Введение.
В истории войн найдетсяне много стратегических операций, названных по имени полководца, одна из них — Брусиловский прорыв. До сих пор Брусиловский прорыв вызывает интерес умножества историков и у людей увлекающихся военной историей. Прежде всего, этихлюдей интересует; история возникновение замысла, методы подготовки,осуществление и его результаты.
Эта тема особенноактуальна, потому что в российской истории первая мировая война освещена крайненедостаточно. Уже в начале ХХ века Первую мировую войну в России стали называть«Великой». Очень скоро о ней буквально вообще позабыли, и тогда онапревратилась в войну «Неизвестную». В нашей отечественной истории Первуюмировую войну заслонили последующие события — Февральская и Октябрьскаяреволюции и Гражданская война. А потом большевики вознамерились написатьисторию «нового мира» с чистого листа, предав анафеме практически все, что былоранее. Во многих вузах преподавалась не история России (СССР), а история КПСС.Очерняя прошлое, партийные идеологи тем самым не только доказывали необходимостьи закономерность революции, но и сглаживали впечатления от современного«негатива». Таким образом, из памяти народной были стерты очень многие выдающиесясобытия замечательные личности. Поэтому я хочу рассказать о жизни идеятельности Алексея Алексеевича Брусилова.
Нарассвете 22 мая (4 июня) 1916 г. мощная артиллерийская канонада возвестиланачало наступления войск Юго-Западного фронта русской армии. Произошел, пословам германского генерала М. Гофмана, “совершенно недопустимыйскандал”, стоивший Центральным державам потери Галиции и Буковины; 1,5млн. человек убитыми, ранеными и пленными; 581 орудия и 1795 пулеметов. Чтобыликвидировать прорыв, с Западного и Итальянского фронтов были сняты 30,5пехотных и 3,5 кавалерийских дивизий. Русские, которых при планированиикампании 1916 г. после понесенных ими год назад поражений ни противники, нисоюзники не рассматривали в качестве решающей силы, нанесли неожиданный, какпервоначально предполагалось вспомогательный, удар и едва не вывели из войныАвстро-Венгрию, спасли итальянцев в Трентино, существенно облегчили положениефранцузов под Верденом, побудили Румынию отказаться от политики нейтралитета иприсоединиться к державам Согласия. Инициатором и организатором операции был незадолгодо этого назначенный главнокомандующим Юго-Западным фронтом 63-летний генералот кавалерии генерал-адъютант Алексей Алексеевич Брусилов.
22 мая (4июня) 1917 г., в годовщину начала наступления 1916 г., день в день, генерал Брусилов получил назначение на пост верховного главнокомандующегорусской армией. Самая распространенная в стране газета «Русскоеслово» отметила, тогда как несомненный факт, “что война невыдвинула более популярного имени, чем имя нового верховного главнокомандующего”.Особо подчеркивалось, что генерал Брусилов вступает в командование всей русскойармией «в решающий момент войны» с убеждением, что армия «скаждым днем воскресает и крепнет» и что она «выполнит свой долг передродиной». “Будем надеяться, — заключала газета, — что этауверенность не обманет нового верховного вождя русских войск”. Нопервоначальный успех предпринятого Брусиловым летом 1917 г. наступления оказался эфемерным. Германское командование нанесло заранее спланированныйконтрудар, в результате которого менее чем за полмесяца русские войска оставилипочти всю Галицию. Ответственность за поражение была возложена на верховногоглавнокомандующего — Брусилова освободили от должности. Этот пост занял генералот инфантерии Л.Г. Корнилов. Разъясняя причину произведенной замены, газета«Биржевые ведомости» со ссылкой на то, что информация получена отчленов Временного правительства, сообщала: “Генерал Брусилов во времясобытий на фронте не проявил должную высоту, не оказался на высоте своегоположения. На выручку явился генерал Корнилов, человек железной энергии,который был признан Временным правительством единственным спасителем армии…Генерал Корнилов не пессимист и не принадлежит к тем людям, которые заявляют,что все уже потеряно”.
Брусиловпоселился в Москве и больше непосредственного участия в боевых операциях непринимал. Но имя генерала и опыт его успешных действий в кампании 1916 г. впоследствии были востребованы.
Весной 1920 г., когда польская армия перешла в наступление на Украине, Брусилов возглавил созданное по егоинициативе Особое совещание при главнокомандующем вооруженными силами РСФСР.Цель деятельности Особого совещания он видел в обсуждении “наиболеецелесообразных мер для избавления от иностранного нашествия”.
30 мая 1920 г. «Правда» опубликовала обращение «Ко всем бывшим офицерам, где бы они нинаходились», подписанное Брусиловым как председателем Особого совещанияпри главнокомандующем, а также его членами А.А. Поливановым, А.М.Зайончковским, В.Н. Клембовским, Д.П. Парским, П.С. Балуевым, А.Е. Гутором,М.В. Акимовым. В обращении содержался призыв “в этот критическийисторический момент нашей народной жизни… забыть все обиды… и добровольноидти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию, на фронт или в тыл… ислужить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, не жалеяжизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить еерасхищения, ибо в последнем случае она безвозвратно может пропасть”.На этот призыв откликнулись почти 14 тыс. бывших генералов и офицеров. Они добровольновступили в Красную Армию и внесли свой вклад в ход боевых действий на польскомфронте.
Между двумямировыми войнами опыт летнего наступления 1916 г. армией Юго-Западного фронта привлек внимание военных специалистов. Были опубликованы воспоминанияБрусилова, значительная часть которых посвящена описанию подготовки и проведениюэтой операции.
В 1940 г. в Военном издательстве вышел в свет подготовленный Центральным государственнымвоенно-историческим архивом СССР сборник документов «НаступлениеЮго-Западного фронта в мае-июне 1916 года» как пособие для начальствующегосостава Красной Армии для изучения организации и развития фронтовой операции попрорыву неприятельского фронта. Тогда же, в канун Великой Отечественной войны,были опубликованы исследования, посвященные этой операции.
В годыВеликой Отечественной войны имя генерала Брусилова в ряду имен выдающихсяотечественных полководцев служило делу воспитания патриотизма советских воиновна примерах триумфальных побед русского оружия: переиздавались его мемуары,несколькими изданиями вышел очерк историка В.В. Мавродина о Брусилове, были написаныроманы и пьесы.
Но с 1948 г. имя Брусилова исчезло из открытой печати. Причиной этого стало письмо министра внутренних делСССР С.Н. Круглова на имя И.В. Сталина, в котором сообщалось, что средидокументальных материалов Русского заграничного исторического архива (РЗИА) вПраге, поступивших в СССР после окончании Великой Отечественной войны,обнаружена рукопись «Воспоминаний» А.А. Брусилова о его жизни послереволюции, антисоветская по направленности. Поэтому все материалы, связанные сименем Брусилова, из открытого обращения были изъяты и переведены в закрытыефонды.
В 1961-1962гг. по инициативе Главного архивного управления, незадолго до этого переданногоиз ведения МВД в ведение Совета министров СССР, была проведена графологическаяи лингвистическая экспертиза рукописи. Исследователи пришли к заключению, чтотекст был написан “не Брусиловым, а его женой Н.В. Брусиловой,использовавшей отдельные наброски и отрывки, написанные под диктовку Брусиловаили им самим, при этом антисоветскую направленность она придала рукописи приокончательном ее оформлении уже после смерти мужа” (А.А. Брусилов умерв 1926 г.). В записке от 6 июля 1962 г., подготовленной Отделомадминистративных органов ЦК КПСС для Секретариата ЦК, суммировалась историявопроса и был сделан вывод о том, что “необоснованное изменение оценкироли Брусилова в истории первой мировой войны произошло в 1948 г. вследствие неправильной информации бывшего МВД СССР”.
Уже осенью 1962 г. появились первые публикации о А.А. Брусилове, в следующем году были переизданы еговоспоминания, чуть позже опубликовано исследование о жизни и деятельностигенерала. Вплоть до осени 1989 г. брусиловская тема разрабатывалась втрадиционном ключе: пропагандировалось мастерство Брусилова полководца,подчеркивались его патриотизм, лояльное отношение к советской власти.
В 1989-1991гг. в «Военно-историческом журнале» увидели свет фрагменты из второйчасти воспоминаний Брусилова, где описывалась его жизнь после Октября 1917 г. На основании этой публикации некоторые отечественные исследователи пересмотрели свои прежниеоценки деятельности Брусилова в последний период его жизни. Так, Ю.В. Соколов,ранее подчеркивавший его “искреннюю лояльность по отношению к Советскойвласти”, в опубликованной в 1994 г. монографии утверждает, что с октября 1917 г. Брусилов был «внутренним эмигрантом». Примечательно, что,по собственному признанию Соколова, рукописи второй части он “не держалв руках, хот и пытался увидеть ее”. Однако Соколов “склоненсчитать, что она подлинная”, а антисоветские высказывания “принадлежатсамому Брусилову. Вполне допустимо, что некоторые из них могла вписать и НадеждаВладимировна — почему бы и нет?.. Но коль скоро Брусилов подписал текст, то,следовательно, он согласился с добавлениями жены”. Думается, чтовопрос о достоверности текста, с которым исследователи могут работать только попубликации, не решается столь просто, как это представляется Ю.В. Соколову. Мыне знаем, что именно подписал Брусилов. Известно, что работа над текстом веласьуже после его смерти. Какая? Пометы и исправления, сделанные рукой Н.В.Брусиловой на сохранившихся в архивном фонде Брусиловых документах, даже непредназначавшихся для публикации, побуждают к сугубой осторожности при работе сопубликованными текстами. Только после проведения всестороннейисточниковедческой экспертизы рукописи может идти речь о научном использованиисодержащейся в ней информации.
Автор статьипоставил своей задачей сравнительное исследование действий Брусилова во времялетних наступлений русской армии в 1916 и 1917 гг. О каждом из них написаномного. Показательно, однако, что все, писавшие о Брусилове, избегают сопоставлятьего действия в этих операциях. Очевидно, смущают прямо противоположныерезультаты. Сам Брусилов впоследствии склонен был объяснить их исключительносубъективным, морально-психологическим фактором: в 1916 г. русская армия “еще была крепка и, безусловно, боеспособна”, тогда как в 1917 г. “не было, безусловно, никаких средств заставить войска воевать”. Такойподход явно односторонен. Несомненно, что успех Брусилова в 1916 г. и его поражение летом 1917 г. стали результатом сочетания целого ряда как субъективных, так иобъективных факторов. В ряду последних существенное значение имели международноеположение России и ее военный потенциал.
Глава 1 Долгаядорога к славе.
АлексейАлексеевич Брусилов родился 19(31) августа 1853 г. в Тифлисе. Его отец, генерал-лейтенант Алексей Николаевич Брусилов, состоял тогдапредседателем полевого аудиториата Кавказской армии. Крестным отцом Алексе былнаместник фельдмаршал князь А.И. Барятинский. В июле 1857 г. записью о назначении пажем к высочайшему двору открылся послужной список Брусилова. Пажу неисполнилось тогда и четырех лет.
Двумя годамипозже умер отец, а вскоре не стало матери. Алексея и его младших братьев,Бориса, четырех лет, и Льва, двух лет, взяла на воспитание бездетная тетка Г.А.Гагенмейстер. Мальчики переехали к ней в Кутаиси, и начальное образование ониполучили дома.
Борисвпоследствии стал кавалерийским офицером, после выхода в отставку жил в своемимении Глебово под Москвой, около Воскресенска. Лев избрал карьеру моряка. Онучаствовал в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. и русско-японской войне19041905 гг. В 1906 г. стал начальником Морского генерального штаба, в 1908 г. получил звание вице-адмирала. Умер в 1909 г. Алексей Брусилов 14 лет поступил по экзамену вчетвертый класс Пажеского корпуса в Петербурге. По окончании в 1872 г. корпуса он был выпущен офицером в 15-й драгунский Тверской полк, стоявший на Кавказе. Там же,на Кавказе, Брусилов получил боевое крещение, участвуя в русско-турецкой войне1877-1878 гг. Его заслуги «в делах с турками», особенно при овладенииштурмом крепостями Ардаган и Каре, были отмечены тремя орденами. Послеокончания войны вплоть до осени 1881 г. Брусилов продолжал службу на Кавказе.Затем его карьера делает крутой вираж: командировка в учебный эскадронофицерской кавалерийской школы в Петербурге, а по окончании ее — перевод впостоянный состав. Вершины петербургского этапа служебной карьеры — должностьначальника Офицерской кавалерийской школы и затем командование 2-й гвардейскойкавалерийской дивизией.
В 1884 г. Брусилов женился на Анне Николаевне Гагенмейстер, племяннице своего названного дяди. Брак былустроен ввиду общих семейных интересов. В 1887 г. у супругов родился сын Алексей. Он погиб в 1919 г., участвуя в гражданской войне. В 1908 г. неожиданно умерла жена. Брусилов тяжело пережил утрату. Исходатайствовав новое назначение, онпокинул столицу и уехал в Люблин командиром 14-го армейского корпуса.
В Люблине,по словам Брусилова, “все было ладно, кроме отсутствия хозяйки”.Видный генерал, занимавший в иерархии губернского города положение болеевысокое, чем губернатор, мог рассчитывать на самую блестящую партию. Но онсделал выбор неожиданный для всех: дл окружающих, для его избранницы и, какуверяет Брусилов в письмах и воспоминаниях, для него самого, 57-летний вдовецпредложил руку 45-летней Надежде Владимировне Желиховской, в которую вмолодости был тайно влюблен, но затем почти на 20 лет потерял из вида. Как иБрусилов, семья Желиховских была связана с Кавказом. Отец Надежды Владимировны,Владимир Иванович, директор Тифлисской классической гимназии, а позднеепомощник попечителя Кавказского учебного округа, умер в 1880 г. Мать, Вера Петровна, урожденная Ган (по первому мужу Яхонтова) — популярная детскаяписательница 80-90-х годов прошлого века. Со сводным братом своей избранницы — Ростиславом Николаевичем — молодой Брусилов участвовал в военной кампании1877-1878 гг. Давнее знакомство семьями, воспоминания о юной Надежде и основаннаяна этом уверенность, что она отлично справится с ролью важной дамы, интересамикоторой будут служебные дела мужа, определили выбор.
Приняврешение, Брусилов действовал энергично. Эта предпринятая им осенью 1910 г. стремительная наступательная операция на личном фронте как бы предвосхитила образ действийлетом 1916 г.: та же ошеломляющая нетрадиционность замысла, та же продуманнаятщательность подготовки, та же решительность в ходе — осуществления операции. Вэтом смысле история женитьбы Брусилова представляет определенный интерес дляпонимания личности полководца. Сохранившиеся письма Брусилова к Желиховской позволяютпроследить развитие событий.
Первое письмоБрусилова датировано 16(29) сентября 1910 г.:
“МногоуважаемаяНадежда Владимировна! На всякий случай пишу Вам, не будучи уверен, что моеписьмо до Вас дойдет, и не зная, захотите ли Вы мне ответить. Живу я теперьодинокий в г. Люблине по занимаемой мною должности командира 14 армейскогокорпуса. Должность высокая, власть большая, подчиненных пропасть, но благодарявсему этому… тоскливо. Вот я и подумал со старыми знакомыми и друзьями начатьпереписку… Я случайно узнал Ваш адрес, но право не знаю, впрок ли он. Пишу наудачу. Мне много приходится разъезжать по войскам, а потому не сетуйте, если яВам не сейчас отвечу, но пожалуйста отвечайте мне сейчас (подчеркнутоБрусиловым.) если только желаете мне ответить, и пишите подробно о себе”.
Получивответ, генерал спешит закрепить успех:
«Милая,дорогая Надежда Владимировна! Только что вернулся из объезда войск и засталВаше обширное письмо, которому очень (подчеркнуто Брусиловым.)обрадовался. Спасибо Вам за него… На Ваше подробное письмо о Вашемжитье-бытье и я опишу Вам мою жизнь; таким образом, хоть издали, мы с Вамисблизимся по-старому».
Свой обстоятельныйрассказ о буднях командующего корпусом, готовящего вверенные ему войска к”экзамену на будущих полях сражений”, которые уже не загорами, о собственном блестящем одиночестве в большом и очень благоустроенномна заграничный манер городе Люблине, о квартире, о жаловании и о родственникахБрусилов заключил просьбой не забывать «старого друга».
После такойподготовки 3(16) октября последовало решительное письмо-предложение:
“Многоуважаемаяи дорогая Надежда Владимировна! Вы будете, вероятно, очень удивлены, читая этописьмо, но прошу Вас дочитать его до конца, обдумать его содержание и ответитьвполне искренно, в той же степени, в какой и я Вам теперь пишу. 2 1/2 годаназад, как Вам известно, я, к моему большому горю, овдовел. Я крепко любил моюжену и ее потеря была для меня тяжким ударом… Не взирая на видное положение ибольшой служебный успех, дающие мне полные основания полагать, что моя карьеране остановится должностью Корпусного командира, ничто меня не радует иотсутствие подруги жизни мен страшно угнетает… Единственная женщина в мире, скоторой я мог бы связать опять свою судьбу — это Вы… Я хотел бы просить Васпринять мою руку и только чтобы узнать верность Вашего адреса я и писал Вам…Очевидно, если бы Вы в принципе приняли мое предложение, то нам было бынеобходимо, предварительно, о многом переговорить”. На этот случайБрусилов сообщает последовательность и сроки предполагаемых им действий:«Я не хотел бы долго тянуть, повидать бы Вас и переговорить в последнихчислах этого месяца, когда у меня будет несколько свободных дней, а в 1/2ноября мы бы повенчались, если наши переговоры увенчаются успехом».
Для ускорения делагенерал просил по принятии решения протелеграфировать ответ о согласии илиотказе переговорить с ним “по этому поводу”. Письмо имело помету«В. секретно» и в заключении содержало просьбу “пока дело нерешилось, держать его в строжайшем секрете (подчеркнутоБрусиловым)”, в случае же отказа вернуть письмо отправителю.
Желиховскаяколебалась. Но бомбардировка письмами продолжалась. Состоялось свидание.Согласие Желиховской перевело подготовку к бракосочетанию в практическуюстадию.
Брусилов всеже устроил проверку: просил невесту еще раз “поразмыслить свой шаг”и поэтому предложил отсрочить свадьбу на два месяца. В письме, датированном4(17) ноября, он так объяснил Желиховской логику своих действий:
“Помногим данным, в Тебе я уверен не был. Это правда, что я ворвался в Твою жизнькак ураган и я опасался, что в вихре его Ты не разобралась и будешь потомжалеть об этом непоправимом шаге, а потому, оставляя себя связанным поотношению к Тебе, я предоставлял Тебе свободу мне отказать или же отложитьсвадьбу, чтобы осмотреться… Как только Ты заявила, что желаешь теперь жесвязать свою жизнь с моей, я тотчас же это и устроил с радостью… Мне именнонужно было, чтобы Ты решила сама и потребовала свадьбы теперь же, чтобы этоисходило от Тебя, по свободной воле”.
Судя подальнейшему содержанию письма, Желиховская не только не согласилась отсрочитьсвадьбу, но, наоборот, настаивала на том, чтобы венчание состоялось ранееобговоренного при свидании срока. И Брусилов вынужден был оправдываться иобъяснить:
“Я немог исполнить Твоего желания ускорить нашу свадьбу на 8-е потому, что нехватило бы времени на исполнение всех формальностей и на получение разрешениявступить в брак, ибо Скалой (командующий войсками Варшавского военногоокруга) ездил в Вержболово встречать Государя и вернулся только сегодня, аразрешение он должен сам подписать”.
Генералразработал детальный план венчания. Учитывая, что штаб его корпуса дислоцированв Люблине, а Желиховская жила в Одессе, местом венчания назначил Ковель, гдесходились железнодорожные линии из этих городов и был дислоцирован подчиненныйБрусилову драгунский полк. Примерно семь часов — время между прибытием в Ковнопоезда из Одессы и отправлением поезда на Люблин — отводилось на церемониювенчания.
Кадровыйвоенный, для которого соблюдение соответствующей случаю формы одежды было деломсамо собой разумеющимся, инструктирует будущую генеральшу:
“Имейв виду, что венчаться женщина должна с покрытой головой, таков церковный устав.Так как Ты венчаешься в дорожном, а не в свадебном платье, то нужно будет Тебеиметь (не знаю, как это у вас называется) чепец или наладку или же не чрезмерновысокую и широкую шляпу на голове”.
В последнемпредсвадебном письме от 6(19) ноября Брусилов оговаривает способ оповещения овыезде Желиховской из Одессы в Ковель:
“Дорогаямоя невесточка! 9-го ноября, при отъезде из Одессы в 11 ч. 50м. у[тра],пошли две телеграммы на мое имя. Одну — срочную (подчеркнутоБрусиловым) в Люблин (иначе я ее наверно не успею получить), а другую:Ковель, вокзал, до востребования, генералу Брусилову. В обоих сообщай кратко очасе выезда. Таким образом не здесь, так там, я получу одно или оба извещения оТвоем выезде”.
Утром 10(23) ноябрягенерал Брусилов встретил свою невесту на вокзале в Ковеле. Венчание состоялосьв церкви драгунского полка. Жених был в блестящем парадном мундире, невеста — всером суконном дорожном платье и белой шляпе. На венчании присутствовало тольконесколько свидетелей. Родственникам и знакомым, в соответствии со списком,составленным Брусиловым, были посланы извещения. Обряд состоялся в намеченныйчас и прошел точно по плану. Так, менее чем через два месяца после начала, успешнозавершилась матримониальная кампания генерала Брусилова.
Вдореволюционной России родственные связи играли существенную роль. Поэтомусемейные унии являлись объектом пристального внимания. Показательно, чтоотставной премьер С.Ю. Витте, мать которого была родной сестрой бабушки Н.В.Желиховской, счел необходимым сразу же отметить в воспоминаниях новость –замужество родственницы, крестницы его младшего брата Александра.
Выигравкампанию на личном фронте, Брусилов стал деятельно готовиться к боевымдействиям на фронтах неумолимо приближавшейся, неизбежной, по его убеждению,войны. Летом 1913 г. он участвовал в качестве главного посредника в маневрахвойск Киевского военного округа. Приняв тогда же назначение командующим 12-мармейским корпусом этого округа, дислоцированным на границе с Австро-Венгрией,организовал в течение зимы 1913/14 г. и весны 1914 г. военные игры и полевые поездки для всех подчиненных ему начальствующих лиц. За три месяца довойны, в апреле 1914 г., он участвовал в военной игре старших войсковыхначальников, предназначавшихся к занятию должностей командующих армией,фронтами и соответствующих начальников штабов. С объявлением войны Брусиловполучил назначение командующим 8-й армией Юго-Западного фронта. Полгода спустябоевой генерал, уже отмеченный за успешные действия руководимых им войск двумяорденами Святого великомученика и победоносца Георгия и, по собственномупризнанию, вполне почувствовавший, что такое ответственность, писал жене:”Мне, военному, всю мою жизнь усердно изучавшему военное искусство,хотелось принять участие в этой великой народной войне и этим завершить военноеи земное поприще… Но из этого не следует, чтобы мне не было часто страшнотяжело”. Однако главные испытания и «звездный час» генералабыли еще впереди.
В 1915 г. Брусилову, начавшему войну наступательными операциями, пришлось пережить горечь отступления,в ходе которого было потеряно то, что столь недавно приобреталось трудом икровью руководимых им войск. Генерал не питал иллюзий ни в отношении масштабов,ни в отношении продолжительности войны. “Это исключительная, мироваявойна, не ожидай ее скорого конца”, — разъяснял он жене. Но войну«выиграть необходимо во что бы то ни стало (подчеркнутоБрусиловым)». Что из того, что противники “считают себя по правуфакта победителями. Предстоит им доказать, что они ошибаются, для этого ихнужно разбить и выкинуть вон из нашей страны. Это, несомненно, будет, но нетак-то скоро… как ни тяжело, но мира не может быть, пока не разгромим немца”.В марте 1916 г. Брусилов получил назначение главнокомандующим Юго-Западнымфронтом. В письме к жене об этом он писал: “Таким образом увенчиваетсямоя военная карьера. На сердце у меня смутно, радости нет, но есть тяжестьстрашной ответственности”.
ГенералБрусилов предстает перед нами одаренным большим природным умом, образованным, расчетливым, решительным иэнергичным человеком. Качества, которого, несомненно, отразятся в егодальнейшей службе.Глава 2Звездный часполководца.
Чувстволичной ответственности перед Родиной побудило Брусилова предпринимать шаги,необычные для высшего генералитета времен последнего российского самодержца. Онрешительно оспорил мнение своего предшественника и штаба верховногоглавнокомандующего, согласно которому войскам Юго-Западного фронта в кампании 1916 г. предназначалось сугубо пассивная, оборонительная роль. Через неделю после назначения генералзаявил Николаю II, что если ему не будет предоставлена инициатива наступательныхдействий, он в таком случае будет считать свое пребывание на посту главнокомандующегофронтом не только бесполезным, но и вредным, и попросит о замене.
“Государя, — вспоминал Брусилов, — несколько передернуло,- вероятно, вследствие столь резкого и категорического моего заявления, тогдакак по свойству его характера он был более склонен к положениям нерешительным инеопределенным… Тем не менее он никакого неудовольствия не высказал, апредложил лишь повторить мое заявление на военном совете, который должен былсостояться 1 апреля, причем сказал, что он ничего не имеет ни за, ни против ичтобы я на совете сговорился с его начальником штаба и другими главнокомандующими”.
На этомсовете предстояло выработать программу боевых действий на 1916 г.
М.К. Лемке,возглавлявший «Бюро печати» при Ставке, записал в дневнике:
“1апреля 1916 г. Брусилов приехал сегодня утром. Он совсем не такой молодец,каким его изображают на более молодых фотографиях: слегка сгорблен, усыкороткие, весь какой-то немного сдавленный, впечатления молодцеватости уже непроизводит. Совещание началось в 10 час. утра. Были: царь, Сергей Михайлович,Алексеев, Пустовойтенко, Шуваев, Иванов, Куропаткин, Эверт, Брусилов,Квецинский, Клембовский. Русин; записывали Шепетов и Безобразов… Совещаниепроисходило в большой комнате, где занимаются Алексанович и другие. Обе комнатыпо сторонам были заперты с удалением всех из журнальной”.
По плану,доложенному начальником штаба верховного главнокомандующего генералом отинфантерии М.В. Алексеевым, войскам Юго-Западного фронта отводиласьоборонительная роль до тех пор, пока не обозначится успех его северных соседей- Западного и Северо-Западного фронтов, которым предстояло вести наступательныеоперации. Этим фронтам передавались тяжелая артиллерия и резервы, находившиесяв распоряжении Ставки. Брусилов же сформулировал собственное пониманиеконцепции ведения боевых действий и в соответствии с ним определил задачи войскЮго-Западного фронта:
“Недостаток,которым мы страдали до сих пор, заключается в том, что мы не наваливаемся напротивника всеми фронтами, дабы прекратить противнику возможность пользоватьсявыгодами действий по внутренним оперативным линиям, и потому, будучизначительно слабее нас количеством войск, он, пользуясь своей развитой сетьюжелезных дорог, перебрасывает свои войска в то или иное место по желанию. Врезультате всегда оказывается, что на участке, который атакуется, он вназначенное время всегда сильнее нас и в техническом и в количественномотношениях. Поэтому я настоятельно прошу разрешения моим фронтом наступательнодействовать одновременно с моими соседями; если бы, паче чаяния, я даже и неимел никакого успеха, то по меньшей мере не только задержал бы войска противника,но и привлек бы часть его резервов на себя и этим существенным образом облегчилбы задачу Эверта и Куропаткина”.
Характернареакция участников совещания на это предложение. Алексеев не возражал, нопредупредил, что ни дополнительной артиллерии, ни большего количества снарядовБрусилов для наступления не получит. Царь, председательствовавший на совете,промолчал в знак согласия со своим начальником штаба, санкционироваводновременно и предложение главнокомандующего Юго-Западным фронтом. Коллегипоследнего с неодобрительным удивлением наблюдали за тем, как только чтоназначенный на должность военачальник по своей инициативе рискует карьерой исвоей военной славой. Брусилов, однако, думал по-другому. Позже он писал:
“Ведьи я был обречен, ранее других, на полное бездействие и мертвую оборону, но несогласился и сам настоял, напросился на атаку. Я очень хорошо понимаю, чтоставлю себя на карту, но о себе я не думал, я думал о благе России, и моя силаи заключается в том, что я чувствую, чем живет армия и что она думает и чтоможно делать, а чего нельзя. Знал и знаю, что нужно идти вперед(подчеркнуто Брусиловым), иначе проиграем кампанию”.
5 апреляБрусилов собрал командующих армиями Юго-Западного фронта, чтобы лично сообщитьсвоим соратникам решение о наступлении и разъяснить избранный способ действий.Главнокомандующий фронтом предложил оригинальный план прорыва оборонительныхрубежей противника. Суть плана была сформулирована им на следующий день вдирективе командующим армиями:
“1.Общие указания,
· а)Атака должна вестись по-возможности на всем фронте армии, независимо от сил,располагаемых для сего. Только настойчивая атака всеми силами, на возможноболее широком фронте, способна действительно сковать противника, не дать емувозможности перебрасывать свои резервы,
· б)Ведение атаки на всем фронте должно выразиться в том, чтобы в каждой армии, вкаждом корпусе наметить, подготовить и организовать настойчивую атакуопределенного участка неприятельской укрепленной позиции,
· в)Атака должна быть проведена по строго обдуманному и рассчитанному плану, причемнамеченный план разрабатывать в деталях не по карте, а на месте показом, совместномус исполнителями атаки от пехоты и артиллерии”.
Принципиальнаяновизна замысла полководца не была понята Ставкой. Алексеев сомневался. Онполагал, что при 600 тыс. штыков и 58 тыс. шашек у Брусилова против 420 тыс.штыков и 30 тыс. шашек у противника без особого риска можно собрать в точкеглавного удара превосходство в сотню тысяч штыков и тем самым сделать все дляпобеды. За три дня до назначенного срока наступления войск Юго-Западного фронтаон телеграфировал Брусилову:
“Моеглубокое убеждение сводится к повелительной необходимости собрать на одномизбранном участке подавляющую живую силу и наши скромные боевые средства, неразбрасывая последние по всему фронту. Демонстрации будут достаточны дляудержания противника; устранить окончательно переброску его резервоввторостепенными ударами, бедно снабженными артиллерийскими средствами, всеравно трудно. Прорыв и разгром одной армии решит дело полнее, чем нескольконебольших успехов”.
Алексееввыражал готовность, “если обстоятельства потребуют замедлить атаку дняна два”, доложить об этом императору.
Брусилов,сообщив, что на направлении главного удара на фронте атаки в 20 верстсосредоточены 148 батальонов против 53 неприятельских батальонов, категорическинастаивал на осуществлении разработанного им плана прорыва.
“Считаюсущественно необходимым, — указывал он, — нанесение частных, хотя бы слабыхударов на фронтах всех армий, не ограничиваясь поисками, не могущими сковатьрезервы противника: противник теряется, не будучи в состоянии определитьнаправление главной атаки. Достигается также моральный эффект, важный придействии против австрийцев… Ходатайствую усердно не отлагать атаки, всеготово, каждый потерянный день ведет к усилению противника, нервирует войска”.
Царь,которому были доложены позиции военачальников, предоставил “выбор днядля начала действий” усмотрению Брусилова. Тем самым как бы давалосьмолчаливое согласие на реализацию предложенного им плана.
Решение царяво многом определялось военно-политическим положением России. Первая мироваявойна вызревала и развивалась как столкновение коалиций государств. Россиявступила в войну, связанная военно-политическим союзом с Францией, заключеннымв 1891-1893 гг. и дополненным военно-морской конвекцией 1912 г.
Союзныеотношения между Россией и Англией к началу войны не были оформлены. Однакоцарское правительство было осведомлено о соглашении между Англией и союзнойФранцией. По этому соглашению в случае войны между Германией и Франциейпоследняя получала поддержку Англии, которая обязывалась высадитьэкспедиционный корпус на континенте и приступить к активным действиям на море.В 1914 г. между Россией и Англией велись переговоры о заключении военно-морскойконвенции. Союзные отношения между Россией, Англией и Францией были оформленыуже в ходе первой мировой войны соглашением от 23 августа (5 сентября) 1914 г. о не заключении сепаратного мира. 17(30) ноября 1915 г. к этому соглашению присоединились Италия и Япония. Так формировался блок держав Согласия.
Союзу этихгосударств противостоял блок центрально-европейских держав: Германии иАвстро-Венгрии. К началу первой мировой войны в него формально входила такжеИталия, связанная с 1882 г. союзным соглашением с Германией и Австро-Венгрией.Так сформировался Тройственный союз. Однако, когда в июле 1914 г. Австро-Венгрия предъявила ультиматум Сербии, Италия, сославшись на нарушение союзницейусловий договора, которым предусматривались предварительные взаимныеконсультации по политическим и экономическим вопросам общего характера,уклонилась от вступления в войну, объявив о нейтралитете. Весной 1915 г., получив предварительное согласие Англии, Франции и России принять во внимание ее территориальныеи экономические интересы, Италия вступила в войну на стороне противниковГермании и Австро-Венгрии. В ходе войны в блок центральных держав вошли в 1914 г. Турция и в 1915 г. Болгария. Блок получил название Четвертого союза.
Долговременноеведение боевых действий коалициями государств требовало не только согласованияобщеполитических целей и планов, но и постоянной координации военных усилийсоюзников. Для держав Согласия таким координирующим их действия органом сталимежсоюзнические конференции. Первая из них была проведена 24 июня (7 июля) 1915 г. во французской главной квартире в Шантальи. В ходе конференции представители главныхкомандований стран Согласия достигли договоренности оказывать помощь тойсоюзной армии, которая будет атакована вооруженными силами Четверного союза. Ноэтот принцип не был тогда проведен в жизнь. Летом и осенью 1915 г., когда русская армия один на один сражалась с австро-германскими войсками, союзники не оказалией реальной помощи.
23-26 ноября(6-9 декабря) 1915 г. в Шантальи состоялась вторая межсоюзническая конференция.Она признала необходимым начать подготовку к согласованному наступлению всехсоюзных армий на трех главных театрах — французском, русском и итальянском.Союзники договорились, что если один из них подвергнется нападению, тоостальные окажут ему всестороннюю помощь. Но единого стратегического планапринять не удалось. Подтвердилась на практике мысль К. Клаузевица о том, что
“мыникогда не встретимся с таким случаем, чтобы государство, выступающее винтересах другого, отнеслось к ним столь же серьезно, как к своимсобственным… В европейской политике давно вошло в обычай, что, заключаяоборонительные и наступательные союзы, государства взаимно обязываютсяоказывать друг другу поддержку; при этом, однако, вражда и интересы одногосоюзника не становятся обязательными для другого; поддержка состоит лишь в том,что государства, не обращая внимания ни на объект войны, ни на усилияпротивника, обещают друг другу в помощь определенную, обычно очень умереннуювоенную силу”.
Наличиесерьезных расхождений между союзниками по коренным вопросам войны требовалоорганизации новой встречи военных руководителей. Очередную конференцию намеченобыло провести в конце февраля — начала марта 1916 г. Но прежде, чем она состоялась, жизнь преподала союзникам урок. Утром 8(21) февраля началосьВерденское сражение. После мощной артиллерийской подготовки немцы перешли внаступление. Одновременно австро-венгерские войска приступили к проведениюоперации против итальянцев в Трентино. Союзники обратились за помощью к России.Предпринятая в марте наступательная операция на русском фронте вынудила немцевперебросить с западного фронта на восточный свыше четырех дивизий. Атаки наВерден были временно прекращены.
Очередноесовещание представителей военного командования союзных держав состоялось 28февраля (12 марта) в Шантильи. В его ходе был согласован срок общегонаступления. Было условлено, что первой выступит русская армия, а спустя двенедели ее поддержат армии союзников. Вскоре после совещания в Шантильи, 14-15(27-28) марта, в Париже была проведена военно-политическая конференция державСогласия. Открывая конференцию, ее председатель французский премьер-министр А.Бриан отметил, что она знаменует солидарность союзных стран, их твердоенамерение вести общие, согласованные действия: “Одна общая задача,которой служит единая армия, на едином фронте, по общему побуждению и противобщего врага”. Подтвердив решения совещания в Шантильи, участникиконференции уделили большое внимание экономическим вопросам. В частности, былпринят ряд решений о взаимной помощи вооружением и продовольствием. Общаядекларация, утвержденная на последнем заседании конференции, гласила:
“Представителисоюзных государств, собравшиеся в Париже 27 и 28 марта 1916 г., подтверждают полную общность взглядов и солидарность союзников. Они подтверждают все меры,принятые для осуществления единства действий на едином фронте. Они под этимподразумевают единство военных действий, обеспеченное соглашением между штабами;единство экономических действий, организация которых была решена настоящейконференцией, и единство действий дипломатических, которые служат порукою внеколебимом желании продолжать борьбу для достижения общей цели”.
В эти дниБрусилов был назначен главнокомандующим Юго-Западным фронтом русской армии.
ПоложениеРоссии в составе коалиции держав Согласия определялось ее военно-экономическимпотенциалом. Ее людские ресурсы оценивались союзниками как неисчерпаемые.Россия имела самую большую армию мирного времени и смогла призвать под ружье завремя войны наибольший людской контингент. Согласно данным, которые привел А.М.Зайончковский, к началу войны Россия имела кадровую армию численностью1.284.155, Франция — 884.000 вместе с колониальными войсками, Англия — 411.400вместе с индийской армией, Германия — 768.000, Австро-Венгрия — 478.000человек. По окончании мобилизации численность армии России составила 5.460.955,Франции — 3.781.000, Англии — около 1.000.000, Германии — 3.822.000, Австро-Венгрии- 2.300.000 человек. За время войны были призваны под ружье: в России — свыше15 млн., во Франции — более 8,3 млн., в Англии — 7,4 млн., в Германии — 11млн., в Австро-Венгрии – 9 млн. человек.
Война1914-1918 гг. была не только первой мировой по своему масштабу, она сталастолкновением держав, в котором, как никогда прежде наряду с численностью иискусностью действий войск, решающее значение приобрели факторы экономические:финансовые, ресурсные, технические. Очевидно, что оценивая военно-экономическийпотенциал держав, не следует абсолютизировать значения количественныхпоказателей, его составляющих. Так, Англия, будучи в наименьшей степениобеспечена продовольствием, располагая сильным флотом, имела большиевозможности восполнять недостаточность своих внутренних ресурсов, чем Германияи Австро-Венгрия. Владевшая огромными каменноугольными запасами, нефтянымибогатствами и лесными массивами, Россия в годы войны ввозила уголь морем изАнглии, затрачивая на это свыше 1/3 тоннажа заграничных поставок. Это казалось болеелегким и доступным, чем доставка отечественного угля по железным дорогам.
Готовясь квойне, все державы строили расчеты на том, что она не будет длительной и дляведения ее окажутся достаточными запасы вооружения и снаряжения, заготовленныхв мирное время. Действительность показала несостоятельность этих расчетов. Ужеосенью 1914 г. все воюющие державы стали испытывать кризис боевого снабжения.Наряду с активизацией деятельности военных заводов, попытками разместить заказыза границей, во всех воюющих государствах встал вопрос о необходимостипривлечения гражданской промышленности к работе на войну. В России организацияэтого дела была возложена на созданное в августе 1915 г. Особое совещание по обороне государства. К 1916 г. его деятельность дала осязаемыерезультаты. Уже с конца 1915 г. русская промышленность начала обеспечиватьизготовление необходимого количества артиллерийских снарядов, за исключениемснарядов крупных калибров, их производство было организовано в России только в 1916 г. Ежемесячное поступление в армию снарядов российского производства, в сравнении с 1914 г., в 1915 г. увеличилось в 6 раз, в 1916 — в 12 раз. В 1916 г. был достигнут и максимум в производстве артиллерийских орудий (5127 шт.) — в 2,5 раза больше, чем в 1915 г. В целом отечественные артиллерийские заводы смогли покрыть потери в артиллерии и дали возможностьудвоить артиллерийский парк армии. Все эти факты благоприятно сказались приподготовке наступления генералом Брусиловым.
Отдаваядолжное материальному обеспечению боевых действий войск, Брусилов, какрачительный военачальник, требовал от подчиненных учитывать опыт предшествующихсражений “дабы устранить возможность повторения ошибок, допущенных ворганизации операций и боев”. В частности, он настаивал нанеобходимости “сделать точный расчет снарядам, памятуя необходимостьцелесообразного и экономного расходования их не только ввиду ограниченногоотпуска, но также и вследствие неизбежного изнашивания орудий и трудности ихзамены… стрельба должна вестись пристреливаясь не батареями, а каждым орудиеми корректируя каждый выстрел, даже при стрельбе на поражение; беглый огонь — лишь в исключительных случаях, когда главное — не терять времени… Чтобывидеть результаты артиллерийской подготовки необходимо привлечь к наблюдению икорректированию аэропланы”. Брусиловым были сформулированы принципы ипоставлены конкретные задачи ведения наступательных боевых действий с тем,чтобы добиться успеха, опираясь не столько на численный перевес атакующих,сколько на их умение.
Началонаступления войск русского Юго-Западного фронта было ускорено событиями вИталии. 11(24) мая Брусилов получил телеграмму от Алексеева с пометой:«Спешно». В ней сообщалось:
“Итальянцыпотерпели в Трентино неудачу, которая может обратиться в катастрофу, еслиавстрийцы будут продолжать операцию достаточными силами. Союзники, особливоитальянцы, настоятельно просят нашего содействия переходом в скорейшеенаступление хотя бы только войсками Юго-Западного фронта, дабы принудитьавстрийцев оттянуть против нас часть сил, собранных ныне на итальянскомфронте… Начать общую атаку в данное время мы не можем, но произвести ударвашим фронтом против ослабленных войск противника представляется выгодным в виденачала общей операции и крайне желательным для оказания действительной помощиитальянцам, положение которых, по-видимому, продолжает ухудшаться. Прошу васспешно уведомить, когда могут быть закончены фронтом подготовительные работыдля производства атаки австрийцев по намеченному плану”.
В тот же деньБрусилов ответил, что готов начать артиллерийскую атаку 19 мая (1 июня).
Ставкаполагала, что итальянское командование, приняв необходимые меры, могло бысамостоятельно стабилизировать ситуацию. Но итальянская сторона засыпала российскуюставку просьбами, требованиями, призывами о помощи. Король Италии ВикторЭммануил III обратился с личной телеграммой к Николаю II, прося ускоритьпереход в наступление армий Юго-Западного фронта. Царь санкционировал началооперации 22 мая (4 июня) 1916 г.
На рассвете22 мая (4 июня) на всем протяжении русского Юго-Западного фронта началасьатака. Телеграфные агентства, газеты разнесли весть о ней по всему миру. Газета«Русское слово» под набранным крупным шрифтом заголовком «Бой нафронте генерала Брусилова» сообщала:
“Нанашем Юго-Западном фронте случилось наконец то, чего с таким нетерпением и такстрастно ждала вся Россия более года: наши войска перешли в наступление повсему фронту от Припяти до Румынской границы, т.е. на пространстве примерно в400 верст. Фронт этот находится под общим командованием генерала Брусилова. Оразмерах и успехе для нас начавшегося боя свидетельствует количество пленных — 13.000, т.е. около одной австрийской дивизии, взятых нами всего только в первыйдень наступления. Нами взято много орудий, пулеметов и других предметоввоенного снаряжения, количество которого не приведено пока в известность… Несомненно:бой на Юго-Западном фронте — первое согласованное действие союзников.Несомненно и то, что наступление наше находится в связи с операциями наитальянском фронте и возможно, что в случае своего дальнейшего развития онопринесет в ближайшем будущем реальные плоды в виде оттяжки части австрийскихвойск с итальянского фронта и смягчит несколько затруднительное положение нашихсоюзников в этом районе… Если наше наступление против австрийцев приметслишком угрожающий характер, то их союзникам германцам придется придти напомощь хотя бы из эгоистических соображений путем весьма затруднительнойпереброски войск с севера на юг”.
В день, когдабыло опубликовано это сообщение, первый офицер штаба 8-й немецкой армии,дислоцированный на Восточном фронте, М. Гофман записал в дневнике: “Вышлочто-то скверное. Австрийцы у Ровно опять допустили, чтобы русские ихпоколотили… Самое возмутительное, что все русские резервы стоят около нас”.Последующие дневниковые записи Гофмана содержат своеобразную хроникуБрусиловского наступления – взгляд на него с другой стороны линии фронта.
Для всеобщегосведения хронику этого наступления сообщали русские газеты 25 мая (7 июня):
“Наступлениегенерала Брусилова разразилось как гром среди ясного, — по крайней мере, вгерманском освещении, — неба австро-германского наступления у Вердена и вТрентино. Тринадцатый штурм Вердена, едва ли не самый упорный из всех бывшихдоселе и продолжавшийся почти беспрерывно две недели, сразу потух…Австрийское наступление в Трентино также замерло… Как видно из сегодняшнегодонесения нашего штаба, за два дня, 22 и 23 мая, нами взято в плен почти 26.000человек (в том числе 480 офицеров), 27 орудий и более 50 пулеметов… Современи великой галицийской битвы 1914 года еще ни разу два дня подряд не былозахвачено такого громадного количества пленных”.
26 мая (8июня): “Третий день нашего наступления на Юго-Западном фронте ознаменовалсяеще большими успехами, чем первые двое суток… До полдня 24-го мая армиигенерала Брусилова взяли в плен 900 офицеров и более 40.000 нижних чинов изахватили 77 орудий и 134 пулемета”.
Былаопубликована телеграмма Николая II на имя генерала Брусилова: “Передайтемоим горячо любимым войскам вверенного Вам фронта, что я слежу за ихмолодецкими действиями с чувством гордости и удовлетворения, ценю их порыв ивыражаю им самую сердечную благодарность”. Как подчеркивала газета«Русское слово», на генерала Брусилова “теперь с гордостью инадеждой взирает вся Россия”.
29 мая (IIиюня) Гофман записал: “Сегодня опять масса работы из-за почтенныхсоюзников. Мы посылаем все, что только в силах”.
В этот деньБрусилов получил новую телеграмму верховного главнокомандующего: “ПриветствуюВас, Алексей Алексеевич, с поражением врага и благодарю Вас, командующихармиями и всех начальствующих лиц до младших офицеров включительно за умелоеруководство нашими доблестными войсками и за достижение весьма крупного успеха.Николай”.
ОдновременноАлексеев сообщил Брусилову содержание телеграммы главнокомандующегофранцузскими армиями генерала Жоффра: “Вся французская армия ликует поповоду победы доблестной русской армии — победы, значение и результаты которойсказываются с каждым днем. Я счастлив случаю передать Вам выражение нашихчувств и прошу Вас принять и передать генералу Брусилову наши поздравления с блестящейпобедой”.
Тогда же врусских газетах была опубликована телеграмма президента Французской республикиНиколаю II. В ней, в частности, говорилось: “Блестящая победа,одержанная Россией, дает совместным операциям, намеченным союзными штабами,мощный толчок к общему успеху… Франция затрепетала от радости при этомсчастливом известии, и я прошу Ваше Величество принять за Себя и за Вашу армиюмои горячие поздравления”.
31 мая (13июня) газета «Утро России», подводя итоги первой недели наступления,констатировала:
“Нашиармии Юго-Западного фронта в течение одной операционной недели достигли такихрезультатов, о которых, конечно, едва ли кто-нибудь мог мечтать при условияхсовременной обороны полевых позиций. Пространства, покрываемые нашими войсками,измеряются не метрами и аршинами, а десятками верст, причем наибольшие расстояния,пройденные армиями генерала Брусилова, лежат на важнейших операционных направлениях,где противник оказывает интенсивное сопротивление при напряжении своихсил”. В том же номере газеты под заголовком «Отголоски побед» былопомещено сообщение Петроградского телеграфного агентства: «Полученымногочисленные телеграммы из разных городов империи о том, что сообщения оновых блестящих победах русского оружия повсеместно вызывают огромный энтузиазмсреди местного населения. В церквах совершаются благодарственные молебствия. Наулицах и в общественных местах царит ликование. Телеграммы расхватываются угазетчиков в несколько секунд и влекут новый подъем патриотических чувств».
Подобнымисообщениями на протяжении всего периода наступления были заполнены русскиегазеты.
9(22) июляГофман записал: “Мы продолжаем отдавать войска на юг”.
Тремя днямипозднее Брусилов сообщал жене: “Получил от французского агента приСтавке извещение, что французское правительство пожаловало мне Почетноголегиона 1 класса и военную медаль. Вообще наше наступление произвело на весьмир такой шум, а Россию и ее союзников так обрадовало, что мне делается не посебе, и боюсь сглазят”.
В письмахдомой Брусилов вел свою хронику наступления, фиксировал самоощущения в даннуюминуту, давал откровенные оценки событиям и людям.
17(30) июня:”Бои чрезвычайно тяжелые и, пока, продвигаемся очень медленно. Ковельдается очень трудно. Сознание, что ныне разыгрываемое сражение решающее и чтоот него зависит участь кампании — заставляет мен напрягать все силы ума иволи… Ни о чем кроме боевых действий, думать не могу”.
На следующийдень, 18 июня (1 июля): “Дела идут недурно, считая, что могло бы бытьгораздо хуже: как и нужно было ожидать против моего фронта неприятельнаправляет войска со всех сторон: от Эверта, Куропаткина, от итальянского,французского и балканского фронтов… Ты не можешь себе представить количестваписем, телеграмм, стихов, образов и образков, которые я получаю и сколько людеймолятся за нас! Как жаждала Россия победы хоть где-нибудь и как-нибудь”.
Еще черездень, 20 июня (3 июля): “На фронте моем чрезвычайно тяжело. Несугромадные потери и атакуют нас сильно… Держимся и удерживаем захваченное…но вперед двигаться не можем. Хочу, однако, попробовать и завтра перейду вобщее наступление. Не рассчитываю на особую удачу, но кое-где, может быть,удастся и, во всяком случае, это лучше, чем стоять на месте и отбиваться.Надеюсь, что станет легче, так как итальянцы перешли в наступление. Французытоже, а сегодня и Эверт раскачался. Один Куропаткин все сомневается и не решается…Настолько решающее время: кто выиграет войну? Ни о чем другом думать не могу. Работаюи весь поглощен своим тяжким долгом”.
Хроникупротивостояния продолжают дневниковые записи Гофмана:
21 июня (4июля): “Мы теперь нацарапали со всех углов и концов войска, чтобыпомочь на юге”.
22 июня (5июля): “Направо от нас приходится вести тяжелую борьбу. Мы посылаем все, что нам удается нацарапать”.
24 июня (7июля): “У австрийцев то же свинство” — имеется ввидуобозначившийся новый успех войск Юго-западного фронта.
26 июня (9июля) Брусилов писал жене: “Наши дела идут, благодар милости Божьей,хорошо, и мои две армии вышли на Стоход. Теперь вопрос — взять Ковель… Сделановсе, чтобы был успех, остальное в руке Божьей… Каждый день усердно молю Богаза ниспосланные моим войскам милости. Ведь подумай, своим наступлением яперечеркнул все карты австро-германцев, а ведь меня не хотели пускать”.
И сновазаписи Гофмана.
5(18) июля:”Противники наступают на нас первый раз объединенными силами и мешаютнам перебрасывать резервы с Востока на Запад”.
13(26) июля:”Положениеавстрийцев, как и раньше, невеселое”.
В связи сявно обозначившимся успехом русских армий в Галиции английский король Георг V вписьме Николаю II охарактеризовал войска державы-союзницы как доблестные, авзятые ими в ходе наступательных боев трофеи и количество пленных как превосходные.
20 июля (2августа) Брусилов был пожалован “георгиевским оружием, бриллиантамиукрашенным”.
1(14) августаГофман в очередной раз записал в дневнике: “Как и прежде, у нас многонеприятностей с австрийцами”. Неделю спустя, 8(21) августа, он вновьобратился к этой теме: “Австрийский фронт напоминает больную челюсть.При каждом дуновении ветра моментально начинается зубная боль… Мы только иделаем, что стараемся наскребать какие-нибудь полки, создавать новые резервы,так как совершенно нельзя знать, что понадобится в ближайший час”.Одним из значимых результатов Брусиловского наступления в международном аспектестало вступление в августе 1916 г. в войну Румынии на стороне держав Согласия.
П.М.Андрианов, автор изданной в начале 1917 г. биографии Брусилова, констатировал:
“Имяславного вождя русской армии уже принадлежит истории… Нет ни одного уголка впределах обширной нашей родины, где не отозвались бы на победы Брусилова,откуда не летел бы к нему благодарственный привет… Все союзные монархи иправители обласкали словами привета доблестного русского вождя…
ОБрусилове с восторгом отозвалась печать всех союзных стран. Им его не сходилосо столбцов газет и журналов. Им заинтересовался весь мир, как поистине выдающимсячеловеком… Ему доверяют, в него верят. На его талант возлагают свои надежды ирусские люди и наши многочисленные союзники”.
К 1917 г. слава Брусилова достигла апогея.
Глава 3Верховныйглавнокомандующий.
Кампания 1917 г. планировалась ставкой с учетом опыта и результатов Брусиловского наступления летом 1916 г. 2-3(15-16) ноября 1916 г. по утвердившейся традиции в Шантильи собрались представителикомандования держав Согласия. Было м. решено, что к весне 1917 г. союзные армии подготовят совместные и согласованные операции, которые имели бы целью придатькампании этого года решающий характер. По плану Ставки, утвержденному 24 января(6 февраля) 1917 г., главный удар должен был наноситься южнее ПолесьяЮго-Западным и Румынским фронтами. Северный и Западный фронты должны былипроизвести вспомогательные удары на участках по выбору главнокомандующих. Насостоявшейся в Петрограде в январе-феврале 1917 г. очередной конференции представителей союзных армий были согласованы сроки начала общегонаступления всеми участниками коалиции — не позднее 18 апреля (1 мая). Черезнеделю после отъезда союзнических делегаций из России в Петрограде началасьреволюция.
Событияфевральской революции 1917 г. Брусилов воспринял как “странный кризисво время столь ужасной войны”. Кризис, который необходимо преодолеть”возможно скорей, дабы внешний враг не смог бы воспользоваться нашейразрухой… Нужно во что бы то ни стало выиграть эту войну, иначе Россипропадет”. Он решительно выступил против мнения Ставки, что “приводитьныне в исполнение намеченные весной активные операции недопустимо”. Назапрос из Ставки о его мнении по данному вопросу Брусилов ответил:
“Навоенном совете всех командиров фронта под моим председательством единогласнорешено: 1) армии желают и могут наступать, 2) наступление вполне возможно. Этонаша обязанность перед союзниками, перед Россией и перед всем миром”.
Под влияниемсоображений, высказанных большинством главнокомандующих фронтами, верховныйглавнокомандующий Алексеев 30 марта (12 апреля) утвердил директиву о подготовкенаступления. В ней говорилось: “Учитывая настоящую обстановку и нашиобязательства перед союзниками, принимая во внимание общее состояние армии и ееснабжений, я решил сохранить общую идею плана и при благоприятных условиях, повозможности, в первых числах мая провести ряд наступательных действий”.
Позднее былопринято решение, в связи с неготовностью армии, перенести начало наступления наиюнь.
22 мая (4июня) Брусилов сменил Алексеева на посту верховного главнокомандующего. Еще вмарте, когда после победы революции обсуждался вопрос о том, кто извоеначальников достоин занять эту должность в новых условиях, председательВременного комитета Государственной Думы М.В. Родзянко рекомендовал главеправительства Г.Е. Львову Брусилова — единственного из генералов, совмещавшегов себе “как блестящие стратегические дарования, так и широкое пониманиеполитических задач России”. Ореол героя и решительна позиция вотношении продолжения русской армией активных боевых действий, совпадавшая слинией Временного правительства на подготовку наступления, — определили егоназначение.
А.Ф.Керенский в воспоминаниях так описывал предысторию этого события. В серединемая в Каменец-Подольске проходил съезд делегатов Юго-Западного фронта. В работесъезда принимали участие главнокомандующий фронтом генерал Брусилов и недавноназначенный военным и морским министром Керенский. После завершения работысъезда Керенский в сопровождении Брусилова посетил части фронта.
“Возвращаясьв закрытой машине из поездки по Юго-Западному фронту, — вспоминалКеренский, — мы с Брусиловым попали в небывало сильную грозу. Не знаюпочему, но именно в тот момент, когда в окна машины барабанил дождь, а надголовой сверкали молнии, мы ощутили какую-то взаимную близость. Разговор нашприобрел неофициальный и непринужденный характер, как водится у старых друзей.Мы обсудили дела, которые волновали всех гражданских и военных руководителей,осознававших свою ответственность за судьбу страны… По главным проблемам,стоявшим перед Россией, наши взгляды в основном совпадали и мы оба полностьюотвергали господствующую в верхних эшелонах власти идею, что «русскойармии больше не существует». Мы были убеждены в бессмысленности бесконечныхразглагольствований и критиканства, в необходимости наконец проявить мужество ивзять на себя риск. В ту поездку в Тернополь мы успели обговорить много важныхвопросов, связанных с предстоящим наступлением, и я тогда же решил, что кначалу наступления всю полноту власти в армии следует передать от АлексееваБрусилову”.
В первомприказе нового верховного главнокомандующего говорилось: “Наши враги сих правительством, которые только одни имеют право вести переговоры о мире, нанаши условия мириться без аннексий и контрибуций с правом самоопределения народовне согласны… Скоро три года, что мы ведем эту беспримерную войну, которуюпора кончить и свободная наша Россия имеет право требовать от своихреволюционных армий и фронта полного напряжения всех наших сил и средств, дабыразбить коварного и непреклонного врага… Я призываю вас, всех русских воинов,сплотиться вокруг красного стяга с девизом: «свобода, равенство ибратство» и ринуться на врага, сломать его и разрушить навсегда германскиймилитаризм, давящий своей безумной тяжестью народы всего мира… Итак, будьтеготовы жертвовать собой, чтобы закрепить во что бы то ни стало наше достояние,а там, где это окажется нужным, по первому приказу, бросаться на врага иразбить его”.
В деньназначения на высший пост в государстве Брусилов писал брату Борису:
“Ответственностивообще не боюсь, да и личных целей не имею и славы не ищу, но от всей душижелаю и имею лишь одну цель — спасти Россию от развала, неминуемого в случаепроигрыша войны… у меня глубокая внутренняя убежденность, что мы победим и счестью выйдем из этой титанической войны… чувствую… все устроится хорошо.Старое правительство действовало безумно и довело нас до края гибели и этобезумие простить ему нельзя. Затхла и невыносимо гнусная атмосфера старого режимаисчезла, нужно, чтобы путем революции народилась новая, свежая, свободная иразумная Россия с ее лучезарным будущим. Теперь же Россия больна, но этогопугаться не нужно, ибо ее здоровый организм вынесет эту болезнь, необходимуюдля ее развития”.
Убежденностьв возможности организации успешного наступления русских войск была высказанаБрусиловым в интервью, которое он дал в тот же день корреспонденту газеты«Русское слово».
“Яглубоко надеюсь, что русская армия больна только снаружи. Ныне чувствуется, чтоона с каждым днем воскресает и крепнет. Я убежден, что русская армия, будучикость от кости и плоть от плоти великого русского народа, благополучноперенесет выпавшие на ее долю великие потрясения и, выйдя обновленной и сильнойиз всех тяжелых испытаний, выполнит свой долг перед родиной, чтобы закрепитьнавеки завоеванную революцией свободу во имя счастья всех трудящихся масс. Ядумаю, что для этого армия ничего не пожалеет и постарается поскорее заставить врагазаключить мир на тех условиях, которые твердо определены нашим Временнымправительством, то есть без аннексий и контрибуций, на основе широкогосамоопределения освобожденных от империалистического гнета народов”.
На этой жеполосе газеты был помещен отчет о выступлении Брусилова на заключительномзаседании съезда делегатов Юго-Западного фронта. Генерал констатировал: “Унас теперь все есть в достаточном количестве. Армия снаряжена и вооруженапрекрасно, даже лучше, чем была. Наступил также моральный перелом в солдатскойсреде. Теперь уже почти все готовы идти вперед, когда это будет приказано”.Там же была опубликована беседа специального корреспондента «Русскогослова» с военным и морским министром, который, говоря о подъеме духа ввойсках как о факте несомненном, утверждал, что “недолго уже осталосьждать событий на театре военных действий”. 24 мая (6 июня) газета«Утро России» прокомментировала назначение популярного генерала напост верховного главнокомандующего “как первый шаг к переходу внаступление”.
Два дняспустя министр иностранных дел Временного правительства М.И. Терещенко вциркулярной телеграмме информировал дипломатических представителей России заграницей: “Процесс постепенного оздоровления армии продолжается…Керенский вынес из своего путешествия на Юго-Западный фронт и юг Россииблагоприятное впечатление”. Временное правительство и Брусилов, взявкурс на практическую подготовку наступления, исходили в своих расчетах из того,что активные действия русских войск будут поддержаны союзными армиями. 8(21)июня начальник штаба верховного главнокомандующего генерал-лейтенант А.С.Лукомский обратился к английскому и французскому представителям при Ставке списьмом, содержавшим настоятельную просьбу Брусилова предпринятьнепосредственно вслед за атаками русских армий наступательные операции надругих фронтах. Аналогичная просьба была направлена правительствам союзныхдержав по дипломатическим каналам.
Однакорасчеты эти оказались неверными — союзники России, подталкивая ее к активизациибоевых действий, не были уверены в успехе русского наступления и предпочлизанять выжидательную позицию. Позднее Брусилов утверждал, что становясь воглаве вооруженных сил воюющего государства, он “понимал, что в сущностивойна кончена для нас, ибо не было, безусловно, никаких средств заставитьвойска воевать. Это была химера, которую могли убаюкиваться люди, подобныеКеренскому, Соколову и тому подобным профанам в военном деле, но не мне”.Но тогда, летом 1917 г., он думал и писал другое: “Да будет Воля Божьнад Россией. Победа над врагом ее бы спасла… Мне лично ничего не нужно иникакой славы для себя я не ищу, но спасти Россию нужно. Без победы это почтиневозможно и в случае поражения она может рассыпаться, ибо анархи в полном ходу”.
11(24) июнягазета «Утро России» опубликовала отчет о беседе Брусилова скорреспондентом Т. Ардовым, который был принят верховным главнокомандующим вСтавке.
“Почему-тоя привык представлять себе Брусилова высоким человеком. А он ростом невелик. Иэто поразило меня. Впрочем и весь он поразил мен — вся его сухая и удивительнопропорциональная и оттого кажущаяся легкой и моложавой фигура и особенно еголицо, тоже сухое, нервное, худое, подтянутое, с впалыми щеками… Хотя лицо уА.А. Брусилова не длинное, с большим, четко очерченным лбом, захватывающим сбоков часть черепа, на голове, выдаваясь мыском вперед ровной щеткой, густоторчат почти седые волосы. Но что особенно поразило меня, это взгляд его серыхглаз… глаза Брусилова горят каким-то странным огнем, когда он улыбается…Смысл его слов… все «образуется», нужны только такт, умение исмелость… Как, неужели только он, вот этот маленький сухонький человек, этотскромный, обыкновенный генерал, не блещущий ни академической ученостью, ни величиемгосударственной карьеры, один только знает как спасти армию, один тольконащупал правильный путь? Должен сказать, что во многих кругах эта смелостьвызывает сомнение. Качают головами: «Дай Бог ему, но только…» и недоговаривают… А я сидел и задавал себе вопрос: «Ведь если взялся, так,значит, знает? Ведь иначе-то не может быть». А он все повторял: «Я непророк. Я только исполняю долг, а остальное не от нас. Но уповаю, что все будетуспешно…» Я не знаю, что будет. Может быть упования генерала не сбудутся.«Это не от нас». А.А. Брусилов взял управление армией в такую минуту,при таких условиях, что если даже успех и не увенчает его работу, вина не нанем. Все равно, даже тогда он принесет пользу России”.
Брусиловдеятельно готовил наступательную операцию. Эта подготовка не осталасьнезамеченной противником. М. Гофман, ставший с августа 1916 г. начальником штаба немецкого Восточного фронта, зафиксировал в дневнике 25 мая (7 июня):”Алексеев обещал предпринять наступление, а пока что он смещен, иБрусилов занял его место. Нужно подождать, пока выяснится, удастся лиосуществить наступление Брусилову. Во всяком случае, мы предпринимаем всенужные меры”.
6(19) июня:”Повидимому, русские действительно намереваются наступать на нас вГалиции. Ну, что ж, пусть начнут”.
12(25)июня:”Все сои приготовления закончены”.
16(29) июня:”Я жду, начнет ли Брусилов свое наступление в Галиции или нет. Хочунадеяться, что он это сделает. И тогда я ему доставлю одну приятную “неожиданность”.
16(29) июняартиллерия Юго-Западного фронта открыла огонь по позициям австро-германскихвойск. Артподготовка велась днем и ночью. Никогда еще за три года войны русскаяармия не располагала таким количеством артиллерии. В полосе прорыва русскиевойска превосходили противника в орудиях, в том числе в тяжелых, более чем вдва раза. Эффективность артподготовки во многом определили результаты тщательнопроведенной наземной разведки и аэрофотосъемки. Плотность наступавших войскудалось довести до 2-2,5 дивизий и 30-35 орудий на 1 км фронта, а в полосе 7-й армии, наносившей главный удар в направлении на Львов, до 44 орудий на 1 км фронта [86]. 18 июня (1 июля) началась атака пехоты, имевшей на участке прорыва в целомтрехкратное превосходство в людях над противником. Но тактический успех нанаправлении главного удара, обозначившийся в первые два дня, оказалсяэфемерным. Удача выпала на долю 8-й армии, наносившей вспомогательный удар: 23июня (6 июля) ее войска прорвали оборону противника, через три дня занялиГалич, а на следующий день – Калуш.
Хроникурусского наступления дают дневниковые записи Гофмана.
18 июня (1июля): “Русские наступают в Галиции. Будем надеяться, что этопродолжится 8-10 дней. Будем надеяться, что русские будут энергично продолжатьсвое наступление”.
24 июня (7июля): “Русские наступают огромными массами. Все отбито. Моиприготовления к “неожиданности”планомерно продолжается”.
28 июня (8июля): “Сражение в Галиции очень тяжелое, но нет никаких поводов дляопасений”.
Германскоекомандование, сняв до пяти дивизий с других участков своего Восточного фронта иперебросив 11 дивизий с Западного, нанесло контрудар на правом фланге русскогоЮго-Западного фронта. 6(19) июля немцы прорвали фронт 11-й армии у Злочева.
Брусиловпотребовал от командования Юго-Западного фронта “не только принять всемеры к тому, чтобы остановить наступление противника, но энергично перейти вконтратаку и восстановить положение”. Однако выполнить этот приказ неудалось ни командовавшему Юго-Западным фронтом генерал-лейтенанту Гутору, нисменившему его в этой должности генералу от инфантерии Корнилову.
Гофман писал8(21) июля: “Дело развевается планомерно”.
10(23) июля:”Дела идут лучше, чем мы даже ожидали. Вся русская арми до самых Карпатотступает”.
12(25) июлянемцами был занят Тернополь.
Неудачноеразвитие событий на Юго-Западном фронте побудило Брусилова предпринять активныебоевые действия на других участках. На направлении главного удара Западногофронта было создано трехкратное превосходство в артиллерии и трехкратное влюдях. После трехдневной артиллерийской подготовки 9(22) июля в атаку пошлапехота. Но уже на следующий день Ставка приказала Западному фронту перейти кобороне.
7(20) июляначалось наступление на Румынском фронте, однако через пять дней оно былоостановлено.
10(23) июляперешла в наступление 5-я армия Северного фронта. Заняв первую линию окоповпротивника, солдаты вернулись на исходные позиции.
Верховныйглавнокомандующий пытался восстановить положение, прибегнув к карательныммерам. 12(25) июля была восстановлена смертная казнь на фронте, отмененнаяпосле победы Февральской революции. В тот же день Брусилов телеграфировалКеренскому: “Приложу все силы ума и воли, чтобы спасти Россию изавоевания, достигнутые революцией. Мною незамедлительно будут даны указаниявсем главнокомандующим о принятии мер по восстановлению боевой мощи на началахвоссоздания железной дисциплины и власти начальников”.
18(31) июляБрусилов был освобожден от должности верховного главнокомандующего и получилпредписание Временного правительства немедленно сдать дела и покинуть Ставку.На него была возложена ответственность за неудачу наступления. Так окончилсяБрусиловский период летней компании 1917 г.
21 июля (3августа) Брусилов приехал в Москву и поселился с женой в доме № 4 поМансуровскому переулку на Остоженке. Во время революционных боев в Москве приобстреле артиллерией восставших здания штаба военного округа мортирный снарядпопал в квартиру Брусиловых. Алексей Алексеевич получил тяжелое ранение в ногуи до июля 1918 г. находился на излечении в клинике. Осенью этого года генералбыл арестован по подозрению в участии в заговоре против советской власти,организованном английским дипломатом и разведчиком Б. Локкартом, и в течениедвух месяцев содержался на гауптвахте в Кремле. Подозрение не подтвердилось — Брусилов стал жертвой славы своего имени, которое заговорщики упоминали в перепискепри обсуждении кандидатуры на роль вождя белого движения, — и генерал былосвобожден. Весной 1920 г. Брусилов возглавил Особое совещание приглавнокомандующем вооруженными силами РСФСР, а с октября этого же года — членВоенно-законодательного совещания при Реввоенсовете. В ноябре 1921 г. Брусилов назначается председателем комиссии по организации кавалерийской допризывнойподготовки, а в июле 1922 г. — главным военным инспектором коннозаводства иконеводства. С февраля 1923 г. Брусилов инспектор кавалерии РККА, с марта 1924 г. — состоит дл особых поручений при Реввоенсовете. С 1925 г. в отставке.
17 марта 1926 г. А.А. Брусилов скончался от паралича сердца. Он был похоронен с воинскими почестями натерритории Новодевичьего кладбища в Москве.
Заключение.
Генерал от кавалерииАлексей Алексеевич Брусилов вошел в историю первой мировой войны как выдающийсяполководец. Его талантливо задуманный и блестяще осуществленный прорыв фронтаавстро-германских войск в 1916 году, получивший название Луцкого, авпоследствии Брусиловского, отразился на всем ходе мировой войны.
Брусиловская тактикавсегда отличалась высокой активностью. «Лучший способ обороны – это примало-мальской возможности переход в наступление, то есть обороняться надо непассивно, что неизменно влечет за собой поражение, а возможно более активно,нанося противнику в чувствительных местах сильные удары» (Брусилов).
Смелость, оригинальностьи размах характеризуют этот план, разработанный Брусиловым. Традиционномузамыслу нанесение удара «кулаком» по одному месту Брусилов противопоставил идею«атаки по всему фронту». Он учел неудачи своих коллег – главнокомандующегоармиями Западного фронта генерала Эверта, главнокомандующего армиямиСеверо-Западного фронта генерала Куропаткина, а также печальный «опыт» германскогокомандования под Верденом и категорически отказался выполнить «пожелание»Николая II придерживаться обычной тактики прорыва. Брусилов был широко образованнымстратегом, следил за успехами военного искусства и военной техники, тщательноизучал ход войны и тактику врага. В частности, он первым учел особенности войныв новых условиях и ввел глубокое построение оперативного порядка и оперативныерезервы. «Теперь для успеха наступления надо вести его густыми цепями, аподдержки иметь в еще более густых цепях и даже в колоннах», – писалБрусилов, разбирая сражение 12-го корпуса в районе Любачев – Краковец. Этотсвой тезис он развил и применил на деле во время знаменитого Брусиловскогопрорыва.
Значение Брусиловскогопрорыва в ходе первой мировой войны огромно. Он показал, что послеисключительных неудач 1915 года, после потери огромной территории русская армияне только может еще сопротивляться, но и наносить своему противнику страшныеудары. Потери австро-германцев во время Брусиловского прорыва, длившегося доконца октября, составляли убитыми, ранеными и пленными до 1,5 миллиона человек.Русским достались 581 орудие, 1795 пулеметов, 448 бомбометов и минометов,огромное количество военного имущества. Фронт был прорван на протяжении 350 километров, а глубина прорыва доходила до 70 – 120 километров.
Брусиловский прорывпоставил на грань военной и политической катастрофы Австро-Венгрию. Ослаблиатаки немцев на Верден. Прекратилось наступление на итальянском фронте. ПротивГермании и Австро-Венгрии выступила Румыния. В трудную для англо-французских иитальянских войск минуту десятки германских и австро-венгерских дивизий былипереброшены с западного, итальянского, салоникского фронтов на русский,восточный фронт. Англо-французские войска смогли подготовить наступление на Соммев июле 1916 года, вынудившее германское командование перейти к стратегическойобороне. Блестящая операция Брусилова стала предметом тщательного изучения вгенштабах многих европейских армий. Идея нажима на всем фронте, с ударом сразув нескольких местах, идея внезапности, составлявшие основу брусиловскогостратегического плана, стали венцом русского военного искусства в мировуювойну.
Русский опыт учел маршалФош во время контрнаступления англо-французов в. 1918 году, закончившегосявоенным поражением Германии. Брусиловскую идею наступления пехоты волнамииспользовали англичане в 1917 году, назвав свой план «атакой перекатами»Брусилов ценил и любил русского солдата. Он не только заботился о том, чтобысолдат был одет и сыт, считая эту заботу «первейшей обязанностью всех начальствующихлиц, несмотря ни на какие препятствия». Он верил в боевые качества русскогосолдата и на этой вере строил свои искусные планы, блестяще осуществлял их. Онне отгораживался от солдат, старался вникнуть в их психологию, относился к нимс доверием и даже после Февральской революции не боялся ходить на солдатскиемитинги, вел переговоры с солдатскими комитетами. И хотя солдаты уже несоглашались воевать до победного конца за интересы помещиков и буржуазии, кчему призывал их Брусилов, на митингах они все же слушали его, на что никак немогло рассчитывать подавляющее большинство генералов.
Брусилов любил Россию,свою дорогую родину, и служил ей честно и преданно до конца своей жизни. «Отрусского народа я не отделюсь и останусь с ним, что бы ни случилось», –говорил он, и говорил правду. Он знал ее друзей и врагов.
Брусилов не пошел засвоими коллегами, генералами царской армии, в лагерь контрреволюции, а осталсяс народом. Советским гражданином и командиром Красной Армии закончил он свойжизненный путь.
Литература
1. Гофман М. Записки идневники 1914-1918 гг.
/>2. Ростунов И.И. Русскийфронт первой мировой войны. М., 1976.
/>3. Русское слово, 23.V(5.VI). 1917.
/>4. Биржевые ведомости.21.VII (3.VIII) 1917.
/>5. Письмо А.А. Брусилованачальнику Всероссийского главного штаба Н.И. Ратцелю. — Цит. по: Военно-историческийжурнал, 1989, №10.
/>6. Генерал-адъютантгенерал от кавалерии А.А. Брусилов. — Португальский P.M., Алексеев П.Д., РуновВ.А. Первая мирова война в жизнеописаниях русских военачальников. М., 1994
7. Ветошников Л.В.Брусиловский прорыв. Оперативно-стратегический очерк. М., 1940; Яковлев В.Инженерное обеспечение Брусиловского прорыва (1916). — Военно-историческийжурнал, 1940, № 8; Вебер Ю. Брусиловский прорыв. М., 1941; Кузнецов Б.И.Кампания 1916 г. на фронтах первой мировой войны. М., 1941, и др.
8. Брусилов А.А. Моивоспоминания, 2-е изд.
9. Сергеев-Ценский С.Н.Брусиловский прорыв. Исторический роман. М,, 1943
10. Брусилов А.А. Моивоспоминания.
11. Ростунов И. И.Генерал Брусилов.
12. Военно-историческийжурнал, 1989, № 10, 12; 1990, № 2; 1991, № 2.
/>/>13.Соколов Ю.В. Красная звезда или крест? (Жизнь и судьба генерала Брусилова). М.,1994,
14. ГАРФ, ф. 5972, оп. 3,д. 127. Послужной список А.А. Брусилова (январь 1895 г.).
15. Лемке М.К. 250 дней вцарской Ставке (25 сентября 1915-2 июля 1916). Пг., 1920.
16. Русское слово,25.V(7.VI). 1916.
/>17. Русское слово,26.V(8.VI). 1916.