Регулирование брачно-семейных отношений на Руси в условиях язычества

ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………….3 1. ФОРМИРОВАНИЕ РЕГУЛЯТИВНО-ОХРАНИТЕЛЬНЫХ СИСТЕМ В СЕМЕЙНО-БРАЧНЫХ ОТНОШЕНИЯХ………………………………………….9 1.1. Семейно – брачные отношения: понятие, элементы, виды……………9 1.2. Брачное право Древней Руси: возникновение и развитие в условиях язычества…………..…………………………………………………………..15 2. РЕГУЛИРОВАНИЯ БРАЧНО-СЕМЕЙНЫХ ОТНОШЕНИЙ В УСЛОВИЯХ ЯЗЫЧЕСТВА……………………………………………..….…….20 2.1. О рецепции Византийского законодательства в Киевской Руси…….……….….………………………………………………………….20 2.2. Регулирование брачно-семейных отношений на Руси в условиях язычества………………………………………………..…………………….29 ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………………..36 БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК……………………………………………40 ВВЕДЕНИЕ Понятие семейных отношений – это сложный феномен, который охватывает не только сферу личностной жизнедеятельности, но и национальную культуру и традиции. Ни одна мировая религия не отводит столь важное место семье в системе вероучения, как христианство. В.В. Зеньковский писал, что семья является прообразом простейших этических и религиозных концепций1. Семья как социальный институт появилась значительно раньше классов, наций и государств. Сотворив первую пару Адама и Еву, Бог осуществил свой замысел создания института брака, в котором мужчина и женщина становятся одной плотью (Быт. 2:24), т.е. едиными в духе, душе и теле, которым нечего скрывать друг от друга. «И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились» (Быт. 2:25). О том, что все современное человечество произошло от одной пары наших предков, говорят и последние исследования ученых генетиков. Актуальность темы курсовой работы – обращение к проблемам семьи в рамках самостоятельного монографического исследования не случайно – изменения института семьи вызывают много вопросов теоретического и практического характера. Социально-правовая значимость регулирования брачно-семейных отношений обусловлена, прежде всего, ролью института семьи в жизни общества. Семья является первичной социальной ячейкой и источником воспроизводства социума. Семья – это воспитательная среда, интерпретационная система, в рамках которой формируются и закрепляются на бытовом уровне мировоззренческие, культурологические и нравственные основы жизнедеятельности общества. Представляется, что осмысление проблемы правового регулирования брачно-семейных отношений и ее анализ позволят предостеречь от совершения возможных ошибок, имевших место в историческом прошлом. Степень разработанности темы. Исследование правового регулирования брачно-семейных отношений в отечественной истории, накопление фактического материала о русской семье, о личных и имущественных правах мужа и жены, о семейном статусе мужчины и женщины, о роли семьи в культурной и общественно-политической жизни началось в российской историографии в XVIII-первой половине XIXв. За последние три столетия отдельные стороны отношений в сфере семьи и брака неоднократно становились предметом специального рассмотрения историков, этнографов, фольклористов, правоведов, социологов. Одним из самых многочисленных и появившихся ранее других является ряд работ, посвященных свадебным обрядам Древней Руси и Московского государства (М. Морошкин, И.Платонов ,М.П. Погодин, Н. Цертелев, Д.И. Языков), а также освещающих «домашнюю жизнь и нравы» русского народа (Н.Аристов, в. А. Гольцев, И.Е.Забелин, Н.М.Карамзин, В.О.Ключевский, Н. И. Костомаров, С. М. Соловьев; А. Терещенко, М. М. Щербатов). В 30-е годы XIX в. проявится научный интерес к правовым отношениям внутри семьи, складывается в Древней Руси, Московском государстве и Российской империи. Этому способствовал перевод с немецкого языка работ И.Ф.Г. Эверса. Исследование правовых норм, регулирующих брачно-семейные отношения, нашло свое отражение на страницах трудов М. Ф. Владимирского-Буданова, И. В. Гессена, М. Горчакова, А. Ефименко, Д. И. Мейера, К. А. Неволина, С. В. Пахмана, К. П. Победоносцева, А. Рейца, В. В. Розанова, Д. Я. Самоквасова, В. И. Сергеевича, А. Смирнова, И. Харламова, Г. Ф. Шершеневича. Попытку исследовать имущественные и наследственные отношения между супругами в русской семье предпринимали И. Д. Беляев, И. Губе, О. фон Ланге, В. Н Никольский, О. Пергамент, А. Попов, Н. Рождественский, В. А. Рязановский, Ал. Савельев. В конце XIX-начале XX в. возросло внимание к историко-этнографической проблематике. Внутрисемейные отношения нашли отражение в исследованиях историков, сумевших научно оценить агиографический материал, древнерусскую покаянную литературу и епитимийники как источники по истории семейного быта (А. Я. Ефименко, П. С. Ефименко, Н. В. Калачов, О. И. Левицкий, И. Г. Оршанский, Н. К. Остроумов, С. И. Смирнов, Н. Ф. Сумцов, А. В. Терещенко, П. Чубинский). Таким образом, русская дореволюционная историография выявила и накопила значительный конкретно-исторический материал, позволяющий с разных сторон осветить историю семьи, социальное положение и роль женщины в российском обществе, статус мужа и жены во внутрисемейных отношениях. Из правовых аспектов наибольшую разработку получили вопросы внутрисемейных отношений, главным образом законодательное закрепление имущественных прав супругов в семье. Исследований юристов собственно по семейному праву, в итоге, немного (М. Ф. Владимирский-Буданов, А. И. Загоровский, К. А. Неволин, А. Д. Способин), и принципиальные вопросы правового регулирования брачно-семейных отношений в IX – начале XX в. оказались изученными не в полной мере. Описание брачных обрядов, процедуры развода, составления завещания, семейного быта и различных Житейских ситуаций нашли свое отражение в трудах отечественных историков (Б. Д. Греков, Н. В. Зорин, М. О. Косвен. Р. Г. Пихоя, М. О. Рапов, Б. А. Романов, Б. А. Рыбаков, М.Б.Свердлов, И. Я. Фроянов, Я. Н. Щапов, С. В. Юшков, В. Л. Янин). Интерес к вопросам типологии древнерусской Семьи обратил внимание исследователей на самостоятельное изучение темы семейного статуса мужа, жены и ребенка, однако, до сих пор оно не нашло конкретного воплощения в научные издания. Объектом данной курсовой работыявляются общественные отношения, возникающие при нормативном закреплении и применении правовых норм, регулирующих брачно-семейные отношения. Цель и задачи. Цель курсовой работысостоит в исследовании правового регулирования брачно-семейных отношений в условиях язычества. В рамках реализации данной цели формулируются следующие задачи: рассмотрение понятия, элементов и видом семейно-брачных отношений; рассмотрение возникновения и развития в условиях язычества брачного право Древней Руси; рассмотрение рецепции византийского законодательства в Киевской Руси; рассмотрение как регулировались брачно-семейные отношения в условиях язычества. Структура курсовой работы. В первой главе данной работы будет рассмотрено. Семья – главный институт человеческого общества. У семьи существует определённая структура, под которой понимается совокупность отношений между участниками, в том числе и отношений власти. Так же, она выполняет определённые функции: регулирование сексуальных отношений, воспроизводство населения, социализация, забота и защита, социальное самоопределение, определение брачных отношений. Существуют различные формы брака (групповой брак, полигиния, полиандрия, моногамия, гостевой брак, брак по любви, брак по шаблону, брак по расчету, неравный брак, покупной брак) и мотивы вступления в брак (по любви, по расчету, по шаблону, брак с похищением). В семейно-брачных отношениях женщине принадлежит ключевая роль, но все соткано из противоречий. Одним словом, женская проблематика в социологии является традиционной, чего нельзя сказать о специфически мужских проблемах. Создается впечатление незначительности или полного их отсутствия. Беспроблемность мужского социального бытия стала даже стереотипом общественного сознания. Помимо значения семьи, в первой главе будет рассматриваться возникновение и развитие брачного права Древней Руси. Рассказывается о появлении язычества, о том, что существовали разные языческие брачные обычаи (например «игрищах умыкаху жены себе, с него же кто свещается», продажа невесты жениху, проводы невесты вечером к жениху и другие). У всех славянских племен существовало явление, как многоженство. Летописец говорит, что они брали по две и по три жены; обычай многоженства сохранялся долго и после введения христианства. Славяне верили в существование духов природы, богов, которые правят всем человечеством. В 980 году князь Владимир создал языческий пантеон. Были изготовлены из дерева идолы шести богов: Перуна, Стрибога, Дажьбога, Сварога, Хорса и Макоши, седьмой идол – Селес – стоял внизу. Переход славян от полигамии к моногамии произошел поздно – в 10в., и был форсирован принятием христианства. Во второй главе данной работы будет рассмотрена рецепция Византийского законодательства в Киевской Руси. Древние законодатели, рассматривая и разрешая спорные вопросы непосредственно из жизненных казусов, брали случаи, требовавшие разрешения, ставили законодательные вопросы на основе византийских норм, ответы на которые искали в древнерусском праве. Таким образом, древнерусские обычаи постоянно удерживали свою силу, в том числе и в тех отношениях, которые никак не регулировались, и византийский элемент не получал явный перевес. На основе такой переработки содержания византийских источников в условиях древнерусской действительности происходило стимулирование собственного законотворческого процесса, закономерное развитие самобытных юридических норм и институтов Древней Руси. Было бы неверно полагать, что правовая культура Византии оказывала влияние на Русь, а последняя пассивно его воспринимала. История развития права Древней Руси показывает, что именно она выступила здесь как активная сила, которая усвоила новое, произвела отбор нужного и одновременно видоизменила его. А так же во второе главе речь пойдёт о регулирования брачно-семейных отношений в условиях язычества. Можно отметить, что в это время существовали различные способы заключения брака (похищение невесты женихом – действительное и мнимое, покупка невесты). При заключении брака при покупке передавалась не невеста как вещь, а символы власти над ней (плеть). Самой распространенной формой заключения брака являлось приведение невесты в дом к жениху. Расторжения же брака древнерусское право периода язычества не знало. В эту эпоху господствовало представление о том, что брак с одной женой заключается «на веки» и простирается за пределы гроба. Личные отношения между супругами во многом зависели от формы заключения брака, а отношения между родителями и детьми в славянских семьях языческого периода строились на признании власти родителей над детьми. После же принятия крещения Руси в 988 году правовое регулирование брачно-семейных отношений претерпело кардинальные изменения. Хочется отметить, что пока существует семья – ячейка общества, будет актуальна тема «регулирование брачно-семейных отношений» в любой стране, в любую эпоху. ФОРМИРОВАНИЕ РЕГУЛЯТИВНО-ОХРАНИТЕЛЬНЫХ СИСТЕМ В СЕМЕЙНО-БРАЧНЫХ ОТНОШЕНИЯХ Семейно-брачные отношения: понятие, элементы, виды Семья – один из наиболее древних социальных институтов. Она возникла в недрах первобытного общества значительно раньше классов, наций и государств. Общественная ценность семьи обусловлена ее «производством и воспроизводством» непосредственной жизни, воспитанием детей, формированием их индивидуального сознания. Семья – это социальная общность людей, основанная на браке или кровном родстве малая группа, члены которой связаны общностью быта, взаимной помощью, моральной и правовой ответственностью. Семья – это группа лиц, живущих вместе на одной жилой площади, ведущих совместное хозяйство и находящихся в отношениях родства или опекунства. Семья – главный институт человеческого общества. В свою очередь, он включает множество более частных институтов, такие, например, как: институт брака; институт родства; институт материнства и отцовства; институт собственности; институт социальной защиты детства и опеки и др. По существу семья представляет систему отношений между мужем и женой, родителями и детьми, имеющую исторически определенную организацию. Структура семьи. Структура семьи – совокупность отношений между ее участниками, в том числе и отношений власти. Выделяются авторитарные семьи, и семьи демократического типа. Авторитарные семьи, в которых складывается жесткое подчинение главе семьи, чаще – мужу, детей – родителям. Авторитарная, или традиционная, семья в основном уходит в прошлое. Она господствовала в тех условиях, когда женщина вела дом, рожала и воспитывала детей, а муж был хозяином, часто – единоличным собственником имущества, и обеспечивал экономическую самостоятельность семейства, т.е. существовала объективная основа для авторитарной семьи. И совсем другое дело, когда женщина имеет более высокий уровень образования, чем у мужа, активно участвует в экономическом обеспечении семьи, является совладельцем собственности. В этом варианте больше условий для формирования равноправных отношений между членами семьи. Конечно, здесь есть и другая сторона медали. Рост экономической самостоятельности женщины, ее активное участие в общественном производстве ведут к перегрузке женщины, снижаются рождаемость. Демократические семьи, где распределение ролей, власти происходит не в соответствии с традициями, а на основе личностных качеств, способностей супругов, для них характерно равноправие в принятии решений, добровольное распределение обязанностей. Основные ролевые отношения в семье: муж, жена, мать, отец, теща, свекровь, старший ребенок, младший ребенок и т.п. Функции семьи. К наиважнейшим функциям семьи и брака относятся: Регулирование сексуальных отношений. Брак и семья упорядочивают сексуальные отношения благодаря тому, что законодательство или обычаи предписывают, кто с кем и при каких условиях должен вступать в половые отношения. Воспроизводство населения. Общество не может существовать, если нет налаженной системы замещения одного поколения другим. Семья – это гарантированное и институционализированное средство пополнения населения. Социализация. Новое поколение, приходящее на смену старому, способно научиться социальным ролям только в процессе социализации. Семья – ячейка первичной социализации. Родители передают детям свой жизненный опыт, прививают хорошие манеры, обучают ремеслам и теоретическим знаниям, закладывают их действия. Забота и защита. Семья обеспечивает своим членам опеку, защиту, социальную безопасность. Дети нуждаются не только в крыше над головой, пище и одежде, им необходима эмоциональная поддержка отца и матери в тот период жизни, когда никто другой подобной защиты и поддержки им не предлагает. Семья поддерживает тех, кто по инвалидности, старости или юным годам не может позаботиться о себе. Социальное самоопределение. Узаконивание рождения человека означает его юридическое и социальное определение. Благодаря семье человек получает фамилию, имя и отчество, право распоряжаться наследством и жилищем. Он принадлежит к тому же классу, расе, этносу и религиозной группе, к которой принадлежит родительская семья. Он же определяет социальный статус индивида. Определение брачных отношений.Современная семья строится в основном на брачных отношениях. Социологи исследуют: мотивы вступления в брак, причины прекращения брачных отношений, всю гамму брачных отношений между представителями разных социально-демографических групп. В истории человечества существовали четыре системы брачных отношений. Как было уже указано выше, современная семья строится в основном на брачных отношениях. Исторические формы брака. Групповой брак – брачный союз нескольких мужчин и женщин (был распространен в первобытном обществе). Полигиния. Один мужчина и несколько женщин этот тип подходил скотоводам – кочевникам. Полиандрия. Однаженщина и несколько мужчин (крайне редкий случай, существовавший у одного народа Индокитая). Моногамия – один мужчина и одна женщина (преобладающая форма брака у земледельческих народов). Моногамия встречается в двух формах: пожизненная и допускающая развод, или легко разводимая. Неполная семья (один родитель с детьми) в древности встречалось крайне редко. Полиандрию и полигинию часто считают разновидностями группового брака. К настоящему времени полиандрия исчезла, групповой брак сохранился у немногих племен, полигиния хотя и сократилась, но осталось у млн. мусульман. Напротив, моногамия расширилась, но не пожизненно, а с разводом. Возросло также количество неполных семей. Антропологам известны общества, где разрешены абсолютно все типы брака, но большинство людей почему-то выбрали моногамию. Таковы основы классификации семьи и брака, принятой в современной науке, прежде всего этнографии и антропологии. Они выделяют две главные системы родства – классификационную и описательную. В классификационных системах, которые характерны для первобытного общества, одними и теми же терминами обозначаются все мужчины и женщины определенных возрастных групп и брачных классов. В описательных системах, свойственных классовому обществу, имеются термины для отдельных родственников: отец, мать, сын, дочь, брат и т.д. Чем более развито общество, тем большую роль в брачных отношениях играют социально-психологические, этические, эстетические и, конечно, сексуальные моменты. Об этом можно судить по таким показателям, как мотивы вступления молодых людей в брак. Мотивы вступления в брак.Социологи выделяет несколько мотивов: брак по любви, брак по расчету и брак по шаблон. Существует также брак с похищением (возник в древности и сохранился у некоторых народов как общепринятая норма). Гостевой брак – этот термин появился во Франции. Супруги живут раздельно, навещая друг друга 2-3 раза в неделю. Браки по любви оказываются самыми прочными. Браки по шаблону могут перерастать в браки по любви и, наоборот, в браках по любви постепенно идеализация уступает место реальным взглядам. Брак по шаблону совершается тогда, когда срабатывает рассуждение "Все мои сверстники обзаводятся семьями, как бы и мне не опоздать". В таких случаях доминирующее значение имеют не осознанное до конца половое влечение, желание иметь детей. Иногда человек полагает, что в основе лежат мотивы любви. На самом деле такая любовь сводится к тому, что из нескольких кандидатур он или она выбирают более предпочтительную: симпатичней, умней или, наоборот, не очень симпатичную – никто не уведет, будет лучше ко мне относиться, больше меня ценить. Браком по расчету. Брак по расчету зародился еще на заре человечества. В нем отсутствует главное – эмоциональная составляющая, чувство любви. Неравный брак. Одним из критериев типологии выступает неравенство супругов. Неравный брак подразумевает, что супруги различаются по какому-либо значимому признаку: общественному положению, возрасту, доходу. Самой ранней формой такого брака надо считать так называемый статусный брак. Позже возникли другие разновидности неравного брака. Неравным называется брак старика и молодой девушки, богатого мужчины и бедной девушки и т.д. Покупной брак. Другим критерием классификации выступает плата за брак. Институт покупного брака имеет давние традиции. Он возник на заре истории. Уже тогда женщина была вовлечена в обменный процесс в качестве товара. Родственники женщины "дарили" родственникам мужчины его будущую супругу в обмен на равноценные услуги и помощь, которые обязывались оказать вторые первым. Раннюю форму покупного брака можно назвать дарообменной. Семейно-брачные отношения.Женщине в семье принадлежит ключевая роль. Но все соткано из противоречий. С одной стороны, рост образования, профессиональная карьера обогащают интеллектуальный и эмоциональный мир женщины. С другой стороны, резко сокращают количество времени, которое она может посвятить воспитанию детей. Отмечена и обратная корреляция между уровнем профессиональной занятости и уровнем рождаемости. Умение строить семью – особый дар женщины. Опросы показывают, что только в четверти семей не бывает ссор и конфликтов. Именно от женщины чаще всего зависит умение создавать эту бесконфликтную обстановку. Большая часть женщин указывает на грубость мужа как одну из причин семейных конфликтов и разводов. Более полной реализации социальной роли матери, воспитательницы мешает неразвитость социальной сферы, службы быта. Свою негативную роль играет и общественная психология – традиционное деление на мужские и женские виды домашнего труда. Почему-то получилось так, что общество механизировало и автоматизировало те виды домашнего труда, которые традиционно выполняли мужчины. Или возьмите рекламу бытовых приборов – стиральной машины, пылесоса. На ней всегда изображена симпатичная женщина, а не мужчина. В результате у женщины выходит двойной рабочий день. Общие затраты времени на ведение домашнего хозяйства в стране оцениваются в млрд. человеко-часов и сопоставимы с затратами времени во всем общественном производстве. Но если мужчина тратит на домашнюю работу в среднем 1 час в день, то затраты женщины – 4-5 часов. Социология семейно-брачных отношений исследует гендерные или социально-культурные различия между мужчинами и женщинами. Гендерные проблемы связаны с социальным аспектом в понятии "мужское" и "женское". Стереотипы настойчиво требуют от нас соответствия тем стандартам "настоящих" мужчин и женщин, которые приняты обществом в данное время. Правда, в интерпретации результатов практически любого гендерного исследования почти всегда присутствует феминистическая тенденциозность. Одним словом, женская проблематика в социологии является традиционной, чего нельзя сказать о специфически мужских проблемах. Иногда создается впечатление незначительности или полного их отсутствия. Беспроблемность мужского социального бытия стала даже стереотипом общественного сознания. Брачное право Древней Руси: возникновение и развитие в условиях язычества Брак – институт, регулирующий отношения между полами. В обществе сексуальные отношения регулируются комплексом культурных норм. Конечно, половые отношения могут происходить вне брака, а сам брак может существовать и без них. Однако именно брак в человеческом обществе считается единственно приемлемой, социально одобренной и закрепленным законом формой не только разрешенных, но обязательных сексуальных отношений супругов. В ходе культурно-исторического развития изменялась не только форма семейно-брачных отношений, но и само содержание этих отношений, в частности, между мужем и женой. С возникновением моногамии это изменение в большей степени носило качественный характер. Язычество появилось после Потопа среди потомков Хама (4000 г. до Р.Х.). Чем дальше от времени Ноя, тем безнравственнее становилась жизнь людей. Постепенная потеря знаний об истинном Боге привела и к потере того образа жизни, который был угоден Богу. Это касается, прежде всего, и брачно-семейных отношений. В большинстве первобытных племен существовала эндогамия – свободные брачные связи внутри рода. Летописи описывают разные языческие брачные обычаи. Так радимичи, вятичи, северяне, кривичи на «игрищах умыкаху жены себе, с него же кто свещается». Известная оставшаяся с тех времен игра обоего пола в горелки – поздний остаток этих дохристианских брачных умычек. Вражда между родами, вызывавшаяся умычкою чужеродных невест, устранялась веном, отступным, выкупом похищенной невесты у ее родственников. С течением времени вено превратилось в прямую продажу невесты жениху по взаимному соглашению родни обеих сторон: опыт насилия заменялся сделкой с обрядом мирного "хождения зятя (жениха) по невесту", сопровождавшееся уплатой вена. У полян существовал другой обычай: невесту приводили к жениху вечером, а на другой день приносили вслед за ней, что давали, т.е. приданое. От этих двух форм брака, хождения жениха и привода невесты пошли выражения "брать замуж" и "выдавать замуж". У всех славянских племен существовало такое явление, как многоженство. Летописец говорит, что они брали по две и по три жены; обычай многоженства сохранялся долго и после введения христианства. Пантеон язычества. Макошь. В древние времена народ славян верил в существование духов природы, богов, которые правят всем человечеством. Именно в их власти было приносить любовь или ненависть, радость или разочарование, мужество или страх… До конца десятого века основной и единственной верой на Руси было язычество. В 980 году князь Владимир создал языческий пантеон. На холме возле Киева было велено установить идолы шести богов, изготовленных из дерева: Перуна, Стрибога, Дажьбога, Сварога, Хорса и Макоши. Седьмой идол – Велес – стоял внизу. В славянских мифах он изображался огромным змеем. Велес и Перун – бог неба, не ладили между собой. В некоторых легендах говорится, что причиной тому послужила кража «Змеем» (Велесом) жены «Громовержца» (Перуна). Перун властвовал на небесах, а Велес – на земле и был, собственно, покровителем всей Руси. Макошь – единственное женское божество, которое почиталось наравне с Перуном и другими богами. Древние русичи представляли ее с большой головой и длинными руками, прядущую по ночам в избе. Макошь – "прядущая нити судьбы". Она была женой Громовержца (Перуна), или, другими словами – его женским соответствием. После принятия православия Макошь "заменила" Параскева Пятница. Ее представляли женщиной с распущенными волосами, которая покровительствовала деревням, где приносили ей жертвы – женщины, бросали в колодец пряжу. «Руса коса до пояса…» Волосы – своеобразный символ женственности. С ними связано много предубеждений. Если волосы у женщины были распущены – значит, она незамужняя, а по-народному – "девка". Волосы у славянок почитались длинные. Ношение обруча или ленты было "обязательным", потому что плохая примета – оставлять волосы распущенными без обруча – беда случится. В несобранных волосах нечистая сила живет. Женщин с распущенными волосами называли ведьмами – они приносят беду. Было еще и такое верование: недаром волосы у женщины длинные – значит Велес ее хозяин. Велес – змей, "нечистый". Потому нельзя было волосы распускать, "чтоб Хозяина не накликать". "Если беда, какая, или горе пришло – значит, бес помешал – волосы надо сбрить наголо". Косу плели в девяносто прядей. Такую косу называли бесчисленницей. Пряди смачивали в соли или квасе, накладывали одну поверх другой. Исподнизу плели замужние женщины. Пряди перекладывались жемчугом. Коса должна была закрывать шею – одно из самых желанных мест для мужчин. На свадьбе невесте специально запутывали косу, чтобы жених долго не мог ее распустить. А распустил косу – значит взял замуж. Коса разделялась надвое, что имело тоже некий сексуальный смысл, а потом навсегда пряталась под убором… Теперь это было достоянием только мужа. На голову невесте жених набрасывал белое покрывало – "повой", что в переводе значит "очищать", или "убрус" – бремя, рождение, брак. "Темное начало" в женщине покрывалось «чистым» – священным бременем, замужеством. Замужние женщины носили кику – головной убор в виде выступающих на лбу рожек. Кика – символ сексуальной и родящей силы. В славянской мифологии встречается много женских божеств. Но все же особое место занимали рожаницы – девы, которые определяли судьбу человека и рождение. Также существовали соответственные мужские божества – род. Богиней плодородия и покровительницей брака почиталась Лада. О ней упоминается в древних письменных источниках: "четвертый идол Ладо; сегоя имя хубога веселия и всякого благополучия, жертвы ему приношаху готовящиеся к браку, помощию ея мнящие себе добро веселие и любезно житие стяжати"1. Настоящим чудом – стал переход от языческой цивилизации к христианской культуре. В структуре семьи Библия определяет положение каждого из супругов, где муж занимает главенствующее положение: «жена да боится своего мужа»2. Существует мнение, что по Библии муж безраздельно и деспотично главенствует в семье, не считаясь с интересами женщины. Однако в Библии приводятся строки и о том, как муж должен обращаться со своей женой: «Мужья, любите своих жен и не будьте к ним суровы» (Кол. 3:19), «Мужья, обращайтесь благоразумно с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь, как сонаследницам благодатной жизни…» (1-е Пет. 3:7), «Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее…» (Ефесянам, 5:25-29). Согласно священной книге члены семьи должны пребывать в единомыслии, любви к Богу, друг к другу и своим ближним (1-е Тим. 5:8, от Матфея, 22:37-39)3. Из всего сказанного в первой главе данной работы, можно сделать следующие выводы. Семья – главный институт человеческого общества. У семьи существует определённая структура, под которой понимается совокупность отношений между участниками, в том числе и отношений власти. Так же, она выполняет определённые функции: регулирование сексуальных отношений, воспроизводство населения, социализация, забота и защита, социальное самоопределение, определение брачных отношений. Существуют различные формы брака (групповой брак, полигиния, полиандрия, моногамия, гостевой брак, брак по любви, брак по шаблону, брак по расчету, неравный брак, покупной брак) и мотивы вступления в брак (по любви, по расчету, по шаблону, брак с похищением). В семейно-брачных отношениях женщине принадлежит ключевая роль, но все соткано из противоречий. Одним словом, женская проблематика в социологии является традиционной, чего нельзя сказать о специфически мужских проблемах. Создается впечатление незначительности или полного их отсутствия. Беспроблемность мужского социального бытия стала даже стереотипом общественного сознания. Помимо значения семьи, в первой главе рассматривается возникновение и развитие брачного права Древней Руси. Рассказывается о появлении язычества, о том, что существовали разные языческие брачные обычаи (например «игрищах умыкаху жены себе, с него же кто свещается», продажа невесты жениху, проводы невесты вечером к жениху и другие). У всех славянских племен существовало явление, как многоженство. Летописец говорит, что они брали по две и по три жены; обычай многоженства сохранялся долго и после введения христианства. Славяне верили в существование духов природы, богов, которые правят всем человечеством. В 980 году князь Владимир создал языческий пантеон. Были изготовлены из дерева идолы шести богов: Перуна, Стрибога, Дажьбога, Сварога, Хорса и Макоши, седьмой идол – Селес – стоял внизу. Переход славян от полигамии к моногамии произошел поздно – в 10в., и был форсирован принятием христианства. РЕГУЛИРОВАНИЯ БРАЧНО-СЕМЕЙНЫХ ОТНОШЕНИЙ В УСЛОВИЯХ ЯЗЫЧЕСТВА О рецепции Византийского законодательства в Киевской Руси Начиная с XVIII в. отечественные и зарубежные исследователи предпринимали попытки проследить наличие прямых или косвенных заимствований и влияний, привнесенных в первые древнерусские источники права из иностранного законодательства. На первый план в их исследованиях выдвигался метод сравнительно-исторического анализа и поиск смысловых, а также текстуальных совпадений между отдельными нормами древнерусского и византийского права. «С принятием христианской веры от греков были приняты россиянами и законы их, как церковные, так и мирские». К числу ученых, которые преувеличивали влияние византийского права на историю становления русского права, относились известные ученые-юристы Н.А. Максимейко и В.И. Сергеевич. По мнению последнего, один из важнейших способов формирования древнерусского права – это рецепция византийского законодательства, международные договоры Киевской Руси с Византией содержат источники, «проникнутые греческими понятиями». В.О. Ключевский видел «некую внутреннюю связь между церковно-византийскими законодательными актами и Русской Правдой». Ученый заметил двоякий способ использования византийских источников составителями Русской Правды, когда последние брали из источника только юридический казус, который нормировали по другим источникам, или заимствовали саму юридическую норму. А.Н. Филиппов полагал, что имело место не простое заимствование из византийских сборников, а «переработка их путем судебной практики, благодаря которой сами нормы приспосабливались к условиям русской жизни того времени». В своих исследованиях П.И. Числов и И.М. Радин пошли еще дальше и называли византийское право самостоятельным источником Русской Правды. «Влияние это сказалось, главным образом, на Пространной Правде… где постановления о числе свидетелей, об ответственности хозяина за преступление своего холопа, о наследстве и об опеке, о холопстве, о незаконном пользовании чужим конем заимствованы из византийского законодательства в переработанном, конечно, виде». Как считали ученые, обоснованием этого служит то, что после принятия христианства на Руси правоприменители не могли решать основную массу дел на обычном языческом праве, которое далеко отставало от начал христианской морали, к тому же многие отношения, подлежавшие суду по греческому Номоканону и иным светским византийским законам, были неизвестны обычному русскому праву. По мнению А. Чебышева-Дмитриева, «светское законодательство принимало нововведения из византийско-канонического права постепенно, медленно, по мере развития русского юридического быта, по мере подготовки почвы к принятию иноземных начал». По замечанию С.М. Соловьева, «византийские политические и юридические воззрения могли только тогда получить господство и сменить собою прежние формы жизни и старинные понятия, когда эти формы и понятия были уже подломлены внутренним развитием жизни». Однако на первом плане, считал Ф.М. Дмитриев, стояли народные начала, а «византийские понятия проникали в слабой степени и занимали второстепенное место». С.В. Ведров находил в древнерусском праве следы, «хотя и довольно незначительные», законодательства византийского, которые носили обыкновенно характер почти исключительно церковный и «отчасти влияли на светское законодательство». Кроме этого, ряд ученых усматривал наличие на Руси в IX – XI вв. некой правовой системы, откуда по мере надобности черпались разнохарактерные нормы, пока не произошла их кодификация в виде целостного законодательного памятника – Русской Правды. Как следствие, в рамках этого направления ученые пытались выявить не конкретные заимствования и влияния, а, используя нормы византийского права как вспомогательный материал, построить общую модель становления раннегосударственного права, поиска закономерностей его развития. Так, М.Н. Тихомиров хотел установить: связь между Эклогой и Русской Правдой, после чего вынужден был отметить, что, несмотря на наличие некоторых черт сходства между отдельными статьями Русской Правды и статьями Эклоги, эта связь представляется поверхностной, формальной. В отношении же содержания Русская Правда, как это показал Е. Черноусов, «значительно расходилась с византийским законодательным сборником»1. Не находили каких-либо византийских влияний в своих исследованиях по древнерусскому уголовному праву правоведы С. Никольский и С. Троянос. Крупный исследователь византийского права Е.Э. Липшиц отвергала влияние византийского права на зарождение и формирование древнерусского права. Наконец, имеется и такая точка зрения, в соответствии с которой история русского права до Соборного Уложения 1649 г. представляла «в значительной степени борьбу двух взглядов: чисто русского и византийского». К этому мнению был близок А. Богдановский, заметивший деятельное взаимодействие двух прав – «права чужеземного, византийского, которым руководствовалось духовенство в своей деятельности, и права туземного, развившегося из народных начал… Византийское право, как более развитое, оказывало при этом и сильнейшее влияние, видоизменяя, совершенствуя понятия и учреждения, выработанные народным правом». Чтобы установить степень влияния византийского права, обратим внимание на русско-византийские договоры 911 и 944 гг. Большинство представителей дореволюционной русской и зарубежной историографии при исследовании проблемы источников договоров Руси с Византией исходили из мнения о довольно низком уровне правового развития восточного славянства. Так, последователи норманской теории Штрубе де Пирмонт, И.Ф.Г. Эверс, Н.М. Карамзин, МЛ. Погодин, В. Никольский видели в основе русско-византийских договоров норманско-византийское законодательство, при этом их усилия были направлены на то, чтобы доказать, что в договорах все-таки преобладал варяжский элемент. Мнение норманистов опровергал В.И. Сергеевич, который полагал, что в договоры было «внесено греческое право». Ученый считал, что русские обычаи были совсем не применимы для заключения договора, поэтому греки искусно обошли русских и включили в договоры греческое право. К этому взгляду присоединился и В.М. Грибовский, писавший: «Уже в русско-греческих договорах на русском обычном праве чувствуется косвенное влияние права византийского». Н. Лавровский отмечал византийское влияние на язык и внешнюю форму договоров. Д.Я. Самоквасов настаивал, что в договорах инкорпорировано только славянское право. Славяне «говорили славянским языком, поклонялись славянским богам и подчинялись славянскому праву», поэтому «содержание договоров с греками не могло противоречить русскому праву языческой эпохи». М.Ф. Владимирский-Буданов, В.О. Ключевский, Р. Дарест, Г. Малиновский, М.Н. Ясинский высказали мнение, согласно которому в основу договоров было положено не греческое право, не славянское, а так называемое «смешанное» право, его нормы были установлены в результате компромисса двух договаривающихся сторон. Этот взгляд был принят советскими учеными в исследованиях ВТ. Пашуто, Ф.И. Кожевникова, С.В. Юшкова1. Вопрос об источниках договоров Руси с Византией X в. обсуждается и на современном этапе развития науки. Так, например, текстологический и дипломатический анализ договоров предприняла Я. Малингуди, которая пришла к выводу, что преобладали все-таки византийские нормы. Мнение о «смешанности» норм отстаивается в работах современных ученых А.В. Назаренко и М.В. Бибикова. На данный момент вопрос о происхождении и источниках договоров можно считать в значительной степени доказанным в научной литературе благодаря исследованиям А.Н. Сахарова и Р.Л. Хачатурова. Они отметили, что в основу договоров были положены нормы международного права, в силу чего их уже нельзя назвать ни русскими, ни византийскими1. Н.А. Максимейко считал, что с принятием христианства на Руси рецепция византийского права была неизбежна, поскольку христианство перешло к нам не только как религия, но и как церковь с собственными учреждениями, правилами поведения и законами. Отсюда христианство влияло в какой-то степени на уголовные правоотношения. В местном праве не могло еще выработаться норм для регламентации всех этих отношений, поэтому за этими нормами пришлось обратиться к Византии. Такой взгляд не соответствует объективным реалиям жизни того времени. Уже издавна, с самого водворения своего на Руси, церковь, как свидетельствуют все церковные уставы, «заведовала по закону множеством уголовных дел различного рода, к какому бы состоянию ни принадлежали лица, виновные в преступлении». Во всех этих случаях церковь преследовала преступников и карала их по действовавшей в светском законодательстве системе наказаний. Духовенство смотрело на эти вопросы с нравственно-религиозной точки зрения, наказание по византийским воззрениям имело другую цель – устрашение и нравственное возмездие. По древнерусским памятникам права, в том числе и по церковным установлениям князей, светское законодательство не изменило своего взгляда на преступление и наказание. Как в Византии, так и на Руси духовенству дано было право суда. Сравнивая преимущества и права духовенства в Византии с правами духовенства на Руси, мы видим некоторое различие: с одной стороны, право суда ограничивалось церковными делами, распространялось только на определенный круг субъектов, с другой стороны, объем прав был в целом меньше, чем у византийского духовенства. Причиной этому были местные обстоятельства и условия. Греческий Номоканон и другие сборники византийского права нашли применение в церковных славянских судах. Однако эти законодательные сборники не могли фактически использоваться в светской гражданской жизни восточных славян ввиду практической невозможности применить их в условиях общественной жизни Руси. Но для использования в богослужебной деятельности эти сборники приобрели практическую значимость, хотя и эта сторона с течением времени стала изменяться. Историки канонического русского права, признавая эти изменения, указывают на то, что «византийские начала права потеряли у нас свою первоначальную чистоту, что они не только применялись без понимания их истинного смысла, но даже искажались». Свобода рецепции византийских канонических сборников проявлялась и в переработке содержания византийских источников, приспособлении их к русскому праву. А.Н. Филиппов отмечал, что такую «переработку» путем «медленной работы» осуществляло прибывшее на Русь византийское духовенство, которое в течение многовековой практики приспосабливало посредством изменения и толкования византийские юридические нормы к условиям древнерусской действительности. Таким образом, византийские канонические нормы в своем неизменном виде применялись на Руси лишь в первоначальный период принятия и распространения христианства. По мере утверждения их в жизни древнерусского общества эти нормы стали изменяться и толковаться с учетом местных нравов и обычаев. Историки права XVIII – XIX вв. проблему влияния византийского права на древнерусское решали упрощенно, без учета социально-экономических реалий и практики преемства правовых норм и институтов. За внешними чертами постановки проблемы заимствования византийского права некоторые авторы видели и сугубо внутренние причины. Так, А. Чебышев-Дмитриев считал главнейшим проводником византийских начал не непосредственный путь духовной юстиции, а «тот новый нравственный дух, который впервые принесло с собою духовенство и которым под влиянием духовенства медленно, но все более и более проникался русский быт». Однако древнерусская юридическая мысль стремилась к утверждению собственного взгляда на правовые понятия и учреждения с учетом характера местных славянских вековых обычаев. «Рецепция светского права, – писал С.В. Юшков, – была крайне ограниченной: влияние византийского права почти незаметно в уголовном, гражданском и судебном праве Киевской Руси». Слабость греческого правового влияния на русское право объясняется тем, что между «общественно-экономическим строем Византии и Киевского государства имелся ряд весьма серьезных различий». Анализ русско-византийских договоров и статей Русской Правды, относящихся к указанным видам постановлений, позволяет заключить: чем больше развивалась и крепла княжеская власть, тем сильнее включение и самостоятельное вмешательство князей в «духовные дела». Отправление правосудия, рост влияния церкви на становление законотворческого процесса, включение церкви в светские дела – все эти причины изнутри подрывали юрисдикцию духовенства и прокладывали путь князьям к ограничению круга духовного ведомства. Как следствие то, что ранее относилось к византийским юридическим сторонам жизни, постепенно переходило в ведение светской власти, например, такие институты, как наследственное право и опека, ранее не известные древнерусскому праву, были включены в сферу княжеской законодательной деятельности уже в Пространной Правде. М.М. Михайлов в труде «История русского права» отметил, что «византийское влияние было, но оно ограничивалось по содержанию – воспринималось со значительной и своеобразной переработкой византийских воззрений – русскою обычною жизнью». По мнению А.Н. Филиппова, «Древняя Русь не была закрыта от влияний иноземного права, но это влияние выражалось, однако, не в механическом заимствовании чужого, а в постепенной и органической переработке чужого в свое». М.Ф. Владимирский-Буданов признает, что «благодаря устойчивости русского обычного права влияние византийского права привело лишь к необходимому усвоению церковного права и к частичной и свободной рецепции некоторых кодексов византийского светского права». В.О. Ключевский видел «внутреннюю связь постановлений Русской Правды и византийских законов», где заметно, «как византийские законы обрусели в Правде, приноровились к местному обществу и приняли своеобразные туземные формы выражения»1. Византийские юридические нормы не соответствовали древнерусским реалиям жизни. Столкнувшись с очевидными противоречиями в системах правовой жизни, церковная власть не могла использовать свою правовую систему для рассмотрения уголовных дел и наказания виновных по византийской традиции, а также для разрешения частных гражданских дел, основываясь на институтах византийского права. Последние создавались на более ранней и стадиально-предшествующей основе античного, рабовладельческого общества и были мало применимы на Руси. Настойчивые попытки церковной власти внедрить на Руси чуждые ей нормы византийского права, а также само знакомство князей с новыми законами побудили княжескую власть заняться законотворческой деятельностью в целях правового регулирования тех общественных отношений, которые ранее существовали лишь в обычаях гражданского оборота (например, различного рода договоры). Князья разграничили судебную юрисдикцию уголовных преступлений, передав на рассмотрение церковных судов те новые преступления, которые непосредственно связаны с верой и нравственностью, а также тот круг субъектов, в которых государственная власть не видела большой общественной опасности для общественного и государственного порядка (женщины, церковные люди). Таким образом, церковь имела второстепенное значение в деле правообразования. Основой, на которую опиралась княжеская власть, была обычная жизнь славян, которая как с внешней стороны, так и с внутренней вырабатывала свои юридические воззрения. Опосредованное влияние византийского права выразилось, в том, что посредством византийского духовенства Русь ознакомилась с византийской правовой системой, что, в свою очередь, дало толчок к мощному развитию собственных внутренних возможностей, в ходе которого славяне усваивали, перерабатывали и видоизменяли нормы более образованного права с учетом обычаев своей внутренней жизни на основе действовавшего тогда всего комплекса явлений общественной жизни: экономики, государственности, торговли и пр. Правильно заметил в этой части Я.Н. Щапов, который также полагал, что древнерусское право «выросло на основе внутреннего развития восточнославянских племен, родовых и общинных организаций с едва заметным влиянием на них античного общественного строя Византии»1. Из всех текстов древнерусских юридических источников заметно, что составители Русской Правды, ничего не заимствуя дословно из памятников церковного и византийского права, руководствовались и исходили непосредственно из местных обычаев. При этом древние законодатели, рассматривая и разрешая спорные вопросы непосредственно из жизненных казусов, брали случаи, требовавшие разрешения, ставили законодательные вопросы на основе византийских норм, ответы на которые искали в древнерусском праве. Таким образом, древнерусские обычаи постоянно удерживали свою силу, в том числе и в тех отношениях, которые никак не регулировались, и византийский элемент не получал явный перевес. На основе такой переработки содержания византийских источников в условиях древнерусской действительности происходило стимулирование собственного законотворческого процесса, закономерное развитие самобытных юридических норм и институтов Древней Руси. Было бы неверно полагать, что правовая культура Византии оказывала влияние на Русь, а последняя пассивно его воспринимала. История развития права Древней Руси показывает, что именно она выступила здесь как активная сила, которая усвоила новое, произвела отбор нужного и одновременно видоизменила его1. Регулирование брачно-семейных отношений на Руси в условиях язычества Семьей можно назвать сложный союз супругов между собой и родителей с детьми. Для бытия семьи в теоретическом и законодательном смысле достаточен один из двух союзов. Семьей признаются муж и жена, не имеющие детей. Семью также может составлять один из родителей вместе с детьми. Однако в понимании семьи древними славянами для ее бытия были необходимы оба союза. Считалось, что один союз – союз супругов, у которых не было детей, не выполнял функции семьи. Юридическим основанием союза супругов в русском государстве являлся договор. В основании союза родителей и детей лежало кровное начало, хотя и здесь договорная основа могла присутствовать: постороннее лицо в результате заключения договора об усыновлении имело возможность обрести статус сына. В древнеславянском понимании семьи договорное начало преобладало над кровным. Сам термин «семья» на древнерусском языке означал «товарищество, основанное на договоре, соглашении». На языке московского законодательства «семья» есть «стачка», «заговор». Законом предписывалось «не семьяниться ни с кем на государя», то есть не составлять заговор против государственной власти; запрещалось на повальных обысках «лгать семьями и заговорами». В некоторых списках узаконений слово «семья» заменялось словом «артель». Термины семейного и договорного права часто смешивались: люди, совершившие сделку купли-продажи, называли друг друга сватами. В различных аспектах древнерусского семейного права договорное начало являлось приоритетным. Сведения о семейном укладе народов, населявших территорию России до принятия христианства, весьма немногочисленны и отрывочны. Летописи говорят о том, что у полян уже сложилась моногамная семья, у других славянских племен: родимичей, вятичей, кривичей – ещё сохранялась полигамия. Семейные отношения в этот период регулировались обычным правом. Источники свидетельствуют о существовании в это время различных способов заключения брака. Один из наиболее древних – похищение невесты женихом. Похищение могло быть как действительным, так и формальным, мнимым. Последнее случалось, когда родители и невеста были согласны на брак ещё до похищения. С течением времени сговор с невестой все чаще стал предшествовать ее уводу. Летописи сообщают, что славяне имели обычай похищать себе на игрищах тех невест, с которыми они сговорились. «… И ту умыкаху жены собе, с нею же кто съвещашеся», – рассказывала об «умыкании у воды» невест «Повесть временных лет»1. Обряд похищения невесты «у воды» совершался на праздниках в честь богини «женитвы» Лады, которые начинались ранней весной, «на Красную горку», и продолжались до середины лета – дня Ивана Купалы. У зависимого населения («на простых людех») этот обряд сохранялся и после принятия христианства: следы можно обнаружить в былинах, песнях и церковных документах XIII-XV веков1. Одним из способов заключения брака являлась покупка невесты у ее родственников. Продажа невесты могла быть совершена отцом, матерью, а также главой рода или родового союза. Плата за невесту была связана с похищением и являлась следствием примирения жениха-похитителя с родом невесты, в результате которого жених за невесту отдавал выкуп. Поэтому не случайно у славян было распространено утверждение, что «тот, у кого родились две или три дочери – обогащается, тогда как имеющий двух-трех сыновей делается бедняком»2. Вторичное распространение на Руси процедуры покупки невесты исследователи чаще всего связывают с влиянием монголо-татар. Эту точку зрения подтверждает и само название покупки – калым. Процесс покупки невесты уже в древние времена был достаточно сложным. Одним из важных его элементов был предварительных договор или запродажная сделка. В процедуре договора выделялись два этапа: сватовство (осмотр предмета сделки – невеста – через посторонних) и рукобитье (заключение сделки сторонами: родителями жениха или самим женихов и родителями невесты). Содержание сделки – условия о величине выкупа и о сроке совершения брака. Форма совершения сделки обычно словесная и символическая («рукобитье», «заручение», то есть связывание рук). К ним впоследствии присоединились и некоторые религиозные формы: богомолье, литки или пропоины, то есть языческая жертва через возлияние. В плате за невесту различали действительную плату – вывод, или кладки, получаемую отцом невеста, и обрядовую – выкуп, получаемый братом невеста или ее подругами. О выкупе свидетельствуют строки из свадебной песни невесты: «О, сударь ты мой, ясен сокол, милый брат, Уж не кидайся ты на злато-серебро, Уж не продавай-ка ты меня в цузи людзи». Процедура заключения брака при покупке состояла только в передаче невесты жениху. Передавалась не невеста как вещь, а символы власти над ней. У славян это была плеть. (У германцев таким символом был меч. Но они передавали мужу право жизни и смерти жены, а русские – лишь право наказаний). Самой распространенной формой заключения брака у полян являлось приведение невесты ее родственниками в дом к жениху. «Поляне… брачные обычаи имяху: не хожаше зять по невесту, но приводяху вечер, а завтра приношаху по ней, что вдадуче», – сообщала летопись. Слова «приводить», «вести» неоднократно употреблялись летописцем при описании брачных союзов князей: «Игореви взрастьшю, и хожаше по Олзе и слушаше его; и приведоша ему жену от Плескова, именем Ольгу». Хотя уже в Уставе Ярослава содержался запрет выдавать замуж силой, согласие невесты при этом не имело существенного значения. Брак заключался в результате соглашения между родственниками невесты и женихом или его родственниками. Церемония брака сопровождалась особым обрядом: невесту приводили вечером в дом к жениха, и она разувала его. Указание на существование такого обычая было сделано дочерью полоцкого князя Рогнедой, которая отвечая на предложение своего отца выйти замуж за Владимира, говорила: «Не хочю розути робичича, но Ярополка хочю». На другой день после свадьбы родственники невесты приносили ее приданое. Правда, в летописях и актовых материалах более позднего периода свидетельств бытования обряда разувания женой мужа, упомянутого Нестором в рассказе о Рогнеде, не обнаружено. Это позволило некоторым исследователям увидеть его отмирание1. Между тем иностранца, посетившие Россию в XVI – XVII веках, свидетельствовали, что разувание жениха существовало на Руси ещё долгие годы. Придворный врач англичанин Самуил Коллинс, рассказывая о Московии, сообщал, что и в XVII веке невеста совершала такой обряд: в знак покорности она должна была снять с будущего мужа сапоги. В один сапог жених клал плетку, а в другой – драгоценный камень или монету. Если девушке удавалось снять сначала тот сапог, в котором находилась монета, то невесту считали счастливой. Если в сапоге оказывалась плетка, счастья ей не обещали и говорили, что всю жизнь ей придется угождать мужу. При этом жених в знак своей власти над женщиной, ударял свою будущую спутницу жизни плетью по спине. Личные отношения между супругами во многом зависели от формы заключения брака. При похищении невесты она становилась собственностью своего мужа. Поэтому в отношении женщины у мужа возникали права скорее вещного, чем личного характера. В качестве подтверждения этого предположения исследователь русского права профессор К.А. Неволин рассматривал древнейший обычай сжигать жену, как остальное имущество мужа. При покупке невесты, особенно при заключении брака с приданым, по соглашению между женихов и родственниками невесты возникали такие отношения, которые несколько ограничивали власть мужа. К тому же и сама жена при такой форме заключения брака приобретала некоторые личные права. Власть мужа во всех случаях была велика. Но при этом на Руси муж никогда по закону не имел права жизни и смерти в отношении своей жены. Хотя ее свободой распоряжаться мог. Свидетельством этому могут быть записи в летописи Нестора, относящиеся к 1022 году, о том, что Тмутороканский князь Мстислав и Касожский князь Редедя, вступая в единоборство, условились, что тому, что победит другого, достанутся не только имение, казна, но также жена и дети побежденного. Отношения между родителями и деться в славянских семьях языческого периода строились на признании власти родителей над детьми. Это становится очевидным из всех примеров внутрисемейных отношений, дошедших до нас в летописных упоминаниях Нестора. Но сообщения о взаимоотношениях родителей и детей свидетельствуют о том, что родительская власть была «чужда строгой суровости»: при заключении браков собственная воля и желание детей не оставались без внимания; при решении различных жизненно важных вопросов детям предоставлялось право выбора; в межсемейных конфликтах родители и дети, объединенные взаимной обязанностью кровной мести, выступали как паритетные партнеры. Расторжения брака древнерусское право этого периода не знало. В языческую эпоху господствовало представление о том, что брак с одной женой заключается «на веки» и простирается за пределы гроба. Известный историк права профессор М.Ф. Владимирский-Буданов предполагал, что именно об этом свидетельствуют некоторые особенности сожжения вдовы у руссов при смерти мужа, о которых в начале X века рассказывал арабский историк Абуль-Хасан Али ибн-Хусейн, известный в России как Аль-Масуди: «Когда умирает мужчина, то сжигается с ним жена его живою; умирает женщина, то муж сжигается». По свидетельству очевидцев, если умерший при жизни был холост, то его женили после смерти. Проблем с выбором невесты, видимо, не было. В таких случаях женщины сами стремились быть сожженными вместе с новым мужем, так как это позволяло «войти в рай». После крещения Руси в 988 году и присвоения церковью монопольного права утверждения брака начали складываться нормы брачного права, включавшие иные свадебные ритуалы. Правовое регулирование брачно-семейных отношений претерпело кардинальные изменения. Подводя итог второй главы данной работы можно сказать следующее. Древние законодатели, рассматривая и разрешая спорные вопросы непосредственно из жизненных казусов, брали случаи, требовавшие разрешения, ставили законодательные вопросы на основе византийских норм, ответы на которые искали в древнерусском праве. Таким образом, древнерусские обычаи постоянно удерживали свою силу, в том числе и в тех отношениях, которые никак не регулировались, и византийский элемент не получал явный перевес. На основе такой переработки содержания византийских источников в условиях древнерусской действительности происходило стимулирование собственного законотворческого процесса, закономерное развитие самобытных юридических норм и институтов Древней Руси. Было бы неверно полагать, что правовая культура Византии оказывала влияние на Русь, а последняя пассивно его воспринимала. История развития права Древней Руси показывает, что именно она выступила здесь как активная сила, которая усвоила новое, произвела отбор нужного и одновременно видоизменила его. Что же касается регулирования брачно-семейных отношений в условиях язычества можно отметить, что существовали в это время различные способы заключения брака (похищение невесты женихом – действительное и мнимое, покупка невесты). При заключении брака при покупке передавалась не невеста как вещь, а символы власти над ней (плеть). Самой распространенной формой заключения брака являлось приведение невесты в дом к жениху. Расторжения же брака древнерусское право периода язычества не знало. В эту эпоху господствовало представление о том, что брак с одной женой заключается «на веки» и простирается за пределы гроба. Личные отношения между супругами во многом зависели от формы заключения брака, а отношения между родителями и детьми в славянских семьях языческого периода строились на признании власти родителей над детьми. После же принятия крещения Руси в 988 году правовое регулирование брачно-семейных отношений претерпело кардинальные изменения1. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Институт семьи выполняет весьма значительные функции в жизни общества. В обществе преобладал матриархат, в то время когда женщина выполняла важнейшие экономические функции, была добытчицей в обществе. Позднее, с переходом к иным формам хозяйствования, когда собирательство перестало являться главным источником существования, лидирующие позиции в обществе заняли мужчины. Женщины стали бесправными и превратились объект купли-продажи. В период средневековья брак уже становится важнейшим каналом социальной мобильности, и остается таковым на долгое время. Следует также отметить, что в языческое время женщина обладала большей свободой в браке, с переходом к христианству женщина утрачивает многие свои права, и становится покорной мужу. Кроме того, христианство резко ограничивает свободу вступления в брак, предоставляя родителям право распоряжаться судьбой своих детей. Кроме того “священные браки” приобретают массовое явление, и многие мужчины и женщины уходят в монастыри. Позднее семейно-брачные отношения приобретают несколько другой оттенок и регулируются церковными предписаниями. Во все времена к замужним женщинам и женатым мужчинам оказывалось большее почтение, чем к холостым. Отношение к разводам также всегда было предосудительным, порой они были практически невозможными. Человечество стремится упорядочить свою жизнедеятельность, нормировать межличностные отношения, дабы из хаоса создать порядок, поддерживать стабильность. Так и семейно-брачные отношения определяются и нормируются, при помощи религии, морали, общественного мнения. Причин побуждающих людей объединятся в семейные группы, создавать устойчивые связи и взаимодействия много, но основой в первую очередь являются потребности человека. Говоря научным языком, духовные, физиологические и сексуальные потребности мужчины и женщины, побуждают их объединятся для совместного осуществления целей: воспроизводство человеческого рода, создание материальных условий существования – жилища, одежды, питания; удовлетворения потребности в детях, биологической зависимости детей от родителей, потребности в сексе. Разве человек не может удовлетворить эту потребность вне семьи? Конечно, может. Но не поучителен ли опыт предков? Обратив свой взор в прошлое, мы осознаем, что общество в целом, а значит и люди, его составляющие, заинтересованы в том, чтобы эти биологические потребности осуществлялись в рамках семьи. Только выявив эти специфические особенности в реализации потребностей человека в условиях семьи, можно понять сущность семьи как социального института, а вместе с этим и истоки живучести семьи, ее жизнестойкости, привлекательности для человека. В чем же неистребимая сила семьи? Сила и притягательность семьи, ее сущность заключается в той целостности, которая присуща семье и социальной общности, и как малой социальной группе, и как социальному институту. Целостность семьи образуется за счет взаимопритяжения и взаимодополняемости полов, создающих единое «андрогенное существо», некую целостность, не сводимую ни к сумме членов семьи, ни к отдельному члену семьи. Из всего сказанного в данной работе, можно сделать следующие выводы. Семья – главный институт человеческого общества. У семьи существует определенная структура, под которой понимается совокупность отношений между участниками, в том числе и отношений власти. Так же, она выполняет определенные функции: регулирование сексуальных отношений, воспроизводство населения, социализация, забота и защита, социальное самоопределение, определение брачных отношений. Существуют различные формы брака (групповой брак, полигиния, полиандрия, моногамия, гостевой брак, брак по любви, брак по шаблону, брак по расчету, неравный брак, покупной брак) и мотивы вступления в брак (по любви, по расчету, по шаблону, брак с похищением). В семейно-брачных отношениях женщине принадлежит ключевая роль, но все соткано из противоречий. Одним словом, женская проблематика в социологии является традиционной, чего нельзя сказать о специфически мужских проблемах. Создается впечатление незначительности или полного их отсутствия. Беспроблемность мужского социального бытия стала даже стереотипом общественного сознания. Помимо значения семьи, так же рассматривается возникновение и развитие брачного права Древней Руси. Рассказывается о появлении язычества, о том, что существовали разные языческие брачные обычаи (например «игрищах умыкаху жены себе, с него же кто свещается», продажа невесты жениху, проводы невесты вечером к жениху и другие). У всех славянских племен существовало явление, как многоженство. Летописец говорит, что они брали по две и по три жены; обычай многоженства сохранялся долго и после введения христианства. Славяне верили в существование духов природы, богов, которые правят всем человечеством. В 980 году князь Владимир создал языческий пантеон. Были изготовлены из дерева идолы шести богов: Перуна, Стрибога, Дажьбога, Сварога, Хорса и Макоши, седьмой идол – Селес – стоял внизу. Переход славян от полигамии к моногамии произошел поздно – в 10в., и был форсирован принятием христианства. Что же касается регулирования брачно-семейных отношений в условиях язычества можно отметить, что существовали в это время различные способы заключения брака (похищение невесты женихом – действительное и мнимое, покупка невесты). При заключении брака при покупке передавалась не невеста как вещь, а символы власти над ней (плеть). Самой распространенной формой заключения брака являлось приведение невесты в дом к жениху. Расторжения же брака древнерусское право периода язычества не знало. В эту эпоху господствовало представление о том, что брак с одной женой заключается «на веки» и простирается за пределы гроба. Личные отношения между супругами во многом зависели от формы заключения брака, а отношения между родителями и детьми в славянских семьях языческого периода строились на признании власти родителей над детьми. После же принятия крещения Руси в 988 году правовое регулирование брачно-семейных отношений претерпело кардинальные изменения. В данной работе, помимо регулирования брачно-семейных отношений в условиях язычества, говориться о рецепции византийского законодательства в Киевской Руси. Древние законодатели, рассматривая и разрешая спорные вопросы непосредственно из жизненных казусов, брали случаи, требовавшие разрешения, ставили законодательные вопросы на основе византийских норм, ответы на которые искали в древнерусском праве. Таким образом, древнерусские обычаи постоянно удерживали свою силу, в том числе и в тех отношениях, которые никак не регулировались, и византийский элемент не получал явный перевес. На основе такой переработки содержания византийских источников в условиях древнерусской действительности происходило стимулирование собственного законотворческого процесса, закономерное развитие самобытных юридических норм и институтов Древней Руси. Было бы неверно полагать, что правовая культура Византии оказывала влияние на Русь, а последняя пассивно его воспринимала. История развития права Древней Руси показывает, что именно она выступила здесь как активная сила, которая усвоила новое, произвела отбор нужного и одновременно видоизменила его. В заключение хочется отметить, что пока существует семья (ячейка общества), будет актуальна тема «регулирование брачно-семейных отношений» в любой стране, в любую эпоху. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК Научная литература Антокольская М.Р. Семейное право / М.Р. Антокольская. – М.: Норма, 1996. Бранденбургский Я.Н. Брак и его правовые последствия / Я.Н. Бранденбургский. – М.,1986. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права / М.Ф. Кладимирский-Буданов. – Ростов н/Дону, 1995. Гаврилов Д.А., Наговицын А.Е. Боги славян. Язычество. Традиции / Д.А. Гаврилов, А.Е. Наговицын – М.: Рефл-Бук, 2002. Голод С.И. Семья и брак: историко-социологический анализ / С.И. Голод. – СПб.: ТОО ТК «Перополис», 1998. Земская М. Семья и личность / М. Земская. – М.: Прогресс, 1986. Ключевский В.О. Сочинения. Т.1 / В.О. Ключевский. – М., 1956. Кожевников Ф.И. Русское государство и международное право / Ф.И. Кожевников. – М., 1947. Козаченко А.И. К истории великорусского свадебного обряда / А.И. Козаченко // Советская этнография. – 1957. – №1. – С. 69-70. Ляшевский Стефан, протоиерей. Библия и наука о сотворении мира. М., 2001. Матвеев Г.К. Советское семейное право / Г.К. Матвеев. – М., Просвещение, 1987. Муратова С.А. Семейное право / С.А. Муратова. – М.: Эксмо, 2004. Нечаева А.М. Брак, семья, закон / А.М. Нечаева. – М., 1984. Нечаева А.М. Семья как самостоятельный объект правовой охраны / А.М. Нечаева // Государство и право. – 1996 г. – №12 – С.99. Нижник Н.С. Регулирование брачно-семейных отношений на Руси в условиях язычества / Н.С. Нижник // История государства и права. – 2003. – №2. – С.31. Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси / В.Т. Пашуто. – М., 1968. Повесть временных лет / под ред. В.П. Андриановой-Перетц. Ч.1. – М., 1950. Психология семьи / Под ред. Д.Я. Райгородского. – Самара, 2002. Рясенцев В.Л. Советское семейное право / В.Л. Рясенцев., М.: ПОЛИТИЗДАТ, 1986. Сахаров А.Н. Дипломатия Древней Руси / А.Н. Сахаров. – М., 1980. Сумцов Н.Ф. О свадебных обрядах, преимущественно русских / Н.Ф. Сумцов. – М., 1979. Хачатуров Р.Л. Мирные договоры Руси с Византией / Р.Л. Хачатуров. – М., 1988. Чалая Л.А., Бочкова Т.А. Эволюция семейно-брачного права и особенности его развития в России: Сравнительно-правовой экскурс / Л.А. Чалая, Т.А. Бочкова // История государства и права. – 2001. – №1. – С.28-30. Черноусов Е. К вопросу о влиянии византийского права на древнейшее русское / Е. Черноусов // Византийское обозрение. – 1916. – Т.2. Вып. 2. – С.303. Щапов Я.Н. Устав князя Ярослава и вопрос об отношении к византийскому наследию на Руси в середине XI в. – В кН.: Византийский временник. Т.31 / Я.Н. Щапов. – М., 1971. Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства / С.В. Юшков. – М., 1949. Учебная литература Кравченко А.И. Общая социология: Учеб. пособие для вузов / А.И. Кравченко. – М.: ЮНИТИ, 2001. Лавритенко В.Н. Социология: учебник для вузов / В.Н. Лавритенко, Н.А. Нартов, О.А. Шабанова, Г.С. Лукашова; Под ред. Проф. В.Н. Лавритенко. – М.: ЮНИТИ, 2000. Нечаева А.М. Семейное право (курс лекций) / А.М. Нечаева. – М.: Юрист, 1998 г. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права / Г.Ф. Шершеневич. – М., Юрист, 1995. Справочная литература Большая Советская энциклопедия. 2-е издание. Т.6 / под ред. С.И. Вавилова. – М.: ПОЛИТИЗДАТ, 1951. Большая Советская энциклопедия. 3-е издание. Т.3 / под ред. А.М. Прохорова. – М.: ПОЛИТИЗДАТ, 1970. Ильичев Л.Ф. Философский энциклопедический словарь / Л.Ф. Ильичев, П.Н. Федосеев. – М.: ПОЛИТИЗДАТ, 1983. Юридическая энциклопедия / под ред. М.Ю. Тихомиров. – М.: Юриспруденция, 1999. 1 Зеньковский В.В. Психология детства. – М., 1996. – С. 204. 1 Гаврилов Д. А., Наговицын А. Е. Боги славян. Язычество. Традиция. – М.: Рефл-Бук, 2002. – C.251-252. 2 Библия. Новый завет. – Еф 5:33 3 Библия. Новый завет. – Кол. 3:19, 1-е Пет. 3:7, 1-е Тим. 5:8, от Матфея, 22:37-39, Еф. 5:25-29. 1 Черноусов Е. К вопросу о влиянии византийского права на древнейшее русское // Византийское обозрение. – 1916. – Т.2. Вып.2. – С.303. 1 Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси. – М., 1968. – С.61; Кожевников Ф.И. Русское государство и международное право. – М., 1947. – С.25; Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. – М., 1949. – С.84. 1 Сахаров А.Н. Дипломатия Древней Руси. – М., 1980. – С.67; Хачатуров Р.Л. Мирные договоры Руси с Византией. – М., 1988. – С.60-61. 1 Ключевский В.О. Сочинения. Т.1. – М., 1956. – С.210. 1 Щапов Я.Н. Устав князя Ярослава и вопрос об отношении к византийскому наследию на Руси в середине XI в. – В кН.: Византийский временник. Т.31. – М., 1971. – С.77. 1 О рецепции Византийского законодательства в Киевской Руси [Электронный ресурс] / http://alldocs.ru/zakons/index.php?from=7592 1 Повесть временных лет / под ред. В.П. Андриановой-Перетц. Ч.1. – М., 1950. – С.14. 1 Сумцов Н.Ф. О свадебных обрядах, преимущественно русских. – М., 1979. – С.228-252. 2 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов н/Дону, 1995. – С.405. 1 Козаченко А.И. К истории великорусского свадебного обряда //Советская этнография. – 1957. – №1. – С.69-70 1 Нижник Н.С. Регулирование брачно-семейных отношений на Руси в условиях язычества // История государства и права. – 2003. – №2. – С.31