государств[4].
Многиестраны, включая США, Китай, Индию, Пакистан, Индонезию, Турцию и другие,усмотрев в Римском статуте угрозу национальным интересам и государственномусуверенитету, а также противоречия с международным правом и национальнымзаконодательством, отказались его подписывать. В итоге на сегодняшний день всоставе МУС нет трех из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН (США,России и Китая), а также второй по численности страны мира — Индии.
ПрезидентСША Б. Клинтон 31 декабря 2000 г., за несколько часов до истечения крайнегосрока, подписал Римский статут, но принявший у него эстафету власти ПрезидентСША Дж. Буш 6 мая 2002 г. отозвал подпись совей страны под Римским статутом.
Китайи Индия вообще не подписали Римский статут.
РоссийскаяФедерация подписала его 13 сентября 2000 г., а вопрос о ратификации, связанныйсо многими конституционными и собственно уголовно-правовыми и процедурнымивопросами, в последние несколько лет снова был поставлен в повестку дня Правительства,Аппарата Президента, МИД и других государственных структур нашей страны.
Пониманиеисторического аспекта деятельности МУС, международно-политических предпосылокего создания является очень важным для исследования влияния Римского статута нароссийское уголовное право, которому посвящена настоящая работа.
А.Г.Волеводз пишет о доктрине международного уголовного правосудия и самой идееорганизации международного уголовного суда: «Международное уголовное право — «поздний ребенок» системы международного права. До конца XIX в. егонормы были редким гостем в доктрине, а также среди объектовмеждународно-правовых договоров и международно-правовой практики.
Впервую очередь это объяснялось отсутствием возможностей для их применения: поокончании вооруженных конфликтов на основании оговорок об амнистии в мирныхдоговорах или фактической амнистии уголовное преследование не осуществлялось.Во всяком случае, на основании норм международного права или международныхдоговоров. Либо правосудие по делам о преступлениях, которые ныне признанымеждународными, осуществлялось военными судами победившего государства,оккупировавшего территорию побежденного.
Пожалуй,впервые вопрос привлечения к уголовной ответственности за деяния, причинившиеущерб интересам содружества государств, был поднят при обсуждении в 1815 г.антифранцузской коалицией намерения о предании суду Наполеона Бонапарта пообвинению в гибели сотен тысяч людей и иных преступлениях во времямногочисленных наполеоновских войн. Однако за состоявшимся обсуждением действийне последовало»[5].
Надоктринальном уровне, достаточно детально обосновав вносимое предложение обучреждении Международного уголовного суда, после окончания Франко-прусскойвойны 1870 — 1871 гг., впервые выступил в 1872 г. Президент Международногокомитета Красного Креста (МККК) Гюстав Муанье[6].
Онсчитал чисто моральные санкции недостаточными, т.к. обе стороны обвиняли другдруга в нарушениях норм военного права. Учреждение международного суда поуголовным делам, под юрисдикцию которого подпадали бы нарушения Женевскойконвенции об улучшении положения больных и раненых в воюющих армиях от 22августа 1864 г.[7],должно было обеспечить возможность объективной проверки обвинений, осуждения инаказания лиц, виновных в ее нарушениях, силами нейтральной судебной инстанции.
Муаньепредложил проект Конвенции об учреждении международного судебного органа дляпривлечения к ответственности лиц, виновных в нарушениях Женевской конвенции обулучшении положения больных и раненых в воюющих армиях, от 22 августа 1864 г.
ПроектКонвенции предусматривал в общих чертах: порядок формирования такого суда изпредставителей нейтральных государств (ст. ст. 1 — 2); возложение на судейопределения порядка его деятельности и судопроизводства (ст. 3); заявительный(по жалобам заинтересованных сторон) характер начала процесса и обязанностьгосударств по представлению доказательств (ст. 4); цели судопроизводства втаком суде — установление виновных лиц и их наказание (ст. 5); источникиприменимого материального права — «международный уголовный закон»,разрабатываемый в качестве приложения к конвенции (ст. 5); гласностьсудопроизводства и объявления решений суда (ст. ст. 6 и 8); общее правило овозмещении материального ущерба (ст. 7); порядок финансирования деятельностисуда и его финансовой отчетности (ст. 9); общие положения о хранении егоархивов (ст. 10)[8].
ПредложенияМуанье оказались явно преждевременными. В эпоху существования национальных,преимущественно монархических, государств невозможно было представить, чтобыдействия суверенной страны могли бы преследоваться в уголовно-правовом порядке.
Однако,несмотря на очевидную неудачу, предложение Муанье представляет собой не чтоиное, как первый опыт обоснования доктрины учреждения Международного уголовногосуда, и знаменуют собой начало длительной и упорной борьбы за его создание.
Изначальноэта идея встретила возражения со стороны ряда видных теоретиков международногоправа того времени (Либер, Вестлек, Гольцендорф, Морена, Ролен-Жекмен). Онисходились в том, что главнейшие международно-правовые акты нуждаются в особоммеждународном органе для его юридической защиты, а расходились в том, что дляэтого вряд ли должен создаваться международный уголовный суд.
Первыми беспрецедентным по своей основательности научным произведением, посвященнымвсестороннему обоснованию идеи международного суда, в т.ч. специальногомеждународного уголовного суда, в литературе по международному праву явиласьзащищенная в 1881 г. докторская диссертация российского правоведа Л.А.Камаровского «О международном суде», изданная в том же году в видеотдельной книги[9],а в 1877 г. увидевшая свет на французском языке в Париже[10].
Идеюмеждународного суда Л.А. Камаровский исследовал в связи с проектами всеобщего ивечного мира. По его мнению, хотя эта идея и призвана служить воплощению такихпроектов, она отделилась от них и стала самостоятельной идеей. «Не мир сампо себе или во что бы то ни стало, но мир юридически организованный иобеспеченный — ее идеал», — писал Камаровский о соотношении идеимеждународного суда с проектами вечного мира.
Завершаясвое исследование, Л.А. Камаровский пришел к выводу о том, что «вопрос омеждународной юстиции есть вопрос времени. Не теоретические только, а гораздоболее практические потребности вынудят государства вступить на путь ееосуществления».
РаботыМуанье и Камаровского явились этапными вехами в зарождении доктринымеждународного уголовного правосудия.
Кначалу XX в. общем стало понимание того, что именно деяниями людей, руководящихгосударствами, совершаются нарушения норм международного права и чтогосударство просто используется ими как орудие посягательства на ценности,охраняемые международным правом, прежде всего во время войн.
Идеясоздания постоянно действующего международного органа уголовного правосудия,обладающего достаточными полномочиями для преследования по закону международныхпреступников, возникла по окончании Второй мировой войны[11].
Послезавершения судебного процесса над военными преступниками в рамках Нюрнбергскогои Токийского трибуналов в специальной Резолюции 206 (III) от 9 декабря 1948 г.Генеральная Ассамблея ООН предложила Комиссии международного права«рассмотреть вопрос о желательности и возможности создания международногоюридического органа, на который возлагалось бы рассмотрение дел лиц, обвиняемыхв совершении преступлений геноцида и других преступлений, которые будутотноситься к компетенции этого органа на основании международныхконвенций» и указала Комиссии на необходимость при рассмотрении этоговопроса «обратить внимание на возможность создания уголовной камеры Международногосуда»[12].
Двагода спустя Генеральная Ассамблея ООН принимает по данному вопросу Резолюцию489 (V), в соответствии с которой в целях разработки конкретных предложений,касающихся создания и статуса Международного уголовного суда, учрежден Комитетв составе представителей семнадцати государств — членов ООН. На специальномзаседании в 1951 году этот Комитет завершает разработку проекта уставногодокумента — Статута будущего суда, главной особенностью которого сталоположение о постоянной структуре этого органа и осуществлении его деятельноститолько на основе представляемых ему дел.
Попричине неадекватной реакции правительств некоторых государств ГенеральнаяАссамблея в 1952 году в Резолюции 687 (VII) постановила учредить новый комитетс аналогичными функциями, который бы внес ряд изменений в проект Статута 1951г., а по ряду статей подготовил альтернативные тексты, один из которыхпредназначался на случай действия Суда независимо от ООН, а другой — на случайпринятия решения об установлении тесных связей между Судом и ООН. Докладкомитета был представлен на рассмотрение ГА ООН на сессии 1954 г., однако пополитическим мотивам, в том числе из-за начала «холодной войны»,дальнейшая работа была приостановлена[13].
Вконце 70-х гг. в США был организован Международный фонд по созданию МУС воглаве с австралийским юристом Ю. Стоуном, профессором Бостонского университетаР. Войцелем и советским юристом-международником И.П. Блищенко. Фонд провелнесколько международных встреч, в ходе которых разрабатывались и обсуждалисьпервые проекты Статута МУС и перечень подпадающих под его юрисдикциюпреступлений[14].
Послеокончания «холодной войны» получила мировой общественный резонанспреступная практика политических режимов в Югославии и Руанде. Таким образом,возникновению кодифицированных международных правил в немалой степениспособствовало также учреждение специальных уголовных трибуналов, созданныхСоветом Безопасности ООН (в соответствии с Главой VII Устава ООН) в Гааге иАруше для бывшей Югославии и Руанды и на основании других юридических положенийдля Сьерра-Леоне[15].
В1993 году Комиссия по международному праву ООН возобновила работу над проектом СтатутаМУС. Спустя еще два года был создан Специальный комитет ООН для разработкиокончательного проекта Статута МУС и созыва Дипломатической конференции для егопринятия.
Такаяконференция начала свою работу 15 июня 1998 г. в Риме в штаб-квартире ФАО ипродлилась до 17 июля 1998 г. В ее работе приняли участие представители 156 страни около 260 неправительственных организаций.
Всвоем приветственном слове к участникам конференции Президент ИтальянскойРеспублики О.Л. Скальфаро обратил внимание на то, что существовавшие до сих пормеждународные трибуналы — Нюрнбергский, Токийский, Гаагский и Арушский — былиучреждены в одностороннем порядке и после совершения тех злодеяний, в которыхобвинялись главные участники процесса в этих судах. Поэтому уголовный закон, поубеждению Скальфаро, должен быть принят до совершения преступления, за котороеон предусматривает наказание, а право вершить правосудие, даже если фактпреступления налицо, не может принадлежать одним победителям. По итогамконференции, в ее заключительный день, подавляющим большинством голосов (120против 7, при 21 воздержавшемся) был принят Римский статут Международногоуголовного суда, содержащий 128 статей[16].
1июля 2002 г. в общепризнанной столице международного права Гааге началадействовать новая межправительственная организация — МУС. В соответствии со ст.126 Римского статута этот Суд начинает свою работу «в первый день месяца,следующего после 60-го дня после сдачи на хранение Генеральному секретарюОрганизации Объединенных Наций 60-й ратификационной грамоты или документа опринятии, утверждении или присоединении»[17].
Точкойотсчета послужило 11 апреля 2002 г., когда число государств, ратифицировавшихРимский статут, достигло 66. В тот день во время торжественной церемонии вштаб-квартире ООН в Нью-Йорке представители Боснии и Герцеговины, Болгарии,Камбоджи, Республики Конго, Ирландии, Монголии, Нигера, Румынии и Словакииофициально вручили заместителю Генерального секретаря ООН по правовым вопросамХ. Кореллу, который представлял на церемонии Кофи Аннана, свои ратификационныеграмоты. «Человечество перевернуло новую страницу своей истории, — заявилг. Корелл в конце церемонии. — Я уверен, что этот шаг послужит на благообщества в будущем»[18].
Вечеромтого же дня, обращаясь к журналистам на пресс-конференции, Филипп Кирш(Kirsch), в то время посол Канады и председатель Подготовительной комиссии посозданию МУС, а впоследствии Президент МУС, отметил, что Римский статут вступилв силу значительно раньше, чем предполагалось по окончании Дипломатическойконференции. Создание постоянно действующего уголовного суда стало логическимшагом к приоритету наднационального гуманитарного законодательства и общей идеиутверждения прав человека. 1.2 Принципы Римского статута, принцип дополнительности как основафункционирования Международного уголовного суда
Вотличие от Международного суда справедливости в Гааге, чья юрисдикцияраспространяется только на государства, МУС может судить отдельных индивидов.
Еголегитимность — это бесспорное преимущество перед действующим ныне Трибуналом повоенным преступлениям, совершенным на территории бывшей Югославии. Так, И.И.Лукашук отмечает, что Гаагский трибунал нелегитимен хотя бы потому, чтообразован решением Совета Безопасности, хотя это прерогатива ГенеральнойАссамблеи ООН. Следовательно, «какое бы решение ни принял этот Трибунал поделу того же Милошевича, у последнего будут основания добиваться пересмотрасвоего дела, несмотря на то, что в его действиях есть состав преступления противчеловечности, геноцид…»[19].
МУСучрежден не по политическим соображениям и не под конкретную задачу, а какинстанция высокого значения, востребованная всем мировым сообществом, ссоблюдением необходимых международных норм.
Международныйуголовный суд нельзя сравнивать и с Нюрнбергским трибуналом, который был созванпо беспрецедентному поводу. МУС выделяется на фоне всех созданных на протяженииXX века международных трибуналов по следующим позициям: все ранее созданныетрибуналы являлись временными, охватывали лишь некоторые уголовно-правовыеситуации, имели, по существу, обратную силу и, следовательно, ограниченныйсдерживающий эффект, наконец, сталкивались с проблемами серьезных временных ифинансовых затрат в процессе своей деятельности.
ЮрисдикцияМУС является лишь дополнением к национальной юрисдикции и выступает каксамостоятельная только в том случае, когда национальные системы правосудия неработают. В соответствии с принципом «дополнительности» МУС будетдействовать лишь в тех случаях, когда национальные правоохранительные структурыне могут или не хотят бороться с подсудными им преступлениями против мира ибезопасности человечества. Например, государство может быть не заинтересовано впреследовании своих собственных граждан, особенно если они занимают высокоеположение; или правовая система государства разрушена в результате внутреннегоконфликта так, что в нем нет подходящего суда, а суды иностранных государствпри этом не вправе распространять свою юрисдикцию.
Крометого, полномочия МУС ограничены во времени и пространстве. Во-первых, МУСуполномочен рассматривать только те преступления, которые совершены после 1июля 2002 г. Все преступления, совершенные до момента вступления в силуРимского статута, выпадают из сферы юрисдикции этого Суда (ст. 11, 12 Римского статута).В то же время в отношении преступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС, неустанавливается никакого срока давности (ст. 29 Римского статута). Этосоответствует духу Конвенции о неприменимости срока давности к военнымпреступлениям и преступлениям против человечества, которая была принятаГенеральной Ассамблеей ООН в 1968 году. Во-вторых, к суду будут привлекатьсятолько те преступники, которые являются гражданами государств, ратифицировавшихРимский статут, или же те, кто совершил преступление на территории этихгосударств. В-третьих, МУС имеет юрисдикцию в отношении преступлений,«вызывающих озабоченность всего международного сообщества», которыеуказаны в ст. 5 Римского статута, а именно: преступление геноцида, преступленияпротив человечности, военные преступления и преступления агрессии.
Статья6 Римского статута включает геноцид в юрисдикцию МУС в соответствии сположением ст. II Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказанияза него 1948 г. Геноцид — это преступление преступлений. Это те или иныедействия, направленные на уничтожение части или целой группы людей. Наличиеосознанного плана достижения этой цели отличает геноцид от других преступленийпротив человечества.
Следующиепять действий, если они совершены с намерением уничтожить полностью иличастично группу людей определенной национальной, этнической, расовой илирелигиозной принадлежности, могут быть отнесены к геноциду: 1) убийство членовгруппы; 2) причинение серьезного физического или душевного вреда членам группы;3) намеренное физическое уничтожение группы через воздействие на ее жизненныеусловия; 4) создание условий, имеющих целью предотвращение рождаемости внутригруппы; 5) насильственное переселение детей из одной группы в другую.
Приэтом культурный геноцид, то есть намеренные действия, препятствующие членамгруппы говорить на своем языке, исповедовать свою религию или следовать своимкультурным традициям, не попадает под определение Статута, за исключениемслучаев, когда это сопровождается одним из пяти вышеперечисленных действий. Тоже самое относится и к экоциду как намеренным действиям, направленным на подрывили уничтожение экосистемы определенной территории.
Всоответствии с п. 3 ст. 25 Римского статута тот, кто приказывает, призывает илипринуждает кого-либо к совершению геноцида, либо тот, кто помогает, поощряетили другим образом содействует совершению или попытке совершения геноцида, виновенв геноциде. Хотя, в отличие от ст. III Конвенции о геноциде 1948 г., заговор сцелью его совершения отдельно в Римском статуте не упоминается, тем не менее посмыслу п. 3 (d) ст. 25 имеются в виду практически те же действия. Для отнесенияпреступления к геноциду совсем не обязательно, чтобы была сделана попытка илидействительно уничтожена целая группа людей или хотя бы значительная ее часть.Достаточно обвинения в намерении и преступной цели уничтожить большоеколичество членов группы определенного сообщества. В геноциде может бытьобвинен не только глава государства или правительственный министр, ктопланирует и отдает приказ совершить такое действие, но и тот, ктонепосредственно это действие совершает, будь то простой пехотинец или ближайшийсосед (п. 2 ст. 33).
Переченьпреступлений против человечности закреплен в п. 1 ст. 7 Статута (всего 11 типовдействий), а в п. 2 даются определения этих преступлений и составляющих ихтерминов (например, «истребление», «пытки»,«преследование»). При этом Римский статут отличает преступленияпротив человечества, которые входят в его юрисдикцию, от обычных преступленийпо трем признакам: 1) действие должно быть «совершено как составная частьшироко применяемых и методичных атак», как поясняется в Элементахпреступлений. Термин «атака» означает не только военные действия, номожет включать и такие меры, как депортация или насильственное переселение; 2)действие должно быть направлено против гражданского населения. Наличие средигруппы гражданского населения небольшого количества солдат не лишает ее статусагражданской; 3) действие должно быть совершено в соответствии с политикойгосударства или организации. Несистематические и случайные действия, которые недостигают уровня преступлений против человечности, как таковые Судом непреследуются.
Всевоенные преступления делятся на две группы. Первую составляют преступления,перечисленные в Женевских конвенциях 1949 года. При условии, что они совершеныв отношении тех, кто находится под защитой этих Конвенций, включая раненыхсолдат, раненых или лиц, потерпевших кораблекрушение, моряков, военнопленных,гражданского населения на оккупированных территориях. Вторая группа содержитширокий спектр нарушений международно-правовых норм, включая признанныетаковыми «Гаагским правом», I Протоколом к Женевским конвенциям иобычным международным правом.
Отдельноследует сказать о преступлении агрессии, потому что до сих пор так и невыработано приемлемое для всех государств определение этого преступления. Былопринято решение рассмотреть этот вопрос на специальной сессии Ассамблеигосударств — участников Статута через семь лет после вступления его в силу, тоесть в 2009 году. В Заключительном акте Римской конференции рекомендовалосьтакже рассмотреть включение международного терроризма и международной торговлинаркотиками в перечень преступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС.
Помимоэтих четырех «основных категорий преступлений» МУС вправе приниматьсанкции относительно ряда «дополнительных» преступлений и нарушений,совершаемых во время расследования или судебного процесса. МУС обладаетюрисдикцией в отношении следующих преднамеренно совершенных преступлений противотправления им правосудия: 1) дача ложных показаний после принятияобязательства давать правдивые показания; 2) представление заведомо ложных илисфальсифицированных доказательств; 3) противоправное оказание воздействия насвидетеля, создание помех или препятствий присутствию свидетеля или даче импоказаний, воздействие на свидетеля в качестве возмездия за дачу им показаний илиуничтожение доказательств, их фальсификация или препятствие их сбору; 4)создание препятствий, запугивание или противоправное воздействие на должностноелицо МУС с целью принудить или убедить должностное лицо не выполнять иливыполнять ненадлежащим образом его обязанности; 5) оказание воздействия надолжностное лицо МУС в качестве возмездия за то, что это или иное должностноелицо выполняло свои обязанности; 6) вымогательство или получение взятки вкачестве должностного лица МУС в связи со своими официальными обязанностями(ст. 70). Меры наказания за такие преступления в Статуте не указаны, но онивключены в проект Правил процедуры и доказывания. В основном это штраф и лишь вслучае отказа выплаты штрафа как крайняя мера может применяться лишениесвободы.
Всоответствии со ст. 77 Римского статута МУС может назначить одну из следующихмер наказания лицу, признанному виновным в совершении преступления,предусмотренного в ст. 5 Римского статута: а) лишение свободы на определенныйсрок, исчисляемый в количестве лет, которое не превышает максимальногоколичества в 30 лет, или б) пожизненное лишение свободы в тех случаях, когдаэто оправдано исключительно тяжким характером преступления и индивидуальнымиобстоятельствами лица, признанного виновным в его совершении. Помимо лишениясвободы МУС может назначить штраф и конфискацию доходов, имущества и активов,полученных прямо или косвенно в результате преступления, без ущерба для правbona fide третьих сторон. Институционально-организационные аспекты деятельностиМУС. Здесь имеются в виду рабочие органы МУС (Президиум, Три палаты, Офис(Канцелярия) Прокурора, Секретариат), их персональный состав, порядок работы ииные оперативные вопросы деятельности[20].Большая часть соответствующих положений изложена в части 4 Римского статута«Состав и управление делами Суда».
Римскийстатут предусматривает создание трех палат в рамках МУС, которые соответствуютпорядку «продвижения дела в Суде»:
1.Палата предварительного производства (Pre-Trial Chamber) занимаетсяобеспечением расследования дела, дает Прокурору МУС санкцию на расследование пособственной инициативе, выдает ордер на арест и приказ о явке в Суд, принимаетрешение об утверждении обвинений и пр.
2.Судебная палата (Trial Chamber) рассматривает дело по существу и принимаетитоговое решение, которое само по себе не должно выходить за рамки фактов иобстоятельств, изложенных в обвинении. Также установлена обязанностьобосновывать это решение со ссылкой исключительно на доказательства, представленныев МУС и рассмотренные им в ходе судебного разбирательства. В случаеустановления вины лица, обвиняемого в совершении преступления, МУС принимаетрешение о назначении наказания. При этом Судебная палата может провестидополнительное судебное слушание для определения конкретной меры наказания.
3.Апелляционная палата (Appeals Chamber) является органом, нетипичным длямеждународных судебных учреждений. Стороны процесса могут обращаться к ней вслучае обжалования решений двух других палат МУС. При рассмотрении дела онаобладает теми же полномочиями, что и Судебная палата, однако ее решенияявляются окончательными и обжалованию не подлежат.
3- 10 сентября 2002 г. в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке прошла первая сессияАссамблеи государств — участников МУС, начавшая процедуру формирования егорабочих органов. Каждое государство имеет в Ассамблее одного представителя иодин голос, чем подчеркивается суверенное равенство всех стран. Единственнойпричиной, по которой представителя государства могут лишить голоса в Ассамблее,является финансовая задолженность перед МУС.
Входе этой первой сессии решались в основном процедурные вопросы. ПредставительИордании в ООН принц Зейд Раад Зейд аль-Хусейн был назначен председателемАссамблеи. Также было объявлено о начале процедуры выдвижения кандидатур назамещение должностей судей, Прокурора МУС и его заместителей. На сессиирассматривались такие важные документы, как проект Правил процедуры идоказывания, проект Элементов преступлений, а также было согласовано время иместо проведения следующей сессии Ассамблеи.
Вперсональный состав МУС вошли судьи, Прокурор, заместители Прокурора исекретарь. Они пользуются теми же привилегиями и иммунитетами, которыепредоставляются главам дипломатических представительств. Судебно-процессуальныйиммунитет любого рода в отношении всего ими сказанного либо написанного, атакже действий, совершенных ими в официальном качестве, продолжаетпредоставляться им и после истечения срока их полномочий (ст. 48 Римского статута).
Вфеврале 2003 г. были избраны формально на девятилетний срок первые 18 судей МУС(11 мужчин и семь женщин). В начале марта в соответствии со ст. 38 Римского статута18 судей выбрали из своего состава на шестилетний срок Председателя МУС, которымстал канадец Ф. Кирш[21],вошедший в качестве судьи в Апелляционную палату МУС, а также двух женщин вкачестве первого и второго вице-председателя МУС — судью Палатыпредварительного производства А. Куньехиа (Гана) и судью Судебной палаты Е.Одио (Коста-Рика).
Навыборах судей в ходе заседания второй сессии Ассамблеи государств — участниковРимского статута, которое состоялось 8 — 12 сентября 2003 г. в Нью-Йорке, своикандидатуры выдвигали лишь те страны, которые успели ратифицировать Римскийстатут до 30 ноября 2002 г. Отказавшись от ратификации в указанный срок,Россия, как, кстати, и США, не вошла в число стран — учредителей МУС, неполучила права голоса в Ассамблее государств-участников и перешла в разряднаблюдателей. Российские представители не смогли принять участия в формированиипервого состава МУС, его органов и в принятии важнейших документов.
С6 по 10 сентября 2004 г. в Гааге состоялась третья сессия Ассамблеи государств- участников Римского статута. Обсуждалась деятельность МУС, был утвержден егобюджет на третий финансовый год, выбраны заместитель Прокурора МУС и членыБюджетно-финансового комитета. В ходе сессии были также представлены ряддокладов, касающихся возмещения ущерба потерпевшим от нарушений международногогуманитарного права, и доклад Рабочей группы по преступлению агрессии.
Избранныесудьи являются несменяемыми в течение ближайших девяти лет, кроме как пособственному желанию или по состоянию здоровья. Однако, согласно ст. 36 Римскогостатута, спустя три года после начала деятельности МУС треть судей первогосостава остается в должности еще на три года, другая треть — на оставшиесяшесть лет. Но Римский статут дает также возможность переизбрать судей на полныйсрок в целях сохранения преемственности в работе Суда.
Впроцессе избрания первых 18 судей, в числе которых — бывшие судьи международныхуголовных трибуналов ad hoc, бывшие председатели верховных национальных судов,генеральные прокуроры и министры юстиции, было сформировано два спискакандидатов. В первый список вошли кандидаты, обладающие признаннойкомпетентностью в сфере уголовного и процессуального права, а также имеющиеопыт работы в должности судьи, прокурора, адвоката или в ином аналогичномкачестве. Во второй список были записаны кандидаты, являющиеся признаннымиавторитетами в области международного права, а также обладающие опытом работы,«имеющей отношение к предмету судебной деятельности Суда»[22]. Судьисобираются на пленарные заседания по меньшей мере один раз в год для выполнениясвоих функций в соответствии со Статутом, Правилами процедуры и доказывания иРегламентом МУС.
ПрокуроромМУС может стать, как сказано в Римском статуте, высококвалифицированное лицо,обладающее большим опытом в сфере уголовного преследования. Кандидатуры надолжность заместителей Прокурора МУС назначаются Ассамблеей из спискакандидатур, предложенных самим Прокурором. В апреле 2003 г. аргентинец ЛуисМорено Окампо был избран первым Прокурором МУС. Он вступил в свою должность 16июня 2003 г., и именно с этого момента началась деятельность МУС. 8 сентября2004 г. Ассамблея провела выборы заместителя Прокурора МУС (по уголовномупреследованию), на которых абсолютное большинство голосов получила г-жа ФатуБенсуда (Гамбия). В Группу следователей, возглавляемую заместителем ПрокурораМУС С. Браммерцом, вошли профессиональные следователи из различных стран мира.
Вфункции секретаря МУС, без ущерба для полномочий Канцелярии Прокурора, входятполномочия получать, добывать и предоставлять информацию, устанавливать каналысвязи с этой целью, регулярно вести архивы МУС и базы данных, в которыхсодержатся все подробные сведения по каждому делу, находившемуся нарассмотрении МУС. Секретарь также отвечает за обеспечение внутреннейбезопасности МУС в консультации с Президиумом и с Прокурором, а также спринимающим государством. Адвокаты имеют право получать соответствующую иразумную административную помощь со стороны Секретариата МУС.
Крометого, организована Группа по оказанию помощи потерпевшим и свидетелям, котораявыполняет свои функции в соответствии с п. 6 ст. 43 Римского статута. В целомза первые 12 месяцев с начала работы МУС численность его персонала возросла ссеми до 55 человек.
СотрудникиСуда являются международными гражданскими служащими. Они имеют не национальные,а исключительно международные обязанности и должны соблюдать основные ценностидеятельности МУС, как то: независимость от национальной принадлежности,преданность Суду и высокий уровень добросовестности. Сотрудники Суда должныразделять и руководствоваться принципами, изложенными в Римском статуте,включая веру в основные права человека, достоинство и ценность человеческойличности и равноправие мужчин и женщин. Следовательно, сотрудники должныпроявлять уважение ко всем культурам; они не должны допускать дискриминации поотношению к какому бы то ни было лицу или группе лиц или каким бы то ни былообразом злоупотреблять властью и полномочиями, которыми они наделены.Сотрудники Суда не должны использовать свое служебное положение или сведения,ставшие известными им при исполнении служебных функций, для финансовой или инойличной выгоды или для личной выгоды любой третьей стороны, включая семью,друзей и тех, к кому они благорасположены. Сотрудники не должны использоватьсвое служебное положение в личных целях в ущерб положению тех, к кому они неблагорасположены. Никто из сотрудников Суда не должен принимать от какого бы тони было правительства или от какого бы то ни было неправительственногоисточника никаких почетных званий, наград, услуг, подарков или вознагражденийбез предварительного согласия секретаря или Прокурора, в зависимости отобстоятельств. Сотрудники не должны активно участвовать в управлении или иметьфинансовую заинтересованность в деятельности каких-либо прибыльных,коммерческих или иных предприятий, если такое участие или финансоваязаинтересованность позволяет сотруднику или прибыльному, коммерческому илииному предприятию извлекать выгоду благодаря служебному положению сотрудника вСуде. Что касается обжалований в отношении окончательных решений подисциплинарным вопросам в целом, а также обжалований в отношенииадминистративных решений относительно предположительного нарушения условийназначения, МУС согласился с юрисдикцией Административного трибуналаМеждународной организации труда. Отметим также, что МУС обязан лишитьиммунитета любое из своих должностных лиц, в отношении которого каким-либонациональным судом возбуждено уголовное дело (в частности, по преступлениямпротив отправления правосудия, описанным в ст. 70 Римского статута).
Процедурныеаспекты деятельности МУС. В Римском статуте говорится о том, что дела могутпоступать в МУС тремя различными способами:
1)Прокурор МУС может инициировать расследование в случае, если совершено одно илиболее преступлений, основываясь на информации из любого источника, включаяпоказания потерпевшего или его семьи, но только если это преступление и лицо,его совершившее, относятся к юрисдикции МУС;
2)государства, ратифицировавшие Римский статут, могут обратиться к Прокурору МУСс просьбой расследовать одно или более преступлений, если они относятся кюрисдикции МУС;
3)Совет Безопасности ООН может просить Прокурора МУС о расследовании одного илиболее преступлений, но в отличие от первых двух случаев преступление безусловнодолжно относиться к юрисдикции МУС, даже если оно было совершено на территориигосударства, которое не подписывало Римский статут, или тем лицом, которое являетсягражданином такого государства.
Крометого, государства, не являющиеся участниками Римского статута, могут обратитьсяк Суду, если они готовы признать юрисдикцию МУС на разовой основе.
Однаков каждом из этих случаев именно Прокурор МУС, а не государства или СоветБезопасности ООН, решает вопрос о том, начинать или нет расследование дела, ивыносит соответствующее определение, основываясь на результатахпредварительного исследования вопроса. Прокурор отвечает за сохранность,хранение и обеспечение неприкосновенности информации и вещественныхдоказательств, полученных в ходе расследований, проводимых не только им лично,но и его Канцелярией. Когда Прокурор полагает, что существует серьезнаяопасность того, что впоследствии получить свидетельское показание не удастся,он может просить Палату предварительного производства принять такие меры,которые могут быть необходимы для обеспечения эффективности и объективностисудебных разбирательств, и, в частности, назначить адвоката или судью Палатыпредварительного производства для присутствия при получении свидетельскихпоказаний в целях соблюдения прав защиты (Правило 47 Правил процедуры идоказывания МУС).
Расследованиепо факту совершения преступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС, проводитПрокурор этого Суда. При этом для возбуждения уголовного расследования пособственной инициативе Прокурору необходимо получить разрешение Палатыпредварительного производства. Кстати, такие «широкие» полномочияПрокурора МУС вызывают большую озабоченность у США, усматривающих в этомвозможность для спекуляций и злоупотреблений.
Встатье 58 Римского статута непосредственно регулируются вопросы выдачи Палатойпредварительного производства ордера на арест или приказа о явке в МУС. Так, влюбое время после начала расследования Палата выдает, по заявлению ПрокурораМУС, ордер на арест того или иного лица при условии, что после рассмотренияэтого заявления, доказательств или другой информации, представленныхПрокурором, она удостоверилась в том, что имеются разумные основания полагать,что это лицо совершило преступление, подпадающее под юрисдикцию МУС, и арестданного лица представляется необходимым. Лицо, подвергнутое аресту,незамедлительно доставляется в компетентный судебный орган государства, вкотором оно содержится под стражей и который в соответствии с национальнымзаконодательством должен проверить следующие обстоятельства: 1) выдан ли ордерна арест в отношении данного лица; 2) арестовано ли оно с соблюдениемнадлежащей процедуры; 3) соблюдены ли при этом все его права (ст. 59).
ВРимском статуте также определено, что судебное разбирательство может проходитьв любом государстве, определяемом соответствующим решением МУС, либо по местунахождения МУС и при обязательном присутствии самого обвиняемого (обвиняемых).Судебная палата МУС должна неукоснительно обеспечить справедливое и быстроеразбирательство дела:
1)при полном соблюдении прав обвиняемого, а именно: права на справедливое ипубличное слушание своего дела, проводимое беспристрастным образом, права бытьв срочном порядке и подробно уведомленным на языке, который он понимает вполной мере и на котором говорит, о характере, основании и содержаниипредъявленного ему обвинения, права иметь достаточное время и возможность дляподготовки своей защиты с помощью назначенного адвоката либо защищать себялично, права быть судимым без неоправданной задержки, права допрашиватьпоказывающих против него участников процесса, права бесплатно пользоватьсяпомощью квалифицированного переводчика, права не быть принуждаемым к даче показаний,права быть свободным от бремени доказывания (ст. 67);
2)с учетом необходимости защиты потерпевших и свидетелей. Так, в соответствии сост. 68 Статута МУС принимает надлежащие меры для защиты безопасности,физического и психического благополучия, достоинства и неприкосновенностиличной жизни потерпевших и свидетелей. Государство имеет право обратиться спросьбой в МУС о принятии необходимых мер, обеспечивающих защиту его служащихили представителей, а также мер по защите конфиденциальной и чувствительнойинформации.
Часть7 Римского статута содержит положения о применимых МУС мерах наказания, обопределении меры наказания и предусматривает учреждение так называемогоЦелевого фонда в интересах потерпевших от преступлений, подпадающих подюрисдикцию МУС, и семей таких потерпевших (ст. 79).
Приопределении той или иной меры наказания МУС принимает во внимание прежде всеготакие факторы, как тяжесть преступления и личность осужденного. При назначениинаказания в виде лишения свободы МУС засчитывает срок предварительногосодержания под стражей по постановлению МУС при наличии такого срока. Суд такжеможет засчитать любой срок, иным образом отбытый под стражей в связи с деянием,лежащим в основе преступления (ст. 78).
Вмеждународном уголовном процессе предусматривается в качестве обязательнойпроцедура обжалования решения об оправдании, решения о признании виновным иприговора МУС. Для этих целей Апелляционная палата МУС обладает всемиполномочиями Судебной палаты. Если Апелляционная палата приходит к заключению,что обжалуемое судебное разбирательство было несправедливым и это ставит подсомнение доверие к решению или приговору МУС, или что при вынесении обжалуемогорешения или приговора были допущены существенные ошибки в факте или праве, илиимело место процессуальное нарушение, она вправе: а) отменить или изменитьтакое решение или приговор; или б) распорядиться о проведении нового судебногоразбирательства другой судебной палатой (ст. 83).
Главнаяроль в исполнении наказания в виде лишения свободы отводится национальнымгосударствам. В частности, наказание в виде лишения свободы отбывается вгосударстве, определяемом МУС из перечня государств, уведомивших его о своейготовности принять лиц, которым вынесен приговор (ст. 103 Римского статута).МУС может в любое время принять решение о переводе осужденного в тюрьмукакого-либо другого государства. Исполнение наказания в виде лишения свободыосуществляется под надзором МУС и должно соответствовать широко признанныммеждународным договорным стандартам обращения с заключенными (ст. 104, 106).Государство исполнения приговора не вправе освобождать лицо до истечения сроканаказания по приговору, вынесенному МУС. Только Суд имеет право приниматьрешение о каком-либо уменьшении срока наказания и выносит постановление поэтому вопросу, заслушав лицо (ст. 110).
Практическаядеятельность МУС. Начало практической деятельности МУС связано с первымирасследованиями, проведенными по его инициативе. С момента начала своейдеятельности Прокурор МУС получил уже более 700 обращений[23]. Но до сихпор МУС занимался расследованием преступлений лишь в двух африканских странах — в Уганде и Конго.
Вконце июня 2004 г. Прокурор МУС Л. Морено Окампо объявил в Гааге о началепервого в истории этого судебного органа расследования, которое касаетсяпреступлений, совершенных на территории Демократической Республики Конго (ДРК)с 1 июля 2002 г., когда вступил в силу Римский статут. С тех пор в МУС поступалаинформация о тысячах людей, погибших в Конго в результате массовых убийств.«Начало первого расследования МУС является важным шагом вперед длямеждународного правосудия, шагом вперед в деле недопущения безнаказанностипреступников и в деле защиты жертв преступлений. Решение начать расследованиебыло принято в сотрудничестве с ДРК, правительствами других стран имеждународными организациями», — заявил Л. Морено Окампо[24].
Главныйпрокурор МУС также отметил, что решение о начале расследования событий в Конгобыло принято после всестороннего рассмотрения требований Римского статутаотносительно юрисдикции МУС. Римский статут делает различие междупредварительным анализом ситуации и расследованием преступлений. Перед тем какначать расследование, Прокурор МУС должен проанализировать имеющуюся информациюи удостовериться в том, что начало расследования будет отвечать положениям Статута.Офис Прокурора МУС с июля 2003 г. проводил тщательный анализ ситуации в ДРК,первоначально сосредоточив внимание на преступлениях, совершенных в областиИтури. В сентябре того же года Прокурор проинформировал государства,ратифицировавшие Римский статут, о своей готовности просить разрешения Палаты предварительногопроизводства МУС начать расследование. В направленном в МУС в ноябре 2003 г.письме конголезское правительство приветствовало намерение МУС начатьрасследование, а в марте 2004 г. ДРК официально заявила о передаче дела подюрисдикцию этого Суда.
Политическийаспект и проблема авторитетности МУС. Уже сегодня можно выделить основныеизъяны созданного в Гааге органа международного правосудия, своевременноепреодоление которых во многом будет определять престиж и эффективность этойструктуры. Поскольку не предусматривается создания собственной инфраструктурыМУС по задержанию преступников и их наказанию, готовность стран сотрудничать сэтим Судом будет зависеть от его морального веса и авторитетности.
СозданиеМУС вызвало неизбежно больше вопросов, чем ответов. Это связано с тем, чточеловечеством еще не выработаны универсальные критерии таких базовых понятий,как «добро», «зло», «справедливость»,«истина» и пр. Юридические определения преступлений против мира ибезопасности человечества, как бы подробно и детально они ни описывались вРимском статуте, все же недостаточно точны. Вне границ компетенции МУСпо-прежнему остаются такие наиболее резонансные преступления, как международныйтерроризм, военная агрессия и некоторые другие. Еще один важный аспект — географическое представительство государств — участников МУС, которыми сегодняв основном являются отдельные западные страны и государства «третьегомира». Римский статут ратифицирован весьма незначительным количествомазиатских стран и до сих пор не подписан ни одной арабской страной. Кроме того,неустойчивость позиций МУС объясняется отсутствием реальной судебной практики.Сохраняется также опасность давления на МУС со стороны более развитых имогущественных держав, способных использовать его в политических целях. Каксправедливо заметил заместитель председателя Комитета Государственной Думы побезопасности М.И. Гришанков, «будущее Суда во многом зависит от того,насколько в своей практической деятельности он будет действовать объективно, политическинеангажированно, в соответствии со своим Статутом и нормами международногоправа»[25].
Сучетом внутренних проблем МУС и нежелания таких влиятельных стран, как США,Россия и Китай, ратифицировать Римский статут, единственной реальноосуществляемой им функцией остается профилактическая. Но противники МУСутверждают, что даже его профилактическое значение может оказаться весьманезначительным. Так, создание Международного трибунала по бывшей Югославии в1993 году не воспрепятствовало массовым убийствам в Сребренице в 1995 году, неговоря уже о Нюрнбергском и Токийском трибуналах[26].
МУСи иные структуры, поддерживающие идею международного уголовного правосудия,уделяют большое внимание популяризации самой этой идеи, преодолению негативногоили агрессивно-отрицательного отношения к этому во многом позитивномуначинанию. МУС и его Президиум стремятся к тому, чтобы при опубликовании всехдокументов в соответствии с Римским статутом и Правилами процедуры идоказывания соблюдались требования об обеспечении безопасности потерпевших исвидетелей и сохранении тайны судопроизводства. Секретарю МУС вменяется вобязанность передача адвокатам информации и других данных о прецедентном правеМУС, а также сотрудничество с национальными ассоциациями юристов и адвокатовдля содействия специализации и обучению их по правовым нормам, устанавливаемымРимским статутом и Правилами процедуры и доказывания МУС. Секретарь МУС иГруппа по оказанию помощи потерпевшим и свидетелям информируют осоответствующих правах и возможностях по Статуту и Правилам; обеспечивают своевременноеознакомление с соответствующими решениями МУС с соблюдением положений,касающихся конфиденциальности; могут обсуждать с государствами соглашения опереселении или оказании вспомогательных услуг в отношении травмированных илиподвергшихся угрозам потерпевших, свидетелей и других лиц, которым грозитопасность из-за показаний таких свидетелей; предоставляют административную итехническую помощь свидетелям, потерпевшим, которые предстают перед МУС, идругим лицам, которым грозит опасность из-за показаний таких свидетелей, навсех этапах разбирательства и после него в разумных пределах; проводятинструктаж своего персонала в отношении безопасности, физическойнеприкосновенности и защиты достоинства потерпевших и свидетелей, в том числепо вопросам, касающимся гендерной и культурной специфики.
Наконец,в целях поддержания престижа МУС и его аполитичной и беспристрастной сущности вПравилах процедуры и доказывания предусматриваются ситуации совершения«серьезного проступка» или «серьезного нарушения обязанностей»,в которых судьи, Прокурор, его заместитель, секретарь и его заместитель могутбыть отрешены от занимаемой должности или подвергнуться дисциплинарнымвзысканиям (выговору или штрафу в размере, не превышающем суммы выплачиваемогоМУС оклада за шесть месяцев).
ВМеждународный уголовный суд по состоянию на 20 мая 2006 г. переданы несколькоситуаций о преступлениях, подпадающих под его юрисдикцию. При этом однаситуация (Дарфур, Судан) передана Советом Безопасности ООН, три другие — государствами — участниками МУС: Демократической Республикой Конго, РеспубликойУганда, Центральноафриканской Республикой.
Никтоне спорит с тем, что преступность, в особенности международную, полностьюискоренить невозможно. Но международное сообщество должно иметь в своемраспоряжении механизм осуществления правосудия в случае совершения наиболеесерьезных нарушений, затрагивающих коренные интересы всего человечества. Самоправо на суд за преступления против международного права должно реализовыватьсявсем международным сообществом, а не каким-либо одним государством или группойстран, и посредством созданного на постоянной основе специально для этихслучаев Международного уголовного суда.
влияние римский статут уголовное право
Глава 2 Влияние Римского статута на уголовноезаконодательство государств – участников Римского статута2.1 Римский Статут и уголовное законодательствоГермании
ПринятиеСтатута Международного уголовного суда (далее — МУС либо Суд) на Римскойдипломатической конференции в июне 1998 г. и его достаточно быстрое (1 июля2002 г.) вступление в силу подвело черту под многолетними усилиямимеждународного сообщества, направленными на учреждение постоянно действующегомеждународного судебного органа, наделенного уголовной юрисдикцией в отношениифизических лиц, обвиняемых в совершении геноцида, преступлений противчеловечности и военных преступлений. Однако для эффективного функционированияМУС и всестороннего сотрудничества государств-участников с Судом существенноважной проблемой является имплементация Статута, предполагающая принятиесоответствующего национального законодательства. В этой связи опыт Германииявляется весьма интересным как с доктринальной точки зрения, так и впрактическом плане в качестве имплементационной модели[27].
Какизвестно, Федеративная Республика Германия была активно вовлечена в процессучреждения Международного уголовного суда и стала 25-м государством, котороератифицировало его Статут (11 декабря 2000 г.)[28].В целом стратегия федерального правительства Германии по имплементации СтатутаМУС основывалась на трехэтапной процедуре внесения изменений во внутреннеезаконодательство.
Первымважнейшим шагом явилась имплементация stricto sensu, предполагающая обеспечениесогласованности между Основным законом Германии и Статутом. Еще до ратификации Статута,которая состоялась 11 декабря 2000 г., был принят законопроект о внесенииизменений в Конституцию страны, в результате, которого был урегулирован один изнаиболее сложных вопросов обеспечения согласованности Статута МУС с нормаминационального законодательства в связи с возможной передачей собственныхграждан под юрисдикцию международных уголовных трибуналов.
Сдругой стороны, еще во время подписания Римского статута 9 декабря 1998 г.правительство Германии заявило о намерении адаптировать немецкое уголовноезаконодательство к его нормам и положениям международного гуманитарного права.В этих целях в октябре 1999 г. была создана рабочая группа, в которую вошлипредставители министерств юстиции, иностранных дел, обороны и 6 экспертов,обладающих признанным авторитетом в области международного уголовного права. Вмае 2000 г. указанная группа завершила свою работу и передала подготовленныйпроект Кодекса преступлений против международного права Министерству юстицииФРГ. Именно данный проект составил основу нового Кодекса и был впоследствиипринят лишь с незначительными изменениями[29].
ПетерВилкицки, бывший руководитель Департамента уголовного права Министерства юстицииФРГ (г. Бонн, Германия), и Штефан Месеке, референт проекта по Программе ЕС (г.Берлин, Германия), в докладе на тему «Имплементация Римского статутаМеждународного уголовного суда в Германии как возможная модель для другихстран»[30],описали процесс имплементации Римского статута в Германии, когда в течение 2000- 2002 гг. было принято шесть федеральных законов, в частности Закон обизменении Основного Закона ФРГ (о возможности передачи немецких граждан МУСи/или их выдачи государствам — членам ЕС при условии соблюдения принципаверховенства права), Закон об имплементации Римского статута и Закон осотрудничестве с МУС[31].Далее докладчики охарактеризовали уголовно-правовые и процедурные аспектыимплементации. Был внесен ряд поправок в УК ФРГ с целью привлечения кответственности за преступления против отправления правосудия МУС и принятКодекс преступлений против международного права (нем. Volkerstrafgesetzbuch) от26 июня 2002 г. Этот своеобразный международный Уголовный кодекс состоит издвух частей: «Общие положения» и «Уголовно-наказуемые нарушениямеждународного права». Его Особенная часть включает три раздела,посвященные преступлению геноцида и преступлениям против человечности, военнымпреступлениям, иным уголовно наказуемым деяниям. Этот Кодекс — уникальныйпример комплексного межотраслевого консолидированного закона, позволяющегоадекватно выполнять международные обязательства страны по сотрудничеству вборьбе с преступлениями против мира и безопасности человечества».
И.А.Ледях по этому поводу пишет: «В целях адаптации уголовного права ФРГ кположениям Римского статута МУС интерес представляет так называемый Кодекспреступлений против международного права (Volkerstafgesetzbuch), принятый ивступивший в силу в 2002 г.
ДействующийУголовный кодекс ФРГ был дополнен законодателем новым первым разделом,именуемым Международный уголовный кодекс (МУК). В нем закреплены три составамеждународных преступлений, как они обозначены нормами Римского статута МУС:геноцид, преступления против человечности и военные преступления, а такжеопределены условия их преследования прокуратурой и судами ФРГ.
Какотмечают в связи с этим немецкие криминалисты, Римский статут не только учредилМУС, но и стал кодексом универсального уголовного права, квалифицируя наиболеетяжкие международные преступления и детально регулируя необходимые признакииндивидуальной уголовной ответственности по международному праву.
Вкомментариях выделены аспекты преследования преступлений, совершенных запределами Германии и вне связи с нею. Это значит, что независимо от местасовершения преступления, от того, кто совершил или против кого совершены данныемеждународные преступления, виновные лица могут быть судимы на основании нормгерманского уголовного права.
Приэтом согласно новому разделу — МУК, закрепленные в нем составы преступленийподлежат универсальной юрисдикции. Тем самым законодатель прямо отверг ранеепринятое Федеральной судебной палатой ФРГ решение от 30 апреля 1999 г. В немуказывалось, что иностранец, совершивший акт геноцида за пределами страны,может быть судим в Германии на основании универсальной юрисдикции только приналичии определенных условий. В новом варианте, утвержденном в МУК, принципуниверсальной юрисдикции, в сущности, освобожден от каких-либо ограничений»[32].
Широкоеопределение данного принципа находит подтверждение в обычном международномправе[33]и поддерживается многими юристами, которые считают, что универсальнаяюрисдикция черпает свою легитимность из того факта, что международныепреступления несовместимы с фундаментальными интересами международногосообщества, в особенности в части обеспечения мира и безопасности человечества.Подчеркивается, что это соответствует защите интересов каждого, а не толькогосударства и его правоохранительных органов[34].
Вто же время профессор Гумбальдского университета (Берлин) Флориан Ессбергер приобосновании этой позиции затрагивает и проблему интерпретации национальногосуверенитета в рамках присущего ему принципа невмешательства. Он полагает, чтоподобная трактовка суверенитета с неизбежностью ведет к ограничению компетенциигосударственных и судебных органов при регулировании режима пресечениямеждународных преступлений на основе универсальной юрисдикции, сводя ее ктерриториальной юрисдикции[35].
Однакомногие юристы, например, известный немецкий международник К. Томушат,критически оценивает столь широкий подход в определении универсальнойюрисдикции[36].Считается, что ее применение национальными судьями к международнымпреступлениям создает труднопреодолимые проблемы, в том числе и в областимеждународной политики. С целью устранить возникновение таких преследований, пресечениекоторых ведется на основе применения неограниченной универсальной юрисдикции,законодатель ФРГ вслед за введением в УК специального раздела о МУК внессоответствующие изменения и в ст. 153 f УПК.
Встатью включены дополняющие ее положения, позволяющие органам прокуратуры исуда отказаться от преследования и наказания лиц за преступления,предусмотренные в ст. ст. 6 — 14 нового раздела МУК. В § 153 УПК оговореныследующие ситуации: когда обвиняемый не находится на территории Германии; когдаотсутствуют основания подозревать, что такие преступления совершил немецкийподданный или оно было совершено против немецкого подданного. Правомернымоснованием в отказе начать уголовные преследования также являетсяобстоятельство, когда преступление уже расследуется международным судом илисудом другого государства, на территории которого было совершено такоепреступление, чей подданный подозревается в его совершении или его подданномубыл причинен ущерб. Указаны и некоторые другие ситуации.
Закономот 29 ноября 2000 г. об изменении ст. 16 Конституции ФРГ (вступил в силу 2декабря 2000 г.), в отступление от принципа невыдачи собственных граждан, былапредусмотрена возможность экстрадиции немцев в государства — члены Европейскогосоюза или передачи Международному суду при условии соблюдения принциповверховенства права. При этом изменения, внесенные в немецкое законодательство,сопровождались как содержательным, так и терминологическим размежеванием двухпроцедур. В частности, термин «экстрадиция» («Auslieferung»)был заменен термином «передача» («Uberstellung») вконтексте сотрудничества с международными трибуналами[37]. Такимобразом, путем конституционных изменений Германия решила две фундаментальныезадачи: во-первых, допустила передачу немцев Международному уголовному суду;во-вторых, предусмотрела возможность сотрудничества с государствами — участниками Европейского союза в форме передачи собственных граждан согласноЕвропейскому ордеру на арест, заменившему с 1 января 2004 г. формальнуюпроцедуру экстрадиции новым юридическим инструментом, позволяющим осуществитьпередачу обвиняемых или осужденных без длительных задержек и различного родаюридических формальностей, характерных для экстрадиционных процедур[38].
Инаконец, для полного и всестороннего сотрудничества с МУС и реализацииобязательств, предусмотренных ст. 86 Статута Суда, 21 июня 2002 г. был принятЗакон о сотрудничестве с Международным уголовным судом (Gesetz zur Ausf hrungdes Remischen Statuts des Internationalen Strafgerichtshofs vom 17. Juli 1998)[39].
Такимобразом, после ратификации Римского статута, Германия на практике провела процедуруимплементации его положений в национальное уголовное законодательство. Наиболееважным и ценным для настоящего исследования представляется здесь не сам фактвведения в УК ФРГ нового первого раздела, установившего составы международныхпреступлений, а четкое разграничение юрисдикции внутригосударственных органов,осуществляющих уголовное преследование и юрисдикции МУС с установлениемпреимущественного права последнего рассматривать уголовные дела опреступлениях, предусмотренных первым разделом УК ФРГ. Полагаю, что эта новеллауголовного права Германии представляет из себя образец исключительнокачественной юридической техники, и опыт Германии вполне мог бы бытьиспользован нашей страной в процессе имплементации положений Римского статутаво внутреннее уголовное законодательство, о котором мы будем говорить в третьейглаве настоящей дипломной работы.2.2 Римский статут и законодательство Швейцарии
«Швейцарияподписала Римский Статут 18 июля 1998 г. Поскольку правительство страны заявилоо своем намерении сделать Швейцарию одним из первых 60 государств,ратифицировавших Римский Статут, был составлен жесткий график. В ходеокончательного голосования, имевшего место 22 июня 2001 года, ФедеральноеСобрание приняло Римский Статут 181 голосом против 8 (Национальный совет) и 43голосами против 0 (Совет кантонов) соответственно. В тот же день был принятзакон по данному вопросу. Поскольку в установленный срок не было приняторешения о проведении референдума, Швейцария сдала свою ратификационную грамоту нахранение Генеральному секретарю ООН 12 октября 2001 г., став, таким образом,43-м государством-участником Римского статута. Федеральный закон осотрудничестве с МУС (CICCL) вступил в силуодновременно с Римским Статутом 1 июля 2001 года»[40].
Говоряоб опыте имплементации положений Римского Статута в Швейцарии, следует болееподробно остановиться на исключительно ценном опыте этой страны в решениивопроса о выдаче МУС обвиняемых –граждан стран, ратифицировавших РимскийСтатут, для придания их международному уголовному суду, без проведенияконституционных реформ.
Какпоказал опыт имплементации Римского статута МУС, наиболее сложной в юридическомотношении и деликатной с политической точки зрения явилась проблемаурегулирования конституционно-правовых вопросов[41], в числекоторых наибольшей остротой отличалась необходимость обеспечения совместимостиконституционного запрета об экстрадиции собственных граждан с процедуройпередачи обвиняемых МУС[42].
Какизвестно, среди различных видов сотрудничества, предусматриваемых частью 9Римского статута, одной из важнейших является передача обвиняемых, котораяосуществляется безотносительно к правовому статусу лица, и в частности егогражданству. Согласно ст. 89 Статута МУС Суд может препроводить просьбу обаресте и передаче лица любому государству, на территории которого находится этолицо, и обращается к этому государству с просьбой о сотрудничестве впроизводстве указанных действий. Государства-участники в соответствии сположениями настоящей части и процедурой, предусмотренной их национальнымзаконодательством, выполняют просьбы о производстве ареста и передаче. Каквидно из содержания указанной статьи, она не предусматривает каких-либо изъятийдля осуществления сотрудничества с учетом такого критерия, как гражданство.
Вэтой связи указанная процедура создала серьезную конституционную проблему длястран, принявших решение о ратификации Статута МУС, поскольку в подавляющембольшинстве случаев государства отказывают в экстрадиции собственных граждан[43].
Механическоераспространение общих экстрадиционных запретов на передачу обвиняемых МУС посуществу могло бы означать полное блокирование деятельности последнего ипрепятствовало бы осуществлению юрисдикции нового международного судебногоучреждения.
Компромиссноерешение, которое было отражено в окончательной редакции Статута и имело цельюустранение возможных коллизий норм национального права и положений Статута,свелось к тому, что в ст. 102 Римского Статута была проведена дифференциацияпонятий «экстрадиция» (extradition) и «передача»(surrender), в соответствии с которой передача означает доставку лицагосударством в Суд в соответствии со Статутом, а экстрадиция — доставку лицаодним государством в другое в соответствии с положениями международногодоговора, конвенции или актов национального законодательства. Причем различия,касающиеся содержания указанных понятий, выходят далеко за рамки терминологическиххарактеристик[44].
Вместес тем даже с учетом многочисленных критериев, свидетельствующих о различииправовой природы экстрадиции и передачи лиц, для ратификации договора осоздании МУС было необходимо разграничить рассматриваемые процедуры иустановить совместимость норм Статута с конституционными нормами о запретевыдачи граждан.
Подобныйвариант был использован Швейцарией, Конституция которой (ст. 25 (1))предусматривала, что граждане не могут быть высланы из страны, а для выдачи ихиностранному государству требуется их согласие[45].
Всвязи с ратификацией Статута МУС необходимо было решить вопрос о том, следуетли вносить изменения в Конституцию страны либо участие в деятельности Судаможет быть осуществлено и без конституционных реформ.
Всвоем Послании от 15 ноября 2000 г. Федеральный совет Швейцарии установил, чтост. 25 (1) Конституции не создает каких-либо препятствий для возможной передачишвейцарского гражданина МУС. Приняв во внимание доводы Федерального совета,Парламент Швейцарии решил, что внесения изменений в Конституцию не требуется[46], посколькувыдача гражданина Швейцарии МУС не является выдачей иностранному государству.
Намой взгляд, это решение основано на положении Конституции Швейцарии о том, что«Право является основой государства, и оно устанавливает пределы егодеятельности»[47],учитывая то, что Римский Статут Швейцарией ратифицирован и, соответственно,является частью национальной правовой системы. Учтено при этом и положение ст.5 Конституции Швейцарии, согласно которому, деятельность государстваосуществляется в интересах общества[48].
Мнениеюристов Швейцарии по этому вопросу таково: «Цель принципа неизменности условийв области выдачи (экстрадиции) / передачи состоит в том, чтобы не допуститьосуждения лица за преступление, за которое выдача (экстрадиция) / передача непредусмотрена. Исходя из этого понимания, представляется ясным, что концепциянеизменности условий в контексте передачи Суду должна рассматриваться какизлишняя, поскольку очевидно, что если какое-либо лицо передается Суду, топередающее государство признало компетенцию Суда. Когда компетенция признана вотношении одного преступления на основании статей 5-8 Римского Статута,определяющих юрисдикцию Суда, нет никаких причин для того, чтобы ставить подсомнение компетенцию Суда в отношении любого другого преступления, подпадающегопод его юрисдикцию. Поэтому, учитывая особые отношения Суда с егогосударствами-членами, швейцарский закон предусматривает, что Суд можетпреследовать, наказывать или содержать под стражей лицо, которое емупередается, за любое деяние, входящее в юрисдикцию Суда, тем самым отменяянорму о неизменности условий»[49].
Болеетого, вопрос о выдаче лиц, преследуемых и осужденных МУС был решен в Швейцариипрактически, что представляется более ценным, чем любые декларации, не имеющиепод собой правового механизма для их практического применения.
О.Торманн – судья Швейцарского кантона Фрибург, по этому поводу пишет: «Важнейшийвопрос, ответ на который необходимо найти при составлении юридическогодокумента о сотрудничестве с МУС, заключается в следующем: выдавать линациональный ордер на арест, или объявить ордер, выданный МУС могущим быть осуществленнымв судебном порядке. Было решено, что Центральная служба будет выдаватьшвейцарский ордер на арест. Этот ордер на арест будет выдаваться на основанииордера, выданного МУС, или – в неотложных случаях – только на основаниизаявления Суда о том, что такой ордер на арест был выдан… Эта втораявозможность приводит к решению о выдаче национального ордера на арест, так каквремя может быть чрезвычайно важным фактором, а взятие под стражу в Швейцариивозможно лишь на основании юридического решения. Учитывая, что выдачанационального ордера на арест может потребовать много времени, национальныйордер на арест может быть выдан непосредственно после ареста – это являетсяпреимуществом по сравнению с процедурой выдачи (экстрадиции)… Арестованномулицу сообщается о возможности обжалования ареста в течение десяти дней, а также о его праве на услуги адвоката, назначенного Центральной службой. Наконец,выдача национального ордера на арест означает, что Федеральный верховный судШвейцарии только контролирует национальный ордер на арест. Еще однопреимущество состоит в том, что во всех случаях, когда оспаривается юридическаясила ордера на арест, выданного МУС, швейцарский ордер сохраняет своююридическую силу как достаточное основание для содержания по стражей до выдачи»[50].
Германия,об имплементации Римского Статута в уголовное законодательство которой мыговорили выше, пошла другим путем. Для урегулирования вопросов совместимости Статутас системой национального законодательства эта страна избрала путьконституционных реформ.
Однако,в отношении имплементации Римского Статута на уровне Конституции, дляРоссийской Федерации, по ряду причин, о которых мы будем говорить в третьейглаве настоящего дипломного исследования, представляется более приемлемымиспользование опыта Швейцарии.
Всвязи с имплементаций Римского Статута Швейцария не стала вносить изменений и всвой Уголовный кодекс. Отказ от внесения таких изменений основан на том, что УКШвейцарии[51]содержит положения об уголовной ответственности за преступления, составыкоторых, по существу, идентичны составам, предусмотренным Римским Статутом[52].
Некоторыеизменения в УК Швейцарии были внесены в контексте общего приведения уголовногозаконодательства этой страны в соответствие с нормами международного права.Этот процесс, начавшийся в 2001 году был завершен вступлением в силу с 1октября 2003 года соответствующего пакета федеральных законов.
Глава 3 Проблема ратификации Римского СтатутаРоссийской Федерацией 3.1 Россия и МУС
7июня 2007 г. в Институте законодательства и сравнительного правоведения приПравительстве РФ (далее — ИЗиСП) при участии Института права и публичной политикибыл проведен Международный круглый стол на тему «Законодательство обимплементации Римского статута Международного уголовного суда в РоссийскойФедерации: проблемы и перспективы». Этот научный форум был запланированкак одно из мероприятий специальной Программы Европейских сообществ «Информационнаяи ратификационная компания о деятельности Международного уголовного суда вРоссии, Турции и странах Центральной Азии»[53].
Открываяработу Международного круглого стола, первый заместитель директора ИЗиСП докторюридических наук, профессор Ю.А. Тихомиров подчеркнул, что проблемаимплементации Римского статута в Российской Федерации весьма актуальна, ноодновременно сложна и многоаспектна. Наряду с интенсивной консолидациейпозитивных правовых институтов и структур на межгосударственном уровне (повопросам международной безопасности, защиты прав человека, экологии и климата,международной законности и правопорядка) нужно отметить и резко деструктивнуюдеятельность некоторых должностных лиц и руководителей ряда стран, совершившихтягчайшие преступления против мира и безопасности человечества. В истории былипримеры консолидированной борьбы государств с такими преступлениями, и сегодняна международную арену выходит еще один мощный публичный институт — МУС.Необходим внимательный объективный анализ зарубежного опыта, в частности ФРГ идругих стран, в деле гармонизации национальной правовой и судебной системы сМУС, так как нашей стране еще предстоит пройти неблизкий путь к ратификацииРимского статута[54].
Вовступительной части слово было предоставлено доктору Хансу Борну (ИнститутГустава Штреземанна — Европейский университет ФРГ, г. Бонн), который представилМеждународный проект по Программе Европейских сообществ, направленный напродвижение принципа универсальности Римского статута, информированностиобщественности о деятельности МУС. В рамках публичных мероприятий (круглыестолы, тренинги, медиа-брифинги) происходит постепенная адаптация правосознанияи правопонимания к восприятию Римского статута, что существенно дляформирования позиции национальных государств и гражданского общества поотношению к МУС.
СудьяМеждународного уголовного суда (г. Гаага, Нидерланды), экс-судьяКонституционного Суда Латвии профессор Анита Ушацка в своем докладе раскрылаособенности Международного уголовного суда как органа международногоправосудия. Она обратила внимание на расширяющуюся всемирную поддержку МУС[55]. В Японии намеченадата ратификации Статута к 1 октября 2007 г.[56].Украина ратифицировала Соглашение о привилегиях и иммунитетах членов МУС[57]. Важноотметить, что кандидатуры на должности 18 судей МУС выдвигаютсягосударствами-участниками, избираются тайным голосованием на заседанииАссамблеи государств-участников с учетом справедливого представительстваосновных правовых систем мира, географических регионов и гендерного фактора.
А.Ушацка проанализировала главные особенности МУС и прежде всего режимкомплементарности (дополнительности) его юрисдикции. Сейчас в Суде складываетсятакое положение, что три из четырех рассматриваемых ситуаций[58] переданыпод его юрисдикцию самими государствами, на территории которых происходятвооруженные конфликты и совершаются военные преступления. Относительно этихтрех ситуаций существует проблема возможного их отзыва из-под юрисдикции Суда,если будет решено урегулировать конфликт другим, более традиционным способомили объективно изменится положение в стране. Четвертой рассматриваемой в МУСситуацией является дело по Дарфуру (Судан), переданное Советом БезопасностиООН. Суд уже выдал два ордера на арест суданских граждан, но власти Суданапочти не сотрудничают с МУС, ссылаясь на то, что в их стране действует вполнеэффективная судебная система. Прокурор МУС Луис Морено-Окампо пока ни разу невоспользовался своим правом возбуждения дела в Суде, хотя только за первый годработы получил более 500 заявлений о преступлениях от частных лиц инеправительственных организаций из 66 стран.
Заявлениябыли отклонены, так как к юрисдикции МУС относятся лишь три категориипреступлений: геноцид, преступления против человечности и военные преступления,совершенные после 1 июля 2002 г. Важное значение Римского статута состоит и втом, что в нем впервые в истории международного уголовного права нашлизакрепление положения гендерного характера и повышенной защиты жертв преступлений,особенно женщин и детей. Заведующий отделом международного публичного праваИЗиСП, судья Конституционного Суда РФ в отставке доктор юридических наук,профессор О.И. Тиунов посвятил свое выступление[59] актуальнымвопросам национально-правовой имплементации положений Римского статута.
Онподчеркнул особое значение взаимосвязи Римского статута с другимимеждународно-правовыми актами, в частности Конвенциями по борьбе смеждународными преступлениями (Конвенция о предупреждении преступления геноцидаи наказании за него 1948 г., Конвенция о неприменимости срока давности квоенным преступлениям и преступлениям против человечества 1968 г. и др.).Вытекающее из ст. 86 Римского статута общее обязательство государстввсесторонне сотрудничать с МУС может натолкнуться на определенныеконституционно-правовые коллизии.
Одноиз часто критикуемых положений Римского статута — это правило об обязательнойпередаче граждан под юрисдикцию МУС.
О.И.Тиунов, проанализировав соответствующие положения Конституции РФ, сделал вывод,что выдача иностранных граждан и лиц без гражданства другим государствам ипередача осужденных для отбывания наказания в других государствах возможны: 1)если они не относятся к категории лиц, получающих политическое убежище; 2) еслиони совершали действия или бездействия, признаваемые в Российской Федерациипреступлениями; 3) если эти вопросы урегулированы федеральным законом илимеждународным договором РФ (например, Римским статутом в случае егоратификации). По мнению докладчика, в нашей стране отдельные положения Римскогостатута, участником которого она пока не является, должны квалифицироваться каксодержащие общепризнанные принципы и нормы, имеющие значение международногообычая, и наше государство обязано их соблюдать.
Помощникпредставителя Генерального прокурора РФ в Государственной Думе ФС РФ кандидатюридических наук В.Н. Додонов в докладе о модели имплементации Римского статутав зарубежных государствах отметил, что каждое государство свободно в выбореимплементационных подходов, если при этом оно действует добросовестно с цельювыполнения своих обязательств по Статуту путем: инкорпорации (Бельгия,Великобритания, Мальта, Нидерланды, Португалия, ЮАР), трансформации (Австралия,Германия, Грузия, Испания, Румыния, Сербия, Хорватия, Черногория) или отсылки(Канада, Аргентина, Коста-Рика), либо использует смешанный подход (Новая Зеландия,Словакия, Уругвай). Присоединяющиеся государства должны решить три основныхвопроса: 1) устранение противоречий между конституционными нормами и Римскимстатутом; 2) приведение в соответствие национального уголовногозаконодательства; 3) создание правовой базы для эффективного сотрудничества сМУС. В целом Римский статут создает общую для всех государств-участников моделькриминализации международных деяний, унифицируя соответствующие частинациональных уголовно-правовых систем. Поскольку закрепленный в Статутеперечень международных преступлений неполон, ряд стран в ходе его имплементациистали включать в законодательство дополнительные составы преступлений илиделали отсылки к соответствующим актам Международного гуманитарного права(МГП), а также вносить изменения в Общую часть уголовного закона относительноего действия в пространстве (по кругу лиц) и сроков давности. Правовая базасотрудничества государств с МУС складывается с учетом«вертикального», а не «горизонтального» характера отношениймежду сторонами: принимаются специальные законы о сотрудничестве, которыесодержат положения о компетентном национальном органе, о признании иммунитетовперсонала МУС, о порядке задержания и передачи лиц под юрисдикцию МУС, опорядке исполнения поручений МУС и назначенных им наказаний.
Старшийнаучный сотрудник отдела уголовного и уголовно-процессуальногозаконодательства, судоустройства ИЗиСП, кандидат юридических наук Е.Н. Трикозвыступила по теме «Проблемы имплементации Римского статута в РоссийскойФедерации: законопроектная стадия (представление инициативногозаконопроекта)». В докладе была доказана необходимость адаптацииотраслевого законодательства России к требованиям Римского статута, чтобысвести к минимуму ситуации, когда дела о геноциде, военных преступлениях ипреступлениях против человечности могут по принципу комплементарности попастьпод юрисдикцию МУС. В выступлении участникам Круглого стола был предложен наобсуждение инициативный (авторский) законопроект об имплементации основныхположений Римского статута в УК РФ, УПК РФ, УИК РФ, Федеральном законе от 15июля 1995 г. N 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемыхв совершении преступлений», Федеральном законе от 20 августа 2004 г. N119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участниковуголовного судопроизводства» и др. . Подробно описана та частьпроекта, которая посвящена инкорпорации в Особенную часть УК РФ составовмеждународных преступлений (ст. 6 — 8 Римского статута). Раздел XII «Преступленияпротив мира и безопасности человечества» УК РФ наряду с одноименной гл. 34под новым заголовком «Преступления против (международного) мира»должен быть дополнен двумя новыми главами: гл. 35 «Преступления противбезопасности человечества» и гл. 36 «Военные преступления». Помнению Е.Н. Трикоз, потребуется внесение дополнений в гл. 31 «Преступленияпротив правосудия» УК РФ с целью трансформации положений обответственности за преступления против правосудия МУС и за вымогательство илиполучение взятки должностными лицами этого Суда.
Докторюридических наук, профессор РУДН и МГИМО (У) МИД РФ А.Х. Абашидзе выступил сдокладом на тему «Участие государств в Статуте Международного уголовногосуда — обязательство erga omnes». В контексте усиления борьбы смеждународной преступностью (международным терроризмом и др.) и укрепленияпринципа неотвратимости наказания содержащиеся в Конституции РФ ограниченияневыдачи граждан за международные преступления выглядят своего родаанахронизмом и рецидивом прошлого. Традиционная концепция об участии илинеучастии государств в международных договорах на основе их суверенных правнеприменима к Римскому статуту, цели и объект регулирования которого сложилисьпод влиянием императивных норм современного международного права (jus cogens).Во исполнение международных гуманитарных и антикриминальных конвенцийгосударства берут на себя обязательства erga omnes («между всеми»)преследовать преступников за геноцид, апартеид, серьезные нарушения МГП и др.Но при этом они никак не могут определиться по поводу признания юрисдикции МУС,который был специально создан для преодоления практики безнаказанности вслучаях, когда государства не в состоянии или не должным образом преследуют лицза международные преступления. Докладчик подчеркнул, что участие в СтатутеРоссии и других государств — постоянных членов Совета Безопасности ООН повыситэффективность деятельности и авторитет МУС, обеспечив принцип неотвратимостинаказания за преступления, вызывающие озабоченность всего международногосообщества.
Отвечаяна критическую реплику заведующего отделом уголовного законодательства исудоустройства зарубежных стран ИЗиСП кандидата юридических наук И.С. Власова отом, что в процедуре МУС должны быть предусмотрены гарантии справедливогопроцесса («должной судебной процедуры»), судья А. Ушацка выступила спояснениями. Она, в частности, уточнила содержание и значение принципакомплементарности юрисдикции МУС. Суд может вмешиваться только в том случае,когда национальные органы уголовной юстиции не предпринимают никаких действий,а если и предпринимают, то тем не менее не в состоянии или не желают должнымобразом расследовать и наказывать за преступления, перечисленные в Статуте.Также было указано на наличие у обвиняемого права обжаловать любое изпринимаемых прокурором или судьями решений в Апелляционную палату МУС. Былодано разъяснение по поводу оценочного понятия «самые серьезныепреступления», подпадающие под юрисдикцию Суда. Первым ответ на этотвопрос дает Прокурор, который оценивает ситуацию с целью принятия решения овозбуждении дела, но и его оценка степени серьезности преступления может бытьвпоследствии обжалована, дополнена или уточнена уже самими судьями.
Заместительначальника Правового управления Генеральной прокуратуры РФ кандидат юридическихнаук С.И. Никулин остановился в своем выступлении на уголовно-правовых иуголовно-процессуальных аспектах имплементации Римского статута в национальноезаконодательство. Здесь особенно интересен законодательный опыт ФРГ как яркийпример позиции правового демократического государства в сфере борьбы с тяжкимипреступлениями против человечества. Подготовленный в конце 2005 г.межведомственной рабочей группой (далее — МРГ) Минюста России законопроект обимплементации Римского статута был в целом одобрен Государственно-правовымуправлением Президента РФ. Но еще предстоит его доработка в части неприменениясроков давности, распространения пожизненного и 30-летнего лишения свободы,возраста уголовной ответственности, наказуемости за бездействие гражданскихначальников и военных командиров, а также порядка применения норм льготныхинститутов (условное осуждение, условно-досрочное освобождение, помилование,амнистия). Члены МРГ не проработали должным образом способы гармонизации УПК РФс Римским статутом. Для этого, по мнению С.И. Никулина, нужно разработатьспециальный регламентный закон о сотрудничестве Российской Федерации с МУС.Простые отсылки к международным договорам РФ в части пятой УПК РФ не всегдабудут способствовать оказанию своевременной и эффективной помощи в расследованияхМУС. Возможен также вариант приложения к УПК РФ текста Римского статута вслучае его ратификации.
Профессоркафедры уголовного права МГЮА, доктор юридических наук Л.В. Иногамова-Хегай ненашла явных противоречий между российским законодательством и Римским статутом,которые не позволяли бы имплементировать основные положенияматериально-правового и процедурного характера. Так, среди общеуголовныхпреступлений все элементы, составляющие международные преступные деяния поРимскому статуту, в принципе имеются и, следовательно, наказуемы по УК РФ.Вполне разрешимы конституционные и статутные противоречия в части экстрадиции ипередачи граждан. Но в конечном счете должна быть четко выражена политическаяволя руководства нашего государства относительно ратификации Римского статута.
Преподавателькафедры прав человека и международного права Московского университета МВДРоссии кандидат юридических наук С.А. Грицаев сделал доклад на тему«Плюсы» и «минусы» ратификации Римского статутаМеждународного уголовного суда в Российской Федерации”[60]. В числеплюсов он выделил: возможность преодолеть безнаказанность за совершениемеждународных преступлений; использование закрепленных в Римском статутемеждународно признанных стандартов прав и свобод человека; улучшение имиджастраны на международной арене; обновление национального отраслевогозаконодательства в соответствии с прогрессивными положениями Римского статута;возможность преследовать международные преступления в случае их совершения запределами России и др. Было также отмечено, что в выступлениях противниковРимского статута[61]часто указывается на некую непреодолимую несовместимость его положений сКонституцией РФ и российским законодательством, заявляется об отсутствииуголовно-правовой и криминологической необходимости распространения юрисдикциимеждународной уголовной юстиции, отмечается, что у нашей страны нет финансовыхвозможностей быть полноправным участником Статута.
С.А.Грицаев подчеркнул неуместность прямых аналогий между МУС и ad hoc трибуналами,так как МУС учрежден на основе международного договора, подконтролен Ассамблеегосударств-участников, осуществляет юрисдикцию на основе принципадополнительности, имеет независимого Прокурора, основан на жесткомпрофессиональном отборе судей, финансируется всеми государствами-участниками, ане преимущественно США, как в случае с Международным уголовным трибуналом длябывшей Югославии. Был также подвергнут критике такой нелогичный аргументпротивников Римского статута, как отсутствие у России заинтересованности ипрямых выгод в деятельности МУС. Нашу страну не могут не тревожить массовыемеждународные преступления во все более интегрирующемся и глобализирующемсямире.
Первыйсекретарь Правового департамента Министерства иностранных дел РФ С.Ю.Кузьменков представил доклад на тему «Преступление агрессии:международно-правовое определение»[62].Он как член российской делегации принимает участие в работе спецгруппы поагрессии, которая должна представить согласованную позицию государств за 12месяцев до начала Конференции по обзору Римского статута (конец 2009 — начало2010 г.).
С.Ю.Кузьменков охарактеризовал перспективы принятия универсального определенияпреступления агрессии для целей МУС. В спецгруппе сложилось два подхода кописанию объективной стороны этого преступления: 1) монистический подход,который предполагает детальное описание в одной статье индивидуальногоповедения субъекта преступления, включая виды соучастия (отдача приказа или активноеучастие в планировании, подготовке, развязывании и осуществлении актаагрессии); 2) дифференцированный подход, который предполагает включение вопределение только описания поведения главного исполнителя, а деятельностьсоучастников преступления охватывается Общей частью Римского статута (п. 3 ст.25). Весьма проблематичным остается вопрос об условиях осуществления юрисдикцииМУС в отношении преступления агрессии. Все пять постоянных членов СоветаБезопасности ООН сходятся в одном — МУС будет правомочен возбуждать дело поагрессии только с прямого согласия Совета Безопасности ООН в соответствии сост. 39 Устава ООН. Некоторые выступают за предоставление такого праваГенеральной Ассамблее ООН или даже Международному суду.
Взаключение С.Ю. Кузьменков, выступая одновременно как представитель МИД РФ ичлен делегации Российской Федерации на Ассамблее государств — участниковСтатута, пояснил официальную позицию российского внешнеполитического ведомствапо вопросу о присоединении к МУС[63].Он отметил, что необходимо подходить к этому вопросу взвешенно, отслеживаяначавшуюся практическую деятельность МУС и делая соответствующие выводы обособенностях его функционирования по первым реальным судебным делам. Постепенносуществующие в нашей стране политические соображения осмотрительностиприменительно к МУС будут преодолены. Не последнюю роль в этом может сыгратьдостижение компромисса между российской делегацией и делегациями других странпо определению преступления агрессии.
Начальниккафедры уголовного процесса Военного университета Министерства обороны РФкандидат юридических наук И.Ю. Белый посвятил свое выступление[64] военнымпреступлениям по Римскому статуту МУС и УК РФ. Статутные конструкции военныхпреступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС (71 состав преступления), основанына уголовно-правовой доктрине деятеля, исполнителя преступления (как в УКФранции), а не на концепции наказания конкретного деяния (как в УК РФ). В«Элементах преступлений» (ICC-ASP/1/3 (Part II-B)) от 9 сентября 2002г. намечены подходы к правильной квалификации военных преступлений, составыкоторых закреплены в описательных диспозициях следующим образом: деяние — последствия — обстоятельства совершения и по необходимости элементысубъективной стороны. Дополнительные квалифицирующие признаки военныхпреступлений указаны в своеобразной вводной части ст. 8 Статута: деяниясовершаются в период вооруженного (международного или внутреннего) конфликта,виновное лицо обязано осознавать, что оно участвует в этом вооруженномконфликте и совершает деяние в связи с ним. Если проводить аналогию с нормой,закрепленной ст. 356 УК РФ, то следует признать саму конструкцию этой нормы несовсем адекватной положениям ст. 8 Статута и нормам Женевского права. Вроссийском законодательстве установлена обязанность военнослужащих знать инеукоснительно соблюдать общепризнанные международно-правовые принципы и нормыв части правил ведения военных действий, обращения с ранеными, больными, военнопленнымии гражданским населением в районе боевых действий.
ДоцентМГИМО (У) МИД РФ, кандидат юридических наук А.А. Малиновский сделал доклад натему «Проблемы имплементации Римского статута в Общую часть УК РФ»[65].Имплементационное законодательство ФРГ дает блестящий образец того, как можно,взяв за основу международно-правовой акт, сделать его национально-правовуюверсию лучше и прогрессивнее. По мнению докладчика, для нашей страны Римскийстатут должен послужить импульсом реформирования российского уголовного права.Так, в УК РФ не включены нормы о юридической и фактической ошибке, которые содержатсяв ст. 32 Статута и позволяют избегать объективного вменения. К обстоятельствам,исключающим ответственность, относится, в частности, психическое заболеваниеили состояние интоксикации, которое лишает возможности осознаватьпротивоправность или характер поведения или сообразовывать действия стребованиями закона (п. «a» и «b» ст. 31 Статута). В то жевремя состояние невменяемости имеет свои особенности в части доказывания присовершении тяжких военных преступлений. Следовательно, в этой части вряд ли стоитбуквально воспроизводить положения Статута. В то же время нуждается внационально-правовой инкорпорации такое обстоятельство освобождения отответственности, как выполнение приказа правительства или начальника, военногоили гражданского, если лицо не знало, что приказ был незаконным, и этот приказне был явно незаконным (ст. 33 Статута).
Доценткафедры юридических и социально-экономических дисциплин Академии ФСБ России,доктор юридических наук Н.Г. Михайлов выступил с докладом «Некоторыеподходы государств к сотрудничеству с Международным уголовным судом»[66]. В рядестран регламентация основных аспектов сотрудничества осуществляется одним либонесколькими нормативно-правовыми актами. В частности, в Швеции общие вопросысотрудничества с МУС регулируются Законом о сотрудничестве с Международнымуголовным судом от 8 мая 2002 г. Вместе с тем применяются также нормы следующихЗаконов: об экстрадиции правонарушителей 1957 г., о международной правовойпомощи в области уголовного правосудия 2000 г., о международном сотрудничествепри исполнении приговоров по уголовным делам 1972 г. и др. В Австралиидействует Закон о Международном уголовном суде 2002 г., отдельные нормыкоторого представляют несомненный практический и научный интерес. Это:выполнение просьб МУС об аресте и передаче лиц под его юрисдикцию; требования кдокументации и оформлению ордеров; условия санкционирования Генеральнымпрокурором ареста; процедура habeas corpus; разрешение коллидирующих просьб,поступивших из МУС и от государства — участника Статута; передача лица вслучае, когда совершенное им деяние уже было расследовано в Австралии и приняторешение прекратить судебное преследование; порядок зачета срока содержания лицапод стражей в Австралии в связи с его передачей Суду.
Н.Г.Михайлов высказал ряд предложений de lege ferenda относительно разработки вРоссии специального закона (или соглашения) о сотрудничестве с МУС, в которомможно было бы предусмотреть, что выполнение просьбы Суда о проведении натерритории России определенных процессуальных действий и/или расследования поделам о преступлениях против отправления правосудия в МУС происходит при полномсоблюдении национальной уголовно-процессуальной процедуры.
Заведующийотделом уголовного и уголовно-процессуального законодательства, судоустройстваИЗиСП, доктор юридических наук В.П. Кашепов посвятил свое выступление[67] проблемамимплементации положений об уголовном судопроизводстве Римского статута в УПКРФ. Были детально рассмотрены процедуры получения ордера на арест и принятияколлегиальных решений в Палате предварительного производства с участием нетолько судей и Прокурора, но и самого подозреваемого и потерпевшего. Особыйинтерес представляют такие процедурные аспекты деятельности МУС, как строгоесоблюдение конфиденциальности, интересов национальной безопасности, повышеннаястепень защиты интересов потерпевших, различные меры безопасности дляпотерпевших и свидетелей.
В.П.Кашепов отметил, что не все положения Статута могут быть безоговорочновосприняты, особенно те, которые затрагивают вопросы обеспечения суверенитетанациональных государств. В частности, Палата предварительного производстваможет наделить Прокурора МУС правом проводить расследование (отдельныеследственные действия) на территории государств-участников даже без согласияруководства такого государства (п. 4 ст. 99 Статута). По мнению В.П. Кашепова,наиболее рациональный и экономный способ учесть все важнейшие процедурные нормыРимского статута в национальном законодательстве — внести соответствующиеизменения и дополнения в часть пятую УПК РФ. В заключение выступавший обратилсяк пенитенциарным аспектам Римского статута и вопросам эффективного исполнениярешений и приговоров Суда в государствах-участниках. В частности, онохарактеризовал проект создания международного пенитенциарного центра, кудаможно было бы помещать осужденных в МУС лиц для отбывания наказаний.
УчастникиМеждународного круглого стола выработали следующие рекомендации.
1.Признать необходимой дальнейшую разработку теоретических и методологическихоснов международного уголовного права как новой формирующейся комплекснойотрасли международного публичного права.
2.Признать целесообразным выполнение необходимых процедур, обеспечивающих полноевключение в национальное законодательство положений ратифицированных четырехЖеневских конвенций о защите жертв войны 1949 г., двух Дополнительныхпротоколов к ним 1977 г. и подписанного Российской Федерацией Римского статутаМеждународного уголовного суда 1998 г.
3.Признать необходимым завершение работы по подготовке законопроекта о внесенииизменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации с цельюобеспечения сотрудничества с Международным уголовным судом и приведениязаконодательства Российской Федерации в соответствие с Римским статутомМеждународного уголовного суда. Провести экспертное обсуждение положенийданного законопроекта в рамках межведомственной рабочей группы в составепредставителей соответствующих органов государственной власти и научныхучреждений.
4.Обобщить высказанные участниками Международного круглого стола предложения изамечания по представленному на обсуждение инициативному законопроекту инаправить необходимую информацию в соответствующие органы государственнойвласти и научные учреждения.
5.Признать целесообразным продолжение подготовки к ратификации Римского статутаМеждународного уголовного суда 1998 г. и ускорить выполнениевнутригосударственных процедур, необходимых для эффективного сотрудничества сМеждународным уголовным судом, а также рассмотреть вопрос о ратификацииСоглашения о привилегиях и иммунитетах Международного уголовного суда от 22июля 2004 г.3.2 Римский Статут и уголовное законодательствоРоссии
Говоря о проблемах ратификацииРимского Статута Россией, необходимо начать с освещения противоречий междуположениями этого международно-правового акта и Конституцией РФ[68], уголовнымзаконодательством РФ, а так же научной дискуссии, развернувшейся в нашей странепо этому поводу.
Всистеме пяти принципов УК РФ[69]называет принцип законности, ведущими установлениями которого выступаютверховенство международного уголовного права и подконституционность Уголовного Кодекса.В этой связи возникает вопрос о допустимости квалификации преступленийнепосредственно по нормам международного уголовного права и Конституции РФ. Втеории и на практике решается он по-разному.
Одниисследователи исходя из ч. 4 ст. 15 Конституции РФ признают абсолютный приматмеждународного права над внутренним и потому безусловным источником уголовногозаконодательства, по которому следует квалифицировать преступления. Другиесчитают верховенство международного права над внутренним относительным, т.е.применительно к нормам Общей части УК, к нормам, не связанным с установлением иужесточением уголовной ответственности, и над нормами Особенной части УК,которые прямо отсылают к международно-правовым актам, как это сформулировано вразделе XII УК «Преступления против мира и безопасности человечества».Наконец, третьи отвергают верховенство международного права над внутреннимуголовным правом, ибо иная позиция, по их мнению, способна подорватьсуверенитет соответствующего государства и права.
Каксчитает член Конституционного Суда РФ — профессор международного права О.И.Тиунов, «если обнаруживается противоречие между международными договорамиРоссийской Федерации и ее Конституцией, то оно разрешается в пользу Конституциина том основании, что она имеет высшую юридическую силу, прямое действие иприменяется на всей российской территории. Принцип верховенства положенийКонституции РФ не допускает верховенства правил международного договора вотношении ее самой в случае противоречия между ними»[70].
СтатутаМУС, который вступил в силу 1 июля 2002 г., подписан, но пока не ратифицированРоссией. По мнению О.Н. Ведерниковой, очевидно, что ряд норм Статутапротиворечит российской Конституции. «Наднациональный Международный суд,действующий не параллельно, но вместо национальной судебной системы, — пишетона, — подрывает независимость судебной власти, угрожает суверенитетугосударства… Это хорошо понимают американцы, которые в декабре 2001 г.подписали Статут МУС, а в мае 2002 г. отозвали свою подпись, высказав опасения,что „Суд может действовать политически пристрастно по отношению камериканским гражданам“[71].О.Н. Ведерникова предложила отложить ратификацию Римского Статута МУС Россией.
Смнением О.Н. Ведерниковой категорически не согласна Н.Ф. Кузнецова, котораяпишет: «Напротив, следует быстрее ратифицировать названный Статут. Вдействительности он не подрывает суверенитет национальной судебной системы, таккак исходит из двойной юрисдикции судов — международной (МУС) и национальной замеждународные преступления. Без реально функционирующего МУС невозможно противостояниегалопирующей организованной транснациональной преступности, прежде всеготерроризма, а также преступлений против мира и безопасности человечества.
Чтокасается учета особенностей российского уголовного права, то для этогосуществуют протоколы к подписанным международно-правовым актам, в которыхоговаривается, какие положения Россия ратифицирует, а какие нет. Именно такпоступила Россия, к примеру, при ратификации Европейской конвенции обэкстрадиции. Во всех международных конвенциях неизменно содержится утверждение,что предлагаемые в них меры принимаются государствами-участниками, если онисогласуются с принятыми внутренним правом принципами и системой»[72].
Нельзяне признать определенную коллизионность ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 1 УКРФ. Последняя безоговорочно признает источником уголовного законодательства толькоУК РФ. О Конституции и общепринятых принципах и нормах международного правасказано, что УК на них „основывается“. Статья же 15 Конституции РФустанавливает верховенство и самой Конституции, и международного права, и дажеобщепринятых международных принципов, в том числе над УК РФ.
Рядученых решают эту коллизию в пользу Конституции и международного права, поэтомуони признают источником уголовного законодательства Конституцию,международно-правовые акты, ратифицированные Россией, и УК РФ. Такое решениетребует дифференцированного подхода.
Так,нормы международного права, усиливающие или устанавливающие уголовнуюответственность, не могут непосредственно применяться при квалификациипреступлений. Такой запрет вытекает из самих международных и конституционныхпредписаний об обратной силе закона.
Напротив,нормы, отменяющие либо смягчающие уголовную ответственность, могут применятьсянепосредственно до включения в УК РФ.
Н.Ф.Кузнецова отмечает, что: «Известно, что международное законодательство не содержитконкретных санкций за преступления. Санкции могут предусматриваться лишь вобобщенном виде, например при определении „серьезного преступления“(исключение составляет Конвенция ООН 1948 г. о геноциде). Уже по одному этомуоснованию они не могут непосредственно использоваться при квалификациипреступлений. Так, в Конвенции ООН против транснациональной организованнойпреступности, ратифицированной в РФ 26 апреля 2004 г., серьезнымипреступлениями признаются те, которые наказуемы по уголовному законодательствугосударства — участника Конвенции лишением свободы на максимальный срок неменее четырех лет»[73].
ПленумВерховного Суда РФ в Постановлении от 10 октября 2003 г. N 5 „О применениисудами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права имеждународных договоров Российской Федерации“[74] разъяснил:»Международные договоры, нормы которых предусматривают признаки составовуголовно наказуемых деяний, не могут применяться судами непосредственно,поскольку такими договорами прямо устанавливается обязанность государствобеспечить выполнение предусмотренных договором обязательств путем установлениянаказуемости определенных преступлений внутренним (национальным) законом”.
ВПостановлении однозначно отвергается непосредственность квалификациипреступлений по международному уголовному праву. Однако в нем обойден вопрос одопустимости этого применительно к нормам Общей части, которые тоже участвуют вквалификации, а также в случаях декриминализации преступлений либо смягченияответственности за деяния, ответственность за которые регламентируетсяОсобенной частью УК.
Н.Ф.Кузнецова полагает, что такого рода нормы международного права, разумеетсяратифицированные, должны применяться непосредственно[75]. Это мнениеподтверждается тем, что в ч. 1 ст. 1 УК РФ сказано, что «новые уголовныезаконы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению внастоящий Кодекс». Отсюда следует, что обязательной имплементации в УКтребуют нормы, устанавливающие уголовную ответственность, но не освобождающиеот нее либо смягчающие уголовную ответственность или наказание. Данный вывод вполной мере согласуется с принципом международного и конституционного права обобратной силе закона, устраняющего либо смягчающего наказание.
Однако,как уже было сказано выше, в соответствии со ст. 77 Римского статута МУС можетназначить одну из следующих мер наказания лицу, признанному виновным всовершении преступления, предусмотренного в ст. 5 Римского статута: а) лишениесвободы на определенный срок, исчисляемый в количестве лет, которое непревышает максимального количества в 30 лет, или б) пожизненное лишение свободыв тех случаях, когда это оправдано исключительно тяжким характером преступленияи индивидуальными обстоятельствами лица, признанного виновным в его совершении.Помимо лишения свободы МУС может назначить штраф и конфискацию доходов,имущества и активов, полученных прямо или косвенно в результате преступления,без ущерба для прав bona fide третьих сторон.
УКРФ предусматривает в качестве максимального наказания лишение свободы сроком на20 лет или пожизненным лишением свободы (которое, фактически, исполняется лишьв течение 25 лет). Даже смертная казнь, предусмотренная действующим УК РФ можетбыть заменена в порядке помилования лишением свободы сроком на 25 лет[76]. Изсказанного следует, что Римский Статут предусматривает наказания более тяжелые,чем УК РФ, и значит, в целом, должен рассматриваться, как закон, отягчающийуголовную ответственность, и ухудшающий положение лиц, привлекаемых к ней.
Е.Климова отмечает, что «В случае ратификации Россией Римского статутаМеждународного уголовного суда 1998 г. будет необходимо внести в УК РФ более 35изменений, касающихся состава преступлений. Например, объем понятия«геноцид» по ст. 357 УК РФ придется соотнести с объемом этого понятияпо Римскому статуту, которые не совпадают; ст. 356 УК РФ будет необходимораспространить на вооруженные конфликты международного характера»[77].
Н.С.Никитенко обращает внимание еще на одно весьма серьезное препятствие дляратификации Римского Статута Россией. Он пишет: «Подписание Россией Римского статутаМеждународного уголовного суда[78]предполагает принятие большого числа серьезных международно-правовыхобязательств, сужающих уголовную юрисдикцию России. В частности, мандатМеждународного уголовного суда распространяется на случаи совершенияпреступлений главой государства с последующим привлечением его к уголовнойответственности. Ратификация Римского статута Россией затруднена из-за наличияимперативных конституционных предписаний о порядке и основаниях импичментаПрезидента России, не позволяющих возбуждать вопрос об отрешении от должностиПрезидента РФ за преступления, входящие в юрисдикцию Международного уголовногосуда. Вместе с тем наказание главы государства в ряде случаев может бытьследствием соблюдения национальных интересов (как в случае со С. Милошевичем).Российское законодательство идет по пути не только закрепления президентского(либо депутатского) иммунитета, но и его «экстраполномочной»пролонгации (т.е. продления после прекращения полномочий). Возбуждениеуголовного преследования за действия, совершенные в осуществлениеконституционных полномочий главы государства (депутата) после прекращения этихполномочий, невозможно. Принятие Федерального закона «О гарантияхПрезиденту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, ичленам его семьи»[79]вслед за сложением полномочий первым Президентом России мной расценивается какнарушение национального (народного) интереса. Демократические преобразования ввиде приватизации и пр. на фоне внутреннего вооруженного конфликта заслужилиразве что осуждения»[80].
Такимобразом, несмотря на то, что, как отмечает Е.Н. Трикоз, «длительная отсрочкаратификации и тем более отказ от нее может серьезно подорвать международныйпрестиж страны и замедлить процесс сближения с европейской семьей народов, таккак МУС поддерживается как общеевропейское дело на самом высоком уровне»[81], становитьсяочевидным, что ратификация Римского Статуса потребовала бы внесения взаконодательство РФ очень существенных изменений. Внесение изменений вКонституцию РФ потребовало бы проведения в Российской Федерации референдума поэтому вопросу, внесение изменений в УК РФ должно быть связано с принятием новыхположений Общей части о максимально допустимом наказании, что, в целом, нельзяназвать соответствующим российской уголовно-правовой политике. Корме того,после ратификации Римского Статута Российской Федерации пришлось бы концептуальноизменить положения нормативно-правовых актов, касающиеся статуса главыгосударства и высших должностных лиц, что так же противоречит современнымтенденциям развития российского права.

Заключение
Внастоящей работы было проведено исследование истории создания, принциповдеятельности и международно-правового значения Римского Статута и учрежденногоэтим международным документом Международного Уголовного Суда.
Изпроведенного в рамках настоящей работы исследования можно сделать следующиевыводы:
МеждународныйУголовный Суд – организация, возникшая в результате длительного развития идеимеждународного правосудия по уголовным делам о преступлениях против мира ичеловечества. Создание МУС – результат большой работы международногосообщества, но оно было бы невозможным без стечения всех рассмотренныхисторических предпосылок и сложившейся в конце XX векамеждународной ситуации, связанной с существованием исключительно серьезныхугроз и практической необходимостью принять международные меры дляпредотвращения совершения опаснейших преступлений, угрожающих человечеству.
Вработе были довольно подробно проанализированы принципы и положения Римскогостатута и сделан вывод о том, что Римский статут представляет из себямеждународно-правовой акт, представляющий собой образец высочайшей юридическойтехники и содержащий в себе действенные правовые механизмы своей практическойреализации.
Значительноевнимание в работе было уделено имплементации положений Римского статутавнутренним законодательством Германии и Швейцарии – государств, применившихразличную тактику проведения имплементации. Германия предпочла трансформироватьсвою уголовно-правовую систему и даже провести конституционную реформу, в товремя, как Швейцария имплементировала нормы Римского статута практически невнося специальных изменений в свое законодательство.
Однако,основной целью настоящей работы было исследовать влияние Римского статута нароссийское уголовное право. В результате проведенного исследования быловыявлено, что в настоящее время этот международно-правовой акт оказал влияниелишь на развитие теории уголовного права в результате развернувшейся научнойдискуссии по вопросу о том, следует ли нашей стране ратифицировать этотдокумент.
Врезультате проведенного в рамках настоящей работы анализа становится ясно, чторатификация Римского статута потребовала бы внесения в законодательство РФочень существенных изменений. Внесение изменений в Конституцию РФ потребовалобы проведения в Российской Федерации референдума по этому вопросу, внесениеизменений в УК РФ должно быть связано с принятием новых положений Общей части омаксимально допустимом наказании, что, в целом, нельзя назвать соответствующимроссийской уголовно-правовой политике. Корме того, после ратификации Римского статутаРоссийской Федерации пришлось бы концептуально изменить положениянормативно-правовых актов, касающиеся статуса главы государства и высшихдолжностных лиц, что так же противоречит современным тенденциям развитияроссийского права.
Конечно,Российская Федерация могла бы учесть и использовать опыт Германии, существенноизменившей практически всю систему своего законодательства, касающуюся вопросовуголовной ответственности в связи с ратификацией Римского статута, номенталитет народа нашей страны не позволяет столь существенного измененияуголовной политики государства.
ОпытШвейцарии, который мы так же исследовали выше в РФ неприменим по той причине,что между внутренним законодательством РФ и номами международного уголовногоправа нет столь полного соответствия, какое есть у норм внутригосударственногоправа Швейцарии.
Чтоже касается положительных сторон, связанных с предупреждением совершенияособо-тяжких преступлений в связи с ратификацией Римского Статута, то их можнодостичь, используя положения этого международно-правового акта о том, чтогосударство, не ратифицировавшее Римский статут все равно может придатьпреступника Международному Уголовному Суду, признав юрисдикцию этого Суда вконкретном деле.
 Изсказанного следует вывод о том, что в настоящее время Российской Федерации неследует ратифицировать Римский Статут, и, скорее всего, он не будетратифицирован, несмотря на мнения некоторых исследователей, настаивающих наположительном эффекте от такой ратификации.

Списокиспользованной литературы
 
1. Конституция РоссийскойФедерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок,внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от30.12.2008 N 7-ФКЗ) // «Российская газета», N 7, 21.01.2009
2. Конвенция опредупреждении преступления геноцида и наказании за него [рус., англ.](Заключена 09.12.1948) (Конвенция подписана СССР 16.12.1949 с оговорками,ратифицирована (Указ Президиума ВС СССР от 18.03.1954). Ратификационная грамотадепонирована Генеральному секретарю ООН 03.05.1954. Конвенция вступила в силудля СССР 01.08.1954. СССР снял оговорку по ст. IX (Указ Президиума ВС СССР от10.02.1989 N 10125-XI) // Ведомости ВС СССР. 22 июня 1954 г. N 12. Ст. 244
3. Конвенция онеприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям противчеловечества” [рус., англ.] (Заключена 26.11.1968) (Конвенция вступила всилу 11.11.1970. СССР подписал Конвенцию 06.01.1969, ратифицировал (УказПрезидиума ВС СССР от 11.03.1969 N 3667-VII) с заявлением. Ратификационнаяграмота СССР депонирована Генеральному секретарю ООН 22.04.1969. Конвенциявступила в силу для СССР 11.11.1970. По состоянию на 31.05.1996 — 42 участника,в том числе Армения, Беларусь, Грузия, Латвия, Молдова, Украина, Эстония) //Ведомости ВС СССР. 13 января 1971 г. N 2. Ст. 18
4. Уголовный КодексРоссийской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996) (ред.от 13.02.2009) // «Собрание законодательства РФ», 17.06.1996, N 25,ст. 2954
5. Богаевский П.М.Красный Крест в развитии международного права. Киев, 1913. Ч. 1. 308 с.
6. Ведерникова О.Н.Международное уголовное право: проблемы имплементации // Уголовное право. 2003.N 3. С. 13 – 27.
7. Волеводз А.Г.,Волеводз В.А. К 10-летию учреждения Международного уголовного суда. Историческиеи международно-правовые предпосылки формирования современной системымеждународной уголовной юстиции // «Международное уголовное право имеждународная юстиция», 2008, N 2. С. 20-41
8. Доклад Международногоуголовного суда за 2004 год // Документ ООН A/60/177, 1 August 2005.
9. Доклад Международногоуголовного суда за 2005 — 2006 годы // Документ ООН A/61/217. 3 August 2006.
10. Иногамова-Хегай Л.В.Международное уголовное право. М.: ИНФРА-М, 2003;
11. Кайсон Д.В.Имплементация норм международного уголовного права в законодательствоРоссийской Федерации // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке //Материалы международной конференции. М., 2004
12. Камаровский Л.А. ОМеждународном суде / Отв. ред. Л.Н. Шестаков; автор биографического очерка В.А.Томсинов; автор вступительной статьи У.Э. Батлер. М.: Зерцало, 2007. 488 с.(Серия «Русское юридическое наследие».)
13. Кибальник А.Г.Влияние международного уголовного права на российское уголовное право: Автореф.дис.… докт. юрид. наук. М.: Юристъ, 2003;
14. Кирш Ф. Буша я судитьне буду // Независимая газета. 2004. 4 февр. С.5.
15. Кирш Ф. В фокусенашего внимания — лидеры государств // Новая газета. 2004. 5 февр. С. 4.
16. Климова Е. Проблемапробелов в российском уголовном праве в контексте реализации международногоуголовного права // «Международное уголовное право и международнаяюстиция», 2008, N 1. С. 3.
17. Ключников Ю.В.Русские законоположения о военнопленных // Юридический вестник. 1915. Кн. XII.С. 153 — 162
18. Конституциигосударств Европы: В 3 т. Т. 3 / Под ред. Л.А. Окунькова. М.: Норма, 2001. Т.3.
19. Конституциизарубежных стран. М.: Изд-во БЕК, 2000. С. 153.
20. Коняхин В.П.Международные договоры как источник российского уголовного права // Уголовноеправо в XXI веке: Материалы Международной научной конференции на юридическомфакультете МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2002
21. Кузнецова Н.Ф.Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «основыквалификации преступлений / науч. ред. В.Н. Кудрявцев. М.: Издательский Дом»Городец”, 2007. С. 100.
22. Ледях И.А.Универсальная юрисдикция как принцип уголовного преследования и наказания вмеждународном гуманитарном и международном уголовном праве //«Юрист-международник», 2008, N 2. С. 54-70
23. Макушин А.А. Логика иконструкция конституции // «Конституционное и муниципальное право»,2005, N 7. С. 20-42.
24. Международное инациональное уголовное законодательство: проблемы юридической техники //Материалы III Международной научно-практической конференции на юридическомфакультете МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2004.
25. Мухина О.А. Правовоерегулирование противодействия легализации доходов, полученных преступным путем,в Швейцарии // «Финансовое право», 2008, N 9.
26. Никитенко Н.С.Национальные интересы и международно-правовые обязательства России //«Международное публичное и частное право», 2007, N 4. С. 18.
27. Постановление ПленумаВерховного Суда РФ от 10.10.2003 N 5 «О применении судами общей юрисдикцииобщепризнанных принципов и норм международного права и международных договоровРоссийской Федерации» // «Бюллетень Верховного Суда РФ», N 12, 2003
28. Проблемы теориигосударства и права: Учебное пособие / Под ред. М.Н. Марченко. М.: Юристъ,2002.
29. РИА«Новости». 23.06.2004. 20:50 //http://grani.ru/Politics/World/p.72957.html.
30. Римский статутМеждународного уголовного суда от 17 июля 1998 г. (с изменениями от 16 января2002 г.) // Международный уголовный суд (сборник документов). Казань: Центринновационных технологий, 2004
31. Российская Федерацияи Римский статут Международного уголовного суда (Обзор конференции) / Сост.Е.Н. Трикоз // Международное право — International Law. 2007. N 1(29). С. 275 — 300
32. Русинова В.Н.Нарушения международного гуманитарного прав: индивидуальная уголовнаяответственность и судебное преследование. М.: ИНФА-М, 2006.
33. Сафаров Н.А. Передачалиц Международному уголовному суду и институт экстрадиции: трудный компромисс// Московский журнал международного права. 2003. N 2. С. 165 — 173.
34. Сафаров Н.А. Передачалиц Международному уголовному суду и институт экстрадиции: трудный компромисс// Московский журнал международного права. 2003. N 2. С. 150 – 167.
35. Сафаров Н.А. Римскийстатут Международного уголовного суда и национальное законодательство: проблемыконституционного характера, возможные пути их урегулирования // Правоведение.СПб., 2005. N 6. С. 113 — 136
36. Стойко Е.Профилактический суд для тиранов // Мировые дискуссии. 2002. Интернет-адрес:wdi.ru/.
37. Тиунов О.И. РешенияКонституционного Суда РФ и международное право // Российская юстиция. 2001. N10.
38. Ткачевский Ю.М.,Сафаров Н.А. Национальное законодательство об экстрадиции (сравнительныйанализ) // Вестник МГУ. Серия 11. Право. 2003. N 1. С. 40 — 60
39. Торманн О. Вопросы,поднимавшиеся в связи с ратификацией и имплементацией Статута МУС в Швейцарии// Международное право. Специальный выпуск 2005. М, 2005.
40. Торманн О. Вопросы,поднимавшиеся в связи с ратификацией и имплементацией Статута МУС в Швейцарии// Международное право. Специальный выпуск 2005. М, 2005. С. 58-69.
41. Торманн О. Вопросы,поднимавшиеся в связи с ратификацией Статута МУС в Швейцарии // Российскийежегодник международного права. Специальный выпуск. СПб., 2003. С. 104 — 107
42. Трикоз Е.Н. Началодеятельности международного уголовного суда: состояние и перспективы //«Журнал российского права», 2005, N 3. С. 134-147.
43. Трикоз Е.Н.Перспективы присоединения Российской Федерации к Римскому СтатутуМеждународного Уголовного Суда // «Журнал российского права», 2007, N12.
44. Тузмухамедов Б.Р. Римскийстатут Международного уголовного суда: возможные вопросы конституционности //Московский журнал международного права. 2002. N 2. С. 165 – 173.
45. Уголовный КодексШвейцарии / Пер. А.В. Серебренниковой. М.: Диалог МГУ, 2000.
46. Федеральный закон от12 февраля 2001 г. «О гарантиях Президенту Российской Федерации,прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи» // СЗ РФ.2001. N 7. Ст. 617
47. Хенкертс Ж.-М.,Досвальд-Бек Л. Обычное гуманитарное право. Нормы. Т. I. М: МККК., 2006.
48. BrounlieJ. Principles of Publik International Law. 2003.
49. Deen-RacsmbnyZ., Blekxtoon R. The Decline of the Nationality Exception in EuropeanExtradition? // European Journal of Crime, Criminal Law and Criminal Justice.2005. Vol. 13. N 3. P. 317 — 364
50. ElZeidy M. The Ugandan Government Triggers the First Test of the ComplementarityPrinciple: An Assessment of the First State’s Party Referral to the ICC //International Criminal Law Review. 2005. Vol. 5. N 1. P. 83 — 120
51. FletcherG., Ohlin J. Reclaiming Fundamental Principles of Criminal Law in the DarfurCase // Journal of International Criminal Justice. 2005. Vol. 3. N 3. P. 539 — 561
52.http://untreaty.un.org/English/bible/EnglishInternetBible/partI/chapterXVIII/treaty10.asp
53. JessbergerF. Universality, Complementarity and the Duty to Prosecute Crimes underInternational law in Germany // International Prosecution of Human RightsCrimes. Berlin — Heidelberg — New York. 2007. P. 215 — 216
54. KamarovskiiL.A. Le tribunal international / Transl. S. de Westman. Paris, 1887
55. KasaijaA. The International Criminal Court (ICC) and the Lord’s Resistance Army (LRA)Insurgency in Northern Uganda // Criminal Law Forum. 2004. Vol. 15. N 4. P. 391- 409
56. KressC. The Darfur Report and Genocidal Intent // Journal of International CriminalJustice. 2005. Vol. 3. N 3. P. 562 — 578.
57. KressC., Prost K. Article 89 — Surrender of persons to the Court // Commentary onthe Rome Statute of the International Criminal Court: Observers’ Notes, Articleby Article / Otto Triffterer (ed.). 1 Aufl. Baden-Baden. Nomos. 1999.
58. MeissnerJ. Die Zusammenarbeit mit dem Internationalen Strafgerichtshof nach demRemischen Statut. Munich, 2003
59. Moynier.Note sur la creation d’une institution judiciaire internationale propre aprevenir et a reprimer les infractions a la convention de Geneve, lue au comiteinternational de secours aux militaires blesses dans sa seance du 3 janvier1872. Revue. 1872.
60. PlachtaM. Non-Extradition of Nationals: a Never Ending Story // Emory InternationalLaw Review. 1999. Vol. 1. N 1. P. 77 — 159
61. Prof.Dr. Htlmut Satzger: Internationales und Europaisches Strafrecht. NomosVerlagsgesellschaft, Baden-Baden 2005.
62. SluiterG. The Surrender of War Criminals to the International Criminal Court // Loyolaof Los Angeles International and Comparative Law Review. 2003. Vol. 25. N 2. P.605 — 652
63. WilkitzkiP. The German Law on Cooperation with ICC // International Criminal Law Review.2002. Vol. 2. No 2. P. 195 — 212
64. WilkitzkiP. The German law on cooperation with the ICC // International Criminal LawReview. 2002. N 2. P. 195 — 212
65. www.echo.msk.ru/guests/5114/06.05.2002
66. ZimmermannA. Die Auslieferung Deutscher an Staaten der Europiischen Union undinternationale Strafgerichtshefe // Juristenzeitung. 2001. Vol. 51. N 5. S. 233- 238
67.Zimmermann A. Implementing the Statute of the International Criminal Court: TheGerman Example // Man’s Inhumanity to Man: Essays on International Law inHonour of Antonio Cassese / Ed. by L. Vohrah, F. Pocar, Y. Featherstone, O.Fourmy, C. Graham, J. Hocking, N. Robson. Kluwer Law International: The Hague,2003. P. 977 — 994

СодержаниеВведениеГлава I.Международный уголовный суд: учреждение, структура и принципы деятельности1.1 Историясоздания Международного уголовного суда1.2Принципы Римского статута, принцип дополнительности как основа функционированияМеждународного уголовного судаГлаваII. Влияние Римского статута на уголовное законодательство государств –участников Римского статута2.1Римский Статут и уголовное законодательство Германии2.2 Римскийстатут и законодательство ШвейцарииГлаваIII. Проблема ратификации Римского Статута Российской Федерацией3.1Россия и МУС3.2Римский Статут и уголовное законодательство РоссииЗаключениеСписокиспользованных источников и литературы
Введение
В2008 г. исполнилось 10 лет учреждения Международного уголовного суда.
Становлениесистемы международной уголовной юстиции, этапным моментом которого явилосьучреждение и начало деятельности Международного уголовного суда, — яркоесвидетельство того, как долог путь от высказанной идеи до ее реализации даже втакой, в общем-то, динамично развивающейся системе, как международное право.
Международно-правовыепредпосылки его учреждения в исторической перспективе имеют важное значение дляразвития «формирующейся системы международного уголовного правосудия,которая включает национальные суды, международные суды и гибридные суды, вкоторых имеются как национальный, так и международный компоненты»[1],имплементации международных договоров, регламентирующих деятельность этойсистемы, во внутригосударственное законодательство России.
Цельюданной работы является исследование влияния Римского статута на российскоеуголовное право.
Поставленнаяцель требует для своего достижения выполнения в рамках настоящей работыследующих задач:
1)  рассмотретьисторию создания Международного уголовного суда;
2)  проанализироватьпринципы Римского статута;
3)  раскрытьзначение принципа дополнительности, как основы функционирования Международногоуголовного суда;
4)  показатьвлияние Римского статута на уголовное законодательство Швейцарии и Германии
5)  рассмтретьпроблемы ратификации Римского статута Россией;
6)  выявитьсоотношение норм Римского статута и УК РФ.
7) сделать самостоятельные выводы из проведенного в рамках настоящей работыисследования.
Поставленнаявыше цель и задачи настоящей работы оказали влияние на формирование еевнутренней структуры. Настоящая работа состоит из введения, основной части,внутренне структурированной в соответствии с поставленными вышеисследовательскими задачами, содержащего выводы работы заключения и спискаиспользованных при подготовке настоящей работы источников.
Припроведении исследования в рамках настоящей работы были использованы какобщенаучные методы: диалектический, метод логического анализа, так испециально-юридические методы: метод юридического анализа, сравнительноправовой метод и некоторые другие.
Теоретическуюи методологическую базу исследования, проводимого в рамках настоящей работысоставили научные труды и публикации в периодической печати исследователей,разрабатывавших вопросы, связанные с Римским статутом, деятельностьюМеждународного уголовного суда и смежные темы. Полный перечень работ,составивших теоретическую и методологическую базу настоящей работы содержится всписке использованной литературы.
Основнымиисточниками по данной теме являются:
1)  Римскийстатут Международного Уголовного Суда, принятый на конференции в Риме 17 июля1998 года;
2)  Международныеконвенции;
3)  КонституцииРоссийской Федерации, Швейцарии и Основной закон ФРГ 1949 года;
4)  Уголовныйкодекс Российской Федерации, Уголовный кодекс Швейцарии, Уголовный кодексГермании;
Даннаятема привлекает внимание современных исследователей.

Глава 1Международный уголовный суд: учреждение, структура и принципы деятельности 1.1 История создания Международного уголовного суда
Международныйуголовный суд (далее — МУС), создан на учредительной конференции в Риме в 1998году на основе Римского статута Международного уголовного суда, но отсчетвремени его работы ведется с момента вступления в должность Прокурора МУС 16июня 2003 г.[2]
«Подготовительнаякомиссия, учрежденная Генеральной Ассамблеей (ГА) ООН (Резолюция«F»), разработала для МУС проекты Элементов преступлений и Правилпроцедуры и доказывания. Она также разработала Соглашения о взаимоотношенияхмежду МУС и ООН, Соглашения о привилегиях и иммунитетах МУС, Соглашение оштаб-квартире между МУС и принимающей страной, Правила процедуры Ассамблеи государств-участников,финансовые положения, а также проекты резолюций об учрежденииБюджетно-финансового комитета и критериях в отношении добровольных взносов нацели деятельности МУС»[3] — пишет Е.Н. Трикоз.
Началудеятельности МУС предшествовала глобальная ратификационная кампания, которуювели более 800 неправительственных общественных организаций во всем мире,объединившихся в Коалицию по Международному уголовному суду (CICC).
Посостоянию на конец 2008 г. Римский статут 1998 г. подписали 139 государств иратифицировали 105 государств[4].
Многиестраны, включая США, Китай, Индию, Пакистан, Индонезию, Турцию и другие,усмотрев в Римском статуте угрозу национальным интересам и государственномусуверенитету, а также противоречия с международным правом и национальнымзаконодательством, отказались его подписывать. В итоге на сегодняшний день всоставе МУС нет трех из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН (США,России и Китая), а также второй по численности страны мира — Индии.
ПрезидентСША Б. Клинтон 31 декабря 2000 г., за несколько часов до истечения крайнегосрока, подписал Римский статут, но принявший у него эстафету власти ПрезидентСША Дж. Буш 6 мая 2002 г. отозвал подпись совей страны под Римским статутом.
Китайи Индия вообще не подписали Римский статут.
РоссийскаяФедерация подписала его 13 сентября 2000 г., а вопрос о ратификации, связанныйсо многими конституционными и собственно уголовно-правовыми и процедурнымивопросами, в последние несколько лет снова был поставлен в повестку дня Правительства,Аппарата Президента, МИД и других государственных структур нашей страны.
Пониманиеисторического аспекта деятельности МУС, международно-политических предпосылокего создания является очень важным для исследования влияния Римского статута нароссийское уголовное право, которому посвящена настоящая работа.
А.Г.Волеводз пишет о доктрине международного уголовного правосудия и самой идееорганизации международного уголовного суда: «Международное уголовное право — «поздний ребенок» системы международного права. До конца XIX в. егонормы были редким гостем в доктрине, а также среди объектовмеждународно-правовых договоров и международно-правовой практики.
Впервую очередь это объяснялось отсутствием возможностей для их применения: поокончании вооруженных конфликтов на основании оговорок об амнистии в мирныхдоговорах или фактической амнистии уголовное преследование не осуществлялось.Во всяком случае, на основании норм международного права или международныхдоговоров. Либо правосудие по делам о преступлениях, которые ныне признанымеждународными, осуществлялось военными судами победившего государства,оккупировавшего территорию побежденного.
Пожалуй,впервые вопрос привлечения к уголовной ответственности за деяния, причинившиеущерб интересам содружества государств, был поднят при обсуждении в 1815 г.антифранцузской коалицией намерения о предании суду Наполеона Бонапарта пообвинению в гибели сотен тысяч людей и иных преступлениях во времямногочисленных наполеоновских войн. Однако за состоявшимся обсуждением действийне последовало»[5].
Надоктринальном уровне, достаточно детально обосновав вносимое предложение обучреждении Международного уголовного суда, после окончания Франко-прусскойвойны 1870 — 1871 гг., впервые выступил в 1872 г. Президент Международногокомитета Красного Креста (МККК) Гюстав Муанье[6].
Онсчитал чисто моральные санкции недостаточными, т.к. обе стороны обвиняли другдруга в нарушениях норм военного права. Учреждение международного суда поуголовным делам, под юрисдикцию которого подпадали бы нарушения Женевскойконвенции об улучшении положения больных и раненых в воюющих армиях от 22августа 1864 г.[7],должно было обеспечить возможность объективной проверки обвинений, осуждения инаказания лиц, виновных в ее нарушениях, силами нейтральной судебной инстанции.
Муаньепредложил проект Конвенции об учреждении международного судебного органа дляпривлечения к ответственности лиц, виновных в нарушениях Женевской конвенции обулучшении положения больных и раненых в воюющих армиях, от 22 августа 1864 г.
ПроектКонвенции предусматривал в общих чертах: порядок формирования такого суда изпредставителей нейтральных государств (ст. ст. 1 — 2); возложение на судейопределения порядка его деятельности и судопроизводства (ст. 3); заявительный(по жалобам заинтересованных сторон) характер начала процесса и обязанностьгосударств по представлению доказательств (ст. 4); цели судопроизводства втаком суде — установление виновных лиц и их наказание (ст. 5); источникиприменимого материального права — «международный уголовный закон»,разрабатываемый в качестве приложения к конвенции (ст. 5); гласностьсудопроизводства и объявления решений суда (ст. ст. 6 и 8); общее правило овозмещении материального ущерба (ст. 7); порядок финансирования деятельностисуда и его финансовой отчетности (ст. 9); общие положения о хранении егоархивов (ст. 10)[8].
ПредложенияМуанье оказались явно преждевременными. В эпоху существования национальных,преимущественно монархических, государств невозможно было представить, чтобыдействия суверенной страны могли бы преследоваться в уголовно-правовом порядке.
Однако,несмотря на очевидную неудачу, предложение Муанье представляет собой не чтоиное, как первый опыт обоснования доктрины учреждения Международного уголовногосуда, и знаменуют собой начало длительной и упорной борьбы за его создание.
Изначальноэта идея встретила возражения со стороны ряда видных теоретиков международногоправа того времени (Либер, Вестлек, Гольцендорф, Морена, Ролен-Жекмен). Онисходились в том, что главнейшие международно-правовые акты нуждаются в особоммеждународном органе для его юридической защиты, а расходились в том, что дляэтого вряд ли должен создаваться международный уголовный суд.
Первыми беспрецедентным по своей основательности научным произведением, посвященнымвсестороннему обоснованию идеи международного суда, в т.ч. специальногомеждународного уголовного суда, в литературе по международному праву явиласьзащищенная в 1881 г. докторская диссертация российского правоведа Л.А.Камаровского «О международном суде», изданная в том же году в видеотдельной книги[9],а в 1877 г. увидевшая свет на французском языке в Париже[10].
Идеюмеждународного суда Л.А. Камаровский исследовал в связи с проектами всеобщего ивечного мира. По его мнению, хотя эта идея и призвана служить воплощению такихпроектов, она отделилась от них и стала самостоятельной идеей. «Не мир сампо себе или во что бы то ни стало, но мир юридически организованный иобеспеченный — ее идеал», — писал Камаровский о соотношении идеимеждународного суда с проектами вечного мира.
Завершаясвое исследование, Л.А. Камаровский пришел к выводу о том, что «вопрос омеждународной юстиции есть вопрос времени. Не теоретические только, а гораздоболее практические потребности вынудят государства вступить на путь ееосуществления».
РаботыМуанье и Камаровского явились этапными вехами в зарождении доктринымеждународного уголовного правосудия.
Кначалу XX в. общем стало понимание того, что именно деяниями людей, руководящихгосударствами, совершаются нарушения норм международного права и чтогосударство просто используется ими как орудие посягательства на ценности,охраняемые международным правом, прежде всего во время войн.
Идеясоздания постоянно действующего международного органа уголовного правосудия,обладающего достаточными полномочиями для преследования по закону международныхпреступников, возникла по окончании Второй мировой войны[11].
Послезавершения судебного процесса над военными преступниками в рамках Нюрнбергскогои Токийского трибуналов в специальной Резолюции 206 (III) от 9 декабря 1948 г.Генеральная Ассамблея ООН предложила Комиссии международного права«рассмотреть вопрос о желательности и возможности создания международногоюридического органа, на который возлагалось бы рассмотрение дел лиц, обвиняемыхв совершении преступлений геноцида и других преступлений, которые будутотноситься к компетенции этого органа на основании международныхконвенций» и указала Комиссии на необходимость при рассмотрении этоговопроса «обратить внимание на возможность создания уголовной камеры Международногосуда»[12].
Двагода спустя Генеральная Ассамблея ООН принимает по данному вопросу Резолюцию489 (V), в соответствии с которой в целях разработки конкретных предложений,касающихся создания и статуса Международного уголовного суда, учрежден Комитетв составе представителей семнадцати государств — членов ООН. На специальномзаседании в 1951 году этот Комитет завершает разработку проекта уставногодокумента — Статута будущего суда, главной особенностью которого сталоположение о постоянной структуре этого органа и осуществлении его деятельноститолько на основе представляемых ему дел.
Попричине неадекватной реакции правительств некоторых государств ГенеральнаяАссамблея в 1952 году в Резолюции 687 (VII) постановила учредить новый комитетс аналогичными функциями, который бы внес ряд изменений в проект Статута 1951г., а по ряду статей подготовил альтернативные тексты, один из которыхпредназначался на случай действия Суда независимо от ООН, а другой — на случайпринятия решения об установлении тесных связей между Судом и ООН. Докладкомитета был представлен на рассмотрение ГА ООН на сессии 1954 г., однако пополитическим мотивам, в том числе из-за начала «холодной войны»,дальнейшая работа была приостановлена[13].
Вконце 70-х гг. в США был организован Международный фонд по созданию МУС воглаве с австралийским юристом Ю. Стоуном, профессором Бостонского университетаР. Войцелем и советским юристом-международником И.П. Блищенко. Фонд провелнесколько международных встреч, в ходе которых разрабатывались и обсуждалисьпервые проекты Статута МУС и перечень подпадающих под его юрисдикциюпреступлений[14].
Послеокончания «холодной войны» получила мировой общественный резонанспреступная практика политических режимов в Югославии и Руанде. Таким образом,возникновению кодифицированных международных правил в немалой степениспособствовало также учреждение специальных уголовных трибуналов, созданныхСоветом Безопасности ООН (в соответствии с Главой VII Устава ООН) в Гааге иАруше для бывшей Югославии и Руанды и на основании других юридических положенийдля Сьерра-Леоне[15].
В1993 году Комиссия по международному праву ООН возобновила работу над проектом СтатутаМУС. Спустя еще два года был создан Специальный комитет ООН для разработкиокончательного проекта Статута МУС и созыва Дипломатической конференции для егопринятия.
Такаяконференция начала свою работу 15 июня 1998 г. в Риме в штаб-квартире ФАО ипродлилась до 17 июля 1998 г. В ее работе приняли участие представители 156 страни около 260 неправительственных организаций.
Всвоем приветственном слове к участникам конференции Президент ИтальянскойРеспублики О.Л. Скальфаро обратил внимание на то, что существовавшие до сих пормеждународные трибуналы — Нюрнбергский, Токийский, Гаагский и Арушский — былиучреждены в одностороннем порядке и после совершения тех злодеяний, в которыхобвинялись главные участники процесса в этих судах. Поэтому уголовный закон, поубеждению Скальфаро, должен быть принят до совершения преступления, за котороеон предусматривает наказание, а право вершить правосудие, даже если фактпреступления налицо, не может принадлежать одним победителям. По итогамконференции, в ее заключительный день, подавляющим большинством голосов (120против 7, при 21 воздержавшемся) был принят Римский статут Международногоуголовного суда, содержащий 128 статей[16].
1июля 2002 г. в общепризнанной столице международного права Гааге началадействовать новая межправительственная организация — МУС. В соответствии со ст.126 Римского статута этот Суд начинает свою работу «в первый день месяца,следующего после 60-го дня после сдачи на хранение Генеральному секретарюОрганизации Объединенных Наций 60-й ратификационной грамоты или документа опринятии, утверждении или присоединении»[17].
Точкойотсчета послужило 11 апреля 2002 г., когда число государств, ратифицировавшихРимский статут, достигло 66. В тот день во время торжественной церемонии вштаб-квартире ООН в Нью-Йорке представители Боснии и Герцеговины, Болгарии,Камбоджи, Республики Конго, Ирландии, Монголии, Нигера, Румынии и Словакииофициально вручили заместителю Генерального секретаря ООН по правовым вопросамХ. Кореллу, который представлял на церемонии Кофи Аннана, свои ратификационныеграмоты. «Человечество перевернуло новую страницу своей истории, — заявилг. Корелл в конце церемонии. — Я уверен, что этот шаг послужит на благообщества в будущем»[18].
Вечеромтого же дня, обращаясь к журналистам на пресс-конференции, Филипп Кирш(Kirsch), в то время посол Канады и председатель Подготовительной комиссии посозданию МУС, а впоследствии Президент МУС, отметил, что Римский статут вступилв силу значительно раньше, чем предполагалось по окончании Дипломатическойконференции. Создание постоянно действующего уголовного суда стало логическимшагом к приоритету наднационального гуманитарного законодательства и общей идеиутверждения прав человека. 1.2 Принципы Римского статута, принцип дополнительности как основафункционирования Международного уголовного суда
Вотличие от Международного суда справедливости в Гааге, чья юрисдикцияраспространяется только на государства, МУС может судить отдельных индивидов.
Еголегитимность — это бесспорное преимущество перед действующим ныне Трибуналом повоенным преступлениям, совершенным на территории бывшей Югославии. Так, И.И.Лукашук отмечает, что Гаагский трибунал нелегитимен хотя бы потому, чтообразован решением Совета Безопасности, хотя это прерогатива ГенеральнойАссамблеи ООН. Следовательно, «какое бы решение ни принял этот Трибунал поделу того же Милошевича, у последнего будут основания добиваться пересмотрасвоего дела, несмотря на то, что в его действиях есть состав преступления противчеловечности, геноцид…»[19].
МУСучрежден не по политическим соображениям и не под конкретную задачу, а какинстанция высокого значения, востребованная всем мировым сообществом, ссоблюдением необходимых международных норм.
Международныйуголовный суд нельзя сравнивать и с Нюрнбергским трибуналом, который был созванпо беспрецедентному поводу. МУС выделяется на фоне всех созданных на протяженииXX века международных трибуналов по следующим позициям: все ранее созданныетрибуналы являлись временными, охватывали лишь некоторые уголовно-правовыеситуации, имели, по существу, обратную силу и, следовательно, ограниченныйсдерживающий эффект, наконец, сталкивались с проблемами серьезных временных ифинансовых затрат в процессе своей деятельности.
ЮрисдикцияМУС является лишь дополнением к национальной юрисдикции и выступает каксамостоятельная только в том случае, когда национальные системы правосудия неработают. В соответствии с принципом «дополнительности» МУС будетдействовать лишь в тех случаях, когда национальные правоохранительные структурыне могут или не хотят бороться с подсудными им преступлениями против мира ибезопасности человечества. Например, государство может быть не заинтересовано впреследовании своих собственных граждан, особенно если они занимают высокоеположение; или правовая система государства разрушена в результате внутреннегоконфликта так, что в нем нет подходящего суда, а суды иностранных государствпри этом не вправе распространять свою юрисдикцию.
Крометого, полномочия МУС ограничены во времени и пространстве. Во-первых, МУСуполномочен рассматривать только те преступления, которые совершены после 1июля 2002 г. Все преступления, совершенные до момента вступления в силуРимского статута, выпадают из сферы юрисдикции этого Суда (ст. 11, 12 Римского статута).В то же время в отношении преступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС, неустанавливается никакого срока давности (ст. 29 Римского статута). Этосоответствует духу Конвенции о неприменимости срока давности к военнымпреступлениям и преступлениям против человечества, которая была принятаГенеральной Ассамблеей ООН в 1968 году. Во-вторых, к суду будут привлекатьсятолько те преступники, которые являются гражданами государств, ратифицировавшихРимский статут, или же те, кто совершил преступление на территории этихгосударств. В-третьих, МУС имеет юрисдикцию в отношении преступлений,«вызывающих озабоченность всего международного сообщества», которыеуказаны в ст. 5 Римского статута, а именно: преступление геноцида, преступленияпротив человечности, военные преступления и преступления агрессии.
Статья6 Римского статута включает геноцид в юрисдикцию МУС в соответствии сположением ст. II Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказанияза него 1948 г. Геноцид — это преступление преступлений. Это те или иныедействия, направленные на уничтожение части или целой группы людей. Наличиеосознанного плана достижения этой цели отличает геноцид от других преступленийпротив человечества.
Следующиепять действий, если они совершены с намерением уничтожить полностью иличастично группу людей определенной национальной, этнической, расовой илирелигиозной принадлежности, могут быть отнесены к геноциду: 1) убийство членовгруппы; 2) причинение серьезного физического или душевного вреда членам группы;3) намеренное физическое уничтожение группы через воздействие на ее жизненныеусловия; 4) создание условий, имеющих целью предотвращение рождаемости внутригруппы; 5) насильственное переселение детей из одной группы в другую.
Приэтом культурный геноцид, то есть намеренные действия, препятствующие членамгруппы говорить на своем языке, исповедовать свою религию или следовать своимкультурным традициям, не попадает под определение Статута, за исключениемслучаев, когда это сопровождается одним из пяти вышеперечисленных действий. Тоже самое относится и к экоциду как намеренным действиям, направленным на подрывили уничтожение экосистемы определенной территории.
Всоответствии с п. 3 ст. 25 Римского статута тот, кто приказывает, призывает илипринуждает кого-либо к совершению геноцида, либо тот, кто помогает, поощряетили другим образом содействует совершению или попытке совершения геноцида, виновенв геноциде. Хотя, в отличие от ст. III Конвенции о геноциде 1948 г., заговор сцелью его совершения отдельно в Римском статуте не упоминается, тем не менее посмыслу п. 3 (d) ст. 25 имеются в виду практически те же действия. Для отнесенияпреступления к геноциду совсем не обязательно, чтобы была сделана попытка илидействительно уничтожена целая группа людей или хотя бы значительная ее часть.Достаточно обвинения в намерении и преступной цели уничтожить большоеколичество членов группы определенного сообщества. В геноциде может бытьобвинен не только глава государства или правительственный министр, ктопланирует и отдает приказ совершить такое действие, но и тот, ктонепосредственно это действие совершает, будь то простой пехотинец или ближайшийсосед (п. 2 ст. 33).
Переченьпреступлений против человечности закреплен в п. 1 ст. 7 Статута (всего 11 типовдействий), а в п. 2 даются определения этих преступлений и составляющих ихтерминов (например, «истребление», «пытки»,«преследование»). При этом Римский статут отличает преступленияпротив человечества, которые входят в его юрисдикцию, от обычных преступленийпо трем признакам: 1) действие должно быть «совершено как составная частьшироко применяемых и методичных атак», как поясняется в Элементахпреступлений. Термин «атака» означает не только военные действия, номожет включать и такие меры, как депортация или насильственное переселение; 2)действие должно быть направлено против гражданского населения. Наличие средигруппы гражданского населения небольшого количества солдат не лишает ее статусагражданской; 3) действие должно быть совершено в соответствии с политикойгосударства или организации. Несистематические и случайные действия, которые недостигают уровня преступлений против человечности, как таковые Судом непреследуются.
Всевоенные преступления делятся на две группы. Первую составляют преступления,перечисленные в Женевских конвенциях 1949 года. При условии, что они совершеныв отношении тех, кто находится под защитой этих Конвенций, включая раненыхсолдат, раненых или лиц, потерпевших кораблекрушение, моряков, военнопленных,гражданского населения на оккупированных территориях. Вторая группа содержитширокий спектр нарушений международно-правовых норм, включая признанныетаковыми «Гаагским правом», I Протоколом к Женевским конвенциям иобычным международным правом.
Отдельноследует сказать о преступлении агрессии, потому что до сих пор так и невыработано приемлемое для всех государств определение этого преступления. Былопринято решение рассмотреть этот вопрос на специальной сессии Ассамблеигосударств — участников Статута через семь лет после вступления его в силу, тоесть в 2009 году. В Заключительном акте Римской конференции рекомендовалосьтакже рассмотреть включение международного терроризма и международной торговлинаркотиками в перечень преступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС.
Помимоэтих четырех «основных категорий преступлений» МУС вправе приниматьсанкции относительно ряда «дополнительных» преступлений и нарушений,совершаемых во время расследования или судебного процесса. МУС обладаетюрисдикцией в отношении следующих преднамеренно совершенных преступлений противотправления им правосудия: 1) дача ложных показаний после принятияобязательства давать правдивые показания; 2) представление заведомо ложных илисфальсифицированных доказательств; 3) противоправное оказание воздействия насвидетеля, создание помех или препятствий присутствию свидетеля или даче импоказаний, воздействие на свидетеля в качестве возмездия за дачу им показаний илиуничтожение доказательств, их фальсификация или препятствие их сбору; 4)создание препятствий, запугивание или противоправное воздействие на должностноелицо МУС с целью принудить или убедить должностное лицо не выполнять иливыполнять ненадлежащим образом его обязанности; 5) оказание воздействия надолжностное лицо МУС в качестве возмездия за то, что это или иное должностноелицо выполняло свои обязанности; 6) вымогательство или получение взятки вкачестве должностного лица МУС в связи со своими официальными обязанностями(ст. 70). Меры наказания за такие преступления в Статуте не указаны, но онивключены в проект Правил процедуры и доказывания. В основном это штраф и лишь вслучае отказа выплаты штрафа как крайняя мера может применяться лишениесвободы.
Всоответствии со ст. 77 Римского статута МУС может назначить одну из следующихмер наказания лицу, признанному виновным в совершении преступления,предусмотренного в ст. 5 Римского статута: а) лишение свободы на определенныйсрок, исчисляемый в количестве лет, которое не превышает максимальногоколичества в 30 лет, или б) пожизненное лишение свободы в тех случаях, когдаэто оправдано исключительно тяжким характером преступления и индивидуальнымиобстоятельствами лица, признанного виновным в его совершении. Помимо лишениясвободы МУС может назначить штраф и конфискацию доходов, имущества и активов,полученных прямо или косвенно в результате преступления, без ущерба для правbona fide третьих сторон. Институционально-организационные аспекты деятельностиМУС. Здесь имеются в виду рабочие органы МУС (Президиум, Три палаты, Офис(Канцелярия) Прокурора, Секретариат), их персональный состав, порядок работы ииные оперативные вопросы деятельности[20].Большая часть соответствующих положений изложена в части 4 Римского статута«Состав и управление делами Суда».
Римскийстатут предусматривает создание трех палат в рамках МУС, которые соответствуютпорядку «продвижения дела в Суде»:
1.Палата предварительного производства (Pre-Trial Chamber) занимаетсяобеспечением расследования дела, дает Прокурору МУС санкцию на расследование пособственной инициативе, выдает ордер на арест и приказ о явке в Суд, принимаетрешение об утверждении обвинений и пр.
2.Судебная палата (Trial Chamber) рассматривает дело по существу и принимаетитоговое решение, которое само по себе не должно выходить за рамки фактов иобстоятельств, изложенных в обвинении. Также установлена обязанностьобосновывать это решение со ссылкой исключительно на доказательства, представленныев МУС и рассмотренные им в ходе судебного разбирательства. В случаеустановления вины лица, обвиняемого в совершении преступления, МУС принимаетрешение о назначении наказания. При этом Судебная палата может провестидополнительное судебное слушание для определения конкретной меры наказания.
3.Апелляционная палата (Appeals Chamber) является органом, нетипичным длямеждународных судебных учреждений. Стороны процесса могут обращаться к ней вслучае обжалования решений двух других палат МУС. При рассмотрении дела онаобладает теми же полномочиями, что и Судебная палата, однако ее решенияявляются окончательными и обжалованию не подлежат.
3- 10 сентября 2002 г. в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке прошла первая сессияАссамблеи государств — участников МУС, начавшая процедуру формирования егорабочих органов. Каждое государство имеет в Ассамблее одного представителя иодин голос, чем подчеркивается суверенное равенство всех стран. Единственнойпричиной, по которой представителя государства могут лишить голоса в Ассамблее,является финансовая задолженность перед МУС.
Входе этой первой сессии решались в основном процедурные вопросы. ПредставительИордании в ООН принц Зейд Раад Зейд аль-Хусейн был назначен председателемАссамблеи. Также было объявлено о начале процедуры выдвижения кандидатур назамещение должностей судей, Прокурора МУС и его заместителей. На сессиирассматривались такие важные документы, как проект Правил процедуры идоказывания, проект Элементов преступлений, а также было согласовано время иместо проведения следующей сессии Ассамблеи.
Вперсональный состав МУС вошли судьи, Прокурор, заместители Прокурора исекретарь. Они пользуются теми же привилегиями и иммунитетами, которыепредоставляются главам дипломатических представительств. Судебно-процессуальныйиммунитет любого рода в отношении всего ими сказанного либо написанного, атакже действий, совершенных ими в официальном качестве, продолжаетпредоставляться им и после истечения срока их полномочий (ст. 48 Римского статута).
Вфеврале 2003 г. были избраны формально на девятилетний срок первые 18 судей МУС(11 мужчин и семь женщин). В начале марта в соответствии со ст. 38 Римского статута18 судей выбрали из своего состава на шестилетний срок Председателя МУС, которымстал канадец Ф. Кирш[21],вошедший в качестве судьи в Апелляционную палату МУС, а также двух женщин вкачестве первого и второго вице-председателя МУС — судью Палатыпредварительного производства А. Куньехиа (Гана) и судью Судебной палаты Е.Одио (Коста-Рика).
Навыборах судей в ходе заседания второй сессии Ассамблеи государств — участниковРимского статута, которое состоялось 8 — 12 сентября 2003 г. в Нью-Йорке, своикандидатуры выдвигали лишь те страны, которые успели ратифицировать Римскийстатут до 30 ноября 2002 г. Отказавшись от ратификации в указанный срок,Россия, как, кстати, и США, не вошла в число стран — учредителей МУС, неполучила права голоса в Ассамблее государств-участников и перешла в разряднаблюдателей. Российские представители не смогли принять участия в формированиипервого состава МУС, его органов и в принятии важнейших документов.
С6 по 10 сентября 2004 г. в Гааге состоялась третья сессия Ассамблеи государств- участников Римского статута. Обсуждалась деятельность МУС, был утвержден егобюджет на третий финансовый год, выбраны заместитель Прокурора МУС и членыБюджетно-финансового комитета. В ходе сессии были также представлены ряддокладов, касающихся возмещения ущерба потерпевшим от нарушений международногогуманитарного права, и доклад Рабочей группы по преступлению агрессии.
Избранныесудьи являются несменяемыми в течение ближайших девяти лет, кроме как пособственному желанию или по состоянию здоровья. Однако, согласно ст. 36 Римскогостатута, спустя три года после начала деятельности МУС треть судей первогосостава остается в должности еще на три года, другая треть — на оставшиесяшесть лет. Но Римский статут дает также возможность переизбрать судей на полныйсрок в целях сохранения преемственности в работе Суда.
Впроцессе избрания первых 18 судей, в числе которых — бывшие судьи международныхуголовных трибуналов ad hoc, бывшие председатели верховных национальных судов,генеральные прокуроры и министры юстиции, было сформировано два спискакандидатов. В первый список вошли кандидаты, обладающие признаннойкомпетентностью в сфере уголовного и процессуального права, а также имеющиеопыт работы в должности судьи, прокурора, адвоката или в ином аналогичномкачестве. Во второй список были записаны кандидаты, являющиеся признаннымиавторитетами в области международного права, а также обладающие опытом работы,«имеющей отношение к предмету судебной деятельности Суда»[22]. Судьисобираются на пленарные заседания по меньшей мере один раз в год для выполнениясвоих функций в соответствии со Статутом, Правилами процедуры и доказывания иРегламентом МУС.
ПрокуроромМУС может стать, как сказано в Римском статуте, высококвалифицированное лицо,обладающее большим опытом в сфере уголовного преследования. Кандидатуры надолжность заместителей Прокурора МУС назначаются Ассамблеей из спискакандидатур, предложенных самим Прокурором. В апреле 2003 г. аргентинец ЛуисМорено Окампо был избран первым Прокурором МУС. Он вступил в свою должность 16июня 2003 г., и именно с этого момента началась деятельность МУС. 8 сентября2004 г. Ассамблея провела выборы заместителя Прокурора МУС (по уголовномупреследованию), на которых абсолютное большинство голосов получила г-жа ФатуБенсуда (Гамбия). В Группу следователей, возглавляемую заместителем ПрокурораМУС С. Браммерцом, вошли профессиональные следователи из различных стран мира.
Вфункции секретаря МУС, без ущерба для полномочий Канцелярии Прокурора, входятполномочия получать, добывать и предоставлять информацию, устанавливать каналысвязи с этой целью, регулярно вести архивы МУС и базы данных, в которыхсодержатся все подробные сведения по каждому делу, находившемуся нарассмотрении МУС. Секретарь также отвечает за обеспечение внутреннейбезопасности МУС в консультации с Президиумом и с Прокурором, а также спринимающим государством. Адвокаты имеют право получать соответствующую иразумную административную помощь со стороны Секретариата МУС.
Крометого, организована Группа по оказанию помощи потерпевшим и свидетелям, котораявыполняет свои функции в соответствии с п. 6 ст. 43 Римского статута. В целомза первые 12 месяцев с начала работы МУС численность его персонала возросла ссеми до 55 человек.
СотрудникиСуда являются международными гражданскими служащими. Они имеют не национальные,а исключительно международные обязанности и должны соблюдать основные ценностидеятельности МУС, как то: независимость от национальной принадлежности,преданность Суду и высокий уровень добросовестности. Сотрудники Суда должныразделять и руководствоваться принципами, изложенными в Римском статуте,включая веру в основные права человека, достоинство и ценность человеческойличности и равноправие мужчин и женщин. Следовательно, сотрудники должныпроявлять уважение ко всем культурам; они не должны допускать дискриминации поотношению к какому бы то ни было лицу или группе лиц или каким бы то ни былообразом злоупотреблять властью и полномочиями, которыми они наделены.Сотрудники Суда не должны использовать свое служебное положение или сведения,ставшие известными им при исполнении служебных функций, для финансовой или инойличной выгоды или для личной выгоды любой третьей стороны, включая семью,друзей и тех, к кому они благорасположены. Сотрудники не должны использоватьсвое служебное положение в личных целях в ущерб положению тех, к кому они неблагорасположены. Никто из сотрудников Суда не должен принимать от какого бы тони было правительства или от какого бы то ни было неправительственногоисточника никаких почетных званий, наград, услуг, подарков или вознагражденийбез предварительного согласия секретаря или Прокурора, в зависимости отобстоятельств. Сотрудники не должны активно участвовать в управлении или иметьфинансовую заинтересованность в деятельности каких-либо прибыльных,коммерческих или иных предприятий, если такое участие или финансоваязаинтересованность позволяет сотруднику или прибыльному, коммерческому илииному предприятию извлекать выгоду благодаря служебному положению сотрудника вСуде. Что касается обжалований в отношении окончательных решений подисциплинарным вопросам в целом, а также обжалований в отношенииадминистративных решений относительно предположительного нарушения условийназначения, МУС согласился с юрисдикцией Административного трибуналаМеждународной организации труда. Отметим также, что МУС обязан лишитьиммунитета любое из своих должностных лиц, в отношении которого каким-либонациональным судом возбуждено уголовное дело (в частности, по преступлениямпротив отправления правосудия, описанным в ст. 70 Римского статута).
Процедурныеаспекты деятельности МУС. В Римском статуте говорится о том, что дела могутпоступать в МУС тремя различными способами:
1)Прокурор МУС может инициировать расследование в случае, если совершено одно илиболее преступлений, основываясь на информации из любого источника, включаяпоказания потерпевшего или его семьи, но только если это преступление и лицо,его совершившее, относятся к юрисдикции МУС;
2)государства, ратифицировавшие Римский статут, могут обратиться к Прокурору МУСс просьбой расследовать одно или более преступлений, если они относятся кюрисдикции МУС;
3)Совет Безопасности ООН может просить Прокурора МУС о расследовании одного илиболее преступлений, но в отличие от первых двух случаев преступление безусловнодолжно относиться к юрисдикции МУС, даже если оно было совершено на территориигосударства, которое не подписывало Римский статут, или тем лицом, которое являетсягражданином такого государства.
Крометого, государства, не являющиеся участниками Римского статута, могут обратитьсяк Суду, если они готовы признать юрисдикцию МУС на разовой основе.
Однаков каждом из этих случаев именно Прокурор МУС, а не государства или СоветБезопасности ООН, решает вопрос о том, начинать или нет расследование дела, ивыносит соответствующее определение, основываясь на результатахпредварительного исследования вопроса. Прокурор отвечает за сохранность,хранение и обеспечение неприкосновенности информации и вещественныхдоказательств, полученных в ходе расследований, проводимых не только им лично,но и его Канцелярией. Когда Прокурор полагает, что существует серьезнаяопасность того, что впоследствии получить свидетельское показание не удастся,он может просить Палату предварительного производства принять такие меры,которые могут быть необходимы для обеспечения эффективности и объективностисудебных разбирательств, и, в частности, назначить адвоката или судью Палатыпредварительного производства для присутствия при получении свидетельскихпоказаний в целях соблюдения прав защиты (Правило 47 Правил процедуры идоказывания МУС).
Расследованиепо факту совершения преступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС, проводитПрокурор этого Суда. При этом для возбуждения уголовного расследования пособственной инициативе Прокурору необходимо получить разрешение Палатыпредварительного производства. Кстати, такие «широкие» полномочияПрокурора МУС вызывают большую озабоченность у США, усматривающих в этомвозможность для спекуляций и злоупотреблений.
Встатье 58 Римского статута непосредственно регулируются вопросы выдачи Палатойпредварительного производства ордера на арест или приказа о явке в МУС. Так, влюбое время после начала расследования Палата выдает, по заявлению ПрокурораМУС, ордер на арест того или иного лица при условии, что после рассмотренияэтого заявления, доказательств или другой информации, представленныхПрокурором, она удостоверилась в том, что имеются разумные основания полагать,что это лицо совершило преступление, подпадающее под юрисдикцию МУС, и арестданного лица представляется необходимым. Лицо, подвергнутое аресту,незамедлительно доставляется в компетентный судебный орган государства, вкотором оно содержится под стражей и который в соответствии с национальнымзаконодательством должен проверить следующие обстоятельства: 1) выдан ли ордерна арест в отношении данного лица; 2) арестовано ли оно с соблюдениемнадлежащей процедуры; 3) соблюдены ли при этом все его права (ст. 59).
ВРимском статуте также определено, что судебное разбирательство может проходитьв любом государстве, определяемом соответствующим решением МУС, либо по местунахождения МУС и при обязательном присутствии самого обвиняемого (обвиняемых).Судебная палата МУС должна неукоснительно обеспечить справедливое и быстроеразбирательство дела:
1)при полном соблюдении прав обвиняемого, а именно: права на справедливое ипубличное слушание своего дела, проводимое беспристрастным образом, права бытьв срочном порядке и подробно уведомленным на языке, который он понимает вполной мере и на котором говорит, о характере, основании и содержаниипредъявленного ему обвинения, права иметь достаточное время и возможность дляподготовки своей защиты с помощью назначенного адвоката либо защищать себялично, права быть судимым без неоправданной задержки, права допрашиватьпоказывающих против него участников процесса, права бесплатно пользоватьсяпомощью квалифицированного переводчика, права не быть принуждаемым к даче показаний,права быть свободным от бремени доказывания (ст. 67);
2)с учетом необходимости защиты потерпевших и свидетелей. Так, в соответствии сост. 68 Статута МУС принимает надлежащие меры для защиты безопасности,физического и психического благополучия, достоинства и неприкосновенностиличной жизни потерпевших и свидетелей. Государство имеет право обратиться спросьбой в МУС о принятии необходимых мер, обеспечивающих защиту его служащихили представителей, а также мер по защите конфиденциальной и чувствительнойинформации.
Часть7 Римского статута содержит положения о применимых МУС мерах наказания, обопределении меры наказания и предусматривает учреждение так называемогоЦелевого фонда в интересах потерпевших от преступлений, подпадающих подюрисдикцию МУС, и семей таких потерпевших (ст. 79).
Приопределении той или иной меры наказания МУС принимает во внимание прежде всеготакие факторы, как тяжесть преступления и личность осужденного. При назначениинаказания в виде лишения свободы МУС засчитывает срок предварительногосодержания под стражей по постановлению МУС при наличии такого срока. Суд такжеможет засчитать любой срок, иным образом отбытый под стражей в связи с деянием,лежащим в основе преступления (ст. 78).
Вмеждународном уголовном процессе предусматривается в качестве обязательнойпроцедура обжалования решения об оправдании, решения о признании виновным иприговора МУС. Для этих целей Апелляционная палата МУС обладает всемиполномочиями Судебной палаты. Если Апелляционная палата приходит к заключению,что обжалуемое судебное разбирательство было несправедливым и это ставит подсомнение доверие к решению или приговору МУС, или что при вынесении обжалуемогорешения или приговора были допущены существенные ошибки в факте или праве, илиимело место процессуальное нарушение, она вправе: а) отменить или изменитьтакое решение или приговор; или б) распорядиться о проведении нового судебногоразбирательства другой судебной палатой (ст. 83).
Главнаяроль в исполнении наказания в виде лишения свободы отводится национальнымгосударствам. В частности, наказание в виде лишения свободы отбывается вгосударстве, определяемом МУС из перечня государств, уведомивших его о своейготовности принять лиц, которым вынесен приговор (ст. 103 Римского статута).МУС может в любое время принять решение о переводе осужденного в тюрьмукакого-либо другого государства. Исполнение наказания в виде лишения свободыосуществляется под надзором МУС и должно соответствовать широко признанныммеждународным договорным стандартам обращения с заключенными (ст. 104, 106).Государство исполнения приговора не вправе освобождать лицо до истечения сроканаказания по приговору, вынесенному МУС. Только Суд имеет право приниматьрешение о каком-либо уменьшении срока наказания и выносит постановление поэтому вопросу, заслушав лицо (ст. 110).
Практическаядеятельность МУС. Начало практической деятельности МУС связано с первымирасследованиями, проведенными по его инициативе. С момента начала своейдеятельности Прокурор МУС получил уже более 700 обращений[23]. Но до сихпор МУС занимался расследованием преступлений лишь в двух африканских странах — в Уганде и Конго.
Вконце июня 2004 г. Прокурор МУС Л. Морено Окампо объявил в Гааге о началепервого в истории этого судебного органа расследования, которое касаетсяпреступлений, совершенных на территории Демократической Республики Конго (ДРК)с 1 июля 2002 г., когда вступил в силу Римский статут. С тех пор в МУС поступалаинформация о тысячах людей, погибших в Конго в результате массовых убийств.«Начало первого расследования МУС является важным шагом вперед длямеждународного правосудия, шагом вперед в деле недопущения безнаказанностипреступников и в деле защиты жертв преступлений. Решение начать расследованиебыло принято в сотрудничестве с ДРК, правительствами других стран имеждународными организациями», — заявил Л. Морено Окампо[24].
Главныйпрокурор МУС также отметил, что решение о начале расследования событий в Конгобыло принято после всестороннего рассмотрения требований Римского статутаотносительно юрисдикции МУС. Римский статут делает различие междупредварительным анализом ситуации и расследованием преступлений. Перед тем какначать расследование, Прокурор МУС должен проанализировать имеющуюся информациюи удостовериться в том, что начало расследования будет отвечать положениям Статута.Офис Прокурора МУС с июля 2003 г. проводил тщательный анализ ситуации в ДРК,первоначально сосредоточив внимание на преступлениях, совершенных в областиИтури. В сентябре того же года Прокурор проинформировал государства,ратифицировавшие Римский статут, о своей готовности просить разрешения Палаты предварительногопроизводства МУС начать расследование. В направленном в МУС в ноябре 2003 г.письме конголезское правительство приветствовало намерение МУС начатьрасследование, а в марте 2004 г. ДРК официально заявила о передаче дела подюрисдикцию этого Суда.
Политическийаспект и проблема авторитетности МУС. Уже сегодня можно выделить основныеизъяны созданного в Гааге органа международного правосудия, своевременноепреодоление которых во многом будет определять престиж и эффективность этойструктуры. Поскольку не предусматривается создания собственной инфраструктурыМУС по задержанию преступников и их наказанию, готовность стран сотрудничать сэтим Судом будет зависеть от его морального веса и авторитетности.
СозданиеМУС вызвало неизбежно больше вопросов, чем ответов. Это связано с тем, чточеловечеством еще не выработаны универсальные критерии таких базовых понятий,как «добро», «зло», «справедливость»,«истина» и пр. Юридические определения преступлений против мира ибезопасности человечества, как бы подробно и детально они ни описывались вРимском статуте, все же недостаточно точны. Вне границ компетенции МУСпо-прежнему остаются такие наиболее резонансные преступления, как международныйтерроризм, военная агрессия и некоторые другие. Еще один важный аспект — географическое представительство государств — участников МУС, которыми сегодняв основном являются отдельные западные страны и государства «третьегомира». Римский статут ратифицирован весьма незначительным количествомазиатских стран и до сих пор не подписан ни одной арабской страной. Кроме того,неустойчивость позиций МУС объясняется отсутствием реальной судебной практики.Сохраняется также опасность давления на МУС со стороны более развитых имогущественных держав, способных использовать его в политических целях. Каксправедливо заметил заместитель председателя Комитета Государственной Думы побезопасности М.И. Гришанков, «будущее Суда во многом зависит от того,насколько в своей практической деятельности он будет действовать объективно, политическинеангажированно, в соответствии со своим Статутом и нормами международногоправа»[25].
Сучетом внутренних проблем МУС и нежелания таких влиятельных стран, как США,Россия и Китай, ратифицировать Римский статут, единственной реальноосуществляемой им функцией остается профилактическая. Но противники МУСутверждают, что даже его профилактическое значение может оказаться весьманезначительным. Так, создание Международного трибунала по бывшей Югославии в1993 году не воспрепятствовало массовым убийствам в Сребренице в 1995 году, неговоря уже о Нюрнбергском и Токийском трибуналах[26].
МУСи иные структуры, поддерживающие идею международного уголовного правосудия,уделяют большое внимание популяризации самой этой идеи, преодолению негативногоили агрессивно-отрицательного отношения к этому во многом позитивномуначинанию. МУС и его Президиум стремятся к тому, чтобы при опубликовании всехдокументов в соответствии с Римским статутом и Правилами процедуры идоказывания соблюдались требования об обеспечении безопасности потерпевших исвидетелей и сохранении тайны судопроизводства. Секретарю МУС вменяется вобязанность передача адвокатам информации и других данных о прецедентном правеМУС, а также сотрудничество с национальными ассоциациями юристов и адвокатовдля содействия специализации и обучению их по правовым нормам, устанавливаемымРимским статутом и Правилами процедуры и доказывания МУС. Секретарь МУС иГруппа по оказанию помощи потерпевшим и свидетелям информируют осоответствующих правах и возможностях по Статуту и Правилам; обеспечивают своевременноеознакомление с соответствующими решениями МУС с соблюдением положений,касающихся конфиденциальности; могут обсуждать с государствами соглашения опереселении или оказании вспомогательных услуг в отношении травмированных илиподвергшихся угрозам потерпевших, свидетелей и других лиц, которым грозитопасность из-за показаний таких свидетелей; предоставляют административную итехническую помощь свидетелям, потерпевшим, которые предстают перед МУС, идругим лицам, которым грозит опасность из-за показаний таких свидетелей, навсех этапах разбирательства и после него в разумных пределах; проводятинструктаж своего персонала в отношении безопасности, физическойнеприкосновенности и защиты достоинства потерпевших и свидетелей, в том числепо вопросам, касающимся гендерной и культурной специфики.
Наконец,в целях поддержания престижа МУС и его аполитичной и беспристрастной сущности вПравилах процедуры и доказывания предусматриваются ситуации совершения«серьезного проступка» или «серьезного нарушения обязанностей»,в которых судьи, Прокурор, его заместитель, секретарь и его заместитель могутбыть отрешены от занимаемой должности или подвергнуться дисциплинарнымвзысканиям (выговору или штрафу в размере, не превышающем суммы выплачиваемогоМУС оклада за шесть месяцев).
ВМеждународный уголовный суд по состоянию на 20 мая 2006 г. переданы несколькоситуаций о преступлениях, подпадающих под его юрисдикцию. При этом однаситуация (Дарфур, Судан) передана Советом Безопасности ООН, три другие — государствами — участниками МУС: Демократической Республикой Конго, РеспубликойУганда, Центральноафриканской Республикой.
Никтоне спорит с тем, что преступность, в особенности международную, полностьюискоренить невозможно. Но международное сообщество должно иметь в своемраспоряжении механизм осуществления правосудия в случае совершения наиболеесерьезных нарушений, затрагивающих коренные интересы всего человечества. Самоправо на суд за преступления против международного права должно реализовыватьсявсем международным сообществом, а не каким-либо одним государством или группойстран, и посредством созданного на постоянной основе специально для этихслучаев Международного уголовного суда.
влияние римский статут уголовное право
Глава 2 Влияние Римского статута на уголовноезаконодательство государств – участников Римского статута2.1 Римский Статут и уголовное законодательствоГермании
ПринятиеСтатута Международного уголовного суда (далее — МУС либо Суд) на Римскойдипломатической конференции в июне 1998 г. и его достаточно быстрое (1 июля2002 г.) вступление в силу подвело черту под многолетними усилиямимеждународного сообщества, направленными на учреждение постоянно действующегомеждународного судебного органа, наделенного уголовной юрисдикцией в отношениифизических лиц, обвиняемых в совершении геноцида, преступлений противчеловечности и военных преступлений. Однако для эффективного функционированияМУС и всестороннего сотрудничества государств-участников с Судом существенноважной проблемой является имплементация Статута, предполагающая принятиесоответствующего национального законодательства. В этой связи опыт Германииявляется весьма интересным как с доктринальной точки зрения, так и впрактическом плане в качестве имплементационной модели[27].
Какизвестно, Федеративная Республика Германия была активно вовлечена в процессучреждения Международного уголовного суда и стала 25-м государством, котороератифицировало его Статут (11 декабря 2000 г.)[28].В целом стратегия федерального правительства Германии по имплементации СтатутаМУС основывалась на трехэтапной процедуре внесения изменений во внутреннеезаконодательство.
Первымважнейшим шагом явилась имплементация stricto sensu, предполагающая обеспечениесогласованности между Основным законом Германии и Статутом. Еще до ратификации Статута,которая состоялась 11 декабря 2000 г., был принят законопроект о внесенииизменений в Конституцию страны, в результате, которого был урегулирован один изнаиболее сложных вопросов обеспечения согласованности Статута МУС с нормаминационального законодательства в связи с возможной передачей собственныхграждан под юрисдикцию международных уголовных трибуналов.
Сдругой стороны, еще во время подписания Римского статута 9 декабря 1998 г.правительство Германии заявило о намерении адаптировать немецкое уголовноезаконодательство к его нормам и положениям международного гуманитарного права.В этих целях в октябре 1999 г. была создана рабочая группа, в которую вошлипредставители министерств юстиции, иностранных дел, обороны и 6 экспертов,обладающих признанным авторитетом в области международного уголовного права. Вмае 2000 г. указанная группа завершила свою работу и передала подготовленныйпроект Кодекса преступлений против международного права Министерству юстицииФРГ. Именно данный проект составил основу нового Кодекса и был впоследствиипринят лишь с незначительными изменениями[29].
ПетерВилкицки, бывший руководитель Департамента уголовного права Министерства юстицииФРГ (г. Бонн, Германия), и Штефан Месеке, референт проекта по Программе ЕС (г.Берлин, Германия), в докладе на тему «Имплементация Римского статутаМеждународного уголовного суда в Германии как возможная модель для другихстран»[30],описали процесс имплементации Римского статута в Германии, когда в течение 2000- 2002 гг. было принято шесть федеральных законов, в частности Закон обизменении Основного Закона ФРГ (о возможности передачи немецких граждан МУСи/или их выдачи государствам — членам ЕС при условии соблюдения принципаверховенства права), Закон об имплементации Римского статута и Закон осотрудничестве с МУС[31].Далее докладчики охарактеризовали уголовно-правовые и процедурные аспектыимплементации. Был внесен ряд поправок в УК ФРГ с целью привлечения кответственности за преступления против отправления правосудия МУС и принятКодекс преступлений против международного права (нем. Volkerstrafgesetzbuch) от26 июня 2002 г. Этот своеобразный международный Уголовный кодекс состоит издвух частей: «Общие положения» и «Уголовно-наказуемые нарушениямеждународного права». Его Особенная часть включает три раздела,посвященные преступлению геноцида и преступлениям против человечности, военнымпреступлениям, иным уголовно наказуемым деяниям. Этот Кодекс — уникальныйпример комплексного межотраслевого консолидированного закона, позволяющегоадекватно выполнять международные обязательства страны по сотрудничеству вборьбе с преступлениями против мира и безопасности человечества».
И.А.Ледях по этому поводу пишет: «В целях адаптации уголовного права ФРГ кположениям Римского статута МУС интерес представляет так называемый Кодекспреступлений против международного права (Volkerstafgesetzbuch), принятый ивступивший в силу в 2002 г.
ДействующийУголовный кодекс ФРГ был дополнен законодателем новым первым разделом,именуемым Международный уголовный кодекс (МУК). В нем закреплены три составамеждународных преступлений, как они обозначены нормами Римского статута МУС:геноцид, преступления против человечности и военные преступления, а такжеопределены условия их преследования прокуратурой и судами ФРГ.
Какотмечают в связи с этим немецкие криминалисты, Римский статут не только учредилМУС, но и стал кодексом универсального уголовного права, квалифицируя наиболеетяжкие международные преступления и детально регулируя необходимые признакииндивидуальной уголовной ответственности по международному праву.
Вкомментариях выделены аспекты преследования преступлений, совершенных запределами Германии и вне связи с нею. Это значит, что независимо от местасовершения преступления, от того, кто совершил или против кого совершены данныемеждународные преступления, виновные лица могут быть судимы на основании нормгерманского уголовного права.
Приэтом согласно новому разделу — МУК, закрепленные в нем составы преступленийподлежат универсальной юрисдикции. Тем самым законодатель прямо отверг ранеепринятое Федеральной судебной палатой ФРГ решение от 30 апреля 1999 г. В немуказывалось, что иностранец, совершивший акт геноцида за пределами страны,может быть судим в Германии на основании универсальной юрисдикции только приналичии определенных условий. В новом варианте, утвержденном в МУК, принципуниверсальной юрисдикции, в сущности, освобожден от каких-либо ограничений»[32].
Широкоеопределение данного принципа находит подтверждение в обычном международномправе[33]и поддерживается многими юристами, которые считают, что универсальнаяюрисдикция черпает свою легитимность из того факта, что международныепреступления несовместимы с фундаментальными интересами международногосообщества, в особенности в части обеспечения мира и безопасности человечества.Подчеркивается, что это соответствует защите интересов каждого, а не толькогосударства и его правоохранительных органов[34].
Вто же время профессор Гумбальдского университета (Берлин) Флориан Ессбергер приобосновании этой позиции затрагивает и проблему интерпретации национальногосуверенитета в рамках присущего ему принципа невмешательства. Он полагает, чтоподобная трактовка суверенитета с неизбежностью ведет к ограничению компетенциигосударственных и судебных органов при регулировании режима пресечениямеждународных преступлений на основе универсальной юрисдикции, сводя ее ктерриториальной юрисдикции[35].
Однакомногие юристы, например, известный немецкий международник К. Томушат,критически оценивает столь широкий подход в определении универсальнойюрисдикции[36].Считается, что ее применение национальными судьями к международнымпреступлениям создает труднопреодолимые проблемы, в том числе и в областимеждународной политики. С целью устранить возникновение таких преследований, пресечениекоторых ведется на основе применения неограниченной универсальной юрисдикции,законодатель ФРГ вслед за введением в УК специального раздела о МУК внессоответствующие изменения и в ст. 153 f УПК.
Встатью включены дополняющие ее положения, позволяющие органам прокуратуры исуда отказаться от преследования и наказания лиц за преступления,предусмотренные в ст. ст. 6 — 14 нового раздела МУК. В § 153 УПК оговореныследующие ситуации: когда обвиняемый не находится на территории Германии; когдаотсутствуют основания подозревать, что такие преступления совершил немецкийподданный или оно было совершено против немецкого подданного. Правомернымоснованием в отказе начать уголовные преследования также являетсяобстоятельство, когда преступление уже расследуется международным судом илисудом другого государства, на территории которого было совершено такоепреступление, чей подданный подозревается в его совершении или его подданномубыл причинен ущерб. Указаны и некоторые другие ситуации.
Закономот 29 ноября 2000 г. об изменении ст. 16 Конституции ФРГ (вступил в силу 2декабря 2000 г.), в отступление от принципа невыдачи собственных граждан, былапредусмотрена возможность экстрадиции немцев в государства — члены Европейскогосоюза или передачи Международному суду при условии соблюдения принциповверховенства права. При этом изменения, внесенные в немецкое законодательство,сопровождались как содержательным, так и терминологическим размежеванием двухпроцедур. В частности, термин «экстрадиция» («Auslieferung»)был заменен термином «передача» («Uberstellung») вконтексте сотрудничества с международными трибуналами[37]. Такимобразом, путем конституционных изменений Германия решила две фундаментальныезадачи: во-первых, допустила передачу немцев Международному уголовному суду;во-вторых, предусмотрела возможность сотрудничества с государствами — участниками Европейского союза в форме передачи собственных граждан согласноЕвропейскому ордеру на арест, заменившему с 1 января 2004 г. формальнуюпроцедуру экстрадиции новым юридическим инструментом, позволяющим осуществитьпередачу обвиняемых или осужденных без длительных задержек и различного родаюридических формальностей, характерных для экстрадиционных процедур[38].
Инаконец, для полного и всестороннего сотрудничества с МУС и реализацииобязательств, предусмотренных ст. 86 Статута Суда, 21 июня 2002 г. был принятЗакон о сотрудничестве с Международным уголовным судом (Gesetz zur Ausf hrungdes Remischen Statuts des Internationalen Strafgerichtshofs vom 17. Juli 1998)[39].
Такимобразом, после ратификации Римского статута, Германия на практике провела процедуруимплементации его положений в национальное уголовное законодательство. Наиболееважным и ценным для настоящего исследования представляется здесь не сам фактвведения в УК ФРГ нового первого раздела, установившего составы международныхпреступлений, а четкое разграничение юрисдикции внутригосударственных органов,осуществляющих уголовное преследование и юрисдикции МУС с установлениемпреимущественного права последнего рассматривать уголовные дела опреступлениях, предусмотренных первым разделом УК ФРГ. Полагаю, что эта новеллауголовного права Германии представляет из себя образец исключительнокачественной юридической техники, и опыт Германии вполне мог бы бытьиспользован нашей страной в процессе имплементации положений Римского статутаво внутреннее уголовное законодательство, о котором мы будем говорить в третьейглаве настоящей дипломной работы.2.2 Римский статут и законодательство Швейцарии
«Швейцарияподписала Римский Статут 18 июля 1998 г. Поскольку правительство страны заявилоо своем намерении сделать Швейцарию одним из первых 60 государств,ратифицировавших Римский Статут, был составлен жесткий график. В ходеокончательного голосования, имевшего место 22 июня 2001 года, ФедеральноеСобрание приняло Римский Статут 181 голосом против 8 (Национальный совет) и 43голосами против 0 (Совет кантонов) соответственно. В тот же день был принятзакон по данному вопросу. Поскольку в установленный срок не было приняторешения о проведении референдума, Швейцария сдала свою ратификационную грамоту нахранение Генеральному секретарю ООН 12 октября 2001 г., став, таким образом,43-м государством-участником Римского статута. Федеральный закон осотрудничестве с МУС (CICCL) вступил в силуодновременно с Римским Статутом 1 июля 2001 года»[40].
Говоряоб опыте имплементации положений Римского Статута в Швейцарии, следует болееподробно остановиться на исключительно ценном опыте этой страны в решениивопроса о выдаче МУС обвиняемых –граждан стран, ратифицировавших РимскийСтатут, для придания их международному уголовному суду, без проведенияконституционных реформ.
Какпоказал опыт имплементации Римского статута МУС, наиболее сложной в юридическомотношении и деликатной с политической точки зрения явилась проблемаурегулирования конституционно-правовых вопросов[41], в числекоторых наибольшей остротой отличалась необходимость обеспечения совместимостиконституционного запрета об экстрадиции собственных граждан с процедуройпередачи обвиняемых МУС[42].
Какизвестно, среди различных видов сотрудничества, предусматриваемых частью 9Римского статута, одной из важнейших является передача обвиняемых, котораяосуществляется безотносительно к правовому статусу лица, и в частности егогражданству. Согласно ст. 89 Статута МУС Суд может препроводить просьбу обаресте и передаче лица любому государству, на территории которого находится этолицо, и обращается к этому государству с просьбой о сотрудничестве впроизводстве указанных действий. Государства-участники в соответствии сположениями настоящей части и процедурой, предусмотренной их национальнымзаконодательством, выполняют просьбы о производстве ареста и передаче. Каквидно из содержания указанной статьи, она не предусматривает каких-либо изъятийдля осуществления сотрудничества с учетом такого критерия, как гражданство.
Вэтой связи указанная процедура создала серьезную конституционную проблему длястран, принявших решение о ратификации Статута МУС, поскольку в подавляющембольшинстве случаев государства отказывают в экстрадиции собственных граждан[43].
Механическоераспространение общих экстрадиционных запретов на передачу обвиняемых МУС посуществу могло бы означать полное блокирование деятельности последнего ипрепятствовало бы осуществлению юрисдикции нового международного судебногоучреждения.
Компромиссноерешение, которое было отражено в окончательной редакции Статута и имело цельюустранение возможных коллизий норм национального права и положений Статута,свелось к тому, что в ст. 102 Римского Статута была проведена дифференциацияпонятий «экстрадиция» (extradition) и «передача»(surrender), в соответствии с которой передача означает доставку лицагосударством в Суд в соответствии со Статутом, а экстрадиция — доставку лицаодним государством в другое в соответствии с положениями международногодоговора, конвенции или актов национального законодательства. Причем различия,касающиеся содержания указанных понятий, выходят далеко за рамки терминологическиххарактеристик[44].
Вместес тем даже с учетом многочисленных критериев, свидетельствующих о различииправовой природы экстрадиции и передачи лиц, для ратификации договора осоздании МУС было необходимо разграничить рассматриваемые процедуры иустановить совместимость норм Статута с конституционными нормами о запретевыдачи граждан.
Подобныйвариант был использован Швейцарией, Конституция которой (ст. 25 (1))предусматривала, что граждане не могут быть высланы из страны, а для выдачи ихиностранному государству требуется их согласие[45].
Всвязи с ратификацией Статута МУС необходимо было решить вопрос о том, следуетли вносить изменения в Конституцию страны либо участие в деятельности Судаможет быть осуществлено и без конституционных реформ.
Всвоем Послании от 15 ноября 2000 г. Федеральный совет Швейцарии установил, чтост. 25 (1) Конституции не создает каких-либо препятствий для возможной передачишвейцарского гражданина МУС. Приняв во внимание доводы Федерального совета,Парламент Швейцарии решил, что внесения изменений в Конституцию не требуется[46], посколькувыдача гражданина Швейцарии МУС не является выдачей иностранному государству.
Намой взгляд, это решение основано на положении Конституции Швейцарии о том, что«Право является основой государства, и оно устанавливает пределы егодеятельности»[47],учитывая то, что Римский Статут Швейцарией ратифицирован и, соответственно,является частью национальной правовой системы. Учтено при этом и положение ст.5 Конституции Швейцарии, согласно которому, деятельность государстваосуществляется в интересах общества[48].
Мнениеюристов Швейцарии по этому вопросу таково: «Цель принципа неизменности условийв области выдачи (экстрадиции) / передачи состоит в том, чтобы не допуститьосуждения лица за преступление, за которое выдача (экстрадиция) / передача непредусмотрена. Исходя из этого понимания, представляется ясным, что концепциянеизменности условий в контексте передачи Суду должна рассматриваться какизлишняя, поскольку очевидно, что если какое-либо лицо передается Суду, топередающее государство признало компетенцию Суда. Когда компетенция признана вотношении одного преступления на основании статей 5-8 Римского Статута,определяющих юрисдикцию Суда, нет никаких причин для того, чтобы ставить подсомнение компетенцию Суда в отношении любого другого преступления, подпадающегопод его юрисдикцию. Поэтому, учитывая особые отношения Суда с егогосударствами-членами, швейцарский закон предусматривает, что Суд можетпреследовать, наказывать или содержать под стражей лицо, которое емупередается, за любое деяние, входящее в юрисдикцию Суда, тем самым отменяянорму о неизменности условий»[49].
Болеетого, вопрос о выдаче лиц, преследуемых и осужденных МУС был решен в Швейцариипрактически, что представляется более ценным, чем любые декларации, не имеющиепод собой правового механизма для их практического применения.
О.Торманн – судья Швейцарского кантона Фрибург, по этому поводу пишет: «Важнейшийвопрос, ответ на который необходимо найти при составлении юридическогодокумента о сотрудничестве с МУС, заключается в следующем: выдавать линациональный ордер на арест, или объявить ордер, выданный МУС могущим быть осуществленнымв судебном порядке. Было решено, что Центральная служба будет выдаватьшвейцарский ордер на арест. Этот ордер на арест будет выдаваться на основанииордера, выданного МУС, или – в неотложных случаях – только на основаниизаявления Суда о том, что такой ордер на арест был выдан… Эта втораявозможность приводит к решению о выдаче национального ордера на арест, так каквремя может быть чрезвычайно важным фактором, а взятие под стражу в Швейцариивозможно лишь на основании юридического решения. Учитывая, что выдачанационального ордера на арест может потребовать много времени, национальныйордер на арест может быть выдан непосредственно после ареста – это являетсяпреимуществом по сравнению с процедурой выдачи (экстрадиции)… Арестованномулицу сообщается о возможности обжалования ареста в течение десяти дней, а также о его праве на услуги адвоката, назначенного Центральной службой. Наконец,выдача национального ордера на арест означает, что Федеральный верховный судШвейцарии только контролирует национальный ордер на арест. Еще однопреимущество состоит в том, что во всех случаях, когда оспаривается юридическаясила ордера на арест, выданного МУС, швейцарский ордер сохраняет своююридическую силу как достаточное основание для содержания по стражей до выдачи»[50].
Германия,об имплементации Римского Статута в уголовное законодательство которой мыговорили выше, пошла другим путем. Для урегулирования вопросов совместимости Статутас системой национального законодательства эта страна избрала путьконституционных реформ.
Однако,в отношении имплементации Римского Статута на уровне Конституции, дляРоссийской Федерации, по ряду причин, о которых мы будем говорить в третьейглаве настоящего дипломного исследования, представляется более приемлемымиспользование опыта Швейцарии.
Всвязи с имплементаций Римского Статута Швейцария не стала вносить изменений и всвой Уголовный кодекс. Отказ от внесения таких изменений основан на том, что УКШвейцарии[51]содержит положения об уголовной ответственности за преступления, составыкоторых, по существу, идентичны составам, предусмотренным Римским Статутом[52].
Некоторыеизменения в УК Швейцарии были внесены в контексте общего приведения уголовногозаконодательства этой страны в соответствие с нормами международного права.Этот процесс, начавшийся в 2001 году был завершен вступлением в силу с 1октября 2003 года соответствующего пакета федеральных законов.
Глава 3 Проблема ратификации Римского СтатутаРоссийской Федерацией 3.1 Россия и МУС
7июня 2007 г. в Институте законодательства и сравнительного правоведения приПравительстве РФ (далее — ИЗиСП) при участии Института права и публичной политикибыл проведен Международный круглый стол на тему «Законодательство обимплементации Римского статута Международного уголовного суда в РоссийскойФедерации: проблемы и перспективы». Этот научный форум был запланированкак одно из мероприятий специальной Программы Европейских сообществ «Информационнаяи ратификационная компания о деятельности Международного уголовного суда вРоссии, Турции и странах Центральной Азии»[53].
Открываяработу Международного круглого стола, первый заместитель директора ИЗиСП докторюридических наук, профессор Ю.А. Тихомиров подчеркнул, что проблемаимплементации Римского статута в Российской Федерации весьма актуальна, ноодновременно сложна и многоаспектна. Наряду с интенсивной консолидациейпозитивных правовых институтов и структур на межгосударственном уровне (повопросам международной безопасности, защиты прав человека, экологии и климата,международной законности и правопорядка) нужно отметить и резко деструктивнуюдеятельность некоторых должностных лиц и руководителей ряда стран, совершившихтягчайшие преступления против мира и безопасности человечества. В истории былипримеры консолидированной борьбы государств с такими преступлениями, и сегодняна международную арену выходит еще один мощный публичный институт — МУС.Необходим внимательный объективный анализ зарубежного опыта, в частности ФРГ идругих стран, в деле гармонизации национальной правовой и судебной системы сМУС, так как нашей стране еще предстоит пройти неблизкий путь к ратификацииРимского статута[54].
Вовступительной части слово было предоставлено доктору Хансу Борну (ИнститутГустава Штреземанна — Европейский университет ФРГ, г. Бонн), который представилМеждународный проект по Программе Европейских сообществ, направленный напродвижение принципа универсальности Римского статута, информированностиобщественности о деятельности МУС. В рамках публичных мероприятий (круглыестолы, тренинги, медиа-брифинги) происходит постепенная адаптация правосознанияи правопонимания к восприятию Римского статута, что существенно дляформирования позиции национальных государств и гражданского общества поотношению к МУС.
СудьяМеждународного уголовного суда (г. Гаага, Нидерланды), экс-судьяКонституционного Суда Латвии профессор Анита Ушацка в своем докладе раскрылаособенности Международного уголовного суда как органа международногоправосудия. Она обратила внимание на расширяющуюся всемирную поддержку МУС[55]. В Японии намеченадата ратификации Статута к 1 октября 2007 г.[56].Украина ратифицировала Соглашение о привилегиях и иммунитетах членов МУС[57]. Важноотметить, что кандидатуры на должности 18 судей МУС выдвигаютсягосударствами-участниками, избираются тайным голосованием на заседанииАссамблеи государств-участников с учетом справедливого представительстваосновных правовых систем мира, географических регионов и гендерного фактора.
А.Ушацка проанализировала главные особенности МУС и прежде всего режимкомплементарности (дополнительности) его юрисдикции. Сейчас в Суде складываетсятакое положение, что три из четырех рассматриваемых ситуаций[58] переданыпод его юрисдикцию самими государствами, на территории которых происходятвооруженные конфликты и совершаются военные преступления. Относительно этихтрех ситуаций существует проблема возможного их отзыва из-под юрисдикции Суда,если будет решено урегулировать конфликт другим, более традиционным способомили объективно изменится положение в стране. Четвертой рассматриваемой в МУСситуацией является дело по Дарфуру (Судан), переданное Советом БезопасностиООН. Суд уже выдал два ордера на арест суданских граждан, но власти Суданапочти не сотрудничают с МУС, ссылаясь на то, что в их стране действует вполнеэффективная судебная система. Прокурор МУС Луис Морено-Окампо пока ни разу невоспользовался своим правом возбуждения дела в Суде, хотя только за первый годработы получил более 500 заявлений о преступлениях от частных лиц инеправительственных организаций из 66 стран.
Заявлениябыли отклонены, так как к юрисдикции МУС относятся лишь три категориипреступлений: геноцид, преступления против человечности и военные преступления,совершенные после 1 июля 2002 г. Важное значение Римского статута состоит и втом, что в нем впервые в истории международного уголовного права нашлизакрепление положения гендерного характера и повышенной защиты жертв преступлений,особенно женщин и детей. Заведующий отделом международного публичного праваИЗиСП, судья Конституционного Суда РФ в отставке доктор юридических наук,профессор О.И. Тиунов посвятил свое выступление[59] актуальнымвопросам национально-правовой имплементации положений Римского статута.
Онподчеркнул особое значение взаимосвязи Римского статута с другимимеждународно-правовыми актами, в частности Конвенциями по борьбе смеждународными преступлениями (Конвенция о предупреждении преступления геноцидаи наказании за него 1948 г., Конвенция о неприменимости срока давности квоенным преступлениям и преступлениям против человечества 1968 г. и др.).Вытекающее из ст. 86 Римского статута общее обязательство государстввсесторонне сотрудничать с МУС может натолкнуться на определенныеконституционно-правовые коллизии.
Одноиз часто критикуемых положений Римского статута — это правило об обязательнойпередаче граждан под юрисдикцию МУС.
О.И.Тиунов, проанализировав соответствующие положения Конституции РФ, сделал вывод,что выдача иностранных граждан и лиц без гражданства другим государствам ипередача осужденных для отбывания наказания в других государствах возможны: 1)если они не относятся к категории лиц, получающих политическое убежище; 2) еслиони совершали действия или бездействия, признаваемые в Российской Федерациипреступлениями; 3) если эти вопросы урегулированы федеральным законом илимеждународным договором РФ (например, Римским статутом в случае егоратификации). По мнению докладчика, в нашей стране отдельные положения Римскогостатута, участником которого она пока не является, должны квалифицироваться каксодержащие общепризнанные принципы и нормы, имеющие значение международногообычая, и наше государство обязано их соблюдать.
Помощникпредставителя Генерального прокурора РФ в Государственной Думе ФС РФ кандидатюридических наук В.Н. Додонов в докладе о модели имплементации Римского статутав зарубежных государствах отметил, что каждое государство свободно в выбореимплементационных подходов, если при этом оно действует добросовестно с цельювыполнения своих обязательств по Статуту путем: инкорпорации (Бельгия,Великобритания, Мальта, Нидерланды, Португалия, ЮАР), трансформации (Австралия,Германия, Грузия, Испания, Румыния, Сербия, Хорватия, Черногория) или отсылки(Канада, Аргентина, Коста-Рика), либо использует смешанный подход (Новая Зеландия,Словакия, Уругвай). Присоединяющиеся государства должны решить три основныхвопроса: 1) устранение противоречий между конституционными нормами и Римскимстатутом; 2) приведение в соответствие национального уголовногозаконодательства; 3) создание правовой базы для эффективного сотрудничества сМУС. В целом Римский статут создает общую для всех государств-участников моделькриминализации международных деяний, унифицируя соответствующие частинациональных уголовно-правовых систем. Поскольку закрепленный в Статутеперечень международных преступлений неполон, ряд стран в ходе его имплементациистали включать в законодательство дополнительные составы преступлений илиделали отсылки к соответствующим актам Международного гуманитарного права(МГП), а также вносить изменения в Общую часть уголовного закона относительноего действия в пространстве (по кругу лиц) и сроков давности. Правовая базасотрудничества государств с МУС складывается с учетом«вертикального», а не «горизонтального» характера отношениймежду сторонами: принимаются специальные законы о сотрудничестве, которыесодержат положения о компетентном национальном органе, о признании иммунитетовперсонала МУС, о порядке задержания и передачи лиц под юрисдикцию МУС, опорядке исполнения поручений МУС и назначенных им наказаний.
Старшийнаучный сотрудник отдела уголовного и уголовно-процессуальногозаконодательства, судоустройства ИЗиСП, кандидат юридических наук Е.Н. Трикозвыступила по теме «Проблемы имплементации Римского статута в РоссийскойФедерации: законопроектная стадия (представление инициативногозаконопроекта)». В докладе была доказана необходимость адаптацииотраслевого законодательства России к требованиям Римского статута, чтобысвести к минимуму ситуации, когда дела о геноциде, военных преступлениях ипреступлениях против человечности могут по принципу комплементарности попастьпод юрисдикцию МУС. В выступлении участникам Круглого стола был предложен наобсуждение инициативный (авторский) законопроект об имплементации основныхположений Римского статута в УК РФ, УПК РФ, УИК РФ, Федеральном законе от 15июля 1995 г. N 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемыхв совершении преступлений», Федеральном законе от 20 августа 2004 г. N119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участниковуголовного судопроизводства» и др. . Подробно описана та частьпроекта, которая посвящена инкорпорации в Особенную часть УК РФ составовмеждународных преступлений (ст. 6 — 8 Римского статута). Раздел XII «Преступленияпротив мира и безопасности человечества» УК РФ наряду с одноименной гл. 34под новым заголовком «Преступления против (международного) мира»должен быть дополнен двумя новыми главами: гл. 35 «Преступления противбезопасности человечества» и гл. 36 «Военные преступления». Помнению Е.Н. Трикоз, потребуется внесение дополнений в гл. 31 «Преступленияпротив правосудия» УК РФ с целью трансформации положений обответственности за преступления против правосудия МУС и за вымогательство илиполучение взятки должностными лицами этого Суда.
Докторюридических наук, профессор РУДН и МГИМО (У) МИД РФ А.Х. Абашидзе выступил сдокладом на тему «Участие государств в Статуте Международного уголовногосуда — обязательство erga omnes». В контексте усиления борьбы смеждународной преступностью (международным терроризмом и др.) и укрепленияпринципа неотвратимости наказания содержащиеся в Конституции РФ ограниченияневыдачи граждан за международные преступления выглядят своего родаанахронизмом и рецидивом прошлого. Традиционная концепция об участии илинеучастии государств в международных договорах на основе их суверенных правнеприменима к Римскому статуту, цели и объект регулирования которого сложилисьпод влиянием императивных норм современного международного права (jus cogens).Во исполнение международных гуманитарных и антикриминальных конвенцийгосударства берут на себя обязательства erga omnes («между всеми»)преследовать преступников за геноцид, апартеид, серьезные нарушения МГП и др.Но при этом они никак не могут определиться по поводу признания юрисдикции МУС,который был специально создан для преодоления практики безнаказанности вслучаях, когда государства не в состоянии или не должным образом преследуют лицза международные преступления. Докладчик подчеркнул, что участие в СтатутеРоссии и других государств — постоянных членов Совета Безопасности ООН повыситэффективность деятельности и авторитет МУС, обеспечив принцип неотвратимостинаказания за преступления, вызывающие озабоченность всего международногосообщества.
Отвечаяна критическую реплику заведующего отделом уголовного законодательства исудоустройства зарубежных стран ИЗиСП кандидата юридических наук И.С. Власова отом, что в процедуре МУС должны быть предусмотрены гарантии справедливогопроцесса («должной судебной процедуры»), судья А. Ушацка выступила спояснениями. Она, в частности, уточнила содержание и значение принципакомплементарности юрисдикции МУС. Суд может вмешиваться только в том случае,когда национальные органы уголовной юстиции не предпринимают никаких действий,а если и предпринимают, то тем не менее не в состоянии или не желают должнымобразом расследовать и наказывать за преступления, перечисленные в Статуте.Также было указано на наличие у обвиняемого права обжаловать любое изпринимаемых прокурором или судьями решений в Апелляционную палату МУС. Былодано разъяснение по поводу оценочного понятия «самые серьезныепреступления», подпадающие под юрисдикцию Суда. Первым ответ на этотвопрос дает Прокурор, который оценивает ситуацию с целью принятия решения овозбуждении дела, но и его оценка степени серьезности преступления может бытьвпоследствии обжалована, дополнена или уточнена уже самими судьями.
Заместительначальника Правового управления Генеральной прокуратуры РФ кандидат юридическихнаук С.И. Никулин остановился в своем выступлении на уголовно-правовых иуголовно-процессуальных аспектах имплементации Римского статута в национальноезаконодательство. Здесь особенно интересен законодательный опыт ФРГ как яркийпример позиции правового демократического государства в сфере борьбы с тяжкимипреступлениями против человечества. Подготовленный в конце 2005 г.межведомственной рабочей группой (далее — МРГ) Минюста России законопроект обимплементации Римского статута был в целом одобрен Государственно-правовымуправлением Президента РФ. Но еще предстоит его доработка в части неприменениясроков давности, распространения пожизненного и 30-летнего лишения свободы,возраста уголовной ответственности, наказуемости за бездействие гражданскихначальников и военных командиров, а также порядка применения норм льготныхинститутов (условное осуждение, условно-досрочное освобождение, помилование,амнистия). Члены МРГ не проработали должным образом способы гармонизации УПК РФс Римским статутом. Для этого, по мнению С.И. Никулина, нужно разработатьспециальный регламентный закон о сотрудничестве Российской Федерации с МУС.Простые отсылки к международным договорам РФ в части пятой УПК РФ не всегдабудут способствовать оказанию своевременной и эффективной помощи в расследованияхМУС. Возможен также вариант приложения к УПК РФ текста Римского статута вслучае его ратификации.
Профессоркафедры уголовного права МГЮА, доктор юридических наук Л.В. Иногамова-Хегай ненашла явных противоречий между российским законодательством и Римским статутом,которые не позволяли бы имплементировать основные положенияматериально-правового и процедурного характера. Так, среди общеуголовныхпреступлений все элементы, составляющие международные преступные деяния поРимскому статуту, в принципе имеются и, следовательно, наказуемы по УК РФ.Вполне разрешимы конституционные и статутные противоречия в части экстрадиции ипередачи граждан. Но в конечном счете должна быть четко выражена политическаяволя руководства нашего государства относительно ратификации Римского статута.
Преподавателькафедры прав человека и международного права Московского университета МВДРоссии кандидат юридических наук С.А. Грицаев сделал доклад на тему«Плюсы» и «минусы» ратификации Римского статутаМеждународного уголовного суда в Российской Федерации”[60]. В числеплюсов он выделил: возможность преодолеть безнаказанность за совершениемеждународных преступлений; использование закрепленных в Римском статутемеждународно признанных стандартов прав и свобод человека; улучшение имиджастраны на международной арене; обновление национального отраслевогозаконодательства в соответствии с прогрессивными положениями Римского статута;возможность преследовать международные преступления в случае их совершения запределами России и др. Было также отмечено, что в выступлениях противниковРимского статута[61]часто указывается на некую непреодолимую несовместимость его положений сКонституцией РФ и российским законодательством, заявляется об отсутствииуголовно-правовой и криминологической необходимости распространения юрисдикциимеждународной уголовной юстиции, отмечается, что у нашей страны нет финансовыхвозможностей быть полноправным участником Статута.
С.А.Грицаев подчеркнул неуместность прямых аналогий между МУС и ad hoc трибуналами,так как МУС учрежден на основе международного договора, подконтролен Ассамблеегосударств-участников, осуществляет юрисдикцию на основе принципадополнительности, имеет независимого Прокурора, основан на жесткомпрофессиональном отборе судей, финансируется всеми государствами-участниками, ане преимущественно США, как в случае с Международным уголовным трибуналом длябывшей Югославии. Был также подвергнут критике такой нелогичный аргументпротивников Римского статута, как отсутствие у России заинтересованности ипрямых выгод в деятельности МУС. Нашу страну не могут не тревожить массовыемеждународные преступления во все более интегрирующемся и глобализирующемсямире.
Первыйсекретарь Правового департамента Министерства иностранных дел РФ С.Ю.Кузьменков представил доклад на тему «Преступление агрессии:международно-правовое определение»[62].Он как член российской делегации принимает участие в работе спецгруппы поагрессии, которая должна представить согласованную позицию государств за 12месяцев до начала Конференции по обзору Римского статута (конец 2009 — начало2010 г.).
С.Ю.Кузьменков охарактеризовал перспективы принятия универсального определенияпреступления агрессии для целей МУС. В спецгруппе сложилось два подхода кописанию объективной стороны этого преступления: 1) монистический подход,который предполагает детальное описание в одной статье индивидуальногоповедения субъекта преступления, включая виды соучастия (отдача приказа или активноеучастие в планировании, подготовке, развязывании и осуществлении актаагрессии); 2) дифференцированный подход, который предполагает включение вопределение только описания поведения главного исполнителя, а деятельностьсоучастников преступления охватывается Общей частью Римского статута (п. 3 ст.25). Весьма проблематичным остается вопрос об условиях осуществления юрисдикцииМУС в отношении преступления агрессии. Все пять постоянных членов СоветаБезопасности ООН сходятся в одном — МУС будет правомочен возбуждать дело поагрессии только с прямого согласия Совета Безопасности ООН в соответствии сост. 39 Устава ООН. Некоторые выступают за предоставление такого праваГенеральной Ассамблее ООН или даже Международному суду.
Взаключение С.Ю. Кузьменков, выступая одновременно как представитель МИД РФ ичлен делегации Российской Федерации на Ассамблее государств — участниковСтатута, пояснил официальную позицию российского внешнеполитического ведомствапо вопросу о присоединении к МУС[63].Он отметил, что необходимо подходить к этому вопросу взвешенно, отслеживаяначавшуюся практическую деятельность МУС и делая соответствующие выводы обособенностях его функционирования по первым реальным судебным делам. Постепенносуществующие в нашей стране политические соображения осмотрительностиприменительно к МУС будут преодолены. Не последнюю роль в этом может сыгратьдостижение компромисса между российской делегацией и делегациями других странпо определению преступления агрессии.
Начальниккафедры уголовного процесса Военного университета Министерства обороны РФкандидат юридических наук И.Ю. Белый посвятил свое выступление[64] военнымпреступлениям по Римскому статуту МУС и УК РФ. Статутные конструкции военныхпреступлений, подпадающих под юрисдикцию МУС (71 состав преступления), основанына уголовно-правовой доктрине деятеля, исполнителя преступления (как в УКФранции), а не на концепции наказания конкретного деяния (как в УК РФ). В«Элементах преступлений» (ICC-ASP/1/3 (Part II-B)) от 9 сентября 2002г. намечены подходы к правильной квалификации военных преступлений, составыкоторых закреплены в описательных диспозициях следующим образом: деяние — последствия — обстоятельства совершения и по необходимости элементысубъективной стороны. Дополнительные квалифицирующие признаки военныхпреступлений указаны в своеобразной вводной части ст. 8 Статута: деяниясовершаются в период вооруженного (международного или внутреннего) конфликта,виновное лицо обязано осознавать, что оно участвует в этом вооруженномконфликте и совершает деяние в связи с ним. Если проводить аналогию с нормой,закрепленной ст. 356 УК РФ, то следует признать саму конструкцию этой нормы несовсем адекватной положениям ст. 8 Статута и нормам Женевского права. Вроссийском законодательстве установлена обязанность военнослужащих знать инеукоснительно соблюдать общепризнанные международно-правовые принципы и нормыв части правил ведения военных действий, обращения с ранеными, больными, военнопленнымии гражданским населением в районе боевых действий.
ДоцентМГИМО (У) МИД РФ, кандидат юридических наук А.А. Малиновский сделал доклад натему «Проблемы имплементации Римского статута в Общую часть УК РФ»[65].Имплементационное законодательство ФРГ дает блестящий образец того, как можно,взяв за основу международно-правовой акт, сделать его национально-правовуюверсию лучше и прогрессивнее. По мнению докладчика, для нашей страны Римскийстатут должен послужить импульсом реформирования российского уголовного права.Так, в УК РФ не включены нормы о юридической и фактической ошибке, которые содержатсяв ст. 32 Статута и позволяют избегать объективного вменения. К обстоятельствам,исключающим ответственность, относится, в частности, психическое заболеваниеили состояние интоксикации, которое лишает возможности осознаватьпротивоправность или характер поведения или сообразовывать действия стребованиями закона (п. «a» и «b» ст. 31 Статута). В то жевремя состояние невменяемости имеет свои особенности в части доказывания присовершении тяжких военных преступлений. Следовательно, в этой части вряд ли стоитбуквально воспроизводить положения Статута. В то же время нуждается внационально-правовой инкорпорации такое обстоятельство освобождения отответственности, как выполнение приказа правительства или начальника, военногоили гражданского, если лицо не знало, что приказ был незаконным, и этот приказне был явно незаконным (ст. 33 Статута).
Доценткафедры юридических и социально-экономических дисциплин Академии ФСБ России,доктор юридических наук Н.Г. Михайлов выступил с докладом «Некоторыеподходы государств к сотрудничеству с Международным уголовным судом»[66]. В рядестран регламентация основных аспектов сотрудничества осуществляется одним либонесколькими нормативно-правовыми актами. В частности, в Швеции общие вопросысотрудничества с МУС регулируются Законом о сотрудничестве с Международнымуголовным судом от 8 мая 2002 г. Вместе с тем применяются также нормы следующихЗаконов: об экстрадиции правонарушителей 1957 г., о международной правовойпомощи в области уголовного правосудия 2000 г., о международном сотрудничествепри исполнении приговоров по уголовным делам 1972 г. и др. В Австралиидействует Закон о Международном уголовном суде 2002 г., отдельные нормыкоторого представляют несомненный практический и научный интерес. Это:выполнение просьб МУС об аресте и передаче лиц под его юрисдикцию; требования кдокументации и оформлению ордеров; условия санкционирования Генеральнымпрокурором ареста; процедура habeas corpus; разрешение коллидирующих просьб,поступивших из МУС и от государства — участника Статута; передача лица вслучае, когда совершенное им деяние уже было расследовано в Австралии и приняторешение прекратить судебное преследование; порядок зачета срока содержания лицапод стражей в Австралии в связи с его передачей Суду.
Н.Г.Михайлов высказал ряд предложений de lege ferenda относительно разработки вРоссии специального закона (или соглашения) о сотрудничестве с МУС, в которомможно было бы предусмотреть, что выполнение просьбы Суда о проведении натерритории России определенных процессуальных действий и/или расследования поделам о преступлениях против отправления правосудия в МУС происходит при полномсоблюдении национальной уголовно-процессуальной процедуры.
Заведующийотделом уголовного и уголовно-процессуального законодательства, судоустройстваИЗиСП, доктор юридических наук В.П. Кашепов посвятил свое выступление[67] проблемамимплементации положений об уголовном судопроизводстве Римского статута в УПКРФ. Были детально рассмотрены процедуры получения ордера на арест и принятияколлегиальных решений в Палате предварительного производства с участием нетолько судей и Прокурора, но и самого подозреваемого и потерпевшего. Особыйинтерес представляют такие процедурные аспекты деятельности МУС, как строгоесоблюдение конфиденциальности, интересов национальной безопасности, повышеннаястепень защиты интересов потерпевших, различные меры безопасности дляпотерпевших и свидетелей.
В.П.Кашепов отметил, что не все положения Статута могут быть безоговорочновосприняты, особенно те, которые затрагивают вопросы обеспечения суверенитетанациональных государств. В частности, Палата предварительного производстваможет наделить Прокурора МУС правом проводить расследование (отдельныеследственные действия) на территории государств-участников даже без согласияруководства такого государства (п. 4 ст. 99 Статута). По мнению В.П. Кашепова,наиболее рациональный и экономный способ учесть все важнейшие процедурные нормыРимского статута в национальном законодательстве — внести соответствующиеизменения и дополнения в часть пятую УПК РФ. В заключение выступавший обратилсяк пенитенциарным аспектам Римского статута и вопросам эффективного исполнениярешений и приговоров Суда в государствах-участниках. В частности, онохарактеризовал проект создания международного пенитенциарного центра, кудаможно было бы помещать осужденных в МУС лиц для отбывания наказаний.
УчастникиМеждународного круглого стола выработали следующие рекомендации.
1.Признать необходимой дальнейшую разработку теоретических и методологическихоснов международного уголовного права как новой формирующейся комплекснойотрасли международного публичного права.
2.Признать целесообразным выполнение необходимых процедур, обеспечивающих полноевключение в национальное законодательство положений ратифицированных четырехЖеневских конвенций о защите жертв войны 1949 г., двух Дополнительныхпротоколов к ним 1977 г. и подписанного Российской Федерацией Римского статутаМеждународного уголовного суда 1998 г.
3.Признать необходимым завершение работы по подготовке законопроекта о внесенииизменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации с цельюобеспечения сотрудничества с Международным уголовным судом и приведениязаконодательства Российской Федерации в соответствие с Римским статутомМеждународного уголовного суда. Провести экспертное обсуждение положенийданного законопроекта в рамках межведомственной рабочей группы в составепредставителей соответствующих органов государственной власти и научныхучреждений.
4.Обобщить высказанные участниками Международного круглого стола предложения изамечания по представленному на обсуждение инициативному законопроекту инаправить необходимую информацию в соответствующие органы государственнойвласти и научные учреждения.
5.Признать целесообразным продолжение подготовки к ратификации Римского статутаМеждународного уголовного суда 1998 г. и ускорить выполнениевнутригосударственных процедур, необходимых для эффективного сотрудничества сМеждународным уголовным судом, а также рассмотреть вопрос о ратификацииСоглашения о привилегиях и иммунитетах Международного уголовного суда от 22июля 2004 г.3.2 Римский Статут и уголовное законодательствоРоссии
Говоря о проблемах ратификацииРимского Статута Россией, необходимо начать с освещения противоречий междуположениями этого международно-правового акта и Конституцией РФ[68], уголовнымзаконодательством РФ, а так же научной дискуссии, развернувшейся в нашей странепо этому поводу.
Всистеме пяти принципов УК РФ[69]называет принцип законности, ведущими установлениями которого выступаютверховенство международного уголовного права и подконституционность Уголовного Кодекса.В этой связи возникает вопрос о допустимости квалификации преступленийнепосредственно по нормам международного уголовного права и Конституции РФ. Втеории и на практике решается он по-разному.
Одниисследователи исходя из ч. 4 ст. 15 Конституции РФ признают абсолютный приматмеждународного права над внутренним и потому безусловным источником уголовногозаконодательства, по которому следует квалифицировать преступления. Другиесчитают верховенство международного права над внутренним относительным, т.е.применительно к нормам Общей части УК, к нормам, не связанным с установлением иужесточением уголовной ответственности, и над нормами Особенной части УК,которые прямо отсылают к международно-правовым актам, как это сформулировано вразделе XII УК «Преступления против мира и безопасности человечества».Наконец, третьи отвергают верховенство международного права над внутреннимуголовным правом, ибо иная позиция, по их мнению, способна подорватьсуверенитет соответствующего государства и права.
Каксчитает член Конституционного Суда РФ — профессор международного права О.И.Тиунов, «если обнаруживается противоречие между международными договорамиРоссийской Федерации и ее Конституцией, то оно разрешается в пользу Конституциина том основании, что она имеет высшую юридическую силу, прямое действие иприменяется на всей российской территории. Принцип верховенства положенийКонституции РФ не допускает верховенства правил международного договора вотношении ее самой в случае противоречия между ними»[70].
СтатутаМУС, который вступил в силу 1 июля 2002 г., подписан, но пока не ратифицированРоссией. По мнению О.Н. Ведерниковой, очевидно, что ряд норм Статутапротиворечит российской Конституции. «Наднациональный Международный суд,действующий не параллельно, но вместо национальной судебной системы, — пишетона, — подрывает независимость судебной власти, угрожает суверенитетугосударства… Это хорошо понимают американцы, которые в декабре 2001 г.подписали Статут МУС, а в мае 2002 г. отозвали свою подпись, высказав опасения,что „Суд может действовать политически пристрастно по отношению камериканским гражданам“[71].О.Н. Ведерникова предложила отложить ратификацию Римского Статута МУС Россией.
Смнением О.Н. Ведерниковой категорически не согласна Н.Ф. Кузнецова, котораяпишет: «Напротив, следует быстрее ратифицировать названный Статут. Вдействительности он не подрывает суверенитет национальной судебной системы, таккак исходит из двойной юрисдикции судов — международной (МУС) и национальной замеждународные преступления. Без реально функционирующего МУС невозможно противостояниегалопирующей организованной транснациональной преступности, прежде всеготерроризма, а также преступлений против мира и безопасности человечества.
Чтокасается учета особенностей российского уголовного права, то для этогосуществуют протоколы к подписанным международно-правовым актам, в которыхоговаривается, какие положения Россия ратифицирует, а какие нет. Именно такпоступила Россия, к примеру, при ратификации Европейской конвенции обэкстрадиции. Во всех международных конвенциях неизменно содержится утверждение,что предлагаемые в них меры принимаются государствами-участниками, если онисогласуются с принятыми внутренним правом принципами и системой»[72].
Нельзяне признать определенную коллизионность ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 1 УКРФ. Последняя безоговорочно признает источником уголовного законодательства толькоУК РФ. О Конституции и общепринятых принципах и нормах международного правасказано, что УК на них „основывается“. Статья же 15 Конституции РФустанавливает верховенство и самой Конституции, и международного права, и дажеобщепринятых международных принципов, в том числе над УК РФ.
Рядученых решают эту коллизию в пользу Конституции и международного права, поэтомуони признают источником уголовного законодательства Конституцию,международно-правовые акты, ратифицированные Россией, и УК РФ. Такое решениетребует дифференцированного подхода.
Так,нормы международного права, усиливающие или устанавливающие уголовнуюответственность, не могут непосредственно применяться при квалификациипреступлений. Такой запрет вытекает из самих международных и конституционныхпредписаний об обратной силе закона.
Напротив,нормы, отменяющие либо смягчающие уголовную ответственность, могут применятьсянепосредственно до включения в УК РФ.
Н.Ф.Кузнецова отмечает, что: «Известно, что международное законодательство не содержитконкретных санкций за преступления. Санкции могут предусматриваться лишь вобобщенном виде, например при определении „серьезного преступления“(исключение составляет Конвенция ООН 1948 г. о геноциде). Уже по одному этомуоснованию они не могут непосредственно использоваться при квалификациипреступлений. Так, в Конвенции ООН против транснациональной организованнойпреступности, ратифицированной в РФ 26 апреля 2004 г., серьезнымипреступлениями признаются те, которые наказуемы по уголовному законодательствугосударства — участника Конвенции лишением свободы на максимальный срок неменее четырех лет»[73].
ПленумВерховного Суда РФ в Постановлении от 10 октября 2003 г. N 5 „О применениисудами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права имеждународных договоров Российской Федерации“[74] разъяснил:»Международные договоры, нормы которых предусматривают признаки составовуголовно наказуемых деяний, не могут применяться судами непосредственно,поскольку такими договорами прямо устанавливается обязанность государствобеспечить выполнение предусмотренных договором обязательств путем установлениянаказуемости определенных преступлений внутренним (национальным) законом”.
ВПостановлении однозначно отвергается непосредственность квалификациипреступлений по международному уголовному праву. Однако в нем обойден вопрос одопустимости этого применительно к нормам Общей части, которые тоже участвуют вквалификации, а также в случаях декриминализации преступлений либо смягченияответственности за деяния, ответственность за которые регламентируетсяОсобенной частью УК.
Н.Ф.Кузнецова полагает, что такого рода нормы международного права, разумеетсяратифицированные, должны применяться непосредственно[75]. Это мнениеподтверждается тем, что в ч. 1 ст. 1 УК РФ сказано, что «новые уголовныезаконы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению внастоящий Кодекс». Отсюда следует, что обязательной имплементации в УКтребуют нормы, устанавливающие уголовную ответственность, но не освобождающиеот нее либо смягчающие уголовную ответственность или наказание. Данный вывод вполной мере согласуется с принципом международного и конституционного права обобратной силе закона, устраняющего либо смягчающего наказание.
Однако,как уже было сказано выше, в соответствии со ст. 77 Римского статута МУС можетназначить одну из следующих мер наказания лицу, признанному виновным всовершении преступления, предусмотренного в ст. 5 Римского статута: а) лишениесвободы на определенный срок, исчисляемый в количестве лет, которое непревышает максимального количества в 30 лет, или б) пожизненное лишение свободыв тех случаях, когда это оправдано исключительно тяжким характером преступленияи индивидуальными обстоятельствами лица, признанного виновным в его совершении.Помимо лишения свободы МУС может назначить штраф и конфискацию доходов,имущества и активов, полученных прямо или косвенно в результате преступления,без ущерба для прав bona fide третьих сторон.
УКРФ предусматривает в качестве максимального наказания лишение свободы сроком на20 лет или пожизненным лишением свободы (которое, фактически, исполняется лишьв течение 25 лет). Даже смертная казнь, предусмотренная действующим УК РФ можетбыть заменена в порядке помилования лишением свободы сроком на 25 лет[76]. Изсказанного следует, что Римский Статут предусматривает наказания более тяжелые,чем УК РФ, и значит, в целом, должен рассматриваться, как закон, отягчающийуголовную ответственность, и ухудшающий положение лиц, привлекаемых к ней.
Е.Климова отмечает, что «В случае ратификации Россией Римского статутаМеждународного уголовного суда 1998 г. будет необходимо внести в УК РФ более 35изменений, касающихся состава преступлений. Например, объем понятия«геноцид» по ст. 357 УК РФ придется соотнести с объемом этого понятияпо Римскому статуту, которые не совпадают; ст. 356 УК РФ будет необходимораспространить на вооруженные конфликты международного характера»[77].
Н.С.Никитенко обращает внимание еще на одно весьма серьезное препятствие дляратификации Римского Статута Россией. Он пишет: «Подписание Россией Римского статутаМеждународного уголовного суда[78]предполагает принятие большого числа серьезных международно-правовыхобязательств, сужающих уголовную юрисдикцию России. В частности, мандатМеждународного уголовного суда распространяется на случаи совершенияпреступлений главой государства с последующим привлечением его к уголовнойответственности. Ратификация Римского статута Россией затруднена из-за наличияимперативных конституционных предписаний о порядке и основаниях импичментаПрезидента России, не позволяющих возбуждать вопрос об отрешении от должностиПрезидента РФ за преступления, входящие в юрисдикцию Международного уголовногосуда. Вместе с тем наказание главы государства в ряде случаев может бытьследствием соблюдения национальных интересов (как в случае со С. Милошевичем).Российское законодательство идет по пути не только закрепления президентского(либо депутатского) иммунитета, но и его «экстраполномочной»пролонгации (т.е. продления после прекращения полномочий). Возбуждениеуголовного преследования за действия, совершенные в осуществлениеконституционных полномочий главы государства (депутата) после прекращения этихполномочий, невозможно. Принятие Федерального закона «О гарантияхПрезиденту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, ичленам его семьи»[79]вслед за сложением полномочий первым Президентом России мной расценивается какнарушение национального (народного) интереса. Демократические преобразования ввиде приватизации и пр. на фоне внутреннего вооруженного конфликта заслужилиразве что осуждения»[80].
Такимобразом, несмотря на то, что, как отмечает Е.Н. Трикоз, «длительная отсрочкаратификации и тем более отказ от нее может серьезно подорвать международныйпрестиж страны и замедлить процесс сближения с европейской семьей народов, таккак МУС поддерживается как общеевропейское дело на самом высоком уровне»[81], становитьсяочевидным, что ратификация Римского Статуса потребовала бы внесения взаконодательство РФ очень существенных изменений. Внесение изменений вКонституцию РФ потребовало бы проведения в Российской Федерации референдума поэтому вопросу, внесение изменений в УК РФ должно быть связано с принятием новыхположений Общей части о максимально допустимом наказании, что, в целом, нельзяназвать соответствующим российской уголовно-правовой политике. Корме того,после ратификации Римского Статута Российской Федерации пришлось бы концептуальноизменить положения нормативно-правовых актов, касающиеся статуса главыгосударства и высших должностных лиц, что так же противоречит современнымтенденциям развития российского права.

Заключение
Внастоящей работы было проведено исследование истории создания, принциповдеятельности и международно-правового значения Римского Статута и учрежденногоэтим международным документом Международного Уголовного Суда.
Изпроведенного в рамках настоящей работы исследования можно сделать следующиевыводы:
МеждународныйУголовный Суд – организация, возникшая в результате длительного развития идеимеждународного правосудия по уголовным делам о преступлениях против мира ичеловечества. Создание МУС – результат большой работы международногосообщества, но оно было бы невозможным без стечения всех рассмотренныхисторических предпосылок и сложившейся в конце XX векамеждународной ситуации, связанной с существованием исключительно серьезныхугроз и практической необходимостью принять международные меры дляпредотвращения совершения опаснейших преступлений, угрожающих человечеству.
Вработе были довольно подробно проанализированы принципы и положения Римскогостатута и сделан вывод о том, что Римский статут представляет из себямеждународно-правовой акт, представляющий собой образец высочайшей юридическойтехники и содержащий в себе действенные правовые механизмы своей практическойреализации.
Значительноевнимание в работе было уделено имплементации положений Римского статутавнутренним законодательством Германии и Швейцарии – государств, применившихразличную тактику проведения имплементации. Германия предпочла трансформироватьсвою уголовно-правовую систему и даже провести конституционную реформу, в товремя, как Швейцария имплементировала нормы Римского статута практически невнося специальных изменений в свое законодательство.
Однако,основной целью настоящей работы было исследовать влияние Римского статута нароссийское уголовное право. В результате проведенного исследования быловыявлено, что в настоящее время этот международно-правовой акт оказал влияниелишь на развитие теории уголовного права в результате развернувшейся научнойдискуссии по вопросу о том, следует ли нашей стране ратифицировать этотдокумент.
Врезультате проведенного в рамках настоящей работы анализа становится ясно, чторатификация Римского статута потребовала бы внесения в законодательство РФочень существенных изменений. Внесение изменений в Конституцию РФ потребовалобы проведения в Российской Федерации референдума по этому вопросу, внесениеизменений в УК РФ должно быть связано с принятием новых положений Общей части омаксимально допустимом наказании, что, в целом, нельзя назвать соответствующимроссийской уголовно-правовой политике. Корме того, после ратификации Римского статутаРоссийской Федерации пришлось бы концептуально изменить положениянормативно-правовых актов, касающиеся статуса главы государства и высшихдолжностных лиц, что так же противоречит современным тенденциям развитияроссийского права.
Конечно,Российская Федерация могла бы учесть и использовать опыт Германии, существенноизменившей практически всю систему своего законодательства, касающуюся вопросовуголовной ответственности в связи с ратификацией Римского статута, номенталитет народа нашей страны не позволяет столь существенного измененияуголовной политики государства.
ОпытШвейцарии, который мы так же исследовали выше в РФ неприменим по той причине,что между внутренним законодательством РФ и номами международного уголовногоправа нет столь полного соответствия, какое есть у норм внутригосударственногоправа Швейцарии.
Чтоже касается положительных сторон, связанных с предупреждением совершенияособо-тяжких преступлений в связи с ратификацией Римского Статута, то их можнодостичь, используя положения этого международно-правового акта о том, чтогосударство, не ратифицировавшее Римский статут все равно может придатьпреступника Международному Уголовному Суду, признав юрисдикцию этого Суда вконкретном деле.
 Изсказанного следует вывод о том, что в настоящее время Российской Федерации неследует ратифицировать Римский Статут, и, скорее всего, он не будетратифицирован, несмотря на мнения некоторых исследователей, настаивающих наположительном эффекте от такой ратификации.

Списокиспользованной литературы
 
1. Конституция РоссийскойФедерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок,внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от30.12.2008 N 7-ФКЗ) // «Российская газета», N 7, 21.01.2009
2. Конвенция опредупреждении преступления геноцида и наказании за него [рус., англ.](Заключена 09.12.1948) (Конвенция подписана СССР 16.12.1949 с оговорками,ратифицирована (Указ Президиума ВС СССР от 18.03.1954). Ратификационная грамотадепонирована Генеральному секретарю ООН 03.05.1954. Конвенция вступила в силудля СССР 01.08.1954. СССР снял оговорку по ст. IX (Указ Президиума ВС СССР от10.02.1989 N 10125-XI) // Ведомости ВС СССР. 22 июня 1954 г. N 12. Ст. 244
3. Конвенция онеприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям противчеловечества” [рус., англ.] (Заключена 26.11.1968) (Конвенция вступила всилу 11.11.1970. СССР подписал Конвенцию 06.01.1969, ратифицировал (УказПрезидиума ВС СССР от 11.03.1969 N 3667-VII) с заявлением. Ратификационнаяграмота СССР депонирована Генеральному секретарю ООН 22.04.1969. Конвенциявступила в силу для СССР 11.11.1970. По состоянию на 31.05.1996 — 42 участника,в том числе Армения, Беларусь, Грузия, Латвия, Молдова, Украина, Эстония) //Ведомости ВС СССР. 13 января 1971 г. N 2. Ст. 18
4. Уголовный КодексРоссийской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996) (ред.от 13.02.2009) // «Собрание законодательства РФ», 17.06.1996, N 25,ст. 2954
5. Богаевский П.М.Красный Крест в развитии международного права. Киев, 1913. Ч. 1. 308 с.
6. Ведерникова О.Н.Международное уголовное право: проблемы имплементации // Уголовное право. 2003.N 3. С. 13 – 27.
7. Волеводз А.Г.,Волеводз В.А. К 10-летию учреждения Международного уголовного суда. Историческиеи международно-правовые предпосылки формирования современной системымеждународной уголовной юстиции // «Международное уголовное право имеждународная юстиция», 2008, N 2. С. 20-41
8. Доклад Международногоуголовного суда за 2004 год // Документ ООН A/60/177, 1 August 2005.
9. Доклад Международногоуголовного суда за 2005 — 2006 годы // Документ ООН A/61/217. 3 August 2006.
10. Иногамова-Хегай Л.В.Международное уголовное право. М.: ИНФРА-М, 2003;
11. Кайсон Д.В.Имплементация норм международного уголовного права в законодательствоРоссийской Федерации // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке //Материалы международной конференции. М., 2004
12. Камаровский Л.А. ОМеждународном суде / Отв. ред. Л.Н. Шестаков; автор биографического очерка В.А.Томсинов; автор вступительной статьи У.Э. Батлер. М.: Зерцало, 2007. 488 с.(Серия «Русское юридическое наследие».)
13. Кибальник А.Г.Влияние международного уголовного права на российское уголовное право: Автореф.дис.… докт. юрид. наук. М.: Юристъ, 2003;
14. Кирш Ф. Буша я судитьне буду // Независимая газета. 2004. 4 февр. С.5.
15. Кирш Ф. В фокусенашего внимания — лидеры государств // Новая газета. 2004. 5 февр. С. 4.
16. Климова Е. Проблемапробелов в российском уголовном праве в контексте реализации международногоуголовного права // «Международное уголовное право и международнаяюстиция», 2008, N 1. С. 3.
17. Ключников Ю.В.Русские законоположения о военнопленных // Юридический вестник. 1915. Кн. XII.С. 153 — 162
18. Конституциигосударств Европы: В 3 т. Т. 3 / Под ред. Л.А. Окунькова. М.: Норма, 2001. Т.3.
19. Конституциизарубежных стран. М.: Изд-во БЕК, 2000. С. 153.
20. Коняхин В.П.Международные договоры как источник российского уголовного права // Уголовноеправо в XXI веке: Материалы Международной научной конференции на юридическомфакультете МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2002
21. Кузнецова Н.Ф.Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «основыквалификации преступлений / науч. ред. В.Н. Кудрявцев. М.: Издательский Дом»Городец”, 2007. С. 100.
22. Ледях И.А.Универсальная юрисдикция как принцип уголовного преследования и наказания вмеждународном гуманитарном и международном уголовном праве //«Юрист-международник», 2008, N 2. С. 54-70
23. Макушин А.А. Логика иконструкция конституции // «Конституционное и муниципальное право»,2005, N 7. С. 20-42.
24. Международное инациональное уголовное законодательство: проблемы юридической техники //Материалы III Международной научно-практической конференции на юридическомфакультете МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2004.
25. Мухина О.А. Правовоерегулирование противодействия легализации доходов, полученных преступным путем,в Швейцарии // «Финансовое право», 2008, N 9.
26. Никитенко Н.С.Национальные интересы и международно-правовые обязательства России //«Международное публичное и частное право», 2007, N 4. С. 18.
27. Постановление ПленумаВерховного Суда РФ от 10.10.2003 N 5 «О применении судами общей юрисдикцииобщепризнанных принципов и норм международного права и международных договоровРоссийской Федерации» // «Бюллетень Верховного Суда РФ», N 12, 2003
28. Проблемы теориигосударства и права: Учебное пособие / Под ред. М.Н. Марченко. М.: Юристъ,2002.
29. РИА«Новости». 23.06.2004. 20:50 //http://grani.ru/Politics/World/p.72957.html.
30. Римский статутМеждународного уголовного суда от 17 июля 1998 г. (с изменениями от 16 января2002 г.) // Международный уголовный суд (сборник документов). Казань: Центринновационных технологий, 2004
31. Российская Федерацияи Римский статут Международного уголовного суда (Обзор конференции) / Сост.Е.Н. Трикоз // Международное право — International Law. 2007. N 1(29). С. 275 — 300
32. Русинова В.Н.Нарушения международного гуманитарного прав: индивидуальная уголовнаяответственность и судебное преследование. М.: ИНФА-М, 2006.
33. Сафаров Н.А. Передачалиц Международному уголовному суду и институт экстрадиции: трудный компромисс// Московский журнал международного права. 2003. N 2. С. 165 — 173.
34. Сафаров Н.А. Передачалиц Международному уголовному суду и институт экстрадиции: трудный компромисс// Московский журнал международного права. 2003. N 2. С. 150 – 167.
35. Сафаров Н.А. Римскийстатут Международного уголовного суда и национальное законодательство: проблемыконституционного характера, возможные пути их урегулирования // Правоведение.СПб., 2005. N 6. С. 113 — 136
36. Стойко Е.Профилактический суд для тиранов // Мировые дискуссии. 2002. Интернет-адрес:wdi.ru/.
37. Тиунов О.И. РешенияКонституционного Суда РФ и международное право // Российская юстиция. 2001. N10.
38. Ткачевский Ю.М.,Сафаров Н.А. Национальное законодательство об экстрадиции (сравнительныйанализ) // Вестник МГУ. Серия 11. Право. 2003. N 1. С. 40 — 60
39. Торманн О. Вопросы,поднимавшиеся в связи с ратификацией и имплементацией Статута МУС в Швейцарии// Международное право. Специальный выпуск 2005. М, 2005.
40. Торманн О. Вопросы,поднимавшиеся в связи с ратификацией и имплементацией Статута МУС в Швейцарии// Международное право. Специальный выпуск 2005. М, 2005. С. 58-69.
41. Торманн О. Вопросы,поднимавшиеся в связи с ратификацией Статута МУС в Швейцарии // Российскийежегодник международного права. Специальный выпуск. СПб., 2003. С. 104 — 107
42. Трикоз Е.Н. Началодеятельности международного уголовного суда: состояние и перспективы //«Журнал российского права», 2005, N 3. С. 134-147.
43. Трикоз Е.Н.Перспективы присоединения Российской Федерации к Римскому СтатутуМеждународного Уголовного Суда // «Журнал российского права», 2007, N12.
44. Тузмухамедов Б.Р. Римскийстатут Международного уголовного суда: возможные вопросы конституционности //Московский журнал международного права. 2002. N 2. С. 165 – 173.
45. Уголовный КодексШвейцарии / Пер. А.В. Серебренниковой. М.: Диалог МГУ, 2000.
46. Федеральный закон от12 февраля 2001 г. «О гарантиях Президенту Российской Федерации,прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи» // СЗ РФ.2001. N 7. Ст. 617
47. Хенкертс Ж.-М.,Досвальд-Бек Л. Обычное гуманитарное право. Нормы. Т. I. М: МККК., 2006.
48. BrounlieJ. Principles of Publik International Law. 2003.
49. Deen-RacsmbnyZ., Blekxtoon R. The Decline of the Nationality Exception in EuropeanExtradition? // European Journal of Crime, Criminal Law and Criminal Justice.2005. Vol. 13. N 3. P. 317 — 364
50. ElZeidy M. The Ugandan Government Triggers the First Test of the ComplementarityPrinciple: An Assessment of the First State’s Party Referral to the ICC //International Criminal Law Review. 2005. Vol. 5. N 1. P. 83 — 120
51. FletcherG., Ohlin J. Reclaiming Fundamental Principles of Criminal Law in the DarfurCase // Journal of International Criminal Justice. 2005. Vol. 3. N 3. P. 539 — 561
52.http://untreaty.un.org/English/bible/EnglishInternetBible/partI/chapterXVIII/treaty10.asp
53. JessbergerF. Universality, Complementarity and the Duty to Prosecute Crimes underInternational law in Germany // International Prosecution of Human RightsCrimes. Berlin — Heidelberg — New York. 2007. P. 215 — 216
54. KamarovskiiL.A. Le tribunal international / Transl. S. de Westman. Paris, 1887
55. KasaijaA. The International Criminal Court (ICC) and the Lord’s Resistance Army (LRA)Insurgency in Northern Uganda // Criminal Law Forum. 2004. Vol. 15. N 4. P. 391- 409
56. KressC. The Darfur Report and Genocidal Intent // Journal of International CriminalJustice. 2005. Vol. 3. N 3. P. 562 — 578.
57. KressC., Prost K. Article 89 — Surrender of persons to the Court // Commentary onthe Rome Statute of the International Criminal Court: Observers’ Notes, Articleby Article / Otto Triffterer (ed.). 1 Aufl. Baden-Baden. Nomos. 1999.
58. MeissnerJ. Die Zusammenarbeit mit dem Internationalen Strafgerichtshof nach demRemischen Statut. Munich, 2003
59. Moynier.Note sur la creation d’une institution judiciaire internationale propre aprevenir et a reprimer les infractions a la convention de Geneve, lue au comiteinternational de secours aux militaires blesses dans sa seance du 3 janvier1872. Revue. 1872.
60. PlachtaM. Non-Extradition of Nationals: a Never Ending Story // Emory InternationalLaw Review. 1999. Vol. 1. N 1. P. 77 — 159
61. Prof.Dr. Htlmut Satzger: Internationales und Europaisches Strafrecht. NomosVerlagsgesellschaft, Baden-Baden 2005.
62. SluiterG. The Surrender of War Criminals to the International Criminal Court // Loyolaof Los Angeles International and Comparative Law Review. 2003. Vol. 25. N 2. P.605 — 652
63. WilkitzkiP. The German Law on Cooperation with ICC // International Criminal Law Review.2002. Vol. 2. No 2. P. 195 — 212
64. WilkitzkiP. The German law on cooperation with the ICC // International Criminal LawReview. 2002. N 2. P. 195 — 212
65. www.echo.msk.ru/guests/5114/06.05.2002
66. ZimmermannA. Die Auslieferung Deutscher an Staaten der Europiischen Union undinternationale Strafgerichtshefe // Juristenzeitung. 2001. Vol. 51. N 5. S. 233- 238
67.Zimmermann A. Implementing the Statute of the International Criminal Court: TheGerman Example // Man’s Inhumanity to Man: Essays on International Law inHonour of Antonio Cassese / Ed. by L. Vohrah, F. Pocar, Y. Featherstone, O.Fourmy, C. Graham, J. Hocking, N. Robson. Kluwer Law International: The Hague,2003. P. 977 — 994