Геноцид

Геноцид

В Международной
конвенции «О предупреждении преступления геноцида и наказании за него» под
геноцидом понимаются следующие действия:

а) убийства
членов какой-либо группы,

б) причинение
серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой
группы,

в)
предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые
рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее,

г) меры,
рассчитанные на предотвращение деторождения в среде какой-либо группы,

д)
насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую.

Согласно
международным правовым нормам, наказуемыми являются как сами названные
действия, так и подстрекательство к ним или заговор с целью совершения
геноцида; наказанию за эти действия подлежат как ответственные по конституции
правители, так и любые другие должностные или частные лица.

Как соотносится
довольно широкая трактовка понятия «геноцид», данная в Международной конвенции
«О предупреждении преступления геноцида», с этимологией этого термина? Первая
из вытекающих ассоциаций, пожалуй, связана с кругом биологических понятий,
ставших привычными к концу XX века: поначалу кажется, что слово «геноцид»,
происходящее от латинских корней, обозначает уничтожение определенных генов или
определенного генофонда. Однако в международном определении специально
указывается на возможность угрозы существованию этнических национальных или
даже религиозных групп, то есть групп людей, выделенных главным образом по специфическим
культурным признакам. Значит, концепция геноцида не предполагает обязательного
биологического единства преследуемой общности людей. Действительно, этимология
этого понятия восходит не к слову «ген», ставшему обиходным сравнительно
недавно, а к родственному ему, также латинскому слову «генезис»
(происхождение). Геноцид – это уничтожение или преследование людей по признаку
определенной общности их происхождения, иначе говоря, негласное признание
виновности людей в принадлежности к той или иной социальной культурной или
биологической группе. Национальная или расовая принадлежность, таким образом,
является в идеологии геноцида лишь частным случаем, служащим основанием для
преследования по принципу коллективной ответственности. Согласно этому принципу,
репрессии могут и должны распространяться не только на людей, персонально в
чем-то виновных, но и на лиц, принадлежащих к одной с ними группе, будь то
определенный социальный слой (дворяне, буржуазия, кулаки, вообще «враги народа»
или их родственники и т. д.), национальная группа, наказываемая (например,
депортируемая) за сотрудничество отдельных ее членов с врагом, расовая или
религиозная общность.

Применительно к
преследованию этнической, национальной группы, чья культурная традиция
насильственно искореняется и прерывается, иногда используется более узкое по
содержанию понятие – «этноцид».

Термин
«геноцид» вошел в политический обиход вскоре после второй мировой войны в связи
с расследованием преступлений фашизма и широко использовался в документах ООН.
Но сама практика геноцида, вероятно, существовала во все известные периоды
истории. Она, в частности, нашла отражение в библейских текстах (например,
уничтожение древними евреями племен ханаанцев и т. п.).

Беспрецедентным
по своим масштабам и жестокости явился геноцид армян, осуществленный турецким
государством в 1915 году. Он явился прологом невиданного истребления народов
государственной машиной германского нацизма. Подлежащими уничтожению Гитлер
объявил евреев, цыган, психически нездоровых людей… В контексте
геополитических рассуждений о борьбе за «жизненное пространство» допускались
частичное уничтожение и депортация славянских народов (лишь начало реализации
этой программы привело к уничтожению четверти всех белорусов). Идеологи нацизма
не слишком опасались осуждения со стороны общественного мнения. Гитлер ссылался
в качестве примера на безнаказанность вандализма младотурок в начале века: «Кто
же сегодня говорит об истреблении армян?» Австрийский писатель Франц Верфель
считал, что геноцид, совершенный гитлеризмом, явился расплатой цивилизованной
Европы за то, что она «не заметила» геноцида армян в начале XX века.

Картины
геноцида трудно вместить человеческому сознанию: обугленные скелеты в печах
крематориев, вспоротые животы беременных женщин, размозженные черепа детей…

Вытеснение этих
картин из памяти, из сознания – естественная защитная реакция психики. Однако
забвение истории создает возможность ее повторения.

В ГДР и ФРГ
многое сделано для искоренения нацизма, в частности для того, чтобы вся нация,
включая ее послевоенные поколения, прошла через школу покаяния; зверства
геноцида подробно показаны в четырнадцатисерийном документальном телефильме
«Холакауст» (такое название – «катастрофа» – получила национальная трагедия
еврейского народа, потерявшего более половины своей численности – около 6 млн.
человек). Факты геноцида отражены в обязательной школьной программе ФРГ.
Солдаты австрийской армии приносят воинскую присягу в бывшем лагере смерти
Маутхаузен и клянутся, что они взяли в руки оружие для того, чтобы трагедия,
развернувшаяся в этом месте почти полвека назад, не могла повториться.

А Турция?
Турция пока не признала факта геноцида 1915 года…

Принцип
коллективной ответственности, как правило, сопряжен с тоталитаризмом.
Тоталитаризм предполагает истребление тех или иных социальных, культурных,
этнических групп как групп иноверческих или инакомыслящих, поэтому
националистическое и тоталитарное государства часто совпадают. Коллективная
ответственность всегда мнимая; но это чрезвычайно живучий предрассудок. Его
примеры мы можем встретить и сегодня. Так, практически вся социальная программа
недавнего кандидата в президенты Франции строилась на провозглашении остракизма
по отношению к национальным меньшинствам.

В обывательской
среде и у нас можно услышать голоса, требующие распространения коллективной
ответственности на всех крымских татар (за отдельные предательства во время
Великой Отечественной войны), на всех азербайджанцев (за погром армян Сумгаита
в 1988 году), на евреев (за участие Л. Кагановича в сталинских репрессиях) и т.
д.

Идея
коллективной ответственности, находящая свое крайнее выражение в идеологии и
практике геноцида, в корне противоречит новому мышлению, противоречит принципам
гуманизма и правам человека. Плюрализм, провозглашенный сегодня в нашем
обществе как ценность, несовместим с коллективной ответственностью так же, как
геноцид – с человечностью.

Термин
«геноцид» является юридическим понятием, появившимся в изданной в Вашингтоне в
1944 году книге американского юриста Рафаэля Лемкина «Основное правило в
оккупированной Европе». Автор сомневался, предпочесть ли этот термин, не вполне
удачно образованный из греческого и латинского корней, или же термин «этноцид».
У геноцида есть две основные характерные черты. Это уничтожение национальной модели
захваченного народа и навязывание ему своей. В отношении евреев и цыган это был
особый и крайний случай навязывания всей оккупированной Европе разных степеней
насилия. Юридический смысл этого термина был расширен в Международной конвенции
«О предупреждении преступления геноцида и наказании за него», подписанной 9
декабря 1948 г. в Париже и ратифицированной всеми странами – членами ООН.

При подготовке
этого документа выяснилось, что некоторые случаи были намеренно исключены из
рассмотрения. Не рассматривались случаи репрессий, таких, как уничтожение
политических группировок или социальных классов, а также разрушение культурных
ценностей (музеи, библиотеки). Юридически к преступлениям геноцида относятся
убийства, даже одного человека, связанные с его расовой принадлежностью или
вероисповеданием. Правда, чисто юридически было разработано другое понятие,
может быть лучше приспособленное к индивидуальным преступлениям, – это термин
«преступление против человечества». Сюда по статусу Международного военного трибунала
в Нюрнберге относятся различные злодеяния и правонарушения, включающие
убийство, но не ограниченные им, случаи истребления, порабощения, депортации,
лишения свободы, подвержения пыткам, изнасилования или другие бесчеловечные
поступки, совершенные против гражданского населения, а также различные
преследования политического, расового или религиозного характера, независимо от
того, нарушает ли это законы страны, в которой совершаются эти действия.
Юридически оба понятия очень близки. Но на практике термин «геноцид»
применяется в случаях массового истребления целых народностей, а «преступления
против человечества» относятся к более ограниченным группам. Это понятие,
появившееся во время второй мировой войны, служило цели упорядочения процесса
наказания за совершенные преступления. В свою очередь историки стали
использовать термин «геноцид» применительно к намеченным и широко проведенным
гитлеровским «третьим рейхом» массовым истреблениям евреев и цыган.
Естественно, были и поиски исторических прецедентов. Хотя в Библии приводится
множество примеров взаимного истребления евреев и жителей Ха-наана, основным
прецедентом является начатое в апреле 1915 года по приказу правительства
младотурок истребление армянского народа.

В
развернувшейся полемике приводились другие примеры. Колониальные репрессии,
проводимые Францией перед Алжирской войной, также были названы геноцидом.
Юридически это правомерно, если учесть, что в Париже с 17 октября 1961 года в
течение нескольких дней алжирцев сбрасывали в воду только потому, что они
алжирцы. Придерживаясь исторического здравого смысла, это, скорее всего,
следует рассматривать как «преступление против человечества». Одна из основных
трудностей – определение грани между уничтожением экономического и социального
характера и истреблением по религиозным и этническим мотивам. Например, против
кого было направлено уничтожение советскими войсками польских офицеров в 1940
году под Хатынью, против поляков или против офицеров? Также было в Руанде, где
с конца 1959 года по 1963 год, несмотря на отчаянное сопротивление,
господствующий класс тутси был уничтожен угнетенным, но обладающим большинством
классом хуту.

Численность
тутси, составлявших 15% населения в 1958 году, к декабрю 1963 года сократилась
до 7%. Совершенно очевидно, что в данном случае обе причины, классовая и
расовая, сыграли свою роль. В противоположность этому трудно найти расовое
объяснение ликвидации И. В. Сталиным кулаков как класса, но уничтожение или
изгнание некоторых групп, таких, как волжские немцы или крымские татары,
относится если не к геноциду, то уж по меньшей мере к «полити-циду». Также
трудно рассматривать как геноцид изгнание Израилем палестинцев, каким бы
преступным оно ни казалось, хотя иногда его так и рассматривают в целях
полемики.

Естественно,
что оба лагеря – а после разрыва СССР и Китая их стало три, – борясь за
обладание планетой, обвиняли друг друга, иногда на веских основаниях, в
геноциде. Например, в 1975 году в Камбодже режим Пол Пота разделил население на
«старый народ», состоящий из старых сторонников революции, и на «новый народ»,
подлежащий уничтожению, которому подверглись, по самым скромным подсчетам,
около миллиона человек. Это происходило почти втайне, до тех пор пока не
удалось разоблачить и осудить, правда в общих чертах, эти преступления. Но,
хотя и находясь в первых рядах обвинителей, США считают «красных кхмеров»
законными представителями Камбоджи, даже в ООН. В декабре того же года
индонезийские войска захватили бывшую португальскую колонию Тимор. Итогом этой
операции была смерть 100000 человек, т. е. ‘/6 части населения, поэтому это
преступление можно сравнить с тем, которое было совершено в Камбодже.

Были
предприняты попытки определить истоки геноцида. Их старались найти в
каннибализме. Но каннибализм отличается взаимностью: каждый съедает своего
противника и приобретает его силу. Геноцид же представляется нам полностью
современным явлением, отличающимся полным неравенством между палачами и
жертвами, использованием механических и анонимных средств, незабываемым
символом которых останутся газовые камеры второй мировой войны.
Список
литературы

Галина
Старовойтова. Геноцид.