Дети жертвы войны

Оглавление:

Введение
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3

Глава
I. Война и дети . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. .
5

§1. Воюющие дети. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . −
Глава
II. Гражданская война
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8

§2. Дети в гражданской войне. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . −
Глава
III. По дорогам войны и мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. .
10

§3. Дети военной поры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . −
§4. Дети в тылу. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12
§5. На колхозном фронте . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14
§6. Пионеры и школьники – с воинами. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15
§7. Только на фронт. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16
§8. Пионеры партизаны. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17
§9. Дети блокады. Сквозь стужу, голод и смерть . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .18
§10. Современники. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
Глава
IV. Мир или война? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
21

§11. Дети в локальных войнах современности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . −
§12. Современная война. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 22
Глава
V. Беспризорники. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23

§13. Беспризорники среди нас . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . −
§14. Проблема беспризорности детей в современном мире. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26
§15. Решение проблемы беспризорности. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .28
Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
29

Список литературы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30

Приложение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
31

Введение

Как это было! Как совпало – Война, беда, мечта и юность! И это всё в меня запало.
И лишь потом во мне очнулось!
Война… Как много говорит это слово. Война – страдание матерей, сотни погибших солдат, сотни сирот и семей без отцов, жуткие воспоминания людей. Да и нам, не видевшим войны, не до смеха.
Дети — будущее, а будущее — продолжение жизни. Казалось бы, общеизвестные истины, но и они забыты ныне. Те, чистые листы — наши дети, которые могли бы превратиться в прекрасную книгу летописания славной истории, жестоко запачканы. О них вытирают руки сильные мира сего. Детская беспризорность, алкоголизм и наркомания, переполненные детские дома, органы младенцев на продажу, мешок с клеем на голову, «ехидны», выкидывающие новорожденных в мусорные баки, рабовладельческие условия труда, не позволяющие рожать женщинам… Таково наше будущее?! Да как мы смеем еще надеяться на что-то, когда допускаем подобное перед будущим?
Как они хотят жить! Как нежно и преданно они любят близких – матерей, отцов, братьев, сестёр! Как зримо встают перед ними картины счастливой довоенной жизни, годы доверия, общие мечты! Как отчётливо – хоть и мысленно – видят они будущую жизнь, в которой им не суждено жить. Как тонко, умно ощущают они связь своей единственной жизни и жизни народа, свою ответственность за общую жизнь и свой гражданский долг!
Мир подвига неисчерпаем, и всё в нём связано крепчайшими нитями: прошлое и настоящее, настоящее и будущее. Об этом мы должны помнить. Есть волнения и восторг, к которым нельзя привыкнуть, которые не бывают ни серыми, ни будничными. И есть пути, которые не бывают проторенными – это пути подвига. Это поистине целый мир, в котором дан простор всем человеческим достоинствам: чести и честности, силе, мужеству, прекрасному чувству самопожертвования, чувству долга и справедливости.
Уже не раз из глубины веков доносились до нас голоса героев прошлого – со времени восстания Спартака (и много раньше) и до эпохи народовольцев, до Александра Ульянова. Нам дороги их голоса, мы чтим имена этих героев. Мы знаем, как велика была их вера в торжество справедливости, в лучшее будущее человечества.
Невозможно без волнения читать строки, в которых юноши и девушки, обречённые на смерть, учат выдержке и спокойствию отцов и матерей, стараются облегчить их страдания, приобщить их к высокому миру своих революционных идеалов. Они, совсем, юные пишут о том, что человек смертен всё дело в том, чтобы прожить жизнь достойно, честно, отдать её всю людям, народу, стране.
У подвига есть удивительное, счастливое свойство: он дарит особые часы, мысли и воспоминания человечеству, часы, которые с небывалой силой обнажают братство людей и преступную бессмысленность захватнических войн.
Цель нашей работы:

Показать место и роль детей в мировых конфликтах XX в. и на современном этапе с точки зрения их участия в этих страшных событиях, а также необратимого последствиях войн на их судьбах.
Задачи:

1. Выяснить роль детей в. Первой Мировой войне.
Изучить проблемы связанные с беспризорностью в период Гражданской войны.
Показать жизнь детей в преддверии Великой Отечественной Войны.
Рассмотреть жизнь детей в тылу.
Проанализировать ситуацию в блокадном Ленинграде.
Провести параллель между жизнью детей XX и XXI в.в.
Изучить причины и способы разрешения современных конфликтов.
Показать все трудности жизни беспризорных детей в наше время.
Рассмотреть возможные способы решения проблемы беспризорности на современном этапе.

Актуальность:

Мы считаем, что в наши дни тема войны и детей является наиболее актуальной. И так как мы сами дети, то мы не могли остаться равнодушными к этой проблеме. Мы думаем, что эта тема наиболее ярко отражает всю ситуацию, которая сложилась в нашем мире на сегодняшний день, и показывает какую роль в ней играют дети.
Глава
I
.
«Война и дети»

§1. Воюющие дети

«Русское юношество, без сомнения, отдало армии всю свою любовь… Сотни тысяч взрослых, здоровых больших людей не отозвались, не пошли… А русский мальчуган пошел в огонь за всех».
1 августа 1914 года, Германия объявила войну России. На следующий день в Петербурге толпы демонстрантов, люди разных чинов, званий, вышли на улицы с царскими портретами в руках. На дворцовой площади коленопреклонная толпа пела «Боже, царя храни». Патриотический подъем не миновал и детей. Газетные известия о геройских подвигах детей, тем или иным путем попавших на передовую, будоражили воображение оставшихся в тылу и потому вынужденных ходить в опостылевшие учебные классы. Книжки-копейки, брошюрки, газеты и журналы пестрели не только описанием боев, но и фотографиями их участников, еще недавно ходивших в школу, а теперь красовавшихся в новенькой армейской форме с Георгиями на груди. Равнодушно смотреть на это сверстники героев, конечно, не могли. Желание попасть на фронт заставляло бросать учебу не только русских ребят, но и английских, французских, бельгийских. Правда, в Англии и Франции власти сумели направить это движение в молодежные организации бойскаутов. Бойскауты охраняли в тылу железнодорожные вокзалы, водокачки, железнодорожные мосты, патрулировали участки железнодорожного полотна, но и там побеги на фронт не были единичным явлением. В Росси бойскаутское движение ещё только зарождалось и не могло организованно воздействовать на молодёжь, а патриотический подъём охватил буквально все учебные заведения страны.
Указ Николая II, разрешавший студентам вузов записываться добровольцами в армию, подтолкнул к активным действиям не только среднюю, но и начальную школу. На имя попечителей учебных округов обрушился поток заявлений от учащихся выпускных классов с просьбой о производстве ускоренных экзаменов, чтобы успеть попасть на позиции, пока не закончилась война. Заявления поступили от всех учащихся восьмого класса Либавской гимназии, от половины восьмиклассников Рижской гимназии, от 16 восьмиклассников Казанской гимназии[1]
. Война, как ни странно, для многих гимназистов-второгодников решила проблему занятости. «Грубо говоря, — писал популярный писатель советской эпохи Валентин Катаев, — переросток, окончательно запутавшийся, понял, что для него есть только один выход. Обыкновенно в мирное время выгнанный гимназист поступал в юнкера. В военное время они ехали на фронт». В массовой пропагандистской литературе, да и в газетах того времени, можно было встретить утверждения о якобы подавляющем сочувствии родителей «боевым стремлениям своих детей»; взрослые якобы даже «всячески содействовали в этом».
На деле всё обстояло иначе, ибо какой же родитель стал бы содействовать отправке своего сына или дочери на явную смерть даже во имя высших интересов? Вновь процитируем Валентина Катаева: «Отцу было страшно подумать, что война может не пощадить меня, его мальчика. При одной этой мысли его глаза краснели от скупых слез, и он, скрывая их, протирал пенсне носовым платком». Воевали гимназисты и реалисты самоотверженно и храбро, но и потери их были весьма серьезными. По словам добровольца Савоского, из 300 мюльграбенцев к началу 1915 г. в строю осталось всего 140 человек. Остальные были убиты или ранены. Их имена можно было встретить в списках погибших и раненых под Варшавой, Люблином, Ивангородом, Сандомиром, Гумбинненом и в Карпатах. Гимназист седьмого класса Виленской гимназии Мазур обратился к командующему 1-й русской армией П.К.Ренненкампфу с просьбой о зачислении на военную службу. Командующий оставил мальчика при штабе. Талантливый гимназист внес усовершенствование в работу искрового телеграфа. Юный изобретатель погиб, наблюдая за разминированием водокачки в Инстенбурге[2]
.
Огненный ураган тяжелой германской артиллерии немилосердно терзал русские полки. Уже к концу 1915 г. кадровых офицеров на полк оставалось пять-шесть человек. Те из гимназистов и реалистов, кто уцелел в страшной мясорубке боев, вместе с солдатами и унтер-офицерами, кандидатами на замещение офицерских должностей, были отправлены в тыл для ускоренного обучения. Вся их переподготовка укладывалась в 4—6 месяцев — и снова в бой. Упоминавшийся уже историк Н.Н.Яковлев писал: «Зеленая молодежь, вчерашние гимназисты, реалисты, семинаристы с бездумной отвагой стремились подражать павшим или искалеченным старшим товарищам… Взводы, роты и даже батальоны вели безусые прапорщики и подпоручики, уже в 1915 году. Юноши в хаки вели толпы солдат в сплошную чёрную стену разрывов. Вытягивая мальчишечьи шеи, они что-то кричали, наверное, очень воинственное, слова не были слышны в грохоте и визге снарядов. Роты и батальоны безвозвратно исчезали в кромешном мраке смертоносной стены. Юные командиры как могли, организовывали контратаки. Они понаслышались, что в бой пристойно идти с сигарой во рту, с тупой шашкой, подозрительно смахивающей на театральный реквизит, если есть — в белых перчатках и только впереди нижних чинов»[3]
.
В тяжелые дни отступления русской армии, когда надламывалась психика уцелевших, когда невозможно было остановить отход под натиском технически превосходящего врага, только самопожертвование и личный пример командира могли заставить войска сражаться. Многие юноши, не обладавшие никаким опытом командования, тем не менее, сумели выполнить свой долг офицеров и унтер-офицеров. Они многого не умели, но были храбры и не жалели себя. На фронт рвалась и начальная школа. Дети в возрасте 9—13 лет стремились помочь старшим в защите отечества, причем проявляли удивительную настойчивость в достижении цели. Учащийся реального училища города Николаева Яков Шафринович, получив отказ на свое прошение местному воинскому начальнику, обратился прямо к верховному главнокомандующему, а когда и это не помогло — бежал на фронт. Малолетние добровольцы бежали из Петрограда, Москвы, Одессы, Екатеринбурга, Киева, Новгорода, Пскова и других городов. Бежали из деревень, с хуторов, из станиц. Побеги на фронт были как одиночными, так и групповыми. Сын жандармского ротмистра из Двинска гимназист Сосионков собрал группу из восьми учащихся разных классов и отправился с ними на войну[4]
. Для родителей и железнодорожной жандармерии это массовое бегство стало настоящим бедствием. Только в Пскове станционные жандармы сняли с поездов, идущих на фронт, более 100 детей — и это только в сентябре 1914 г. Мотивацию поведения детей военного времени хорошо отобразил поэт Н.Агнивцев в стихотворении «Мальчик-доброволец»:
Ведь надо ж на подмогу — Идти к своим? Иль — нет? Ведь мне-то, слава Богу, Уже двенадцать лет!.. На улицах Берлина Вы встретите меня!.. На то ведь и — мужчина, А не девчонка я!
Однако в местах формирования воинских эшелонов офицеры не желали брать на себя ответственность за судьбы маленьких защитников отечества. Павлу Гусарину офицер сказал: «Мал очень, а туда же лезешь». И прогнал от эшелона. Шестеро мальчиков-партизан (были и такие) из Псковской и Новгородской губерний пробрались в зону боевых действий 2-й русской армии генерала А.В.Самсонова. Руководил группой варшавский житель, конторский служащий А.Б.Матвиевский. Группа была вооружена всего тремя винтовками, но сумела сбить германский аэроплан, который совершил вынужденную посадку. Когда летчик отошел достаточно далеко, ребята забрали из кабины все документы и добавили летательному аппарату повреждений. На следующий день они вернулись к аэроплану и покатили его к ближайшей железнодорожной станции — в надежде погрузить на платформу и доставить в Варшаву, но поезда уже не ходили. Сняв некоторые детали с самолета, ребята повернули назад. По дороге им встретился неприятельский разъезд. В завязавшейся перестрелке немецкие кирасиры, потеряв одного убитого, ускакали. Ребята сняли с кирасира обмундирование — и все трофеи доставили в Варшаву[5]
. На боевых позициях свои обязанности маленькие добровольцы выполняли безукоризненно. В бою они подносили патроны стрелкам, сновали по ходам сообщения на фланги рот и передавали команды. Подобно легендарному Гаврошу, они ползали по полю под огнем противника и подбирали патроны. Вместе со всеми ходили в штыковые атаки, выносили раненых, гибли, попадали в плен. Кроме наград и ранений, война приносила ее участникам тяжелые психические травмы. Вот как описывал свое состояние во время артиллерийского обстрела вольноопределяющийся Пчелкин: «Снаряд за снарядом… Грохот… Химический запах… Сумбур в голове… И страх, страх… Даже не страх, а ужас… Непреодолимый, животный. Одна-единственная мысль острым гвоздем стоит в сознании: если немецкий снаряд прямым попаданием угодит в нашу землянку, то не то что убьет, а испепелит, превратит в ничто… Бьет лихорадка. Хочется убежать куда-нибудь в более надёжное место»[6]
. По-разному сложились в дальнейшем судьбы юных защитников отечества. Революция и Гражданская война разъединили их. Вчерашние друзья и одноклассники стали непримиримыми врагами.
Глава
II
. «Гражданская война»

§2. Дети в гражданской войне

«Много в поле тропинок, только правда одна». Правда оказалась на стороне красных в той далёкой Гражданской войне в России начала двадцатого века. Необходимым шагом, запускающим невидимый механизм гражданской войны является снятие запрета на убийство ближнего
. К такого рода шагам относится демонстративное публичное пролитие крови – как властью, так и ее противниками любого рода. Убийство ближнего становится частью личного опыта всех, а у многих при этом в подсознание закладывается жажда мщения. В настоящее время наиболее распространенной исторической версией начала гражданской войны в России десятых-двадцатых годов является подход к ней как закономерному следствию революции. Обвиняются в войне, соответственно, большевики-революционеры, разрушившие старый государственный строй и ввергшие страну в хаос и разорение. Такой подход, белогвардейский по своему существу и происхождению, очень прост и вполне приемлем для пассивного потребителя казенной дезинформации. Однако следует отметить, что революциям, как и государственным переворотам, в истории далеко не всегда последуют гражданские войны (в качестве примеров можно привести и Июльскую революцию 1830 года во Франции, и исламскую революцию в Иране, и события на территории СССР и России в 1989-93 годах). Понятно, что обвинения в адрес революции имеют четкую политическую направленность на предотвращение новых революционных выступлений, а ангажированность властями нынешних “белых” историков не меньше вчерашней, когда их основным цветом был “красный”[7]
. Развернувшаяся в перестроечных газетах и журналах эмоциональная антисталинская компания породила немало казусов. Главный среди них – укоренившееся среди либеральной интеллигенции неявное убеждение, что сталинская диктатура – трагедия, коснувшаяся по сути дела всей страны, имела своей причиной только лишь злую волю тирана Сталина и кучки его приближенных. Послушать наших журнальных антисталинистов, так получается, что многомиллионные массы простых советских людей либо были донельзя запуганы, либо ловко обмануты пропагандой, либо вообще по редкой глупости своей не догадывались, что происходит, а “злой гений” и его окружение, воспользовавшись этим, делали с народом и страной что им заблагорассудится. Однако не кажется ли вам, что такой взгляд на историю сильно отдает шаблонами третьеразрядных голливудских боевиков, где обязательно действует герой, для которого нет ничего невозможного, и бездействует безличная и почти что бессловесная толпа, выполняющая при нем роль фона. Действительность была, конечно, гораздо сложнее. Как мне представляется, сталинская диктатура, кроме всего прочего, стала возможной еще и потому, что в 30-е годы на историческую сцену в России вышло поколение людей, чьи либо детство, либо юность пришлись на гражданскую войну. Хаос, анархия и беззаконие, которых они навидались с юных лет, научили их ценить порядок, пускай и устанавливаемый “твердой рукой” государства, а иногда даже, как видим, и переоценивать его. В восемнадцатом году моей прабабушке было десять лет: ворвавшиеся в их деревню белогвардейцы на ее глазах расстреляли во дворе ее отца. Потом деревня переходила из рук в руки несколько раз. Когда, наконец, ее заняли “красные”, они собрали всех бывших “пособников контрреволюции”, вывели их за деревню, живьем закопали в землю и поставили караул, чтобы никто их не выкопал. Земля до вечера шевелилась, потом караул сняли. Воспоминания эти преследовали ее до глубокой старости, и уже в возрасте восьмидесяти лет она мне рассказывала об этом с глубоким волнением. После чего я понял, почему в 30-е годы страна почти без сопротивления приняла диктатуру Сталина. Сопротивлялись разве что троцкисты, костяк которых образовывали именно ветераны гражданской войны и революционной борьбы, но в 30-е в стране большинство в стране стали составлять не они, а те, кто гражданскую застал ребенком или подростком. Для них же война была не веселым сабельным походом, в который бы их водила молодость, а чередой ужасов и страданий. Разумеется, все они честно старались разделить пропагандистские штампы о той войне, которые им навязывались с партийных трибун и через газеты, кино и радио, все они искренне считали, что жестокости, которых они некогда навидались собственными глазами, были оправданы накалом классовой борьбы, однако, говорят, детские впечатления чрезвычайно сильны. Поэтому они и закрывали глаза на многое, что тогда происходило в стране: просто они не хотели повторения всех “прелестей анархии”, бессознательные воспоминания о которых, таящиеся в глубинах их психики, так или иначе давали о себе знать. Ведь в самом деле, вряд ли можно согласиться с нынешними антисталинистами, которые утверждают, что все-де просто искусно были обмануты пропагандой. Лично мне не слишком верится в повальное поглупение целой страны, скорее мы тут сталкиваемся с тем случаем, когда уместны строчки поэта, написанные, правда, по другому поводу: “ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад”. Исходя из сказанного легко понять, как могло стать обычным явлением то, что теперь кажется нам чем-то из ряда вон выходящим. Ведь люди тогда могли многие годы проработать бок о бок с кем-нибудь на одном предприятие и даже в одной комнате, делиться с ним обедами, дружить семьями, а потом, когда их сослуживца вдруг арестовывали и объявляли, что это, мол, был умело скрывавший свое истинное лицо японский шпион, с легкостью верили в такую чушь. Конечно, у нас это в голове не укладывается, но ведь мы и родились и выросли в другое время, сформировавшее у нас соответственно другие взгляды на жизнь. Для людей, чье детство было травмировано гражданской войной, естественно ожидать такой тотальной подозрительности. Ведь они живо помнили то время, когда, действительно, каждый первый встречный, пускай даже он и выглядел добродушнее некуда, мог оказаться врагом, от которого запросто можно было получить пулю в упор[8]
. Эта боязнь всех и каждого, подозрительность и недоверчивость, прокравшиеся в душу с ранних лет и усиленные пропагандистскими предупреждениями о коварстве внешнего и внутреннего врагов первого в мире государства рабочих и крестьян и выкидывали с людьми такие фокусы. И кто знает, может статься оптимистичные уверения сталинского официоза о братской любви всех и каждого в стране Советской, а также искреннее стремление людей того времени, действительно, стать такими – оборотная сторона их тайного комплекса подозрительности. Только после Великой Отечественной войны в СССР мало-помалу пошло на спад это безоглядное доверие к государству, которое так и не смогло уберечь своих граждан от кровавой национальной трагедии, хотя клятвенно заверяло, что если война и будет, то с малой кровью и на чужой территории. Вследствие этого и получают такую популярность анекдоты о генсеке и членах Политбюро – явление совершенно невозможное в сталинскую эпоху и не только потому что тогда за них можно было жестоко поплатиться – скорее, сама мысль о насмешках над советским государством показалась бы тогда кощунственной…
Глава
III
.
«По дорогам войны и мира»
§3. Дети военной поры

"Наши дети – героические, великолепные советские дети, с мужеством взрослых, с разумом взрослых борются теперь за Родину. В их крови горит любовь к свободе. И слово "Родина" для них – это не мертвое слово, а сама жизнь, само биение сердца, пламенный призыв, глубочайшая любовь".

Война обрушилась на детей так же как, и на взрослых, – бомбами, голодом, холодом, разлуками. Но и в эти годы дети были первой заботой народа. Выживут они – выживет страна, её история, идеалы, будущее. О том, как вели себя дети в тяжелейших ситуациях, как боролись с врагом, трудились в тылу, о том, как соединялись семьи, о трудных поисках и удивительных встречах через десятки лет рассказывается в этой главе. Дети войны, они не могли взять в руки оружие, чтобы защитить себя, братика, сестричку, верного песика Пирата, страну от врага. Они не понимали, почему мама прячет от них горстку крошечных лакомых кусочков — месячный паек сахара и выдает всего по одному в день, ведь так хочется сладенького. Они гибли под пулями, не понимая, почему должны умирать. Те, кто выжил, мерзли и голодали, мечтая, как о чуде, наесться досыта хотя бы черного хлебушка. Вместе с матерями они выходили в поле и вкупе с безотказными буренками впрягались в бороны, засевая поля. Как чуда, ждали писем с фронта и возвращения отцов с войны. Многие не дождались — война превратила их в сирот. Эти дети пережили смерть близких, голод, холод, страх. Страх того, что ты остался один на всем белом свете, страх того, что твоя жизнь может закончиться в любой момент, так и не начавшись. Нельзя не упомянуть и о молодых героях Великой отечественной войны. Многие молодые люди шли на фронт прямо со школьной скамьи. А сколько известно случаев, когда 11-12-летние ребята становились разведчиками, сынами полка. Многие не жалели своей жизни ради победы, в которую свято верили. Хотя мне трудно представить весь ужас этой войны, но я надеюсь, что такое горе больше никогда не повторится. Сейчас, глядя на детей, становится страшно за детей, которых показывают в репортажах из горячих точек по телевизору. Эти детки не улыбаются, в глазах у них только горечь и боль. Тяжело осознавать, что многие из них не доживут даже до совершеннолетия. Эти дети не знают в жизни даже простых радостей. Они обделены материнской лаской, худые и измученные жизнью. Правильно говорят, что чужих детей не бывает. Пусть это сейчас не происходит в нашей стране, это не повториться в будущем. Не дай бог, конечно. Очень хочется надеяться, что когда-нибудь, пусть и не скоро, но люди забудут это странное слово война.
Наверное, трудно не согласиться с мнением, что поколение детей, живших во время войны, само по себе уникально, потому как это маленькие взрослые, философы жизни, которые прошли лишения, невзгоды, смерть близких, но и маленькие радости, и счастье окончания войны. Дети, которые еще так недавно были ласковы, беспечны, простодушны, доверчивы, становились втянутыми по горло в войну и пылали недетскою ненавистью к бесчеловечным врагам. Я имею представление о детях войны, опираясь на рассказы моей бабушки. Я понял, что эти ребята обладали, пожалуй, лучшими человеческими качествами. Дети в наше время не отличаются большим рвением к учебе. Возможно, они не понимают, что стоит к чему-то стремиться, что родители не смогут обеспечивать их жизнь. Во время войны все было иначе. Дети вынуждены были сидеть с братишками и сестренками, готовить еду, ухаживать за животными, хлопотать по хозяйству, а нередко и работать на фабриках по 18 часов, чтобы хоть как-то помочь семье. В школу, конечно, ходить постоянно не удавалось, но дети рвались туда с огромной радостью. Учителей было мало, а условия – суровыми.
В школу со всего села сбегались дети разных возрастов и с упоением слушали учителя. Бумаги не было. дети писали карандашиками между строк газетной бумаги. Голод также сыграл огромную роль в воспитании в ребенке его собственных качеств. Это учило их щедрости, справедливости. Ребенок не стремился все лучшее взять себе. Когда немец дарил пряник, ребенок не прятал его, а бежал домой и сразу делил на всю огромную семью. Такие лишения учили ребенка быть честным. Дети были не избалованы, на их плечи легли взрослые проблемы. Они хотели быть полезными и нужными в порой нелегком взрослом труде. Дети войны не становились черствыми, просто они быстро повзрослели, но обладали неповторимыми качествами, которыми вряд ли может быть наделен подросток нашего времени. Я трепетно отношусь к тому, что происходило тогда с моими дедушкой и бабушкой. Так как понимаю, что это – образец мужественного ребенка, который вряд ли еще когда-то встретится в наше время. У партизан был девиз: "Бить врага его оружием". Буквально под носом фашистов подростки собирали патроны, гранаты, пистолеты, винтовки. Им приходилось прятать оружие, а затем тайком передавать его партизанам. Тяжела была работа детей тех лет: они дежурили на крышах, на призывных пунктах, разносили повестки военнообязанным, строили бомбоубежища, тушили зажигательные бомбы, рыли водоемы, засыпали чердаки… Старались сделать все, что могли, старались ни в чем не отстать от взрослых. Наряду с военной продукцией на фронт нескончаемым потоком шли посылки – подарки. В те времена все было по карточкам: и хлеб, и сахар, и одежда, и нитки. Людям самим было голодно, не спали. Сами ходили полураздетые, но на фронт отправляли собственные валенки, телогрейки. В каждом доме женщины вязали варежки и носки для чужих сыновей. Школьницы вышивали для фронтовиков кисеты, а мальчишки добывали каким-то образом махорку. Они были всюду. Они заменили отцов на заводах. Они делали автоматы, гранаты, мины. Они дежурили в госпиталях. Они в своих школьных мастерских клеили пакеты для подарков и посылок. Шили и вязали. Они, в конце концов, сами были защитниками своей Родины, как и их взрослые братья. сестры, отцы. Нередко отцы и сыновья становились в один строй.
§4. Дети в тылу

Из утреннего сообщения Совинформбюро.

“Молодёжь одного из заводов, обязались выпустить ко Дню Красной Армии машины сверх плана. Бригады сборщиков, руководимые тт. Винокуровым и Нинуа, работали, не считаясь со временем. Свое обязательство молодёжь выполнила досрочно. Сейчас собирается третья боевая машина сверх плана”.

21 февраля 1942 г.

В 1941-1942 годы численность молодежи в оборонных предприятиях возросла. Если в 1940 году доля подростков на них составляло 6%, то в 1942 – 18%, а в наркомате тяжелой промышленности 24-49,4%. Многие из них в первые же дни войны выступили зачинателями патриотического движения. Работать на себя и товарища, ушедшего на фронт, выполнять в дни войны две нормы. 27 июня 1941 года “Правда” сообщала, что около 2 тыс. московских школьников пришли на промышленные предприятия, что бы заменить ушедших на фронт. В начале июля свыше 1,5 тыс. школьников Томска встали за станки вместо ушедших в действующую армию. В стране возникло и ширилось движение “Молодёжь – на производство!”. В это движение быстро включились старшеклассники. В декабре 1941 года школьники г. Горького взяли обязательства без отрыва от учёбы помогать предприятиям лёгкой промышленности в быстрейшем выполнении заказов фронта. После уроков они работали на швейных фабриках, в обувных мастерских, брали заказы на дом и изготовляли ложки, варежки, носки, шарфы, подшлемники, участвовали в пошиве обмундирования[9]
. В те дни на заводе можно было видеть многих юношей и девушек, пришедших из московских школ. В телогрейках и стёганых ватных брюках, в больших не по размеру ботинках на толстой деревянной подошве стояли они на рабочих местах, некоторые на специальных подставках.
29 мая 1942 года ЦК ВЛКСМ обратился ко всем учащимся, пионерам укол с призывом: наравне с отцами и матерями, старшими сестрами и братьями работать для фронта. На этот призыв школьники ответили активным участием во всех патриотических движения, которыми были охвачены комсомольцы и молодёжь. Вот некоторые примеры. На Московском заводе “Каучук” бывшая семиклассница Аня Белкина пошла в самый вредный цех, быстро освоила специальность каландровщицы, и в том же году её назначили бригадиром комсомольско – молодёжной бригады. Бригада должна была за смену заготовить 5 т. резиновых смесей и тем самым обеспечивать работу других цехов. Ребята не только выполняли это задание, но и перевыполняли его, и в 1943 году за отличную стахановскую работу их бригада была награждена Почётной грамотой городского комитета комсомола, а в 1944 году – Почётной грамотой ЦК ВЛКСМ[10]
.
В годы войны не прекращались и занятия в школах. И как бы ни было трудно, особенно прифронтовых городах, зачастую в бомбоубежищах, в подвальных, в большинстве не отапливаемых помещениях, при керосиновых лампах школьники продолжали учёбу. Когда же занятия срывались бомбёжками, учителя давали занятия на дом, устраивали консультации, принимали зачёты по темам. Многие учащиеся находились в школах с 8 часов утра до 6 часов вечера. Несмотря на трудности, успеваемость в большинстве случаев была высокой. Во время каникул школьники участвовали в ремонте школ. Большую работу под руководством учителей-биологов школьники проводили на пришкольных участках. Например, в ряде школ Омска выращивали сахарную свеклу, которая там никогда не росла; в Перми вывели новый сорт огурцов и цветной капусты, семена которых передали в колхозы; в школе №9 Тулы школьники вывели более 50 новых сортов яблок, груш и вишен.
Значительный вклад в производство продукции для фронта внесли выпускники ремесленных училищ и школ ФЗО, в которых с июля 1942 по 1945 год различные производственные специальности получили более 2 млн. юношей и девушек. На один из заводов Свердловска в начале 1942 года пришло более 100 выпускников ремесленных училищ. 54 из них были объединены в одну бригаду во главе с мастером М. Бондиным. Ребята быстро освоили производство оборонных изделий и в том же году дали 1,5 тыс. т. проката. Бригаде было присвоено знание “Лучшая комсомольско – молодёжная смена” Свердловской области. Все ребята в этой бригаде были очень ответственные и целеустремлённые. Например, Вася Барановский, член бригады, которому исполнилось только 15 лет, приехал на “Уралмализавод” в числе эвакуированных с Украины, из ремесленного училища. Отец его ушёл в партизаны. Придя на завод, он сразу же включился в производство военной продукции.
“В первые жни не всё ладилось, – вспоминал Барановский. – Ведь это было не училище, а огромный завод. В цехе работало много молодёжи. Я видел, что каждый рабочий день все старались не терять ни минуты. Это на меня накладывало огромную ответственность перед коллективом. Я понимал, что только такой труд может удовлетворить все нужды

фронта, и дал себе слово: работать так же, как и мои товарищи,

работать так, чтобы отец мог гордиться своим сыном
”[11]
.
§5. На колхозном фронте

Из утреннего сообщения Совинформбюро.

“В одной из деревень Смоленской области школьники Серёжа Яковлев, Шура Буянов, Коля Чуриков, Ваня Самсуров, Коля Иванов и другие в октябре прошлого года подобрали на поле боя и спрятали от немцев 2 ротных миномёта, 200

винтовок, около 700 гранат, несколько сот снарядов и мин. Всё это оружие и боеприпасы сейчас, когда наши бойцы выбили гитлеровцев и села, ребята сдали нашим войскам”

4 апреля 1942 г.

Отдавая большую дань рабочему классу в обеспечении победы над немецко-фашистскими захватчиками, нельзя хотя бы кратко не рассказать об огромном вкладе в общую победу советского крестьянства. Несмотря на огромные трудности, которые пришлось преодолевать сельским труженикам, все годы войны фронт и тыл обеспечивались сельскохозяйственными продуктами и необходимым сырьём. А обстановка сложилась тяжелейшая уже в первые месяцы войны, значительная часть мужского населения деревни ушла в действующую армию, и в основном все работы приходилось выполнять женщинам. Поэтому рядом с дедами, матерями, старшими братьями и сёстрами трудились и самые юные граждане нашей страны – пионеры и школьники сёл и деревень. Их можно было видеть в поле и на животноводческой ферме, в обозе с хлебом и на заготовке кормов. Более 20 млн. ребят помогали взрослым и за годы войны выработали свыше 585 млн. трудодней. Многие из них в первые же дни войны активно включались в работу на полях и фермах. В каких только работах не участвовали сельские школьники! Они создавали посты по охране хлеба, проводили рейды проверок готовности в колхозах к полевым работам, собирали колосья, удобрения, срезали верхушки клубней картошки для посадки, ухаживали за молодняком на животноводческих фермах, за рабочими лошадьми, протравливали зерно, поверяли его на всхожесть, делали щиты для снегозадержания. Например, в 1942 году в 26 областях из собранных колосков было намолочено 8 млн. 683 тыс. пудов зерна. Когда же начинались обмолот зерновых и сдача хлеба государству, школьники принимали активное участие в “красных обозах”. Так в ноябре – декабре 1941 года в Алтайском крае они участвовали в 6 тыс. обозов, в Ярославской области в 1943 году в 1314 обозах и в 2314 транспортных бригадах. Большую помощь оказали школьники в сборе дикорастущих плодов и лекарственных растений. Только в 1941 – 1944 годах они собрали их 240784 т.
В годы войны трудовое крестьянство страны показали свою сплочённость и стремилось дать фронту и тылу всё, что только могло, чтобы помочь отстоять Родину, великие завоевания колхозного строя[12]
.
§6.
Пионеры и школьники – с воинами

Из вечернего сообщения Совинформбюро.

“Ученик 6 – го класса одной из школ Петя Нестеренко под пулемётным и миномётным огнём за три дня вынес с поля боя 14 раненых бойцов вместе с их оружием”.

19 марта 1942 г.

С воинами – фронтовиками постоянно были связаны пионеры и школьники. Во своей работе они старались походить на взрослых, прекрасно понимали стоящие задачи, понимали, что только общими усилиями тыла и фронта можно победить немецко – фашистски захватчиков, которые прервали мирную жизнь, лишили не только взрослых, но и детей радости и счастья, они сознавали: для того что бы вернуть прерванную радость, необходимо разгромить врага, а для этого нужно давать действующей армии всё, в чём только она нуждается. И они находили различные, посильные для них способы и средства помощи армии. 10 июля 1941 года Совинформбюро сообщило: “Юные пионеры помогают органам НКВД вылавливать гитлеровских шпионов и диверсантов. Город Киев был погружён в темноту. Лишь в одном окне местной гостиницы и в окнах двух других домов, расположенных в разных концах города, появился свет. Школьники взвода Владимира Косинского выследили врагов, занимавшихся сигнализации, и сообщили милиции. Три вражеских поста были немедленно ликвидированы. При обходе участка на окраине города два дружинника этого взвода заметили прячущегося в кустах человека и доложили милиционеру. Незнакомец, оказавшийся диверсантом, был арестован”. Так бдительно несли дозор школьники в прифронтовых районах. Когда же в стране развернулось движение по заготовке подарков для воинов – фронтовиков, пионеры и школьники в нём приняли самое активное участие. Например, в июле 1941 года около 100 тыс. различных подарков были отправлены воинам – фронтовикам от школьников Ленинграда. В 1942 году пионеры и школьники Егорьевского района Московской области для воинов – фронтовиков изготовили 18 тыс. конвертов, 2 тыс. носовых платков и 2 тыс. любовно вышитых кисетов для табака. Когда же развернулось движение за сбор теплых вещей, пионеры и школьники так же активно приняли участие. Девочки вязали варежки, свитера, носки, подшлемники, мальчики организовывали в школах мастерские по ремонту обуви. Как правило, каждая посылка с подарками школьников воинам – фронтовикам сопровождались письмом, которое не могло не задеть душу и сердце бойца или командира. Во многих из них были письма под заголовком “Мсти за папу!”. Это означало, что мальчик или девочка, которые своими маленькими ручонками готовили данный подарок воину, уже остались сиротами. Их папы, защищая Родину и изгоняя фашистов с нашей земли, геройски погибли и никогда уже не вернутся к ним. Частыми гостями пионеры и школьники, дети из детдомов и детсадов были в госпиталях. Там они тяжелораненых читали книги, письма, писали письма их родным и друзьям – фронтовикам, дежурили у их постели, выступали с концертами. Их серьёзность. Старательность вызывали у раненых не только волнение, но и уважение и ним[13]
.
§7. Только на фронт

Из вечернего сообщения Совинформбюро

“В лесу около городка Н., был расположен пионерский лагерь. Вечером пионеры заметили крутившийся над лесом самолёт. Самолёт скрылся в облаках, а пионеры вскоре встретили четырёх парашютистов, которые расспрашивали на ломаном русском языке о дороге в город. Пионеры направили подозрительных парашютистов по ложной дороге и сообщили о них в кросно – армейскую часть. Группа красногвардейцев быстро настигла диверсантов. Очередная попытка пробраться в советский тыл не удалась гитлеровским вредителям.”

4 июля 1941 г.

С первых дней войны повсюду в стране миллионы людей рвались на фронт. Вчерашние школьники, студенты, молодёжь осаждали военкоматы, они требовали, не просили! – убеждали, а когда это не помогало, то с искренним чувством шли на подлог – завышали (года) на год, а то и на два свой возраст.
Война – дело мужчин, но юные граждане сердцем ощущали свою причастность к происходящему на их родной земле, и они, подлинные патриоты, не могли остаться в стороне от разыгравшейся на их глазах трагедии.
22 июня от пионеров и школьников города Омска с просьбой послать на фронт поступило 4 тыс. заявлений, а 29 июня и было уже 9 тысяч.
Они шли буквально на всё, чтобы стать в строй защитников Родины. Кое-кому это удавалось. И происходило это не только в тех районах, к которым доползли кровавые языки военного пламени. На фронт убегали мальчики и девочки из далёких тыловых городов и деревень. Их стремление было продиктовано (искренним) только одним нескрываемым желанием – вместе с армией громить ненавистный фашизм. Юные граждане писали: “Направьте нас туда, где нужны наши руки, наши знания”[14]

.

Огромную ненависть и священное желание мести вызвали у советских людей известия о зверствах и бесчинствах гитлеровцев на нашей земле. Уже первые дни войны показали, что гитлеровские захватчики стремятся любой ценой осуществить людоедские планы фашистского командования. Вводя “новый порядок”, они силой насаждали режим террора и насилия. Особая политика проводилась в отношении образования советских людей. Большую работу в дни проведения мобилизации проводили пионеры и учащиеся старших классов школ. Они помогали военкоматам выписывать и разносить мобилизационные повестки военнообязанным. Например, в разноске и вручении повесток военнообязанным в Ленинграде участвовало 16 тыс. школьников. Многие примеры свидетельствуют о высоком патриотизме советского народа, преданности его социалистической Родине, о самопожертвовании во имя свободы и независимости своей Отчизны.
§8. Пионеры партизаны

Из утреннего сообщения Совинформбюро

“Юный партизан Николай из отряда тов. В. бросил в окно штаба противника гранату с привязанной к ней пачкой взрывчатки. Взрывом убило 12 офицеров. Храбрый партизан невредим вернулся в свой отряд”.

9 июня 1942 г.

Когда началась Великая Отечественная война, сыну лесника Дробышевского участка на Данетчине Лучанинова, Терентию, было 14 лет. Лучанинов – старший не раз брал сына в лес на обходы, поэтому мальчик хорошо знал округу. Отец ушёл на фронт. Вместо него обходил участок сын. Немцы в лес носа не показывали. Это радовало Терентия: наш лес, советский! Сумрачным осенним вечером при очередном обходе мальчик услышал шаги. Он спрятался в кустарнике. Прямо на него шёл невысокий русоволосый мужчина с коротко подстриженной бородкой, рядом – юноша в фуфайке, с автоматом через плечо, за ними – ещё люди. Терентий насчитал шесть человек. “Партизаны!” – с радостью подумал мальчик и побежал к хате. Он не ошибся: это была партизанская разведка. Лучанинов – младший вызвался проводить группу до опушки леса…
Потом он ещё не раз оказывал помощь разведчикам… Так и стал Лучанинов – младший партизанским проводником. Терентий водил их тропами, которые вытоптал отец – лесник, отыскивал малопроходимые места и такие заросли, куда бы ни за что не осмелились сунуться фашисты. Он помогал незаметно проникнуть в расположение врага, и партизаны наносили там внезапные удары. Однажды партизаны вместе с Терентием поехали в соседнее Маякское лесничество за сеном. Нагрузили подводы и собрались уезжать, как вдруг заметили валявшиеся возле стога пустые сигаретные коробки и окурки. Тут были гитлеровцы. Они, вероятно, стоят в селе Маяки и берут отсюда сено. Партизаны заминировали подходы к стогу. Наблюдать за появлением фашистских солдат остались несколько человек. Терентий с дружками Володей Покровенко и Колей Бышенко всю ночь лежали на сене и не спали. Утром, когда солнце поднялось над деревьями, заскрипели немецкие фургоны.. партизаны из зарослей наблюдали за фашистами. Фуражиров сопровождали десять автоматчиков. Недалеко от стога оккупанты стали разворачивать повозки… Взрывы один за другим раскололи лесную тишину. Возвращались ребята с задания мимо села Сидорова. На околице партизаны увидели блиндажи. Подползли ближе. Дощатая дверь приоткрыта. Лежать и ждать, пока гитлеровцы выйдут, бессмысленно – может, в блиндаже никого нет. Володя Покровенко осторожно спустился по земляным ступенькам к двери и заглянул в блиндаж. Оттуда доносился храп. Покровенко открыл настежь дверь и, спрятался за нею, бросил в блиндаж гранату. Терентий и Коля Бышенко подождали, пока Володя взберётся наверх, и тоже метнули гранаты в дымящийся дверной проём. Лучанинов – младший постигал у партизан трудную науку разведчика. Когда группа партизан ушла на новую базу, Терентий стал связным. Хата лесника ста местом явки. Сюда приходили разведчики – подпольщики, передавали связному сведения о численности немецких войск, о вооружении и замыслах врага. Терентий бывал в окрестных сёлах Маяки, Сидорово, Пришиб и к данным разведки добавлял свои наблюдения. Информация поступала из Славянска партизанам, из отряда – подпольщикам и разведки Красной Армии. 16 февраля 1943 года, выполняя боевое задание, Терентий Лучанинов погиб как герой недалеко от своего родного села. Это рассказал об одном из юных героев Донетчины бывший политрук Славянского патриотического отряда В. Ф. Белявец.
§9. Дети блокады. Сквозь стужу, голод и смерть

Дети неохотно возвращались в душные городские квартиры. Увидев первые немецкие самолёты, ленинградцы ещё не поняли, что в их город заглянула смерть. Сначала бомбёжки были редкими, потом участились. Ребятишек прятали в окопы, бомбоубежища. Начались пожары. Немцы били аккуратно. Утром в 9 со стороны Пулково начинала работать дальнобойная артиллерия. Снаряды летели с жутким свистом, но уже никого не пугали. Не отдыхали немцы и ночью. Запускали на парашюте световую ракету, от которой становилось светло как днём, и опять бомбили. Ленинградцы всё ждали, когда же появятся наши самолёты? А их всё не было. Смерть не отступала от ленинградцев и в пути. Главное было – перебраться через Ладогу. Плыли на катерах, старались идти ночью или под прикрытием тумана. Но как только наступал рассвет, налетали немецкие самолёты. Зимой 1941-42 годов город сковала лютая стужа. Не было топлива и электричества. Истощённые голодом, обессилившие и измученные непрерывными обстрелами и бомбёжками ленинградцы жили в холодных комнатах. Тускло светили коптилки. Замёрзли водопровод и канализация. Остановились трамваи, троллейбусы, автобусы. Смерть входила во все дома. От голода люди умирали прямо на улицах. В день рабочие и инженерно – технические работники получали лишь до 250 граммов суррогатного хлеба, а служащие, иждивенцы и дети всего 125 граммов! Муки в этом хлебе не было. Его выпекали из мякины, отрубей, целлюлозы. Кто имел дома столярный клей, сыромятные ремни, употребляли их в пищу.
В Ленинграде за время блокады погибло 700 000 человек. У детей, родившихся после войны, давно свои дети, растёт второе поколение, ля которого ленинградская блокада – это книги, кинофильмы, рассказы старших. Время, однако, не гасит живого чувства человеческой благодарности к тем, кто жизнью своей преградил путь в город фашистским полчищам. И теперь, когда прошло более полувека с тех пор, как Ленинград освободился от блокады, людей всего мира поражало и поражает одно: как могли ленинградцы при таких лишениях выдержать беспримерную в истории войн борьбу? В чём их сила?
Пронзительно поведала людям о войне, принёсшей столько горя ей и её близким, двенадцатилетняя ленинградская девочка Таня Савичева.
“28 декабря 1941 года Женя умерла… Бабушка умерла 25 января 1942 го. 17 марта – Лека умер. Дядя Вася умер 13 апреля. 10 мая – дядя Лёша, мама – 15 мая”. А потом без даты: “Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня”.

До сих пор останавливаются перед этими строчками, старательно выведенными детской рукой, потрясённые люди разных возрастов и разных национальностей, вглядываются в простые страшные слова. Не удалось спасти и саму Таню. Даже после того, как её вывезли из блокадного города[15]
.
§10. Современники

Есть поговорка: “На войне детей не бывает”. Что ж, верно, ибо противоестественно сближение самих этих понятий. Те, что попали в войну, должны были расстаться с детством – в обычном, мирном смысле этого слова. Ну а те, что выросли в после военном мире, – надо ли учить их памяти о войне, нарушать безмятежность их юных лет? Я убежден: необходимо. Память – наша история. Каким будет взгляд на неё ребёнка, таким будет наш завтрашний день. Стерев прошлое, мы стираем будущее. Конечно, история войны писалась кровью, и, чем дальше уходит время, тем спокойнее будут воспринимать люди, в том числе дети, жесточайшие её факты. Но никогда не должны они перестать волноваться, узнавая о них.
Каждый человек хранит в памяти какой-то момент своей жизни, который кажется ему вторым рождением, переломом во всей дальнейшей судьбе. С этими воспоминаниями всегда связаны открытия в самом себе и других людях. Война живёт в душе переживших её такими воспоминаниями, и они никогда не смогут забыть её, как не смогут забыть, что родились когда-то.
По-моему, помнить историю своего народа нужно не только потому, что память сохраняет человеческое достоинство, но и чтобы видеть смысл своей жизни, чтобы не быть одиноким и беспомощным. Поэтому войну будут помнить, писать о ней, как стремились сохранить в летописях наши предки все детали древней истории, это необходимо человеку, чтобы оправдать своё существование на земле. Память истории – это самоутверждение человека, поэтому и через сто лет школьники с гордостью и волнением будут писать о своём прадеде, который был фронтовиком. Великая Отечественная война не должна быть забыта не только для того, чтобы не случилось более страшного, но и чтобы люди помнили, что человек способен на многое, и никогда не теряли бы веру в себя…
ДЕТИ ВОЙНЫ.
Мы – дети Великой войны, Хотя и не видели детства. Ведь в зеркало детской весны Нам не довелось наглядеться. Трагедий людских череда Нам в душах чертила бороздки, И мы повзрослели тогда, Шагнув из пеленок в подростки. Нам детство сломали враги, Смололи в муку крупорушкой. Пригоршня винтовочных гильз Была для нас первой игрушкой. Когда завершилась война, Не стало ни фронта, ни тыла, Лежала в руинах страна, Но нас, пацанов, не забыла. Учить и воспитывать нас Пришли фронтовые герои. Стал взводом для нас школьный класс, И гордо ходили мы строем. В надежном армейском кругу Нас встретили очень радушно, И, как полыньи на снегу, Оттаяли детские души. Нам нравилось все на ура! В восторге душа трепетала, А манная каша с утра Любимейшим лакомством стала.
Шалили, как все, иногда И разные хохмы кидали. Но как мы учились тогда – На всех не хватало медалей! Нас знали Москва, Ленинград. И Киев, и Харьков нас знали, Где мы поднимали стократ Армейское Красное Знамя. Запомним мы те времена. У всех след ярчайший остался, Как с флага советского нам Двойной силуэт улыбался. Три года минули, как миг, И все мы курсантами стали. О, если б вели мы дневник, Сейчас бы с восторгом листали! Вот так доросли мы до шпор, Царапали шашкой по пыли. Полвека минуло с тех пор, Но мы ничего не забыли. Мы можем гордиться собой. Служили мы Родине честно. Штыками с сигнальной трубой В строю занимали мы место! У каждого в жизни свой путь. Несли нас по-разному крылья. Но нас ни за что не свернуть С маршрута, что АПУ открыли. 01.11.2006

Глава
IV
. «Мир или война?»

§11. Дети в локальных войнах современности

Конец XX века знаменателен тем, что под разговоры о правах детей и принятии международных конвенций детство практически лишается статуса неприкосновенности. Дети всё чаще втягиваются в военные конфликты, становятся кто жертвами, а кто – соучастниками чудовищных преступлений. За последние десять лет в мире убиты в войнах около двух миллионов детей, шесть миллионов получили серьёзные ранения или стали инвалидами, а почти тридцать миллионов превратились в беженцев. В Сараево более половины детей были ранены, а 66% подвергались смертельной опасности. В Анголе 67% детей стали свидетелями пыток, избиений и ранений, причём среди пострадавших было много их родственников. В Руанде почти все дети осиротели, 16% из них выжили, прячась под трупами близких. После произошедшей в Руанде резни народа тутси дети при опросах говорили, что им безразлично, вырастут они или погибнут. Ещё каких-то 10 – 15 лет назад всё это казалось нам бесконечно далёким, а потому недостаточным пристального внимания. Но сейчас, когда в Чечне даже десятилетние мальчишки гордо расхаживают с автоматами, пожалуй, стоит поинтересоваться чужим опытом.
По свидетельствам очевидцев, из детей получаются отличные солдаты. Они храбрые и послушные, не задают вопросов, их легко подавить, легко наказать. А некоторые даже воспринимают войну как игру. В последние годы с появлением лёгкого и простого употреблении оружия детей стали использовать в составе ударных войск. Практически везде, где ведутся сейчас войны, детей насильно забирают в армию, и они быстро обучаются чистить и заряжать оружие, увёртываться от пуль, мародёрствовать, ползать по-пластунски, брать заложников и убивать врагов. В Камбодже дети участвуют в вооружённых конфликтах с 1953 года, когда в стране была свергнута монархия. То есть там уже сорок лет подряд у детей крадут детство. А когда войну удаётся прекратить, встаёт другой, не менее трудный вопрос: что делать с детьми, уцелевшими на войне? Как быть с армиями мальчиков после подписания мира в Мозамбике и Анголе? Само число этих солдат ужасен. В Либерии их, например, шесть тысяч. Разве можно вернуть детство десятилетним солдатам? Ведь эти ребята видели столько ужасов, они привыкли к насилию и жестокости. Большинство из них неграмотны, и это понятно – где им было учиться? Непонятно другое: как объяснить детям, что такое детство, если они его не знали, не помнят? Неудивительно, что, даже когда удаётся найти родителей этих мальчиков, взрослые не хотят забирать домой детей, превратившихся в закоренелых убийц. Во всём плохом, что происходит с детьми, виноваты взрослые. Это азбучная истина, которую мы на исходе тысячелетия вдруг начали подзабывать. Отказываясь от традиционных норм поведения, в частности, предполагающих ограждение детей от насилия ВО ВСЕХ ЕГО ВИДАХ, мы нарушаем один из основных жизненных законов. И тем самым ставим под угрозу саму жизнь. И детскую, и нашу собственную. Военный конфликт в Чечне – это для нас предупреждение. Но, боюсь, мы его не услышим. Ведь политики и журналисты тоже, как дети, не желают видеть реальных опасностей, а пуще всего боятся слова “цензура”. Даже когда речь идёт об охране детской психики и нравственности.
А вот в ведущих странах Запада давно уже приняты законы, устанавливающие ограничения на демонстрацию секса и насилия. Хотя свободой слова там дорожат ничуть не меньше, чем у нас. Просто там понимают, что беспредельной свободы для всех не бывает. Свобода убийцы автоматически влечёт за собой несвободу для его жертвы. Давая волю разрушительным силам, мы непременно будем ущемлять созидательные.
§12. Современная война

Первая реакция на гибель детей для любого нормального человека европейской ментальности естественна: убийца должен быть осужден, его действия не могут быть оправданы и т.п. Эмоциональная составляющая здесь так велика, что даже политологи, которым по роду занятий известны принципы обработки и формирования общественного мнения, поддаются давлению. Поэтому неудивительно, что так много людей сразу обвинили Израиль на основании лишь телевизионных кадров. Хотя армия обороны Израиля заявила, что бомбардировка Каны велась за 7 часов до того, как рухнул сам дом, это уже не важно для зрителей, которые сделали свои выводы. Для формирования вектора восприятия эмоциональная составляющая важнее фактов. С подобными методами формирования антиизраильского общественного мнения Израиль сталкивается довольно регулярно. Был Мохаммед ад-Дура, маленький мальчик, погибший в перестрелке солдат с палестинскими боевиками. Потом было доказано, что мальчика убили свои же – но до этого его фотография успела стать флагом для борцов с сионизмом. Была девочка Худа Ралья, выжившая после взрыва на пляже в Газе. Экспертиза потом показала, что взорвалась, скорее всего, мина, заложенная боевиками – но общественное мнение уже было сформировано. Были и многие другие, а теперь вот – дети в Ливане. Не останавливаясь подробно на теме использования детей в конфликте, отметим лишь основную ошибку, которую Запад регулярно допускает в попытках урегулирования ближневосточного кризиса. Это попытки экстраполировать свои либеральные и гуманистические ценности на восточную исламскую цивилизацию. Между тем жертвенность, в том числе и детская, вполне вписывается в понятие нравственности для лидеров радикальных исламистских организаций. Для духовных лидеров "Хизбаллы" или Исламского Джихада прикрыть свои боевые позиции детьми или взрослыми мирными гражданами – не преступление, потому что укладываются в понятия шахидизма и священной войны. Используя как искаженную трактовку Ислама, так и западную ментальность, они посредством СМИ создают мифы, которые Израилю чрезвычайно сложно разрушить. В ливанском конфликте таких мифов уже родилось немало. Один из них – формирование образа «евреев-детоубийц», но есть и другие мифы.
Перечисляя опасности, подстерегающие иракских детей, специалисты ЮНИСЕФ отметили, что помощь часто не поступает наиболее нуждающимся; и выделили такие проблемы как деградация водной системы и распространение диареи, холеры и других опасных для жизни заболеваний; невзорвавшиеся боеприпасы, которые ежедневно уносят жизни людей и приводят к многочисленным ранениям; переполнение больниц и нехватка медикаментов; закрытые школы, в результате чего дети остаются на улицах, подвергаясь опасностям; и все более усугубляющаяся проблема недоедания, в то время как более одной трети всех детей в Ираке в возрасте до пяти лет уже имеют недостаточную массу тела. “Мы призываем как жителей Ирака, так и все стороны, занимающиеся формированием будущего иракского общества, сделать защиту детей их приоритетом, — заявила госпожа Беллами. — Будущее Ирака зависит от здоровья и благосостояния его детей. В настоящее время и то и другое находится в плачевном состоянии. Они должны быть нашим приоритетом не только на словах, но и на деле. Честно говоря, в настоящий момент я не вижу, что предпринимаются хоть сколько–нибудь значительные меры для защиты детей”. Подчеркивая важность роли школ в жизни ребенка, она отметила: “Ничто не сможет так улучшить положение иракских детей, как их возвращение в школы. Школы предоставляют детям положительную атмосферу и важную информацию, они защищают детей от суровой действительности улиц и эксплуатации, они дают свободу родителям детей и помогают им быстрее справиться с последствиями войны”[16]
.
Глава
V
. «Беспризорники»

§13. Беспризорники среди нас

По самым скромным подсчетам количество беспризорников к будущему году значительно увеличится. Способствовать этому будет все нарастающий экономический кризис, дальнейшее разложение государственных структур и семьи, все возрастающая значимость криминального фактора в жизни государства и каждого отдельного человека в частности. Всплеск беспризорности, очевидно, ожидает промышленные районы Урала и Сибири, где во весь голос заявит о себе структурная безработица. Из этих не очень благодатных мест дети ринутся в быстро криминализирующиеся "открытые зоны", крупные мегаполисы, и приграничные территории, куда беспризорники ринутся за легкой наживой. Вполне вероятно увеличение количества беспризорников в Нижнем Новгороде, Алма-Ате и на Сахалине – в тех районах, где рыночные преобразования наиболее глубоки. Также несомненно вырастет привлекательность оставшихся в распоряжении отдыхающих курортов Крыма и Краснодарского края, Одесса и Украинское побережье Черного моря, куда вместе с респектабельными туристами, прохлаждающимися от праведных трудов мафиози и дикарями, с большим удовольствием поедут и беспризорные дети. Последствия войн на Северном Кавказе и в Средней Азии будут увеличивать приток детей в центральные районы России и на Украину – это будут в основном русскоязычные дети из семей и детдомов. На окраинах больших городов начнут расти "бедонвили", заселенные беженцами, бомжами и беспризорниками, и кто знает, как используют эту орду те, кому нужны рядовые их армий.
Внешний вид
: Один из них был в рваных детских пижамных штанах, другой – в почему-то солдатских брюках, подпоясанных солдатским же ремнем, третий – в тренировочных штанах и в рубашке навыпуск, четвертый – в шортах. А на улице были зима. И лишь только один, пятый, был одет прилично и по погоде: в куртку, валютные джинсы и меховые полусапожки. Он радостно матерился, здоровался со всеми окружающими, и сообщил всему вокзалу, перевесившись через перила балкончика, что он вернулся навсегда, поскольку дом ему, мягко говоря, надоел. Нынешний беспризорник, как правило, одет по необходимости: лишнюю, мешающую свободно передвигаться одежду выкидывает, а необходимое приворовывает тут же. Если нужно "выезжать в город" – появляется куртка с чужого плеча и шапка. А вообще, беспризорники – большие модники: верхнюю одежду могут менять по несколько раз в неделю, чего не скажешь про рубашки и земляного цвета майки. Так что особенно не удивляйтесь, если на зачуханном восьмилетке увидите пуховик размера на четыре больше. Какие-то общие закономерности во внешнем облике беспризорника отсутствуют. Это зависит от его возраста, стажа кочевой жизни, и от профессии. Самых старших, которых можно застать на вокзале только поздно ночью, вообще трудно отличить от обычных детей, если не приглядеться и не усмотреть во взгляде что-то особенное: заторможенное и решительное одновременно. Девицы одеваются по-особому, в соответствии с профессией: ярко, с килограммами косметики на не всегда чистом лице, но издалека или спьяну производят пробирающее впечатление.
Побирушки предпочитают одеваться жалостливее и не мыться, остальные худо-бедно за собой смотрят, особенно те, что работают на выезде. Они умываются достаточно часто и иногда моют голову, что привело бы в праведный гнев беспризорников двадцатых, а если появляются насекомые – могут отстегнуть парикмахеру за стрижку под ноль. Ходить с длинными ногтями считается не совсем приличным, поэтому их обкусывают. В отличии от беспризорников двадцатых, за собаками они не ухаживают, потому что собак у них нет, а если бы и были, они, скорее всего, их бы мучили. Из "домашних животных" у них есть вокзальные бомжи и сумасшедшие, предназначенные для забав.
Язык:
Речь беспризорника не отличается буйством фантазии. Говорят, как правило, мало, даже между собой, но многозначительно. Правда, попадаются и болтуны, которым важен сам процесс. От нервов и простуд голоса резкие и сиплые, и потому беспризорники напоминают чаек над вокзалом-помойкой. Они очень много ругаются. Если послереволюционные беспризорники, которые отличались несколько более романтичной натурой, создали-таки свой язык, то нынешним – более практичным – хватает того, что уже есть – полублатного жаргона и "общепринятой" лексики. Зовут друг друга вовсе не по кличкам, а в основном: "эй", "эй ты", или просто – никак, потому что имена помнят редко. Если клички и придумывают, то, скорее по некоторым физическим данным или внешним отличительным признакам:"Рыжий", "Толстый", "Морда". Любой уменьшительно-ласкательный суффикс, которыми их могут "обложить" впечатлительные пассажиры, или просто ласковое слово, воспринимается как личное оскорбление или опасность и вызывает немедленный отпор.Именно поэтому Вовка, названный мною Вовчиком, шарахнулся от меня, будто бы я был болен по меньшей мере холерой или собирался дать ему по лицу.
Манеры:
Свистеть, громко смеяться, танцевать и надоедать прохожим беспризорники не любят. Они напрочь лишены демонстративности, достаточно ненавязчивы и мечтают только об одном, чтобы к ним не приставали. Это очень рациональные люди. Они не боятся никого, спокойно, хотя и без радости, общаются с журналистами, особенно если их кормят. На вопрос, что будете есть, без зазрения совести заказывают много и выбирают самое дорогое. Это только так кажется, что беспризорники бедны, как церковные крысы. Беспризорники любят нехорошие анекдоты, ножи и всякие хлопушки. Не лишены тщеславия и иногда могут себе позволить развернуть перед физиономией какого-нибудь командировочного, давящегося жалкой котлетой, пачку "Винстона". Беспризорники очень "уважают травку". После пары затяжек становятся очень добрыми, и их тянет любить всех. Они бродят по залу, вгоняя в краску теток преклонных лет, несносно к ним приставая. Спиртное пьют не все.
Профессии:
Если раньше, после революции, беспризорники в основном воровали, то теперь спектр их деятельности значительно расширился, хотя приворовывают все. "Бутылочники" – основные их доходы складываются из выручки от сданных бутылок. Они в точности знают где и когда продают пиво, и пасут мужиков от самого прилавка и до последнего глотка. Бутылки сдаются еще тепленькими, сразу же – чтоб не отняли. Если день удачен, и бутылок накапливается так много, что за один раз унести невозможно – часть отдается на хранение какой-нибудь бомжихе, получающей потом процент от дохода. Скупают бутылки тетечки в буфетах и кафе, своих "клиентов" они знают в лицо и берут только у них, поэтому "бутылочники" – своего рода монополисты.
Воришки – они в основном промышляют мелкими кражами: обчищают карманы у пьяниц и спящих, наведываются в камеры хранения, часто выезжают в город – таскать из ларьков. Это – почти элита. Именно их, как наиболее квалифицированные кадры, используют взрослые преступники, если нужно "постоять на шухере" или, за определенную плату, взять вину на себя при облаве – все равно отпустят. Также они работают "наводчиками", ухитряясь иногда служить двум "фирмам": тем, кто грабит, и тем, кого грабят. Рэкетиры – зайдите вечером в московскую "трубу" около "Макдональдса" или в Питерскую – под Невским: местные торгующие бабушки просто стонут от десяти-двенадцатилетених вымогателей, которые в случае неповиновения их слегка щекочут заточками. Тоже самое происходит и на любой более-менее стоящей провинциальной толкучке. Так что кадры из фильма, когда одна толстенная торговка пирожками ухитрялась обратить в бегство целую орду беспризорников, канули в пыльную лету. Безопаснее не отдать деньги взрослым грабителям, чем беспризорнику, на чье территории вы торгуете мороженным. Грабители – они грабят в основном ровесников или "валенков" и пьяных, чаще группами, чем по одному. Было бы наивно думать, что грабежом занимаются только 15-летние громилы: самому младшему из мне известных – девять с половиной лет.
Попрошайки – этим занимается главным образом малышня от 6 до 10 лет. Кто-то околачивается в центре города, кто-то – в метро и на толкучках, просто с протянутой рукой, или приставая в наглую к прохожим, а кто-то, если грамотный конечно, обзаводится табличкой: "У меня умерли папа и мама",- что отчасти вранье, поскольку папа и мама – просто алкаши. "Съемщики" – это те, которых снимают для удовольствий. Есть одиночки, но если вы увидите, например, около игральных автоматов на Курском вокзале или у касс дальнего следования в Питере приличных мужчин в добротном пальто, а рядом с ними – на корточках – изможденных мальчишек, тупо смотрящих перед собой – знайте, это – сутенер и его "товар". С сутенером работают малыши, им безопаснее, но достается больше. Профессия это не считается зазорной, поскольку каждый волен делать с собой, что ему вздумается – такова мораль беспризорной стаи. А что касается любителей, то их хватает – в день приходится по пять-шесть клиентов. Среди "съемщиков" есть особый, элитный клан – те мальчишки, которые обслуживают только особ прекрасного пола. Они, как правило, постарше и выглядят поприличнее – профессия требует. Это – сливки беспризорного общества. Ко всему прочему среди беспризорников есть "носильщики", которые помогают донести багаж до вагона (иногда унося его насовсем),"продавцы", которые занимаются перепродажей сигарет и мороженного, ухитряясь при этом болеет вирусным гепатитом или еще какой-нибудь дрянью. Некоторые специализируются на перевозки грузов между городами: сырья для наркотиков, награбленного или еще чего-нибудь. У девиц в основном одна специальность -проституция: можно "на съем", а можно стать временной "женой" крутого кавказского парня. Работают беспризорники, как правило, днем, и не там, где живут. Для работы есть рынки и иные многолюдные места. Доходы делят на три части: одна (самая маленькая) – плата тем, кто их "пасет", другая (средняя) – та, которую можно при всех вытащить из карманов, если они есть, а третья (самая большая) – та, которую прячут в шапку – заначка.
Типы:
Беспризорники делятся на типы. Существует беспризорник оседлый, который живет на одном и том же вокзале или в одном и том же подвале по несколько месяцев. А если заберут, возвращается обратно, когда отпустят. На Курском вокзале таких человек двадцать, их знают в лицо и по фамилиям, как, в принципе, и их непутевых родителей. Есть беспризорник сезонный, который едет на заработки, например, в Поволжье убирать помидоры или коноплю. Иногда сезонники попадают в рабство – сколько их выживает на плантациях – не знает никто. Есть беспризорник кочующий. Смысл его существования – бродить по всему СНГ в поисках хлебных мест, в зависимости от времени года. Есть беспризорник случайный, волею злодейки-судьбы выкинутый на улицу, а вовсе не специально убежавший. Он шляется первое время просто так, пока не приобретает специальность, а его измученное лицо не превращается во вполне упитанное. Есть "семейный" беспризорник, который бомжует вместе со своей мамой, братьями и сестрами. Они живут на вокзальном гранитном полу. Он, может быть, и рад вернуться домой, но там то ли – война, то ли – сумасшедшие родители тому помеха. Помыкавшись с годок, "семейный" беспризорник рано утром встает, забирает у спящей мамаши ее последнее барахло и отчаливает в неизвестном, даже ему самому, направлении.[17]

§14. Проблема беспризорности детей в современном мире

Тяжелое социально-экономическое положение, в котором оказался мир в результате проводимых в последнее десятилетие "реформ", одним из своих последствий имеет колоссальный рост числа беспризорных детей. У кого-то из этих детей нет родителей. У других родители потеряли жилье и сами являются бездомными. Многие дети жили в семьях родителей-алкоголиков, подвергались побоям и вынуждены были уйти из дома. Причины детской бездомности могут быть разными, но результат общий – дети вынуждены месяцами и годами жить на вокзалах и в подвалах, не имея нормального питания, не получая образования. Зачастую они попадают в криминальную среду, живут и воспитываются по ее законам. В сложившейся ситуации государство не предпринимает эффективных мер для решения проблем беспризорности. 10% детских домов и школ-интернатов не имеют нормальных санитарных условий, 48% требуют капитального ремонта, 5% находятся в аварийном состоянии. Во многих местах детские учреждения не получают даже положенного по бюджету финансирования. Массовый характер имеют случаи воровства и нецелевого использования бюджетных средств администрациями детских домов. Воспитанникам государственных детских домов не хватает одежды, школьно-письменных принадлежностей, а часто и питания. В ряде регионов у детей по 2-3 года не бывает медосмотров. В результате среди воспитанников детских домов много ослабленных и страдающих хроническими заболеваниями детей. Часто дети подвергаются грубому обращению и побоям со стороны воспитателей. Как правило, подростки выходят из детского дома совершенно неподготовленными к жизни, им не оказывается ни практическая, ни психологическая поддержка в дальнейшем устройстве своей судьбы. В итоге еще одна страшная статистика: 40% выпускников детских домов и школ-интернатов для сирот становятся алкоголиками или наркоманами, 40% попадают в преступный мир, 10% кончают жизнь самоубийством. Только 10% более или менее успешно устраиваются в самостоятельной жизни. Попытки как-то помочь беспризорным детям предпринимают различные общественные организации. Они организуют питание детей на улице и в столовых, оказывают медицинскую и психологическую помощь беспризорным детям, создают свои детские дома и приюты, в том числе семейного типа. Эта деятельность дает конкретные результаты, но, к сожалению, охватывает пока лишь небольшой процент беспризорных детей. 15 сентября 1990 года, 10 лет назад, Россия ратифицировала Конвенцию ООН о правах ребенка. В 1992 году представила в Комитет ООН по правам ребенка свой первый Государственный периодический доклад о том, как наше государство эту конвенцию выполняет. "Выяснилось", что выполняет очень даже хорошо, правда, все еще есть "отдельные недостатки". Члены комитета оказались умнее финансистов МВФ – на слово не поверили.
Мало того, выработали свои рекомендации надо сказать, достаточно жесткие. Дети по-прежнему бесправны. Уяснив, что на официальный документ ООН попросту наплевали, Комитет по правам ребенка был вынужден повторить все свои рекомендации и дополнительно выразить озабоченность отсутствием реакции со стороны Правительства РФ. И снова оказался не услышанным. А между тем только за 1995-1999 годы детское и подростковое население России сократилось на 3 625 000 человек. Катастрофически возросло социальное сиротство. Число безнадзорных детей исчисляется миллионами, а детьми-правонарушителями по-прежнему занимается "взрослая" юстиция, которая в принципе не приспособлена для профилактики и реабилитации. Продолжают процветать избыточная диагностика умственной отсталости и применение психотропных средств по отношению к детям в качестве метода "поддержания дисциплины". Самое "смешное", что на сегодняшний день в России нет ни одной государственной структуры, ответственной за социально-психологическое состояние семьи. В отношении же детей-сирот преобладает установка на их содержание в учреждениях интернатного типа, то есть в изоляции от общества. Между многочисленными ведомствами, занимающимися вопросами детей, отсутствует какая-либо взаимосвязь. Нет какого-либо координационного центра, в обязанности которого входили бы разработка и осуществление стратегии деятельности государства в интересах детей. Представителей неправительственных организаций, которые добровольно взяли на себя роль контролеров, таскают по инстанциям и отчитывают за то, что они пытаются бороться за права детей, которых продолжают не обувать, не одевать, не кормить, не воспитывать, не учить, а нередко – применять к ним насилие. Что же касается ООН… Похоже, в нашем правительстве просто не знают о существовании подобной организации. В нашей стране все не так – принятые в цивилизованных странах законы не соблюдаются, и за последние пять лет число беспризорников только увеличилось, а детское население России сократилось больше чем на три с половиной миллиона человек. Защищать детей, похоже, никто не собирается. так. Проблема в том, что общественным организациям, как это принято в западном мире, наше государство-"участник" не помогает. Хроника борьбы с беспризорностью в 20-е годы показывает, что Россию волновала проблема беспризорности детей. Создавались различные общества, которые занимались организацией ночлежек, приютов, рабочих мастерских, летних лагерей отдыха и детских площадок для беспризорников. Органы СПОН – социально-правовая охрана несовершеннолетних занимались профилактикой новой беспризорности, проводилась кампания по усыновлению детей, разгрузка детских домов и т. д. Всё это способствовало снижению беспризорности детей, но всё же в работе с беспризорными детьми встречались халатность и хищничество взрослых. Хроника борьбы с беспризорностью в 90-е годы представляет собой новый пик подъёма беспризорности. Причин много, началом послужил распад СССР, как следствие из этого разрушение единой системы органов МВД и народного образования; стремительное обнищание населения и ухудшение криминогенной ситуации, разрушение единой работы с трудными детьми, комплексные программы по работе с беспризорниками гибнут в столах различных ведомств, детские приёмники переполнены. В сложившейся ситуации государство не предпринимает эффективных мер для решения проблем беспризорности. Попытки помочь беспризорным детям предпринимают различные общественные организации. Но их очень мало, всё же большая часть беспризорников остаётся не удел[18]
.
§15. Решение проблемы беспризорности

Церковь также принимает участие в помощи беспризорным детям и детям-сиротам. Одним из направлений такой деятельности является посещение государственных детских домов и приютов. Священники беседуют с детьми, рассказывают им о вере и Церкви, крестят желающих. К церковным праздникам, особенно к Рождеству Христову и Пасхе, для детей устраиваются праздничные представления, им раздают подарки. Там, где возможно, организуются экскурсии с посещением монастырей, храмов и православных святынь. Иногда удается приобщить детей к каким-то видам деятельности при храме или принять в воскресную школу. Другое направление – создание детских домов и приютов на базе приходов и монастырей. На этом пути церковным структурам приходится сталкиваться с огромными трудностями. Основная группа проблем связана с недостатком помещений и финансирования. Даже для небольшого приюта необходимо отдельное здание или часть здания, где могли бы разместиться спальни, комнаты для занятий и игр, туалет, душ и другие помещения. Даже при наличии такого здания, что бывает далеко не всегда, его ремонт и переоборудование под приют стоит огромных денег. Большие средства необходимы и для обеспечения функционирования приюта. Однако даже в тех случаях, когда удается каким-то образом решить материальные проблемы, найти спонсоров, возникают почти непреодолимые бюрократические сложности с официальной регистрацией приютов. Необходимо получить разрешение нескольких комиссий, которые, руководствуясь формальными инструкциями, придираются к малейшим отклонениям от предписанных норм, в то время как государственные детские учреждения в большинстве случаев функционируют с гораздо более серьезными нарушениями. Данное положение приводит к тому, что многие церковные детские приюты существуют на нелегальном положении, не получая никакой поддержки от государства. Лишь в некоторых случаях приютам, созданным церковными организациями, удается получить официальный статус и государственное финансирование. Еще один вид работы церковных учреждений с бездомными детьми – создание социальных станций, где дети могут пообедать, пройти медицинский осмотр и санитарную обработку, получить психологическую помощь. Работники таких станций пытаются также вернуть детей в семью или устроить в приюты. Какой бы ни была форма помощи социально осиротевшим детям, свою важную задачу работники церковных организаций видят в том, чтобы духовно "отогреть" попадающих к ним детей, подготовить их к самостоятельной жизни, помочь им обрести духовную и нравственную опору через приобщение к Церкви[19]
.
Заключение

Дети и война. Страшное это сочетание слов и по сей день возникает внезапно, чтобы обжечь, остановить, чтобы предостеречь. Мы постарались осветить наиболее важные аспекты темы. Попробовали показать большой вклад детей в победу над фашизмом, рассказать почему они это делали. Перед нами, как в строю, прошли лица детей, вставших в силу сложившихся обстоятельств на защиту своей Родины. Это они делали исключительно добровольно, никто их не понуждал. Гордость испытываешь от знакомства с каждым из них. Как не восхищаться теми, кто в 10 – 15 лет счёл себя бойцом и всеми правдами и неправдами добился зачисления во фронтовую часть, в ряды партизанского отряда.
Какими только военными профессиями не овладели маленькие солдаты Великой Отечественной! Их диапазон настолько велик, что всех не перечесть. От окопного почтальона на передовой до лётчика. Дети, как и взрослые, делали всё во имя Победы. В документальных свидетельствах отражены лучшие качества подрастающего поколения, раскрыты его стремления и желания ни в чём не уступать взрослым, дедам, отцам, матерям, старшим братьям сёстрам, в их борьбе с фашизмом и на фронте и в тылу.
Воюющих ребят не могло быть много. Война не детское занятие. Но и те тысячи ребят, которым пришлось пройти по дорогам войны, вписали в ратную летопись свою славную страницу. Защита родной страны стала осмысленным домом. Оказывается, в десять лет можно перенести все ужасы пыток в гестаповском застенке и не выдать местонахождения партизанского отряда! Или спать после смены у токарного станка, чтобы сэкономить время на путь от дока к заводу!..
Дети войны – это одна из мало раскрытых страниц минувших военных конфликтов. И мы попытались приоткрыть завесу, скрывающую столь жуткую часть истории.

Список литературы.

1. Алещенко Н. М. «Во имя победы» 1985 год.
2. Архив. Сообщения Совинформбюро 1941-1945 год.
3. Виноградов И. В. Герои и судьбы / Лениздат, 1988 год.
4. Глозман Ж. М. Личность и нарушение общения. М., 1987 год.
5. Гришин В. Г. «Великая Отечественная в письмах» 1983 год.
6. Жилина Л. Н. Потребности, культура потребления и ценностные ориентации личности. М., 1988 год.
7. «Дети- герои на войне» выпуск №22, 1915год.
8. Караев Владимир. «В бою и труде. Подростки в Великой Отечественной войне» Москва, “Молодая гвардия” 1982 год.
9. Кайский А.«Дети на войне». Пг., 1915год.
10. Конвенция о правах детей.
11. Максимова Э. Дети военной поры. (Издание второе дополненное) Политиздат, 1988 год.
12. Надеждина Н. «Партизанка Лара». М., 1987год.
13. «Новый мир» выпуск №10. М., 1982 год.
14. Цыганков Н.М. «Юные герои. Война и жизнь». Пг.: Типография «Грамотность», 1975год.
15. Чегот Д. М. Современная война и её последствия. М., 1999 год.
16. Чичановский А. А. «Инстанция истины. Средства массовой информации и жизнь: возможности, поиск, ответственность». М., 1989 год.
17. Яковлев Н.Н. «Первая мировая в цвете». М., 1992 год.
Приложение.

Дети умирали от голода и холода.

Скитания по стране в поисках убежища.

Партизанский наш отряд!

Любимая игрушка детства.

1 №14 стр. 10.

2 №9 стр. 30-35.

3 №17 стр. 87.

4 №7 стр. 11.

5 №7 стр. 32.

6 №14 стр. 84-85.

7 №9 стр. 5-10.

8 №9 стр. 18-23.

9 №1 стр.61.

10 №2 стр.34.

11 №1 стр. 67.

12 №1 стр. 57.

13 №1 стр. 157.

14 №1 стр. 69.

15 №5 стр.34.

16 №15 стр. 17-26.

17 №6 стр. 21-40.

18 № 16 стр. 24-30, 40-44.

19№ стр. 35-42.