Знание и его виды: философский исоциологический подходы
Пржиленский В.И.
В стремительноменяющемся мире изменяется и модель образования. Не знания как таковыестановятся главной целью учащихся – в условиях информационного общества знаниестановится все более доступным. В качестве главной цели сегодня выступаетумение находить нужные знания и результативно пользоваться ими. Образованиесовременного человека становится непрерывным, а полученные на различных егоэтапах знания и умения должны превращаться в компетенции. Для того, чтобы нетолько знать и уметь, но и быть готовым применить свои знания и умения напрактике, важно по-новому взглянуть на то, как человек мыслит.
С древнейшихвремен до сегодняшнего дня философия представляла собой поиски новой технологиимышления. Изучение творчества Платона или Декарта, конечно, способствует ростуэрудиции и, с этой точки зрения, ценно само по себе. Но, прежде всего, знать ихнеобходимо для того, чтобы понять и усвоить те элементы, которые сохранились вмышлении современной эпохи и могут быть использованы в собственнойинтеллектуальной практике. Главная задача изучения философии – научитьсямыслить. Мыслить творчески, критически, концептуально и самостоятельно. Уметьформулировать, аргументировано отстаивать собственную точку зрения. Для этогонеобходимо не только знакомство с наиболее авторитетными философскимисистемами, но и развитие способности применять полученные знания в своейпрофессиональной деятельности.
Крайневостребованы сегодня навыки в интерпретации и прояснения смысла высказываний.Не менее важное значение для успешного овладения аналитическими и критическимикомпетенциями должно иметь восстановление в своих правах логики, которуюсегодня изучают лишь на некоторых специальностях. Это последствие борьбы сосхоластикой и метафизикой сегодня неожиданно превратилось в препятствие длятех, кто пытается освоить современную философию, которая фактически началась спереосмысления оснований классической логики. Авторы революции в философии,получившей название лингвистического поворота, так реформировали древнее учениео формах мышления, что отношения между вещами, словами и мыслями оказалосьполностью перестроенным. Но эта реформа не может быть понята без знания законовлогики и схем формального вывода. Именно под этим углом зрения следуетрассматривать учения Платона и Аристотеля, Декарта и Локка. Толькоосновательное знакомство с принципами и моделями рационального мышленияпозволяет анализировать, обобщать, формулировать выводы, находить основнуюидею, отыскивать аргументы «за» и разбирать аргументы «против». Формированиенаучного мировоззрения, повышение эрудиции и выполнение других просветительскихфункций философии по-прежнему актуально.
Чемотличается специалист в какой-либо области частнонаучного знания от философа?Если физик, юрист или филолог способен скорее показать, что и как он делает, тофилософ в большей степени призван объяснить, почему это делается именно так.Что-то может быть только сказано, а что-то – только показано. Разумеется,хороший физик способен задуматься о том, что и почему он делает, а плохойфилософ будет излагать свой предмет, не понимая его, но «зная его содержание».Но стремление к заданному результату позволит добиться желаемого.
Не менееважен вопрос о соотношении истории философии и философско-теоретическихконцепций. История на определенном этапе перерастает в некое историческоесознание и самосознание. Когда исторические сведения, накопленные древнимигреками в течении нескольких столетий, разрушили многотысячелетнюю убежденностьв неизменности обычаев и нравов, возникла потребность в чем-то постоянном. «Перваяпроизводная по времени» от изменяющихся нравов вскоре была открыта: философСократ провозгласил существование нравственности. Исторический взгляд на нравызаставил рассуждать о добре и зле для того, чтобы совершать поступки. Простоевоспроизводство прежнего опыта путем его копирования более не работало. Точнотакже накопление исторических сведений о реальных процессах научного поиска снеизбежностью опровергло многие схемы и «законы», которым должна была, позамыслу проектировщиков, подчиняться наука в своем развитии. Историческоесамосознание науки позволило перевести ее осмысление в рефлективный план,использовать специальные герменевтические методики для понимания смыслапроисходящего в современной жизни.
Крайне важнымэлементом освоения критических и аналитических компетенций является работа надоригинальными философскими текстами, в чем учебник также должен сыграть важнуюметодическую роль. Как показала практика, для студентов наиболее труднымявляется задание сформулировать основную идею статьи или монографии, а такженайти и представить аргументы участников научной полемики. Значительно легчепересказать содержание изучаемых текстов на уровне: «в этой главе речь идет обэтом», «здесь затрагивается то-то», «автор обращается к теме такой-то», нежелизаявить «содержанием статьи является отстаивание такой-то мысли» или «далееавтор приводит следующий аргумент».
Долгое времясчиталось, что искусством аргументации можно овладеть интуитивно или стихийно.Тема «основы теории аргументации» присутствует лишь в курсе формальной логики,которая в обязательном порядке изучается студентами юридических и философскихфакультетов. Но и там, в лучшем случае, дело сводится к знакомству с общейсхемой и решению небольших задач и упражнений. Все остальные навыкиаргументации можно получить в школьном курсе геометрии, где доказательствотеорем может служить архетипическим примером научной полемики. К сожалению, вдействительности этого не происходит. Между тем, именно овладение навыкамиаргументации должно стать одной из основных целей изучения философии в высшейшколе.
Не менееважна и гуманитарная составляющая курса, создающая условие для формированиясвободной личности. Отечественная традиция предписывает максимально расширятькругозор и формировать мировоззрение, искать ответы на смысложизненные вопросы.Все это в равной мере присутствует и в данном курсе, ибо любые инновации несмогут лишить философию ее родовых признаков – философ стремится слушать музыкунебесных сфер, вопрошать бытие и готовиться к встрече с вечностью. Занимаясьвсем этим, он одновременно создает «мир, светящийся смыслом», из котороговырастают затем науки и искусства, политические проекты и экономическиеинициативы, находит свое выражение религиозное чувство и нравственныйимператив.
Сегодня впору говорить оновом этапе развития науки, главной чертой которого становится стремительноеусиление и качественное преобразование роли истории науки в самых различныхаспектах научной жизни.
Философия науки илиисторико-научная герменевтика, критика и социология науки дают познавательныесредства, позволяющие увидеть за теоретическими схемами и концептуальнымипостроениями дотеоретические и практические последовательности действий,возникшие «в другом месте» и «по другому поводу», но эффективно работающие внауке и составляющие содержание научной жизни. Декарт, Локк и даже Кант имелидело скорее с проектом науки, тогда как современные философы способны оценитьэтот проект с точки зрения его реализации на протяжении нескольких столетий. Врезультате проектные работы продолжаются, а параллельно происходит всесторонняяоценка того, что сделано.
Вторым ярким примеромисторизации мышления является европейский Ренессанс. Эпоха Возрождения – этопериод, когда умами завладели профессиональные филологи (гуманистами вэпоху Ренессанса называли репетиторов-гуманитариев, преподавателей древнихязыков и переводчиков). Но их опыт реконструкции античности привел кмировоззренческому перевороту, к формированию новой системы ценностей, крождению современной европейской цивилизации. Гуманизм – это и осознаниеуникальности человеческой личности, и историзм, и критицизм, и тезис отождестве внешнего и внутреннего мира, чего не было в античности. За всем этимпервый в истории опыт «возрождения», то есть опыт реконструкции мертвойкультуры, необходимый для восстановления способности читать и понимать намертвом языке. Этот опыт был возможен как опыт возрождения, предпринятый внедрах «дочерней» средневековой культуры.
Что отличаетфилологов-гуманистов от их предшественников? Античная и средневековаягерменевтика совершенно иные как по своей онтологии, так и по своей теориизнака. Во-первых, и Аристотель, и Августин верят в существовании истинногозначения, которое овеществляется средствами классической метафизики. Во-вторых,даже тем, кто подобно Стагириту считает подлинным бытием бытие единичных вещей,еще недоступна онтология уникального. Единичное – не значит уникальное. Онопросто существует актуально и в нем сочетаются случайное и необходимое. Такаяонтология характерна и для антично-средневековой метафизики, и длякартезиаско-кантианской гносеологии, но основе которой было созданоновоевропейское математическое естествознание. Гуманисты фактическипровозглашают альтернативную онтологию, согласно которой мир – совокупностьуникальных вещей, уникальность которых не может быть редуцирована куниверсальным принципам или законам. Им не нужна систематика, они противятсяпротив родо-видовой модели бытия, считая логику лишь технической дисциплиной,развивающей умение рассуждать. Гораздо важнее для гуманистов-гуманитариев быловыявление смысла, который не был частным случаем какого-то родового сверхсмыслаи постигался не при помощи дедукции. Этот смысл выявлялся через уподобление, поаналогии, метафорически и т.п. Для умения понимать написанное на мертвом языке,понадобилось восстановить культурно-исторический, социокультурный и иныеконтексты, для воссоздания которых понадобилось восстановить саму смысловуюоснову текстообразования ушедших эпох.
Критический и историческийвзгляд на ушедшие культуры заставил гуманистов опереться на иную онтологию –онтологию уникального. Наряду с иной онтологией и, как следствие этого,гуманисты сформировали иные идеалы научного знания. Высшим идеалом научностивсегда считается точность как синоним истинности. Но точность как эффективностьсовсем не одно и то же, что точность как идентичность. Первая является идеаломестествознания, вторая – гуманитарных наук. Сюда же можно отнести ипротивопоставление каузального и телеологического объяснения, количественного икачественного способа организации знания. А противопоставлениеинструментального и коммуникативного вообще идеально вписывается в антитезуестественнонаучного и гуманитарного идеальных типов.
Из-за этого оказалось,что гуманисты не очень хорошо вписываются в историю западной философии.Признать их прямыми предшественниками иррационалистов или экзистенциалистов –значит разрушить одну из «величайших» схем, разделяющих всех философов наклассических и неклассических. На самом же деле все развитие таких философскихнаправлений ХХ века как феноменология, герменевтика, постмодернизм,постструктурализм, интерпретативная социология и многих других можноохарактеризовать как возврат к «философствующей филологии». Эта«философствующая филология» может должна рассматриваться как антипод«философствующей геометрии». Когда Гуссерль в своих поздних и неоконченныхработах провозгласил в качестве цели дегеометризацию философии и научногометода путем выявления их смысловой основы. Выявлять смысл, понятно, должныфилологи. «Если геометрию понимать как смысловой фундамент точной физики, –писал Гуссерль, – то здесь, как и вообще всюду, мы должны соблюдать большуюточность. Поэтому для того чтобы выяснить, как строится мысль Галилея, намнужно будет реконструировать не только те мотивы, которыми он руководствовалсясознательно. Не менее поучительно будет осветить и то, что имплицитносодержалось в руководившем им образе математики, хотя и осталось скрыто от негов силу направленности его интереса, ведь в виде скрытой смысловой предпосылкиэто, естественно, тоже должно было войти в его физику» (1).
Как и воздействиегеометрии, влияние конструктивно-технической мысли на научные теории всамых разных областях знания хорошо изучено. По мере развития философии ифизики в Новое время мир представляли то как часы, то как паровой двигатель,чтобы предсказывать его гибель или развитие. Геометр может представить, юристдоказать, филолог понять, техник – сконструировать. Они имеют дело с разнымивещами. Потому то так важно одним философам представлять мир в виде механизма,другим – в виде текста, третьим – в виде деяния (творения), четвертым – в видеучастка земли, который необходимо соразмерить и поделить.
Современное научноемышление, будь то гуманитарные, естественные или технические науки илифилософия, объединяется вокруг одной общей цели – технологизации иоперационализации смысла. Сфера смысла обрела статус пространстваманипулирования и экспериментирования благодаря самым разным новациям и интуициям.Такие непохожие направления как феноменология, аналитическая философия,прагматизм, философия науки стремились уйти от омертвевших схем, задающихотношение бытия и сознания, вещей и идей, истины и заблуждения, сущности иявления, чувств и разума, материи и мысли. И все они выбрали сферу смысла какспособ привести разнородные сущности к единому знаменателю, как возможностьвзглянуть со стороны на те теоретические конструкции, которые достались им внаследство от картезианской парадигмы. Парменида можно считать первым изизвестных нам представителей философии языка. Его ответы на вопросы опроисхождении бытия или возможности его исчезновения опираются на обращение к смыслуслова. Его тезис «одно и то же, мыслить и быть» – это закон соответствия словаи его смысла, это программа постижения вещей, основанная на доверии к языку.Доказывать несостворимость и неуничтожимость бытия, его совершенство инеизменность исходя из смысла слова (имени) мог только тот, для кого смыслслова был не менее объективным, чем свойство вещи, именуемое этим словом.
Может быть теперь, когдао смысле решили позаботиться философы, когда смысл превратился в проблему,благодаря такой «заботе» смысл превратится в средство, станет объектом освоенияи использования. До сей поры он жил своей жизнью, скрепляя сферу того, что былонедоступно человеку, что царствовало над ним, что ограничивало его волю. Теперьже, вслед за исследователями пойдут технологи, которые смогут «взять здесь» и«приспособить там», превратить смысл из цели в средство. До сей порыязыковые игры были результатом спонтанно или естественно сложившихся формжизни. Теперь же можно попробовать задавать новые правила, рождать новыеязыковые игры, создавать новые формы жизни.
Исследование смысла в ХХвеке проводится с размахом и очень напоминает все предыдущие «рождениярационализма». Вторжение в сферу смысла сегодня – это вторжение в сферусакрального для его последующего использования. Историческое мышление заменяетметод или, вернее, становится его неотъемлемой частью.
Литература:
1.Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. СПб.,2004. С. 41.
Сведения об авторе:
Фамилия:Пржиленский
Имя, отчество: Владимир Игоревич
Год рождения – 1963
Ученая степень: доктор философских наук
Ученое звание: профессор
Город: Ставрополь
Место работы: Ставропольский государственный университет
Должность: — Зав. кафедрой истории и философии науки;
заведующий лабораторией региональногонауковедения Межведомственного научно-образовательного Центра Института историиестествознания и техники им. Вавилова РАН и Ставропольского государственногоуниверситета
Домашний адрес: 355017, г. Ставрополь, ул. Артема, 7 а. кв. 7.
Тел.: раб. (8 –8652)322123 дом. (8 – 8652)356771
E-mail: [email protected]