Содержание
Введение
Глава I.Картина мира в мифологическом представлении
1.1. Структура мифологического сознания
1.2. Роль и значение мифологии бриттов
Глава 2. Мужское и женскоеначало в мифологии бриттов
2.1. Источник сведений омифологии древних бриттов
2.2. Особенности реализациимужского и женского начал
Заключение
Список литературы
Введение
О древнейших обитателяхБритании мы знаем гораздо меньше, чем о греках или римлянах, хотя они тожесоздали великую и своеобразную цивилизацию. В отличие от римлян они незаботились о создании обширной империи, продолжая жить по законамродоплеменного общества, и поэтому не оказали сколько-нибудь заметного влиянияна другие народы.
Серьезной проблемой,с которой сталкиваются желающие узнать об этом народе, является полноеотсутствие текстов по истории и литературе, записанных непосредственно в туэпоху. Известно, что у бриттов существовала письменность, но создаетсявпечатление, что они ею не пользовались. Можно лишь предполагать, что этастранная особенность была составной частью их социальной и религиозной культурыи что друиды, или жрецы, наложили на весь народ своего рода табу, запрещающеезаписывать что бы то ни было.
Поэтому наследиекельтов дошло до нас исключительно в устной традиции. Их культура невероятнобогата волшебными легендами и преданиями, которые веками передавались из уст вуста и, как правило, сохранились в нескольких вариантах, как, впрочем, и самиимена и названия. И лишь в сравнительно недавнее время наши знания о бриттахсущественно пополнились благодаря археологическим раскопкам. И артефакты,найденные в таких раскопках, поведали нам об их образе жизни гораздо больше,чем уцелевшие письменные источники.
Целью курсовой работыявляется рассмотрение мифических представлений древних бриттов и реализациямужского и женского начал в этих представлениях. Для достижения данной целинеобходимо решить следующие задачи:
— изучитьнаучно-теоретический материал по этой проблематике;
— выявитьосновные закономерности гендерного поведения;
— рассмотретьпроявление мужского и женского начал в мифах древних бриттов.
Объектом исследования являются мифологические представлениябриттов, его предметом – особенности духовной реализации двух начал.
Научная новизна данной работы заключается в том,что нами был проведен комплексный анализ древнейших легенд и поэтических памятников бриттов, раскрытыпредставляющие интерес особенности различных обычаев и преданий, что позволилосущественно расширить знания о народе, жизнь и история которого и сегодня взначительной мере окутаны покровом тайны.
Глава I. Картина мира вмифологическом представлении
1.1. Структура мифологическогосознания
Самой древней из принятых сегодняшней классификации форм общественногосознания (философия, наука, искусство, право и т.д.) является миф,мифологическая форма общественного сознания.
Особенности этой формы общественного сознания заключаются в том, что мифна ранних этапах развития человеческого общества является особый видом,мировоззрения, в котором переплетены: зачатки научных знаний, нормы,регулирующие те или иные отношения, господствовавшие в родовой общине,религиозные представления, художественно-эстетические чувства, нравственныеоценки и т.д. Мифология, по мнению многих исследователей (Дж. Фрезер,Б. Малиновский, Л. Леви-Брюль и др.), рассматривается не какобычное творчество, вызванное к жизни избытком сил воображения, не как простоеудовлетворение любопытства первобытного человека, но как система своеобразнымобразом регламентирующая поддержание устойчивого социального порядка, каксредство утверждения природного и социального единства, психологическоймонолитности первобытного коллектива. (3, с. 61)
Мифологическое мировосприятие цементируется не логикой рассудочнойдеятельности. Мифологическая картина мира лишена основания для расчленениясвоих составных частей. В этой картине мира ее элементы еще спаяны в образное,синкретическое, целостное представление о явлениях природы и общественнойжизни. Включенность всякого явления, всякого элемента этой мифопоэтическойкартины мира делалась понятной и доступной члену родовой общины только черезсближение со своими собственными ощущениями. Существует точка зрения, согласнокоторой всякая примитивная религия отражает лишь слабость человека перед лицомтех сил, которые в природе мешают его деятельности и представляют угрозу длясобственного существования. И поэтому природные силы как элементрелигиозно-мифологического мировоззрения интересуют человека в той степени, вкакой они вторгаются в его жизнь и определяют эту жизнь и само человеческоесуществование, его предметно-практическое отношение к природе.
Да и иной тип мышления, антропоморфный был невозможен. Первая ступеньзнания — ступень непосредственная, эмоциональная и нерасчлененная.Следующий тип мышления требует для себя отвлеченного языка, но такой языксоздается постепенными усилиями цивилизации. А на интересующей же нас стадии«интеллектуальной» деятельности человечества всякое явление мыслилось втерминах человеческого опыта, а слово отличалось живописующим характером.«Солнце всходит, буря воет, ветер свистит». (7, с. 20)
Человек на заре своей истории выражал, обозначал процесс происхождения ивозникновения нового в природе по аналогии с собой, с тем, что ему былоизвестно, т.е. с половым процессом. Поэтому в различных космологиях и мифахначала мира отождествляются, связываются с мужским или женским полом. Человекмыслил, описывал, создавал картину природы в понятиях, словах, характеризующихчеловеческое бытие. Поэтому в древнейших языках, каждое из имен существительныхимеет окончание, означавшее мужской или женский род (по мнению А.Н. Афанасьеваимена существительные среднего рода — позднейшее приобретение языка).
Мифологическое мировосприятие какого-либо явления связано сигнорированием реальных причинных связей этого явления; в лучшем случаевнимание обращается на пространственно-временные связи. Для мифологическогосознания как указывает Гегель в своей «Философии истории» характерно особоевосприятие времени. Так, например, в поэтических произведениях часто идет речьо времени жизни царей, нереальных с точки зрения нынешнего человека сроках ихправления, или царствования. И хотя эти цари являлись в какой то степениисторическими лицами, но описания их жизни баснословны; то эти царствующиеособы исчезают из поля описания, то вновь появляются на арене истории, послетого как, например, десять тысяч лет находились в изгнании. Так что числа,выражающие эти сроки, совсем не имеют реального содержания с точки зрениясовременного человека.
Мифологизация означает не причинное объяснение этого явления, а принятиеего таковым, каково оно есть, причем принятие его благоговейное, критическоеотношение к которому в мифологии в принципе невозможно. Философское мышлениепринципиально отличается от мифологического. Если в мифе главное — образы,подчиняющиеся ассоциативной логике, бессознательное, традиция, то философскоесознание характеризуется прямо противоположным — понятийностью мышления,стремлением к обоснованности знания. Понятийное знание — эмоциональнобезразлично и расчленено. Мифологическое мышление не заканчивается свозникновением рациональных форм постижения мира. Теоретическое знание,выражающее логические связи, основано на отражении причинно-следственныхсвязей. Такое знание — удел немногих, специально подготовленных длянаучной деятельности людей, хотя сама наука как таковая служит всему человечеству.Для того же, чтобы воздействовать на массовое сознание, необходимыэмоциональные средства, а не логические эмоционально индифферентные связи иотношения. Те или иные идеи только тогда могут дать всходы в массовом сознании,когда они сформулированы в формах эмоционально экспрессивных, эмоциональноокрашенных, а именно: доброго и злого, прекрасного и безобразного.
Миф преподносит свои построения не с игривой фантазией (как этопредставлено в легенде, саге, сказке, басне), а с непререкаемым авторитетом.Мифологические построения отличаются от сказочных, например, тем, что первыеимеют нормативный характере в отличие от сказки, где «сказка ложь да в нейнамек…» (8, с. 44)
При попытке определить структуру мифопоэтической мысли и сравнить ее снаучной мыслью сразу же всплывает различие между субъективным и объективным.Научная мысль создает все увеличивающуюся пропасть между нашим восприятиемявлений и концепциями, при помощи которых мы делаем их понятными. Мы видимвосход и заход Солнца, но астрономия говорит о том, что Земля движется вокругСолнца. Мы видим различные цвета, но оптика описывает их как волны с различнойчастотой колебаний. Мифология дает эмоциональную, а философия —рациональную картину мира. В мифологии различие между реальностью и видимостьюлишено смысла. Все, что способно воздействовать на ум, чувство, волю утверждаетсвою жизненную реальность. В связи с этим не существует никакой причинысчитать, что сны, например, должны считаться менее реальными, чем впечатления,полученные наяву; галлюцинации — тоже реальны.
Миф не противопоставляет образ вещи — самой вещи, идеальное иреальное; не проводит различия между чувственным и сверхчувственным, символ отсимволизируемого. Именно в рамках мифологического сознания получает возможностьобъяснения формула магии «pars pro toto» — отождествление особенностейцелого с особенностями его частей. Имя, прядь волос, тень могли замещать ихобладателя и выступать объектом магических манипуляций. Например, упоминается отаких магических приемах борьбы с врагами Египта, когда последним наносилсяурон путем уничтожением «пламенем богини Сохмет» восковых подобий (статуэток)тех или иных врагов государства. (7, с. 59)
Согласно древнеегипетским представлениям, написанный текст во время егопрочтения превращается в реальность; произнесение слова, фонация представляласобой вызывание к жизни того, обозначением чего является, выступает это слово.Язык, которым пользовались люди в рамках мифологического миропонимания делилсяна обыденный и сакральный. Для последнего в акте ритуального священнодействияимя, слово выступает в другой роли, не в роли описания действительности, а каксредство, орудие воздействия на эту действительность, на тайные силы, лежащие вее основе.
Обладание священными словами, священным именем для посвященного даетвласть над именуемым. Естественно, что они скрывались от непосвященных, от злыхлюдей именно для того, чтобы последние не смогли принести вред носителю этогосвященного имени. В рамках магических представлений у древнего египтянина имя игралобольшую роль, воплощающуюся в частности в том, что знание имени человека илидаже бога обеспечивало знающему это имя власть над носителем имени. Поэтому убога имелось множество имен, функция которых сводилась также и к тому, чтобыотвести «порчу», которую могут наслать на него или повредить богу егонедоброжелатели. Например, в мифе об Исиде говорится о ее победе на суде богов,возглавляемых богом Ра именно в силу того, что Исида при помощи хитрости узналаистинное имя бога Ра, что и обеспечило ей победу над ним в суде богов.
В исламе говорится о девяносто девяти именах Аллаха и о том, что сотоеего имя — тайна. В христианском вероучении идея о божественных именах,развивается у Дионисия Ареопагита, Г. Паламы, Г. Нисского и т.д.Эти взгляды встречались и у таких религиозных мыслителей какП. Флоренский, С. Булгаков. Большое внимание этой проблеме уделял иА.Ф. Лосев.
Имя может выступать в качестве защитника от злых сил, обеспечиватьпокровительство бог и т.д. Например, имена, даваемые людям могут полностьюсовпадать с именем его божественного защитника (Моисей, Мария, Николайи т.д.) тем самым оказывая влияние на его судьбу, покровительствуя ему,защищая носителя этого имени. Ветхозаветный Адам получил в качестве дара отБога власть над тварным миром, выражающуюся в частности в том, что, даваяимена, названия всему существующему Адам распространял свое влияние нанаименованное. Особая ответственность за принявшего крещение ребенка в рамкахправославия лежит на крестных родителях. (12, с. 102)
Мифологическое мышление, не различая природного и человеческого растворяячеловеческое в природном, дает чувство единства с силами природы укрепляет волюи сплачивает первобытный коллектив, если не различается воображаемое иреальное, то ничего невозможного не существует.
Основная функция не познавательно-теоретическая, асоциально-практическая, направленная на обеспечение единства и целостностиколлектива. Миф способствует организации коллектива, содействует сохранению егосоциальной и психологической монолитности, поскольку источник мифа не толькострах и подавленность человека, но и мечта об овладении силами природычеловеческой волей (миф о Дедале и его сыне Икаре).
Но миф не знает проблем, философия же рождается вместе с возникновениемпроблем и попытками их решения. И, наконец — философия в отличие отмифологии является системой теоретически обобщенных взглядов на мир, в которойпроявляется сознательное отношение человека к миру.
В мифе и религии «истина» есть своего рода мистерия, т. е.драматическое повествование и волнующий рассказ, например, о происхождениибогов, о смене их поколений, а не проблема, требующая решения. Врелигиозно-мифологических сказаниях, унаследованная от традиции «истина»сообщается («рассказывается»), а не раскрывается; передается, а не познается.Будучи изречением и откровением, она не нуждается в обосновании, в аргументациии доказательстве. Переход от религиозно-мифологических представлений о мире кфилософскому его пониманию означал замену произвольного, фантастического,вымышленного «рассказа» обоснованной аргументацией, разумно-логическимисоображениями. Философия возникает как рационализация мифа.
Философия отделяется от мифологии по мере формирования понятий, безкоторых не был бы возможен принцип рационального обоснования природного ичеловеческого мира… Мифологические образы-представления многозначны,расплывчаты, неопределенны. Философия стремилась трансформировать эти образы впонятия, но на первых этапах развития древнегреческой философии долго еще небыла способна избавиться от них, уменьшить расплывчатую многозначность. (4)
1.2. Роль и значение мифологиибриттов
Древнейшие легенды ипоэтические памятники любой страны и любого народа представляют огромныйинтерес и ценность не только для потомков, но и для всего человечества. Вкачестве примера достаточно назвать классические мифы Древней Греции. Ониоказали, так сказать, троякое влияние на историческую судьбу народа, создавшегоих, и страны, земля которой была их ареной и сценой их действия. Во-первых, вовремена, когда эти предания были еще свежи в памяти, вера в их подлинность игордость за своих отцов стали силой, способной объединить разрозненные племенаэллинов в единую конфедерацию. Во-вторых, они вдохновили скульпторов и поэтовна создание творений, не только непревзойденных, но и не повторенных ни однойиз культур во все последующие века. И наконец, в эпоху, когда слава Грециипомеркла и ушла в прошлое, а ее жители под натиском все новых и новыхзахватчиков почти потеряли право именоваться эллинами, эти мифы прочно вошли влитературы нового времени и окружили Грецию тем поэтическим ореолом, благодарякоторому эта небольшая страна выглядит в глазах остального мира куда болеевеликой, чем многие державы, далеко превосходящие ее и по площади, и поресурсам. (14, с. 23)
Это постоянноевлияние классической мифологии древних греков, ощутимое во всех цивилизованныхстранах, особенно заметно на Британских островах. Практически с моментазарождения английской литературы созданные греками предания о богах и герояхслужили неиссякающим источником вдохновения для большинства британских поэтов.Обитатели Олимпа, блаженной обители древнегреческих богов, приняв болеепривычные латинские имена, заняли в английской поэзии почти такое же место, чтои в поэзии самой Эллады. Начиная с Чосера, они навсегда овладели вдохновениемпоэтов и читателей Британских островов. Магическое очарование классическихмифов, подобно кельтскому Граалю, щедро питает всех, кто хотя бы paз испытал его.
Однако в конце концови этот источник стал иссякать. Будучи на английской почве явлением чужеземным иэкзотическим, греческие мифы деградировали, став заурядной банальностью. Поднеискусным пером второстепенных пиитов XVIII века персонажи мифов превратились в раскрашенныхкукол. И когда чуть ли не каждая чахлая рощица стала ‘широкошумной дубравой’, австречная деревенская девушка — ‘нимфой’, читателям на каждом балу грозилавстреча с напудренной Венерой в фижмах и буфах, с Марсом, несущим на плечемушкет, и Аполлоном, вдохновляющим самого поэта на очередные тривиальныепотуги. (12, с. 19)
Однако мифологияоказалась для литературы настолько необходимой, что писатели-романтики,отвернувшись от легенд, родиной которых была Южная Европа, принялись искатьновый творческий импульс. Очень скоро они обратили взгляд на север. И теперьвдохновение искали уже не в тени Олимпа, а в Асгарде, обители скандинавскихбогов. Более того, возобладало мнение, что прародиной и истоком архаическойпоэзии, воплощением которой явилась скандинавская и древнегерманская мифология,были сами Британские острова.
Мэттью Арнольд,по-видимому, был прав, утверждая в своей книге ‘Исследования кельтскойлитературы’, что наряду с тем, что практичностью и деловыми качествами,наиболее полно проявившимися в создании Британской империи, англичане обязанынаследию англосаксов, от кельтов, то есть древних бриттов они унаследовали дарпоэтического восприятия мира, сделавший английскую литературу самойблистательной из всех, появившихся после древнегреческой. (11, с. 55)
Кельтская мифологияпочти не знает тех грубых жестокостей, встречающихся в легендах германцев искандинавов. Она столь же очаровательна и живописна, как и греческая, и в то жевремя совсем непохожа на мифологию эллинов, являющуюся своеобразным отражениеммягкого климата Средиземноморья, столь далеко от умеренной климатической зоныБритании. Это и понятно. Боги неизбежно являются порождением той страны, гдеони появились. Как странно выглядел бы обнаженный Аполлон, разгуливающий средиайсбергов, или Тор в звериной шкуре, восседающий под сенью пальм. А кельтскиебоги и герои — это исконные обитатели британского ландшафта, и они не кажутсячужаками на исторической сцене, где нет ни виноградных лоз, ни оливковых рощ,зато шелестят свои, домашние, дубы и папоротники, орешник и вереск.
Вторжение саксовзатронуло в основном лишь восток Британии, тогда как в Западной Англии, вУэльсе, Шотландии и особенно в овеянной легендами Ирландии холмы и долины ипоныне хранят память о древних богах древнейших обитателей этих краев. В ЮжномУэльсе и Западной Англии буквально на каждом шагу встречаются таинственные иудивительно романтичные места, которые британские кельты считали обителямибогов или аванпостами потустороннего мира. В Ирландии трудно найти место, несвязанное гак или иначе с легендарными подвигами героев Красной Ветви или Финнаи его богатырей. Стародавние божества уцелели в народной памяти, превратившисьв фей и сохранив при этом все свои атрибуты, а нередко и имена. (9, с. 38)
Вордсворт в одном изсонетов, созданных в 1801 году, сетует, что, тогда как «в бессмертных книгах»постоянно упоминаются Пелион и Осса, Олимп и Парнас, ни одна английская гора,«хотя они и толпами стоят вдоль кромки моря», не удостоилась «почестей от музнебесных», и в его время так оно, безусловно, и было. Но в наше время,благодаря усилиям ученых, открывших древнюю гэльскую мифологию, все обстоитсовершенно иначе. На холме Людгейт-Хилл в Лондоне, а также на многих другихменее знаменитых холмах некогда высились храмы в честь собственного британскогоЗевса. А одна из гор неподалеку от Бетс-и-Куд в Уэльсе выполняла рольбританского Олимпа, где находился дворец британских древних богов.
Можно усомниться втом, что современники Вордсворта с восторгом приняли бы мифологию, которая,будучи родной им по праву рождения, заменила бы мифы древних греков и римлян.Магия классической античной культуры, в борьбу с которой Вордсворт вступилодним из первых, еще сохраняла все свое очарование. (17, с. 99)
Большой какой шум и негодованиеу поклонников античности вызывало одно только упоминание о мифологии древнихбриттов. И тем не менее эта мифология уже издавна подспудно влияла наанглийские идеи и идеалы, причем не в последнюю очередь — благодаря тому, чтопорой маскировалась под образы, привычные для широкой публики. Популярные внароде сказки как бы реабилитировали — правда, под разными масками — старыхбогов, с которыми прелаты издавна боролись колокольным звоном, СвященнымПисанием и свечой. Древние боги жили в легендах, превратившись вдревнебританских королей, правивших страной в сказочном прошлом, задолго доЮлия Цезаря. Таковы король Луд, легендарный основатель Лондона, король Лир,легенда о котором обрела бессмертие под пером Шекспира, король Бренний,захвативший Рим, и многие другие, тоже игравшие свою роль в стародавних пьесахи, в частности, в мистериальных действах. Некоторые из них вернулись к людям,став давно умершими святыми раннехристианской церкви в Ирландии и Британии. Ихсвященные титулы, деяния и подвиги чаще всего представляют собой своего родацерковный пересказ приключений их «тезок», древних языческих богов. И тем неменее боги опять выжили, став еще могущественнее. Мифы об Артуре и богах егокруга, попав в руки норманнов — сочинителей хроник, вернулись к читателю в видецикла романов о подвигах короля Артура и рыцарей Круглого стола. Когда этисюжеты распространились по всей средневековой Европе, их влияние стало поистиневсеобъемлющим, так что поэтический импульс, исходящий от них, встретил широкийотклик в британской литературе, сыграв особенно заметную роль в творчестветаких поэтов XIX века, как Теннисон и Суинберн. (9,с. 70)
Многообразноевлияние кельтской мифологии на английскую поэзию и беллетристику проследил всвоей книге «Истоки английской истории» Чарльз Элтон. «Религиозныепредставления племен бриттов, — пишет он, — оказали весьма заметное влияние налитературу. Средневековые романы и легенды, в которых так или иначе отраженоисторическое прошлое, полны всевозможными «доблестными героями» и прочимиперсонажами чисто мифологического плана. Первозданные силы земли и огня, атакже духи, населяющие стремнины рек, предстают в качестве королей на страницахирландских хроник или в житиях святых и отшельников Уэльса. Рыцари Круглогостола, сэр Кай и Тристан, а также благородный сэр Бедивер, отреклись от своегомогущественного происхождения ради новых атрибутов, которые они обрели, ставгероями романов. Короля Артура в тихой и мирной долине… родила богиня. «Туда,под сень лесов, на берега ручьев, редко проникал луч солнца, а ночи былитемными и мрачными, ибо на небе не было видно ни луны, ни звезд». Именно такимбыл край Оберона и сэра Гаона Бордосского. Таков и дремучий Арденский лес. Вдревней мифологии были известны владения короля Теней, страна Гвин-ап-Нудд.(17, с. 41)
Выводы по главе I.
1. Миф (греч. mýtan> — предание, сказание,) в литературе — создания коллективной общенароднойфантазии, обобщённо отражающие действительность в виде чувственно-конкретныхперсонификаций и одушевлённых существ, которые мыслятся первобытным сознаниемвполне реальными.
2. Специфика М. выступает наиболее четков первобытной культуре, где миф представляют собой эквивалент науки, цельнуюсистему, в терминах которой воспринимается и описывается весь мир. Позднее,когда из мифологии вычленяются такие формы общественного сознания, какискусство, литература, наука, религия, политическая идеология и т. п., ониудерживают ряд мифологических моделей, своеобразно переосмысляемых привключении в новые структуры.
3. Поскольку мифология осваиваетдействительность в формах образного повествования, она близка по своей сутихудожественной литературе; исторически она предвосхитила многие возможностилитературы и оказала на её раннее развитие всестороннее влияние. Естественно,что литература не расстаётся с мифологическими основами и позднее, чтоотносится не только к произведениям с «мифологическими» сюжетами, нои к реалистическому и натуралистическому бытописательству 19 и 20 вв.
Выводы по главе II.
1. Первые сведения о мифологии древнихбриттов дошли до нас из первоисточников, хранящихся в библиотеках Англии,Шотландии и Уэльса, которые современные ученые перевели на английский язык,сделав доступными человечеству. Значительная часть этих документов быласобрана в период, продолжавшийся примерно от начала XII до конца XVI века.
2. В мифах древних бриттов в основуположено четкое распределение мужского и женского. История человечестваизначально складывалась как история мужского господства и женского подчинения.Мужчины в мифологии бриттов – охотники, воины, они склонны к проявлениюагрессии и жестокой борьбе. Женщины же, в основном, выступают в роли преданныхжен и матерей, занимаются магией, но опять же, в целях сохранения семьи,помощи детям и своим возлюбленным.
2.2. Особенности реализации мужского и женского начал
Древними было замечено,что, несмотря на единство Вселенной и человека, каждая вещь свое место ипредназначение, в результате чего мир состоит из полярных противоречий, самыеустойчивые из которых — мужественность и женственность. А объединение двухчеловек противоположного пола рассматривалось античными философами как некийкосмический брак между мужским и женским началом, которые пронизывают мир. Так,во многих древних религиях луну, землю и воду воспринимали как символженственности, а солнце, огонь и тепло — как символ мужественности. Мужскоеначало, как правило, выражает активность, волю, форму; женское — пассивность,послушание, материю, соединение двух начал выражает, как и в самой природе,полную гармонию.
Очевидно, что в древнихмифах не сказано ни слова ни о «природном» назначении мужского иженского пола, ни об иерархической соподчиненности «мужского» и«женского», они говорят только об их взаимосвязи-взаимозависимости.Но это — доисторические мифы.
Строгие исследователи,привыкшие опираться при построении теоретических конструкций на проверенныеданные, не склонны им доверять. А потому доказывают, что не было ни матриархата,ни архаического гендерного партнерства — история человечества изначальноскладывалась как история мужского господства и женского подчинения. Или, инымисловами, как история мужского доминирования, иерархически выстроенных мужскогои женского статусов. (1)
Это находит своеотражение в мифе о Керридэне, где отражено древнейшее космогоническоепредставление о сотворении мира, когда впервые соединились мужское и женскоеначала. Мужское начало, приходящее извне, активное, соотносится с небесным. Неслучайно Керридэн приходит с высоких гор: «И вот однажды весной после удачнойохоты братья спускались с гор. Керридэн пошел одним перевалом, его братдругим”. Женское начало соотносимо с пассивным, земным. Керридэн как вовремена первотворения заходит в самую сердцевину, святая святых земной, женскойсущности: «Зашел он в самую середину островка дикого лука и, подняв глаза,обмер: среди изумрудной зелени на упругом стебельке тихо покачивался алыйцветок дикого лука. Изумительной красоты был цветок, ничего подобного не виделбывалый охотник.
И Керридэн сказал самому себе: „Дай сорву этот чудесныйцветок…“.
Основными формами активности мужского начала, исходящего из присущего ему»бытия в себе”, являются Действие и Созерцание, которые проявляютсяв мужском пути самореализации – мистицизме. Параллельно с этим мужским путемсуществует путь, соответствующий женской природе с присущим ей «бытиемвовне». Этот путь девоции (преданности). (9, с. 101)
Как это не покажется странным, мужчины в мифологии бриттов гораздо чаще,чем женщины, используют магию для достижения своих целей. Таков Гвидион ФабДон, чародей и поэт, сын богини Дон, убивший Придери в поединке, прибегнув кпомощи своих магических чар; Гвин ап Нудд — король Потустороннего мира; Гвррир,понимающий язык животных; Финн Мак Кумалл, съевший кусочек сырого мяса ссобственного большого пальца и обретший дар всеведения и мудрости.
Кельты быливоинственным племенем. Это со всей очевидностью показывают материалыархеологических раскопок. Шиты, мечи, копья сплошь и рядом встречаются вмогилах в числе прочих вещей, которые могли понадобиться душе в ее загробномстранствии и в жизни в Потустороннем мире. Об этом же говорят и многочисленныежертвоприношения по обету, найденные на дне озер, рек и прочих водоемов. В мифологиидревних бриттов некоторые божества войны имели женскую ипостась; в частности,такими богинями-воительницами были Морриган и Маха. И в женской ипостасивоинственность и агрессивность богинь подчеркнуты атрибутами сексуальности иплодородия. Морриган была одной из целой группы богинь-воительниц. Ее можновосприинимать и как отдельное божество, и как своего рода триипостасную богиню.Сама богиня участия в битвах не принимала, но непременно присутствовала на полебоя и использовала все свое могущество, чтобы помочь той или иной стороне.Морриган также ассоциировалась с сексуальным началом и плодовитостью; последнийаспект позволяет отождествлять ее с матерью-богиней. Кроме того, Морриган влегендах приписывается дар пророчества и способность изрекать всевозможныезаклинания. В качестве богини-воительницы она помогла богам Туатха Де Данаан наполе боя в обеих битвах при Маг Туиред. Ее сексуальность подчеркнута в легендео Кухулине, когда она пыталась соблазнить героя, но была отвергнута им, отчегов ее сердце вспыхнула ревнивая ненависть к Кухулину. Морриган известна испособностью менять свой облик. Так, она часто принимает облик ворона иливороны. (17, с. 300)
Бадб, богинявойны, появляясь на поле брани, часто принимала облик ворона. Появление Бадб наполе боя в образе ворона часто истолковывалось как пророчество о смертикакого-нибудь персонажа.
В мифологии ивоззрениях бриттов весьма важную роль играли животные — как домашние, так идикие. Превращения, вообще изменение облика — характерная черта кельтскихлегенд, и очень часто люди и боги поневоле или по собственному желаниюпринимали облик разных животных. Так, например, мужчины часто превращались впсов, оленей, кабанов, а женщины – в прекрасных лебедей, певчих птиц и лошадей,которые, как правило, ассоциируются в человеческом сознании с чистотой инепорочностью, в то время как псы и кабаны – с жестокостью и агрессивностью.Змея символизировала плодородие и врачевание. Так, богиня Сирона,ассоциировавшаяся с врачеванием, изображалась со змеей, обвившейся вокруг ееруки. Избавлением людей от различных болезней занималась и Икковеллавна,которая покровительствовала целебному источнику Саблон в Меце.
Другой аспектженского пути выражается в деметрическом типе женщины – супруги. Реализацияэтого пути осуществлялась посредством мистерии любви и преданности, путемпреодоления негативных аффектов ревности, эгоизма и чувства обладания. Медб,имя которой существует в нескольких вариантах и иногда с известной долейанглицизирования звучит как Мев, была богиней — королевой Коннахта. Ее имяозначает «отравляющая» или «отравительница». По легенде, она считалась женойдевяти королей, и только тот из них, кто был ее избранником, мог считатьсянастоящим королем. Во всех своих многочисленных браках она играла ведущую роль.Любвеобильность богини символизирует плодовитость; кроме того, она считаласьбогиней независимости. Пожалуй, наиболее известна легенда, в которой Медбзатевает поход в Ольстер, чтобы завладеть огромным Бурым Быком, известным какДонн Куальгне.
Еще одинаспект – женщина-мать, мать, способная на все ради счастья своих детей. ТаковаКерридвен — мать ужасно уродливого сына, Афагдду, и прелестной дочери, Крирви.Чтобы хоть как-то вознаградить Афагдду-за его отталкивающую внешность,Керридвен решила наделить его дарами мудрости, вдохновения и всеведения, сваривдля этого магический напиток в волшебном котле. Однако эти дары из-занебрежности стража перешли к Талесину. По преданию, Керридвен, в наказание заэту оплошность, отправила стража, охранявшего котел, в котором варилсямагический напиток вдохновения и познания, в подземное царство. В легендахассоциируется со свиньей и плодовитостью. (2, с. 174)
Аспектплодородия и изобилия имел огромное значение в культуре бриттов. С этимикачествами ассоциировались многие богини, считавшиеся божественнымивоплощениями матери-земли и именовавшиеся матронами в Галлии и Рейнланде. Такиебогини выступали как в роли единичного персонажа, так и триипостасногобожества. Матери-богини часто изображались на статуэтках и изваянияхоблаченными в длинные одежды, нередко — с одной обнаженной грудью. Им обычносопутствовали различные символы плодородия: изображения детей, всевозможныхплодов и листьев. Чаще всего матери-богини изображались целыми группами, хотянередки и единичные образы. Пример матерей-богинь — Маха и Морриган.
Мужчины вмифологии бриттов агрессивны, воинственны и часто жестоки. Так, Кухулин убиваетв бою собственного сына; Балор, держит в заточении собственную дочь, Этэйн,чтобы никто из мужчин не мог даже приблизиться к ней. Таким путем Балорстремился избежать исполнения пророчества о том, что он падет от руки своегособственного внука; Кэйрб, сын Кормака Мак Эйрта, ставший королем Ирландии.Отказавшись платить дань фоморам, он начинает войну против них и наносит импоражение в Гарбре. Во время поединка он убил их короля Оскара, но и сам былсмертельно ранен им; Лаэг — колесничий Кухулина. Колесничие играли заметнуюроль в культуре бриттов. По легенде, Лаэг сражался рядом с Кухулином в егопоследней битве и подставил собственную грудь под копье, пущенное в егогосподина. Но это не помогло, и Кухулин нашел в этой битве свою смерть;Миодхаоин — воин, друг Киана, живший на холме. На него был наложен гейс — никогда и никому не позволять кричать на вершине холма. Именно Миодхаоинвступил в бой с тремя сынами Туиреанна, когда те поднялись на его холм, чтобыисполнить последнее из поручений, данных им Лугом в виде наказания за убийствоКиана. В этом бою Миодхаоин был убит, но и сыны Туиреанна были смертельноранены. Умирая, они испустили на холме слабые стоны, исполнив тем самымпоследнее задание Луга. Они умоляли Луга исцелить их от смертельных ран, но тотнаотрез отказал им, и все трое умерли. (17, с. 355)
Заключение
Миф –рассказ, повествование о богах, героях, демонах, духах, отражающийфантастическое представление людей и мире, природе и человеческом бытии.
Большоевлияние мифы оказали на развитие искусства и литературы в Западной Европе.Глубина художественного содержания, образы героев с их лучшими качествами человеческогохарактера и любовью к родине делают многие мифы бессмертными.
Мифология ифольклор различных народов при всех индивидуальных особенностях каждой нацииимеет немало сходных черт, закономерных для развития представлений о мире.
Важнымаспектом при изучении мифологических представлений бриттов является реализациямужского и женского начал.
Мужское иженское начало, как элементы синтеза выполняют свои особые строго различныефункции. Мужское начало имеет, согласно своей природе, в себе причину своегобытия, женское начало обретает причину собственного бытия где–то вовне. В мифахмужское и женское — два противоположных начала: первое — основное,положительное, активное; второе — производное, пассивное.
Надо сказать,что синтез этих двух начал может носить как позитивный, так и негативныйхарактер. В первом случае ассимиляция, растворение мужского начала в женскомтрактуется как грехопадение. Это соображение и предопределяет некотороенегативное отношение к женщине, к «женскому началу», где женщинарассматривается как источник «греха» и «зла» и какпрепятствие на пути к спасению.
Во второмслучае, осуществляется гармоничное сочетание мужского и женского принципов. Этопроисходит тогда, когда неопределенное, пассивное женское начало, которомусвойственно искать причину своего бытия вовне, находит такую причину в четкой«фиксированности» мужского начала.
Фиксированный,активный мужской принцип фиксирует и оформляет женскую расплывчатость инеопределенность, углубляя женскую натуру и выводя ее на более высокий духовныйуровень. Осуществляется плодотворный брак двух начал, в котором сохраняется иуглубляется самотождество их собственной природы.
В даннойкурсовой работе мы попытались дать некую общую картину религиозныхпредставлений и верований бриттов древних жителей Британских островов. Мыстарались показать, что собранные исследователями осколки древнихмифологических систем бриттов не уступают мифам древних греков ни богатствомфантазии, ни великолепием и живостью красок. Разумеется, наш обзор неизбежно страдаети краткостью, и поверхностностью, и недостаточной полнотой. Сегодня можно лишьстроить догадки о том, удастся ли когда-нибудь восстановить мифологическиепредставления бриттов во всей полноте. По всей вероятности, громадные фрагментыэтой системы слишком глубоко погребены в недрах минувшего и разбросаны побесчисленным фольклорным памятникам. Но и ее руины остаются той неисчерпаемойкаменоломней, из которой поэты грядущих поколений будут по-прежнему добыватьпрекрасный мрамор для новых и новых нерукотворных созданий.
Литература
1. Айвазова, С.Т. Гендерное равенство.(http://www.owl.ru/win/books-tl/gender/3.htm).
2. Альбедиль, М.Ф.Женское имужское начала в мифах: «Их съединенье, сочетанье, и роковое ихслиянье…» / М.Ф. Альбедиль. — Астарта. — СПб., 1999. — Вып. 1.
3. Арнольдов, А.Л. Введение вкультурологию. // А.Л. Арнольдов. — М., 1993.
4. Каган, М.С. О структуремифологического сознания.(http://anthropology.ru/ru/texts-1/kagan/misl8_8.html)
5. Калыгин, В. П. Древнеирландскаябогиня Brigit в сравнительно-исторической перспективе // Известия РАН.Литература и язык. 1998. Т. 57. № 3.
6. Красиков, С. П. Цветы и самоцветы:Мифы. Легенды. Предания // С.П. Красиков. — М .: Фаир-пресс, 1998.
7. Ладыгина, О.М. Культура мифа: Книгадля учащихся.//О.М. Ладыгина. — М.: Издательство НОУ Полярная звезда, 2000.
8. Лосев, А.Ф. Философия. Мифология.Культура. // А.Ф. Лосев. — М., 1991.
9. Михайлин, В. Ю. Краткий словарьперсонажей кельтской мифологии (: Учеб. пособие для — студентов- l курса филол.фак. //В.Ю. Михайлин. – Саратов: Пароход, 1998.
10. Михайлова Т. А.,Николаева Н. А. Номинация смерти в гойдельских языках: к проблеме реконструкциикельтской эсхатологии // Вопросы языкознания. 1998. № 1.
11. Монмутский, Гальфрид. История бриттов. Жизнь Мерлина. // Гальфрид Монмутский. — М., 1974.
12. Неклюдов,С.Ю. Структура и функции мифа // Мифы и мифология в современной России. Подред. К.Аймермахера, Ф.Бомсдорфа, Г.Бордюкова. М.: АИРО-XX, 2000.
13. Похищение Быка изКуальнге./ Изд. подгот. Т. А. Михайлова, С. В. Шкунаев; Примеч. С. В.Шкунаева. — М.: Наука, 1985.
14. Рис, А., Рис, Б.Наследие кельтов = Celtic Heritage: Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе / Пер.с англ. Т. Михайловой. М-: Энигма, 1999.
15. Ростошинский,Е.Н. Структура мифологического сознания // Сборник «Смыслы Мифа» / Е.Н.Ростошинский. — М., 2000.
16. Широкова, Н. С.Культура кельтов и нордическая традиция античности. // Н.С. Широкова. — СПб.:Евразия, 2000.
17. Энциклопедия«Кельтская Мифология». – М., Эксмо, 2002.