"Се повести давно минувших лет…"

“Се повести давно минувших лет…”

Карпов А. Ю.

Стихотворное
переложение начальной части “Повести временных лет”, древнейшей
русской летописи из дошедших до нашего времени, вышло у меня, можно сказать,
случайно. Я историк, а не поэт, так что в моих планах не было ничего подобного.
Не знаю, есть ли смысл продолжать начатое и можно ли вообще довести до конца
сей труд. Во всяком случае, предлагаю на суд читателей начальную,
недатированную часть “Повести…”, предшествующую погодному изложению
событий, которое начинается с летописной статьи 6360 (852) года, а также
несколько первых погодных статей.

Нельзя
сказать, чтобы рифма совсем уж была чужда древнерусской словесности, но для
“Повести временных лет” в целом она, конечно, не характерна. Тем не
менее, я стремился по возможности следовать лексике и, главное, логике
летописца – даже тогда, когда несколько отступал от собственно летописного
повествования.

СЕ
ПОВЕСТИ ДАВНО МИНУВШИХ ЛЕТ:

ОТКУДА
СТАЛА РУССКАЯ ДЕРЖАВА,

КАК
В КИЕВ-ГРАД ПРИШЛА С КНЯЗЬЯМИ СЛАВА

И
С КОИХ ПОР РУСИ НЕ МЕРКНЕТ СВЕТ.

Начнём
же так: когда-то, в оны лета,

Потомство
Сима, Хама и Афета

Метало
жребий. Каждому удел

Достался
свой. И мир установился,

Поскольку
каждый с каждым сговорился

Не
преступать родительский предел (1).

Афету
выпал Север – край зимы,

Суровые
полунощные страны.

И
вышло так, что от Афета мы

Родные
внуки Севера – славяны.

По
долгому прошествию времён

Пришли
славяне на брега Дуная.

И
вот от тех до нынешних племён –

Язык
родной и грамота родная.

Прозвавшись
каждый именем своим –

Моравы,
чехи, сербы иль хорваты,

Друг
перед другом мы не виноваты,

Мы
на одном наречье говорим.

Учителем
нам всем апостол Павел.

(Сей
факт нам летописец предоставил (2).)

И
грамота от Бога нам – одна.

Святых
двух братьев подвигом смиренным,

Молитвой
и постом уединенным

Она
была для нас обретена.

Но
это после. А пока пришли

Славяне
к ближним, нам знакомым рекам

И
разбрелись по ложеснам земли,

Как
подобает грешным человекам.

Поляне
сели особь – на горах

Днепровских.
Из Варягов в Греки

Здесь
с давних пор шёл кружный водный шлях –

Через
озёра, волоки и реки.

Рассказывают,
будто по нему

От
Корсуня до самого до Рима

Плыл
на челне, днепровской кручи мимо,

Святой
Андрей. И вздумалось ему

Заночевать.
А утром, пред отплытьем,

Андрея
посетило вдруг открытье:

Он
понял назначенье этих мест.

“Здесь
будет град исполнен благодати!” –

Так
молвил он и предсказанья ради

На
сих горах воздвигнул честный крест.

Язык
словенский на Руси лишь есть

Поляне,
новгородцы, северяне,

Дреговичи,
древляне, волыняне,

Радимичи
и вятичи, бужане,

Да
кривичи, да с ними полочане.

А
остальное: меря, чудь, да весь,

Да
мурома с печорой и мордвою,

Да
черемисы с дикою литвою,

Да
емь, да земьгола – а всех не счесть.

А
их язык они да Бог лишь весть.

Все
племена обычай держат свой.

Поляне
нравом кротки и стыдливы,

В
избрании невесты терпеливы:

Лишь
выкуп дав, ведут её с собой.

Древляне
ж по-звериному живут:

Девиц
себе на реках умыкают,

Да
на колодах мертвецов сжигают,

А
после кости у дорог кладут (3).

Поляне
ж жили особь (4). Годом год

Сменялся.
И нарядом справедливым

Здесь
жили братья – Кий да Щек с Хоривом –

Да
Лыбедь, их сестра, и весь их род.

Был
бор вокруг, и зверь в бору водился,

И
род их зверя бил и тем кормился,

И
не впадал в унынье или грусть.

И
вот на месте том во имя Кия

Построен
град был, наречён же – Киев,

И
этот град доселе славит Русь.

Иные
по невежеству считают,

Что
был-де перевозчик Кий; болтают

Про
Кия, что держал-де перевоз.

Но
то всё ложь. Не славы ль княжьей ради

Он
честь велику принимал в Царьграде

И
от царей не славу ль к нам привёз?! (5)

Потом
он умер. Начал власть держать

В
полянах род рекомого же Кия.

Но
только вскоре стали обижать

Полян
древляне и роды другие.

Так
их, в горах сидящих над Днепром,

Нашли
однажды грозные козаре

И,
угрожая ратью, приказали

Платить
им дань – иль мехом, иль сребром (6).

Но
вздумали поляне поберечь

Себя
от дани, и от дыма меч

Как
дань им дали. Те – к кагану сразу:

“Вот
дань у нас! Гляди ж и ты, каган,

Такую
дань от покорённых стран

Нам
не случалось собирать ни разу!”

“Да,
видно эта дань нам не к добру!

Две
стороны имеет меч славянской.

И
с нашею ли саблей басурманской

Путь
отыскать к славянскому сребру?”

О,
правы вы, козаре-мудрецы!

Так
ненароком тайны приоткрылись.

Вам
дань платили некогда отцы,

А
ныне их сынам вы покорились! (7)

В
лето 852

Сей
год мы потрудились отыскать

В
летописанье греческом: ходила

На
Византию из России рать.

То
первый год был царства Михаила.

И
с той поры мы счёт годам вели.

Се
есть начало Русския земли (8).

В
лето 859

Варяги
из заморья брали дань

С
словен и с чуди, с кривичей и с мери.

А
с вятичей, полян и северян

Козаре
веверицей (9) дань имели. 

В
лето 862

Но
вскорости подобное терпеть

Словенам
надоело и владеть

Они
собою захотели сами.

И
всё бы хорошо, да с этих пор

Средь
них настали свары и раздор,

И
сами на себя они восстали.

И
так решили: видно, нам нельзя

Жить
по себе. Поищем князя рядом.

И
вновь послали за море, к варягам:

“Придите
к нам, варяжские князья!

Земля
у нас обильна и богата,

Да
только в ней наряда маловато!”

И
вышло трое братьев из Варяг –

Старейший
Рюрик, Трувор с Синеусом.

(Поскольку
братья назывались русью,

То
с той поры и мы зовёмся так (10).)

Потом
два брата Рюрика скончались,

А
волости их Рюрику достались.

И
стал он княжить в Новгороде Старом

И
грады раздавать своим боярам.

Средь
тех бояр два мужа обрелись –

Аскольд
и Дир – не Рюрикова рода.

В
предвосхищенье славного похода

Они
в поход к Царьграду собрались.

Им
Рюрик дал добро. Так по Днепру

Они
поплыли – и на возвышенье

Узрели
град. К добру иль не к добру

Их
приняли в том граде на княженье.

Тот
град был Киев. Так сама собой

Им
власть далась над Русскою (11) землёй. 

В
лето 866

В
ту пору царь пошёл на агарян (12).

Но
весть его ко времени нагнала,

Что-де
к Царьграду Русь плывёт на брань –

Аскольд
и Дир и с ними сил немало.

Едва
успел царь в город свой вбежать,

Как
подступила вражеская рать…

Всю
ночь молился в храме патриарх (13).

А
утром с песнопеньями оттуда

Изнёс
он Ризу – и случилось чудо,

Вселившее
в безбожных Божий страх:

Едва
край Ризы в море окунули –

Настала
буря, волны захлестнули

И
изломали в щепы корабли

Руси
безбожной. В этой круговерти

Немногие
лишь избежали смерти

И
возвратиться ко своим смогли.

В
лето 879

Умре
князь Рюрик. Власть он передал

С
младенцем сыном родичу Олегу.

В
лето 882

Готовясь
к предстоящему набегу,

Олег
свою дружину набирал

Из
тех племён, что жили по-соседски.

Он
взял Смоленск и посадил в Смоленске

Своих
мужей. А после Любеч взял

И
к Киеву пришёл, и здесь ему

Известно
стало про Аскольда с Диром:

Что-де
сидят себе и правят с миром

И
дань при том не платят никому.

Олег
укрыл мужей своих в ладьях.

А
сам с младенцем Игорем, без войска,

Ступил
на берег и послал по-свойски

К
Аскольду с Диром: “Дескать, в сих краях

Мы
оказались по делам торговым,

Плывём
из Новаграда и готовы

Вам
передать от родичей поклон.

Придите
ж к нам”. И тем словам поверив,

Аскольд
и Дир спустились к ним на берег.

Но
в тот же миг был берег окружён

Людьми
Олега. И перед народом

Сказал
Олег им: “Вы не княжа рода!

Я
ж рода княжа”. И при сих словах

Он
Игоря-младенца на руках

Вознёс
над всеми: “Се есть князь по праву,

Сын
Рюриков, и Рюрикову славу

Он
утвердит на этих берегах!”

Так
смерть свою Аскольд и Дир нашли.

Их
на Угорском, здесь же, схоронили.

А
после на Аскольдовой могиле

В
их память люди церковь возвели. 
Примечания

1.
“Сим же, Хам и Афет, разделивше землю, жребьи метавше, не преступати
никому же в жребий братень…” Летописец подробно описывает эти
“жребьи”, перечисляя страны и народы, доставшиеся каждому. (Это
перечисление опущено в переводе.) “Афетови же (сынове) прияша запад и
полунощныя страны. От сих же… бысть язык словенеск, от племени
Афетова…”

2.
Об этом летописец пишет чуть ниже – в летописной статье 6406 (898) года, в
Сказании об изобретении славянской грамоты: “Темже и словеньску языку
учитель есть Павел, от него же языка и мы есмо, Русь, тем же и нам, Руси,
учитель есть Павел…”

3.
“Поляне бо своих отець обычай имуть кроток и тих… А древляне живяху
звериньским образом… и радимичи, и вятичи, и север (северяне. – А. К.)… И
аще кто умряше, творяху тризну над ним, и посемь творяху кладу велику, и
възложахуть и на кладу, мертвеца сожьжаху и посемь собравше кости, вложаху в
судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне”.
Эти строки киевский (полянский) летописец писал, вероятно, в 70-е годы XI века.

4.
Повторение летописца, а не переводчика. Оно свидетельствует о неоднократных
вставках в первоначальный летописный текст.

5.
“Ини же, не сведуще, рекоша, яко Кий есть перевозник был… Аще бо бы
перевозник Кий, то не бы ходил Царюгороду; но се Кий княжаше в роде своемь,
приходившю ему ко царю, якоже сказають, яко велику честь приял от царя…”

6.
Это неточность: своего серебра у славян не было, и дань они платили, главным
образом, мехами. (См., например, ниже: “Козари… имаху [дань] по белей
веверице от дыма”; статья 859 года.) Однако неточность вполне
сознательная: мерой измерения хазарской дани служила именно серебряная монета.
Например, в статье 885 года: “…И вдаша (радимичи. – А. К.) Ольгови по
щьлягу, яко же и козарам даяху”. Почему именно “щьляг”
(очевидно, видоизмененное немецкое “шиллинг”) назван здесь как
единица обложения данью, неизвестно, но именно по “щьлягу” взимали с
радимичей и “вещий” Олег, и, прежде него, хазары.

7.
“Яко же и бысть: володеють бо козары русьскии князи и до днешнего
дне”. Этими словами летописец заключает свой знаменитый рассказ о
“хазарской дани”.

8.
6360 (852) год как первый год царствования византийского императора Михаила
высчитан летописцем неверно: на самом деле Михаил III вступил на престол в 842
году, а самостоятельно начал править с 856 года. “Летописанье
греческое”, на которое ссылается летописец, – византийская Хроника Георгия
Амартола с продолжением, составленным анонимным автором, в котором рассказывается
о первом нашествии Руси на Царьград (случившемся в 860 году). С этого первого
упоминания Руси в византийских источниках летописец и начинает изложение
русской истории по отдельным годам: “нача ся прозывати Руска земля”.

9.
Веверица – белка, беличий мех.

10.
“Сице бо тии звахуся варязи русь… И от тех варяг прозвася Рускаа
земля”. Так пишет летописец в знаменитом Сказании о призвании варягов,
помещенном в летописи под 862 годом. Есть в “Повести временных лет” и
другое представление о том, что такое русь: в Сказании об изобретении
славянской грамоты (статья 898 года) летописец упоминает среди прочих
славянских народов киевских полян и делает такое примечание: “поляне, яже
ныне зовомая Русь”. Это противоречие внутри летописного текста вызвало
острую полемику по поводу происхождения и первоначального содержания названия
Русь, в которую мы, разумеется, не собираемся вдаваться.

11.
В оригинале – Польскою землёй, то есть полянскою. Употребляю слово
“Русскою”, имея в виду его узкое значение: “Русская земля”,
прежде всего, как Поднепровье.

12.
Царь – византийский император Михаил III; агаряне – арабы, с которыми
византийцы в то время постоянно воевали. Как уже отмечалось, первый поход Руси
на Царьград на самом деле имел место в 860 году. Летописный рассказ о нем
полностью заимствован из византийских источников: отсюда отрицательное
отношение к “безбожной Руси”.

13.
Патриарх – знаменитый Фотий, патриарх Константинопольский. Об осаде русскими
Константинополя и о чуде с ризой Пресвятой Богородицы патриарх Фотий подробно
рассказал сам в своих знаменитых проповедях, произнесенных во время самой осады
и сразу же после ее завершения; однако о морской буре и разгроме русского флота
в них ничего не говорится.
Список литературы

Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru/