Реферат:
Внешняя политикаКоролевства Саудовская Аравия/>
Саудовский политическийдискурс трансформируется, – исходным рубежом этих все более ощутимых перемен,окрашивающих официальную риторику в «национально-государственные» тона, сталоначало августа 2005г., когда в Саудовской Аравии была принесена присяга еенынешнему монарху Абдалле бен Абдель Азизу.
Происходящие переменывключают в себя, прежде всего, обращение к идее отечества, понимаемого каксаудовское национальное государство. Выступая 14 апреля 2007 г. с тронной речью(ее устный вариант был едва ли не экспромтом в отличие от заранеераспространенного среди депутатов и более широкого письменного варианта речи)на открытии четвертой сессии – Консультативного совета, саудовский монархподчеркивал: «Господь облагодетельствовал нас Его верой, ставшей нашим курсом,и на столпах этой веры возникло наше саудовское государство». Но воля Господане была бы реализована, если бы не появился «опиравшийся на Него» человек,которому Всевышний «позволил … вместе с преданными этому человеку людьмиобъединить землю Аравийского полуострова, возглавить этих людей и водрузитьзнамя единства и единобожия (ат-таухид), знамя становления нашего отечества –Королевства Саудовская Аравия». Новые «национально-госу-дарственные» элементы сегодняшнегосаудовского дискурса естественно вписаны в старый исторический нарратив. Этотнарратив религиозно окрашен, а потому и вплетаемое в него «отечество»,созданное Ибн Саудом – отцом нынешнего монарха и всех предшествовавших емусаудовских правителей, осенено Божественным провидением.
Все же, это «отечество»– иное, хотя бы потому, что король Абдалла называл его «нашим». Быть может,«принадлежащим» потомкам Ибн Сауда, в значении страны, где безраздельногосподствуют те, кто принадлежит к роду Аль Сауд? Однако далее, обращаясь кчленам Консультативного совета, король говорил: «Великая историческая эпопея непрошла бесследно. По его пути пошли его наследники – его сыновья и внуки». Кругнаследников бесконечно расширялся, – «А как обстоят дела сегодня? – продолжалон далее. – Какова наша роль, роль его (Ибн Сауда – Г.К.) сыновей и внуков? Чтомы, граждане страны, сделали, чтобы с честью нести его великую и тяжелую ношу?Не преувеличу, если скажу, что наша роль связана с еще большейответственностью, поскольку мы строим, опираясь на то, что было построено донас. Каждый из нас в нашем отечестве несет свою долю нашей совместнойответственности».
Идея «отечества»обретала необходимое ей оформление. Отчизна существует не только потому, чтооднажды, в начале истекшего столетия, Господь «позволил» Ибн Сауду решитьвыдвигавшиеся им задачи, содействовав тому, что его потомки обрели правоправить в «объединенном» государстве, но и потому, что это «отечество» – итогсовместной деятельности, «сотворчества» всех его граждан, а не «правителей» или«подданных». Реализация Божественной воли, первоначально осуществленнаядеятельностью одного «героя», воплотившего ее в создании государства, более немогла быть делом только его прямых потомков, – в него включались все те, кого корольАбдалла называл благородным народом.
Чуть позже, в началамая 2007 г. король придал понятию «отечество» дополнительные и принципиальноважные оттенки, обрамляя его идеей гражданственности (аль-муватына), котораявсе так же вписывалась в религиозную традицию. Совершая поездку в провинциюСеверные границы (Аль-Худудаш-шималийя), регион, расположенный насеверо-востоке Саудовской Аравии и прилегающий к границам Иордании и Ирака,саудовский монарх, выступая перед встречавшими его официальным лицами и гражданами,отметил: «В стране нет регионов первостепенного и второстепенного уровня.Гражданственность – это чувство, несовместимое с регионализмом и трайбализмом(аль-асабийя). Величие гражданственности состоит в том, что оно основано навере ислама, что оно требует от человека полной отдачи на благо отечествуединобожия (ватанат-таухид)».
Представление о«гражданственности» и «отечестве» последовательно расширялось идетализировалось. Находясь 12 мая 2007 г. в городе Табуке и обращаясь квстречавшим его жителям, король Абдалла подчеркивал: «Я все более обретаю верув наш благородный народ. Я прошу Господа дать мне силы, чтобы вместе с вамиосуществить наши общие надежды и чаяния на благо отечества. Ведь отечество – немонополия какого-то человека, не монополия какой-то общественной группы.Отечество – для всех, а гражданственность, принадлежность к отечеству – этопостоянная и не знающая промедления самоотдача».
Отныне в контекстевзаимоотношений между монархом и «народом» разделяемая ими «совместная ответственность»за судьбу «отечества» (а это и было смыслом «гражданственности») предполагала,как говорил король в Консультативном совете, что «благородный народ» имеетсуверенное «право требовать» от монарха «справедливости к несчастным иобездоленным», «ответственности за веру, отечество» и за «граждан» страны.Этотакже – «право требовать», чтобы монарх направил «все силы, дарованныеВсевышним Творцом», на защиту «суверенитета отечества, его единства ибезопасности», «как того желает Сильный и Могучий (мусульманские эпитетыГоспода. – Г.К.)».
Выступление короляперед членами Консультативного совета вновь и вновь возвращало к традиции, наэтот раз отражающей представления общества о качествах справедливого (в силутого, что он «подлинно мусульманский») правителя. Но эта традиция оформляласькак договор, объединяющий монарха и «народ», действующих в едином пространстве«отечества», и который может быть расторгнут только одной из сторон –«благородным народом». Более того, этот договор нужен ради всеобъемлющего развитияотечества – задачи, которая также ставилась в религиозный контекст: «Господьтребует от каждого отдать все на благо отечества». Все же «всеобъемлющееразвитие» могло остаться иллюзией, «если в нем не станут участвовать все –служащий на месте его службы, учитель и учительница в школе, рабочий на заводе,крестьянин в его хозяйстве, наши героические воины на местах их боевого долга,каждый гражданин в том месте, где он трудится». Наконец, все то же«всеобъемлющее развитие» было бы обречено на неуспех, если из этого процессабудут исключены сотрудники органов безопасности – «люди, защищающие нашидостижения от остатков банд террористов, противников веры, высших ценностей иморали». Рамки предлагаемого королем «договора» определяли и сферуответственности каждой из заключающих его сторон, но реализация идеи«всеобъемлющего развития отечества» превращала не только монарха, но и «народ»в одного из творцов развитого и процветающего «отечества»: «Благородный народ!– этими словами король Абдалла завершал свое выступление. – После Господа ктебе я обращаю мои усилия. Наши общие устремления и надежды требуют от нассовместной решимости, ведь без нее мы не сможем содействовать благу нашегоотечества».
Новые элементысаудовского политического дискурса проявляли себя не только в упомянутойтронной речи короля. Всего лишь два, отделенных друг от друга во времени, но,тем не менее, доказывающих это примера.
23 сентября 2005 г.граждане Саудовской Аравии отметили «национальный день», – дату, связанную сосуществленным «королем-основателем» Ибн Саудом «объединением страны» и еепровозглашением Королевством Саудовская Аравия. Впервые в истории королевствастрана отмечала национальный, а не религиозный праздник. Посвящая ему передовуюстатью, столичная «Эр-Рияд» писала: «Старые косные представления изжиты. Мыстряхнули пыль с казавшегося ушедшим навсегда национального чувства. Мы вновьощущаем вкус дня, объединяющего всех нас, саудовских граждан, дня подлиннонационального праздника». Далее газета продолжала: «Мы не праздновали егораньше потому, что нам говорили, что этот праздник далек от настоящей сутинашей страны, что он не передает ощущения ее принадлежности к более высокимистинам – истинам религии и религиозного чувства. Однако многое изменилось, исегодня у нас праздник – день объединения и созидания отечества».
Выступая в началеапреля 2007 г. на открытии проводившегося в Эр-Рияде форума сотрудников средствмассовой информации «Информация и кризисы: основы и стратегия взаимодействия»,саудовский министр внутренних дел Наеф бен Абдель Азиз подчеркивал:«Национальные интересы должны превалировать над логикой исламского джихада».То, что принц Наеф называл национальными интересами, должно, по его словам,созидаться «идеями, превосходящими заблуждающуюся мысль». Он нисколько несомневался при этом, что эти более высокие идеи – «действительно исламские»,«подлинно исламские, не наносящие ущерба исламу». Суть вопроса, ставившегосяпредставителем высшего эшелона саудовского «политического класса», состояла втом, что «подлинные граждане отечества» – «настоящие улемы, стоящие на кафедрахмечетей», «журналисты, работающие в газетах и на спутниковом телевидении»,должны действовать в интересах «всеобъемлющего развития» королевства, а не егоразрушения, как это пытаются сделать сторонники апеллирующей к религиознойдогме антисистемной оппозиции и поддерживающие их законоучители. Религиозныйконтекст, обрамлявший слова принца Наефа, не скрывал главного – «отечество»должно выработать собственную концепцию «национальных интересов», реализуемых вокружающем это «отечество» геополитическом пространстве. При этом процессразработки этой концепции не мог не быть итогом совместной деятельностипредставителей всех страт саудовского общества.
Движение современногомира, включая и систему международных отношений, к обретению новогокачественного состояния неоспоримо. Вопрос заключается лишь в том, становятсяли составляющие этот мир государства непосредственными и активными участникамиэтого процесса или, напротив, тормозят его развитие. Столь же существенно идругое обстоятельство, – современный мир вовсе не выглядит как единое целое. Внем отчетливо выделяется индустриальное ядро, и столь же отчетливо – окружающаяэто ядро периферия с ее множеством «падающих» и «несостоявшихся» государств, которыеотделены друг от друга политическими образованиями переходного типа.Содействовало ли время, прошедшее со дня начала нынешнего тысячелетияпревращению Саудовской Аравии в государство переходного типа? Выступает ли еевнешняя политика в качестве инструмента укрепления уже завоеванного этойстраной положения?
Эта страна уже давно ипрочно завоевала положение одного из наиболее значимых акторов мировой ирегиональной политики. Казалось бы, свидетельство тому – обстоятельства,связанные с саудовской ролью ведущего продуцента и поставщика углеводородныхресурсов на мировой рынок. Эта роль способствовала тому, чтобы королевствовошло в круг участников ведущих международных банковско-финансовых структур испециализированных организаций9. Уже в начале 90-х годов идея того, что«Королевство Саудовская Аравия – составная часть международного политического,экономического и геополитического баланса сил, а его роль (в рамках этогобаланса – Г.К.) – одна из важных основ нового мирового порядка», выступала вкачестве незыблемой истины, утверждавшейся представителями саудовскогополитического истеблишмента и национального исследовательского сообщества.
Однако тогда этоутверждение выглядело одним из элементов все еще преодолеваемого миром наследияэпохи «холодной войны». То, что в Саудовской Аравии называли «новым мировымпорядком» (следуя, при этом, за новыми геополитическими реалиями, возникавшимив связи с крушением Советского Союза), представало как отражение стремлениясохранить старую (еще не испытавшую проверки Афганистаном и Ираком) системувнешнеполитических ориентиров и, одновременно, как продолжениевнутриполитического курса, еще не столкнувшегося с мощным вызовом собственной(становившейся очевидной реальностью после сентября 2001г.) оппозиции,апеллировавшей к обычному для национального «политического класса»религиозно-политическому дискурсу. Политика сохранения внутри- ивнешнеполитических предпочтений прошлого поддерживалась (хотя весной 1992 г. всаудовском королевстве и появлялись первые в его истории конституционные акты –Основной закон правления, Закон о Консультативном совете и Закон об управлениипровинциями) тем, что Саудовская Аравия все еще оставалась неким«культурно-цивилизационным феноменом», а не «национальным, плюралистическим иосознающим свои интересы в современном мировом сообществе государством». Важнаяроль королевства в системе мирохозяйственных связей и основанных на нихмежгосударственных отношениях отнюдь не меняла его положения части мировойпериферии, пока еще робко (в силу отсутствия воздействия значимых внутренних ивнешних вызовов) демонстрирующего свое стремление к политической исоциально-экономической трансформации. Сохранение саудовским государством втечение всего периода 90-х годов (но, в определенной мере, и в первые годы новоготысячелетия) статуса «культурно-цивилизационного феномена» это лишьподтверждало.
Новые элементысаудовского политического дискурса – несомненный показатель движения страны внаправлении политической и экономической трансформации, как и ее стремления по-новомуопределить свое место в системе региональных и мировых международных отношений.Но и сегодня эти новые элементы саудовского политического дискурса –«отечество», «гражданственность», «благородный народ», «договор» междуправителем и «гражданами», «всеобъемлющее развитие» и сферы «ответственности»участников этого процесса – все еще не стали достоянием всего национальногосообщества. Оно остается разделенным внутренними линиями племенных,регионалистских и конфессиональных разломов (недаром король Абдалла восставалпротив «регионализма и трайбализма», выдвигая во главу идею«гражданственности»). В этом сообществе, по утверждению сегодняшнегообщественного деятеля, «не существует противостоящих друг другу течений –либерального и нелиберального». В свою очередь, «подавляющее большинство»членов саудовского социума «консервативно», слой «менее консервативных и болеестремящихся к открытости саудовцев» едва начинает формироваться. Однако егоформирование не самостоятельно. Оно жестко и целенаправленно патронируетсягосударством, требующим от созидаемого им «образованного класса» безусловнойпреданности истеблишменту. Если происходящий ныне в Саудовской Аравии процессреформ и стал реальностью, то его инициирование было связано с начинанияминационального «политического класса». Уже поэтому развивающиеся в королевствереформы консервативно-охранительны. Их консервативно-охранительный характер неменее тесно связан и с социально-психологическими параметрами самого общества.В силу этого, движение саудовского государства к обретению нового качественногосостояния и соответствующего ему места в системе международных отношений –пример процесса становления «демократии без демократов».
Суть этого процессасостоит в государственном инициировании жестко контролируемых реформ, крайнемедленно (но, тем не менее, целенаправленно) расширяющих степень участияграждан в принятии политических решений. Этот процесс тесно сплочен и, по сутидела, олицетворяется ведущей фигурой политического истеблишмента – нынешниммонархом (становившимся, начиная с 1995 г., фактическим правителем страны)Абдаллой бен Абдель Азизом. Все же, специфический случай саудовских реформдоказывает возможность трансформации внутриполитической ситуации, когда этиреформы становятся одновременно и стимулом для изменения положения страны всистеме новых реалий международных отношений.
Выступая вКонсультативном совете, король Абдалла встречался с «избранными» им же 15014«лучшими» представителями «благородного народа». Последние годы его пребыванияна посту наследника престола, как и время, прошедшее с момента восшествия натрон, вызвали к жизни новую тенденцию в развитии политической надстройки.Консультативный совет, по сути дела, протопарламент (поскольку он пока ещеостается «экспертным советом» при исполнительной власти) постепенно обретаетчерты внутриполитического «центра силы», целенаправленно принимаемого вовнимание создавшим и патронирующим его деятельность саудовским «политическимклассом». Изложение перед членами Консультативного совета «достиженийотечества» (эвфемизм, означающий складывающуюся в королевстве систему«отчетности» исполнительной власти) как и программы будущей деятельностивозглавляемого королем совета министров стало сегодня обязанностью монарха. Вписьменном варианте тронной речи, распространенном среди депутатовКонсультативного совета, король Абдалла подчеркивал: «Я вновь встречаюсь свами, дорогие братья, на нашей очередной ежегодной встрече для того, чтобыизложить вам, что сделало правительство в сфере внутренней политики дляобеспечения безопасности, процветания и расширения участия граждан в принятииполитического решения. Моя задача и в том, чтобы рассказать вам о позицииправительства по вопросам внешней политики, которая имеет непосредственноеотношение к защите национальных интересов государства, укреплению мира,региональной и международной стабильности».
Идея принципа«совещательности (аш-шура)» как основы нынешнего саудовского внутри- ивнешнеполитического курса получила в тексте речи короля четкое оформление:«Совещательность делает верными те решения, которые касаются отечества игражданина. Высказываемые вами (депутатами Консультативного совета – Г.К.)объективные и открытые суждения в связи с этими решениями способствовали тому,что руководство верит вам, а граждане требуют развития этих суждений». Этоозначает, что Консультативный совет, как отметил монарх, стал «собраниемподлинно национальных и высококвалифицированных кадров, представляющих всерегионы и общественные страты», а в силу этого и «основной опорой правительствав ходе процесса принятия им решений». Иными словами, Консультативный совет дажев его нынешней форме предстает как выразитель интересов и чаяний «нации», атронная речь короля – в качестве послания монарха «нации». Отталкиваясь отэтого посыла, саудовский монарх считал необходимым заявить, что те формыпарламентской жизни, которые действуют сегодня в Саудовской Аравии, не являютсяокончательными и застывшими. Консультативный совет будет последовательно ицеленаправленно развиваться, однажды он будет способен превратиться в институтполитической системы, не только «символизирующий единство саудовскогонационального сообщества, но и в полном объеме выражающий его чаяния».
Развитие саудовского протопарламента– часть прокламируемых и осуществляемых истеблишментом политических реформ.Если в дни Ибн Сауда «следование по пути исламского шариата позволило покончитьс эпохой разделенности и построить отечество», если и сегодня королевствоостается «страной стабильности в бушующем океане раздоров и войн», то все этововсе не снимает остроты задачи «сохранения национального единства и углубленияего содержания». Король был откровенен: «Вспышка межконфессиональной борьбы,воскрешение регионалистских противостояний, провозглашение одной общественнойгруппы более значимой по сравнению с другой – все это противно смыслу ислама иего милосердию, все это являет собой угрозу национальному единству,безопасности общества и государства». Исходя из этого, он определял важнейшеепредназначение Консультативного совета: в его будущей деятельности «вопросыукрепления национального единства займут ключевое место». Иными словами,конструирование новой политической системы Саудовской Аравии было бы невозможнобез серьезных внутренних вызовов. За словами о «вспышке межконфессиональнойборьбы» и «воскрешении регионалистских трений» следовал вывод: «Отечество всееще сталкивается с феноменом терроризма». Итак, вторая задача Консультативногосовета – противостояние внутрисаудовскому терроризму. Но эта задача выглядиткак подчиненная на фоне более значительной: «Безопасность государства и егограждан, – подчеркивал монарх, – это столп, на котором зиждется общественнаястабильность, и одно из условий всеобъемлющего развития».
Выступая вКонсультативном совете, монарх касался и других направлений внутриполитическихреформ, назвав среди наиболее значительных достижений этого процесса «принятиеЗакона о комитете по принесению клятвы (регулирующему процесс престолонаследия– Г.К.)» и «начало эпохи выборов в местные советы». Он говорил и об «увеличениичисла институтов гражданского общества», среди которых появление «Комиссии поправам человека» и «Центра национального диалога им. короля Абдель Азиза».Называя эти институты, в частности, созданную решением совета министров вапреле 2005 г. государственную Комиссию по правам человека, король, тем неменее, не счел необходимым назвать и возникший в начале марта 2004 г.«общественный» Саудовский национальный комитет прав человека. Из поля егозрения выпали и другие ныне действующие в стране общественные организации.Этому было логичное (но, вместе с тем, далекое от того, чтобы бытьубедительным) объяснение – монарх концентрировал внимание депутатовКонсультативного совета на деятельности ведущего органа исполнительной власти.
Саудовский истеблишментне действует лишь в направлении создания новых институтов саудовскойполитической системы. Разумеется, его движение в этом направлении представляетсобой основную тенденцию процесса внутриполитических реформ (игнорированиекоролем общественных организаций в устном и письменном вариантах его троннойречи – дополнительное подтверждение стремления власти жестко контролироватьэтот процесс). Одновременно (и исходя из принципа целесообразности, вчастности, в сфере борьбы с антисистемной оппозицией) саудовская властьрасширяет роль традиционных структур (в частности, шейхов племен), вписывая ихво вновь создаваемую систему политических институтов.
В конце апреля 2007 г.в Эр-Рияд прибыла возглавляемая шейхом делегация племени Раддади, населяющегорегион Медины, где в начале этого месяца был ликвидирован выходец из этогоплемени Валид Ар-Раддади, последний террорист из обнародованного еще в середине2005 г. «Списка 36 разыскиваемых» террористов. Целью ее поездки было стремление«получить прощение» монарха за действия соплеменника. Принимая делегацию,король Абдалла подчеркнул: «Если один из ваших сыновей и сбился с праведногопути, то вы в этом не виноваты. Вы – племя, осененное благословением. О вас яслышу только добрые слова. Вы верно служили и служите мне». Желая членамплемени дальнейшего «процветания», король, тем не менее, говорил онеобходимости большего взаимодействия между вождями племен и службойгосударственной безопасности.
Но упоминавшаяся в речикороля возможность «вспышки межконфессиональной борьбы», как и «воскрешениярегионалистских противостояний», воспринимаемая в Саудовской Аравии как сигнал,связанный, в том числе, и с событиями в соседнем Ираке, заставляет национальныйистеблишмент активно содействовать развитию в королевстве «межконфессиональногодиалога» между представителями религиозной элиты сообществ граждан,исповедующих различные толки ислама. Собственно, в этом контексте стоитпонимать слова монарха о том, что «межконфессиональная борьба» и«регионалистские противостояния» «противны смыслу ислама и его милосердию». Вмарте 2007 г. в королевстве по призыву члена Высшего совета улемов шейхаАбдаллы бен Маниа был инициирован «религиозный диалог между четырьмя мазхабамиислама, а также другими его направлениями в саудовском обществе – шиитами исуфиями». Делая это заявление, представитель высшей страты саудовскойрелигиозной элиты подчеркивал, что этот «диалог» определяется «указаниямивластителя – Служителя Двух Благородных Святынь». Реализуя этот призыв,саудовские правящие круги содействовали развитию этого диалога под единственноприемлемым для них лозунгом – «Соглашаемся в отношении того, с чем мы согласны,и прощаем друг другу то, в чем мы не согласны».
Внутриисламскийрелигиозный диалог в Саудовской Аравии развивается как неотъемлемый элемент«национального диалога» контролируемого созданным королем Абдаллой в 2003 г.Центром национального диалога им. короля Абдель Азиза. Но, кроме того, он частьсаудовского внутриполитического процесса, в отношении которого саудовскиймонарх, выступая в Консультативном совете, выражал убежденность в том, что этотпроцесс составляет суть «политического развития» страны, которое является«постоянным движением вперед». Разумеется, он добавлял: «Этот процессопределяется обстоятельствами и этапами социального развития государства. Мыбудем продолжать развитие, опираясь на праведные методы управления обществом игосударством, призванные служить на благо вере, интересам отечества игражданина». Король вовсе не давал надежды «революционному нетерпению» некоторыхпредставителей саудовского «образованного класса». Из его слов лишь вытекало,что саудовский вариант персонифицированной им «демократии без демократов»категорически отвергает какие-либо формы воздействия извне на происходящийпроцесс. Этот вариант «суверенен», когда последнее слово в определениипоследовательности развитии политических реформ остается исключительнойпрерогативой его саудовского истеблишмента и его высшего представителя –монарха.
Нынешний осуществляемыйв Саудовской Аравии «восьмилетний план» экономического роста должен «решитьстратегическую задачу развития, превратив его в постоянную величину». Да,конечно, «приоритетами» этого плана должны стать «сохранение исламскихценностей, укрепление национального единства, национальной безопасности,социальной стабильности, повышение уровня жизни, предоставление гражданам новыхрабочих мест». В числе этих «приоритетов» король назвал также «развитиечеловеческого потенциала, диверсификацию экономического базиса, увеличениевклада частного сектора в общее развитие, обеспечение пропорционального роставсех регионов королевства», а также «развитие научно-технической базы, вниманиек информационным технологиям, поощрение научно-технических исследований,сохранение водных источников и охрану окружающей среды». Все это, вне всякогосомнения, принципиально важные задачи, способные окончательно обеспечитьвхождение Саудовской Аравии в число тех стран, которые обеспечивают свойустойчивый экономический рост.
Но важно и другое –«сохранение исламских ценностей» король назвал в числе важнейших приоритетовразвития страны. Устремленность в будущее не отрицает, с его точки зрения,значения преемственности. Традиция сохраняется, но меняется ее направленность,теперь она призвана содействовать решению новых задач. Акцент на этих«ценностях» принципиален потому, что он означает последовательное иконтролируемое государством развитие, которое должно исключить резкоесоциальное расслоение и, в итоге, укрепить то, что король назвал «национальнымединством, национальной безопасностью» и «социальной стабильностью». Это темболее важно, что в своей тронной речи король Абдалла говорил и об «укреплениироли частного сектора, который должен стать стратегическим партнеромгосударства в экономическом развитии», и о том, что в королевстве будет созданаатмосфера, «содействующая росту саудовских и иностранных инвестиций радиизменения качественных параметров саудовской экономики».
В этом контексте корольподчеркивал, что возглавляемый им совет министров уже осуществил «многие из целейразвития», «выдвинутых принятой ООН в 2000 г. Декларацией тысячелетияОрганизации Объединенных Наций». Представляя 24 апреля 2007 г. «Национальныйдоклад «Цели развития на тысячелетие – 2006»», министр экономики ипланирования королевства Халед аль-Кусейби отмечал, что с момента принятияДекларации «уровень бедности» в Саудовской Аравии «был понижен на 50%», чтоозначает, что к началу 2009 г. в «королевстве будет достигнута первая из целейДекларации тысячелетия – ликвидация бедности и нищеты». В королевстве в течениепоследних лет действует патронируемый правительством Национальныйблаготворительный фонд, ежегодно отчисляющий 80 млн. долл. на борьбу сбедностью, организуя кооперативы неимущих и вовлекая их, таким образом, впроизводительную сферу деятельности. Другие же цели Декларации будут, по словамХ. аль-Кусейби, также решены, поскольку «цели развития тысячелетия включены взадачи восьмилетнего плана, став неотъемлемой частью саудовского политическогодискурса, как и осуществляемой в королевстве долгосрочной политикиэкономического и социального роста».
Как отмечал министр,это относится и к той части Декларации, которая выдвигает цель «поощренияравенства мужчин и женщин и расширение прав и возможностей женщин».Значительные успехи в сфере реализации этой цели (сегодня женщины составляют56,5% всех выпускников саудовских высших учебных заведений и 14,1% всех занятыхв различных отраслях экономики, включая 30% всех работающих в государственномсекторе, 84,1% – в сфере образования и 40% – в сфере здравоохранения27) неозначают, что тема женского образования и труда перестает быть для государстваболезненной. По данным саудовского министерства труда, 29% выпускниц высшихучебных заведений страны остаются безработными (что относится только к 6,6%выпускников), при этом, возможности их поглощения рынком труда (в частности,предприятиями частного сектора с его значительным контингентом иностранныхрабочих) все еще остаются минимальными.
В тронной речи короляАбдаллы отмечалось, что за 2006 г. в Саудовской Аравии были осуществленыпринципиально важные для страны проекты. Первым в их ряду король назвал «проектреконструкции Главной мечети в Мекке и других святых мест»29. Это естественно,поскольку определяется условиями и обстоятельствами легитимации саудовскойвласти и созидания саудовского «отечества», включая и достижения в ходе«религиозного диалога» единства различных групп внутрисаудовского ислама. Речь,однако, шла и о «проектах инфраструктурного характера, улучшении медицинскогообслуживания, развитии среднего, высшего и технического образования30, созданиижилых кварталов для народа». В готовящемся же на будущий финансовый годгосударственном бюджете предусматривается «выделение значительных средств нареализацию качественного скачка в сфере развития человеческих ресурсов (речьидет, прежде всего, о развитии профессионально-технического образования –Г.К.), а также в области здравоохранения и в социальной сфере, включая пособиясиротам и инвалидам, а также ликвидацию бедности». Развитие этих направленийсоциальной политики также связано с начинаниями нынешнего саудовского монарха.В опубликованном 26 августа 2006 г. специальном интервью «Аш-Шарк Аль-Аусат»он, в частности, касаясь образования, говорил: «Королевство нуждается вкачественном скачке в сфере образования, поскольку образование – основапрогресса во всех сферах жизни».
В своей тронной речикороль затронул проблемы саудовской внешней политики. Он подчеркнул: «Я нескрываю, что наш регион переживает опасное время, когда в нем множатсястолкновения и последовательно сменяющие друг друга кризисы. В дела регионавмешиваются внешние силы, что и порождает его нестабильность. Это требует отсаудовской дипломатии активных действий на региональной и международной арене.Ее действия основаны на диалоге, консультациях, на принципе высказывания«слов разума и мудрости». Ее действия направлены на отражение угроз,рисков и устранение порождающих их причин, на смягчение положения, ликвидациюразрушительных противостояний, решение проблем мирными средствами, а именноэтого и требует наша благородная вера, обязывающая наши души и чувства бытьответственными».
Слова короля об«активных действиях» саудовской дипломатии отражают реальность сегодняшнейсаудовской внешней политики. Она поистине приобрела новое качество –последовательную настойчивость действий, проявляющую себя, в первую очередь, всфере региональных международных отношений. Эта новизна не может нерассматриваться как производное от развивающихся в стране внутренних реформ,постепенно, но, тем не менее, постоянно расширяющих круг участников принятиявнешнеполитического решения. Сегодняшняя саудовская внешняя политика, по словамминистра иностранных дел королевства принца Сауда аль-Фейсала, «наступательна,но, одновременно, и умеренна, отражая социально-политиче-скую«консервативную последовательность» происходящих в королевствеизменений». Она стала, по его словам, «еще более прозрачной и взвешенной,уважающей выбор иных государств», направленной на создание условий, «внаибольшей степени благоприятствующих проведению процесса всеобъемлющегоразвития страны».
За этойхарактеристикой, как и за словами короля Абдаллы стояли, прежде всего, решенияпроходившей 28–29 марта 2007 г. в Эр-Рияде XIX-й сессии совета глав государстви правительств стран-членов Лиги арабских государств (ЛАГ), где, как отметилмонарх, «королевство содействовало продвижению арабов и мусульман по путиреформ, единству их слова и дела, действуя в трех сферах – на арене Залива, варабском мире и в мусульманском регионе». Эти действия должны «противостоятьопасности бунтов, раскола и межконфессиональной борьбы», в первую очередь«противостоянию между мусульманами, прежде всего шиитами и суннитами», а также«вспышкам религиозных конфликтов в различных регионах мусульманского мира,включая, в частности, Ирак и Ливан». Используя «особое положение королевства вмусульманском мире», саудовская дипломатия действует в целях «исключениявнешнего вмешательства во внутренние дела арабских и мусульманских государств»,а ее собственная «консервативная последовательность» предполагает следованиепринципу «равноудаленности королевства от всех конфессий, толков и религиозныхгрупп, из которых состоит арабский и мусульманский мир». Эта дипломатия«призывает к диалогу, взаимопониманию и примирению в любом регионе, где сеетсяраздор и раскол». Эта дипломатия, заявлял саудовский монарх, проводит курс на«реализацию мира как стратегического выбора, опираясь на всеобъемлющий мирныйплан, принятый арабскими странами на саммите в Бейруте и подтвержденныйпоследующими встречами в верхах ЛАГ, и, прежде всего, ее последним Эр-Риядскимсаммитом».
Саудовская Аравия, чтовытекало из слов короля Абдаллы, рассматривает себя в качестве ведущего «центрасилы» арабо-мусульманского региона еще и потому, что, осуществляя внутренние реформы,она последовательно движется к определению собственного места и роли вглобализирующемся, но призванном быть многополюсным современном мире. Вместе стем, события, развивающиеся в пределах арабо-мусульман-ского мира, во многомквалифицируются саудовскими правящими кругами в качестве вызова устоямнациональной государственности и ее стабильности. Это означает, чтовнешнеполитическая деятельность королевства в региональном масштабе направленана ликвидацию существующих там конфликтных ситуаций и недопущение возникновенияновых очагов напряженности. В этом, по мнению саудовского истеблишмента,находит свое отражение, как замечал С. аль-Фейсал, вклад королевства в «решениемногообразных глобальных проблем, которое может быть успешным лишь в рамках многостороннегосотрудничества, осуществляемого под эгидой Объединенных Наций».
Естественно, чтоосновным направлением саудовской внешнеполитической деятельности региональногоуровня должно рассматриваться участие королевства в урегулировании самогоарабо-израильского конфликта и его составной части – палестино-израильскогопротивостояния. В этом контексте реанимированная Эр-Риядским саммитом ЛАГинициатива бейрутской встречи в верхах 2002 г., выдвинутая нынешним саудовскиммонархом (в то время наследным принцем), должна рассматриваться в качественесомненного успеха саудовской дипломатии. Текст возобновленной в столицекоролевства инициативы гласил: «Совет Лиги арабских государств подтверждаетприверженность арабского мира справедливому и всеобъемлющему миру в качествеего стратегического выбора. Мирный процесс – всеобъемлющ, он не может бытьрасколот. Справедливый и всеобъемлющий мир в регионе не может быть осуществленбез ухода всех израильских войск с оккупированных палестинских и арабскихтерриторий, включая сирийские Голанские высоты, к линии, существовавшей до 4июня 1967 г., а также ухода израильских войск со всех еще оккупируемыхтерриторий юга Ливана, как и без достижения справедливого и согласованногорешения проблемы палестинских беженцев на основе резолюции ГенеральнойАссамблеи ООН № 194 от 1948 г. Такой мир не станет возможным без ликвидациивсех форм поселенческой деятельности и создания независимого и суверенногопалестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме, как об этомгласит «арабская мирная инициатива» и связанные с этой проблемойрешения международной законности».
Саудовская дипломатиявсегда рассматривала палестинскую проблему в качестве «центрального звена»арабо-израильского противостояния. Это ее качество отмечал в тронной речи икороль Абдалла, где он специально подчеркивал, что «палестинская проблема дляарабского мира выступает в качестве ключевой». Из этой постановки вопросавытекала акцентировавшаяся монархом «важность усилий» саудовской дипломатии,содействовавшей достижению Мекканского соглашения между движениями ФАТХ иХАМАС.
28 января 2007 г. вситуации углублявшегося кризиса на территории Палестинской НациональнойАдминистрации (ПНА) саудовский монарх обратился с личным посланием к обеимпротивоборствующим палестинским группировкам с призывом встретиться «лицом клицу» в Мекке и достичь согласия по разделяющим их вопросам. Обращаясь круководству ХАМАС и главе ПНА Махмуду Аббасу, король Абдалла подчеркивал:«Правительство и народ Королевства Саудовская Аравия не могут молча, безглубокой печали и боли наблюдать за тем, что в Палестине происходитбратоубийственная бойня между теми, кто в равной мере несет ответственность зарешение единых (для всех палестинцев – Г.К.) задач». Далее в обращенииговорилось: «Руководствуясь нашей верой, нашей принадлежностью к арабскойнации, нашими ценностями и моралью, мы не можем бездействовать, когда нашисердца обливаются кровью в связи с событиями на братской земле Палестины, гденаходится Аль-Акса, на земле Палестины, которую посетил Пророк во время своеговознесения, на земле, бывшей (для мусульман – Г.К.) первой киблой(первоначально мусульмане обращались с молитвой в сторону Иерусалима – Г.К.),на земле Палестины, где находится третья мечеть. Мы не можем быть безучастными,– продолжал саудовский монарх, – к происходящему в Палестине – символе арабскойнации, символе ее истории и жертвенности в противостоянии оккупации, где нынебрат убивает брата и проливает его кровь».
«Народ и правительствоКоролевства Саудовская Аравия, – продолжал далее саудовский монарх, – верит вто, что его роль в отношении палестинской проблемы не маргинальна, а потому мыне можем молчать. Наша роль в отношении этой проблемы связана с нашей историей– мы принимали участие в решении судьбы палестинцев с момента созданиясаудовского государства». Наконец, король Абдалла подчеркивал: «Я с надеждой …призываю моих палестинских братьев, представителей руководства палестинскогонарода немедленно положить конец разворачивающейся трагедии. Я призываю всехих, не проводя различия между одной и другой стороной, немедленно встретитьсяна их братской родине – в Королевстве Саудовская Аравия, под сенью Святого ДомаГоспода, и самостоятельно, без вмешательства какой-либо другой стороны,обсудить причины разногласий. Только так арабская и исламская нация можетрешать свои проблемы. Только так можно придти к решению, которое будет угодноВсевышнему. Только так можно удовлетворить чаяния и надежды братскогопалестинского народа, народов арабской и исламской нации, всех, кто поддерживаетнаше дело».
Религиозное обрамлениеобращения не скрывало главного, – палестинская проблема всегда былаинструментом деятельности саудовских лидеров (включая основателя нынешнегосаудовского государства), и король Абдалла в этом отношении – не исключение.Таким инструментом она становилась потому, что всегда рассматривалась ими вкачестве системообразующего фактора межарабских государственных отношений,содействовавшего становлению и сохранению регионального пространства арабскогомира. В свою очередь, выдвигаемая внешней политикой королевства идея«органической связи» между иерусалимской мечетью Аль-Акса и святынями ислама,расположенными в саудовскомХиджазе, вносила новые элементы в организациюближневосточного геополитического пространства. Речь шла о том, что Палестина,где находится «Священный Иерусалим – Аль-КудсАш-Шариф» с его важной, но толькотретьей по значению для мусульман (после святынь Мекки и Медины) мечетьюАль-Акса, «неразрывно связана» (но эта связь подчиненная) с хиджазскими святынями.Это означало, что этническое начало в межарабской политике – принадлежность к«арабской нации» с присущим ей духом «арабизма» – все так же «неразрывно»должно быть связано с исламом, – лишь эта связь была бы способна придатьмежарабской политике законченную форму.
Казалось бы, риторикаобращения короля Абдаллы к руководству ФАТХ и ХАМАС повторяла традицию действийего предшественников в связи с палестинским вопросом. Тем не менее, такойвзгляд поверхностен, поскольку в обращении содержались новые (и, в силу этого,важные) нюансы. Конфронтация между ФАТХ и ХАМАС развивалась в пределах тойтерритории, где может и должно возникнуть палестинское государство – СекторГаза и Западный берег реки Иордан. Саудовский монарх не ставил под сомнениевопрос о существовании Израиля, но только в пределах границ до июня 1967 г., нив коем случае не допуская возможности расширения его территории. Это в полноймере совпадало с буквой и духом выдвинутой им же «арабской мирной инициативы».
Вместе с тем, в призывекороля Абдаллы оставалось главное, связанное с тем, что палестинский вопроспродолжает оставаться инструментом сохранения саудовского политического влиянияв арабском мире. Призыв к палестинскому примирению «под сенью Святого ДомаГоспода» должен сократить или исключить возможности усиления старых (Сирия) илиновых региональных «центров силы» (Иран). Он призывает не допустить расширенияреальной ли, мнимой ли, сферы внешней гегемонии в границах региона. Наконец,все то же обращение, подчеркивая уровень саудовских уступок в отношенииИзраиля, предполагая, что в будущем он, окончательно став частью признаннойСаудовской Аравией карты Ближнего Востока, считает, что еврейское государствоне должно рассматривать себя в качестве конкурента королевства. Главным же впризыве короля было то, что обращение фиксировало, что именно королевствосчитает своими национальными интересами в арабо-мусульманском геополитическомпространстве.
8 февраля 2007 г.,ответив на инициативу саудовского монарха, противоборствующие палестинскиеполитические силы заключили в Мекке соглашение о формировании «правительстванационального единства». Саудовское руководство (прежде всего, сам корольАбдалла) внимательно следило за обсуждением обеими палестинскими сторонами(официально это обсуждение проходило без какого-либо постороннего участия)принципиальных для палестинской политики вопросов. В итоге,Мекканскоесоглашение включило в себя не только положение о формировании новогопалестинского правительства и его политической программе, но и о национальном примирении,углублении внутрипалестинского согласия и прекращении столкновений, о выработкеоснов партнерства между движениями ФАТХ и ХАМАС и, наконец, о реформеорганизационной структуры Организации освобождения Палестины (ООП).
Саудовская дипломатия,естественно, не ограничена в своих действиях только палестинским направлением всфере межарабской политики. Выступая в Консультативном совете, король Абдаллаотмечал, что задачей саудовской внешней политики выступает «ликвидация причинвозможного взрыва в Ливане на основе проведения курса переговоров иконсультаций со всеми без исключения акторами ливанской политической жизни радисохранения единства Ливана, его суверенитета и независимости с участием другихрегиональных держав и международного сообщества».
Говоря о достиженияхсаудовской дипломатии, король Абдалла приветствовал решения последнего,состоявшегося 9–10 декабря 2006 г. в саудовской столице саммита глав государств– членов Совета сотрудничества арабских государств Персидского Залива (ССАГПЗ)– XXVII-й сессии его Высшего Совета. Направление внешней политики королевства,связанное с регионом Персидского залива, монарх называл «основнымвнешнеполитическим приоритетом королевства».
В ходе этого саммита,объединившего руководителей стран-членов ССАГЗ, речь шла об «укреплениивзаимного сотрудничества» между входящими в Совет сотрудничества государствамии о «направлениях его дальнейшего развития». В этой связи ставились вопросы,касающиеся создания таможенного союза между государствами ССАГПЗ, становления регионального«общего рынка», введения общей валюты стран-участниц организации. Однако неменее значимыми были и те вопросы, которые обсуждались в связи с ситуацией вокружающем этот региональный союз геополитическом пространстве. Положению вИраке и иранскому ядерному досье было уделено особое внимание.
Касаясь иракскойпроблемы, Высший совет выразил надежду на то, что в этой стране будет «обузданаэскалация насилия», ее «территориальное единство будет сохранено». ДокументыЭр-Риядского саммита ССАГПЗ во многом отразили саудовскую позицию (в дальнейшемподвергавшейся детализации) в отношении тех принципов, следование которымнеобходимо для решения иракской проблемы – «уважение единства, суверенитета инезависимости Ирака и его национальной идентичности», «невмешательство в еговнутренние дела со стороны внешних сил». Основываясь на этих принципах, саммитвыразил убежденность в том, что «только национальное согласие может статьключом к решению всех проблем Ирака» или, как говорил король Абдалла, выступаяна открытии сессии Высшего Совета, «положить конец периоду, который сегодняпереживает Ирак, – времени средневековья, когда брат убивал брата», поскольку,как он считал, в силу неурегулированностивнутрииракской ситуации, регионПерсидского залива стал «пороховой бочкой, ожидающей лишь искры, чтобывзорваться».
На Эр-Риядском саммитеССАГПЗ был подробно рассмотрен и вопрос о ядерном досье Ирана. В принятыхдокументах подчеркивалось, что государства Совета сотрудничества придерживаются«принципов уважения международной законности и решения всех спорных проблеммирными средствами». Главы этих государств подтвердили свой призыв к Иранурешить все вопросы, связанные с его ядерными разработками, на основесотрудничества с Международным Агентством по атомной энергии (МАГАТЭ). Такойподход означал, что страны ССАГПЗ, как, естественно, и Саудовская Аравия,возлагают основную ответственность за нерешенность этой проблемы на Иран,рассматриваемый в королевстве едва ли не в качестве его «стратегическогопротивника».
Однако лежащий в основесаудовской внешней политики принцип «умеренности» неизбежно требовал, чтобы врешениях саммита ССАГПЗ содержался и призыв к Израилю о присоединении кДоговору о нераспространении ядерного оружия и о постановке всех его ядерныхобъектов под контроль МАГАТЭ, что предполагало усиление давления международногосообщества на Израиль ради решения этой задачи. Не отказываясь от своегостремления «превратить регион Ближнего Востока, включая и зону Залива, всвободный от любых видов оружия массового поражения», страны-члены Советапровозгласили «право всех государств региона на ядерные разработки в мирныхцелях» на основе «заключения соответствующих международных соглашений». В этойсвязи Высший совет ССАГПЗ выдвинул инициативу проведения исследования силамивсех стран-членов Совета сотрудничества возможности разработки «совместнойпрограммы ядерных исследований в мирных целях».
Тема иранского ядерногодосье присутствовала и в письменном варианте речи короля Абдаллы вКонсультативном совете. Там саудовский монарх отметил: «Кризис ядерного досье внашем регионе серьезно осложнил положение, поскольку наложился на ранеевозникшие в нем кризисные ситуации. Саудовская дипломатия стремится решитьпроблему этого досье, опираясь на рациональный и объективный подход, безобращения к давлению и нагнетанию напряженности. Она стремится обеспечитьсвободу Залива и Ближнего Востока от всех видов оружия массового поражения,считая, что правом всех государств региона является обладание ядерной энергиейв мирных целях на основе принципов МАГАТЭ». Равным образом, саудовский монархзатрагивал и вопрос об израильских ядерных возможностях, считая, что «ни одноиз государств региона, включая Израиль, не должно стать исключением в отношенииприменения принципов МАГАТЭ». Обращаясь к одному из решений XXVII-й сессииВысшего Совета ССАГПЗ, король Абдалла подчеркивал: «Мы приняли стратегическоерешение о начале использования ядерной технологии в государствах Совета. СБожьей помощью, мы станем для государств региона и всего мира образцом того,как эта энергия может быть использована в мирных целях, в интересах развитиянаших государств и на основе высших принципов и решений международногосообщества, категорически исключающих военное применение атомной энергии и ееиспользование для воздействия на народы и природу». Слова короля об Ираневыглядели как политически корректные, хотя, верхушка правящих кругов могла бытьи более резкой в оценках, когда вопрос касался курса мощного соседакоролевства.
Решение саудовскихзадач в региональном арабо-мусуль-манском масштабе превращало королевство вважногоактора глобальной системы международных отношений. Его деятельность вэтой сфере, как подчеркивал корольАбдалла, связана с «наведением мостоввзаимопонимания и сотрудничества со всеми миролюбивыми народами и государствамиради укрепления принципов международной законности и диалога междуцивилизациями и культурами». Это означает, как заявлял саудовский монарх, что«Королевство Саудовская Аравия осознает свою ответственность за сохранение мираво всем мире, за укрепление сотрудничества между государствами и народами».
Направления саудовскойвнешнеполитической деятельности в ее глобальном аспекте действительно все болеедиверсифицируются. Разумеется, связывающие королевство с Соединенными Штатамиотношения «стратегического партнерства» остаются неотрицаемой реальностью. Но,вместе с тем, реализуемая королем (еще в то время, когда он был наследнымпринцем) «дипломатия встреч в верхах» (означающая углубление контактовкоролевства с Европейским Сообществом и с Россией) стала, как он отмечал вКонсультативном совете, «эффективным средством укрепления отношений междугосударствами ради достижения мира во всем мире». Иными словами, как обещалсаудовский монарх, он будет «и в дальнейшем встречаться с руководителямидружественных государств в интересах реализации общих национальных интересов иукрепления международного сотрудничества».
Тем не менее,саудовские национальные интересы в современном глобальном мире требуютреализации принципиально нового направления внешнеполитического курсакоролевства, которое в письменном тексте речи короля было резюмировано как«движение королевства на Восток». В этой связи он говорил: «Я совершилнесколько поездок в азиатские, исламские и дружественные государства – КНР,Индию, Малайзию, Пакистан (визит короля Абдаллы в эти страны состоялся в концеянваря – начале февраля 2006 г. – Г.К.). Эти поездки содействовали нашемусотрудничеству с этими странами, основой которого стали подписанные с нимидоговоры о взаимодействии в сфере экономики, безопасности, культуры и науки».
«Движение королевствана Восток», продолжал саудовский монарх, определяется «национальными интересамикоролевства, а также изменениями, произошедшими в мировой политике», когда«королевство стало основным торговым партнером КНР в Западной Азии и в СевернойАфрике, а Индия – четвертым торговым партнером королевства». Он также добавил,что развитие отношений с этими державами связано и с тем, что обе они «играютважную роль в региональной и мировой политике». То же относится и к Малайзии, иПакистану, с которыми королевство связывают и «религиозные узы». Корольупомянул и свой состоявшийся в начале августа 2006 г. визит в Турцию, который«увенчался подписанием нескольких соглашений, в том числе соглашений о намерениях,направленных на углубление отношений между обеими странами ради сотрудничестваи сближения в лоне мира ислама».
Наконец, второй,принципиально важный для глобальных мирохозяйственных связей вопрос, связанныйс поставками саудовских углеводородов на мировой рынок. Говоря вКонсультативном совете о действиях своей страны на мировом рынкеэнергоносителей, король Абдалла подчеркивал: «Королевство Саудовская Аравияосознает свою международную ответственность в сфере нефтедобычи и поставокэтого сырья. Оно действует в направлении установления справедливых цен нанефть, отвечающих интересам не только производителя, но и потребителя.Королевство стремится к укреплению своей производственной базы в областинефтедобычи с тем, чтобы в полном объеме выполнить свои обязательства,связанные не только с национальным развитием, но и с потребностями мировойэкономики».
Этот курс(подтвержденный в речи короля Абдаллы) – принципиальное направление вдеятельности Саудовской Аравии на международном рынке углеводородного сырья.Выступая на состоявшемся в начале мая 2007 г. в Бейруте Арабском Экономическомфоруме, саудовский министр нефти и минеральных ресурсов Али ан-Наими говорил:«Как на международном, так и на национальном, уровне саудовская политика всфере нефти стремится реализовать две основные цели. Первая – предпринятьусилия, чтобы стабилизировать мировой нефтяной рынок, вторая, связанная снациональным уровнем, – содействовать диверсификации внутренних ресурсов винтересах развития промышленности и экономической деятельности в сферах,имеющих отношение к сектору энергетики. Что же касается международного уровня,– продолжал далее А. ан-Наими, – то Королевство Саудовская Аравия вместе сдругими нефтепроизводящими странами действует как внутри, так и вне ОПЕК вцелях сохранения начавшейся стабилизации цен на мировом рынке нефти».
Саудовское королевствои проводимый им внешнеполитический курс – меняющийся феномен. Но происходящие вэтой стране перемены, как и перемены в сфере ее внешней политики, – процессмедленный, последовательный и исключающий какие-либо возможности резкогоразрыва с традицией. Применительно к сфере национальной внешней политики речьвсегда идет о ее следовании «постоянным величинам, принципам, заложеннымкоролем-основателем» – Ибн Саудом. Это – «консультации (аш-шура)», «диалог(аль-хивар)» и «умеренность (аль-иатидаль)». Но, кроме того, внутрисаудовскиеперемены, как и внесение новых элементов во внешнюю политику королевства, могутопределяться, как считает саудовский истеблишмент, лишь «потребностями государства»и «степенью развития общества», а не задачей учета внешних пожеланий. Этиперемены всегда «суверенны (ан-наджима ан-ис-сияда)». Но это вовсе не значит,что эти перемены происходят вне контекста трансформаций, переживаемых всеммеждународным (включая и региональное пространство арабо-мусульманского мира)сообществом.
В тронной речи,саудовский монарх касался также вопроса о «столкновении культур». Он определялего в качестве «нового и необычного вызова миру во всем мире», воплощающегося«в оскорблении достоинства пророков (в тексте его речи говорилось о тех, кого вмусульманской традиции обычно называют русульваанбийя – цепи предшествовавшихМухаммаду посланцев Бога к людям, первым в которой является Адам и котораявключает Моисея и Иисуса – Г.К.)». Это «оскорбление» вызывает, по словамкороля, «раздоры между народами планеты и вражду между нациями». Далее онпродолжал: «Наши национальные интересы, как и лежащая на нас задача укреплениямира во всем мире, требуют всестороннего отпора этому новому вызову, а такжевыработки единой международной позиции, направленной на укреплениесотрудничества и уз братства между всеми народами планеты и содействующейзащите ценностей и святынь, в первую очередь уважения всех пророков».
Письменный варианттронной речи короля Абдаллы перед депутатами саудовского Консультативногосовета завершала важная фраза: «Королевство Саудовская Аравия – миролюбивоегосударство. Оно стремится к справедливости, уважает права человека и действуетв направлении того, чтобы отвечать требованию Господа – быть государствомдобродетели, поскольку только так можно удовлетворить чаяния народакоролевства, чаяния арабских и мусульманских народов на основе единого длявсего человечества принципа, гласящего, что все народы мира устремлены к благуи миру».
Литература
1. ХадимАль-Харамейнюдашшинмашруъатби мильярат риал ваяръа аль-яум аль-ард аль-аскарийфи Табук (Служитель Двух Святынь открывает новые проекты стоимостью 6 млрд.риалов и будет присутствовать сегодня на военном параде в Табуке). – Аш-ШаркАль-Аусат, 13 мая 2007.
2. http://www.alriyadh.com.
3. Аль-АмирНаеф:натараккибзиярамасулиниракийин ли фатхканаватиттисальаманий (Принц Наеф: мыожидаем визита ответственных лиц из Ирака, чтобы создать каналы взаимодействияв сфере безопасности). – Аш-Шарк Аль-Аусат, 9 апреля2007.http://www.daralhayat.com.
4. Авамирмалякийятастахдисмансабанджадиданфи Маджлисаш-шура ас-саудийватувассакаидатахуиля 150 удван (Королевские указыобновляют структуру Консультативного совета и расширяют его состав до 150членов). – Аш-Шарк Аль-Аусат, 12 апреля 2005.
5. http://www.shura/gov/sa.
6. КосачГ.Г. Терроризм в Саудовской Аравии: попытка понять феномен. – Ближний Восток исовременность. Вып. 23. М., 2004.
7. http://www.un.org.
8. Аль-ФейсалС. Аль-Аслиха ан-нававийяваиздиваджийя аль-мааиир (Ядерное оружие идвойственность стандартов). – Ад-Ди-пломасий, Эр-Рияд, № 31, ноябрь 2006. С. 1.
9. http://www.iimes.ru/rus/frame_stat.html.
саудовский монархотечество мирохозяйственный