Высший состав государственного управления в период правления Л.И. Брежнева

Оглавление
Введение
Глава 1. Политическое развитие икадровые расстановки в период правления Л.И. Брежнева
1.1 Персонализация власти в СССР вбрежневский период
1.2 Первая зачистка в периодправления Л.И. Брежнева
Глава 2. Особенности высшегогосударственного аппарата в период правления Брежнева Л.И
2.1 Кадровые игры в государственномаппарате в период правления Брежнева
2.2 Андропов и Черненко: борьба двухобречённых
2.3 М.А. Суслов в эпоху Брежнева –второй человек в партии
Заключение
Список использованной литературы

Введение
Период 1964-1985 гг.вошел в историю страны вначале как «эпоха развитого социализма», позже как «периодзастоя».
Первым секретарем ЦККПСС, а с 1966 г. — Генеральным секретарем стал Л.И. Брежнев. ПредседателемСовета Министров СССР был назначен А.Н. Косыгин. Более полувека странажила в чрезвычайных условиях. Новые руководители считали, что обществу нужнастабильность.
И.Брежнев в большейстепени, чем Н.С.Хрущев, использовал чисто аппаратные приемы в своейдеятельности: как и его предшественники, он опирался на секретариат ЦК,проводил предварительные обсуждения готовящихся вопросов (предрекая тем самым ирешения). Важнейшие для страны решения, как и при Сталине, принимались узкимкругом лиц. Под лозунгом «борьбы за единство партии» отвергалась любая точказрения, не совпадающая с «генеральной линией», свертывалась критика исамокритика. При Брежневе были негласно запрещены несогласованные выступлениячленов политбюро и секретарей на пленумах и съездах партии, введены практикаспециальных решений секретариата на поездки членов центральных выборныхпартийных органов по стране, согласование текстов официальных документов передвыступлениями лидеров партии перед общественностью и т.п. Регламентациядоходила до абсурда, когда по личной просьбе Брежнева во время его речей взаранее согласованных местах Подгорный должен был вставать и аплодировать, показываяпример залу. Позже, при проведении съездов партии и комсомола в Кремлевскомдворце съездов рассаживали группы, обеспечивавшие необходимые «шумовые эффекты»в зале.
Актуальность данной темыобусловлена тем, что с конца 60-х гг. начинается и с годами все болееусиливается кампания по возвеличиванию самого Брежнева. Ему присваиваетсязвание генерала армии, а затем маршала Советского Союза. Он становитсячетырежды Героем Советского Союза (как и национальный герой маршал Г.К.Жуков) иГероем Социалистического Труда, а также 14 раз удостаивается званий ГерояЧехословакии, Монголии и других социалистических стран. Ему вручается даже (внарушение статуса) высший полководческий орден Великой Отечественной войны –орден Победы.
Курс Брежнева на «стабильностькадров», получивший официальное закрепление в решениях партийных съездов,означал по сути не только «резервирование мест» за номенклатурными работниками,но и консервацию существующих порядков. Этот подход вел и к безнаказанностируководителей любого ранга, расцвету коррупции, злоупотреблений служебнымположением, еще большему разрыву между словом и делом.
Брежнев стал наиболеепоследовательным выразителем интересов партийно-государственной номенклатуры, аего правление стало для нее буквально «золотым веком».
Цель курсовой работы –рассмотреть высший состав государственного управления в период правления Л.И.Брежнева.
Исходя из цели, вкурсовой работе поставлены следующие задачи:
— проанализироватьполитическое развитие и кадровые расстановки в период правления Л.И. Брежнева;
— рассмотреть особенностивысшего государственного аппарата и кадровые игры в государственном аппарате.
 

Глава 1. Политическоеразвитие и кадровые расстановки в период правления Л.И. Брежнева
 
1.1Персонализация власти в СССР в брежневский период
 
Смещение Н. С. Хрущева споста первого секретаря ЦК КПСС на октябрьском пленуме 1964 г. стало возможнымтолько в результате объединения усилий представителей различныхпартийно-государственных органов, министерств и ведомств. Формально на сменуединоличному правлению Хрущева пришло коллегиальное руководство в лице Л. И.Брежнева, А. Н. Косыгина и других государственных деятелей, руководителейотделов ЦК и ключевых министерств.[1] Однако уже в скоромвремени наметился отход от принципа коллегиального правления. Первой жертвойстал А. И. Микоян, которого в декабре 1965 г. по достижении им семидесяти летотправили на пенсию. Председателем Президиума Верховного Совета (ВС) СССР сталН. В. Подгорный. В секретариате ЦК его место перешло к выдвиженцу Брежнева А.П. Кириленко. В 1966 г. министр внутренних дел В. С. Тикунов был замененставленником Брежнева Н. А. Щелоковым. В 1967 г. произошла смена и руководстваКГБ. Воспользовавшись бегством в США дочери Сталина Светланы Аллилуевой,Брежнев добился отставки председателя КГБ Семичастного, которого заменил Ю. В.Андропов. Смерть министра обороны маршала Р. Я. Малиновского привела к перестановками в этом ведомстве, которое с 1967 по 1976 г. возглавлял маршал А. А. Гречко,боевой соратник Брежнева.
Серьезные кадровыеизменения в этот период произошли в Политбюро ЦК КПСС. Из 17 членов высшегопартийного органа через 10 лет в его составе осталось только 7. При этомБрежнев имел здесь безусловный перевес своих сторонников, так называемой«днепропетровской группы». Всех их объединяла работа в Днепропетровске,Молдавии и Казахстане. Помимо Кириленко, Щелокова среди сторонников Брежневабыли руководители партийных организаций Казахстана — Д. А. Кунаев и Украины — В. В. Щербицкий, а также секретарь ЦК К. У. Черненко.
Укрепилось положение впартии и самого Брежнева, ставшего генеральным секретарем ЦК КПСС (с 1977 г. онбудет также председателем Президиума Верховного Совета СССР).
Занимая руководящие постыв партии и государственных органах власти, Брежнев всюду поставил своихсторонников. К возглавлявшему КГБ Андропову в качестве заместителей былиназначены Федорчук и Цвигун, заместителем Косыгина в правительстве СССР с 1965г. стал Н. А. Тихонов, начинавший свою карьеру в Днепропетровске. Имел Брежневсвоих представителей в министерстве иностранных дел и обороны. Вместе с темгенсек не замыкал на себе все рычаги государственной власти, оставляя за М. А.Сусловым идеологическую работу, за Ю. В. Андроповым вопросы внешней ивнутренней безопасности, а за А. А. Громыко внешнеполитическую деятельностьСССР. С 1973 г. министры обороны, иностранных дел, внутренних дел ипредседатель КГБ становятся членами Политбюро. Таким образом, происходит сращиваниепартийных и государственных органов власти. Четко были налажены связи генеральногосекретаря с первыми секретарями обкомов КПСС, с которыми он не реже раза внеделю связывался по телефону. Укрепив свое положение в партии и государстве,Брежнев выступал в 70-е гг. в роли представителя интересов большинстваПолитбюро, не заинтересованного в новых кадровых перестановках, в измененииполитической системы советского общества. Члены Политбюро теперь покидали свойпост только в случае смерти. Их средний возраст в 1980 г. составил 71 год.Правящий слой стал приобретать черты геронтократии (власть стариков).[2]
Номенклатура былаблагодарна Брежневу за то, что он впервые, после Сталина и Хрущева, обеспечилей стабильное и более-менее предсказуемое существование. Леонид Ильич, со своейстороны, прилагал все усилия к тому, чтобы обеспечивать собственнуюбезраздельную власть в Политбюро и в стране в целом, но при этом не применятьрепрессий, не наживать смертельных врагов, по возможности никого не обижать ирешать все дела миром.
Брежнев охотнодемонстрировал готовность идти на компромиссы по вопросам, не носившимпринципиального характера. Так, 27 декабря 1973 года на одном из заседанийПолитбюро Леонид Ильич заявил: «Я, например, подписываю некоторые решения, хотяс ними не согласен». Но когда дело касалось вещей действительно важных, равнокак и при решении кадровых вопросов, Леонид Ильич всегда умел провести своюлинию. У него был свой фирменный политический прием. В важнейших министерствахи ведомствах Брежнев ставил министром человека, которому доверял, часто — изсвоих давних друзей, а заместителем — столь же преданного себе человека, нопризванного надзирать за первым лицом в министерстве. Это правило действовало впервую очередь в силовых министерствах и в министерствах, связанных сосредствами массовой информации. На самом деле генсек прекрасно знал, что подолжности просто обязан пудрить мозги народу. И еще знал, что народ всей этойтуфте не слишком-то верит. И держал своих людей, лично ему преданных, во всехключевых министерствах и ведомствах, не сдавая их даже тогда, когда за нимиобнаруживались серьезные прегрешения. Пьянство-то на Руси вообще и в партийнойноменклатуре в частности большим грехом никогда не считалось, а вот насчетнаркотиков дело обстояло куда более строго. Но Леонид Ильич готов был терпетьнаркомана в руководстве телевидения, лишь бы тот по старой чекистской памятиосвещал положение в важнейшем из средств массовой информации — при том, что исам Лапин был давним брежневским другом. Брежнев, сам свергавший Хрущева,хорошо усвоил принцип: «Доверяй, но проверяй».[3] И прекрасно знал, чтопредают только свои. А ведь именно по телевидению народ впервые узнает о сменелидера, так что председателя Гос-телерадио к заговору все равно будутподключать, пусть и в самый последний момент. Но телевидение в заговоре —все-таки не главное. А главное — силовые министерства и партаппарат. Неслучайно давний фронтовой друг Брежнева генерал Константин Сергеевич Грушевойбыл бессменным членом Военного совета Московского военного округа. Никакойпереворот без участия командующего этим округом практически невозможен.
Точно так же в МВДзаместителем давнего соратника Брежнева еще по Днепропетровску НиколаяАнисимовича Щелокова (в 1939 году он занимал должность председателяДнепропетровского горисполкома) стал брежневский зять Чурбанов (в народе известнуюпоговорку хрущевского времени: «Не имей сто друзей, а женись как Аджубей»переделали на: «Не имей сто баранов, а женись как Чурбанов»), Щелоков возглавилМВД в 1966 году и занимал его до смерти Брежнева. Ну, насчет того, как трудноделать в СССР карьеру детям и зятьям генерального секретаря, дело известное.Можно вспомнить самого молодого генерала ВВС Василия Сталина или Алексея Аджубея,после женитьбы на Раде Хрущевой разом скакнувшего в главные редакторы«Известий» и всерьез подумывавшего о кресле министра иностранных дел. СынБрежнева Юрий стал первым заместителем министра внешней торговли, а когда отецвручал ему Золотую Звезду, поблагодарил его в прямом телеэфире: «Спасибо,батя».[4]
На этом фоне карьера ЮрияЧурбанова не представляла из себя ничего исключительного. В 35 лет, ко временизнакомства с Галиной Брежневой, бывший комсомольский работник среднего звена,брошенный на укрепление МВД, занимал полковничью должность и имел званиеподполковника внутренних войск. Вероятно, без женитьбы на Галине он в концеконцов получил бы звание полковника, а если бы повезло, учитывая егосравнительно молодой возраст, — то и генеральское, но ближе к пенсии. Однакошансов стать заместителем и первым заместителем министра у него, конечно же, небыло. А вот после женитьбы на Галине начался стремительный карьерный взлет ЮрияМихайловича. Чтобы не было мрачных ассоциаций по поводу того, что у генеральногосекретаря зять — тюремщик, Чурбанова перевели из тюремного ведомства взаместители начальника Политуправления внутренних войск и сразу же произвели вполковники. В начале 1975 года его сделали начальником Политуправления, хотядвое других заместителей были в генеральском чине. Чурбанов также былнемедленно произведен в генерал-майоры. Через год, в 1976 году, его сделали ужезаместителем министра внутренних дел. Это произошло по инициативе Брежнева и свполне определенной целью.
В декабре 1979 годазастрелился первый заместитель Щелокова генерал-лейтенант Виктор СеменовичПаиутин, бывший второй секретарь Московского обкома партии. Причины самоубийствазаключались в его тяжелом запойном пьянстве, а также в потрясении от увиденногов Афганистане (самоубийство произошло в состоянии сильного алкогольногоопьянения, вскоре после возвращения Папутина из Кабула). МВД относится к томупериоду, когда здоровье у Брежнева было уже неважным. Некоторые мемуаристы дажеутверждают, что Леонид Ильич уже тогда был полной развалиной, почти ни на чтоне влиял и от его имени управляли Суслов, Андропов, Черненко, Устинов иГромыко. Но, как можно судить по мемуарам Чурбанова, Брежнев продолжал держатьпод своим контролем основные кадровые назначения/Разговор же с Савинкиным оназначении Чурбанова генсек провел по правилам высшего аппаратного пилотажа.Сначала ошеломил собеседника, уличив его во лжи, а затем мягко, но настойчивовынудил его принять нужное решение.
Не исключено, что,проживи Брежнев на несколько лет больше, Чурбанов бы вообще возглавил МВД. Нопосле смерти Леонида Ильича такое назначение казалось абсурдным даже самомуЧурбанову. А в 1987 году его арестовали, сделав процесс над ним своего родапроцессом над Брежневым и его эпохой.
Кстати, Чурбановпризнается, что во время своих зарубежных поездок по линии МВД он нередко выполнялпоручения Леонида Ильича и встречался с руководителями соответствующих стран.Но о содержании этих бесед он пока поостерегся рассказать даже в мемуарах.
 
1.2 Перваязачистка в период правления Л.И. Брежнева
Во главе нового руководствастраны встали трое — Леонид Ильич Брежнев, избранный первым секретарем ЦК,Алексей Николаевич Косыгин, возглавивший правительство, и Николай ВикторовичПодгорный, который фактически занял ключевой пост второго секретаря ЦК, а черезгод стал председателем президиума Верховного Совета СССР.
Но и остальные членыпрезидиума ЦК почувствовали себя увереннее, не то, что в хрущевские времена.Они получили возможность беспрепятственно выразить свое мнение. Брежнев никогоне ограничивал и не обрывал. Он даже сам установил такой порядок: все должнывысказаться по каждому вопросу. Через месяц после ухода Хрущева, 16 ноября 1964года, прошел пленум ЦК. С докладом выступил Подгорный. Заметим: это редчайшийслучай, когда доклад на пленуме поручали не первому секретарю. Брежнев еще неосвоился на хозяйском месте и не спешил все брать на себя…[5]
Доклад Подгорногоназывался так: «Об объединении промышленных и сельских областных, краевыхпартийных организаций и советских органов». Тем самым было покончено с одной изглавных хрущевских идей — разделить областные партийные комитеты на сельские ипромышленные.
После отставки НикитыСергеевича два обкома опять сливали в один. В каждой области создавалосьоргбюро по объединению партийных комитетов. Предстояло решать, кто из двухпервых секретарей станет хозяином области и что делать с другим. Как правило,секретари промышленного и сельского обкомов успели перессориться.
Парткомы производственныхколхозно-совхозных управлений преобразовали в районные комитеты партии. Новоеруководство отказалось от хрущевских исканий и восстановило провереннуюсталинскую систему управления.
На пленуме обсуждался ещеодин вопрос, о чем рядовых коммунистов не сочли нужным оповестить. Режимсекретности распространялся даже на членов Центрального комитета. Формально онибыли допущены до высших секретов. Члены ЦК получали протоколы заседанийполитбюро. Фельдъегери привозили им большие красные книги, когда одну, когда две,когда сразу три. За них расписывались в специальных документах. На пленумечленами президиума ЦК стали те, кто сыграл ключевую роль в свержении Хрущева, —Шелест и Шелепин. Повышение получил и Петр Нилович Демичев, его сделаликандидатом в члены президиума. Нескольких человек, например председателя КГБСемичастного, перевели из кандидатов в члены ЦК. Зато расстались с теми, кто считалсяслишком близким к Хрущеву.
С должности секретаря ЦКпо сельскому хозяйству убрали Василия Ивановича Полякова. Он учился вВоронежском сельскохозяйственном техникуме и два года работал агрономом в МТС.Потом его послали учиться в Ленинградский институт журналистики, и с тех пор онработал в прессе. В начале шестидесятых его сделали главным редактором газеты«Сельская жизнь».[6]
Хрущев любил неожиданныерешения. И он в 1962 году поставил главного редактора Газеты Поляковазаведовать отделом сельского хозяйства и сделал секретарем ЦК. Это назначениеникому, кроме Хрущева, не нравилось. Полякова вернули в журналистику —заместителем главного редактора еженедельника «Экономическая газета».
Возможно, это не сразустало заметно, но все назначения Брежнев делал с учетом личных отношений сновым руководителем. Он позаботился о том, чтобы во главе Казахстана стал егодруг Кунаев.
В ноябре 1964 годасреднеазиатские республики отмечали юбилей — сорок лет с момента образования. ВТашкент на юбилей прилетел Брежнев. Он пригласил к себе первого секретаря ЦК компартииКазахстана Исмаила Юсупова, который приехал поздравить соседей.
Юсупов был страшноогорчен тем, что его, руководителя такой крупной республики, не перевели изкандидатов в члены ЩС КПСС. Юсупова с большим понижением сделали председателемоблисполкома в Уральске. Но и на этом посту Кунаев не позволил ему задержаться,в 1966-м перевел начальником республиканского треста виноградарских совхозовКазахстана. А в пятьдесят семь лет отправил на пенсию-Кунаев сразу избавился отСоломенцева: позвонил Брежневу и рассказал, что второй секретарь ЦК республики«потерял авторитет перед общественностью и продолжать работать с подмоченнойрепутацией не может». Злые языки рассказывали, будто у Соломенцева был роман снекой дамой, но их застукал муж-милиционер, и разразился громкий скандал.Михаил Сергеевич отправился первым секретарем в Ростовскую область. Через двагода, в декабре 1966 года, Брежнев сделал Соломенцева секретарем ЦК изаведующим отделом тяжелой промышленности — вместо рано умершего АлександраПетровича Рудакова. Выдвиженец Хрущева, Александр Рудаков ведал в аппарате ЦКтяжелой промышленностью двенадцать лет.[7]
Остался пока в составепрезидиума ЦК, но покинул Москву Леонид Николаевич Ефремов.
Ефремов окончилВоронежский институт механизации сельского хозяйства, всю войну проработал наВоронежском авиационном заводе № 18 имени Ворошилова, который выпускалштурмовики Ил-2. Потом его перевели на партийную работу. Еще при СталинеЕфремова назначили первым секретарем обкома в Курск.
В Курской области выросНикита Сергеевич Хрущев, который не забывал односельчан, живо интересовалсяжизнью курян и чем мог помогал родной деревне Калиновке.
Разумеется, первыйсекретарь Курского обкома не мог не обратить на себя внимания Никиты Сергеевичазаботой о его родной деревне. Хрущев перевел Ефремова в Москву и назначил своимпервым заместителем в бюро ЦК по РСФСР и одновременно председателем бюро ЦК поруководству сельским хозяйством России.
Осенью 1964 года особоерасположение к нему Никиты Сергеевича обернулось против Ефремова. Его,разумеется, не поставили в известность о готовящемся заговоре. Накануне снятияХрущева Ефремов очень удачно неделю находился в Тувинской АССР — вручал орденЛенина по случаю юбилея вхождения в состав России, и ни о чем не подозревал.
Когда на заседаниипрезидиума ЦК снимали Хрущева, то досталось и Ефремову как его верномустороннику.
Дмитрий Полянский,заместитель председателя Совета министров СССР, отвечавший за сельскоехозяйство, напомнил о том, как с родной деревни Хрущева Калиновки в нарушениезакона списали все долги, и сказал, что в этом виноват тогдашний первыйсекретарь Курского обкома Ефремов. Представлять Ефремова поехал в СтавропольШелепин, влиятельнейшая фигура в партии. Ефремова избрали первым секретаремсельского крайкома партии и одновременно — председателем оргбюро по объединениюпартийных комитетов.
Ефремов еще формальнооставался кандидатом в члены президиума ЦК, но в Москву на заседания президиумаего не приглашали и никаких документов, с которыми знакомили членов высшегопартийного руководства, не присылали.
Вакансия в Ставрополепоявилась потому, что прежний хозяин края Федор Давыдович Кулаков, напротив,был переведен к Москву. В ноябре 1964 года Брежнев сделал его заведующимсельскохозяйственным отделом. Леонид Ильич спешил с этим назначением, посколькуруководство страной начал с попытки преобразовать сельское хозяйство и емунужны были надежные помощники.
Кулаков родился в 1918году в крестьянской семье в селе Фитиж Курской области. О выборе жизненногопути долго не раздумывал: пошел учиться в Рыльский сельскохозяйственныйтехникум. Работал в Тамбовской области помощником управляющего отделениемсовхоза, затем агрономом и управляющим отделением сахарного комбината вПензенской области.[8]
На фронт не попал, нуженбыл в тылу. В 1941 году его утвердили первым секретарем райкома комсомола,затем заведующим райзем-отделом. Потом он заведовал отделом в Пензенскомобкоме. Там Кулаков познакомился с человеком, который сыграет важную роль в егожизни, — Константином Устиновичем Черненко, который с 1945-го по 1948-й былсекретарем Пензенского обкома партии. Мнение Черненко о Кулакове имело значениедля Леонида Ильича…
В сентябре 1965 годаБрежнев сделал Федора Давыдовича Кулакова еще и секретарем ЦК, а со временемпроизвел и в члены политбюро. Генеральный секретарь демонстрировал расположениек Федору Давыдовичу, часто приглашал его в Завидово вместе поохотиться.
Кулаков принадлежал ктому узкому кругу высших руководителей партии и государства, кто по праздникамприезжал к Брежневу на дачу. Званых было немного — Устинов, Громыко, Андропов,Черненко, старые друзья по Днепропетровску Николай Александрович Тихонов иАндрей Павлович Кириленко.
Между Кулаковым иКириленко, секретарем ЦК, отвечавшим за промышленность, часто вспыхиваликонфликты из-за распределения денег между сельским хозяйством ипромышленностью. Кириленко считал, что напрасно так много капитальных вложенийидет селу, поскольку там все пропадает, отдачи нет.
Кулаков заставилруководителей Совета министров РСФСР создать помимо министерства сельскогохозяйства еще и республиканское министерство совхозов. Создали, прошло парулет, ничего не изменилось. Министром сельского хозяйства Брежнев сделалВладимира Владимировича Мацкевича, с которым познакомился после войны. В своевремя первый секретарь Днепропетровского обкома наладил хорошие личныеотношения с министром сельского хозяйства Украины Мацкевичем. Потом онисотрудничали, когда Брежнев работал в Казахстане.
Хрущев ценил Мацкевича, в1953 году забрал его в Москву. Сделал министром сельского хозяйства, в 1956году назначил заместителем главы правительства, а потом резко переменился кнему и в конце концов услал Мацкевича председателем Целиноградскогооблисполкома. Д министром сделал Ивана Платоновича Воловченко,агронома-семеновода, который работал директором совхоза «Петровский» в Липецкойобласти.
Став первым секретарем,Леонид Ильич сам позвонил Мацкевичу и попросил немедленно приехать в Москву. Вфеврале 1965 года он приступил к обязанностям министра.
Брежнев вернул всеуправление сельским хозяйством в Москву и сосредоточил в министерстве.Появилось постановление ЦК и Совмина «О повышении роли министерства сельскогохозяйства СССР в руководстве колхозным и совхозным производством».
24 марта 1965 годаоткрылся пленум ЦК «О неотложных мерах по дальнейшему развитию сельскогохозяйства».
С докладом выступил самБрежнев. Он привел цифры, свидетельствовавшие о полной неудаче егопредшественников: в 1913 году в Российской империи производили на человекапятьсот сорок килограммов зерна, полвека спустя — пятьсот семьдесят трикилограмма. Иначе говоря, за полвека аграрное производство в России практическине выросло, хотя наука шагнула далеко вперед, и развитые страны не знали, кудадевать излишки сельскохозяйственного производства. Он жестко критиковалхрущевские методы руководства селом, говорил о необходимости дать хозяйствамсамостоятельность, не командовать ими.
Леонид Ильич обещалдеревне дополнительные ассигнования, твердый план хлебозаготовок, повышениезакупочных цен на основные культуры. За сверхплановые закупки пшеницы и ржиустановили пятидесятипроцентную надбавку. Это несколько облегчило бедственноеположение села. С колхозов и совхозов списали задолженность, колхозниковперестали преследовать за приусадебные хозяйства — большое по тем временамдело. А вскоре колхозникам стали платить пенсии.
На мартовском пленуме провозгласили,что ключ к решению проблем — это мелиорация, химизация и механизация. Принялиогромную программу производства сельскохозяйственной техники, но до самогоконца брежневского правления тракторов и комбайнов все равно не хватало. Хотявыпускали машин больше, чем американцы, но техника стояла без запчастей,ломалась, не использовалась.
Понимания того, что нужносделать, чтобы осовременить аграрную отрасль, не было. С каждым годом сельскомухозяйству требовалось все больше денег. Председатель Госплана НиколайКонстантинович Байбаков был одним из немногих, кто возражал. Он считал, чтовкладывать деньги в сельское хозяйство — один убыток. Уж лучше увеличиватьнефтедобычу. На вырученные деньги что угодно можно купить, в том числе изерно…
На мартовском пленуме изкандидатов в члены президиума ЦК перевели руководителя Белоруссии КириллаТрофимовича Мазурова, его назначили одним из двух первых заместителей Косыгина.
Мазуров учился вавтомобильно-дорожном техникуме, а после войны, будучи главой белорусскогокомсомола, окончил заочное отделение Высшей партийной школы при ЦК ВКП(б). Ондва с лишним десятилетия провел на комсомольской и партийной работе вБелоруссии. Он никак не был связан с Косыгиным, и Брежнева это вполнеустраивало.
В марте 1965 года Брежневсделал секретарем ЦК и кандидатом в члены президиума Дмитрия ФедоровичаУстинова. Они сблизились, когда Брежнев занимался военной промышленностью икосмосом. Теперь он по существу посадил Устинова на свое прежнее место и мограссчитывать на его поддержку.
Когда Дмитрий Федоровичпересел в здание ЦК на Старой площади, Леонид Ильич пришел посмотреть, как тотобосновался в новом кабинете. Это стало событием: руководитель партии ни к комуне ходил.
Брежнев спешил укрепитьсвои позиции в президиуме ЦК, ему нужны были люди, на которых он мог опереться.

Глава 2.Особенности высшего государственного аппарата в период правления Брежнева Л.И.
 
2.1 Кадровыеигры в государственном аппарате в период правления Брежнева
 
Леонид Ильич отправил изстолицы тех, кого выдвинул Хрущев, и собрал тех, кого Никита Сергеевичразогнал. Вместо Титова в декабре 1965 года секретарем ЦК стад новый заведующийотделом организационно-партийной работы Иван Васильевич Капитонов. Это былключевой отдел в аппарате ЦК. Отдел орг-партработы ведал партийными кадрами. Нои отраслевые отделы не могли никого назначить без ведома Капитонова. На этомпосту он просидел двадцать с лишним лет.[9]
Иван Васильевич передвойной окончил Московский институт инженеров коммунального строительства иработал инженером в Рязанском областном жилищном управлении. Отслужил в армии ипошел по партийной линии в Москве. Начинал секретарем парторганизацииКраснопресненского трамвайного депо и постепенно вырос до первого секретарямосковского горкома, а потом обкома партии. Леонид Ильич доверил Капитоновуглавное — кадры, но дальше не выдвигал, даже не сделал кандидатом в членыполитбюро. Не считал, что Капитонов способен на большее.
Когда шла подготовка к XXV съезду партии, группе Капитоновабыло поручено подготовить третий раздел — о партии и идеологии. В какой-томомент Брежнев потребовал показать ему текст. Стали читать, дошли до середины,записал в дневнике Анатолий Черняев, Брежнев встал и заявил, что эту галиматьюон читать не намерен. Александров предложил заодно вызвать первого замаКапитонова в отделе организационно-партийной работы Николая АлександровичаПетровичева. Брежнев и о нем нелестно отозвался (Петровичева вскоре сменили).Тогда пригласили заместителя заведующего международным отделом ЦК ВадимаВалентиновича Загладина и заместителя министра иностранных дел АнатолияГавриловича Ковалева. Два международника за один день передиктовали весьпартийно-идеологический раздел.
Капитонов появился,Брежнев в присутствии всей бригады в самых уничтожающих выражениях оценил егоработу. Иван Васильевич покорно все выслушал. Оргвыводов не последовало. Именнотакой исполнительный, но не очень грамотный и несамостоятельный чиновник иустраивал Брежнева. Руководящими кадрами Леонид Ильич занимался сам.
«Сильной сторонойБрежнева был особый интерес к кадрам, — писал Андрей Андреевич Громыко. —Иногда его беседы с членами ЦК и другими ответственными работниками сводились ктеме о том, кто чем занимается, какие у кого с кем отношения, — все это с цельювыяснения у собеседника, не строит ли кто-нибудь против него лично каких-либокозней…[10]
Он и Хрущев в кадровыхвопросах были в известном смысле антиподами. Хрущев считал необходимымпостоянно, переставлять людей с одного места на другое, часто создавая темсамым хаотическое положение на отдельных участках работы. Брежнев, наоборот,даже тех работников, которых в интересах дела, в интересах страны нужно было быосвободить и заменить новыми, оставлял на своих постах».
Расстановка сил впрезидиуме ЦК поначалу не была ясна. Помимо тройки Брежнев-Косыгин-Подгорный,сильные позиции были у секретаря ЦК Александра Николаевича Шелепина, которогомногие прочили в руководители партии. Александр Шелепин был на двенадцать летмоложе Брежнева и значительно образованнее. Городской мальчик, он, закончившколу в Воронеже, поехал в Москву и поступил в знаменитый Институт истории,философии и литературы имени Н. Г. Чернышевского (ИФЛИ), кузницу гуманитарныхкадров. Здесь Шелепина сразу избрали секретарем комитета комсомола.
Карьера Шелепина началась2 октября 1940 года. Как раз в этот день вышел указ о том, что высшееобразование становится платным, стипендии будут платить только отличникам. АШелепин ушел добровольцем на финскую войну. Когда вернулся в институт, у него,естественно, были хвосты, и по новому закону стипендия ему не светила. Шелепинначинал инструктором, потом заведовал отделом, а в 1941-м стал секретаремгоркома. В 1942 году его наградили орденом Красной звезды, на следующий годперевели в ЦК комсомола: секретарем, вторым секретарем.
За год до смерти Сталинсделал Шелепина первым секретарем ЦК комсомола. Предварительно вождь вызвалШелепина к себе на дачу. Это была их единственная встреча. Сталин усадилШелепина, а сам шагал по кабинету и задавал вопросы. Время от времени подходилк Шелепину, нагибался и заглядывал ему в глаза. Смотрел внимательно…
Александр Николаевичпотом признался своему лучшему другу Валерию Харазову, что ему было страшно…[11]
Шелепин принадлежал к тойгруппе партийных руководителей, которые летом 1957 года не дали старой гвардии— Молотову, Булганину, Маленкову и Кагановичу — снять Хрущева. Шелепинактивнее, решительнее, напористее других поддержал Хрущева. Зато Хрущев оценилмолодого соратника по достоинству. Через полгода, в апреле 1958 года, Шелепинвозглавил отдел партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам, но проработалв аппарате всего несколько месяцев. 25 декабря 1958 года, в сорок лет, он сталпредседателем КГБ.
На первом пленуме после XXII съезда, 31 октября 1961 года,Шелепин был избран секретарем ЦК. Через две недели после ухода Александра Николаевичас поста председателя КГБ на освободившееся место был назначен его друг ВладимирЕфимович Семичастный. Через год Шелепин получил еще два поста.
20 сентября 1962 годаХрущев на президиуме ЦК долго говорил о структуре управления промышленностью исельским хозяйством. Ведомство партийно-государственного контроля превратилосьв разветвленную структуру, параллельную партийному аппарату. Руководительобластного комитета партгосконтроля автоматически избирался секретарем обкома изаместителем председателя облисполкома. Тем самым контролеры фактическистановились независимыми от местных органов.
Через два месяца, 29ноября, возник вопрос о статусе комитета, о материальном положении егосотрудников. В ноябре 1962 года пленум ЦК по предложению Хрущева принял решениеоб образовании Комитета партийно-государственного контроля. Создавался орган согромными, почти неограниченными полномочиями, который получил право контролироватьи партийные органы, и правительство, и вооруженные силы, и даже КГБ.
Комитет получил правопроводить расследования, налагать взыскания на провинившихся и передавать делав прокуратуру и суд. Говорят, что этому пытались помешать Косыгин и Микоян,понимая, что создание нового комитета существенно ослабляет власть Советаминистров.
Председателем КомитетаХрущев назначил Шелепина. Такой набор должностей сделал Щелепина одним из самыхвлиятельных в стране людей. Историки даже делают вывод, что реальная власть встране постепенно переходила от Хрущева к Шелепину.
На создание комитетапартгосконтроля были организованы всенародные отклики. Целая группа писателейотправила Шелепину письмо, поддерживая создание «подлинно всенародногоконтроля, уничтоженного в период культа личности Сталина»:
«В годы деятельностиЦКК-РКИ рядом с миллионами добровольных контролеров активно работали советскиеписатели… Мы считаем себя наследниками этой драгоценной традиции и готовыпринять участие в работе Комитета».
Ни к кому Хрущев неотносился с таким доверием и никого не поднимал так быстро, как Шелепина.Первый секретарь доверял Александру Николаевичу, ценил его деловые качества,поручал ему самые важные дела.
Может, Шелепин иСемичастный зря приняли участие в свержении Хрущева? Им было бы лучше, если быон остался. Не жалели ли потом Шелепин и его друзья, что все это сделали?Брежнева поначалу считали руководителем слабым, временным. А стране нужнакрепкая рука, вот и думали, что Леониду Ильичу придется уступить место болеесильному лидеру — Шелепину. По словам Аджубея, «Шелепин ни в грош не ставилБрежнева. Да тот по силе характера не годился и в подметки Шелепину, «железномуШурику», как называли его в ближайшем окружении… Многое обещало Шелепинупобеду в предстоящей схватке с Брежневым. Он к ней готовился. Однако не учел,что силу ломит не только сила, но и хитрость. И тут ему было далеко доБрежнева».[12]
Шелепин был моложе иэнергичнее Брежнева. Вокруг него группировались в основном недавние выходцы изкомсомола, которые занимали видные посты в органах госбезопасности, внутреннихдел, аппарате ЦК, идеологических учреждениях. Они отзывались о Брежневе оченьнебрежно и полагали, что страну должен возглавить Шелепин. Брежнев знал о такихнастроениях. В кремлевских интригах он оказался куда более искушеннымчеловеком, чем вчерашние комсомольцы. Между Брежневым и Шелепиным быстропробежала черная кошка. В окружении Брежнева критически оценивали каждый шаг «Саши».
Шелепин после отставкиХрущева получил повышение, вошел в президиум ЦК. Внешне Брежнев вел себя оченьдружелюбно, многозначительно намекал Александру Николаевичу, что, дескать, тыменя будешь заменять во время отпуска или командировок. А потом оставлял нахозяйстве других. Шелепину не доверял. Молодые партийные руководители, которыесвергли Хрущева, быстро обнаружили, что Брежнев их тоже не устраивает. Ониждали больших перемен в политике, экономике, личной судьбе, а получилось, чтоони убрали Хрущева только для того, чтобы Брежнев мог наслаждаться властью.
Наверное, у ЛеонидаИльича возникла неприятная мысль: а вдруг они и нового первого секретарязахотят убрать, как убрали Хрущева? Птенцы гнезда Шелепина, выходцы из комсомола,реально занимали важнейшие должности в стране. Госбезопасность, министерство внутреннихдел, телевидение, ТАСС — там везде сидели друзья Шелепина. Однако старые друзьяв своем кругу откровенно говорили, что Брежнев не годится в лидеры государстваи что именно Шелепин должен стать первым секретарем. «Комсомолята» с гордостьюпроизносили: вот у нас растет «железный Шурик», он и сменит Брежнева.Считается, что даже будущий член политбюро и академик Александр НиколаевичЯковлев принадлежал к команде Шелепина. А мог все-таки Александр Шелепин статьпервым человеком в стране? Его слабым местом считалось отсутствие опыта практическойработы. Из комсомола он перешел сразу в КГБ, а затем в ЦК. Он никогда неруководил каким-то регионом, не занимался вопросами народного хозяйства.
С одной стороны, он небыл своим для первых секретарей обкомов. Говорят, что они бы его не поддержали.С другой стороны, в областях и краях многие партийные руководители быливыходцами из комсомола. Они с уважением относились к Шелепину. Он был самыммолодым членом политбюро и, возможно, самым умным. Так что у него был шансстать первым.
У Шелепина было сложноеотношение к Сталину. На посту председателя КГБ он многое сделал для процессареабилитации незаконно осужденных. Он, безусловно, осуждал репрессии 1937 года.Но за остальное, по мнению Шелепина, особенно за победу над Германией, Сталиндостоин глубокого уважения. Тут он радикально расходился с Хрущевым. Шелепиннастаивал на том, чтобы в партийных документах акцентировался классовый подход,требовал давать отпор империализму и добиваться взаимопонимания с маоистскимКитаем. Интеллигенция и даже часть аппарата ЦК боялись его прихода, считая, чтоэто станет возвращением к сталинским порядкам.
Шелепин (да иСемичастный) с его характером и решительностью внушал страх не только самомуБрежневу, но и многим другим высшим чиновникам, вцепившимся в свои кресла. Имкуда больше нравился Леонид Ильич с его основополагающим принципом: живи идавай жить другим. Шелепин совершил тактическую ошибку, настроив против себядругих членов президиума ЦК ему же Брежнев был лучше Шелепина? У Брежнева былазавидная биография — работал на заводе, воевал, прошел целину, был первымсекретарем обкома, первым секретарем в Молдавии, в Казахстане. Он наладилхорошие отношения с военными и промышленниками. Это имело значение.
А у Шелепина в послужномсписке — комсомол, КГБ и комитет партийно-государственного контроля. Это не тедолжности, которые прибавляют друзей. Партийного контроля боялись еще больше,чем КГБ. Шелепин был человеком с характером: строгий, по долгу службы суровый.А рядом улыбающийся симпатичный Леонид Брежнев, который умел ладить с людьми.Брежневу не хватало образования, но он был искушенным политическим бойцом имастером аппаратной интриги. Его недооценили. У Брежнева было чутье на людей.Он четко представлял, кто за него, а кто против. Это он точно знал. УстранениемШелепина и его команды занялось умелое брежневское окружение. Брежнев видел,что должность председателя комитета партийно-государственного контроля даетШелепину слишком большую власть. 6 декабря 1965 года на пленуме ЦК Брежневпоставил вопрос о преобразовании комитета.
XXIII съезд партии был первым, на которомБрежнев предстал в роли первого человека.
Когда Хрущев в 1957 годузатеял децентрализацию системы управления экономикой и разгонял отраслевыеминистерства, то Щелоков получил пост председателя Молдавского совнархоза.Когда страну возглавил Брежнев и хрущевские нововведения упразднили, НиколайАнисимович вернулся на прежний пост первого заместителя председателя Советаминистров Молдавии. Казалось, он так и останется на хозяйственной работе.[13]
Но о старом знакомомвспомнил Леонид Ильич. В марте 1966 года Щелоков получил первое за пятнадцатьлет и принципиально важное повышение — вернулся с хозяйственной на партийнуюработу: его избрали вторым секретарем ЦК компартии Молдавии. Но он пробыл наэтой должности всего несколько месяцев. Брежнев решил назначить его союзнымминистром охраны общественного порядка.
Однако в политбюро былилюди, которые придерживались иных точек зрения и ему возражали. Они тожепытались продвигать своих людей. Против назначения Щелокова министромрешительно возражал Шелепин. Друг и соратник Шелепина председатель КГБ Семичастныйв политбюро не входил, но влияние имел большое. Он специально ходил к Брежневу,отговаривал назначать Щелокова министром.
Семичастный говорилпотом, что они с Шелепиным предупреждали Брежнева: Щелоков — человекнедостойный, коррумпированный. Хотя едва ли в 1966 году было известно что-топорочащее Николая Анисимовича. В январе 1960 года Хрущев упразднил союзноеминистерство внутренних дел, решив, что вполне достаточно иметь республиканскиеминистерства. В 1962 году республиканские МВД были переименованы в министерстваохраны общественного порядка. Для Хрущева аббревиатура МВД ассоциировалась с Берией,и он хотел перевернуть эту страницу истории.
С 1961 года российскимминистром был Вадим Степанович Тикунов, генерал внутренней службы второгоранга. Он окончил Алма-Атинский юридический институт — единственный юрист средивсех министров внутренних дел с 1917 года. Тикунов работал в комсомоле и вадминистративном отделе ЦК, который курировал все силовые ведомства. КогдаАлександр Шелепин в 1959 году стал председателем КГБ, он взял себе Тикуновазамом, а, уходя в 1961-м, добился назначения Вадима Степановича министромвнутренних дел России. Генерал армии Иван Александрович Серов был человекомХрущева. В тот момент он возглавлял военную разведку, но Шелепин, видно,опасался, что Хрущев сделает его министром.[14]
Тикунов оставил о себеприличную память среди профессионалов. Он добился у правительства разрешенияработникам милиции бесплатно пользоваться городским и пригородным транспортом.По его предложению каждый год 10 ноября стали отмечать день милиции. На первыйпраздник пришел Никита Сергеевич Хрущев и выступил.
Тикунова сделаликандидатом в члены ЦК, избрали депутатом Верховного Совета СССР, дали ему орденЛенина. Все это сулило продолжение удачной карьеры.
В июле 1966 года Брежневпоставил вопрос о воссоздании союзного министерства охраны общественногопорядка. Против выступил глава правительства России Геннадий Иванович Воронов.Он не хотел терять такое важное министерство. Его поддержал Косыгин. Вопросотложили. Шли месяцы, а Тикунов не получал назначения. Он сидел без дела вминистерстве, названивал в отдел административных органов ЦК: что происходит?Ему отвечали: не торопись, подожди, все решится. Потом ему неожиданнопредложили место заместителя председателя комитета народного контроля. Это быловтороразрядное ведомство, и Тикунов отказался. Он стал добиваться приема угенерального секретаря.
Брежнев принял его,сказал, что в МВД ему нет смысла возвращаться, и предложил работу в отделекадров дипломатических и внешнеторговых органов (отдел заграничных кадров) ЦККПСС. Через два года Тикунова отправили советником-посланником в Румынию.Должность была невысокая, но бывшего министра снова принял Брежнев — оказалвнимание. Леонид Ильич действовал по принципу: ни с кем без нужды не ссориться.
Тикунов прекраснопонимал, что сломало ему карьеру, и в разговоре с генеральным пыталсяобъясниться, говорил, что его отношения с Шелепиным и бывшими комсомольцами неносят политического характера. Они просто друзья. Не может же он с ними вдругпорвать отношения?
Брежнев ни на чем ненастаивал. После Румынии Тикунова сделали послом — в Верхней Вольте, потом вБуркина-Фасо, в Камеруне. Эти небольшие африканские государства практически неинтересовали советскую внешнюю политику, и работа была просто ссылкой. К томуже это страны с тяжким климатом. Умер Вадим Степанович Тикунов в пятьдесятдевять лет…
Николай АнисимовичЩелоков работал министром внутренних дел шестнадцать лет — это абсолютныйрекорд для МВД.
После отставки Хрущева напленуме председатель КГБ Владимир Ефимович Семичастный был переведен изкандидатов в члены ЦК КПСС. Его поздравляли, ему завидовали. Но в реальности онвступил на лестницу, ведущую вниз.
Когда Хрущева убрали,Семичастный внес список — более семидесяти человек получили генеральскиезвания. И сотни сотрудников КГБ удостоились орденов и медалей. Это был щедрыйжест со стороны нового руководства. Брежнев знал, что с людьми в погонах надоладить, и звездочек не жалел.
Тогда и самогопредседателя КГБ, никогда не служившего в армии и вообще не военнообязанного(по причине порока сердца), произвели сразу в генералы. Бывший член политбюроВадим Андреевич Медведев вспоминает, как, перебравшись из Ленинграда в столицу,он обнаружил, что в центральных органах власти, в правительстве и аппарате ЦКпоразительно мало москвичей. Тон задавали напористые провинциалы из разныхкланов. Это было не случайностью, а результатом продуманной кадровой политики.
Брежнев недолюбливалстоличных жителей, потому что среди них оказалось много сторонников АлександраШелепина.
К власти пришлабрежневская южная когорта, которую знающие люди делили на разные группы —днепропетровскую, молдавскую и казахстанскую — в зависимости от того, где томуили иному чиновнику посчастливилось поработать с Леонидом Ильичом. В особомфаворе были те, кто познакомился с Брежневым еще в годы его юности и молодости,когда он начинал свою карьеру в Днепропетровске.
В «днепропетровский клан»входили будущий глава правительства Николай Тихонов, заместитель главыправительства Игнатий Новиков, управляющий делами ЦК КПСС Георгий Павлов,министр внутренних дел Николай Щелоков, первый заместитель председателя КГБГеоргий Цинев. Все это были преданные Брежневу люди, его надежная команда.[15]
В Москве невесело шутили,что история России делится на три этапа — допетровский, петровский иднепропетровский. Леонид Ильич не упустил ни одной возможности поставить наважный пост своего человека.
Брежнев не забывал старыхзнакомых, помогал им, он вообще обладал завидным даром поддерживать добрыеотношения с нужными людьми, и они ему преданно служили. А он нуждался вподдержке, особенно в первые годы, пока его позиции не окрепли. Леониду Ильичупонадобились годы на то, чтобы убрать из политбюро сильные и самостоятельныефигуры. Только тогда он смог успокоиться. А до того постоянно ждал подвоха оттоварищей по партии. Он же помнил, как легко удалось снять Хрущева. ШелестаБрежнев убрал на пенсию. Ватченко получил Золотую звезду Героя СоциалистическогоТруда и стал в 1976 году председателем президиума Верховного Совета Украины.
Хотя главой правительствабыл Косыгин, министров без Брежнева не назначали.
В конце августа 1965года, когда известный хирург Борис Васильевич Петровский вернулся из отпуска,прямо перед началом операции его соединили с Брежневым. Тот просил приехать.Петровский объяснил, что больной на столе и он может приехать только послеоперации. 8 сентября 1965 года в газетах появился указ о назначении Петровскогоминистром здравоохранения. Борис Васильевич позаботился о том, чтобы оставитьза собой руководство институтом и сказал, что будет проводить там два дня внеделю. Леонид Ильич подобрал себе большую группу помощников.
Дольше всех с ним работалВиктор Андреевич Голиков. Он начинал трудовую карьеру библиотекарем в среднейшколе. В 1935 году, окончив Ростовский педагогический институт, преподавалисторию, затем стал директором средней школы в Новороссийске. В 1940 году егосделали секретарем Краснодарского крайкома комсомола. Потом перевели напартийную работу в Якутский обком, в 1945-м перебросили в Молдавию.
Голиков был секретаремСорокского укома компартии Молдавии по промышленности и агитации, потомзаведовал сектором в отделе пропаганды ЦК компартии Молдавии. В аппаратеВиктора Андреевича и приметил Леонид Ильич, предложил перейти в помощники.Когда Брежнева после смерти Сталина отправили в ГлавПУР, Голиков решил написатьдиссертацию. В декабре 1953 года его зачислили слушателем годичных курсовдиссертантов при Академии общественных наук. Когда Брежнев поехал на целину,Голиков вновь стал его помощником. С тех пор они не расставались.
По распределениюобязанностей Виктор Голиков ведал сельским хозяйством и идеологией. Но главнымобразом он был личным помощником генсека, следил за тем, что и как о нем пишут.В аппарате знали: Леонид Ильич сохраняет к нему особую симпатию. Старшим(неформально, разумеется) помощником Брежнева был Георгий Эммануилович Цуканов,инженер по специальности. Он окончил Днепродзержинский металлургическийинститут и, с 1937 года работая на металлургическом заводе имени Дзержинского вДнепропетровске, вырос до главного инженера. В 1958 году, став секрета-1 рем ЦКпо оборонной промышленности, Брежнев позвал Цуканова в помощники. Основным помощникомБрежнева по международным делам был Андрей Михайлович Александров-Агентов. Онслужил в посольстве в Швеции, потом возглавлял скандинавский отдел в МИД. Подего началом когда-то стажировался молодой партийный работник Юрий ВладимировичАндропов — перед тем как отправиться на работу за границу.
Александров-Агентов сталпомощником Брежнева, когда того перевели в Верховный Совет. Другой брежневскийпомощник Анатолий Блатов начинал мастером на Запорожском паровозоремонтномзаводе. Окончил Днепропетровский институт инженеров железнодорожноготранспорта, работал начальником электросилового хозяйства первого отделенияПриморской железной дороги, затем контролером наркомата госконтроля СССР поПриморскому краю.
После войны Блатова взялина дипломатическую работу. Он сделал быструю карьеру в министерстве иностранныхдел — советник посольства в ГДР, заместитель заведующего отделом, заведующийотделом, член коллегии МИД.
В 1968 году АнатолияБлатова перевели в аппарат ЦК КПСС, где он обратил на себя внимание, и Брежневраспорядился взять его в свой аппарат. Блатов был человеком скромным и безтщеславия.
Брежнев свою командуценил, мелкие ошибки прощал. Один из его ближайших сотрудников рассказывал, каксовершил недопустимый промах и думал, что его работа в ЦК окончена. У каждогоиз помощников генерального секретаря были свои приближенные, те, кто работалнад брежневскими речами. Скажем, Цуканов опирался на академиков НиколаяНиколаевича Иноземцева и Георгия Аркадьевича Арбатова, высоко ценил АлександраЕвгеньевича Бовина с его оригинальным и ярким умом. Любимым писателемАлександрова-Агентова был разносторонне образованный и быстро пишущий ВадимВалентинович Загладин, который быстро делал карьеру в международном отделе ЦК.Блатову помогал Николай Владимирович Шишлин, который возглавил группуконсультантов отдела ЦК по соцстранам. Когда Леонид Ильич возглавил страну, онвспомнил всех своих друзей по Молдавии. Константин Устинович Черненко сталзаведовать общим отделом ЦК КПСС (его предшественника Владимира Малина утвердилиректором Академии общественных наук при ЦК КПСС). Сергея Павловича Трапезникова— заведующим отделом науки и учебных заведений ЦК, Семена Кузьмича Цвигуна —генералом армии и первым заместителем председателя КГБ.[16]
Ключевую роль в окруженииЛеонида Ильича играл Константин Устинович Черненко. Первые годы многие даже незамечали Черненко. Его и ошибочно принимали просто за помощника Брежнева и неподозревали о той особой роли, которую он многие годы играл в системе власти.
Черненко и не стремилсявыставлять себя на первый план, избегал публичности. Выступать не любил и неумел. Все считали, что он должен оставаться в тени. Он не возражал: в тени —значит в тени. Его сила состояла в другом.
Семнадцать лет Черненковозглавлял общий отдел ЦК. Раньше общий отдел назывался особым сектором, аруководил им бессменный помощник Сталина — знаменитый Поскребышев. Но и при немэто была всего лишь партийная канцелярия. Черненко превратил особый отдел винструмент власти и орган управления партийным аппаратом.
Задача общего отдела —«обслуживание высших органов партии». Имелось в виду организационно-техническоеобслуживание. Но получилось иначе. Ни один документ, в том числе самыйсекретный, самый важный, не мог миновать общего отдела. От Черненко зависело,какие бумаги лягут на стол генеральному секретарю, какие люди получатвозможность изложить свое мнение, какую информацию получит генеральный.
Даже материалы КГБ шличерез заведующего общим отделом. Только в исключительных случаях председателькомитета госбезопасности докладывал лично генеральному.
Помощники Брежневавспоминали, что Черненко сам приносил Леониду Ильичу все важнейшие документы,поступавшие в высшие эшелоны Центрального комитета, сопровождая их своимикомментариями и рекомендациями. Причем делал он это с большим искусством, умелдоложить дело так, чтобы оно не вызывало раздражения, сглаживал острые углы,что особенно нравилось Леониду Ильичу.
От расположения Черненкозависели члены политбюро и секретари ЦК. Они не имели возможности без докладазайти к генеральному секретарю. Все должны были спросить разрешения, объяснить,по какому вопросу желают видеть генерального. Один только Черненко могзаглянуть к Брежневу в любую минуту и решить любой вопрос. Решая кадровыевопросы, Брежнев обязательно советовался прежде всего с Черненко, который всезнал о партийных секретарях, о сотрудниках аппарата, о высшей номенклатуре, втом числе весьма деликатные подробности их жизни.
В состав общего отделавходили архив политбюро (VIсектор) и секретариата ЦК (VIIсектор), где хранились высшие секреты государства — от военных до политических.Там находился личный архив Сталина и взрывоопасные материалы, которые таили отмира и еще больше от собственной страны: оригиналы секретных протоколов,подписанных с немцами в 1939 году о разделе Польши и Прибалтики, документы орасстреле польских офицеров в Катыни. И многое другое, что ограниченонаисекретнейшим грифом «особой важности — особая папка» и что все еще нераскрыто.
Даже члены политбюро неимели доступа к этим документам и просто не знали, что там хранится. Только двачеловека имели неограниченный доступ ко всем документам — генеральныйсекретарь, который, естественно, никогда не бывал в архиве, и Черненко,хранитель секретов партии.
Когда Черненко возглавилобщий отдел, появилась возможность быстро продвигать нужные Брежневу бумаги итормозить ненужные. Одно решение принималось с курьерской скоростью, другоенадолго застревало в партийной канцелярии.
Константин Устиновичизбавил Брежнева от неинтересной черновой работы. Он все помнил, все знал,всегда был под рукой и всегда готов исполнить любое указание. Между нимиустановились весьма близкие, доверительные отношения, и Леонид Ильич давалЧерненко поручения самого деликатного характера, с которыми он не обратился быни к кому другому… В Молдавии у Леонида Ильича был еще один помощник — СергейПавлович Трапезников. В два года он остался без родителей. В анкете писал, чтодо тринадцати лет воспитывался в детдоме, потом работал у кулаков по найму,трудился на лесопильном заводе Учеником моториста… В конце 1978 годаакадемики Алексей Леонтьевич Нарочницкий и Исаак Израилевич Минц выдвинулиТрапезникова в действительные члены Академии наук. «Выдающимся вкладом вразработку отечественной истории, — писали два академика, являются его труды поаграрной истории нашей страны, среди которых особенно большое значение имеет2-томный капитальный труд «Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос». Но академикомТрапезников все-таки не стал.
Управляющим делами ЦКШелепин предлагал своего человека Гранта Тиграновича Григоряна, бывшегокомсомольца. Он был заместителем управляющего. Но Брежнев его не утвердил.Зачем ему шелепинский человек на такой должности?
Он назначил другого,Георгия Сергеевича Павлова, который ему преданно служил. Павлов окончилДнепродзержинский металлургический институт, что определило его будущую жизнь,потому что гранит науки он грыз вместе с Леонидом Ильичом Брежневым.
В 1936 году Павлов сталзаместителем директора учебного комбината при заводе. С 1940 года на партийнойработе. После войны — первый секретарь Днепродзержинского, Магнитогорскогогоркомов партии, второй секретарь Челябинского, Костромского обкомов. С 1957года первый секретарь Марийского обкома.
На излете хрущевскойэпохи Павлова перевели в Москву и поставили заведовать отделом в комитетепартийно-государственного контроля. Работа у Шелепина в комитете считаласьпрестижной, на роль начальников отделов в комитет брали первых секретарейобкомов. Управление делами ЦК распоряжалось всеми финансами партии и владеловсей партийной собственностью: зданиями, издательствами и типографиями,поликлиниками и больницами, гаражами, жилыми домами и санаториями.
Партия имела сточетырнадцать издательств, восемьдесят одну типографию, два с лишним десяткасанаториев и домов отдыха, около тысячи различных учреждений — музеи, дома политпросвещения,Институт марксизма-ленинизма с филиалами во всех республиках, Академияобщественных наук, Институт общественных наук при ЦК, шестнадцать высших партийныхшкол, сеть постоянно действующих курсов со своими зданиями, издательства ЦККПСС «Правда» и Политиздат, типография «Красный пролетарий», Центральный музейВ. И. Ленина с государственным историческим заповедником «Горки Ленинские».
В управлении делами былитранспортная часть, финансово-бюджетный отдел, производственный отдел партийныхиздательств, сектор капитального строительства.
Все обкомы и ЦКнациональных республик зависели от управляющего делами. Без него нельзя былопостроить новое здание обкома, поликлинику для начальства, детский сад длядетей аппарата, получить новые машины для партийного гаража. Зарплату в партииполучали почти триста тысяч чиновников.
Обком партии руководилвсеми сторонами жизни огромного региона, но не смел потратить лишнюю копейку сверхутвержденного бюджета и в финансовых вопросах полностью зависел от управленияделами.
Скажем, первый секретарьЛенинградского обкома Григорий Васильевич Романов просил управление делами ЦКвыделить семьдесят две тысячи рублей на реставрацию и установку перед зданиемленинградского филиала Центрального музея В. И. Ленина исторического броневика,с которого Ленин выступал в апреле 1917 года, и на изготовление электрифицированнойкарты «Ленинские места в Ленинграде и области».
Даже этого вопроса членполитбюро и руководитель крупной парторганизации сам решить не мог. Первыйсекретарь Татарского обкома просил Павлова выделить тридцать тысяч рублей наосуществление плана мероприятий «по восстановлению мемориальности,благоустройству улиц и территорий, прилегающих к домам-музеям В. И. Ленина в г.Казани и месте первой ссылки В. И. Ленина…».
Такое огромное хозяйстводелало управляющего влиятельной фигурой. С ним считались и секретари ЦК. Они отнего зависели, не он от них. Он обязательно присутствовал на заседанияхсекретариата ЦК, как и заведующий общим отделом. Одним из самых удачных личнодля Брежнева назначений стал выбор Юрия Владимировича Андропова на постпредседателя комитета госбезопасности.
После свержения ХрущеваЮрий Владимирович оказался в исключительно трудном положении. Тем более что вмае 1964 года умер член президиума ЦК Отто Вильгельмович Куусинен, которыйподдерживал его еще с тех пор, как они вместе работали в Карело-Фин-ской ССР.Андропов остался в неприятном одиночестве и не знал, как сложится его судьба,не избавится ли от него новое руководство.
В мощную группу Шелепинаон не входил. Суслов, который стал главным идеологом и обладал большим весом,ему не симпатизировал. С новым председателем правительства Косыгиным у негобыли и вовсе плохие отношения. Хотя на всякий случай среди заместителейпредседателя КГБ Брежнев держал двух верных ему генералов — Цвигуна и Цинева,которые доносили ему о каждом шаге Юрия Владимировича… Об их реальнойблизости к генеральному секретарю можно судить по одной мелкой детали: когдаБрежнев уезжал из Москвы или возвращался в столицу, в перечневстречающих-провожающих, помимо членов политбюро и других высших чиновников,обязательно значились «заместители председателя КГБ СССР С. К. Цвигун и Г. К.Цинев». При этом Цвигун и Цинев между собой не ладили, особенно после того, какЦвигун стал первым заместителем председателя КГБ. Это тоже устраивало Брежнева.
Первый заместительпредседателя КГБ Семен Кузьмич Цвигун увлекся литературным творчеством. ЖенаЦвигуна писала прозу, и ему тоже захотелось стать писателем. Он нашелталантливых людей, готовых помочь, и вскоре появились написанные от его именидокументальные книги о происках империалистических врагов, а потом романы икиносценарии под прозрачным псевдонимом С. Днепров.
Брежнев особое значениепридавал кадрам госбезопасности, сам отбирал туда людей, находил времяпобеседовать не только с руководителями комитета, но и с членами коллегии КГБ,начальниками Управлений.
Разумеется, Брежнев самутверждал кандидатуру начальника 9-го Управления КГБ, отвечавшего за охранугенерального секретаря и членов политбюро.
2.2Андропов и Черненко: борьба двух обречённых
 
Еще при жизни ЛеонидаБрежнева существовали две группировки, боровшиеся за власть. Брежнев, послеочередного инсульта в 1976 г., фактически отошел от непосредственного руководствастраной. Однако уходить в отставку он не собирался. Правда, в 1979 г. он собралчленов Политбюро и заявил, что выходит в отставку, однако все они в один голосвозразили Генсеку. Они заявили, что создадут ему необходимые условия для работыи отдыха. Брежнев отправился отдыхать в Завидово, а потом еще три года пребывална посту руководителя партии.
Владимира ВасильевичаЩербицкого, лидера компартии Украины, многие в Кремле считали наследникомБрежнева, который всегда тепло относился к нему. Потенциал у Щербицкого как унезаурядного руководителя, несомненно, был, однако для Москвы он был чужаком.Брежнев однажды предложил ему пост председателя Совмина, когда заболел Косыгин.Тот ответил, что в «московские игры не играет».[17]
Андропов такжесимпатизировал Щербицкому, хотел, чтобы он приехал работать в Москву. Щербицкийостался на Украине, где проработал до 1989 г., потом ушел на пенсию, но непрошло и года, как он застрелился.
Противостояли друг другудва клана: один возглавлял председатель КГБ Юрий Андропов, другой –партаппаратчик до мозга костей Константин Черненко. В рамках группы, поддерживавшейБрежнева, существовала линия прагматиков, которые считали, что стране необходимамодернизация в сферах экономики и власти. Этих взглядов придерживались Ю.В.Андропов, Д.Ф. Устинов, В. В. Щербицкий.
Федоp Давыдович Кулаковбыл одно время наиболее веpоятным преемником Брежнева. Он оказался в Ставрополепо решению Хрущева, который использовал этот край для «ссылки» конкурентов.Ранее сюда был сослан маpшал Булганин, член Политбюpо, председательправительства. По складу характера Кулаков был близок к Хрущеву, он также стремилсяк реформам и чувствовал личную ответственность за бедственное положение экономикистpаны. Однако, поддеpживая курс pефоpм Хpущева, Кулаков не мог терпетьнепоследовательность и непродуманность мер первого секретаря.
Кулаков был причастен к заговорупротив Хрущева, поддержал его, так как ссылка на Ставрополье лишила егополитических перспектив. Осенью 1964 г. Федор Давыдович принимал в Тебеpдинскомзаповеднике заговорщиков, которые обговаривали план переворота. Действительно,через месяц после снятия Хрущева, Кулаков был переведен в Москву, где возглавилотдел сельского хозяйства ЦК.
Кулаков мог статьГенсеком, но тому помешал трагический случай. По одной из версий, «навеpху»pешено было с почетом пpоводить дряхлеющего Бpежнева на пенсию, а на его местоназначить Кулакова. По дpугому, более позднему ваpианту московских слухов, заБpежневым должны были сохpанить только что обpетенный им номинальный постпpедседателя Пpезидиума Веpховного Совета СССР, а пост Генеpального секpетаpяпаpтии пеpедать Кулакову.
Как сообщил ТАСС, в ночьс 16 на 17 июня 1978 года Федор Кулаков «скончался от острой сердечнойнедостаточности с внезапной остановкой сердца».[18]Одновременно КГБ распространял слухи, что Кулаков после неудачной попыткизахватить власть перерезал себе вены. В общем, смерть претендента былазагадочной, и тайну еще более сгустил отчет медкомиссии Евгения Чазова, которыйне проливал никакой ясности на причину сверти этого здорового и сильногочеловека. К тому же подозрения вызвало то, что ни Брежнев, ни Косыгин, ниСуслов, ни Черненко не явились на похороны. Прямым конкурентом Кулаков был дляАндропова, но обвинять напрямую в устранении противника никто не посмел.
Выдвижение Юрия Андроповапродолжалось. Брежнев предложил именно его на место умершего Суслова. ЛеонидИльич считал, что Андропов более достоин этого, чем Черненко, и делал на негоставку как на возможного преемника.
Андропов стал Генсекомуже будучи тяжелобольным, хотя долгое время об этом никто не знал: он старалсяподдерживать спортивную форму и поднимал тяжести. Партия Черненко пыталасьсыграть на недуге Андропова, и Брежнева его здоровье тоже беспокоило.
В отличие от многихсоветских руководителей, Юрий Владимирович был широко эрудированным иобразованным человеком, не догматиком: с ним можно было спорить и переубедить,если он был не прав, однако придерживался консерватизма как в работе, так идома. Он был авторитетным членом Политбюро, но избегал дружеских отношений с членамируководящих органов. Андропов всегда сохранял лояльность к Брежневу, которыйпоставил его на ключевой пост председателя КГБ в мае 1967 г., однако «связал»его «по рукам» своими выдвиженцами – заместителями председателя КГБ С. Цвигуноми К. Циневым, которые были ему близки, соответственно, по Молдавии и Днепропетровску.На каждого члена Политбюро он вел досье и подозрительно относился к тем, когонедолюбливал Брежнев: Косыгину, Воронову, Шелесту. Андропов восстановилвездесущее присутствие органов госбезопасности во всех городах и районах, нажелезнодорожном, морском, воздушном транспорта, в армии, флоте, ВПК.
Андропов старалсязавоевать симпатию у интеллигенции: помог выйти в свет пьесе Шатрова «Такпобедим!..», лично встречался с Евтушенко и другими «полудессидентами отлитературы», наставлял их на путь истинный, а вот «деревенскую» прозу (да ирусскую классику) не любил.[19]
О смерти Брежневаобъявили 10 ноября, 12 состоялся пленум ЦК КПСС, на котором Генеральнымсекретарем был избран Юрий Андропов. Он выдвинул в секретари ЦК НиколаяРыжкова, Егора Лигачева. Громыко – в первые заместители председателя Совмина.Он действительно пытался найти новый курс для страны – укреплял дисциплину,реформировал экономику.
Став Генсеком, Андроповустроил грандиозную читку в аппарате ЦК и Совете Министров. Он уволил болеетрети высокопоставленных чиновников, а также треть областных первых секретарей.Он стремился укрепить верхушку власти надежными кадрами, но по настоящемуверных помощников у него было мало. В срочном порядке в столицу были вызваныте, кто успел доказать свою эффективность на местах: Виталий Воротников,который «разобрался» с медуновской командой в Краснодарском крае, Гейдар Алиев,который провел в Азербайджане жестокую борьбу с коррупцией. Егора Лигачева изТомска и Григория Романова из Ленинграда.
Юрий Андропов скончался 9февраля 1984 г. Его правление длилось 15 месяцев и заложило основы того, чтовпоследствии получило название «перестройка».
Следующим Генсеком сновастал обреченный человек. Выдвиженец Щербицкого министр внутренних дел Федорчукво время отдыха в Крыму отправил Черненко в подарок рыбу (он любил ловитьставриду и снабжал копченой рыбой весь санаторий), которой тот отравился инавсегда остался инвалидом.
Решение о выдвиженииКонстантина Устиновича на пост Генсека принималось в присутствии самогоЧерненко, Устинова, Тихонова и Громыко. В феврале 1983 его избрали на пленумеЦК единогласно, через два месяца – председателем Верховного Совета. Правлениеего было недолгим и ничем народу не запомнилось.
2.3 М.А.Суслов в эпоху Брежнева – второй человек в партии
После вынужденнойотставки Хрущева руководство партии уже не в первый раз провозгласилонеобходимость «коллективного руководства» и недопустимость какого-либо нового«культа личности». Хотя Брежнев и стал Первым (а с 1966 года—Генеральным)секретарем ЦК КПСС, он еще не пользовался такой властью, как в 70-е годы.Немалым влиянием пользовались в партийно-государственном аппарате Суслов иШелепин, между которыми происходила закулисная борьба. К концу 1965 годаказалось, что в этой борьбе одерживает верх Шелепин, прозванный «железнымШуриком».
Многие из его личныхдрузей похвалялись, что скоро именно он станет Первым секретарем ЦК. Однакоболее опытный Суслов сумел потеснить Шелепина, который стал не первым, атретьим секретарем ЦК. Суслов добился удаления из Секретариата ЦК и Ильичева,функции которого были переданы Демичеву. Специалист по химическомумашиностроению, Демичев, может быть, удовлетворительно справлялся: собязанностям-и первого секретаря Московского горкома Партин, но как секретарьЦК по идеологии он находился под влиянием Суслова. На XXIII съезде КПСС, весной 1966 года, многие наблюдательныеделегаты могли видеть, что именно Суслов и есть главный режиссер съезда.[20]
Одним из противниковСуслова в ЦК оказался протеже Брежнева С. П. Трапезников, назначенныйзаведующим Отделом науки и учебных заведений. Трапезников возглавил не толькоэтот ведущий отдел ЦК, но и кампанию по реабилитации Сталина, которая всеинтенсивнее проводилась в 1965—1966 годах. Суслов не считал тогда подобнуюреабилитацию целесообразной или, во всяком случае, своевременной. Поэтому он нестал поддерживать сторонников Трапезникова, напротив, сдерживал их порыв. В1966 году пять докторов исторических наук, среди которых был и А. М. Некрич,направили Суслову письмо с подробным и обоснованным протестом против попытокреабилитации Сталина. Помощник Суслова Воронцов сообщил авторам письма, чтоСуслов с его содержанием согласен и что ответ на него будет дан на XXIII съезде КПСС. Однако на съезде Сусловне выступал, также как и многие другие члены Политбюро. Когда в следующем, 1967году в Комитете партийного контроля решался вопрос об исключении Некрича изпартии, Суслов отказал ему в личном приеме и не стал вмешиваться в дела КПК.
Как победа сталинистовнад более умеренными кругами партийного руководства была воспринята и замена главногоредактора «Правды» А, М. Румянцева, покруг которого еще раньше образоваласьгруппа талантливых публицистов и журналистов. В 1967 году Суслов настоял насмещении председателя КГБ Семичастного, близкого друга Шелепина. Поводом дляэтого послужил побег в США дочери Сталина С. Аллилуевой и неудачные попытки КГБвернуть ее в СССР.
Председателем КГБ былназначен Ю. В. Андропов, который до этого работал под руководством. Суслова,возглавляя — один из международных отделов ЦК КПСС. К Андропову Сусловотносился неприязненно и настороженно. Ф. Бурлацкий, много лет проработавший сАндроповым, свидетельствует: «Юрия Владимировича Суслов не любил и опасался,подозревая, что тот метит на его место». Суслова очень пугали события вЧехословакии 1967—1968 годов. Ему казалось, что в этой стране происходит то жесамое, что в Венгрии в 1956 году. Когда в Политбюро возникли разногласия, какпоступить в этом случае, Суслов твердо стоял за введение в ЧССР войск странВаршавского Договора.[21]
В конце 1969 года Сусловне поддержал уже почти полностью подготовленный проект реабилитации Сталина всвязи с его 90-летием.
Однако именно онфактически руководил разгоном редакции «Нового мира» — журнала, который выражалтогда настроения наиболее прогрессивной части советской творческой интеллигенции.Когда главный редактор журнала А. Т. Твардовский сумел связаться с Сусловым потелефону и выразил ему свой протест, Суслов сказал: «Не нервничайте, товарищТвардовский. Делайте так, как советует вам Центральный Комитет».
В эти годы нередкозапрещалась продажа книг, весь тираж которых был уже отпечатан. Обращаясь кСуслову, издательские работники ссылались на большую проделанную работу инемалые затраты. «На идеологии не экономят», — отвечал в таких случаях Суслов.
И вместе с тем видеологических вопросах он был не только догматичен, но часто крайне мелочен,упрям. Именно Суслов через своего помощника Воронцова решал вопрос о том, гдеименно нужно создать музей Маяковского (?) и «кого больше любил» поэт в конце20-х годов: Лилю Брик, которая была, еврейкой, или русскую Татьяну Яковлеву,жившую в Париже.
Суслов был ярым противникомпубликации мемуаров Г. К. Жукова, и из-за этого работа над ними продвигаласькрайне медленно, а Жукову это стоило по крайней мере одного инфаркта. Врукопись книги вносились произвольные изменения, порой вставлялись не толькофразы, но и целые страницы, написанные отнюдь не рукой прославленного маршала.С другой стороны, многие куски из рукописи изымались. Известно также, что ещена октябрьском (1964 года) Пленуме ЦК КПСС в вину Хрущеву, в частности,вменялась поддержка Лысенко, без которой тот был бы бессилен. В датьнейшем,однако, Политиздат выпустил (и переиздал) книгу Н. П. Дубинина «Вечноедвижение», в которой трагические события и факты, происходившие в генетике в40-50-е годы, объяснялись «искренними заблуждениями» «народного академика»;такой нейтральный, сглаживающий острые проблемы подход к недавнему прошлому былподдержан Сусловым, для которого это было и его собственным прошлым.
В этом плане весьмахарактерный эпизод приводит в своих воспоминаниях И. Шатуновский. Послеоктябрьского Пленума Суслов распек и снял главного редактора «Правды» П. А.Сатюкова за то, что тот поместил в газете за последний год 283 снимка Хрущева,а в последний год жизни Сталина было напечатано лишь девять его изображений
Усиление личной властиБрежнева и расширение его аппарата, независимость многих его действий ивыступлений вызвали раздражение Суслова. В конце 1969 года на Пленуме ЦКБрежнев произнес речь, в которой подверг резкой критике многие недостатки вхозяйственном руководстве и в экономической политике. Эта речь былаподготовлена его помощниками и референтами и предварительно не обсуждалась наПолитбюро. Здесь не было никакого нарушения норм «коллективного руководства»,поскольку основным докладчиком на Пленуме был не Брежнев, он выступал лишь впрениях по докладу. Тем не менее после Пленума Суслов, Шелепин и Мазуровнаправили в ЦК КПСС письмо, в котором критиковали некоторые положения речиБрежнева.
Предполагалось, чтовозникший спор будет продолжен на весеннем Пленуме ЦК. Но этот Пленум так и несостоялся. Брежнев заранее заручился поддержкой наиболее влиятельных членов ЦК,и Суслов, Шелспин и Мазуров сняли свои возражения. Шелепин еще продолжал поряду вопросов выступать против Брежнева, пытаясь усилить собственное влияние вруководстве. В результате он был вначале перемещен на руководство профсоюзами,а затем и вовсе удален из Политбюро. Суслов, сохранив определеннуюсамостоятельность, перестал критиковать Брежнева. Он удовлетворился вторымместом в партийной иерархии и ролью «главного идеолога».[22]
Вся идеологическая жизньв нашей стране в 70-е годы контролировалась Сусловым и его аппаратом. Конечно,при желании можно отметить некоторые успехи в разных областях науки и культурыв 70-е год. Но в целом здесь наблюдался не столько прогресс, сколько регресс, иэтим мы во многом обязаны руководству Суслова. 60-е годы были временем многихперспективных начинаний в культуре, искусстве, общественных науках. Однакобольшинство из них не получило развития, они стали затухать уже к концудесятилетия и почти заглохли, в 70-е годы. Для интеллигенции, для всех тех, ктосоздает культуру страны, это было плохое Десятилетие. Никакого собственноговклада ни в теорию, ни в идеологию партии не внес и сам Суслов, его творческийпотенциал оказался поразительно ничтожным.
Можно вспомнить, пожалуй,лишь тот факт, что именно Суслов в одной из своих речей первым употребилпонятие «реальный социализм», которое может быть образцом уклончивости и неопределенностив теории. В отличие от термина «развитой социализм» понятие «реальныйсоциализм» иногда употребляется и в настоящее время, но каждый вкладывает внего то содержание, какое считает нужным.
Суслову не нравилось все,что как-то поднималось над общим средним уровнем. Известно, например, что емупришелся очень не по душе роман Вс. Кочетова «Чего же ты хочешь?». Слишкомоткровенный сталинизм Кочетова шокировал Суслова. Но его крайне раздражали ипесни В. Высоцкого, пьесы Театра на Таганке. Суслов долго не разрешал к прокатуфильмы «Гараж» Э. Рязанова и «Калина красная» В. Шукшина. Неизвестно, по какимсоображениям Суслов долго препятствовал выходу на экран и фильма Рязанова«Человек ниоткуда». Говорили, что ему просто не понравилось название картины, ачиновники из кинопроката не хотели раздражать «главного идеолога». Суслов мешалпубликации воспоминании не только Жукова, но и Микояна. Но он же явно неодобрял и набирающее силу в конце 60-х годов русское «почвенничество», выразителемидей которого стали некоторые публикации, в частности в журнале «Молодаягвардия». Однако и большая статья одного из ответственных работников аппаратаЦК КПСС А. Н. Яковлева «Против антиисторизма.», опубликованная 15 ноября 1972года в «Литературной газете» и критиковавшая различного рода проявления«социальной патриархальщины» и национализма, также не понравилась Сусловуопределенностью и самостоятельностью суждений. Хорошо зная практику, при которойдля ответственных работников статьи и речи составляются сотрудниками «менееответственными», Суслов попросил своего помощника узнать, кто написал дляЯковлева нашумевшую статью. Помощник вскоре доложил, что статью написал самЯковлев. «Что он, Ленин, что ли»,— с раздражением заметил Суслов.
Все основные решения о«диссидентах» — от выдворения А. И. Солженицына, ссылки А. Д. Сахарова доареста активистов «хельсинкских групп» принимались при участии Суслова.
У него в эти годысложились хорошие отношения с художником Глазуновым. Глазунов, долгое времясчитавшийся чуть ли не опальным художником, получил разрешение устроитьогромную персональную выставку в Манеже, что очень высокая честь. Глазуновнаписал портрет Суслова, который тому весьма понравился. По это вовсе неозначало поддержку Сусловым русофилов. Именно он еще в 1970 году организовалспециальное заседание Политбюро, которое осудило линию публикаций журнала«Молодая гвардия» и приняло решение о замене его редакционной коллегии.
Бесспорно, Суслов былочень опытным аппаратчиком, он умело ориентировался в коридорах власти, у негобыли крайне важные связи в военных кругах и в КГБ. Он постоянно поддерживалдружеские отношения с некоторыми известными, но далеко не лучшимипредставителями творческой интеллигенции.
Бурные события в Польшепотребовали с августа 1980 года пристального внимания Суслова и вызвали у негобольшую тревогу. Весной 1981 года он предпринял поездку в Польшу, чтобыотговорить польский ЦК от проведения чрезвычайного съезда партии путем прямыхвыборов делегатов съезда. Но Суслов смог добиться лишь некоторой отсрочки впроведении съезда. По его инициативе было составлено письмо ЦК КПССруководителям Польской объединенной рабочей партии. Под его руководствомпроводилась осторожная, но настойчивая борьба с так называемым«еврокоммунизмом».
В начале января 1982 годау Суслова было особенно много неотложных и важных дел. Военное положение вПольше, острая дискуссия по этому поводу с Итальянской коммунистическойпартией. Продолжавшийся спор МХАТа с Институтом марксизма-ленинизма по поводупостановки в театре пьесы М. Шатрова «Так победим!»— о последних годах жизниЛенина. В этой полемике за решением Секретариата ЦК о запрещении спектаклястояло «авторитетное мнение» Суслова. В духе времени М. Шатров опасалсяпоследующих оргвыводов — лишения партбилета. Чтобы спасти спектакль, Шатров иглавный режиссер МХАТа О. Ефремов решили обратиться в Политбюро к Черненко, таккак Брежнев болел и уже плохо ориентировался в реальной жизни. Для Черненконеожиданно оказалось выгодным защитить пьесу и театр. Авторам была предоставленавозможность «улучшить свое произведение».[23]
Кроме того, Сусловупришлось заниматься и несколькими делами о хищениях и коррупции, в которыхоказались замешаны некоторые ответственные работники и люди с достаточногромкими фамилиями.
Суслов держался всегдадружелюбно со всеми, даже с незначительными работниками своего аппарата ипосетителями он неизменно здоровался за руку. В личной жизни был аскетичен, нестремился к постройке роскошных дач, не устраивал богатых приемов, не злоупотреблялспиртными напитками. Суслов не особенно заботился и о карьере своих детей. Егодочь Майя и сын Револий не занимали видных постов. Суслов не имел научныхстепеней и званий и не стремился к ним, как это делали Ильичев, получившийзвание академика, или Трапезников, который после нескольких провалов стал всеже членом-корреспондентом Академии наук СССР. Напротив, именно Суслов провелчерез ЦК решение, которое запрещало работникам, занимающим видные посты ваппарате партии, домогаться каких-либо академических званий. Все это, несомненно,похвальные качества для идеологического руководителя. Можно предположить, чтоСуслов хорошо знал теорию марксизма-ленинизма, то есть классические тексты.Вероятно, этого хватило бы для хорошего преподавания общественных дисциплин, нобыло совершенно недостаточно для главного идеолога партии.
Хотя Суслова именовали внекрологе «крупным теоретиком партии», на самом деле он не внес в партийнуютеорию ничего нового, не сказал здесь ни одного оригинального слова. За свою35-летнюю деятельность на ответственных постах в ЦК Суслов не написал ни однойкниги, и все его «сочинения» уместились в трех не слишком больших томах. Но чтоэто за сочинения? Читать их подряд невыносимо скучно, в его речах и статьяхпостоянно повторяются одни и те же выражения и идеологические штампы. Сусловкак будто сознательно избегает ярких мыслей и сравнений, он не употребляетшуток, и его речи почти никогда не сопровождаются ремарками («смех», «громкийсмех», «движение в зале» и т. п.). Да и что мы найдем в собрании его сочиненийиз трех томов, изданных в 1982 году?
Его речи как секретаряРостовского обкома и Ставропольского крайкома — это обычные выступлениярядового партработника: о воспитании молодежи комсомолом, о долге народногоучителя нести в народ свет знаний, о важности своевременной и хорошей обработкиземли, о необходимости добровольно работать для фронта и храбро сражатьсяпротив фашистов.
Сделавшись ответственнымработником ЦК КПСС, Суслов не сказал ничего глубокого и значительного. Добрыхдва десятка речей были произнесены им при вручении орденов Саратовской,Черновицкой, Павлодарской, Ульяновской, Ленинградской, Тамбовской областям,городам Одессе, Брянску, Ставрополю и другим. Подобные речи обычно готовятсядля оратора сотрудниками аппарата ЦК и соответствующего обкома. Множество такихже заранее подготовленных аппаратчиками речей Суслов произнес на съездахзарубежных компартий: французской, итальянской, вьетнамской, индийской,монгольской, болгарской и других. Не отличались оригинальностью и еготрадиционные речи перед избирателями различных округов, от которых онбаллотировался в Верховный Совет СССР и РСФСР.
Большое место в«творческом наследии» Суслова занимают юбилейные доклады и речи — в годовщинысмерти или рождения Ленина, в годовщины Октябрьской революции, к 70-летию II съезда РСДРП и 40-летию VII конгресса Коминтерна, к 150-летию содня рождения Карла Маркса. Если основную речь к тому или иному юбилею произносилБрежнев, то Суслов публиковал по этому поводу статью в журнале «Коммунист». Неслишком интересны и доклады, которые он делал регулярно на Всесоюзных совещанияидеологических работников или преподавателей общественных дисциплин. Какправило, он всегда обходил наиболее острые и злободневные вопросы. К тому же,готовя свои выступления для публикации в сборниках, Суслов их тщательноредактировал. Он полностью убирал как восхваления, так и порицания Сталина илиХрущева, исключал примеры преступной деятельности Молотова и т. п.
Неудивительно, чтосборники речей и статей Суслова не пользовались почти никаким спросом в книжныхмагазинах. Их первый завод в 100 тысяч экземпляров не расходился более двухлет, хотя его книги продавались в любом книжном киоске. Для СССР это оченьнебольшой тираж, так как в Советском Союзе было не менее миллион работников,профессионально занимающихся проблемами идеологии и общественными науками. Чтокасается сборника выступлений Суслова за 1977-1980 годы, то первый завод этойкниги, стоившей всего 30 копеек, был отпечатан в количестве 50 тысячэкземпляров. Для политической брошюры это ничтожно мало. Да и разошлась онаглавным образом по библиотекам и парткабинетам. Вероятно, не более 20—30 тысячпреподавателей и пропагандистов истратили 2 рубля для приобретения в своиличные библиотеки сборников речей и статей Суслова. Не слишком впечатляющий результатмноголетней деятельности «главного идеолога» партии![24]
25 января 1982 годаСуслов скончался. Его смерть вызвала много толков и прогнозов, но немногиеиспытывали чувство искреннего горя и сожаления, проходя мимо его гроба вКолонном зале Дома Союзов или наблюдая за торжественной процедурой похорон потелевизору. На небольшом кладбище у Кремлевской стены уже не так многосвободных участков. Но для Суслова нашли место рядом с могилой Сталина.

Заключение
 
Есть много людей, которыеостаются нашими современниками, хотя они умерли десятки и сотни лет тому назад.Эти люди продолжают свою жизнь не только в учебниках истории, но и всовременной политике и культуре, оказывая и сегодня влияние на взгляды, чувстваи поведение отдельных групп, партий, наций, а иногда и всего человечества, хотяэто влияние и не всегда бывает благотворным. Но есть еще больше политиков илидеятелей культуры, влияние которых не переходит за границы их земной жизни. Онимогут сойти с политической сцены и потерять значение для своей страны илипартии даже при жизни. Это и есть то, что принято называть политическойсмертью. Она, как считал Тито, может оказаться для политика более страшной, чемфизическая смерть. Именно эту участь уготовила судьба для Л. И. Брежнева. Всилу стечения многих обстоятельств он занимал почти 20 лет очень важныйполитический пост и играл немалую роль в международной жизни и в политическойжизни страны. Он заслужил несколько строк или даже несколько страниц вучебниках истории, но был личностью столь посредственной и политиком стользаурядным, что ему было бы трудно рассчитывать на слишком долгую политическуюжизнь. И действительно, Брежнев начинает быстро сходить с политической сцены нетолько в прямом, но и в переносном смысле. Конец земной жизни Брежнева. Еще в50-летнем и даже 60-летнем возрасте Брежнев жил, не слишком заботясь осостоянии своего здоровья. Он не отказывался от всех удовольствий, которыеможет дать жизнь и которые далеко не всегда способствуют долголетию. Первыесерьезные проблемы со здоровьем появились у Брежнева, видимо, в 1969 — 1970 гг.
Из политическоготемперамента Брежнева вытекал и его стиль работы в качестве главы партии игосударства. Брежнев вполне добросовестно относился к своим обязанностям, но онне очень любил перегружать себя работой. Конечно, временами ему приходилосьработать очень напряженно, но как только он стал главной фигурой в Политбюро,его рабочий день не увеличился, но, напротив, стал уменьшаться. Он никогда нестремился держать в своих руках все нити управления даже самыми важными деламии тем более не брался решать такие дела, которые могли и должны были решатьработники более низкого ранга. Он не вникал в детали конструкции новых танковили самолетов, артиллерийских орудий или проектов плотин, как это делал Сталин.Он не вмешивался в агрономические вопросы сельскохозяйственного производстваили типового проектирования жилых домов, как это делал Хрущев. Он отказался принятьШолохова, чтобы выслушать претензии писателя к газете «Правда». Помнению Брежнева, каждый руководитель должен в своей сфере нести всю долюответственности. Можно сказать, что это было совершенно правильным отношением кобязанностям главы партии и государства. Недостаток Брежнева состоял, однако, втом, что он при этом не слишком тщательно контролировал своих помощников иподчиненных, передоверяя им нередко и те дела, которые эффективно можетвыполнить только лично глава партии и государства. Обычно спокойного и даженерешительного Брежнева не боялись не только его коллеги из Политбюро, но ирядовые работники аппарата. При Брежневе каждый из секретарей обкомов илиминистерств был более самостоятелен в своих действиях, чем при Хрущеве илиСталине. В сочетании с курсом на «стабильность» кадров это давало им большуювласть в своих учреждениях или на подведомственных территориях. Можно сказатьпоэтому, что в эпоху Брежнева ослабла слишком жесткая централизация партийногои государственного аппарата. Иногда это шло только на пользу, но часто и вовред государству и населению. Мы имеем в виду не только рост местнических иливедомственных настроений, но также прямое злоупотребление властью и коррупцию.
Некоторая децентрализациясочеталась в последние 15 — 20 лет с ростом численности и полномочии различногорода центральных учреждений, Бюрократическая машина не уменьшалась, авозрастала при Брежневе, работая при этом не лучше, а хуже, чем ранее. РуководимыйБрежневым партийный аппарат старался скорее воспрепятствовать, чем помогатьразвитию разумной самостоятельности хозяйственных органов. Это в первую очередьсвело на нет начатую Косыгиным экономическую реформу.
Из-за недостаточнойактивности и работоспособности Брежнева постоянно увеличивался и штат еголичных помощников, секретарей, референтов, который постепенно превратился вбольшой и влиятельный аппарат, получивший официальное название Секретариата приГенеральном секретаре ЦК КПСС. Этот Секретариат действовал параллельно обычномурабочему аппарату ЦК, что только запутывало систему партийного руководства ипорождало бюрократизм, Брежнев привык слишком полагаться на своих помощников иподчиненных и поэтому попадал в чрезмерную зависимость от своего собственного окружения,состоящего из людей, далеко не одинаковых по своим деловым и моральнымкачествам. В результате Брежнев постепенно начинал жить в мире как созданных имсамим, так и навязанных ему иллюзий. Практически он не общался с простымилюдьми, не знал их жалоб и настроений. «Ходоки» из народа, которых частопринимал Ленин, не допускались к Брежневу. Правда, он регулярно посещалсобрания ветеранов 18-й армии, в которой провел большую часть войны. Но здесьне было слишком откровенных бесед. «Как хорошо стали теперь жить советскиелюди!» — сказал Брежнев во время одной из последних встреч группе ветеранов,многие из которых приехали из городов, где в магазинах уже давно не было нимяса, ни масла, ни сыра. Но ветераны не стали разубеждать Брежнева.

Списокиспользованной литературы
 
1. Андропов Ю.В. Избранные речи истатьи. М., 1979.
2. Болдин В.И. Крушение пьедестала.М., 1995.
3. Брежнев Л.И. Малая земля. М.,1979.
4. Брежнев Л.И. Материалы кбиографии. М., 1991.
5. Бирман И. Я — экономист. Новосибирск: ЭКОР,1996.
6. Брандт В. Воспоминания. М.: Новости, 1991.
7. Брежнев Л. И. Воспоминания. 2-е изд., доп. М.:Политиздат, 1983.
8. Брежнев Л. И. О внешней политике КПСС и Советскогогосударства. Речи и статьи. М.: Политиздат, 1973.
9. Васильева Л. Н. Кремлевские жены. М.: Вагриус, 1993.
10. ВолкогоновД. А. Семь вождей. Кн. 1, 2. М.:Республика, 1995.
11. Волкогонов Д.Л.Сталин. Политический портрет. Т.1, 2. 4-е изд. М.: Новости, 1997.
12. Волкогонов Д.А. Семь вождей. М.,1995.
13. Головатенко А. История России:спорные проблемы. Пособие для поступающих на гуманитарные факультеты. М., 1994.
14. Горбачев М. С. Жизнь и реформы. Т. 1,2. М.: Новости,1995.
15. Григоренко П. Г. В подполье можно встретить толькокрыс… М.: Звенья, 1997.
16. Гришин В. В. От Хрущева до Горбачева. Политическиепортреты пяти генсеков и А. Н. Косыгина. Мемуары. / Сост. Ю. П. Изюмов. М.:АСПОЛ, 1996.
17. XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза.Стенографический отчет. Т. 1—3. М.: Политиздат, 1962.
18. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН,1970.
19. Залесский К. А. Империя Сталина. Биографическийэнциклопедический словарь. М.: Вече, 2000.
20. Зенъковт Н. А. Маршалы и генсеки. Смоленск: Русич,1997.
21. Зенькович Н. А. Тайны уходящего века-3. М.:ОЛМА-Пресс, 1999.
22. Карпов В. В. Расстрелянные маршалы. М.: Вече,1999.
23. Крайнюков К. В. От Днепра до Вислы. М.: Воениздат,1971.
24. Леонид Ильич Брежнев. Краткий биографический очерк. М.:Политиздат, 1976.
25. Медведев В. Т. Человек за спиной. М.: Русслит, 1994.
26. Микоян А. И. Так было. М.: Вагриус, 1999.
27. Млынарж 3. Мороз ударил из Кремля. М.:Республика, 1992.
28. Москаленко К. С. На Юго-Западном направлении.1943—1945. Воспоминания командарма. М.: Наука, 1971.
29. Млечин Л. М. Брежнев. – М.: ТКВелби, Изд-во проспект, 2005. – 520 с.
30. Соколов Б.В. Леонид Брежнев.Золотая эпоха. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2004. – 336 с.
31. Норманн Ж. Французская кухня пяти президентов.Воспоминания повара Енисейского дворца. М.: Изд. «Независимая газета», 2002.
32. Печенев В. А. Взлет и падение Горбачева. Глазамиочевидца. М.: Республика, 1996.
33. Премьер известный и неизвестный.Воспоминания о А. Н. Косыгине. М.: Республика, 1997.
34. Рейган Р. Жизнь по-американски. М.: Новости,1992.
35. Сахаров А. Д. Воспоминания. Т. 1, 2. М.: Правачеловека, 1996.
36. Семанов С. Н. Брежнев — правитель «Золотого века».М.: Вече, 2002.
37. Семанов С. Н. Юрий Андропов. М.: Алгоритм; ЭКСМО,2003.
38. Хрестоматия по отечественной истории(1946-1995 гг.) / Под ред. А. Ф. Киселева, Э. М. Щагина. М.: Владос, 1996.
39. Хрущев С. Н. Никита Хрущев: Кризисы и ракеты. Т.1, 2. М.: Новости, 1994.
40. Чурбанов Ю. М. Я расскажу все как было… 2-е изд.,доп. М.: Изд-во «Независимая газета», 1993.