Мятежный дух
лирики М. Ю. Лермонтова
Лермонтов и его
поэзия — это до конца не изведанная страна, где все огромно, беспредельно и
необозримо в своей неповторимости и величии. Читаю снова и снова стихи поэта.
Что влечет меня к ним? Красота языка или мудрость мысли, отчаяние мятущейся
души или поэзия силы и действия? Скорее всего — все вместе. Поэта волнуют
глобальные события, происходящие в стране, судьба родины. Уже в пятнадцать лет
он задавал себе вопрос: “К чему глубокие познанья, талант и пылкая любовь
к свободе, когда мы их употребить не можем?” На этот вопрос он ответил
всем своим дальнейшим творчеством, придя к выводу, что призвание поэта —
служить родине. И лира Лермонтова всю жизнь звучала для России, волнуя,
будоража, борясь с равнодушием и пассивностью. Недаром его с юности влекла
бунтарская поэзия великого романтика Байрона, принимавшего участие в
освободительной борьбе у себя на родине, в Италии и Греции.
Я молод, но
кипят на сердце звуки,
И Байрона
достигнуть я б хотел:
У нас одна
душа, одни и те же муки;
О, если б
одинаков был удел!..
Поэзия
Лермонтова — это вечные поиски смысла жизни, истины и счастья, разочарование и
страдание. О своем одиночестве в светском обществе, об окружающих его бездушных
людях-масках, о холодности рук и душ говорит поэт в стихотворении “Как
часто, пестрою толпою окружен…” Лермонтов пишет о том, как “большой
свет” пытается убить его душу. Стихотворение начинается с картины
маскарада. Что раздражает поэта, и почему он пытается “забыться
памятью” в “недавней старине”, почему ласкает в душе старинную
мечту? Маскарад отвратителен своей фальшью. Это притворство, это маски,
прикрывающие бездушие, хранящие пустоту. Они нелепы. Все парадоксально в мире
маскарада. “Пестрая толпа” видится поэту “как будто бы сквозь
сон”. Мелодия в музыке разрушена. Вместо искренних, доверительных речей
слышится лишь “дикий шепот”. Все противоестественно, все лжет. Душа
Лермонтова живет “вольной птицей” только тогда, когда он вспоминает:
…и кругом
Родные все
места: высокий барский дом
И сад с
разрушенной теплицей;
Зеленой сетью
трав подернут
Спящий пруд,
А за прудом
село дымится…
Лермонтов
скучал и задыхался в душной атмосфере света, куда определила его судьба. В
“буре тягостных сомнений и страстей”, как ни ярка, ни властна мечта
поэта, она лишь “свежий островок”. При всей ее притягательности мечта
хрупка.
И шум толпы
людской спугнет мечту мою,
На праздник
незванную гостью…
После этого
отрезвления от мечты у поэта с необычайной силой рождается желание
“смутить веселость их и бросить им в глаза железный стих, облитый горечью
и злостью”. В этих горьких, выстраданных строчках звучит горячий протест
против всего, что воплотила в себе светская чернь, и что было особенно отвратительно
поэту: фальшь, бездушие, пустота. Этой борьбе Лермонтов был верен до конца
своей жизни. И силы для этого давал ему истинный и прекрасный, полный гармонии
мир, который всегда жил в его душе.
Скорбная и
суровая мысль о поколении, которое, как казалось ему, обречено пройти по жизни
“без шума и следа”, не оставив следа в истории, вытеснила его
юношескую мечту о романтическом подвиге. Лермонтов живет теперь, чтобы сказать
правду о “плачевном состоянии” его духа и совести поколению
безвольному и малодушному, живущему без надежды на будущее.
К добру и злу
постыдно равнодушны,
В начале
поприща мы вянем без борьбы;
Перед
опасностью позорно-малодушны,
И перед властию
— презренные рабы.
Мятежная душа
поэта бунтует против равнодушия, пассивности, малодушия своего поколения.
Лермонтов не может примириться с тем, что образованные, гуманно мыслящие люди,
усвоив “поздний ум” отцов, старятся в бездействии, живут без всякой
цели, покорно склоняя голову перед силами реакции. Поэтому Лермонтова восхищает
жизненный подвиг его великого предшественника Пушкина, который “восстал…
против мнений света” и поплатился за это жизнью. Его до глубины души
возмущает фальшивое, лицемерное сожаление подлых убийц гениального русского
поэта. И он бросает им в лицо гневные, убийственные слова и грозит справедливым
возмездием:
Вы, жадною
толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения
и Славы палачи!
Таитесь вы под
сению закона,
Пред вами суд и
правда — все молчи!..
Но есть и божий
суд, наперсники разврата!
Есть грозный
суд: он ждет;
Он не доступен
звону злата,
И мысли и дела
он знает наперед.
Лермонтов звал
современников к борьбе и к избавлению от рабской неволи. В своем воображении он
рисовал гордых героев, людей, верных клятве, гибнущих за волю, за родину, за
верность самим себе. Ведь могущественный образ лермонтовской поэзии — буря.
Человек, рожденный для бури, тоскует без нее, ищет в ней смысл жизни, поле
деятельности. Он, как романтический Мцыри, готов, “как брат, обняться с
бурей”. Поэт желает иметь не крепкую ладью, которая спасет его от бури.
Нет, он любит риск, хочет один на один столкнуться со стихией.
Дайте мне
челнок дощатый
С полусгнившею
скамьей,
Парус серый и
косматый,
Ознакомленный с
грозой.
Эти строки из
стихотворения “Желанье” говорят о том, что для Лермонтова борьба была
естественным состоянием души. Она необходима ему, чтобы увериться в своих
силах, стать вровень со стихией. Чем она громадное и яростнее, чем меньше
средств защиты от нее, тем полнее удовлетворение, сильнее гордость.
“Буйный спор с дикой прихотью пучин” способен сделать поэта радостным
и свободным. Через всю жизнь проносим мы в душе образ поэта — тоскующего,
смелого, благородного, наделенного могучими страстями, волей и проницательным и
беспощадным умом. Поэта, чей мятежный дух заставляет тревожно биться наше
сердце, зовет к борьбе с повседневностью и обыденностью.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://www.kostyor.ru/