Прахт Дм. В.
ПравославнаяЦерковь на протяжении долгого времени (до петровских времен) практически водиночестве занималась распространением грамотности в России. В последующеевремя ее деятельность на ниве просвещения не ослабла, а еще более возросла. Ужев начале ХIХ в. в ведение Русской Православной Церкви входили 4 типа учебныхзаведений, образующие единую систему духовного образования: академии,семинарии, уездные и приходские училища. Первые являлись высшей, вторые итретьи — средней, четвертые — начальными образовательными ступенями.
Изучаяисторию духовного образования в России можно выделить 4 основных этапареформирования духовных учебных заведений (1808-1814, 1839, 1867-1869,1884-1886), характеризующиеся изменениями специфики управления, целей, задач,организации и содержания учебно-воспитательной работы.
Переддуховной школой стояла задача не только обучить, но и воспитать юношей. Впроцесс обучения и воспитания входит не только передача формального знания, нои передача живого опыта целостной личности, вследствие чего, главноеруководящее место в этом процессе принадлежит учителю, духовному наставнику,тому человеку, авторитет которого был обусловлен его подлинной причастностью кслужению Церкви и людям. И такие люди находились в каждой школе, они помогалисвоим жизненным примером выработать положительные качества в студенчестве.
Известно,что проблема формирования личности была актуальна всегда и, как никогда,актуальна сейчас.
Православноепонимание «личности» отличается от психологического: раздвигая рамки еемирского восприятия, оно говорит о том, что «личность» — это, прежде всего,духовное проявление человеческой природы. «Личность является показателемчеловека как особенного творения. Личность — это перерастание человеческой природы»[1, с.34]. Именно выход за рамки рожденных, исходных данных, прорыв ввертикальную систему координат, то есть духовное возрастание делает человекаличностью.
Развитиеличности являлось и является сейчас одной из основных целей образования ипроходит не спонтанно, а в результате педагогического управления идуховно-нравственного наставления.
Говоряо духовных школах XIX в. обычно отмечают негативные стороныобразовательно-воспитательного процесса. Прибегая к свидетельству людей, чьяжизнь оказалась связанной с духовной школой именно в это время, можнопроследить, какое влияние система духовного образования оказывала на личность.Для этого обратимся к воспоминаниям очевидца. Им будет А.Г. Ширяев, который в 1896 г. окончил Петербургскую Духовную Академию.
Полныйцикл духовного образования в дореволюционной России продолжался в общейсложности четырнадцать лет: 4 года духовного училища, 6 лет духовной семинариии — для тех, кто хотел достичь высот академической учености — еще 4 годадуховной академии. Все эти образовательные ступени прошел А.Г. Ширяев.
Приведенныениже свидетельства представляют собой дневник А.Г. Ширяева, который частичноопубликован [3].
Вдуховное училище А.Г. Ширяев поступил в 1882 г., когда ему было 10 лет. Его отец, будучи малограмотным дьячком, мечтал дать своему сыну образование, и для этогоделал все, что было в его силах. «Помыслы отца были устремлены на то, чтобыдать нам образование, «вывести в люди», и экономические затруднения, связанныес этою задачею, сказывались временами довольно сильно, особенно при отправкенас в Ярославское духовное училище после каникул. После Пасхи и Святок отправкасходила довольно благополучно, так как в эти периоды у отца доходы были наиболеезначительны. Но осенью дело обстояло гораздо труднее: доходов от службы летомбыло очень мало, а расходы на полевые работы требовались значительные, аотправлять нас приходилось надолго — на целых четыре месяца и при том, зимнихмесяца. Едва справившись с покосом и обработкой поля под озимью, отецпринимался за наше обмундированье (отец чинил обувь, а мать перешивалакостюмы)» [2, с.12]. После того, как одежда была подготовлена, отец выяснял усыновей сколько стоит снимать квартиру, сколько стоят учебники, тетради и давалнеобходимую сумму.
АлександрШиряев пишет о том, что в двух первых классах духовного училища у негооставалось много свободного времени. Уроки учил сразу же после возвращения изшколы и только потом шел гулять. А вечером усиленно, запоем, читал. Книги онбрал не столько из библиотеки своего училища (ему, как первокласснику, тамдавали слишком примитивные книжки), сколько у живущих вместе с нимсеминаристов. Их было четыре человека, каждый брал приблизительно по книжке внеделю из семинарской библиотеки почти исключительно беллетристического иприключенческого содержания. «…Так, за два года, я успел проглотить, кажется,всего Жюль-Верна, Майн-Рида, Купера, Густава Эмара и, отчасти, Вальтера Скотта»[2, с.12].
Вспоминаяоб обучении в первых классах духовного училища, он пишет: «Я по-прежнему былнабожен, строго соблюдал посты, по праздникам ходил за обедню дважды: к раннейобедне — в Спасский монастырь (где находилось и духовное училище) и потом — кпоздней (с 9 часов утра) в духовную семинарию. Благолепие семинарской службы,прекрасное пение и чистота домовой церкви приводили меня всегда врадостно-приподнятое, праздничное настроение. Перед уроками, проходя в училищечерез монастырский двор, я обязательно заходил к «Ярославским Чудотворцам» (местныесвятые, князья Феодор, Давид и Константин), прикладывался к их мощам» [2,с.44].
Впервый класс духовного училища было принято около 40 человек. Из них досеминарии дошло через четыре года всего семь человек, остальные или отстали нагод, на два и более или же вовсе исключены из-за неуспеваемости.
В 1886 г. в 14-летнем возрасте Ширяев поступает в духовную семинарию. «В первомже классе семинарии, в 1886-1887 учебном г., после святок, я был принят вобщежитие, т.н. «бурсу», в семинарском здании на казенный счет. В ней я пробылполтора года, когда за окончанием курса и выходом брата Феодора, вышел навольную квартиру.
Втеатр нам разрешалось ходить чрезвычайно редко, на классические только пьесы.Уроки зубрили мы, младшие бурсаки, довольно усердно, большинство, однако не изинтереса и не из сознания долга, а из страха: бурсак, получивший к святкам илик лету две неудовлетворительные отметки, лишался бесплатного содержания иизгонялся из бурсы. Для многих, особенно сирот, это равносильно было исключениюиз семинарии.
Типови сцен, вроде тех, какие можно прочесть в знаменитых «Очерках бурсы»Памяловского я у нас не наблюдал и вообще должен сказать, что бурсаки тамотличались от остальных семинаристов, живших на вольных квартирах» [2, с.50].
С1892 по 1896 г. Александр Ширяев обучался в Петербургской духовной академии. Онпишет, что «это было несомненно эпохой в моей жизни» [2, с.102].
Интереснопрочитать в дневнике первые впечатления о духовной академии. «С первымвступлением в стены академии я почувствовал, что попал в совершенно новую дляменя атмосферу. Меня встретил внушительного вида швейцар Лаврентий. Прослужив вакадемии в должности швейцара чуть ли не полсотни лет, он помнил и знал всех студентов,профессоров и бывших питомцев академии и являлся в академии можно сказать,неотъемлемою частью всего академического организма. Меня поразила тапочтительность, с которой этот солидный человек отнесся ко мне. Сняв с меняпальто и взяв мои вещи, он направил меня к эконому. Здесь — та жепредупредительность и вежливость. Эконом, показавшийся мне профессором,поздоровался со мной за руку и зарегистрировал меня. Оттуда меня направили длядезинфекции в больницу, потом в баню и в столовую, где мне был предложен чай.Так как обед уже кончился.
Началасьновая, свободная студенческая «барская» жизнь. Солидная, чистая обстановка в«занятных» комнатах, студенческая читальня, две библиотеки, прекрасный сытныйстол, постельное белье поразительной чистоты, блестящие ботинки, которыеежедневно чистились специальными сторожами, бесплатный парикмахер. Крайняяпредупредительность и почтительность — все это было так непривычно для нас напервых порах, что казалось каким-то сном…» [2, с.140].
Втечение первых трех лет обучения в академии студент должен был наряду спосещением практических семинаров представлять ежегодно три письменных работы итри проповеди. На последнем курсе писалась кандидатская диссертация набогословскую тему.
«Приведунесколько образчиков тем, на которые мы в 1893-95 гг. писали свои сочинения: пофилософии истории — «Свобода и необходимость в истории»; по церковной истории —«Пресвитер церкви в первые века христианства и в настоящее время»; попсихологии — «Экспериментальные исследования Мюллера и Шумана относительнопамяти», «Восприятие пространства по учению Джемса» (Джеймс (James) 1842-1910,американский философ и психолог, один из основателей прагматизма. Отвергаяобъективность истины, выдвинул «прагматический» критерий: истинно то, чтоотвечает практической успешности действия. В психологии развивал концепцию«потока сознания» непрерывно сменяющихся целостных психических состояний. —прим. авт.), «Учение Вундта о гипнотизме» (Вундт Wundt Вильгельм 1832-1920,немецкий психолог, философ. Один из основоположников экспериментальнойпсихологии. Центральную роль в душевной жизни отводил воле. Выдвинул концепцию«аналитической интроспекции» (прим. авт.). «Психологический опыт св. Макарияегипетского по его творениям»; по патристике — «Учение св. Климента Римского оЦеркви».
Начетвертом курсе студенты весь год работали над сочинением на ученую степень(кандидата богословия) и эту работу, от которой зависело получениеакадемического диплома, проделывали уже систематически с большою затратоютруда. Выбор науки и темы предоставлялся студенту. Темы утверждалисьмитрополитом.
Темоюмоего сочинения был разбор воззрений Канта и Бокля о значении религии инравственности в истории человечества. Здесь я, по крайней мере, основательноознакомился с позитивною философией. Но критическая часть моего сочинения,которая к тому же должна была базироваться на истории, где мне приходилосьвыводить мораль из религии, была полна натяжек. За сочинение я, противожидания, получил похвальный отзыв.
Самымблизким моим товарищем в академии был Алексей Федорович Новский. Это былаоткрытая душа, чистейшая русская натура со всеми ее достоинствами инедостатками, большой добряк и к тому же типичный бурсак. В академии он быстровыделился своими лингвистическими способностями и познаниями: помимоосновательного знания классических языков — латинского и греческого (в которыхмы все были довольно сильны). Он прекрасно знал древнееврейский язык и недурно— немецкий язык. На почве изучения последнего и возникла наша с ним теснаядружба. Спустя каких-нибудь две недели после начала нашей студенческой жизни мызаключили с ним союз или соревнование в изучении немецкого языка: обязались досвяток (месяца три) не читать никаких книг, кроме иностранных. Выполнив этообещание, мы оба достигли в немецком языке значительных успехов. Овладеть живоюнемецкою речью мы, понятно не могли, но, продолжая неуклонно заниматься им,усвоили его настолько, что могли без труда читать, не прибегая к помощисловаря, любую немецкую книгу. Немецким языком я и удовольствовался. Но дляАлексея Федоровича это были пустяки. Параллельно он стал изучать английскийязык, шутя, овладел польским языком, потом (все на первом курсе) принялся заарабский язык. «Кто знает еврейский язык, тому стыдно не знать арабский, —говорил он».
Дляобщей характеристики не безынтересно привести (не совсем полные) дынные о том,по каким ведомствам и профессиям распределились мои товарищи-однокурсники поокончании академии: I группа — иерархи (архиереи) — 7 человек; II группа —рядовые священники — 10 человек; III группа — педагоги (некоторые потомчиновники) — 13 человек; IV группа — чиновники — 18 человек [2, с.145].
Весною 1896 г. Ширяев А. окончил курс духовной академии, получив степень кандидатабогословия и, в качестве временного переходного занятия, поступил на службу вканцелярию Училищного совета при Святейшем Синоде, где служил почти три года.«Сначала мои обязанности сводились к простой переписке бумаг, — занятие немногокак будто унизительное для человека, прошедшего как-никак высшую школу. Носкоро мне стали поручать составление несложных бумаг, протоколов заседанийСовета и т.п. Спустя год с небольшим, за болезнью, а затем и смертью старшегоделопроизводителя на меня возложили все его обязанности, и я получил в своераспоряжение двух писцов, трех таких же, как я, кандидатов духовной академии»[2, с.146-147].
Далееон направил свои силы на педагогическую деятельность, работал учителем в школе,а со временем стал ее директором.
Напримере конкретной личности мы видим, что человек прошедший все ступенидуховного образования, не смотря на все трудности, о которых часто упоминают,был эрудирован: владел несколькими новыми и древними языками, разбирался вфилософии, хорошо знал историю, свободно ориентировался во всех общественно-политическихдвижениях. По окончании обучения, выпускник представлял собой разносторонне,гармонично развитую личность и он мог, будучи достаточно подготовлен, выбиратьдальнейший путь в своей жизни — либо священника, либо чиновника. Таким образом,духовное образование играло положительную роль в формировании личности.Духовное образование и воспитание испытано многовековым опытом русского народа,оно дало нам много выдающихся, незаурядных личностей, которыми можно гордиться.
Список литературы
1.Конспект лекций по дисциплине «Христианская антропология» для студентов всехспециальностей дневной формы обучения / Сост. Е.В. Шестун, И.А. Подоровская,С.В. Ворожейкин. Самара, 2005.
2.Мемуары Ширяева Александра Геннадиевича, сына дьячка Ярославской Губернии,окончившего в 1896 году Петербургскую Духовную Академию и получившего степенькандидата богословия. Мемуары написаны в 1930-х гг. Рукопись в 2 ч. Ч. 1, 2.
3.Прахт Дм.В. Система духовного образования в России в конце XIX в.: взглядочевидца // Исторический сборник. Сборник научных работ, посвященный 30-летнемуюбилею исторического факультета ТГСПА им. Д.И. Менделеева. — Тобольск: ТГСПАим. Д.И. Менделеева, 2009.
4.Смолич И.К. История Русской Церкви 1900-1917. В 2 ч. Ч. 1. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996.
Дляподготовки данной работы были использованы материалы с сайта www.portal-slovo.ru